Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена, во-первых, размытостью понятия языка и понимания его как феномена вследствие плюралистичной разнонаправленности подходов рассматривающих язык наук к его исследованию; во-вторых, отсутствием на сегодняшний день консолидированных усилий представителей разных дисциплин, исследующих феномен языка, в определении как онтологических оснований языка и сознания и достижении консенсуса в отношении соответствующей терминологической базы, так и таких закономерностей развития человеческого языка, которые выходят за рамки исключительно лингвистического и в целом какого-либо одного специфического научного ведомства; в-третьих, необходимостью рассмотрения языка как сложной открытой нелинейной самоорганизующейся интер-/мета-субъективной и метазнаковой системы с определенными имманентными законами; в-четвертых, необходимостью рассмотрения объективных процессов в языке в том числе с целью выявления возможных рычагов интенционального воздействия на негативные флуктуационные процессы внутри него; в-пятых, возрастающим вниманием к прагматической стороне, т.е. тем значением, которое имеет язык и обращение с ним в современную эпоху. В целом же вопрос о бытии языка относится к категории вечно актуальных, с какой бы стороны его ни рассматривать. В данном контексте будет уместным привести слова Вяч. Вс. Иванова: «Если Вселенная в целом осознаётся и описывается нашим разумом, возникновение которого возможно благодаря её изначальному устройству согласно антропному принципу, то само это описание невозможно без естественного языка и его искусственных аналогов. В этом смысле язык необходим для разумного осознания Вселенной, а его осознание становится одной из главных задач науки в целом».
Цели и задачи исследования
Основной целью данной работы является экспликация онтологических оснований языка как универсального явления на основе анализа имеющихся исследований в области происхождения, эволюции и форм существования человеческого языка. К задачам можно отнести:
-
диахроническое рассмотрение эволюции подходов к онтологии языка на фоне эволюции самого языка;
-
анализ конституирующих язык элементов в контексте деятельностного синергийного взаимодействия их онтологий и влияния на онтологию языка как единого целого, как метасубъективного и метазнакового образования;
-
рассмотрение прагматической составляющей языка (речевой деятельности) в функционально-деятельностном контексте;
-
применение понятия «языковая картина мира» в контексте формирования разно-уровневых языковых картин мира, их взаимовлияния и воздействия на познавательную и речемыслительную деятельность человека.
Степень разработанности проблемы
Рассмотрение проблемы онтологии языка, пусть и не всегда в эксплицитном виде, в европейской традиции берёт начало еще с размышлений древних греков о природе языка, его происхождении. На протяжении всей истории вопроса сохранялся и сохраняется единый объект исследования – человеческий язык, но менялись подходы, методы, направления, появлялись научные школы и дисциплины, исследующие разные аспекты человеческого языка. Параллельное рассмотрение одного феномена представителями разных традиций, национально и исторически обусловленных подходов привело к тому, что понятие языка оказалось расплывчатым, неопределенным. Как отмечает О. В. Лещак, «Термин «язык» безо всяких оговорок, как бы для простоты, очень часто используют и в смысле языковой системы, и в смысле речевой деятельности, и в значении языковой деятельности, и для обозначения результатов речи, причём этот термин используется как в отношении естественной человеческой коммуникации, так и в отношении коммуникации животных или искусственных вспомогательных коммуникативных систем. При этом строгое размежевание данных понятий считается чуть ли не дурным тоном и огрублением, упрощением тонкой и многообразной материи языка». Следовательно, о степени разработанности проблемы возможно говорить с большими оговорками, имея в виду терминологическую и концептуальную размытость главного объекта рассмотрения – человеческого языка в том числе по причине сопротивления языка его познанию вследствие того, что «язык в силу его синергетического характера не поддаётся жесткому определению, при этом активно структурирует среду своего существования и изменяется сам, отражает реальность и создаёт её в различных формах предметных представлений».
Тем не менее, учитывая достаточно сложную, не вполне линейную структуру настоящей работы, объединяющей такие аспекты рассмотрения феномена языка, как историческую ретроспективу подходов к онтологии языка, вариативность современных подходов к проблеме, рассмотрение различных измерений языка – семиотического, синергетического, когнитивного, культурологического и других, необходимо отметить следующее.
1. Наряду с наличием многочисленных исследований, касающихся исторических аспектов развития лингвистических учений, начиная с древности (В. М. Алпатов, В. А. Звегинцев, Ю. С. Степанов, Т. А. Амирова, Б. А. Оль-ховиков, Ю. В. Рождественский, Ф. М. Березин, И. П. Сусов и др.), относящихся к определенным периодам (Н. Хомский, В. В. Иванов, В. З. Демьянков и др.), и рассматривающих философские аспекты теории языка в диахронии (Б. Рассел, А. Н. Портнов, А. А. Черныш, Ю. Моравчик и др.), практически отсутствуют работы, исследующие вопросы философии языка, и в частности онтологические аспекты языка, в широкой исторической перспективе.
2. В целом на протяжении периода с конца ХIХ до начала XXI веков язык не был обделен вниманием философов, скорее, наоборот, современный период характеризуется повышенным вниманием к проблемам языка, что стало результатом понимания того, что язык является не только бесценным помощником, инструментом, но одновременно и главнейшим препятствием в достижении истины, в адекватном описании объектов и явлений бытия, к которым, среди прочего, относится и сам язык вкупе с его носителем – человеком разумным. Среди наиболее заметных направлений, исследующих онтологическую составляющую человеческого языка, необходимо выделить, во-первых, семиотико-семиологическое с его первоначальным разделением на «американскую» (семиотическую – Ч. С. Пирс, Ч. У. Моррис, Ч. Огден, А. Ричардс, Т. Себеок и др.) и «французскую» (семиологическую – Ф. де Соссюр, Р. Барт, Ф. Солерс, Ю. Кристева, Ц. Тодоров, Ж. Деррида и др.) традиции и дальнейшим распространением среди исследователей языка разных стран, в частности, представителей русскоязычной традиции, рассматривавших и рассматривающих природу знака с разных позиций: онтологической (С. Н. Булгаков, П. А. Флоренский, А. Ф. Лосев), гносеологической (П. С. Юшкевич; С. Л. Франк, Г. Г. Шпет), литературно-лингвистической (А. А. Потебня; символисты – А. Белый, В. И. Ива-нов, футуристы – В. Хлебников, А. Е. Кручёных, формалисты – В. Б. Шклов-ский, Ю. Н. Тынянов; московский лингвистический кружок – Р. О. Якобсон, Г. О. Винокур, А. А. Реформатский), с психо-физиологической (И. М. Сеченов, И. П. Павлов, Л. С. Выготский, В. М. Бехтерев). В последние десятилетия проблема знака в нашей стране рассматривалась разными семиотическими центрами, главными из которых являются Московский (Вяч. Вс. Иванов, В. Н. Топоров, Б. А. Успенский и др.) и Тартуский (Ю. М. Лотман, З. Г. Минц, М. Л. Гаспаров и др.). Среди современных советско-российских исследователей знака необходимо также отметить Ю. С. Степанова, Г. П. Щедровицкого, А. М. Пятигорского, А. Н. Портнова и многих других.
Не менее активно онтология языка исследовалась представителями структурализма в языкознании и философии языка, к которым можно отнести многих из уже перечисленных учёных, поскольку данное и предыдущее направления связаны логически и генетически. Р. Барт отмечал, что «большинство авторов, обычно объединяемых этим термином (структурализм – прим. А. О.), совершенно не чувствуют себя связанными между собой ни общностью доктрины, ни общностью борьбы». По этой причине список имён, которые можно отнести к данному направлению, будет достаточно длинным. Главной заслугой структурализма стало противопоставление лингвистическому атомизму XIX века (Г. Пауль, К. Бругман, Б. Дельбрюк и др.) концепции системной целостности языка, ставшей в XX веке «краеугольным камнем всех школ и направлений языкознания». А в целом структурная методология в отношении исследования языка направляла свои усилия на достижение следующих целей: «1) выражение существенных (семиологически значимых) признаков выражения и содержания, позволяющее перейти от содержания к форме; 2) определение границ между структурными единицами языка; 3) отождествление нефункциональных вариантов этих единиц; 4) объединение единиц в изофункциональные классы; 5) определение иерархических отношений между классами единиц (синтагматическая иерархия) и между членами одного класса (парадигматическая иерархия)». В ходе становления структурализма сформировались разные школы структурной лингвистики, к которым можно отнести Пражскую (С. О. Карцевский, В. Матезиус, Я. Мукаржовский, П. Трост, Н. С. Трубецкой, Р. О. Якобсон и др.), Копенгагенскую (Л. Ельмслев, В. Брёндаль и др.), американскую (Л. Блумфилд, Б. Блок, Д. Л. Трейджер, Ч. Ф. Хоккет, Ч. К. Фриз, К. Л. Пайк, Б. Л. Уорф, З. Хэррис и др.), Лондонскую (Д. Р. Фёрс, У. Аллен, М. А. К. Халлидей, У. Хаас, Ф. Р. Палмер и др.), а также близкие к ним Ленинградскую и Московскую фонологические школы. Кроме того, можно говорить о становлении достаточно специфического французского структурализма, объединявшего Р. Барта, К. Леви-Строса, М. П. Фуко, Ж. Лакана, Ц. Тодорова, Ю. Кристеву и др., и итальянской традиции в лице У. Эко, Г. Парето и др.
История подходов к онтологии языка немыслима без упоминания представителей русской «философии имени» С. Н. Булгакова, А. Ф. Лосева, П. А. Флоренского, а также стоящего несколько особняком от них в смысле отношения к религиозной стороне вопроса Г. Г. Шпета, которые, во многом следуя традиции В. фон Гумбольдта, но совершенно особым по сравнению с западными традициями образом обратились к метасубъективной энергийной сущности языка, постулировали его надындивидуальность, вписанность человека в язык как в некую созидательную среду. Ратуя за обязательность диалектического подхода к изучению языка, философы имени обращали внимание на антиномичность слова и в целом языка и выстраивали, с большей или меньшей степенью детализации, «онтологические лестницы» языка. В основании же философии языка представителей «философии имени» лежит принцип предикации, определяющий как взаимоотношения всех уровней языка, так и взаимоотношения индивидуумов в процессе коммуникации.
С «философией имени» достаточно эксплицитным образом пересекается диалогическая философия, представленная, прежде всего, именами К. Ясперса, С. Л. Франка, М. Бубера, О. Розенштока-Хюсси, Ф. Розенцвейга, М. М. Бахтина. Для философов диалога также характерен подход к языку с позиции холизма, как к онтологическому целому, полагаемому первичным, в то время как его части считаются производными. Язык уподобляется электрической цепи, некоей всемирной сети, соответственно коммуникация происходит за счет «включения» субъектов в эту сеть.
Необходимо отметить, что в целом идея метапозиции языка, его онтологичности остаётся актуальной на протяжении столетий, выступая в те или иные периоды времени в качестве одной из ведущих парадигм исследования языка. В частности, этой позиции придерживается известный чилийский биолог и лингвист У. Матурана, который полагает язык деятельной средой (languaging), в которой только и может происходить освоение-познание бытия человеком. В отличие от М. Хайдеггера, у которого язык предстает домом бытия, У. Матурана полагает язык самим бытием, самой средой существования человеческого существа.
Говоря о разработанности проблемы онтологии языка невозможно обойти стороной представителей аналитической философии, не менее неоднородной, нежели упомянутый выше структурализм, которые пытались преодолеть проблемы и недоразумения в науке и философии не через субъективное, интуитивно-интроспективное удостоверение в очевидности обозначения, а через синтаксически-семантический анализ предложений, «наименьших кирпичиков здания всего возможного знания». Сторонники аналитической точки зрения исходят из того, что язык обусловливает все сферы многообразной деятельности человека и представляет интерес не только в качестве средства передачи некоторого содержания, но и как самостоятельный объект исследования, необходимый компонент любого рационального дискурса. Несмотря на всю свою многогранность, аналитическая философия едина в стремлении к преодолению метафизики, исключению метафоричности и умозрительности и приданию приоритета логически выверенному, веритативному анализу языка. При этом в американском развитии анализ языка чаще сопряжен с вопросами металогики, теории науки, эпистемологии, в то время как в английском – чаще всего с рассмотрением проблематики философской классики. К наиболее заметным представителям данного направления относятся Г. Фреге, Б. Рассел, Р. Карнап, Г. Райл, Д. Мур, Н. Гудмен, У. Куайн, Л. Витгенштейн, Д. Дэвидсон и др.
В недрах аналитической философии с одной стороны и структурализма – с другой происходило созревание новых направлений философии языка, остающихся актуальными и по сей день. Речь идет прежде всего о так называемой теории речевых актов, становление которой связывают с именами Д. Остина, Дж. Сёрля и П. Грайса, хотя как до них, так и в более близкие к началу XXI века времена к проблеме речевого действия обращались А. Гардинер в Англии, К. Бюлер в Германии, М. М. Бахтин в Советском Союзе, и обращаются многие лингвисты, философы и представители других дисциплин в силу возрастающего внимания к прагматической стороне языкового знака (Д. Гордон, Дж. Лакофф, Б. Смит, Ю. Хабермас, Р. М. Харниш, М. Хэллидей, М. Шекер, Н. Д. Арутюнова, В. З. Демьянков, В. А. Звегинцев и др.). Однако, несмотря на достаточно серьёзное внимание к речевому действию со стороны философов, лингвистов, психолингвистов и представителей других научных направлений, приходится констатировать отсутствие некоей стройной консолидированной парадигмы исследования в его отношении в силу в том числе текучей, изменчивой природы речи, зависимости её проявлений от множества с трудом или вовсе не верифицируемых факторов.
Еще одним направлением, обогатившим современную философию языка, безусловно является герменевтика, рассматривающая процесс понимания как условие осмысления социального бытия. В процессе своей эволюции данная традиция прошла путь от принципов понимания с целью постижения смыслов и значений знаков до учения об онтологии понимания и эпистемологии интерпретации. Такие философы, как Ф. Шлейермахер, В. Дильтей, М. Хайдеггер, Г.-Г. Гадамер, П. Рикёр, Ж. Деррида и др. возвели герменевтику в ранг принципа философского подхода к действительности.
Рассмотрение онтологии языка в его (квази)онтологичной целостности, как существующего в онтологическом и семиотическом измерениях, имплицирует подход к нему как к открытой неравновесной нелинейной самоорганизующейся системе в том числе в контексте способности-неспособности языка к самооптимизации. Синергетическое рассмотрение языка, несмотря на динамичное развитие, довольно молодо и еще недостаточно разработано. Как известно, сам термин «синергетика» введен Г. Хакеном для обозначения междисциплинарного направления, в котором результаты его исследований по теории лазеров и неравновесным фазовым переходам должны были дать идейную основу для плодотворного взаимосотрудничества исследователей из различных областей знания. Соответственно синергетика языка методологически опирается на работы основоположников направления, объединяющего теорию сложных систем, теорию хаоса, теорию катастроф, термодинамику неравновесных процессов, теорию самоорганизации и т. д. Г. Хакена, И. Пригожина, И. Стенгерс, С. П. Капицы. «Синергетическое движение в языке» стало логичным следствием становления новой концепции нелинейного мышления, хотя, по мнению А. А. Коблякова, лингвистика пока отстаёт от физики, не будучи в достаточной степени способной разглядеть сложное, разноразмерное соотношение однозначного (линейного) и многозначного (нелинейного) в самой основе основ языка и мышления – дуальных оппозицях. Синергетическое рассмотрение языка отражено в работах В. И. Аршинова, С. П. Курдюмова, Л. П. Киященко, Я. И. Свирского и др.
Теоретико-методологические основания исследования
Наряду с работами, посвященными историческим аспектам изучения феномена языка (В. М. Алпатов, Ю. С. Степанов, И. П. Сусов, В. В. Иванов, В. З. Демьянков, А. Н. Портнов, Б. Рассел и др.), теоретической основой настоящего исследования являются работы в области онтологии (Г. В. Ф. Гегель, Н. Гартман и др.) и онтологии языка (В. фон Гумбольдт, Ч. С. Пирс, С. Н. Булгаков, А. Ф. Лосев, П. А. Флоренский, Г. Г. Шпет, К. Бюлер, Л. Витгенштейн, М. Хайдеггер, Л. П. Киященко, М. К. Мамардашвили, Г. П. Щедровицкий, П. С. Волкова, О. В. Лещак, А. Н. Портнов, Т. Б. Кудря-шова, В. П. Океанский и др.) в том числе в контексте размышлений о соотношении материального и идеального в языке и сознании (Д. И. Дубровский, Э. Ф. Ильенков, В. Н. Сагатовский, А. Н. Книгин, И. Д. Невважай).
Немаловажное значение для размышлений об онтологии языкового знака в настоящей работе имел анализ семиотических концепций как в отношении знака в широком контексте (Ч. С. Пирс, Т. А. Себеок, Я. фон Икскюль, Й. Хоффмайер, Р. О. Якобсон, Вяч. Вс. Иванов, Ю. М. Лотман, Г. Сонессон и др.), так и в отношении языкового знака (Ч. У. Моррис, Ф. де Соссюр, К. Бюлер, А. Ф. Лосев, М. М. Бахтин, Р. Барт, Р. О. Якобсон, Г. П. Щедровиц-кий, Ю. С. Степанов, А. Н. Портнов, О. В. Лещак и др.).
Обращение к проблеме онтологии речи опиралось на работы, относящиеся к теориям речевой деятельности (А. А. Леонтьев, А. М. Шахнарович, И. Н. Горелов, Г. П. Щедровицкий, О. В. Лещак, Л. С. Выготский, А. Р. Лурия и др.), речевого действия (К. Бюлер, А. Гардинер, М. М. Бахтин, Дж. Сёрль, Д. Остин, Р. Барт, Ю. Хабермас, В. А. Звегинцев, Н. Д. Арутюнова, В. З. Демьянков и др.), дискурса и коммуникации (М. Л. Макаров, И. А. Мальковская, В. Б. Кашкин и др.).
Произведения основоположников синергетики (Г. Хакен, И. Пригожин, И. Стенгерс, С. П. Капица), работы в области теории информации (К. Шеннон, А. Н. Колмогоров, С. М. Коротаев) и синергетики языка (В. И. Аршинов, С. П. Курдюмов, Л. П. Киященко, Ю. М. Лотман и др.) способствовали размышлениям и формированию собственной позиции автора в отношении, во-первых, нелинейной, неравновесной, многомерной природы языка как сложной самоорганизующейся системы, во-вторых, необходимости комплексного междисциплинарного подхода к изучению онтологии языка.
Рассмотрение взаимоотношений человека, облечённого сознанием и языком, и окружающего его мира основывалось среди прочего на работах, посвящённых различным аспектам языковых картин мира (Й. Л. Вайсгербер, А. Вежбицкая, Н. Д. Арутюнова, А. Ф. Боас, Э. Сепир, Б. Ли Уорф, А. Н. Леонтьев, Ю. М. Лотман, Б. А. Серебренников, Г. В. Колшанский, Е. С. Кубрякова, В. И. Постовалова, В. Н. Телия, О. А. Корнилов и др.).
Использованные источники и поставленные цели и задачи во многом обусловили выбор методологии исследования, объединяющей в себе: сравнительно-историческое рассмотрение проблемы онтологии языка, функционально-деятельностный и диалектический подходы к проблеме языка, синергетическую, семиотическую и феноменологическую методологии.
Научная новизна и положения, выносимые на защиту:
-
Человеческий язык в онтологическом плане представляет собой не одну из знаковых систем, но метазнаковую открытую нелинейную самоорганизующуюся систему, специфическую среду обитания человеческого существа, имеющую интер- и метасубъективную сущность.
-
Как метазнаковая система язык, с одной стороны, объединяет разноуровневые знаковые системы от наименее до наиболее абстрактных, с другой стороны, предоставляет «строительный материал» в виде наличных языковых знаковых средств, их комбинаций и стратегий построения самых разнообразных знаковых систем.
-
К человеческому языку возможно отнести, кроме традиционно полагаемой эксклюзивно языковой вербальной и специальной жестовой составляющей, также и разнообразие невербальных, в том числе опирающихся на чувственно-образное восприятие, средств экспликации коммуникативной, в широком смысле понятия, и когнитивной интенции (элементы художественного творчества, музыка, телесные искусства).
-
Комплексная реализация языкового знака может полагаться прообразом языковых отношений, являясь основным строительным материалом языка.
-
Языковая деятельность является интер-/метасубъективным и метазнаковым онтологическим основанием производства и воспроизводства языка, создающим саму возможность существования и работы языка, обусловленным социальной предметно-коммуникативной деятельностью. Язык, речь и речевая деятельность являются конституирующими метасубъективную языковую деятельность элементами.
-
Когнитивно-языковая и научная картины мира, находясь в оппозиции друг к другу, тем не менее связаны отношениями преемственности и взаимовлияния. Языковая картина мира представляет собой условную иерархию восхождения от индивидуально-языковых до национальных языковых картин мира, обладающих специфической онтологией.
Структура и объем работы
