Особенности социально - перцептивных процессов у подростков с интеллектуальной недостаточностью Хлыстова Елена Викторовна

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА 1. Теоретическое обоснование проблемы невербального поведения в социально - перцептивном аспекте

1.1. Социально - перцептивный подход к невербальному поведению 11

1.2. Идентификация экспрессии лица как проблема невербального общения 36

1.3. Информативная значимость взгляда в общении 50

1.4. Постановка проблемы. Гипотезы, задачи, методы исследования 67

ГЛАВА 2. Методика выявления особенностей перцептивных процессов подростков с интеллетуальной недостаточностью при распознавании базовых эмоций по верхней части лица 73

2.1. Описание методов исследования 73

2.2. Надежность стимульного материала и методов диагностирования 81

ГЛАВА 3. Особенности перцептоовных процессов подростков с интеллектуальной недостатостью 102

3.1. Сравнительный анализ данных вербализации и опосредованного опознания базовых эмоций 102

3.2. Анализ ошибок идентификации при распознавании базовых эмоций подростками с интеллектуальной недостаточностью 126

3.3. Когнитивные эталоны базовых эмоций подростков с интеллектуальной недостаточностью 146

3.4. Положительный и отрицательный выбор при опознании базовых эмоций человека подростками с интеллектуальной недостаточностью 161

Заключение 174

Литература

• Социально - перцептивный подход к невербальному поведению
• Информативная значимость взгляда в общении
• Надежность стимульного материала и методов диагностирования
• Сравнительный анализ данных вербализации и опосредованного опознания базовых эмоций

Введение к работе

Интерес нашего исследования к подростковому возрасту как к экспериментальному полю обусловлен сензитивностью данного возрастного периода для формирования навыков и умений социального взаимодействия, что обусловлено общением как ведущей деятельностью (Д.Б.Эльконин). Эта закономерность верна и для подростков с грубой интеллектуальной недостаточностью, и для подростков с ЗПР (О.К.Агавелян, В.А.Варянян, А.П.Грозова, Ю.А. Кулагин, В.ИЛубовский, В.Г.Петрова, Т.В.Розанова, У.В.Ульенкова).

Согласно исследованиям Ж.И.Намазбаевой, О.К.Агавеляна, М.Г.Агавелян, в подростковом возрасте учащиеся вспомогательных классов и классов коррекции обладают потенциальной возможностью распознавания невербальных знаков благодаря достаточному социальному опыту.

Внимание исследования к подростковому возрасту так же связано с особой ролью пубертатного периода, которая проявляется в процессах декомпенсации и компенсации дефекта. В этот период организм испытывает состояние длительного стресса, приводящее к крайней напряженности компенсаторных механизмов.

При этом одни исследователи, изучавшие особенности пубертатного периода у лиц с легкой степенью умственной отсталости, отмечают проявление разнообразных психических и соматических нарушений, затрудняющих со-циобиологическую адаптацию к среде, другие указывают, что в этот период происходит патоморфоз и регресс психопатологических симптомов, улучшается физическое созревание, наступает фаза интенсивного интеллектуального

5 развития (Ю.А.Антропов, М.И.Гринцов, О.К.Агавелян, Р.Г.Аслаева,). Такое противоречие порождает интерес к вопросам распознавания тонких экспрессивных элементов и изучение взаимосвязи социально - перцептивных навыков с компенсаторными явлениями (Ю.А. Антропов, М.И. Гринцов и др.).

Наше исследование рассматривает подростковый возраст как актуальный для проявления и формирования социально перцептивных навыков и является частью многосистемной программы социальной нивелировки выпускников вспомогательных учреждений и классов коррекции.

Выпускники специальных учреждений испытывают значительные трудности в приобретении приемлемого социального статуса (У.В.Ульенкова). Примитивность интересов, недоразвитая речь, бедность представлений, поверхностность осмысления окружающего мира осложняют контакты подростков со сверстниками и взрослыми, вызывают трудности внутри коллективного общения (А.Д.Виноградова, В.А.Варянен).

Несформированность навыков общения, отсутствие умения адекватно распознавать намерения партнера по общению и правильно выстраивать линию поведения являются главной причиной дезадаптации подростков с проблемами в развитии в социальной среде (О.К.Агавелян).

Компенсирующие возможности невербальных коммуникативных средств рассматривались многими исследователями (Р.Бердвистл, П.Экман, Р.Шерер, Е.И.Файзенберг, А.Г.Асмолов, В.А.Лабунская и др.), но в контексте интеллектуальной патологии эти вопросы изучены слабо. Наше исследование в определенной мере возмещает выявленный пробел в исследовании данной проблемы.

В.А.Лабунская, обобщая взгляды многих исследователей, указывает, что в создании образа партнера по общению невербальные коммуникативные средства имеют значительную роль, они регулируют пространственно - временные параметры во время межличностных контактах, что позволяет делать оптимистический прогноз на информативную значимость невербального по-

6 ведения и его компенсирующие возможности в общении при трудностях, обусловленных проблемным развитием (Е.И.Файзенберг, А.Г.Асмолов и др.).

Во время поиска дополнительных путей, оптимизации социальной нивелировки выпускников вспомогательных учреждений внимание специальных психологов привлекла проблема невербального общения.

Среди многочисленных невербальных информативных средств особое место занимает область глаз (Т.Н.Малкова, В.Н.Панферов, В.А.Турусов и др.). Согласно положению М.Аргайла, способность к визуальному общению является врожденной и проявляется уже с первых минут жизни. Область глаз является важнейшим коммуникативным каналом, передающим личностные смыслы, имеющие витальное значение. Восприятие взгляда неосознанно проявляется в выборе социальной установки на активное (борьба за высокий статус в группе) или адаптивное (избежание социального контакта, просьба о помощи) поведение в межличностных отношениях детей, подростков и взрослых людей (Tauer, C.L.Kleinke, M.Snyder, J.Grether, C.Keller и д).

Цель исследования: изучение влияния интеллектуальной недостаточности на перцептивные процессы в подростковом возрасте.

Объект исследования; особенности социально - перцептивных процессов подростков с грубой (олигофрения в степени дебильности) по сравнению с подростками с ЗПР и подростками с нормальным психическим развитием (НПР).

Предмет исследования: распознавание базовых эмоций по мимическим знакам верхней части лица у подростков с интеллектуальной недостаточностью в подростковом возрасте.

Гипотезы исследования:

1. Способность к распознаванию базовых эмоций по верхней части лица характерна для подростков с интеллектуальной недостаточностью.

2. Существует взаимосвязь между особенностями распознавания базовых эмоций по верхней части лица и выбором социальных установок на ак-

7 тивное или адаптивное социальное поведение, который обусловлен наличием или отсутствием интеллектуальной недостаточности.

3. Интеллектуальная недостаточность в подростковом возрасте способствует активизации адаптивных механизмов.

4. Разработанная нами экспериментальная программа позволяет выявить особенности протекания перцептивых процессов при распознавании базовых эмоций по верхней части лица, что в свою очередь может стать основанием для реконструкционных изменений личности подростка с интеллектуальной недостаточностью.

Задачи исследования:

1. Теоретически проанализировать основные подходы к проблеме социально - перцептивного аспекта невербального поведения, определить уровень изученности социально - перцептивной способности у подростков с интеллектуальной недостаточностью.

2. Разработать экспериментальную программу, направленную на выявление особенностей перцептивных процессов при распознавании базовых эмоций по верхней части лица.

3. Изучить особенности распознавания базовых эмоций у подростков с интеллектуальной недостаточностью, особенности ошибочных идентификаций.

4. Определить уровень сформированности когнитивных эталонов базовых эмоций и референтность их мимических выражений.

Методологические позиции исследования: были определены на основе: подхода к личности как к системе отношений, прежде всего социальных (В.Н.Мясищев, А.А.Бодалев); компенсаторных и информативных возможности невербального поведения при недостатках речевого общения (В.А.Лабунская, Е.И.Файзенберг, А.Г. Асмолов, В.А. Морозов, и др.); учета неоднозначности ролей базовых эмоций в мотивационной системе личности и существования! устойчивых мимических паттернов этих эмоций (К.Изард, П.Экман, О.Кляйнберг, В.Винаке, Р.Фонг и др. ); специфики социально -

8 перцептивных процессов при опознании выражения глаз (МАргайл, М.Чанс, К. Кляйнке, МСнудет, Дж.Гретхер, С.Келлер и др.); единства возрастных закономерностей при нормальном развитии, при грубой интеллектуальной недостаточности и при ЗПР (Л.С.Выготский, В.В.Давыдов, В.И.Лубовский, В.Г.Петрова, У.В.Ульенкова, О.К.Агавелян, В.А.Варянен, Ж.И.Намазбаева и

ДР)-

Методы исследования: теоретическое осмысление и анализ психологических исследований по интересующей проблеме; теоретико - прикладное моделирование программы изучения особенностей перцептивных процессов у подростков с интеллектуальной недостаточностью при распознавании базовых эмоций по верхней части лица; вагшдизация и проверка надежности методики, направленной на решение поставленных задач; экспериментальное исследование, обработка данных с применением методов математической статистики; разработка возможных направлений коррекционного воздействия на социально - перцептивную способность у подростков с грубой интеллектуальной недостаточностью.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования:

теоретически обоснована информативная значимость одного невербального компонента - области глаз в контексте интеллектуальной недостаточности;

выявлено влияние выбора адаптивного или активного социального поведения на распознавание мимики верхней части лица у подростков с интеллектуальной недостаточностью;

определены уровни сформированности эталонов базовых эмоций и их влияние на адекватность идентификации мимики подростками с интеллектуальной недостаточностью;

впервые рассмотрены особенности положительной и отрицательной референтной оценки мимики верхней части лица подростками с интеллектуальной недостаточностью;

9 намечены направления оптимизации адаптивных возможностей подростков с интеллектуальной недостаточностью. Практическая значимость исследования:

5. Разработана экспериментальная диагностическая программа, направленная на выявление особенностей социально - перцептивных процессов, которая может найти должное применение в практической работе психологов вспомогательных учреждений и классов коррекции.

6. Выявленные особенности социально - перцептивных процессов у подростков с интеллектуальной недостаточностью могут быть использованы специальными психологами и педагогами при разработке психокоррекци-онной работы, направленной на оптимизацию перцептивных процессов.

7. Представленный в исследовании теоретический анализ различных подходов к проблеме невербального поведения в перцептивном аспекте является основой теоретического курса, направленного на подготовку коррекци-онной и социальной психологии.

Апробация работы Основные положения и результаты обсуждались и докладывались на: заседаниях кафедры коррекционной педагогики и психологии Шадринского государственного педагогического института, аспирантских собраниях Шадринского государственного педагогического института, межрегиональной научно - практической конференции «Проблемы практической психологии» (Шадринск 2000), межрегиональной научно - практической конференции «Перспективы развития практической психологии» (Шадринск, 2001); международной конференции «Личность в современном мире (социально - психологические проблемы)» (Курган 2001), на научно -практических конференциях в детском доме №1 г. Шадринска (1999, 2000), на методических объединениях учителей классов коррекции г. Шадринска, на семинаре во вспомогательной школе г.Каргаполье (2001). Положения выносимые на защиту: 1. Подростки с интеллектуальной недостаточностью способны идентифицировать базовые эмоции по выражению глаз.

2. Существует взаимосвязь между особенностями распознавания базовых эмоций по верхней части лица и социальными установками, связанными с выбором адаптивного или конструктивного социального поведения.

3. Ивггеллектуальная недостаточность в подростковом возрасте способствует активизации адаптивных процессов, что отражается в специфике социально - перцептивных процессов.

5. Выявление уровня восприятия базовых эмоций по верхней части лица позволит диагностировать сформированность социальных сторон личности подростка с интеллектуальной недостаточностью и, таким образом, сделать определенный социальный прогноз его адаптивных возможностей. Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы (190 наименований, в том числе 28 на иностранном языке) и приложений.

Теоретическое обоснование проблемы невербального поведения в социально - перцептивном аспекте.

1.1. Социально - перцептивный аспект невербального поведения.

Проблема невербального поведения человека привлекала внимание ученых с античных времен. Наибольший интерес исследователей, работавших в различных направлениях (философия, естествознание, литература, медицина, психология) вызывали выразительные движения человека. Основные вопросы, которые решали исследователи, можно представить следующим образом:

происхождение выразительных движений в онтогенетическом и филогенетическом плане, взаимосвязь с психологическими явлениями;

ценность выразительных движений как средств диагностики и коммуникации и их место в психомоторике человека;

возможность адекватного опознания психических свойств человека по его выразительным движениям.

С античных времен выделяются две относительно самостоятельных позиции исследования ученых. Первая - клиническая рассматривает выразительные движения с точки зрения диагностики внутренних состояний, психических и поведенческих расстройств (Гиппократ, Парацельс, Кандус, Ч.Белл, К.Дюшен, Ч.Дарвин и др.). Исследования выразительных движений с клинической позиции происходят в рамках медицины, неврологии, психопатологии и вплоть до XIX носят эмпирический характер (102).

В конце XIX века начинается новый экспериментальный этап исследований, что было связано с формированием экспериментальной психологии как самостоятельной отрасли знаний. Выразительные движения изучаются психологией эмоций и рассматриваются с точки зрения первичности - вторичности по отношению к внутренним психическим состояниям человека (В.Вундт, У.Джеймс, Г.Ланге и др.) (102).

В начале XX века наблюдается спад интереса к клинической позиции

* изучения выразительных движений, что по нашему мнению, было связано с
назревающими противоречиями в полученных результатах исследования.
Становится очевидным, что подход к выразительным движениям с точки
зрения их первичности - вторичности по отношению к внутренним пережи
ваниям не способен решить проблему диагностичности внутренних состоя
ний, психических и поведенческих расстройств по выразительным движени
ям.

Наряду с клинической, начиная с античных времен развивается физиогномическая позиция (Аристотель, Теофаст, Иоган - Каспар, Лафатер, И.А. Сикорский и др.), которая рассматривала выразительные движения, обусловленные анатомическим строением человека, во взаимосвязи с его врожденными способностями и чертами характера (102,135 ).

В конце XIX века происходит увеличение места, занимаемого сферой общения в жизни общества, что привело в свою очередь к росту интереса к проблемам коммуникации, к появлению не только научных исследований, но и практических руководств по эффективному использованию знания, навыков и приемов невербального общения в межличностных отношениях (П.Мантегаццы, С.Волконский (33, 99)).

С середины XX века начинается новый этап исследования выразительных движений. Оформляется самостоятельная научная область - область не-»

вербального поведения (104), известная в зарубежной литературе под термином «nonverbal communication», которая представляет из себя объединение усилий эмпирического изучения различных феноменов невербального как отдельных аспектов единой фундаментальной проблемы - передачи информации без помощи языка (140).

В этом смысле в изучении невербальных коммуникаций нет четких гра-

ниц между близкими научными областям; изучение этого феномена находит
ся на стыке психологии речи, психологии эмоций, социальной психологии,

культурной антропологии, лингвистики, семиотики, этиологии и заимствует теоретические постановки и методы всех перечисленных научных областей» (140, с. 14).

Источником усиления интереса к невербальной коммуникации является противоречие между лингвоцентризмом общества и желанием противопоставить нечто иное логической и рациональной модели мира (146,147).

Центром изучения невербального поведения становится Америка, и формирование взглядов на эту проблему происходит под влиянием бихевиоризма и интеракционизма (В.А.Лабунская). Выразительные движения, как и другие компоненты невербального поведения человека, стали рассматриваться с точки зрения их информативной значимости (как невербальные коммуникации) (78,79,80).

В это время, по мнению Р.Хайда, происходит потеря связи исследований невербального поведения с психологией эмоций, что привело в конечном итоге к изоляции исследований невербальной коммуникации от историко-эволюционного подхода, которому они обязаны своим рождением в поведенческих и социальных науках.

В энциклопедическом словаре по психологии, вышедшем в 1983г. под редакцией известного английского социального психолога и философа Р. Харре, отмечается, что наибольшее распространение в исследовании коммуникации получили такие подходы: информационный, интеракционист-ский и теория коммуникативной относительности.

В своем исследовании мы сконцентрировали внимание на информационном подходе, особенно значимом в нашем понимании, так как он предполагает, что тело человека, особенно его лицо, глаза, руки, представляет собой экран, на котором высвечиваются его установки, эмоции.

С позиций информационной теории построения коммуникативного акта (102) восприятие невербального сообщения подростком с интеллектуальной недостаточностью характеризуется как получение неполной информации

по причине узости канала восприятия, канала передачи сообщения (АЛ.Грозова, Ю.А.Кулагин, В.И.Лубовский, В.Г.Петрова и др.). Получив неполную информацию, зачастую состоящую из единичных компонентов целого невербального сообщения, подросток с умственной отсталостью должен произвести сравнение с имеющимся у него набором оперативных единиц.

Выполнению данной операции мешает малый количественный и низкокачественный состав имеющихся эталонов, возможность удержания в памяти всего объема полученной информации, слабость операций анализа и синтеза. Появившееся с такими помехами обозначение, должное отражать психическое состояние или качества личности партнера по общению, является неадекватно - транслируемой с помощью невербальных средств информации и служит основой для неправильных суждений о личности и ее состояниях (58, 51,48,37).

В рамках интеракционнстского подхода, который также сложился в середине 60-х годов, для нашего исследования представляет интерес концепция Р.Бердвистла (Birdwistell R. 1970), который одним из первых начал изучать общение в ходе движений тела. Он создал направление исследования невербальной коммуникации, которое назвал «кинесика». «Кин» - мельчайшая единица движения, как бы буква движения тела, считывая которую можно в итоге интерпретировать передаваемые через жесты или другие движения тела сообщения.

Р.Бердвистл отстаивает следующую точку зрения: несмотря на разнообразие интеракций между людьми, все символические интеракции имеют один и тот же ограниченный репертуар, состоящий из 50-60 элементарных движений, жестов или поз человеческого тела. По его мнению, развертывающееся поведение складывается из кинем - элементарных единиц, точно так же, как звуковая человеческая речь организуется из последовательности слов, предложений и сообщений («лингвистическая» модель невербальной коммуникации) (102,34).

Коммуникативная функция кинесического языка состоит в наличии у невербальных знаков смысла, который стереотипно осознается членами коллектива (42, 116). Ограниченные возможности умственно - отсталых в распределении внимания между знаком и значением (В.И.Лубовский и др.) создают трудности в формировании стереотипов. Невозможность связать в одно целое внешнее выражение и содержание, нарушает соотношение и опознание знака и соответствующего ему значения в цепочке ситуаций межличностного взаимодействия (93,27).

Сходные с «лингвистической» моделью языка тела представления нашли свое отражение в трудах И. А. Соболевского (137).

Идеи Р.Бердвистла критиковали П.Экман и Р.Шерер (167). Они считают, что подход к невербальному поведению как к знаку, репрезентирующему определенные психологические и социольно-психологические явления, соответственно имеющему однозначную трактовку, осложняется тем, что для оценки его индикативных возможностей используются критерии, применяемые в отношении естественного словесного языка.

Три главных характеристики невербального поведения не позволяют, на их взгляд, в полной мере использовать по отношению к невербальному поведению принципы анализа вербальных знаков: 1) континуальность против дискретности; 2)вариабельность против инвариабельности; 3) непроизвольность против произвольности (167).

В середине 60-х годов П.Экман поставил ряд вопросов в связи с проблемой индикаторных возможностей невербального поведения. Он пытался определить, какое количество невербального поведения несет определенную информацию; какие классы информации передаются с помощью невербального поведения; изменяется ли информация от знаний условий, в которых находится общение; если невербальные движения различаются по своим индикативным и коммуникативным возможностям, то можно ли по ответам наблюдателей судить об этом (167, 168,169).

В результате эксперимента П.Экман пришел к выводу, что невербальное

поведение несет точную информацию даже тогда, когда отсутствуют знания
о ситуации или контекстное общение.

Интеллектуальная патология, ее ядерные признаки и вторичные отклонения вызывают изменения, создают специфические особенности всей культурной модели эмоций (П. Экман), объясняющей равнозначное влияние биологической и социальной основы выразительных движений (167).

Первый компонент данной модели П.Экмана - стимулы, вызывающие внешние проявления эмоций. Стимулы, проходя через фильтры внутренних установок, формируют субъективную картину мира. Очевидно, что степень субъективизма зависит от особенностей восприятия, которое у детей и подростков с интеллектуальной патологией характеризуется замедленностью, узостью, недефенцированностью, инактивностью (СЯ.Рубинштейн, В.ИЛубовский, В.Г.Петрова и др.) (132,93,123).

Вторым компонентом модели П.Экмана является программа выраже-

ний эмоций на лице. Возможности лицевой экспрессии закладываются в эм
бриогенезе. Неблагоприятные факторы, вызывающие органическое пораже
ние головного мозга, нарушают двигательную функцию мозга, которая явля
ется результатом совместной деятельности разных отделов центральной
нервной системы.

Адекватное отношение кинем, как "чувственно воспринимаемых тело-

движений" нарушено у детей с грубой интеллектуальной недостаточностью практически на всех уровнях. Страдает психологическая организация выразительных движений - выражение и умение видеть за вербальным поведением определенной мысли, смысла. Несформированость кортикального уровня затрудняет отбор адекватных ситуаций невербальных коммуникативных знаков. Нарушается согласование выразительного движения с внешним про-

странством при ведущей роли зрительной афферентации.

Кроме того, особенности дефекта подростков с умственной отсталостью

не позволяют невербальному поведению сформироваться как целостному ак
ту, составленному из выразительных движений; да и сами движения, тре
бующие работы нескольких групп мышц, не могут быть точно координиро
ваны. Нарушается автоматизация определенных движений невербального
репертуара. И, наконец, нарушен общий фон - мышечная возбудимость и то
нус.

Поражение того или иного уровня организации невербальных движений зависит от времени и силы действия неблагоприятных факторов на области коры, занятые в осуществлении двигательного акта (27).

Третий компонент модели П.Экмана включает "правила проявления эмоций, предписания культуры усилить или ослабить интенсивность, нейтрализовать или замаскировать первоначальное выражение".

Выразительные движения для подростков с диагнозом «олигофрения» знаменуют лишь физическое действие. Используемые людьми с нормальным

интеллектом выразительные движения не воспринимаются как демонстри
рующие и маскирующие из-за ограниченного опыта, обусловленного малой
активностью интеллектуально - ограниченных подростков в присвоении
элементов невербального поведения и низким уровнем значения обществен
ного воспитания в становлении новых функций элементов экспрессии
(58,121).

Изучение выразительных движений с позиций бихевиоризма и интерак-
ционизма привело к тому, что невербальное поведение человека отрывалось
от личности и рассматривалось с точки зрения семантики. Накопленные фак
ты невозможно было объяснить с точки зрения смыслового поведения. Эти
факты можно рассматривать с точки зрения деятельностного подхода, кото
рый приобрел фундаментальное назначение в трудах отечественных ученых
(85,107,131).

В 19S6 г. было опубликовано первое отечественное монографическое исследование о невербальных феноменах В.АЛабунской (80), в котором рассматривается невербальные коммуникации с точки зрения их индикативно -регулятивной функции в общении. Выделяется невербальное общение как вид общения, для которого характерно использование невербального поведения в качестве главного средства передачи информации, организации взаимодействия, формирования образа и понятия о партнере, осуществление влияния на другого человека.

Невербальное поведение партнеров по общению, подчеркивает автор, одновременно выступает как условие познания их личности, возникновения отношения, как своеобразная форма обращения друг к другу. Оно неразрывно с внутренними личностными процессами и является внешней формой существования и проявления психического мира. Поэтому анализ содержания индивидуальных особенностей невербального поведения является способом диагностики уровня развития личности как субъекта общения (80).

Невербальное поведение (социально и биологический способ организации усвоенных индивидом невербальных средств общения, преобразованных в индивидуальную, конкретно - чувственную форму действий и поступков (80,с.6)) В.А.Лабунская подразделяет на отдельные структуры (невербальные средства).

В основу классификации невербальных структур положены атрибуты бытия, материи и способы ее организации, а также системы их отражения и восприятия (оптическая, акустическая, тактильная, ольфакторная. В результате выделяются такие составляющие: кинесика (движения тела), такесика (тактильно - кинестезические данные о пространственном расположении тела), просодика (ритмико - интонационная сторона речи), экстралингвистика (голосовые психофизиологические проявления человека: плач, кашель, смех, вздох, шепот и т. д.), ольфакторная система (запахи).

Внимание нашего исследования ограничивается кинесикой, содержанием понятия которой является зрительно - воспринимаемый диапазон движений, выполняющий экспрессивно - регуляционную функцию человека в общении. Кинесика - это не только движения тела, но и манера одеваться, причесываться (65, 100), движения, связанные с использованием предмета, но чаще всего обозначает выразительные движения рук и лица,

В.А.Лабунская выделяет такую мало изученную подструктуру кине-сики, как «контакт глаз». Функции визуального контакта в общении заключаются в информационном поиске, оповещении об освобождении канала связи, стремлении скрывать и выставлять свое «я», установлении и поддержании стабильного уровня психологической близости (80).

Совокупность движений, образующих структуру невербального поведения, представляет из себя целостность, трудно разложимую на отдельные единицы, где преобладают непроизвольные движения над произвольными, неосознаваемые над осознанными, неинтенциональные над интен-циональными, неконвенциональные над конвенциональными. Поэтому невербальное поведение передает существо человека гораздо лучше, чем его слова (80).

Учитывая это положение, В.А.Лабунская выделяет следующие функции невербального поведения в социальных взаимодействиях:

невербальное поведение облегчает и регулирует процесс возбуждения; контролирует аффект, нейтрализует его или создает социально - значимое аффективное отношение;

является одним из показателей общей психомоторной активности и индикатором актуальных психических состояний личности;

создает образ партнера по общению, является средством идентификации партнеров по общению, выполняет функцию социальной стратификации и выступает в качестве маскировки «Я» - личности;

—выражает качество и изменение взаимоотношений партнеров по общению и поддерживает оптимальный уровень психологической близости между общающимися;

—выполняет функцию экономии речевого общения, выступает в роли уточнения, изменения понимания вербального сообщения, усиливает эмоциональную насыщенность сказанного.

Выделение этих функций позволяет, во - первых, ответить на вопрос о том, какое содержание передается через невербальное поведение (невербальную коммуникацию), во - вторых, обратиться с учетом представлений о природе невербальной коммуникации к анализу ее коррекционных возможностей (146,140).

А.Г.Асмолов подчеркивает, что невербальная коммуникация является преимущественно выражением смысловой сферы личности, представляет собой непосредственный канал передачи личностных смыслов (146, с.76). Невербальная коммуникация является «ключом» к воспитательному и коррек-ционному воздействию на личность, как на мотивационно смысловую систему (146, С.74). Отсюда и следует основная идея общего методического принципа опосредования смысловых образований личности. Она состоит в том, что для перестройки и коррекции мотивационно - смысловых образований личности необходимо выйти за их пределы и изменить личностно - значимые деятельности, порождающие эти образования (14).

Коррекционное воздействие на сферу общения, деформированную интеллектуальной недостаточностью связано с изучением особенностей невербального поведения в контексте интеллектуальной патологии. Исследования невербального поведения у интеллектуально - неполноценных детей и подростков направлены на выявление влияния отклонения интеллектуального развития на использование невербальных средств в общении. Авторы, работающие в этом направлении, пытались выяснить, изменяется ли роль и

функции невербальных средств коммуникации у детей и подростков с интел-

лектуальным отставанием по сравнению с нормой.

Экспериментальные данные (О.К.Агавелян, М.Г\Агавелян, Ж.И.Намазбаева и др.) показали, что невербальное поведение у подростков с грубой интеллектуальной недостаточностью (диагноз «олигофрения») существенно отличается от нормы. Особенности использования невербального репертуара подростками с интеллектуальной патологией обусловлены биологической основой интеллектуального отклонения.

Стереотипность видения человека и его поведения по невербальным знакам влечет за собой невнимательность к нюансам невербальной знаковой информации, к непониманию оттенков выражений и смыслов, что искажает и придает специфичность всему процессу социального восприятия и понимания (1ДН0).

Особенности восприятие и понимание невербального поведение человека при интеллектуальной недостаточности могут быть рассмотрены с точки

зрения социально - перцептивной способности, структуры, этапов и меха
низмов социальной перцепции. Таким образом, интерес нашего исследования
сужается рассмотрением социально - перцептивного аспекта невербального
поведения - значением и ролью выразительных движений в познании чело
века человеком в общении (приложение №1).

Термин «социальная перцепция» впервые был предложен Дж.Брунером

в середине XX века (26). Первоначальное значение термина состояло в том,
чтобы обозначить факт социальной детерминации перцептивных процессов

(7,8).

В отечественных исследованиях этот феномен изучался по названием

«восприятие человека человеком», а позднее «познание человека человеком» (6,7,22,23,24).

Б.Г.Ананьев, Г.М.Андреева, В.А.Лабунская, Б.Ф.Ломов, В.Н.Мясищев,
А.А.Бодалев рассматривают социальную перцепцию как важнейший аспект

общения человека. По мнению исследователей, общение является фактором познания людьми друг друга, представляет их себя поведение. Общение это всегда поведение, которое на основе познания человек выбирает по отношению с тем, с кем он общается (6, 7 22, 80, 91,107), следовательно, от адекватности отражения и познания зависит адекватность всей линии поведения в общении.

Учитывая ведущую роль общения для формирования всех личностных сторон, что больше характерно для подросткового возраста (Д.Б.Эльконин), мы считаем особо - важным является выявление возможностей оптимизации этой деятельности. Данное положение обосновывает актуальность интереса нашего исследования к вопросам социального познания.

С точки зрения познания человека человеком могут рассматриваться как вербальное социальное взаимодействие (речевое общение), так и невербальное взаимодействие (невербальное общение). Наш интерес сосредоточен на социально - перцептивном аспекте невербальных коммуникаций.

Между исследователями, работающими в области психологии опознания невербального поведения ( В.А.Лабунская, К.Изард, Н.Фрида, П.Экман и др.), существуют значительные расхождения по вопросу о способах и механизмах социального восприятия, что, по нашему мнению связано с различием методологических основ.

Проблема восприятия в отечественных исследованиях долгое время рассматривалась с позиций общепсихологической теории отражения окружающего мира. Такая позиция позволяет рассматривать социальную перцепцию с точки зрения функции в структуре регуляции коммуникативного акта. А.А.Горбатков указывает: «Из двух выделенных в структуре регуляции коммуникативного акта основных функций именно отражение объекта в ситуации общения, очевидно, является тем, что принято называть «социальной перцепцией». Другая функция (побудительно-планирующая, мотивацион-

нал), имея своей основой «социальную перцепцию», непосредственно инициирует исполнение» (43 с.31).

А.А.Бодалев экспериментально изучал особенности различения человека в естественном пространстве и установил, что общепсихологические закономерности при восприятии человека человеком сохраняют свою силу. Восприятие человека человеком, как и восприятие других предметов, характеризует предметность, объективированность, целостность и структурность (21,22,23,24).

Отмечая своеобразие опознавания эмоций по их выражению, А. А.Бодалев выделяет два специфических момента:

опознание осуществляется в ходе непосредственного взаимодей
ствия с другими людьми;

на высших ступенях опознание осуществляется непроизвольно,
свернуто (22,23).

В.Н.Панферов (116,117) подчеркивает своеобразие психического образа, когда объектом восприятия является человек. Оно состоит в том, что в психический образ включается характеристика психологических качеств личности, которая не дана воспринимающему субъекту в той же непосредственности, как, например, физические свойства объекта, однако, по мнению В.Н.Панферова, они являются главным предметом познания людьми друг друга (117 с.23).

В зарубежных исследованиях (Ч.Дарвин, К.Изард и др.) указывается, что быстрота, непосредственность, включенность сознания в процесс самого общения позволяют предположить, что восприятие и понимание выразительного поведения не подчиняются общим закономерностям познания предметов окружающего мира (49, 61).

В основе этого предположения положены объяснительные принципы процесса опознания эмоций по выразительным движениям, разработанные Ч.Дарвином. Он первым сформулировал базовые вопросы данной проблемы:

как возникает способность понимания выражений эмоций, в чем заключается роль социального опыта и врожденных способностей. Исследователь заключил, что этот процесс инстинктивный, так как опознание эмоций имеет витальное значение как для животных, так и для человека (49).

Идеи Ч.Дарвина получили отражения в исследованиях К.Изарда, который подчеркивает, что основные эмоции и их выражения являются результатом эволюционно - генетического процесса и что такое же происхождение имеют механизмы, участвующие в их распознавании (61).

Многообразие подходов к изучению психологических феноменов социальной перцепции отражается в многообразии вопросов, которые пытались решить исследователи данной области: что входит в содержание способности к распознаванию невербальной информации в общении? Как отражаются личностные и поведенческие особенности на этой способности? Какие невербальные компоненты социального объекта восприятия имеют решающее значение в образовании психического образа? С помощью каких механизмов осуществляется процесс познания? Что входит в его структуру? (7,22,43, 53, 80,82,117).

Б.А.Еремеев предлагает сгруппировать данные вопросы в две линии изучения социальной перцепции: 1 линия - изучение человека как субъекта и объекта познания - атрибутивная (социальная перцепция как атрибут субъекта познания); 2 линия - изучение социальной перцепции как факта, существующего в пространстве и времении - фактологическая (53).

Атрибутивная линия изучает человека как субъект и объект социального познания. Субъектность предполагает рассмотрение социальной перцепции с точки зрения личностных качеств, которые обеспечивают адекватность социального познания. Комплекс этих качеств можно обозначить как социально - перцептивная способность.

В свою очередь, социально - перцептивная способность является основной составляющей социальных умений, обеспечивающих успешное решение

задач, связанных с общением. Эти умения, получившие название «социальный интеллект», выделили еще в 60 - х годах XX века О.Салливен, Д.Гилфорд и Р.Милле (185). Они доказали, развитие социального интеллекта, включающего и социально - перцептивную способность, не зависит от уровня развития «реального интеллекта», связанного с предметным познанием.

По мнению В.А.Лабунской (79), социально - перцептивная способность проявляется в умении выделить информационные признаки невербального поведения, соотносить их с психологическими и социально - психологическими характеристиками группы, личности, включать найденное соответствие в контексте конкретной ситуации общения и на основе этого определять психологическое значение невербального поведения, адекватное задачам совместной деятельности и общения, в частности, межличностного познания.

В исследованиях перцептивных способностей, как правило, рассматри-іваются отдельные ее составляющие: «импрессивная способность» - способность к различению эмоциональных состояний по интонации голоса (16, 17); «эмпатийная способность», которая определяется как умение распознавать состояния по выражениям лица (38, 38,129).

Низкий уровень социально - перцептивной способности, по мнению В.Ю.Карвялиса, А.И.Раку, О.К.Агавеляна, Р.Аслаевой, является причиной дезадаптации выпускников вспомогательных школ в социальной среде (2, 3,62, 88). Оптимизация социальной нивелировки связана с возможностью развития навыков адекватного восприятия и распознавания социальных объектов у детей и подростков с интеллектуальной недостаточностью. Эта возможность была доказана в исследованиях М.Г.Агавелян (1).

Зависимость социально - перцептивной способности от других личностных образований рассматривалась в исследовании О.О.Пугачевского (128). Он доказал, что высокий уровень личности как субъекта социального познания связан с низким уровнем тревожности, отсутствием невротических тен-

денций, низкой степенью акцентированности личностных черт, низкой степенью выраженности авторитарной направленности.

Исследователь раскрыл взаимосвязь между личностными особенностями (экстравертированность, нейротизм, тревожность и др.) и способностью к интерпретации невербальных значений. Важный момент в исследовании О.О.Пугачевского - это выделение такого компонента, как коммуникативная направленность (особенность мотивационной сферы, в которой преобладают социальные установки), который, на наш взгляд, позволяет связать воедино личность и ее социальные функции (128).

Рассматривалась зависимость социального интеллекта и уровня развития познавательной сферы. Выявлено, что закономерности развития познавательной сферы личности, опосредуемой предметной деятельностью, не совпадают с особенностями формирования ее как субъекта познания и общения (О.Салливен, Д.Гилфорд и Р.Миллер (185)).

Подтверждает это положение в исследовании способности распознавать эмоциональное состояние другого человека на материале сюжетных картин у детей и подростков с интеллектуальной недостаточностью Ж.И.Намазбаева. Ею установлено, что нет существенных отличий между способностью к распознанию экспрессии у детей с ЗПР и учеников массовой школы, но для детей с диагнозом олигофрения характерна сниженная адекватность и слабая дифференциация.

Ж.И.Намазбаева выделила особенности эмоционально - волевой сферы, характерные для детей с низким уровнем развития социально - перцептивных навыков (110, с.81). Таких детей автор условно разделяет на две группы: для первой группы характерно отсутствие интересов к жизни класса, к книгам, спорту, к новым впечатлениям, снижена потребность в социальных контактах.

Дети малоразговорчивы, стремятся к одиночеству, у них отсутствует живость эмоций. Эмоциональные проявления этих детей недостаточно дина-

мичны, мало дифференцированы, поведение однообразно. Исследователь

приходит к выводу о том, что существует связь между завышенной само
оценкой олигофренов и недостаточно развитыми навыками адекватного по
нимания эмоций в общении (110). У всех детей данной группы отмечается
робость, заторможенность, обидчивость, резкое нарушение структуры обще-

субдепрессивный фон настроения.

В диагнозе данной группы детей с ЗПР отмечен цербрально - астенический синдром, патохарактерологическое развитие личности, элективный му-

тизм. В диагнозе детей - олигофренов указывается олигофрения неясной
этиологии.

Для второй группы детей, имеющих низкий уровень социально - перцептивной способности, характерна низкая успеваемость, отсутствие интереса к жизни класса, инертность и тугоподвижность (регидность) психических процессов. Для большинства таких детей характерна расторможенность влечений, отсутствие дифференцированного отношения к окружающим, сла-

бость нравственных установок.

У всех наблюдается бедность и невыразительность мимики, грубый ма-ломодулированный голос, недоразвитие фразовой речи. В диагнозе всех детей - олигофренов, вошедших в данную группу, обозначена олигофрения, осложненная психоподобным поведением. В анамнезе указано органическое поражение центральной нервной системы.

Атрибутивная линия изучения социальной перцепции, кроме субъектно-
сти, включает также вопросы значимости отдельных элементов облика чело
века для создания целостного образа - человека как объекта социального по
знания. Согласно схеме, предложенной О.Г.Кукосяном, во внешности чело
века отмечаются статическая и динамическая стороны. К статической отно
сится его физический облик и его оформление, а к динамической - дела и по-

ступки (72).

Экспрессивное поведение, которое является предметом нашего изучения, относится к функциональной стороне физического облика и связано, преимущественно с жестами и мимикой.

Исследования В.А.Лабунской показали, что мимике принадлежит основная нагрузка в выражении эмоциональных состояний (77,79,80). При опознании эмоций также, характерна тенденция опираться преимущественно на признаки, относящиеся к лицевым выражениям.

Значимость различных невербальных компонентов в создании целостного образа человека в контексте интеллектуальной недостаточности изучал О.К.Агавелян. Им получены результаты, свидетельствующие, что в социально - перцептивных процессах умственно - отсталых различные элементы облика воспринимаемого объекта имеют неоднозначные значения.

Согласно данным, полученным О.К.Агавеляном, на первом месте по значимости находится физический облик, который является наиболее часто фиксируемым элементом. Более тонкая дифференциация показала, что испытуемые с ЗПР чаще фиксируют во внешности человека волосы, а дети с диагнозом олигофрения - глаза.

На втором месте по значимости - оформление внешности, на третьем -общая оценка внешности, на четвертом - эмоциональное отношение к объекту, на пятом психические свойства, на шестом - эмоционально - познавательная и познавательная сфера, на седьмом - экспрессия и направленность личности.

Таким образом, экспрессия, несмотря на то, что является наиболее тонким качеством, связанным напрямую с уровнем регуляции поведения, фиксируется детьми и подростками с диагнозом «олигофрения» незначительно. Учащиеся с ЗПР фиксируют более тонкие оттенки выразительного поведения человека (экспрессии) и в большем объеме, результаты их диагностирования близки к норме.

На восьмом месте по значимости - социальные и библиографические данные (4, с Л16).

Низкий уровень осознания экспрессивных знаков испытуемыми с грубой интеллектуальной недостаточностью (олигофрения) связан, по мнению О.К.Агавеляна, с тем, что экспрессия является как бы внешним отражением внутреннего мира личности. Поэтому ее адекватность состоянию человека не всегда им доступна.

О.К.Агавелян подчеркивает, что экспрессия во всем ее многообразии явля
ется «значимой для правильного восприятия человека, его понимания и регу
ляции общения с ним». Из этого следует, что «изучение особенностей выра
зительного поведения человека должно войти в систему обучения

вспомогательной школы" (4).

Делая вывод, исследователь отмечает, что на адекватное социальное познание влияет не только уровень интеллектуальной патологии, но и актуальный опыт общения. Но "...практика общения, накопление социального опыта, взаимообусловлена уровнем развития познавательной сферы, в частности речью и мышлением"( 4, стр. 112).

Данные исследований О.К.Агавеляна и М.Г.Агавелян доказывают, что с годами обучения в специальных учреждениях восприятие экспрессии динамично растет. В подростковом возрасте у интеллектуально - неполноценных возникают возможности для интенсивного развития социально - перцептивной способности, что связано с накоплением социального опыта, усилением мотивационной стороны процесса общения и компенсаторными эффектами, характерными для пубертатного периода. Парадокс данного возрастного периода состоит в том, что, несмотря на очевидно - благоприятные условия развития социально - перцептивной способности, 11-13 лет считается, по мнению некоторых авторов (А.А.Бодалев, К.Д.Шафранская, В.А.Лабунская), возрастом регресса распознавания чувств. O.K. Агавелян отмечает, что такая

тенденция характерна как для нормально развивающихся подростков, так и

для подростков с интеллектуальной патологией (1,4).

Механизмы и причины регресса чувств в подростковом возрасте изучены недостаточно. Это обуславливает интерес нашего исследования к данному возрастному периоду.

Совпадение механизмов и закономерностей социальной перцепции у нормально развивающихся подростков и интеллектуально неполноценных диктует необходимость рассмотрения данной проблеме в фактологическом подходе.

При фактолргическом подходе рассматривается структура, механизмы, этапы социальной перцепции.

Изучая структуру социальной перцепции, большинство исследователей отмечают наличие в ней когнитивной и аффективной составляющей. Так, А. А. Бодалев выделяет в структуре первого впечатления «чувственный логический и эмоциональный компонент» (25), Г.М.Андреева при описании

структуры социальной перцепции использует понятия «когнитивный» и
«эмоциональный» (8). Сходных представлений придерживаются А.А.Кроник,
О.Г.Кукосян, А.А.Горбатков и др.

В связи с выделением двух составляющих в структуре социальной перцепции определяются эмоциональные и когнитивные механизмы социальной перцепции.

Дж.Брунер (26) отождествлял социальное восприятие и восприятие
предметного мира. Он указывал, что восприятие предполагает акт категори
зации, то есть отнесение воспринятого раздражителя к тому или иному клас
су вещей и событий (26). Далее Дж.Брунер утверждает, что в любых услови
ях субъект при восприятии всегда в конечном счете осуществляет категори
зацию чувственно воспринимаемого предмета или события с помощью при-

_т знаков, в той или иной степени избыточных и надежных. Таким образом, по

мнению Дж.Брунера, основным механизмом восприятия является акт катего-

ризации, в ходе которого организм осуществляет логический вывод, относя сигналы к определенной системе категории, и что во многих случаях этот процесс является неосознаваемым (26 с.23).

Взгляд Дж.Брунера на механизмы социальной перцепции поддерживает А.А.Бодалев. Он указывал, что формирование образов и понятий о другом человеке подчиняется тем же законам, по которым развертывается формирование образа предмета или обобщенного о нем знания (24,25).

Наряду с когнитивным можно выделить эмоциональный механизм социального познания, различное обозначение которого можно встретить в теоретических источниках: «идентификация» (7,8), «отождествление» (64), «эмпа-тия» (38,39).

Можно выделить две формы эмпатии: сопереживание - более простая, импульсивная форма, сочувствие - опосредованная, предполагающая когнитивный момент - раздумье по поводу состояния человека (38). Эмоциональный механизм социального познания предполагает акт вчувствования (Т.П.Гаврилова 38, 39), в результате которого возникает эмоциональное состояние, идентичное состоянию воспринимаемого человека. Основой механизма эмпатии является эффект эмоционального заражения (38). Возможность идентификация собственного состояния, посредством рефлексии (направленности сознания на самого себя) является важным условием адекватного познания другого.

В работах О.К.Агавеляна изучался уровень развития сопереживания и сочувствия у детей и подростков с глубокой (олигофрения) и легкой (ЗПР) интеллектуальной недостаточностью. Было выявлено, что сопереживание как более ранняя генетически форма характерна для младших школьников, а сочувствие - более осознанная форма, сложна тем, что должна быть опосредованная нравственными знаниями испытуемых и более характерна для испытуемых подросткового возраста. Обнаружено, что сопереживание больше

присуще детям с диагнозом «олигофрения», менее характерно для детей с

* ЗПР и незначительно - нормальным учащимся (4).

Исследование О.К.Агавеляна показало, что сочувствие в группе олигофренов не имеет тенденции к увеличению, а сопереживание, то есть более элементарная ступень эмпатии, с возрастом увеличивается.

Автор объясняет эту тенденцию тем, что в современной вспомогательной школе возросло число детей интеллектуально неполноценных с психо-постезированными чертами характера (4).

* Это, по мнению автора только одна из причин. Вторая причина, очевид
но, состоит в том, что многие подростки олигофрены достаточно хорошо
осознают свое неблагополучие в обществе, и это осознание вырабатывает от
рицательно направленные на людей эмоции, которые не способствуют аль
труистическим проявлениям и свидетельствуют о неблагополучии в нравст
венном воспитании детей (4).

Исследование рефлексии, как эмоционального механизма социального

познания встречается в трудах отечественных и зарубежных психологов. М.И.Килошенко (63) рассматривает рефлексию как механизм регуляции поведения и защитный механизм. Ею вводится понятие «склонность к рефлексии невербального поведения». Закономерности действия механизма рефлексии невербального поведения определяются индивидуально психологическими особенностями рефлексирующего субъекта, типом его отношения к

партнеру по взаимодействию и условиями ситуации общения и могут быть объективизированы через вербальное описание неречевых реакций субъекта (63).

В социальном познании эмоциональные и когнитивные механизмы тесно взаимосвязаны и неразрывны, но, как мы предполагаем, возможны индивидуальные отличия способов распознавания невербальной информации, ко-

* торые зависят от того, какие механизмы превалируют у данной личности.

При изучении феномена социальной перцепции изучались этапы социального познания. (43). Н.Фрида (171) выделяет этапы опознания исходя из принципа согласованности между ситуацией, состоянием, экспрессией лица. Она предполагает, что опознание эмоциональных состояний должно начинаться с четкого представления об этих состояниях.

Н.Фрида (171) в своих исследованиях приходит к выводу, что процесс опознания включает момент идентификации, которая понимается как определение смыслового значения наблюдаемого психического явления. Идентификация осуществляется на основе ситуации; с помощью ожидаемого действия, с помощью переживаний того человека, который воспринимает психическое состояние другого.

Интерпретация невербального поведения через ситуацию рассматривается Н.Фридой как способ познания, особенно в тех случаях, когда речь идет о состояниях, которые трудно обозначить словами. Выявление второго вида идентификационной реакции объясняется ею тем, что экспрессивные движения представляют собой начало или подготовку эмоционального поведения. Третий вид связан с влиянием собственного эмоционального состояния на процесс опознания.

Н.Фрида выдвигает важное положение - идентификационная реакция должна начинаться с ясного представления о том, что имеется в виду под гневом, страхом, презрением (наличие эмоциональных эталонов) т. д. Она подчеркивает значение самого выражения и знания о способах выражения состояний (171).

Дж.Брунер и А.А.Бодалев предполагают, что социальное познание включает восприятие отдельных признаков, выявление зависимостей между этими признаками, выявление зависимости между совокупностью признаков и имеющимися эталонами. Идентификация заканчивается вербальным обозначением воспринимаемых явлений (24,26).

Для процесса опознания характерна не только актуализация сформировавшихся эталонов невербального поведения, но и семантизация, т.е. определение его в терминах психического мира другого человека (А.А.Бодалев, С.Л.Рубинштейн, Дж. Брунер).

Процесс словесного обозначения в опознании авторы, изучающие процесс социальной перцепции с точки зрения категоризации, понимают не как особый, отдельный от восприятия процесс, а как процесс, включенный в деятельность самого восприятия. Именно поэтому возможен как семантический анализ невербального поведения, так и семантический анализ его эталонов.

Несмотря на различия в толковании этапов социальной перцепции как процесса, все исследователи признают наличие эмоциональных и когнитивных эталонов распознаваемых явлений как условие успешного распознавания. А.А.Бодалев указывает, что уровень сформированное этих эталонов зависит от специфики социального опыта субъекта познания (24,25).

О.К.Агавелян отмечает, что специфика обучения детей и подростков с интеллектуальной недостаточностью в закрытых вспомогательных учреждениях обуславливает узость и фрагментарность социальной практики. Взаимодействие с другими людьми осуществляется неполноценно. (4, с.223). В результате замедляется формирование адекватной эталонной системы, включающей как когнитивные, так и эмоциональные компоненты.

О.К.Агавелян, выявляя уровни сформированности эталонов профессиональной принадлежности человека при его восприятии, пришел к выводу, что при оценке социального объекта дети и подростки с грубой интеллектуальной недостаточностью опираются преимущественно на внешние несущественные признаки, в то время как испытуемые с ЗПР по эталонным оценкам ближе к нормальным учащимся.

Таким образом, специфика социальной перцепции как атрибутивного и фактологического феномена обуславливает влияние субъективных и объективных факторов на процесс познания человека человеком. Учет этих факто-

ров представляется нам важным для построении методики, направленной на выявление особенностей социально - перцептивных процессов, а так же для анализа результатов, полученных при использовании этой методики. Выводы:

1. Выразительные движения как невербальные коммуникации являются достоверным каналом получения информации в социальном взаимодействии и выполняют регуляторно - экспрессивную функцию в общении.

2. На особенности распознавания выразительных движений человека влияют как субъективные, так и объективные факторы, что диктует необходимость учета этих факторов при построении экспериментальной программы, направленной на выявление особенностей перцептивных процессов у подростков с интеллектуальной недостаточностью.

3. Развитие социально - перцептивной сферы детей с ЗПР и олигофренов подчиняется общим закономерностям, характерным и для нормы. Поэтому общепринятые подходы к социальной перцепции (ее структуре и механизмам) могут быть применены при изучении сферы общения подростков с интеллектуальной недостаточностью.

4. Адекватная идентификация экспрессии человека, как наиболее тонкого элемента физического облика, способствует формированию адекватного образа при социальном познании.

5. Понимание экспрессии требует высокого уровня абстрагирования, поэтому является мало доступной для подростков с грубой интеллектуальной недостаточностью, тогда как подросткам с ЗПР понимание экспрессии более доступно.

6. Среди элементов физического облика лицо как информативный канал является наиболее значимым, что характерно как при нормальном развитии, так и при отклонениях в интеллектуальной функции.

36 І.З.Идснтифнкация экспрессии лица как проблема невербального

общения.

Особая роль лица человека как информативного канала в процессе общения отмечена многими исследователями (В.П.Турусов, Т.Н.Малкова, В.А.Лабунская, В.Н.Панферов, П.Экман и др.). В.П.Турусов, рассматривая лицо человека как ведущий канал невербальной коммуникации, отмечал, что оно способно передавать эмоциональный и содержательный подтекст речевых сообщений и служит регулятором самой процедуры общения (143). Эта особенность проявляется так же в общении подростков с интеллектуальной недостаточностью (4).

К.Бюллер В.Денис Р.Фанц И.Л,Фигурин, МП.Денисова рассматривают лицо человека как важнейший канал передачи личностных смыслов. Эти выводы получили подтверждение в исследованиях, Д.Примака и Ю.Энглина, которые доказали, что выражение лица является связующим звеном между межличностными и собственно - личностными процессами (общение и эмоции).

Среди многообразия частных вопросов проблемы идентификации лицевой экспрессии человека в процессе общения для нашего исследования принципиальное значение имеют следующие:

Какое значение имеет лицевая экспрессия в регуляции социальным поведением человека (Ч.Дарвин)?

Возможно ли достаточно точно опознать эмоции по выражению лица? Этот вопрос связан с возможностью существования паттернов эмоциональных выражений и экспериментально может быть решен положительно в том случае, когда при восприятии стимульного материала с изображением (рисунки, фотографии, кинофильмы) различных мимических выражений испытуемыми или экспертами большинство ответов по поводу того или иного выражения будут совпадать (А.Фелеки, ХЛангфельд, П.Экман и др).

Какие эмоциональные состояния человека имеют устойчивые мимические паттерны (П.Экман, К.Изард)?

Какую роль при опознании эмоций играет верхняя часть лица? Этот вопрос связан с возможностью дискретного рассмотрения мимики лица человека (Ч.Дарвин, П.Экман, В.Н.Панферов, Т.Н.Малкова)?

Как влияет интеллектуальная недостаточность на распознавания лицевой экспрессии (Т.З.Стернина, Ж.И.Намазбаева, О.К.Агавелян)?

Выделяются три этапа изучения возможности идентификации мимики лица человека. В первом этапе (XIX в.) основным вопросом был вопрос происхождения мимических выражений человеческого лица. В это же время мимика стала рассматриваться дискретно.

Во втором этапе (первая половина XX в.) решались вопросы возможности опознания мимических выражений, различий значения лицевых зон в процессе опознания, закономерностей смешения выражений лица человека при их опознании.

В третьем этапе (вторая половина XX в.) исследователи стремились выделить круг тех состояний, которые получают в экспериментах по опознанию мимики человека высокий процент согласия, подробнее описать мимику состояний, определить мышцы лица, принимающие участие в той или иной эмоции. Изучались различия в информативности отдельных лицевых зон, рассматривалось влияние интеллектуальной патологии на возможность опознания эмоциональных состояний по мимике лица человека.

Первый этап изучения мимики лица человека связан с трудом Ч.Дарвина «Выражение душевных волнений у человека и животных»(1872). Этот труд носил эмпирический характер. Автор предлагал объяснение происхождения эмоциональных мимических выражений (лицевой экспрессии) с точки зрения их биологического значения, проводя аналогию между мимическими проявленнями у животных и человека.

Ч.Дарвин объясняет мимическое выражение различных эмоций с точки зрения готовности к биологически - целесообразной деятельности. Описывая

38 проявления различных эмоций, Ч.Дарвин опирался на дискретность лицевых зон и на различное значение этих зон для той или иной эмоции. Принцип деления мимики лица на верхнюю и нижнюю зоны подчинялся биологическим особенностям - изменения в верхней зоне, включающей область глаз, связаны со зрительной ориентацией и стремлением предохранить эти нежные органы от повреждения во время сильных переживаний или физического нападения.

При выражении гнева, удивления, ненависти и радости ведущая роль, по мнению Ч.Дарвина, принадлежит мимическим функциям области рта. Например, при выражении ярости, ненависти и гнева основным биологически -целесообразным движением является оттягивание губ и оскаливание зубов у животных для того, чтобы создавалась возможность для нападения или обороны (49с. 138).

Выражение лукавства (взрослого человека), для которого является доминирующей область глаз, обусловлено желанием увидеть что - нибудь, находящееся сбоку поля зрения, так, чтобы другие не заметили, что мы это видим, то мы склонны сдерживать заметное движение головы и произвести нужную фиксацию только глазами (49 с. 150).

При анализе выразительных движений Ч.Дарвин исходил из общности некоторых эмоциональных состояний у человека и животных. Общим для животных и человека он считал состояние внимания, удовольствие (радость), угнетенность, подавленность (печаль, горе), боль (страдание), страх, ярость.

После работ Ч.Дарвина в изучении проблемы экспрессии в науке наблюдается спад, и только после исследований А.Фелеки (A.Feleki, 1914) появляется сразу множество работ, знаменующих начало второго этапа - этапа интенсивного экспериментального изучения идентификации эмоционально - выразительных мимических проявлений. Одновременно выделяются два направления в исследованиях идентификации лицевой экспрессии человека.

А.Фелеки, Х.Лангфельд, К.Ракмик и др. решали задачи точности идентификации различных эмоциональных состояний по фотографиям лиц. Д.Фуа-Витман, Дунлап, Хэнвальд изучали значимость отдельных признаков для опознания мимических выражений. В качестве основного метода в период интенсивного экспериментального изучения лицевой экспрессии был метод вербального обозначения эмоииональных выражений лшш человека при их опознании на фотографии нормальными взрослыми испытуемыми.

В исследованиях А.Фелеки использовались фотографии ее собственных мимических проявлений, посредством которых она пыталась выразить определенную эмоцию. Из нескольких сотен фотографий она выбрала 86, являющихся по ее мнению, наилучшими, и представляла их с целью опознания демонстрировавшихся мимических выражений испытуемым.

Испытуемым предлагался также список из ПО наименований эмоций, из которого они должны были выбрать подходящие определения к каждой фотографии. Эти определения были сгруппированы А.Фелеки в категории. Большинство предъявленных фотографий мимических выражений не получили однозначной оценки, однако выражения горя, радости и удивления были опознаны подавляющим большинством испытуемых (61).

Х.Лангфельд (Н. Langfeld, 1918) в своем исследовании использовал 105 фотографий одного актера. Фотографии были оценены шестью экспертами. От 17% до 58% ответов оказались одинаковыми, что позволило исследователю сделать вывод о принципиальной возможности опознания эмоций по выражению лица (61,130).

В исследовании К.Ракмик (С. Ruckmick ) использовались фотографии студентки, имевшей актерский опыт и пытавшейся изобразить 34 мимических выражения лица. Фотографии оценивались десятью испытуемыми. Оказалось, что в оценке эмоций, которые К.Ракмик рассматривал как основные или первичные (любовь, ненависть, радость, печаль), наблюдалась большая согласованность по сравнению с оценкой вторичных эмоций (отвергание, удивление, сомнение, пренебрежение) (61).

В исследованиях К.Рамик, А.Фелеки, Х.Лангфельда получены противоречащие данные о возможности опознания эмоций по мимике лица человека. Обнаружено, что отдельные эмоциональные выражения опознаются испытуемыми идентично, другие - не получают однозначной оценки.

К.Лендис (C.Landic, 1929) рассматривал общепринятую, конвенциональную мимику как признанный способ выражения эмоций и спонтанное проявление эмоций. По мнению исследователя представление о том, что по выражению лица можно судить об испытываемых человеком эмоциях верно, если оно относится к конвенциональным мимическим реакциям, к тому своеобразному языку мимики, которым пользуются люди для преднамеренного сообщения о своих установках, замыслах, чувствах.

К.Лендис также предпринял попытки установить, какие группы мышц участвуют в выражении отдельных эмоциональных состояний. Он фотографировал испытуемых переживавших подлинные эмоции, у которых основные группы мышц лица обводились углем. Это позволяло, впоследствии на фотографиях - измерять смещения, которые происходили при различных эмоциональных состояниях в результате сокращения мышц.

Эти попытки дали отрицательные результаты - оказалось невозможным найти мимику, типичную для страха, смущения или других эмоций (130, с.141).

Исследования К. Лендиса показали, что не существует устойчивых паттернов (алгоритмов мимических движений) при выражении эмоций на лице человека, а значит, невозможно адекватное распознавание мимических выражений при условии, если эти выражения спонтанны и субъект опознания не знаком с индивидуальным репертуаром мимических проявлений объекта опознания.

К противоположным выводам приходит в своих исследованиях Фруа -Витман, который получил доказательства существования специфических мимических паттернов, которые большинство его испытуемых оценивали идентично. Эти паттерны, согласно Фруа - Витман, образуются в результате

РОССИЙСКАЯ

госудАРСї.и;.„гл#

41 БИБЛИОТЕКА характерного сочетания движения лицевых мышц, хотя любое из этих движений может быть элементом ряда других мимических выражений.

В процессе эксперимента Фруа - Витман разработал серию фотографий мимических выражений лица, состоящую из 46 наиболее выразительных снимков. Эмоции на фотографии опознавали 165 студентов колледжа. Испытуемые должны оценивать выражение лица в целом, а также выражение глаз и рта в отдельности. Средний процент согласованности ответов по всем фотографиям оказался довольно высоким - 37,5%.

Таким образом, в экспериментах, направленных на выявление возможности распознавать эмоции по мимике лица человека, между данными, полученными различными исследователями наблюдались значительные противоречия. По нашему мнению, эти противоречия связаны с неоднородностью стимульного материала. Фотографии различных мимических выражений лица человека, которые чаще всего использовались в экспериментах, не были стандартизированы, не был определен круг эмоций, мимическое выражение которых доступно для опознания.

Рассмотрение лица человека как сложного, многомерного объекта восприятия предполагает возможность дискретного подхода к мимическим проявлениям. Естественно предположить, что отдельные элементы лица отличаются различной степенью информативности и значимости для субъекта восприятия.

Данные, подтверждающие это предположение, были получены в экспериментах Фруа - Витмана Он обнаружил, что при оценке мимических выражений лица одни испытуемые ориентируются преимущественно на одни, а другие - на другие признаки (на мимические изменения в области глаз или рта) и что доминирование при опознании данного выражения какого - либо признака не является стойким (130,148, 172).

Н.Хэнвальд (N. Hanwalt, 1944), сравнивая значимость верхней и нижней части лица, не нашел отличий в оценке мимических выражений по какой - либо из них. Некоторые различия были обнаружены при оценке мимики

42 радости и счастья, удивления и страха: верхняя часть оказалась более информативной при опознании выражения удивления и страха, а нижняя при оценке радости и счастья. ().

И.Коулмен (I.Colmen, 1949), предлагал испытуемым для оценки кинокадры, отражавшие мимические выражения лица человека. В качестве моделей использовались люди, у которых экспериментально вызывали различные эмоциональные переживания, и люди, изображающие мимикой лица разнообразные эмоции. Оказалось, что в целом испытуемые одинаково успешно оценивали выражения глаз и выражения рта. Однако при опознании специально изображаемых мимических выражений, выражение рта имело больше значение, чем выражение глаз (61).

Сравнение результатов, полученных Д.Фруа - Витманом, Н.Хенвальдом и ШСоулменом, указывает на более высокую информативность изменений в нижней части лица.

Мы предположили, что причина такого распределения кроется в сочетании врожденных и социально - усвоенных механизмов распознавания мимики лица:

нижняя часть лица человека (область рта) связана с речевой функцией, поэтому в большей степени управляется произвольно;

область глаз меньше подвержена сознательной манипуляции, поэтому при распознавании заданных (конвенциональных) выражений имеет роль менее значительную, чем при распознавании спонтанных выражений.

В исследованиях И.Коулмена, Д.Фруа - Витмана, Н.Хенвальда и других вопрос распознаваемости эмоций по мимики решался дихотомически (угадана - не угадана), но при таком подходе не учитывалось то, что выражение некоторых эмоций на лице является сходным.

Данные предыдущих исследований свидетельствуют, что отдельные формы мимического выражения лица не являются качественно особыми и их можно представить в виде некоторого континуума, построив шкалу мимических выражений.

Такая шкала была разработана Р.Вудвортсом (Woodworth R.S.1954) и Х.Шлосбергом (Н Schlosberg 1955). Их исследования были посвящены вопросам смешения мимических выражений лица при их идентификации.

Круговая шкала Р.Вудворста - Х.Шлосберга включает шесть основных категорий: 1) любовь, радость, счастье; 2) удивление; 3) страдание, страх; 4) решимость, гнев; 5) отвращение; 6) презрение.

Пользуясь такой шкалой, Х.Шлосберг провел ряд исследований, в которых испытуемые должны были раскладывать фотографии согласно принципу предложенной им шкалы. Было установлено, что ошибки опознания эмоций носят закономерный характер чаще смешиваются эмоциональные выражения, расположенные рядом (130).

Отдельные исследования (34,61, 130, 171) посвящены изучению влияния контекста, в котором появляется то или иное выражение лица на его опознание.

В исследовании Н.Фриды (N.Frijda,1958) двум группам испытуемых предъявлялось четыре фотографии мимического выражения какой-либо эмоции, ситуации возникновения которых описывались по-разному. Результаты опознания этих выражений были настолько различными, что для их объяснения было введено понятие «ситуативных ключей».

Согласно исследованию Н.Фриды, опознание эмоций по мимике лица сначала происходит в самой общей форме, допускающей множество вариантов оценки, а затем уже конкретизируется на основе дополнительной информации, наиболее существенной частью которой является знание ситуации возникновения эмоции (171).

В результате анализа исследований этой проблемы к такому же выводу пришли ЯРейковский (61), СЛ.Рубинштейш (62), П.Фресс (148), К.ДІПафранская (154).

Основным методическим приемом в исследованиях этого периода была оценка фотографических изображений различных выражений лица (как спонтанное, так и иммитированное), при которой давалось вербальное обо-

44 значение угадываемой эмоции. Испытуемые должны были выбрать подходящее название из предложенного списка наименований или дать свободную вербальную оценку того или иного эмоционального состояния. Использовались фотографии как мужского, так и женского лица, в качестве моделей выступали как актеры, так и обычные люди.

Положительным итогом данного периода было то, что дифференцировались основные направления изучения опознания мимических выражений эмоций: изучение возможностей опознания мимики лица человека, определение закономерностей смешения мимических паттернов при опознании по ним эмоций, влияние контекста на опознание эмоций по выражению лица, различия в информативной значимости отдельных элементов лица при опознании эмоций по его выражению (выделялись две лицевых зоны - область глаз и область рта).

Исследования проблемы идентификации мимики лица на данном этапе свидетельствуют, что выражения лица дискретны и соответствуют определенным эмоциональным состояниям. Мимические паттерны многозначны, хотя семантическое содержание их достаточно ограниченно. Многозначность мимических выражений и, одновременно достаточно - четкая дифференциации - это единая целостная характеристика лицевой экспрессии, определяющая особенности ее идентификации.

ТрбТИЙ Этап исследования проблемы связан с именами П.Экмана,

В.Фризена, С Томкинса и К. Изарада. Основной целью исследований этих ученых было выявление мимических паттернов, характерных для выражения эмоций, рассматриваемых как основные (базовые).

Само понятие базовые эмоции разработано К.Изардом. Он предположил, что существует ряд эмоций, которые проявляются у самых разных представителей культур и обеспечиваются врожденными нейронными программами. Это подтверждает ряд кросс - культурных исследований (О.Кляйнберг, В.Винаке, Р.Фонг и др.) и данные о том, что врожденные способы эмоциональной экспрессии идентичны у зрячих и слепорожденных де-

45 тей (Томпсон, Думас и др.). К.Изард предлагает критерии, на основе которых можно определить, является ли та или иная эмоция базовой:

7. эмоции возникли в результате эволюционно - биологических процессов;

8. имеют в наличии отчетливые и специфические субстраты;

9. проявляют себя при помощи выразительной и специфической конфигурации мышечных движений лица (мимики);

10. влекут за собой отчетливое и специфическое переживание, которое осознается человеком;

11. оказывают организующее и мотивирующее влияние на человека, служат его адаптации (61, с.63 - 64).

Рассматривая базовые эмоции дифференцированно, К.Изард дает им характеристику с точки зрения роли, выполняемой в регуляции поведением. По мнению исследователя, индивидуальные особенности мо-тивационной системы субъекта, той роли, которую занимает какая -либо из эмоций в процессе регуляции поведением, определяют индивидуальные особенности распознавания базовых эмоций по мимике лица.

Согласно К.Изарду эмоции следует делить на те, которые способствуют повышению психологической энтропии, и эмоции, которые, напротив, облегчают конструктивное поведение.» (61 C.34)

Если рассматривать базовые эмоции с точки зрения регулятивной роли в социальном взаимодействии с позиции К.Изарда, то гнев и радость связаны с конструктивным поведением, направленным на активное социальное взаимодействие, страх и страдание обеспечивают адаптивные социальные установки. Удивление приостанавливает активность, которая может быть неуместной в новой обстановке, поэтому эмоцию удивления можно так же отнести к адаптивной. Презрение, по мнению исследователя, похоже на гнев (по содержанию и выражению), но по сравнению с гневом является «холодной» эмоцией (61).

Принимая положения К.Изарда за основополагающие для нашего исследования, хотим заметить, что регулятивная функция эмоций в социаль-

ном взаимодействии может определяться не только ее содержанием, но и особенностями самого социального взаимодействия.

Эта мысль находит отражение во взглядах отечественных ученых. Они указывают, что существует диалектическое единство общности происхождения выразительных движений и индивидуальных способов их употребления (Рубинштейн С.Л.,1940, Якобсон,1962, Бодалев А.А.1965, Рамишвили Д.И.1976). Диапазон вариаций выражений эмоциональных состояний колеблется в пределах общего типа, свойственного определенному социальному коллективу.

В связи с этим опознание эмоций по выражению лица возможно не только потому, что типология выражений обусловлена единым нервно - генетическим механизмом, но и потому, что вариабельность выражений, многозначность их смыслов определена социальными нормами (86).

По мнению К.Изарда, критериям базовых отвечают эмоции интереса, радости, удивления, печали, гнева, отвращения, презрения и страха, в то время как, по мнению П.Экмана и В.Фризена, таких эмоций шесть: радость, горе, отвращение, удивление, страх и гнев.

ПЭкман и его сотрудники разделили лицевую область на три зоны: зону «лоб - брови», зону «глаза - веки - основание носа» и нижняя часть лица - нос - щеки - рот - челюсти - подбородок». Ими был создан метод объективного описания, позволяющий измерить выражения в терминах действий лица. Метод кодирования мимических выражений получил название (FAST) - Facial Affekt Scoring Technique (169,166).

Итогом проделанной работы явились фото - эталоны неконтролируемых мимических выражений шести основных эмоций (радость, гнев, страх, страдание, презрение, удивление). Апробация этих эталонов в кросс культурных исследованиях показала, что они достаточно надежно репрезентируют базовые эмоции, т. е. что эти эмоции одинаково успешно распознаются независимо от расовых, национальных, половых и других особенностей, а также независимо от уровня и характера образования (168).

47 Проблема адекватности распознавания мимики разрабатывалась и в отечественных исследованиях. Т.Н.Малкова, используя систему кодирования П Экмана, выявляла закономерности восприятия эмоциональных состояний по мимике лица и значимость мимических изменений в каждой из трех зон лица.

Исследователем получены данные о том, что лицевые зоны имеют неравнозначное значение при распознавании мимики. Мимические изменения в области глаз имеют тенденцию восприниматься в первую очередь (97 с.88).

Исследование Т.Н.Малковой доказывает, что опознание мимики является скорее всего неосознаваемым процессом, в котором значимую роль играют эмоциональные процессы (97,98,18,19).

При помощи тахистоскопа В.Н.Панферов (114) предъявлял фотографии людей и пытался решить вопрос о субординации элементов - признаков в процессе узнавания. Результаты этих опытов указывают на то, что среди элементов - признаков лица наиболее значимыми для решения задач дифференцированного узнавания являются волосы, глаза и брови, то есть те элементы, которые расположены в верхней части лица.

В.Н.Панферов объясняет полученные результаты следующими особенностями восприятия: восприятие происходит обычно сверху вниз, в центре внимания признаки наиболее контрастные. Таким образом, отражение лица человека начинается с верхней зоны, включающей в себя глаза. Область глаз, брови, волосы являются наиболее контрастными элементами и по этому привлекают больше внимания, чем другие лицевые зоны (113,114, 115,116).

Интерес отечественных исследователей к проблеме опознания мимики лица связан и с вопросами социальной адаптации. Так Ю. А.Свеницкая в своей работе указывает, что адекватность оценки лицевой экспрессии взрослого человека детьми дошкольного возраста является одним из ключевых аспектов социализации ребенка и тесно связана с успешностью адаптации в детском коллективе. Ю.А.Свеницкая предположила, что сформированность образов и адекватность оценки лицевой экспрессии взрослого человека детьми

6-7 лет зависит не от типа семьи, а от социально - психологического статуса в ней. Важным для нас выводом является предположение о возможности развития социально - перцептивных способностей у детей путем занятий (133),

Ж.ИНамазбаева, Т.З.Стернина, М.Г.Агавелян, И.Патаки, В.Петшак изучали особенности распознавания лицевой экспрессии, связанные с отклонениями в развитии (1, 4, 109, 110, 119,126, 139). Экспериментальные исследования подтверждают зависимость способности идентифицировать лицевую экспрессию от наличия интеллектуальной недостаточности и отклонения в эмоциональной сфере (109,110,119,126).

Т.З.Стернина выявила одинаковую успешность опознания эмоциональных состояний детьми с задержкой психического развития и без таковых в том случае, если у первых не наблюдается отклонений в аффективно-волевой сфере (139). Наличие же в диагнозе умственной отсталости эмоциональных отклонений значительно снижает возможности идентификации экспрессии, ведет к возникновению грубых ошибок опознания мимики человека (139).

В исследовании М.Г.Агавелян (1) получены результаты, доказывающие способность распознавать базовые эмоции по мимике человека подростками с интеллектуальной недостаточностью, и зависимость адекватности опознания от модальности эмоции:

наиболее адекватно испытуемые распознавали радость, страдание и страх;

опознание удивления и презрения для детей и подростков с диагнозом
«олигофрения» дается труднее.

Были выявлены типичные ошибки смешения мимических выражений при их опознании:

Гнев опознается как презрение и как страдание.

Удивление смешивается со страхом.

После формирующего эксперимента выявилась тенденция к более четкой дифференциации, эмоциональных выражений на лице при их восприятии, что доказывает принципиальную возможность обучения детей и подро-

стков с глубокой интеллектуальной недостаточностью навыкам адекватного распознавания эмоций по мимике лица.

Анализ исследований позволяет сделать ряд выводов:

12. Лицо как коммуникативный канал является связующим звеном между межличностными (общение) и собственно - личностными (эмоции) процессами. Поэтому с ранних этапов жизни лицо становится важным объектом интереса для других людей и важнейшим средством выражения своих желаний и настроений.

13. Существуют специфические мимические паттерны, которые надежно репрезентируют базовые эмоции - радость, гнев, страдание, удивление, презрение. Они успешно распознаются независимо от расовых, национальных, половых и других особенностей, а также независимо от уровня и характера образования.

14. Адекватность опознания зависит от присутствия и глубины интеллектуальной патологии, от особенностей стимульного материала, от того, какое место занимает угадываемая эмоция в мотивационной системе субъекта.

15. Среди мимических компонентов лица выделяется верхняя лицевая зона -зона глаз, которая является опорным элементом при опознании эмоциональных состояний. По нашему мнению, область глаз меньше подвержена сознательным манипуляциям, является экспрессивным элементом, отражающим истинные (не конвенциональные) эмоциональные переживания. Поэтому особенности распознавания эмоций по выражению глаз могут быть тесно связаны с эмоционально - мотивационной системой субъекта.

50 1.5 Информативная значимость взгляда в общении.

Анализ исследований, направленных на выявления роли различных частей лица в опознании базовых эмоций показал, что область глаз является опорным элементом распознавания большинства эмоциональных состояний^?, 114,115, 143). Это дает нам основание выдвинуть предположение о том, что верхняя лицевая зона является самостоятельной семантической единицей, обуславливающей адекватную идентификацию базовых эмоций.

Выражение глаз, его значимость в общении может рассматриваться не только как составная часть проблемы идентификации мимики, а также в контексте самостоятельной подструктуры кинесики, получившей название «контакт глаз».

Контакт глаз рассматривается как специфический способ зрительного (визуального) общения, включающий и перцептивный аспект (37). Возможность визуального общения связана с информативной значимостью взгляда: способностью выразить чувства, отношения, мнения, волю, приказ, указание на предмет и т. д.

М.Аргайл и его сотрудники провели ряд исследований, в которых рассматривались вопросы визуального общения:

варианты интерпретации взгляда;

способы регуляции социальным поведением через восприятие и интерпретацию взгляда;

соотношение культурного и биологического в механизме действия взгляда;

возрастные особенности визуального общения (визуальное общение в онтогенезе);

влияние отклонений в психическом развитии на особенности визуального общения человека.

Рассматривая визуальное общение, исследователи (Ван Хуф, Курио, Чане и др.) ставили вопрос о том, как пристальный взгляд воспринимается в животном мире и в социальных взаимодействиях человека. Результаты на-

51 блюдений за поведением приматов и экспериментов, проведенными с участием нормальных взрослых испытуемых показали, что пристальный взгляд может означать агрессию, знак внимания, аффилитацию (стремление быть среди себе подобных).

Для нашего исследования является важным вопрос о том, как влияет восприятие взгляда на дальнейший выбор поведенческой установки, чем определяются информационные вариации интерпретации взгляда.

Ван Хуф, В.Курио, Вада, Чане и др. указывают на то, что пристальный взгляд чаще сопровождает агрессивное поведение животных и поведение связанное с социальным избежанием (159, с. 1-16).

Экстайн и Един (Exlin, Yelin 1969) (170) обнаружили, что пристальный взгляд экспериментатора вызывает агрессию со стороны резус - макаки, в то время как прерывание экспериментатором визуального контакта снижает возможность атаки с 47% до 28% и увеличивает возможность неагрессивных реакций с 24% до 28%.

Д.Гудал (J.Goodall, 1965), наблюдая за поведением приматов, указывает, что в состоянии паники обезьяны стремятся прервать визуальный контакт с объектом вызывающим страх, закрывая глаза руками (173).

Анализ данных исследований Д.Гудала, Ван Хуфа, Чанса и других, на наш взгляд, позволяет предположить, что эмоциональное содержание пристального взгляда как коммуникативного элемента зависит от статуса животного, от его уверенности в собственной победе при физическом столкновении. Животное более сильное сопровождает длительный визуальный контакт агрессией, гневом. Животное, имеющее низкий статус, испытывает страх и склонно к адаптивному поведению (избежание).

М.Аргайл отмечает, что, кроме проявления доминирования и агрессии, пристальный взгляд в животном мире может интерпретироваться как знак внимания (159, с.15-16). Данные об этом получены в исследованиях М.Чанса (M.R.A.Chance 1967), К.Изарда и К.Уолкера (СЕ. Izard, and K.E.Walker 1974).

М.Чанс отмечал, что в социальных группах (в стаде) приматов зрительное внимание (пристальный взгляд) является показателем групповой иерархии и сосредоточено на животных, имеющих более высокий статус. В центре зрительного сосредоточения вожак, чем ниже статус животного, тем больше объектов внимания в его перцептивном поле: дети пристально наблюдают за своими матерями, другими самками, приближенными самцами и вожаком, самки наблюдают за приближенными к вожаку самцами и вожаком, самцы, имеющие более высокий статус внимательны только к вожаку (161,162).

Взгляд как сигнал присоединения (аффилитации) в социальных взаимодействиях животных, по мнению М.Аргайла используется в трансакциях - «мать - детеныш», «самка - самец», а так же при взаимодействии животных, находящихся в родстве или в близких дружественных взаимоотношениях.

К.Изард и К.Уолкер (СЕ. Izard, and К.Е.Walker 1974) обнаружили, что обратная зрительная связь играет важную роль в процессе общения и передачи информации в системе социальных отношений «мать - дитя» (159).

Таким образом, уже в животном мире пристальный взгляд означает агрессию при образовании внутригрупповой иерархии, знак внимания, распределение которого также подчинено групповой иерархии, аффилитацию при взаимодействии самки и детеныша, самки и самца, животных, находящихся в дружественных или родственных связях.

Исследователи пытались провести аналогию между информационным диапазоном взгляда у животных и человека.

Визуальное общение в социальных взаимодействиях людей находится под влиянием социальных норм, регламентирующих использование взгляда, и связано с речью, что было обнаружено в исследованиях М.Аргайла. В экспериментах, проведенных под его руководством изучались когнитивные, эмоциональные и поведенческие реакции на пристальный взгляд.

Когнитивные реакции определяются влиянием интерпретации особенностей визуального общения (частота и длительность пристального взгляда),

53 вербальным или ситуативным контекстом общения, особенности объекта восприятия на восприятие и понимание целостного образа социального объекта при его восприятии и оценке.

Кук и Смит обнаружили, что оценивается по - разному человек, использующий длительный пристальный взгляд во время общения (80% всего времени общения), и человек, который стремится уйти от визуального контакта (поддерживает его не больше 15% времени общения). Первый оценивался как дружелюбный, самоуверенный, естественный, зрелый, искренний. Второй - как холодный, пессимист, осторожный, защищающийся, незрелый, уклончивый, подчиняющийся, безразличный, чувствительный.

МАргайл, Лефевр обнаружили, что длительный пристальный взгляд в общении человека может быть интерпретирован как сигнал угрозы: человек под пристальным длительным взглядом начинал думать о том, что партнер пытается над ним доминировать (159, с.92).

Кендон и Кук, выявляя значение пристального взгляда методом семантического дифференциала, обнаружили выраженную шкалу доминирования (176). Тайер (1969) указывает, что пристальный взгляд как сигнал угрозы может восприниматься в тех случаях, когда он связан с нарушением социальных норм, например, разглядывание незнакомых людей в общественных местах.

Исследования М.Аргайла позволяют предположить, что восприятие пристального взгляда как сигнала доминирования или угрозы связано с эмоциональными реакциями. Эти реакции неоднозначны по интенсивности и содержанию. В одних случаях пристальный взгляд вызывает лишь слабую эмоциональную реакцию - раздражение, недовольство, в других ярко выраженные аффективные реакции связанные с изменением в поведении.

Содержание эмоциональных реакций может включать эмоциональные состояния гнева или страха. Вариативность эмоциональных реакций определяется степенью уверенности, толерантностью, уровнем социального статуса субъекта восприятия.

Чем выше статус и больше уверенность человека, тем больше вероятность того, что пристальный взгляд вызовет эмоциональную реакцию гнева. Страх или близкая к нему эмоциональная реакция возникает у человека с низким статусом и у людей, имеющих психические расстройства.

М.Аргайл получил данные о том, что эмоциональная реакция, связанная с воздействием пристального взгляда, часто не дифференцирована, испытуемые не могут обозначить ее вербально, оценивая собственное состояние как психологический дискомфорт. Это явление исследователь обозначает термином «наблюдаемые чувства» (telling observed).

Р.Лайнг (R.Laing 1960) описал поведение людей, имеющих психические расстройства, которые, по их словам, «словно каменели под пристальным взглядом» (178).

М.Аргайл, анализируя поведенческие реакции человека, сопровождающие когнитивную интерпретацию пристального взгляда, указывает на возможность агрессивного нападения. Это характерно для поведения подростков и взрослых людей мужского пола: пристальный взгляд является причиной драк («Он не так посмотрел на меня») среди болельщиков на стадионе и на танцевальных площадках.

Тауер (Таиег 1969), изучал поведенческие реакции и обнаружил, что пристальный взгляд может вызвать реакцию избежания. (186).

Для нашего исследования представляют интерес данные о том, что аффективные реакции, связанные с восприятием пристального взгляда как угрозы можно охарактеризовать как эмоции, близкие к страху и гневу. Вариативность эмоционального содержания, связанного с визуальным общением, определяет выбор установки на социальное поведение: либо это активная позиция (связанная с конструктивными действиями по отношению к собственной личности и деструктивными - по отношению к социуму), либо это адаптивное поведение (связанное с деструктивными действиями по отношению к собственной личности как социальной единице и конструктивные действия по - отношению к социальной среде) (приложение №2).

Пристальный взгляд в социальных взаимодействиях может быть оценен не только отрицательно (как сигнал угрозы), но и положительно (как сигнал аффилитации - стремление быть среди себе подобных).

Данные о том, что пристальный взгляд является сигналом внимания в социальных взаимодействиях человека, получены в экспериментах К.Клайнке (C.L.Kleinke 1972). Испытуемые, определяющие взгляд экспериментатора как более продолжительный (даже если их субъективное мнение не совпадало с объективной информацией), оценивали экспериментатора как внимательного человека (177).

М.Аргайл указывает, что зрительное внимание у человека так же может быть связано с социальным статусом: люди, неуверенные в себе, больше проявляют внимание к поведению других людей. Женщины и дети используют взгляд как знак внимания чаще, чем мужчины (159).

М.Снудер, Дж.Гретхер и К.Келлер (M.Snyder, J.Grether and C.Keller 1974) получили данные о том, что пристальный взгляд в социальных взаимодействиях человека используется и как показатель интереса к социальному объекту, стремления к общению (183).

М.Аргайл указывает, что визуальный контакт используется в ситуации взаимодействия незнакомых людей. По мнению исследователя, попытка "поймать" чей - то взгляд равнозначна началу общения (159,с.85-86).

М.Снудер Дж.Гретхер и К.Келлер (M.Snyder, J.Grether, and CKeller, 1974) получили данные о том, что пристальный взгляд в социальных взаимодействиях человека может быть также интерпретирован как просьба о помощи (183).

Р.Аренс, Р.Спитс, С.Вольф (Ahrens R., 1954 Spitz R.A., Wott S. 1946) доказали, что визуальный контакт имеет большое значение в развитии потребности в эмоциональном общении у ребенка с матерью и другими людьми. Установлено, что визуальный контакт между матерью и ребенком способствует развитию материнских чувств, усиливает привязанность матери к ре-

56 бенку. Это обнаружилось в исследовании К.Робсона (Robson, K.S. 1967 (180) и подтверждено Р.Рихардсом и Дж. Брунером (179).

Таким образом, интерпретация пристального взгляда с точки зрения аф-филитативных тенденций зависит от социальных статусов партнера, половых, возрастных различий, степени психологической и эмоциональной близости и ситуации общения. Содержание аффективных реакций, связанных с интерпретацией взгляда, по нашему мнению, можно определить как радость (удовольствие от взаимного общения), страдание (просьба о помощи), удивление (интерес и внимание) (приложение №3).

Итак, визуальное общение в животном мире так же как и в социальных ъщме&ф<т}Ж,чепоъе!& имеет важную функцию в регуляции.социальным поведением. Информационный диапазон взгляда включает доминирование. (агрессию) и аффилитацию и способствует, с одной стороны, установлению психологически - близких взаимоотношений и сплочению социальной группы, с другой стороны, влияет на создание групповой иерархии и распределение социальных статусов.

Для нашего исследования представляет интерес вопрос о механизмах действия пристального взгляда как регулятора социальных взаимодействий. Вопрос о соотношении биологически врожденных и социально приобретенных механизмах визуального общения позволяет глубже изучить влияние первичных (биологических) и вторичных факторов на личность подростка с интеллектуальной недостаточностью как субъекта общения, рассмотреть особенности его социально - перцептивных процессов с точки зрения биологически обусловленной компенсации и декомпенсации.

Одна точка зрения на механизмы визуального общения принадлежит У.Курио. Он считает, что пристальный взгляд - это невербальный сигнал, связанный с физиогномическими возможностями верхней части лица и социальным опытом, который предписывает определенный поведенческий ритуал. Например, восприятие взгляда как угрозы предписывает более слабому поведение, связанное с избежанием - «ритуал отступления» (159).

Другая точка зрения у М.Скейфа (M.Scaife 1974), который утверждает, что механизм действия взгляда как коммуникативного средства связан с физиологией, врожденными особенностями нервной системы. Пристальный взгляд, по мнению исследователя, повышает активность мозга, а варианты поведения зависят от индивидуальных различий, касающихся возбудимости нервных процессов (181).

Подтверждают данные М.Скейфа исследования Дж.Вада (J.A.Wada 1961), экспериментальным путем установившего, что активность мозга обезьян возрастает под пристальным взглядом человека (187). Прямую зависимость длительности визуального контакта и нервного возбуждения доказывают и наблюдения М.Чанса (M.R.A.Chance 1962 (163)).

Доказательством существования врожденных механизмов визуального общения в социальном поведении человека, по мнению М.Аргайла, может быть то, что люди часто не могут объяснить своего поведения и обосновать ощущения, возникающие тогда, когда они находятся под пристальным взглядом.

Анализ данных исследований позволяет предположить, что существует взаимосвязь между врожденными и приобретенными механизмами регуляции социального поведения взглядом. С одной стороны, в основе этих механизмов лежит индивидуальный социальный опыт, с другой стороны, особенности нервной системы: толерантность и устойчивость к сенсорным перегрузкам.

Данные о взаимодействии культурных и врожденных механизмов действия взгляда получены при изучении визуального общения в онтогенезе (Р.Аренс, Р.Сгштс, С.Вольф, Р.Франц и др.). Исследователи пытались выявить:

какова роль безусловных рефлексов и научения в способности ребенка к визуальному общению;

с какого возраста дети способны к визуальному общению;

какие личностные особенности влияют на индивидуальные различия визуального поведения детей;

какие изменения в визуальном общении происходят с возрастом.

На роль условных и безусловных рефлексов, определяющих внимание ребенка к области глаз, существуют противоречивые мнения.

Первая точка зрения связана с исследованиями, в которых получены данные о том, что интерес к человеческим глазам имеет врожденный характер. Р.Франц (Fantz R. L) в своих экспериментах получил следующие данные: что дети любого возраста предпочитают структурно более сложные, контрастные объекты, к которым относятся и человеческие лица.

М.Аргайл (159) предполагает, что механизм действия визуального поведения может быть рассмотрен с точки зрения теории импринтинга, как специфической формы обучения у высших позвоночных, при котором фиксируются отличительные признаки объектов некоторых поведенческих актов родительских особей, братьев, сестер, пищевых и некоторых других объектов. Обучение происходит преимущественно на ранних этапах постнатально-го периода и возможно лишь в течение определенного, весьма ограниченного ("сенсибильного") периода. Процесс импринтинга совершается быстро и без внешнего подкрепления. Результат необходим для обеспечения охраны потомства. В дальнейшем детеныши могут, идентифицируя образ, следовать за родителем (159).

Ребенок человека в виду физической незрелости не способен следовать за матерью. Это компенсируется визуальным слежением и стремлением установить зрительный контакт.

Вторая точка зрения - интерес к области глаз социально - обусловлен, визуальное общение ребенка развивается только при условии обратной зрительной связи.

Р.Аренс, Р.Спитс, С.Вольф (Ahrens R., 1954 Spitz R.A., Wolff S. 1946) обнаружили, что в первые два месяца стимулом, вызывающим улыбку ребенка, является взгляд взрослого, обращенный к ребенку, в то время как лицо

взрослого с прикрытыми глазами (или одним глазом) улыбки не вызывает (158,184,190).

Х.Шаффер (H.R.Schaffer 1971) считает, что врожденные и приобретенные механизмы визуального общения взаимосвязаны: во время грудного вскармливания лицо матери находится на расстоянии 20 -30 см. от ребенка. На это расстояние ребенок уже с первых дней жизни способен сфокусировать свой взгляд (159 с. 13 -16). По мнению X. Шаффера, с одной стороны, чувствительность детей к определенным стимулам (обращенному к нему взгляду) связана с их физиологическими возможностями, имеющими врожденный характер, с другой стороны, немаловажное значение имеет социальный контакт, который стимулирует дальнейшее развитие визуального поведения. Согласно Х.Шафферу, визуальное поведение ребенка обусловлено как врожденными механизмами, так и социальной ситуацией (159, с. 15).

Для уточнения вопроса взаимодействия врожденных и приобретенных механизмов визуального общения имеет значение то, с какого возраста ребенок способен поддерживать визуальный контакт.

В.А.Турусов, анализируя зарубежные исследования, указывает, что уже с первых минут жизни ребенок может опознать обращенные к нему глаза, не делая разницы между глазами человека, животного или глазами на рисунке (143).

Д.Кох (Gough D.) описал визуальное поведение во время вскармливания грудью 16 детей раннего возраста. Он установил, что после 10 дня жизни дети перестают прикрывать глаза и смотрят на лицо матери, но только в том случае если взгляд матери обращен к ребенку (159).

Х.Фиджеральд (Fitzgerald, Н. Е.) получил данные о том, что на первом месяце жизни у детей наблюдается зрачковая реакция (расширение зрачка) на любое человеческое лицо, а на четвертом месяце - только на лицо матери (159).

П.Х.Вольф (189, 190) установил, что интерес к лицам увеличивается в течение первого месяца. На четвертой - пятой неделе появляется ярко выра-

60 женная положительная реакция на взгляд взрослого при условии взаимного зрительного контакта.

Х.Шаффер и ПЭмерсон (Schaffer, Н. R. and Emerson, Р. Е.) при наблюдении за поведением детей первого года жизни выявили, что разрыв визуального контакта вызывает больше негативных реакций, чем физический разрыв, это наблюдается у детей старше 6 месяцев (182).

Исследования доказывают, что с первых минут жизни у ребенка есть задатки к визуальному общению,, которые проявляются в повышенном интересе к области глаз как объекту социального восприятия. В течение первого года жизни происходит интенсивное развитие визуального общения. Интерес к человеческому взгляду становится более джр-Ференцированным.

Функция визуального общения тесно связана с социализацией ребенка и является важнейшим условием эмоционального взаимодействия матери с ребенком. Анализ исследований позволяет предположить, что визуальный контакт имеет следующие функции:

установление эмоциональной связи с матерью как условие обеспечения физического выживания;

развитие социальных потребностей как условие обеспечения социального выживания.

КРобсон (Robson, K.S. 1967 (180)) установил, что визуальный контакт между матерью и ребенком не только формирует социальные потребности ребенка, но и способствует развитию материнских чувств, усиливает привязанность матери к ребенку. Эти данные нашли подтверждение и в исследованиях Дж. Брунера (26).

Выявлены индивидуальные различия визуального общения, которые проявляются уже на ранних этапах социализации. Шаффер и Эмерсон (182) доказали, что некоторые дети в ситуации какой - либо угрозы стремятся к физическому контакту с матерью, при котором зрительное общение не воз-

61 можно, в то время как другие в подобных ситуациях довольствуются визуальным контактом.

У некоторых детей была выявлена тенденция избегать визуальных контактов. М.Аргайл объясняет это особенностями воспитания: некоторые культуры налагают запрет на пристальные взгляды. Согласно социальным нормам, пристальный взгляд является средством установления сексуальных контактов, поэтому использование его в другой ситуации является неприличным (159).

По нашему мнению, визуальное избежание может быть так же свидетельством осознания ребенком собственного низкого статуса, комплекса неполноценности, личностной или ситуативной тревожности н эмоционального отклонения.

Данные о том, как развивается визуальное общение у детей после года жизни получили Ф.Ашер и Дж.Снортум ( V.Ashear and J.R. Snortum 1971). Они изучали поведение 90 детей начиная с дошкольного и до подросткового возраста (14лет). Обнаружили, что количество визуальных контактов при общении с взрослым человеком с возрастом уменьшается. Левин и Саттон -Смит обнаружили, что продолжительность взаимных взглядов во время разговора с собеседником в возрасте 5-6 лет составляет 33% всего времени общения, в 6 -8 - 44%, а к возрасту 9-12 лет сокращается до 40%. Либби изучая поведение студентов обнаружил, что продолжительность визуального контакта во время общения увеличивается к старшим курсам (159, с. 146).

М.Аргайл, анализируя исследования Левина, Саттона - Смитта и Либби, делает вывод о том, что с раннего возраста, роль визуального общения в социальных взаимодействиях постоянно увеличивается. Подростковый возраст и ранняя юность является периодом регресса, после которого вновь обнаруживается положительная динамика.

Это положение обуславливает интерес нашего исследования к подростковому возрасту как экспериментальному полю. В качестве объяснения подросткового регресса визуального общения мы можем предположить, что

62 причина этого кроется в возрастных особенностях, связанных с гормональной перестройкой. Повышенная возбудимость и соматические расстройства сочетаются с революционными изменениями в самосознании. Осложняются отношения с социальной средой, что способствует снижению самооценки и социального статуса.

Критичность подросткового возраста, характерная как для нормальных детей, так для имеющих отклонения в интеллектуальном развитии (В.А.Варенян), заключается в проявлении разнообразных психических и соматических нарушений, затрудняющих социобиологическую адаптацию.

По мнению специальных психологов (4, 10, 35), особая роль пубертатного периода для подростков, имеющих интеллектуальную недостаточность, заключается в процессах декомпенсации и компенсации патологии. В этот период организм испытывает состояние длительного стресса, приводящее к крайней напряженности компенсаторных механизмов.

По нашему мнению, существует определенная взаимосвязь между дезадаптацией и особенностями визуального общения.

Нарушения адаптации могут быть обусловлены не только возрастными изменениями, но и отклонениями в психическом развитии, психическими расстройствами.

Особенности визуального общения, связанные с психическими расстройствами, изучали М.Аргайл, С.Вульф и С.Чесс (Wolff, S. And Chess, S.1964 и др.)

Вульф и Чесе (Wolff, S. And Chess, S. 1964) обнаружили, что взрослые испытуемые с диагнозом «аутизм» и «шизофрения» испытывают ярко выраженную негативную реакцию при попытке установить с ними визуальный контакт (189).

Р.Косс (Coss, R.G. 1972) и Е.Норман (Norman, Е. 1955) указывают, что избегание визуального контакта является основным критерием диагноза аутизма. Данные наблюдений за десятью детьми, больными аутизмом, показали, что испытуемые используют зрительный контакт в общении только 4%

63 времени, по сравнению с 63% времени у нормальных людей, а максимальная продолжительность визуального контакта больных испытуемых 0,5 секунд, по сравнению с 36,5 у нормальных.

М.Аргайл отмечает, что дети с таким психическим расстройством отличаются рассеянным взглядом (159, с. 127,128). У них обнаруживается стремление активно избегать зрительного контакта, которое выражается в специфических, устойчивых поведенческих реакциях: надвигание шапки на глаза, привычка смотреть на собеседника через пальцы, прикрывание глаз и т. д.. Некоторые испытуемые смотрят в глаза, но выражение глаз нейтральное (смотрят в пустоту) (А. Там же).

М Аргайл предлагает различные объяснения подобного поведения (159, с. 129 - 130). Во - первых, взаимный взгляд является возбуждающим фактором. Причина стремления избегать визуального контакта кроется в повышенной возбудимости, характерной для больных аутизмом, которые неосознанно стремятся снизить уровень возбуждения.

Во - вторых, избежание визуального общения связано с неврологическими особенностями: больные аутизмом не способны использовать невербальное поведение для общения, так как не могут запомнить визуальный стимул и соотнести его с моторикой.

В - третьих, причиной подобного поведения является нарушение социализации, несформированный в определенном (синзитивном) возрасте эмоциональный контакт с матерью.

Хатт, Оунстед, указывают, что стремление избегать прямых взглядов у детей, больных аутизмом, может быть связано с неосознанной негативной реакцией или отсутствием социальных интересов (159, с. 130- 131).

Стремление к избежанию визуального контакта обнаружено у больных шизофренией. Эти данные обнаружил Лефкорт (1967) наблюдая за 37 пациентами больными шизофренией.

М. Аргайл изучал визуальное поведение семи испытуемых преклонного возраста, больных шизофренией. Он выявил, что испытуемые старались по-

вернуться к собеседнику под углом 90 градусов для того, чтобы избежать прямого зрительного контакта.

Руттер и Стефенсон (1972) выявляли особенности визуального общения у 22 испытуемых разного возраста, больных шизофренией, 20 испытуемых с депрессией и у 40 нормальных пациентов.

Данные исследований свидетельствуют, что существует выраженная связь между психическими отклонениями (шизофренией, депрессией, аутизмом) и особенностями визуального поведения. Руттер и Стефенсон (1972) указывают, что причина активного избегания визуального контакта кроется в недостаточной дифференциации собственной социальной позиции испытуемыми.

По нашему мнению, эти особенности могут быть так же связаны с осознанием собственной неполноценности. ХЛефкорт (Lefcourt, Н. МЛ967) задавал вопрос больным шизофренией: «Почему вы избегаете взглядов?». Чаще всего испытуемые объясняли свое поведение стремлением скрыть собственные затруднения в налаживании контакта с людьми (159).

Но существуют данные о том, что мотивы такого поведения чаще не осознаются. Такие данные получил Р.Лайнг (Laing, R. 1960), который выявил, что люди, больные шизофренией, испытывают необъяснимый дискомфорт от пристального взгляда, это приводит также к неосознанному стремлению к социальному избежанию.

Дж.Сильверман (Silverman, J. 1964) при опросе больных в острые периоды заболевания обнаружил, испытуемые не могут сфокусировать внимание на взгляде, так как страдают от перегруженности сенсорными впечатлениями. Это вынуждает использовать короткие непродолжительные взгляды (визуальное сканирование) (159).

Данные о визуальном поведении испытуемых с депрессивным синдромом получили Ример (1955), Экман и Фризен (1969). Они обнаружили, что характерной особенностью таких испытуемых является взгляд, опущен-

65 ный вниз. Кроме того, пациенты часто прикрывали глаза рукой, причем этот жест исчезал после выздоровления (159).

Исследование визуального поведения депрессивных испытуемых было проведено Хинчклифом, Ланкашироми и Робертсоном (Hmchcliffe, М.К., Lancashire, М. and Roberts, F. J. 1971). Они сравнили особенности визуального поведения 14 депрессивных испытуемых и 14 нормальных. Экспериментатор наблюдал за испытуемыми во время личной беседы. Результаты показали, что уровень зрительного общения (частота и длительность взглядов) у депрессивных испытуемых значительно ниже (175).

М.Аргайл предлагает неоднозначное объяснение причин такого поведения испытуемых с депрессивным синдромом: с одной стороны это может быть стремление избежать социального контакта, с другой стороны - истоки могут крыться в чувстве стыда или вины (159).

Подобные особенности зрительного поведения были обнаружены у людей, больных неврозами. Связь между частотой использования зрительного контакта в общении и неврозом обнаружили Кендон и Кук (1969), Аргайл и Ингхем (1972), Харрис (1966). Кроме отведения взгляда во время общения, у больных неврозами было выявлено также слишком частое моргание, "беспокойный взгляд".

Таким образом, несмотря на разногласия толкований, большинство исследований выявило у психически неполноценных людей (больных шизофренией, депрессия, неврозами), стремление к избежанию зрительного контакта. Очевидно, что взаимосвязь визуального поведения и психической патологии имеет как физиологические, так и социально - психологические корни.

Анализ исследований позволяет сделать ряд выводов:

16. С первых минут жизни взгляд является средством социализации, важнейшим каналом, информирующим о своих эмоциональных состояниях, потребностях.

17. Визуальное общение имеет большое значение в регуляции поведения, связанного с витальными функциями.

3. Шаблоны визуального общения совпадают у животных и человека, что
может быть свидетельством существования врожденных способностей к
использованию и интерпретации выражений глаз.

4. Интерпретация взгляда и его выражения может быть различной в зависи
мости от того, какой социальной установки придерживается субъект вос
приятия - установка к конструктивному поведению, направленному на за
воевание высокого статуса в группе, или стремление к избежанию, обу
словленному адаптивным социальным поведением.

5. У субъектов с отклонениями в развитии и психическими расстройствами наблюдается реакция к избежанию, выраженная в особенностях визуального общения. Эта реакция часто неосознанна, но оказывает существенное влияние на социальные взаимоотношения субъекта.

6. Особенности интерпретации выражений глаз (как составной часта визуального общения) в контексте интеллектуальной патологии не получили должного отражения в исследованиях, хотя выявление этих особенностей позволит, на наш взгляд, глубже раскрыть роль визуального поведения в социальных взаимоотношениях и получить дополнительные данные об особенностях подростка с интеллектуальной патологией как субъекта общения.

67 1.4 Постановка проблемы. Гипотезы, задачи, методы исследования.

Как показал анализ теоретических источников, способность к распознанию тонких экспрессивных элементов (к каким относится и мимическая область глаз), является важнейшим условием и диагностическим показателем адекватного межличностного взаимодействия в подростковом возрасте.

Восприятие взгляда в общении имеет регулирующую роль и находится под влиянием социальных, возрастных особенностей, личностных и интеллектуальных отклонений.

В общении, подростков с интеллектуальной недостаточностью восприятие и интерпретация взгляда так же имеет немаловажную роль, но находясь под знаком дефекта межличностные взаимодействия учащихся вспомогательных учреждений имею ряд особенностей: для них характерны неадекватность реакций, неумение и неспособность адекватного осознания характера своих отношений с окружающими, неумение понять интересы партнеров (И.Г. Гозман, Л.И.Даргавичене, Н.Л.Коломинский и др.)

Учитывая то, что общение в пубертатный период является решающим фактором личностного развития, актуальной является проблема его оптимизации. Вторичность социальных отклонений (Л.С.Выготский) по отношению к первичным ядерным основам интеллектуальной патологии позволяет делать оптимистически прогнозы на возможность их компенсации. Развитие способности идентифицировать мимические знаки интеллектуально ограниченными подростками является одной из возможностей коррекции социальных отклонений.

На компенсаторные возможности невербальных коммуникаций указывали такие авторы, как О.К.Агавелян, А.Г.Асмолов, Ю.А.Свенцицкая, В.А.Лабунская, Е.И.Файзенберг и мн. др. Мы разделяем позиции этих ученых и в своем исследовании опираемся на основные положения, выделенные ими.

Как показывает анализ психолого - педагогической литературы, социально - перцептивные особенности подростков с интеллектуальной недостаточ-

ностью изучены еще недостаточно. В рамках специальной психологии обнаружены единичные работы, в которых рассматривается способность к распознанию эмоций по мимике лица детьми и подростками с диагнозом «олигофрения». Исследований способности к распознаванию экспрессии по одному ведущему невербальному элементу у подростков с интеллектуальной недостаточностью, обнаружено не было.

Практика показывает, что выпускники вспомогательных учреждений ис-тштывают дезадаптацию, причиной которой чаще всего является недоразвитие социальной сферы, отсутствие социальных навыков. Эта тенденция диктует необходимость разработки системных программ, направленных на реабилитацию и нивелировку подростков с интеллектуальной недостаточностью в обществе.

Создание таких программ ставит перед специальной и коррекционной психологией задачу разработки стандартизированных диагностических методик, позволяющих выявить уровень развития социально - перцептивной способности. Актуальной является и проблема дифференциальной диагностики таких сходных по дезадаптационным проявлениям диагнозам как олигофрения в степени дебильности и ЗПР.

Это послужило основанием нашего интереса к проблеме особенностей социально - перцептивных процессов у подростков с интеллектуальной недостаточностью.

Исходя из всего вышеизложенного, мы приходим к тому, что проблема особенностей распознавания базовых эмоций по верхней части лица у подростков с интеллектуальной недостаточностью в сравнении с подростками с ЗПР и с НПР является принципиально новой. Так мы определили семантическое пространство нашего исследования.

Конкретизируя тему исследования мы обозначили следующие основные аспекты:

— информационная значимость верхней части лица в структуре невербального поведения человека и ее роль в создании целостного образа при распознавании базовых эмоций;

—специфические особенности содержания, структуры, механизмов восприятия и понимания базовых эмоций по мимике верхней части лица подростками с грубой интеллектуальной недостаточностью, в сравнении с подростками с ЗПР и нормально - развивающимися подростками; —дифференциально - диагностический аспект исследования.

Приступая к изучению особенностей перцептивных процессов у подростков с интеллектуальной недостаточностью мы исходим из того, что верхняя часть лица (мимическая область глаз) является опорным невербальным элементом для распознавания базовых эмоций - радости, гнева, страха, страдания, удивления, презрения. Ведущая роль выражения глаз как невербального коммуникативного элемента определяется тем, что эта мимическая область в меньшей степени, чем область рта подвержена сознательным манипуляциям, а значит, выражает спонтанные, а не конвенциональные эмоции.

Выражение глаз и его восприятие тесно связано с установками на адаптивное или активное социальное поведение. Преломляясь через структуру интеллектуального дефекта восприятие взгляда подростками с диагнозом «олигофрения», несомненно, приобретает ряд специфических особенностей.

Эти особенности могут выражаться : 1 в уровне развития социально - перцептивной способности:

в более низкой адекватности опознания базовых эмоций, модальность которых связана с конструктивным социальными поведением (радость, гнев, презрение);

в ослаблении взаимосвязи между идентифицируемыми мимическими выражениями и паралингвистическими элементами общения;

в уменьшении, по сравнению с нормальным развитием облегчающей процессы опознания мимики роли «ситуативного ключа»;

2. в закономерностях смешения эмоций в процессе их опознания:

в увеличении частоты смешения сходных мимических паттернов;

в появлении неспецифических ошибок, не совпадающих с закономерностями смешения выделенными Р. Вудвортсом;

3. в специфики формирования когнитивных эталонов эмоций:

в изменении количественных показателей (более низкий уровень абстрактности эталонов по сравнению с испытуемыми с ЗПР и НПР);

в качественной специфике характеризующей эталоны (шаблонность и слабая связь с речью);

4. в особенностях положительной и отрицательной референтной оценки ми
мических выражений при их опознании:

в появлении неадекватных референтных оценок, связанных со слабой дифференциацией эмоций и их мимических паттернов;

в повышении частоты референтных оценок эмоций, характеризующихся как адаптивные, способствующие социальному избежанию.

Рассматривая влияние интеллектуальной недостаточности на перцептивные процессы в подростковом возрасте мы формулируем следующие гипотезы исследования:

1. Распознавание базовых эмоций по мимике глаз доступно подросткам с интеллектуальной недостаточностью.

2. Особенности распознавания базовых эмоций могут определятся наличием у подростков с интеллектуальной недостаточностью социальных установок на адаптивное поведение.

3. Интеллектуальная недостаточность в подростковом возрасте влияет на формирование адаптивной социальной позиции, что связано с активизацией адаптивных механизмов.

4. Экспериментальная программа предложенная нами позволяет выявить особенности протекания перцептивых процессов у подростков с интеллектуальной недостаточностью, что в свою очередь может стать основанием для реконструкционных изменений личности учащихся специальных вспомогательных учреждений.

71 На основании гипотез были выдвинуты следующие задачи: о Теоретически проанализировать основные подходы к проблеме социально - перцептивного аспекта невербального поведения, определить уровень изученности социально - перцептивной способности у подростков с интеллектуальной недостаточностью.

о Разработать экспериментальную программу, направленную на выявление особенностей перцептивных процессов при распознавании базовых эмоций по верхней части лица.

о Изучить особенности распознавания базовых эмоций у подростков с интеллектуальной недостаточностью и особенности смешения эмоций в процессе идентификации.

о Определить уровень сформированности когнитивных эталонов базовых эмоций и референтность их мимических выражений. Методы исследования:

теоретическое осмысление и анализ психологических исследований по интересующей проблеме;

теоретико - прикладное моделирование программы изучения особенностей перцептивных процессов у подростков с интеллектуальной недостаточностью при распознавании базовых эмоций по верхней части лица;

валидизация и проверка надежности методики, направленной на решение поставленных задач;

экспериментальное исследование, обработка данных с применением мето-дов математической статистики;

разработка возможных направлений коррекционного воздействия на социально - перцептивную способность у подростков с грубой (олигофрения в степени дебильности) интеллектуальной недостаточностью и у подростков с ЗПР.

Этапы исследования:

На первом этапе (1997) - были изучены и проанализированы источники отечественной и зарубежной литературы, диссертационные исследования,

72 посвященные проблемам невербального общения, социальной перцепции, психологии подростков с отклонениями в интеллектуальном развитии. Определены методологическая и теоретическая основы исследования, намечены тема и цель исследования, сформулированы гипотеза и задачи.

На втором этапе (1998 - 1999г) - проведена работа по созданию и уточнению экспериментальной методики, направленной на выявление уровня развития социально - перцептивных навыков у детей с интеллектуальной недостаточностью, разработан стимульный и вспомогательный материал, применяемый нами в дальнейших исследованиях.

На третьем этапе (1999 - 2002) - было проведено диагностическое исследование, направленное на выявление особенностей распознавания базовых эмоций по выражению глаз у подростков с диагнозами «олигофрения», «задержка психического развития» и подростков с нормальным развитием. Полученные данные проанализированы. На основании результатов определены основные направления коррекционной работы, разработана программа повышения перцептивной чувствительности у подростков с интеллектуальной недостаточностью.

Исследование проводилась на базе средних общеобразовательных школ №4, №10, специальной (коррекционной) школы - интерната №16, г.Шадринска, специальной школы - интерната г.Каргаполье.

Социально - перцептивный подход к невербальному поведению

Проблема невербального поведения человека привлекала внимание ученых с античных времен. Наибольший интерес исследователей, работавших в различных направлениях (философия, естествознание, литература, медицина, психология) вызывали выразительные движения человека. Основные вопросы, которые решали исследователи, можно представить следующим образом: - происхождение выразительных движений в онтогенетическом и филогенетическом плане, взаимосвязь с психологическими явлениями; - ценность выразительных движений как средств диагностики и коммуникации и их место в психомоторике человека; - возможность адекватного опознания психических свойств человека по его выразительным движениям.

С античных времен выделяются две относительно самостоятельных позиции исследования ученых. Первая - клиническая рассматривает выразительные движения с точки зрения диагностики внутренних состояний, психических и поведенческих расстройств (Гиппократ, Парацельс, Кандус, Ч.Белл, К.Дюшен, Ч.Дарвин и др.). Исследования выразительных движений с клинической позиции происходят в рамках медицины, неврологии, психопатологии и вплоть до XIX носят эмпирический характер (102).

В конце XIX века начинается новый экспериментальный этап исследований, что было связано с формированием экспериментальной психологии как самостоятельной отрасли знаний. Выразительные движения изучаются психологией эмоций и рассматриваются с точки зрения первичности - вторичности по отношению к внутренним психическим состояниям человека (В.Вундт, У.Джеймс, Г.Ланге и др.) (102).

В начале XX века наблюдается спад интереса к клинической позиции изучения выразительных движений, что по нашему мнению, было связано с назревающими противоречиями в полученных результатах исследования. Становится очевидным, что подход к выразительным движениям с точки зрения их первичности - вторичности по отношению к внутренним пережи ваниям не способен решить проблему диагностичности внутренних состоя ний, психических и поведенческих расстройств по выразительным движени ям.

Наряду с клинической, начиная с античных времен развивается физиогномическая позиция (Аристотель, Теофаст, Иоган - Каспар, Лафатер, И.А. Сикорский и др.), которая рассматривала выразительные движения, обусловленные анатомическим строением человека, во взаимосвязи с его врожденными способностями и чертами характера (102,135 ).

В конце XIX века происходит увеличение места, занимаемого сферой общения в жизни общества, что привело в свою очередь к росту интереса к проблемам коммуникации, к появлению не только научных исследований, но и практических руководств по эффективному использованию знания, навыков и приемов невербального общения в межличностных отношениях (П.Мантегаццы, С.Волконский (33, 99)).

С середины XX века начинается новый этап исследования выразительных движений. Оформляется самостоятельная научная область - область не-» вербального поведения (104), известная в зарубежной литературе под термином «nonverbal communication», которая представляет из себя объединение усилий эмпирического изучения различных феноменов невербального как отдельных аспектов единой фундаментальной проблемы - передачи информации без помощи языка (140).

В этом смысле в изучении невербальных коммуникаций нет четких гра ниц между близкими научными областям; изучение этого феномена находит ся на стыке психологии речи, психологии эмоций, социальной психологии, культурной антропологии, лингвистики, семиотики, этиологии и заимствует теоретические постановки и методы всех перечисленных научных областей» (140, с. 14).

Источником усиления интереса к невербальной коммуникации является противоречие между лингвоцентризмом общества и желанием противопоставить нечто иное логической и рациональной модели мира (146,147).

Центром изучения невербального поведения становится Америка, и формирование взглядов на эту проблему происходит под влиянием бихевиоризма и интеракционизма (В.А.Лабунская). Выразительные движения, как и другие компоненты невербального поведения человека, стали рассматриваться с точки зрения их информативной значимости (как невербальные коммуникации) (78,79,80).

В это время, по мнению Р.Хайда, происходит потеря связи исследований невербального поведения с психологией эмоций, что привело в конечном итоге к изоляции исследований невербальной коммуникации от историко-эволюционного подхода, которому они обязаны своим рождением в поведенческих и социальных науках.

В энциклопедическом словаре по психологии, вышедшем в 1983г. под редакцией известного английского социального психолога и философа Р. Харре, отмечается, что наибольшее распространение в исследовании коммуникации получили такие подходы: информационный, интеракционист-ский и теория коммуникативной относительности.

В своем исследовании мы сконцентрировали внимание на информационном подходе, особенно значимом в нашем понимании, так как он предполагает, что тело человека, особенно его лицо, глаза, руки, представляет собой экран, на котором высвечиваются его установки, эмоции.

Информативная значимость взгляда в общении

Анализ исследований, направленных на выявления роли различных частей лица в опознании базовых эмоций показал, что область глаз является опорным элементом распознавания большинства эмоциональных состояний , 114,115, 143). Это дает нам основание выдвинуть предположение о том, что верхняя лицевая зона является самостоятельной семантической единицей, обуславливающей адекватную идентификацию базовых эмоций.

Выражение глаз, его значимость в общении может рассматриваться не только как составная часть проблемы идентификации мимики, а также в контексте самостоятельной подструктуры кинесики, получившей название «контакт глаз».

Контакт глаз рассматривается как специфический способ зрительного (визуального) общения, включающий и перцептивный аспект (37). Возможность визуального общения связана с информативной значимостью взгляда: способностью выразить чувства, отношения, мнения, волю, приказ, указание на предмет и т. д.

М.Аргайл и его сотрудники провели ряд исследований, в которых рассматривались вопросы визуального общения: ? варианты интерпретации взгляда; ? способы регуляции социальным поведением через восприятие и интерпретацию взгляда; ? соотношение культурного и биологического в механизме действия взгляда; ? возрастные особенности визуального общения (визуальное общение в онтогенезе); ? влияние отклонений в психическом развитии на особенности визуального общения человека.

Рассматривая визуальное общение, исследователи (Ван Хуф, Курио, Чане и др.) ставили вопрос о том, как пристальный взгляд воспринимается в животном мире и в социальных взаимодействиях человека. Результаты на блюдений за поведением приматов и экспериментов, проведенными с участием нормальных взрослых испытуемых показали, что пристальный взгляд может означать агрессию, знак внимания, аффилитацию (стремление быть среди себе подобных).

Для нашего исследования является важным вопрос о том, как влияет восприятие взгляда на дальнейший выбор поведенческой установки, чем определяются информационные вариации интерпретации взгляда.

Ван Хуф, В.Курио, Вада, Чане и др. указывают на то, что пристальный взгляд чаще сопровождает агрессивное поведение животных и поведение связанное с социальным избежанием (159, с. 1-16).

Экстайн и Един (Exlin, Yelin 1969) (170) обнаружили, что пристальный взгляд экспериментатора вызывает агрессию со стороны резус - макаки, в то время как прерывание экспериментатором визуального контакта снижает возможность атаки с 47% до 28% и увеличивает возможность неагрессивных реакций с 24% до 28%.

Д.Гудал (J.Goodall, 1965), наблюдая за поведением приматов, указывает, что в состоянии паники обезьяны стремятся прервать визуальный контакт с объектом вызывающим страх, закрывая глаза руками (173).

Анализ данных исследований Д.Гудала, Ван Хуфа, Чанса и других, на наш взгляд, позволяет предположить, что эмоциональное содержание пристального взгляда как коммуникативного элемента зависит от статуса животного, от его уверенности в собственной победе при физическом столкновении. Животное более сильное сопровождает длительный визуальный контакт агрессией, гневом. Животное, имеющее низкий статус, испытывает страх и склонно к адаптивному поведению (избежание).

М.Аргайл отмечает, что, кроме проявления доминирования и агрессии, пристальный взгляд в животном мире может интерпретироваться как знак внимания (159, с.15-16). Данные об этом получены в исследованиях М.Чанса (M.R.A.Chance 1967), К.Изарда и К.Уолкера (СЕ. Izard, and K.E.Walker 1974).

М.Чанс отмечал, что в социальных группах (в стаде) приматов зрительное внимание (пристальный взгляд) является показателем групповой иерархии и сосредоточено на животных, имеющих более высокий статус. В центре зрительного сосредоточения вожак, чем ниже статус животного, тем больше объектов внимания в его перцептивном поле: дети пристально наблюдают за своими матерями, другими самками, приближенными самцами и вожаком, самки наблюдают за приближенными к вожаку самцами и вожаком, самцы, имеющие более высокий статус внимательны только к вожаку (161,162).

Взгляд как сигнал присоединения (аффилитации) в социальных взаимодействиях животных, по мнению М.Аргайла используется в трансакциях - «мать - детеныш», «самка - самец», а так же при взаимодействии животных, находящихся в родстве или в близких дружественных взаимоотношениях.

К.Изард и К.Уолкер (СЕ. Izard, and К.Е.Walker 1974) обнаружили, что обратная зрительная связь играет важную роль в процессе общения и передачи информации в системе социальных отношений «мать - дитя» (159).

Таким образом, уже в животном мире пристальный взгляд означает агрессию при образовании внутригрупповой иерархии, знак внимания, распределение которого также подчинено групповой иерархии, аффилитацию при взаимодействии самки и детеныша, самки и самца, животных, находящихся в дружественных или родственных связях.

Исследователи пытались провести аналогию между информационным диапазоном взгляда у животных и человека.

Визуальное общение в социальных взаимодействиях людей находится под влиянием социальных норм, регламентирующих использование взгляда, и связано с речью, что было обнаружено в исследованиях М.Аргайла. В экспериментах, проведенных под его руководством изучались когнитивные, эмоциональные и поведенческие реакции на пристальный взгляд.

Надежность стимульного материала и методов диагностирования

Зависимость результатов диагностики от особенностей стимульного материала (В.А.Лабунская) диктует необходимость проверки надежности и репрезентативности фотографий, используемых нами в многоступенчатой методике, направленной на выявление особенностей перцептивных процессов у подростков с интеллектуальной недостаточностью.

Для решения этой задачи стимульный материал был проанализирован с точки зрения влияния на перцептивные процессы субъективных и объективных факторов.

К объективным факторам относят следующие: разноплановые характеристики мимики (модальность, знак), ситуацию опознания, и те условия, которые диктуются непосредственной деятельностью, в контексте которой идет опознание. Все объективные факторы мы разделили на три условных группы:

1. Первую группу составляют факторы характеризующие сам объект восприятия (конвенциональность мимики индивидуальные, выразительные возможности. При отборе фотографий мы опирались на вербальное описание эталонов шести базовых эмоций, выделенные в кросс культурных исследованиях ПЭкмана.

По данным П.Экмана эти эталоны надежно репрезентируют базовые эмоции, то есть эти эмоции одинаково успешно распознаются независимо от расовых, национальных, половых и других особенностей, а так же независимо от уровня образования. Ниже приводятся эталоны, выделенные П.Экманом, включающие ключевые признаки мимического выражения только верхней части лица (область глаз), что отвечает задачам нашего исследования.

Удивление: брови округлены и высоко подняты, кожа над бровями натянута, горизонтальные морщинки пересекают весь лоб, веки раскрыты: верхние веки подняты, а нижние опущены так, что над радужной оболочкой глаза видна склера.

Страх: брови приподняты и сдвинуты, в центре лба появляются морщины, верхние веки подняты так, что видна склера, а нижние напряжены и приподняты.

Презрение (отвращение): под нижними веками образуются морщинки, нижние веки приподняты, но не напряжены, брови опущены и поэтому верхние веки опущены так же.

Радость: под нижними веками образуются морщинки, нижние веки могут быть приподняты, но не напряжены, у наружного края уголков глаз появляются морщинки ("гусиные лапки").

Горе (страдание), внутренние уголки бровей приподняты, из-за этого кожа под бровями становится треугольной формы, внутренние уголки верхних век приподняты.

Гнев: брови опущены и сведены, между бровями появляются вертикальные складки, нижние веки напряжены и могут быть подняты, верхние веки напряжены и могут не изменить своего положения или опустится в следствии движения бровей, глаза неподвижны, могут быть выпучены.

Отбор фотографий для экспериментальной работы осуществлялся согласно эталонам П.Экмана.

С точки зрения выразительных способностей объекта восприятия сти-мульный материал может быть проанализирован следующим образом: в качестве моделей нами были использованы актеры народного театра (мужчина и женщина), имеющие более двадцати лет актерского опыта работы. Базовые эмоции моделировались в лабораторных условиях по просьбе экспериментатора. Средний возраст актеров 62 года, что повышает выразительные возможности лица благодаря четкому обозначению мимических складок.

2. Вторую группу составляют факторы, характеризующие степень опо-средованности восприятия (насколько восприятие является опосредованным - живая интеракция, восприятие записи или фотографического изображения). В.А.Лабунская и И.В.Введенский указывают, что большую роль при восприятии различных изображений играет определенная языковая природа изображений. При анализе изображений первейшей задачей является «глобальная оценка свойств изображений, которые принято называть интегральными». Согласно информационно - кибернетическому подходу А. Моля, изображение определяется дихотомически тремя характеристиками: степенью абстрактности или наоборот конкретности; шаблонности или наоборот разнообразия; степенью сложности или наоборот простоты изображения.

Сравнительный анализ данных вербализации и опосредованного опознания базовых эмоций

На экспериментальном этапе исследования осуществлялись следующие задачи: выявление особенностей распознавания базовых эмоций методом вербализации, сопоставления с речевым высказыванием, сопоставление с рисунком ситуации; выявление особенностей ошибочных идентификаций (смешения эмоций в процессе их опознания); определение уровня развития когнитивных эталонов базовых эмоций; выявление особенностей положительной и отрицательной референтной оценки мимических выражений.

Эксперимент проводился на трех выборках испытуемых: 64 подростка с грубой интеллектуальной недостаточностью (олигофрения в степени дебиль-ности), 62 подростка с ЗПР и 58 подростков с НПР ( нормальным психическим развитие развитием). Всего 184 испытуемых.

Сравнение результатов, полученных при диагностировании трех выборок, по нашему мнению, позволило выявить специфику перцептивных процессов в контексте интеллектуальной патологии.

Мы предположили, что опознание мимических выражений на фотографии может идти несколькими путями, семантизацией и словесным обозначением, сопоставлением мимических выражений с паралингвистическими элементами и сопоставлением с «ситуативным ключом». Это предположение послужило основой для построения экспериментальной процедуры, в ходе которой испытуемые идентифицировали мимические выражения глаз на каждой из 12 предъявляемых фотографий.

Анализ полученных результатов заключался в сравнении данных распознавания мимических выражений испытуемыми различными способами. В первой серии испытуемые при опознании экспрессивных знаков на фотографиях выбирали из предложенного списка название базовой эмоции, под 103 ходящее к мимическому выражению. Допускался вариант свободной вербализации.

Вариативность диктует необходимость определения диапазона обозначений, которые являются адекватными распознаваемой эмоции. К радости мы отнесли следующие лексемы: веселится, улыбается, ухмыляется, доволен, счастлив, радуется. Гнев: строгость, злость, ненависть, сердится, ругается. Страх: испуган, в ужасе, что - то страшное увидел, страх. Страдание: плохое настроение, болит что - то, плачет, грустный, невеселый, горе случилось, печаль, страдание. Удивление: неожиданность, изумление, удивление. Презрение: гордость, презрение.

Во второй серии испытуемые сопоставляли фотографию с речевым высказыванием, в котором была отражена одна из базовых эмоций. В третьей серии сопоставлялись фотографии и схематические рисунки эмоционально -нагруженной ситуации. Во каждой серии ответы оценивались дихотомически, вычислялся процент адекватной идентификакции.

Данные таблицы свидетельствуют о наличии определенной динамики от серии к серии, которая проявляется у каждой категории испытуемых. Наиболее высокие показатели имеют данные третьей серии. Распознавание базовых эмоций с опорой на речевое высказывание (вторая серия) вызывает трудности у всех категорий испытуемых. Можно констатировать, что использование «ситуативного ключа» облегчает процесс опознания у испытуемых, а применение паралингвистических элементов затрудняет опознание.

В целом результаты свидетельствуют, что наиболее распознаваемыми являются выражения радости. Эти данные соответствуют положению К.Изарда о том, что радость является самой легкой для опознания эмоцией.

Нас интересовал вопрос, насколько область глаз информативна для данного экспрессивного знака. Результаты, полученные ПЭкманом, свидетельствуют о том, что в процессе идентификации радости решающую роль играет нижняя часть лица. Данные, выделенные нами в эксперименте, позволяют утверждать, что одного выражения глаз достаточно для распознавания этого экспрессивного элемента. Возможно, вспомогательную роль играют мимические складки, уходящие ко рту, которые четко просматриваются на фотографии. Благодаря целостности восприятия, испытуемые легко представляют себе общую мимическую картину, включая рот, растянутый в улыбке.

Высокая распознаваемость этого выражения может быть объяснена с точки зрения теории М.Аргайла: аффилитация, выражаемая с помощью взгляда на эмоциональном уровне проявляется как радость или страдание. Большая сохранность у детей с грубыми интеллектуальными патологиями врожденных механизмов распознавания биологически значимых, необходимых для выживания эмоций обусловливает полученные нами результаты.

При распознавании радости проявляется выраженная зависимость уровня адекватности от уровня интеллектуальной недостаточности. Несмотря на то, что самые высокие показатели (по сравнению с данными распознавания других эмоций) обнаруживаются у всех категорий испытуемых, можно проследить понижение уровня адекватности в зависимости от уровня интеллектуальной недостаточности: олигофрения средний показатель трех серий 76, ЗПР - 82, норма - 90. Таким образом, интел 105 лектуальная недостаточность влияет на способность распознавания радости по выражению глаз. Можно предположить, что это влияние проявляется в том, что нарушена целостность восприятия. Испытуемым с интеллектуальной недостаточностью труднее, чем нормальным представить целостную мимическую картину.

Похожие диссертации на Особенности социально - перцептивных процессов у подростков с интеллектуальной недостаточностью

Генезис и особенности полоролевых представлений у подростков с интеллектуальной недостаточностьюЗаиграева Надежда Викторовна

Особенности половой идентичности у подростков с интеллектуальной недостаточностью Нугаева Ольга Георгиевна

Особенности социально-личностного развития девушек с интеллектуальной недостаточностью в процессе адаптации к условиям интегрированного учебно-профессионального обученияФиногенова, Мария Евгеньевна

Коррекция дезадаптивного поведения подростков с интеллектуальной недостаточностьюБажукова Оксана Александровна

Психосоциальное развитие подростков с легкими формами интеллектуальной недостаточностиИнденбаум, Елена Леонидовна

Особенности образа другого человека у учащихся с интеллектуальной недостаточностьюЩанкина Наталья Семеновна

Особенности процесса понимания у учащихся с задержкой психического развитияЛогинова Людмила Ивановна

Особенности процесса адаптации подростков к условиям обучения в общеобразовательных военных учебных заведенияхКравченко Юлия Валериевна

Психологические особенности процесса адаптации подростков с девиантным поведением к профессиональной деятельностиРогаль-Левицкая Оксана Фёдоровна

Психологические особенности нравственного самосознания подростка в процессе средовой адаптации Церковникова Наталья Геннадьевна