Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Семиотика и ноосферология в современном философском дискурсе: опыт осмысления межпредметной области
1. Представление о семиосфере и семиотическая парадигма в философии и культурологии
2. Ноосфера и семиосфера: категориальный анализ 42—64
3. Семиосознание как форма духовного бытия человека 64—85
4. Место семиосферы в ноосферной картине мира 85—108
Глава II. Информационно-семиотическое измерение ноосферы: семиозис и ноосферогенез
1. Семиотика природы 110—139
2. Развитие семиосферы на начальном этапе становления ноосферы
3. Семиотика культуры 164—187
4. Универсумная (ноосферная) семиотика 187—208
Заключение 209—215
Библиографический список 216—243
Приложения 244—245
- Представление о семиосфере и семиотическая парадигма в философии и культурологии
- Ноосфера и семиосфера: категориальный анализ
- Семиотика природы
- Развитие семиосферы на начальном этапе становления ноосферы
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Развитие современной науки в рамках глобальной семиотизации человеческого бытия ставит в центр внимания исследователей вопрос о роли и месте знаков и языков, естественных и искусственных семиотических систем в процессе становления ноосферы как сферы труда и разума цивилизованного человечества — стадии существования земной цивилизации, в рамках которой важную роль начинает играть культурная биогеохимическая энергия.
Процессы дифференциации и интеграции современной науки, синтез цельного научного знания способствуют соприкосновению ноосферных исследований с широким спектром семиотических проблем. Уровень развития современной науки требует использования комплексного системного подхода, полная и последовательная реализация которого возможна в рамках философского анализа ноосферно-семиотической проблематики.
В XX веке семиотизация и семиологизация науки достигает такого размаха, что современное (преимущественно) гуманитарное знание изучает реальность, существенным компонентом которой являются семиотические процессы и явления. У семиотики, по сути, нет предмета исследования, который не рассматривается в других областях знания.
Специфика семиотической науки на современном этапе ее развития заключается не в особой предметной области, а в семиотическом подходе к объективной реальности. При этом не нужно игнорировать вопрос о предметной базе семиотики (ее субстратной составляющей), которая во многом определяет адекватность применения указанного подхода к тому или иному предмету, явлению или процессу.
За прошедшее десятилетие в отечественной и западной философии был сделан значительный шаг вперед в понимании роли информационных процессов в развитии биосферы и ноосферы, что привело к становлению науки об информации (информациологии)1.
Классическая теория информации «отвлекается от семантического уровня информации, то есть от ее содержательности и тем более от функциональности (назначения)»2. Однако, как считает Вяч. Вс. Иванов, открытие количественной меры информации было одним из наиболее крупных достижений науки XX века. Впервые точному измерению можно было подвергнуть те явления, о которых раньше в гуманитарных дисциплинах говорили на языке интуитивных и иногда достаточно смутных образов. «Это открытие не могло не сказаться и на семиотике, потому что информация передается в основном с помощью знаков и текстов, составляющих предмет ее рассмотрения»3.
В силу этого на первый план в качестве важного измерения становления ноосферы выдвигается анализ информационных и семиотических аспектов. Семиотические проблемы оказываются не менее значимыми, чем информационные, тем более, что они в немалой степени способствуют росту культуры информационных обменов.
Семиотические формы кросскультурного взаимодействия становятся актуальными в рамках анализа разнообразных социокультурных феноменов развития субъектов РФ и стран СНГ. Эти проблемы в отечественной литературе представляются как ноосферные и антиноосферные процессы, реалии ноосферного развития4.
1 См.: Информационные проблемы изучения биосферы. Комплексные характеристики природных
систем. М., 1988; Информационные проблемы изучения биосферы. Геоэкоинформационные
центры. М., 1992; Экологическая информация (опыт и размышления). СПб., 1993;
Зусмановский А. Г. Биоинформация и эволюция: Правы и Ламарк и Дарвин. Ульяновск, 2003.
2 Цит. по: Лоренц К. Оборотная сторона зеркала. М, 1998. С. 246.
3 Иванов Вяч. Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры. М., 1999. Том. I. С. 660.
4 См.: Реалии ноосферного развития: Матер. Межгос. науч.-практ. конф. «Учение
В. И. Вернадского о переходе биосферы в ноосферу и реалии третьего тысячелетия». Иваново,
21—23 мая 2003 года. М., 2003.
В последнее время обостряются проблемы «столкновения цивилизаций» (в терминологии С. Хантингтона)1, которые понимаются как культурные и конфессиональные противоречия, но которые могут быть рассмотрены и как противоречия ноосферные и семиотические .
Теоретическая и прикладная семиотика актуализируют семиотические аспекты кросскультурного взаимопонимания, оптимизируют и гармонизируют формы коммуникации, международного диалога, мирового сотрудничества, и, в конечном итоге, способствуют переходу к ноосферному устойчивому развитию3.
Поле семиотических проблем пересекается как с «классическими» науками, так и с кибернетикой, синергетикой, информациологией и другими дисциплинами, связанными с возникновением постнеклассической (ноосферной) картины мира.
Проблемы семиотического дискурса в кибернетике с самого начала были связаны с оптимизационной спецификой семиотических вопросов в контексте управления техническими, социоприродными и социальными процессами4. Эта проблематика в работах санкт-петербургских исследователей переросла в семиодинамику5 или семиотическую
См.: ХантингтонС. Столкновение цивилизаций // Политические исследования. 1994. № 1; Информационные вызовы национальной и международной безопасности. М., 2001.
2 См.: Доброхотов С. И. Основы ноосферной и микроструктурной психологической безопасности.
Хабаровск, 1998.
3 См.: Григорьев Б. В. Проблемы интерпретации. М., 1997; Клюканов И. Э. Динамика
межкультурного общения: Системно-семиотическое исследование. Тверь, 1998; Семантика и
прагматика языка в диалоге культур. Самара, 1998; Гриценко В. П., Саяпина И. А.
Культурсемиотика: Опыт систематического изложения. Краснодар, 1999; Символы в контексте
культуры. Минск, 2001; ЛичЭ.Р. Культура и коммуникация: Логика взаимосвязи символов. К
использованию структурного анализа в социальной антропологии. М., 2001.
4 См.: Информатика и кибернетика. М, 1967; Винер Н. Кибернетика или управление и связь в
животном и машине. М., 1968; Семиотические проблемы языков науки, терминологии и
информатики. В 2 кн. М., 1971; Мартынов В. В. Семиологические основы информатики. Минск,
1974; Информационно-семантические проблемы в процессах управления и организации. М., 1977;
Юдин Б. Г. Семиотика и информатика // Вопросы философии. 1978. № 4; Словарь по кибернетике.
Киев, 1979; Семиотические модели в управлении. Новосибирск, 1984; Информация и управление:
Философско-методологические аспекты. М., 1985; Капустин В. М., Кухаренко Б. Г. Базы данных и
системы знаний — симптом ноосферы //Кибернетика и ноосфера. М., 1986. С. 92—96;
Семиотические исследования. М., 1989.
5 См.: Семиодинамика: Труды семинара. СПб., 1994; Данилова В, С. Особенности
самоорганизации в ноосферогенезе // Синергетика в современном мире. Белгород, 2000. С. 88—92;
социокультурную динамику, которая позднее замкнулась на синергетическую парадигму.
Современное развитие семиотики подталкивается (актуализируется)
1 О
интенсивным развитием информациологии и синергетики . Семиотические модели в литературоведении и лингвистике раскрывают ноосферно-семиотическое пространство, создавая условия для возникновения семиотической синергетики3.
Средства массовой информации и Internet в настоящее время широко используют семиотические знания в качестве эффективного воздействия на аудиторию . Научные семиотические исследования интенсифицируют анализ
БаранцевР. Г. Синергетический подход к ноосфере // Реалии ноосферного развития... С. 173— 176.
1 См.: Соколов А. В. Информация: Феномен? Функция? Фикция? // Философские науки. 1990. № 9;
Авдеев Р. Ф. Философия информационной цивилизации. М., 1992; Information transfer: new age-
new ways. Dordrecht etc., 1993; Информационная революция: Наука, экономика, технология.
Рефераты. М., 1993; Norman A. L. Informational society: An econ. theory of discovery, invention a.
innovation. Boston etc., 1994; Korogodin V. I., Korogodina V. L. Information as the basis of life. Дубна,
1996; Проблемы информациологии и мирового информационного сообщества. М., 1997; Путь
России к информационному обществу: Предпосылки, индикаторы, проблемы, особенности. М.,
1997; Information processing through the first year of life: A longitudinal study using the visual
expectation paradigm. Chicago (IL), 1997; Information theory: 50 years of discovery. Piscataway (N.J.),
cop. 2000; Information, organization and information systems design: An integrated approach to inform.
Problems. Boston etc., 2000; Брыкип M. А. Информациологии и глобальные вызовы современности:
Матер, к X Всемир. информациол. форуму. М, 2001; Information sources in art, art history and
design. Miinchen, 2001; Интеллектуализация преобразования информации. M., 2003; Information
society: Papers presented at the 6th Annu. Inform, soc. 2003 II Informatica, Vol. 27, № 4. Ljubljana,
2003. C. 375—501; Informatics and the digital society: Social, ethical a. cognitive issues. Boston etc.,
2003; Duff A. S. Information society studies. London; New York, 2003; Information systems and global
diversity. New York, 2003; Information society and the workplace: Spaces, boundaries a. agency.
London; New York, 2004; Information society in 2004 II Informatica, Vol. 28, № 4. Ljubljana, 2004.
С 335—441.
2 См.: Событие и символ: Синергетический опыт языка. М., 1999; СвирскийЯ. И. Самоорганизация
смысла: Опыт синергетической онтологии. М., 2001; КопцикВ. А. Синергетика искусства:
системно-симметрологический подход // Синергетическая парадигма. Многообразие поисков
и подходов. М., 2000. С. 156—185.
3 См.: Копцик В. А. Синергетическая семиотика и композиционная симметрия в поэзии
Пушкина: опыт естественнонаучного прочтения // Синергетическая парадигма. Нелинейное
мышление в науке и искусстве. М., 2002. С. 191—212; Тарасенко В. В. Фрактальная семиотика:
наблюдатель в масштабах языка //Синергетическая парадигма. Человек и общество в условиях
нестабильности. М., 2003. С. 490—506.
4 См.: Семиотика средств массовой коммуникации. М., 1973. Ч. 1, 2; Рябое О. В. Реклама и
сознание современного российского общества: этика и семиотика //Философия языка и
семиотика. Иваново, 1995. С. 103—109; Савельева О. О. Реклама: хорошая, плохая, социальная
// Человек. 2002. № 1. С. 133—143.
7 экономической, политической, социальной, демографической и других сфер жизни общества1.
Возрастающая роль семиотических аспектов в жизни современного человеческого общества привлекает внимание образовательных структур и институтов . Современная система образования функционально существует неотрывно от информациосферы, идеальносферы, пневматосферы и семиосферы, определяя развитие человеческих качеств личности, созидающей материальные и духовные ценности современной культуры3. В рамках ноосферного образования семиотический компонент рассматривается как существенно важный4.
1 См.: Carver G. A. Aesthetics and the problem of meaning. The application to aesthetics of the logical
positivists verifiability. Criterion of cognitive meaning. New-Haven; London, 1952; Approacher to
semiotics: Cultural anthropology, education, linguistics, psychiatry, psychology. The Haque, 1964;
Семиотика и искусствометрия. M., 1972; Greimas A. J. Semiotique et sciences sociales. Paris, 1976;
Семиотика и художественное творчество. М., 1977; Semiotics of art: Prague school contributions.
Cambridge; London, 1977; Семиотические аспекты научного познания. Свердловск, 1981; Broms К,
GahmbergH. Semiotics of management. Helsinki, 1987; Jackson B. S. Semiotics and legal theory.
London; New York, 1987; Semiotics, self, and society. Berlin; New York, 1989; Семиотика и язык
архитектуры. (Semiotics and language of architecture). M., 1991; Баранов Г. С. Научная метафора:
Модельно-семиотический подход. Кемерово, 1992; Малъчуков В. А. Семиотические понятия в
научном познании. Иркутск, 1992 (1993); ШейгалЕ. И. Семиотика политического дискурса. М.,
2000; Узилевский Г. Я. Начала эргономической семиотики. Орел, 2000; Money, meaning and mind =
Geld, Geist, Bedeutung. Wien, 2001; Хабибуллина H. И. Политико-правовые проблемы
семиотического анализа языка закона. СПб., 2001.
2 См.: Ноосферная парадигма образования: от лицея к университету: Мат. науч.-метод. конф.
«Предметно-содержательное и психолого-педагогическое обеспечение становления ноосферной
школы». Иваново, 1997; Ноосферное образование в России: Матер. Межгос. науч.-практ. конф. В
2 т. Иваново, 2001.
3 См.: Левашов В. И. Введение в психосемиотику: Учеб. пос. СПб., 1994;
Канке В. А. Семиотическая философия: Учеб. пос. Обнинск, 1997; Крейдлин Г. Е., Кронгауз М. А.
Семиотика, или Азбука общения: Эксперим. учеб. пос. для учащихся 5—7 кл. М., 1997;
Урманов С. И. Семиотика: Искусство как язык: Учеб. пос. Рязань, 1998; Почепцов Г Г. История
русской семиотики до и после 1917 года: Учеб. пос. М., 1998; Албакова Ф. Ю. Символ и
традиционные фольклорные формы культуры: Учеб. пос. М., 1999; ГорбушинА.Е. Кванторы:
Матер, для студ. Киров, 2000; Громыко Ю. В. Метапредмет «Знак»: Схематизация и построение
знаков. Понимание символов: Учеб. пос. М., 2001; Никитин М. В. Знак — значение — язык: Учеб.
пос. СПб., 2001; Добычина И. Е. Знаковое содержание культуры как объект антропологических
исследований: основные ориентации и парадигмы: Метод, мат. спецкурса по семиотике.
Краснодар, 2001; Григорьев Б. В. Лексикон семиологии: Теория знаков в терминах, понятиях,
именах: Учеб.-справ, пос. Владивосток, 2002; Романова Н. Н. Знаки и символы: Учеб пос. по
семиотике. М., 2003; Никитин М. В. Основания когнитивной семантики: Учеб. пос. СПб., 2003;
Назарова Т. Б. Филология и семиотика: Соврем, англ. яз.: Учеб. пос. М., 2003; Мечковская Н. Б.
Семиотика: Язык. Природа. Культура: Курс лекций. М., 2004.
4 См.: МасловаН. В. Биоадекватные учебники. М., 2001; МасловаН. В. Ноосферное образование:
Научные основы. Концепция. Методология, технология. М., 2002.
Семиотические исследования неразрывно связаны с гуманистической проблематикой и раскрывают гуманистический смысл семиотики. Они становятся значимыми в силу того, что формируют новый эколого-семиотический императив поведения человека, дополняя предшествовавший экологический императив эпистемологическим содержанием.
Как никогда актуально звучат слова В. И. Вернадского: «Сейчас мы переживаем переходный период, когда огромная часть человечества не имеет возможности правильно судить о происходящем, и жизнь идет против основного условия создания ноосферы»1. Это, в первую очередь, касается семиотических моментов, так как речь идет об адекватности понимания ноосферной реальности.
Современный этап развития ноосферологии предполагает понимание ноосферной метасистемы как космопланетарной знаковой системы — семиосферы. В силу своего всеобщего характера семиосфера органическим образом включается в современную ноосферную картину мира. Теоретические разработки в области взаимодействия ноосферы и семиосферы могут привести к решению практических проблем в контексте общественных, гуманитарных, экологических, естественных и технических исследований.
Идея семиосферы органически вписывается в определенную линию философского мышления русского космизма, для которого большое значение имеет идея целостности и поиск единого основания для внешнего многообразия явлений2.
Степень изученности проблемы. До того, как проблема соотношения семиосферы и ноосферы была поставлена в XX веке, она существовала в иных (вне контекста ноосферологии и семиотики) формах. Каждая эпоха в
1 Вернадский В. И. Научная мысль как планетное явление. М., 1991. С. 98.
2 См.: Русский космизм и ноосфера. М, 1989. В 2 ч. Ч. 1,2.; Русский космизм и современность. М.,
1990; Куракина О. Д. Русский космизм как социокультурный феномен. М., 1993; Русский космизм:
Антология. М., 1994; Моисеев Н. Н. Человек и ноосфера. М., 1990; МаслеевА.Г.
9 истории духовной жизни общества вносила свой вклад в понимание особенностей функционирования и развития знаковой и языковой среды в сознании и практической деятельности человека, творящего сферу труда и разума цивилизованного человечества.
Основы представлений о биосфере и ноосфере были заложены такими
мыслителями как В. И. Вернадский, Э. Леруа, П. Тейяр де Шарден.
Современная ноосферология представлена целой плеядой российских ученых
и философов Н. П. Антоновым1, Э. В. Гирусовым2, В. С. Даниловой3,
И. В. Дмитревской4, В. П. Казначеевым5, В. Л. Кожарой6,
Н. Н. Кожевниковым7, В. Д. Комаровым8, Н. Н. Моисеевым9,
Антропологический смысл русского космизма. Екатеринбург, 2001; Моисеев Н. Н. Универсум. Информация. Общество. М., 2001.
1 См.: Антонов Н. П. Роль сознания в оптимизации взаимодействия общества и природы в
условиях становления коммунизма и ноосферы // Сознание и диалектика процесса познания.
ь Иваново, 1979. С. 3—20; Антонов Н. П., ХалезоваТ.Е. Ноосфера — сфера разума и труда
человечества в развитии Земли // Проблемы сознания в условиях развитого социализма. Иваново, 1976. С. 12—30; Антонов Н. П. Роль субъективного фактора в переходе биосферы в ноосферу // Учение В. И. Вернадского о переходе биосферы в ноосферу, его философское и общенаучное значение. В 2 т. М., 1991. Т. 2. С. 125—138.
2 См.: ГирусовЭ.В. Направленность саморегуляции биосферы: Препринт. Пущино, 1982;
ГирусовЭ.В. Экология и культура. М., 1989; ГирусовЭ.В. Основы социальной экологии. М.,
1998; ГирусовЭ.В., Бобылев С. К, Новоселов А. Л., ЧепурныхН.В. Экология и экономика
природопользования: Учеб. для вузов по экон. спец. М., 2002.
3 См.: Данилова В. С, Кожевников В. Н. Книга природных знаков как путь ноосферогенеза в
информационном обществе // Общество и книга: от Гуттенберга до Интернета. М., 2000;
Данилова В. С. Основные закономерности формирования ноосферы. М., 2001.
4 См.: Дмитревская И. В. Ноосфера как системно-организованное всеобщее // Ноосферная
парадигма образования: от лицея к университету. Иваново, 1997. С. 8—27.
5 См.: Казначеев В. П. Учение В.И.Вернадского о биосфере и ноосфере. Новосибирск, 1989;
Казначеев В. П., Спирин Е. А. Космопланетарный феномен человека: Проблемы комплексного
изучения. Новисибирск, 1991; Казначеев В. П., Трофимов А. В. Очерки о природе живого вещества
и интеллекта на планете Земля: Проблемы космопланетарной антропологии. Новосибирск, 2004.
6 См.: КожараА. В. КожараВ. Л. Ноосферное развитие России: стратегические задачи // Ресурсы
ноосферного движения. М., 2000. Вып. 1. С. 11—20; КожараВ. Л. Ноосфера как источник
информации // Реалии ноосферного развития... С. 95—98.
7 См.: Данилова В. С, Кожевников В. Н. Естественнонаучные и философские аспекты
ноосферогенеза// Философские исследования. 2001. № 1. С. 159—175.
8 См.: Комаров В. Д., Жженых Н. Л. Ноосфера: содержание, этапы развития, категориальное
значение // Учение В. И. Вернадского о переходе биосферы в ноосферу, его философское и
общенаучное значение... Т. 2. С. 52—62; Комаров В. Д. Научный статус ноосферологии // Реалии
ноосферного развития...С. 69—84.
9 См.: Моисеев Н. Н. Человек и ноосфера. М., 1990; Моисеев Н. Н. Универсум. Информация.
Общество. М., 2001.
10 А. Г. Назаровым , Г. Б. Наумовым2, Г. С. Смирновым3, Т. Н. Сосниной4,
A. Д. Урсул ом5, В. М. Федоровым6, А. Л. Яншиным7, Ф. Т. Яншиной8 и
многими другими. В последнее десятилетие получили широкое
распространение идеи зарубежных мыслителей Г. В. Гегамяна9 и
Л. Ларуша10.
Различные вопросы, связанные со становлением и развитием сознания в антропогенезе рассматривались в творчестве Н.Т.Абрамовой11, Н. П. Антонова , А. В. Ерахтина , Н. И. Жинкина , М. К. Мамардашвили ,
B. В. Налимова16, А. Н. Портнова17, Ф. Б. Поршнева18, А. Д. Столяра19.
1 См.: Назаров А. Г. Понятие ноосферной реальности // Науковедение. 2000. №2. С. 118—131;
Назаров А. Г. В.И.Вернадский и ноосферная реальность // На пути к устойчивому развитию
России: Навстречу Всемирному Саммиту в г. Йоханнесбурге. М., 2002. С. 59—72.
2 См.: Наумов Г. Б. Развитие учения о ноосфере // Там же. С. 50—58.
См.: Смирнов Г. С. Ноосферное сознание и ноосферная реальность: Философские проблемы ноосферного универсума. Иваново, 1998; Смирнов Г. С. Ноосферная картина мира и современное образование // Вестник РАЕН. 2003. Т. 3. № 1. С. 57—64.
4 См.: Соснина Т. Н Становление ноосферы как естественноисторический процесс // Учение
B. И. Вернадского о переходе биосферы в ноосферу, его философское и общенаучное значение...
Т.1. С. 123—134; Соснина Т. Н. Социально-политические проблемы становления ноосферы в
контексте идей В. И. Вернадского // Реалии ноосферного развития... С. 121—128.
5 См.: Урсул А. Д. Переход России к устойчивому развитию: Ноосферная стратегия. М., 1998.
6 См.: Федоров В. М. Биосфера—земледелие—человечество. М, 1990; Тюрюканов А. Н,
Федоров В. М. Н.В.Тимофеев-Ресовский: биосферные раздумья. М., 1996; Федоров В. М.
Ноосферная цивилизация // Реалии ноосферного развития... С. 155—162.
7 См.: Яншин А. Л. Учение В.И.Вернадского о биосфере и переходе ее в ноосферу
//Вернадский В. И. Философские мысли натуралиста. М, 1988. С. 489—502; Яншин А. Л. Учение
В.И.Вернадского о биосфере и современность // На пути к устойчивому развитию России...
C. 219—227.
8 См.: Яншина Ф. Т. Эволюция взглядов В. И. Вернадского на биосферу и развитие учения о
ноосфере. М, 1996.
9 См.: ГегамянГ.В. Ноосфера или биосфера? //В.И.Вернадский и современность. М., 2003.
С. 86—92.
10 См.: Ларуш Л. Экономика ноосферы. М., 2001.
11 См.: Абрамова Н. Т. Несловесное мышление. М., 2002.
12 См.: Антонов Николай Павлович: Философия сознания и ноосферы. Иваново, 2003.
13 См.: ЕрахшинА. В. Диалектика становления мышления и сознания. Свердловск, 1989.
14 См.: Жинкин Н И. О кодовых переходах во внутренней речи // Вопр. языкознания. 1964. №6;
Жинкин Н. И. Язык — речь — творчество: Избранные труды // Исследования по семиотике,
психолингвистике и поэтике. М., 1998.
15 См.: Мамардашвили М. К. Символ и сознание: Метафизические рассуждения о сознании,
символике и языке. М., 1999.
16 См.: Налимов В. В. В поисках иных смыслов. М., 1993.
17 См.: Портнов А. Н. Язык и сознание: основные парадигмы исследования проблемы в философии
XIX—XX вв. Иваново, 1994.
18 См.: Поршнев Б. Ф. Социальная психология и история. М., 1979.
19 См.: Столяр А. Д. Происхождение изобразительного искусства. М., 1985.
Несомненный интерес представляют работы зарубежных коллег Г. Бейтсона1, Дж. Брунера, Г. Хьюза, Ф. Либермана, Д. Бикертона.
Непосредственно в рамках семиотической парадигмы работают такие отечественные исследователи как В. Н. Агеев2, А. А. Ветров3, С. В. Гринев4, Ю. И. Левин5, Г. А. Львов6, Г. Г. Почепцов7, Ю. С. Степанов8, Э. А. Тайсина9, И. А. Хабаров10, разрабатывающие общие и философские вопросы семиотики. Среди зарубежных ученых, работы которых касаются этой проблематики, можно назвать Р.Барта11, Л. Бенуаса12, Ж. Бодрийяра13, Ж.Жана14, Э. Кассирера15, С. Лангер16, Т. де Мауро17, Ж. Делеза18, Т. Себеока19, А. Соломоника20, У. Эко21 и т. д.
Концепция семиосферы как сферы функционирования языка и знаков (семиотических систем) сложилась в трудах Ю. М. Лотмана в 80-е годы XX века. Термин «семиосфера», рассматриваемый как «присущее данной культуре семиотическое пространство», знаковое пространство, структурно организованное естественным языком, впервые был введен в научный оборот
См.: БейтсонГ. Экология разума: Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии. М., 2000.
2 См.: Агеев В. Н. Семиотика. М., 2002.
3 См.: Ветров А. А. Семиотика и ее основные проблемы. М., 1968.
4 См.: Гринев С. В. Основы семиотики. М., 2000.
5 См.: Левин Ю. И. Избранные труды: Поэтика. Семиотика. М, 1998.
6 См.: Львов Г. А. Эволюция символизации. СПб., 2001.
7 См.: Почепцов Г. Г. Семиотика. М., 2002.
8 См.: Степанов Ю. С. Семиотика. М., 1971; Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка.
М., 1985.
9 См.: Тайсина Э. А. Философские вопросы семиотики. Казань, 1993.
10 См.: Хабаров И. А. Философские проблемы семиотики. М, 1978.
11 См.: Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. М., 2003; Барт Р. Империя знаков.
М., 2004.
12 См.: БенуасЛ. Знаки, символы и мифы. М., 2004.
13 См.: Бодрийяр Ж. Система вещей. М., 1995.
14 См.: Жан Ж. Знаки и символы. М., 2002.
15 См.: Кассирер Э. Философия символических форм. СПб., 2002.
16 См.: Лангер С. Философия в новом ключе: Исследование символики разума, ритуала и
искусства. М., 2000.
17 См.: де Мауро Т. Введение в семантику. М., 2000.
18 См.: Делез Ж. Логика смысла. М., 1995.
19 См.: Себеок Т. А. Культура и семиотика: Учение о знаках // Философия языка и семиотика.
Иваново, 1995. С. 32-^3; Sebeok Т. A. The play of musement. Bloomington, 1981.
20 См.: СоломоникА. Философия знаковых систем и язык. Минск, 2002.
21 См.: Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. СПб., 2004.
12 Ю. М. Лотманом в 1984 году1, что было напрямую связано с биосферно-ноосферной методологией, разработанной В. И. Вернадским в первой четверти XX века2.
Концепция семиосферы Ю. М. Лотмана имплицитно содержит ноосферный смысл. Семиосфера Ю. М. Лотмана — это результат важного эмпирического обобщения развития семиотики, результат онтологизации семиотических процессов.
В зарубежной философской литературе вопросы развития семиосферы разрабатываются такими исследователями как Р. Абранте, К. Конза, К. Кулль, Дж. Хоффмайер. Мысли, очень близкие, к семиосферным идеям развивает В. Кох.
С точки зрения Дж. Хоффмайера , «семиосфера — такая же сфера как атмосфера, гидросфера или биосфера. Она пронизывает эти сферы и заключается в коммуникации: звуках, запахах, движениях, цветах, электрических полях, волнах любой природы, химических сигналах, прикосновениях и т. д.».
В. Кох, занимающийся в основном проблемами становления знаковых систем в исторической перспективе, развивает идею эволюции знаковых средств, которая, на наш взгляд, может быть соотнесена с идеей семиосферы. Для нас интересна идея В. Коха о том, что переход от биологического к социальному опосредован определенными стадиями развития семиотических явлений, при этом он исходит из «лестницы существ», которой соответствует «лестница знаков» или, точнее, знаковых действий4.
1 См.: Лотман Ю. М. О семиосфере // Учен, записки Тартусского университета. 1984. № 641.
2 См.: Вернадский В. И. Геохимические очерки. М., 1983; Вернадский В. И. Химическое строение
биосферы Земли и ее окружения. М., 1987; Вернадский В. И. Научная мысль как планетное
явление. М, 1991; Вернадский В. И. Биосфера. Мысли и наброски. М., 2001.
3 См.: HoffmeyerJ. The global semiosphere II Semiotics around the world. Berkeley, 1994. Berlin/N. Y.,
1997. P. 933—936. Available from: URL /Jesper/ Semiosphere.html.
4 См.: Koch W. Evolutionare Kultursemiotik. Bochum, 1991.
13 С точки зрения К. Кулля1, «семиосфера — есть совокупность всех связанных между собой «сознаний» (Umwelts)». Umwelt для К. Кулля есть «семиотический мир организма в целом», который объединяет воедино все «значащие» аспекты окружающего мира. При этом Umwelt носит закрытый или изолированный (closed) характер, что свойственно лишь для некоторых семиотических систем искусственного происхождения. Для биосферных семиотических систем характерен предел роста знаковости для системы.
Р. Абранте обозначает семиосферу как «окружающую нас сферу знаков», точно такую же, как и атмосфера — окружающая Землю сфера воздуха. Однако, в отличие от космологической концепции Дж. Хоффмаейра, Р. Абранте концентрирует свое внимание на социальном или культурном измерении. Он исходит из того, что «знаки постоянно окружают нас и оказывают на нас определенное воздействие», на которое мы реагируем. Семиосфера, с точки зрения Р. Абранте, существует независимо от того, включен человек в данный момент времени в нее или нет, то есть, является ли окружающая его реальность или ее элементы для него знаковыми.
По мнению К. Конза , «семиосфера, — точно так же как атмосфера и биосфера, — является необходимой предпосылкой для существования человечества как вида». По мнению исследователя, если биосфера служит биологической платформой человечества, то семиосфера — платформой коммуникационной и социальной взаимосвязи. К. Конза также полагает, что семиосфера есть хронотоп (время-место — time-place), где люди получают и оперируют тождественными или сходными значениями для огромного количества знаков или семиотических систем.
1 См.: KullK. On semiosis, Umwelt, and semiosphere II Semiotica. Vol. 120(3/4). 1998. P. 299—310.
Available from: URL .
2 См.: Abrantes R. The Art and Science of Communication. Available from: URL
.
3 См.: Konsa К. Preservation models: A semiotic view. Available from: URL
.
Проблемы семиотических исследований в биосферно-ноосферном контексте затрагивались, прежде всего, отечественными авторами. Первые работы, посвященные проблемам соотношения ноосферы и семиосферы, появились в конце 1990-х годов и были связаны с рассмотрением семиосферы в контексте учения В. И. Вернадского о переходе биосферы в ноосферу1.
По мнению Вяч. Вс. Иванова, в новой эволюционной концепции «развитие биосферы (сферы органической жизнедеятельности), ведущее к ноосфере, связано с появлением семиосферы. Последняя оказывается необходимой для реализации ноосферы» .
В настоящее время в рамках ноосферно-семиотического направления работают Вяч. Вс. Иванов3, А. Н. Портнов4, В. П. Зинченко5.
Семиосферные проблемы отражены в средствах массовой информации, глобальной информационной компьютерной сети, что часто сопровождается редукцией, упрощением фундаментальных (научных) семиотических проблем.
Семиотический подход еще только начинает применяться в изучении проблем глобализации и ноосферизации. Так, например, в энциклопедии «Глобалистика»6 отсутствуют статьи, посвященные семиотической терминологии.
Объектом исследования является универсум как выражение «всего существующего», взаимодействие неживого, живого и разумного вещества.
Предмет исследования — семиотические (языковые, знаковые и информационные) процессы, протекающие в микро- и макрокосме в
См.: Портнов А. К, Шишкина Г. М. Ноосфера и семиосфера: генетические аспекты // Ноосферная идея и будущее России. Иваново, 28—29 мая 1998 г. Иваново, 1998. С. 82—86.
2 Иванов Вяч. Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры... С. 630—631.
3 См.: Ноосфера и художественное творчество. М., 1991.
4 См.: Портнов А. Н. Ноосфера и семиосфера // Ноосферные исследования. Иваново, 2002. Вып. 2.
С. 88—177.
5 См.: Зинченко В. П. Психологическая педагогика. Часть I. Самара, 1998.
6 См.: Глобалистика: Энциклопедия. М., 2003.
15 условиях перехода биосферы в ноосферу — то есть все многообразие взаимодействий ноосферы и семиосферы.
Цель диссертационного исследования заключается в теоретическом обосновании модели семиосферы, как области функционирования знаков и семиотических систем для когнитивных и коммуникативных целей, с точки зрения ее места и роли в становлении ноосферы.
Цель исследования конкретизируется в следующих задачах:
дать категориальный анализ понятия «семиосфера»;
определить соотношение категорий «ноосфера» и «семиосфера» в онтологическом, гносеологическом, аксиологическом и праксиологическом аспектах;
выделить основные структурные элементы и подсистемы семиосферы и показать их взаимодействие между собой;
дать анализ семиосферы как социокультурного и антропологического опосредования перехода биосферы в ноосферу;
определить влияние семиотических систем и их ресурсов на процессы
становления ноосферы;
показать зависимость функционирования семиосферы от специфики субъективного, человеческого факторов и «человеческого качества»;
раскрыть роль оптимизации семиотических процессов в разрешении
ноосферных конфликтов;
исследовать семиотические аспекты смысла и содержания ноосферного закона.
Теоретические и методологические основания диссертационного исследования берут свое начало в научных трудах русских космистов и, прежде всего, связаны с биосферно-ноосферным подходом, сложившимся в творчестве В. И. Вернадского. Теоретические и методологические основания диссертационного исследования представлены семиотическим, системным,
синергетическим, сферным, экологическим, органицистским,
диалектическим подходами.
Основными методами анализа глобальной семиосферы, как системной совокупности семиотических систем, являются системный, семиотический и синергетический подходы.
Системный подход (параметрическая теория систем А. И. Уемова1, адаптированная для гуманитарных исследований И. В. Дмитревской) позволяет раскрыть целостность семиосферы на трех основных уровнях: субстратном, структурном и концептуальном. Использование параметрической теории систем позволяет рассмотреть общественное и индивидуальное сознание с точки зрения его семиотических потенций, а также провести более точное разделение семиотических систем биосферы и ноосферы.
Семиотический подход позволяет рассмотреть в качестве семиотических систем национальные культуры и общечеловеческую цивилизацию. Важным методологическим регулятивом является идея глубинной семиотики, которая при своем последовательном применении позволяет рассматривать семиотические явления не только с позиций абстрактного структурализма («абстрактной семиотики»), но выделять в них уровни развития и функционирования значения.
Синергетический подход (как он реализован в рамках универсального эволюционизма Н. Н. Моисеева и в контексте семиотических исследований Ю. М. Лотмана4) позволяет представить планетарную семиосферу в качестве открытой системы и увидеть разнонаправленность, противоречивость,
1 См.: УемовА. И. Системный подход и общая теория систем. М, 1978; УемовА. И. Семиотика и
общая теория систем // Сознание и диалектика процесса познания. Иваново, 1985. С. 79—85;
УемовА. И. Логика и методология системных исследований. Киев; Одесса, 1997; УемовА. И.
Системные аспекты философского знания. Одесса, 2000.
2 Дмитревская И. В. Текст как система: Понимание, сложность, информативность. Иваново, 1985;
Дмитревская И. В. Ноосфера как системно организованное всеобщее // Ноосферная парадигма
образования... С. 8—27.
3 См.: Моисеев Н. Н. Современный рационализм (Modern rationalism). М., 1995.
4 См.: Лотман Ю. М. Культура и взрыв // Семиосфера. СПб., 2001.
17 динамику, зависимость от внешних и внутренних факторов семиотических процессов, протекающих в ноосфере.
Новизна диссертационного исследования. Конкретные элементы новизны диссертационного исследования могут быть обозначены в следующих положениях:
проанализированы существующие в зарубежной семиотической науке концепции семиосферы;
сформулировано широкое определение понятия семиосферы в контексте учения о переходе биосферы в ноосферу;
выявлены философские и общенаучные основания теории планетарной (глобальной) семиосферы и универсумной (ноосферной) семиотики;
введены в научный оборот термины: «семиосознание», «универсумная (ноосферная) семиотика», «экологическая семиотика», «семиотический закон», «ноосферно-семиотический принцип», «семиотические ресурсы ноосферы», «персональная семиосфера»;
раскрыта семиотическая составляющая центрального звена ноосферного развития — «ноосферного конфликта»;
определено место семиосферы в ноосферной картине мира;
обозначены основные тенденции развития семиосферы в рамках ноосферы (возможность манипулирования семиосферой, ее глобализация, дифференциация знаковых систем, совершенствование технической стороны семиосферы в ущерб остальным, ускорение темпов развития семиосферы, происходящих в ней процессов) и пути преодоления «техносферной редукции» функционирования семиосферы через механизмы контроля и управления семиотическими процессами в социоприродной системе.
Положения, выносимые на защиту:
1. Семиосфера в широком смысле слова — это космопланетарная область функционирования естественных и искусственных языков, знаковых
18 систем, отдельных знаков, символов, симптомов, сигналов, которые отражают протекающие в ноосфере процессы.
Анализ взаимодействия ноосферы и семиосферы приводит к выводу о том, что семиосферу следует рассматривать как подсистему ноосферы, которая, наряду с инфосферой, выполняет в рамках ноосферной сверхсистемы роль концепта.
Семиосфера выполняет в ноосфере функцию социокультурного и антропологического опосредования, что позволяет говорить о дополнительности ноосферного закона и семиотического закона.
Семиотический закон, раскрывающий антропологический механизм порождения информации, может быть сформулирован следующим образом: вещество развертывается в энергию, энергия распаковывается в информацию.
Биосфера переходит в ноосферу под воздействием экспоненциального развития семиотической организованности, формирующейся не только в научной, но также и в религиозной, философской и художественной формах бытия человека.
Универсумная (ноосферная) семиотика — это философская дисциплина, объектом изучения которой является семиотический универсум, который актуализируется через потенциально бесконечный набор знаков и множество знаковых систем, отражающих его состояние. Задачей ноосферной семиотики является распознавание знаков универсума и их адекватный перевод в код человеческого сознания.
Современная цивилизация предстает не только как информационное, но и как семиотическое общество, то есть такое, которое находится в «новом диалоге с природой» — постоянном процессе взаимопорождения и взаимопостижения смыслов.
В настоящий момент формируется особая форма духовного бытия человека — семиосознание, — в которой сознание выступает как
19 высший уровень семиотической организованности ноосферы в рамках научного, религиозного, философского и художественного бытия человека.
9. Ноосферный конфликт представляет собой семиотический конфликт,
порожденный мировоззренческими парадигмами антропоцентризма и
техноцентризма, обусловленный «потерями в переводе», возникающими в
диалоге человека с природой, культурой, обществом, коллективом, из-за
отсутствия адекватной системы кодирования/декодирования сообщений и
информации.
10. Семиотические ресурсы ноосферы — это носящая сложный
иерархический характер совокупность знаково-языковых средств, которая
гарантирует адекватный обмен информацией, а также условия ее
эффективного усвоения и понимания внутри системы и с внешней средой, и
обеспечивает устойчивое развитие ноосферы.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Положения, представленные в работе, имеют важное методологическое значение для разработки различных аспектов ноосферной философии, философской компаративистики, общей семиотики и семиотики природы. Выявленные механизмы и семиотические основания развития общества могут использоваться для разработки теории ноосферного развития культуры. Выяснение онтологического и гносеологического базиса ноосферно-семиотических построений и места семиосферы в системе ноосферного знания способствуют более детальному освещению ряда сторон ноосферного учения и ноосферной концепции устойчивого развития общества.
Предлагаемый системный анализ знаковых систем, в отличие от имеющихся, достаточно многочисленных классификаций знаковых систем, позволяет не только рассматривать их системно-структурные характеристики, или же соединять системно-структурный и функциональный
Представление о семиосфере и семиотическая парадигма в философии и культурологии
Идея семиосферы возникла в трудах Ю. М. Лотмана в связи с осмыслением учения В.И.Вернадского о биосфере (1926). Таким образом, научные изыскания В. И. Вернадского, основоположника биосферно-ноосферной методологии и автора концепции перехода биосферы в ноосферу, послужили толчком к процессам онтологизации в семиотике.
По мнению Вяч. Вс. Иванова, исследования В. И. Вернадского по истории научного знания3 и труды по биогеохимии4 обнаруживают широкую семиотическую перспективу, которая наиболее ярко отразилась в «семиотической книге "Научная мысль как планетное явление", законченной в 1938 году»5. Дальнейшее развитие эта идея получила в переписке ученого с П. А. Флоренским, предложившим понятие пневматосферы, воздействующей на символизирующую (означающую) сторону символов (знаков). Близкие идеи высказывал также К. Поппер в своем учении о трех мирах: природных явлений, культурных явлений и явлений культуры, которые еще не реализовались, то есть существуют как виртуальные «означаемые без означающих»1.
Подчеркиваемая Вяч. Вс. Ивановым «семиотичность» исследований В. И. Вернадского может быть интерпретирована более широко. Фактически B. И. Вернадский одним из первых в истории мировой науки осуществил научное семиотическое исследование. Введенный им термин «эмпирическое обобщение» есть не что иное, как семиотическая трактовка природы, истолкование знаков биосферы (ноосферы) в рамках научной парадигмы знания. «В научном охвате природы исходят из ... основного положения — о причинной связи всех явлений окружающего, сводят все явления к единому. Существование факторов, «от среды» независимых, в науке не принимается, исходя из признания единства реальности, единства космоса»2. Именно такой подход должен быть свойственен, с нашей точки зрения, семиотике природы.
Ю. М. Лотман, опираясь на доступные ему труды «Биосфера» и «Научная мысль как планетное явление»3, отталкивается от естественнонаучной идеи В И. Вернадского о биосфере и по аналогии с биосферно-ноосферными построениями В. И. Вернадского строит свою теорию семиосферы.
«Если по аналогии с биосферой (В. И. Вернадский), — пишет Ю. М. Лотман, — выделить семиосферу, то станет очевидно, что это семиотическое пространство не есть сумма отдельных языков, а представляет собой условие их существования и работы, в определенном отношении, предшествует им и постоянно взаимодействует с ними»4. «Подобное наименование оправдано, — продолжает ученый, — поскольку, подобно биосфере, являющейся, с одной стороны, совокупностью и органическим единством живого вещества, по определению введшего это понятие академика В. И. Вернадского, а, с другой стороны, — условием продолжения существования жизни, семиосфера — и результат, и условие развития культуры»1.
Ю. М. Лотман понимает семиосферу как «все присущее данной культуре семиотическое пространство»2. В другом месте исследователь уточняет свою мысль: «Культура, — пишет Ю. М. Лотман, — организует себя в форме определенного пространства-времени и вне такой организации существовать не может. Эта организация реализуется как семиосфера и, одновременно, с помощью семиосферы»3. Иными словами, Ю. М. Лотман представляет семиосферу в виде хронотопа культуры, ее пространственно-временных координат, как некоторую совокупность конкретных проявлений культуры во времени и пространстве.
В структуре семиосферы по Ю. М. Лотману можно выделить следующие ключевые моменты. Фактически «все пространство семиосферы пересечено границами разных уровней». Эта пронизанность семиотического пространства частными границами создает многоуровневую систему. Отдельно внутри семиосферы Ю. М. Лотман выделяет «субсемиосферы», т. е. пространства «отдельных языков и даже текстов». Среди «обязательных законов построения реальной семиосферы» Ю. М. Лотман называет бинарностъ, асимметрию и неоднородность . Суть этих законов в самом общем смысле сводится к «постоянному обновлению кодов» на всем пространстве семиозиса.
Отталкиваясь от этих размышлений Ю. М. Лотмана, представим модель семиосферы следующим образом: семиосфера—субсемиосферы— атомы семиосферы, где семиосфера — это всеобщее семиотическое пространство, субсемиосферы — семиотические пространства национальных культур, а атомы семиосферы (семиотические атомы) — семиотические пространства «текстов».
Ю. М. Лотман позаимствовал у В. И. Вернадского планетарный аспект учения о биосфере, оставив в тени его космическое наполнение, смысл которого может быть кратко сформулирован следующим образом: «Компоненты природы и отдельные живые организмы не существуют изолированно. Они объединены в единую взаимосвязанную природную систему — биосферу. Другой природы, кроме биосферы, отмечал В. И. Вернадский, мы не знаем. Биосфера является планетной оболочкой и средой жизни для всего живого на Земле. В то же время биосфера является созданием Космоса, неразрывно с ним связана энергией солнечных лучей и другими видами космических излучений. Космическая сущность земной биосферы как среды жизни определяет связь с Космосом всех видов живых существ и человека, в целом — космичность самой Жизни»1.
Из размышлений Ю. М. Лотмана и приводимых им цитат из произведений В. И. Вернадского можно сделать заключение, что Ю. М. Лотман подошел к концепции биосферы преимущественно со структурно-функциональной точки зрения. Так, именно отсюда берут свое начало «идеи Ю. М. Лотмана о целостности семиосферы, с одной стороны, и механизмах дифференциации, ей присущих», с другой . При таком подходе в стороне остались некоторые существенные моменты, без рассмотрения которых картина оказывается неполной: исключительно структуралистское понимание семиосферы недостаточно, необходим и социально-антропологический подход, без которого многие существенные моменты остаются в тени.
Ноосфера и семиосфера: категориальный анализ
В настоящее время имеет место большое разнообразие определений понятий «ноосфера» и «семиосфера». Чаще всего даваемые определения носят дисциплинарный (частнонаучный) характер, то есть зависят от предметной области науки, в которой работают исследователи. Исторически термин «семиосфера» (Ю. М. Лотман — 1984) появился значительно позже терминов «биосфера» (Э. Зюсс — 1875, В. И. Вернадский — 1926) «ноосфера» (Э. Леруа — 1927). Идея биосферы-ноосферы, как и идея семиосферы, органически вписываются «в определенную линию российского мышления, для которого большое значение имела идея целостности и поиски единого основания для внешнего многообразия явлений»1. В настоящее время сложились два основных направления в разработке определений понятий «ноосфера» и «семиосфера»: «естественнонаучное» и «гуманитарное». Естественнонаучное направление представлено целой плеядой российских (В. И. Вернадский, В. П. Казначеев, М. М. Камшилов, В. А. Ковда, В. В. Ковальский, А. Г. Назаров, А. И. Перельман, К. П. Флоренский, А. Л. Яншин и др.) и зарубежных (Э. Леруа, Г. В. Гегамян, Л. Ларуш) мыслителей.
Оттолкнувшись от учения В. И. Вернадского о биосфере, французский математик и философ Э. Леруа в 1927 году первым вводит в научный оборот понятие «ноосферы» как «современной стадии, геологически переживаемой биосферой» . В. И. Вернадский принимает категорию «ноосфера» и широко использует этот термин в своих работах, вкладывая в него иное содержание. Для В. И. Вернадского ноосфера — «новое геологическое состояние биосферы, связанное с планетарным характером человеческого бытия» , закономерный этап в ее развитии. «С появлением на нашей планете одаренного разумом живого существа планета переходит в новую стадию своей истории. Биосфера переходит в ноосферу»1. Именно от этого понимания ноосферы В. И. Вернадским и отталкивается ее дальнейшее естественнонаучное изучение.
Фактически в центре внимания исследователей естественнонаучного направления находится не ноосфера как таковая, а биосфера на определенном этапе ее развития. Крайнюю точку зрения на этот счет высказывает французский ученый Г. В. Гегамян, отказывающий ноосфере в праве на существование и подменяющий понятие «ноосфера» более широкой, с его точки зрения, категорией «биосфера» .
Гуманитарный и антропологический подход к проблеме ноосферы берет свое начало в трудах французского геолога, палеонтолога и философа П. Тейяра де Шардена, который понимает «ноосферу» как «мыслящий пласт, который разворачивается над миром растений и животных вне биосферы и над ней»3.
Активная социально-философская разработка категории ноосферы в рамках гуманитарной парадигмы началась в 70—80-х годах XX века. Большой вклад в развитие этого направления исследований внесли Н. П. Антонов, Э. В. Гирусов, А. Н. Кочергин, И. М. Мочалов, Ю. К. Плетников, Ю. П. Трусов, В. М. Федоров, И. Т. Фролов, которые рассматривали ноосферу как планетарное и космическое пространство, которое преобразуется и управляется человеческим разумом, гарантирующим всесторонне прогрессивное развитие человечества; как сферу разума, идей и мыслей, сферу накопления и роста информации. «Ноосфера — сфера труда и разума человека, высшая ступень развития природы и общества, когда сознание, разум, научная мысль и труд человечества становятся мощной геологической силой, преобразующей мир»1.
Э. В. Гирусов выдвигает на первый план антропологические и социально-экологические аспекты в понимании ноосферы. Отталкиваясь от идей В. И. Вернадского, отечественный ноосферолог дает следующее определение ноосферы: «Ноосфера — это целостная оболочка Земли, населенная людьми и рационально преобразованная ими в соответствии с законами сохранения и поддержания жизни для гармоничного сосуществования с окружающими природными условиями»2. По мнению исследователя, понятие «ноосфера» становится центральным междисциплинарным понятием и играет важную роль в формировании целостной системы знаний о природе во взаимосвязанности всех ее частей.
Эволюция понимания ноосферы в научной мысли повторяет эволюцию взглядов на проблему самого В. И. Вернадского: от сугубо естественнонаучного (преимущественно биогеохимического) через гуманитарное (преимущественно социально-философское) к общенаучному пониманию. В настоящий момент общенаучная трактовка ноосферы связывается преимущественно с экологическим подходом, который объединяет естественные и гуманитарные науки. Наиболее яркое отражение общенаучная тенденция в рассмотрении ноосферы проявилась в контексте универсумного подхода, используемого Н. Н. Моисеевым и В. П. Казначеевым.
Современный этап развития ноосферных идей определяется широким использованием общенаучных — информационного и семиотического — подходов.
Уже на начальном этапе ноосферных исследований в начале 80-х годов XX века наиболее близко к данной проблематике подошел Н. П. Антонов, который, работая в социально-философской парадигме по исследованию ноосферы, отметил ее принципиально знаковый характер. Применительно к процессам, протекающим в ноосфере, Н. П. Антонов указал на определяющую роль субъективного фактора (человека), но не только как геологической силы, но как человека разумного и познающего. «Мысль опредмеченная, объективированная в машине, в здании, в скульптуре, картине, книге проявляется как только этот предмет воспринимает, познает, использует другой человек». И далее: «Эти знаки будут восприниматься другим человеком ... как идеальное содержание информации...»1. В этом, с его точки зрения, можно видеть величие и мощь человеческого разума. Фактически, здесь ученый говорит уже о семиотических элементах в ноосфере.
Ноосфера — это геологический этап в развитии Земли, на котором мощнейшей силой в развитии планеты становится субъективный человеческий фактор: человеческий разум, научная мысль, труд как планетное явление. «Разум человека, его мышление и сознание, научная мысль, весь комплекс знаний, информации, накопленных человечеством, есть идеальный компонент ноосферы» . На стадии ноосферы, как отмечает Н. П. Антонов, материя (природа, космос, Вселенная) приходит к сознанию самой себя в сознании (мозге) человека, а также к регулированию своей эволюции посредством человеческой деятельности.
Семиотика природы
В современной семиотике в большей степени уделяется внимание семиотическим процессам культурного плана, по сравнению с природными семиотическими процессами. Однако усиление роли экологического сознания неизбежно приводит к необходимости сопрягать организм и среду обитания, в которой этот организм живет. Это значит, что природная среда может рассматриваться как источник знаков и в то же время организм сам выступает как своеобразный знак для природы.
Современное понимание семиотических процессов в системе «Человек—Общество—Природа» невозможно без привлечения таких дисциплин экологического цикла как глобальная экология, социальная экология, экология человека, экология культуры, экология духа, которые позволяют глубже понять смысл знако-обмена между подсистемами ноосферы. С другой стороны, сама семиотика может рассматриваться как наука о механизмах экологического отношения. В этом смысле целесообразно вести речь об экологической семиотике, то есть о том, насколько адекватен знак для среды и насколько адекватна среда для существования этого знака.
Основания семиотики природы уходят своими корнями в глубокое прошлое. Истоки семиотики как учения о знаках (природных и неприродных) можно увидеть в герметической философии Древнего Египта1. Семиотика живой природы реализуется в герметической философии в формах зооантропной и антропофаунистической знаковости. Особенно ярко смысл природной семиотики проявился в семиотической революции, связанной с возникновением культа бога солнца. В современном литературоведении солярные и лунарные знаки играют важную роль для понимания архитектоники происходящих событий2.
В герметический период на основе иероглифической письменности фактически складывается онтология знака. Иероглифическое письмо, характерное не только для египетской, но и для китайской традиции, превратило факт природы в «знак-для-нас», используя рисунчатость как удвоение реальности и знаковости, и в тоже время как форму соединения бытия природы и бытия человека. Когда знак природы оторвался от знака письменности в буквенных алфавитах, сложились предпосылки для возникновения «человека символического».
Античная философия сосредотачивает свое внимание на знаках, в которых природная составляющая начинает убывать, естественное вытесняется искусственным. Это хорошо видно на примере логики развития первоначал (архэ), когда в начале они имеют природную форму (вода, воздух, земля, огонь), а затем транформируются в идеально мыслимые формы (апейрон, атом, нус, логос, эйдос). На самом деле наука о знаках, или semeia, как она проявляется от Гиппократа до стоиков, интересуется не словесным языком, но, прежде всего природным миром, а уже вследствие этого и миром всякого рода вещей и образов.
Средневековая философия (а, может быть, уже и поздняя античная) возвращается к проблематике семиотики природы на новом религиозном уровне. Все языческое мировоззрение было основано на том, что люди склонны были истолковывать явления природы как осмысленные сообщения. Закаты и грозы воспринимались ими как естественные индивидуальные знаки1.
Важнейший механизм толкования знаков в иконописных текстах связан с раскрытием триединства. Анализируя семиотическую сторону иконы А. Рублева «Троица», П. А. Флоренский утверждал, что эта икона есть доказательство бытия Божия. Следовательно, можно говорить о том, что это знак, дающий представление о Боге или что это имплицитное представление Бога в знаке, то есть «невыразимое в выразимом».
В эпоху Возрождения герметическая традиция вновь обретает силу, пантеизм распространяется на знаковые системы и трансформируется в семиотический пантеизм, или пансемиотизм. Ярким примером такого пансемиотизма является творчество Леонардо да Винчи. «Джоконда» Леонардо выражает единство антропологического и природного: женский образ символизирует персонифицированную Вселенную (является «знаком природы» в прямом и переносном смысле, то есть как человеческая и космическая телесность).
Философия Нового времени в силу своей сверхтехногенной онаученности отодвигает семиотику природы на второй план. Тем не менее, философы эпохи Просвещения признавали, что природные явления можно понимать семиотически. Они полагали, что существует качественное различие между «естественными» и «условными» знаками. «Знак» семиотических исследований можно обнаружить в творчестве философов и ученых XIX века. Ярко это проявилось в творчестве братьев A. и. В. Гумбольдтов. А. фон Гумбольдт раскрыл архитектонику природы, а B. фон Гумбольдт показал эволюцию языков. В этой связи эволюционные представления Ч. Дарвина, изложенные в концепции «происхождения видов», благодаря своему экологическому пафосу, могут рассматриваться как предпосылки формирования семиотического подхода в науке.
Развитие семиосферы на начальном этапе становления ноосферы
Развитие семиосферы неотъемлемо от развития биосферы-ноосферы. Говоря о семиозисе как процессе становления знаковых систем, следует коснуться вопроса о предсемиосфере и предсемиотических феноменах. В этом контексте можно обратиться непосредственно к рассмотрению эволюционного процесса как предпосылки формирования семиотических механизмов.
Развитие, которое П. Тейяр де Шарден считает космическим явлением, имело три этапа, или критических уровня: «формирование современных атомов после взрыва, появление жизни и возникновение сознания»1. По П. Тейяру де Шардену, жизнь потенциально возникает во всей Вселенной, где только есть для этого условия. Если условий нет, то развитие жизни приостанавливается, но при их появлении незамедлительно возобновляется. Понимание человека как высшего результата развития материи, П. Тейяр де Шарден выразил так: «Человек — не статический центр мира, как он долго понимал, а ось и вершина эволюции, что много прекраснее»1. В. И. Вернадский конкретизирует положение П. Тейяра де Шардена. Он формулирует тезис о функциональной зависимости человека, как природного объекта, и человечества, как природного явления, от среды их жизни и мысли: «живое вещество, так же как и биосфера, обладает своей особой организованностью и может быть рассматриваемо как закономерно выражаемая функция биосферы» .
«Человек, как он наблюдается в природе, как и все остальные живые организмы, как всякое живое вещество, есть определенная функция биосферы, в определенном ее пространстве-времени» . Но какую функцию может выполнять человек в рамках биосферы? Можно предположить функции для микроорганизмов, флоры и фауны, даже если они ограничиваются обеспечением условий выживания человека или стабильным развитием биосферы. Но функция человека, человеческой цивилизации так явственно не обнаруживается. Уровень организации человека свидетельствует в пользу того, что он выполняет функцию самоорганизации, саморегуляции биосферы. Для этого он использует все данные ему самой же биосферой средства и механизмы, включая и семиотическую функцию (в ее широком понимании).
Психогенез П. Тейяр де Шарден рассматривает в качестве основного процесса эволюции. В данном контексте он прибегает к понятию ортогенеза, который определяется им как закон направленного усложнения. Начало развития психики П. Тейяр де Шарден относит к эре молекулярной эволюции, еще до возникновения жизни. Здесь психика для П. Тейяра де Шардена — есть свобода поведения. Первая клетка, по П. Тейяру де Шардену, уже обладала психикой, в дальнейшей эволюции происходило лишь нарастание сознания. Такая картина психогенеза характерна как для животных (включая и человека), так и для растений.
П. Тейяр де Шарден убедительно показывает закономерность усложнения нервной системы и постоянного углубления сознания на примере психогенеза приматов. В «восходящем движении к наибольшему сознанию» приматы избежали «второстепенных дифференциаций», они не стали пленниками своих членов тела — орудий труда и жизнедеятельности. «Специализация парализует, а ультраспециализация убивает. Палеонтология полна таких катастроф. Именно потому, что до плиоцена приматы по своим членам оказались самыми "примитивными" из млекопитающих, они также остались самыми "свободными"»1. Изначальная задержка приматов в специализации позволила им специализироваться в наиболее перспективном направлении — в мозговом развитии.
Сущность человека П. Тейяр де Шарден видит в его внутренних — духовных и психических — по сути, семиотических, в духе Л. С. Выготского, качествах. Он пишет: «Разумеется животное знает. Но безусловно, оно не знает о своем знании — иначе оно бы давным-давно умножило изобретательность и развило бы систему внутренних построений, которая не ускользнула бы от наших наблюдений ... Будучи рефлексирующими, мы не только отличаемся от животного, но мы иные по сравнению с ним. Мы не просто изменение степени, а изменение природы, как результат изменения состояния»2. Черта, отделяющая человека от животных — рефлексия (по поводу знаков окружающего) — которую следует понимать как способность знать, что знаешь, и познать самого себя. К этому можно еще добавить феномен опережающего отражения, то есть прогнозирование своих действий и коррекцию поведения в соответствии с этим футурологическим знанием (что особенно важно, уже в процессе выполнения действия). В свете этого по иному звучит положение И. И. Мечникова о страхе смерти, в котором он видел важнейшую отличительную черту человека от животных. Действительно, страх смерти без идеи смерти невозможен. Очевидно, можно сказать и шире — об идее страдания (противостоящей инстинкту самосохранения). Как полагает В. Франкл, «пока мы способны к страданию, мы остаемся живыми духовно»1.
П. Тейяр де Шарден очень четко фиксирует переход от «биосемиотических» к «культурным семиотическим» механизмам. Для первых характерна пассивная генетическая наследственность, для вторых — активная культурная (духовная) наследственность. «Из пассивной, какой она, вероятно, была до ступени мышления, наследственность в своей «ноосферической» форме, гоминизируясь, становится в высшей степени активной» . Эволюционное развитие с биологического (организмического) уровня переходит на интеллектуальный, соответственно и наследственность становится иной.
Анализируя процесс семиогенеза в рамках антропогенеза, остановимся на эпохе нижнего палеолита. Такая постановка проблемы объясняется тем, что, во-первых, именно в этот исторический период происходит зарождение и становление сознания Homo sapiens sapiens; во-вторых, именно на этом этапе мышление первобытного человека делает огромный скачок и на «магистральных» направлениях практически соответствует мышлению современного человека, но не в содержательном плане, а в физиологическом и собственно логическом аспектах.
