Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Поэзия Алима Кешокова в контексте национальной литературы 22
1.1. Раннее творчество Алима Кешокова в контексте становления и развития кабардинской поэзии 22
1.2. Военная лирика 31
1.3. Художественная концепция кабардинской поэзии послевоенного периода 58
1.4. Творчество Алима Кешокова и проблемы кабардинской поэзии 71
Глава II. Идейно - эстетические основы поэзии А. Кешокова ... 82
2.1. Идейно - эстетические основы кабардинской поэзии советского периода 82
2.2. Проблематика лирики А. Кешокова 93
2.3. Идеологические императивы лирики А. Кешокова 104
Глава III. Художественные особенности лирики А. Кешокова .. 119
3.1. Поэтика. Основные черты и тенденции 119
3.2. А. Кешоков и современная кабардинская поэзия 139
Заключение 151
Библиография 158
- Раннее творчество Алима Кешокова в контексте становления и развития кабардинской поэзии
- Военная лирика
- Идейно - эстетические основы кабардинской поэзии советского периода
- Поэтика. Основные черты и тенденции
Введение к работе
Актуальность исследования. Проблемы роли и места народных традиций в литературе, взаимодействия фольклора и письменной национальной поэзии, развития художественного сознания народов Российской Федерации в современных условиях имеют в литературоведении особое значение. С ними тесно смыкаются вопросы самого различного характера, большинство аспектов реализации этической и культурной ориентации современного российского общества, актуальные моменты национального бытия народов государства.
Практика советского литературоведения в качестве концептуальных начал имела свои особенности в решении национального вопроса и ориентировалась либо на «большую» русскую советскую литературу, либо на «периферийную» национальную, само существование которой зачастую зависело от актуальной картины политического состояния страны.
Кроме того, само развитие литературы в национальных субъектах характеризовалась ярко выраженными специфическими особенностями, в совокупности своей способствовавших возникновению расхожего выражения «периферийная литература». Не вникая во все подробности эволюционных и конституирующих движений национальной литературы Северного Кавказа, считаем возможным констатировать, что стадиальное развитие ее носило запаздывающий характер и в каждой временной точке своей траектории оно было отмечено художественным качеством, не отвечавшим запросам общественного эстетического сознания - зачастую даже на региональном уровне.
Теория ускоренного («форсированного») развития литератур, в основном своем объеме относящаяся именно к новописьменным народам СССР, а позднее — РФ, с достаточно высокой степенью точности описывала парадигму формирования национальных литературных систем.
До достижения ими определенного порога, с небольшими расхождениями локализованного для литератур народов Северного Кавказа в конце 60-х — середине 70-х, в положения, сформулированные, М. Храпченко, Г. Ломидзе Г. Гачевым, вполне четко вписывалась и поэзия новописьменных народов.
Поэтому сами принципы анализа национальной поэзии были стандартизированы в одинаковых схемах — речь либо шла об общих тенденциях развития, свойственных целым группам и поколениям писателей, либо объектом внимания исследователей становились отдельные авторы, чье творчество представляло собой вершинные достижения национальной художественной мысли. При этом факт их вхождения в определенные тенденциальные рамки подразумевался, но акцент в исследовании делался, все же, на уникальных компонентах творчества.
Таким образом, главные составляющие творческого почерка таких художников слова как Р. Г. Гамзатов (1923-2004), К. Ш. Кулиев (1917-1985), А. Кешоков (1914-2001) в смысле их интегрированности в общий контекст эстетического развития литератур своих народов, оставались как бы вне зоны внимания исследователей - исключение составляли лишь связи этих авторов с фольклором.
Структурная перестройка экономики России, кардинальные изменения в отношениях собственности, приводящие к трансформации социума в целом, экономические трудности становления рыночной системы сказываются на отношениях внутри системы художественных воззрений любого народа. Продолжает падать реальный статус национально значимых элементов культуры, сокращается как число активно действующих авторов, так и число потенциальных читателей. В целом отмечается неустойчивость институтов национальной культуры, на сегодняшний день представляющихся основой всей традиционно
сложившейся системы самоидентификации, как отдельной личности, так и подавляющей части населения России в целом.
Во многих регионах Российской Федерации наблюдаются явления кризисного характера, одним из проявлений которых можно считать деградацию литературных языков новописьменных народов, переход их на чисто бытовой уровень, негативные трансформации в сфере ментальных и эстетических стереотипов, общее падение качества художественных произведений национальных авторов, уход их от фольклорных основ национальных литератур.
Рыночная экономика и ее последствия изменили отношение национального сознания к процессу эстетического освоения окружающего, его значимости в целом, и, в первую очередь, к его основной составляющей - обеспечению национального своеобычия художественного сознания. Главная проблема видится в том, что при явных изменениях экономических, социальных, ментальных и прочих жизненно важных секторов национального бытия, общепринятая идеология взаимоотношений национальных культур в Российской Федерации не претерпела сколь-нибудь заметных изменений и, в принципе, находится в той же стадии развития, которая сложилась в советский период. По сути дела, дисбаланс между нефункциональной ныне социальной иерархией культурных явлений и возросшим интересом к истокам своей национальной специфичности во многом определяет вектор развития национальных культур на обозримое будущее. И в этом смысле вполне можно ожидать дальнейшего усугубления негативных явлений эстетического и морально-этического толка, опосредованно влияющих на ситуацию в других областях жизнедеятельности.
Происходящие сегодня в России преобразования обуславливают перемещение центра тяжести общей активности культурной жизни страны, в том числе, и в сфере литературы, на периферию. Одновременно с этим, меняется само понятие художественного, принимая в условиях острейшего
6 кризиса традиционно сложившихся институтов культуры уродливые формы.
Одним из четко выраженных знаковых направлений изучения данной проблематики служит анализ истории формирования и развития национальной литературы во всех ее формах - от констатации прямого механического использования готовых формул до влияния народного творчества в архетипах общеконцептуального эстетического характера, так или иначе задействованных в авторских текстах.
В то же время, изучение основных тенденций эволюции и функционирования литератур новописьменных народов невозможно вне анализа творчества наиболее ярких их представителей, таких, например, каким был для кабардинской литературы А. Кешоков. Изучение его поэзии представляется задачей, решение которой может привести к пониманию фундаментальных закономерностей процессов изменения национального сознания, в конечном итоге - формированию адекватной стратегии в деле выявления и соответствующей поддержки ресурсов специфического национального мышления, что видится весьма актуальной проблемой в последние два десятилетия.
Целью диссертационной работы является исследования генезиса, эволюции и поэтики творчества А. Кешокова — поэта, яркого носителя национального эстетического сознания, а также осмысление основных черт его индивидуального стиля как фактора, детерминированного особенностями региональной культуры, изучение специфических черт этого стиля. Мы связываем поэтическое творчество А. Кешокова с основными закономерностями всего национального литературного развития, выявляем в его творчестве формы национальной культуры, наиболее соответствующие как традиционным воззрениям адыгских народов, так и реалиям сегодняшнего дня.
Для конкретного решения поставленной цели мы определяем в работе следующие задачи:
- определение национально-художественных и историко-культурных факторов зарождения и формирования поэзии А. Кешокова;
- изучение проблемы эволюции художественных воззрений А.
Кешокова;
исследование специфических и типологических признаков поэтических жанров в творчестве кабардинского поэта;
определение национального своеобразия лирики А. Кешокова;
систематизация основных форм его поэтической символики;
- определение значения поэтического творчества А. Кешокова в
современном эстетическом мире.
Методологической основой диссертационного исследования являются важнейшие теоретические положения, выдвинутые учеными А. Веселовским, Г. Гачевым, Л. Гинзбург, Д. Лихачевым, Ю. Лотманом, М. Храпченко и другими о социальной детерминированности художественных движений. В работе также нашли отражение положения основных исследований о взаимодействиях фольклора и литературы: У. Далгат, Е. Мелетинский, В.Пропп и другие.
В основу работы легла современная теория целостного восприятия литературного процесса, в ходе изучения проблемы нами использовались общенаучные методы: культурно-исторический, социологический, структурно-функциональный, сравнительный и другие.
Объект исследования. В качестве объекта исследования нами выбраны лирические произведения А. Кешокова разных периодов творчества, также фольклорные произведения и произведения народных сказителей-джегуако в контексте общеэволюционного движения форм народного творчества.
Изученность проблемы. Творчество Алима Кешокова, основные моменты его своеобразия как автора характеризуются достаточной изученностью, и количество исследований, посвященных тем или иным сторонам его литературного наследия довольно значительно.
В ряду ученых, обращавшихся к изучению поэзии великого кабардинского писателя нельзя не назвать целый ряд имен, составивший на сегодняшний день основной корпус литературоведов северокавказского региона. Первая попытка монографического исследования творчества А. Кешокова была произведена В. Гоффеншефером. Затем последовали более детальные исследования. Это, прежде всего, М. Сокуров, чья монография «Лирика Алима Кешокова» (1969) продолжает оставаться наиболее полным исследованием поэзии кабардинского автора во всех ее компонентах — формальных, образных, идеологических, эстетических. Несомненно, значительный вклад в наш фонд знаний об А. Кешокове внесен В. Дементьевым. И хотя других работ, посвященных исключительно поэзии А. Кешокова, на сегодняшний день, к сожалению, нет, практически все ученые, занимавшиеся проблемами кабардинской, адыгских, вообще -северокавказских литератур - обращались к творчеству А. Кешокова. Нельзя обойти вниманием труды исследователей северокавказских литератур, таких как Л. А. Бекизовой, 3. X. Баковой, А. М. Гутова, X. X. Кажарова, А. X. Мусукаевой, 3. М. Налоева, М. Г. Сокурова, К.К. Султанова, 3. X. Толгурова, Ю. М. Тхагазитова, А. X. Хакуашева, К. Г. Шаззо, Т. Е. Эфендиевой и других - все они в своих исследованиях, так или иначе освещали особенности творческого мастерства А. Кешокова, касаясь либо конкретных моментов его поэтики, либо — общеконцептуальных положений эстетики и художественного мышления, задействованного в контексте кабардинской и северокавказской литератур в целом.
Весьма ценные наблюдения над формально поэтическими сторонами поэзии А. Кешокова содержатся в кандидатской диссертации А. 3. Пшиготыжева «Кабардинское стихосложение», Тбилиси , 1980.
В то же время, считаем необходимым отметить существенное обстоятельство. Прежде всего, работы, касающиеся фольклорной составляющей в творческом наследии А. Кешокова, фактически
отсутствуют. Рассмотрение данного вопроса в большинстве монографий и статей носит попутный характер и обусловлено естественной взаимосвязью стилистической проблематики с моментами социальной и идеологической значимости произведений.
Хотя работы современных кавказских литературоведов практически полностью заполнили «белые пятна» общей системы аналитических и методологических моделей, образовавшиеся после отказа от жестко идеологизированных подходов в рассмотрении различных сторон словесного творчества - как фольклора, так и авторского - в общетеоретическом аспекте они лишь мимоходом касаются вопросов взаимоотношений фольклорной составляющей творчества и социально обусловленной его частью.
В нашей работе мы пытались восполнить решение тех проблем, которые, на наш взгляд, наиболее актуальны сегодня.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем, опираясь на достижения литературоведческой науки по теории и истории комплексного изучения лирических жанров, на примере конкретных произведений А. Кешокова достигнуты определенные результаты.
Кабардинская поэзия в период 1930-1940-х годов подошла к той точке своего развития, когда ей был нужен новый взгляд на окружающее, взгляд, в котором интернациональное, идущее от русской поэзии, содержание перестало бы дисгармонировать с национальным. Ощущалась потребность в серьезной реформе как традиций русской поэтической школы — от которой было усвоено в основном идеологическое — так и национального стиха, страдавшего малой разработанностью самого образного строя, не приспособленного к выражению нового окружения в произведениях.
А. Кешоков оказался именно тем автором, талант которого позволил ему произвести эту реформу. Суть ее заключалась в том, что в его
произведениях национальный читатель впервые столкнулся с гармоничным сочетанием исконно национальной символики и советской тематики, когда привычные образы фольклорного происхождения, потеряв свою конкретику, стали выражать обобщенный смысл новых идеологических красок советского строя. Большинство его стихов довоенной поры («Дикая яблоня» (1935), «Счастье» (1939) и др.) отмечены именно удачным вхождением в традиционные для кабардинской поэзии описания новых явлений и предметов - с одной стороны. С другой -сделав сочетание национальной символики, национальных атрибутов (кинжал, чабан, отара, и т.п.) с явлениями-знаками нового (орден, Кремль, партия, колхоз) постоянным, А. Кешоков уже тогда, в довоенные годы заложил основы своего индивидуального стиля, для которого характерным является именно постоянное сопоставление обобщенной и символизированной национальной атрибутики с универсальными для всей советской поэзии тематическими и образными областями.
В дальнейшем своем развитии А. Кешоков постепенно избавился от диктата идеологии, шире и разнообразней стали те проблемы, к которым он обращался в своем творчестве, более лаконичным и отточенным стал его поэтический язык, но главная его находка, главное достижение его художественного таланта - интеграция образных рядов, относившихся к различным не только поэтическим школам, но и к различным культурным традициям, и приведшая уже после войны к формированию школы советской кабардинской поэзии.
Проблема изучения творчества А. Кешокова имеет и другую сторону. Северный Кавказ с одной стороны является многонациональным регионом, где соседствуют различные культуры, традиции, обычаи и поэтому любая национальная литература имеет целый набор специфических дифференцированных черт.
В то же время, культура и ментальность народов Северного Кавказа достаточно аттрактивны и характеризуются как развитостью нормативов,
11 относящихся к понятиям прекрасного и эстетического, так и их относительной устойчивостью. Интерес к проблемам функционирования национальных литератур в части, касающейся их эволюционного движения, к проблемам деятельности культурно-этнических институтов, закономерно обращает нас к творчеству таких авторов как Алим Кешоков, ибо сама концептуальная идея национального развития в целом, культурного, литературного развития в частности, немыслима вне деятельности личностей подобного масштаба. Как мы попытались показать в нашей работе, А. Кешоков был тем человеком, который не только шагал вровень с развитием литературной традиции кабардинского народа, но во многом и определял скорость этого движения и его направление.
В связи с этим проблемы изучения творчества А. Кешокова, истории эволюции его эстетических воззрений представляются тем полем исследования, где могут быть выяснены основные моменты развития эстетического самосознания кабардинского народа; в связи с упоминавшейся определенной монолитностью культур народов Северного Кавказа - эстетического сознания всех этносов региона. Мы считаем, что его творчество дает возможность выявить точки культурного взаимодействия как фактора полноценного развития общества, что в условиях сегодняшней экономической и социальной ситуации Российской Федерации представляются одной из наиболее важных тем современного научного поиска.
Основные результаты исследования, полученные нами, и их научная новизна заключается в следующем:
определены некоторые аспекты парадигмы национального стиля, реально присутствующие на сегодняшний день в общественном сознании и зафиксированные в творчестве А. Кешокова;
на примере поэзии А. Кешокова выяснены частные моменты специфичности развития художественного сознания адыгских народов;
уточнены детерминационные факторы развития форм национального художественного сознания и выявлены основные принципы взаимодействия фольклорного и авторского начал в период становления национальной литературы;
- проведен анализ образных систем поэзии А. Кешокова, рассматриваемых как результат совокупного воздействия на сознание писателя национального и социального начал.
Теоретическая значимость результатов диссертационного исследования состоит в попытке решения одной из наиболее важных проблем современного адыгского да и всего Северо-Кавказского литературоведения: этапов эволюции, проблематики и поэтики творчества Алима Кешокова, основных черт его поэтического стиля. Определить роль выдающегося кабардинского поэта в развитии национальной поэзии, а также изучить закономерности формирования и развития северокавказской поэзии в целом.
Практическая значимость диссертационной работы заключается в том, что результаты исследования могут способствовать углубленному изучению кабардинской поэзии, творчества А. Кешокова. Материалы диссертационного исследования, наблюдения и обобщения могут быть рекомендованы к использованию при изучении курса «Истории кабардинской литературы», при прохождении спецкурсов и спецсеминаров по творчеству А. Кешокова в вузах Кабардино-Балкарии, Адыгеи, Карачаево-Черкесии и других учебных заведениях.
Апробация результатов диссертационного исследования.
Диссертационная работа обсуждалась на совместном заседании кафедры кабардинского языка и литературы Кабардино-Балкарского государственного университета и сектора кабардино-черкесского языка Института Гуманитарных исследований правительства КБР И КБНЦ РАН (февраль 2005), а также на заседании научного семинара «Актуальные проблемы литератур народов Северного Кавказа» (март 2005 года).
Основные положения диссертации отражены в материалах научных конференций, а также в двух статьях (Нальчик 2003, 2004).
Структура диссертационной работы определена поставленной целью и задачами: введение, три главы, заключение и библиография.
Во введении обосновывается актуальность темы исследования, формулируются и задачи, научная новизна, изученность вопроса, раскывается теоретическая значимость.
Раннее творчество Алима Кешокова в контексте становления и развития кабардинской поэзии
Влияние фольклора на становление кабардинской литературы трудно переоценить. Это в полной мере относится к любой молодой литературе. В то же время творчество национальных авторов начала XX века долгое время оставалось недоступным молодым писателям 20-30-х годов, и новая кабардинская поэзия развивалась как бы в независимости от своего дореволюционного опыта. Кабардинцы, как и все адыги, в полной мере испытали эту печальную участь, но мы считаем необходимым упомянуть, что, все же, творчество главных представителей дореволюционного периода - прежде всего Б. Пачева - заложило многие из художественных приемов, в дальнейшем благополучно «перекочевавшим» в поэзию советских авторов-кабардинцев.
Вынужденное следование разрешенным и диктуемым государством темам и проблемам как бы ставит границу между тем многообразием вопросов, которое наблюдается в фольклоре и той постоянной направленностью поэзии первых лет советской власти, представленной в стихах кабардинских поэтов того времени.
Это можно считать отрицательным моментом воздействия на писательскую культуру кабардинцев. С другой стороны, авторы, подстегиваемые «социально-идеологическим заказом», не были обременены поисками на идейном уровне. Можно говорить о том, что они как бы вынужденно сосредоточились на оттачивании своего профессионализма в рамках разрешенной идеологии, что привело к очень быстрому прогрессу в собственно эстетическом смысле.
Уже к 30-м годам адыгские, в том числе и кабардинские поэты вполне уверенно владели всем арсеналом приемов и методов подачи поэтического объекта — естественно в том виде, в котором последний был вообще доступен в рамках допустимых идеологических оснований общества. Можно утверждать, что на благодатной почве адыгского фольклора, на базе агитационного опыта авторов в 30-е годы начали появляться первые побеги новой национальной поэзии. Чтобы понять и осмыслить суть великого социально-исторического перелома, призванного преобразить жизнь, надо было «собственными руками» способствовать процессу рождения нового. И задачей молодой кабардинской литературы стало доходчиво обрисовать становление и развитие новой жизни, идеологической целью же - возвысить трудового горца, человека нового времени. Первые поэтические опыты кабардинских поэтов были продиктованы именно задачами классовой и идеологической ориентации.
Для первых кабардинских литераторов и читателей прозаические жанры были непривычны. Сознание народа было ориентировано, в основном, на поэтические произведения. И уж конечно, первым национальным поэтам пришлось нелегко еще и потому, что основную воспитательную и идеологическую нагрузку государство взвалило именно на них. Высокая степень политической ангажированости определила и проблемы и образ лирического героя первых поэтических опытов кабардинских поэтов, отмеченных, с современной точки зрения, художественной беспомощностью. Но сила новых идей, новой социальной обстановки, духовного обновления вчерашних скотоводов и землепашцев обусловила столь быстрый рост национальной культуры, что писателям, в сущности, понадобилось совсем небольшое время, чтобы заложить полноценные основы новой художественной мысли. Приобщение молодой кабардинской литературы к общесоюзному литературному процессу в середине, — конце 30-х годов означало новый этап в ее развитии, одновременно служа доказательством значимости проделанного национальными авторами пути.
Поэты к этому моменту достигли того уровня мастерства, который позволил им - пусть чаще всего механически - использовать опыт русской литературы. Их стали волновать проблемы, в которых отражалась судьба не отдельных героев, не конкретный эмоциональный эпизод, а проблемы более широкого порядка, причем, чаще всего, авторы все чаще и чаще прибегают к обобщениям, когда в аллегорической форме описывают события, имеющие глобальное значение для всего народа, а определенный ряд слов выступает в подобных случаях как устойчивые поэтизмы, скрывающие за собой нечто, жизненно важное для целого народа, причем — в единении с судьбами всех народов страны: .Къэбэрдейм щыщу уэрщ япэ дыдэу .. .Ты первым в Кабарде воспел Ленин уэрэдк 1 э ныхуэгуф 1 ар... Ленина радостной песней... У и дыщэ пхъуантэр къэст1эщ1ыжыну, Твой золотой сундучок раскрыть Си дадэ дыщэ, узогъэгугъэ... Слово даю, драгоценный мой дада (А. А. Шогенцуков. На твоей могиле. Подстрочный перевод). В литературу приходят талантливые поэты и прозаики, для произведений которых характерна попытка реализовать себя в широком диапазоне как проблем, так и образности — от социальной несправедливости, жестокости имущих классов, рабского положения горянки, острой классовой борьбы до «чистой лирики» - и хотя общая окрашенность их произведений полностью зависела от идеологической линии партии, это были первые шаги только что зарождающейся кабардинской литературы, шаги, в которых оттачивались будущие методы и приемы зрелого творческого мышления.
Военная лирика
Еще в довоенных произведениях Алим Кешоков творчески использовал национальные элементы и лирические компоненты, свидетельствовавшие о возрастании роли национального адыгского начала в его поэзии. Военная же лирика А. Кешокова явилась ярким свидетельством начала коренного перелома, произошедшего в его художественном мышлении. Когда на страну надвигается опасность, только одна могучая сила способна вдохновить соотечественников на борьбу - это надежда на счастье, вера в победу. В поэзии великого кабардинского поэта надежда воплощена в образах, берущих начало именно в глубинах национального мышления, в нормах поведения, свойственных народу, нормах, которые испокон веков поднимала войска в бой, помогала разгромить врага: Фи адэ л1ыжьым къывже1э: Шынагъуэр благьэ къыщыхъук1э, Бгырыс бгъэ лъэщым и шырхэм, Къызыхуешэсри, жаре1э: « Ди абгъуэ лъагэм благъуэжьыр Къыдэпщеину къоп1астхъэ, Дыкъуакъуэу блэ шэрэз гъуэжьыр Къытхиук 1 эным щ 1 охъуэпсыр. Филъ фыщымысхьу, си бынхэ, Бгъэ абгъуэр благъуэм щыфхъумэ, Фхъумэ фи щ1ыхьыр, фи напэр, Фи адэжь и унэм нэгъунэ»...
(А. Кешоков. Слово Родины. Подстрочный перевод). Несмотря на ощущаемую экзальтированность приведенного отрывка, быть может, на излишнюю прямоту сравнений, мы не можем не отметить сразу два момента. Во - первых, абсолютна ясна адресация лирического переживання к нормам «хабзэ» - непререкаемая роль старшего родителя в ответственные моменты. Во вторых, образ дракона, подползающего к гнезду орла истоком своим, несомненно, имеет эпизод из нартского эпоса, когда Сосруко, находясь в подземном мире спас птенцов гигантской орлицы от чудовищного дракона, каждый год пожиравшего их.
Это стихотворение словно воплотило в себе две главные тенденции, основополагающие черты военной лирики А. Кешокова, ставшие впоследствии базой его развития и перехода на истинно национальное эстетическое мышление. Сам ход реальных событий, напряженность военного времени диктовали поэту необходимость и художественную возможность обращения к нормам «Адыгэ хабзэ» как действительно соответствовавшим экстремальному положению страны и ее народов. Кодекс чести и достоинства воина-адыга, вырабатывавшийся веками, оказался как нельзя более подходящим для того, чтобы занять верную морально-этическую позицию, найти в себе силы противостоять врагу.
С другой стороны, именно в военно-патриотической лирике кабардинского поэта начал проявляться дух адыгов - причем именно на образном уровне. В час испытаний поэт черпал вдохновение и силу именно в тех образах, которые напоминали ему о его маленькой Родине. Слова, понятия, образы, напрямую связанные с повседеневной жизнью кабардинского народа особенно часты в его стихах военных лет: Жэщ дымыр къехуэх и гугъэу Кто подпер небосвод Хэт уафэм нур пкъо щіигьзува? столбом света, Е 1эдиихухэм я шДэщыгъуэу Подумав, Пшэм я 1 эр халъхьэм яф 1 эф 1 а? что подают звуки ночи? Е Сосрыкъуэ къэхъужауэ А может это Джатибл уэгу ф 1 ыц 1 эм щи 1 эта? Адиюх - светлорукие Игу зэманыгъуэр къэк1ыжауэ Захотели протянуть руки в облака? К1 ыф 1 ыгъэр 1 ыхьэу ибзыта? Или Сосруко воскрес Поднял семь кинжалов в темном небе? Вспомнив о своих (добрых) временах,
Изрезал темноту на куски? (А. Кешоков. Ночь. Подстрочный перевод). Образы, идущие из нартского эпоса, придают особый колорит этому стихотворению. Но прежде всего, с точки зрения изменений в художественном мышлении поэта, они важны для нас как яркий пример того, что специфические национальные образы употребляются Кешоковым не просто как какие-то знаки его этнической принадлежности, что зачастую наблюдается в его довоенной поэзии. Теперь и «Адиюх», и «Сосруко», и «семь сабель» напрямую участвуют в лирическом повествовании, они создают определенное настроение, являются образами, так сказать, действующими.
Не только содержание и центральные образы, но и вся поэтика и стилистико-языковые средства произведений Кешокова этого периода основаны на лучших традициях традиционной адыгской поэзии. В соответствии с содержанием произведения А. Кешоков уместно использует слова, ставшие в поэтическом лексиконе адыгских поэтов последующих поколений своеобразными опорными точками, придающими произведениям национальную окраску.
Образы героев нартиады, объекты сугубо «кавказского происхождения», обращение к устойчивым выражениям, афоризмы и крылатые выражения, иносказательные мудрые слова, возвышенный стиль — все это введено и использовано автором не с целью стилизации. Поэт переходит к той форме лирического выражения, которая уже не может считаться основывающейся на заимствовании. Мы можем, с этой точки зрения утверждать, что в традиционной для советской новописьменной литературы практике образного, тематического и иного заимствования появилась первая брешь, что А. Кешоков был тем автором, который одним из первых вышел на дорогу автономного национального развития.
Национальная составляющая является ведущей в большинстве произведениях поэта, посвященных войне и военным событиям. Даже в таких, казалось бы нейтральных с точки зрения реализации национальных элементов, стихах, как «Рана», мы встречаем неоспоримые свидетельства и проявления специфичности образного мышления автора: В наш окоп враги снаряд послали, Высоко взлетел он над землей, И зияет яма оторвали От земли кусок живой. И родник струится без умолку, От воронки начиная путь... (А. Кешоков. Рана. Перевод В.Любина). Неприметные на первый взгляд, вернее не определяемые как национальные, образы этого стихотворения оказываются исконно национальными при более глубоком анализе. Во-первых, конечно же, образ бегущей влаги, родника, который при всей его интернациональности, прочно занял свое место в инструментарии именно кавказских поэтов. Для горца любая вода - прежде всего «бегущая», ибо в природе он другую почти и не видит. К тому же для представителя Северного Кавказа вода и земля, вода и камень неразлучны - по той простой причине, что широкие водные зеркала не являются характерной чертой природы этих мест. Чисто зрительно у горца вода всегда обрамлена берегом, поэтому в поэтических образах воды он всегда присутствует. И, наконец, одухотворение, антропоморфизация земли - это тот элемент художественного мышления адыгов, который может считаться одним из определяющих - как в авторской поэзии, так и в фольклоре.
Одним из программных произведений военных лет можно, на наш взгляд, считать стихотворение «Другу», написанное Кешоковым в 1944 году. Здесь нет ни слова о войне. Однако в данном произведении в концентрированном виде воплотилась философское кредо поэта-воина. В этих строках, как ни в одном другом стихотворении мы можем видеть, насколько четко и органично отвечает требованиям военного времени традиционный кодекс поведения адыгов и вообще - горцев: ...В черной бурке, снежной гладью, ввысь Мчался я - сразится с бурей встречной. У подножья гор мы родились, -Нас манят к себе вершины вечно... ...Мужеством там полнится душа, Крепнет человек, могуч и целен. Этот путь, быть может, не для тех, Кто не мчался горною тропою... (А. Кешоков. Другу. Перевод П. Карабана.). Как мы можем видеть и чувствовать, фактически автор представляет читателю истоки и основания того, что принято называть природным мужеством горца-кавказца. И базируется этот комплекс черт прежде всего на традиционных адатных нормах, воспитывавших именно воинов - защитников родной земли.
Идейно - эстетические основы кабардинской поэзии советского периода
Для кабардинской поэзии первых этапов становления и развития характерно обращение к реалистическим традициям национального и инонационального художественного опыта. Этому способствовал прежде всего утвердившийся в новописьменных литературах Северного Кавказа метод социалистического реализма. Социалистическая действительность, резко ограничив выбор эстетико-идеологических вариаций развития национальной кабардинской поэзии, одновременно способствовала ускорению процесса жанровой эволюции литературы. Де-факто «прокрустово ложе» канонов соцреализма с точки зрения скорости самой эволюции литературных систем открыло качественно новые возможности для творческого освоения богатой традиции национального фольклора, русской, советской и зарубежной литературы, в частности поэтических жанров. Именно в условиях тесного соприкосновения литератур, на линии пересечения традиций и новаторства и находились точки интенсивного развития кабардинской советской поэзии.
Кабардинская поэзия относится к категории новописьменных, она не имела в дооктябрьский период развитых литературно-письменных традиций. В послеоктябрьский, а во многом и в довоенный период кабардинская советская поэзия лишь положила начало освоению богатого опыта русской и советской многонациональной литературы. Необходимо было решить, как из разнообразного опыта русской литературы взять на вооружение то, что отвечает творческим интересам эволюционного развития национальной поэзии в условиях жесткого идеологического и эстетического прессинга со стороны государства.
Кабардинские поэты учились у великих мастеров русской и мировой поэзии бережному отношению к слову, искусству создания весомых, полнозвучных и образных произведений, учились ярче и достовернее освещать глубинные процессы, происходящие в новом обществе. Под влиянием новой действительности, находившей отражение в советской поэзии, расширилась тематика стихотворных произведений. Первоначально основным объектом интереса и внимания письменной поэзии в полном соответствии с эстетическими доктринами советского государства стала современность, жизнь и труд простых людей. Появление в литературе нового героя, понимающего значение своей миссии как главной силы великого переустройства жизни на земле, явилось той основой, на которой развивалась кабардинская советская поэзия в 20-40-е годы.
Уже с середины 30-х годов, как и во всей многонациональной советской литературе, в кабардинской поэзии начался новый период творческого подъема. Прежде всего, за счет бурного притока молодых сил. В творчестве Али Шогенцукова, А. Кешокова поэтически многогранно отразились время и перемены в духовной и нравственной жизни общества. На смену декларативности приходят размышления о сложности жизни, глубже становится содержание стихов, острее желание проникнуть во внутренний мир человека.
Характерными чертами поэзии этих лет явились, наряду с обязательными идеологическими дефинициями, усиленные поиски в области стилевой парадигмы и в сфере презентации нового типа лирического переживания как такового — по сути дела в поиске лирического героя нового типа. Художественное обновление кабардинской поэзии и переход ее к современным формам начались именно в последние предвоенные годы и характеризовались еще и тем, что началось качественно новое освоение традиций фольклора.
Взаимосвязь и взаимообусловленность новаторства и традиций наблюдались не только в том, что поэтическое слово фиксировало современность новыми средствами, но и в том, что сама традиция обретала новое качество.
Успехи кабардинской советской поэзии довоенного периода были связаны в основном с развитием и совершенствованием традиционных приемов, переходом от формотворческих исканий к углублению психологизма. В первые годы развития молодая национальная поэзия либо попросту подражала формам устного народного творчества, либо механически переносила разработанные русской поэзией структуры на местную почву. Подражание это носило несколько примитивный и наивный характер. Но уже к концу 30-х годов реминисценции во многом уступают место свободной творческой работе поэтов в сфере фольклорных традиций и в формировании актуальных и вполне состоятельных в эстетическом плане сопереживательных моделей, во всяком случае, можно назвать целый ряд произведений кабардинских авторов, выглядящих вполне современно и для читателя сегодняшнего дня: «Весной», «Родник», «Всадник» А. Кешокова, стихотворения, поэмы Али Шогенцукова и многое другое.
После окончания Великой Отечественной войны, а еще в большей мере — начиная с середины 50-х годов — кабардинская литература пришла к новому этапу своего развития. Время относительной идеологической свободы после XX съезда КПСС благотворно сказалось на всей советской литературе. Бурно развивались новые течения в поэзии и прозе крупных культурных центров страны. Быть может впервые в истории советской литературы в творческий арсенал авторов стали проникать способы и методы отражения действительности, ранее считавшиеся «буржуазными». В литературной практике это чаще всего проявлялось на «внешних» уровнях отражения, в раскрепощении возможных представлений о герое, его характере, мотивации поступков, в соответственном усложнении конфликта. Как отмечает В.А. Апухтина: «Со второй половины 50-х годов многие значительные и перспективные явления литературного процесса определяют его специфику и тенденции дальнейшего движения. Прежде всего, в содержании литературы последовательно и широко проявляется стремление к полноте изображения действительности и жизни человека. Необычайно расширяется тематический диапазон, идет «собирательная» работа - накопление и изучение фактов, наблюдений, их анализ [...].
Художественная реализация определившихся идейных концепций протекала достаточно противоречиво ..]. В критике были отмечены интенсивность и разнообразие этих исканий, выделены идейно-стилевые течения...
Истоки многих идейно-художественных явлений берут свое начало в 50-е годы, развиваясь и преобразуясь в последующее десятилетие... Социально-психологический анализ... свойственен всем значительным произведениям 50-60-х годов. Но различия форм анализа достаточно существенны...» [84: 18].
Однако кабардинская литература, как и литературы других новописьменных народов, не могла сразу в полном объеме воспринять новые тенденции развития. Она переживала период своего окончательного формирования
Переход на новый исторический этап развития для кабардинцев автоматически означал полноценное включение этноса и его творческой интеллигенции в функционирование общей культурной среды государства во всем ее многообразии, включая и разнонаправленные контакты, взаимовлияние и взаимообогащение эстетического сознания народов.
Поэтика. Основные черты и тенденции
Заслуги Алима Кешокова в развитии и обновлении поэтических форм современной кабардинской литературы велики. Он придал адыгскому стиху не только новое звучание, но впервые ввел ряд форм, обогатив поэзию новыми рифмами и ритмами, произведя обновление и реформу стихосложения.
Не надо забывать, что Кешоков вышел на поэтическое поприще, когда в кабардинской литературе преобладающее значение имела школа идеологической, классовой эстетики. Соцреализм, как в своих развитых, так и в первоначальных формах, положил начало кабардинской гражданской лирике и ввел в кабардинскую художественную литературу мотивы идеологической, классовой борьбы. Делая основной упор на идеологическое противостояние, причем именно в этом узком направлении, адыгская литература оказалась как бы свободной от поисков тем и проблем, а потому в данном узком идеологическом коридоре весьма быстро обретала все необходимые жанровые признаки. В этом, несомненно, большая заслуга соцреализма и школы творчества в рамках определенного идеологического заказа. Но школа соцреализма упростила и несколько обеднила средства художественного выражения. Надо было исправить этот недостаток. Без преувеличения можно сказать, что эту миссию успешно выполнил Алим Кешоков. Он возглавил целое поколение поэтов важнейшего периода развития кабардинской литературы.
В 30-х, 40-х, 50-х годах XX столетия, в особенности в годы установления советской власти и первых пятилеток кабардинский язык был несколько иной, чему способствовало влияние русской революционной поэзии и всей общественно-политической обстановки на национальные литературы. Как идеологически, так и со стороны стилистического влияние классового искусства сильно чувствовались в литературах народов Северного Кавказа и, естественно - в кабардинской. Больше того, можно утверждать, что в это время в кабардинской литературе боролись два направления - одно, связанное с возрождавшимся национальным сознанием и берущее начало в фольклоре, другое - идущее от лозунговых агиток первых дней советской адыгской литературы. Выбор осложнялся еще и тем, что новая революционная поэзия несла не только идеологические шаблоны и клише. Вместе с ней в кабардинское эстетическое сознание вошли многие реалии, резко расширился художественный мир кабардинских авторов. Это было то ценное, чего никак нельзя было лишаться.
Кешоков пошел по сложному пути, соединив образные системы и выразительные комплексы фольклорного происхождения с традициями школы социалистического реализма, с присущей ему глобальностью в постановке проблем, широтой охвата окружающего мира.
Как уже было отмечено, поэтическое мастерство Алима Кешокова не было свободно от влияния социалистического реализма. Тем не менее, он часто не считался с тематическими и, главное, идеологическими ограничениями и легко преодолевал их искусственный границы. Даже молодому Алиму Кешокову во многом чужды искусственные образы и надуманные проблемы идеологической поэтики. Он не заражается ее навязчивыми классовыми подходами, не жертвует экспрессивностью ради «идеологической выдержанности» и социалистического звучания стиха. Для обогащения кабардинского поэтического слова поэт прибегал к большому лексическому разнообразию, мелодичности, утонченной фразеологии.
И со стороны поэтической формы примечательна связь между наработанной традицией кабардинской поэтики и стихом Алима Кешокова, правда, при анализе данной проблемы не нужно забывать известную историческую перспективу. Непосредственно сравнивать поэтические достижения Кешокова-раннего с современным состоянием поэтической формы, конечно, нельзя. После творчества Кешокова довоенного периода художественные возможности кабардинской поэзии значительно возросли, и немалую роль в этом процессе сыграл сам Кешоков, но уже рассматриваемый в контексте своей более зрелой лирики.
Алим Кешоков появился в кабардинской поэзии, когда в ней господствовала традиционная школа социалистического реализма, со всей присущей ей символикой, образными рядами и проблемами. Молодой кабардинский поэт не избежал влияния нормативов этой школы, но его поэтический гений сумел прорвать пелену шаблонов. Он вывел кабардинский стих на широкий простор, освободил его от норм соцреалистической, идеологической поэтики.
Благодаря упорным усилиям целого ряда последователей идей пролетарской, классовой поэзии и, в целом, искусства, кабардинская поэзия, как и поэзия других народов Северного Кавказа, долгое время находилась во власти ложной эстетической концепции. Господствовали тяжелый стиль, искусственное построение стиха, штампованный лексикон, однообразные темы. Заключенная в такую форму мысль теряла жизненность, свежесть, силу художественного выражения. Алим Кешоков преодолел стиль литературы идеологического заказа. Большое достоинство его стихотворений в их эмоциональности и проблемной раскрепощености. Это в первую очередь проявляется в свободном ритме стихов. Боевой, полный протеста дух стихотворений А. Кешокова нашел свое воплощение в оригинальном интонационном, ритмическом рисунке.
