Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Методологические принципы формирования культурологической образовательной парадигмы 34
1.1. Философские основания изучения истории русской культуры 39
1.2. Эстетические основания изучения истории русской культуры 139
1.3. Искусствоведческие основания изучения истории русской культуры 180
Глава 2. Структурно-семантические принципы формирования культурологической образовательной парадигмы 200
2.1. Исторические основания изучения истории русской культуры 201
2.2. Конкретно-аналитические основания изучения истории русской культуры 233
2.3. Системность в культурологической парадигме 270
Глава 3. Логика образовательного процесса в аспекте изучения истории русской культуры 279
3.1. Общие положения 279
3.2. Экспериментальная работа со школьниками 291
3.3. Апробация системотехники в вузах и содержательные аспекты вузовского изучения истории русской культуры (обязательные курсы) 318
3.4. Апробация системотехники в вузах и содержательные аспекты вузовского изучения истории русской культуры (спецкурсы) 345
3.5. Формирование принципов исследовательской деятельности в вузовском и послевузовском образован ии 367
Заключение 386
Литература 390
- Философские основания изучения истории русской культуры
- Исторические основания изучения истории русской культуры
- Общие положения
Введение к работе
Настоящая работа посвящена осмыслению теоретико-методологических оснований изучения истории русской культуры в образовательном процессе. Исследование представляет собой обобщение опыта системного анализа основных проблем истории русской культуры как объекта изучения в средней и высшей школе.
важность и значимость этой проблематики определяется рядом обстоятельств.
Вопрос об изучении истории русской культуры приобрел предельно острое выражение в связи с драматическими социокультурными перипетиями российской истории, заставляющими снова и снова размышлять об уроках прошлого, пытаться нащупать нить Ариадны в лабиринте «проклятых вопросов» общественного и личностного бытия. Разрыв с культурными традициями, ощущение выпадения из исторического процесса, гнетущее чувство исторического тупика не могут не стимулировать размышления о логике истории русской и мировой культуры, об ее парадоксах и противоречиях. История отечественной культуры, как мы понимаем задачу современного гуманитарного образования, должна быть осмыслена в контексте утверждения и краха тоталитаризма, перспектив постиндустриальной цивилизации, судеб Европы и «третьего мира», места России, русского народа и русского человека в XXI веке.
В конце XX века мы стали свидетелями вспышки интереса к культурологии. Бурно развиваются культурологические исследования. В них ставятся общие проблемы философского характера, ведется анализ культурных явлений и систем, культурных взаимодействий. Увеличивается и количество научных публикаций по темам, связанным с русской культурой. Многие вопросы при этом получают принципи-
ально новое, далекое от советского стандарта, осмысление. Монополия догматизированной марксистской парадигмы в изучении истории культуры ушла в прошлое. Начинается активный поиск новых оснований для осмысления историко-культурной проблематики, изучения ее в образовательном процессе.
Гуманитаризация современного образования, являясь одним из важнейших аспектов реформы высшей и средней школы, обусловила введение культурологии с 1992/1993 учебного года в учебные программы вузов в качестве обязательной гуманитарной дисциплины. Значимость культурологии связана с гуманитарным потенциалом образования в целом, с задачей восполнения функционально-специальной подготовки полноценным гуманитарным образованием, формирования гуманитарной базы для освоения специальных профессиональных дисциплин, переориентации обучения на гуманитарные потребности личности. Изучение культурологии позволяет преодолеть дробность, частичность знания, ставшую бичом образовательной практики, предполагает суммирование знания посредством опоры на основное духовное содержание совокупного человеческого опыта. Проблема формирования культурологической образовательной парадигмы в контексте общих процессов гуманитаризации образования приобретает, таким образом, особое значение.
Изучение культурологических дисциплин мало-помалу началось в стране в 80-е годы и в довольно широких масштабах развивалось в 90-е годы как в школе, так и в вузе. На протяжении ряда лет шло осмысление структуры и специфики предметного поля культурологии. По мере накопления опыта кристаллизовались структура, содержание и формы учебных курсов. Значимым моментом развития культурологического образования стало появление государственного образовательного стандарта по культурологии. Идет поиск места и ро-
ли культурологической подготовки в системе среднего и высшего образования. Складывается система культурологического образования. В нелегких условиях накапливается опыт преподавания культурологических дисциплин, в том числе и истории русской культуры. Появляются в немалом числе и учебники по культурологии.
В Ярославском педагогическом университете, например, курсы по истории и теории культуры преподаются с 1990 года (сначала на факультете русской филологии и культуры, а затем и в других учебных подразделениях). На кафедре культурологии были разработаны авторские учебные программы культурологических курсов, составлена и получила государственную лицензию программа подготовки специалистов по культурологии. Методические разработки, выполненные на кафедре, с успехом применяются в средних школах города Ярославля и области. Накопленный на кафедре культурологии опыт явился результатом коллективного творчества и представляет собой одну из опор настоящего исследования.
Развитие культурологического образования показало, что был, таким образом, востребован огромный потенциал культурологических дисциплин, изучение которых способствует развитию творческих, духовных возможностей человека, его культурному самоопределению в условиях свободного выбора из широкого набора вариантов самореализации, осознанию необозримости культурных перспектив, удовлетворению потребности в обобщении, синтезировании духовного опыта. В этом смысле культурологическое образование отвечает на вызов современности. С другой стороны, постоянно возникал и возникает вопрос о духовном, теоретическом и методологическом, фундаменте культурологического образования - об его необходимости и об его содержании. Без такого стержня культурологическая подготовка превращается в перебирание всевозможных диковин, не дающее внятных
ориентиров для жизни, в элементарный культурологический ликбез, невредный, но и не слишком полезный, а иногда и в сущее шарлатанство на основе произвольного манипулирования не всегда достоверными историческими фактами и вредными мифами.
Система культурологического образования строится на разных уровнях (прежде всего - школа, вуз) и не может не включать в себя курсы по теории и по истории отечественной культуры. Представляется, что история культуры в ее различных модификациях призвана стать основной образовательной культурологической дисциплиной. Историко-культурные курсы разного содержательного наполнения призваны помогать новым поколениям с пониманием выстраивать в сознании иерархию культурных ценностей, определяться по отношению к существующей культурной норме, вписывать себя в живую отечественную традицию как звено культурной преемственности, уметь соотносить национальную систему ценностей с общечеловеческими ценностями и глобальными культурными универсалиями, ориентироваться в современном мультикультурном мире, достигать взаимопонимания с представителями иных культур и ценностных ориентации, преодолевать культурную ограниченность, установку на культурный изоляционизм и на ксенофобию, развивать духовный мир личности, ее творческие способности и потребность в плодотворной культурной деятельности, в эстетических переживаниях.
Итак, проблема формирования культурологической образовательной парадигмы в аспекте истории русской культуры поставлена на обсуждение. Однако вопросов в этой области пока гораздо больше, чем ответов. Это связано с рядом причин.
Сама культурология как специальная научная дисциплина складывается в стране лишь в 70-80-е годы и при этом опирается на исследования в областях философии и истории культуры, эстетики, се-
миотики, психологии, литературоведения, искусствознания, этнологии и др., на пионерские культурологические (в современном их понимании) работы, появившиеся иногда десятилетия назад (к их числу мы относим труды Л.П.Карсавина, М.М.Бахтина, О.А.Добиаш-Рождественской, С.С.Аверинцева и др.). Но обилие разных подходов мало способствует внятному осознанию места и роли культурологии в системе наук. В вышедшем в 1988 году «Своде этнографических понятий и терминов» говорилось, например: «культурология - формирующаяся область научного знания, призванная исследовать культуру как единую систему и особый класс явлений (...) Однако до сих пор существуют значительные расхождения в понимании предмета, метода и проблематики культурологии» {350; 81). Подобную констатацию находим и семь лет спустя: «Культурология еще находится в стадии становления, уточнения своего предмета и методов; ее облик как научной дисциплины еще не обрел теоретической зрелости» (225: 9). Ситуация мало изменилась за минувшие с тех пор годы.
В условиях, когда содержание и даже научная значимость, подчас сам факт существования научной дисциплины (а не просто спекулятивного дискурса) культурологии являются предметом обсуждений и споров, формирование культурологической образовательной парадигмы становится задачей со многими неизвестными. Решение ее осложняется и в связи с историко-культурной спецификой того момента, который переживают страна и мир. Россия совершила в недавние годы очередной масштабный исторический поворот. Произошло окончательное крушение коммунистической утопии, которая задавала официальные ориентиры общественному и культурному развитию, определяла координаты научного поиска и цели образовательной деятельности. Распад господствовавшей идеологии оставил общество в крайне тяжелом положении полной духовной дезориентации. В то же время
возникли предпосылки несвязанного цензурными ограничениями поиска, для плюрализма мнений, концепций, образовательных программ.
Сказанное в полной мере относится к ситуации, наблюдаемой в области преподавания истории русской культуры. Образовательная модель здесь находится в состоянии становления, причем поиски идут в разных направлениях, приводя на практике к противоречивым результатам. Это связано с острой проблемностью самого предмета, с разнообразием возможных подходов к изучению истории русской культуры, к научному освоению историко-культурной проблематики.
В течение последнего десятилетия в России велась упорная, напряженная работа а этом ключе, которая дала уже некоторые результаты в области нового осмысления культурологических образовательных задач. Однако достигнутый уровень по справедливости может считаться лишь начальным, далеко не всегда сколько-то удовлетворительным. В новейших культурологических исследованиях и учебных пособиях, в том числе и посвященных истории русской культуры, есть немало ценного, но присутствуют и родимые пятна непреодоленного прошлого, следы схоластического, начетнического подхода к осмыслению проблем и к подаче культурных фактов; не всегда удовлетворяет качество научной мысли. На рынок выброшены сочинения и теории откровенно ненаучного свойства, то ревизующие всю историческую хронологию, то предлагающие безответственные мистико-эзотерические спекуляции о русской истории и культуре, то претендующие на пересмотр едва ли не всей отечественной христианско-гуманистической традиции с крайне маргинальных позиций «неоязычества», «национал-социализма», «геополитики» и т.п..
Ситуация осложняется и тем, что в среде современного российского культурного авангарда на время возобладали постмодернистско-
го свойства релятивистские установки, влекущие отмену ценностной иерархии, упразднение какой бы то ни было онтологической и гносеологической серьезности и торжество игрового принципа в восприятии культуры и в культурной деятельности. Описанные явления создают весьма опасный и тлетворный фон, на котором и призвана самоопределиться серьезная и ответственная система изучения русской культуры в образовательной парадигме. Новую актуальность приобрела мысль К.Д.Ушинского: «Если мы будем воспитывать в детях полных скептиков, то внесем в них одно из самых крайних убеждений: убеждение в невозможности убеждений, развратим душу и сделаем ее неспособною к убеждениям, а этой способности к искренним и сильным убеждениям именно и требует автор от воспитания» (390; 3; 26). Нами в этом направлении проведена работа и достигнуты определенные результаты, потребовавшие осмысления и обобщения.
В реальной образовательной практике сегодня изучение истории русской культуры опирается на разные теоретические подходы.
Весьма популярен подход, называемый «историческим» или «храмоцентрическим», в рамках которого реализуется представление о культуре как о совокупности накопленных ценностей, достижений в разных сферах человеческой деятельности. Ему в основном подчинена, например, организация курса истории русской культуры в программах Л.М.Предтеченской, Ю.С.Рябцева. История культуры преподается как история достижений и характерных явлений в той или иной области. Часто акцент делается на изучение творчества выдающихся художников прошлого и их свершений. Иногда к этому добавляют вопросы о религии или о быте. Описанный подход сугубо эмпиричен и эклектичен, редко опирается на какую-либо внятную теоретическую логику истории культуры, оставляет в стороне вопрос о закономерностях культурной статики и динамики. Можно согласиться с утверждением рос-
товских ученых: «Исходя из представлений о культурологии как научной дисциплине, предметом которой является генезис, развитие и функционирование культуры как специфически-человеческого способа жизнедеятельности, в качестве базового курса, образующего ^становой хребет» культурологической подготовки, выступает курс «истории и теории культуры», а не просто тот или иной курс более частного характера (история искусства, этика, история религии, эстетика и т.п.) либо их механическое сочетание (359; 404).
Другой подход - «социально-политический» - сводит историю культуры к социальной и политической истории с отдельными примерами-иллюстрациями культурного характера или по крайней мере детерминирует духовные явления социальной и политической логикой. Это обычно чревато чрезмерной политизацией и идеологизацией курса за счет утраты его духовной глубины, сведением проблематики культуры на социальную плоскость, тем более, что изложение в данном случае было часто подчинено марксистско-ленинской формационной схеме развития общества, по крайней мере упрощающей реальную динамику социокультурных процессов и пренебрегающей культурной статикой, константами национальной культуры и ее специфическими особенностями. Этим недостатком страдают, например, пособия по истории русской культуры еще совсем недавних лет выпуска, принадлежащие С.С.Дмитриеву, М.Р.Зезиной, Л.В.Кошман, В.С.Шульгину.
Укажем и на «эзотерический» подход к изучению культуры. Он в последнее время приобретает всё большую популярность, притом что обычно опирается на домыслы и спекуляции квазиисторического или оккультного толка и мало дает для уяснения подлинного своеобразия и реальной логики русской культуры. В немалом количестве появляется соответствующая литература, иногда претендующая и на статус учеб-
ной, и на роль некоего нового «святого писания» (см., напр., сочинения В.М.Кандыбы, Ю.Д.Петухова и др.).
Можно встретить и «философский» подход, который больше отвечает задаче уяснения целостности русской культуры, законов ее развития (в научных трудах Ю.М.Лотмана, Б.А.Успенского, В.С.Библера, А.С.Ахиезера, пособии И.В.Кондакова и др.). Однако здесь камнем преткновения нередко становится сама мировоззренческая, смысловая основа, на которой строится изучение истории культуры. Думается, историю русской культуры практически невозможно плодотворно изучать без надежного мировоззренческого компаса, без опоры на родственный, адекватный ей самой духовный фундамент, который составляют христианско-гуманистические ценности. Именно к подобного рода адекватности метода изучения материалу мы и стремились.
Опыт показывает, что игнорирование традиционных культурных ценностей дает при изучении истории русской культуры весьма скудные результаты. Проблемой является способ совмещения миросозерцательной основы с конкретным материалом, с фактами культуры, произведениями искусств. Не всякая основа позволяет органично осуществить такое совмещение. Отсутствие должной родственности приводит к «иллюстративности в связи теоретического и эстетического, разведению «идеологии» культуры и ее художественной реализации в ходе преподавания истории культуры» (389: 400).
Не в последнюю очередь проблема состоит и в том, что нередко делается попытка разделить социально-научные аспекты истории культуры (социокультурные закономерности, детерминирующие развитие общества с его институтами) - и ее гуманитарную составляющую (уникально-личностное измерение культуры, жизнь человеческого духа и ее плоды в искусстве, философии и т.п.), абсолютизировав в обра-
зовательной деятельности либо одну сторону, либо другую. Думается, задача состоит в том, чтобы найти формулу не разделения и обособления, а единства. На наш взгляд, изучение истории культуры предполагает осмысление обоих ее пластов, а это требует освоения исследовательских процедур разного рода.
Остается также открытым для обсуждения вопрос (не только методический, но и, пожалуй, мировоззренческий) о том, преподавать ли историю русской культуры в связи с историей культуры мировой, в рамках общего курса, - либо выделять ее в отдельный курс и изучать обособленно. Тот и другой подходы имеют свою смысловую мотивацию. 8 первом случае акцентируется общечеловеческий характер отечественных культурных ценностей и проблем, во втором - самобытность русской культуры. Эти два тезиса вовсе не обязательно должны вступать в антагонистическое противоречие. На наш взгляд, историю русской культуры можно изучать как в мировом контексте, так и в качестве автономной сферы. Однако для четкого определения взаимосвязи этих подходов опять же необходимо ясное сознание общетеоретической, духовной и методологической основы изучения отечественной культуры в образовательной парадигме.
Таким образом, для настоящего момента по-прежнему характерна ситуация некоторой неопределенности в части концептуальных основ культурологического образования, в частности - изучения истории русской культуры. Первоначальные, робкие специальные наработки по этой части зачастую довольно быстро обнаруживали свою неполноценность {например, пособие В.М.Васильевой: 80), когда в 90-е годы динамичные социокультурные перемены создали предпосылки для свободного от идеологической зашоренности осмысления культурологической образовательной парадигмы. Прежние подходы явно исчерпали себя, новые же идеи трудно приживаются на постсоветской поч-
ве. Неопределенность в этом вопросе препятствует совершенствованию преподавания культурологических дисциплин, подготовке необходимого научно-методического обеспечения, разработке нормативных программ курсов. Такая ситуация определяет актуальность предпринимаемого исследования и научную значимость его проблематики.
Для решения имеющихся проблем и для восполнения существующих пробелов в образовательной сфере есть возможность обратиться к научным наработкам по истории русской культуры.
Мы обладаем богатейшей сокровищницей философской культурологической мысли, в том числе и глубокими культурософскими и историософскими исследованиями, посвященными России, ее культуре, русскому народу, русскому ментальному миру. Они принадлежат крупнейшим русским мыслителям и ученым и в совокупности дают надежную базу для образовательной деятельности в культурологической сфере.
Заметим также, что существовала и существует богатая практика совмещения новейших научных достижений и высокого уровня философской мысли с решением конкретных образовательных задач.
Остановимся специально на обзоре существующей научной традиции. Изучение истории русской культуры началось в XIX веке. В это время появляются первые работы, в которых освещаются вехи истории культуры, делается попытка осмыслить закономерности культурной истории. Культурных аспектов истории России касаются в своих фундаментальных трудах Н.М.Карамзин, С.М.Соловьев, Н.И.Костомаров, В.О.Ключевский, С.Ф.Платонов (здесь и далее при перечислении мы называем имена ученых главным образом в хронологическом порядке появления их основных работ). Специфика русской культуры в ее историческом становлении становится предметом размышлений П.Я.Чаадаева, а затем И.В.Киреевского, А.С.Хомякова,
К.С.Аксакова и других славянофилов, К.Д.Кавелина, А.И.Герцена,
В.Г.Белинского, Б.Н.Чичерина, К.Н.Леонтьева, Н.Я.Данилевского,
В.С.Соловьева, Г.В.Плеханова. Историко-культурные темы возникают
в более локальных исследованиях (по истории Церкви - митрополита
Макария (Булгакова), А.П.Щапова, Е.Е.Голубинского, Н.Ф.Каптерева и
др.; по истории русской жизни - И.Е.Забелина; по истории литературы -
Ф.И.Буслаева, А.Н.Пыпина, Н.С.Тихонравова, Александра
Н.Веселовского, П.И.Пекарского; краеведческого характера, в трудах губернских ученых архивных комиссий). Первым систематическим обзором истории русской культуры явился не утративший, как нам кажется, своей научной значимости труд П.Н.Милюкова.
В XX веке изучение истории русской культуры продолжалось. Смысловые основы, ментальные особенности русской культуры осмысливались в первой половине XX века Н.А.Бердяевым, С.Н.Булгаковым, В.В.Розановым, М.О.Гершензоном, С.Л.Франком, Д.С.Мережковским, В.Ф.Эрном, П.А.Флоренским, Г.П.Федотовым, И.А.Ильиным, Ф.А.Степуном, П.А.Сорокиным, Л.П.Карсавиным, Г.В.Флоровским, Г.В.Вернадским, Н.С.Трубецким, П.Н.Савицким, П.П.Сувчинским, В.Н.Ильиным, а позднее С.С.Аверинцевым, А.М.Панченко, Л.Н.Гумилевым, Г.Д.Гачевым, В.В.Кожиновым, А.Д.Синявским, Б.С.Пушкаревым, А.Л.Яновым, Ю.М.Каграмановым, К.Касьяновой, И.Б.Чубайсом и другими. Опыт классового подхода к русской культуре в целом предложил крупнейший историк-марксист М.Н.Покровский; после появления его работы в течение ряда десятилетий отсутствовали работы с системным, общим видением истории русской культуры. Уже позднее, в 60-80-е годы, предпринимались коллективные попытки обобщенного осмысления истории русской культуры на несколько иной основе с учетом требований идеологиче-
ского официоза - в серийных изданиях МГУ и др.. В США появился обзорный очерк русской культуры В.А.Рязановского.
Отдельные существенные аспекты истории русской культуры попадали в поле зрения В.С.Иконникова, А.А.Кизеветтера, В.И.Семевского, М.М.Богословского, Ю.В.Готье, М.О.Гершензона, С.Ф.Рождественского, А.Е.Преснякова, П.Г.Васенко, А.Ф.Лосева, Б.А.Романова, Е.Ф.Шмурло, А.А.Шахматова, С. Б .Весе лове кого, М.Д.Приселкова, Б.Д.Грекова, Г.В.Вернадского, С.Г.Пушкарева, Б.А.Рыбакова, Р.Г.Скрынникова, Б.И.Краснобаева, С.С.Дмитриева, М.Геллера, А.Некрича и др.. Этнологические аспекты истории русской культуры изучали А.Н.Афанасьев, И.П.Сахаров, НМГальковский, Е.В.Аничков, Д.К.Зеленин, В.Я.Пропп, М.М.Громыко, М.Г.Рабинович, С.В.Лурье и др.. История русской мысли и русское духовно-обицественное движение были предметом изучения А.И.Герцена, Д.Н.Овсянико-Куликовского, А.Н.Пыпина, А.А.Корнилова, Р.И.Иванова-Разумника, Г.В.Плеханова, Я.Л.Барскова, Г.Г.Шпета, а позднее -В.В.Зеньковского, Н.О.Лосского, В.В.Леонтовича, Н.Зернова, А.А.Зимина, М.А.Лифшица, И.У.Будовница, Я.С.Лурье, Л.Н.Пушкарева, К.В.Чистова, А.И.Клибанова, З.А.Каменского, М.Агурского, Н.И.Цимбаева, А.И.Солженицына, И.И.Виноградова, Р.А.Гальцевой, А.Гулыги, В.К.Кантора, Д.Штурман, И.К.Пантина, Л.Алексеевой, С.С.Хоружего и др.. История русской Церкви и особенности русского православия в разных аспектах и с разных позиций изучались А.В.Карташевым, Н.Д.Тальбергом, Г.П.Федотовым, И.А.Ильиным, иеромонахом Иоанном (Кологривовым), В.Н.Топоровым, И.Экономцевым, И.Г.Яковенко, А.Ф.Замалеевым, Р.Г.Скрынниковым, А.Полонским и
др..
История русской эстетики подробно изучалась
С.С.Аверинцевым, В.В.Бычковым, Б.Ф.Егоровым, В.Ф.Асмусом,
К.Г.Исуповым. Историю русского изобразительного искусства и архи
тектуры изучали Ф.И.Буслаев, Е.Н.Трубецкой, И.Э.Грабарь,
Н.П.Кондаков, Н.Н.Пунин, П.Флоренский, а позднее - Л.А.Успенский,
Н.Н.Воронин, В.Н.Лазарев, М.В.Алпатов, Н.Е.Мнева, В.А.Антонова,
Ю.Н.Дмитриев, И.Е.Данилова, А.А.Сидоров и мн. др.; в 1953-1964 гг.
под редакцией И.Э.Грабаря выходили тома академической «Истории
русского искусства», объединившей усилия этой плеяды историков ис
кусства; также появились значительные исследования А.А.Федорова-
Давыдова, Г.К.Вагнера, Н.А.Деминой, Э.С.Смирновой, В.ПБрюсовой,
О.С.Поповой, Г.В.Попова, Г.И.Вздорнова, О.С.Евангуловой,
Н.Н. Ковал енской, Д.В.Сарабьянова, М.А.Ильина, Е.И.Кириченко,
Е.А.Борисовой, Г.Ю.Стернина, И.Голомштока, А.И.Морозова,
В.Паперного и др.. Изучалась история русского театра
(В.Всеволодский-Гернгросс, Б.А.Алперс, С.С.Данилов и др.; была из
дана семитомная «История русского драматического театра»; в 1966-
1971 гг. вышла «История советского драматического театра» в шести
томах, в 1961-1967 гг. - «Театральная энциклопедия»), кинематографа
(С.С.Гинзбург, Н.М.Зоркая, Л.Х.Маматова, Ю.А.Богомолов; в 1969 году
появилась «Краткая история советского кино», в 1969-1973 гг. выхо
дила «История советского кино» в четырех томах), русской музыки (в
1958-1960 гг. вышел трехтомник «История русской музыки»; в 1956-
1963 гг. - четырехтомная «История русской советской музыки», в 1973-
1982 гг. «Музыкальная энциклопедия»). Происходило глубокое и все
стороннее изучение истории русской литературы (К.Мочульский,
Г.Адамович, Д.С.Лихачев, Г.А.Гуковский, Б.М.Эйхенбаум,
Л.Я.Гинзбург, Г.П.Струве, Н.Я.Берковский, Б.И.Бурсов,
Г.П.Макогоненко, ПА.Белая, Е.Эткинд, Е.Добренко и мн. др., в 1941-1954 гг. выходила десятитомная «История русской литературы», в 1967-1971 гг. - «История русской советской литературы», в 1962-1975
гг. «Краткая литературная энциклопедия», выходит биографический словарь русских писателей и др.). В 1980-1990-е годы возникает потребность в изданиях по истории художественной культуры, в которых обобщается опыт разных искусств; к числу таких изданий относится, например, трехтомная «Русская художественная культура второй половины Х1Х века» (1988-1996).
Суммирует историю культуры от древности по 1917 год «Краткий очерк истории русской культуры», вышедший в 1967 году. Возникает попытка дать многотомный свод истории русской культуры, составленный по отраслевому принципу в форме «очерков», характеризующих русскую культуру от древности по XVIIf век. Появились обзорного характера исследования о культуре ХІХ века (В.В.Познанского, Н.И.Яковкиной, Б.Ф.Егорова и др.).
Основной проблемой для историков метрополии при изучении истории русской культуры в советский период было совмещение реального материала с идеологической схемой. Этот процесс приводил обычно к компромиссному результату. Особенно сильно влияние идеологического схематизма сказывается в тогдашних исследованиях, посвященных истории культуры советского периода, успех здесь ждал в основном тех, кто специализировался на локальных аспектах культурной истории (например, на истории архитектуры - В.Э.Хазанова, А.В.Иконников).
Новые, весьма плодотворные, а иногда и спорные подходы к научному освоению истории русской культуры представлены в работах Д.С.Лихачева, Ю.М.Лотмана, Б.А.Усленского, А.М.Панченко, В.Н.Топорова, В.В.Иванова, Б.Ф.Егорова, М.Б.Плюхановой, В.М.Живова, А.С.Ахиезера, Л.Н.Семеновой, Ю.С.Степанова, Н.И.Толстого, Ґ.Д.Гачева, И.Н.Ионова, Э.С.Кульпина, В.Г.Хороса, А.Л.Юрганова, И.П.Смирнова, А.Эткинда, П.Вайля и А.Гениса,
Н.М.Теребихина и др. Ценные исследования, посвященные истории русской культуры, принадлежат ученым Запада (Д.Биллингтон, Р.Пайпс, А.Валицкий, В.Казак, Э.Браун, И.Холтхузен, К.Кларк, Х.Баран и мн. др.). Усилиями этих и других исследователей смысловые фонд и объем русской культуры отчетливо проявлены и существенно переосмыслены.
Следует, пожалуй, отметить и ценные культурологические исследования ярославских авторов, посвященные различным аспектам истории русской культуры: работы А.В.Азова, В.И.Жельвиса, Т.С.Злотниковой, В.Н.Козлякова, А.А.Севастьяновой, Я.Е.Смирнова, И. П. Бол отце вой, Т.В.Юрьевой, В.В.Горшковой, Н.А.Грязновой, Н.П.Голенкевич, В.П.Алексеева, В. М.Ма раса новой и др..
Итоговая картина ориентированного на идеальные смыслы и ценности культурного становления и развития в России сложна и противоречива. Об этом уже очень много написано и сказано философами, культурологами, искусствоведами. Но, хотя имеется немало исследований о таком становлении, в полном объеме его логика едва ли еще осмыслена и воссоздана.
Важный аспект, который ставится нами во главу угла в настоящем исследовании, - взаимосвязь современной науки и современных обучения, преподавания истории культуры.
Использование достижений гуманитарных наук в образовательном процессе - важнейшая задача при его организации. Практика такого рода в мировой и русской просветительско-образовательной традиции является широко распространенной. Достаточно вспомнить преподавательский опыт классиков немецкой философии (в том числе и философии культуры) Шеллинга, Гегеля. Начиная с 30-40-х годов Х1X века культурологические по своему смыслу теории ложатся порой в основу образовательной парадигмы в России. Такой опыт представ-
лен трудами С.М.Соловьева в Московском университете (1845-1879), Н.И.Костомарова в Петербургском университете (1859-1861), В.О.Ключевского в Московской духовной академии, московских Высших женских курсах и Московском университете (1871-1911), П.Н.Милюкова на московских педагогических курсах и публичных лекциях в 90-е гг. Х1Х века (на их основе он составил в 1898-1899 годах «Очерки по истории русской культуры», переработанные в 1930-х гг.). Заслуживает внимания и преподавательский опыт крупнейших историков русской Церкви митрополита Макария (Булгакова) в Киевской и Петербургской духовной академиях (1841-1857), Е.Е. Голуб и не кого в Московской духовной академии (1858-1912); искусствоведа Н.П.Кондакова в Петербургском университете. В недавнее время успешно вели (а подчас и продолжают ныне) преподавательскую работу крупнейшие ученые, специалисты по истории культуры и отдельных ее областей: С.С.Аверинцев, А.А.Аникст, А.В.Бартошевич, В.С.Библер, Б.Ф.Егоров, М.С.Каган, В.Я.Лакшин, Д.С.Лихачев, Ю.М.Лотман, Г.Ю.Стернин и др.. В Ярославле подобного рода деятельность плодотворно осуществляется А.В.Аэовым, М.Г.Ваняшовой, В.И.Жельвисом, Т.С.Злотниковой, Е.В.Карсаловой, С.С.Клитиным, З.М.Куватовым, Н.Н.Пайковым, Г.Ю.Филипповским, И.К.Чирковой, Т.В.Юрьевой и др..
Однако на каждом новом этапе развития научных исследований и образовательных практик эту задачу приходится решать заново. Это относится и к современной ситуации, когда становление отечественной культурологии как научной дисциплины совпадает с новыми запросами образовательной системы к изучению в ее рамках истории культуры России. До последнего времени изучение истории русской культуры производилось в образовательном процессе различными способами, в разных формальных рамках, как правило - эклектично, не предлагая целостной концепции, сочетающей научный подход к исследованию
русской культуры с комплексным концептом обучения. Шло и идет раз-новекторное движение к решению назревших проблем такого образования. Вспоминаются лекции и курсы, циклы передач по истории русской культуры Ю.М.Лотмана, А.М.Панченко, С.С.Аверинцева, А.Л.Зорина, И.В.Кондакова и многих других исследователей-педагогов, чьи исследования, чьи мысли и наблюдения, чья педагогическая практика неизменно были для меня самой авторитетной инстанцией. Известна и способность передовой образовательно-просвещенческой общественности откликаться на новейшие научные исследования. Однако в полном объеме, комплексно задача совмещения достижений культурологической науки и гуманитарного образования (в области истории русской культуры) не ставилась и не была решена.
Сложным можно назвать положение в области учебной литературы по истории русской культуры.
Наиболее содержательный общий обзор истории русской культуры и ее изучения, появившийся в последние, уже постсоветские, годы, - подводящая итог работе автора в рамках заданной темы книга И.В.Кондакова «Введение в историю русской культуры» (208), совмещающая качества учебного пособия и научной монографии. Иногда в ней ставятся и вопросы изучения и преподавания истории отечественной культуры в вузе, что делает эту книгу особенно значимой в контексте нашего исследования. Серьезный и ответственный подход И.В.Кондакова к своим задачам, обзорный характер исследования определяют важность преимущественного обращения к его книге, диалога с идеями этого автора, который ведется в настоящей работе. С другой стороны, разнообразие, разнокачественность поставленных задач помешали И.В.Кондакову сосредоточиться на подробном и исчерпывающем решении многих из них. Это относится и к осмыслению вопро-
сов о теоретико-методологических основаниях изучения русской культуры в образовательной парадигме.
И.В.Кондаков верно фиксирует, что должна идти речь об отходе от «скомпрометировавших себя вульгарно-социологических и политических схем культурно-исторического развития», но предостерегает и от погружения в «необозримый океан культурно-исторической эмпирии». Он заводит разговор о разработке в единстве «универсальной концепции культуры и ее исторического развития, т.е. о создании философии культуры, соединенной с философией истории,- приложи-мой к учебным задачам вузовского курса истории мировой и отечественной культуры» (208: 7); с такой постановкой вопроса также трудно спорить; методологически она кажется нам совершенно правильной. Ценным является и предложение заново вжиться в историко-культурный материал и корректно его обобщить; автор удачно называет именно такой подход к изучению культуры «понимающей» культурологией, по аналогии с изучением общественных явлений средствами веберовской «понимающей социологии» (208: 16-19). Это принципиально новая постановка вопроса для обобщающих исследований по русской культуре. Думается, именно понимающая культурология открывает в изучении истории отечественной культуры заманчивые перспективы.
Книга И.В.Кондакова и являет собой опыт создания «теоретически сконцентрированноео и обобщенного взгляда на русскую культуру» (208: 9). Однако принципы понимающей социологии в пособии, к сожалению, в очень малой степени учтены, освоены, преобразованы в методы понимающей культурологии. Это остается задачей, которую еще предстоит решать; в настоящем исследовании такая попытка будет предпринята.
Пособие И.В.Кондакова по идее имеет в виду образовательные задачи. Однако сама проблема «приложимости», реальный способ освоения умозрений автора в образовательной парадигме в дальнейшем в пособии не рассматриваются. Педагогический ракурс выносится за скобки (если не считать популярности и доступности в изложении тем и проверочных вопросов в конце каждой из 14 глав книги). Пособие, таким образом, больше обещает, чем дает в аспекте нашей темы. Отдельные положения работы И.В.Кондакова заслуживают критической рецепции. Однако в ней содержится большой материал для полемического диалога по различным чисто содержательным вопросам, которые будут в центре нашего внимания.
Сохранили некоторую значимость учебные пособия 30-х годов по древнерусской литературе А.С.Орлова, Н.К.Гудзия. Начиная с 60-х гг. появляются учебные пособия для школ и вузов, книги для учителя по истории русской культуры в целом либо по истории отдельных ее периодов и отраслей. Это работы М.Р.Зезиной, Л.В.Кошмана и В.С.Шульгина о русской культуре в целом, А.В.Муравьева и А.М.Сахарова, Д.С.Лихачева о древнерусской культуре, С.С.Дмитриева о культуре начала XX века, Б.И.Краснобаева о культуре XVIII века, Т.В.Ильиной, Л.Любимова, Н.А.Барской, Н.Дмитриевой по истории изобразительного искусства и архитектуры, М.Н.Громова и Н.С.Козлова по истории философии, В.В.Кускова, И.П.Еремина по истории литературы, а также коллективные пособия. За редким исключением в этих пособиях есть явно устаревшие позиции, отражавшие идеологические требования эпохи их появления на свет. Подчас устарел и требует корректив сам подход к культуре (об этом еще пойдет речь в нашем исследовании). Однако есть в них и много такого, что сохранило ценность и значимость.
В настоящее время выходят новыми изданиями переработанные пособия, а также и учебные книги нового поколения, свободные от многих навязанных идеологических априори. Отметим уже названное пособие И.В.Кондакова, пособия Т.С.Георгиевой {110) (в книге представлен довольно широкий панорамный обзор, составленный в объективистском духе), И.Н.Ионова (174) (автор дает либеральный взгляд на культуру России, акцентируя ценность личности и рассматривая российскую историю как процесс модернизации, эмансипации личности), Ю.С.Рябцева (344, 346) (лишенная крупных изъянов, весьма популярная, предназначенная для детского чтения и освоения версия), И.К.Языковой (444) (замечательные очерки церковного искусства в связи с его богословским содержанием), архиепископа Михаила (Мудьюгина) (272), Л.И.Новиковой и И.Н.Сиземской (281) и др.. Некоторые стороны истории русской культуры интересно изложены в пособиях по всеобщей истории, например, в учебнике В.М.Хачатурян (405)г где предложен цивилизационный подход к осмыслению русского историко-культурного опыта, а культурная динамика рассматривается в контексте либеральной схемы «от традиционализма к модернизации». Но количество учебников по истории русской культуры и ее отдельных аспектов невелико, тиражи часто низки, книги не всегда доступны для сколько-то широкого читателя, для учащихся и студентов. Важно и то, что в новых пособиях часто воспроизводятся старые недостатки, игнорируются или лишь крайне избирательно учитываются достижения современной науки. Не решен вопрос о совмещении этих достижений и учебного процесса. Такое совмещение является и по сию пору личным опытом отдельных мастеров.
Итак, фактом является неудовлетворительное понимание теоретических основ изучения русской культуры в образовательном процессе. Задача такого рода всерьез, на достаточном научно-теоретическом
уровне только поставлена, но отнюдь не решена. Мало отвечающих современных критериям методических разработок по истории русской культуры и практически отсутствуют опыты методологического обоснования изучения истории русской культуры.
Рассмотренными обстоятельствами продиктована основная цель работы: выявление и научное обоснование теоретической базы учебного процесса по культурологии, в частности истории русской культуры, на современном научном уровне, обобщение опыта применения в образовательной деятельности заявленных концептуальных положений. Работа появилась как следствие занятий автора историей русской культуры, русского искусства, чтения в различных аудиториях учебных курсов, изъясняющих логику русского культурного космоса, российской культурной статики и динамики. Необходимо выработать стройную концептуальную систему, которая не противоречила бы естественной логике предмета.
Объект исследования - изучение истории русской культуры в современном образовательном процессе как система логически выверенных акций, позволяющих раскрывать духовные основы, исторические закономерности и типологические черты русской культуры
Предмет изучения - образовательная парадигма, тематически определенная проблематикой истории русской культуры, ее базисными основаниями, которые призваны стать основой историко-культурных образовательных курсов.
Гипотеза исследования состоит в предположении, что изучение истории русской культуры в образовательном процессе обеспечит глубокое постижение обучаемыми основ отечественной культуры, приобщение к культурной традиции, если
- опирается на комплекс философских, эстетических, историко-типологических и других положений, составляющих единую систему и гар-
монически сочетающихся с родственным русской культуре духовным фундаментом, который образуют христианско-гуманистические ценности;
- источником концептуальной логики изучения истории культуры в
образовательной практике является соответствующая идеям гума
нистического направления в педагогике и психологии, концепциям лично-
стно ориентированного обучения и воспитания антропологическая теория
экзистенциального типа; в качестве таковой в диссертационной работе
предложена философия персонализма, сопрягающаяся в учебном процес
се с антропологически сфокусированной культурологией, герменевтикой как
теорией метода гуманитарного познания;
- указанная миросозерцательная основа реализуется в об
разовательном процессе в результате определения соответствующих ей
значения, цели, способа и педагогического зфо>екта изучения элементов
культуры, отбора и интерпретации на этой базе диалогических начал куль
туры, констант, личностного опыта, произведений искусства и других арте-
фактов, чему способствует система понятий и категорий, применение ко
торых обеспечивает постижение культуры, адекватное ее сущности, исклю
чает иллюстративность в связи теории и предметного ряда культуры;
- осуществляется в историко-культурных учебных курсах, построен
ных в соответствии с единой концептуальной логикой, базирующейся на
обозначенной основе.
В задачи исследования входит: доказательное определение методологических (о>ілософских, эстетических и художественных) принципов формирования культурологической образовательной парадигмы, опирающейся на идеи и теории персонализма и позволяющей на основе герменевтического анализа раскрыть в учебном процессе своеобразие русской культуры; обоснование структурно-семантических (историко-типологических, конкретно-аналитических) принципов формирования культурологической образовательной парадигмы; концептуальное определение основной со-
держательной базы изучения истории русской культуры, объектов преимущественного внимания в учебном процессе; обобщение опыта образовательной деятельности, выявление и описание логики образовательного процесса в аспекте изучения истории русской культуры, реализуемого системой историко-культурных курсов на разных уровнях обучения.
Этапы исследования: на первом этапе (1990-1994 гг.), начавшемся с открытием кафедры культурологии в Я ГПУ, шла эмпирическая проработка материала, были изучены имеющиеся теории и история вопроса, сформулирована научная гипотеза; первому этапу предшествовало литературно-критическое осмысление взаимодействия культурологической и педагогической проблематики в серии публикаций в журналах «Детская литература», «Нева» и др. в 1985-1990 гг.; этап завершился одновременно с первым выпуском студентов факультета русской филологии и культуры, изучавших культурологические дисциплины и защищавших курсовые и дипломные работы по теории и истории культуры; на втором этапе (1994-1996 гг.) происходила экспериментальная апробация научной гипотезы, были выработана концепция и установлены основные теоретико-методологические позиции, связанные с преподаванием курсов истории русской культуры; на третьем этапе (1997-1999 гг.) было произведено обобщение полученных результатов, внесены соответствующие коррективы в концепцию и оформлен текст диссертации.
Теоретико-методологическая основа исследования включает в себя опыт и учения «личностной философии», восходящей к мудрости учителей человечества, христианскому Откровению, учению Отцов Церкви, идеям Паскаля, Карлейля, Кьеркегора, Маркса и др., духовным открытиям Достоевского и Л.Толстого; идеи и концепции антропологически ориентированной философии XX века в диапазоне, включающем теории интегрального гуманизма (Ж.Маритен), этического персонализма (М. Шел ер), диало-
гического персонализма (теоретические воззрения и отдельные идеи, образы и умозрения Г.П.Федотова, Вяч.И.Иванова, А.П.Платонова, О.Э.Мандельштама, В.С.Библера, Э.Мунье, Ж.Лакруа, П.Рикера, А. де Сент-Экзю-пери, Р.Гвардини, М.Бубера, Ф.Эбнера, Э.Бруннера, У.Фолкнера и др.), критического персонализма (В.Иггерн), экзистенциализма (Н.А.Бердяев, К.Ясперс, Г.Марсель), философии всеединства {Вл.Соловьев и др.); антропологически и культурологически ориентированное богословие П.А.Флоренского, Г.В.Флоровокого, А.Шмемана, И.Мейендорфа, митрополита Антония Сурожского <Блума), О.Кпемана, А.В.Меня, Х.Яннариса, П.Тиллиха, Г.К.Честертона, К.Льюиса, ХТилике и др.; социокультурные концепции (понимающая социология М.Вебера, а также идеи Г.Зимме-ля, П.А.Сорокина, М.М.Ба>стина, В.С.Библера, Г.Д.Гачева, Ю.М.Лотма-на и др.); принципы и идеи системного и синергетического подходов (Л.Берталанфи, И.В.Блауберг, В.Н.Садовский, З.Г.Юдин, С.П.Курдюмов, И.Пригожин, Г.И.Рузавин и др.); идеи психологической теории развития личности (Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, А.Р.Лурия, С.Л.Рубинштейн, Д.Б.Эльконин, А.М.Мещеряков, П.Я.Гальперин, В.В.Давыдов, В.П.Зинчен-ко, А.Маслоу и др.); концепции отечественной гуманистической, личностно ориентированной педагогики (К.Д.Ушинский, С.Т.Шацкий, П.П.Блонский, Л.С.Выготский, Ш.А.Амонашвили, Б.Г.Ананьев, А.Г.Асмолов, Л.В.Байборо-дова, Е.В.Бондаревская, С.Л.Братченко, Б.З.Вульфов, Е.С.Рабунский, М.И.Рожков, В.В.Сериков, Б.М.Теплов и др.); герменевтическая традиция «понимания текстов» культуры (М.Хайдеггер, Х.-Г.Гадамер, М.М.Бахтин); концептуальные работы в области культурологии, истории русской и мировой культуры (Л.П.Карсавин, Ф.Бродель, А.Я.Гуревич, В.В.Иванов, М.С.Каган, Ж.Ле Гофф, ЮМЛотман, В.Н.Топоров, Б.Н.Успенский, и др.).
В отличие от распространенной практики изучения истории отечественной культуры, основанной на детерминистском подходе в фор-мационной версии, предлагаемый подход опирается на приоритет
духовного опыта и проективного творчества, которое ориентируется на метаисторическиО идеал. По сути, это попытка христианского взгляда на проблему. Мы считаем возможным сочетать его с научной объективностью - не в последнюю очередь потому, что он, с нашей точки зрения, адекватен реальному содержанию истории русской культуры в значительнейшей ее части, непосредственно или опосредованно связанной с христианско-гуманистической традицией.
Основным методом, применяемым в исследовании, является комплексная культурно-антропологическая рефлексия над образовательной деятельностью. В ходе исследования применялся теоретический анализ различных групп источников, научной, публицистической, художественной, мемуарной литературы, произведений искусства.
Исследование имеет строго теоретический характер. Оно опирается на накопленный автором опыт по преподаванию в рамках разных культурологических курсов в различных учебных заведениях (Ярославский государственный педагогический университет имени К.Д.Ушинского, Ярославский государственный университет имени П.Г.Демидова, Ярославский театральный институт, Поморский международный педагогический университет имени М.В.Ломоносова в г.Архангельске, воскресный лицей «Возрождение русской культуры» при Ярославском музее-заповеднике, гуманитарный колледж «Русский центр», очно-заочная школа филологии и культуры при факультете русской филологии и культуры Я ГПУ, средняя школа №6 г.Тутаева, институт повышения квалификации работников образования в Ярославле), а также по составлению учебных программ и рабочих материалов по культурологии для вуза и средней школы. И в то же время специфика его такова, что оно не предполагало проведения систематического верифицируемого педагогического эксперимента.
Научная новизна исследования состоит в теоретическом обосновании принципов изучения истории русской культуры; в разработке системной концепции изучения истории русской культуры в образовательном процессе на разных его уровнях; в формировании возможности раскрыть в учебной практике основное духовное содержание русской культуры, личностный культурный опыт, диалогические основы культурной динамики; в выявлении логики образовательной деятельности на всех уровнях учебной практики, реализуемой системой историко-культурных курсов на обоснованной концептуальной основе, с представлением программ курсов.
Теоретическая значимость исследования определена масштабом системных обобщений, целостностью концептуального видения истории русской культуры в образовательной парадигме.Раскрыты особенности образовательного процесса в аспекте выявленных цели, содержания, способа изучения и значения самобытного личностного культурного опыта в истории русской культуры, принципы отбора такого опыта для освоения и круг деятелей, являющихся предпочтительным объектом изучения. Обоснованы подлежащие освоению в образовательном процессе характер диалогических начал культуры, содержание и логика культурной эволюции. Выявлено содержание основных элементов культурной статики, подлежащих изучению; пути и способы такого изучения. Определены значимость искусства в процессе изучения истории культуры и круг художественных явлений, являющихся объектом преимущественного внимания при изучении; дана характеристика целей и способов их культурологического изучения. Осмыслены цели и способы изучения в образовательном процессе базовых концептов, констант в истории русской культуры, определен крут констант. Обозначены цели и способы изучения содержания и состава культурных целостностей. Осмыслен педагогический эфсрект изучения артефактов разного типа. Разработана применительно к образовательной деятельности сопровождаемая конкретными аналитическими разборами
система понятий и категорий, позволяющая эффективно изучать историю русской культуры.
Практическая значимость исследования заключается в том, что в нем обобщается значительный опыт как лично автора, так и научно-педагогического коллектива кафедры культурологии Я ГПУ, в котором велась данная работа; закладывается фундамент для построения программ изучения истории русской культуры; предлагаются конкретные теоретические и методологические подходы и методические разработки по означенному предмету. Содержащиеся в исследовании теоретические положения и практические разработки могут быть использованы в современных учебных заведениях любого типа в процессе изучения истории культуры и других культурологических дисциплин. Работа может быть использована как конкретное пособие в учебном процессе, в подготовке педагогических кадров, ведущих преподавание культурологии, поскольку идеи, изложенные в главах и параграфах сопровождаются обобщением историко-культурного материала, анализом артефактов.
Обоснованность и достоверность исследования обеспечена исходными теоретическими положениями; адекватностью системы методов цели, задачам и предмету исследования; доказательностью и непротиворечивостью выводов исследования; внедрением результатов исследования в педагогическую практику.
Апробация концептуальных положений проводилась в ходе выступлений автора на кафедре культурологии ЯГПУ, на ежегодных научных конференциях преподавателей ЯГПУ; на конференции молодых ученых ЯГПУ (1991), на чтениях «Два поколения рода Рерихов» (Ярославль, 1991), на Тихомировских (Ярославль, 1994, 1996, 1998) и Ломоносовских чтениях (Архангельск, 1994, 1995), на конференциях и семинарах «Проблемы преподавания мировой художественной культуры в педагогическом вузе» (С.-Петербург, 1990), «Национальное воз-
рождение народов Российской Федерации» (Москва, 1991), «Возрождение культуры России: истоки и современность» (С.-Петербург, 1992), «Русская провинция и мировая культура» (Ярославль, 1993, 1998), «Принципы преподавания древнерусской литературы в вузе» (Москва, 1994), «Культура на пороге Ml тысячелетия» (С.-Петербург, 1994), «Культура и рынок» (Екатеринбург, 1994), «Российская провинция и ее роль в истории государства, общества и развитии культуры» (Кострома, 1994), «Россия-Восток, Россия-Запад: проблемы культуры и социологии» (С.-Петербург, 1994), «Смена культурных парадигм: роли и варианты» (Москва, 1995), «Культура. Образование. Православие» (Ярославль, 1996), «Славянский мир: общность и многообразие» (Ярославль, 1998), а также в научных публикациях автора (51 публикация по теме диссертации, в том числе 3 монографии, 31 статья). На защиту выносятся следующие положения:
Концепция, содержащая теоретические основы изучения истории русской культуры в образовательном процессе на разных его уровнях, опирающаяся на идеи и теории персоналистскои философии и позволяющая на основе герменевтического анализа подойти к постижению подлинной бытийной значимости русской культуры, ее духовных первооснов и глубинных противоречий.
Обоснование характера диалогических начал русской культуры, содержания и логики культурной эволюции в России, подлежащих освоению в образовательном процессе, строящемся в соответствии с пер-соналистским подходом к изучению истории русской культуры.
Содержание культурной статики, подлежащей изучению в образовательном процессе в свете заявленного концептуального подхода; пути и способы такого изучения.
Определение значения, цели, способа и педагогического эффекта изучения самобытного личностного культурного опыта в истории русской
культуры, принципов отбора такого опыта для освоения и круг конкретных культурных деятелей, являющихся предпочтительным объектом изучения.
Обоснование места русских искусства и художественной культуры в процессе изучения истории русской культуры в соответствии с предлагаемым теоретическим подходом; характеристика целей, способов и педагогического эо>фекта их изучения; круг художественных явлений, являющихся объектом преимущественного внимания в процессе изучения истории культуры.
Осмысление целей, способов и педагогического эффекта изучения в образовательном процессе духовных констант в истории русской культуры, состава востребованных для изучения констант.
Определение культурных целостностей (культурных синтезов) в масштабе исторической эпохи или географического локуса; целей, способов и педагогического эффекта изучения их содержания.
Разработанная применительно к образовательной деятельности и сопровождаемая конкретными разборами система понятий и категорий, дающая возможность эффективно изучать историю русской культуры; главные из них - русская идея, национальный характер, культурный миф, культурный ритуал, памятник культуры, культурный синтез (включающий в себя и синтез искусств), основные эстетические категории (прекрасное, трагическое, символ).
Обобщение опыта образовательной деятельности на разных уровнях учебной практики (школа, вуз, послевузовское обучение), реализуемой системой историко-культурных курсов на обоснованной концептуальной основе, при руководстве аспирантами и соискателями.
Исследование состоит из введения, трех глав и заключения. Работа включает в себя список питературы, приложения (программы авторских учебных курсов по разным аспектам истории русской культуры, список научных публикаций автора по тематике данных курсов).
Философские основания изучения истории русской культуры
Мощные культурные сдвиги последних лет в нашей стране и во всем мире, динамичные духовные процессы постсоветской эпохи обязывают по-новому взглянуть на проблему изучения истории русской культуры. У каждой эпохи своя история культуры, свое понимание принципов формирования культурологической образовательной парадигмы. Не в ущерб именитым, авторитетным предшественникам нужно подчеркнуть, что в конечном счете изучение историко-культурных процессов сегодня должно вестись с учетом как тех кризисных, катастрофических событий, которыми богата отечественная и мировая история XX века, так и нового духовного опыта русского человека, на актуальной миросозерцательной базе.
Изучение истории русской культуры в постсоветскую эпоху начинается не с азов. Однако задачей сегодняшнего дня является осмысление накопленного материала и опыта, определение в них пределов достоверного и полезной основы. Уроки истории дорого даются, но было бы странной причудой отвернуться, отмахнуться от них, засунув голову в песок наподобие страуса. И, если не прибегать к такой парадоксальной экстреме, то становится очевидно: прежние мерки, многие прежние подходы обнажают свою неполноценность, ущербность. Традиционный, иногда богатый, иногда скудный багаж методов, фактов и мнений требует пересмотра. Новая социокультурная ситуация заставляет переосмыслить многие утверждения, казавшиеся аксиомами.
Проблематика истории культуры конкретизируется ныне в свете именно сегодняшнего запроса (вопрошания) к русской культуре, в связи с насущной потребностью современника. И если историческая культура России подчас воспринимается уже как исключительно музейная данность, оторванная от злобы текущего дня, выведенная за скобки современного культурного брожения и становления (одним из первых к такому выводу подвел А.Г.Битов ходом повествования в своем романе «Пушкинский дом»), - то не менее сильна потребность опереться на культурную традицию, извлечь из нее неизжитый, нескомпрометиро-ванный смысл; и мы еще только надеемся найти этот смысл и обрести свое место в общей логике русской культуры.
Зачастую принято уличать русский народ в беспамятстве, упрекать его в том, что он не умеет извлекать уроков из собственного прошлого. Оставляя в стороне дискуссионный ресурс этого тезиса, заметим всё же, что именно изучение истории отечественной культуры, именно образовательные усилия, направленные на ее постижение, могут дать современному человеку надежный ориентир для самореализации, для самоопределения - как в нашем прошлом, так и в нашем настоящем.
Подчеркнем далее, что русская культура - одно из свершений человека, имеющих мировую значимость. Это совокупность духовных богатств, бесценный кладезь опыта, знаний, умений, уникальная и неповторимая практика творческого самовоплощения человека. В русский культурный опыт входят как высочайшие свершения, так и сложный, противоречивый путь к ним, трудные, напряженные духовные поиски и их неоднозначное отражение в различных формах, в том числе и в искусстве. Огромную важность имеет формирование культурологической образовательной парадигмы, которая соответствовала бы особенностям столь богатого и столь непростого объекта.
Эта парадигма призвана реализовать комплексный, а не узкодисциплинарный подход к проблеме, сочетающий теоретические и исторические аспекты, опирающийся на интеграцию надежных, полноценных философских, эстетических, искусствоведческих оснований. Основными слабостями распространенного до последнего времени подхода к культуре в образовательном процессе были как дисциплинарная узость, абстрагирующаяся от полноты жизни и абсолютизировавшая частное, так и идеологическая избирательность в определении и осознании предмета истории культуры, которая предопределяла редукцию до логически, на первый взгляд, стройной, но крайне бедной схемы в рамках детерминистского экономико-социологического (или еще уже - классового) подхода или в пределах узко понятой народности и т.п.. Культурная значимость придавалась лишь очень ограниченному набору фактов и мнений. Все прочие изымались из содержания культуры и из образовательной ее парадигмы как несущественные случайности, малозначащие «происшествия» - или привлекались бессистемно как ситуативные нарушения изначальной логической жесткости того или иного принципа. Недооценивалось личностное измерение истории культуры. Было ослаблено внимание к духовным ее основам и искаженно воспринимались как место духовной почвы, так и ее содержательная суть. Крайне бедно, а часто и ложно понималось бытийное содержание культуры, молчала ее «сакральная душа».
Исторические основания изучения истории русской культуры
Русская культура разворачивается в истории и живет сознанием истории как линейного процесса, имеющего цель, которая определяет смысл истории, наделяет значимостью ее ключевые моменты. История в культурном измерении предстает как духовный, полный смысла процесс. Именно такой, осмысленной и наделенной духовной значимостью, познается история в своих конкретных явлениях в процессе изучения истории культуры.
С другой стороны, чисто процессуальная сторона истории культуры не исчерпывает ее содержания. Сама динамика подчинена определенным закономерностям; кроме того, в культуре есть, как мы уже указывали, немалый запас статики. Все это содержание подлежит при изучении культуры в образовательном процессе типологическому анализу.
Нашей ближайшей задачей является осмысление соотношения истории и типологии культуры в образовательном процессе.
Общие положения
Уяснение исторических оснований изучения культуры опирается на обоснованное в 1 главе представление о бытийной значимости культуры и об осмысленности культуротворчества. Культурное измерение истории страны, народа или общества - это смысловое измерение, сфера смыслов. Такая осмысленность проявляется по-разному.
С одной стороны, история культуры в целом, как единый процесс, обладает совокупным смыслом, заложенным в нее извне. Мы исходим из того, что история культуры не есть самоцель, не есть процесс, устремленный в пустую («дурную») бесконечность. Такова основная религиозно-философская предпосылка понимания истории культуры. Смысл истории раскрывается, согласно христианскому его пониманию, как действие в ней божественного Промысла, Провидения, не очевидного, но наличествующего в последней глубине исторического процесса. История имеет план и цель. Она разворачивается во временном промежутке между грехопадением и Апокалипсисом, Страшным Судом, в течение которого разворачивается мистерия наказания, испытания, искупления, воздаяния и спасения. Таким образом, последней целью истории является спасение человека и обретение им высшего бытия с Богом в вечности. В пределах этого глобально-исторического процесса находит свое место и свой смысл и культура.
В самом общем понимании, как уже говорилось в 1 главе, она есть выражение человеческих устремлений к гармонии, к спасению. Основная задача изучения истории культуры состоит в уяснении того, как общая цель воплощалась в человеческой деятельности и ее плодах. Кроме того, основное историко-культурное целеполагание дополняется разного рода второстепенными, служебными, частными целями и смыслами, имеющими не только глобальную значимость в контексте всемирно-исторического процесса, но и некоторое собственное значение, представляющими самостоятельный интерес в ходе изучения истории культуры.
С другой стороны, история есть пространство свободы. В ней нет законов в естественнонаучном смысле, а есть лишь разнонаправленные тенденции, общий же ход событий определяется свободным выбором человека и решимостью общества к исполнению той или иной исторической и культурной роли. Человек как существо свободное закладывает в историю культуры свои разнообразные смыслы, весьма непросто корреспондирующие с самым общим и основным ее смыслом. Мистическая диалектика истории раскрывается, как сформулировал еще Августин, в борьбе двух идеалов, «двух градов», двух человеческих сообществ, «земного» и «небесного». Каждый из «градов» имеет свою судьбу в вечности, но в пределах земной истории, в культурном опыте человека и человечества, эти «грады» смешаны, так что человеку не дано знать заранее свой удел. В истории культуры также раскрываются эти борения, она есть зеркало исканий, заблуждений, святости и пороков, преступлений и подвигов, и эта духовная панорама, эта мистериальная драма в ее культурных выражениях не может не стать основным предметом внимания в курсах истории культуры.
Общие положения
Сергий Радонежский постоянно искал «божественной сладости безмолвия вкусить» и стал, по свидетельству Епифания Премудрого, первым на Руси обладателем особого духовного опыта, имел таинственное общение с Божьей Матерью, давшей ему обещание всегда быть с ним и его обителью. Причем Божья Матерь явилась Сергию в ослепительном сиянии: «И се свет велий осени святого зело, паче солнца сиающа; и абие зрит Пречистую сь двема апостолами, Петром же и Иоанном, в неизреченной светлости облистающася» {294: 394). Вероятно, исихастом-художником можно считать и Андрея Рублева. Его «Троица» являет, во-первых, первообраз исихии. Она проникнута молитвенной безглагольностью. Невыговоренная словами истина тем не менее сполна явлена и постигнута всеми участниками священной трапезы под мамврийским дубом. Но «Троица» являет собой также цель исихастского созерцания. Это откровение триединого Бога. Икона светозарна. Она залита сиянием вечности, объята золотым блеском. Светоносная стихия ткет христианское откровение безграничной жертвенной любви. Во всей полноте на ней свершается и нерушимо царит вечность. Икона предназначена для общения верующего с Богом. Таинственный круговой ритм вовлекает молящегося в некую духовную воронку, включает его в беседу ангелов и возводит к ее средоточию, смысловому центру иконы - жертвенной чаше. Молитвенное созерцание иконы получает значение причастия. Созерцание ведет к обожению. Художественный опыт Андрея по своему духовному содержанию - это опыт обретения вечности, которая преподается затем небесным откровением человеку и миру. Своими средствами иконописец утверждает возможность соединения земли и неба, человека и Бога.
Анализируя содержание троицкой символики в образовательном процессе, важно показать, как явственно в «тринитарную эпоху» человек выходит за орбиту рутинной традиции, общепринятой нормы. Его личное самоопределение предполагает не формальную сверку поведения с моральным правилом, но гораздо более тонкий и интимный процесс духовного искания, сосредоточения и созерцания. Пробуждается личность, в индивидуальном сознании происходит религиозная мистерия и совершается встреча с Богом. А с другой стороны, с символикой Троицы исторически сопрягается русский опыт христианства, ориентированного на решение социальных задач, на спасение ближнего. Заново осмысливается русская государственность. Ее осознанной предпосылкой становится духовное единение. 8 раздираемой политическими борениями и княжьими междоусобицами земле новую основу получает старая идея: «одна вера - одна Церковь - один народ - одно государство».
Изучение символики рая. Христианская культура в целом, в идеальном ее замысле, являет собой образ утраченного рая. Это попытка войти в абсолютное бытие, вернуться к прямому общению с Богом. Изучение символики рая позволяет понять, как представлял это средоточие бытия русский человек.
