Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Японская массовая литература тайсю бунгаку в контексте истории развития жанра. 23
1.1. Ранние этапы развития массовой литературы в Японии. Национальное и общекультурное стр.23
1.2.Особенности развития массовой литературы тайсю бунгаку в 20-30-е годы XX века стр.45
1.3. Деградация массовой литературы в Японии. Взгляды современных японских
критиков стр.63
Глава 2. Кикути Кан и его роль в становлении и развитии массовой литературы в Японии стр.75
2.1. На пути к массовой литературе стр.75
2.2. Творчество Кикути Кана как представителя массовой литературы тайсю бунгаку стр. 113
Глава 3. Массовая литература в современной Японии стр. 139
Заключение стр. 159
Библиография стр. 166
- Ранние этапы развития массовой литературы в Японии. Национальное и общекультурное
- На пути к массовой литературе
- Массовая литература в современной Японии
Введение к работе
Литература, как известно, не всегда отвечает своему высокому предназначению. А художественные достоинства литературных произведений бывают весьма разного свойства. В этой связи оказывается важным понимание сущности таких категорий, как высокая литература (строгая, подлинно художественная), с одной стороны, а с другой - массовая (паралитература, «литературный низ»), а также беллетристика. Чёткость и строгость разграничения названных понятий в современном литературоведении отсутствует, споры о принадлежности произведений к литературному «верху» или «низу» ведутся с давних пор.
Более или менее явное расслоение культур на «культуру для всех» и «культуру для избранных» существовало всегда. Даже в первобытные времена шаманы и жрецы составляли культурную элиту, обладающую особыми познаниями, выходящими за пределы общеплеменной культуры. С появлением письменности возникло различие между элитарной культурой образованных и культурой «для всех» (народной, этнической). Так, в Японии в VII веке буддийские сутры и комментарии к ним, как и официальные документы, записывались на китайском языке и были доступны лишь небольшой части населения. В то же время художественное творчество существовало лишь в устной традиции, в форме любовных, обрядовых, воинских песен и синтоистских молитвословий, мифов и сказок [Горегляд, 1997, С. 27]. Различие форм культуры «образованных» и культуры «народной», сохранявшееся на протяжении многих веков, уступило к XX веку место противостоянию элитарной и массовой культур.
Объём информации, содержащейся в современной культуре, необъятен. В библиотеках лежат десятки миллиардов книг, и каждый год к ним прибавляются еще сотни тысяч. Наука стала малопонятной для непосвященных. Чрезвычайно сложным стало и современное искусство. Глубокие художественные произведения современности нелегки для восприятия и требуют для своего понимания умственных усилий и достаточной образованности. Не имея никаких познаний в области истории искусства, эстетики, литературоведения и т.д., невозможно по достоинству оценить многие выдающиеся шедевры литературы, музыки, живописи. «Высокая культура» стала «специализированной». В каждой сфере культуры теперь есть своя немногочисленная элита.
На протяжении XX века в большинстве стран, в том числе и Японии, претерпела существенное преобразование и народная культура. Ее корни - в деревне, но деревня в современном индустриальном обществе утратила свою былую культурную независимость от города.
Таким образом, предпосылки появления массовой литературы в XX веке формировались с момента зарождения человеческого общества или, во всяком случае, на заре христианской цивилизации. В качестве примера можно привести упрощенные варианты Священных книг (например, «Библия для нищих»), рассчитанные на массовую аудиторию.
Истоки массовой литературы и культуры также связаны с появлением в европейской литературе XVII-XVIII веков приключенческого, детективного, авантюрного романа, значительно расширившего аудиторию читателей за счет огромных тиражей. Здесь уместно вспомнить творчество двух писателей: англичанина Даниеля Дефо (1660-1731), автора широко известного романа «Робинзон Крузо», а также 481 жизнеописания людей так называемых рискованных профессий (следователей, военных, воров, проституток и т.д.), и нашего соотечественника Матвея Комарова (1730-1812) - создателя нашумевшего бестселлера XVIII-XIX веков «Повести о приключениях английского милорда Георга» и других не менее популярных книг. Книги этих авторов написаны великолепным, и в то же время простым и доступным языком.
Большое влияние на развитие массовой культуры оказал принятый в 1870 году в Великобритании закон об обязательной всеобщей грамотности, позволивший многим освоить главный вид художественного творчества XIX века - роман.
И все-таки все это - предыстория массовой культуры, а собственно массовая культура проявила себя впервые в США на рубеже XIX-XX веков.
Несмотря на то что массовая литература изучается в мире уже достаточно давно, специалисты разных стран пока не пришли к единому мнению в её определении. «Краткая литературная энциклопедия» дает следующее разъяснение: «Массовая литература - крупнотиражная развлекательная и дидактическая беллетристика XIX-XX вв.; является составной частью «индустрии культуры» [Кр. лит. энц., 1978. С. 517].
Считая, что массовая литература не имеет прямого отношения к литературе как искусству, наше литературоведение долгое время не уделяло исследованию этой проблем почти никакого внимания. Не останавливаясь пока подробно на вопросе соотношения литературы и искусства, примем априори неразрывную связь массовой литературы и массовой культуры.
Сегодня массовой культурой называют такой вид культурной продукции, которая производится каждодневно в больших количествах. Предполагается, что массовую культуру потребляют все люди - независимо от места и страны проживания. Это культура повседневной жизни, представляемая самой широкой аудитории по различным каналам, включая средства массовой информации и коммуникации.
Словосочетание «массовая литература» имеет разные значения. Литературный критик Н.Н.Акимова в одной из своих статей справедливо отметила, что «стремление обозначить полярные явления художественной литературы («массовая», «низовая», «коммерческая», «тривиальная», «формульная», «беллетристика», «паралитература», - «элитарная», «высокая», «классическая», «серьёзная», «настоящая») приводит к тому, что определения, выступающие как синонимичные, на самом деле представляют различные понятийные ряды, учитывая в одном случае успех у широкого читателя, в другом - художественные достоинства сочинений» [Акимова, 1996. С.6].
В широком смысле слова это та часть литературы, которая не получила высокой оценки художественно образованной публики -либо вызвала её негативное отношение, либо осталась ею не замеченной. Так, Ю.М. Лотман, разграничивая литературу «вершинную» и «массовую», включил в сферу последней стихи Ф.И.Тютчева, какими они воспринимались в пушкинскую эпоху. Учёный считает, что тютчевская поэзия вышла за рамки массовой литературы лишь тогда, когда она была высоко оценена художественно образованным слоем (вторая половина XIX века) [Лотман, 1993. С. 127]. Массовая литература у Лотмана - понятие социологическое, что допускает переход литературного произведения из одной категории в другую.
Но гораздо более распространено представление о массовой литературе как литературном «низе», восходящее к классически ориентированным теориям: к нормативным поэтикам, которые резко противопоставляли друг другу жанры высокие, серьёзные, канонические и низкие, смеховые, неканонические. Так, автор нового (1999г.) учебного пособия для студентов В.Е. Хализев даёт массовой литературе следующее определение: «массовая литература - это совокупность популярных произведений, которые рассчитаны на читателя, не приобщённого (или мало приобщённого) к художественной культуре, невзыскательного, не желающего, либо не способного самостоятельно мыслить и ищущего в литературе главным образом развлечения» [Хализев, 1999. С. 127]. Такое определение вряд ли может быть принято, так как статистикой доказано, что массовую литературу читают практически девять десятых читающего населения, независимо от образования, и, таким образом, все они становятся «не желающими или не способными мыслить». Предназначение массовой литературы действительно развлечение, что накладывает на неё определённый отпечаток, диктует свои условия жанру. Однако один и тот же человек может наслаждаться прекрасной поэзией, задуматься над философским романом и развлечься чтением детектива. Заранее оговорим, что далее в работе под термином «массовая литература» мы будем понимать развлекательную крупнотиражную литературу, ориентированную самим автором на широкий круг читателей.
В Японии в начале века или чуть раньше литературоведы стали приходить к выводу, что в потоке литературы есть произведения разного достоинства. Начиная с этого времени было написано немало работ, посвященных «новой» для Японии массовой литературе. Это были в основном обзорные статьи, которые стали по меньшей мере попыткой обозначить место японской массовой литературы в истории японской литературы. В западной науке к этому времени уже существовало разделение литературы на элитарную и массовую, и, несомненно, мнения зарубежных учёных оказали некоторое влияние на формирование позиции японских критиков по данному вопросу. Однако и в Америке, и на Западе изначально было установлена связь массовой литературы с индустрией культуры, что, конечно, низвело эту литературу в разряд вторичной, с чем и поныне вынуждены считаться теоретики литературы. В Японии с самого начала было написано множество статей в поддержку массовой литературы. Книги и статьи в защиту массовой литературы были написаны, например, такими известными деятелями литературы, как критик Хирано Кэн (1905 - 1978) и писатель Ито Сэй (1905 -1969). Это ни в коем случае не означает, что элитарная и массовая литературы рассматриваются как равные. Элитарная литература исторически доминировала в общекультурной традиции Японии. На защитников массовой литературы порой осуществлялись яростные нападки, в особенности в те времена, когда критика полагала, что массовая литература стремится занять позиции элитарной.
В Японии с массовой литературой неразрывно связано имя крупнейшего писателя XX века Кикути Кана (1888-1948). Он был одним из первых, кто стал писать произведения, отнесённые японской критикой к массовой литературе тайсю бунгаку І к ЗС . Выступая за реформу элитарной японской литературы, он основал и долгое время был главным редактором крупнейшего литературного журнала «Бунгэй синдзю», где был впервые употреблён термин тайсю бунгаку - «массовая литература» - и где печатались статьи, посвященные анализу данной литературы. Начав свою литературную деятельность как неореалист, Кикути Кан стремился сделать свои произведения доступными широкой аудитории. Он принимал активное участие в полемике о назначении литературы, развернувшейся в Японии в 20-30-х годах XX века, выступая за приближение литературы к народу. Его идеи несомненно оказали влияние не только на становление массовой литературы, но и на ход развития всей японской литературы. Это был плодовитый и многогранный писатель. Литературное наследие Кикути Кана огромно. За тридцать лет творческой жизни он написал около пятидесяти романов и повестей, более двухсот рассказов и драм, опубликовал ряд литературно-критических статей и переводов. Ещё при жизни писателя два токийских издательства выпустили полные собрания его сочинений. В 1929-34 годах в издательстве «Хэйбонся» вышло собрание «Кикути Кан дзэнсю» (Полное собрание сочинений Кикути Кана) в двадцати двух томах, и в 1937-38 годах в издательстве «Тюокорон» появилось такое же собрание в пятнадцати томах. А в 1960 году было выпущено десятитомное издание - «Кикути Кан бунгаку дзэнсю» (Полное собрание литературных сочинений Кикути Кана) (Издательство «Бунгэй сюндзю синея»).
Изучению жизни и творчества Кикути Кана посвящен ряд работ японских литературоведов и писателей. Среди них следует отметить исследования современных учёных Канэко Косэй «Кикути Кан» (1994 г.), Фукуда Киёто «Кикути Кан» в серии «Люди и книги» («Хито то сакухин» 1989 г.), выпускаемой издательством Симидзусёин, статьи Нагаи Кёдана и Кобаяси Хидэо.
За пределами Японии творчеству Кикути Кана уделялось гораздо меньше внимания, чем на родине. Наибольший интерес писатель вызвал в Англии. На английский язык переведены многие новеллы писателя, наиболее известные них - «По ту сторону любви и ненависти» («The realm beyond»), «Летопись деяний князя Таданао» («On the Conduct of Lord Tadanao») и некоторые другие, a также пьеса «Сумасшедший на крыше» («The madman on the Roof»). Уже в 1936 году был опубликован английский перевод одной из лекций Кикути по литературе: «История и тенденции развития современной японской литературы» («History and trends of modern Japanese literature»). В России творчество писателя представлено лишь несколькими произведениями. На русский язык переведен известный роман «Портрет дамы с жемчугами» («Синдзю фудзин»). Этот перевод, выполненный М. Огуси, опубликован в 1977 году издательством «Художественная литература». Две пьесы писателя: «Возвращение отца» («Тити каэру») в переводе Е. Бакшеева и «Любовь Тодзюро» («Тодзюро-но кои») в переводе Е. Рединой вошли в книгу «Современная японская драматургия», выпущенную издательством «Искусство» в 1988 году. Также на русский язык переведены рассказы «И была любовь, и была ненависть» (перевод В. Скальника) и «Смех» (перевод М.П. Григорьева). В общих работах по истории японской литературы, написанных русскими исследователями, творчеству Кикути Кана отведено определённое место. Академик Н.И.Конрад дал характеристику основных произведений писателя в книге «Очерки японской литературы», вышедшей в 1973 году. Разделы, посвященные Кикути Кану, имеются в книгах: Н. И. Конрад «История современной японской литературы», «Краткая история японской литературы» (статья Г.Д. Ивановой) и в некоторых других.
Оценки творчества Кикути Кана неоднозначны. Многие как японские, так и русские литературоведы расходятся не только во мнениях по поводу его литературных произведений, но и в интерпретации фактов, касающихся жизни и деятельности этого писателя. Поэтому представляется целесообразным осуществить более глубокое и всестороннее исследование творчества писателя, чья деятельность неразрывно была связана как с направлением неореализма, оставившего глубокий след в истории японской литературы, так и с не менее интересным направлением так называемой «массовой литературы» тайсю бунгаку, у истоков которой он стоял. Произведения этого писателя, отнесённые японской критикой к диаметрально противоположным литературным категориям, дают нам материал для сравнения и анализа этих категорий.
Проблема изучения творчества Кикути Кана в российском японоведении заключается, на наш взгляд, не только и не столько в незаслуженно малом количестве работ по этой теме и в искажении некоторых фактов его биографии, сколько в однобокости подхода к этому изучению. Клеймо «массовой литературы», стоящее на многих произведениях Кикути, отпугивало российских японоведов от серьёзного изучения творчества этого писателя. Разумеется, это клеймо долгие годы не позволяло литературоведам заняться анализом самой массовой литературы.
Прежде чем обратиться к определению специфики массовой литературы в Японии и проследить идеологические предпосылки её возникновения, необходимо подробнее остановиться на проблеме терминологии. Это важно не только для того чтобы понять, что японцы традиционно вкладывали в такие понятия, как дзюн бунгаку MJt- и тайсю бунгаку CJftcJt («чистая» и «массовая» литература), но и для того, чтобы проследить историю возникновения различий между европейскими и японскими представлениями о массовой литературе. И если, как мы уже отмечали, история существования различий между элитарной и народной культурой и литературой длинная и сложная, то терминология - особенно в области литературы - сравнительно нова, что позволяет проанализировать её достаточно тщательно.
Словосочетание «массовая литература», укоренившееся в России, имеет различные обозначения в других языках. В англоязычной литературно-критической традиции принят термин «популярная (popular) литература», в немецкой - аналогичный смысл имеет термин «тривиальная литература». Самое точное определение, на наш взгляд, нашли французские литературоведы -паралитература. Греческая приставка para-, с помощью которой образован этот термин, имеет два значения. Она может обозначать явление, подобное другому (например, в медицине паратиф -заболевание, напоминающее тиф по своим внешним признакам), либо предмет, находящийся около, поблизости другого предмета. Таким образом, паралитература - это подобие литературы, паразитирующее на ней, детище рынка, продукт индустрии духовного потребления.
В российском японоведении принято либо оставлять без перевода японские термины дзюн бунгаку и тайсю бунгаку, либо переводить их дословно - соответственно: «чистая литература» и «массовая литература». С одной стороны, употребление термина «чистая литература» можно назвать не совсем уместным, так как в российском литературоведении в этой связи принято употреблять термины «элитарная», «высокая» «подлинно художественная» литература. С другой стороны, принимая во внимание специфичность как самой японской литературы, так и японской литературоведческой традиции, мы считаем некорректным обозначение российскими терминами каких-либо японских категорий, не изучив их предварительно достаточно подробно.
Исходя из вышесказанного, в данной работе мы будем следовать традициям российского японоведения, употребляя японские термины дзюн бунгаку и тайсю бунгаку или их дословный перевод - «чистая литература» и «массовая литература».
Термин тайсю бунгаку (массовая литература) появился в японском языке уже в XX веке. Слово тайсю (в другом прочтении тайсу) изначально использовалось в буддизме и означало «много монахов». В Китае так раньше называли солдат и чернорабочих. В социалистическом Китае, когда были сильны идеи популизации литературы, в литературоведении использовался термин гунсю ffi Jf (толпа, народ). Этот же термин был принят в Японии в первом десятилетии нашего века. Позже его стал вытеснять термин лшнсю Д; jf. Это был почти синоним слову дзиммин Л& (народ, нация), к тому же он нёс в себе ещё и значение кокумин ЩК(нация). Для большей ясности и стал использоваться термин тайсю, где иероглиф сю- . означает массы, народ, а тай yt" - большое количество. Судзуки Садами высказывает мнение, что иероглиф тай в слове тайсю, кроме основного значения, изначально содержит в себе оттенок значения тай в слове идай Ш (великий) (Судзуки, 1993. С. 180), но, судя по литературным тенденциям тех лет, это предположение вряд ли верно. Можно допустить, что на зарождение этого термина оказало влияние английское словосочетание mass culture, уже достаточно широко распространенное в Японии в то время.
Первое употребление термина тайсю бунгаку в японском литературоведении приписывают писателю Кикути Кану. Считается, что впервые этот термин был использован в 1923 году в первом номере журнала «Бунгэй сюндзю», основанного писателем.
Исследователь Ара Масахито подчеркивает, что сегодня наблюдается смешивание понятий массовая литература тайсю бунгаку и общедоступная литература цудзоку бунгаку ШШЗС , так как может показаться, что массовая литература является частью общедоступной. Он истолковывает эти термины следующим образом: «Современная классификация по тематике подразделяет массовую литературу на историческую и современную , при этом вторую часто называют общедоступной. Однако словом «общедоступная» никогда не обозначается историческая литература. Изначально массовой литературой называлась только историческая
Следует отметить, что историческим называется любое произведение, в котором действие происходит до реставрации Мэйдзи. Соответственно «современное» - то, где описывается период после Мэйдзи.
литература» [Ара, 1963. С. 39]. Но постепенно термин тайсю бунгаку стал включать в себя и произведения на современную тематику. «Еще до возникновения термина массовая литература было распространено слово тайсю бунгэй кШ С , - продолжает Ара Масахито - В 1926 году в июльском номере журнала «Тюокорон» были опубликованы две статьи: «Тайсю бунгэй кэнкю» («Исследование массовой литературы») и «Тайсю бунгэй рон» («О массовой литературе»). В январе того же года был основан журнал «Тайсю бунгэй». Но уже в конце 20-х годов был принят термин тайсю бунгаку [Ара, 1963, С. 39].
В 1927 году издательство «Хэйбонся» выпустило книгу «Гэндай тайсю бунгаку дзэнсю» («Полное собрание сочинений современной массовой литературы»), что окончательно закрепило этот термин.
Как утверждает японский критик Хирано Кэн, термин дзюн бунгаку был впервые введен в литературоведение как сложившаяся концепция в 1922 году в работе «Сэнгэн хитоцу» («Одна декларация») Арисима Такэо, принадлежавшего к объединению «неогуманистов» - «Сиракаба» («Белая берёза»). Хирано отмечает, что концепция была хорошо сформулирована и закрепилась в течение последующих 10-12 лет. «Дегенерация концепции произошла в 1935 году в работе Ёкомицу Риити «Дзюнсуй сёсэцу рон» (О чистой прозе), где она была уже неотличима от тайсю бунгаку». (Хирано, 1961. С.
Очевидно, это не случайно, так как жанр кодан традиционно был основан на исторических темах.
154-172). В качестве аргументов к своему утверждению Хирано приводит данные литературных дебатов того времени, которые также будут подробно нами рассмотрены.
Отечественный японовед Ким Ле Чун отмечает, что в Японии массовая литература занимает несколько иное, чем на Западе, положение: «Здесь у массовой литературы есть не только рьяные противники, но и горячие сторонники из числа известных литераторов, как, например, Хоцуки Одзаки, Масахито Ара, опубликовавшие ряд монографических работ по массовой литературе. В критических обзорах японского «Литературного ежегодника» массовой литературе неизменно посвящается специальная статья. Имена известных «массовых писателей», таких как Кан Кикути, Кайдзан Накадзато, Эйдзи Есикава, занимают довольно видное место в истории японской литературы XX века» [Ким Ле Чун, 1984. С. 278].
И если в Европе, несмотря на продолжающиеся споры, уже найдено более-менее четкое определение массовой литературы, где она понимается как низкопробное чтиво, развитие которого напрямую зависит от конъюнктуры рынка, то в Японии теория массовой литературы еще до конца не сформировалась. Так, например, Одзаки Хоцуки, один из основных исследователей в этой области, пишет: «Я не нахожу термина, который бы лаконично объяснял все сложности и противоречия, заложенные в ее структуре и характере. Существуют банальные суждения, сравнивающие массовую литературу с низкопробным чтивом» [Одзаки, 1965. С. 358]. Не находя соответствующего определения, критик уподобляет массовую литературу мифическому существу нуэ, у которого голова обезьяны, лапы тигра, туловище енота, хвост змеи и голос дрозда; - то есть нечто такому, чему нельзя дать однозначное определение. И всё же даже в самом подходе автора к предмету исследования заметна отличная от европейской точка зрения [Ким Ле Чун, 1984. С. 278].
Манабэ Мотоюки, в свою очередь, считает, что «наиболее уместно рассматривать массовую литературу как одно из течений современной японской литературы» [Манабэ, 1967. С. 3].
Весьма примечательно определение японского ученого Накатани Хироси: «Массовая литература - это новая литература, которая появилась на основе даосизма и предназначалась для интеллигенции» [там же].
Такого рода разные и довольно расплывчатые определения массовой литературы подтверждают наше мнение, что массовая литература тайсю бунгаку в Японии - явление не однозначное и указывают на специфику этого культурного явления.
Выбор темы и актуальность
Необходимость исследования творческого пути Кикути Кана как родоначальника и идеолога массовой литературы тайсю бунгаку, малоизученного в российском японоведении направления японской Имеется в виду общедоступная литература Китая, основананная на традиции даосизма.
литературы, стала основанием для выбора темы настоящей работы. Проблемы массовой литературы являются чрезвычайно важными для понимания современного литературного процесса. Последние десятилетия XX века во всем мире наблюдается взлёт массовой культуры. Обращение к этой теме актуально именно теперь, когда развитие современной мировой литературы требует учитывать неоднозначность и двуплановость литературного процесса -сочетание, пересечение и противостояние массовой и элитарной литературы. Картина истории японской литературы XX века будет истинно полной лишь тогда, когда в неё будут включены произведения массовой литературы, которые часто игнорируются как недостойные внимания и анализа. Исключение из поля зрения существование литературы подобного рода лишает исследовательский процесс фона и контекста. Необходим процесс восполнения, воссоздания многомерного, сбалансированного литературного пространства.
Требуют более детального рассмотрения и вопросы специфики японской массовой литературы, причины её возникновения и отмежевания от элитарной литературы, вопросы художественной ценности данной литературы и её понимания японскими литературоведами.
Предмет настоящего исследования - созданные в разные периоды произведения Кикути Кана: ранние - следующие традициям «чистой» литературы дзюн бунгаку, и более зрелые - воплотившие в литературной практике идеи массовой литературы тайсю бунгаку. Цель и задачи исследования. Цель диссертации - наиболее полно изучить жизненный и творческий путь Кикути Кана, проследить эволюцию творческого мировоззрения писателя в контексте рассмотрения вопросов становления и развития японской массовой литературы тайсю бунгаку в первой половине XX века. Исходя из этой цели, автор сформулировал следующие основные задачи:
-определить предпосылки возникновения массовой литературы тайсю бунгаку в Японии первой половины XX века, выявить её национальную специфику;
-охарактеризовать период подъема массовой литературы в Японии в 20-30-е годы XX века и поел вдававший за этим период «деградации»;
-на примере творческих исканий Кикути Кана проследить процесс изменения литературных воззрений японских писателей первой половины XX века;
-проанализировать место традиций тайсю бунгаку в современной массовой литературе Японии.
Материалы исследования. В качестве материала для данного исследования были использованы произведения Кикути Кана. Для того чтобы нагляднее представить эволюцию творчества писателя, а также проследить становление концепций тайсю бунгаку, были привлечены произведения разных годов жизни писателя, причисленные критикой к различным направлениям литературы: «Дневник неизвестного писателя» («Мумэй сакка-но никки», 1918), «Лейтенант Жерар» («Дзэрару тюи», 1918), «Возвращение отца» («Тити каэру», 1919), «Любовь Тодзюро» («Тодзюро но кои», 1920), «Госпожа-жемчужина» («Синдзю фудзин», 1921), «Летопись князя Таданао» («Таданао кё гёдзёки», 1921), «Жребий» («Ирэфуда», 1921), «Птица милосердия» («Дзихигокоро дори», 1921), «Конец Миура Уэмона» («Миура уэмон-но сайго», 1922), «И была любовь, и была ненависть» («Онсю-но каната-ни», 1922), «Образ» («Катати», 1924), «Искушение Кэйкити» («Кэйкити-но юваку», 1924), «Самоубийство в Симабара» («Симабара синдзю», 1924), «Три Семьи» («Сан катэй», 1933), «Новые стародавние повести» («Син кондзяку моногатари», 1933), «Исэ» («Исэ», 1947), «Учёные супруги» («Гакуся фуфу», 1947).
В качестве дополнительных источников изучались специальные исследования, критика и другие работы, указанные в библиографии.
Структура работы.
Настоящая работа состоит из введения, трёх глав, заключения и библиографии.
Научная новизна. В работе впервые в отечественном литературоведении была предпринята попытка раскрыть сущность зарождения и развития массовой литературы в Японии, выявлены её особенности в 20-30-е годы XX века, восходящие к традициям японской литературы прошлых веков. В диссертации впервые подробно анализируются произведения Кикути Кана, отнесённые японской критикой к массовой литературе тайсю бунгаку. В работе впервые анализируются объективные и субъективные причины, побудившие Кикути Кана обратиться к массовой литературе, а также уточнены спорные до сих пор данные о жизни и деятельности писателя.
Теоретическая значимость работы обусловлена разнообразным и богатым материалом, впервые вводимым в научный оборот, новизной подходов и анализа, что расширяет существующие представления о современной литературе Японии, и заключается в разработке проблемы становления и развития японской массовой литературы тайсю бунгаку в первой половине XX века.
Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при проведении научно-теоретических исследований, посвященных актуальным проблемам развития японской литературы в XX веке, равно как и для обобщающих работ по проблемам развития мирового литературного процесса в XX веке, а также при подготовке лекций и спецкурсов по истории японской литературы.
Ранние этапы развития массовой литературы в Японии. Национальное и общекультурное
Для рубежа XIX-XX веков стало характерно всё большее вовлечение широких масс в жизнь общества и общественных институтов. Оно затронуло все её сферы: экономику и политику, науку, управление и общение людей. Активная роль людских масс в различных социальных сферах была проанализирована в ряде философских сочинений XX века (X. Ортега-и-Гассет, М.Маклюэн).
В Европе идеи демократии и социализации литературы нашли большую поддержку у писателей. Общие веяния лучше всего характеризуют высказывания французского писателя Ромэна Роллана, который выступал за «монументальное искусство, творимое народом и для народа». В 1903 году он объяснял эту свою позицию так: «...поэт может создать великое народное произведение только тогда, когда душа его приобщена к трудам нации, когда его творение питается коллективными страстями инстинкт народа должен был бы руководить художниками: он ведь говорит не двусмысленно, его вкусы не оставляют сомнений. Но кто из нынешних художников вспоминает о вкусах народа? Они боятся заслужить презрение, если не станут презирать народ» [Роллан, 1958. С. 239-240].
Процесс индустриализации и урбанизации сопровождался в капиталистических странах быстрым ростом пролетариата. Революционная борьба рабочего класса приобретает в конце XIX века всё более широкий и организованный характер: в странах Европы и Америки возникают одна за другой социалистические рабочие партии. Организованное рабочее движение и распространение социалистических идей в мире начинают в это время всё более заметно сказываться на развитии литературы и искусства. Безусловно, писатели пытались решить проблемы, поставленные революционным движением, по-разному, в зависимости от своего мировоззрения и направленности интересов. Однако можно с уверенностью сказать, что на рубеже веков вся серьёзная литература была посвящена решению социальных и гуманистических проблем. Процесс социально-политических изменений, подъём национального самосознания всколыхнул и страны Восточной Азии, что в значительной степени отразилось на литературе.
В России идеи социализации литературы нашли ещё большее развитие после Октябрьской революции. М. Горький, самый известный и всемирно признанный русский писатель того времени, придерживался позиций Роллана и даже выдвинул утопическую идею переписать всю основную мировую классику в более простой и понятной для народа форме. С 1917 года развитие отечественной литературы шло по отличному от Запада пути. Особенность советской ситуации заключается в том, что здесь диктатура соцреализма носила принципиально иной характер, нежели доминирование модернизма на Западе. Классический модернизм определяет себя, как известно, прежде всего через исключение всей сферы современной массовой коммерческой культуры, фигурирующей в рамках его идеологии как китч , а также через исключение художественной традиции, поскольку она оказывается усвоенной массовым сознанием [Бойм, 1995. С. 45]. Таким образом, центральной оппозицией модернизма является оппозиция «высокая культура» / «массовая культура». Соцреализм же фундаментально определялся оппозицией «советское» / «несоветское». И хотя «советское», как и «высокое» модернизма, понимается в первую очередь как автономное, соцреализм во всех областях культуры использует по преимуществу формы общепринятой традиции, элементы массовой культуры, фольклор и т.д; поэтому на уровне эстетического анализа его трудно отличить от того, что модернизм называет «китч» [там же].
На пути к массовой литературе
В первой главе мы пришли к выводу, что специфичность тайсю бунгаку в 20-е-ЗО-е годы XX века была обусловлена прежде всего тем, что её писали в основном авторы, до этого принадлежащие к «чистой» литературе. Считая своим долгом популизировать японскую литературу, они с воодушевлением принялись писать произведения, доступные «народу». С одной стороны, их поворот был обусловлен объективными причинами: именно в это время в Японии зародился так называемый средний класс, чьи интеллектуальные потребности не были удовлетворены. На фоне кризиса, постигшего в то время эго-роман, появление писателей, ратующих за новое литературное движение, было вполне понятно. Отнюдь не последним фактором являются здесь и экономические предпосылки: рост издательского дела, невиданный рост института журналистики и её популярности позволял писателям зарабатывать неплохие деньги.
Среди писателей, выступивших с идеей создания новой литературы, был и писатель Кикути Кан (1888 - 1948). Начав свою писательскую деятельность как приверженец чистой литературы и соратник Акутагавы Рюноскэ, Кикути Кан стал одной из важнейших фигур в зарождении массовой литературы в Японии. Как в русском, так и в японском литературоведении творчество Кикути принято подразделять на два периода: период «чистой литературы» и период «массовой литературы». Подробное исследование его жизни и творчества поможет нам не только глубже понять его как писателя, но и проследить поворот писателей бундам на конкретном примере.
В данной главе мы коснёмся не только тех произведений Кикути, которые отнесены критиками к массовой литературе, но и произведений раннего периода его творчества, когда формировались литературные воззрения писателя. Уже в это время Кикути Кан ставил перед собой творческие задачи, которые впоследствии привели его к общедоступной литературе. Это также даст нам возможность глубже понять творчество писателя, сравнить его произведения, отнесённые критиками к разным направлениям литературы.
Цель данной главы - проследить творческий путь автора к массовой литературе, рассмотреть факторы, повлиявшие на формирование литературного метода писателя, и проанализировать произведения писателя.
Кикути Кан (Хироси) родился в тихом городке Такамацу, что в префектуре Кагава. Его семья занимала маленький домик с тростниковой крышей, со всех сторон окруженный зеленью. В нём было всего три комнатки и кухня. Глава семьи, дворянин Такэнага, работал в канцелярии школы. Его жена Кацу целые дни проводила за ткацким станком, хотя и происходила из древнего рода Митоёгуннио . Она умело вела хозяйство, строго ограничивая семейный бюджет, и вся семья была одета в кимоно домотканого полотна ее работы. 26 ноября 1888 года в доме был праздник - родился сын, которому дали имя Хироси. Он не был первым ребёнком в семье. К тому времени в семье у Такэнага уже были дети: старшая девочка Аи, мальчик Такэёси, девочка Нами и маленький мальчик Ёсихира. И теперь снова сын. Родителей не смущала бедность. Они очень любили детей, и позже у них родилась еще одна дочь Хисато.
Семья рода Такэнага не была исключением в своей бедности. В это время в Японии всё дворянство постепенно разорялось и приходило в упадок.
Хироси уже с детства угнетала бедность. Позже писатель часто вспоминал, как он переживал, что у него не было денег. Иногда, отчасти из озорства, он воровал разные мелочи в ночном магазине.
Бедность очень ранила душу маленького мальчика, и в эти минуты его выручало присутствие матери, которая безропотно выносила все беды и лишения, выпавшие на семью Такэнага.
Но все-таки чаще всего Хироси не унывал. Он рос большим шалуном и легко сам находил себе развлечения. Частенько за проказы ему доставалось от матери и сестёр.
Совершенно очевидно, что сложное детство оставило неизгладимый след в жизни писателя и нашло своё отражение в его литературном творчестве. Так, например, в пьесе «Возвращение отца» («Тити каэру») выведен яркий образ матери главного героя, мамы Отака, несчастной женщины, которая вынуждена была с утра до ночи просиживать у ткацкого станка, чтобы накормить и выучить детей. Одному из её сыновей, Кэнъитиро, с детства пришлось работать и обеспечивать семью. Вполне возможно, что, описывая этого героя, немного строптивого, но в душе бесконечно доброго юношу, писатель имел в виду себя.
В 1895 году Хироси поступил в начальную школу и, окончив её в 1899, перешел в среднюю. Про школьные годы писателя нам известно немного. Как и любой мальчик в Японии, Хироси увлекался бейсболом и плаванием и вообще любил различные спортивные состязания, особенно по теннису, пинг-понгу и дзюдо. Одноклассники отмечают, что Хироси нимало не стеснялся своего внешнего вида. Он хладнокровно надевал старые гэта, гамаши и одежду, на которой не было пуговиц. Во всех шалостях и играх он был заводилой и главарём. Однако интересно то, что при открытии новой библиотеки первым, кто записался в неё, тоже был он. Говорят, что в этой библиотеке он прочитал 20000 книг. Такая тяга к знаниям и феноменальная память позволили ему через 4 года стать первым по успеваемости в школе.
Массовая литература в современной Японии
Сегодня Япония является одной из самых высоко развитых стран мира, в которой огромное значение уделяется средствам массовой информации. Безусловно, на сегодняшний день ведущую роль в СМИ играет телевидение. Второе место можно с уверенностью отдать печати. Быстрый темп роста СМИ в Японии начался в послевоенный период и в первую очередь был связан с экономическими предпосылками. В условиях конкуренции японские компании были вынуждены искать всё новые и новые пути развития, внедрять новые технологии. Японскому обществу была предложена теория «информационного общества», согласно которой социально-классовые различия постепенно стираются, уступая место различиям информационным. Все эти преобразования коснулись и массовой литературы. Количество газетных романов, популярных дешёвых изданий художественной литературы увеличивалось пропорционально росту издательского дела. Итогом этих тенденций стала полная деградация тайсю бунгаку. Мощное влияние американской культуры привело японскую массовую литературу к копированию общих образцов американской массовой культуры. И если в 1920-х годах принятое в американской и европейской критике деление массовой литературы на детективы, любовные романы, фантастику, приключенческо-исторические произведения не было применимо к японской тайсю бунгаку, то сейчас можно с полной уверенностью сказать, что эти жанры являются основными в японской массовой литературе. Хотя хотелось бы отметить некоторую несостоятельность данной классификации. Спорна сама идея классификации литературы по сюжетному принципу. Вопрос, что должно быть основным критерием причисления произведения к категориям «чистой» и «массовой» литературы, ещё стоит перед литературоведами, однако то, что в основе не должен лежать принцип сюжетности, кажется нам очевидным.
После второй мировой войны процесс деградации тайсю бунгаку в Японии был уже очевиден не только критикам. Всё чаще и чаще раздавались голоса в поддержку «прежней» массовой литературы. Накатани Хироси называл рубежом упадка 1931 год и ратовал за возвращение массовой литературе её изначального назначения - художественного просвещения масс. Во второй половине 50-х годов возникло движение за возвращение изначального облика тайсю бунгаку и её переименования. Но из-за того что тайсю бунгаку 20-х годов так и не смогла чётко сформулировать свою идейную платформу, её концепция легко поддавалась различным толкованиям, выгодным прежде всего издательским компаниям. Однако несмотря на то, что переименования так и не произошло, термин тайсю бунгаку сохранился в своём первом значении и для рядового японца означает в первую очередь произведения писателей 20-х - 30-х годов, которые в разговорном языке иногда называют и просто сёсэцу. Несмотря на то что какой-либо новый термин для обозначения современной массовой литературы так и не вошёл в обиход, разница между «старой» и «новой» массовыми литературами существует.
Адресованная изначально зарождавшемуся в Японии среднему классу, массовая литература стала испытывать затруднения, столкнувшись с научно-технической революцией, когда, по мнению японских социологов, произошло размывание классовых различий.
В послевоенные годы японскими учеными были предприняты многочисленные попытки исследования «массового феномена», трактовки самого термина «масса» применительно к литературе. Придерживаясь в основном теорий американских социологов Г.Блюмера, Д.Римэна, которые отрицали правильность классового подхода к анализу социальных явлений и понимание массы как множества людей, лишенных индивидуальности, японские ученые (Тосио Камба, Като Масаясу и другие) выдвинули свою теорию, согласно которой масса - «недифференцированное множество, складывающееся из всех социальных слоев независимо от экономического , культурного, классового, профессионального и других уровней» [Morrison, 1955.С. 282].
Похожие диссертации на Творчество Кикути Кана и проблемы японской массовой литературы "тайсю бунгаку" в первой половине XX века
