Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Практическая природа лингвистических знаний 11
1. Две эпистемологические концепции в истории и философии лингвистики 11
2. Эмпирические знания в лингвистике и их особенности 27
3. Зарождение абстрактно-теоретических схем в лингвистике 47
Глава II. Развитие теоретических знаний в лингвистике 58
1. Становление первых лингвистических теорий 5 8
2. Формирование языковой картины мира в лингвистической науке 84
3. Теоретические знания в современной лингвистике 106
Заключение 150
Библиография
- Две эпистемологические концепции в истории и философии лингвистики
- Эмпирические знания в лингвистике и их особенности
- Становление первых лингвистических теорий
- Формирование языковой картины мира в лингвистической науке
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Актуальность поставленной в диссертации проблемы специфики становления и развития теории лингвистической науки обусловлена тем, что методологические исследования содействуют решению сложных практических проблем развития и взаимодействия науки и практики. В особенности это относится к лингвистике, так как задача лингвистической теории в настоящее время заключается в том, чтобы активно участвовать в расширении междисциплинарного подхода, при котором лингвистика оказывается частью более широкого поля наук о человеческой деятельности.
В этой связи показательно, что во второй половине XX века, начиная с «кибернетической революции», развивается динамический подход к языку. Если за первые пятьдесят лет XX века сосредоточение на вопросе «как устроен язык?» было связано с отграничением лингвистики от других наук, то во второй половине XX века произошло новое сближение лингвистики с другими науками (биологией, психологией, логикой, социологией) на более высокой основе Развиваемый ныне структурно ориентированный этимологический метод в сочетании с утвердившейся концепцией типологии как инструмента для изучения устройств языков и для изучения общей картины конкретных связей между типами системно-языковых функций и типами средств выражения этих функций - все вместе открывает широкие возможности для изучения диахронических изменений структуры «языка» в широком смысле. Таково в принципе наиболее перспективное направление для будущего развития науки о языке, как истинно гуманитарной дисциплины.
Наконец, актуальность обращения к методологическим проблемам лингвистики усиливается тем, что до сих пор проявляется недостаточный философский интерес к лингвистике вообше, в то время как эта
специфическая область научного познания содержит в себе интересный и важный материал, требующий философского осмысления.
Научная разработанность проблемы. Степень научной разработанности проблемы определяется степенью философско-методологического интереса к лингвистической науке, который хотя и является достаточно зримым , слоишком разнороден, а это затрудняет его адекватную оценку. Так, лингвистика является наукой в болыцей мере эмпирической, в то время как объектом изучения методологии должна, согласно концепции Т.С.Куна, выступать наиболее зрелая наука (скажем, физика). Представление об эмпирическом характере лингвистической науки является, видимо, главным предубеждением, препятствующим интенсификации философско-языковой рефлексии, например, в области проблем происхождения языка, связи языка и мышления, национальных картин мира1.
С другой стороны, традиционная эпистемологическая проблематика отношения между описанием и объяснением, специфики психолингвистичекого «образа мира»3, значения4 также оказывается востребованной, о чем свидетельствует анализ методологической ситуации в лингвистике, проделанный В.А. Звегинцевым и А.А.Ветровым, справедливо считавшими плодотворными исторический и логико-методологический подходы, результаты которых были использованы в диссертации.
В трудах, принадлежащих историческому направлению, большую помощь в решении поставленных задач оказали работы отечественных лингвистов.
Алпатов В.Н. Предварительные итоги лингвистики XX века. ...Вестник Моск. Ун-та. Сер.9 Филология. -М., 1995. №5, с.84-92.
2 Кибрик А.Е. Современная Лингвистика: откуда и куда?..Вестник Моск. Ун-та. Сер.9 Филология. - М., 1995. №5, с.93-103.
3Методологические основы новых направлений в мировом языкознании. Отв. ред. Мельничук А.С., - Киев, Наукова Думка, 1992, с. 109.
4Линник Т.Г. Семиотика: сферы приложения, предмет, методология. ..Методологические основы новых направлений в мировом языкознании. Отв. ред. Мельничук А.С. - Киев, Наукова Думка, 1992, с. 150-170.
5 Результаты их исследований, в частности, способствовали уяснению становления и направленности эволюции основных проблем лингвистики и явились предпосылкой для их эпистемологического анализа.
Хотя большинство публикаций, относящизся к логико-методологическому исследованию лингвистической науки, все еще тяготеет к выяснению структуры, принципов организации и функционирования лингвитического знания не настоящего, а прошедшего периода, в последние годы появляются работы, в которых проводится анализ современного знания с точки зрения развития лингвистики завтрашнего дня. Так, в сборнике с примечательным названием «Языкознание: взгляд в будущее» в разделе, посвященном проблеме методологии гуманитарных наук, отмечается, что «вместо традиционно наследуемых и охраняемых условных границ между научными дисциплинами наступит время исследований по проблемам, а не по условному размежеванию, и от весьма консервативной классификации знаний уже скоро останутся одни воспоминания» 5.
В XXI веке языкознание вступит в область, пограничную не только с психологией и философской прагматикой, но и с современной физикой, где на первый план выдвигается наблюдатель и, соответственно, вырастает роль субъективного начала. Лингвистика, согласно В.В.Иванову, должна строго разделять синхронный срез и диахронию. Для прогнозирования будущего особую значимость приобретает выявление в синхронном состоянии языка архаических черт, унаследованных от прошлого, в том числе и весьма отдаленного6.
А.А.Гаруцкий пишет о расширении связей лингвистики с другими науками - такими, как молекулярная биология, биофизика, кибернентика, математика, теоретическая физика и т. д. Создание общей теории языка
Языкознание: взгляд в будущее. Калининград. 2002, сб.
бИванов В.В. Лингвистика третьего тысячилетия: вопросы к будущему. ..В сб. Языкознание: взгляд в будущее. Калининград, 2002, с.6-86.
связано с поиском непртиворечивой основы мироздания и созданием на ее базе общей теории науки, теории «связи всего со всем»7.
Согласно В.Лефельдту, в языке законы действуют точно так же, как и в остальной действительности. Эти законы обусловлены и имеют общую основу, то есть язык функционирует как динамическая система. Язык ведет себя как биологическая система со своими специфическими условиями. Методология естественных наук во многом применима в анализе языка .
Аналогично, в зарубежной литературе (Х.Б.Розен) отмечается, что лингвистическая теория в европейской традиции идет от внутренней необходимости признания главным ее объектом человека и человеческого общества, стоящих за языком: ее цель - «человек и мир»9.
Среди работ, посвященных анализу состояния современной лингвистики, находятся исследования Н.Д.Арутюновой, А.Г.Баранова, Е.Г.Вышкина, О.Д.Вишняковой, А.А.Гаруцкого, А.И. Геляевой, С.П.Димитрова, Т.В.Жеребило,Л.Г.Зубковой,В.В.Иванова,С.Д.Кацнельсона,А.Т.Кравченко,В. Лефельдта, Г.П. Мельникова, К.А.Соломоника, Н.Л.Сухачева, О.Г.Постоваловой, В.И.Герасимова, А.Ю.Дегутиса, К.К. Жоль. Однако, ряд важных аспектов, имеющих отношение к развитию лингвистического знания, остается пока мало разработанным. В связи со сказанным, объектом диссертационного исследования является теоретическое знание в лингвистике, а предметом - эпистемологическая специфика его становления и развития, поскольку главная задача современной философии заключается в постановке и решении основных теоретических и методологических проблем науки. И более того, поскольку языкознание традиционно относится к общественным наукам, то методологическое
Лефельдт В. Перспективы развития квантитативной лингвистики в XXI столетии. ..В сб. Языкознвние: взгляд в будущее. Калининград, 2002, с.94-199.
8Гаруцкий А.А. О ведущих тенденциях в языкознании XXI века. ..В сб. Языкознание: взгляд в будущее. Калининград, 2002, с.87-93.
9Rosen Н.В. Haifa century of European Linguistics. - The Search for Structures and Functions. .. XYI-th Inter-1 Congress oflinguistics.Paris. July 20-25, 1997 :p. 1-14
7 обоснование его теоретических построений приобретает особую значимость. Как точно отметил А.С. Мельничук, «рассмотрение новых направлений исследования языка, нередко представлявшихся особыми научными дисциплинами, промежуточными между языком и другими науками, показывает, что в большинстве случаев здесь происходит лишь процесс развития самого языкознания в его недостаточно разработанных или пограничных областях»10.
Цель исследования состоит в метаэпистемологическом осмыслении процесса становления и развития теоретического знания в лингвистике. Недостаточная изученность этого процесса предопределила круг задач, которые необходимо решить для достижения поставленной цели.
В работе решаются следующие задачи:
1.Определить способ построения истории и философии лингвистики как метаэпистемологии, создающей не собственно теорию познания, а имеющей дело с изучением представлений о знании языка, то есть с общими или организующими идеями.
2.Показать, что, хотя лингвистическая теория может основываться только на обобщениях, формулируемых на основе эмпирических данных языка и данных речи, следует различать эмпирические и неэмпирические обобщения, а также формальные и объяснительные компоненты теории.
3. Применить выявленную и уточненную эпистемологическую функцию предметной деятельности при анализе изначальных форм становления лингвистического знания.
4.Уточнить и конкретизировать историко-методологические схемы исследования , относящиеся к разным этапам становления первых теорий языка на основе принципа практической деятельности.
Мельничук А.С. Методологические поиски в современных подходах к исследованию языка. .. Методологические основы новых направлений в мировом языкознании. Киев, 1992, с. 14.
5.Эксплицировать концептуальные предпосылки формирования языковой картины мира в лингвистической науке.
6.Путем разграничения эмпирического, эмпирико-теоретического и теоретического уровней познания выявить особенности и тенденции развития современного лингвистического знания.
Методология диссертационного исследования. Методологической основой решения поставленных задач является сочетание традиционного эпистемологического анализа с анализом метаэпистемологическим,так как невозможно дать объективно-научный анализ той или иной лингвистической концепции, если игнорировать ее историчность. В этом отношении плодотворное влияние на методологию диссертации оказали результаты исследований по проблемам методологии науки, полученные отечественными учеными Э.Г. Юдиным, В.А.Лекторским, В.С.Степиным, B.C. Швыревым.
Важную роль в исследовании сыграли развитиые В.С.Степиным представления о структуре научной теории, ее частных и фундаментальных теоретических схемах, о роли научной картины мира и норм построения научного знания.
При уяснении процесса формирования знания мы обращались к результатам работ таких выдающихся философов как Аристотель, Платон, Р.Декарт, Ф.Бэкон, Дж.Локк, Дж. Беркли, Т. Гоббс, Г. Лейбниц, И.Кант, Г.Гегель, Л. Витгенштейн.
В качестве направляющей основы анализа явились труды отечественных и зарубежных ученых, представляющих различные отрасли знания. Среди них особо отметим О.С.Ахманову, С.Д.Кацнельсона, Г.П.Мельникова, В.Э. Панфилова, Я.Ф. Аскина, С.Ф.Мартыновича, а также Ф. де Соссюра, Э. Сэпира, В. Гумбольдта, Л.Блумфильда, К. Пайка, Л.Ельмслева, Н.Хомского, Т.С.Куна, И.Лакатоса, М.Планка.
Научная новизна работы В диссертации выявлены основные стадии становления и развития лингвистической теории: эмпирическая, эмпирико -теоретическая, теоретическая. При рассмотрении указанных стадий получены следующие результаты:
1.Выявлена специфика взаимосвязи практики и познания языковых явлений, заключающаяся в особой роли словарного знания, в котором зафиксированы достижения практики и которое стало основанием для первых теоретических схем.
2.Исследовано соотношение эмпирического и теоретического уровней знания на выделенных нами стадиях развития лингвистики и обнаружен период зарождения теоретических схем.
З.Дано обоснование существования в лингвистике классической картины языковой реальности и исследована ее регулятивная функция.
^Проанализирован вопрос о взаимоотношении содержательного, формального и динамического моментов современного лингвистического знания и рассмотрена возможность создания новой картины лингвистической реальности.
Положения, выносимые на защиту. На защиту в данной работе выносятся следующие положения:
1 .Метаэпистемологичесий подход к лингвистике позволяет дать анализ отношения между философией и научной истиной, с одной стороны, и их историческим пониманием - с другой..
2. Историческое и концептуальное рассмотрение специфики
эмпирических знаний в лингвистике показывает, что эмпирическая природа лингвистики как науки лежит не в фактах, ею открываемых, а в процессе, посредством которого они обнаруживаются.
3. Исследование генезиса теоретико - лингвистических схем показывает, что может быть нерелевантна схема, а не теория..
Для начальной ступени развития лингвистического знания характерно, что начала формироваться диада «язык - речь», при помощи которой объясняли весь изменчивый мир языковых явлений.
Традиционная картина лингвистической реальности ( концептуальная лингвистика А.Арно и К.Лансло, Г.Лейбница и В.Гумбольдта) углубила разрыв между наукой, ориентированной на факты, и наукой, ориентированной на теорию, и требовала создания новой лингвистической онтологии.
Тенденция к конструированию целостного образа лингвистической реальности на основе сопряжения лингвистики с другими областями знания очерчивает путь создания современной картины лингвистической реальности. При этом, лингвистику можно назвать многопарадигмальной наукой, в которой между старыми и новыми парадигмами зачастую складывается своеобразное коэволюционное «разделение труда».
Теоретическая и практическая значимость проведенного
диссертационного исследования заключается в том, что
эпистемологический анализ становления и развития лингвистической теории позволил не только увидеть ее специфику в сравнении с другими видами знания, но и выявить ее сущностные характеристики, их связь с практикой. Эти результаты особенно важны для ученых, работающих в области лингвистических исследований, для преподавателей философских дисциплин. Полученные результаты используются автором в учебном процессе при раскрытии проблем эпистемологии лингвистики и на методологических семинарах Поволжской академии государственной службы.
Апробация работы. Основные положения работы нашли свое отражение в публикациях общим объемом 2.0 п.л. и докладывались на региональных конференциях в Саратове (2001, 2004, 2005).
Две эпистемологические концепции в истории и философии лингвистики
При исследовании природы взаимодействия философии науки с историей науки между ними обнаруживаются следующие возможные отношения: во-первых, они могут рассматриваться как взаимоисключающие интерпретации науки, где первая осуществляет философское, второе - историческое исследование науки. Во-вторых, можно предположить, что они в той или иной мере зависят друг от друга. В-третьих, эти дисциплины внутренне предполагают друг друга. В-четвертых, вне зависимости от решения вопроса об их связи, философия науки и история науки могут пересекаться в сфере своих выводов.11
Так, Т.С. Кун считает, что история науки дает подлинную интерпретацию развития науки — в отличие от философия науки, в которой господствует формально-логическая модель объяснения, противоречащая факту существования разных интерпретаций историками примеров в развития науки. Эти интерпретации у историков основывались на критериях оценки, которые первоначально сложились в рамках «реконструктивистской» философии науки (Р. Карнап, К. Гемпель, Р. Брейтвейт, Э. Нагель), согласно которой «сформулировать оценочный критерий для философии науки, значит «эксплицировать» соответствующий эпистемологический термин, хотя такое представление о методологических критериях также предполагало некоторый учет истории науки, который фиксирует эту практику на предтеоретическом уровне понимания. В «исторической версии» подтверждения К. Поппера роль истории науки для филосо-фии науки возросла еще больше.
С другой стороны, фактическая история науки показывает, что основатель философии науки Аристотель, разрабатывал прескриптивную нормативную, предписывающую версию философии науки. Такова же программа ньютоновского эмпиризма, индуктивные варианты нормативной философии науки Дж. Герщеля, У. Уэвэлла и Дж. Ст. Милля. К прескриптивным версиям философии науки относится операционализм П. Бриджмена, отразившего точку зрения ряда известных ученых — Маха, Пуанкаре, Дюгема и Эйнштейна. Огромную роль в философско-методологическом обосновании прескриптивизма принадлежит Венскому Кружку, представитель которого Г. Маргенау предложил «конструктивистскую» версию прескриптивной философии науки, в которой «соединил феноменалистскую интерпретацию теории как единства гипотез и словаря, с кантовским акцентом на регулятивных принципах, предписывающих форму приемлемой теории».14 Эту традицию завершает концепция К. Поппера об «уровне корробируемости» как критерии принятия научной теории.
Методологические принципы и нормы рациональности играют роль «жесткого ядра» в исследовательской программе Лакатоса разработки критериев оценки и их обоснования посредством исторических примеров. Однако, спор между Т. Куном и И. Лакатосом вынуждает искать незыблемые методологические принципы на более высоком уровне «оценочных процедур оправдания стандартов оценки».15 Такова позиция Л. Лаудана, согласно которому надо следовать тем исследовательским традициям, которые наиболее эффективно решают проблемы. Однако существование других мнений по данному вопросу (Д.Роулз) поднимает вопрос о выборе иной системы философии науки.
Эта так называемая описательная философия науки предполагает, что методолог должен лишь выявлять исторически оправданные нормы и критерии (Н. Хэнсон, С. Тулмин, П. Фейерабенд и Д. Шейпир). Полностью она дана Хол-тоном: из исторических эпизодов - примеров он делает вывод, что наука развивается в рамках трехмерной матрицы, состоящей из эмпирического, аналитико-теоретического и тематического содержаний. Тематические принципы включают методологические предписания, оценочные критерии и содержательные гипотезы высокого уровня.16
Тем самым описательная философия науки, сближаясь с историей науки, видит цель в том, чтобы «оправдать утверждения по поводу действительной оценки учения».17
Этот краткий обзор отношений между философией науки и историей науки показывает, что двумя основными проблемами этих дисциплин является «природа оценки научной теории и степень, в которой эта оценка зависит от истории науки». Существует три подхода в теории оценки научной теории: исторический, логицистский и конвенционалистский,которые находятся между собой в отношении дополнительности 19и требуют различения двух уровней анализа.
Первый уровень - когда рассматривается, на основании чего принимаются утверждения в самой науке. На этом уровне правильно различать рационализм (интуитивистско - дедуктивистскую модель), индуктивизм и конвенционализм. На втором уровне рассматривается, на основании чего принимаются сами эти теории науки. Здесь главными альтернативами являются логицизм, историцизм и конвенционализм. На этом уровне логицизм работает лучше чем рационализм на первом, так как рациональная интуиция лучше служит при определении принципов и методов, нежели чем при раскрытии природы объек-тов.(например, лингвистических).
Эмпирические знания в лингвистике и их особенности
Особое положение лингвистики в ряду частных научных дисциплин связано уже с тем, что предмет лингвистикеи-язык-исходный и конечный пункт создания теории, и что лингвистика как «теоретическая» дисциплина имеет свою «эмпирию» в практике языка. В зависимости от того, понимается ли эта практика как говорение или порождение предложений или как понимание высказываний и т. п., эта преддефинируемая практика языка будет совпадать с ее теорией. Анализирование языкового материала, формулирование теорий - само это является языковой практикой и указывает на контекстно-специфическую связь действий. Весьма существенно для лингвистики как частной науки оказывается вопрос о рамках и характере ее участия в научной разработке феномена языка как глобального предмета познания.48
Тем не менее, специфика языковой структуры, заключающаяся в характере соотношения между структурой и фактами языка, такова, что в ней есть ряд аспектов, в трактовке которых сходятся основные лингвистические теории нашего времени Это - признание того, что: 1) в языковой структуре наличествуют определенные закономерности, и что эти закономерности находят выражение в пределах классов языковых единиц, 2) языковая структура расчленяется на соответствующие языковые единицы, 3) языковой знак является немотивированным, и в то же время в каждом языке наличествуют универсалии - явления, свойственные всем языкам, 4) в языке наряду со структурными явлениями существуют явления неструктурного характера.
Предварительно следует подчеркнуть, что традиционные методы рассмотрения языка, бихевиоризм и ментализм, иначе говоря,- «наблюдение» и «интроспекция» репрезентируют также позиции эмпирического и рационалистического теоретизирования. Обе позиции отличаются друг от друга не в отношении конституции фактических данных, а в отношении обоснования конституции их теоретичского предмета. Существенной характеристикой лингвистики 20 века стало то обстоятельство, что наука о языке сконцентрировалась на вербальных высказываниях, и объект ее изучения-язык превратился в абстрактную сущность, оторванную от физиологической и психологической деятельности говорящего и слушающего, а это противоречит факту практической природы языкового сознания.
Для выявления роли практической деятельности в познании (в том числе самого языка) важное значение имело рассмотрение такого ее свойства как предметность. Для решения этого вопроса ограничиваются по существу указанием на орудийный характер деятельности (в частности языковой), называя орудия деятельности посредниками в процессе воздействия человека на противостоящий ему объект. Так, например, В.А.Лекторский считает, что благодаря посредникам человек узнает о свойствах объекта, существующих независимо от него.49 Посредники выступают в качестве носителей знания о других объектах и поэтому ценны не только сами по себе, но и как орудия материального преобразовании.
Такое понимание предметности характера деятельности указывает на расширение возможностей человеческого контакта с реальностью через действие орудий-посредников. Однако в эпистемологическом отношении оно недостаточно. Для эпистемологии, преодолевающей статический подход, важно решить вопрос о способе данности природной реальности субъекту. Если считать, что он дан субъекту через орудие-посредника, то, хотя такое представление отходит от идеи чувственно-созерцательной данности объекта, бытовавшей в классической эпистемологии (например, в сенсуализме 17-18 веков), зато с другой стороны, орудие-посредник в определенном смысле уподобляется органам чувств человека и тем самым органам, которыми он производит действия на предметы объективного мира. Несмотря на то, что посредством орудий-посредников человек получает больше данных о мире, способ их получения при указанном понимании оказывается в основе своей подобно способу получения данных через непосредственное действие естественных органов и через активность органов чувств.
В силу указанных обстоятельств более приемлемо такое представление о способе данности объекта познания в человеческой деятельности, которое акцентирует внимание на предметной структуре деятельности и на взаимоотношениях и взаимодействиях предметов, составляющих эту структуру. На исключительную роль предметной структуры деятельности указывает В.С.Степин, рассматривающий процесе формирования абстракций и абстрактно теоретических схем как схематизацию предметной структуры практики.50
Понятие предметной структуры практики оказывается более эффективным, нежели понятие «орудие-посредник» по той причине, что оно позволяет решать вопрос о данности объекта познаваемому субъекту на основе социологического тезиса о практической природе познания. Предметная структура деятельности предстает непосредственно как совокупность предметов, вступающих в определенные взаимоотношения в акте практической деятельности. Эти взаимоотношения могут закрепляться посредством связей конструктивно-морфологического характера. Деятельность человека нельзя свести к оперированию орудием-посредником. Даже в актах относительно простой орудийной деятельности действия человека направлены на то, чтобы привести во взаимодействие комплекс предметов, образующих предметный остов деятельности. .
Для теории научного познания представление о предметной структуре деятельности ценно тем, что данность объекта субъекту теряет те мистические черты, которыми они были наделены в классической рационалистической философии (например, у Гегеля). Будущий объект исследования представлен теми взаимодействиями, которые могут осуществляться в предметной структуре практики. Схематизация этих взаимодействий ведет к реконструкции объекта на теоретическом уровне. На практическом уровне он реализуется как взаимодействия, совершающиеся в структуре деятельности. Эти представления о способе данности объекта в актах практической деятельности, не является субъективизмом, так как предметная структура практики всегда содержит наряду с субъективным элементом (целью достигаемой в деятельности) также и объективный элемент (характер взаимодействия предметов). Именно это объективное содержание практического процесса и реконструируется в абстрактно-теоретических схемах науки.
Становление первых лингвистических теорий
Выяснение конкретного механизма образования собственно теоретического мира научной лингвистики предполагает исследование создания первых теорий научного периода лингвистики. При этом, недостаточная разработанность вопроса о критериях научности заставляет обратить внимание на механизм перевода практического опыта в понятия, позволяющие видеть историческое различие донаучных и научных форм мышления. Существование различных точек зрения при решении вопроса научности первых теоретических построений предопределило выяснение их реального статуса.63 С учетом исторически-традиционных форм теоретического и практического овладения лингвистическим объектом и на основе лингвистико-эпистемологической позиции возможна оценка первых теоретических построений А.Арно и К.Лансло, Г.Лейбница, В.Гумбольдта. Их деятельность завершает эмпирическую стадию развития языкознания и знаменует успешный поиск набора как эмпирических, так и теоретических объектов. Этот поиск осуществляется в границах старых и новых форм познавательной деятельности, «прививка» которых происходила сообразно формам лингвистической практики.
Исходным тезисом здесь можно считать положение В. Гумбольдта, согласно которому в языке сочетается индивидуальное с всеобщим, так что одинаково правильно сказать, что все человечество говорит на одном языке, и что каждый человек обладает своим языком. По нашему убеждению этот тезис подытожил опыт нескольких тысячелетий. До отмеченных выше традиций существовала предшественница языкознания («народное языкознание»), запечатленная в вербальной магии, поверьях и мифологии. Это предвосхищение позднейшего философского подхода к сущности языка. Позднее в связи с появлением письменности и риторической кодификации сакральных текстов возникает другой, филологический подход к языку. Однако, следует отметить, что при изучении великих языков древних цивилизаций (шумерского и аккадского в Месопотамии, санскрита и т. п.) эти два подхода трудно отделить друг от друга. Таким образом, эмпирическая и общелингвистическая стороны тесно связаны друг с другом, Какой-либо язык нельзя плодотворно изучать без обращения к другим языкам, в свою очередь, нельзя описывать без общей концепции особенное. В истории языкознания по преимуществу господствовала одна из этих точек зрения. Естественно, что это было обусловлено общественными, культурно-историческими, религиозными и другими факторами.
Характеризуя греко-римскую традицию, следует отметить ее философскую направленность. Натуралистический и конвенциональный подход к слову ведет к более поздним семиотичеким теориям. Индийская традиция попыталась подчеркнуть дескриптивный {опиисательныи) характер (фонетика, части речи, морфологический состав слова и т. п.) лингвистической методологии. Более того, изначально понятие Нормы (закона) было чуждо древнегреческой лингвистической мысли. Во многом это объяснялось отсутствием единой недиалектной нормы языка в раннюю эпоху,тогда существовали многочисленные диалекты, несколько литературных форм, базирующихся на различных диалектах, Древнегреческое единство поддерживалось единством культурных и исторических традиций. В такой ситуации, естественно, складывается представление о произвольности норм по отношению к языковым знакам. Споры анало-гистов и аномалистов отражают становление критериев нормативности (норм), как критериев научности. Отсутствие в греколатинской традиции единого взгляда на природу и происхождение языка приводило и к различиям в понимании нормы. Основными источниками нормы считались природа, аналоги, употребление и авторитет. В связи с этим грамматическая норма определялась как культура передачи мысли, наиболее полно выраженная у лучших авторов.
Раннєє европейское средневековье отмечено развитием переводов, контактами грекоримского мира с «варварскими» народами и распространением христианства. Появление модизма как философского направления означено переходом от прежнего «что означает» к новому «как означает».
Новое время в Европе характеризуется противоположностью эмпиризма (язык усваивается человеком) и рационализма (язык имеет врожденный характер). Эмпирики стремились создать искусственный (философский) язык на математической основе, а рационалисты создали теорию общей грамматики.
Еще в начале 16 в. западной грамматической традиции не существовало и была лишь логическая грамматика. Проблема нормы у европейских грамматистов 1500-1700 годов - это проблема нормы эпохи, для которой характерно следование традициям Доната и Присциана, и которая во многом отошла от первоначальной трактовки в связи с разработкой грамматик для новоевропейских («вульгарных») языков. Для первых грамматик вульгарных языков первоочередное значение имели не вопросы грамматической теории, а проблема выбора образцового употребления. Особенно сложен этот выбор был для языков с развитой диалектикой дифференциаций, например, итальянского.
С другой стороны, начальный период в становлении британской лингвистики важен тем, что в трудах английских ученых 17 века находит наиболее полное отражение общие тенденции развития лингвистических идей от Ренессанса и до 18 века. Рассматривая идеи рационалистической (картезианской ) лингвистики важно видеть преемственность в ее развитии, что основные положения картезианской лингвистики являются закономерным продолжением грамматической традиции, сложившейся в докартезианский период,
Формирование языковой картины мира в лингвистической науке
Выдвинутая Лейбницем идея универсального символического языка, частным случаем которого являются языки отдельных наук, основывается на из- вестных принципах теории познания и онтологии, а также на определенных ме-татеоретических представлениях . Среди гносеологических принципов выделяется тезис об априорном характере знания, среди онтологических- тезис непрерывности и аналогии онтологических структур и их бесконечного характера. Метатеоретическими являются следующие положения: 1) каждая наука может и должна подставлять вместо своих объектов и теоретических понятий (концептов) символы, конфигурации которых выражают формальные отношения, 2) в каждой области знания принципиально важным является метод логического анализа концепций. Математические науки в силу этого образуют, согласно Лейбницу, идеальную модель науки. Язык математики, полагает Лейбниц, следует рассматривать как пример значительно более общего универсального символического языка,, Языки всех наук являются лишь отдельными интерпретациями последнего, в совокупности все они составляют энциклопедию человеческого знаний. Сам знак определяется как воспринимаемый объект, позволяющий заключить о существовании того, что не воспринимается. К знакам относятся слова, иероглифы, ноты, арифметические , алгебраические и химические символы и т. п. Знаками мысли являются выражения, а конфигурация выражений составляет формулу. Концепция значимости выражения, а вместе с ним и формулы, определяется Лейбницем на основании свойства взаимозаменяемости, Условно приписываемая выражению значимость, определяющая область его применения, составляет значение выражения, которое, таким образом, сводится к значимости. Хотя значение каждой семиотической единицы условно в том смысле, что оно произвольно, теория в целом не является номиналистической. Лейбниц подчеркивает (возможно, отвечая Гоббсу), что отношения между знаками, образующими формулу, не произвольны, а воспроизводят отношения между объектами, обозначенными этими знаками. Таким образом, символический универсальный язык в употреблении становится универсальным исчислением, Лейбниц видел широчайшие перспективы универсального языка, который в случае его построения увеличил бы возможности человеческого практического разума.
Гумбольдт в работе « О различии строения человеческих языков и его влияния на духовное развитие человечества»(1835) изложил теорию внутренней формы языка,которая является теорией воссоздания языка в речи, поскольку Гумбольдт проводит строгое различие между языком, который является одновременно и абстрактным, и конкретным , и внутренним и внешним, и речью, которая является только конкретной и внешней. Вместе с тем он различает язык и мышление , которое является только абстрактным и внутренним. Отсюда следует, что внутренняя форма языка не может быть истолкована просто как теория «лингвистической относительности»,но должна быть скорее понята как структура мысли , обусловленная знаками мышления. Вместе с законами языка она определяет внешнюю форму языка, то есть речь.
Уместно сравнить концепцию В. Гумбольдта с концепцией Л. Витгенштейна. Сопоставление формулировок типа « Границы моего языка означают границы моего мира» ( у Витгенштейна) и «Границы языка моей науки означают границы моего мировоззрения» показывают разную направленность в исследовании этих ученых: у первого на решение вопроса об индивидуальном мышлении, у второго - на методологию исследования вообще. Для Гумбольдта язык был « органоном» или инструментом мышления самого по себе независимого от языка. Для Л. Витгенштейна, как и для Э. Кассирера,-язык был «средством передачи», то есть непосредственной формой мышления.
В этой связи уместно отметить, что имеются две линии рассмотрения мышления, идущие от средневековья: мышление как «внутреннее проговарива-ние» у Августина и мышление как «внутреннее зрение» у мистиков. Мышление, по нашему мнению, обладает одновременно и языковой и образной сторонами. Описание и придание наглядности представляют собой интерактивные процессы, концентрированное проявление которых имеет место при дейксисе. Зрительное восприятие и понимание речи основыны на внутренних процессах, приписывающих внешние соотношения вещей оптическим и акустическим стимулам. Теория зрительного восприятия является ключом к пониманию вит генштейновской философии языка, Наблюдаются следующие параллели: 1) атомарные восприятия органов чувств , взятые как знаки у Г. Гельмгольца, зрение как проективное отображение видимых картин на реальное пространст во - и чувственно воспринимаемые знаки в рамках предложения как проекции возможных соотношений предметов, 2) неосознанное умозаключение, на основе элементарных данных зрительного восприятия, о значимости целой картины и аналогичные процессы при улавливании смысла целого предложения, 3) аналогия между словом и образом, а также между предложением и целым художественным полотном.
Концепция Витгенштейна поднимает вопрос о том, «как можно построчиить знание о внешнем мире на базе ощущений, получаемых философами, ин троспектирующими свой собственный опыт».84 Этот вопрос может быть решен посредством развития аргументов, поддерживающих теорию.Согласно этой теории знание об окружающем мире зависит от процессов, происходящих внутри нас под воздействием внешнего мира, Эти процессы (следы воздействия) непосредственно доступны человеку, Трудности, ассоциируемые с традиционной теорией, привели к тому , что она потеряла свое значение для философов. С нашей точки зрения можно показать, что эти трудности преодолимы.
