Содержание к диссертации
Введение
1 Методолого-теоретическое основание исследования дискурсивных стратегий в политической коммуникации в кризисной ситуации... 13
1.1 Кризисная ситуация как угроза легитимности власти 13
1.2 Основные подходы к исследованию политического дискурса 25
2 Обвинительный и защитительный дискурсы в политической коммуникации 52
2.1 Классификации дискурсивных стратегий в кризисной ситуации 52
2.2 Обвинительный дискурс в политической коммуникации 67
2.3 Защитительный дискурс в политической коммуникации 80
3 Тактические приемы обвинительного и защитительного дискурсов (на материале поствыборной ситуации в РФ 2011г.) 107
3.1 Дискурсивная атака в поствыборной коммуникации 107
3.2 Дискурсивная защита в поствыборной коммуникации 116
Заключение 156
Список использованных источников 160
- Основные подходы к исследованию политического дискурса
- Обвинительный дискурс в политической коммуникации
- Защитительный дискурс в политической коммуникации
- Дискурсивная защита в поствыборной коммуникации
Введение к работе
Актуальность диссертационного исследования определяется возрастанием в последнее время уязвимости политических лидеров перед информационными атаками оппонентов и средств массовой информации в кризисной ситуации, что требует от политика быстрого и адекватного реагирования. Неудачно сформированный защитительный дискурс может стоить политику не только безвозвратной потери репутации, но и дестабилизации политической ситуации в регионе.
В ХХ веке политические коммуникации, как и функции политических лидеров, претерпели кардинальные изменения. В начале столетия коммуникация в политике представляла собой большей частью медленный односторонний процесс, носящий скорее информационный характер. Граждане и подданные государств практически не имели широкой возможности следить, контролировать и тем более серьезно влиять на политические решения власти. С развитием средств массовой информации граждане получали все больше и больше возможности следить за действиями политиков пока, в конце концов, СМИ не включились в конкурентную борьбу за интерпретацию событий. В одних государствах такая борьба началась еще в середине ХХ века, в других – еще только разгорается. В информационную эпоху каждое движение политиков потенциально становится объектом обсуждения многих слоев населения. С одной стороны, общество получает возможность контролировать действия политических лидеров, давать оценку их действиям посредством СМИ и таким образом влиять на политические решения. С другой стороны, помимо основной обязанности – управления государством – у политического лидера возникает еще одна, не менее важная задача: управление информационным пространством. В связи с этим возникает новый тип политического лидера – риторический. Если для существовавшего ранее институционального лидера был характерен рассудительный и совещательный дискурс для взаимодействия с элитой, основными навыками которого были знание бюрократического аппарата и способность к принятию аргументированных решений, то для «риторического» лидера на передний план выходит умение убеждать, а власть частично основывается на популярном образе и народной поддержке. Потеря контроля над информационным потоком может привести к постепенной потере контроля над государством, а значит, и смещения центра политической силы. При возникновении кризисной ситуации, угрожающей потерей репутации политика, происходит своего рода война интерпретаций спорного события, предложенных обвинителями в нарушениях с одной стороны и обвиняемого – с другой. Увеличение роли в информационном процессе сети Интернет, а также активное развитие практически не регулируемых сегодня законом социальных сетей усложняет задачу управления информационным потоком. В данных условиях единственно возможным способом остаться главным интерпретатором события становится политическая риторика. Таким образом, от политической коммуникации и дискурсивных стратегий в ситуациях кризиса во многом зависит легитимность политика, а также всего действующего политического режима.
Степень изученности проблемы.
Так как данное исследование во многом касается проблемы признания власти и ее поддержки обществом, необходимо обратить внимание на научные труды, посвященные проблеме легитимности власти. К данному вопросу обращались М. Вебер, Т. Парсонс, Д. Кола, М.В.Ильин, А.Ю. Мельвиль, А.И. Соловьев, С.Ю. Чумикова, А.В. Скиперских, Е.В. Реутов, Т. ван Льюен. Проблемы кризисных ситуаций в политике и обществе исследовали Г.Г. Почепцов Е.Ю. Канаева, М.Ю. Милованова, П.А. Гурьянов, Н.С. Розов, У. Бенойт, Дж. Б. Томпсон.
Методы дискурс-анализа разрабатывали такие ученые, как М. Фуко, Н. Фэркло, Р. Водак, Т. ван Дейк, П. Чилтон, К. Шаффнер, Э. Лакло, Ш. Муфф, Я. Торфинг, Л. Филлипс, М.В. Йоргенсен. Вплоть до 90-х годов ХХ века исследование политического дискурса в кризисных ситуациях проводились только в странах Западной Европы и США. В конце ХХ века вопросы политического дискурса стали активно исследоваться и в России. Среди наиболее авторитетных отечественных исследователей политической лингвистики можно выделить А.Н. Баранова, Е.Г. Казакевича, М.В. Ильина, Н.М. Мухарямова, Л.М. Мухарямову, Е.И. Шейгал, М.В. Гаврилову, П.Б. Паршина, В.З. Демьянкова, А.П.Чудинова, М.Л. Макарова, В.В. Карасик, О.Н. Паршину, Е.В. Переверзева, Е.А. Кожемякина, Ю.А. Сорокина, О.Ф. Русакова и др. В российских научных изданиях очень мало исследований, касающихся политического дискурса в кризисной ситуации. Так, апологию непопулярного решения в политическом дискурсе анализируют А.М. Аматов, С.В. Иванова. Антикризисные дискурсивные стратегии исследуют О.Н. Паршина, Е.В.Мадалиева, В.А. Марьянчик, М.Р. Желтухина, Т.Н. Митрохина, С.А. Домышева, О.В. Кашкина. Имеется достаточно обширный материал по исследованию взаимосвязи имиджа политика и его дискурса (Г.Г. Почепцов, Э.В. Будаев, К.И. Белоусов, Н.Л. Зелянская, Ф.И. Дотлаева, М.В. Берендеев), который также оказал существенный вклад в понимание антикризисного политического дискурса.
Первые зарубежные ученые, которые обратили внимание на исследование политического защитительного дискурса – теоретики коммуникации и философы Л.У. Розенфельд, Б.Л. Уэир, У.А. Линкугел, Б. Баскервиль, Г.Р. Райен, Н.У. Круз, К. Берк, Дж. Остин, Г.Л. Уилсон, У. Бенойт, Т. Беннетт, Г.Е. Макгукин, К.М. Макгроу. Изучениями процедур объяснений в кризисной ситуации занимались лингвисты, социологи, психологи, политологи и криминологи. Так, типологию объяснений разрабатывали ученые Ф. Хайдер, И. Гоффман, Г. Сайкс, Д. Матза, М.Х. Скотт, С.М. Лиман, П. Шонбах, Б.Р. Шленкер, У.Р. Фишеридр.
Исследованию обвинительного дискурса посвятили свои работы Г.Р. Райен, У.Л. Бенойт, Т.Н. Митрохина, О.Н. Паршина, Е.И. Анкудинова, О.ЗХабекирова, А.В. Карякин, С.А. Громыко, Е.В. Сапрыкина, Е.В. Афанасьенко. В частности, исследовалась роль политических карикатур в обвинительном дискурсе такими учеными, как М.Дж. Медхорст, М.А. Десоса У.Л. Бенойт, А.А. Клюковский, Дж.Р. Макхэйл, Д. Эйрн.
Таким образом, в отечественной науке до сих пор практически не уделялось внимания исследованию защитительных дискурсивных технологий в политической коммуникации. Несмотря на скрупулезный анализ оборонительного дискурса в зарубежной науке, данная проблема практически не исследовалась в аспекте сохранения легитимности власти. Кроме того, большинство изученных теорий носят скорее описательный, чем предписывающий характер: исследователи предлагают ряд стратегий для самозащиты, но не дают какого-либо совета по использованию этих стратегий.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
- политическая коммуникация была рассмотрена с позиции сохранения легитимности власти в кризисной ситуации.
- был проведен дискурс-анализ защитительных речей Б.Н. Ельцина в новогоднюю ночь 2000 г. и руководства Израиля после обстрела миротворческой «Флотилии свободы» в мае 2010 г., проиллюстрировавший применение основных дискурсивных стратегий и тактик поведения политиков в кризисной ситуации.
- была установлена роль политических карикатур в формировании обвинительного дискурса западных стран в период российско-грузинского конфликта 2008 года.
- информационная война в России декабря 2011 года между властью и оппозицией была исследована в ракурсе обвинительного и защитительного дискурсов, направленных соответственно на опровержение и сохранение легитимности действующего режима.
- выявлены условия эффективного использования стратегий, способствующих реставрации имиджа, а также сформулирован ряд рекомендаций для формирования успешной апологии.
Объект исследования – политический дискурс. Предметом исследования являются дискурсивные стратегии политической коммуникации в ситуациях кризиса.
Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы раскрыть роль дискурсивных стратегий в сохранении легитимности власти в кризисной ситуации.
Для достижения цели в диссертации поставлены следующие задачи:
- определить роль политической коммуникации в формировании и сохранении легитимности власти;
- проанализировать основные подходы к исследованию политического дискурса в ситуации кризиса;
- определить роль обвинительного высказывания в формировании политической апологии;
- выявить и проанализировать возможные дискурсивные стратегии в политической коммуникации, направленные на восстановление репутации и доверия аудитории;
- исследовать тактические приемы дискурсивной атаки и защиты в политической коммуникации на примере информационной войны руководством России и оппозиции после выборов в Государственную Думу РФ VI созыва
Методологические основы исследования.
В работе применяется сочетание нескольких методов и подходов к исследованию политического дискурса. Прежде всего, используется описательный метод исследования дискурса для изучения языковых средств и стратегий, направленных на формирование определенной политической картины мира у аудитории. Кроме того, автор обращается к опыту постмодернизма, рассматривающему дискурсы как свободные и изменчивые образования, которые ведут постоянную борьбу за право конкретного способа на интерпретацию. В работе используются также элементы метода критического дискурс-анализа: рассматриваем, каким образом может быть использован язык для достижения и сохранения власти, а также изменения властных отношений в обществе. Данный метод фокусируется на таких системах и структурах дискурса, которые могут изменяться как функция соответствующих социальных условий использования языка, – или которые могут содействовать определенным социальным и политическим последствиям дискурса: это, например, влияние на социально-политические убеждения и действия реципиентов. Активно применялся метод case-study, позволяющий на конкретных примерах продемонстрировать, каким образом могут работать те или иные дискурсивные стратегии. Кроме того, в диссертации использовались такие общенаучные методы исследования, как (контент-)анализ, синтез, индукция и дедукция.
Гипотеза исследования заключается в предположении о том, что с помощью защитительного дискурса политический деятель, управляя смыслом в кризисной ситуации, получает возможность восстановить репутацию и сохранить легитимность власти.
Эмпирическая база исследования. Информация, которая использовалась в данной диссертации, была получена на основе анализа статистики, а также российской и зарубежной прессы: печатных и электронных информационно-новостных изданий, телевизионных выпусков новостей и аналитических программ.
Основные положения, выносимые на защиту:
Кризисные ситуации в политике оказывают значительное влияние на снижение легитимности власти. При этом ситуация, ставящая под угрозу легитимность власти, может возникнуть как в результате ошибочных действий самих правящих сил, так и активной информационной атаки оппозиционных движений, ставящих своей целью дискредитацию власти и смену действующего режима. Необходимым ресурсом для управления кризисной ситуацией и сохранения легитимности в информационную эпоху становится политическая коммуникация.
Выбор объяснительных стратегий в ситуации кризиса зависит от содержания обвинительного дискурса, явившегося причиной предложения объяснений, а также целей обвинителей.В связи с этим для понимания защитительного дискурса, а также оценки его эффективности, необходим анализ риторики обвинения, которая, как правило, основывается на одном из четырех статусов ораторского искусства Цицерона: статусе установления (отвечающего на вопрос:«Действительно ли произошло данное событие?»), определения («Что именно произошло?»), оценки («Какого рода это событие?») и отвода («Законно ли обвинение?»).
Основу политического дискурса в ситуации, ставящей под угрозу легитимность политического деятеля или режима, составляет апология, представляющая собой защитительную речь, направленную на освобождение себя от вины за недостойные или осуждаемые действия. Можно выделить пять основных стратегий политической апологии, используемых в дискурсе, направленных на защиту репутации: концессия, извинение, оправдание, отказ/ отрицание и корректирующие действия.
В ответ на обвинения в массовых фальсификациях на выборах в Государственную Думу VI созыва руководство страны использовало следующие стратегии для сохранения репутации: отрицало как обвинения в фальсификациях выборов, так и наличия жертвы, а также сам факт наличия кризисной ситуации; попыталось ослабить негативное впечатление от события, минимизировав восприятие причиненного вреда, сократив серьезность осуждаемого действия; активно атаковало обвинителей, ставя под удар их имидж и способность внушать доверие; использовало сообщения, направленные на сглаживание болезненных чувств аудитории усилением положительных эмоций относительно автора; предложило ряд корректирующих действий для исключения возможности возникновения подобной кризисной ситуации в будущем.
Эффективность кризисного дискурса зависит не от количества примененных стратегий, а от условий их использования: дискурсивные стратегии должны соответствовать обвинительному дискурсу, ожиданиям аудитории, сложившейся политической ситуации. Защитительный дискурс, таким образом, представляет собой способ интерпретации события. Принятие данной интерпретации или отказ от нее со стороны аудитории свидетельствует об успешности или провале апологии.
Теоретическая значимость исследования выражается в том, что оно вносит вклад в развитие политических коммуникативных технологий в ситуации кризиса, а также в разработку системы анализа для исследования политического защитительного дискурса. Результаты диссертационной работы позволяют уточнить механизм формирования политической картины мира в общественном сознании.
Практическая значимость диссертационного исследования заключается, во-первых, в ознакомлении российских читателей с походами к изучению кризисного дискурса западноевропейскими и американскими ученых, до сих пор мало открытых отечественной публике, с целью обеспечить теоретическую базу для подобных исследований, но уже адаптированных к российской политической ситуации. Во-вторых, результаты данного исследования могут быть использованы участниками политического процесса как для формирования успешной риторической защиты в кризисной ситуации (в том числе для защиты государства от попыток дестабилизации ситуации в стране и возможности переворота), так и для создания эффективного обвинительного дискурса с целью привлечения внимания общественности к серьезным проступкам политических деятелей.
Апробация темы. Автором опубликованы три статьи в журналах, включенных в утвержденный ВАК Министерства науки и образования РФ перечень ведущих научных журналов и изданий. Автор диссертационной работы предоставлял результаты своего исследования на IX Всемирном конгрессе ISUD– Международного общества универсального диалога (Олимпия-Элида, Греция, 2012); в ходе ряда международных и всероссийских конференций и семинаров. Всего у автора имеется 9 публикаций, посвященных исследованию кризисного дискурса в политической коммуникации.
Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложения. Общий объем диссертации 186 страниц машинописного текста.
Основные подходы к исследованию политического дискурса
В теории дискурса власть анализируется не с точки зрения ресурса либо возможности, которой кто-либо может обладать, а с точки зрения политических действий включения и исключения, формирующих общественные смыслы и условия формирования социальной вражды и политических различий . Социолог Джон Б. Томпсон определяет два вида политической власти - насильственную и символическую. Под символической властью Томпсон подразумевает способность вмешиваться в курс событий, влиять на действия и убеждения других, создавать события «посредством производства и передачи символических форм» . К ресурсам символической власти относятся технические средства фиксации или передачи; навыки, компетенции, а также знания, используемые в производстве, передаче и получении информации и символического контента; а также накопленные престиж, узнаваемость и уважение (ссылаясь на работу Пьерра
Одна из сторон «символического капитала» - репутация. Репутация создается с течением времени отдельной личностью либо организацией, частью которой является личность. Репутация может быть достаточно быстро потеряна либо существенно испорчена в результате недостойного поведения, должностного преступления, серьезной ошибки либо хорошо спланированной атаки оппонентов. Символическая власть используется не как случайный или вторичный инструмент для борьбы за политическую власть, а является неотъемлемой частью власти. Использование символической власти в информационную эпоху стало необходимым условием для развития и поддержания веры общества в легитимность власти. Легитимность выступает в качестве особого субъективного социально-психологического свойства общества, играя при этом важную роль в организации общественного согласия и признания власти 19 . По словам СВ. Навального и Ю.Е. Безкоровайной, легитимность формируется в сознании гражданина и выражается в его готовности исполнять требования правового порядка, принятого в государстве.
Как отмечает Д. Кола, государство существует лишь постольку, поскольку те, над кем господствуют, подчиняются авторитету, на который претендуют те, кто господствует. 20
А.И. Соловьев рассматривает легитимность как форму «поддержки, оправдания правомерности применения власти и осуществления (конкретной формы) правления либо государством в целом, либо его отдельными структурами и институтами» . Легитимность власти может повышаться и понижаться, в связи с этим и с властью, сравниваемой Т.Парсонсом с платежной единицей, может происходить ревальвация и девальвация."" По мнению ряда политологов, легитимность основывается на трех субъектах: правительстве, населении, внешнеполитических структурах. Устойчивость и стабильность власти обеспечивается, в первую очередь, за счет поддержки общества, что определяет главенствующую роль поддержки населения в утверждении легитимности. Государство и политические структуры заинтересованы в побуждении воспроизводства в массовом сознании положительных оценок деятельности правящей элиты. 23 На легитимность также оказывают влияние внешнеполитичекие силы - международные организации, влиятельные государства, союзники и др. Так, например, из-за низкого уровня внешней легитимности, несмотря на внутреннюю поддержку населения, был разрушен режим С. Милошевича в Сербии, под угрозой режимы в Венесуэле, на Кубе, в Сирии и т.д.
Легитимность современной политической власти и ее институтов находится в прямой зависимости от ее коммуникативных свойств. Уровень политического протеста населения, направленного против действующей власти, является основным источником кризиса легитимности. Так как в общественном сознании власть актуализируется посредством политической коммуникации, то, как доказывает российский лингвист СЮ. Чумикова, политическим коммуникациям в современном обществе предопределена роль «решающего ресурса» легитимности. Это объясняет появление в медийную эру нового типа политического лидера -риторического. Если для предшествующего ему институционального лидера был присущ рассудительный и совещательный дискурс для взаимодействия с элитой, основными навыками которого были знание бюрократического аппарата и способность к принятию аргументированных решений, то для риторического лидера важное место в управлении занимают коммуникативные качества. Институциональное лидерство основывается на логосе, то есть апеллирует к разуму. Для риторического лидерства помимо логоса необходимы еще и такие компоненты, как пафос (апелляция к чувствам и эмоциям) и этос (способность внушать доверие). Для достижения монополии на интерпретацию событий, политическому лидеру необходимо обладать «полным комплектом» данной аристотелевской трилогии (пафос-этос-логос). Таким образом, с победой на президентских выборах информационная борьба политического лидера не заканчивается, начинается новая битва - со СМИ и оппозицией - за право на интерпретацию события. Эта борьба обостряется в случае возникновения кризисной ситуации, когда подвергаются сомнению правильность действий и решений политика или подвергается атаке личность (падение доверия), что приводит к снижению легитимности.
Н.С. Розов дает следующее определение общественно-политического кризиса: «...ряд состояний общества или его значимых частей (столицы, крупных городов и провинций), характеризуемый высоким уровнем социального дискомфорта и напряженности, что выражается в массовых акциях протеста, неповиновения властям вплоть до применения сторонами физического насилия, попыток населения блокировать или захватить государственные органы власти, причем ответные действия власти неэффективны и зачастую только способствуют обострению ситуации».ъ Исследователи устанавливают следующие факторы возникновения кризисной ситуации: геополитическая напряженность, часто связанная с внешними поражениями и падением престижа на международной арене; внутриэлитный конфликт; успешность оппозиционной пропаганды; непопулярные социально-экономические реформы; спад экономики; фискальный кризис; массовое недовольство социального и /или экономического характера; делегитимизация власти среди населения; обман политических ожиданий больших или влиятельных групп; падении лояльности к власти и готовности применять силу со стороны полиции и армии; рост центров, сетей и структур локальной мобилизации, неподконтрольных власти. Н.С. Розов рассматривает три типа ответов в кризисной
Обвинительный дискурс в политической коммуникации
Исследователями уделяется очень мало внимания риторике обвинения, называемой греческим термином «категория». Еще Платон разделял ораторское искусство на два жанра - обвинение и защита. Среди современных ученых профессор филологии Х.Р.Райен первым сделал акцент на важность понимания кризисной риторики по восстановлению имиджа в контексте особенностей атаки, ставящей под угрозу чью-либо репутацию. Он предлагает рассматривать обвинение и защиту как особые речевые акты .
Райен утверждает, что невозможно полноценно понять обвинение либо объяснение, исследуя их в отдельности друг от друга; необходимо оценивать оба сообщения одновременно - и обвинительное, и защитительное - не разделяя их. Определяя и оценивая тематику обвинения, исследователь достигает понимания того, какими мотивациями руководствовался обвинитель, выдвигая свои обвинения, выбирая тему и сущность поддерживающих материалов и доказательств для обвинения. Таким образом, апологию, используемую в качестве ответа на обвинение, необходимо рассматривать с точки зрения мотивации оратора для реакции на обвинение, его выбор тем (которые могут отличаться от тем, выбранных обвинителем) и сущность подтверждающих материалов для апологии.
Профессор коммуникации Уолтер Р. Фишер понимает обвинение как утверждение, создающее имидж. Мотивация говорящего в создании имиджа состоит в том, что он оказывается в тяжелом положении, которое пытается исправить с помощью обвинительного дискурса. Апологию, с точки зрения Фишера, можно понять как очищение, касающееся исправления имиджа. Имидж, усиленный обвинением, становится затем для обвиняемого необходимостью, на которую он должен отреагировать, исправляя имидж с помощью извинительного дискурса.
У. Бенойт также утверждает, что понять стратегии, направленные на восстановление чьего-либо имиджа, можно, проанализировав природу атаки, упрека или жалобы.119 По мнению Бенойта, атака на чье-либо лицо, имидж или репутацию состоит из двух компонентов: 1) имело место неприятное действие; 2) вы несете ответственность за это действие. Необходимо также добавить, что репутация подвергается риску только тогда, когда оба данных условия воспринимаются значимой аудиторией в качестве истинных (и только если актор считает, что выдающаяся часть аудитории верит в правильность данных двух условий, он, вероятнее, применит дискурс, направленный на восстановление имиджа).
Во-первых, объясняет Бенойт, чтобы репутация была подвергнута опасности, должно было быть совершено действие, достойное порицания. Если ничего плохого не произошло (или актор считает, что произошедшее не выглядит негативным в глазах у значительной части аудитории), тогда лицо актора не становится под угрозу. До того, как актор забеспокоится о негативном эффекте, воздействующем на его репутацию, он должен поверить, что значительная часть аудитории не одобряет действий (к защитительному дискурсу побуждает не фактическое мнение аудитории, а восприятие актором мнений этой аудитории). Слово «действие» мы истолковываем в широком смысле, чтобы включить как слова, так и поступки, как провалы в попытке ответить ожиданиям аудитории, так и выполнение нежелательных действий. Мы предполагаем, что чем серьезнее проступок (чем неприятнее выглядит действие, чем больше пострадавших, чем продолжительнее негативный эффект и тому подобное), - тем значительнее ущерб для репутации актора.
Во-вторых, продолжает Бенойт, ущерб, причиненный чьей-либо репутации, требует того, чтобы актор понес ответственность за предосудительный поступок. Независимо от того, что произошло, и от тяжести содеянного, неразумно формировать негативное впечатление о человеке, которого не считают ответственным за произошедшее. Главное здесь не фактическая ответственность актора, а убеждение важной части аудитории в том, что актор ответственен за содеянное. Если лицо считается ответственным за действие, воспринимаемое негативно, вероятнее всего, его репутация пострадает. Перед тем как актор предпримет попытки восстановления имиджа, он должен сначала убедиться, что аудитория считает его ответственным за проступок .
В исследовании обвинительного дискурса необходимо оценивать структуру сообщения. Когда исследуется «характерный стиль языка в качестве принципа организации» 1-1 , можно отметить, что обвинению и защите свойственны классические схемы состояния равновесия. Райен демонстрирует, что, как правило, все обвинения и апологии организованы вокруг одного или более классических статусов.
По содержанию вопросы делятся на 4 типа, каждый из которых требует особой постановки и особого пути решения. Эти 4 типа называются «статусами» (status, stasis; слово это буквально значит «поза борца, изготовившегося к борьбе»). Учение о статусах разработано было, прежде всего, в судебном красноречии, дававшем наиболее конкретный материал, но оно легко распространяется и на другие виды красноречия, и на более отвлеченные роды вопросов, охватывая, в конечном счете, весь круг человеческого познания. Называются четыре основных: статус установления (conjecturalis), статус определения (finitionis), статус оценки (qualitatis) и статус отвода (translationis; у Квинтилиана: praescriptionis). Они следуют друг за другом, как четыре линии обороны при отражении предъявляемого обвинения. Мы видим, что при переходе от статуса к статусу поле зрения постепенно расширяется: при статусе установления в поле зрения находится только поступок; при статусе определения - поступок и закон; при статусе оценки - поступок, закон и другие законы; при статусе отвода - поступок, закон, другие законы и обвинитель. В первом случае вопрос стоит о применимости общей нормы к конкретному случаю, во втором - о понимании этой нормы, в третьем - о сравнительной силе этой нормы, в четвертом - вновь о применимости нормы.
Обвинитель является «утвердителем» либо риторическим инициатором в речи. Обвинитель воспринимает оппонента либо сложную ситуацию, он собирается разоблачить (оппонента) или раскрыть (ситуацию); риторическим ответом на данную мотивацию является, по выражению Райена, категория, или обвинение. Обвинение всегда начинается с установления некоего поведения обвиняемого (но необязательно ограничивается им). Под поведением мы подразумеваем широкий спектр действий либо привычек: воровство, клевета, государственная измена, незаконная деятельность и т.д. Обвинение против политика всегда начинается со статуса установления Цицерона (conjecturalis), который концентрируется на одном вопросе: было ли совершено действие12j. Необходимо
Защитительный дискурс в политической коммуникации
Одна из первых тактик, которой воспользовались ответчики в кризисной ситуации, - минимизация. Минимизация направлена на сокращение степени отрицательных эмоций, уменьшая враждебные чувства по отношению к обвиняемому. Если ритору удастся убедить аудиторию в том, что совершенное негативное действие не столь плохое, как могло вначале показаться, объем отрицательных эмоций, связанных с данным событием, может быть значительно сокращен.
В первую очередь, обвиняемая сторона предприняла попытку минимизировать восприятие причиненного вреда. Так, в первый день после голосования в ответ на обвинения в массовых нарушениях на выборах Глава Центризбиркома Владимир Чуров заявил: «...все говорят о каких-то тысячах нарушений...Это врут! Есть отдельные недостатки, есть недостатки со стороны политических партий, но существенного влияния на ход и итоги голосования они, конечно, не оказали. Это совершенно очевидно»201 .Здесь ярко демонстрируется преуменьшение серьезности проступка и причиненного ущерба.
К тактике минимизации Семин и Менстэд относят указание на искажение эффекта. Генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций Д. Орлов, являющийся координатором «Народного клуба», заявил: необходимо «учитывать, что недовольство интернет-среды, блогерских сообществ, различных коммуникативных групп не имеет никакого отношения к реальной электоральной ситуации». По его словам, в обществе есть группы «очень влиятельные, очень информированные, очень активные, но не имеющие электорального значения». «Они недовольны исходом выборов. Но они даже не участвовали в качестве представителей тех или иных политических сил» , -сказал политолог, выступавший по приглашению «Единой Россией». В этом сообщении мы видим не только преуменьшение вреда, но и минимизацию жертвы. Руководство страны приложило максимум усилий, чтобы продемонстрировать, что так называемая «жертва» - недовольная выборами и руководством государства часть населения - всего лишь незначительный процент от общего числа граждан.
Для сокращения негативного эффекта минимизировалась серьезность отрицательного действия. Первый вице-спикер Госдумы V созыва Олег Морозов неоднократно заявлял, что в России выборы проходили почти на ста тысячах избирательных участках, а претензии, касающиеся нарушений, были предъявлены только по 260. «С точки зрения статистики это вещи абсолютно несопоставимые» , - обратил он внимание.
В руководстве «Единой России» объявили, что протестная акция была «не особенно крупной для многомиллионного города». Таким заявлением отрицается причинение вреда с помощью перефразирования последствий, что способствует погашению революционных настроений.
Для сокращения негативного впечатления активно использовалась такая тактика, как атака на обвинителя. Исследованию этой тактики уделяли внимание исследователи Розенфельд, Сайке и Матза, Скотт и Лиман, Шонбах, Тедеши и Рейсе. Если есть возможность уменьшить достоверность источника обвинения, то можно сократить нанесенный ущерб имиджу обвиняемой стороны . Также есть вероятность того, что с помощью атаки на обвинителя можно отвлечь внимание аудитории от первоначального обвинения, угрожающего имиджу ритора.
Разновидностью данной тактики является отрицание либо уничижение жертвы. Так, организация «Наши» сообщала, что обращалась к известным блоггерам-оппозипионерам с предложением проследить за ходом голосования молодых людей. Но ни один из тех, кто приписывает организации какие-либо нарушения, по словам одного из членов «Наши», не воспользовался этой возможностью. Данное заявление косвенно демонстрирует, что так называемая «жертва» не похожа на пострадавшую сторону, так как выяснение правды не является для нее главным.
В ответ международной ассоциации «Голос» на обвинение в давлении на прессу Владимир Чуров также использовал тактику атаки на оппонента с помощью отрицания жертвы. «Меня однажды спросил сотрудник американского посольства: как вы относитесь к этой организации? Я говорю: "Как к вашей"... В "Голосе" ставят себя в привилегированное положение. Другие же столь масштабную работу вести не могут - у них нет такого количества долларов. И наконец: какие же они независимые, если получают деньги из-за рубежа?» й Организация «Голос» рисуется в словах главы Центризбиркома не как представитель России, а как представляющая интересы США, поэтому все ее заявления изначально, по мнению Чурова, являются антироссийскими. А значит, никакой жертвой она считаться не может.
Дискурсивная защита в поствыборной коммуникации
Помимо отрицания и заявления об отсутствия у обвинителей соответствующих полномочий российские власти предприняли ответную мощную атаку на иностранных оппонентов, указывая им на их собственное несовершенство. На Смоленской площади заявляют, что «электоральная система самих США далека от совершенства», она «не может служить эталоном открытости и справедливости, свидетельство чему, в частности, традиционно весьма низкий уровень явки избирателей на выборах всех уровней». «Исполнительной власти США стоило бы озаботиться анализом причин этой ситуации и путей ее выправлении» , -советует Министерство иностранных дел РФ.
По заявлению МИД России, Клинтон следует озаботиться ситуацией внутри США и предстоящими там выборами презид&та:« Есть у госсекретаря и немало проблем, которые необходимо решать в экономической сфере, это ведь всегда так, когда в стране очень много проблем, то лучший способ отвлечь внимание населения - это перевести стрелки на проблемы, которые якобы имеются в других странах, в частности в России»
На саммите Россия - ЕС в ответ на неодобрительные заявления Брюсселя о проведении выборов в России Медведев указал на недостатки самого Евросоюза: «Посмотрите, сколько у вас проблем!»272 - призвал он, отметив, что проблемы с соблюдением прав человека есть как в России, так и в Евросоюзе, в том числе с правами русскоязычных граждан, и на это также «нельзя закрывать глаза».
В ответе на обвинения активно использовалась тактика принижения оппонента, когда развеивается либо преуменьшается образ авторитетности и могущественности обвинителя. В верхней палате российского парламента - Совете Федерации -считают, что заявлениям Клинтон о прошедших выборах в РФ не стоит придавать такое уж серьёзное значение. К ним «надо относиться не более, как к частному мнению одного из чиновников администрации США» , - заявила вице-спикер Совета Федерации Светлана Орлова.
Другой сенатор, заместитель главы комитета Совета Федерации по правовым и судебным вопросам Михаил Капура также не придает важного значения словам Клинтон, принижая тем самым значимость американского госсекретаря: «Клинтон -это всего лишь один из чиновников, пусть и влиятельных, в американской администрации, и поэтому в ее оценке нет ничего страшного или драматичного»
Таким образом, ответы на обвинения иностранных коллег выглядят намного более резко и однозначно, чем на выступления оппозиционно настроенных граждан. Основная цель этих заявлений - минимизировать влияние западных государств на кризисную ситуацию в стране, которая, при неудачном дискурсе и неверных действиях, могла перерасти в очередную цветную революцию.
Таким образом, главная позиция, на которой основывался весь кризисный дикурс власти после выборов 4 декабря 2011 года в Государственную Думу, -отрицание совершения каких-либо неправомерных действий, которые могли бы существенным образом повлиять на итоги парламентских выборов.
Остальные использовавшиеся стратегии можно назвать вспомогательными, направленными на поддержку тезиса об отрицании вины. Однако эти дополнительные стратегии сыграли важную роль в самозащите. Так, обвиняемая сторона пыталась ослабить негативное впечатление от парламентских выборов. Для этого представители власти, во-первых, минимизировали восприятие причиненного вреда, а также преуменьшили демонстрируемой несистемной оппозицией значительность жертвы, доказав, что недовольная выборами и руководством часть населения - всего лишь незначительный процент от общего числа граждан. Во-вторых, использовалась стратегия атаки на оппонента с целью уменьшения достоверности источника обвинения. Для этого утверждалось, что оппозиционные настроения и процессы возникают по заказу из-за рубежа, а также подчеркивалось, что большинство из тех политиков, кто выступает против В.В. Путина, сыграли крайне негативную роль в истории России в 80-е и 90-е годы прошлого столетия. В-третьих, правительство пыталось сгладить негативные чувства аудитории усилением положительных эмоций относительно обвиняемого, напоминая о его прежних заслугах. Кроме того, в рамках данной стратегии оппозиционные выступления также причислялись к заслугам главного объекта информационной атаки В.В. Путина, так как митинги являются прямым доказательством появления в стране полноценного гражданского общества.
Для восстановления репутации и нейтрализации революционных настроений также был предложен ряд корректирующих действий, в которых правительство пошло на частичные уступки митингующим. Кроме того, часть предложенных мер была направлена на изменения, предотвращающие подобные оппозиционные выступления после следующих - президентских - выборов.
В апологии практически не использовались тактики, направленные на сокращение ответственности, поскольку они вошли бы в противоречие с главным тезисом защиты - отрицанием предъявленных обвинений.
Повышение после исследуемой информационной войны рейтинга поддержки В.В. Путина (с 45 до 55 процентов) , а также победа в первом туре президентских выборов, состоявшихся через три месяца после парламентских, говорят в целом об успехе антикризисного кризисного дискурса в поствыборной коммуникации. Положительный результат информационной борьбы определяется следующими факторами:
Изменения политических настроений россиян после президентских выборов // Доклад экспертов Центра стратегических разработок Комитету гражданских инициатив. - Москва, 23 октября 2012. 1. Апология полностью соответствовала обвинительному дискурсу оппозиции, как в отношении статусов, так и использованных стратегий усиления обвинения. 2. В защитительной риторике отсутствовала противоречивость стратегий. 3. Все субъекты обвинения: В.В. Путин, Д.А. Медведев, В. Чуров, члены партии «Единая Россия», лояльные власти СМИ, а также принимавшие участие в защите политологи и аналитики - использовали одни и те же приемы апологии, направляя свои высказывания на поддержку объяснений других товарищей по защите.
