Содержание к диссертации
ВВВДНИЕ
Г л а в а I.. ДЕТЕРМИНИЗМ И ПРИЧИННОСТЬ
10 Определение и содержание категории "детер- .
МИНИЗМ .....«««...«е......................
2. Причинность как категория детерминизма
Г л а в а П. ПРИНЦИП ПРИЧИННОСТИ е.,
I. Всеобщность и объективность причинности.
Наука и философия. ...........
2. Проблема обоснования принципа причинности
( логико-методологические аспекты) ..<>.....<, З. Принцип причинности в материалистической
диалектике ........ о......................
Глава!, ПРИЧИННАЯ СВЯЗЬ . .. ..
I. Природа причинной связи* Два уровня причин-
НООХМ ..........о.........................
2. Событийный уровень причинности ............
3. Номический уровень причинности ............
4. Причинность и вероятность
Г л а в а ІУ. ВДИНСТВО СОШТИЙНОГО И КОМИЧЕСКОГО УРОВНЕЙ.
I It "Тождество и различие причины и следствия ..
2. Причина и условия. Полная причина ..........
3. Многообразие причин
4„ Причинность, необходимость, детерминизм ....
Г л а в а У. КАТЕГОРИЯ "ПРИЧИННОСТЬ" И НАУЧНОЕ ПОЗНАНИЕ ... 204 I. Принцип причинности и познание отдельных
2. Эмпирическое и теоретическое в познании при-
ЧИННО 01И ........«.......о»...**..... К>\)и
3. Причинность и функциональная зависимость ... 219
ЕИШШОЩІШ
« 4 -
Введение к работе
Актуальность избранной темы и особенности авторского подхода к ней. Интерес к традиционной в философии проблеме категорий, категориального постижения мира ныне заметно угасает. Эта проблема как бы оттесняется на второй план современными проблемами философии науки, логик» ж методологии научного знания* Кажется, что здесь все уже ясно, в щшжцине решено,и всякая попытка вновь об-* ратиться к тем или иным аспектам категорий диалектики обычно воспринимается как продолжение схоластического теоретизирования и муссирования догм наличной теории диалектики, за что философы подвергаются в последнее время серьезной и справедливой критике»
Однако если говорить по самому крупному счету, ни одна философская проблема не может быть окончательно решена, она обсуждается вновь и вновь. Отсюда вытекает вечность интереса к кгщшвщчв-ским проблемам философии.
Освобождение нашего общества от груза тоталитаризма, идеологического экстремизма и нетерпимости означает возврат к общечеловеческим ценностям культуры, в частности ж в области фидософки.Фи-лософекіе проблемы никогда не предстают перед философским умом как решенные раз и навсегда. В каждую историческую эпоху и даже у каждого отдельного философа они могут высвечиваться новыми гранями и аспектами* Одной жз классических философских проблем является проблема причинностйрг которая занимала умы мыслителей со времен возникновения самой философии. В диссертации речь идет о причинности именно как о проблеме, представленной в ее открытом для диалога ракурсе. А диалог * это способ бытия диалективд.1од-линная диалектика живет не в застывших на цитатах из классических текстов структурах мышления и тем более не в приведении бес-
- 5 -конечных примеров "действия законов диалектики". Она живет в творческом развиващемся мышлении, в диалоге умов и внутреннем диалоге мыслящей личности.
Исходя из сказанного, автор не претендует на то,чтобы дать более "правильное и истинное" понимание причинности. Проблема причинности как диалектическая в первоначальном смысле слова веч» но будет полем для диалога приверженцев разных мировоззрений и подходов к пониманию мира. Решение ее никогда не может достигнуть хотя бы того относительного завершения, какое обычно достигается в отношении проблем науки.
Философы говорят о развитии как о саморазвитии. іияософия са-моразвивается» имея своим источником познание человеком самого себя, своего положения в мире и отношения к нему. Рефлексия -важнейший источник саморазвития философского знания. Уже античные философы понимали, что философское знание развертывается исходя из немногих принципов или начал, и одним из них является принцип причинности.
Проанализировать природу причинности, раскрыть ее основные признаки, строго руководствуясь принципом причинности - одна из задач данной диссертации. Ери том важно,чтобы словосочетание "принцип причинности" не было просто собирательным выражением по отношению к отдельным разделам текста, а было строгим методологическим ориентиром исследования. Другой принцип, проводимый через все проблемное поле, - это столь же древний принцип раздвоения единого на противоположности. Применение его к причинности означает рассмотренже всех ее признаков, дискуссионных вопросов через призму единства и различия двух ее уровней - событийного и номи-ческого.
qpgrifflflpftTb в наже и сЬилосоФии. Исторически трактовка пробле-
_ 6 -
мы причинности в большой степени зависела от соотношения науки и философии, В древности философия включала в себя зачатки научного знания» и проблема причинности рассматривалась как проблема нега». физическая (в традиционном смысле этого слова). В Новое время в связи с развитием науки философская проблема причищости все более "онаучивалась", что проявилось сначала в механистическом детерш^ шшме,а позднее в трактовке причинности лишь в рамках философии науки.
Же вдаваясь в обсуждение этой достаточно сложной проблемы,диссертант излагает свою позицию. Философия, по крайней мере в той ее части, которая занимается предельно общими вопросами, относительно независима от результатов науки. Новое философское знание, естественно, возникает на основе осшсления не только философских традиций, но и данных науки. Оно подпитываетея также всей историей культуры, насколько она преломляется в мышлении филоеофа.Но оно не выводится из результатов науки и культуры, а рождается в недрах самого философского знания. Проблемы философии имеют свое содержание, не редуцируемое к пусть даже фундаментальным междисциплинарным проблемам науки,и свою собственную логику развития.
В отличие от позитивизма XIX века современная философия не сводится к обобщенному выражению результатов научного знания.По-следние, конечно, имеют значение для развития философии,но влияют на нее лишь весьма опосредованно, составляют только часть то«-го социокультурного контекста, в котором происходит движение философского знания. Новые результаты науки должны быть так или иначе сняты в индивидуальном и,в особенности, коллективном философском субъекте, поэтому могут влиять на изменение философской концепции по той или иной проблеме лишь неявным образом,Непо-средственно же новые философские идеи возникают на основе пере-
щ* / «и»
осмысления имеющихся философских традиций»
Учитывая специфику философского знания по срашению с знанием научным» автор в процессе обсуждения вопросов избегает простого инкорпорирования тех жди иных научных штерпретаярй детерш** нжзма и причинности в философскую теорию причинности. Дюбое изменение философской концепции причинности должно получить обоснование в рамках самой философии, ее собственными категориальными средствами, при этом ссылки на новые научные результаты не являются доказательными. Они .могут лишь подтолкнуть философов к переосмыслению рассматриваемой проблемы в концептуальных рамках самого философского знания.
Относительная самостоятельность философии ведет, в свою очередь, к ограничению ее притязаний на роль "науки наук".В сферу компетенции философии не входит осуждение тех или иных определений и представлений о причинности, имеющихся в науке как неправильных, неистинных. Пока ученый рассуждает о вопросах своей науки, обращаясь к понятию причинности, он употребляет его зачастую не в фшідсофском, всеобщем смысле, а в смысле, вытекащем из содержания оббуадаемой проблемы и в концептуальных рамках этой
науки.
Так, в дискуссиях по проблеме причинности в квантовой меха-
нике в 20-5СМХ годах Ш века многие физики были настроены критически в отношении причинности, отождествляя ее с концепцией однозначного детерминизма. Можно ли на этом основании как-то обвинять их в философском акаузализме и индетерминизме? До мнению диссертанта, рещать этот вопрос нужно осторожнее, проводя различие между содержанием физического понятия детерминизма и причинности в интерпретации тех или иных физиков и философской категории причинности, іилософ не может предписывать физикам,в каком
- 8 -смысле они должны употреблять те или иные понятия. Он лишь говорит, что физические интерпретации причинности отличаются» иногда очень значительно, от понимания причинности как философской категории. В более общем плане физическая, научная картина мира не совпадает с философской картиной мира.
Словом, идет ли речь о тех или иных "неправильных" или "правильных" представлениях о причинности, причинность как философская проблема всегда относительно автономна от тех или иных новых гипотез и теорий в науке. Новые научные идеи о причинных связях в какой-плибо области действительности находят отражение в философской концепции только будучи ассимилированными на уровне самого философского знания в соответствии с его традициями и спецификой.
Особенность философского знания проявляется также в том, что всеобщие философские положения не могут подтверждаться или опровергаться практикой, в частности экспериментом, как это имеет место в отношении научных знаний. Можно сказать,что любые результаты науки, и представлящиеся безусловно истинными, и напротив, -фантастическими, загадочными, не могут противоречить философским положениям, не могут их ни опровергнуть, ни подтвердить,Научные данные могут противоречить философии только тогда, когда они пере^-фордулированы на философском языке, представлены в форме всеобщего, философского знания. Но в таком случае это уже противоречие между философскими положениями, а не между положениями науки и философии.
Философы-неопозитивисты выражали это реальное гносеологическое отношение между философией и наукой в терминах возможности или невозможности верификации и фальсификации всеобщих философских тезисов* Они правы в том, что философские принципы не могут быть ни верифицированы (т.е. проверены, обоснованы на истинность)}
- 9 -ни фальсифицированы средствами научных теорий и экспериментов. Но они абсодетизировадй этот тезис, объявив |шлософсще принци^ пн,в том числе и принцип причинности, вообще не шещищ об&ек-тишого основания и сохішявдиш за собой лишь статус некоторых регулятивов познания*
К философским положениям применимо понятие истинности, хотя роль вопроса об истине в философии иная,чем в науке.В философских положениях не меньшее,а может быть, даже большее значение имеет не гносеологическая составлявшая (истинное - ложное),а диалектическая в первоначальном смысле этого слова, т.е. методологическая составляющая. К тому же философские положения всезща'содержат ценностно-пщчностный (аксеологичеекий) аспект понимания мира и его проблем.
ійдосоФско-йтоовоззіюнческая основа развиваемой в диссертации ШШШШЖ* Проблема причинности исследуется в рамках философского плюрализма. Автор стремится преодолеть широко распространенную ранее в марксистско-пженинской философской литературе квали|ика~ вдю буржуазной (западной) философии как ненаучной и реакционной, подлежащей критике с позиций научной, прогрессивной философии марксизма, диалектического и исторического материализма.
Неплодотворна в рассмотрении философских проблем позиция мировоззренческого и идеологического экстремизма, согласно которому лишь какая-либо одна философская концепция признается в качестве научной, истинной, обоснованной. Другие же концепции и подходы, согласно этой позиции, заслуживает лишь критики и осуждения. Подобная позиция делает невозможным реальное обсуждение философских проблем в рамках мирового философского сообщества. Такого рода обсуждения возможны на основе признания безусловного первенства общечеловеческих философских ценностей по отношению к тем
-10 -или иным проявлениям и формам их выражения в зависимости от класса, национальности, культурно-исторической эпохи и т.д.
Учет специфики философского знания в гносеологическом и социальном аспектах определил подход автора к проблеме причинности. Она рассматривается как классическая философская проблема по своим истокам, содержанию и перспективам дальнейшего развития, что обусловливает и особенности обсуждения классического философского наследия, философские идеи по проблеме причинности, высказываемые будь то античным или средневековым мудрецом, мыслителем Нового времени или же современным философом, как бы синхронизируются, и их авторы дискутируют на равных. Далекие и более близкие во времени мнения по проблеме причинности рассматриваются диссертантом не "конкретно-исторически",не путем высокомерного указания на их "историческую ограниченность",а как такие взгляды,которые в определенной авторской концепции могут быть даже более "правиль^ ными и современными", чем последние "новации" но этой проблеме. Концепция автора складывалась в результате изучения этого плюрализма философских взглядов. Причем не ставилась задача специально анализировать и систематизировать различные точки зрения по проблеме причинности, имеющиеся в философской литературе. Эта задача в большей мере относится к истории философии, а не к ее теории. Автор стремился избегать простого коллекционирования иди только комментирования многообразия взглядов в истории философии и современной отечественной и зарубежной литературе. Уважая имеющиеся в философии концепции причинности, допуская, что излагаемая концепция может явиться предметом критики, автор тем не менее стремится последовательно и обоснованно излагать вопросы с определенной философско-мировоззренческои позиции, которую диссертант характеризует как позицию материалистической диалектики .При этом
- II -он пытается уйти от тех крайних идеологических, догматических ее интерпретаций, которые были распространены в странах бывшего СССР.
Материалистическая диалектика мыслится диссертантом как одна из философских версий диалектики. Естественно, для сторонника материалистической диалектики она является более предпочтительной по отношению к другим, скажем, платоновской, гегелевской в исто?-' рии философии или современным версиям диалектики (экзистенциона-льная, "трагическая" диалектика, "негативная" и т.д.). Вместе с тем сторонник материалистической диалектики должен быть готов признать возможные недостатки своей интерпретации и достоинства других интерпретаций диалектики.. Последнее, однако, не означает одобрения своего рода философской шизофрении, раздвоенности разума, отсутствия четкой личной философской позиции по исследуемым вопросам темы.
Степень лзаз-работанности темы. Литература по теме диссертации едва ли обозрима. Начиная с древности до настоящего времени издано большое количество книг и статей на русском и на иностранных языках» Что касается мыслителей прошлого,то наибольший вклад в разработку вопросов причинности сделали Демокрит, Платон,Аристотель, Дейбниц, Юш, Кант, Гегель. Если говорить о последних десятилетиях, то в нашей стране вышел ряд индивидуальных и коллективных монографий, большое число статей по проблеме причинности и близким к ней вопросам.. Следует отметить работы Я.Б.Баженова, М. Бунте, ГД.Вригта (Райта), В.Г.Иващща, А.СДравеца, О.В.Маслие-вой, й,3.1алетова, В,П,Огородникова, М.А,Парнвка, Б.Я.Пахомова, В.Я.Лерминова,, К.Доппера, Т.А.Свечникова, Р.С.СеЁфуллаева, Ю.В. Таммару, А.И.Уёмова, А.'Г.Чусовитина, Д.Й.Широканова. (Шдена авторов приводятся здесь лишь в качестве примеров-Более полно фто отражено в самом тексте и в библиографии). В 80-х годах вышли четы-
ре коллективные многотомные издания по диалектике. Авторы глав по причинности В.П.Бранский, К.И.Иванова, В.В.Ильин, И.З.Налетов, Б.Я.Пахомов, І.П.Шарьшин, А.П.Шептулин*
Неизменно высок интерес к проблеме причинности в иностранной (иноязычной) литературе. Авторы исследуют детально все стороны проблемы, отправляясь главным образом от концепции Юма и отчасти Канта. Насколько в западной, особенно англоязычной, литературе господствует авторитет щовской концепции причинности,хотя часто с некоторыми критическими замечаниями, говорит тот факт, что в многочисленных книгах и статьях почти всегда есть ссылки на КЬза и редко ** на Канта.
Постоянный интерес проявляется к проблеме соотношения причинности ж детерминизма (Я.Ф.Аскин, :1»БерофсщйД.Вайдеман, Б.іДев-брин, Б.М.Кедров, I. АДудиков, М, А.Дарнюк, В.С ..Тюхтин)» вопросам становления и содержания понятия причинности (І.Братоев, М.Бунге, О.В.Маслиева, Дж.Мэкки).
Многие авторы размышляют над проблемой причинности в контексте соотношения объекта ж субъекта, реализма и феноменализма СА.Айер, Э.Нагель, К.Поппер, Г.Потеста, Г.Путнам» Дж.Саймон,..Р. Шлегель). Пристальное внимание уделяется исследованию связи (соединения) причины и следствия. Какова ее природа, является ли она вещественной, предметной евязью, независимой от ущ,или это связь, в основе которой лежит привычка, вера в ее постощство, т.е.,:, связь лишь психологическая (Дж.Беннетт, М.Брэдди,ЕДейр„). Авторы марксистской ориентации рассматривают причинность в контексте основного вопроса философии, защищают объективность при-чинной связи и подвергают критике взгляды Кка, Канта и их современных последователей.
Большое внимание уделяется принципу причинности, его гноее-
- ІЗ -алогическому, логическому и онтологическому статусу (А.Мер, М. Бунте, Р.Брэдли, П.Захта, А.Кастедл, К.И.Иванова, Э,.Нагель,Н.Ре-шер). Особенно в англоязычной литературе исследуется "анатомия" причинной связи, ее языковые выражешя. Авторы пытаются найти новые оттенки в проблеме причинности даже по малозначительным аспектам (Е.Эринг, М.Слоут, М.Стейнер). Имеется ряд публикаций по вопросу соотношения причины и следствия в их событийном аспекте, согласно терминологий авторской концепции причинности (М.1унге, С.G.Воронков, Р.Масон, С.В#Остапенко, А.И,Уёмов), соотношения причины и условий (Г.Крёбер, Дж.Мэкки, РЛартин, Г. А. Свечников), по вопросу закономерности и необходимости причины и следствия; какова природа причинной закономерности (регулярности), возможна ли случайная связь причины и следствия (л.б.Баженов, Ф.Дрец-ке, Е.Мадден, Б.Миллер, И.3.Налетов).
Исследуются логические критерии (причинной) закономерности, отличающие ее от случайной, нерегулярной связи. В этом плане анализируются контрфактические предложения (Б.Берофский»Дж.Мэкки, М.Свейн). Неизменно высок интерес к тем или иным сторонам проблемы вероятностной причинности. Большинство авторов выступает в защиту этой концепции (Ж.ф.Аскин, Д.Б.Баженов» В,б.Барашен-. ков, Ю.,1.Демков, І.Картрайт, М.В.Мостепаненко, Д.Розен,П.Суппес, В,А.Фок), другие подвергают ее критике (ИЛ.Базаров, В.Г.Виноградов, Ж.Дюпре, А.С.Кравец, М.Э.Омельяновский, В.С.Тюхтин,Д.И, Широканов). Аргументация защитников и критиков концепции вероятностной причинности чаще всего подкрепляется ссылками на данные науки,а иногда даже на отдельные примеры. Меньше внимания уделяется собственно философскому обоснованию, скажем, в рамках принципа причинности.
Анализируется гносеологический аспект причинности: познание
- 14 -(открытие) причинных законов, причинное объяснение отдельных событий, место причинности в развитых (теоретических) и эмпирических науках (Х.Баерли, Г.Гранже, Ф.Эллетт, Ж.Даржо,Д.1ьюис, И.П. Меркулов, И.3.Налетов, А.Порк, Г.Райт, Б.РасселД.Хаусман), особенности причинности в области естественных наук (Р.А.Аронов, И.П.Базаров, М.Борн, К.Х.Делокаров, Д.И.Дубровский, Г.Я.Мякишев, О.С.Разумовский, Х.Хёрц), в медицине, юриспруденции (И.В.Давидов-ский, В.Н.Кудрявцев, Г.М.Царегородцев, Т.В.Церетели), в. социологии и истории (Р.Аткинсон, В.Дрэй, Б.И..Кдейнер,Р.Нисбет, Д.Пор-тер, А.К.Черненко).
Все чаще авторы обращаются к категории причинности в связи с разработкой некоторых научных и общенаучных проблем: развития, саморазвития, синергетики, системных исследований (И.К..Исаев,С.Т. Мелюхин, Б.С.Украинцев, К.Футсс-Киттовский, Р.И.Кругликов).Проблема причинности обсуждается в ряде произведений общефилософского и общенаучного характера (Н.Бор, Е.Вигнер, Г.Герц, В.Гейзенберг, Г.Башляр, М.Планк, В.Паули, Ю.В.Сачков)»
Резюмируя обзор литературы, можно сказать, что все стороны этой классической проблемы находили своих исследователей,но, естественно, в разных мировоззренческих рамках, с разными личными суждениями и решениями. В некоторых произведениях имеются элементы того, что' диссертант называет событийным и номическим уровнями причжннрстж» В западной философской литературе у ряда авторов заметна тенденция к односторонности в оценке их связи, даже абсолютизация событийного уровня,или наоборот,комического.
Можно критиковать тех или иных авторов за тенденцию игнорирования мировоззренческого аспекта проблемы, за крайности эмпиризма, идеализма.До очевидно и то,что без изучения всего спектра взглядов, подходов,концепций по проблеме было бы невозможно
- 15 -взвешенное изложение диссертантом своей собственной концепции.
Научная новизна диссертационного исследования. Автор не ставил своей задачей изложить все стороны проблемы причинности. Обращалось внимание лишь на те из них, в которых концепция двух уровней проявляется более выпукло, и оставлялось в стороне то, что уже достаточно исследовано и отражено в литературе.Речь идет об относительно новых аспектах в традиционной проблеме при~ чинности. Причем предпринимаемая попытка выдвинуть нечто новое по этой проблеме не рассматривается диссертантом в плане некой линейности философского развития как прогресса ко все более правильному и полному философскому знанию» То, что диссертант считает относительно новым в подходах к ряду аспектов проблемы причинности, для других авторов и тем более в рамках иных философских концепций может представляться не только не новым, но и некоторым движением назад.
С учетом вышесказанного к новому диссертант относит: I. Саму крщеппдю двух уровней причинности (событийного и но-, мического), которая явилась итогом многолетних размышлений автора. Эта концепция, естественно, возникла на основе тех,созвучных авторскому відению причинности, идей, которые он обнаружил в классическом историко-философском наследии и в трудах современных философов, И в отечественной,и в иностранной литературе значительное внимание уделено тем признакам причинности,которые диссертант относит к событийному уровню и уровню номическому.Но вместе с тем нет развернутой формулировки концепции двух уровней как таковой и тем более нет ее сквозного методологического применения к анализу отдельных сторон проблемы.
Исходя из имеющихся в истории философии и в современной философской и научной литературе отдельных предпосылок,в работе
всесторонне развивается концепция двух уровней причинности. Кажущаяся на первый взгляд игрой в терминологию концепция двух уровней раскрывается своей содержательной стороной,к тому же имеющей значительный методологический потенциал и в отношении самой философской концепции причинности, и в отношении обсуждения вопросов причинности в науке,
2. В диссертации показано, что такие черты причинной связи,как
асимметрия причины и следствия во времени, пРВДение следствия причиной, которые подвергаются сомнению или даже отвергаются рядом авторов, получают "концептуальное узаконивание" как всеобщие и объективные черты причинной связи, но явно проявляющиеся лишь на событийном уровне причинности. Следовательно, спор о всеобщности этих признаков неплодотворен, если он ведется "вообще",без учета различия двух уровней причинности.
3. Выделение комического уровня причинности дает возможность
рассеять сомнения во всеобщности и объективности таких призна
ков причинной связи, как закономерность и необходимость.В рабо
тах западных авторов указанные признаки иногда вообще отвергают
ся как, якобы, недоказанные иди даже опровергнутые новейшими
данными науки. С точки зрения предлагаемой концепции апелляции
к науке здесь бьют мимо цели, ибо наука сама по себе не может опровергнуть никакое философское положение. Обращаясь к собственно философской аргументации, следует заметить,что неоднозначность, случайность связи причины и следствия, с которыми приходится сталкиваться в науке и практике, не есть заблуждение.Эти черты причинной связи существуют "на самом деле",но лишь в том случае,если ограничиться событийным уровнем причинности.
Иная ситуация имеет место, когда аналитически выделяется номический уровень причинности, на котором сомнение в необходи-
_ ТУ —.
мости и закономерности связи причины и следствия приводит к противоречию с принципом причинности.
4. Причинность обнаруживает разные признаки в зависимости от
того, на каком уровне она рассматривается. То, что не наблюдает-
ся на событийном уровне (закономерность и необходимость), стано
вится характерными чертами на номическом уровне. И,напротив, на
уровне номическом характерные признаки событийного уровня (порож
дение, временная асимметрия и др.) не выступают в явном виде. В
научном познании доказательное установление причинной зависимо
сти обязательно предполагает выявление ее закономерности и необ
ходимости. В практическом применении этого знания при решении
конкретных задач причинность выступает прежде всего как связь
и взаимодействие отдельных вещей.
Дано обоснование тому, что причинная связь в ее цельности есть единство обоих ее уровней. Коллизии и споры зачастую возникают тогда, когда не учитывается различие и единство этих двух уровней. Скажем, вопросы о тождестве или различии причины и следствия, соотношении причин и условий, о классификации причин на общие, особенные и единичные, внутренние и внешние, глубокие и неглубокие, объективные и субъективные получают рациональные ответы с точки зрения методологии двух уровней. Оказывается, если речь идет об обществе, нельзя безоговорочно рассуждать,например, об объективных и субъективных причинах. Относительно номи-ческого уровня все причины объективны, Дишь на событийном уровне имеет смысл говорить о степени объективности и субъективности причин,
В рамках концепции двух уровней решается и вопрос о возможности создания и уничтожения причин в социальной деятельности,
в борьбе с негативными явлениями общественной жизни и их причи-
-ієнами. Материальные действия людей всегда причинны, т.е. производят определенные последствия в виде новых вещей, новых событий и обстоятельств. Последние, в свою очередь, становятся причинами своих следствий и т.д. В этом, событийном аспекте причины возникают и исчезают, могут сознательно создаваться и уничтожаться в деятельности человека.
С нодаческим уровнем причинности человек может контактировать только гноеердогически, может лишь познавать причинные здкош, но не воздействовать на них практически, изменять, уничтожать ели создавать новые. Вместе с тем этот сугубо гносеологический контакт человека с причинностью на ее номическом уровне дает возможность для действенной и радикальной борьбы с негативными явлениями и их причинами. Без предварительного познания причинного закона может идти борьба лишь со следствиями,а не с их причинами, в лучшем случае - с конкретними людьми как носителями "общих причин",
7. Автором проанализирована специфика эмпирического и теоретического: а) в научном познании нового причинного закона, б)в причинном объяснении отдельных явлений. В этой связи дана оценка миллевским индуктивным методам познания причин: их ограниченности, если речь идет об открытии нового неизвестного еще в науке причинного закона, и их важности, когда возникает задача причинного объяснения отдельных событий.
Методологическая и практическая значимость результатов диссертационного исследования. I. Концепция двух уровней, примененная автором к анализу ряда сторон категории причинности,имеет методологическую значимость, выходящую за пределы темы диссертации. Она выходит к проблемам развития научного знания и к актуальным социальным проблемам. Так, вопрос "Имеет ли история
сослагательное наклонение?" приобрел характер теоретического афоризма, который употребляется не только применительно к исто^ рической науке, но и в других областях научного знания. Авторский ответ на этот вопрос вытекает из концепции двух уровней причинности.
Можно указать в связи с этим и на вопросы общих и единичных причин, объективных и субъективных, на проблему борьбы с негативными явлениями и их причинами. Если говорить конкретнее,то концепция двух уровней, к примеру, дает возможность достаточно анали-тично и обоснованно отвечать на такие вопросы, как:"лечить болезнь или больного", "бороться с преступностью или с преступниками". Подобные вопросы обсуждаются в медицине, криминалистике,экономике, политике. Дредложеннае автором философское их понимание может повысить методологическую культуру мыишения при их обсуждении и решении.
2, В лекционных циклах, на семинарских занятиях, консультациях диссертантом в течение ряда лет применяется методология двух уровней при рассмотрении проблемыматерии (вещный и субстанциональный уровни материи), необходимости и закономерности (событийный уровень, фиксируемый в эмпирическом постоянстве, повторяемости, регулярности, и сущностный, категориальный уровень), проблемы качества (многокачественность вещи, степень наличия того или иного качества на уровне отдельных вещей и качество в логическом аспекте, где оно едино и неделимо). Определенные результаты методология двух уровней дает и в анализе проблемы истинности знания (истина в живом процессе научного исследования,где переплетается абсолютное и относительное, объективное и субъективное, и истина как идеал, идеализация, ее объективность и абсолютность).
-.20'-
їїлодотворность методологии двух уровней автор обнаружил и в процессе преподавания социальной философии, например, в анализе производственных отношений (производственные отношения в их непосредственной действительности и в их сущности), в проблеме соотношения социального закона и деятельности людей.
В более узком смысле апробация результатов диссертационного исследования проходила в процессе учебной работы с аспирантами Кафедры философии РАН. В частности, в 1985-88 учебных годах читался спецкурс "Категории диалектики и научное познание", в период с 1990 г. по настоящее время читается спецкурс "Диалектика: история, теория, метод". В этих спецкурсах отрабатывались вопросы темы диссертации.
Основные положения и содержание диссертации отражены в монографии автора и в ряде статей и тезисов. Идеи и предварительные результаты исследования докладывались и публиковались в материалах философских конференций, ежегодно организуемых Кафедрой философии совместно с Институтом философии РАН и Философским обществом: "Философия и жизнь" (Москва, 1987); "Человек-философия - наука" (Москва, 1988); "Философские проблемы социальной экологии" (Москва, 1989); "Проблема прогресса в свете социальных и природных процессов" (Москва, 1990); "История. Культура. Цивилизация" (Москва, 1991); на Всесотаных конференциях: "Характер и способы связи философии с жизнью" (Москва, 1988); "Творчество и педагогика" (Москва, 1988); "Диалектический материализм: вчера, сегодня, завтра" (Москва, 1989).
