Институализация Русской Православной Церкви на Дальнем Востоке России во второй половине XIX - начале XX вв. : на материалах развития Камчатской и Благовещенской епархии Ермацанс Ирина Анатольевна

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. РПЦ и колонизация Дальнего Востока России во 2-й половине XIX -начале XX веков.

1. Влияние РПЦ на колонизационный процесс в России. Роль христианских конфессий в освоении Амурской области 28

2. Роль епископата в организации православной жизни на Дальнем Востоке России 37

Глава П. Открытие приходов и строительство храмов как условие укоренения населения на колонизуемых территориях (1850-е -1917 г).

1. Учреждение и развитие приходов города Благовещенска 65

2. Учреждение и развитие приходов Амурского казачьего войска 85

3. Учреждение и развитие приходов Амурского уезда 99

4. Учреждение и развитие приходов горно-полицейских округов 129

5. Учреждение и развитие приходов по линии Амурской железной дороги 136

Глава Ш. Организация благочинии, деятельность благочинных и приходского духовенства.

1. Организация благочинии. Роль благочинных 146

2. Деятельность приходского духовенства (середина 1850-х -1917-х годов) 156

3. Значение институализации РПЦ в контексте миграции населения 169 Заключение 179

Список использованных источников и литературы 185

• Влияние РПЦ на колонизационный процесс в России. Роль христианских конфессий в освоении Амурской области
• Учреждение и развитие приходов города Благовещенска
• Учреждение и развитие приходов горно-полицейских округов
• Организация благочинии. Роль благочинных

Введение к работе

Процессы, происходящие в современном российском обществе, обращают нас к более глубокому изучению российской истории и проблемы целостности российской цивилизации. Без истории развития Русской Православной Церкви (далее РПЦ) научная реконструкция формирования российской цивилизации не будет полной. Детальное восстановление истории РПЦ, становления церковных институтов на конкретно-историческом материале - бесспорно важно и необходимо. С одной стороны, это необходимо для осознания интегрированности культуры дальневосточного региона и региональной истории РПЦ в историю России, целостности российской цивилизации во всех ее взаимосвязях и локальных частях.

С другой стороны, конкретно-исторический материал всегда служил основой для анализа, обобщений, теоретических построений в области религиоведения, социологии, антропологии. Поставленный еще Максом Вебером вопрос о роли религии в историческом развитии, о связи ее с социальными изменениями, особенно актуален сегодня. Исследования Э. Дюркгейма, Б. Малиновского, А. Р. Рэдклифф-Брауна, Т. Парсонса поставили и развили проблему институализации религии, конституировали понятия «институт», «институализация» в современном их значении¹.

В нашем исследовании под институализацией (от лат. instituo -сооружать, строить, учреждать) мы будем понимать формирование и развитие нормативных форм организации; конкретизируя далее этот термин применительно к теме исследования, мы определяем институализацию как формирование и развитие нормативных форм организации РПЦ, то есть ее институтов. К нормативным формам организации (институтам) РПЦ мы в контексте исследования относим, прежде всего, приход, епархию, епископство, монастырь и другие церковные учреждения, типичные для РПЦ во второй половине XIX века.

Данное исследование направлено на системное понимание влияния РПЦ и ее институтов на процессы, которые происходили в середине XIX -начале XX веков на дальневосточных территориях Российской империи, а именно, на формирование новой региональной части российской цивилизации. Создание этого нового локуса российской цивилизации включало в себя целый комплекс проблем, которые необходимо было решить. В первую очередь, требовалось заселение новых территорий и создание условий для адаптации и укоренения населения.

Исследование степени влияния институтов РПЦ на общество, различные стороны общественной жизни дальневосточного региона, соотношения «сакрального» и мирского поможет установить место и роль РПЦ в обществе, консолидирующую силу ее институтов.

Изучение и осмысление исторического опыта институализации РПЦ позволяет проецировать этот опыт на современные условия. Сегодня, как и столетие назад, вновь актуальна проблема укоренения населения на Дальнем Востоке России. В XIX - начале XX веков она не безуспешно решалась совместными усилиями государственной власти и РПЦ. Вскрытие граней и уровней взаимодействия институтов РПЦ с различными социальными структурами дает возможность глубже проникнуть в сущность данных проблем. Все это позволит выработать методы закрепления населения на территориях, исторически связанных с православием.

В конце XX века активизировался процесс формирования церковно-
организационных структур РПЦ. Началось возрождением приходов,
строительство храмов. «Храм», «церковь» как составная часть прихода
представляет собой важнейший элемент организационной структуры РПЦ. С
храмом связан весь круг церковного богослужения, совершение основных
христианских таинств, то есть вся жизнь верующего человека . Процесс
распространения правослазия на территории Российского государства,
формирование его церковно-организационной структуры всегда

сопровождались строительством храмов.

Приход (регулярное применение понятия «приход» относится к середине XVI века³), объединяющий в себе храм, причт (духовенство) и мирян (прихожан), как институт начал складываться с принятием христианства на Руси, он является основой РПЦ в сакральном, социальном, церковно-административном смыслах.

Восстановление институциональных основ РПЦ происходит и на Дальнем Востоке (при сохранении конфессионального разнообразия). Так, были открыты и восстановлены епархии на Дальнем Востоке: в ноябре 1990 г. - Владивостокская и Приморская, Магаданская и Камчатская, Хабаровская и Благовещенская; в феврале 1993 г. образованы самостоятельные епархии Сахалинская и Камчатская, в декабре 1993 года - Благовещенская⁴. Как в целом по стране, так и в данном регионе растет количество приходов, храмов. В настоящее время общее количество приходов в России составляет 12 638⁵.

Изучение процессов институализации РПЦ на Дальнем Востоке поможет глубже понять причины, особенности освоения дальневосточных территорий русскими в XIX - начале XX веков, выявить роль религиозных факторов в адаптации русских к новым условиям существования и вскрыть причины укоренения русских на Дальнем Востоке России. Очевидно, что без анализа институализации РПЦ в данном регионе невозможно представить целостную картину истории РПЦ и панораму российской колонизации Дальнего Востока, итогом которой стало формирование особого локуса российской цивилизации.

Углубленное исследование в данном контексте поднимает, в свою очередь, ряд ключевых для религиоведения проблем - роли религиозных институтов в социально-экономическом, политическом процессах, социальных функций религиозных организаций в общественной жизни и т.д.

Степень изученности проблемы

Опыт теоретико-религиоведческого осмысления роли религиозных институтов представлен трудами зарубежных и отечественных ученых, таких как М. Вебер, В.И. Гараджа⁶, Э. Дюркгейм, С.Н. Булгаков, И.Н. Яблоков⁷ и

др.

Немецкий ученый Макс Вебер внес крупный вклад в постановку на теоретическом уровне проблем влияния религии на социальные факторы, институализации религии в контексте динамики социально-экономического и политического развития. Подход М. Вебера к решению этих проблем породил мощную научную традицию осмысления процессов влияния религии на социальную жизнь.

Так, С.Н. Булгаков, восприняв идею Вебера о мотивации внутримирской аскезы, о влиянии религиозно фактора на экономическое развитие общества, развил идею о складывании религиозно-нравственного отношения к труду в обществах с превалированием религиозного мировоззрения. Проецируя это на Россию, он обращает внимание на огромную роль православных монастырей в экономическом развитии России на определенном этапе, на роль православных монастырей России в процессе освоения значительных территорий Севера и Востока Российского государства.

Пониманию значения институализации РПЦ в контексте изменения географических границ Российского государства, демографических процессов посвящены работы таких мыслителей как В.О. Ключевский, СВ. Бахрушин, Н.М. Никольский.

Василий Осипович Ключевский считал переселение и колонизацию страны «основным фактом нашей истории» ⁹. В своих трудах он обратил внимание на роль РПЦ и, прежде всего, ее института - монастыря, в процессе колонизации. В первые века утверждения христианства на Руси, по мысли Ключевского, монастыри были лишь спутниками, а не проводниками христианства. Переломным, по мнению ученого, стал XIV век. Именно к

этому времени он относит <'движение в лесную пустыню», возникшее в среде северного русского монашества, результатом которого стал быстрый рост пустынных монастырей, превысивших в последствии количество городских. То есть, это была монастырская колонизация, ставшая, по утверждению ученого, «путеводительницей» для крестьянской колонизации. Ученый доказывает очевидность влияния монастырей на процесс колонизации северных территорий России, на укоренение там русского населения, вскрывает мотивацию данного процесса¹⁰.

С. Н. Никольский в своей работе «История Русской церкви» вскрывает механизм влияния старообрядчества на экономическое развитие российского общества, совершенно отличную от аскетического протестантизма мотивацию российского торгово-промышленного капитала, взращенного на почве старообрядчества, в условиях гонений, подталкивавших их к вынужденной колонизации новых территорий. Но, говоря об официальном православии, он отказывает ему во вкладе в российскую экономику на основании отсутствия у РПЦ экономической базы вследствие ее подчинения государству как духовного, так и финансового.

Взаимосвязь процессов освоения восточных земель и распространения православия на восток прослеживает историк Н.Д. Зольникова". Она доказывает мысль о том, что продвижение православия на восток является традицией, которая возникла с утверждением христианства на Руси, а в православных традициях Сибири видит генетическую связь с Русским Севером.

Мотивация, лежащая в основе отношения крестьян к храму, священникам, иконам раскрыта в коллективном труде «Православная жизнь русских крестьян XIX - XX вв», в котором представлены материалы этнографических исследований, связанные с православными традициями в повседневной жизни русских крестьян в XIX-XX веках на примере центральных областей .

Труды дальневосточных ученых, таких как Ю.В. Аргудяева, Ф.Ф. Болонев ^і3, дают возможность на историческом фоне оформления христианский конфессий на Дальнем Востоке проследить их этнографический и религиоведческий аспекты, понять особенности традиций различных конфессий.

Привлекла внимание исследователей и проблема благотворительности, ее исторический¹⁴ и социологический¹⁵ аспекты.

В настоящее время среди известных автору исследований по данной теме можно выделить конкретно-исторические, рассматривающие историю освоения и заселения региона, историю РПЦ в регионе, в частности, историю епархий, персоналии духовенства, историю храмового строительства, архитектуру православного храма, миссионерскую деятельность и т.д.

Среди исторических исследований можно выделить исследования, рассматривающие проблемы заселения, освоения, истории переселения в данном регионе, в XIX - XX веках. Это работы М.И. Венюкова, А. В. Кириллова, Г.Е. Грум-Гржимайло, А. Чарушина, П. Надина, А.В. Саханского, И.Ф. Крюкова, Н. Турчанинова¹⁶. В них прослеживается процесс переселения, а также сделана попытка выделить этапы переселения, подвести его итоги. В ряде работ авторы обращают внимание на конфессиональный состав населения. К работам такого характера можно отнести труды А.В. Кириллова, Г.Е. Грум-Гржимайло, П.П. Любимова¹⁷.

В советской историографии вопросы, связанные с историей заселения и освоения Дальнего Востока России выходцами из России получили в работах И.К. Кольцовой, Н.И. Рябова, М.Г. Штейна, Кабанова, Н.А. Билим, В.М. Кабузана, А.И. Алексеева, Б.Н. Морозова, Л.Л. Рыбаковского. В них подробно исследуется переселенческая политика Российской империи, выделяются исторические периоды и этапы переселенческого движения, рассматриваются формы и методы колонизации, а также причины и ход обратного переселения¹⁸.

Историография церкви в дореволюционной литературе представлена трудами таких церковных историков, как митрополит Макарий Булгаков, архиепископы Филарет ГумилевскиЙ, Амвросий Орнатский¹⁹, которые в контекст истории церкви общероссийского масштаба ввели сведения, связанные с миссионерской деятельностью церкви в Сибири. Также как и вышедшие во второй половине XIX века, работы А. Доброклонского, К. Добронравина, П. Знаменского²⁰, они страдают описательностью и отсутствием критического отношения к материалу. В меньшей степени это относится к П. Знаменскому, который попытался по некоторым вопросам отойти от официальной точки зрения.

Среди трудов светских и церковных историков, появившихся в конце XIX - начале XX веков и касавшихся истории Церкви, можно выделить исследования профессоров Е.Е. Голубинского, И.М. Покровского²'. Исследование Е.Е. Голубинского интересно для нас тем, что в нем представлена история РПЦ на определенном временном промежутке с элементами критической оценки деятельности высшего церковного духовенства. Кроме того, в его работе дается понимание архитектуры храма, его внутреннего устройства, значения икон.

И.М. Покровский в своей работе прослеживает процесс создания епархий на территории России в XVI-XIX вв. В данной работе мы не найдем материал по истории образования епархий на Дальнем Востоке. Но сведения, имеющиеся о других епархиях, например, о сибирских, предоставили материал, позволивший воссоздать взаимосвязи сибирских епархий с епархиями, возникшими на Дальнем Востоке, проследить тождественность моментов в истории освоения данных территорий, увидеть особенности их развития.

Исследований по интересующей нас теме в данный период не существовало. Первыми данную тему начали поднимать и освещать священнослужители. В своих отчетах они характеризовали положение, сложившееся в рамках определенной территории. Как известно, основной

функцией Церкви считалось строительство церквей и миссионерство, именно это и отражали отчеты.

На положение Русской православной Церкви в Российской Америке обратил внимание будущий святитель Иннокентий (Попов-Вениаминов) , тогда протоиерей Иван Евсеевич Вениаминов. Его работа «Состояние православной церкви в Российской Америке» в 1840 году была напечатана в журнале «Министерство народного просвещения», в ней не только предложены к рассмотрению конкретные факты, но и сделана попытка анализа ситуации, предложены пути ее разрешения. Автор обратил внимание на необходимость увеличения штата духовенства и строительства новых церквей в Русской Америке. Известно, что в этом же году была образована Камчатская епархия, бывший протоиерей стал ее первым архиереем.

По поручению святителя Иннокентия (Вениаминова) историю формирования основ православия на Дальнем Востоке в XVIII- сер. XIX вв., в том числе и историю открытия камчатских церквей, отразил в своем отчете протоиерей ТТ.В. Громов . Отчет был напечатан в трудах Киевской духовной академии.

Сведения о начальном периоде существования Камчатской епархии и до момента отъезда святителя Иннокентия из Благовещенска в 1868 году содержит труд И. Барсукова²⁴. Здесь можно найти не только богатейший биографический материал об архиепископе Иннокентии (Вениаминове), но и сведения об открытии приходов, строительстве церквей, данные о духовенстве епархии.

Позже историю Камчатской епархии освещал А.В. Кириллов . В своем очерке он преимущественно остановился на формировании церковно-административного устройства, оформлении территориальных границ епархии. Краткие сведения о времени строительства и наименовании церквей содержит «Географическо-статистический словарь Амурской и Приморской областей» .

Он же в числе первых обратил внимание и на миссионерскую деятельность церкви в пределах Камчатской епархии²⁷.

В 1920-1930-е годы история церкви, как и любые вопросы, касавшиеся религии, рассматривалась с атеистической точки зрения, подвергалась резкой критике, а ее многовековая деятельность обесценивалась. В 1930 году вышла, уже упоминавшаяся, работа Н.П. Никольского, являвшаяся первым общим трудом по истории церкви этого периода. Автор оценивал деятельность церкви в качестве структуры, поддерживавшей политику правительства на

колонизуемых территориях .

Для научных исследований по данной теме в 1950-1960-ые годы характерно при сохранении в целом основного концептуального направления появление интереса к изучению религиозных верований различных этносов.

В 1970-1980-е годы появились исследования, попытавшиеся проследить влияние православия на историю России . Особое внимание следует обратить на труд коллектива авторов, вышедший к тысячелетнему юбилею крещения Руси «Русская Православная Церковь; 988-1988: Очерки истории». Данная работа представляет точку зрения Русской Православной церкви на ее историю в целом, включая современный период развития. При этом, затрагивались такие аспекты как взаимодействие церкви и государства, межконфессиональчые, межэтнические контакты. Сведения о Камчатской епархии представлены через личность святителя Иннокентия. Авторы дали оценку значению его деятельности для православия, одним из главных результатов которой стало образование православной епархии на Дальнем Востоке³⁰. Как бы в противовес ей в 1989 году вышел коллективный труд «Русская православная церковь: вехи истории». В нем история Церкви рассматривается с позиций марксистско-ленинского материализма, вследствие чего ее миссионерская роль оценивается как формальная, не имевшая реальных результатов христианизации нерусского населения.

В 1982 году вышла работа Е.И. Кириченко «Российская архитектура 1830-1910 гг.»³¹, являющаяся фундаментальным исследованием, в котором, в

частности, прослеживаются влияние философских теорий данного периода времени на формирование архитектурных концепций и их воплощение в форме. Автор подвергает анализу творчество К.А. Тона, архитектурная концепция которого долгие годы лежала в основе церковного православного строительства.

В целом же, работы, которые бы затрагивали формирование основ православия на Дальнем Востоке, появляются преимущественно в 1990-е годы.

Изменение политической ситуации в России оказало влияние на все стороны жизни российского общества. В частности, широкому кругу российских читателей, а не только исследователям, стали доступны работы, первоначально изданные за рубежом . Так, были изданы лекции Н. Тальберга по истории православной церкви в России, охватившие период от начала распространения христианства и заканчивая правлением Николая II. Отдельное внимание автор уделяет деятельности различных православных обществ, истории некоторых конфессий, дает представление об иконописных традициях в России. Так как эта работа за рубежом была издана еще в 1959 году, можно говорить о том, что в ней впервые история образования епархий на Дальнем Востоке была включена в контекст российской истории .

На региональных уровнях начали появляться исследования по истории и архитектуре храмового и монастырского строительства. К ним можно отнести работы А.Г. Туманика, И.В. Калининой, А.Ж. Жалсараева³⁴, проследившие данные процессы на примерах сибирских епархий (Томской, Енисейской, Иркутской).

Освящение данной темы имело место и у дальневосточных ученых. В ряде статей Э.В. Ермаковой в энциклопедическом справочнике «Приморский край: Краткий энциклопедический справочник» , Н.Г. Мизь , Г.В. Прозоровой³⁷, Н.А. Троицкой³⁸ рассматриваются история основания приморских церквей и монастырей.

Вопросами православной архитектуры Дальнего Востока занимались Крадин Н.П.³⁹, Левошко С.С.⁴⁰, Охотникова Ю.В.⁴¹

Появились исследования, благодаря которым можно проследить этапы формирования епархиальной жизни на Дальнем Востоке⁴².

Основная масса статей, представляющих собой персоналии православного духовенства, и вышедших в 1990-е годы, касалась первого святителя на Дальнем Востоке Иннокентия (Вениаминова).

Связано это было с широким празднованием в 1997 году 200-летнего юбилея со дня рождения святителя Иннокентия (Вениаминова), первого архиерея камчатской епархии. Оно стало толчком к более глубокому и всестороннему осмыслению его деятельности. В Москве прошла научно-богословская конференция «Евангелие в контексте мировой культуры», посвященная этой дате. Программа конференции и часть докладов были напечатаны в журнале «Миссионерское обозрение», который является официальным изданием миссионерского отдела Московского Патриархата Русской Православной Церкви. При этом исследователями использовались неизвестные и не публиковавшиеся ранее документы. Более детальное освещение получила его миссионерская деятельность в Северной Америке⁴³. Под новым ракурсом была рассмотрена И.А.Курляндским его роль как церковно-общественного мыслителя⁴⁴, Н.П. Матхановой - отношения с деятелями администрации Восточной Сибири⁴⁵, И.В. Поздеевой - значении его трудов по организации переводов богослужебных и книг Священного Писания на якутский язык⁴⁶.

Результатом стало появление в 1997 - 2000 годах ряда статей, поднявших целый неисследованный пласт православной культуры.

Прежде всего, это были работы по восстановлению биографических сведений лиц, входивших в круг общения святителя Иннокентия, непосредственно соприкасавшихся с ним.

Необходимо отметить, что для персоналий этих лет характерна всесторонняя оценка деятельности духовенства, касавшаяся не только

духовной сферы. Многие исследователи, подвергнув анализу служение священнослужителей разных степеней иерархии, показали их действительный вклад в научную, культурную, социальную, политическую жизнь общества и государства.

Особенный интерес был проявлен к деятельности просветителя Японии епископа Николая (Касаткина)⁴⁷, благословленного святителем Иннокентием на миссионерское служение и воспринявшего от него основные принципы православного миссионера, которыми руководствовался сам святитель. Трудно переоценить вклад о. Николая в историю культуры двух стран -России и Японии. Более пятидесяти лет своей жизни он посвятил миссионерскому служению среди японцев, заслужив их искреннюю любовь и уважение, как в светском обществе, так и в духовной среде. О признании его миссионерского подвижничества говорит присвоение ему титула апостола Японии еще при жизни.

На региональных уровнях вышли в свет персоналии таких исследователей как В.Ю. Софронов, составивший сборник биографий епископов Тобольских и Сибирских, А. Д. Жалсараев, собравший сведения о духовенстве Бурятии .

Дальневосточные авторы также обратились к восстановлению биографий православного духовенства⁴ . Так, восстановлением биографий епископов Евсевия (Никольский), Евгений (Зернов) занимались Г.В. Прозорова, Э.В. Ермакова⁵ .

Чрезвычайно важными для исследователей стали публикации обзоров архивных материалов и анализа источников А.А. Горчаковой, Т.А. Лесковой, А.А. Тороповым⁵¹.

Значительный вклад в изучение различных аспектов деятельности РПЦ на Дальнем Востоке внесли ряд диссертационных исследований. Общие вопросы взаимодействия конфессий между собой, влияние государства на религиозную ситуацию в крае рассмотрела М.Б. Сердюк. Исследованием сельской церкви, как одного из элементов культурной среды амурской

деревни занималась И.В. Кодола. Во второй главе своего диссертационного исследования - «Сельская церковь как фактор формирования духовной культуры», она рассматривает сельские приходы, деятельность духовенства в данных приходах на территории Амурской области⁵². Церковно-административное устройство и управление РПЦ в дальневосточном регионе проследила Е.А. Капранова⁵³. В первой главе она рассмотрела процесс формирования территории епархий на Дальнем Востоке. Во второй главе исследования дана история деятельности основных органов епархиального управления (училищный совет по делам церковно-приходских школ и др.), рассматривается влияние епархиального управления на миссионерскую деятельность и церковное строительство в епархии, деятельность попечительств и других структур управления. Образовательную функцию РПЦ затронула О.П. Федирко⁵⁴.

В диссертационном исследовании С. Аниховского «Этнорелигиозные отношения на Дальнем Востоке России во 2-й половине XIX - начале XX вв.» в главе первой «Религиозная ситуация на Дальнем Востоке России в XVII - начале XX вв.» дается довольно полная картина процессов становления, развития и взаимодействия этнических общностей и религиозных традиций в Дальневосточном регионе. В главе третьей «Взаимодействие РПЦ с религиозными общинами китайцев и маньчжур»⁵⁵ исследуется религиозная сторона российско-китайских отношений на Дальнем Востоке России, затрагиваются вопросы организации регулярной православной миссии на Дальнем Востоке в XIX в.

Непосредственный интерес для данной диссертации имеют диссертационные исследования Г. С. Митыповой «Православные храмы западного Забайкалья (XVII-XX вв.)», В.А. Есиповой «Приходское духовенство Западной Сибири в период реформ и контрреформ второй половины XIX века (на материалах Томской епархии)»⁵ .

Одним из последних исследований, представляющих анализ миссионерской деятельности РПЦ в контексте этнополитических

взаимоотношений и религиозных контактов России и Китая XVII - XIX вв. является коллективная монография Д.П. Болотина, А.П. Забияко, Т.А. Пан, С.Э. Аниховского ««Маньчжурский клин»: истории, народы, религии»⁵⁷.

Православие как интегрирующий фактор неоднородного в социальном и идейно-психологическом отношении этнического сознания переселенцев рассматривает А.П. Забияко в статье «Русские в условиях дальневосточного фронтира: этнический опыт XVII в.»⁵⁸.

Таким образом, анализ историографии данного вопроса дает возможность сделать вывод о том, что формирование основ православия в Камчатской епархии фрагментарно, в контексте общероссийской истории рассматривалось как в постсоветский, так и в советский период, а также в дореволюционных трудах. Однако проблема реконструкции целостной картины основания приходов и строительства церквей в пределах Камчатской епархии, выявления влияния институтов РПЦ на процесс колонизации на Дальнем Востоке остается до сих пор практически не раскрытой.

Объект исследования: процесс институализации Русской православной церкви на осваиваемых Россией территориях Дальнего Востока.

Предмет исследования: деятельность духовенства и мирян РПЦ, а также органов государственной власти по формированию на Дальнем Востоке России нормативных форм организации религиозной жизни; влияние данной деятельности на адаптацию мигрантов к новым условиям и создание локальной (дальневосточной) части российской цивилизации.

Территориальные рамки исследования охватывают территории, входившие в состав Камчатской епархии в 1840-1899 годах, Благовещенской -в 1899-1917 годах.

Хронологические рамки исследования: охватывают период с середины XIX века, когда начинается включение дальневосточных территорий в единую систему православной культуры России, и 1917, годом,

что связано с изменением места и роли институтов РПЦ по отношению к государству.

Цели и задачи исследования. Основная цель диссертации - философско-религиоведческая реконструкция процессов институализации РПЦ на Дальнем Востоке России. В ходе исследования решались следующие задачи:

установление исторических этапов и форм институализации РПЦ на Дальнем Востоке;

определение форм и степени влияния институтов РПЦ на колонизационный процесс освоения новых российских территорий и формирование локальной (дальневосточной) части российской цивилизации;

выявление роли институтов РПЦ в процессе укоренении переселенцев на осваиваемых территориях, адаптации и аккультурации мигрантов в условиях Дальнего Востока;

установление специфики деятельности и функций духовенства в контексте колонизационного процесса на Дальнем Востоке России;

реконструкция процесса формирования приходов РПЦ в данном регионе и социокультурной роли приходов в воспроизводстве типичного этнорелигиозного уклада жизни русского населения;

реконструкция процесса храмового строительства на Дальнем Востоке, выявление его региональных особенностей и роли в воспроизводстве в новых географических условиях типичной этнокультурной модели существования русского населения.

В качестве методологической основы исследования используются принципы историзма и научной объективности. Принцип историзма позволяет проанализировать процесс формирования основ православия в конкретно-исторических условиях в рамках определенного хронологического периода, при изменяющейся политико-экономической ситуации. Используя принцип научной объективности, автор попытался проанализировать данный

процесс в совокупности условий, способствовавших или препятствовавших
ему. При этом применялись специальные исторические методы -
сравнительно-исторический, проблемно-хронологический. Для

реконструкции конкретно-исторических процессов был использован метод дескрипции, входящий в инструментарий феноменологии религии. При анализе источников были использованы методы текстологического исследования, герменевтики и др.

Источниковедческую базу исследования составляют

опубликованные и неопубликованные группы документов.

Во-первых, законодательные акты церковных и светских властей в виде указов, узаконений, циркуляров, манифестов и т.д., регламентировавших деятельность Русской Православной церкви в России.

Во-вторых, документы светского и духовного характера, раскрывающие направления деятельности Русской Православной Церкви в пределах Камчатской епархии (циркуляры светских властей, протоколы заседаний консистории, приказания консистории, рапорты и прошения духовенства в консисторию, личные дела священно- и церковнослужителей, послужные списки, метрические книги, клировые ведомости, рапорты благочинных о состоянии вверенных им благочиннических участков церквей, путевые журналы благочинных, документы о строительстве церквей т.д.). Рапорты благочинных предоставляют материалы об истории того или иного прихода, характере отношений между настоятелем и прихожанами. Таковы рапорты за 1880 год благочинных Александра Сизого, Александра Протодьяконова, Иоанна Коновалова, Льва Конаровского⁵⁹. Особенно важны отчеты благочинного Александра Поликарповича Сизова⁶⁰. В манере составления документа чувствуется отношение автора к своему делу. Помимо описания внешнего вида храмов, истории строительства, он дает характеристику прихожанам, причту, иногда вплоть до описания положительных или отрицательных качеств, черт характера священно- и церковнослужителей, отмечает трудности, которые приходилось

преодолевать казакам и крестьянам. При этом, он не просто констатирует факты. Во всем чувствуется его личность и не формальное, а глубоко заинтересованное отношение к делу, что чрезвычайно важно для анализа деятельности духовенства.

В-третьих, материалы личных архивов. К ним относится архив епископа Гурия (Буртасовского). Данный архив является единственным в своем роде выделенным архивом духовного деятеля Камчатской епархии, на котором можно проследить становление его личности от преподавателя духовной семинарии до архиерея, что было типичным для духовенства высшей степени иерархии того времени. Архив включает в себя документы разных периодов жизни и деятельности епископа. В частности, здесь имеются документы периода его пребывания на службе в Камчатской епархии (письма, отчеты об осмотре епархии, о миссионерской поездке по Камчатской епархии, о деятельности Благовещенского православного братства «Пресвятой Богородицы»), вначале в качестве ректора духовной семинарии, затем - в качестве епархиального архиерея. Кроме того, в состав архива входит ценнейший фото фонд (ГАУО).

Значительной ценностью для нас обладает и архив А.В. Кириллова (РГИА). Он содержит материалы об истории освоения и заселения Приамурья, о политической, экономической, культурной жизни данного региона. Чрезвычайно интересна переписка с очень широким кругом лиц, которую вел Александр Васильевич Кириллов во время своего пребывания в Амурской области. В числе таких лиц были и представители духовенства.

В-четвертых, центральная и местная периодическая печать духовного и светского характера. В Камчатской епархии свой печатный орган - газета «Камчатские епархиальные ведомости» появился только в 1894 году. Она печаталась в Благовещенске, в типографии товарищества «Д.О. Мокин и К⁰», редакция газеты находилась в духовной семинарии города. С 1895 в Благовещенске начала печататься «Амурская газета», первое светское издание области. Таким образом, своего печатного органа Камчатская

епархия до 1894 года не имела, поэтому известия о жизни епархии печатались в «Иркутских епархиальных ведомостях», а также в светской газете «Восточное обозрение», которые издавались в Иркутске, ближайшем к Камчатской епархии духовном центре. Под рубрикой «Распоряжения епархиального начальства (по Камчатской епархии)» в «Иркутских епархиальных ведомостях» можно встретить материалы о должностных передвижениях, награждениях, закладке и освящении храмов. Зачастую они носили характер коротких сообщений. Реже встречаются подробные статьи на данную тему, авторами которых являлись священнослужители.

Исторические очерки, носившие преимущественно описательный характер, иногда с оценкой деятельности причта в приходе, печатались в «Камчатских епархиальных ведомостях» в 1894 - 1906 годах. Например, «Сказание о первом в г. Благовещенске храме во имя Святителя Николая, Мирликийского Чудотворца» священника Александра Поликарповича Сизова⁶¹, «Историко-статистические сведения о Константиновской Константино-Еленинской церкви» священника Александра Новокшенова⁶². Обязательно освящались путешествия, совершавшиеся епископами. Но, в 1894-1906 годах помимо собственно описания передвижений епископов по епархии, как это было в «Камчатских епархиальных ведомостях» за 1907-1917 годы, параллельно преподносились сведения об истории возникновения населенных пунктов, которые посещал епископ. Известия по епархии печатались и в «Амурской газете», «Приамурских ведомостях».

В-пятых, мемуары и воспоминания путешественников⁶³, чиновников, представителей духовенства в разные годы посетивших Амурскую область или живших здесь.

В воспоминаниях Д.И. Стахеева, Б.К. Куккеля, Р.К.Богданова, Р.С. Иванова⁶⁴ можно найти упоминания о внешнем облике храмов, зарисовки поведения, характера представителей духовенства, историю строительства храмов.

Научная новизна диссертации.

В данном исследовании впервые в отечественном религиоведении получил освещение и подвергся анализу процесс формирования основных институтов РПЦ (создания приходов, благочинии, епархий, и др.) на Дальнем Востоке в середине XIX - начале XX вв. Новизна исследования заключается в следующем:

дана периодизация формирования институтов РПЦ на Дальнем Востоке и установлены основные формы институализации;

определено, что институты РПЦ выступили важным фактором адаптации и аккультурации мигрантов в условиях Дальнего Востока;

обозначена адаптационная роль храмового строительства в процессе колонизации Дальнего Востока; адаптации переселенцев;

выявлена специфика деятельности всех категорий духовенства в воспроизводстве в условиях колонизации Дальнего Востока типичного этнорелигиозного уклада жизни русского населения;

на основе архивных документов раскрыт процесс изменения территориальных границ приходов, благочинии епархии, обусловленный колонизацией новых земель;

введен в научный оборот массив источников, содержащих данные об открытии приходов, благочинии, строительстве церквей.

Положения, выносимые на защиту.

По результатам диссертационного исследования автор выносит на

защиту следующие теоретические положения.

1. Территориальное оформление епархий на Дальнем Востоке России происходило в 1840-1910-х годах и находилось в прямой зависимости как от внешнеполитической позиции государства по отношению к данным территориям, так и от разрешения внутриполитических вопросов, в частности крестьянского. В результате отмены крепостного права свободное крестьянское население создало основную опору для проведения колонизационной политики государства на Дальнем Востоке России.

2. Следствием колонизационного процесса в дальневосточном регионе стала институализация РПЦ. Значительную роль в институализации церкви на Дальнем Востоке России сыграло государство, опиравшееся в своей политике на концепцию «симфонии властей».

3. Институты РПЦ выступили важным фактором адаптации и аккультурации мигрантов в условиях Дальнего Востока России.

4. Институализация РПЦ сыграла активную, позитиьную роль в формировании локальной (дальневосточной) части российской цивилизации.

5. Потенциалом формирования дальневосточного духовенства стгли представители преимущественно сибирского духовенства.

6. Создание институтов РПЦ на Дальнем Востоке включало местное население в жизнь митрополии, восстанавливало для переселенцев Дальнего Востока привычный образ жизни с естественным кругом православных праздников, таинств, способствовало адаптации переселенцев на новом месте.

Апробация работы.

Отдельные положения данного исследования представлялись на международных научных конференциях: «Россия и Китай на Дальневосточных рубежах» (Благовещенск-Харбин, 2001), Общероссийской школе молодых ученых «Религии Дальнего Востока» (Благовещенск, сентябрь 2002 г.), Новиковских чтениях (г. Благовещенск, 2000 - 2004); «Амурскому областному краеведческому музею ПО лет» (Благовещенск, 2002); «80 лет окончания гражданской войны и иностранной военной интервенции на Дальнем Востоке (Благовещенск, 2002)».

Основные положения и выводы были опубликованы в сборниках и докладах, выпускаемых Амурским областным краеведческим музеем («Амурский краевед», «Записки Амурского областного краеведческого музея»), Институтом истории, филологии и философии Сибирского отделения Российской академии наук («Гуманитарный ежегодник»), в научно-теоретическом журнале «Религиоведение».

Результаты исследования были заложены в концепции музейной экспозиции «Епархиальная жизнь Приамурья в середине XIX-XX вв.», ряда выставок, прошедших в Амурском областном краеведческом музеи посвященных следующим датам: 200-летию со дня рождения святителя Иннокентия (1997), 2000-ль/гию христианства (2000), 25-летию канонизации святителя (2002) и др.

Практическая значимость диссертации представляется в возможности использования результатов исследования при разработке лекционных курсов для студентов исторических и религиоведческих специальностей высших учебных заведений.

Примечание к введению.

«Институционализацию» (институализацию) социологи (Г В Осипов и др ) определяют как «образование стабильных образцов взаимодействия, основанных на формализованных правилах, законах, обычаях и ритуалах» Условием институционализации формы социальной практики является их отражение в уже сложившейся правовой системе или морали и организационное санкционирование государством»// Философский словарь Под ред ИТ Фролова Изд 7-еперераб идополн М Республика, 2001 С 209 ^!СпасскийС Православное учение о почитании святых икон СПб , 1995 С 51

³ Баловнев Д А Приходское духовенство в древней Руси X - XV вв // Православная энциклопедия Москва, 2000 С 252-2528

"Религия и власть на Дальнем Востоке России Сборник документов Государственного архива Хабаровского края Хабаровск, 2001 С 366-377

^s Обращение Святейшего патриарха Московского и всея Руси Алексия II к клиру, приходским советам храмов г Москвы, наместникам и настоятельницам ставропигиальных монастырей на епархиальном собрании 15 декабря 2004 года Москва Софрино, 2005 С 6 ⁶ГараджаВИ Социология религии М Аспект Пресс, 1996 С 239 с

⁷ Введение в общее религиоведение Под ред ИН Яблокова М Книжный дом «Университет», 2001 576 с * Булгаков С Н Народное хозяйство и религиозная личность Соч в2-хт Т 2 Москва, 1993 С 343-367, 359

⁹ Ключевский В О Русская история Полный курс лекций в трех книгах Кн 1 Москва, 1995 С 20

¹⁰ Ключевский В О Русская история Полный курс лекций в трех книгах Кн 1 Москва, 1995 С 549-555

¹¹ Зольникова Н Д Традиции православия в Сибири Конец XVI - XIX вв // Сибирская икона Омск, 1999
С 10-36

¹² Православная жизнь русских крестьян XIX XX вв итоги этнографических исследований Москва, 2001
363

¹³ Болонев ФФ Старообрядцы Забайкалья в XVIII - XX веках Новосибирск, 1994, Аргудяева ЮВ
Молокане в Приамурье // Традиционная культура Востока Азии археология Культурная антропология
Благовещенск, 1995 С 156-173, она же Старообрядцы на Дальнем Востоке России М, 2000 365 с

¹⁴ Бурилова М Ф Купцы Плюснины - подвижники Хабаровских церквей // Христианство на Дальнем
Востоке Сборник научных статей Уссурийск, 2001 С 63-66

^lJ Зарубина Н Н Предприниматель и религия в зеркале русской культуры // Религоведение 200! № 2 С 133-144//Религоведение 2002 №1 С 105-118

¹⁴ Венюков М И Путешествия по Приамурью, Китаю и Японии Хабаровск, 1970, Кириллов А В Географическо-статистический словарь Амурской и Приморской областей, Благовещенск, 1894, он же Переселение в Амурскую область 1857-1893 Хабаровск, 1895, Грум-Гржимайло Г Е Описание Амурской области СПб 1894; Любимов ПП Религия и вероисповедный состав населения // Азиатская Россия Т 1 «Люди и порядки за Уралом» СПб, 1914, НадинП Пятидесятилетие Амурского края 1854-1904 //Вестник Европы Т III - июнь СПб 1905, С 496-528, Чарушин А Переселенческое дело в России // Вестник Европы Т IV-август СПб 1905 , С 529-577, Саханский А В Описание Амурской области СПб, 1909, Крюков И Ф Земли района Амурской железной дороги (Амурская область, Восточное Забайкалье и южная часть Якутской области) Труды Амурской экспедиции Вып III СПб, 1911, Турчанинов Н Характерные черты русского переселения до проведения Сибирской железной дороги и в последующий за ее сооружением период // Вопросы колонизации Вып 2 СПб, 1912, Колобов М Колонизация района Амурской железной дороги Москва, 1913, Обзор земледельческой колонизации Амурской области Благовещенск, 1913

¹⁷ Кириллов А В Географическо-статистический словарь Амурской и Приморской областей Благовещенск, 1894, он же Переселение в Амурскую область - Хабаровск, 1895, Грум-Гржимайло Г Е Описание Амурской области СПб 1894, Любимов ПП Религия и вероисповедный состав населения // Азиатская Россия Т 1 «Люди и порядки за Уралом» СПб,1914

Кольцова И К Колонизационно-переселенческая политика царизма в Южно-Уссурийском крае в конце XIX - нач XX вв Томск, 1952 277с , Рябов Н И , Штейн М Г Очерки истории русского Дальнего Востока XVII-нач XX вв Хабаровск, 1958, Кабанов НА Амурский вопрос Благовещенск, 1959, Билим НА Сто дорог на Восток из истории переселения трудящихся на Дальний Восток Хабаровск, 1978, Кабузан В М Как заселялся Дальний Восток - Хабаровск, 1976, он же Дальневосточный край в XVII - нач ХХвв {1640-1917) М, 1985; Алексеев А И Освоение русскими людьми Дальнего Востока и Русской Америки до конца XIX в М, 1982 288 с , Алексеев А И, Морозов Б Н Освоение русского Дальнего Востока (конец ХІХв -1917г) М, 1989 224 с; Рыбаковский ЛЛ Проблемы формирования народонаселения Дальнего Востока Хабаровск, 1969 201с,он же Население Дальнего Востока за 150 лет М,1990

¹⁹ Макарий Булгаков История Русской Церкви Спб, 1857-1862, Филарет Гумилевский М, 1859-1862, Амвросий Орнатский История российской иерархии М, 1807-1815

Доброклонский А Руководство по истории Русской церкви Синодального периода М, 1893, Добронравии К Очерки истории русской церкви Спб, 1863, Знаменский ПФ Руководство к русской церковной истории Казань, 1884-1893

Голубинский Е История Русской Церкви Москва, 2002, Покровский И М Русские епархии в XVI - XIX вв, их открытие, состав и пределы Казань, 1913

²² Вениаминов И Е Состояние православной церкви в Российской Америке // Министерство народного просвещения Спб, 1840 Т XXVI,№6

² Громов ПВ Историко-статистическое описание камчатских церквей Слова и речи Репринт Изд -П-Камчатский, 2000

²⁴ Барсуков И П Иннокентий митрополит Московский и Коломенский по его соч, письмам и рассказам современников Москва, 1883

¹⁵ Кириллов А В Материалы для истории Камчатской епархии // Камчатские епархиальные ведомости
Благовещенск 1894, №2,отдел неофициальный С 23-3б,№3 С 50-55,№4 С 67-75,№12 С 268-277,

¹⁶ Кириллов А В Географическо-статистический словарь Амурской и Приморской областей Благовещенск,
1894

²⁷ Кириллов А В Материалы для истооии христианской миссии со времени ее присоединения к России до 1865 г //Камчатские епархиальные ведомости Благовещенск, 1896 № 1,2, отдел неофициальный ¹³ Никольский Н М История русской церкви Минск, 1930

²⁹ Никольский НМ История русской церкви Москва, 1985, Русская Православная Церковь 988 - 1988
Очерки истории Москва, 1988 Вып 1,2, Русская Православная Церковь вехи истории Москва, 1989

³⁰ Русская православная церковь 988-1988 Вып 1, Очерки истории 988-1917 Изд-е Московской
патриархии Калинин, 1988 -С 80-81

³¹ Кириченко Е И Российская архитектура 1830-1910 гг Москва Искусство, 1982 400 с

³² Тальберг Н История Русской Церкви Москва, 1997, Польский М Соловецкие узники и их исповедание //
Север Петрозаводск, 1990 С 99-101

" Тальберг Н История Русской Церкви Москва, 1997 С 768-773

⁴ Туманик А Г Крупнейшие православные храмы Сибири Новосибирск, 1998, Калинина ИВ Православные храмы Иркутской епархии XVII - начало XX века Москва Галарт, 2000, Жалсараев А Д Поселения, православные храмы, священнослужители Бурятии XVII- XX столетий Энциклопедический справочник Улан-УдЭ}2001

³⁵ Приморский край Краткий энциклопедический справочник Владивисток, 1997 // Ермакова ЭВ
Приамурский Свято-Троицкий Николаевский мужской монастырь С 372, Она же Градо-Владивостокский
Успенский кафедральный собор С 136, Она же Градо-Николаевский Уссурийский Николаевский собор С
136-137, Она же Евсевиевская (Архиерейская) церковь на Седанке С 189, Она же Первая православная
церковь Уссурийска С 349, Она же Петропавловская церковь-школа памяти всех нижних чинов С 355,
Она же Покровская церковь С 361-362, Она же Свято-Покровская церковь С 429, Она же Успенская
церковь С 509, Она же Церковь-школа «Всех скорбящих радости» С 535

³⁶ Мизь НГ Свято-ТорицкиЙ Николаевский Шмаковсий монастырь // Записки общества изучения
Амурского края Владивисток, 1996 Т XXIX С 73-89

³⁷ Прозорова Г В Роль монашеских обителей Владивостокской епархии в духовном и хозяйственном
освоении Дальнего Востока России и стран АТР // Христианство на Дальнем Востоке Сборник научных
статей Уссурийск, 2001 С 87-99

³⁸ Троицкая НА «Был единственною церковью во всем городе » (Отчет о состоянии градо-
Владивостокского кафедрального VcneHCKoro собора за 1900 год) // Известия Российского
государственного исторического архива Дальнего Востока Сб науч трудов Т IV Владивосток, 1999 С
30-57,

³⁹ Крадин НП Православный храм Учебное пособие Хабаровск 1992, Крадин Н П Культовое зодчество
восточного региона России // Эволюция и революция опыт и уроки мировой российской истории
Материалы Междунар Науч Конф Хабаровск, 22 - 24 сент 1997 г С. 55 - 57, Крадин Н П Алексеевская
церковь // Старый Хабаровск Портрет города в дереве и камне Хабаровск, 1999 С 47-49, Крадин Н П
Иннокектьевская церковь //Старый Хабаровск Портрет города в дереве и камне Хабаровск, 1999 С 39-42,
Крадин Н П Сергиевская домовая церковь // Старый Хабаровск Портрет города в дереве и камне
Хабаровск, 1999 С. 51-52, Крадин НП Софийская церковь женской гимназии // Старый Хабаровск
Портрет города в дереве и камне Хабаровск 1999 С 53-54; Крадин НП Успенский собор // Старый
Хабаровск Портрет города в дереве и камне Хабаровск, 1999 С 43-46, Крадин Н П Церковь Рождества
Христова // Старый Хабаровск Портрет города в дереве и камне Хабаровск, 1999 С 50, Крадин Н П
Троицкая церковь в Благовещенске и Софийский храм и их прототипы // Россия и Китай на
дальневосточных рубежах Благовещечск, 2001 № 2 С 232-237, Николаевский собор в Порт-Артуре //
Россия и Китай на дальневосточных рубежах Благовещенск, 2002 №3 С 645-650, Первые храмы
Приамурья // Архивы на рубеже веков их роль в исторической науке, практике управления обществом /
Научные архивные чтения им В И Чернышевой Хабаровск 2003 С 79-87

Левошко С С Православный храм - архитектурный символ России на Дальнем Востоке во второй половине XIX- первой трети XX вв // Христианство на Дальнем Востоке Ч 2 Материалы международной научной конференции 19-21 апреля 2000 г Владивосток, 2000 С 54-58, Левошко С С Русское религиозное искусство конца XIX - начала XX в и православные храмы в Русском Зарубежье на Дальнем Востоке первой трети XX в // Христианство на Дальнем Востоке Сборник научных статей Уссурийск, 2001 С 10-32

⁴¹ Охотникова ЮБ Архитеектурные особенности церквей Дальнего Востока, возведенных во второй половине XIX - начале XX вв // Россия и Китай на дальневосточных рубежах Благовещенск, 2002 №3 С 640-645

^а Костанов А Русская православная церковь на Сахалине и Курильских островах Южно-Сахалинск, 1992, Сердюк М Б Православные епархии и монастыри на Дальнем Востоке России в к XIX - нач XX вв // Известия Российского государственного исторического архива Дальнего Востока Сб науч трудов Т IV -Владивосток, 1999 С 23-29, Мизь Н Г, Буяков А М Вековой юбилей К 100-летию епархии (Владивистокской и Приморской епархии) Владивисток, 1999 127 с

⁴¹ Архимандрит Августин (Никитин) Деятельность Русской Православной Церкви в Северной Америке (к 200-летию Св Иннокентия) // Миссионерское обозрение Москва, 1997 № 7,8

⁴⁴ Курляндский И А Святитель Иннокентий (Вениаминов) как церковно-общественный мыслитель (новые
документы о евт Иннокентии (Вениаминове))//Миссионерское обозрение Москва, 1997 №8 С 6-Ю

⁴⁵ Матханова Н П Архиепископ Иннокентий и деятели администрации Восточной Сибири в середине XIX
века//Миссионерское обозрение Москва, 1997 С 2-3.

⁴⁴ Поздеева И В «Это есть одно из первых моих желаний» (Святитель Иннокентий и переводы книг на якутский язык)//Миссионерское обозрение Москва, 1997, №9 С 2-3

⁴⁷ Иванова Г Д Архиепископ Николай и его японские ученики // Из истории общественной мысли Японии XVIII-XIX вв Москва 1990 С 192-211, Иванова Г Д Жизнь и деятельность святителя Николая Японского // Православие на Дальнем Востоке Вып 2 Памяти святителя Николая, апостола Японии СПб , 1996 С 10-20, Саблина Н П Апостол Японии // Культура, наука и образование народов Дальнего Востока России и стран Азиатско-Тихоокеанского региона история, опыт, развитие Материалы междунар Науч -практ конфер Хабаровск, 1996 С 68-70, Логачева Л Н Япония и Россия в дневниках святого Николая Японского // Православие на Дальнем Востоке Вып 2- Памяти святителя Николая, апостола Японии 1836-1912 -СПб, 1996 С 50-58

⁴⁸Сафронов ВЮ Светочи Земли Сибирской Биографии архипастырей Тобольских и Сибирских (1620-1918) Екатеринбург, 1998 263 с, Жалсараев АД Поселения, православные храмы, священнослужители Бурятии XVII-XX столетий Энциклопедический справочник Улан-Удэ, 2001

⁴⁹ Прозорова Г В Первый епископ Владивистокско-Камчатской епархии Евсевий (Никольский) //
Арсеньевские чтения Уссурийск 1994 Она же О пребывании о Иоанна Восторгова в Приморье //
Краеведческий вестник Вып III Владивосток, 1994, Она же Соловецкий узник (О митрополите Евгении
Зернове, епископе Приамурском и Благовещенском 1914 - 1923 гг) // Материалы научно-практической
историко-краеведческой конференции, посвященной 100-летию Хабаровского краеведческого музея, 17-18
мая 1994 г В 2-х т - Хабаровск, 1994 С 93-95 (Съезд сведущих людей Дальнего Востока), Саблина Н П
Апостол Японии // Культура, наука и образование народов Дальнего Востока России и Стран Азиатско-
Тихоокеанского региона история, опыт развитие Материалы международной научно-практической
конференции,Хабаровск,2-5 окт 1995 года вб-тивып Вып 5 Хабаровск, 1996 С 68-70

⁵⁰ Прозорова Г В Первый епископ Владивостокско-Камчатской епархии Евсевий (Никольский) //
Арсеньевские чтения, 70е Тез Докл Регион Науч конф По проблемам истории, археологии и
краеведения Уссурийск, 1994 С 53-57, Она же Соловецкий узник (О митрополите Евгении Зернове,
епископе Приамурском и Благовещенском 1914-1923 гг) // Материалы научно-практической историко-
краеведческой конференции, посвященной 100-летию Хабаровского краеведческого музея, 17-18 мая 1994
В 2-ах т Хабаровск, 1994 С 93-95, Ермакова Э В Евсевий (Евгений Иванович Никольский) // Приморский
край Краткий энциклопедический справочник Владивосток, 1997. С 189-190, Прозорова Г В Первый
епископ Владивостокско-Камчатской епархии Евсевий (Никольский) // Арсеньевские чтения, 70е Тез Докл
Регион Науч конф По проблемам истории, археологии и краеведения Уссурийск, 1994 С 53-57

⁵¹ Горчакова А А Метрические книги храмов г Владивостока как исторический источник // Известия
Российского государственного исторического архива Дальнего Востока Сб науч трудов Т IV
Владивосток, 1999 С 57-66, Лескова ТА. Обзор архивных материалов по истории православной церкви
фондах государственного архива Амурской области //Христианство на Дальнем Востоке Ч 2 Материалы
международной научной конференции 19-21 апреля 2000 г Владивосток, 2000 С 58-62, Торопов А А
Документы Российского государстг енного исторического архива Дальнего Востока по истории
Православной Церкви // Известия Российского государственного исторического архива Дальнего Востока
Сб науч трудов Т. IV Владивосток, 1999

⁵² Кодола И В Культурная среда амурской деревни (1858-1917 гг) Автореферат диссертации на соискание
ученой степени кандидата ист наук Владивосток, 2002

Капранова Е А Развитие церковно-административного устройства и управления русской православной церкви на Дальнем Востоке России (1840-1918 гг) Автореферат диссертации на соискание ученой степеня кандидата ист. наук Благовещенск, 2003

³⁴ Федирко ОП Православные образовательные учреждения Благовещенской епархии (1862-1918 гг) Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата ист наук Благовещенск, 2001, Капранова ЕА Развитие церковно-административного устройства и управления русской православной церкви на Дальнем Востоке России (1840-1918 гг) Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата ист наук Благовещенск, 2003

^s Аниховский С Взаимодействие Русской православной церкви с религиозными общинами китайцев и маньчжуров // Аниховский С Э, Болотин Д П , Забияко А П , Пан Т А Маньчжурский клин история, народы, религия Благовещенск 2005. С 203-262.

⁵⁽⁵ Есипова В А Приходское духовенство Западной Сибири в период реформ и контрреформ второй половины XIX века (на материалах Томской епархии) Автореферат диссертации на соискание степени кандидата ист наук Томск, 1996, Митыпова Г. С Православные храмы Западного Забайкалья (XVII-XX вв) Автореферат диссертации на соискание степени кандидата ист наук Улан-Уде, 1998

⁵⁷ Аниховский С Э , Болотин Д П, Забияко А П, Пак Т А «Маньчжурский клин» история, народы, религии
Подред АП,Забияко Благовещенск Амурский гос ун-т,2005 316с

⁵⁸ Забияко А П Русские в условиях дальневосточного фронтира этнический опыт XVII в / Восточные
регион России стратегии и практики освоения _Новосибирск Наука-Центр, 2006 С 33-48

^ЬГААО Ф 4 и Оп 1 Д 264 38л

^мГААО Ф 4и Оп 1 Д 242,Д 264 Л 1-3

^6|Камчатские епархиальные ведомости Благовещенск, 1894 №1 С 13-19

"Камчатскиеепархиальные ведомости Благовещенск, 1897 №4 С 79-86,№8 С 147-150

^6} АОМ 24808/49 Рукопись В Ф Семенова «По Амуру - лето 1908 г »

⁶⁴ Стахеев ДИ. За Байкалом на Амуре Путевые картины СПб, 1869, Кукель Б К Из эпохи

присоединения Приамурского края// Исторический вестник Т LXV С-Петербург 1896 С 413433,

Богданов РК Воспоминания амурского казака о прошлом Благовещенск 1900, Иванов PC Краткая

история Амурского казачьего войска Благовещенск 1912,212 с

Влияние РПЦ на колонизационный процесс в России. Роль христианских конфессий в освоении Амурской области

Специфичность российской истории зачастую связывается с колонизационным процессом в России. Он оказал влияние на социально-экономическое развитие страны, национальное и конфессиональное состояние российского общества.

Широко известно мнение Василия Осиповича Ключевского по этому поводу: «История России есть история страны, которая колонизуется. Область колонизации в ней расширялась вместе с государственной ее территорией. То, падая, то, поднимаясь, это вековое движение продолжается до наших дней. Оно усилилось с отменой крепостного права, когда начался отлив населения из центральных черноземных губерний, где оно долго искусственно сгущалось и насильственно задерживалось...»1. А переселение и колонизация страны, по словам историка, - «основные факты нашей истории».

Христианство, привитое на российскую почву, мягко соединилось с российской колонизацией. И если в первые века христианства на Руси институты РПЦ, в частности монастыри, возникали в уже заселенных местах и в продвижении на новые территории были лишь спутниками, то с XII в. постепенно сами становятся проводниками в освоении новых территорий. Одновременно процесс получил духовную мотивацию.

Особенным размахом колонизаторской деятельности славился Троице-Сергиев монастырь. Связано это было с личностью Преподобного Сергия Радонежского, сумевшего так организовать деятельность - духовное и хозяйственное «делание», что это выразилось в мощно сформировавшемся мотиве «духа подвижничества», продолжавшего действовать и в XV, и в XVI веках. «Дух подвижничества», «делание» для Бога, с одной стороны, способствовали успешной хозяйственной деятельности, привлекавшей крестьян, селившихся рядом, с другой стороны, звали монахов в уединенные места, где вновь все повторялось.

«Так из одиночных разобщенных местных явлений складывалось широкое колонизационное движение, которое исходя из нескольких центров, в продолжение четырех столетий проникало в самые неприступные медвежьи углы и усеивало монастырями обширные лесные дебри средней и северной России». Как считал В.О. Ключевский, монастырская и крестьянская колонизация настолько переплетались, что трудно вычленить первенство одной над другой.

В целом, и монастырскую, и крестьянскую колонизацию X - XV веков можно охарактеризовать как народную: она не имела законодательно-правовой базы и не была формализована государством, но экономическая основа колонизации уже имела духовную мотивацию.

С XVI века интерес государства к данной проблеме выразился в появлении правительственной колонизации. Так, в Сибири в это время прослеживались и народная (казачья, крестьянская), и правительственная колонизации.

Освоение Сибири в XVI - XVII веках означало распространение православия в этих местах, а укоренение населения - упрочение институтов РПЦ, так как при острогах, основывавшихся на новых местах, обязательно строились церкви, монастыри, включавшие данные территории в традиционный круг православной жизни. При этом православные традиции Сибири уходят своими корнями в Русский Север с его высокой социальной значимостью храма, когда роль храма не ограничивалась только литургической жизнью3. Являясь средоточием общественной жизни, храм обладал в определенной степени и автономией, поддерживаемой не государством, а прихожанами, миром. Но в отличие от Русского Севера, в Сибири и на Дальнем Востоке монастыри не имели такого влияния на колонизационный процесс. Первые монастыри на Дальнем Востоке -Спасский в Якутске, основанный в 1664 году, Спасский - недалеко от Албазинского острога, в урочище Брусяный камень, основанный в 1671 году, появились в уже заселенных местах. Как известно, Якутск был основан в 1632 году, Албазин - в 1665-1666 годах. Церкви или часовни также строились преимущественно в уже основанных острогах или недалеко от них.

Кажущееся, на первый взгляд, подобие ситуаций при соотнесении первого этапа колонизационного процесса в X - XI вв. и этапа в XVI - XVII веках, когда и в том, и в другом случае наблюдалось следование церковной колонизации вслед за народной, имеет абсолютно разные причины. Если, в первом случае церковь еще только приспосабливалась к новой почве, вживалась в новую жизнь, то, во втором случае, она уже довольно прочно вошла в нее и на индивидуальном, и на общественном уровнях, став частью жизни и индивида, и общества. На осваиваемых территориях происходило становление институтов РПЦ: открывались приходы, формировались монастыри т. д.

На Дальнем Востоке, как считает А.Р. Артемьев, первые священнослужители появились с образованием якутского уезда, они были направлены из Казани и приехали вместе с первыми якутскими воеводами в 1639 году4. Храм и монастырь были построены позже.

Иной пример появления священников дает нам история Албазинского острога. Широко известен факт пленения казаками во главе с Никифором Чернговским, бежавшими на Амур лосле убийства илимского воеводы Обуховского, иеромонаха Герморгена5. Казаки сами решили свою потребность в священнике. Они, осознавая необходимость покаяния, кроме того, просто не мыслили жизнь без ставших традиционными православных таинств. Ведь казак мог сложить голову в любой момент, и рядом должен был находиться священник для того, чтобы, подобающим образом проводить умершего, совершив над ним обряд отпевания. Предание земле покойного без отпевания воспринималось как тяжкий грех. Так, воевода А. И. Бейтон не смог похоронить казаков, погибших в результате осады Албазинского острога маньчжурскими войсками (1687 г.) подобающим образом: «И те умершие люди похоронены в городе в зимовьях поверх земли без отпеву до твоего рассмотрения...А вовсе похоронить без твоей милости и приказу дерзнуть не хощу, чтоб, государь, в прегрешении не быть...», - писал он воеводе И.Е. Власову . Таким образом, институализированные установки оказывали влияние на эмоционально-психологическое состояние и поведение казаков.

Отношения между государством и Церковью определяла концепция «симфонии властей», при освоении новых территорий это выражалось во взаимной поддержке друг друга. Успешное освоение было в интересах и государства, и Церкви. Для государства - это решение экономических, политических, социальных вопросов, для Церкви - возможность христианской проповеди на новых территориях и приобщение язычников к христианству.

Учреждение и развитие приходов города Благовещенска

Характерной чертой XIX века стал поиск первообраза национальной архитектуры. По мнению архитектора К.А. Тона идея русского народа, «идея преемственности от второго Рима - Костантинополя и византизма, идея третьего Рима, которому суждено стоять вечно («четвертому не бывать»)»1 воплотилась в московских кубовидных пятиглавых крестово-купольных храмах XV- XVI веков. К.А. Тон создал «русско-византийский» («первый тоновский») и «русский» («второй византийский») стили2, которые стали воплощением национального церковного зодчества, он составил «атласы образцовых церквей» (1839 и 1844 гг.) Во второй атлас (1844 г.) вошли храмы шатрового типа, особенно распространенные в деревянной архитектуре XVI-XVII веков. Вертикальная ось шатра, при этом, усиливала идею связи «земного» и «небесного», что соответствовало имперской идее XIX века, шатровыми были большинство приамурских церквей. Строительство храма должно было стать более доступным для народа. Особенно актуальным это стало с присоединением к России Приамурья и Приморья (1858, 1860). В 1850-80-х гг. Амурская область, активно заселявшаяся в эти годы, постепенно, хотя и с большими трудностями, входила в обычный ритм православной жизни, характерный для большей части населения Российской империи.

Ревизия Министерства Государственных имуществ в Западной Сибири показала, что «число православных в том крае храмов далеко не соответствует народонаселению и особенно обширности пространств, на которых расположены жители, и что недостаток сей происходит частию от затруднительности исходатайствовать утверждение планов по случаю многочисленной переписки с разными ведомствами». Для того, чтобы устранить препятствия, мешавшие строить церкви в более короткие сроки, генерал-адъютант Анненков, представил министру государственных имуществ графу П.Д. Киселеву 12 планов церквей со сметами, которые были составлены тобольским губернским архитектором. Строительная комиссия (при министерстве Государственных имуществ) эти планы переработала и добавила еще три проекта церквей «самой простой конструкции без обшивки излишних украшений» .

Граф П.Д. Киселев представил все 15 планов со сметами императору Николаю I. Рассмотрев планы и сметы, Николай I приказал (7 февраля 1852) отлитографировать и напечатать их в необходимом количестве, разослать светскому и духовному начальству Западной и Восточной Сибири (т.е. в волостные правления, благочинным, правящим архиереям, епархиальным консисториям, губернским начальником губернским строительным комиссиям)4.

Данные планы и сметы предлагались прихожанам как примерные. Обязательным было строительство храмов из дерева на каменном фундаменте. Исключение составляли случаи, когда в местах строительства отсутствовал камень для фундамента или глина для изготовления кирпича.

Некоторые из предложенных планов и стали проектами для первых казачьих и крестьянских храмов: деревянных, на каменном фундаменте, чрезвычайно простой архитектуры - бесстолпных, вытянутых в направлении запад-восток частей с колокольней четырех - восьмигранной шатровой, трапезной, апсидой прямоугольной или многогранной.

Такие планы получили и генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев, и епископ Камчатский, Курильский, Алеутский Иннокентий (Вениаминов). По-видимому, первым планы и сметы получил Н.Н. Муравьев, так как Преосвященному Иннокентию они поступили в январе 1857 года из г. Иркутска, где находилось Главное Управление Восточной Сибири. H.H. Муравьев, со своей стороны, приказал чиновнику особых поручений по казачьим войскам Б. К. Кукелю «довезти навербованных переселенцев до Хабаровки, а затем заняться постройкой на Амуре семи церквей»5. Б.К. Кукелю было поручено осуществлять технический надзор за строительством церквей в станицах Албазинской, Кумарской, Иннокентьевской, Екатерино-Никольскбй, Михайло-Семеновской, Хабаровке, а также в Благовещенске.

Из ссыльнокаторжных, работавших на рудниках, он выбрал несколько десятков мастеров-ремесленников, которые могли оказать помощь при выполнении поставленной перед ним задачи. В числе таких людей оказался бывший полевой инженер-прапорщик Юрасов (имя и отчество неизвестно), он стал помощником Б.К. Кукеля. Юрасову Б.К. Кукель поручил строительство церквей в станицах Кумарской и Албазинской. Благодаря содействию Н.Н. Муравьева Юрасова включили в списки награжденных по поводу подписания Айгунского договора, а затем, по указу императора, освободили от каторжных работ, восстановили в звании инженера-прапорщика6. Предполагалось, что строительный материал будет сплавляться по реке, а строительными работами будут заниматься солдаты линейных батальонов.

Первый храм Благовещенска посвятили святителю Николаю, Мирликийскому чудотворцу. В России не было города или более-менее крупного населенного пункта, в котором не построили бы церковь или часовню в честь святителя Николая. Благовещенск не оказался исключением.

Строителем и первым священником Свято-Николаевской церкви стал Александр Поликарпович Сизой. По православной традиции «строителем» обычно называли человека, не непосредственно строившего церковь, а ее «устроителя», то есть, бравшего на себя все заботы от идейного замысла до момента освящения. При этом, зачастую, и сама идея также исходила от «строителя». По отношению к Александру Поликарповичу слово «строитель» можно применить во всех смыслах.

29 июня 1857 года о. Александр на барже купца Ланина прибыл в устье р. Зеи. Вскоре о. Александр обратился к Н. Н. Муравьеву с просьбой построить часовню. Н. Н. Муравьев «приказал солдатам под руководством и наблюдением самого о. А. П. (Александра Поликарповича) в одну ночь перевезти и поставить часовню»7. Вместе с солдатами 14-го линейного батальона он носил бревна, работал вместе с ними всю ночь, к утру, небольшая двухсаженная часовня была построена. В тот же день о. Александр отслужил в ней молебен и начал совершать все необходимые христианские требы.

В 1859 году «к двухсаженному храму-алтарю пристроено было четырехсаженное здание и колокольная башня» . Иконы для церкви написал живописец Михаил. По воспоминаниям о. Александра он обучался в академии художеств, но, так как был сосланным в Сибирь, до самой смерти скрывал свои знания.

5 июня I860 года церковь была освящена архиепископом Иннокентием по чину архиерейскому, а походная церковь - упразднена. С этого времени и до 11 апреля 1864 года церковь служила кафедральным собором, так как архиепископ Иннокентий в 1860 году переселился в Благовещенск на постоянное место жительства и служил в ней, пока не был построен кафедральный собор.

Учреждение и развитие приходов горно-полицейских округов

С развитием золотопромышленности в Амурской области связано освоение и заселение ее северных районов, где так же, как и на всей остальной территорич области, создавались и действовали православные приходы.

Поиски золота в Амурской области начались в 1858 году, в этом же году золотоносные месторождения открыл горный инженер Н.П. Аносов. Но всплеск развития золотопромышленности можно отнести к 1865 году, когда была разрешена частная золотопромышленность в пределах Амурской области, что послужило отправлению в 1865-1866 годах первых приисковых партий на территорию области. Первоначально прииски открывались в верховьях Амура: по рекам Сивагли и Монголии, впадавшим в Ольдой, Уруше, впадавшей в Амур и другим рекам.

В 1870-х годах золото было открыто по рекам Зее, Бурее и их притокам Гилюю, Брянте, Унахе и другим рекам.

К 1890-м годам золотые прииски в пределах области включали:

- притоки Амура до Зеи в его верхнем течении (Амазар, Ольдой и другие, Джалинду с притоками, впадающую в Ур, правый приток Зеи), составляя Верхнеамурские прииски, принадлежавшие преимущественно Верхнеамурской золотопромышленной компании (открыты в середине 1860-ых годов, работы начались с 1868 года, насчитывалось до пятидесяти приисков), бывшему Амазарскому золотопромышленному товариществу и товариществу братьев Бутиных;

- правые и левые притоки Зеи в верхнем и среднем ее течении, составляя Зейские прииски, принадлежали Зейской (открыты в 1870-х годах, насчитывается до пятидесяти приисков) и Верхнеамурской золотопромышленной компаниям, а также мелким промышленникам;

- по притокам Селемджи располагались Селемджинские прииски (открыты в 1859 году)162, принадлежали Среднеамурской золотопромышленной компании163;

- по реке Ниману (впадает в Бурею) и его притокам - Буреинские (или Ниманские) прииски, принадлежали Ниманской золотопромышленной компании (насчитывается до сорока, открыты в 1874 году партией инженера Набокова, наиболее крупные прииски Софийский и Якутский)164 и товариществу братьев Бутикых;

- в отрогах Малого Хингана или Буреинского хребта, по рекам, впадающим в систему Амура - Хинганские прииски, принадлежали золотопромышленным товариществам Сретенскому и Хинганскому.

Приисковое население Амурской области, количество которого к началу XX века насчитывалось в пределах 20. 924 душ обоего пола и распределялось по трем горно-полицейским округам: Верхнее-Амурскому -П. 244, Буреинскому- 7. 708, Хинганскому- 1. 972165.

Одной из первых на приисках Амурской области была построена церковь на прииске Васильевском (по реке Джалинде) Верхнеамурской золотопромышленной компании, открытом в 1866 году166. Церковь построили на средства компании в 1873 году и посвятили «Святителю Николаю Мирликийскому, Чудотворцу». К 1890-м годам она была оставлена для эвенков, кочевавших в этих местах.

В 1893 году (6-19 августа) епископ Макарий совершил путешествие по реке Зее и на прииски Верхнеамурской золотопромышленной компании для того, чтобы осмотреть и освятить церкви, в населенных пунктах, находившихся в этом районе. Верхнеамурская золотопромышленная компания предоставила ему для путешествия пароход «Джалта». За время путешествия он освятил две церкви: 8 августа - в с. Краснояровском, 18 августа - на прииске Полуденном167 (Богоявленская церковь168).

В 1901 году (11-23 августа) поездку для осмотра церквей, расположенных в селениях по р. Зее и в районе деятельности Верхнеамурской золотопромышленной компании, совершил епископ Никодим16. Золотопромышленная компания обычно сама предоставляла пароход епископам для путешествия. На этот раз компания также не отошла от уже сложившейся традиции, предоставив владыке одноколесный пароход, прекрасно обставленный, на котором имелось даже электрическое освящение. 15 августа он прибыл в Зею-пристань. К началу XX века Зея-пристань представляла собой небольшой городок на правом берегу реки Зеи с четырьмя улицами, на противоположном берегу располагалась Заречная слобода, состоявшая из тридцати убогих, вытянувшихся в одну линию домишек. В городке насчитывалось 5 тысяч жителей, имелась церковь в честь «Святителя Николая Мирликийского, чудотворца», построенная на средства Верхнеамурской золотопромышленной компании. Церковь заложили в 1887 году, к 1889 году - построили, освятил в этом же году епископ Гурий (Буртасовский) , по другим данным - освятили 1 сентября 1890 года171. И церковь, и колокольня - деревянные, на деревянном фундаменте, с крышей, крытой железом и окрашенной зеленой краской, железными решетками на окьах, с внешней стороны церковь была обшита тесом и окрашена белилами.

Епископ, осмотрев храм, посчитал, что его размеры, а отсюда и вместительность, не соответствуют количеству жителей города, поэтому предложил сделать пристройки боковых крытых стеклянных галерей. Кроме того, он предложил создать при церкви самостоятельный приход, в который бы вошли сама Зейская Пристань, Заречная слобода и Верхнеамурская золотопромышленная компания в качестве прихожанина. Последнее предложение здесь же оформили актом. На обратном пути епископ вновь остановился в Зейской Пристани. Осмотрев по просьбе жителей место, на котором предполагалось строительство новой церкви, он предложил другое место под церковь: «возвышенное и обширное место за школьным садом, неподалеку от пароходной пристани и существующего храма»172. Но, новая церковь так и не была построена, так как известно, что, прибывший в город в мае 1908 года епископ Владимир также осматривал место под новую церковь. Он избрал место в центре города, и, хотя жители предполагали отвести его под базар, согласились с выбором епископа. Преосвященный выбрал и план храма на 700 человек из атласа планов, которые издавались Священным Синодом173.

Организация благочинии. Роль благочинных

Освоение дальневосточных территорий, продолжавшееся практически на всем рассматриваемом промежутке времени, естественным образом изменяло состав благочинии Камчатской епархии.

Структура благочинии и деятельность благочинных была упорядочена специальной «Инструкцией поповским благочинным смотрителям», изданной в 1698 году, переработанной в 1775 году, окончательно изданной как официальный документ после редакции митрополитом Московским1. Согласно «Инструкции» благочиние объединяло 10-15 приходов. Во главе стоял благочинный, назначавшийся правящим архиереем. Благочинному предписывалось дважды в год совершать осмотры вверенных ему приходов, наблюдать за исполнением священниками своих обязанностей.

Во вновь учрежденной епархии в 1840 году числилось 16 церквей. За десять лет состояние епархии стало иным. К 1850 году в Камчатской епархии действовали два благочиния - Камчатское и Охотское, благочиние Американских церквей осталось без благочинного, который уехал в 1845 году . Во всех благочиниях, считая Американское, было 24 церкви, из которых 9 - на Камчатке, 7 - на Охотском побережье, 8 - в Америке, не считая молитвенных домов (37), строящихся молитвенных домов (19) и церквей (3), предполагаемых к постройке церквей (4)3.

Постепенное включение в состав Камчатской епархии новых территорий (1852 - Якутская область4, в 1855 - территории, занятые Амурской экспедицией) требовало внесения изменений в структуру епархии, открытия новых благочинии. В 1856 году было учреждено Амурское благочиние6 с центром в Николаевском посте. Благочинным стал возведением в сан протоиерея, священник о. Гавриил Вениаминов, «как давно уже с похвальным усердием подвизающийся в Приамурском крае на миссионерском поприще» . Кроме него в благочинии должны были служить ещё пять священников, два миссионера, один диакон, восемь причетников8.

В состав Амурского благочиния вошли три действовавшие в это время амурские церкви (Николаевская в Николаевском посте, Успенская в Мариинском посте, Михайло-Архангельская в Михайловском селе), две церкви, находившиеся в ведении Ново-Архангельского духовного правления (Аянская и Удская), а также две миссии, которые должны были открыться9,

К 1857 году на левом берегу Амура насчитывалось уже 16 казачьих станиц, в том числе и Усть-Зейский пост. Поэтому в 1857 г. и была учреждена Усть-Зейская миссия на Амуре, для деятельности которой из Якутска был направлен походный священник Якутской области о. Александр Сизой.

Основанные на Амуре казачьи станицы от его верховьев и до Хабаровки вскоре составили приход Николаевской церкви Усть-Зейской станицы (с 17 июля 1858 года г. Благовещенск), единственно на тот момент на данной территории.

После подписания Айгунского договора (1858, 16/29 мая) и образования Амурской области (1858, 8/21 декабря), открывшиеся в 1858 году в станицах пять самостоятельных приходов вошли в состав благочиния церквей Амурской области, благочинным которых 22 января 1859 года был назначен священник Александр Сизой, одновременно ставший настоятелем Николаевской церкви Благовещенска. Через восемь месяцев он стал благочинным Средне-Амурских церквей, находившихся на верхнем и среднем Амуре. На территории Приморья существовало благочиние Приморских церквей (1865)1 . 31 января 1858 года император утвердил указ, на основании которого определялось пребывание кафедры епископа на реке Амуре, в помощь ей учреждались два викариатства - в Якутске и в Новоархангельске.

Вскоре, в этом же 1858 году, 21 декабря последовало утверждение указа «О бытии Камчатской епархиальной кафедры в г. Благовещенске».11 С этого времени архиерейская кафедра пребывала именно в Благовещенске. После переезда архиерея на постоянное место жительства в свой кафедральный город в 1862 году он непосредственно из Благовещенска руководить благочинными.

За последующие десять лет увеличивающееся население области составило в 1875 году 26239 человек .

В эти годы православное храмостроительство охватило всю территорию Амурской области. Теперь здесь насчитывалось уже два благочиннических участка церквей: Верхне-Амурский и Благовещенский. Благочинным Верхнеамурского был св. Лев Конаровский, Благовещенского -протоиерей Александр Поликарпович Сизой.

В состав Верхне-Амурского благочиния входило 5 церквей. Три из них были приходские - на хуторе Покровском, прииске Васильевском, в станице Черняевской, две приписные - в станице Албазинской и посёлке Рейновском, четыре часовни - в посёлке Мучиканском в Забайкальской области, в станицах Игнашинской и Бейтоновской, посёлке Ольгинском, три недостроенные часовни с алтарями - в посёлках Свербеевском, Орловском, Кузнецовском13.

Благовещенск участок церквей включал 11 приходов, в которых числилось 15 молитвенных домов. Церкви находились в станицах Кумарской, Екатерининской, Константиновской, Поярковой, Иннокентьевной, Радде, селениях Черемховском, Николаевском (единоверческая), Александровском, Ивановском, Завитинском , часовня в станице Игнатьевской14.

В целом же, к 1880 г. в Камчатской епархии насчитывалось пять благочиннических участков церквей: Верхнє - Амурский (благочинный -священник Албазинской церкви о. Лев Конаровский), Благовещенский (благочинный - протоиерей о. Александр Сизой), Нижне-Амурский и Уссурийский (благочинный - священник Александр Протодиаконов),

Приморский (благочинный - протоиерей Иоанн Коновалов), Камчатский (благочинный - протоиерей Пётр Донской).

Обычно благочинные не только осматривали церкви, обращая внимание на состояние здания церквей, оснащенность необходимыми богослужебными атрибутами, священными и богослужебными книгами, иконами, то есть всем необходимым для полноценного богослужения, очень важным моментом для них было увидеть и оценить соответствие причта своему назначению быть духовными наставниками прихожанам. Духовный настрой прихожан зависела, прежде от пастыря, от того насколько умело он сможет установить с ними взаимопонимание, поэтому благочинные обращали на это внимание.

Протоиерей Александр Сизой, осматривавший благовещенский участок церквей в 1876 году16, в своем отчете изложил, помимо данных о церкви и церковном имуществе, характер взаимоотношений внутри причта, а так же причта с прихожанами. Так, священника Кумарской церкви Иоанна Логинова он охарактеризовал как человека неисполнительного к своим обязанностям, сварливого с сослуживцем Филиппом Соломиным, исполнявшим обязанности псаломщика, кроме того, пристрастного к спиртному. На прихожан, по мнению о. Александра Поликарповича, он не имел почти никакого влияния «как не окончивший курса семинарского и не читающий отеческих писаний» , и, как вывод он пишет: «... держится в приходе равнодушностию своих прихожан. Следовало бы в Кумарском приходе определить священника с лучшими преимуществами». Псаломщик же, «хотя и не духовного сословия, но держит себя удовлетворительно, по должности своей исправен и поведения хорошего».

Похожие диссертации на Институализация Русской Православной Церкви на Дальнем Востоке России во второй половине XIX - начале XX вв. : на материалах развития Камчатской и Благовещенской епархии

Этнорелигиозные отношения на Дальнем Востоке России во второй половине XIX - начале XX вв. (На материалах взаимодействия православия с религиозными верованиями китайского населения) Аниховский Станислав Эдуардович

Философия образования в духовной культуре России (Вторая половина XIX - начало XX вв.) Воронова Елена Николаевна

Социальное служение Православной церкви во второй половине XIX - начале XX веков : на материалах Вологодской епархииДойникова Надежда Алексеевна

Образ Китая и китайцев в русской ментальности второй половины XIX - начале XX вв.Исаченко Виктория Игоревна

Архитектурная деревянная резьба юга Тюменской области второй половины XIX - начала XX в. Художественно-стилистические особенностиКозлова-Афанасьева Елена Михайловна

Символические начала в русской культуреКоваленко Наталья Геннадьевна

Литературно-философский дискурс в диалоге Германии и России первой половины XIX векаЛипич, Тамара Ивановна

Русский литературно-философский романтизм в диалоге культур России и Германии первой половины XIX векаЛипич, Тамара Ивановна

Духовно-академическая философия в России и европейский теизм второй половины XIX векаЛуценко Виктория Евгеньевна

Религиозность русского крестьянства в конце XIX- начале XX ввИванов Павел Сергеевич