Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Криминалистическое содержание и сущность модельного представления процесса раскрытия преступлений 16
1. Криминалистические основания построения родовой модели процесса раскрытия преступлений 16
2. Теоретическое содержание родовой криминалистической модели процесса выявления и раскрытия экономических преступлений 39
3. Родовая и видовые модели процесса раскрытия экономических преступлений. Соотношение и связи 68
ГЛАВА II. Использование родовидовых криминалистических моделей в практике выявления и раскрытия экономических преступлений 90
1. Использование модельных криминалистических знаний в решении задач предварительного следствия по делам об экономических преступлениях 90
2. Модельные криминалистические знания в деятельности по выявлению и оперативно-розыскному сопровождению предварительного следствия 114
3. Использование криминалистических модельных знаний в организации проведения исследований и экспертиз в процессе выявления и раскрытия преступлений 139
Заключение 160
Библиография 165
- Криминалистические основания построения родовой модели процесса раскрытия преступлений
- Теоретическое содержание родовой криминалистической модели процесса выявления и раскрытия экономических преступлений
- Использование модельных криминалистических знаний в решении задач предварительного следствия по делам об экономических преступлениях
- Модельные криминалистические знания в деятельности по выявлению и оперативно-розыскному сопровождению предварительного следствия
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Анализ статистических данных МВД России, материалов ГИЦ МВД России за 1993-2001 гг., изучение материалов уголовных дел по расследованию экономических преступлений в таких регионах, как Москва, Удмуртская Республика, Нижегородская, Омская, Красноярская области, Краснодарский и Ставропольский края Российской Федерации, а также научных исследований и защищенных диссертаций по проблематике раскрытия экономических преступлений выявляют три группы факторов, детерминирующих ситуацию развития преступной деятельности экономического характера и деятельности по выявлению и раскрытию преступлений этого вида.
Во-первых, это достаточно известная тенденция роста числа совершенных преступлений экономической направленности. При этом анализ показывает, что сохраняются тенденции различных темпов роста преступлений отдельных видов. Достаточно сказать, что криминогенность финансово-кредитной сферы, например, при неуклонном росте общего числа составляют 8,4 %, однако коэффициент прироста этих преступлений в 1993-2000 гг. составил 150-200 %, и по прогнозам в НИИ МВД РФ такой темп прироста сохранится до конца 2001 г. Суммарный материальный ущерб от преступлений в кредитно-финансовой сфере составил 2,1 трлн. рублей или около 50 % нанесенного экономике в целом1.
Эта же тенденция роста общего числа преступлений характерна и для новых видов экономических преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации, в частности, преступлений, связанных с сокрытием имущества и имущественных обязательств от кредиторов. Из них наибольший экономический ущерб наносят действия по умышленному созданию мнимых условий неплатежеспособности предприятий, а также ложное объявление об их банкротстве.
Так, если в 1992 г. по фактам преднамеренного фиктивного банкротства было выявлено 38 преступлений этого вида, нанесших ущерб 9,8 млн. рублей, то в 1999 г. - 317, нанесших ущерб 127,9 млн. рублей, в 2000 г. - 475 преступлений (величина нанесенного ущерба превышает 300 млн. рублей)1.
Приведенные примеры общего роста и тенденций ускоренного прироста по отдельным типам экономических преступлений можно было бы продолжить, но и сказанного достаточно для понимания закономерностей развития преступной экономической деятельности.
Вместе с тем, совершенно необходимо указать на наличие еще одной тенденции, которая пока еще не достаточно осознается и практиками в сфере борьбы с экономическими преступлениями, и учеными. Речь идет о том, что в мире наблюдается процесс сращивания деятельности преступников разных стран, или, если не побояться сильных утверждений, протекает процесс интернационализации преступной деятельности в сфере экономики.
Наиболее ярко по данным обзоров, ориентировок и статистическим материалам Интерпола этот процесс протекает в сфере теневой банковской деятельности. Если до начала реформ русская диаспора различных стран Европы, Америки, Австралии и восточно-азиатского региона были относительно маломощными, то в настоящее время русские за границей обжились, установили связи с теневыми банкирами и, имея близких родственников, осуществляющих экономическую деятельность в
Российской Федерации, активно включились в преступную деятельность системы теневых банков. Работая только на условиях доверия, эти системы имеют возможность перекачивать огромные денежные суммы, поддерживать мафиозные группировки, создавать мощные лобби в парламенте и т.д.
Во-вторых, экономическая преступность как в СССР, так и в современной России и в зарубежных странах обладает высокой степенью латентности. Это явление определяется, с одной стороны, недостаточной эффективностью деятельности правоохранительных органов по выявлению экономических преступлений, с другой, стремлением значительной части потерпевших экономических структур скрыть наличие преступления от правоохранительных органов с тем, чтобы не нарушить свой имидж в глазах конкурентов, не уменьшить массив клиентуры1.
Следует также подчеркнуть, что высокий процент латентности определяется и непрерывным совершенствованием организации, тактики и технико-информационного обеспечения организованной преступной деятельности в сфере экономики.
В-третьих, по оценкам правительственных органов, руководства органов правоохранительной системы эффективность борьбы с экономическими преступлениями, к сожалению, остается на невысоком уровне. Такая же оценка отчетливо прослеживается и в публикациях СМИ.
Все вышесказанное не должно создавать преставления о бездействии правоохранительных органов, судов, специальных служб, а также ученых-криминалистов в разработке путей и реализации средств повышения эффективности борьбы с экономическими преступлениями. Так, ГУ БЭП МВД Российской Федерации систематически анализирует состояние борьбы с экономическими преступлениями различных видов, обобщает передовой опыт, создает рекомендации, направленные в адрес практических подразделений, по организации и проведению оперативно-розыскных мероприятий, направленных на выявление экономических преступлений, обеспечение их раскрытия и оперативно-розыскного сопровождения предварительного следствия по конкретным уголовным делам. Аналогичное положение имеется в органах Прокуратуры, ФСБ, Налоговой полиции.
За три последних года опубликовано более 13 монографий по экономической преступности в системе банковской деятельности, финансово-кредитных организаций и других видов экономических преступлений.
Наконец, нельзя не отметить и рост числа диссертаций кандидатского и докторского уровней по вопросам борьбы с экономическими преступлениями.
Наряду с этими объективно существующими факторами явственно выступает противоречие между запросами практики по созданию эффективных методик и средств обнаружения и раскрытия экономических преступлений и степенью теоретической разработанности понимания сущности процесса раскрытия экономических преступлений. Это утверждение доказывается уже тем, что на протяжении 1998-2000 гг. отмечаются неоднократные попытки разработок множественных методик раскрытия отдельных видов преступлений, притом разработанные методики начинают носить все более схематичный характер. Практически не наблюдается продвижения в решении важнейшей криминалистической задачи создания компьютерных программ по выдвижению и ранжированию версий, по планированию деятельности в раскрытии преступления, по обоснованию тактики отдельных следственных действий, комбинаций и операций/
Безусловно, в последние годы в разработках таких ученых, как Р.С.Белкин, В.Г.Танасевич, С.П.Голубятников, И.Л.Шрага,
М.К.Каминский, В.П.Кувалдин, А.Ф.Лубин, Н.Н.Лысов, В.А.Тимченко и других получены существенные результаты теоретико-прикладного характера, позволяющие по-новому подойти как к построению теоретических рекомендаций, так и к криминалистическому образованию специалистов по борьбе с экономическими преступлениями.
Не требует особых доказательств тот факт, что процесс раскрытия экономических преступлений, подчиняясь общим закономерностям, обладает выраженными специфическими чертами, познать закономерности которых можно только путем углубленной теоретической проработки. Именно ее-то и не хватает сегодня. Процесс раскрытия преступлений в подавляющем большинстве случаев рассматривается или со стороны преступной деятельности, или со стороны деятельности по выявлению и раскрытию преступлений. При этом интегральное качество процесса, его системность, т.е. взаимодействие, взаимообусловленность, взаимовлияние преступной деятельности (ПД) - деятельности по замышлению, подготовке, выполнению, маскировке преступления, организации противодействия раскрытию и деятельности по выявлению и раскрытию преступлений (ДВРП) остается малоизученным.
С этих позиций представляется актуальной попытка научно-теоретического анализа с целью вскрытия сущности процесса раскрытия экономических преступлений и построения родо-видовых моделей этого процесса. Создание эвристик на основе теоретических разработок определяют научную и прикладную значимость настоящего исследования.
Объект и предмет диссертационного исследования. Диссертант разделяет методологическую парадигму целого ряда ученых криминалистов, в соответствии с которой криминалистическая наука изучает такой реальный объект, каким является взаимодействие,
взаимосвязь, взаимообусловленность двух видов деятельности: преступной (ПД) и деятельности по выявлению и раскрытию преступлений (ДВРП). В рамках этой методологической парадигмы и реализуется системно-деятельностный подход, в соответствии с которым указанное выше взаимодействие рассматривается как система взаимодействия деятельностей.
С этих позиций объект настоящего диссертационного исследования определяется диссертантом как взаимодействие преступной экономической деятельности и деятельности по выявлению и раскрытию преступления экономической направленности.
Разумеется, что в этом объекте предметом исследования являются не все стороны, не все срезы объекта, а лишь те закономерности функционирования и развития системы взаимодействия ПД и ДВРП, которым подчиняются три взаимосвязанных характеристики этой системы, а именно: ее компонентный состав и связи компонентов, ее возникновение и развитие, ее информатика и, что особенно важно, ее структура.
Таким образом, предметом настоящего исследования являются закономерности вербально-модельного представления основных характеристик системы: «процесс раскрытия экономических преступлений».
Цель исследования - выявление и изучение закономерностей, которым подчиняется процесс выявления и раскрытия экономических преступлений, понимаемый как процесс взаимодействия, взаимовлияния, взаимообусловленности ПД и ДВРП, с тем чтобы в конечном счете на основе выделенных и познанных закономерностей оказалась возможной разработка родо-видовых моделей процесса раскрытия экономических преступлений.
Достижение сформулированной выше цели требует решения следующей системы задач:
- обоснование методологических предпосылок и содержательной части методологии исследования закономерностей возникновения и функционирования процесса раскрытия экономических преступлений, как криминалистической системы взаимодействия ПД и ДВРП;
- обоснование и разработка теории модельного представления процесса раскрытия преступлений в наиболее общем виде и на этой основе процесса раскрытия такого рода преступлений, каким являются преступления экономической направленности;
- разработка собственной модели процесса раскрытия экономических преступлений и представление ее как в вербальной, так и в графической формах;
- обоснование путей и средств использования родовой и видовых моделей процесса раскрытия экономических преступлений в уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной формах организации деятельности по выявлению и раскрытию преступлений;
- определение путей и средств использования построенных моделей процесса раскрытия конкретных случаев преступлений в экспертной практике и образовательном процессе.
Методология и методика исследования. Методологической основой настоящего диссертационного исследования выступают фундаментальные положения материалистической диалектики как философского учения, как системы философских взглядов. На этой основе в соответствии с содержанием целей и задач исследования были выделены следующие методологические идеи:
- инвариантности структур системы. В соответствии с этой идеей любая система, в том числе, и криминалистическая остается самой собою при наличии ее некоторых преобразований до тех пор, пока
остается неизменной (инвариантной) ее структура. Для настоящего исследования данная идея имеет огромное методологическое значение, ибо позволяет предположить apriori, что теоретические выделенные закономерности процесса раскрытия экономических преступлений, выраженные модельно, окажутся справедливыми для любого случая раскрытия конкретного преступления;
- деятельностного подхода, в соответствии с которой в системе взаимодействия деятельностей ПД и ДВРП могут быть выявлены именно структуры взаимодействия деятельностей ПД и ДВРП процесса раскрытия экономических преступлений;
- отражения, в соответствии с которой одна и та же информация может быть адекватно представлена в различных кодовых формах, в данном конкретном случае от натурального процесса взаимодействия ПД и ДВРП к вербальной и графической модели этого процесса и, наконец, компьютерно-цифровой форме программ ЭВМ.
Методологической единицей исследования сознательно выбиралась криминалистическая категория «след преступления», в соответствии с которой реальный след преступления понимается как результат двойного процесса отражения, а именно, отражения информации о различных сторонах преступной экономической деятельности в измененных состояниях таких специфических объектов, которыми являются: система учетно-отчетных данных, организационные и финансовые документы, наличие и движение финансовых и материальных ценностей, организационно-управленческие структуры, социальное положение личности и пр.
Выделение методологической единицы исследования в ее вышеописанном содержании представляется особенно важным именно для модельного представления процесса выявления и раскрытия экономических преступлений, так как именно в этом случае следы преступной деятельности не носят столь очевидного характера, какой имеют следы насильственных преступлений. Напротив, хотя следовая информация о преступной деятельности отражается и существует объективно, в подавляющем числе случаев следовую информацию об экономической преступной деятельности можно выделить лишь в результате выполнения целого ряда специальных действий: экономического анализа и криминалистической интерпретации ее результатов, анализа результатов ревизий и инвентаризаций, а также пробных технологических запусков, результатов анализа хозяйственной деятельности конкретного предприятия по сравнению с хозяйственной деятельностью родственных предприятий и т.д.
Базируясь на сложных методологических идеях, диссертантом были использованы следующие конкретные методы:
- метод теоретического анализа, опосредованного следовой информацией процесса взаимодействия преступной экономической деятельности и деятельности по выявлению и раскрытию преступлений;
- метод классификации и моделирования;
- метод анализа репрезентативных выборок материалов уголовных дел по расследованию экономических преступлений, а также массивов статистических данных ГИЦ МВД Российской Федерации и Интерпола.
Методику исследования диссертант подчинял общеметодологическому принципу диалектического материализма восхождения от абстрактного к конкретному, стремясь обосновать и построить общую теоретическую модель процесса раскрытия преступлений, а затем на ее основе - родо-видовые модели преступлений экономической направленности.
Теоретическая и эмпирическая базы исследования.
Теоретическую базу настоящего исследования составили, прежде всего, работы в области философии, информатики, теории систем, психологии, организации управления. Были использованы как работы классиков -основоположников материалистической диалектики, так и работы А.В. Лекторского, А.Н.Леонтьева, А.А.Мазура, В.С.Тюхтина, Г.П.Щедровицкого, В.И.Урманцева.
Во-вторых, диссертант исходил из положений общекриминалистической теории и некоторых частных криминалистических теорий (прежде всего, теории следообразования и теории моделирования), изложенных в работах Р.С.Белкина, А.И.Винберга, Г.Г.Зуйкова, И.М.Лузгина, В.Н.Мешкова, М.К.Каминского, А.Ф.Лубина, Н.Н.Лысова и других.
В-третьих, использовались все доступные автору работы отечественных ученых-криминалистов, таких как С.П.Голубятников, В.П.Кувалдин, Я.Д.Орлов, С.С. Остроумов, В.Г.Тансевич, С.П.Фортинский, И.Л.Шрага, В.А.Тимечнко, а также зарубежных ученых А.Рейнольдса, С.Крюгера, А.Киркорера, глубоко исследовавших способы замышления, подготовки, выполнения и маскировки экономических преступлений, особенно с использованием возможностей современных компьютерных технологий, разработавших эффективные и значимые рекомендации практике выявления и раскрытия экономических преступлений.
Эмпирической базой исследования явились статистические данные ГУБХСС МВД СССР, ГУБЭП МВД РФ, характеризующие динамику состояния экономической преступности в 1985-1991 гг. и в 1992-1999 гг. Всего было изучено 192 уголовных дела и более 100 документов с анализом статистических данных. Кроме этого, были изучены любезно представленные аппаратами БЭП целого ряда областей и краев Российской
Федерации статистические данные и описания характерных примеров раскрытия экономических преступлений, совершенных на протяжении 1993-1999 гг. Определенную часть эмпирической базы образовывали данные, взятые из личного опыта диссертанта, имеющего более чем 20-летный опыт работы в аппаратах служб БХСС, БЭП.
Научная новизна исследования и положения, выносимые на защиту. Научная новизна данного исследования определяется, прежде всего, уровнем современной разработанности общей теории криминалистики и рядом ее частных теорий. Исходя из изложенной выше методологии и используя теоретические достижения криминалистики, диссертантом осуществлена попытка рассмотрения процесса раскрытия преступления не с позиций воздействия субъекта ДВРП на минувшее событие экономического преступления как на объект, а как систему взаимодействия ПД и ДВРП.
Во-вторых, на защиту выносится положение, согласно которому взаимодействие преступной экономической деятельности и деятельности по выявлению и раскрытию преступлений должно в криминалистике рассматриваться на двух уровнях:
а) на уровне социальных реализаций, на котором указанное взаимодействие бессубъектно. Оно обобщает и опыт функционирования преступного мира, и опыт функционирования ДВРП, намечает на этой основе пути и средства совершенствования как преступной деятельности, так и ДВРП. Причем именно этот верхний уровень взаимодействия является особенно важным для экономической преступности и деятельности по выявлению и раскрытию отдельных экономических преступлений;
б) на уровне индивидуальных реализаций, кода взаимодействие ПД и ДВРП имеет конкретизацию индивидов преступной деятельности и деятельности по выявлению и раскрытию преступлений.
В-третьих, на защиту выносится положение, согласно которому процесс раскрытия экономических преступлений на уровне индивидуальных реализаций имеет своей сущностью опосредованное взаимодействие между преступной деятельностью и деятельностью по выявлению и раскрытию преступлений, причем в качестве опосредующего звена выступают следы экономических преступлений.
В-четвертых, в диссертации защищается положение о том, что сущность процесса раскрытия экономических преступлений, понимаемого как система взаимодействия преступной экономической деятельности и деятельности по выявлению и раскрытию преступлений, определяется инвариантной структурой этой системы, которая и выступает основанием для построения родовой и видовых моделей процесса раскрытия преступлений.
В-пятых, на защиту выносится содержание и строение самих родовидовых криминалистических моделей процесса раскрытия преступлений и эвристики их использования в уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной формах организации деятельности по выявлению и раскрытию преступлений.
Научная и практическая значимость результатов исследования. Научная значимость выполненного диссертантом исследования состоит в том, что разработана новая теоретическая концепция, отражающая сущность процесса раскрытия преступлений, в том числе и, прежде всего, преступлений экономической направленности, стержневой идеей которой7 является представление процесса раскрытия экономических преступлений как системы опосредованного взаимодействия преступной экономической деятельности и деятельности по выявлению и раскрытию преступлений.
Выявлена структура данной системы, что позволило построить родовую и видовые модели процесса раскрытия экономических преступлений, разработать систему эвристик, позволяющих использовать
видовые модели процесса раскрытия экономических преступлений в практике выявления и раскрытия конкретных случаев преступления. Наконец, обосновать и сформулировать определенные предложения, направленные на совершенствование криминалистического образования и подготовки следователей и оперативных работников служб криминальной милиции, осуществляющих деятельность по выявлению, раскрытию и предупреждению преступлений экономической направленности.
Апробация, внедрение в практику результатов исследования. По результатам исследования диссертантом опубликовано три статьи. Основные результаты диссертационного исследования положены в основу доклада на научно-практической конференции «Судебная бухгалтерия: наука, образование, практика», 1999 г., проведенной в Нижегородской Академии МВД РФ, сообщений на кафедре криминалистики и судебных экспертиз Института права, социального управления и безопасности Удмуртского государственного университета на тему: «Содержание оперативно-розыскной составляющей процесса выявления экономических преступлений в финансово-кредитной сфере», 2000. Основные положения и главные выводы исследования отражены в содержании мультимедиа-лекции, внедренной в учебный процесс Института права, социального управления и безопасности УдГУ по специальному курсу: «Организация и тактика раскрытия экономических преступлений. Часть 2» для студентов 5 курса специальности «юриспруденция».
Диссертант стремился внедрить в практику результаты исследований, подготавливая практические рекомендации для сотрудников службы БЭП криминальной милиции МВД Удмуртской Республики.
Криминалистические основания построения родовой модели процесса раскрытия преступлений
Попытки формирования основ рыночной экономики в России, не дав пока существенных положительных результатов, привели, как известно, к большим издержкам. Одной из наиболее серьезных издержек, на наш взгляд, является возникновение, успешное функционирование и быстрое развитие новой системы субкультуры - Преступного Мира (ПМ). Эта субкультура не синкретична, она множественна по компонентам, связям и функциям, но вместе с тем имеет свою интегральную структуру, определяющую ее целостность. Такой интегральной структурой системы ПМ является преступная деятельность (ПД), играющая роль ведущей деятельности.
В силу того, что система субкультуры «ПМ» есть, прежде всего, система социально-экономическая, то ее ПД своим острием направлена в сферу экономики, в сферу финансов. При этом, происходит трансформация цели ПД.
Если на первом этапе (1992-1994гг) ПД была ориентирована на вещное обогащение: приобретение и строительства жилья, транспорта, антиквариата, драгоценностей и пр., то в последние годы уходящего века ПД ориентирована на создание условий, способствующих легализации преступно нажитых средств, ведения легального бизнеса, проникновение во власть, политику и др. структуры.
Меняются не только задачи и ориентация ПД, что само по себе не страшно, развивается ее организация, средства, методы, техническое и информационное обеспечение, и что представляет особую угрозу - все более тонко отрабатывается функционирование финансовых потоков. ПД России влилась в международный преступный синдикат.
Процесс становления рыночной экономики потребовал от Законодателя коренной перестройки уголовного законодательства, что и было реализовано в рамках нового УК, в котором выделен особый раздел о преступлениях в сфере экономики и экономической деятельности. Не обсуждая вопроса о том, насколько это было сделано удачно, отметим, что более двадцати составов преступлений в этом разделе новые.
Таким образом, все силовые структуры, борющиеся с экономическими преступлениями (термин употребляется для краткости изложения), и прежде всего аппараты службы БЭП, следователи оказались в принципиально новой ситуации. С одной стороны - множественность составов преступлений, отсутствие опытов раскрытия, совершенно незначительный судебный опыт по делам этой категории, с другой совершенствование организованной ПД и отсутствие действенных методик раскрытия.
В этой ситуации, закономерно, в криминалистической науке и в методических документах резко увеличилось число «откликов», которые можно сгруппировать в две группы.
В первую очередь следует включить диссертационные исследования по проблеме так называемой криминалистической характеристики (КХ) экономических преступлений, как исходной базы для построения частных криминалистических методик расследования отдельных видов экономических преступлений.
Обращают на себя внимание два обстоятельства в этих работах. Во-первых, их авторы исходят из той методологической предпосылки, что раскрытие экономических преступлений определяется совокупностью субъект - объектных отношений (С О). Иными словами преступление это «объект» и в результате воздействия на него субъекта происходит раскрытое преступление. Характеристика же «объекта» и раскрывается через понятие «криминалистическая характеристика преступления». При этом сама частная методика видится как перечень последовательности ряда действий, производимых над «объектом».
Вряд ли есть необходимость доказывать крайнюю степень упрощения, схематизации сущности раскрытия сложно организованной преступной деятельности в сфере экономики при таком подходе. Хотя происхождение и ценность данной методологической точки зрения понятна. Она проистекает из опыта раскрытия насильственных преступлений, когда в ходе осмотра места происшествия с различной степенью полноты отражаются главные компоненты ПД.
Теоретическое содержание родовой криминалистической модели процесса выявления и раскрытия экономических преступлений
Построение теоретической модели процесса раскрытия преступлений, в том числе и экономических преступлений, понимаемого как процесс опосредованного следовой информацией системы взаимодействия ПД и ДВРП, следует начинать с обсуждения проблемы уровней названного взаимодействия.
Это необходимо в соответствии с развитой методологией для того, чтобы установить закономерности задания «правил игры» между ПД и ДВРП. Исторически при разработке методических рекомендаций по расследованию преступлений отдельных видов ученые криминалисты исходили из немого методологического соглашения согласно которому, во-первых, расследование и предварительное следствие отождествлялись; эти термины считались однопорядковыми, и хотя под разными углами, но по сути выражали работу следователя в рамках процедур, предписанных уголовно-процессуальным кодексом. Это немое методологическое соглашение и приводило к господству двоичной схемы S - О, где S - следователь, а О - объект его воздействия: совершенное преступление. Отсюда волей-неволей криминалистические методики закономерно строились и продолжают строится как технологические предписания, что делает понятным и современное стремление разработчиков к алгоритмизации методических предписаний.
Указанное движение восходит еще к Г.Гроссу, который утверждал существование смешанного правового и естественно-научного метода раскрытия преступлений. А.Вейнгард видел содержание единого метода раскрытия в выяснении личности виновного и определении круга доказательств, типичного для данного преступления. А.Ничефоро и Аннушат рассматривали метод расследования как прикладную логику, выведение умозаключений и сформулированных посылок. Российский процессуалист Л.Владимиров считал, что метод раскрытия - это метод исследования истины в области уголовного суда1.
Совершенно естественно, что пионер отечественной криминалистики И.Н.Якимов воспринял идеи, изложенные в работах своих предшественников и попытался разработать свой подход к созданию единого метода раскрытия преступления. Он назвал его методом раскрытия преступления по косвенным доказательствам и предложил свою технологическую схему1.
Особую рельефность идея технологической ориентации при разработке методических указаний по раскрытию отдельных видов преступлений приобретает в работах В.И.Громова, который считал, что сложность и многообразие конкретных случаев преступления неизбежно требуют применения множества методов их раскрытия. Он подчеркивал, что «...расследование уголовных дел требует от органа расследования известного «навыка маневрирования» всеми указанными способами в целях раскрытия существа исследуемого преступления, - требует умения выбрать и применить именно те методы, использование которых в данном конкретном случае является наиболее целесообразным и может дать наиболее эффективные результаты» .
В работах С.А.Голунского, Б.М.Шавера, а позднее в конце 70-х начале 70-х гг. в работах А.Н.Васильева, А.В.Дулова, Г.Г.Зуйкого, А.Н.Колесниченко, И.Н.Лузгина, и некоторых иных ученых проводится глубокий анализ проблемы методов раскрытия и расследования преступлений, хотя далеко не всегда их выводы совпадают, но все они солидарны в одном - нет и не может быть единого метода раскрытия преступления.
Подводя итоги исторического развития криминалистической теории по данному вопросу, а также многих дискуссий, Р.С.Белкин также пришел к выводу о том, что единого метода раскрытия преступления не существует3.
Не вступая в данном месте исследования в дискуссию о том, может ли существовать единый метод раскрытия преступления, мы тем не менее должны отметить рад положений. Во-первых, нельзя не видеть, что во всех вышеназванных работах, в многолетней дискуссии о методе раскрытия имеется противоречие между категориями «метод раскрытия преступления» и «метод ведения предварительного следствия». Мы уверены в том, что вес авторы имели в виду именно вторую категорию, исходя из двучленной методологической схемы субъект-объектных отношений, определяющую работу следователя в рамках уголовно-процессуальных процедур. Но даже и при этом условии речь все-таки идет не столько о методе, понимаемом как путь достижения цели, сколько о конкретизации метода в отдельных методиках, которые действительно представляют собой обоснованную систему действий, не сводимых к какому-то единообразию.
Во-вторых, решению вопроса о методе должно предшествовать научное исследование, содержание и сущность процесса взаимодействия процесса ПД и ДВРП как процесса раскрытия преступления, что опять-таки выводит на необходимость первоначального исследования содержания и сущностей взаимодействия ПД и ДВРП на различных уровнях.
Использование модельных криминалистических знаний в решении задач предварительного следствия по делам об экономических преступлениях
Расследование, то есть движение по следам экономических преступлений является сложным и противоречивым процессом. С внешней, сугубо процессуальной стороны, такое движение должно реализовываться путем выполнения проверочных (ст.ст. 109-110 УПК РСФСР), следственных, процессуальных действий и организационно-управленческих мероприятий. Действительно, при изучении материалов уголовных дел, законченных расследованием, они выступают как определенная последовательность выше указанных действий, оформленных протоколами и документами иных процессуальных форм. В них отражается содержание проведенных действий и полученные в их ходе результаты.
Разумеется, что это восприятие сугубо внешней стороны, это своеобразная фотография реализации действий и результатов следователя. Однако, за этой чисто внешней картиной скрывается огромный пласт явлений, которые по сути сделали возможным ее внешнее проявление.
Весьма часто эта внешне наблюдаемая картина создает впечатление, что весь процесс расследования строится исключительно по индуктивной схеме. Следователь якобы из разрозненных мозаичных кусочков отдельных фактов постепенно собирает целостное полотно минувшего деятельностного события преступления. Следует признать, что индуктивная схема мышления и действий на самом деле присутствует, но теоретический анализ проблемы устанавливает, что он не является единственным. Напротив, теоретический анализ устанавливает наличие сложного противоречивого единства дедуктивного и индуктивного процессов взаимодействующих между собой в ходе расследования преступлений.
В истории криминалистической науки хорошо известны неоднократные дискуссии о методе раскрытия преступления, в ходе которых и родилась хорошо известная формула: «от способа совершения преступления - к способу его раскрытия». И хотя такой крупный ученый как Колесниченко А.Н. еще в начале 70-х годов считал, что способ раскрытия преступления формируется не столько при движении от способа совершения к способу раскрытия, сколько на основе анализа и обобщения практики раскрытия, тем не менее выше означенная формула была принята большинством криминалистов. Более того, ученые сошлись в мнении о том, что нет необходимости в разработке частной криминалистической теории о способах раскрытия преступлений, на чем настаивали Л.Я.Драпкин и И.Ф.Герасимов.
Все эти обстоятельства позволили Р.С.Белкину уже в конце 80-х годов подвести итог под результатами многолетних дискуссий, выразив положение о том, что метод раскрытия преступления по существу есть не что иное, как планомерное обнаружение информации о преступной деятельности и ее упорядочение1. Одним словом, все вернулось на круги своя, и способом раскрытия преступления считается движение к нему от способа совершения преступления. Изложенная ситуация в криминалистике для нас важна не сама по себе, а в том отношении, что из нее вытекает по крайней мере один объективный вывод, а именно, чтобы в реализации индуктивной схемы мышления и действий следователя по обнаружению и суммированию информации о раскрываемом событии преступления должны существовать начальные, исходные притом обоснованные предпосылки, на основе которых и реализуется индуктивный процесс.
Совершенно естественно возникает вопрос, что представляют такого рода предпосылки? Изложенные, в параграфах главы первой результаты теоретических исследований дают право утверждать, что предпосылками, о которых идет речь, должны и могут выступать модельные знания следователя о содержании, динамике и сущности процесса раскрытия преступления как процесса взаимодействия ПД и ДВРП.
Минувшее деятельностное событие преступления экономической направленности отличается такими признаками, как наличие группового субъекта, многоэпизодность, «растянутость» во времени, отсутствие места происшествия, а отсюда и разнородностью следовой информации.
Именно в силу этих обстоятельств, на начальном этапе расследования следователь сталкивается с весьма ограниченным объемом следовой информации, притом весьма часто это такого рода информация, когда не представляется возможным с уверенностью сказать о том, свидетельствует ли она о наличии преступления или вызвана к жизни действиями непреступного характера. Даже в тех, прямо скажем не часто встречающихся случаях, когда на этом этапе следователь располагает материалами и сведениями полученных в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, у него нет возможности обоснованно представить всю полноту картины минувшего события.
Именно в этих условиях и должен протекать процесс выдвижения версий.
Модельные криминалистические знания в деятельности по выявлению и оперативно-розыскному сопровождению предварительного следствия
Каждый конкретный случай преступлений экономической направленности зарождается, функционирует, а в дальнейшем развивается в поле сложного функционирования такого нового для нас феномена как преступный мир. Конечно, связи между преступным миром и отдельным преступлением экономической направленности по степени своей оформленности, сложности, длительности различны, но, тем не менее, они всегда есть.
Преступления экономической направленности закономерно имеют сложный процесс вызревания более или менее длительного функционирования и развития, и эти процессы не могут быть не ориентированными на общий преступный опыт в данной сфере и на ту или иную форму связи с его структурами.
Это объективное обстоятельство придает оперативно-розыскному компоненту деятельности выявления и раскрытия преступлений экономической направленности особую значимость, так как оно в силу своей объективности опять-таки объективно определяет необходимость организации оперативно-розыскной деятельности по типу сканирования «ощупывания» такой среды, каким является преступный мир и его структуры. Без такого сканирования не возможно решить разведывательную задачу о состоянии различных структур преступного мира, о замышляемых и готовящихся преступлениях. Поэтому неудивительно, что в научных исследованиях по теории ОРД, а также в конкретных научных исследованиях проблем ОРД по выявлению и раскрытию преступлений конкретных видов все более утверждается мысль о необходимости выделения и научного рассмотрения двух срезов ОРД, а именно оперативно-розыскного обеспечения процесса выявления и раскрытия преступлений, во-первых, а во-вторых, процесса оперативно-розыскного сопровождения предварительного расследования конкретного случая преступления1.
Разделяя такой методологический подход, мы, тем не менее, должны попытаться разрешить вопрос о криминалистических основаниях, как процесса обеспечения, так и процесса сопровождения.
Как мы уже говорили, процесс обеспечения должен, прежде всего, опираться на механизмы сканирования той среды, в которой могут и действительно зарождаются конкретные случаи преступной экономической деятельности. Следовательно, от определения точек и зон сканирования, их информационной значимости будет зависеть и вся организационно-управленческая схема оперативно-розыскных мероприятий по решению разведывательных задач. Анализ практического опыта оперативно-розыскной деятельности аппаратов службы БЭП различных регионов Российской Федерации дает право утверждать, что далеко не всегда главные точки и зоны сканирования среды, в которых зарождается преступная экономическая деятельность, определяются руководителями и исполнителями на основе научного обоснования. Такое положение вещей приводит к тому, что оперативные аппараты службы БЭП не редко обнаруживают конкретное преступление не на стадии его замышления и подготовки, а тогда, когда преступная деятельность уже функционирует и частично достигает своей цели.
Интервьюирование в 1997-2000 гг. более 50 руководителей аппаратов службы БЭП различного уровня дает право утверждать, что большая часть ориентирует своих подчиненных на такую организацию деятельности, которая предусматривает активную работу с источниками оперативно- розыскной информации ориентирующего плана именно по ситуациям уже сформировавшейся и функционирующей преступной группы. Одной из главных причин такого положения дел является, как это удалось выяснить в ходе многочисленных интервью, недостаточное владение руководителями различного уровня и оперативным составом службы БЭП криминалистическими моделями процесса выявления и раскрытия преступлений экономической направленности, что в конкретной ситуации приводит к спонтанности разведывательно-поисковых мероприятий, к явному запаздыванию получения информации о преступной деятельности организованных групп относительно начальных фаз развития такого рода деятельности. Иными словами, точки и зоны сканирования силами и средствами оперативно-розыскной деятельности определяются или с грубыми ошибками или попадают в поле оперативного зрения случайно.
Вместе с этим, в тех случаях когда организация оперативно-розыскной деятельности по решению разведывательных задач строится в опоре на криминалистические модели процесса раскрытия преступлений экономической направленности, движение мысли, а отсюда и организационно-тактическая схема выглядит иначе.
