Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Генезис идеи устойчивого развития в новоевропейской науке и философии 18
1.1. Философско-методологические и естественнонаучные предпосылки формирования идеи устойчивого развития в европейской философии 18
1.2. Теоретическое оформление идеи устойчивого развития в новоевропейской философии 38
1.3. Генезис представлений об устойчивом развитии в социально научном знании Нового времени 65
Глава 2. Становление представлений о системной организации устойчивого развития в немецкой классической философии и в науке XIX-XX века 84
2.1. И. Кант: самоорганизация как синтез свободы и системы 84
2.2. Свобода как источник саморазвития в философии Фихте и Шеллинга 102
2.3. Философская система как самоизображение идеи развития в учении Гегеля 112
2.4. Формирование концептуальных оснований синергетической теории устойчивого развития (вторая половина Х1Х-ХХ веков) 137
Глава 3. Самоорганизация и синергия в структуре процессов устойчивого развития 161
3.1. Логико-методологические предпосылки современной теории устойчивого развития 161
3.2. Взаимосвязь синергии, самоорганизации и устойчивого развития 196
3.3. Самоорганизация как условие устойчивого развития 221
Глава 4 Организационно-синергетические основания устойчивого развития в общественных процессах 238
4.1. Проблема устойчивого развития общественных процессов 238
4.2. Организационные основания устойчивого развития в социуме 262
4.3. Проблема устойчивого развития в образовании 293
Заключение 322
Библиография 331
- Философско-методологические и естественнонаучные предпосылки формирования идеи устойчивого развития в европейской философии
- Свобода как источник саморазвития в философии Фихте и Шеллинга
- Самоорганизация как условие устойчивого развития
- Проблема устойчивого развития в образовании
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
Современная проблема устойчивого развития наследует длительную философскую и научную традицию поиска стабильности человеческого существования, бытия социума и культуры. В последние десятилетия данная проблема приобрела особую остроту в связи с кризисными явлениями в становлении глобального мира, требующими своего безотлагательного решения. Само понятие «устойчивое развитие» берет непосредственное начало с докладов Римского клуба и Декларации первой конференции ООН по окружающей среде и развитию (Стокгольм, 1972г.), где трактуется в значении прогресса, не разрушающего своих природных и социально- антропологических основ. Однако потребовалось еще четверть века на то, чтобы мир осознал необходимость поворота на путь устойчивого развития. Документальным свидетельством этого стали решения специальной сессии ООН 1997 г. К этому времени стало ясно, что геополитические катаклизмы конца ХХ века, обернувшиеся катастрофическими последствиями для уровня жизни множества стран и народов, отягощенные текущим финансовым кризисом, нарушением военно-политического равновесия в мире, резко обострили и умножили весь комплекс глобальных проблем, интегральным выражением которых и является проблема устойчивого развития. Россия, и без того переживающая труднейший период своей истории, находится в самом центре этих событий. Поиск ресурсов и механизмов устойчивости, адекватных вызовам современности, как и подчиненный ему поиск новых ориентиров социально-экономического, политико-правового и духовного развития – жизненно важная задача для российского общества.
Таким образом, в числе научных средств ответа на вызовы глобальной нестабильности и неопределенности важнейшая роль принадлежит концепции устойчивого развития. Однако ее разработка продвигается крайне медленно и противоречиво, что делает диссертационное исследование высоко актуальным.
К концу 90-х годов в научной литературе насчитывалось несколько десятков определений устойчивого развития. Как правило, большинство из них сводилось к социально - экономическим, политико - правовым и экологическим аспектам. Тем не менее, к этому времени был пройден важный этап разработки соответствующей общей концепции. Стало ясно, что проблема требует глубокого философского анализа, а в научном плане носит междисциплинарный характер и ведущая роль в этом междисциплинарном взаимодействии принадлежит синергетике. Именно она сегодня является наиболее перспективной сферой научного познания, общенаучной дисциплиной, в союзе с философией необходимой и достаточной для осмысления и разработки оснований концепции устойчивого развития природы, человека и общества. Положения синергетики, описывающие внутренние механизмы самоорганизации, воспроизводящие их в соответствующей теоретической форме, оказались во многом адекватными этой актуальной проблеме. Сегодня можно говорить о завершении романтического этапа в осмыслении, применении и развитии синергетической парадигмы. Дело уже не в модной терминологии, и привлекательных метафорах, а в переходе к серьезному осмыслению истории и современного состояния синергетики применительно к проблеме устойчивого развития. Эвристически значимо исследовать, каким образом выдвигались и обсуждались крупнейшими мыслителями прошлого те проблемы, которые в комплексе решает синергетика, и как этот опыт актуализируется и может быть использован в теоретическом и практическом разрешении проблемы устойчивого развития в целом. Выполнив эту работу, можно и должно пойти дальше. Необходимо инвентаризировать и философски обобщить весь накопленный в последние десятилетия теоретико-методологический арсенал синергетики и тем самым поднять его до уровня оснований концепции устойчивого развития.
Еще Спиноза говорил, что «всегда полезно рыться около корней истины». Основания научного познания - одна из ключевых проблем онтологии и теории познания. Их выявление и разработка – важнейший участок и мощнейший резерв научного поиска. Такова, вне всяких сомнений, и тема философско-синергетических оснований концепции устойчивого развития.
Степень разработанности темы.
Исследованию синергетических идей эвристически значимых для осмысления проблемы устойчивого развития посвящены труды: предпосылочно ценные для становления синергетики: Б.П. Белоусова, А.А Богданова, Л. Берталанфи, Дж. Гиббса, Ч. Дарвина, А.М. Жаботинского, Н.И. Кобозева, А.М. Ляпунова, Г. Спенсера, Е.А. Седова, Г. Тринчера и др.; по разработке собственно синергетики: Г.Николис, И.Пригожина, И.Стенгерс, Г.Ферстера, Г. Хакена, П.Эткинса, В.Эбелинга, М.Эйгена и др.; по применению, дальнейшему развитию и философскому обоснованию синергетического подхода: В.И. Данилова–Данильяна, Б.М. Кедрова, С.П. Курдюмова, Е.Н. Князевой, Г.Г. Малинецкого, Н.Н.Моисеева, А.А. Самарского, С.Д. Хайтуна и др.
Активная разработка собственно самой проблемы устойчивого развития начинается только в середине 90-х годов. С этого времени данная проблематика достаточно часто встречается в работах философов, социологов, экономистов, педагогов, правоведов, специалистов и экспертов по разработке государственных и ведомственных стратегий в области охраны окружающей среды, социальной и государственной безопасности и т. д. Наиболее интенсивно разрабатываемыми в этот период являются экономический и экологический аспекты: работы Б.Е Большакова, Н.П. Ващекина, К.С. Гаджиева, В.И. Гурман, В.И. Данилова–Данильяна, В.Н. Иванова, Н.Н.Моисеева, О.П. Кузнецова, В.П. Иноземцева, С.Г. Лебедева, В.А. Лося, В.В. Аксенова, П.И. Абалкина, Ю.П. Алтухова и др.
В дальнейшем внимание переносится также и на анализ аксиологических, социально-политических аспектов: работы А.В. Бузгалина, В.А. Вачурина, В.В. Васильковой, А.Б. Вебер, В.С. Голубева, К.Х. Каландарова, С.П. Курдюмова, Е.Н.Князевой, Г.Г.Малинецкого, А.П. Назаретяна, Н.С. Розова А.П. Романовича, Г.И. Рузавина, М.В. Сапронова, С.С. Хоружего и др. В последнее десятилетие отмечается рост научных исследований восходящих к идеям В.И.Вернадского. Это работы В.Г. Горшкова, В.И. Данилова–Данильяна, К.Я. Кондратьева, В.А. Коптюга, К.С. Лосева, В.М. Матросова, Н.Н. Моисеева, В.К. Левашова, А.Д. Урсула, Ю.В. Яковец и др.
Сам термин «устойчивое развитие» используется в имеющейся литературе в широком спектре значений: «сбалансированное развитие», «допустимое развитие» (Н.Н. Моиссев), «надежность», «прочность» (Л.Р. Серебряный, А.Ю. Скопин), «стабилизация» (И.И. Ашмарин, Г.Одум, Э.Одум), «длительное», «непрерывное», «самоподдерживающееся», «жизнеспособное» развитие (И.В. Бестужев-Лада, Л.Л. Гончаренко, Г.С. Хозин), «коэволюция человека и биосферы» (В.Н. Баринов, В.В.Зверев, М.Л. Лебедева), «обеспечивающее непрерывный прогресс» (Л.Браун).
Осмыслению роли теоретико–методологических оснований концепции устойчивого развития посвящены труды следующих авторов: в области естественных процессов – В.И. Аршинова, А.А.Богданова, Ю.И. Ефимова, В.Г. Кузнецова, В.В. Миронова, А.П. Мозелова, Н.Н. Моисеева, М.Л. Лезгиной, В.С. Пусько, А.П. Огурцова, В.И., В.И. Стрельченко; в области социальных процессов – В.П. Бранского, В.В. Васильковой, Е.Н. Князевой, С.П. Курдюмова, В.А. Кушелева, Г.И. Рузавина, В.П. Шалаева; в области социо-культурных процессов – В.В. Васильковой, Л.М.Мосоловой, М.С. Кагана, Ю.Н. Солонина; в области экологии – Данилова-Данильяна, Н.Н. Моисеева, В.И. А.Д. Урсула; в области образования – Г.А. Бордовского, А.П. Валицкой, А.А. Грякалова, Б.А.Ерунова, М.Л. Лезгиной, И.Б. Романенко, В.И. Стрельченко, Д.С. Чернавского; в области духовно-антропологических процессов – А.А. Королькова, Н.Д. Никандрова, С.С. Хоружего и др.
Вопросам применения синергетики к анализу проблем устойчивого развития природы, общества и человека посвящены работы: В. И. Аршинова, О.Н. Астафьевой, В. П. Бранского, В. Г. Буданова, В. В. Васильковой, В. Э. Войцеховича, Т. П. Григорьевой, И.А. Гобозева., Ю. А, Данилова, К. X. Делокарова, И.С.Добронравовой, В. С Егорова, С.П.Капицы, А.М.Ковалева, А. Г. Котельникова, Е.Н.Князевой, Л. П. Киященко, Ю.Л. Климонтовича, А. М. Ковалева, С. П. Курдюмова, А. Ю. Лоскутова, Г. Г. Малинецкого, Н.Н.Моисеева, А. П. Назаретяна, Н. В. Поддубного, Г. Ю. Ризниченко, Е.Я. Режабек, В. Л. Романова, А. А. Самарского, В.Н. Самченко, М.И. Сетрова, Я. И. Свирского, В.С.Степина, В. В. Тарасенко, А. Д. Урсула, Л.А. Шелепина и других. В контексте футурологических исследований затрагивается синергетическая проблематика в работах: В.П. Бранского, В.Г. Дулова, Н.Н. Моисеева и др.; разработке математического аппарата синергетических моделей развития посвящены труды: А.Ю.Лоскутова, Г.Г. Малинецкого, А.С. Михайлова, Л.В. Тарасова и др.
Исследование самоорганизации и ее роли в конституировании процессов устойчивого развития стало объектом специальных исследований Г.Г. Малинецкого (нелинейная динамика и ее математическое моделирование), А.П. Назаретяна (историческая эволюция), М.В.Сапронова («скелетные» модели развития культурных и социальных систем, нелинейные модели исторического развития). Применительно к социальным системам проблематика устойчивого развития разрабатывается такими авторами как В.П. Бранский, В.В. Василькова, А.М. Гендин, В.Е. Хиценко, В.П. Шалаев и др. Исследованию синергетических аспектов устойчивого развития политико - правовых явлений посвящены труды А.Б. Венгерова. В области синергетики образования работают В.И. Андреев, В.Г. Буданов, А.Д. Суханов, Н.М. Таланчук, А.Г. Терещенко, Д.С. Чернавский, С.С. Шевелева и др. Разработке теории универсального эволюционизма с позиций системно-синергетической парадигмы, объектом которой стал мир как единая самоорганизующаяся система, посвящены труды В.И.Данилова-Данильяна, Н.Н.Моисеева, В.А. Лося, С.Г.Пионтковского, Р.С.Карпинской, И.К.Лисеева, А.И.Путинцева, А.П.Огурцова и др. Из западных исследований необходимо отметить работы Э. Янча (системный эволюционизм), К.Сагана (целостные модели жизнедеятельности планеты), Ю.Г. Гермейера (теория конфликтов), Д. Касти (теория катастроф) и других.
Проблемам оснований науки посвящены труды: В.И. Аршинова, В.П. Бранского, П. П.Гайденко, В.Г. Иванова, В.Г.Кузнецова, В.А. Лекторского, И.К. Лисеева, М.Л. Лезгиной, В.В. Миронова, Л.А. Микешиной, Н.В. Мотрошиловой, А.П. Мозелова, А.Л.Никифорова, А.П. Огурцова, В.Н. Панибратова, В.И. Свидерского, В.С. Степина, В.Н.Садовского, В.И. Стрельченко, А.В. Солдатова, В.С. Тюхтина, А.Д. Урсула и др. В зарубежной философии отметим труды: А. Агаси, Г. Башляра, М. Бунге, Ж. Делеза, Дж. Дьюи, Т. Куна, Р.Карнапа, И. Лакатоса, К. Поппера, Ч. Пирса, Р.Рорти, В.Ф. Турчина, А.Н. Уайтхеда, П. Фейерабенда, М. Шлика и др.
К немногочисленным исследованиям в области разработки философских оснований концепции устойчивого развития следует отнести работы: В.И. Аршинова (подход к устойчивому развитию, базирующийся на гуманистических идентификациях), В.П. Бранского (устойчивое развитие как социальный прогресс, основанный на научно обоснованной вере в «суператтрактор»), В.В. Васильковой (концепция синергетического историзма, базирующаяся на социальной самоорганизации и эволюции социальных структур порядка, при этом особо выделяется роль культурных архетипов мироупорядочения в самоорганизации социума), Н.Н. Моисеева (концепция устойчивого развития, основанная на модельных прогнозах, учитывающих обратную реакцию биосферы), В.И. Данилова-Данильяна (исследования по теории и методологии устойчивого развития, системно использующие научную базу в области экологии; в основе концепции – понятие пределов разрушения природной среды, популяционного здоровья человека и стабилизирующих социальных структур), С.П. Курдюмова, Е.Н. Князевой (концепция динамического развития, основанная на законах коэволюции и самоорганизации сложных систем, синергетической версии «антропного» принципа, подтвержденная нелинейными математическими моделями устойчивого развития; основанием устойчивого развития выступает определенная область устойчивого состояния самоорганизующейся системы – аттрактор), Н.Д. Кондратьева (теория «длинных волн» как экономическая модель социальной самоорганизации), А.П. Назаретяна (концепция прогрессивной эволюции, базирующаяся на принципах сохранения и активности; основанием устойчивого развития является стремление системы к сохранению) Н.В. Поддубного (ядерно-сферическая концепция самоорганизации систем; сущность системообразующего фактора, придающего устойчивое развитие системы усматривается в стремлении ее к сохранению, физический смысл которого составляют взаимосвязи между элементами системы в соответствии с принципов наименьшего действия), Е.Н. Ростошинского (выявление онтологических оснований устойчивого развития, прежде всего – свойства «сохранения» как присущего биологической форме движения), В.П. Шалаева (в качестве основания устойчивого развития рассматриваются синергетические принципы управления социальными системами), А.Д. Урсула (концепция устойчивого развития, связанная с ноосферным типом гуманизма).
В перечисленных подходах следует выделить несколько методологических тенденций. Во-первых, основания устойчивого развития некоторыми авторами усматриваются в метафизически обособленных единичных свойствах систем, которые выражаются в понятиях прогресса, сохранения, стабилизации, порядка без должного внимания к диалектическим парным категориям регресса, изменения, дестабилизации, хаоса. Во-вторых, недостаточно активно используется при исследовании проблемы устойчивого развития эвристический потенциал современного общенаучного синергетического подхода. Многие авторы правомерно сближают синергетическую и диалектическую методологии. Однако есть работы, в которых диалектическая и синергетическая парадигмы противопоставляются (Е.А. Афанасьева, А.Б. Венгеров, В.Б. Губин, В.А. Кутырев, М.И. Штеренберг и др.); синергетика в них толкуется в качестве своеобразной «лженауки», «теории хаоса», новой религии, альтернативы диалектике т. п. В целом же следует констатировать, что несмотря на многообразие работ, в которых исследуются отдельные аспекты и подходы к концепции устойчивого развития, до сих пор в научной литературе не проведена системная, целостная разработка философско-синергетических оснований указанной концепции – онтологических, теоретико-познавательных, антропологических, аксиологических.
Под философско-синергетическими основаниями концепции устойчивого развития мы понимаем совокупность положений, принципов философского, общенаучного и частнонаучного характера, с помощью которых возможна разработка и обоснование концепции устойчивого развития. В частности: в качестве философских – это базовые категории и принципы диалектики как всеобщей теории развития, онтологии, теории познания, антропологии, философии ценностей; в качестве общенаучных – принципы общей теории систем и синергетики; в качестве частнонаучных – элементы теории диссипативных структур.
Объектом исследования является проблема создания концепции устойчивого развития.
Предметом исследования являются философско-синергетические основания концепции устойчивого развития общества и его конкретных областей.
Гипотеза исследования состоит в том, что становление, историческая эволюция, современное состояние и перспективы концепции устойчивого развития детерминированы уровнем разработки ее философско-синергетических предпосылок и оснований; прогресс концепции устойчивого развития достигается на путях оптимального сочетания успехов в разработке методов философско-синергетической аналитики и достигнутого уровня знаний об эпистемологических, онтологических и антропологических предпосылках научного поиска.
Целью диссертационного исследования является комплексная разработка философско-синергетических оснований построения и социо-гуманитарного смысла современной концепции устойчивого развития.
Реализация цели потребовала решения следующих задач:
-
выявить и изучить исторически релятивные и преемственно связанные формы идеи устойчивого развития;
-
проследить формирование элементов синергетической парадигмы в классической философии;
-
выделить и исследовать философско-методологические предпосылки современных представлений об устойчивом развитии;
-
показать взаимосвязь самоорганизации, синергии и устойчивого развития;
-
раскрыть значение идей самоорганизации для становления концепции устойчивого развития;
-
определить познавательное значение и границы применимости синергетики к исследованию социальных процессов;
-
выделить организационные основания устойчивого развития общественных процессов и дать их интерпретацию с позиций синергетической теории;
-
исследовать проблему возможностей устойчивого развития отечественной системы образования в условиях современных российских реформ и глобализации.
Методологические основы исследования включают категориальный аппарат ведущих современных концепций онтологии и теории познания, диалектики, философской антропологии, истории философии, философии человека, философии образования, синергетики. Используются методы анализа и синтеза, единства исторического и логического, восхождения от абстрактного к конкретному. Исследование современных проблем устойчивого развития общества осуществляется посредством синергетической методологии, интерпретированной с учетом особенностей социально-философского познания.
Научная новизна исследования состоит в дисциплинарно-комплексном решении проблемы философско-синергетических оснований концепции устойчивого развития:
- выявлены основные этапы генезиса прасинергетических идей устойчивого развития в истории европейской философской мысли;
- обоснован атрибутивный статус самодвижения, синергии и самоорганизации в устойчивом развитии;
- показано, что исторические и современные представления о самодвижении, синергии, самоорганизации всегда были и остаются необходимыми элементами концепции устойчивого развития;
- выявлены и охарактеризованы организационно-синергетические основания устойчивого развития социальных субьективностей;
- обоснован вывод о том, что гуманистические традиции свободы и творчества личности определяют стратегии самоорганизации социума;
- показана необходимость учета конструктивной роли фактора свободы в теории и практике управления общественными процессами;
- определены философско-синергетические основания устойчивого развития в сфере образования в современной России.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Представления о синергии как специфической форме самоорганизации, упорядоченности в природе и обществе укоренены в европейской интеллектуальной традиции, начиная с эпохи античности. Вместе с тем, последовательность этапов исторической эволюции идеи синергии не совпадает с общепринятым членением истории науки и философии на стадии: античность, средневековье и др. Несмотря на сопряженность синергетической и эволюционной (развитие) методологий, идея синергии имеет собственную индивидуальную историю, первый этап которой включает достижения научной и философской мысли от космологических учений античности и средневековья до Лейбница; второй – от Канта и Лапласа до Гегеля, Маркса и Дарвина; третий этап – от кризиса оснований науки рубежа Х1Х-ХХ столетий до формирования постпозитивистских концепций философии науки и современной синергетической парадигмы.
2. Переосмысленные Лейбницем в системе средств научного метода общие идеи самоорганизации, космологической упорядоченности и др. приобрели вид теории немеханического движения, движения –вследствие действия «живой силы» (mv2), источника существования в природе и обществе самоопределяющихся свободных индивидуальностей, или «личностей».
3. В классической немецкой философии и марксизме, втором позитивизме (О. Конт, Дж. Ст. Милль, Г. Спенсер) и дарвинизме осуществляется синтез идей синергии и развития на основе универсализации принципов эволюции и исторического прогресса. Осознание их эпистемологической ограниченности и бытийно-онтологической неопределенности мотивировало существенное смещение акцентов в самой постановке вопросов синергии и развития: возникла потребность их не только логико-дискурсивного, но и ценностного, антропологического, философско-мировоззренческого осмысления (современный этап).
4. Сколь-нибудь строгая постановка проблемы устойчивого развития предполагает взаимодополнительность диалектической, герменевтической, феноменологической и синергетической методологий. Диалектика, ориентирующая на предметное содержание и истинностные значения, герменевтика, - на смысловую оформленность, и феноменология, – на дескриптивную аутентичность, объединенные в горизонте познавательных интенций синергийной парадигмы обеспечивают возможность теоретически корректного и эмпирически обоснованного описания и духовно- практического освоения как общих, так и специфических закономерностей устойчивого развития природы и общества.
5. В процессах устойчивого развития ведущую роль играет диалектически конкретное единство устойчивости основы и изменчивости порождаемых ею явлений. Это находит выражение в понятии синергии системобразующих элементов, генетически и эволюционно определяющих процесс транзитной детерминации устойчивого развития. Данное положение углубляет и конкретизирует теорию элементно-структурных отношений и соответствующую ей методологию.
6. В отличие от практик современного «дисциплинарного общества» и «общества контроля», - синергия устойчивого развития общества исключает возможность его преобразований в целях достижения субъективных индивидуальных и групповых интересов 7. В отечественной духовной традиции понятие синергии и вытекающие из него типы рационализации и антропологические практики (социализация, становление личностных качеств и др.) выполняют роль формообразующих принципов жизненного мира человека, определяющих содержание, средства и высшие телеологические задачи образовательного процесса.
8. Устойчивость образовательного процесса в условиях современных российских реформ и глобализации человечества может быть обеспечена лишь при систематическом учете особенностей отечественной антропологической традиции, основанной на синергийном истолковании сущности свободы и творчества личности, и как следствие этого, - на понимании общества как своего рода особого «организма», обладающего качествами объединять способные к самоопределению и самоорганизации индивидуальности.
Теоретическое значение работы. Положения диссертации вносят существенный вклад в онтологию и теорию познания, в общую теорию развития, в философию науки, социальную философию, философскую антропологию, философию образования, в теорию и методологию синергетики и ее применения к разработке концепции устойчивого развития. Сформированная в диссертации концепция синергетической самоорганизации как основания устойчивого развития дает возможность для дальнейшей разработки вопросов об истоках синергетических идей, взаимосвязи понятий самоорганизации и устойчивого развития в социальной сфере в целом и в сфере образования в частности.
Практическое значение работы. Материалы диссертации могут быть использованы при разработке образовательных стратегий и педагогических технологий, при подготовке курсов и спецкурсов по онтологии и теории познания, философии и методологии науки, синергетике, истории философии, философии образования для студентов философских, естественных и гуманитарных факультетов.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования сообщены автором на 17 международных конференциях (Египет, 2002, 2004 гг.; Греция, 2005г.; Италия, 2005, 2006 гг.; Таиланд, 2007г. Москва (2005, 2006, 2007, 2008 гг.); Санкт-Петербург (2005, 2006, 2007, 2008 гг.) 14 Всероссийских (Санкт-Петербург, 1993, 1997; Москва 2005г.; Санкт-Петербург 2007г.); на конференции «Философия человека и современный мир» - 2004, 2005, 2006, 2007, 2008 гг.(Санкт-Петербург)), а также на I-ом (Санкт-Петербург) и IV-ом (Москва) Философских конгрессах. Материалы диссертации использовались автором в течение ряда лет при чтении философских дисциплин студентам факультета философии человека РГПУ им. А.И. Герцена (Введение в философию, Онтология и теория познания, Философия науки, Философская антропология, Синергетика, История философии).
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры философии РГПУ им. А.И. Герцена 16 мая 2008 года.
Структура диссертации включает в себя введение, четыре главы, состоящие из четырнадцати параграфов, заключение и список литературы общим объемом 350 страниц. Список литературы включает 360 наименований
Философско-методологические и естественнонаучные предпосылки формирования идеи устойчивого развития в европейской философии
Понятие развития входит в круг базовых идей европейского мышления, что подтверждается их отчетливой артикуляцией уже в античной философии. Вместе с тем, идея устойчивого развития прошла несколько этапов исторической эволюции и этот процесс не завершен вплоть до настоящего времени. Об этом свидетельствует формирование концепции устойчивого развития на рубеже XX - XXI столетий. С одной стороны, формирующаяся концепция обладает целым рядом признаков новизны, с другой, она является результатом достаточно противоречивого и длительного процесса эволюции философской и естественнонаучной мысли.
Единство и преемственность историко-философского процесса позволяет нам проследить основные этапы этой эволюции, а восстановление историко-философских предпосылок концепции устойчивого развития будет означать ее своего рода философскую «легитимизацию».
В античности мы видим «зачатки» идеи устойчивого развития, включая и прообразы ее будущей синергетической интерпретации. На ранних стадиях формирования предфилософских представлений о самодвижении и развитии первичные образы самодвижущегося космоса были основаны на свойстве мифологического сознания переносить черты одушевленного на неодушевленное. Специфическая способность мифологического сознания к обобщению порождает черты «пандинамизма», который является своеобразным результатом отсутствия в мифологии осознанного различения вещи и ее атрибутов, единичного и множественного, начала и принципа, происхождения и сущности. Так, А.Ф. Лосев отмечал, что в это время происходит бурное развитие представлений о движении и принцип движения уже выступает как один из факторов построения античного мировоззрения в рамках мифологической картины мира, в которой все же исключалась возможность познания источника самодвижения как абсолютно непроницаемой для человеческого понимания сущности.1
Вместе с тем самодвижение понимается в древнегреческой философии в рамках противопоставления чему-то неизменному, что тем самым стимулирует попытки постановки вопроса о причине движения, что приведет впоследствии к вхождению идеи истории, представлений о времени в контекст осмысления проблемы движения, диалектики единого и многого, целого и части, первой причины движения. Античная мысль, обнаруживая повсеместную связь явлений природы, образующую единое целое и находящуюся в состоянии непрерывно самовоспроизводящегося всеобщего изменения, постоянной неравновесности, приходит к оформлению связи идеи единства мира с идеей его самодвижения, посредством которой первая и реализуется. Мир, как он представлен античной философией, пребывает в непрерывном процессе самоконструирования и саморазрушения, возвращения в свою исходную фазу.
Представления о самодвижении и развитии составляют существенный элемент умопостроений ранних натурфилософов, рассуждающих о природе. Согласно современным исследованиям, сама лексема «природа» (сряхлі;) была изначально связана с глаголами «расти», «рождаться», «возникать», «становиться».2 Можно выделить две основные семантические линии эволюции данной лексемы: фиот, как возникновение и рост; и (pvmt, как внутренняя структура или конституция предмета, определяющая его состояние и свойства. Именно в эпоху появления ранних философских школ намечается слияние этих линий. При этом если второй смысл становился доминирующим, то все же имплицитно понятие природы включало в себя и качества становления.
Известное положение Фалеса о том, что «начало всего есть вода», уже предполагает отношение обусловленного и безусловного. Переход от одного к другому выступает как форма развития, предполагает движение от начала (архл) к тому, началом чего оно является (не важно, связывал ли его Фалес с протеканием реальных процессов во времени или рассматривал как чисто логическую обусловленность).
Анаксимандр рассматривал процесс возникновения и развития мироздания как процесс борьбы и обособления противоположностей, прежде всего, тепла и холода. Космос Анаксимандра подобно живому существу зарождается из «беспредельного», растет и развивается в соответствии с общим мировым законом равновесия и гармонии. Анаксимандром же были высказаны и начальные догадки об эволюции жизни как части космического порядка. Жизнь, как он считал, зародилась во влажном иле, покрывавшем землю. Среди первых животных были рыбообразные существа, из которых сформировались люди. Представителем милетской школы поддерживалась и принципиальная для мировоззрения античных греков идея циклического развития: через определенные промежутки времени мир поглощается беспредельным началом, чтобы потом возродиться снова.
Гераклит первым из греческих философов вводит термин «космос», который в качестве самовоспроизводящейся устойчивости скорее не противопоставляется хаосу, а содержит зачатки единства порядка и хаоса «Прекраснейший космос представляет собой как бы кучу сору, рассыпанную наудачу». Уже из этого фрагмента ясно, что Гераклит видит в представлении о гармонии и порядке необходимый аспект понятия космоса. Космос находится в процессе постоянного движения, заключающего в себе подчиненное закону меры и развитие первоначала в воздух, воду и землю. Это развитие включает в себя и ряд промежуточных стадий, которыми отмечено возникновение качественно новых состояний.5 Гармония складывается через борьбу противоположностей: «из расходящегося прекраснейшая гармония». Образом первоначала является вечно подвижный и изменчивый огонь. В самом, пожалуй, известном фрагменте Гераклита: «Этот космос, один и тот же для всех, не создал никто ни из богов, ни из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнем, мерами вспыхивающим и мерами угасающим»6, заложены все основные принципы его концепции развития. Мир пребывает в непрерывном процессе самоконструирования и саморазрушения, возвращения в свою исходную фазу
При этом развитие однозначно связывается с космосом, т.е. с разумной устойчивой гармонией, подчиненной закону Логоса. Развитие осуществляется во времени, в котором есть прошлое, настоящее, будущее и вечность (был, есть и будет вечно). Развитие имеет свой ритм, определяемый мерами. Развитие циклично. Циклы определяются этапами возгорания и угасания живого огня.
В космогонических концепциях древних развитие, таким образом, выступает в двух моментах: как глобальный переход от Хаоса к Космосу и как эволюция самого Космоса через борьбу противоположных начал. Источник его развития, которое осуществляется через многоэтапное усложнение начал и появление новых форм сущего, заключен в нем самом. Это - отношение противоположностей, которые, однако, не являются каким-то атавизмом хаоса в космическом порядке и не образуют новый хаос «внутри сложившейся гармонии», но выступают необходимыми конструктивными элементами самой гармонии, включающей в себя как начала устойчивости, так и неравновесности и изменчивости.
Свобода как источник саморазвития в философии Фихте и Шеллинга
Исходный пункт критики Канта со стороны Фихте составило как раз неприятие абстрактности абсолютного самосознания и тезиса о его непознаваемости. Преодолеть это Фихте стремится за счет радикального возвышения метода трансцендентализма. Согласно Фихте, философ в процессе познания должен обнаружить такое самодвижение мышления, которое не зависит от его субъективной воли, а, наоборот, является ее высшим принципом (а равно и высшим принципом теоретической способности субъекта). Философу принадлежит здесь только наблюдение за движением Я, обращение же на самого себя составляет деятельность самого Я, которое поэтому объективно по отношению к философской рефлексии Я философа и Я как абсолютное самосознание должны совпасть в акте чистого действия, философского познания и философского самосознания, конституирующего основание научного знания и обусловливающего развитие всех особенных определений Я. В «Основах общего наукоучения» (1794 г.) Фихте определяет сверхлогический принцип построения научного знания - принцип Я=Я, который противопоставляется им формальнологическому закону тождества - А=А.145 В отличие от последнего Я=Я -деятельностно, оно продуцирует из себя фундаментальные понятия науки и должно стать моментом, имманентно присутствующим в каждом из элементов научного знания. Основу абсолютного «Я» составляет акт самополагания, от которого невозможно абстрагироваться и который Фихте определяет как дело-действие (Tathandhmg). Самополагание является первым актом развития Я, которое через ряд промежуточных этапов, закрепляемых все более сложными формами синтеза Я и Не-Я, абсолютного Я и его обусловленных форм, достигает полной конкретности и определяет себя к практическому полаганию. Конкретность Я должна обернуться конкретностью саморазвития его форм, однако только в пределах самосознания.
Я=Я есть как объект, так и субъект философского знания. Поэтому построение текста, описывающего это знание, предполагает привлечение новых семантических средств, так как прежние основывались на парадигме, противопоставлявшей субъект и объект. Если раньше научный термин рассматривали как знак, соотнесенный с некоторым объектом, то теперь он, по идее, является выражением некоторой действительности, порождающей сам объект. Таким образом, принцип системности Фихте распространяет не только на объект, но и на описывающий его текст. Собственно, принцип системности стремился распространить на научный текст уже и Лейбниц, но лишь в трактовке Фихте субъект, текст и объект образуют единую систему, которая только в целостности способна воспроизвести язык философского познания.
Здесь Фихте, как нам представляется, выражает новую и чрезвычайно плодотворную идею системного языка науки, преодолевающую новоевропейскую оппозицию «естественного» - «искусственного». Язык новой философской науки не должен быть языком искусственным, так как он в свободном акте философствования продуцируется из внелингвистических и внелогических источников - из высшего единства самосознания. Но это и не естественный язык, развивавшийся стихийно, так как его продуцирование инспирировано человеком сознательно. Язык философской науки у Фихте -результат своего рода «отрицания отрицания», реабилитация естественного языка науки путем преодоления односторонности научного метода, порождающего формальный искусственный язык. Язык науки, по Фихте, включает в себя и стихийность, и гармоническую упорядоченность разума.
Важно отметить, что эта рефлексия вовсе не является чем-то вроде психологической интроспекции: в действительности мы имеем дело с процессом преодоления самим мышлением своей конечности и возвышением им себя до всеобщего мышления. Последнее является действительностью тождества чистого самосознания в противоположность сознанию эмпирическому. Однако Фихте в отличие от Канта настаивает на том, что это чистое самосознание является не вещью-в-себе, а действительным содержанием философского познания. Оно - субстанция всякого знания, деятельность самообоснования понятия. Поэтому и наука о чистом самосознании - наукоучение - является обоснованием научного познания.
В целом значение Фихте для формирования системной теории саморазвития трудно переоценить. Впервые в истории философии он не просто постулирует развитие всеобщего, но представляет его как конкретный развернутый процесс. Поскольку это - процесс развития целого и его единства с особенными частями, то каждый из этапов развития является развитием целого, развитием частного и восстановлением целого во все более различенной и конкретной форме. С точки зрения восстановления исходного пункта (причем восстановления в самом точном смысле слова -первоначальная непосредственность Я восстанавливается на каждом из этапов развития) - теория развития Фихте есть теория циклического саморазвития. Но если принять во внимание то, что восстановление исходного пункта развития возможно лишь как предельная рамка все более конкретной формы, теорию развития Фихте можно с тем же правом трактовать и как теорию эволюции. Таким образом, немецкий философ преодолевает дуализм цикличности и эволюционизма в развитии. Более того: необратимость результатов развития обеспечивается как формой синтеза на каждом из его этапов, так и целостностью всего процесса. Поэтому Фихте и уходит от абстрактного эволюционизма Лейбница, и одновременно воспроизводит его рациональное содержание.
Как нам видится, потенциал философии Фихте еще далеко не востребован, причем именно в аспекте учения о саморазвитии. Так, в аспекте современного синергетического подхода интерес представляет центральный пункт теории развития Фихте: диалектика Я и Не-Я. Согласно исходному постулату наукоучения, Я в качестве конкретного, различающего себя в самом себе единства должно положить свою противоположность. Противоположность Я Фихте, как известно, обозначал как Не-Я. Противоположности Я и Не-Я должны быть соединены, уравнены, не уничтожая при этом друг друга146. Не-Я можно трактовать как ничто, как небытие, если оно абстрагируется от процесса полагания его Я и от его ограничения со стороны Я147. В абстракции от деятельности Я, Не-Я можно условно рассматривать как аналог хаотического начала древних. Не-Я -начало иррациональное, пассивное, дисгармоничное. Однако и в таком качестве оно не отбрасывается и не «преодолевается», но также как и Я воспроизводится на каждом из этапов синтеза, на каждом из этапов развития самосознания. Без этого восстановления Не-Я, без его снятия и нового полагания, развития нет. Думаем, что если философия Фихте - этот своего рода альтернативный гегелевскому вариант завершения классической философии - и не оказала прямого влияния на становление синергетической концепции развития (нам, по крайней мере, еще не встречалась историко-философская работа, в которой доказывался бы факт такого влияния), то ее интерпретация в указанном аспекте может принести немало конструктивных идей.
Стремясь преодолеть субъективизм методологии Канта и Фихте, Ф.В.Й. Шеллинг дополняет фихтевское учение о развитии "Я" учением о развитии природы (так называемой натурфилософией), а позже - учением о лежащем в основании "Я" и природы абсолютном тождестве всего субъективного и всего объективного. Этапы развития природы и этапы развития самосознания совпадают, поскольку саму природу Шеллинг трактует как "окаменевший интеллект". В философской системе Шеллинга изначальным источником всего сущего считается не материя и не сознание индивидуума, а абсолютный, вечный разум, или абсолютное Я. Весь мир природы и общества, по Шеллингу, духовен, все многообразие его форм есть проявление и наглядно образное выражение абсолютного Я, духа, разума. Абсолютный разум, первооснова и источник идеального и материального, субъективного и объективного, представляет собой изначально абсолютное тождество субъективного и объективного, то есть их качественно одинаковую духовную сущность149.
Самоорганизация как условие устойчивого развития
В синергетике феномен самоорганизации принято рассматривать, прежде всего, как самозарождение структуры из хаоса через бифуркации в результате кооперативного взаимодействия ее элементов. Для основоположника синергетики Г. Хакена характерен генетический подход к определению самоорганизации, в котором дается указание на ее происхождение. Самоорганизация, по определению Г. Хакена, это — «спонтанное образование высокоупорядоченных структур из зародышей или даже из хаоса», это спонтанный переход от неупорядоченного состояния системы к упорядоченному за счет совместного, кооперативного (синхронного) действия многих подсистем. В разделе своей книги «Синергетика» под названием «План изложения материала» Г. Хакен по существу излагает логику «конструирования» понятия самоорганизации, тем самым определяя его логический каркас. Самоорганизация, пишет Г. Хакен, возникает из хаотического состояния. Хаотическое состояние содержит в себе неопределенность, т.е вероятность и случайность. Они описываются с помощью понятий информации и энтропии. После изучения «случайности» осуществляется переход к «необходимости», при этом рассматриваются полностью детерминированные «движения». Центральной проблемой здесь являются определение равновесных конфигураций, исследование их устойчивости. Далее случайное событие приводит к неустойчивости, а эта неустойчивость является необходимым условием появления новых равновесных конфигураций. Таким образом, в реальной ситуации эволюция системы определяется как детерминированными, так и случайными факторами. В этой связи исследуются параметры порядка (как они «подчиняют» себе подсистемы) и обсуждается фундаментальная роль флуктуации в самоорганизующихся системах.
И. Пригожий, анализируя феномен самоорганизации, фиксирует свое внимание на проблеме развития системы в результате «выбора одного из решений, возникающих в точке бифуркация, определяемой вероятностными законами».328 В таком качестве самоорганизация фиксируется, однако, лишь на наиболее высоких ступенях развития бытия, начиная с органической формы, в сфере живой природы. Не случайно, что понятие самоорганизации и свой статус общенаучного приобрело именно в результате интеграции методов исследования сложных биологических и социальных систем. С помощью понятия самоорганизации более конкретно раскрываются такие моменты, как устойчивость и изменчивость, порядок и беспорядок, случайность и необходимость, детерминация и самодетерминация, которые также аспектно входят в понятийный аппарат принципа развития. Вместе с тем понятие самоорганизации отражает особый вид целостности сложных систем, а стало быть и особый характер их самоорганизации, направленный на формирование целостности. Конечным результатом самоорганизации становится возникновение, взаимодействие и возможно, регенерация динамических объектов (подсистем) более сложных в информационном смысле, чем элементы среды, из которых они возникают.
Важной характеристикой самоорганизации системы является имманентная присущность этой системе ее определенности в той степени, в какой она является самоорганизующейся системой. Имманентность в данном случае раскрывает под углом зрения детерминации аспект автономности, независимости, самодостаточности, присущий любым сложным системам. При этом понятие имманентности дает более точную характеристику самоорганизации, чем понятие внутреннего, поскольку в понятии «имманентное» значительно более выражена независимость, безусловность, безотносительность объектов к чему-либо иному. В то же время понятие внутреннего в значительной степени связано в своем содержании с пространственным аспектом - нахождением внутри чего-либо. Однако в применении к самоорганизации такая характеристика будет не совсем точной и потому требующей специальных оговорок.
Наиболее уместным понятие «внутреннего» будет в связи с важным для синергетической теории самоорганизующихся систем понятием «внутренней среды». Последнее наряду с внешней средой в теории самоорганизации трактуется как важный фактор детерминации развития объекта. Обычно обе среды и сам объект представляют собой неоднородные изменяющиеся образования. Выявленные неоднородности предстают как пространственные, временные, потенциальные, актуальные, условностные и т.д. локальности, характеризующие конкретный процесс самоорганизации. Если удается определить топологию изменений неоднородностей и локальностеи, то процесс самоорганизации можно представить в виде теоретической модели, которая выражает уже не один, а целый класс или тип, вид самоорганизации.
Далее, о самоорганизации можно говорить только применительно к системе, рассматриваемой как некоторое синергийное единство ее элементов, образующее самостоятельный объект. Всякая организация, имеющая источник вне этого единства, то есть идущая либо со стороны более широкого уровня бытия, либо со стороны более глубокого его уровня, уже не должна рассматриваться как самоорганизация данной системы, хотя она и может выступать как внутренняя организация в пространственном смысле. Формирующийся в процессе самоорганизации хаотических процессов порядок или структура образуется не под внешними влияниями, а как результат взаимодействия между элементами системы, исключительно внутренней динамикой системы. Этот порядок представляет собой новое макрокачество системы. При этом изменение качественных параметров может вызываться как измененными условиями среды, так и системными внутренними условиями развития. В последнем случае изменения являются необратимыми, а предшествующее качество «забывается» системой. Так, например, наземные животные не могут плавать, хотя все живое зародилось в воде.
Здесь нужно также отметить, что процессы самоорганизапии происходят в среде наряду с другими процессами, в частности противоположной направленности, и могут в отдельные фазы существования системы как преобладать над последними (прогресс), так и уступать им (регресс). При этом система в целом может иметь устойчивую тенденцию или претерпевать колебания к эволюции, либо деградации и распаду. Главным моментом формирования организации нового уровня развития является феномен синергетического эффекта, проявление которого ведет к формированию целостности системы.
Хаос здесь выступает как некое единое начало, как носитель различных форм будущей организации, как пространство неоднозначных путей развития, разнонаправленных и противонаправленных процессов, которое порождает, притягивает процесс, организует и формирует его. Таким образом хаос можно определить как аттрактор, который, в свою очередь, притягивая, увеличивает режим локализации и уменьшает режим диссипации. Таким образом, возникает целостный порядок, и, благодаря аттрактору, система становится самоорганизующейся, т.е. способной без специфического воздействия извне поддерживать некую оптимальную пространственно - временную или функциональную структуру.
Проблема устойчивого развития в образовании
Если учесть, что от успешности перехода к модели устойчивого развития в существенной степени будет зависеть судьба страны, то в обществе неизбежно должна произойти смена мировоззренческих установок и для реализации этой задачи необходимо соответствующим образом выстраивать систему образования. В своем выступлении на VIII съезде Российского Союза ректоров Президент РФ В.В. Путин подчеркнул, что «образование - это важнейший ресурс развития интеллектуального, духовного и нравственного потенциала всей нации, и от его успешного развития зависит само будущее - и нашей страны, и наших детей». Не вызывает сомнении тот факт, что жизнь вносит коррективы в образовательную политику. «Динамично развивающийся мир - говорит ректор ведущего педагогического вуза страны, - обусловливает постоянный характер модернизации образования».405
Следует отметить также, что сегодня начинают осознавать связь научной и образовательной деятельности с социальными ценностями, а «гуманистические ориентиры становятся исходными в определении стратегии научного поиска». Современная парадигма устойчивого развития общества должна идти еще дальше. К ценностям современного образования добавляются трансформации, связанные с ноосферным типом гуманизма.407 Кроме того, возникает и новое отношение к природной среде, а соответственно и новый тип взаимодействия с ней как отдельного человека, так и всего общества. Синергетическая концепция устойчивого развития представляет собой новый научно-образовательный диалог человека с человеком и человека с природой. Техногенно-индустриальной цивилизации, даже в ее завершающем постиндустриальном варианте, имманентно связанной с «потребительским гуманизмом" приходит конец. Она уступает место информационно -экологической цивилизации с ее новой формой науки и образовательной практики.
Можно согласиться с существующей точкой зрения, согласно которой, основная цель образования должна формулироваться таким образом, чтобы содействовать становлению всесторонне развитой и социально активной личности, которая не только понимала бы новые тенденции и процессы, но и обладала соответствующей системой взглядов, культурных, идейно-нравственных принципов и норм поведения, способных обеспечить готовность к социально-ответственной деятельности в глобально взаимозависимом и быстро меняющемся мире409. Более того, не вызывает сомнения и то, что концепция устойчивого развития как раз и появилась в качестве ответа на настоятельную потребность не только теоретизировать и вести культурно-просветительскую деятельность по поводу «коэволюции» и гармонизации взаимоотношений природы и общества, но и реально действовать в пределах тех возможностей, которыми человечество располагает в настоящее время. А это налагает на систему образования, и с этим нельзя не согласиться, уже другую степень ответственности за действия и решения, направленные на практическую реализацию идеи устойчивого развития. Можно на это посмотреть шире, и в этом смысле характерна позиция B.C. Степина, который утверждает, что «пока человеческий мир устойчив, пока воспроизводится тот или иной тип социальной жизни и осуществляется трансляция накапливаемого опыта, люди знают, что передать им от прошлого к будущему, как осуществить связь времен. Но, могут наступить и наступают такие периоды социальной жизни, когда накапливаемый исторический опыт уже не умещается в рамках жизненных смыслов, задаваемых системой универсалий культуры» и тогда возникает ситуация о которой говорят ««распалась связь времен»410. По словам В.Г. Иванова и М.Л Лезгиной, «именно такое время мы переживаем, и это качество нашего времени жестоко отражается на судьбах детей. Достаточно посмотреть на судорожные метания педагогической мысли последнего десятилетии, на откровенно конъюнктурный характер «кавалькады» педагогических нововведений, не выдерживающих никакой проверки временем, и на полное отсутствие серьезных обдуманных и обоснованных стратегий в области воспитания, чтобы убедится в этом. В частности, одним из важнейших параметров, определяющих судьбы детства в нашей стране, является проблема культурной трансляции и роли науки в ней».411
В этой связи необходимо подчеркнуть, что именно образование является важнейшей формой самоорганизации человека как целостной, упорядоченной структуры, идентичной себе и соответствующей образу мира. Но, если существующие модели образования в основном сводятся к дидактическому воздействию на субъекты, то синергетический подход к системе образования все больше обращает внимание на аспекты самоорганизации этих субъектов, на их оптимальное функционирование, самосогласованность, синергию. Самоорганизация здесь понимается как процесс изменения взаимосвязи участников образовательного процесса, направленный на повышение эффективности обучения и воспитания.
Современная система образования должна выработать механизмы и способы постижения человека как целостного, саморазвивающегося, ориентированного на позитивную социальную коммуникацию. Это отмечается многими философами и учеными. «Обучение, - пишет Е.Н. Князева, - это не передача знаний как эстафетной палочки от одного человека к другому, но создание условий, при которых становятся возможными процессы порождения знаний самим обучающимся, его активное и продуктивное творчество. Это - нелинейная ситуация открытого диалога, прямой и обратной связи, солидарного образовательного приключения, попадания - в результате разрешения проблемных ситуаций - в один и тот же, самосогласованный темпомир. Последнее означает, что благодаря совместной активности в такого рода ситуации учитель и ученик начинают функционировать с одной скоростью, жить и одном темпе. Учитель не просто задает вопросы, на которые заранее знает ответ, хотя это и имеет место на начальных стадиях обучения. Он ставит проблемы так, чтобы начать совместное исследование, чтобы ученик удивился тайнам бытия, понял неисчерпаемость познания мира и приобретал не столько «знаю что», сколько «знаю как» (know how). Обучение становится интерактивным. Не только учитель учит ученика, но и ученик учит учителя, они становятся кооперирующими друг с другом сотрудниками. Учитель должен научиться видеть, что скрывается за учеником и научиться понимать его. В процессе обучения незнающий превращается в знающего, а при этом изменяется и сам учитель».
В нашем исследовании мы исходим из положения, согласно которому образование имеет, прежде всего, социальную детерминацию, являясь, одновременно, средством поддержания и воспроизводства устройства общества, главным ресурсом его развития. В этой связи в качестве базовых компетенций формируемых системой образования, и значимых для социума, необходимо выделить познавательные, коммуникативные, диалогические.
![Философские основания концепций мифологического мышления [Электронный ресурс]](/i/i/4303/221039.png "Философские основания концепций мифологического мышления [Электронный ресурс] Капишин, Александр Евгеньевич")
