Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Значение проблемы свободы в реальной политике 15
1.1. Использование свободы в государственных политических документа... 15
1.2. Интерпретация свободы в либеральной политической идеологии 25
1.3. Интерпретация свободы в консервативной политической идеологии 31
1.4. Интерпретация свободы в социал-демократической политической идеологии 39
Выводы 44
Глава 2. Теоретические дискуссии о сущности свободы в истории науки 46
2.1. Дилемма свободы-детерминизма Аристотеля, З.Фрейда и Б. Скиннера..46
2.2. Свобода воли Св. Августина, И. Канта и свобода выбора Дж. Локка, Д.А. Леонтьева 51
2.3. Разделение свободы на «позитивную» и «негативную» Дж. Ст. Милля и И. Берлина 53
Выводы 57
Глава 3. Методологические направления изучения свободы 58
3.1. Психология свободы как права по Сократу, Платону, Спинозе 58
3.2. Свобода как возможность по Ф.А. фон Хайекуи Л. фонМизесу 60
3.3. Свобода как психологическая способность от Гегеля до А. Бандуры 65
3.4. Свобода как ценность, цель и средство развития по Амартии Сену 69
Выводы 74
Глава 4. Психология свободы как пространства 75
4.1. Психология свободы как пространства по Ш. Монтескье, Д. Грину 75
4.2. Психология свободы как четырехмерного пространства жизни человека 77
4.3. Опыт измерения пространства свободы Д. Нолана 82
Глава 5. Эмпирическое исследование психолого-политического пространства свободы человека 93
5.1. Общая характеристика методов исследования и выборки испытуемых..93
5.2. Процедура исследования и применяемые методики 95
5.3. Анкета для психолого-политической оценки свободы человека 100
5.4. Экспертная оценка Российского законодательства на наличие соответствующих прав и свобод граждан 105
5.5. Математико-статические методы обработки данных 113
Глава 6. Связь свободы человека с его психологическими особенностями и социально-экономическим состоянием... 116
6.1. Результаты исследования прав, составляющих психолого-политическое пространство свободы человека 116
6.1.1. Ось Х-мера экономических прав и свобод 117
6.1.2. Ось Y - мера политических прав и свобод 119
6.1.3. Ось Z-мера личностных прав и свобод 121
6.1.4. Визуализация психолого-политического пространства свободы человека 122
6.1.5. Результаты психолого-политического исследования пространства свободы человека 124
6.2. Связь свободы человека с его психологическими характеристиками... 125
6.2.1. Связь личностных свобод с психологическими особенностями человека. 125
6.2.2. Связь экономических свобод с психологическими особенностями человека 128
6.2.4. Связь политических свобод с психологическими особенностями человека 130
6.3. Связь свободы человека с его социально-экономическим положением. 133
6.3.1. Связь уровня свобод человека с возрастом 133
6.3.2. Связь уровня свобод человека со среднемесячным доходом семьи 134
6.3.3. Связь уровня свобод человека с другими социальными характеристиками 135
Выводы 138
Заключение 143
Литература 145
Приложения 164
- Интерпретация свободы в социал-демократической политической идеологии
- Свобода воли Св. Августина, И. Канта и свобода выбора Дж. Локка, Д.А. Леонтьева
- Свобода как ценность, цель и средство развития по Амартии Сену
- Психология свободы как четырехмерного пространства жизни человека
Введение к работе
Актуальность настоящего исследования обусловлена необходимостью уточнить место и значение психологии свободы в ряду признанных факторов развития общества и человека: экономических, правовых, административных. Именно свобода признается целью и средством развития человечества, признаком прогресса и его смыслом в странах занимающих лидирующее положение в современном мире [А. Сен, 1984]. Место, которое занимает свобода в системе идеологических ценностей и политических приоритетов государства, определяет меру его признания на международной арене в качестве полноправного партнера и совпадает с высоким уровнем развития экономики и качества жизни. Более того, свобода в современной трактовке является благом, которое даже не нуждается в оправдании достижениями экономики. Отсутствие возможности жить своим умом и участвовать в принятии ключевых решений приносит вред само по себе, вне всякой связи со степенью хозяйственной "полезности". Поэтому доводы тех, кто считает свободу вторичным, производным от благосостояния, правопорядка, экономики фактором, не принимаются международным сообществом во внимание. Когда наша страна, в составе ООН, участвовала в принятии Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 года, она признала для себя обязательными все 30 ее статей, от первой: "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства", до последней: "Ничто в настоящей Декларации не может быть истолковано, как предоставление какому-либо государству, группе лиц или отдельным лицам права заниматься какой-либо деятельностью или совершать действия, направленные к уничтожению прав и свобод, изложенных в настоящей Декларации" [264]. Причины, по которым власть часто дает повод для критики в свой адрес со стороны международных
5 правозащитных организаций и наиболее влиятельных партнеров являются предметом научного анализа. Политическая психология в большом долгу перед наукой и обществом, потому что практически нет психолого-политических исследований, объясняющих психологические и политические причины непонимания свободы, ошибок в формировании свободного общества, неумения пользоваться свободой, неразвитости «способности быть свободным». Для начала исследований свободы методами политической психологии есть веские основания.
По данным ежегодных отчетов ООН по развитию человеческого потенциала (Human Development Index, HDI - Индекс Развития Потенциала Человека, ИРПЧ), Россия в 1992 г. занимала 52-е место, в 1994 г. она переместилась в группу среднеразвитых стран, занимая в 1995 г. уже 72-е место, а к 2003 г. восстановила часть утраченных позиций, поднявшись на 63-е место [267]. Эти данные соответствуют данным об экономическом, технологическом, инновационном рейтинге России в современном мире. То, что уровень образования, культуры населения России не ниже, чем у большинства стран, имеющих более высокий индекс человеческого развития, наводит на мысль, что кроме переменных, составляющих ИРПЧ, существует еще ключевая неучтенная переменная («X»), низкий показатель которой, обесценивает общую научную, культурную, профессиональную подготовку граждан России. В итоге, Россия, имеющая высокообразованное население, воспитанное на лучших образцах мировой культуры, оказывается неконкурентоспособным на глобальном рынке товаров, инноваций, коммуникаций. Естественно, что необходимо обнаружить и повысить этот низкий показатель «X» индекса человеческого развития, чтобы занять свое исторически законное место в ряду высокоразвитых стран мира.
Анализ ситуации позволяет предполагать, что именно свобода, «способность человека быть свободным» является тем показателем «X», который не позволяет раскрепоститься талантам, знаниям, умениям граждан России в совершенно новых исторических условиях глобализации [И.
Берлин, 2001; В. Франкл, 1990; R, Holt, 1984; D. Hebb, 1974; A. Bandura, 1989]. Возможно, что государство, вкладывая в экономическое развитие страны огромные усилия, не может создать условий для свободного инициативного, творческого, инновационного труда масс людей. И граждане России, возможно, не имеют достаточного опыты и навыка, чтобы жить и работать без внешнего управления. Если это так, то объяснение надо искать в малой известности и сложности понятия свобода, его спорности и противоречивости, отсутствии квалифицированных специалистов по психологии свободы [Л.С. Выготский, 1983; Дж. Локк, 1960; R. May, 1953; Дж. Ст. Милль, 1900; Р. Рейган, 1992; Дж. Буш, 1991; В.И. Ленин, 1970]. Аналогично, многие страны хотели бы иметь собственную атомную энергетику и ракетную технику, но не имеют их из-за отсутствия соответствующих знаний и технологий. Точно так же, научное понимание свободы и его практическое применение, является преимуществом успешных стран и слабым местом отстающих.
Значение психологии свободы стало особенно актуальным для политики во времена глобализации. Мир стал ускоренно изменяться, жестоко дифференцируя страны на передовые и отсталые по признаку конкурентоспособности своих граждан. Во все времена были свои меры достижения конкурентоспособности людей - от религиозного воодушевления или патриотического подъема, до угрозы физической расправы. Сегодня совершенно очевидно, что только ощущающий свободу человек, способен на максимальное проявление своей трудовой и интеллектуальной активности, необходимой для развития науки, производства, культуры. Но при этом сложнейшей политической задачей является система управления свободными людьми [А.Г. Дугин, 2004; И. Берлин, 2001; G. MacCallum, 1991]. Это задача является ключевой проблемой для государства, которому привычно управлять людьми, зависимыми экономически, юридически, физически, но мало известно, как управлять людьми независимыми. Государство, решая управленческие задачи, время от времени вспоминает
7 былое и упрощает для себя задачу, переходя на примитивные методы трудовой, социальной, оборонной мотивации, ограничивая для этого свободы своих граждан [D. Green, 1993; Ф.А. фон Хайек, 2003; Н. Бердяев, 1991; Л. фон Мизес, 1992]. Это неизбежно грозит экономической и социальной стагнацией и продолжением опасного отставания от развитых стран в мировой конкурентной гонке наук, производств, культур, образований.
Все это чрезвычайно актуально для современной России, находящейся на стадии грандиозной модернизации и осознавшей проблему геополитической конкуренции. Вопрос буквально ставится так: может Россия вернуть себе место в ряду развитых стран, или ей предстоит исчезнуть с исторической арены, освободив для других народов свою территорию и ресурсы? Исход дела определяется количеством и качеством граждан России, способных вступить в мировую глобальную конкуренцию за право развивать фундаментальную науку, воссоздавать современные производства, выпускать самую инновационную конкурентоспособную продукцию. Пока ясно, что именно политические условия, в основе которых лежит мера свободы человека, являются первичными, а экономика и право являются производными от нее [Л. Дюмон, 1997]. Человек учится, творчески работает, креативно думает, эффективно отстаивает интересы своей страны в силу своего свободного выбора, а не принуждения [Г. Честертон, 1984; К. Ясперс, 1991; В. фон. Гумбольдт, 1985; A. Bandura, 1997]. Глобализация изменила мир и людей так, что ничто не делается по обязанности, и вся предыдущая российская система мотивации к труду и обороне больше не срабатывает [М. Кастельс, 2000; К. Омае, 1999; Э. Фромм, Р. Хирау, 1990]. В основе современной мотивации лежит фундаментальное понимание психологических основ свободы человека и проектирование совершенно новых инструментов побуждения людей к конкуренции в труде, образовании, воспитании, организации общественной жизни.
Актуальность исследования обосновывается тем, что поиски способов повышения конкурентоспособности граждан России, пока не выходят из
8 круга материальной, финансовой стимуляции, правового и административного принуждения, хотя уже понятно, что этого недостаточно. Программы политических партий, кандидатов в депутаты Государственной Думы РФ, в Президенты России практически не содержат информации о первичных основах политики - свободах граждан, и предлагают вторичные инструменты модернизации страны экономического и законодательного характера. Объяснение этому надо искать во внутренних проблемах российской науки о свободе, которая предлагает очень мало для практического применения, ограничиваясь обсуждением ее философского содержания- В юридической, политической, философской литературе и документах есть достаточное количество работ по свободе, но большинство их них носят философский и социологический характер и не содержат данных эмпирических исследований. Психологических исследований феномена свободы, оказавших сколько-нибудь существенное влияние на практику отечественной политики почти нет. Поэтому фактор свободы недооценивается при принятии государственных решений и в общественно-политической жизни. В итоге создалась ситуация, когда свобода человека скромно и незаметно стоит за шумными дискуссиями о демократии, за решениями ее финансового, организационного, правового обеспечения (Европейская социальная хартия, 1996 г.; О присоединении Российской Федерации к Генеральному соглашению о привилегиях и иммунитетах Совета Европы и протоколам к нему, 1996 г.; Конвенция о защите прав человека и основных свобод, 1950 г.).
Актуальность исследования обусловлена еще и тем, что единственным методом примирения противоречивых теорий, концепций, толкований свободы является ее системное эмпирическое исследование. Только так можно перевести абстрактные философские споры вокруг свободы в конкретные знания и социальные технологии, призванные раскрепостить огромный человеческий потенциал России. Это значит, что, желая предоставить человеку большую свободу, надо обсуждать реальные
9 действия, определяющие меру свободы человека, а не метафизику свободы. Пока в политической психологии не проводилось исследований свободы, которые опирались бы на данные эмпирических исследований. Поэтому нет сведений о том, какими психологическими и социальными параметрами определяется способность человека быть свободным. И поэтому нет практических рекомендаций для реальной политики, ответственной за повышение индекса развития человека за счет расширения его свобод. Сегодня психология свободы по важности и своевременности сравнима с поисками источника энергии, альтернативной сокращающимся запасам углеводородов. Именно в свободе человека заключен успех страны в конкурентной борьбе с другими странами, в ее способности отстоять свой суверенитет. Проблема только в том, чтобы понять, что такое свобода психологически, каковы инструменты ее обретения, каковы мера и границы свободы?
Цель исследования - разработать системное психологическое
описание пространства политической свободы человека, и провести
его эмпирическое исследование.
Задачи исследования:
Проанализировать основные концепции свободы, известные в научной литературе и создать рабочую модель.
Разработать методику эмпирического измерения переменных пространственной модели свободы человека на основе его реальной социально-политической практики, и представить результаты в наглядной графической форме.
Сравнить показатели реально имеющихся (реализуемых) человеком свобод с показателями идеально желаемых, а так же с показателями законодательно утвержденных государством.
Установить связь между уровнем реализуемой экономической, политической и личной свободы человека и его психологическими особенностями и социально-психологическим статусом.
10 5. Установить связь между уровнем идеальной экономической, политической и личной свободой человека и его психологическими особенностями и социально-психологическим статусом. Методы исследования:
Стандартные психологические и психосоматические методики в аппаратном варианте предъявления: МЛО (Многоуровневый личностный опросник "Адаптивность"), ДАП (опросник "Девиантное поведение"), СЗМР-3 (сложная зрительно-моторная реакция в три этапа), ШТС (шкала тревожности Спилбергера-Ханина), САН (опросник "Самочувствие-Активность-Настроение"). Бланковые методы измерения объема кратковременной и долговременной памяти на слова, измерения свойств внимания -красно-черная таблица Горбова.
Оригинальная методика определения меры желаемых (идеальных) и имеющихся (реальных) свобод в трехмерном пространстве экономических, личностных и политических свобод человека.
Социологическая анкета для определения социально-экономического статуса испытуемых.
Методы математико-статистической обработки данных, полученных в результате исследования (первичные статистики, t-критерий Стьюдента, корреляционный и факторный анализы).
Предмет исследования.
Психология политической свободы человека, как отражение его психологических и социально-экономических характеристик. Объект исследования.
Объектом исследования были жители Санкт-Петербурга, 300 человек. Для проведения исследования была выбрана квотная выборка по полу, возрасту, социальному положению. Квоты идентичны параметрам генеральной совокупности (жители Санкт-Петербурга).
Теоретико-методологическую основу исследования составили системный подход Б.Г. Ананьева (модель антропологического базиса) и В.А. Ганзена (идея пентабазиса), личностный подход С.Л. Рубинштейна, системное описание политической психологии А.И, Юрьева, методы исследования политического человека Н.М. Ракитянского, A.M. Зимичева, M.G. Hermann, A. Bandura, Д.А. Леонтьева.
На основании предварительного анализа имеющихся в литературе данных были выдвинуты следующие гипотезы исследования:
Пространственная концепция свободы позволяет системно описать и наглядно отобразить феномен свободы человека.
Свобода человека поддается эмпирическому изучению и измерению в рамках трехмерной модели.
Мера реализуемой человеком свободы и желаемой (идеальной) связана с психологическими особенностями и социально-экономическим статусом личности.
Комплекс психологических и социально-экономических особенностей свойственных людям, реализующим свободу, может пониматься, как "способность человека быть свободным".
Положения, выносимые на защиту:
Свобода может быть представлена в форме трехмерного психологического «пространства свободы».
Существует качественная и количественная разница между идеальными представлениями людей о необходимой мере свободы и мерой реализуемых в повседневной жизни свобод, которая поддается измерению.
Существует качественная и количественная разница между мерами реальных, идеальных свобод и мерой свобод зафиксированной в законодательстве РФ.
Существует прямая связь между мерой и качеством свободы человека и его психологическими особенностями и социально-экономическим положением.
Человек обладает «способностью быть свободным», которая определяется субъективно его психологическими особенностями, а объективно его социально-экономическим положением.
Научная новизна и теоретическая значимость исследования
работы заключается в том, что:
Проанализированы и обобщены философские, политические, социологические концепции свободы.
Впервые разработана психолого-политическая модель свободы, позволяющая эмпирическое исследование и измерение ее параметров.
Установлен психологический и социально-экономический симптомокомплекс свободы, позволяющий прогнозировать и определять «способность человека быть свободным».
Впервые введен интегральный показатель свободы человека, позволяющий сравнивать меру свободы в разных регионах и странах для политической квалификации территорий.
Практическая значимость исследования:
Психолого-политическая концепция свободы позволяет
осуществлять ее эмпирические исследования и измерять степень ее
выраженности в представлениях граждан. Подобные измерения
позволять дифференцировать позиции политических партий и
13 граждан России по поводу меры и качества реализуемых и идеальных свобод.
Системная психолого-политическая концепция свободы позволяет проектировать программы политических партий, государства, опираясь на точные сведения об эффекте, который произведут планируемые действия в экономики, в обществе.
Системная психолого-политическая концепция свободы может быть использована в системе университетского, политического и государственного образования для специалистов по политической психологии в области теории свободы, методов ее измерения и технологии государственного и партийного строительства.
Результаты диссертационной работы могут быть полезными как для исследователей свободы и общества, так и для практических политиков и государственных деятелей, планирующих политические и экономические акции.
Также результаты работы могут быть полезными для консультирования политических деятелей и оказания квалифицированной психологической помощи при подготовке программных документов, планировании политической деятельности, анализе текущей политической ситуации.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры политической психологии СПбГУ и аспирантских семинарах, I, II и V Международной межвузовской научно-практической конференции студентов и аспирантов «Психология XXI века» (СПб., 2000, 2001, 2005), III Международной научной конференции «XXI век. Научный прогноз студентов» (СПб., 2001), междисциплинарном гуманитарном семинаре «Философские и духовные проблемы науки и общества» (СПб., 2003), 1-ой Международной научной
14 конференции «Психология власти» (СПб., 2005), а также на лекциях, семинарах и практических занятиях со студентами в рамках курсов «Политическая психология», «Психологическое консультирование в политике», «Психологические основы политической философии» в Санкт-Петербургском государственном университете.
Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, 6 глав, заключения, списка литературы и приложения. Общий объём диссертации составляет 165 страниц. Работа включает 16 таблиц, 15 рисунков. Список литературы насчитывает 267 источников, 66 из них на иностранном языке.
Интерпретация свободы в социал-демократической политической идеологии
Социал-демократия - возникшее в конце XIX в. идейно-политическое направление в международном рабочем, социалистическом и демократическом движении, первоначально ставившее своей целью революционную борьбу, а сейчас ориентирующееся на мирное, демократическое, постепенное, путем реформ преобразование капитализма в социализм. Современная социал-демократия является важной составной частью всех левых сил, выступающих за мир и социальный прогресс, за расширение прав трудящихся, за решение глобальных проблем человечества. Международная организация социал-демократов Социалистический интернационал [201].
Родственность социал-демократической и либеральной идеологиями раскрывает в своей статье Л.В. Зотова [64]. Слово "социализм", этимологически действительно противоположное индивидуализму, придумано в 30-х годах XIX века экономической школой, настаивавшей на общественном сотрудничестве в противовес мнению господствовавшей тогда школы о неограниченной свободе индивидуального предпринимательства. А уже социалист Пьер Леру позднее утверждал, что термин "социализм" придуман им в противовес индивидуализму, причем с совершенно другим значением: под социализмом он понимал такую общественную организацию, в которой индивидуализм приносится в жертву целому, именуемому обществом. Данное противопоставление прочно утвердилось, хотя история происхождения современного социализма свидетельствует об обратном.
Социализм и либерализм XIX века разделяли общий пафос эпохи Просвещения в трактовке природы человека, считая, что человек от природы добр, что плохим его делают несправедливые условия жизни и недостаток должного воспитания.
Еще одна точка соприкосновения социалистической и либеральной мысли XIX века - это их оценка роли общественного богатства как материальной основы свободы, ее источника и условия. Счастья и всестороннего развития личности нельзя достигнуть, не увеличив максимально общественное богатство и не поборов бедность - самое ужасное проклятие человечества.
Как и либерализм, социализм XIX века не порывает с принципом индивидуализма, поскольку "социальным идеалом нашего времени является не возможно более полное поглощение личности обществом, а наоборот, возможно большая свобода каждой человеческой личности без различия, ибо каждый человек, независимо от своих личных достоинств, сильный и слабый, умный и глупый, святой и величайший злодей, все обладают в равной мере верховной святыней человеческой личности" [цит. по: 164, с. 273]. Как указывает Л.В. Зотова, в этом отношении социализм не противоположен индивидуализму и либерализму. Он не только не подчинял личность обществу, но, наоборот, стремился подчинить весь строй общественной жизни интересам личности. Это хорошо видно из учения Фурье о человеческих страстях как основе строя согласованности [64]. Шарль Фурье (1772 - 1837) - один из главных социалистов, разрабатывавших во всех деталях социалистический социальный идеал. В социальном учении Фурье просматриваются две части: критическая и положительная. Обе они объединены одной идеей: человек создан для счастья, что предполагает гармоничное удовлетворение его страстей и потребностей, свободу делать то, что он считает самым важным и нужным. Богатство есть первый источник счастья, а материальная свобода есть основа всякой иной свободы. Фурье претендовал на то, что подобно Ньютону, открывшему закон материального движения - притяжение, он открыл закон социального движения - влечение страстей или притяжение по страсти. Страсти являются определяющими свойствами природы человека. Вредных страстей и влечений у человека Фурье не признавал. Корень зла и людских пороков находится не в самом человеке, а в несправедливом общественном устройстве, поэтому нужно полагаться не на моральное осуждение зла, не кричать против порока, что добродетель делает уже в течение многих тысяч лет, а уничтожить общественные причины зла. Для этого нужно разработать, придумать, изобрести новый общественный строй, создающий условия, при которых свободное удовлетворение страстей обеспечивает каждому наибольшее количество счастья и гармоническое сочетание интересов всех членов общества [177]. Роберт Оуэн (1771 - 1858) соединил в себе черты мечтателя, типа Фурье, разрабатывавшего социальный идеал, и практика. В своих взглядах Оуэн был последователем И. Бентама - английского философа и юриста, одного из наиболее ярких представителей либеральной мысли и выразителя философского индивидуализма. Более того, саму формулировку своего нравственного идеала - наибольшее счастье наибольшего числа людей социалист Оуэн взял у либерала Бентама. Однако, в отличие от Фурье, он предлагал установить полное социальное равенство, как в производстве (общественная собственность), так и в потреблении (распределение по потребностям), создавать на полностью добровольной основе трудовые кооперативные общины, состоящие из людей, занятых по 8 часов в сутки попеременно промышленным и сельскохозяйственным трудом, непременно в соответствии с влечениям каждого человека, а тяжелые и непривлекательные работы переложить на механизмы, организовать в общинах систему общественного питания и службы быта, общее воспитание детей, построить вокруг промышленных предприятий поселки, сочетая "все преимущества большого города с преимуществами деревни" [122]. В каждой общине предполагалось осуществить самоуправление через комитет, составленный из жителей. Функции центральной власти, связанные с изданием законов и сбором налогов, должны были постепенно отмирать. Воплотить свои мечты в жизнь Оуэн взялся на американском континенте, организовав общину "Новая гармония". Община просуществовала недолго, и Оуэн вернулся в Англию. Здесь его ждал практический успех, но им он обязан своей идее потребительской кооперации, которую Оуэн считал первым шагом на пути в "новый нравственный мир". Оуэн имел основания заключить, что характер человека слагается под влиянием условий его жизни и воспитания, и ответственность за его пороки лежит на несправедливом общественном устройстве. Он отвергал представления о вечном существовании зла, вытекающем из греховной природы человека. Для Оуэна, как и для Фурье, целью нового общества было, прежде всего, улучшение жизни главной ценности - человека [122]. Наследниками данной традиции являются К.Маркс и Ф. Энгельс, которые говорили о социализме будущего как ассоциации, "в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех" [97, с. 447]. Известно, что в конце своей жизни на просьбу коротко высказать свой и Маркса взгляд на сущность социализма, Энгельс также ответил вышеприведенной формулой.
Свобода воли Св. Августина, И. Канта и свобода выбора Дж. Локка, Д.А. Леонтьева
Еще с античных времен проблема свободы в философии и теологии вставала в связи с проблемами воли ("свобода воли") и выбора ("свобода выбора"). Как писал Аристотель в своей Никомаховой этике: «Между тем деятельности добродетелей связаны со средствами и тем самым с собственной волей и сознательным выбором». Таким образом, встает вопрос о тождественности понятий «свобода», «свобода воли» и «свобода выбора» [15].
И. Кант писал: «Свободу должно предполагать как свойство воли всех разумных существ» [цит. по: 72, с. 300]. Гегель свободу воли считал свободой вообще, включая в нее свободу слова, религиозную свободу и т.д., переведя рассмотрение этого вопроса из личностного аспекта в социально-политический. Как ситает Е.П. Ильин, свобода, по Гегелю, есть сама воля; это тождественные по своей сути понятия. Свободу воли Гегель рассматривает как необходимую предпосылку практической деятельности человека. Содержательные компоненты человеческого сознания — цели, стремления и т. п. — сами по себе существуют лишь в форме возможности; это только намерения человека. И только воля переводит их из возможности в действительность. Поэтому воля у Гегеля есть деятельность человека. Антиподом понятия свободы воли является в учении Гегеля понятие произвола. Произвол, по Гегелю, это низшая ступень развития воли, «отрицательная свобода». На этой ступени мы имеем дело с природной волей, содержание которой составляют страсти, влечения, склонности и т. п. В социальном плане произвол есть выражение крайнего субъективизма и эгоизма, идущего вразрез с принципами, регулирующими жизнедеятельность человека в интересах общества в целом. Сознательный, свободный человек должен подавлять в себе субъективистские тенденции и воспитывать «чувство ничтожности себялюбия» [66].
Однако Л.С. Выготский [33], ссылаясь на Блонделя, писал, что волевое, или произвольное, поведение есть поведение социальное по своему существу и что максимум воли есть максимум повиновения. Поэтому отсутствие свободы в принятии решений еще не говорит об отсутствии воли. Соответственно в психологии с начала столетия произошло размежевание проблемы воли, понимаемой как произвольное управление поведением на основе сознательных решений, и проблемы собственно свободы, которая была надолго отодвинута на периферию психологии [89],
Проблема свободной воли всегда была тесно связана с проблемой свободного выбора. Например, воля у Спинозы выступает как осознание внешней детерминации, которая субъективно воспринимается как собственное добровольное решение, как внутренняя свобода. Свобода выбора в философии традиционно рассматривалась как реальная сфера проявления свободы воли, как ее практическое выражение. Некоторые философы вообще сводили проблему свободы воли к проблеме свободного выбора действия. Однако английский мыслитель Дж. Локк пытался вычленить вопрос о свободном выборе из общей проблемы свободы воли. В волевых актах, по Локку, человек, как правило, не может быть свободным, он подчинен необходимости. Свобода же состоит «именно в том, что мы можем действовать или не действовать согласно нашему выбору или желанию» [цит. по: 94, с. 259]. Л.С. Выготский при обсуждении проблемы воли также связывал это понятие со свободой выбора: «Самым характерным для овладения собственным поведением является выбор, и недаром старая психология, изучая волевые процессы, видела в выборе самое существо волевого акта» [цит. по: 33, с. 274].
По мнению Д.А. Леонтьева, выбор есть конкретный акт, который может быть зафиксирован внешним наблюдателем. Он локализован во времени; между двумя актами выбора может пролегать пространство, в котором никакие выборы не осуществляются, хотя в любой момент времени, когда присутствует рефлексия ситуации, возможен и выбор. Нет безальтернативных ситуаций; в то же время необходимым условием построения изначально неочевидных альтернатив является работа по рефлексивному осознанию ситуации. Там, где рефлексия не включена, выбора действительно может не быть. Выбор - сложно организованная деятельность, осуществляемая на разных уровнях сложности и неопределенности ситуации [93]. Свобода, напротив, феноменологически представляет собой некоторое базовое состояние, относящееся более к возможности, чем к акту ее осуществления, конкретному событию. Если сущностью свободы выступает контроль над своей активностью во всех точках ее траектории, то она есть как в точках выбора, так и в промежутках между ними, причем сам выбор осуществляется либо свободно (если он может быть изменен), либо нет (если он жестко определен) [91]. Свобода и личностный выбор, таким образом, не одно и то же, хотя они тесно взаимосвязаны и подкрепляют друг друга [89]. Ролло Мэй считал, что свобода кумулятивна; выбор, включающий в себя элементы свободы, расширяет возможность свободы для последующего выбора [230].
Свобода как ценность, цель и средство развития по Амартии Сену
Нобелевский лауреат по экономике Амартия Сен [150], понимает развитие как процесс расширения реальных прав и свобод, которыми пользуются члены общества. Если свобода — это то, что наступает вместе с развитием, представляется весьма разумным сосредоточить внимание на развитии как на всеобъемлющем предмете, оставив в стороне частные либо специфические способы достижения гражданских свобод. Взгляд на развитие как на расширение основных прав человека подчеркивает важность развития как такового, а не тех выборочных средств (рост экономики или доходов населения), которым, inter alia, принадлежит существенная роль в этом процессе. Две причины обуславливают ключевое значение индивидуальной свободы в концепции развития; эти причины связаны соответственно с категориями ценности и эффективности. Первая причина заложена в основу нормативного подхода, признающего базовые индивидуальные свободы решающим фактором. Следовательно, успех сообщества оценивается, в первую очередь, с точки зрения наличия базовых свобод, которыми пользуются члены этого сообщества. Такая ценностная позиция отличается от информационной позиции, свойственной более традиционным нормативным подходам, фокусирующим внимание на иных переменных, таких как полезность, процессуальная свобода или реальный доход. Обладание большей свободой поступать так, как считаешь нужным, является, во-первых, непосредственно значимым для человеческой свободы вообще и, во-вторых, такое обладание важно для развития личных возможностей, ведущих к получению ценных результатов. С такой точки зрения расширение свобод видится равно как (1) основной целью, так и (2) основным средством развития. Цель и средство называются соответственно «основополагающей» и «инструментальной» ролями свободы в процессе развития.
Итак, свобода занимает главенствующее положение в процессе развития по двум причинам:
Ценность свободы: достижения прогресса оцениваются в первую очередь по состоянию прав человека в обществе — насколько эти права расширились, окрепли. По мнению А. Сены, очевидно, что свобода и права человека способны эффективно влиять на экономический прогресс в целом. Но — что самое главное — политическая свобода и гражданские права важны сами по себе и не требуют доказательств своей экономической полезности. Даже когда люди, лишенные политической свободы или гражданских прав, живут в условиях адекватной экономической безопасности (и, случается, пользуются благоприятными экономическими условиями), им тем не менее, отказано в важнейших свободах: жить своим умом и участвовать в принятии ключевых решений, касающихся общественных дел. Эти лишения ограничивают социальную и политическую жизнь и должны считаться репрессивными, даже если они не приводят к иного рода бедам (вроде экономических катастроф). Поскольку политические и гражданские права являются определяющими компонентами человеческой свободы, их нарушение приносит вред само по себе.
Основополагающая роль свободы соотносится со значением фундаментальных прав и свобод в общем улучшении жизни людей. Базовые свободы включают в себя насущные потенциальные возможности — например, возможность избежать таких лишений, как голод, недоедание, гибель от излечимых болезней, преждевременная смертность; а также свободы, ассоциируемые с грамотностью, ростом населения, правом на участие в политической жизни, отсутствием цензуры и так далее. Свобода определяет содержание развития через экспансию этих и других базовых свобод. Таким образом, развитие, с нашей точки зрения, является процессом расширения человеческих свобод, без которого невозможно достоверно оценить уровень развития.
Исследуя роль гражданских прав в развитии, мы обязаны обратить внимание, как на основополагающее, так и на инструментальное значение гражданских прав и политических свобод. Права и свободы являются не только основной целью развития, но и его основным средством.
Эффективность свободы: уровень развития непосредственно зависит от свободной деятельности членов общества. Свобода не только является мерилом успеха или провала, но и, прежде всего, определяет уровень индивидуальной инициативы и эффективности общества. Расширение свободы усиливает способность людей помочь самим себе, а также повлиять на окружающий мир, и эти две составляющие являются главными в процессе развития.
Связь между индивидуальной свободой и уровнем социального развития далеко не исчерпывается принципом дополнительности, сколь бы важным последнее обстоятельство ни являлось. То, чего люди способны достичь, зависит от экономических возможностей, политических свобод, развитости общественных движений и условий для получения медицинской помощи, базового образования, а также от социальной поддержки и стимулирования их деятельности. С другой стороны, развитие институциональных структур, обеспечивающих перечисленные возможности, зависит от наличия гражданских свобод, позволяющих беспрепятственно участвовать в общественных выборах и публичных дискуссиях, что в свою очередь способствует развитию этих возможностей. Политические свободы (в виде свободы слова и выбора) способствуют обеспечению экономической безопасности. Социальные возможности (в виде права на образование и медицинскую помощь) облегчают участие в экономической жизни. Экономические условия (в виде возможности участвовать в торговле и производстве) обычно способствуют как личному материальному благополучию, так и накоплению общественных ресурсов для «подпитки» социальных возможностей. Свободы различных видов способны усиливать друг друга. Эффективность свободы как инструмента определяет следующее обстоятельство: различные виды свободы пересекаются друг с другом, и свобода одного вида способна во многом помочь достижению свободы других видов. Таким образом, две роли свободы пронизаны эмпирическими связями, соотносящими свободу одного вида со свободой других видов.
Психология свободы как четырехмерного пространства жизни человека
Трехмерная модель David Nolan характеризует условия жизни человека не как точку на прямой, а как объем его реального жизненного пространства, определяемый его длинной (размер экономических свобод), шириной (размер политических свобод), высотой (размер личностных свобод). Объем и форма жизненного пространства варьируется тремя свободами человека от нулевого (где нет места даже для его тела), до бесконечно большого (права «человека мира», не ограниченного никакими запретами). Разные политические течения (коммунисты, социал-демократы, либералы, консерваторы, фашисты, либертарианцы, анархисты, монархисты), варьируют размеры трех свобод человека, и этим отличаются друг от друга. Они предлагают человеку жить в пространствах разного размера и разной формы. Примером личностных свобод является право человека, например, право «Обладать огнестрельным оружием», экономических свобод - право «не страховать свой автомобиль», политических свобод - право «голосовать или не голосовать на выборах». Теоретически, если свободы человека стремятся к плюс бесконечности, то человек обретает жизненное пространство, ограниченное только его природными возможностями. Но стоит только одной свободе минимизироваться до нуля, как человек полностью утрачивает жизненное пространство и должен физически погибнуть. Между максимальными и минимальными объемами свобод человека находится огромный диапазон и форм жизнеобеспечения человека, которые определяются идеями и программами политических партий. Вся политическая борьба между партиями сводиться к величинам свобод и соотношением величин трех свобод между собой.
Психологическое содержание трех видов политических свобод заключается в возможности человека сохранять ясное полное сознание. Уже первые признаки утраты сознания порождают у человека беспокойство, дискомфорт, потерю уверенности в себе, надежды на будущее. Грозные признаки потери сознания тяжело переносятся человеком, вызывая у него страх, панику, ужас. Лишаясь сознания, человек автоматически лишается всех гражданских свобод в форме медицинской изоляции, права на защиту, запрета на профессии, образование, передвижения, проживания. И напротив, лишаясь свобод - он автоматически лишается сознания, потому масштаб его сознания и есть масштаб его жизненного пространства.
По нашему мнению, человек имеет абсолютно надежные психологические индикаторы объема своего сознания: такие, как ощущение самоконтроля, саморегуляции, самоуправления. Иначе говоря, утрата сознания человеком начинается, когда самоконтроль подменяется внешним контролем, саморегуляция - внешней регуляцией, самоуправление - внешним управлением. Так сознание человека подменяется «сознанием» политической власти. Власть добивается ограничения сознания человека ограничением его свобод: самоконтроля - ограничением его личностных свобод, саморегуляции - ограничением экономических свобод, самоуправления -ограничением политических свобод.
В ленинградской психологической школе принято, в соответствии с системным подходом Б.Г. Ананьева и В.А. Ганзена, анализировать человека как носителя индивидных свойств, субъектных, личностных и свойств индивидуальности. Тогда, строго говоря, самоконтроль присущ человеку как индивиду (пол, возраст, свойства нервной системы, конституция); саморегуляция - человеку как субъекту (воля, мышление, аффект, перецепция); самоуправление - человеку как личности (темперамент, характер, направленность, способности); самовоспитание - человеку как индивидуальности (индивидуальная история, индивидуальные особенности, опыт, продуктивность).
Самоуправление присуще только сильной личности. Сила личности определяется силой веры человека в ценности, имеющие для него решающее значение. Вера человека всегда имеет формулировку. Вера много сильнее, чем социальные роли, права и обязанности, следующие из социального положения человека. Проявляется вера в форме самоуправления, которое часто относят к свойствам характера. Но если мотив не сформулирован словами, то человек не имеет мотива, и его поведение не мотивировано.
