Произведения декоративно-прикладного искусства в контексте народного праздника коми-зырян Макарова Инна Витальевна

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА I. Образ праздника как воплощение жизненного уклада народа коми .

1.1. Природно-климатические условия в формировании предметно-пространственной среды коми народного праздника 36

1.2. Роль культурно-исторических процессов в возникновении и развитии коми народных праздников и произведений декоративно-прикладного искусства 54

ГЛАВА II. Принципы включения произведений декоративно-прикладного искусства в народный праздник коми-зырян .

2.1. Картина мира как художественная основа народного праздника коми-зырян и участвующих в нем произведений декоративно-прикладного искусства 69

2.2. Художественное пространство народного праздника (природная среда, поселение, жилище) 94

2.3. Ансамбль праздничного народного костюма в художественном пространстве народного праздника 109

2.4. Место и роль произведений декоративно-прикладного искусства коми в контексте народного праздника 131

ГЛАВА III. Средства художественной выразительности произведений декоративно - прикладного искусства в образном строе народного праздника коми-зырян .

3.1. Выразительные возможности материалов и изделий декоративно — прикладного искусства коми-зырян 144

3.2. Проблема художественного взаимодействия произведений декоративно -прикладного искусства в условиях народного праздника 171

3.2. Проблема художественного взаимодействия произведений декоративно - прикладного искусства в условиях народного праздника 167

Заключние.. 177

Примечания 182

• Природно-климатические условия в формировании предметно-пространственной среды коми народного праздника
• Картина мира как художественная основа народного праздника коми-зырян и участвующих в нем произведений декоративно-прикладного искусства
• Ансамбль праздничного народного костюма в художественном пространстве народного праздника
• Выразительные возможности материалов и изделий декоративно — прикладного искусства коми-зырян

Введение к работе

В богатейшем наследии народов мира особое место занимают народные праздники, отражающие стройную систему народных верований, мифологические представления, выражающие незримые связи между человеком и природой. Поселение, дом, интерьер, произведения декоративно-прикладного искусства, танец, музыка и человек - все это охватывается рамками праздника. Именно праздник в художественной форме моделирует различные жизненные ситуации, и объединяет произведения народного искусства в единый художественный ансамбль, поэтому только в контексте праздника можно по достоинству оценить роль и место отдельных произведений декоративно-прикладного искусства в составе ансамбля народного искусства. На сегодняшний день накоплен значительный материал по изучению отдельных видов декоративно-прикладного искусства коми-зырян, их ритуалов и различного рода праздников. Однако до настоящего времени произведения коми народного искусства, выступающие главным объектом исследования, еще не рассматривались в той естественной среде, для которой они предназначались и, в которой они наиболее ярко выражали свое художественное качество. По этой причине постановка данной темы становится вполне очевидной.

ИСТОРИОГРАФИЯ

Первые упоминания о коми народе встречаются в древнейших русских письменных источниках, относящихся к X-XIV векам и в произведениях иностранных авторов (подробнее этот материал будет рассмотрен в разделе «Произведения и источники» - С. 34). Однако вплоть до XVIII века сведения о коми народе, их быте и культуре были крайне отрывочные и не дают сколько-нибудь полного представления о культуре коми-зырян.

Устойчивый интерес к изучению быта и культуры народа коми возник в царствование Екатерины И, когда Российской академией наук был составлен обширный план всестороннего изучения России и целый ряд ученых работал над исследованием отдаленных территорий Российского государства. В 1771 году была предпринята научная экспедиция во главе с академиком И.И. Лепехиным для изучения Оренбургского края, Центрального района России, Приуралья и Зауралья. Экспедиция побывала также в некоторых селениях коми-зырян, расположенных на реках Летке, Лузе, Сысоле, Вычегде. Во время путешествия Лепехин свои наблюдения заносил в дневник и впоследствии издал труд (1771 - 1805)1, вышедший частями. Лепехин занимался натуралистическими исследованиями на данных территориях и описание уклада жизни населения не входило в задачу, возглавляемой им экспедиции, поэтому сведения по этим вопросам, отличаются фрагментарностью и исследователь только слегка затрагивает некоторые явления народной жизни. Так Лепехин, посетив Коми край, описал в селе Объячево празднования и жертвоприношения в Ильин день и сделал сравнительный анализ одежды коми-зырян и русских, первым обратил внимание на сходство отдельных элементов в одежде этих народов. Следует отметить, что фактический материал, собранный Лепехиным и яркие по выразительности рисунки, которые во время путешествия выполнял рисовальщик А. Шелауров, имеют большую ценность для нашего исследования.

Автор книги о быте всех обитающих в Российском государстве народов, И. Г. Георги (1777) впервые попытался, хотя и компилятивно, описать обычаи, нравы, быт народов, проживавших на территории тогдашней России. При описании финских (чудских) племен, в число которых он включает зырян, автор сообщает о сходстве их житейских обрядов с русскими. Так, он писал: «Народы сообразовались в слове и одежде с теми народами, кои им были порубежны... а особливо Зыряне и Пермяки, коих теперь и признать не можно от Россиян»3. Его обширный труд интересен нам не столько этнографическим материалом, сколько иллюстрациями, по которым мы можем судить об одежде финских народов.

В первой половине XIX века изысканиями в Коми крае занимались исследователи, интересы которых находились в различных областях естественно-географических наук. Весьма ценный материал о быте ижемских оленеводов мы находим в описаниях известного путешественника, ученого-ботаника А. Шренка (1837)4. Хотя целью экспедиции, возглавляемой Шренком, было изучение флоры печорского края, ученый в своем дневнике большое внимание уделяет обрядам оленеводов и подробно описывает оленеводческий комплекс (нарты, чум, одежду оленеводов), отмечает в общих словах яркую окраску тканей праздничного женского костюма, богато украшенные головные уборы женщин5. В это время в России в среде образованных людей заметно повышается интерес к устному народному творчеству. Видимо, всеобщий интерес к народной поэзии способствовал тому, что Шренком были открыты коми-ижемские трудовые песни. Однако, рассматриая их на фоне обрядовых песен других финно-угорских народов, он делает ошибочный вывод о том, что коми не поют на родном языке никаких песен, и что якобы коми не могли создать, и не создали ничего подобного карельскому или финскому эпосам. Данное мнение было опровергнуто уже в наше время, когда были открыты уникальные ижмо-колвинкие эпические песни6.

Несомненно, ценную информацию нам дает дневник Э. Гофмана (1850) 7- руководителя географо-геологической экспедиции, исследовавшей районы северного Приуралья. Он вслед за А. Шренком описал быт ижемских оленеводов: одежду, жилище, утварь. Сведения об охотничьем быте коми, находящиеся в дневнике Гофмана, являются для нашего исследования важным фактическим материалом, так как охотничьи обряды коми-зырян более других сохранили специфические формы древних ритуалов и вовлеченных в них произведений декоративно-прикладного искусства.

Праздник всегда тесно связан со сферой сакрального, восходящей к мифологическим представлениям, и предполагающей максимальную причастность к этой сфере всех составляющих праздника. В связи с этим особое место среди заметок путешественников занимают дневники В. Н. Латкина (1853)8, в которых содержатся легенды о чуди, о чудских кладах. Латкин отмечает, что наибольшей сакральной ценностью у коми-зырян обладали «чудские древности» (могильники и часовни). Именно эти места в течение длительного времени являлись центрами проведения языческих обрядов и церемоний. Значительную ценность в освещении вопроса о праздниках представляют материалы, собранные Латкиным, по ранним верованиям населения Коми края. Автор сообщает о существовании у коми-зырян культа деревьев, и об их поклонении силам природы.

Во второй половине XIX века возрастает интерес к народному быту и культуре коми-зырян в среде местной интеллигенции: учителей, врачей, представителей губернской администрации, священников. В Вологодских, Архангельских, Вятских губернских ведомостях десятки статей были опубликованы местными корреспондентами. Следует отметить, что авторы публикаций представляли разные слои населения, имели разную степень подготовленности к этнографическим исследованиям и различные аналитические способности. Возможно, поэтому их работы носят несколько очерковый, и, пожалуй, недостаточно системный характер, но фактический материал, ими собранный, имеет исключительную ценность. Ряд публикаций касался семейной обрядности и календарных праздников. Штатный смотритель усть-сысольских гимназий Е.В. Кичин (1852)9 описал братчины, учитель М. Косаревич (1856)10 семейную обрядность ношульских крестьян, П.В. Кокшаров (1859й календарные праздники. Статья В. Аврамова (1859)12 содержит сведения по календарным праздникам, фольклору, хозяйственным постройкам.

Особую группу составляют произведения русских писателей, которые прямо не связанны с темой нашего исследования, но в той или иной мере в них освещаются вопросы традиционной культуры народа коми. Оказавшись в Коми крае по разным причинам, русские писатели описали народный быт, верования коми-зырян.

Известный литератор, публицист, профессор филологии Н.И. Надеждин в 1837 году был отправлен в ссылку в Усть-Сысольск за публикацию «Философских писем» П. Я. Чаадаева в своем журнале «Телескоп». В очерке «Народная поэзия у зырян» (1839)13 напечатанном после возвращения из ссылки в альманахе «Утренняя заря», Н. И. Надеждин пишет об истории зырянского народа, о взаимоотношениях коми и русских, о приобщении зырян к русской культуре. В своем очерке он отмечает особо уважительное отношение зырян к русским и к русской культуре, и ее популярность у зырян он объясняет тем, что русский народ для зырян является высшим идеалом человеческого совершенства. Н. И. Надеждин впервые познакомил русского читателя с образцами коми свадебной поэзии, отметив ее простоту, музыкальность, живописность. В очерке представлены два свадебных плача невесты. Вместе с текстами плачей Н.И. Надеждин дает очень краткое описание поведения невесты во время плача, и еще более краткое описание ее свадебного наряда. Тем не менее, в короткой фразе автор сумел передать необыкновенно емкий, выразительный образ зырянской невесты.

В 50-х годах XIX столетия интерес к этнографии в России настолько возрос, что в 1856 году по инициативе великого кн. Константина Николаевича Морским ведомством была организована «литературная экспедиция» в различные области России. Известные русские писатели отправились в экспедиции для изучения и описания народной жизни, в том числе на Крайний Север. Двухтомная книга СВ.

Максимова (1859) о его путешествии на Север была отмечена золотой медалью Русского географического общества и принесла славу известному писателю. Несколько глав в книге были посвящены быту и культуре коми-зырян. Автором подробно описан быт ижемцев и выделены особенности в развлечениях молодежи, в свадебном обряде и в некоторых христианских праздниках. В этих обрядах автор видит проявление «старины» и пережитки языческих верований. Точные описания обычаев коми-зырян представляют большую ценность, так как в них мы находим строго достоверные сведения более чем столетней давности.

Среди наиболее значительных работ, появившихся примерно в эти же годы, следует назвать труды Ф. А. Арсеньева, посвященные промысловой тематике. Особенно ценны, описанные Арсеньевым, промысловые культы коми, которые мы находим в его монографическом исследовании (1873)15 об охоте и рыболовстве у коми. Являясь специфической формой древнего мировоззрения коми, промысловые культы (культы духов-хозяев и культ промысловых животных) проявляются во многих их обрядах и праздниках.

Очерк писателя-народника П.В. Засодимского (1878),16 совершившего «хождение в народ» коми, одно из лучших произведений русской литературы о быте коми-зырян. Изучив детально жизнь зырян, по документам, исследуя статистические данные и используя свои собственные впечатления, писатель проникся к зырянскому народу состраданием и симпатией. В очерке содержится богатый материал о зырянских богах, праздниках, которые автор называет «Полуязыческими», имея в виду, что в христианских праздниках коми сохранились черты многих языческих обрядов, например, жертвоприношения животных в дни святых Власия и Модеста. Засодимский подробно описывает жилище коми-зырян, народную одежду. Рассказывая об убранстве зырянских домов, писатель обращает внимание на детали: на излюбленные зырянами красные, зеленые и отчасти желтые цвета окраски мебели, на висящих в зырянских избах под потолком «деревянных голубков» («уточек»), подробно описывает женские рубахи.

Русский писатель Д.В. Круглов (1886)17 с большим интересом отнесся к коми народной культуре. Создавая свои очерки о коми-зырянах, он опирался на опыт своих предшественников-писателей, использовал материал этнографов, краеведов, а также делился своими собственными наблюдениями. Много места отводится в очерках описанию жилища, обычаев, одежды коми-зырян. Писатель отмечает массивность зырянских домов, но считает, что они мало отличаются от жилища русского крестьянина. Во внутренней планировке зырянской «керки» он также не увидел национального своеобразия, считая планировку зырянских домов полностью заимствованной у населения Русского Севера. Немало страниц в своем труде Круг-лов отводит зырянской бане, и называя ее «зырянским клубом», писатель подчеркивает особую роль бани в культуре народа коми. Следует отметить, что Круглов впервые использует в русском тексте прямые включения на коми языке - отдельные слова и выражения, целые произведения устного творчества, что повышает ценность его произведений. Однако ценность материала значительно снижается попыткой автора изложить все это литературным языком и дать при этом свою интерпретацию описываемому факту.

В произведениях русских писателей, в записках путешественников много неточностей, ошибочных мнений, неверных оценок, но именно эти работы внушили русскому человеку симпатию к зырянам и вызвали интерес у специалистов и ученых к быту и искусству народа коми.

Научное изучение коми народной культуры начинается примерно в 70-е годы XIX столетия. Научные интересы исследователей этого периода разнообразны. Среди публикаций конца XIX века, посвященных быту, культуре коми, особое ме-сто занимает книга К. Попова (1874) , явившаяся первым сводным трудом по этнографии коми-зырян. Однако его выводы по некоторым вопросам этнографии коми не безошибочны. Так, не сумев разобраться в сложном сплаве народной культуры коми, он признал ее полностью заимствованной от русских. Не соглашаясь в некоторых случаях с автором в трактовке многих явлений традиционной культуры коми, правомерно использовать конкретные факты, сведения, имеющиеся в книге Попова, относящиеся к обрядам и праздникам.

Искусство впитало в себя мифологические, религиозные представления народа и является одной из основных форм передачи и выражения существующих представлений о мироустройстве. Поэтому произведения декоративно-прикладного искусства помогают выявить специфические черты народного праздника, его художественную структуру, его основную идею. С этой точки зрения большой интерес представляет собой древнее искусство, связанное с тотемизмом, одним из отражений которого является искусство пермского звериного стиля. Интерес к пермскому звериному стилю возник в конце XIX века и был связан, прежде всего, с начавшимися на территории России археологическими раскопками.

Одним из первых исследователей пермского звериного стиля был Ф.А.Теплоухов(1893)19. В небольшой по объему монографии о чудских древностях исследователь анализирует религиозные верования древних коми, справедливо считая, что благодаря им можно объяснить тематику и содержание изображений. Автор делает первые попытки классификации произведений пермского звериного стиля и затрагивает некоторые вопросы, связанные с художественными особенностями самого стиля. Однако работу древних мастеров считает грубой, изображения недостаточно проработанными. В монографии приведены рисунки с изображениями пермских бляшек, которые не представлены в других произведениях, что существенно повышает ценность данной работы.

Исследования и публикации конца XIX века в значительной степени расширили знания о пермском зверином стиле, о его возникновении и развитии. Д.Н. Ану-чин (1899) , обобщив обширнейший материал, очертил территорию распространения пермского звериного стиля и рассмотрел трансформацию образов пермского звериного стиля в зависимости от этнических и культурных контактов.

А.С. Спицын (1899) сопоставил бляшки с этнографическими данными и пришел к выводу, что пермский звериный стиль явление не местное, а заимствованное, пришедшее от скифо-сорматских племен или от населения Передней Азии. Однако, сами поделки связывались автором с художественным творчеством и религиозными верованиями местных племен и лишь идеи и образы считал он были заимствованы в восточных религиях.

Нельзя обойти вниманием работы фольклористов и филологов, так как произведения фольклора идут из далекого прошлого с минимальными искажениями и дают нам возможность представить картину развития народного праздника более полно. Монография Г.С. Лыткина (1889) содержит богатый фольклорный материал (сказки, загадки, пословицы, обрядовые песни), в котором закрепились обычаи, связанные с народными обрядами и праздниками. В сказках, свадебных песнях достаточно часто встречаются описания женского костюма, обстановки, которые дают нам дополнительную информацию для их художественного анализа.

Важной вехой в истории изучения культуры народа коми явились труды, посвященные мировоззрению коми-зырян. В этой связи необходимо упомянуть ста-тью В.В. Кандинского (1889) . Василий Кандинский, в последствии известный художник, в 90-е годы прошлого столетия, как студент Московского университета проходил практику в Коми крае и, будучи человеком широких интересов, заинтересовался верованиями зырян. В небольшой статье он рассмотрел национальные божества коми и проанализировал представления народа коми о душе. Рассматривая культ предков, Кандинский отметил, что верование в орта несомненно, чисто зырянское и, кроме того, местное. Кандинский считал, что зыряне имеют весьма смутное представление о душе и существо (субстанция) орта не есть дух, так как все духовные существа (лешие, водяные) имеют телесную оболочку, их можно видеть и им можно причинить боль. Поэтому он делает не совсем правильный вывод, считая эти представления зырян плодом обрусения и христианизации. Не обходит своим вниманием Кандинский праздники жизненного цикла. При этом рассматривает их с учетом коми мифологии и древней символики. Следует отметить, что исследователь одним из первых затронул символику пространственной структуры жилища, определив сакральное значение очага, печи в зырянском доме.

Наиболее профессиональные изыскания в изучении мировоззрения коми-зырян были проделаны учеными, выходцами из Коми края. Этнограф и философ К.Ф. Жаков в одном из очерков (1901)24 сделал первую попытку научного анализа собранных до него фактов. Анализируя красочные молодежные хороводы, приуроченные к празднованию Петрова дня, ученый находит в них языческие корни. Рассматривая такие формы развлечения молодежи, как хороводы, посиделки Жаков в общих чертах выявил их истоки. Немаловажным представляется мнение ученого относительно того, что происхождение данных форм развлечений связаны с древними ритуалами, и с культом плодородия.

Используя фольклорный материал В.П. Налимов в статье (1903) о язычестве коми-зырян попытался реконструировать представления древних коми о происхождении Вселенной и Мира, и пришел к выводу о тотемической природе языческого мировоззрения коми-зырян.

П.А. Сорокин (1910) проанализировав языческие верования коми-зырян, пришел к выводу, что анимизм имел глубокие корни в мировоззрении древнего населения края.

Важным событием в культурной жизни Коми края и новым импульсом в изучении народной культуры и искусства коми-зырян стало открытие 14 октября 1911 года в Усть-Сысольске краеведческого музея, который был создан по инициативе учителя А. А. Цембера. Впервые же вопрос о необходимости создания музея редкостей и древностей зырянского края был поставлен В. Кичиным в 1884 году. Однако тогда музей открыт не был, так как не хватило средств.

Интерес к коми народной культуре у А. А. Цембера возник после знакомства с немецким профессором Ю. Вихманом, который работал над составлением немец-ко-финско-зырянского словаря. В 1902 году по его поручению А. А. Цембер отправился собирать зырянские сказки, пословицы, песни. В 1907 году вместе с финским ученым У. Сирелиусом он собирал предметы народного искусства в селе Мордино и в окрестных деревнях. Финского ученого интересовали произведения народных резчиков, тканье, женские народные костюмы. Огромное количество (26 пудов) произведений декоративно-прикладного искусства коми-зырян (посуда, одежда) Сирелиус увез в Финляндию. В 1911 году А. А. Цембер становится свидетелем того, как еще большее количество зырянских предметов быта и одежды вывозит в Будапешт венгерский ученый Балог-де-Бартш. А. А. Цембер, наблюдая в течение нескольких лет, как произведения народного искусства вывозятся за границу, и понимая всю серьезность данной проблемы, обращается в земскую управу с прошением, в котором ставит вопрос о необходимости сохранения памятников культуры народа коми и создания музея.

Первоначально в коллекции музея было несколько десятков экспонатов: деревянный гребень, полотенце из Летки, несколько археологических находок и небольшая библиотека редких книг. Постепенно усилиями Цембера - первого директора музея, и его сподвижников собирается довольно богатый материал, и комплектуются первые коллекции. Для сохранения и изучения памятников художест венной культуры коми-зырян открытие краеведческого музея имело значение, которое трудно переоценить.

После установления Советской власти в Республике было создано Общество по изучению Коми края. В период с 1924 года по 1929 год в Усть - Сысольске этим обществом издавался краеведческий журнал «Коми му» («Зырянский край») в котором печатались статьи по этнографии, археологии, краеведению. На страницах журнала «Коми му» появляются первые статьи филолога А.С. Сидорова, который одним из первых затронул проблему магических представлений коми-зырян (1928) . Сидоров считал, что знахарство, колдовство и связанные с ними явления занимали исключительное место в коми действительности. Тяжелые исторические условия, суровый север, оторванность от культурных центров, способствовали проникновению этих явлений во все сферы жизни народа. Тема праздника непосредственно в данной работе не рассматривается. Однако, в ней мы находим описания магических обрядов, которыми были насыщены у коми-зырян не только праздники жизненного цикла, но и многие христианские праздники. Книга Сидорова чрезвычайно богата информацией о конкретных проявлениях суеверных представлений у коми и дает большой фактический материал для анализа народного праздника, и его реконструкции. Описание предметов, задействованных в народном празднике зырян, помогает воссоздать его визуальный образ.

В 30-е годы в Коми крае почти прекращаются этнографические исследования. Спад краеведческих и этнографических изысканий наблюдался в эти годы в СССР повсеместно, так как этнографические исследования были отнесены к неактуальным, ненужным и даже вредным научным направлениям. Под лозунгом борьбы с «национализмом» и «идеализацией старины», якобы присущих этнографической науке, свертывались этнографические издания.

Возрождение исследований по изучению традиционной культуры коми происходило в конце 40-50 годах. Самой яркой работой этого периода стала моногра 0 7 фия В.Н. Белицер . Естественно, что в обобщающем исследовании невозможно было рассмотреть с одинаковой полнотой все затронутые в нем темы. Вопрос о народных праздниках затрагивался автором в контексте религиозных народных представлений. Примечательно, что в данном труде, мы находим (впервые в истории изучения коми народной культуры) достаточно полную характеристику народного искусства. В. Н. Белицер считала, что богатство народного творчества у коми выражалось, главным образом, в декоративно-прикладном искусстве и устной народной поэзии. Анализируя декоративную отделку жилых построек, предметов быта автор, в первую очередь, указывает на их культовое значение, описывает материалы, которые шли на их изготовление и приемы обработки, а произведения народного искусства описываются автором только с утилитарной точки зрения. Пластика, пропорции, композиционные особенности, цвет произведений народного искусства исследователем не анализируются. Происхождение геометрического орнамента у коми В. Н. Белицер объясняет распространением ткачества, считая, что сама техника ткачества способствовала возникновению геометрических узоров. В монографии автор дает местную терминологию узоров. Названия узоров, например, «бараний рог», «оленьи рога», «куриный палец», как считает ученый, отражают реалистическую природу коми орнамента и поясняют изображения. Эта точка зрения В. Н. Белицер на природу орнамента, на наш взгляд, не учитывает его солярной символики, универсальной для орнамента многих народов Северной Евразии. Однако следует отметить, что по богатству фактического материала монография В. Н. Белицер является и сегодня тем фундаментом, без которого не может обойтись ни один исследователь коми народной культуры.

В народном празднике соединяются все виды искусств, а так как декоративно-прикладное искусство, в большей степени, определяет художественную выразительность праздника, то для исследования исключительно ценны научные изыскания в области декоративно-прикладного искусства народа коми. В 60-70-е годы XX столетия начинается систематическое изучение декоративно-прикладного искусства коми. Появляется ряд статей Г. В. Шипуновой28, в которых она рассматривает типичные для искусства коми орнаментальные мотивы и дает краткое описание роли узорных вещей в обрядах, отмечая тот факт, что орнамент больше всего сохранился в женской одежде.

Семантика пермского звериного стиля рассмотрена Л. С. Грибовой в специ-альной монографии (1975) . Исследователь предполагает, что изображения человека, лося, птицы, «ящера» являлись отличительными знаками человека, носившего подобную подвеску, или, вообще, знаком определенного рода. Однако не представляется возможным рассматривать все предметы пермского звериного стиля в качестве этносоциальных символов и связывать их с конкретными родовыми группами. Несомненно, что сложные композиции на культовых бляшках отображают мифологию и другие сюжеты из верований древнего населения. Данная работа интересна для нас тем, что Грибова дает новое толкование образов пермского звериного стиля и делает новую расшифровку содержания предметов пермского звериного стиля, которая помогает нам понять мировоззрение народа коми.

В 70-е годы появляется ряд статей, посвященных коми народному орнаменту. Г. Н. Климова определяет систему орнаментации традиционных вязанных и тканых изделий, хронологию появления узорного вязания и бранного ткачества на территории Коми края (1972)30. Одна из публикаций исследовательницы посвящена местным названиям мотивов текстильного орнамента (1976)31. Результаты своих исследований Г. Н. Климова обобщила в монографии (1978) , в которой она рассматривает развитие геометрического орнамента коми и приходит к выводу, что его появление было обусловлено рядом причин: материалом изготовления, техническими способами исполнения, влиянием других культурных традиций. Однако при рассмотрении вопроса о распространении на территории коми различных вариантов диагонально-геометрического орнамента Г. Н. Климова преувеличивает роль внешнего влияния. Она считает, что декоративные одинаковые особенности у разных народов не могли развиться самостоятельно, а могли появиться только лишь в результате связей населения. Необходимо отметить, что, несмотря на наличие общих черт в геометрическом орнаменте населения русского Севера, финно-угорских народов и даже тюркских народов, в большинстве случаев обнаруживаются существенные различия, которые проявляются в сочетании технологии, соотношении частей орнаментальных композиций и, наконец, в цветовой гамме.

Среди трудов, посвященных народному искусству коми, особое место занимает монография Л. С. Грибовой (1980)33, которая явилась первым и пока единственным обобщающим трудом по коми народному искусству. В данной работе автор на большом фактическом материале XIX-XX веков рассматривает декоративное искусство коми (зырян и пермяков) в таких его техниках, как обработка дерева, бересты, меха, кости, металла и ткачество. Анализируя отдельные виды прикладного искусства коми, исследователь в первую очередь обращает внимание на возникновение и эволюцию форм изделий, на технику художественной обработки. Отдель ная глава в монографии посвящается геометрическому орнаменту. Следует отметить, что многие мотивы геометрического орнамента Грибова определяет как стилизованные изображения реальной действительности. При этом она опирается на труды Г.В. Плеханова34 и СВ. Иванова35 концептуальные построения, которых в наше время несколько устарели. Однако большинство вариантов диагонально-геометрического орнамента коми, по мнению автора монографии, развилось из знаков собственности - пасов, которые являлись знаком родовой, семейной принадлежности и собственности. Выделяя несколько функций паса (знак родовой принадлежности, магическая функция, декоративная функция), Л. С. Грибова считала, что с утерей первых двух функций, пас сохранился как орнаментальный мотив. Гипотеза ученого, недостаточно аргументирована, особенно критерии выделения тех или иных пасов в качестве элементов составляющих некоторых орнаментальных мотивов. Даже из одного паса путем его различных комбинаций могут быть получены самые разнообразные композиции, а в коми орнаменте количество вариантов ограничено. Не ставя специальной задачи — охарактеризовать комплекс народного костюма, его конструкцию и форму, Грибова рассматривает в своей монографии достаточно подробно его составные части: головные уборы, пояса, вязаные изделия, в первую очередь, уделяя внимание способам и приемам производства и художественной обработки текстильных материалов. Большим достоинством монографии Л. С. Грибовой является наличие в ней рисунков, фотографий, образцов орнаментов. Книга Грибовой до сегодняшнего дня сохраняет свое большое научное значение как наиболее фундаментальный труд о народном искусстве коми.

Среди наиболее значительных работ опубликованных в 70-е годы, в которых рассматриваются различные проблемы народной культуры, следует выделить ста-тьи и монографию Л.Н. Жеребцова о жилище коми-зырян. Автор рассматривает все типы застройки (беспорядочный, прибрежно-рядовой, уличный), анализирует типы зырянского жилища (изба, изба- двойня, дом-связь), определяет конструктивные особенности традиционного жилища коми (высокий подклет, отсутствие фундамента и другие). Проанализировав описания путешественников, работы исследователей, сохранившиеся постройки, автор, пришел к выводу о том, что зырянская изба формировалась под влиянием русских традиций и местных условий. Жеребцов считает, что русское влияние отразилось и в декоре коми жилища. Однако в своем исследовании он не уделил должного внимания анализу и оценке декоративного оформления зырянских домов.

В конце 60-х и 70-х годах увидели свет отдельные исследования, специально посвященные изучению народных праздников и обрядности коми. Опубликованная То в 1968 году монография Ф. В. Плесовского явилась, по существу, первым обстоятельным научным исследованием о свадьбе народа коми. В ней на обширном материале, собранном из различных источников, рассматривается коми свадьба в контексте древней и традиционной культуры финно-угров. Используя большой фактический материал, автор подробно описывает основные структурные элементы свадьбы (сватовство, рукобитье, девичник, свадебное гулянье, послесвадебные ритуалы). Анализируя свадебные обряды в разных коми селениях, Ф. В. Плесовский приходит к выводу о том, что единой коми свадьбы не существует, и представляет в своей книге локальные варианты свадебной обрядности. Неоспоримым достоинством книги является представленный в ней сравнительный анализ удмуртской, русской, коми свадебной обрядности. Справедливо считая, что русская свадьба оказала большое влияние на коми свадьбу, Ф. В. Плесовский заключает, что свадьба коми представляет явление более сложное, чем простое заимствование. В работе Ф. В. Плесовский анализирует ряд пережитков, сохранившихся в свадьбе с языческих времен: религиозно-магические, тотемические, пережитки историко-социального содержания. Кроме того, в данной работе рассматривается структура причитаний, их тематика, их художественно-композиционные особенности.

Подробный анализ календарных праздников содержится в статьях Н.И. Ду-карт , в которых автор анализирует молодежные развлечения на Святки и весенне-летние календарные обряды. В праздничной обрядности коми Дукарт видит сплав христианских и языческих верований русских и коми, называя это явление «своеобразным троеверием».

В 1976 году в бассейне реки Вычегды местный житель нашел и передал археологам древний промысловый коми календарь, представляющий собой плоское бронзовое кольцо с изображениями девяти фигурок животных, расположенных по кругу. Исследованием этой находки занялся Н. Д. Конаков. В статье (1987)40 посвященной этой находке, ученый пишет, что древний промысловый календарь коми был изготовлен с использованием традиций художественного литья и традици онной для коми зооморфной символики. Анализ и дешифровку древнего календаря автор дает в контексте мифологии коми и древней обрядности. Н. Д. Конаков рассматривает образы животных, которые на промысловом календаре коми олицетворяют тот или иной период основываясь на фольклоре и ранних верованиях финноя-зычных народов. Так, он считает, что лось и медведь у древних являлись символами солнца и на календаре они были хозяевами весеннего и летнего периодов, выдра же олицетворяла собой таинственный, подводный, потусторонний мир-мрак и поэтому на промысловом календаре коми она открывала период поздней осени (в таком ключе ученый рассматривает всех животных, изображенных на бронзовом кольце). Данная дешифровка древнего календаря помогает нам в народных праздниках коми отделить поздние христианские наслоения от ранних языческих, и в этом сложном сплаве увидеть самобытность народного праздника коми.

Завершая историографический обзор, посвященный изучению традиционной культуры коми, остановимся на работах вышедших из печати в последнее десятилетие. Семейная обрядность коми была подробно рассмотрена В.А. Семеновым (1992)41, календарные праздники коми-зырян - Н.Д. Конаковым (1994)42. В данной работе Н. Д. Конаков анализирует календарные праздники коми в контексте православной религии, пытаясь, однако, выделить в праздниках годового круга языческие обряды и древние воззрения коми-зырян. В частности, в монографии много места отводится подробным описаниям архаических обрядов, гаданий, суеверий и игр, причем, автор дает местные варианты того или иного обрядового действия и сравнивает их с русскими.

В 1997 году вышел из печати первый в истории России комплексный атлас43, в котором обобщено культурное наследие народа коми и отражено современное состояние культуры. Систематизирован огромнейший этнографический материал о жилище, одежде, о ремеслах и промыслах.

Анализ литературы о традиционной культуре народа коми, в целом, и литературы о коми праздниках, в частности, дает нам возможность выделить несколько периодов в истории изучения традиционной культуры коми.

Первый самый длительный период (70-е годы XVIII столетия - 70-е годы XIX столетия) связан с именами путешественников, географов, писателей, с представителями разночинной интеллигенции, которые не ставили специальной целью изу чение народной коми культуры и не всегда имели необходимые для этого знания. Поэтому изучение народной культуры на этом этапе не носило научного характера, не было целенаправленным, а подход в оценке культурных явлений и произведений народного искусства был описательным. Однако первыми исследователями был накоплен большой фактический материал, прямо или косвенно связанный с традиционным искусством, праздниками и обрядами коми-зырян. Немаловажен тот факт, что именно первые исследователи-непрофессионалы вызвали большой интерес к культуре коми-зырян у этнографов, филологов, историков, фольклористов, пришедших им на смену.

Во второй период (80-е годы XIX столетия - 20-е годы XX столетия) формируются научные взгляды по многим аспектам народной культуры. Появляется первый обобщающий труд К.Ф. Попова по этнографии народа коми, в котором этнографический материал впервые классифицируется и систематизируется. В этот период разрабатываются вопросы духовной культуры коми, в частности научному анализу подверглось мировоззрение народа коми, восходящее к дохристианским представлениям. Изучается традиционная обрядность и фольклор. Следует также отметить, что в этот период были зафиксированы многие элементы традиционной культуры, впоследствии исчезнувшие не только из быта, но и из памяти современных коми. Однако в трудах ученых-исследователей этого периода еще в недостаточной степени используется археологический материал.

В истории изучения народной культуры существует, как бы, временной зазор (30-40 годы XX в.), когда практически прекращаются краеведческие и этнографические исследования. Многие ученые этнографы подверглись репрессиям как «буржуазные националисты». Годы Великой Отечественной войны тоже не способствовали изучению народной культуры коми.

Современный этап в истории изучения коми культуры начинается, примерно на рубеже 40-50-х годов. Он был связан с деятельностью центральных этнографических учреждений и с созданием Коми филиала Академии наук СССР. Появляются обзорные работы по жилищу и одежде коми, по декоративному народному искусству, праздничной обрядности. Критическое отношение к методам и результатам отдельных исследований не может помешать нам видеть большие научные достижения в области изучения традиционной культуры народа коми. Накоплен и систематизирован огромный материал фактов, связанных с народными праздниками коми, достаточно полно изучены отдельные направления народного искусства коми, виды и конкретные произведения.

Вместе с тем, следует отметить, что весь этот богатейший материал не исследован в достаточной мере, и в первую очередь искусствоведами. Большая часть научных трудов принадлежит историкам, этнографам, филологам, которые при анализе отдельных аспектов коми народного праздника основное внимание уделяли раскрытию его содержания. Работы ученых не дают нам целостной картины народного коми праздника, не выявляют его художественных особенностей и национального своеобразия, не определяют его места в народной культуре. Памятники декоративно-прикладного искусства, которые свидетельствуют об остроте восприятия праздника в исследованиях остаются в тени, играют иллюстративную роль, или оцениваются авторами «не только вне контекста времени, но и вне исторического опыта»42.

ОБОСНОВАНИЕ ТЕМЫ

Современное научное мышление всё более характеризуется стремлением рассматривать не отдельные изолированные явления народной культуры, а общие принципы художественной организации. Академик Д. С. Лихачев очень точно заметил: «Народное искусство это не отдельные предметы. Это цельный и стройный мир, который безжалостно нарушается, когда из него вырываются отдельные виды народного творчества или отдельные художественные произведения» .

В основу диссертации положено понимание народной культуры, как ансамбля, который «охватывает деревню, дом, интерьер и объединяет вещи и человека в его праздничной жизни, создаёт духовно-нравственное пространство его жизни, формирует предметно-пространственную среду, способную воздействовать на человека, формировать его внутренний мир»44.

Праздник в концентрированном виде воспроизводит смысл бытия и, будучи связан со всеми сторонами народной жизни, аккумулирует наряду с природной средой широкий круг произведений народного искусства - застройку поселений, жилища, костюмы, посуду, прялки, тканые изделия. Народные праздники это особые периоды в жизни крестьянского сообщества, которые чередовались с трудовой обыденной жизнью, противопоставлялись ей и, как правило, теснейшим образом были с ней связаны45. Противопоставление праздников будням вызывалось сменой определенных, больших и малых циклов в ритме жизни природы. Не готовя себя к наступлению праздника, не бросая работы, человек мог способствовать сбоям в биоритме природы и навлечь на общину, семью и себя самого великий гнев божества.

Периоды праздников соотносились с кризисными моментами в окружающем мире (поворотные точки хозяйственного года), либо с кризисными моментами в жизни коллектива или отдельного человека (рождение, свадьба). Именно в народных праздниках достигался высший уровень сакральности, и обреталось чувство жизненной полноты при условии участия в них всех членов коллектива и при демонстрации всех способов выразительности. Обладая изначальной самостоятельностью, праздник наиболее ёмко и всесторонне отражал многовековой опыт народа, его взаимоотношения с природой, его историю, мировоззрение, народное творчество, в первую очередь, декоративно-прикладное. Исходя из этого, следует рассматривать праздник как целостный художественный ансамбль, в котором во всеобщем единении живут все составляющие народной культуры.

Объектом исследования являются произведения декоративно-прикладного искусства, формирующие художественное своеобразие праздника коми-зырян.

Предметом исследования выступают принципы и закономерности включения произведений декоративно-прикладного искусства в пространство народного праздника, определяющие художественную природу его визуального образа.

Цель настоящей диссертации состоит в том, чтобы определить роль и взаимодействие произведений декоративно-прикладного искусства в народном празднике коми-зырян, выявить основные тенденции художественной цельности коми народного искусства.

Для достижения поставленной цели необходимо последовательно решить следующие задачи:

1. Оценить роль природно-климатических условий края и выяснить, как они повлияли на формирование народных праздников коми-зырян и как народ коми, приспосабливаясь к природной среде, использовал ее материалы в праздничной жизни. Географическое положение и климат, определяя направление практической и интеллектуальной деятельности народа, стимулируют развитие культурных навыков и являются важнейшим условием формирования не только уклада жизни народа и отдельных этнических групп, но его жилища, одежды, утвари. Поэтому важно определить, как природно-географические условия участвуют в формировании предметно-пространственной среды народного праздника.

2. Провести анализ культурно-исторических условий, имевших место на территории Коми края, и сопоставив разные этапы развития коми культуры, определить какое влияние они оказывали на декоративно-прикладное искусство коми-зырян. Анализируя культурно-исторические процессы, важно определить, как торговые и культурные контакты коми-зырян с другими соседними народами повлияли на формирование особенностей в народном искусстве: в жилище, в праздничной одежде, в оформлении предметов декоративно-прикладного искусства, задействованных в праздничных действах.

3. Для понимания основ художественной организации праздника необходимо раскрыть содержательную основу народного праздника. Праздник как культурное явление, как исторически сложившаяся структура, охватывает и связывает воедино все сферы деятельности человека: трудовую, религиозную, художественную. Мифологическое сознание народа на протяжении длительного периода времени формировало праздники, которые воспроизводили архетепические мировые образы: «Космоса» и «Хаоса», «Мирского» и «Священного», «Вечного» и «Времени». Необходимо определить в какие художественные образы воплощались различного рода формы природного и освоенного мира, и какое отражение находили в произведениях декоративно-прикладного искусства.

4. Природный и освоенный мир вовлекаются в праздничное пространство, превращаясь в сакральное пространство, прообразом которого являлась картина мироздания, но которое имело художественные формы и характеристики. Художественно оформленное пространство праздника непосредственно вытекает из внутренней формы праздника, то есть из его содержания. Важной задачей, в связи с этим, становится определение особенностей художественного пространства праздника.

5. Человек в праздничных одеждах является композиционным центром художественного пространства праздника. Поэтому ансамбль праздничного народного костюма неразрывно связан с содержанием праздника и образует четкую и упорядоченную семантическую систему. В рамках этой системы необходимо рассмотреть народный костюм коми и охарактеризовать под этим углом зрения его художественные особенности: структуру, состав, конструкцию, крой, форму; взаимосвязь отдельных его элементов (одежды, головных уборов, обуви, украшений) и используемых материалов; орнаментацию, фактуру, цвет.

6. Наиболее важной задачей является определение места предметов декоративно-прикладного искусства в структуре народного праздника коми-зырян. Художественное пространство праздника, представляющее органическое единство всех его составляющих, обусловлено содержанием праздника, и единая образно-семантическая система праздника определяет место и роль каждого произведения декоративно-прикладного искусства в пространстве поселения и жилища, а также определяет принципы художественного оформления каждого произведения.

7. Пластические свойства произведений декоративно-прикладного искусства, вовлеченных в праздничные действа: особенности используемых материалов, их фактура, способы орнаментации изделий, особенности расположения орнамента, цвет изделий и колорит всей предметно-пространственной среды - единое и неделимое целое, создающее неповторимое художественное своеобразие народного праздника. Поэтому выявление выразительных возможностей материалов и изделий является основной задачей данного исследования и призвана стать одним из завершающих шагов на пути изучения художественного своеобразия произведений декоративно-прикладного искусства, вовлеченных в праздник народа коми.

8. Завершающая задача - исследовать проблему художественного единства произведений народного искусства в условиях праздника. Сравнить и выявить ус тойчивые признаки их взаимодействия и определить меняющиеся художественные характеристики в разные исторические периоды.

В работе народное искусство коми-зырян рассматривается в рамках исторически оформившихся периодов, что позволяет дать довольно исчерпывающую картину развития народного праздника коми-зырян и вовлеченных в него произведений декоративно-прикладного искусства. Начальный период, относящийся к XI — XIV вв., связан с зарождением устойчивых форм в искусстве народа коми. Второй период, XV - XVII вв., соответствует развитому и позднему средневековью, когда контакты коми-зырян с русским населением определяли развитие коми культуры и народного искусства. Третий, XVIII - XIX вв., характеризуется влиянием промышленного производства на художественную культуру народа коми. Заключительный период, конец XIX - начало XX в., в наиболее полной мере представлен различного рода бытовыми изделиями, что во многом объясняется началом систематического изучения народного искусства коми-зырян.

ПРОИЗВЕДЕНИЯ И ИСТОЧНИКИ Для всестороннего изучения произведений декоративно-прикладного искусства, вовлеченных в народный праздник, в круг рассмотрения потребуется привлечь самый широкий комплекс произведений и источников. В таком качестве могут быть использованы как сами произведения искусства - предметы быта и культа в виде археологических находок, представленные в коллекциях, так и данные этнографии; зарисовки путешественников и фотографии, по которым мы можем судить о предметах народного искусства не дошедших до наших дней; коллекции краеведческих, этнографических, исторических музеев; фольклор; письменные источники и записки путешественников, а также современные полевые данные.

Особую ценность представляют данные археологии, являющиеся наиболее достоверным источником сведений о народной культуре, помогающие воссоздать наиболее ранние этапы формирования изначальных представлений об окружающем мире. Археологические материалы о жизни и быте людей, проживавших на территории Коми края в различные исторические периоды, обнаружены в основном при раскопках древних поселений. Остатки жилых конструкций, хозяйственных сооружений, орудия труда дают возможность судить о жилище древнего на селения, о видах их деятельности без каких-либо искажений, связанных с передачей информации через многие поколения. Культовые сооружения и предметы культа позволяют получить информацию о верованиях предков коми-зырян и представить их отношение к древним обрядам и праздникам. Таким образом, археология предоставляет нам наиболее древний пласт культуры - предметы различного назначения, выполненные из разнообразных материалов с использованием традиционных техник и отмеченных своеобразным художественным решением.

Археологический фонд является самым многочисленным в Национальном музее Республики Коми (НМРК). Большой коллекцией археологических памятников располагает Музей археологии и этнографии Коми научного центра Уральского отделения Российской академии наук (МАЭ КНЦ), а также Музей археологии и этнографии при Сыктывкарском государственном университете (МАЭ СГУ).

В Внеском торфянике (среднее течение Вычегды) обнаружены различные произведения декоративно-прикладного искусства, относящиеся к II тыс. до н. э.: передняя часть лыжи со скульптурным изображением головы лося (МАЭ КНЦ А-234/ 111), орнаментированные луки, изделия из коры46. В Лоемском могильнике была найдена деревянная ложка с ручкой в форме рыбы с геометрическим орнаментом (МАЭ КНЦ А-438/ 123). Изображения животных и птиц встречаются не только на деревянной утвари, но и на глиняной посуде. На глиняном сосуде (МАЭ КНЦ А-567) с поселения Угдым III изображены скачущие кони.

Не менее важен для нашего исследования археологический материал, найденный при раскопках языческих святилищ, дающий информацию об обрядах жертвоприношений, о древних богах. Из языческих святилищ, обнаруженных на территории Коми края, можно назвать родовое святилище Джуджыдъяг (с. Сторожевск, Корткеросского р-н). Святилище расположено на холме, находящемся на берегу озера Шойнаты. Здесь найдены предметы шаманского обихода - бронзовый пти-цевидный идол (МАЭ КНЦ А-773/982), многочисленные бронзовые шумящие подвески и пронизки (МАЭ КНЦ А-1112/492, А-999/ 10, А-437/456), монетовидная серебряная подвеска с изображением сцены охоты (МАЭ СГУ А-7/1421). Здесь же было обнаружено место культового костра, представляющее собой большую круглую каменную площадку, покрытую сплошным углистым слоем47. Недалеко от святилища был найден промысловый коми календарь в виде плоского бронзового кольца с изображением девяти основных промысловых животных - медведя, лося, оленя, горностая, росомахи, выдры, лисы, белки, горностая (МАЭ КНЦ А-70/59а). Археологические материалы пещерных святилищ, расположенных в печорской тайге, на среднем Тимане, на реке Усе, дают возможность получить косвенные сведения для воссоздания отдельных языческих обрядов. Уньинская, Канин-ская, Эшмесская, Адакская пещеры были местом, где совершались подобные обряды на протяжении нескольких столетий - с V по XIV вв. н. э 48. Здесь сохранились следы кострищ и многочисленные вещевые, пищевые и кровавые приношения древних жителей своим богам и духам.

В Эшмесской пещере археологами были обнаружены два деревянных идола, относящихся к X - X вв. Один идол изготовлен из доски и представляет собой мужскую фигуру (НМРК, кп 711). Другой идол выполнен в виде конически-заостренного вверху столбика (УКМ / 62). Данные находки имеют большую ценность, так как в основном идолы известны по этнографическим описаниям и находят их археологи крайне редко. Идолы позволяют определить художественные приемы, использованные при их создании древними мастерами.

В числе археологических находок - предметы культового литья, датируемые серединой и второй половиной I тыс. н. э., представляющие собой произведения древнего искусства финно-угорских племен Западного Приуралья (пермский звериный стиль)49. Предметы пермского звериного стиля являются образцом мелкой металлической пластики и представлены плоскими и объемными литыми пластинами в виде пронизок, подвесок, наверший кинжалов и рукояток ножей с изображением зверей, птиц и человека. Данные произведения искусства несут в себе не только отражение картины мира древних племен50, но косвенно рассказывают о древних празднествах, в которых их использовали51. Памятники пермского звериного стиля, в большом количестве представленные в музеях города Сыктывкара, являются одним из наиболее ценных источников для изучения мировоззрения древнего населения Западного Приуралья и истоков коми народного искусства.

Не менее ценным источником для изучения художественного образа народного праздника является этнографический материал. Этнография, как самостоятельная область знаний, за длительный период своего существования накопила огромный материал для изучения различных аспектов коми народной культуры. Из этнографических данных, необходимых для нашего исследования, мы выделяем следующие: обряды и обычаи, связанные с промысловыми культами; обряды жизненного цикла; календарные обряды; жилище и обряды, связанные с возведением дома; традиционную праздничную и повседневную одежду коми-зырян.

Промысловые культы, сохранившие специфические формы мировоззрения древних охотников и рыболовов Северной Евразии, служат важным источником дающим возможность для реконструкции языческих праздников предков коми-зырян. Промысловые культы подробно описаны в XIX в. Ф. А. Арсеньевым52, в XX в. А. С. Сидоровым53.

Основные семейные обряды (родильный, свадебный, похоронно-поминальный) у коми-зырян представляют слияние христианских и языческих элементов и имеют общие черты, обусловленные одним и тем же смыслом - установлением нового статуса человека. Связанные с последовательным прохождением человеком своего жизненного пути - от рождения до смерти, они обладают особой выразительностью. Поэтому данный материал правомерно использовать для осмысления особенностей художественного сознания коми-зырян, изобразительной и образной систем праздничного действа.

Календарные обряды: святочные, весенне-летние, осенние, совершаемые при наступлении определенных природных явлений (смена времен года, фаз луны, созревание урожая), осуществлялись для того, чтобы противостоять нарушению равновесия в природе, в быту. Известные нам календарные обряды коми в большинстве случаев славянского происхождения были заимствованы ими от русских54. Святки, Масленица, Иванов день и другие обряды сельскохозяйственного цикла приурочивались к церковному православному календарю, однако, как и семейные обряды у коми-зырян они имели и свою национальную специфику.

Семейные и календарные обряды коми-зырян впервые стали фиксироваться в XVIII в. и достаточно полно в последующее время были описаны К. А. Поповым 5, В. Аврамовым56, В. Н. Белицер57, Н. Д. Конаковым58.

Жилище коми-зырян является важным этнографическим источником, позволяющим через архитектурный декор, через обряды, связанные с возведением дома определить семантические и изобразительно - художественные аспекты народного искусства коми-зырян. В данной работе был использован, в первую очередь, ком плекс материалов по жилищу XIX -XX веков. Это описания путешественников и исследователей; обобщающие труды К. А. Попова, В. Н. Белицер, Л. С. Грибовой; сохранившиеся постройки. Элементы декоративной отделки коми жилища, отдельные образцы представлены в музеях города Сыктывкара.

Традиционная одежда коми-зырян (праздничная и повседневная) в основном похожа на одежду северорусского населения, а у северных коми есть сходство с ненецкой одеждой. Праздничная одежда коми-зырян в целом и отдельные ее детали имели особое символическое значение, связанное с народными верованиями и не отделима от народного праздника. Комплексы одежды дошли до нас с XIX в., . отдельные элементы датируются XVIII в., а аксессуары иногда восходят к X — XI столетиям.

Основной массив предметов, характеризующих различные этапы развития народной культуры и формирующие художественное пространство праздника народа коми, сосредоточен в музейных собраниях.

Фонды Республиканского Национального музея г. Сыктывкара располагают богатыми коллекциями произведений народного искусства коми, отражающими различные грани культуры народа.

В музее представлены локальные комплексы традиционной одежды: ижем-ский, печорский, удорский, вычегодский, сысольский, прилузский, отличающиеся друг от друга кроем, тканями, орнаментацией. В основном это коллекции одежды, относящиеся к XIX - началу XX веков. Праздничные пояса, игравшие роль оберега на свадьбе, женские головные уборы, вязаные вещи, которые входили в приданное невесты и изготовлялись для свадебных подарков, также находящиеся в собрании музея, являются основными материалами изучения художественного образа праздника.

Коллекция прялок, хранящаяся здесь же, является для нас ценным материалом, так как прялка у народа коми всегда имела парадный вид, вместе со своей хозяйкой участвовала в праздничных посиделках, и часто была подарком к свадьбе. В Национальном музее Республики Коми (НМРК) хранятся резные прялки и прялки, украшенные росписью из различных районов республики, относящиеся к XIX -началу XX веков: удорские прялки двух типов (веслообразные и лопатообразные), верхневычегодские с резным геометрическим орнаментом, окрашенные в красный, синий цвета. Нижневычегодские прялки со сложным растительным орнаментом представлены в краеведческом музее с. Айкино Усть-Вымского района Республики Коми.

Интересны для нашего исследования коллекции домашней утвари, игравшей важную роль в приеме гостей, и имевшей ритуальное значение: праздничные ковши для подачи пива {сур доз), чаши-яндовы, скопкари, ложки, выполненные из дерева. Чрезвычайно ценна, в силу своей наглядности и конкретности, коллекция солонок из березового капа, из бересты, хранящаяся в Национальном музее Республики Коми.

Как источник для изучения коми праздников правомерно использовать музыкальные народные инструменты. Музыкальные инструменты входят в обширную систему предметных, смысловых и художественных связей, образующих, как своим видом, так и звуковым сопровождением художественный образ народного праздника. Музыкальные народные инструменты коми отличались большой специфичностью по форме, по звучанию. В музее археологии и этнографии Коми научного центра Уральского отделения Российской академии наук сосредоточена коллекция из 150 коми народных музыкальных инструментов, собранная П. И. Чисталевым. Наиболее полно здесь представлены духовые инструменты: поляны (дудки), чипсаны (свистки), изготовленные из пустотелого стебля тростника одноствольные и многоствольные для сольного и ансамблевого музицирования59. Большую группу составляют берестяные рожки (буксаны), без которых в прошлом не мыслился ни один праздник. Струнные инструменты (щипковые и смычковые), имевшие распространение у коми представлены сигудкалш. Сигудки это подвижные струнные инструменты, похожие на скрипку. Корпуса инструментов изготавливались из тонких еловых дощечек, струны - из конского волоса, а смычки - из можжевелового или черемухового прутика. Небольшая сила звука, мягкий слегка приглушенный тембр не позволяли использовать сигудек во время больших праздников на открытом воздухе. На них музицировали дома, в лесной избушке. Стационарные музыкальные инструменты представлены редким экземпляром - брун-ганом, довольно большим музыкальным инструментом, представляющим собой несколько рядов струн с резонаторным ящиком. Таким ящиком чаще всего служил голбец (деревянная пристройка к кухонной печи). На боковую стенку голбца натя гивали струны, по которым ударяли деревянным молоточком с валяной набойкой. Игрой на брунгане сопровождались все домашние праздники.

В Национальном музее представлены шумовые инструменты типа трещоток, колотушек, деревянных барабанов, а также различные предметы быта: туеса, ложки, бураки, которые использовались в качестве музыкального сопровождения к песням и танцам на праздниках.

Фольклор, черпающий свои изобразительные средства из народного быта и нравов, традиций и обычаев является богатым источником для изучения народного праздника. В фольклоре причудливым образом переплетаются языческие, финно-угорские и славяно-русские мифологические представления. Мифопоэтическое творчество, народный эпос, сказки, былички, обрядовые песни, причеты, приметы и пословицы, содержащие богатую информацию об обрядах и праздниках, дают возможность «прочитать» и понять коми народный праздник.

Впервые фольклорный материал коми-зырян стал фиксироваться в середине XIX века Г. С. Лыткиным 60 и С. Мельниковым61, а в начале XX века работа по сбору фольклорного материала была продолжена отечественными, финскими и венгерскими исследователями62.

Мифология коми, являющаяся общей для двух народов — коми-зырян и коми-пермяков, отрывочна и не сведена в единую систему. Среди разнообразных мифов коми можно выделить следующие крупные группы мифов: космогонические, этиологические, антропогонические. Сюжеты некоторых космогонических мифов во многом сходны с сюжетами мифов других народов Северной Евразии (карел, обских угров, манси, самодийцев)63.

В версиях о сотворении мира у народов коми доминируют дуалистические мифы о деятельности двух братьев, верховных богов Епа и Омэля, олицетворявших добро и зло, верхний и нижний миры. В процессе противоборства двух богов создается мир. Причем, в некоторых мифах образы божественных демиургов отождествляются с христианскими образами Бога (Ен) и дьявола (Омэль). Этот факт указывает на то, что у коми чисто языческие представления стали органичной частью религиозной христианской структуры64. В мифах о возникновении земли речь идет о творении суши посреди первичного океана и участии в творении водоплавающих птиц (утки, гагары).

Животных и человека в этиологических и антропогонических коми мифах творят оба бога. Но в наиболее распространенной мифологической версии о сотворении человека приоритет в его сотворении отдавался богу Ену65. В мифах о сотворении человека, дошедших до нас, также как и в космогонических мифах чувствуется более позднее влияние христианской религии.

Следует отметить тот факт, что коми-зырянское мифопоэтическое творчество не всегда имеет под собой историко-культурную единую общенациональную основу, так как в основании мифов у разных этнографических групп лежат исторически сложившиеся региональные мировоззренческие системы66. Различные мировоззренческие системы, в свою очередь, влияли на мифологический репертуар, на трактовку традиционных образов, которые находили воплощение в жизни разных этнографических групп коми-зырян, в их народном искусстве, определяли композиционный строй праздника.

Большое значение для нашего исследования имеет народная сказка, сохранившая мифологические взгляды народа на мир, а также детали некоторых обрядов. Например, в коми народных сказках о Пере - богатыре, о лесном человеке Яг - Морте, о Заране приводятся описания северной природы, хозяйства и местных бытовых особенностей, а в сказке о царе Бурмиславе подробно описывается свадебный обряд67.

Мифологические и героические сказания (саги) древних скандинавов, относящиеся к IX-XIII векам68 дают возможность получить косвенные сведения о верованиях древних коми, о обыденной жизни. В героических сказаниях часто упоминается страна на крайнем северо-востоке Европейской части России, славившаяся мехами, серебром и другими богатствами. Скандинавы называли ее Биармией. В исторической науке сейчас преобладает мнение, что Биармия это обширный регион, заселенный не одним каким-нибудь народом Севера, а рядом финно-угорских племен, проживавших в Подвинье и Заволочье (чудь заволочская, пермь и др.). Поэтические саги полны чудесных вымыслов, однако, в них содержатся и сведения исторического характера, в частности о занятиях биармийцев, о природе, о бревенчатых постройках. В частности, «Сага о Торире Собаке»69 рассказывает о погроме языческого капища, которое находилось в непроходимом лесу и было окружено высоким частоколом.

Собирание песенного фольклора народа коми началось в 20-тые годы XIX в. Песенное творчество коми самобытно и разнообразно по своим жанрам и темам. В частности, такой жанр фольклора, как обрядовые песни сохранил информацию о праздничных обрядах с меньшим искажением, чем другие, так как они остались в контексте ритуала, который жестоко преследовался церковью в период христианизации Края. В свадебных причитаниях71 встречаются описания женского свадебного костюма, что существенно помогает воссоздать ансамбль праздничной женской одежды. Игровые песни, плясовые и хороводные исполнялись во время игрищ и свадеб, и часто «сопровождались элементами драматизации»72, поэтому они помогают полнее представить содержание народного праздника.

В качестве источника необходимо использовать народные приметы , в которых мы находим отражение предметов и явлений действительности. Для нашего исследования важным является и тот факт, что в народном календаре находится информация о днях, в которые совершались культовые обряды, имевшие тесную связь с подготовкой к промысловому сезону, к весенне-летним работам.

Пословицы и загадки часто имели место в праздничных обрядах коми74. Так, загадки встречаются в свадебном обряде коми, как правило, их адресуют жениху и невесте в доме невесты. Часто загадки загадывали на посиделках, и на некоторых местных праздниках. В загадках отражался окружающий мир, быт и мировоззрение народа. Однако следует отметить, что приметы, пословицы, поговорки, загадки стали фиксироваться достаточно поздно, примерно в середине XX века , поэтому древний смысл данных жанров фольклора успел смениться новым и следы бытовой и обрядовой жизни коми народа не всегда четко в них различимы.

Важную информацию о культуре народа коми содержат разнообразные письменные источники. Первые сведения о народах Севера мы встречаем в записках Геродота76. Он упоминает о северных охотничьих племенах иирков и тиссогетов, ПО которые были охотниками. Некоторые исследователи, в частности, Б. А. Рыбаков , Э. А. Савельева79 предполагают, что иирки являлись предками коми, основываясь на том факте, что в коми мифологии есть предание о коми охотнике Ииркапе (Йирка), обладателе чудесных лыж. Исследователи обратили внимание на близость слов «Йиркап» и «иирки», идущих из глубины столетий, на их созвучность и тож дественность понятий. У Геродота и в коми предании эти слова означают «лесной охотник».

Север Европы был издавна знаком булгарским купцам, которые выступали посредниками в торговле Востока с различными народами Восточной Европы. Север манил иноземных купцов мехами, которые они обменивали на украшения из бронзы, серебра, стекла, драгоценных и полудрагоценных камней. В IX-X веках, благодаря Волжскому торговому пути с северными областями Восточной Европы, были знакомы арабы. Записки Ибн-Фадлана80 являются наиболее ранним письменным источником о народах Севера. Он рассказывает о народе вису (предположительно, народ, проживавший в Прикамье)81. Путешественник описывает их внешний облик, а также сообщает, что основным средством передвижения у них были лыжи. Арабский путешественник Абу Хамид Аль-Гарнати повествует о стране «мрака», в которой происходит обмен соли, одежды, украшений и других товаров на пушнину. Записки арабских путешественников могут быть использованы нами в качестве косвенных источников. Фактического материала по праздникам и обрядам предков народа коми они не содержат.

Записки иностранцев о России XV-XVII веков иногда содержат сведения об образе жизни народов Европейского Севера. К концу XVI века относятся.записки английского посла Джильса Флетчера83. Флетчер называет среди основных занятий жителей края пушной промысел, добычу соли и отмечает слабое развитие земледелия.

Адам Бранд84 участник русского посольства в Китай, совершенного в конце XVII века, описал пасхальные гулянья на Сысоле, в которых увидел черты сходные с русскими гуляньями, приуроченными к Пасхе.

Древнерусские летописи и агиографические произведения содержат информацию о быте народа коми, о языческих верованиях во времена Киевской Руси. Во вводной части «Повести временных лет»85, относящейся к началу XII века, называется «пермь», которая наряду с другими народами платит дань Руси.

В «Житие св. Стефана Пермского» начала XV века, собраны сведения о дохристианских верованиях и обычаях, хозяйственных занятиях древнего населения Коми края. Подробно описываются языческие верования и обряды Перми вычегодской. В данном источнике речь идет о языческих богах, олицетворением которых были идолы, являвшиеся объектом поклонения предков коми-зырян. Здесь же довольно подробно описаны кумирни.

Наиболее важным письменным источником для изучения коми народного праздника являются сочинения путешественников и литературные произведения, написанные в конце XVIII и в начале XIX вв., так как иных письменных источников изучения этого периода нет. Тем более, что очевидцы - путешественники в своих описаниях старались наиболее полно зафиксировать обычаи и обряды народа коми, не упустить ни одной детали.

Однако материалы и сведения, содержащиеся в русских и иностранных письменных источниках, имеют скорее обобщенный характер и дают только косвенную информацию о быте и праздниках народа коми.

Не все перечисленные материалы и источники, в силу различных причин, дают нам возможность проникнуть в глубинные пласты коми народных праздников и детально восстановить их. Поэтому следует отметить, что только использование всего комплекса известных на сегодняшний день произведений народного искусства, а также самых разнообразных источников, характеризующих особенности бытования произведений в контексте народного праздника, позволяет решить поставленные в данном исследовании задачи и воссоздать целостную картину праздничной жизни коми-зырян.

Природно-климатические условия в формировании предметно-пространственной среды коми народного праздника

Республика Коми занимает огромную территорию, которая раскинулась от Северных Увалов на юге до Пай-Хоя на севере, от Пинего-Мезенского междуречья на западе до Уральского хребта на востоке.

Расположенная далеко на севере, земля Коми получает мало тепла. В зимнее время продолжительность дня на ее территории составляет 5,5 - 6 часов, а на севере в декабре стоит полярная ночь. В это время земля отдает часть своего тепла атмосфере и заметно охлаждается. Летом на юге Коми края день продолжается около 20 часов, а за полярным кругом в это время наступает полярный день, когда солнце вообще не заходит за горизонт. Не смотря на то, что территория края получает, примерно столько же тепла, сколько и в центральной России, температура воздуха всегда ниже. Объясняется это тем, что часть солнечного тепла расходуется на таяние снега, на испарение влаги сильно увлажненных территорий и на нагревание земной поверхности. Большая протяженность региона, близость Ледовитого океана создают разнообразие природных условий и определяют суровый климат1.

Полноводные реки, богатые рыбой, безбрежные леса обеспечивали население всем необходимым для жизни в суровых климатических условиях и определяли круг их занятий. Многообразный археологический материал показывает, что, живя среди необъятных северных лесов, многочисленных озер и рек, древние племена занимались охотой, рыболовством, различными домашними производствами. Можно предположить, что обряды и праздники племен, проживавших на данной территории, связанные с их хозяйственной деятельностью мало отличались от обрядов охотничьих племен, живших в схожих природных условиях. Известно, что в основе охотничьих обрядов лежит культ животных. Первобытная охотничья магия, отражавшая характер основных занятий населявших данную территорию людей, направлена на овладение зверем, ее цель - обеспечить удачную охоту. Изображение животного является центром магических и праздничных действий, а поскольку изображение воспринимается как реальность, изображенное - как настоящее, то и действия, совершаемые с изображением, мыслятся как происходящие в действительности . Связь древних изображений с обрядом доказана многими исследовате-лями . Она возникает из характерного для первобытной культуры явления - синкретизма. Синкретизм первобытной культуры, специфические формы первобытной изобразительной деятельности дают основание предполагать, что религиозные представления формировались в магических обрядах, разворачивающихся вокруг изображений животных или предметов, имеющих к ним непосредственное отношение, например, фигурок животных, костей животных с нанесенными на них изображениями, бивней мамонта и др.4 Охотникам для удачной охоты необходимы были знания о повадках зверей, что требовало от них хорошо развитой наблюдательности. Поэтому древние люди умело изображали объекты охоты: водоплавающих птиц, медведя, лося, оленя. Кремниевые фигурки (мезолит), найденные на территории Республики Коми, изображают животных, пластические формы которых, обобщены, но довольно точно соотнесены пропорции отдельных частей и объемов. Функции данных фигурок не вполне изучены, но их неутилитарный характер прослеживается достаточно четко (МАЭ КНЦ А-765/ 934, 935; А-70/ 53)5.

Благоприятные природные условия, сложившиеся на севере Европы в периоды неолита, энеолита и бронзы, способствовали притоку населения в Северное При-уралье с других территорий. Финно-угры были исконными обитателями лесной полосы Европейского Севера - от Оби до Прибалтики6.

Ближайшие предки коми-зырян, коми-пермяков и удмуртов жили в 1 тысячелетии до н. э. на территории от Волго-Камья на юге до бассейна Печоры на севере, от западных склонов Урала на востоке до Северной Двины на западе. У археологов эта культура получила название ананьинской7. Археологические памятники, найденные на местах ананьинских поселений, пещерных святилищ и могильников дают возможность познакомиться с духовной жизнью древних племен и произведениями искусства, задействованными в ритуалах. Под сумрачными сводами Канин-ской пещеры сохранились остатки кострищ и многочисленные остатки жертвоприношений ананьинцев своим богам и духам . Можно предположить, что кострища -это следы разведения ритуального огня, на котором варилось мясо жертвенных животных, наиболее почитаемых древним населением. Найденные при раскопках, костные материалы указывают на то, что такими животными были медведь, олень, бобер9. Медведи, лоси, олени с древнейших времен являлись самыми распространенными животными таежной зоны, и местное население всегда занималось охотой на них. Ко времени ананьинской культуры относится распространенный у коми охотников обычай, сохранившейся на многие столетия - украшать пояса медвежьими клыками10. Данный факт, также как и изображения этого животного на пронизках (МАЭ КНЦ А-489/291, А-1076/166) говорит о существовании у анань-инцев культа медведя, одного из самых древних культов в истории религиозных воззрений и имеющего много общего с тотемизмом. Изображения лосей (оленей) также встречается на культовых предметах, относящихся к данному периоду времени (МАЭ КНЦ А-857/39, МАЭ СГУ А-4/6615). При изображении лося и медведя всегда подчеркивалась их сила и мощь. Изображения отдельных животных (МАЭ КНЦ А-1137/ 2,3), сюжеты с борьбой зверей (МАЭ КНЦ А-1061/41) показывают, что культы медведя и лося были широко распространенны у северных племен.

В искусстве аннаньинского периода большое место занимают изображения солярных знаков, что говорит об особом значении культа неба и солнца. Солнце, дарующее тепло в суровых условиях севера, почиталось и, возможно, обожествлялось. Обнаруженные на холме Джуджыдъяг, бывшем некогда святилищем, произведения, косвенно указывают на существование обрядов в честь солнечного божества. На металлических бляшках, которые подвешивали к поясу или к височным женским украшениям солярный мотив получает разнообразную трактовку. На одних предметах он изображается в виде концентрических кругов или расходящихся лучей, на других приобретает форму многолепестковой розетки.

Картина мира как художественная основа народного праздника коми-зырян и участвующих в нем произведений декоративно-прикладного искусства

Ритм жизни людей в древности был неразрывно связан с окружающим миром, с большими и малыми природными циклами, которые организовывали жизненный уклад народа. Чередование времен года, чередование производственных циклов, соотносимые с циклическим движением солнца, способствовали тому, что в основе системы ценностей мировосприятия древних народов лежит идея вечно повторяющихся событий1. Время в сознании древнего человека циклично и подобно движущемуся колесу: каждый год зимой природа погружается в сон, чтобы пробудиться весной, а осенью принести плоды урожая.

Существенной особенностью понимания времени древними людьми является то, что оно воспринимается в качестве могущественной силы, управляющей всеми вещами и жизнью людей. Поэтому время может быть благоприятным для одних видов деятельности и опасным и враждебным для других. Эти особенности в восприятии времени древними людьми способствовали тому, что человек стал выделять в текущем времени определенные периоды, имеющие для него различную ценность и значимость. Это периоды сакрального времени и периоды мирского времени. Сакральное или священное время - время праздников и оно предполагает особую активизацию всех связей повседневности со сферой сакрального, потустороннего. Мирское время - это время будней, обычная временная протяженность, в которой происходят действия, лишенные религиозной значимости. Эти две формы времени имеют различные качественные и количественные параметры. Для того чтобы их определить человеку надо было установить ориентиры. Праздничные фиксированные даты и стали вехами, помогающими измерить время, и дать человеку направление от праздника к празднику4. Праздник создает время, разделяя его линию на отрезки разной величины, тем самым он заканчивает один отрезок, и начинает новый. Промежуток между двумя последовательными праздниками одного и того же типа - это «период», обычно имеющий название, т.е. «неделя», «год». Без праздников такие периоды не могли бы существовать, и весь порядок исчез бы из общественной жизни.

Одним из хранителей коллективной памяти народа, его культуры, а также древнейшим средством классификации сакральности временного потока был календарь. Каждая культура, определяя себя во времени, создает свой календарь, который имеет магический смысл и является механизмом, порождающем «каждодневную практическую реальность народной жизни»5. Основной ячейкой древних календарей был годичный круг, разделенный на секторы сезонов и явившийся прообразом представлений о значительно большей циклической временной единице, завершающейся разрушением и возрождением мира. У охотничьих и скотоводческих народов год был поделен на два периода, которые были связаны с периодами охоты и со скотоводческим укладом хозяйства6. Ключевыми моментами в земледельческих календарях были солнечные фазы: зимнее солнцестояние, весеннее равноденствие, летнее солнцестояние и осеннее равноденствие7.

Огромный интерес для специалистов различного профиля, в том числе историков искусства, представляет плоское бронзовое кольцо (МАЭ КНЦ, А-765/ 934), относящееся, примерно, к X-XI вв., на котором изображены по кругу девять фигурок животных (медведь, олень, горностай, росомаха, лосиха, выдра, лисица, белка, куница). Исследователями доказано, что это изделие является промысловым календарем коми-зырян. Кольцо изготовлено с использованием местных традиций плоского одностороннего художественного литья и традиционной зооморфной символики. С большим мастерством и уверенностью древний мастер передал анатомические особенности каждого животного, опустив все второстепенное и незначительное, сумел убедительно показать силу и мощь лося и медведя, изящество лисы и росомахи, сложный изгиб тела белки. Животные, расположенные по кругу, создают замкнутую композицию, воспринимаемою как декоративный узор. Наклонные насечки, обозначающие месяцы и дни , нанесенные по внешнему и внутреннему ободкам кольца, служат декоративным обрамлением фигуркам зверей и усиливают орнаментальное начало.

По мнению Н. Д. Конакова9, животные, изображенные на календаре, символизируют циклическое движение солнца и цикличность биологических ритмов основных промысловых животных10. Большинство древних народных календарей отражали чередование времен года и производственные циклы. В отличие от земледельческих народов, у которых трудовые циклы зависели от сельского хозяйства, у коми календарь отражал периодичность, связанную с сезонами охоты на разных зверей. Сама форма (кольцо) древнего промыслового коми календаря символизирует циклическое время.

На коми промысловом календаре год четко поделен на два периода: весенне-летний и осенне-зимний, так как на внешнем ободе кольца, напротив друг друга изображены солярные знаки. Начинался год после даты весеннего равноденствия. Осенне-зимний период наступал после осенней фазы солнца, полугодия на календаре делятся на месяцы, которые, как и полугодия проходят под знаком определенного животного. Животные, выбранные в качестве таких символов, принадлежат к местной фауне и имеют свой мифологический статус в традиционном мировоззрении народа коми.

Основываясь на расшифровке календаря, данной исследователем Н. Д. Кона-ковым, на художественном анализе некоторых произведений декоративно-прикладного искусства коми, на этнографических и фольклорных данных, попробуем определить связь промыслового календаря с праздничной обрядностью коми-зырян.

Символом весенне-летнего, активного периода считался медведь (ош), на календаре мы видим изображение медведя и солярный знак, отмечающий день весеннего равноденствия. Все доступные нам источники показывают, что у коми как у большинства древних охотничьих народов существовал медвежий культ11. Медвежью тему и особое отношение к медведю можно увидеть в коми мифологии, в фольклоре, в праздничных обрядах, в произведениях декоративно-прикладного искусства.

Ансамбль праздничного народного костюма в художественном пространстве народного праздника

Среди девичьих праздничных головных уборов выделяются так называемые сшпки, которые коми девушки надевали на Рождество и во время святочных игр141. Время Святок (от Рождества до Крещения) у коми-зырян считалось «нечистым» и даже опасным. Это был период одного из главных годовых календарных рубежей, когда солнце, достигнув своего низшего положения, начинало подниматься выше и выше. По народным представлениям солнце как бы рождалось заново, и вместе с ним обновлялся весь мир. Святочное время несло в себе опасность разрушения существующей земной гармонии и космического порядка, так как в этот период времени происходило сближение мира людей с иными мирами, в которых жили всевозможные святочные духи, «нечистая сила»142. На Святки человек должен был соблюдать ряд предосторожностей, чтобы защитить себя от их вредоносного воздействия. Защитную функцию, возможно, выполнял святочный головной убор ситка. По форме данный головной убор представлял собой круглую шапочку, сплетенную из льняных или шерстяных ниток с крупными ячейками, узлы которых украшались цветными бусами. У коми-зырян плетеные предметы наделялись магической силой. Так, некоторые охотники для предохранения своей собаки от порчи, надевали ей на шею ошейник, завязанный ста узлами. Считалось, что порча может подействовать только после того, как ею будут развязаны все узелки143. Плетеная святочная шапочка девушки-зырянки состояла из множества узелков, в которых была сконцентрирована магическая сила, призванная защитить голову девушки и ее саму от воздействия враждебных сил и поддержать космическую гармонию.

Плетеная шапочка одевалась под большой платок или цветную шаль концы, которых завязывались узлом на затылке, и свободно спадали на спину, образовывая многочисленные, дробящиеся, спускающиеся по спине складки. Была видна только передняя часть плетеной шапки. Контрастируя в цвете с платком или шалью, шапочка существенным образом дополняла праздничный ансамбль девичьего костюма.

Наиболее связаны с древними представлениями коми-зырян о космическом верхе свадебные головные уборы. Юрпой (л?/7-голова, ной - сукно) - свадебный головной убор невесты-ижемки имел форму невысокого очелья на твердой основе (береста). Передняя часть головного убора обтягивалась красным сукном или бархатом, расшивалась разноцветным бисером, украшалась перламутровыми пуговицами, блестками, стеклярусом (НМРК, кп. 4646/ 2). Согласно обычаям юрной надевали на распущенные волосы после бани, где невеста прощалась с девичеством. Волосы сначала покрывали большим парчовым платком, на платок надевали юрной144, а затем покрывали его лисьим мехом 145. Платок складывали углом и покрывали им голову невесты таким образом, что его концы свободно спадали на спину и грудь невесты широкими складками. Как правило, цвета очелья и платка гармонично сочетались с сарафаном из парчи или шелка, расшитым золотым и серебряным позументом, украшенным двумя рядами позолоченных пуговиц.

Важнейшей составляющей для создания данного свадебного головного убора послужила система символических знаков, связанная с космогоническими представлениями коми-зырян. Связь данного головного убора с космическим верхом прослеживается со всей очевидностью. Она сказывается в его форме, материале и в композиции орнамента. Так, круглая берестяная основа очелья обозначает его солярную символику. Связь с солнцем отражает не только форма головного убора, но и материалы, которые использовались для его изготовления. Известно, что береста имеет прямое отношение к березе - дереву, которое в народном мировоззрении коми-зырян соотносится со светлым верхним началом и имеет солнечную природу 146.

Есть основание полагать, что мех, являясь известным ритуальным символом, и использующийся для выражения пожелания довольства и плодовитости молодоженам на свадьбе147, в данном случае, выражает представление коми-зырян о двух противоположных началах - хаосе и космосе148. Лисий мех, красное сукно или бархат символизируют космос, а распущенные волосы, возможно, символизируют силы хаоса. В свадебной символике идея противопоставления хаоса космосу прослеживается в различных ритуальных действиях: в противопоставлениях женского и мужского начала на протяжении всей свадьбы, в переодевании невесты между плачами; в сидении жениха и невесты во время свадебного пира на вывернутой шерстью наружу шубе149.

В композиции орнамента юрноя, также как и в его форме выражена идея верхнего мира. Орнамент состоит из четырех кругов, вышитых бисером белого цвета, в которые вписаны крестообразные фигуры, набранные бисером желтого, зеленого, синего и белого цветов. В середину каждого креста нашиты пуговицы, крупные бусины, жемчужины. Между кругами расположены крестообразные фигуры, с радиально расходящимися лучами, вышитыми черным и желтым бисером. Круг, косой крест - солярные символы, а крест, помещенный внутри солнечного круга, обозначает повсеместность его света, распространяющегося во все стороны 50. Солнечной символикой наполнено и само свадебное празднество. Так, в свадебных причитаниях жизнь невесты в девичестве всегда солнечная, а невеста и ее родственники характеризуются белизной дня. Красота невесты соотносится с золотым солнцем151.

Мы предполагаем, что заключенные в композиции орнамента космические образы и законы, имеют прямое отношение к свадебному действу, таящему в себе некоторое напряжение и опасность, способные вызвать кризис. Поэтому круг в орнаменте свадебного головного убора символизирует не только солнце, но и полноту мира, и обеспечивает невесте защиту от существ несущих зло, болезнь, смерть152. Такую же функцию выполняет красный цвет в орнаменте свадебного головного убора. Являясь одним из распространенных средств против сглаза153, красный цвет, как оберег находит применение в головном уборе ижемской невесты.

Орнамент, создавая представление о цельности и подвижности мира, выражая логику гармонии в строении природы и вещи, выступает, как орудие магическое. Небесный символизм, выраженный в орнаменте, в форме, в цветовом решении головного убора невесты - ижемки поддерживает связь с небом, обеспечивая тем самым порядок, гармонию, постоянство в жизни людей. Облекая наглядностью, мировые формулы бытия, орнамент на головном уборе невесты - ижемки полностью подчиняется задаче выявления художественного образа праздника, раскрывает его содержание.

Выразительные возможности материалов и изделий декоративно — прикладного искусства коми-зырян

Главная деталь архитектурного декора зырянского дома - охлупень. При помощи топора и долота охлупень, скульптурно обрабатывался и ему придавался вид конской головы с выступающей, как у птицы грудью, силуэтом похожей на утку8. Такой художественный образ был вызван формой елового ствола с загнутым корневищем, из которого вырезался охлупень. Конец бревна закруглялся и ему придавалась выпуклая форма мощной конской или птичьей груди. Шея и голова символического животного, вырезанного из загнутого ответвления, имели по сравнению с грудью небольшие размеры, поэтому непропорциональность охлупня бросалась в глаза9. Предельно обобщенная и лаконичная форма практически не имеет мелких деталей, так как топор и долото не давали возможности мастеру для тонкой изящной работы. В нижней части охлупня вытесывали желоб, благодаря которому бревно крепилось на крыше. Из тонких еловых жердей с загнутым корневищем делали уключины. Форма корневища напоминала птичью голову, поэтому мастеру не доставляло большого труда, используя топор и нож придать данной форме художественную выразительность. Так, стилизованное оперение птиц на концах уключин иногда имеет, по всей видимости, случайные следы, сделанные топором. Боковые стороны уключин оформлялись изредка в технике контурной резьбы. Приемы резьбы были очень просты: ножом наносили тонкие контурные линии или бороздки поглубже в виде кругов, крестов, сеток. Во внешнем оформлении дома применялась и контурно-прорезная резьба, которая воспринималась как ажурное кружево на глади бревенчатой стены. Причелины, подзоры, «полотенца» декорировались геометрическими орнаментами, композиции которых состояли из простых элементов: кругов, овалов, розеток и сердечек, так как декоративное резное убранство зырянского дома не отличается богатством орнаментальных композиций10. Декоративная отделка раскрывала функциональное предназначение каждого элемента жилища, подчеркивала пропорции, связывала дом с окружающей средой. Поэтому в резном орнаменте зырянского дома мы всегда находим простые композиции, несложные узоры, лаконизм художественного решения.

Дерево являлось основным материалом при создании посуды. Праздничная посуда у коми-зырян была в основном долблено-резанная. Ковши, чаши, солонки, лотки, кумли, ложки создавались из древесины березы и из наростов на ней: березового капа и сувеля. Посуда из березы отличалась прочностью, большим разнообразием форм и способов художественного оформления, которые были вызваны качеством материала. Древесина березы имеет белую однородную, упругую структуру с желтоватым оттенком, шелковистым блеском, благодаря чему хорошо обрабатывается: режется в разных направлениях, не образуя сколов; хорошо гнется11. Резьба может покрывать предметы из березы тончайшим узором, который не забивается природным рисунком волокна. Особенно часто коми-зыряне для изготовления праздничной посуды: ковшей, солонок, чаш, использовали березовый кап и су-вель , которые относятся к прочным, пластичным материалам с выразительной текстурой, не требующих дополнительной орнаментации изделия.

Праздничные ковши коми-зырян по формам и использованию в празднике можно разделить на несколько видов. Первую группу составляют ковши больших размеров в форме стилизованной водоплавающей птицы, относящиеся к ритуальным сосудам, использовавшиеся для пива, сваренного в складчину. В таких ковшах разносили пиво каждому участнику праздничного пира13. У ковшей одна ручка скульптурно обрабатывалась в виде головы птицы, другая - в виде ее хвоста, а борта - в виде ее туловища14. Форма чаш всегда полусферическая диаметром 50-80 см. Подобный ковш приземистый и почти круглый хранится в Национальном музее Республики Коми (НМРК, кп 121). Скульптурно обработанные в форме головы птицы и ее хвоста ручки имеют вытянутые пропорции и находятся от пола на высоте 45 см., высота чаши 35 см. Внутренняя и внешняя поверхности ковша сохранили следы тесла, так как их обработке особого значения не придавали. Основное внимание резчика было сосредоточено на резьбе ручек, формировавших, в первую очередь, художественный образ ковша. На музейном образце ручки тщательно смоделированы: вытянутая форма головы птицы дана с предельной обобщенностью, а длинный, плоский клюв птицы образует поверхности, удобные для захвата ковша руками; хвост более узкий у основания расширяется к концу, благодаря чему и создается форма ручки, необходимая для переноса тяжелого ковша. В обобщенной форме головы птицы, выражается пластическая система, принятая народными мастерами коми, для объемных изображений. Твердый материал требовал четких завершенных линий, лаконичности и выразительности основных черт. На ковше сохранились фрагменты росписи черной и красной красками. Голова стилизованной птицы, ее хвост были окрашены масляной краской в красный цвет, а борта чаши имеют красную узкую полосу (шириной в 2 см). У основания клюва, на затылке скульптурно обработанной головы, сохранилась графическая роспись черной краской, состоящая из геометрических элементов в виде кругов разного размера, полосок, зигзагообразных линий. Кроме узора на голове обозначены черным цветом выразительные глаза птицы. Стилизованный хвост украшен геометрическим орнаментом черного цвета в виде полосок из крестов и симметричного декоративного элемента, расположенного на конце хвоста. Узор мелкий, изящный занимает небольшое пространство и заметен только при непосредственном использовании предмета. Возможно, внутри чаша ковша была окрашена черной краской, о чем свидетельствуют остатки краски на внутренней ее поверхностях. У коми-зырян встречается достаточно часто посуда (ковши, чаши и чашки), окрашенная в черный цвет, иногда с росписью, но чаще без нее. Ритуальный ковш выполнен в конце XIX века является уникальным памятником декоративно-прикладного искусства коми-зырян, так как ритуальные ковши, относящиеся к более ранним периодам, не сохранились. Можно предположить, что в более ранние эпохи подобные ковши украшались геометрической резьбой, именно, в тех же местах, где находилась роспись на более поздних по времени создания ковшах. Стремясь, сохранить выразительную текстуру материала, мастер не всю поверхность ковша заполнил изящной графической росписью, а только верхнюю ее часть, поэтому ковш привлекает внимание не своей декоративной отделкой, а пластикой формы и естественной красотой материала.

Ковши меньшего размера (диаметром до 50 см.) в форме птиц обычно обрабатывались более тщательно и, как мы предполагаем, во время праздничной трапезы постоянно находились на столе (НМРК, кп 118, 5513/13). Почти все праздничные ковши средних размеров имеют минимум декоративной отделки, так как их художественный образ создается за счет выразительной формы и естественного рисунка дерева (березового капа или сувеля). Среди таких ковшей встречаются экземпляры с полусферической формой и удлиненные овальные16. Ковш в виде водоплавающей птицы, выполненный народным мастером в середине XIX в. из березового капа, хранящийся в Национальном музее (НМРК, кп 5903/2) имеет полусферическую форму. Чаша ковша круглая, ручка, вырезанная в виде маленькой головы птицы с приостренным клювом, на короткой шее, слегка изогнута. Вторая ручка представляет собой хвост птицы. Она короткая расположена почти горизонтально. Форма ковша предельно выразительна за счет тщательно отшлифованной поверхности, и декоративный эффект в данном случае достигается обыгрыванием выразительной текстуры материала.

Последнюю группу ковшей, выполненных в виде водоплавающих птиц, составляют ковши маленьких размеров, которые, возможно, использовались, как индивидуальные. Видимо, ими черпали пиво во время праздничного пира из общего ритуального ковша. Среди индивидуальных ковшей большинство имеют ладьевидную форму, изящные пропорции.