Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Анализ представлений об образе тела в отечественной и зарубежной психологии 9
1.1. Проблема телесности в философии и психологии.. .9
1.2 Понятие «образ тела». Структура образа тела .14
1.3. Представления о развитии образа тела в различных психологических подходах 27
1.4. Эмпирические исследования образа тела 49
Глава 2. Роль отца в психическом развитии ребенка 54
2.1. Институт отцовства в исторической перспективе 54
2.2. Роль отца в психическом развитии ребенка 58
2.3. Исследования влияния отцовской депривации на развитие личности ребенка 72
2.4. Роль отца в процессе формирования образа тела 80
Глава 3. Исследование особенностей образа тела у детей, воспитывающихся без отца в разные периоды детства 86
3.1. Организация исследования 86
3.2. Описание результатов исследования 92
Глава 4. Обсуждение результатов 133
Заключение .163
Библиографический список.. 167
- Понятие «образ тела». Структура образа тела
- Эмпирические исследования образа тела
- Исследования влияния отцовской депривации на развитие личности ребенка
- Описание результатов исследования
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
В последние годы, в связи с трансформациями, которые претерпевает институт семьи, её современным состоянием, все больший интерес в обществе вызывает фигура отца, его роль в психическом развитии ребенка, новые модели отцовства.
Однако наряду с тем, что значимость отца в жизни ребенка находит все больше научных подтверждений, в реальной жизни продвижения в осмыслении роли отца не столь заметны – количество разводов не снижается (по данным последней переписи населения, треть детей воспитывается в неполных семьях), количество высококонфликтных разводов растет, по-прежнему чрезвычайно высоко число детей, оставленных в родильных домах, детей, оставшихся без попечения родителей, социальных сирот. Именно поэтому, на наш взгляд, конкретные исследования последствий отсутствия отца в жизни ребенка, специфики этого влияния на каждом этапе его развития, являются актуальными и востребованными.
Есть и другой аспект в теме исследования, подтверждающий её актуальность, – явно ощущаемый дефицит научных исследований, связанных с проблемой телесности и образа тела. Несмотря на декларируемый тезис о психосоматическом единстве, современная психология развития и социальная практика (педагогическая, воспитательная) остаются, как правило, «бестелесными».
Работы, направленные на изучение роли отца в развитии ребенка, появившиеся в последние годы, показывают влияние отца на социальное, эмоциональное, познавательное развитие детей, формирование полоролевой идентичности, образа Я, отношение к будущему и т.д. (Калина О.Г., Холмогорова А.Б., 2011, Евсеенкова Ю.В., 2003, Зубова Г.Г., 1995, Туманова Е.В., Филиппова Е.В., 2007 и др.). Однако, практически неисследованной остается роль отца в формировании образа тела у детей. В первую очередь, это относится к раннему и дошкольному детству, а ведь именно в дошкольном возрасте происходит формирование основ построения телесного образа. Образ тела является базисом, на котором происходит дальнейшее развитие самосознания, телесный опыт опосредует первые взаимодействия ребенка с миром, на основе телесного взаимодействия со значимым взрослым происходит «укоренение» ребенка в мире. Тело является посредником между субъектом и миром. Центральная функция «образа тела» – это функция отделения Я от внешнего мира. Четкое отделение Я от не-Я считается основным признаком актуального сознательного состояния личности, началом ее развития.
Представления о телесности и образе тела развивались, прежде всего, в русле психоаналитического направления (А.Фрейд, 2000, М.Кляйн, 2001, Д.Винникотт, 2003, М.Малер, 2011, У.Р.Бион, 2008, Ф.Дольто, 2006 и.др.), в отечественной психологии проблеме телесности посвящены работы Е.Т.Соколовой, 2003, Г.А.Ариной, В.В.Николаевой, 2005, А.Ш.Тхостова, 2002, В.С.Мухиной, 2007, Н.В.Коваленко, 1998 и др. Несмотря на принципиальные различия в исходных представлениях о психическом развитии, оба направления решающую роль в формировании образа тела отводят взаимодействию и эмоциональной коммуникации ребенка с родительскими фигурами. По словам Д.Винникотта (2003), психосоматическое существование «является достижением», оно не реализуется без активного участия взрослых.
Как и другие психические функции, образ тела изменяется в процессе развития ребенка. В формировании образа тела можно выделить сензитивные периоды, которые по-разному чувствительны к влиянию отца. Выявление характера влияния отцовской депривации на формирование образа тела у детей, в зависимости от периода детства, в который они испытывали отцовскую депривацию, определило проблему настоящего исследования.
Следует отметить, что отношение между терминами, которые используются в литературе при описании различных сторон телесного опыта и образа тела, является само по себе сложной проблемой. Мы рассматриваем образ тела как интегрированное психологическое образование, которое формируется в процессе взаимодействия с другими людьми и содержит когнитивную, аффективную и перцептивную составляющие.
Объект исследования: образ тела у детей дошкольного возраста.
Предмет исследования: особенности образа тела у детей дошкольного возраста, воспитывающихся в условиях отцовской депривации в разные периоды детства.
В исследовании ставились следующие цели: 1) изучить особенности образа тела у детей дошкольного возраста, воспитывающихся в условиях отцовской депривации разной длительности, в сравнении с их сверстниками, живущими в полных семьях; 2) выявить специфику «образа тела» у детей дошкольного возраста в зависимости от периода, в течение которого они испытывали влияние отцовской депривации.
Гипотезы исследования:
1) Существует связь между особенностями образа тела у детей и отцовской депривацией.
2) Отцовская депривация оказывает различное влияние на формирование образа тела, в зависимости от периода детства, в течение которого ребенок воспитывался без отца.
3) Граница образа тела у детей, воспитывающихся без отца на протяжении младенческого и раннего возраста, неустойчива, проницаема.
Задачи исследования:
-
Проанализировать теоретические представления и эмпирические исследования формирования образа тела у детей.
-
На основании теоретического анализа описать влияние отца на формирование образа тела на каждом из этапов развития.
Рассмотреть проблему отцовской депривации как фактора, влияющего на психическое развитие ребенка.
-
Разработать методический комплекс, направленный на изучение образа тела у детей дошкольного возраста.
-
Выявить особенности образа тела у детей, воспитывающихся без отца или замещающей его фигуры, в отличие от детей, воспитывающихся в полных семьях.
-
Исследовать особенности границ образа тела детей, воспитывающихся без отца в различные периоды детства.
-
Определить специфику влияния возрастного периода, в течение которого ребенок испытывал отцовскую депривацию, на образ тела.
Теоретико-методологическими основаниями исследования являются: теории психического развития Л.С.Выготского и Д.Б.Эльконина; положения отечественной психологии, в соответствии с которыми развитие телесности происходит в рамках взаимодействия ребенка с родительскими фигурами и подчиняется законам развития высших психических функций (Г.А.Арина, В.В.Николаева, А.Ш.Тхостов, Е.Т.Соколова, П.Д.Тищенко); взгляды на формирование образа тела, развиваемые в русле психоаналитического направления (Ф.Дольто, М.Кляйн, М.Малер, Д.В.Винникотт, Р.Спиц, В.Бион); представления о роли отца в психическом развитии ребенка (З.Фрейд, К.Юнг, Ж.Лакан, М.Боуэн, И.С.Кон); положения о формировании самосознания и образа-Я, развиваемые в отечественной психологии (Л.С.Выготский, М.И.Лисина, В.В.Столин, Е.Т.Соколова, И.Чеснокова).
Методы исследования. В работе использовались проективные методики, предназначенные для изучения особенностей образа тела и личностных особенностей детей. Всего в методический комплекс вошло 7 методик.
Обработка результатов осуществлялась при помощи статистического пакета SPSS 16.0. Для проверки значимости различий использовались критерий Манна – Уитни (для порядковых шкал и шкал отношений) и критерий Х2Пирсона (для номинативных шкал). Также были применены: корреляционный анализ по Спирмену, метод главных компонент, номинальный регрессионный анализ (НРА), дискриминантный анализ, процедура CHAID.
В исследовании приняли участие дети старшего дошкольного возраста (5-6 лет), всего 214 детей. Исследуемую группу составили 140 детей, имеющих разный опыт отцовской депривации. Группу сравнения составили 50 детей из полных семей. Также дополнительно были исследованы 24 ребенка, воспитывающиеся в детских домах с младенческого возраста (без матери и без отца с рождения), которые составили вторую исследуемую группу. Работа проводилась на базах детских садов и детских домов Москвы и Подмосковья.
Научная новизна и теоретическое значение работы. Проблема развития образа тела рассматривается в контексте влияния отцовской фигуры, показано влияние отца на формирование образа тела детей, что является, несомненно, новым и теоретически значимым. Впервые показано, что влияние это различно в зависимости от периода детства, в течение которого ребенок находился в условии отцовской депривации. Выявлена специфика образа тела у детей дошкольного возраста, воспитывающихся без отца в различные периоды детства, выделены новые аспекты в развитии личности детей, воспитывающихся без отца. Изучена и описана специфика телесных границ у детей дошкольного возраста, воспитывающихся в условиях отцовской депривации.
Установлено, что наиболее выраженные искажения образа тела диагностируются у детей, находящихся с рождения без матери и без отца, описан характер этих искажений. Полученные данные, подтверждающие, что взаимодействие с матерью является наиболее значимым условием для формирования образа тела ребенка, показывают в то же время, что на ранних периодах детства мать не может полностью реализовать отцовские функции и компенсировать отсутствие отца. Впервые показано, что возрастной период, в течение которого ребенок воспитывался без отца, может являться предиктором особенностей образа тела ребенка. Выделены и описаны этапы формирования образа тела у детей, роль отца в этом процессе на каждом этапе.
Полученные в исследовании данные дополняют представления о социальной ситуации развития, о факторах, влияющих на формирование образа тела у детей, доказывают значимость отцовской фигуры для развития образа тела от рождения до окончания дошкольного возраста. Результаты работы вносят вклад в разработку проблем психологии развития, обогащают представления о роли родительских фигур в развитии ребенка.
Практическое значение работы. Предложен методический комплекс, позволяющий диагностировать отклонения в образе тела у детей. Описаны особенности телесного образа Я детей, воспитывающихся без отца в различные периоды детства, что позволяет получить целостное представление об образе тела у детей в зависимости от условий воспитания ребенка и длительности его пребывания без отца. Эти данные можно рассматривать как предикторы формирования особенностей образа тела, которые могут лечь в основу разработки типологии образа тела, связанной с влиянием отцовской фигуры. Представленные данные относительно особенностей образа тела и образа-Я детей позволяют по-новому увидеть условия, повышающие вероятность возникновения нарушений образа тела и образа-Я у детей дошкольного возраста, создают основу разработки новых подходов к профилактической работе с детьми и родителями, вносят вклад в психологическую консультативную и психотерапевтическую практику.
Положения, выносимые на защиту.
1. Существует связь между нарушением образа тела в дошкольном возрасте и опытом отцовской депривации.
Образ тела детей, воспитывающихся в условии отцовской депривации, имеет ряд особенностей, отличающих их от детей из полных семей.
2. Существует связь между особенностями образа тела детей и периодом детства, в течение которого ребенок воспитывался без отца.
3. Границы образа тела детей, воспитывающихся без отца, характеризуются слабой дифференциацией, неустойчивостью, акцентуацией на барьерной функции.
4. Образ тела детей, воспитывающихся без отца на протяжении младенческого и раннего возраста, в наибольшей степени отличается от образа тела детей, воспитывающихся в полных семьях.
Достоверность результатов обеспечена методологическими основаниями работы, надежностью используемых методов исследования, большим объемом выборки, обработкой полученных данных с помощью современных методов математической статистики.
Апробация и внедрение результатов исследования. Материалы исследования обсуждались на заседаниях кафедры детской и семейной психотерапии факультета психологического консультирования Московского психолого-педагогического университета (2009 – 2012г.г.), докладывались на конференциях «Молодые ученые – московскому образованию» (2008г., 2013г.), «Психология развития и стагнации личности в рамках современного общества» (2013г.) и на методических семинарах работников образования СВАО г.Москвы (2011 – 2013гг.). Результаты работы вошли в лекционные курсы и практические занятия по дисциплинам «Введение в детскую и подростковую психотерапию», «Психология семьи», «Практикум по возрастной психологии», а также используются в консультативной и психокоррекционной работе с детьми и родителями, посещающими ГБОУ ЦПМСС «Радинец».
Структура работы. Текст диссертации состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка, включающего 205 источников, содержит 27 таблиц и 4 диаграммы. Объем основного текста диссертации составляет 186 страниц.
Понятие «образ тела». Структура образа тела
Проблема телесности является относительно новой для философии и психологии. Возможно, в связи с этим, в понимании человеческой телесности в настоящее время нет единства взглядов. Разнообразие подходов, концепций и моделей в рассмотрении проблематики человеческой телесности свидетельствует как о многообразии самих теоретико-методологических положений, принимаемых исследователями за основу изучения телесности человека, так и о сложности, многоаспектности самого феномена. В основе современных исследований в отечественной и зарубежной психологии лежит принцип единства телесного и духовного, а значит, организм понимается как целостная система. Однако, как осуществляется этот принцип, за счет чего достигается это единство, и главное, как реализуется этот принцип в научных психологических исследованиях, остается проблемой и требует дальнейшего изучения. Как замечает В.П.Зинченко, «можно было бы заранее согласиться с оптимистическими утверждениями, что классическое разделение души и тела потеряло смысл,.. но есть один маленький нюанс. Психологи давно и прочно забыли, что такое душа… и постепенно возвращаются или приобретают телесную ориентацию. Последнее отрадно. Важно постараться, чтобы при восстановлении или приобретении духовно-телесной ориентации психология не перестала быть наукой» (Зинченко В.П., 2005, с.11).
В наши дни очевиден рост интереса к телесной сфере, по мнению С.С. Хоружего «современная культура – это телесно ориентированная культура» (С.С.Хоружий, 2005). Проблематика тела является «встроенной» во множество различных контекстов – философских, социальных, культурных, и является составляющей различных социокультурных практик. Понятия тела и телесности на протяжении исторического развития неоднократно пересматривались, различно интерпретировались, отношение к ним изменялось, при этом различные трактовки этих понятий находились под влиянием философский теорий и мировоззренческих систем, в которых они возникали и развивались.
Проблема телесности, отношений души и тела зарождалась в глубинах философской мысли. Не останавливаясь подробно на анализе отдельных теорий, обратимся к рассмотрению основных традиций, лежащих в основе различных философских подходов к этой проблеме.
В античной философии тело мыслится как аналог самого мироздания. Отношению к телу свойственна разделенность, двойственность, одновременное воспевание и уничижение. Это время, в котором идея гармонии тела и духа соседствует с парадигмой их противопоставленности.
Философия эпохи Средневековья основывается на принципе соотнесения высшего, «верхнего» (духовного, рационального), которое должно быть лишено какой-либо материальности, и плотского, связанного с грешной землей, «низшего» (телесного). Явное враждебное отношение к человеческому телу характеризует средневековую христианскую мораль (Бахтин М.М., 1979).
Философы эпохи Возрождения рассматривали чувственное (а, значит, телесное) проживание как смысловую сторону человеческой жизни. Так, А.Ф.Лосев утверждает, что ценность человеческой личности со всей ее материальной телесностью была абсолютизирована и характеризовала систему взглядов представителей того времени (Лосев, 1978). Эпохе Возрождения было свойственно восприятие человека как единого целостного существа, отсутствовал антагонизм между духовным «верхом» и телесным «низом» (Бахтин, 1979).
Философами эпохи Просвещения (Декарт Бэкон, Кеплер, Галилей) был акцентирован раскол души и тела. Утверждая существование двух инстанций (материи – субстанции протяженной и немыслящей, и души – субстанции мыслящей, но непротяженной), Декарт разделял душу и тело. Тело стало рассматриваться как механическая система, деятельность которой не связана с духовными принципами и не нуждается в ее объяснении. Это разделение, по сути, продолжает существовать в естественно-научной парадигме, несмотря на декларацию о единстве психического и телесного.
Проблема телесности является относительно новым направлением, она стала предметом активного изучения в современной философии. Современная неклассическая философия, в отличие от классической, которая разрывала тело и дух, преодолевает трактовку субъекта как трансцендентального, доказывает постулат о неразрывности чувственного и интеллектуального начал, стремится к теоретическому сращиванию тела и духа. Для этого представители современной философии внедряют чувственный элемент в сам акт сознания, утверждая невозможность сознательного мышления вне чувственности. В парадигме отказа от презумпции бинарности утрачивается не только дуализм субъекта и объекта, но и тела и духа (Ж.Делёз, М.Мерло-Понти, Р.Барт).
В отечественной философии проблеме телесности посвящены исследования М.М. Бахтина (1979), В. А. Подороги (1995), П.Д. Тищенко (1991), В.П. Зинченко (2005) и др. Как в концепции М.М.Бахтина, так и в исследованиях В.А.Подороги и П.Д.Тищенко уделяется особое внимание роли Другого в формировании понятий тела и образа тела, чтобы обнаружить себя, нужен Другой. Тело рассматривается как продукт культуры, «культурный конструкт» (В.А.Подорога), а развитие образа тела возможно только во взаимодействии с Другим.
М.М. Бахтин, исследуя феноменологию телесного чувства, описывает две категории тела: внутреннее тело, являющееся общностью органических ощущений, желаний, исходящих «от» внутреннего мира или обращенных «к» нему, и внешнее тело, которое построено, в основном, «взглядами других». «…Моя наружность не может стать моментом моей характеристики для меня самого. В категории Я, - пишет Бахтин М.М.,- моя наружность не может переживаться как объемлющая и завершающая меня ценность, так переживается она лишь в категории другого, и нужно себя самого подвести под эту категорию, чтобы увидеть себя как момент внешнего единого живописно-пластического мира» (Бахтин М.М, 1979, с. 33)
В исследованиях В.А.Подороги тело понимается как непрерывное становление. «Человеческое тело – не вот здесь-и-всегда, не демонстра-ционный объект, оно там в стороне, оно постоянно производимый и воспроизводимый культурой конструкт». В.А.Подорога представляет тело посредством порогов в потоке интенциональных переживаний: - «тело – объект», «тело – мое тело» и «тело – аффект». Порядок трех порогов – это смена отдельных состояний тела. Из совокупности порогов мы извлекаем единый образ тела (Подорога В.А., 1995, с.20).
Несмотря на то, что большей частью исследователей постулируется идея психосоматического единства, в отечественной науке, в частности, в психологии, проблема телесности оставалась долгое время на периферии внимания исследователей. В отечественной психологии, по словам А.Ш.Тхостова, утвердился «бестелесный подход». «Декларируя психосоматическое единство человека, психология занимается преиму-щественно явлениями сознания или высшей психической деятельности, а телесность остается для нее чуждым, натурально организованным и природно готовым к жизни качеством» (Тхостов А.Ш., 2002, с.4). В последнее десятилетие интерес отечественных психологов к проблеме телесности, несомненно, возрос, на что во многом повлияли исследования современной философии. Это связано и с развитием консультативной и психотерапевтической практики в нашей стране, в первую очередь, телесноориентированной и психоаналитической терапии. Влияние оказали также задачи, встающие перед социальной практикой. Поскольку проблема тела и телесности является относительно новой для психологии, нет устоявшихся определений этого понятия, появилось немало работ, в которых предпринята попытка развести и определить понятия тела и телесности, образа тела (Никитин В.Н., 2006, Богданова М.А., 2009, Газарова Е.Э.,2002 , Быховская И.М., 2000 и др.).
Эмпирические исследования образа тела
В предыдущем параграфе мы рассматривали представления о развитии образа тела, теперь остановимся коротко на эмпирических исследованиях образа тела, выполненных отечественными психологами.
В исследованиях образа тела в отечественной психологии можно выделить ряд направлений, таких как взаимосвязь телесного образа-Я и восприятия своей внешности; особенности образа тела в возрастном аспекте; влияние отношений окружающих и социо-культурных установок на формирование образа тела; особенности развития образа тела в условиях эмоционального и сенсорного дефицита; соотношение личностных качеств и особенностей физического Я, а также исследования внутренней картины болезни; изучение особенностей образа тела при психопатологии и др.
Одним из направлений изучения образа тела является изучение восприятия и отношения к своей внешности. Так, А.А.Бодалев исследовал связь точности в восприятии своей внешности и особенности самооценки человека (Бодалев А.А.,1995). Было показано, что дети наиболее часто описывают свои внешние черты - рот, цвет волос и глаз, форму носа, то есть такие черты, которые характерны для всех людей и являются наиболее общими. С возрастом оценка своей внешности начинает включать такие признаки физического облика как жестикуляция, поза, походка. В автопортретах взрослых испытуемых снижается число переменных, характеризующих внешность человека, и происходит переоценка в сознании степени важности каждой из них.
Исследования образа тела в контексте возрастных изменений проводили Кулешова Л.Н., Смолина А.В., 1996, Мдивани М.О., 1991 и др.
К третьей группе относятся работы, где изучалось влияние отношений окружающих и ранних отношений с родителями на формирование образа тела (Маргошина И.Ю., 2011, Исаев Д., 2005). Так, И.Ю.Маргошина изучала отношение к своему телу у женщин, в зависимости от того, считают ли они себя желанными или нежеланными детьми у своих родителей. Оказалось, что у женщин, считающих себя нежеланными детьми, отмечалось негативное отношение к себе, к своему облику и к окружающему миру. Работы Д.Н.Исаева также подтвердили, что формирование телесности во многом зависит от установок и отношения окружающих к телу субъекта, а также от опыта обращения других с телом ребенка в детстве.
В рамках этого направления следует выделить блок исследований, относящихся к чрезвычайно острой современной проблеме, – отношение к телу и формирование образа тела под влиянием социокультурных установок (Коваленко Н.А., 1998, Креславский Е.С., 1987, Никитин В.Н., 2006 и др.). Эти работы показывают, что в современной культуре формируется инструментальное отношение к телу. Стереотипы телесной красоты, существующие в современном обществе, интроецируются личностью, приводя к искажению восприятия собственного тела. Следствием этого является культивирование тела и отношение к телу как к некоторому объекту, что создает риск возникновения психосоматических расстройств.
В отдельную группу можно объединить исследования образа тела людей, имеющих физические дефекты, хронических соматических больных, а также различные психические нарушения (Поставнева И.В., 2002, Цветков А.В., Миронов Д.И., 2012, Залесская О.В., 2007 и др.). Так, исследование И.В.Поставневой показало, что образ тела детей, имеющих нарушения опорно-двигательного аппарата средней и высокой степени тяжести, характеризуется низким уровнем сформированности схемы тела, негативным телесным опытом, установкой на восприятие своего тела как слабого, немощного, но при этом эмоционально-положительным отношением ко всему телу и отрицательным к дефектной части тела. Также им свойственна пальцевая агнозия и нарушения пространственной ориентации, деформированность представлений о размерах и форме частей тела, прежде всего, дефектных.
В исследовании Цветкова А.В., Миронова Д.И. показано, что у детей с нарушениями зрения, по сравнению со здоровыми детьми, наблюдается более дифференцированное восприятие образа «физического Я», для них характерен гипертонус определенных частей тела, подавленная агрессия и более высокий уровень тревожности, а также повышенное внимание к своему «физическому Я».
Исследование О.В.Залесской детей с бронхиальной астмой показало, что их образ тела отличается ярко выраженными нарушениями симметрии и границ образа тела, переживанием телесной рассогласованности, недостаточностью энергетического тонуса, нарушением переживания целостности и связанности внутреннего психического и телесного опыта. О.В. Залесская пришла к выводу, что формирование образа тела, телесную идентичность и становление интегрированного Я обуславливает ряд факторов, таких как: (1)фактор матери (образ тела ребенка неотделим от образа тела матери, фактически он находится внутри тела матери); (2) фактор границы Я (несформированность границ Я напрямую связана с несформированностью границ Я всех членов семьи, это создает ситуацию спутанности желаний, невозможности определения для ребенка собственного пространства); (3) фактор отца, отсутствия семейной триады (отсутствие отца как физически, так и психологически).
Коваленко Н.А. в своем исследовании факторов, определяющих нормальное и аномальное психосоматическое (на примере бронхиальной астмы) развитие ребенка дошкольного и младшего школьного возраста, приходит к выводу, что содержание эмоционального опыта ребенка-астматика 6-9 лет отличается большой включенностью телесного опыта в структуру эмоциональных переживаний. Также, было показано, что искажения в эмоциональном и телесном опыте матери могут быть фактором, который приводит к нарушениям психосоматического развития у ребенка (Коваленко Н.А., 1998).
Исследования влияния отцовской депривации на развитие личности ребенка
ИГ2 и КГ. Рисунки детей, воспитывающихся в детском доме (ИГ2), от детей группы КГ отличаются маленьким размером, отсутствием шеи, плохо прорисованными кистями рук и стопами, при рисовании они использовали толстую жирную или тонкую паутинообразную линию (различия по перечисленным параметрам значимы при р 0.01). Дети группы ИГ2 располагали фигуру в нижней части листа и смещенную влево (при р 0.05). Таблица 7.Результаты методики «Рисунок человека» (в % от общего количества детей в группе
Отсутствие шеи Кисти рук прорисованы плохо Преувеличенный размер рук Стопы ног прорисованы плохо Ноги акцентированы Возраст фигуры старше автора Возраст фигуры младше автора Нарушение симметрии Лицо затемнено Большие глаза
Рисункам детей ИГ2 характерно нарушение симметрии (р 0.01). 63,3% детей ИГ2 нарисовали непропорциональную не симметричную фигуру. Отметим также, что по сравнению с детьми КГ дети ИГ2 зачастую указывали на то, что нарисованный человек старше их по возрасту (р 0.05), а также противоположного пола (р 0.05). Как видно, при сравнении с контрольной группой подгруппа МО и ИГ2 выглядят очень близкими. ИГ2 и ИГ1. Плохо прорисованные кисти рук и ступни в группе ИГ2 встречаются чаще, чем в ИГ1 (р 0.01). Также 70% детей группы ИГ2 (против 45% детей ИГ1) не нарисовали шею у человека (р 0.01), что свидетельствует о слабой осознанности своих телесных проявлений, низкой саморегуляции. У детей группы ИГ2 значимо чаще, чем в группе ИГ1 в рисунке человека нарушена симметрия (р 0.01). Также детям ИГ2 свойственно изображение человека противоположного пола (р 0.05) и более старшего по возрасту, чем они сами (р 0.05), что говорит о нарушении у этих детей половозрастной идентификации.
Сравнение подгрупп МО с РС и ОТЧ показало, что рисунки детей подгруппы МО в наибольшей степени отличаются от двух других групп. МО-РС. Дети подгруппы МО значимо чаще, чем дети подгруппы РС не изображали шею, рисуя человека (р 0,01). 55,5% детей подгруппы МО изображали человека несимметричным, в подгруппе РС всего в 20% рисунков наблюдается нарушение симметрии (р 0,05). Затемнение лица и большие или зачерченные глаза чаще встречаются в группе МО (р 0,01). Преувеличенное изображение кистей рук также чаще встречаются в рисунках подгруппы МО (р 0,01).
МО-ОТЧ. Для рисунков детей МО, по сравнению с детьми подгруппы ОТЧ, характерно нарушение симметрии в фигуре человека (р 0,01), отсутствие шеи (р 0,05), а также нечеткая паутинообразная линия контура (р 0,05). Значимо чаще в рисунках детей подгруппы МО возраст персонажа младше возраста автора (р 0,05), а пол персонажа противоположный полу автора (МО – 26,9%, ОТЧ – 0%, р 0,01). Это может говорить о том, что у детей подгруппы МО нарушена регуляция телесных функций, слабо выражены телесные границы, нарушена возрастная и половая идентификация.
РС-ОТЧ. Дети подгруппы РС чаще, чем дети подгруппы ОТЧ изображают человека, противоположного себе пола (РС – 20%, ОТЧ – 0%, р 0,01), что свидетельствует о нарушении половой идентификации. Также, в подгруппе РС значимо чаще встречается тенденция к изображению рисунка во весь лист или смещенного влево (р 0,01). В свою очередь, дети подгруппы ОТЧ чаще не рисуют шею (р 0,05) и изображают кисти рук преувеличенного размера (р 0,001), что говорит о нарушении регуляции телесных функций и высокой неудовлетворенности потребности в общении.
Анализ рисунка «Гомункулус» проводился по следующим параметрам: сила нажима, разноцветные руки, акцентуированный рот, выход за пределы контура рисунка, незакрашенные части, заштриховка одним цветом, отсутствие лица, пятно или какие-то особые отметки на теле, крупные штрихи, обозначение зоны гениталий, перевязка на горле, деление туловища пополам; красные волосы/дорисована шапка, красный рот, румянец на щеках, маленький рот/отсутствие рта, нераскрашенное туловище, большой нос (относительно всего лица). Данные параметры отражают особенности сформированности образа тела, а также восприимчивость к ощущениям внутренних телесных переживаний. Так, например, сила нажима и крупные штрихи являются признаками гипертонуса телесных мышц, разноцветные руки вероятнее всего свидетельствуют о дифференцированности функций рук, выход за пределы контура фигуры является признаком слабости и проницаемости телесной границы, незакрашенные части говорят нам о вытеснении некоторых телесных переживаний, связанных с той или иной частью тела; заштриховка одним цветом, скорее всего, отражает недифференцированность образа тела и слабость интероцептивных ощущений; отсутствие лица является признаком интровертированности; пятно или какие-то особые отметки на теле – гипертонусом определенной части тела; обозначение зоны гениталий – акцентуацией половой сферы; перевязка на горле – признаком блокировки чувств и эмоций. (При обработке данной методики мы во многом опирались на работу Цветкова А.В. и Миронова Д.И., 2012 и Сиротюк А.Л., 2003).
Также был проведен количественный анализ рисунков по специально выделенному параметру «акцентуации внутреннего тела» (т.е. сумме показателей по перечисленным параметрам). Под «внутренним телом» мы понимает восприятие комплекса ощущений и сигналов, идущих от внутренних органов. Опираясь на представления А.Ш.Тхостова, который выделяет внешнюю границу образа тела (объективное место взаимодействия внешнего мира и человека, то есть поверхность тела) и внутреннюю границу (субъективное ощущение человеком того, «где он заканчивается») (Бескова Д.А., Тхостов А.Ш., 2005,стр. 238).
Сравнение групп проводилось с использованием критерия Манна-Уитни и Х2. В таблицах представлены данные, значимые различия по которым встречаются хотя бы в одной из групп. В таблицы не включены параметры, значимые различия по которым не были обнаружены, а именно: акцентуированный рот, деление туловища пополам; красные волосы/дорисована шапка, красный рот, румянец на щеках, маленький рот/отсутствие рта, нераскрашенное туловище, большой нос (относительно всего лица).
Описание результатов исследования
Подгруппа ОТЧ – дети, воспитывающиеся до трех лет без отца, а затем, после замужества матери, с отчимом. У детей подгруппы ОТЧ так же, как и в других подгруппах, образа тела плохо дифференцирован («Рисунок человека», «Гомункулус»). Это проявляется в отсутствии значимых элементов в «Рисунке человека», плохой прорисовке кистей рук, стоп, отсутствии части лица или головы (уши, нос, иногда рот), а также в монотонной заштриховке фигуры «Гомункулуса». Основные особенности проявляются в характере телесной границы, которая отличается нарушением целостности, а также акцентуацией на барьерной функции границы, что проявляется в выборе фигур с разомкнутым контуром в методике «Тест геометрических фигур», а также в указании на барьерную функцию границы в методике «Метаморфозы». Нарушение целостности границ подтверждают результаты методики «Гомункулус», которые показывают, что дети ОТЧ часто выходят за границы фигуры.
Для этой группы характерно нарушение представлений о себе во временной перспективе. Данные методики «Половозрастная идентификация» дети делают ошибки в построении возрастной идентификационной последовательности (46,8%) – в качестве образа ближайшего прошлого указывают младенческий возраст, то есть дети ОТЧ пропускают этап развития (ранний возраст) и чувствуют себя близкими к младенческому возрасту (или хотят чувствовать себя младенцами). В «Рисунке человека» 22,2% детей указывают на более взрослый (юношеский), чем они сами, возраст нарисованной фигуры. Интересно, что только детям ОТЧ свойственна однонаправленная стратегия построения контакта с миром – избегание контактов. Возможно, травматическая ситуация – появление мужской замещающей отцовской фигуры в период установления собственных границ Я, изменение устоявшихся взаимоотношений с матерью порождают страх неизвестности, страх быть, разрушенным новым человеком, следствием чего является избегание контакта.
Для детей подгруппы ОТЧ, характерны низкая самооценка, непринятие себя, негативное самоотношение, трудности самоидентификации. В методике «Три дерева» 29,4% детей данной группы либо не смогли дать названия деревьям, с которыми себя идентифицировали, либо давали им неопределенное название, такое как «листочек», «маленькое» и др. Только дети данной группы рисовали дерево (с которыми идентифицировали себя) со сломанными или обрубленными (11,7%)ветвями или засохшее дерево (23,5%). Описывая потребности Я-дерева дети акцентировали внимание потребности в росте. Приведем некоторые ответы: «Дерево нужно посадить в теплицу, чтобы оно росло дальше», «Я бы его побольше взростила», «Не отрывал бы его от земли, чтобы побольше выросло». Также некоторые дети подчеркивали негативное отношение к нему: «Его надо выкопать и выбросить на помойку», «Я бы его срубил», «Его надо подстричь, а то некрасивое». Это вероятно, говорит о несформированности, нарушенности образа-Я.
В семье дети подгруппы ОТЧ чувствуют себя отверженными. На «Рисунке семьи» они отделяют Я-фигуру от фигуру матери, например, рисуя между ними дерево или другого члена семьи. Эти данные подтверждают результаты метода главных компонент, которые показывают, что семейная ситуация детьми подгруппы ОТЧ воспринимается более тревожной, чем другими детьми. По-видимому, тревога и ощущение собственной незначимости связано не только со страхом новой фигуры – фигуры отчима, которая может нести в себе угрозу, но и страхом потерять мать, остаться одному. Появляется ведь не просто отчим (замена отца), а появляется муж матери, человек, претендующий на мать. Именно на этот факт обращает внимание Е.Л.Арнаутова (1995), когда пишет, что главным условием того, чтобы повторный брак матери, то есть появление отчима, не стал травмой для ребенка, это поддержка, и даже усиление эмоциональной связи ребенка с матерью. Мир «Я и мама» претерпел изменения, в процессе которых мать, чья жизнь ранее была больше сконцентрирована на ребенке, переключила свое внимание на третью фигуру – отчима. В этом случае ребенок может чувствовать себя в семье чувствуют себя отверженными.
Дети подгруппы ОТЧ, в целом, имеют положительное отношение к матери. Они чаще указывают на симпатию по отношению к материнскому дереву, детально прорисовывают его крону. Однако, они чаще рисуют его повисшим в воздухе, без опоры, что свидетельствует об ощущении детьми неукорененности матери в доме, связанным с ее новым положением, новой ситуацией. Фигура отца у детей ОТЧ вызывает смешанные чувства. Так, 83,3% детей нарисовали отца в «Рисунке семьи», причем 22% нарисовали Я-фигуру рядом с отцом, 54% идентифицировали его с одним из деревьев. Однако, фигура отца, как правило, была плохо прорисована, с маленькими кистями рук и стопами, маленького размера, дети сильно нажимали на карандаш, рисуя отца, и использовали штриховку. В методике «Три дерева» большинство детей сравнивали отцовское дерево с березой, яблоней, вишней, то есть «женскими» деревьями, а 41% детей ОТЧ нарисовали дерево, повисшее в воздухе, без опоры, что свидетельствует об ощущении детьми неукорененности отца (отчима) в доме.
Подгруппа РС – дети, воспитывающиеся до трех лет с отцом, а затем, после развода родителей, только матерью. Образ тела детей подгруппы РС, как правило, плохо дифференцирован, что проявляется в отсутствии значимых элементов в «Рисунке человека», плохой прорисовке кистей рук, стоп, отсутствии части лица или головы (уши, нос, иногда рот), а также в монотонной заштриховке фигуры «Гомункулуса». Характеризуя особенности границ тела детей группы РС, следует отметить нарушение целостности телесной границы и акцентуацию на функции барьерности границы. В методике «Тест геометрических фигур» дети ставят незамкнутые фигуры на первые позиции. В «Рисунке человека», они как бы «укрепляют» границы тела, прорисовывая контур толстой жирной линией. В методике «Метаморфозы» дают следующие ответы: «Хочу превратиться в слона, он большой, его никто не посмеет трогать», «Хочу быть замком, если что, ключик можно спрятать», то есть выбирают объекты с надежной усиленной защитой.
Похожие диссертации на Особенности образа тела у детей старшего дошкольного возраста, воспитывающихся в условиях отцовской депривации в разные периоды детства
