Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Антропологическая анималистка 15
1.1. Становление анималистической литературы 15-32
1.2. Французские народные сказки о животных 33-40
1.3. Особенности средневековых бестиариев 41-48
1.4. Средневековый животный эпос: «Роман о Лисе» 49-64
1.5. Басни Ж. Лафонтена 65-82
Выводы к первой главе 83-97
Глава вторая. «Зоологическое»: опыты Ж. Бюффона и Ж. Ренара 98
2.1. Животные во французской литературе XVIII века. «Естественная история» Ж. Бюффона 98-114
2.2. Образы животных в миниатюрах Ж. Ренара 115-130
Выводы ко второй главе 131-136
Глава третья. С.Г. Колетт: анималистический контекст 137
3.1. «Диалоги животных»: форма и смысл 137-147
3.2. Животные в сборнике «Мир среди зверей» 148-152
3.3. Психологический роман «Кошка» 153-165
3.4. Анимализмы в произведениях С.-Г. Колетт 166-171
Выводы к третьей главе 172-175
Заключение 176-179
Библиография 180
1. Теоретическая литература 180-197
2. Источники 198-199
- Становление анималистической литературы
- Животные во французской литературе XVIII века. «Естественная история» Ж. Бюффона
- «Диалоги животных»: форма и смысл
Введение к работе
Каждый филолог и литературовед поймет практическую целесообразность и методическую правомерность выделения какой-то части словесности как предмета детального изучения. В данном случае речь пойдет об анималистической литературе Франции, традициях изображения животных во французской литературе и трансформации этих традиций в творчестве С.-Г. Колетт.
Мифы о птицах и зверях, сказки о проделках животных-хитрецов, басни, сочинения фантастического характера о диковинных животных, эпические поэмы и сатирические повести о царстве животных — вот неполный перечень тех художественных форм, в рамках которых существует анималистическая литература. Основными персонажами этих произведений являются животные и птицы, реже люди, наряду со зверями подчас речь идет о растениях.
В работе используется обширный литературный материал, который позволяет рассмотреть образы животных в произведениях разных жанров, проанализировать их взаимодействие и взаимопроникновение, отследить изменение традиций представления животных в ходе историко-литературного процесса во Франции.
Основные художественные принципы литературы о животных определились еще в фольклоре, а всеобщие анималистические мотивы разработаны каждым народом и национальными авторами по-своему.
Одними из первых вопросом о животных в литературе заинтересовались фольклористы. Научное исследование сказок о животных начинают в XIX веке братья В. и Я. Гримм (Denecke 1971, Seitz 1984). В XX столетии немецкие ученые продолжили активно изучать басни и сказки о животных: Г.Тиле (Thiele 1908), X. Гункель (Gunkel 1921), К. Крон (Krohn 1926), К. Мейли (Meuli 1954), К.-А. Отт (Ott 1959), Ф. Харкорт (Harkort 1970).
( і
"І Следует отметить работы французских ученых, которые большее
' внимание уделяли жанру басни: Ш. Козрэ (Causeret 1889), Л. Эрвье
(Hervieux 1893-1894), Ж. Янссенса (Janssens 1955), Л. Эррманна (Herrmann
1963-1964), Л. Левро (Levrault 1967), П. Борнэка (Bornecque 1972), П.
Маландена (Malandain 1981), К. Массрона (Masseron 1988), Ж.-Н. Паскаля
: (Pascal 1992).
Среди отечественных ученых вопросы эпоса, в том числе и животного, в своих трудах поднимали Л. Колмачевский (Колмачевский 1882), Н. Дашкевич (Дашкевич 1904), Ф.И. Буслаев (Буслаев 1990; 2003), А.Н. Веселовский (Веселовский 1989), В.М. Жирмунский (Жирмунский 1958; 1979), Е.М. Мелетинский (Мелетинский 1976; 1986), Е.А. Костюхин (Костюхин 1987).
Особенно важной видится работа отечественного исследователя' Е.А. Костюхина (Костюхин 1987). В его монографии «Типы и формы животного эпоса», выпущенной в 1987 г. АН СССР в серии «Исследования по фольклору и мифологии Востока», рассматривается группа фольклорных и литературных жанров, в центре которой находятся сказки о животных. Автор уделяет большое внимание общим закономерностям развития животного эпоса в контексте мировой литературы. При этом мировой фольклор представляется единой художественной системой с непрекращающимся взаимодействием Запада и Востока.
Жанр сказки изучался А.Н. Никифоровым (Никифоров 1928; 1930), Е.А. Тудоровской (Тудоровская 1955), В.П. Аникиным (Аникин 1967; 1977), В.А. Бахтиной (Бахтина 1971; 1972), В.Я. Проппом (Пропп 1964; 1969; 1976; 1984; 1986; 1998), Г.Л. Пермяковым (Пермяков 1970; 1972), Э.В. Померанцевой (Померанцева 1965; 1975; 1977), И.И. Круком (Крук 1989). Жанр басни - А.А. Потебней (Потебня 1930), М.Л. Гаспаровым (Гаспаров 1971; 1981).
Интересное исследование по фольклору предпринял И. Левин (Левин 1981). Первый том его работы, в котором речь идет о своде таджикских басен и сказок о животных, собранном автором, предваряет введение, где
«
излагаются различные теории происхождения жанра басни и сказки о животных, рассматривается своеобразие фольклора о животных.
Вопросами средневековой литературы о животных занимались Л. Сюдр (Sudre 1892) , Л. Фулэ (Foulet 1914), Ф. Левуэнтюрье (Levointurier 1952), Ж. Кальвэ и М.Крюппи (Calvet, Cruppi 1954; 1956), Ж. Дюшоссуа (Duchaussoy 1957), Дж. Флинн (Flinn 1963), Ж.П. Клебэр (Clebert 1971), Ж. Батани (Batany 1972), Ж. Бишон (Bichon 1976), а также отечественные литературоведы К.Д. Муратова (Муратова 1984), А.Д. Михайлов (Михайлов 1986; 1987), Л.В. Евдокимова (Евдокимова 1997).
Многие французские ученые обращались к творчеству Ж. де Лафонтена: Р. Гурмон (Gourmont 1905), Ф. Гоэн (Gohin 1929), К. Анлэ (Hanlet 1943), П. Кларак (Clarac 1947), С. Блавье-Пако (Blavier-Paquot 1961), Р. Кон (Kohn 1962), Ж.-П. Коллинэ (Collinet 1970), П. Дандрэй (Dandrey 1991), Н. Бидо (Bideaux 1992).
Крупные исследования по французской литературе XVIII века выполнили: П. Флуран (Flourens 1850), Ж.-Ж.-С.-А. Дама-Инар (Damas-Hinard 1861; 1864), Ж. Роже (Roger 1993), Ж. Эрар (Ehrard 1970), М. Дюшэ (Duchet 1971), П. Гаскар (Gascar 1983), Д. Пуло (Poulot 2000), Ж.-М. Гульмо (Goulemot 2005), а также отечественные ученые И.И. Канаев (Канаев 1966), А.Ф. Строев (Строев 1983), М.В. Разумовская (Разумовская 1986; 1994; 1995; 1997), Н.Т. Пахсарьян (Пахсарьян 1996).
Отметим работу Э. Шэньо (Chaigneau 1937), который рассматривает образы животных в поэзии французских романтиков, парнасцев и символистов.
Обращаясь к анималистической литературе первой половины XX века (именно здесь и заканчивается данное исследование), следует отметить, что среди французских писателей заметно выделяется имя Сидони-Габриель Колетт (1873-1954), крупнейшего мастера анималистического «портрета» во французской литературе XX столетия. Ее творчество мало изучено отечественными исследователями, но хорошо известно в зарубежном
литературоведении и является значительным художественным явлением. Особый интерес, на наш взгляд, представляет изучение творчества С.-Г. Колетт в анималистическом контексте, что позволит нам проанализировать трансформацию анималистических традиций в XX веке и углубить исследование такого интереснейшего явления, каким является анималистическая литература.
Что касается исследовательских работ, посвященных творчеству С.-Г. Колетт, то в зарубежном литературоведении существует обширная критическая литература и большое количество ее биографий. Исследователи по-разному освещают творчество писательницы и ее роль в истории французской литературы. Кроме того, продолжительный творческий путь С.-Г. Колетт вызывает необходимость его разделения на определенные периоды, каждый из которых отличается своим своеобразием. Сложность вызывает и ее глубоко лирическая проза, где все события пропущены через авторское «я» и служат для раскрытия авторского к ним отношения, или иллюстрируют нравственные проблемы, волновавшие писательницу в данный период.
Уже в начале столетия творчество С.-Г. Колетт вызывало споры во французской критике. Среди ценителей писательницы можно назвать Ф. Келлера (Keller 1923), Р. Сигля (Sigl 1924), П. Ребу (Reboux 1925), А. Филлон (Fillon 1933), в чьих работах отмечается искренняя манера письма С.-Г. Колетт, ее глубокий психологизм и способность обостренно чувствовать.
Противоположными по оценке были работы Ж. Ларнака (Larnac 1927),
А. Шарассон (Charasson 1929), М. Арлана (Arland 1931), которые обвиняли
писательницу в неспособности создать художественный образ и отключиться
от своих собственных черт, они также заявляли, что все ее творчество
строится на чувственности. Во всех героинях они видели двойника
писательницы, а в других героях и событиях, описываемых в произведениях,
- ее близких и факты биографии. Порицали С.-Г. Колетт и за вычурность
I деталей и избыточность описаний.
> б
Среди работ, вышедших до 1954г., выделяются исследования П. Траара (Trahard 1941), который подчеркивал, что у С.-Г. Колетт чувственность ведет к чувству, чувство - к поэзии, а поэзия к более широкому пониманию себя и всей вселенной, и Г. Трюка (True 1941), написавшего о существовании ложной легенды о писательнице.
Необходимо также отметить работу И. Гандона «Колетт или Святость Стиля» (Gandon 1938), в которой исследователь продемонстрировал, как ощущения у С.-Г. Колетт питают стиль, делая из нее скорее поэта, и указал на богатство образности и лирическое начало в ее прозе.
Одной из наиболее значительных работ является также книга Н. Усса (Houssa 1958), в которой автор исследует особенности стиля писательницы.
В этих неоднозначных оценках наметился круг проблем, вокруг которых будут строиться дальнейшие исследования: проблема автобиографического* элемента в творчестве писательницы, проблема ее стиля и проблема психологизма.
После смерти писательницы литературный талант С.-Г. Колетт стал общепризнанным и оценки ее творчества заключались в похвалах, а не в анализе ее произведений. Среди крупных работ можно назвать исследования Т. Мольнье (Maulnier 1954), Ф. Карко (Сагсо 1955), Ф.-Г. Лекстре (Lextrait 1959), М. Дэвис (Davies 1961), М. Рапор-Руссо (Raaphorst-Rousseau 1964), И. Митчелл (Mitchell 1975), а также воспоминания М. Гудеке «Около Колетт» (Goudeket 1966).
Здесь заметно выделяется работа Л. Перша (Perche 1976), который пытается проследить становление мировоззренческой позиции С.-Г. Колетт, а затем проанализировать изменение проблематики ее произведений. Исследователь пишет об эволюции писательского мастерства С.-Г. Колетт, подробно анализирует романы о Клодине, рассматривая их как стадию ученичества, которая была необходима. Он обращается и к произведениям, в которых наиболее сильно проявляется автобиографический элемент: «Сидо», «Вечерняя звезда», «Синий фонарь», где пишет о двойственности авторского
«я», о сплаве реальности и вымысла. Л. Перш анализирует язык, образные средства, символику в романах «Шери», «Конец Шери» и «Ранние всходы», в которых, как он считает, С.-Г. Колетт достигла наивысшего уровня писательского мастерства.
Два последних десятилетия отмечены работами Р. Соколовского (Sokolowski 1987), Э. Лоттмана (Lottman 1990), Ж.-К. Шарле (Charlet 1994), Ж. Дюпона (Dupont 1995), К. Франсиса (Francis 1997), Ж. Шалона (Chalon 1998), М.-К. Симона (Simon 1998), К. Пишуа (Pichois 1999), Ю. Кристевой (Kristeva 2002).
Однако почти все западные литературоведы используют один и тот же исследовательский подход в изучении творчества С.-Г. Колетт: их работы заданы биографической темой. Ученые исследуют произведения писательницы, исходя из фактов ее богатой биографии.
В отечественном литературоведении творчество С.-Г. Колетт изучалось мало. Это объясняется прежде всего неравномерным изданием в нашей стране ее произведений. Большая часть переводов ее книг, речь идет о серии романов о Клодине, относится к 1910-м годам, а затем они становятся единичными. Только с 80-ых годов, после очень долгого перерыва, вновь появляются издания произведений С.-Г. Колетт. Можно назвать избранные труды, которые вышли в 1983 году в издательстве «Радуга», затем, в 1987 году, в издательстве «Художественная литература», опубликованы романы «Странница», «Ранние всходы», «Рождение дня» и «Закуток». В 1992 году это же издательство выпустило еще одну подборку избранного. И только в 1994 году в свет вышло четырехтомное издание, собравшее наиболее значительные произведения писательницы, а двумя годами позже, в' 1996 году - собрание сочинений в семи томах.
Первые отечественные упоминания о жизни и творчестве С.-Г. Колетт, как правило, просто заметки, выходят также в 1910-е годы. А исследовательские статьи появляются только вместе с изданиями книг писательницы с 80-ых годов. З.И. Кирнозе во вступительной статье к
изданию 1983 года анализирует творчество писательницы в контексте социальной жизни первой половины XX века, а также выявляет общие черты, свойственные прозе С.-Г. Колетт и М. Пруста (Кирнозе 1983). В. Балашов пишет критико-биографическую статью во вступлении к изданию 1987 года (Балашов 1987). Ю. Уваров описывает этапы жизненного пути С.-Г. Колетт в заключении к каждому из четырех томов собрания сочинений писательницы в 1994 году (Уваров 1994).
Первая отечественная кандидатская диссертация о творчестве писательницы появилась в 1985 году: СМ. Фомин «Творческий метод Сидони-Габриелъ Колетт» (Фомин 1985). В ней автор рассматривает творчество писательницы в историко-литературном контексте эпохи, исследует связи ее романов с традициями, имеющимися во французской литературе, анализирует взаимовлияние современников и С.-Г. Колетт; подробно останавливается на поисках определения жанра ее романа, особенностях стиля и поэтики писательницы.
Попытку проанализировать истоки, причину возникновения и художественную сущность лирических произведений С.-Г. Колетт, в частности, ее лирических дневников, книг, завершающих творческий путь писательницы, сделала А.П. Михеева в диссертации на тему «Лирические дневники Колетт» (Михеева 1990), которая вышла в 1990 году.
Таким образом, обращаясь к вопросам анималистической литературы Франции и трансформации ее традиций в произведениях С.-Г. Колетт, можно констатировать, что, несмотря на огромный интерес к анималистике в литературе и творчеству этой писательницы, исследовательских работ, которые бы диахронически представляли развитие и изменение традиций анималистической литературы Франции, в сущности нет.
Актуальность исследования определяется тем, что в работе предпринята попытка осмысления особенностей французской литературы о животных и анализа разнообразных форм анималистической литературы в их историческом развитии.
Объектом настоящей диссертационной работы являются французские сказки и басни о животных, бестиарии, средневековый животный эпос и анималистическая проза, а предметом исследования - специфика раскрытия художественного образа животного в классической анималистической литературе и прозе С.-Г. Колетт.
Целью данной работы является исследование специфики развития анималистической литературы Франции и трансформации традиций литературы о животных в творчестве С.-Г. Колетт.
Поставленная цель работы определяет решаемые в ходе исследования задачи:
— рассмотреть истоки анималистической литературы и эволюцию ее
жанровых форм;
— изучить особенности развития анималистической литературы
Франции, проанализировав ее основные произведения:
французские народные сказки о животных;
средневековые бестиарии;
«Роман о Лисе»;
басни Ж. де Лафонтена;
«Естественную историю» Ж. Бюффона;
миниатюры Ж. Ренара;
— исследовать анималистическое творчество С- Г. Колетт, и показать
трансформацию традиций литературы о животных в ее произведениях.
Методы исследования: в работе использованы как традиционный историко-литературный и биографический метод исследования, так и методы сравнительно-типологического литературоведения и лингвостилистический анализ.
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем аналитически представлена история развития анималистической литературы Франции и трансформация традиций этой литературы в творчестве С.-Г. Колетт.
Материалом диссертационного исследования являются: французские народные сказки о животных, средневековые бестиарии, «Роман о Лисе», басни Ж. де Лафонтена, «Естественная история» Бюффона, сборники миниатюр Ж. Ренара «Естественные истории», «Виноградарь в своем винограднике», а также его «Дневник», романы С.-Г. Колетт «Кошка», «Рождение дня», «Странница», сборники «Диалоги животных» и «Мир среди зверей».
Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее материалы могут способствовать разработке теоретических проблем анималистической литературы, а также быть полезными для дальнейших исследований творчества С.-Г. Колетт и литературы о животных не только во Франции, но и для сопоставительных исследований в контексте европейского литературного процесса.
Практическая значимость исследования заключается в возможности использования его материалов, основных положений и выводов при подготовке общего курса французской литературы и спецкурсов, посвященных творчеству анализируемых авторов, при написании курсовых и дипломных работ.
Апробация исследования. Основные положения работы докладывались на международной конференции «Славянский мир и литература» научного семинара «Романтизм: два века осмысления» в г. Зеленоградске в октябре 2002 г.; на второй международной литературоведческой конференции «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» в г. Новополоцке в апреле 2003 г.; на четвертой международной литературоведческой конференции «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» в г. Новополоцке в апреле 2005 г.; на международной конференции «Пелевинские чтения -2003» в г. Светлогорске в мае 2003 г.; на международной конференции «Пелевинские чтения - 2005» в г. Светлогорске в мае 2005 г.; на международной конференции «Пелевинские чтения - 2007» в г.
Калининграде в мае 2007 г.; на ежегодных конференциях молодых ученых и аспирантов РГУ им. И. Канта (2003-2007гг.).
Результаты исследования отражены в следующих публикациях:
Новоженская, Ю.С. Картина французского общества второй половины XVII в. в зверинце Лафонтена / Ю.С. Новоженская // Проблемы филологических наук: Материалы постоянных научных семинаров. Калининград: Изд-во КГУ, 2001. С. 38-42.
Новоженская, Ю.С. Лингвостилистические средства создания образов животных у Жюля Ренара (на материале сборников «Histoires naturelles», «Le vigneron dans sa vigne») І Ю.С. Новоженская II Проблемы филологических наук: Материалы постоянных научных семинаров. Калининград: Изд-во: КГУ, 2002. С. 31-35.
Новоженская, Ю.С. Образы животных в творчестве французских романтиков / Ю.С. Новоженская // Романтизм: два века осмысления. Материалы межвуз. науч. конференции. Калининград: Изд-во КГУ, 2003. С. 127-135.
Новоженская, Ю.С. Средневековый животный эпос во Франции: истоки и поэтика / Ю.С. Новоженская // Проблемы истории литературы: Сборник статей. Вып. 17. / Под ред. А. А. Гугнина. М.- Новополоцк, 2003. С. 5-Ю.
Новоженская, Ю.С. Поэтология басен и сказок о животных / Ю.С. Новоженская // Пелевинские чтения - 2003: Межвуз. сб. науч. тр. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. С. 337-341.
Новоженская, Ю.С. «Кошка» Сидони-Габриель Колетт -анималистический роман первой половины XX века / Ю.С. Новоженская // Проблемы истории литературы: Сборник статей. Вып. 19. / Под ред. А. А. Гугнина. М.- Новополоцк, 2005. С. 169-173.
7. Новоженская, Ю.С. Пространственные характеристики при
построении характеров в романе «Кошка» Сидони-Габриель
Колетт / Ю.С. Новоженская // Пелевинские чтения - 2005:
Межвуз. сб. науч. тр. Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта,
2005. С. 242-246.
8. Novogenskaya, J. La Chatte de Colette comme exemple cTun roman
animalier psychologique du XXе siecle I J. Novogenskaya//
Europaische Begegnungen. Beitrage zur Literaturwissenschaft,
Sprache und Philosophie. Festschrift fur Joseph Kohnen. Luxemburg,
2006. S. 287-295.
Орехова, Ю.С. «Диалоги животных» Сидони-Габриель Колетт: форма и смысл / Ю.С. Орехова // Калининград: прошлое, настоящее и будущее — 2006. Лингвистика и межкультурная коммуникация: Сб. тезисов и докладов ежегодной конференции молодых ученых РГУ им. И. Канта. Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2006. С. 11-13.
Орехова, Ю.С. Черты импрессионизма в анималистической прозе С.-Г. Колетт / Ю.С. Орехова // Вестник РГУ им. И.Канта. Вып. 6. Серия филологические науки. Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2007. С. 86-90.
На защиту выносятся следующие положения:
1. В развитии анималистической литературы Франции выделяются два периода: до XVIII века, когда повествование о животных носит либо мифологический, волшебный, сказочный характер, либо отличается нравоучительными, сатирическими или аллегорическими чертами, и после XVIII века, когда в связи с развитием естествознания идея близости человека и животного станет господствующей, и появятся новые образы животных во французской литературе.
2. Анималистическая литература Франции до XVIII века является
' периодом доминирования «антропологического», когда фигуры
животных можно отнести к разряду репрезентативных символов. В сказке, басне, бестиарии и животном эпосе образы животных используются для достижения более наглядного и углубленного представления о человеке.
В анималистических произведения Ж. Бюффона и Ж. Ренара доминирует «зоологическое» в изображении животного. Животные Ж. Бюффона показаны вне всякой соотнесенности с человеком (помимо общей принадлежности к природе), автор рисует «портрет» и «характер» животного и как поэт, и как зоолог. Миниатюры Ж. Ренара отличаются поэзией и юмором, использованием лингвостилистических средств создания образов животных и, литературной игрой с образами Ж. Бюффона.
Анималистическое творчество С.-Г. Колетт представляет собой синтез двух подходов к изображению животного в литературе: «антропологического» и «зоологического». Каждое животное писательницы включает в себя видимые литературные элементы (сам образ животного) и скрытые, невидимые (то, какую функцию это животное выполняет в повествовании). Двойственность животных персонажей - одновременно естественность и символичность - является отличительной чертой анималистического творчества С.-Г. Колетт.
Данная работа имеет следующую структуру: введение, три главы, выводы к главам, заключение и библиография, включающая список использованной научной литературы и источников.
Становление анималистической литературы
Первый вопрос, возникающий при обращении к анималистической литературе, это вопрос отсутствия четкого определения «анималистическая литература».
Большая советская энциклопедия, как, впрочем, и другие справочные издания, дает лишь определение анималистического жанра: «Анималистический жанр - изображение животных в живописи, скульптуре и графике. Анималистический жанр сочетает естественнонаучные и художественные начала и развивает наблюдательность и любовь к природе. Художник-анималист уделяет основное внимание художественно-образной характеристике животного, его повадок, среды его обитания; декоративная выразительность фигуры, силуэта, расцветки особо существенна в парковой скульптуре, росписях, мелкой пластике; часто (особенно в иллюстрациях к сказкам, басням, в аллегорических и сатирических изображениях) животное «очеловечивается», наделяется присущими людям чертами, поступками и. переживаниями...» (БСЭ 1970, Т.2: 33).
Выдающийся художник-анималист, академик В. А. Ватагин дает определение, под которое может подходить анималистическая литература: «Анимализм является особой, самостоятельной специальностью, выбранной худоэюником по склонности и интересу, я бы сказал, пристрастию к изображению животного. Животное является главной темой, «героем» произведения, его изображение является основной целью художника...» (Ватагин 1957: 8).
Истории с героями-животными развертываются в рамках самых разных художественных форм: мифы, сказки, басни, бестиарии, эпические поэмы, сатирические повести и т.д. «Сказка считается животной, если в ней животные, подобно людям, мыслят, говорят и поступают, не вызывая этим поведением у людских персонажей рассказа, у рассказчика или у слушателя ощущения чуда» (цит. по Левин 1981: 10), - считает А. Ковач. С таким определением можно согласиться, если речь идет о западноевропейской литературной традиции, однако эти «сказки о животных» можно определить и как басню, повесть, роман.
Думается, что продуктивнее теория Е.А. Костюхина, согласно которой совокупность жанров литературы о животных можно обозначить «животным эпосом»1 (Костюхин 1987: 7). При этом надо, конечно, учитывать, что произведения о животных подчиняются разным историко-литературным законам, принадлежат разным народам, но в них сохраняются основные художественные принципы, определившиеся еще в фольклоре.
Животный эпос включает в себя разные произведения, но обладает единством с идейно-тематической точки зрения. Уже одно это открывает возможность широкого взаимодействия разных форм животного эпоса -фольклорного и литературного. Как бы не отличались мифы и бестиарии, сказки и басни, они схожи в главном: свойства животных помогают объяснить и понять более широкие по объему явления.
Литературные жанры животного эпоса сохраняют в трансформированном виде идейно-художественные принципы, сложившиеся в фольклоре, они многое черпали из него. Это продолжалось вплоть до XVI века, когда переосмысливаются традиции фольклорно-литературного животного эпоса древности и средневековья, и на первый план выходит индивидуальное творчество писателей.
Жанры животного эпоса выстраиваются в определенной исторической перспективе. Но здесь не происходит обязательной замены одного жанра другим: новые жанры сосуществуют со старыми. Хотя основная линия развития животного эпоса укладывается (с некоторыми оговорками и уточнениями) в формулу «от мифа к сказке, от сказки к басне».
Животные во французской литературе XVIII века. «Естественная история» Ж. Бюффона
XVII — XVIII века отмечены большим интересом к психологии животных. В зоопсихологии этого времени существовало два основных направления: механицизм и антропоморфизм. Сторонники первого, вслед за Р. Декартом, видели в животном лишь машину, их противники - без малого человека, способного любить, страдать и рассуждать почти по-человечески.
Огромное воздействие на умы последующих поколений оказало уважительное и сострадательное отношение к животному М. Монтеня. Вслед за М. Монтенем сторонники антропоморфизма видели в животном существо, подобное человеку, способное чувствовать и по-своему рассуждать. В 1648 году эрудит Г. Ноде, философ и моралист, друг П. Гассенди, публикует латинское сочинение итальянского литератора и ученого XVI века Иеронима Рорария «О том, что неразумные животные часто пользуются разумом лучше, чем человек», главная мысль которого состояла в том, что человек всегда злоупотребляет разумом, животные же не уклоняются от пути, указанного Творцом.
Однако в науке восторжествовала иная точка зрения - механицизм. Р. Декарт, и позднее Н. Мальбранш и их последователи видели в животном лишь машину, полностью лишенную разума и способности к ощущениям. Так, например, визг собаки, испытывающей боль, Н. Мальбранш считал подобным всего лишь скрипу плохо смазанного колеса. В первой половине XVIII в. сторонниками картезианского учения об автоматизме животного во Франции были Луи Расин, аббат Ле Телье де Маси, кардинал Полиньяк.
Уровень знаний XVIII в. позволил во многом опровергнуть аргументацию Р. Декарта и его последователей. Философы первой половины XVIII в. (Д.-Р. Булье, Ж.-М. де Бомон, Ж.-А. Гюе, Ф. Кенэ) часто видели в животном важный аргумент для опровержения- картезианства, особенно идеалистического учения Р. Декарта о душе и его воззрений на животное как на простую машину (Roger 1993).
«Энциклопедия» Д. Дидро и Ж. Даламбера уделяла особое внимание естественным наукам, а статья «Животное», написания Д. Дидро, ознаменовала важный этап формирования его материалистических и эволюционных воззрений на природу. В дальнейшем и другие ученые и философы (Э. Кондильяк, Обер де Ла Шене де Буа) обращаются к зоологии для подтверждения своих материалистических и сенсуалистских концепций (Guichet 2004).
Отметим, что интерес к миру животных проявляют и французские романисты XVIII века. Задумываясь над философскими проблемами, они осуждают теорию Р. Декарта и Н. Мальбранша, видят в животном не «хорошо смазанный механизм», а создание мудрой природы, близкое по своему физическому строению к человеку. Об этом говорится на страницах романов 1736-1742 гг. «Еврейские письма», «Китайские письма» и «Египетские и английские письма» маркиза д Аржана, «Турецкие письма» Пуллена де Сен-Фуа, «Ирокезские письма» Мобера де Гуве. Автор повести «Дурной пример» граф де Кейлюс замечает: «В природе наблюдается только вечное повторение. Животные отличны от нас лишь своими внешними признаками. Даже растения имеют сходство с живыми существами» (цит. по: Разумовская 1997: 55). Об этом же говорится и в романах-трактатах Ф. Паради де Монкрифа «О кошках» и «История крыс», основанных на большом историческом, литературном, естественнонаучном материале. «Картезианцы ошибаются, рассматривая животных как машины» (цит. по: Разумовская 1997: 55), - пишет он на страницах «О кошках». А герой-турок из романа П. Сен-Фуа опровергает мнение «секты», утверждающей, что у животных нет души и что они не знают никаких ощущений, что это всего лишь механические инструменты, правда, очень совершенные». Утверждая, что Р. Декарт не прав, герой сострадает собакам, кошкам.
«Диалоги животных»: форма и смысл
Своеобразным творческим самоопределением стали для С.-Г. Колетт «Диалоги животных» {«Dialogues de betes»), которые вышли в 1904 году под именем Колетт Вилли и были поддержаны в предисловии Ф. Жаммом . Ф. Жамм называл С.-Г. Колетт поэтом в прозе, дал книге высочайшую оценку и призвал ее и дальше разрабатывать анималистическую тематику. Знаменитый певец природы и большой любитель животных отметил незаурядный талант начинающей писательницы, ее тонкое чутье, понимание живого мира и прекрасного мира природы (Colette S.-G. Dialogues de betes 1999: 7-13). В «Меркюр де Франс» появляется еще один отклик на «Диалоги»: А. де Ноай пишет: «Мадам, благодарю вас за эту полную таланта маленькую книгу, которая имеет большое значение» (Chalon 1998: 107).
«Диалоги животных» - это четыре рассказа: «Сантименты», «Путешествие», «Ужин запаздывает» и «Первый огонь». Позже писательница дополнила «Диалоги», и вышли «Семь диалогов животных» (1905), «Двенадцать диалогов животных» (1930), книги, которые утвердили анималистическую тему в творчестве С.-Г. Колетт. Почти везде действуют одни и те же персонажи - дымчатый кот Кики-Лапочка, французский бульдог Тоби, Он и Она - хозяева, «особы не столь значительные»26. Ясно, что главные действующие лица здесь именно животные. Т.М. Костюченок в статье «Особенности бестиариев Колетт» замечает, что «описание домашних животных в деревенском пейзажів — это попытка отдельных авторов вернуться к простым вещам бытия и отстраниться от утонченности символистов и декадентов конца XIX века» (Костюченок 2004: 249).
В каждом «диалоге» как в классическом драматическом произведении соблюдается так называемое триединство времени, действия и места. В начале каждого эпизода указано место действия (крыльцо, купе поезда, гостиная в загородном доме, спальня), время (летний вечер, время послеобеденного отдыха, осень, зимние сумерки) и само действие (ужин, путешествие, приход гостей), но так как главными действующими лицами оказываются животные, это само по себе имеет уже юмористический пафос.
Кот и Пес у Колетт похожи на людей. Они болеют теми же болезнями: «У меня мигрень» (с. 217), - жалуется Кики; капризничают: «сегодня же я слоняюсь нечесаный, немытый, словно брошенная женщина...» (с. 218); они ссорятся, радуются, они живые, настоящие. «Неужели только Двуногим, только Ему и Ей, дано право грустить, радоваться, вылизывать тарелки, ворчать и свое капризное настроение таскать по дому? Мне тоже свойственны капризы, я подвержен грусти и расстройствам аппетита, мне знакомы часы мечтательного уединения...» (с. 182) - заявляет кот. Кики-Лапочка - характер скорее женский, Тоби - мужчина. В доверительном разговоре о хозяевах каждый из них признается в собственных симпатиях. Тоби обожествляет Ее: «Она для меня самое прекрасное, самое дорогое и самое загадочное в мире существо...» (с. 186); «Я так Ее люблю, что прощаю Ей даже пытку мытьем» (с. 184). Кот предпочитает Его: «Ему отдал я свое скупое прихотливое кошачье сердце...» (с. 186); «...только Ему одному -любовный свет моих источающих вдохновение глаз...» (с. 186). Но восхваляет скорее себя - свое драгоценное кошачье сердце, свой несравненный инстинкт, свою способность к тайному родству душ: «Нос у меня восхитительный ... Желудок у меня восхитительный ... Вот эта самая лапа - сильная, аристократичная, с бесполезным мехом между пальцев, свидетельствующим о чистоте породы...» (с. 198-200). Тоби-Пес более прямой, более простодушный, чем Кики. Он не умеет дуться и «забывает оскорбления» (с. 185), на что Кики «острит»: «Да, чувством собственного достоинства ты не обременен. Иной раз мне, ей-богу, за тебя стыдно: любишь всех без разбору, прикрикнут на тебя - только хвостом виляешь. Душа твоя что публичный парк - приветна и банальна» (с. 185). Пес же считает Кота эгоистом, на что тот отвечает: «Эгоизмом они (Двуногие) именуют без разбору инстинкт самосохранения, целомудренную сдержанность, достоинство, усталую отрешенность, проистекающую от невозможности понимания с их стороны. Ты, Пес, не отличаешься утонченностью...» (с. 182).
