Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общетеоретические вопросы о подозреваемом как участнике уголовного процесса 12-77
1.1. Понятие участника уголовно-процессуальной деятельности 12-28
1.2. Понятие подозреваемого как участника уголовно-процессуальной деятельности . 29-59
1.3. Соотношение правового положения подозреваемого с правовым положением других участников уголовного процесса 60 - 75
Глава 2. Проблемы правового положения подозреваемого по российскому уголовно-процессуальному праву 76—125
2.1. Эволюция законодательства о понятии подозреваемого 76 - 96
2.2. Проблемы определения момента появления фигуры подозреваемого в уголовном судопроизводстве 97-110
2.3. О продолжительности пребывания лица в положении подозреваемого при производстве по уголовному делу 111 - 119
2.4. Показания подозреваемого как средства доказывания 120-125
Глава 3. Права подозреваемого и их обеспечение 126 - 154
3.1. Новеллы в системе прав подозреваемого по новому УПК РФ 126-136
3.2. Обеспечение прав и законных интересов подозреваемого при применении к нему процессуальных мер принудительного характера 137-148
3.3. Проблемы совершенствования законодательства, направленного на обеспечение прав подозреваемого 149
Заключение 155
Список использованной литературы 165
- Понятие участника уголовно-процессуальной деятельности
- Понятие подозреваемого как участника уголовно-процессуальной деятельности
- Эволюция законодательства о понятии подозреваемого
- Новеллы в системе прав подозреваемого по новому УПК РФ
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Конституционное положение о том, что человек, его права и свободы, являются высшей ценностью, предопределило приоритеты личности в новом Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации, принятом 22 ноября 2001 года.
Однако, несмотря на введение в уголовное судопроизводство немало новых положений, направленных на повышение уровня обеспечения прав лиц, подвергающихся уголовному преследованию, нельзя не обратить внимание на правовое усугубление положения подозреваемого в уголовном процессе, выразившееся, во-первых, в расширении оснований для признания лица подозреваемым; и во-вторых, в увеличении срока возможного задержания с 72 часов по УПК РСФСР 1960 года - до 120 часов (48 часов + 72 часа), по новому уголовно-процессуальному закону.
Наряду с ранее действовавшей концепцией, согласно которой подозреваемым признавалось лишь лицо, к которому применены меры процессуального принуждения:
задержание (не более чем на 72 часа);
избрана мера пресечения до предъявления обвинения (не более чем на 10 суток), новый УПК РФ ввел новую концепцию.
Теперь подозреваемым признается также лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, чем размывается вопрос о продолжительности пребывания лица в качестве подозреваемого, что существенно ущемляет его права и законные интересы.
Однако необходимость, а, следовательно, актуальность и научность осмысления новой концепции признания лица в качестве подозреваемого совершенно очевидна.
Это научное осмысление возможно только с учетом так и не решенных новым УПК РФ старых проблем: о моменте появления в уголовном процессе фигуры подозреваемого или, иначе, о моменте наделения его соответствующими правами;1 о возможности или невозможности задержания до возбуждения уголовного дела и ряд других.
При определении актуальности темы диссертационного исследования следует учитывать и то обстоятельство, что подозреваемый появляется в уголовном процессе в самое неблагоприятное время для обеспечения прав личности в сфере уголовно-процессуального правоприменения, заключающееся в недостатке информации об обстоятельствах совершенного преступления. С учетом этого и вышеотмеченных проблем актуализируется необходимость в систематическом изучении и обобщении правоприменительной практики привлечения лиц в качестве подозреваемых для выявления наиболее эффективных приемов и средств решения проблем о подозреваемом, обеспечении его прав и свобод.
Степень изученности темы исследования.
Разработка проблем института подозреваемого в уголовном процессе привлекала внимание многих исследователей.
Непосредственно фигуре подозреваемого посвятили свои исследования: Н.А. Акинча, В.Г. Асташенков, С. П. Бекешко, Н.А. Белый, Э.В. Боровский, В. Войт, И.С. Галкин, В.Н. Григорьев, А. Давлетов, Б.А. Денежкин, С.В.Долгоруков, В.Я. Дорохов, Л.М. Карнеева, Н.Н. Короткий, В.Н. Котровский, В.Г Кочетков, Е.М. Клюков, Н.А. Козловский, И.Л. Лисогор, Я.О. Мотовиловкер, Е.А. Матвиенко, В.Р. Навасардян, А.А. Напреенко, О.Б. Очилов, В.В. Рощин, М.С. Строгович, А.А. Чувилев, В.Е. Юрченко, Ю.П. Янович и другие.
В работах этих исследователей заложена хорошая теоретическая основа для дальнейшего изучения проблем участия подозреваемого в уголовном судопроизводстве.
Отдельным проблемам участия подозреваемого в уголовном процессе посвятили свои работы В.Д. Адаменко, В.П. Божьев, Л.Д. Воеводин, Л.М. Володина, А.П. Гуляев, А.П. Гуськова, И.Д. Гуткин, Н.В. Жогин, О.А. Зайцев, 3.3. Зинатуллин, О.В. Качалов, Л.Д. Кокорев, В.М. Корнуков, И. Р. Козуб, Э.Ф. Куцова, A.M. Ларин, В.З. Лукашевич, Е.Г. Мартынчик, Н.И. Матузов, Т.И. Москальцов, И.Л. Петрухин, Р.Д. Рахунов,, В.М. Савицкий, А.В. Солтанович, В.А. Стремовский, И.Я. Фойницкий, А.Л. Цыпкин, М.П. Шешуков, В.Н. Шпилев, СП. Щерба, П.С. Элькинд и другие. Эти ученые в своих работах проблемы института подозреваемого затрагивали лишь фрагментарно наряду с исследованием других вопросов уголовного процесса.
В последние годы свои исследования отдельных проблем правового положения подозреваемого посвятили ученые: И.А. Пантелеев, А.В. Пивень, Е.Э. Цимберг, И.А. Веретенников, Ю.Б. Чупилкин.
Большая часть перечисленных авторов исследовала институт подозреваемого до принятия и введения в действие Конституции РФ (1993 г.) и нового УПК РФ (2001 г.), что в известной мере препятствовало им достаточно полно учесть и отразить особенности возможного состояния проблем о подозреваемом. Указанные обстоятельства и обусловили выбор темы настоящего диссертационного исследования.
Объектом исследования являются правовые отношения, возникающие в процессе непосредственного вовлечения лица, подозреваемого в совершении преступления, в сферу уголовно-процессуального правоотношения.
Предметом исследования выступают нормы уголовно-процессуального права (как национального, так и международного), регламентирующие момент появления фигуры подозреваемого в уголовном судопроизводстве, его правовое положение, теоретические изыскания по исследуемой проблеме, следственная практика).
Целью диссертационного исследования — обобщить и провести анализ действующего российского уголовно-процессуального законодательства и следственно-судебной практики, разработать оптимальную концепцию о понятии подозреваемого и его правовом статусе, и подготовить предложения по совершенствованию законодательства.
Для достижения указанной цели перед исследованием были поставлены следующие задачи:
- при помощи метода сравнительно-правового анализа сопоставить понятия и правовой статус подозреваемого по УПК РСФСР 1960 г. и по УПК РФ 2001 года выявить при помощи анкетирования отношения работников правоохранительных органов к новой концепции понятия подозреваемого, закрепленной в новом Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации;
- выработать определение понятия подозреваемого, отвечающее современной концепции охраны прав и свобод человека и гражданина, провозглашенной в статье 2 Конституции РФ 1993 года.
проанализировать проблемы правового положения подозреваемого, обусловленные действующим уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации и выработать предложения по их решению.
по результатам исследования выработать соответствующие предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства РФ.
Методологические основы исследования. В качестве методологической основы автор избрал общенаучные положения философии, логики, гносеологии, психологии, аксиологии и других наук.
Из числа частнонаучных методов исследования использовались методы: исторический, формально-логический, сравнительно-правовой, статистический, социологический в форме анкетирования с последующим анализом по методу факторных группировок.
Теоретическую основу исследования составили работы в области философии, социологии, общей теории права, международного, уголовного, уголовно-процессуального, гражданского, административного права, криминалистики, оперативно-розыскной деятельности, общей и юридической психологии.
В качестве нормативной базы диссертационного исследования были использованы общепризнанные принципы и нормы международного права, положения, закрепленные в Конституции Российской Федерации (1993 года), Уголовном (1996г.), уголовно-процессуальном (2001г.) и другом федеральном законодательстве нашей страны, Указах Президента РФ, постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации, а также в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации, ведомственных подзаконных актах (приказах, указаниях, распоряжениях, инструкциях правоохранительных органов страны).
Эмпирическая база исследования представлена материалами 200 анкет социологического исследования мнения практических работников правоохранительных органов по нерешенным проблемам правового института подозреваемого. Эти материалы проанализированы по методу факторных группировок.
По специально разработанной анкете изучено 300 архивных уголовных дел в судебных органах Республики Адыгея.
В ходе диссертационного исследования использовались обобщения судебно-следственной практики, представления, обзоры правоохранительных органов, материалы исследований других ученых по данной проблематике.
Научная новизна исследования определяется комплексным подходом к изучению процессуальноправовых и гуманитарных проблем участия подозреваемого в уголовном процессе, критически учитывающим концептуальные направления нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
В процессе исследования выявлены новые направления и тенденции развития института подозреваемого в российском уголовном судопроизводстве, уточнено понятие подозреваемого, раскрыты содержание и элементы процессуального статуса подозреваемого как участника уголовного судопроизводства.
Все это позволило сформулировать предложения по решению ряда вызывающих острые дискуссии в теории и на практике прикладных проблем, характеризующих участие подозреваемого в следственных действиях и в деятельности по применению к нему различных мер уголовно-процессуального принуждения.
Положения, выносимые на защиту.
1. Тезис об ухудшении правового положения подозреваемого по новому уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации, проявившемся в расширении оснований для признания лица в качестве подозреваемого и в возможном увеличении срока задержания до 120 часов, что противоречит положению части второй статьи 22 Конституции РФ, в нерешении и ряда других давно назревших вопросов.
Вывод о несогласованности содержащегося в уголовно-процессуальном законодательстве России понятия подозреваемого с законами логики, как следствие этого, препятствующим решению ряда вопросов правового положения подозреваемого в системном ключе как участника уголовно-процессуальной деятельности (об основаниях привлечения к уголовному делу в качестве подозреваемого, времени появления подозреваемого в уголовном судопроизводстве и др.).
Понятие подозреваемого в свете провозглашенной в Конституции РФ концепции о правах и свободах человека и гражданина как высшей ценности.
Предложение об использовании в науке уголовно-процессуального права и законодательстве понятия подозреваемого как лица, которому компетентным государственным органом (дознавателем, следователем, прокурором) предъявлено мотивированное постановление о привлечении его в качестве подозреваемого по уголовному делу.
Концепция об основаниях применения к подозреваемому уголовно-процессуальных мер принудительного характера (при задержании и при избрании меры пресечения).
Тезис об исключении из уголовно-процессуального законодательства положений о десятисуточном и тридцатисуточном сроке действия в отношении подозреваемого такой меры пресечения, как арест (ст. 100 УПК РФ 2001 года), как противоречащих ч.2 ст. 5 Европейской конвенции о защите прав и основных свобод от 4 ноября 1950 года.
Рекомендация о продолжительности пребывания лица в качестве подозреваемого (при возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица, задержании).
7. Тезис о распространении презумпции невиновности в полной мере и на подозреваемого.
Практическая значимость диссертации состоит в том, что полученные обобщения и выводы о понятии, сущности, значении института подозреваемого в российском уголовном процессе существенно расширяют теоретические представления о подозреваемом и поэтому могут быть использованы для:
проведения дальнейших научных разработок по проблематике о подозреваемом;
внесения изменений и дополнений в действующее российское уголовно-процессуальное законодательство правотворческими органами;
совершенствования ведомственных актов правоохранительных органов;
совершенствования сложившейся правоприменительной практики в части работы с подозреваемыми;
повышения квалификации сотрудников правоохранительных органов (следователей и дознавателей органов внутренних дел республики Адыгея);
повышения эффективности преподавания в юридических институтах, на юридических факультетах университетов и других юридических учебных заведений, а также на курсах повышения квалификации учебной дисциплины «Уголовно-процессуальное право» и соответствующих специальных курсов уголовно-правовой специализации.
Апробация результатов исследования. Основные результаты исследования автором опубликованы в пяти научных статьях. Материалы диссертационного исследования обсуждались на заседании кафедры уголовного права Адыгейского государственного университета, на научных и научно-практических конференциях, проводимых на базе вузов.
Результаты исследования используются в процессе преподавания курса «Уголовно-процессуальное право» и соответствующих специальных курсов уголовно-правовой специализации на юридическом факультете Адыгейского государственного университета в городе Майкопе.
Понятие участника уголовно-процессуальной деятельности
Понятие участника уголовно-процессуальной деятельности в теории уголовно-процессуального права является одним из самых дискуссионных. Споры в основном ведутся вокруг вопроса о том, какими критериями следует руководствоваться для отнесения того иного лица к участникам уголовного процесса.
В качестве таких критериев различными учеными предлагалось учитывать: - наличие или отсутствие заинтересованности в исходе дела; - участие в деятельности следственных и судебных органов; - обозначение их таковыми уголовно-процессуальным законом; - отношение субъекта к процессу доказывания; сущность правоотношений между субъектами уголовно-процессуальной деятельности; - участие субъекта в осуществлении той или иной процессуальной функции; - характер обязанностей, возлагаемых на субъектов государственными органами.
Сколько критериев, столько и точек зрений. В зависимости от того, на какой критерий опирается автор, зависит определяемый им перечень участников уголовного судопроизводства и классификация групп участников уголовного процесса.
Точку зрения, согласно которой круг субъектов доказывания отождествлялся с кругом участников уголовного процесса отстаивали СВ. Познышев и М.М. Гродзинский.1 Эта точка зрения не нашла поддержки в юридической литературе, поскольку ее сторонники не включали в число участников уголовного процесса: экспертов, переводчиков, понятых, свидетелей, секретарей судебных заседаний, которые несомненно относятся к числу участников процесса, определенным образом влияющих на ход расследования дела и его результаты.
Точку зрения, согласно которой в основу классификации участников уголовного процесса был положен характер правоотношений, возникающих между субъектами уголовно-процессуальной деятельности, развивали Н.Н. Полянский и С.А. Шейфер . Так, С.А. Шейфер в статье: «О роли правоотношений в советском уголовном процессе» всех участников уголовного процесса разделил на три группы. К первой группе им были отнесены органы власти, осуществляющие уголовное преследование и разрешающие дела по существу, т.е. суд, прокуратура, органы расследования. Во вторую группу автор включил граждан, на которых распространяется деятельность органов власти и которые привлекаются к участию в процессе в качестве обвиняемых, потерпевших, свидетелей, экспертов, переводчиков, понятых».3
В третью группу проф. С.А. Шейфер включил таких участников процесса, которые не являются субъектами процессуальной деятельности: 1) должностных и физических лиц, к которым адресованы требования судебных и следственных органов о представлении различных сведений в виде документов и справок; 2) лиц, подвергающихся обыску и освидетельствованию; 3) лиц, дающих личное или имущественное поручительство или вносящих залог за обвиняемого.
Однако точка зрения проф. С.А. Шейфера не нашла поддержки в юридической литературе.
Исследуя вопрос о понятии участников уголовного процесса, проф. М.С. Строгович в 1958 году пришел к выводу о том, что к участникам уголовного судопроизводства должны относиться лишь те лица, которые выполняют уголовно-процессуальные функции - уголовное преследование, защиту и разрешение дела. Исходя из этого критерия, он к числу участников процесса относил:
1) Субъектов уголовно-процессуальной деятельности (суда, прокурора, следователя и органа дознания, обвиняемого, защитника, потерпевшего), которые выполняют уголовно - процессуальные функции — разрешение дела, уголовное преследование и защиту;
2) Других лиц (свидетелей, экспертов, понятых, переводчиков), которые не выполняют никаких функций, исполняют определенные обязанности, пользуются предоставленными им правами и совершают отдельные процессуальные действия. Участие этих лиц в уголовном процессе носит эпизодический характер и служит средством доказывания или средством общения между субъектами уголовно-процессуальной деятельности (переводчик).
Понятие подозреваемого как участника уголовно-процессуальной деятельности
Казалось бы, простой вопрос о понятии подозреваемого на деле оказался настолько сложным, что российский законодатель не решился дать определение понятия этой фигуры уголовного судопроизводства при конструировании нового УПК РФ в 2001 году.
Согласно ч. 1 ст. 46 УПК РФ подозреваемым признается лицо: 1) либо, в отношении которого возбуждено уголовное дело по основаниям и в порядке, которые установлены главой 20 настоящего Кодекса; 2) либо, которое задержано в соответствии со статьями 91-92 настоящего Кодекса; 3) либо, к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения в соответствии со статьей 100 настоящего Кодекса»
Приведенная конструкция, по справедливому замечанию исследователей, не отражает всех основных и необходимых признаков подозреваемого, как самостоятельного участника уголовно-процессуальной деятельности по следующим соображениям:
Во-первых, термин «подозреваемый» используется в уголовно-процессуальном законодательстве неоднозначно. Для подтверждения этого тезиса достаточно сопоставить п.п. 15 и 38 статьи 5 УПК РФ, а также п.п.4 и 5 ч.З ст. 49 УПК РФ, ч.1 ст. 92 УПК РФ. Не во всех случаях, указанных в данных статьях, «подозреваемый» будет соответствовать требованиям, предъявляемым к нему ч.1 ст. 46 УПК РФ. Следовательно, применяя понятие «подозреваемый» для обозначения разных правоотношений, законодатель нарушает логический закон тождества, который требует, чтобы «в ходе сообщения... все понятия и суждения носили однозначный характер, исключающий двусмысленность и неопределенность»
Во вторых, называя «подозреваемыми» лиц, которые таковыми не являются с точки зрения УПК, законодатель пытается расширить возможности наделения лиц, вовлекаемых в уголовно-процессуальные отношения, статусом подозреваемого. Однако в самом определении подозреваемого (см. часть 1 ст. 46 УПК РФ) соответствующие признаки отсутствуют, что свидетельствует о наличии ошибки «слишком узкого определения», которая возникает при нарушении правила соразмерности определения.
В третьих, из предложенного законодателем понятия подозреваемого (см. ч.І ст. 46 УПК РФ) следует, что подозреваемым лицо становится потому, что против него возбуждается уголовное дело, либо оно задерживается по подозрению в совершении преступлении, либо в отношении него избирается мера пресечения до предъявления обвинения, а избираются эти меры принуждения потому, что он подозревается в совершении преступления.26
В юридической литературе, по нашему мнению, совершенно справедливо отмечена нелогичность связи «принуждение - подозрение». Так, Н.А. Якубович пишет, что «...лицо подвергается указанным мерам процессуального принуждения потому, что оно подозревается в совершении преступления, а подозреваемым оно становится потому, что задержано или к нему применена мера пресечения» Касаясь этого же вопроса, другой исследователь писал, что в данной правовой норме нарушено одно из правил традиционной логики, согласно которому определение не должно содержать круга. В логике такое явление называют «кругом в определении» или ошибкой, которая возникает при определении одного предмета посредством другого, а последнего — непосредственно или опосредованно при помощи первого.
Нарушение логического правила при конструировании части первой статьи 46 УПК РФ при ее толковании не дает возможности уяснить, что служит первопричиной для признания лица подозреваемым, поскольку подозрение в совершении преступления конкретным лицом у компетентных органов государства появляется вовсе не потому, что в отношении него возбуждено уголовное дело, и не потому, что оно задержано и не потому, что в отношении него избрана мера пресечения до предъявления обвинения, а на основании фактических данных, доказывающих совершение им преступления.
К сожалению, такой вывод не вытекает из правовых норм, а отсутствие в уголовно-процессуальном законодательстве определения понятия подозреваемого на практике приводит к различным истолкованиям подозреваемого в силу различного уразумения вопроса тем или иным практическим работником, что не может не отражаться отрицательно на обеспечении прав и законных интересов подозреваемого.
Неопределенность позиции законодателя в вопросе об определении понятия подозреваемого (имеющееся в законе определение неудачно) в науке уголовно-процессуального права порождает неутихающие и порой бесплодные споры.
Для того, чтобы дать определение понятия подозреваемого необходимо, во-первых, определить каковы материальные основания признания лица подозреваемым и, во-вторых, каковы процессуальные основания для такого признания. В настоящее время эти основания законодателем объединены воедино, что и не дает ему возможность определиться с понятием подозреваемого.
Своевременное приобретение каждым участником уголовно-процессуальной деятельности своего правового статуса — важнейшее условие эффективного продвижения уголовного процесса от стадии к стадии. Напрямую это относится и к подозреваемому. Привлечение лица в качестве подозреваемого - первый шаг на пути привлечения лица к уголовной ответственности. И важно, чтобы он был сделан вовремя, что крайне необходимо для своевременного выявления отношения подозреваемого к возникшему к нему подозрению, проверке выдвинутых им версий случившегося.
Эволюция законодательства о понятии подозреваемого
Вопрос о понятии подозреваемого долгое время оставался проблемным в теории уголовно-процессуального права. Отсутствие теоретического решения проблемы отрицательно сказывалось и на законодательном решении вопроса. Долгие столетия законодатель находился в тщетных поисках юридической формы, в которую можно было бы облечь обыденное представление о подозреваемом в совершении преступления.
В эпоху господства обвинительного типа уголовного процесса кроме суда основными участниками процесса были: истец и ответчик, а если иск носил уголовный характер в виду отсутствия разделения процесса на гражданский и уголовный: обвинитель и обвиняемый.
Очевидно, это было правильным для тех случаев, когда лицо брали в момент совершения им преступления, что называется с поличным. В случаях же, когда взять преступника на месте совершения им преступления не удавалось, требовался его поиск по оставленным следам на месте преступления, или в памяти очевидцев. Если же на какое-либо лицо вследствие тех или иных причин падало подозрение в его причастности к совершенному преступлению, то требовалась проверка. На период этой проверки лицо, конечно, могло быть только подозреваемым, но никак не обвиняемым. Хорошо эта мысль была выражена при характеристике понятия «расспрос с пристрастием», помещенном в проекте Уложения о наказаниях от 1745 года
Однако в официальных документах - нормативных правовых актах, принятых как до цитированного выше проекта Уложения о наказаниях (раннефеодальной «Русской Правде», Судебнике 1497 года, Соборном Уложении 1649 года), так и после (законодательстве Перта I) - фигура подозреваемого не упоминалась. Уголовное судопроизводство в этот период носило исключительно инквизиционный характер, действовала презумпция виновности обвиняемого, ему приходилось доказывать свою невиновность. Именовался он нередко еще до судебного решения в официальных документах не иначе, как «тать», «душегубец», «крамольник» и т. д. .
Первые признаки правового регулирования положения подозреваемого обнаруживаются в екатерининских «Учреждениях для управления губерний» 1775 года. В статье 401 этого акта можно прочитать: «...буде кто пришлет прошение в совестный суд, что он содержится в тюрьме более трех дней и в те дни ему не объявлено, за что содержится в тюрьме, или что он в те три дни не допрашивай, тогда совестный суд по получении такого прошения, не выходя из присутствия, долженствует послать повеление, чтобы таковый содержащийся в тюрьме, буде содержится не во оскорблении особы Императорского Величества, не по измене, не по воровству или разбою, был прислан и представлен в совестный суд обще с прописанием причин, для которых содержится под стражею, или не допрашивай».3
В своде законов Российской империи 1833 года о фигуре подозреваемого еще ничего не говорится, но уже употребляется термин «подозрение», когда речь идет о вынесении судебного приговора «с оставлением лица в подозрении».4
8 июня 1860 года российский император в числе других подписал «Наказ полиции о производстве дознания по происшествиям, могущим заключать в себе преступление или проступок». В статье 14 этого Наказа впервые в российском законодательстве используется понятие «подозреваемый». В документах же, адресованных судебным следователям, лицо, привлекаемое к следствию, везде именуется обвиняемым.
Упомянутый Наказ, равно как и принятые в один день с ним правовые документы «Учреждение судебных следователей» и «Наказ судебным следователям» впоследствии дословно были включены в главу первую раздела второго Устава уголовного судопроизводства российской империи, принятого 20 ноября 1864 года.
Однако осознание того, что при явной недостаточности доказательств лицо может быть только подозреваемым, а не обвиняемым, приходит не сразу даже и после принятия Устава уголовного судопроизводства российской империи.
В новом Уставе подозреваемый нашел свое теперь уже «законное» место: во всех случаях, когда речь идет о деятельности полиции, как органа дознания, используется по традиции, «перешедшей» из Наказов 1860 года, понятие «подозреваемый».
В Уставе уголовного судопроизводства 1864 года термин «подозреваемый» употребляется неоднократно, однако дефиниция его так и не приводится. Так, в частности, статья 256 Устава гласит: «До прибытия судебного следователя, полиция принимает меры, необходимые для того, чтобы предупредить уничтожение следов преступления и пресечь подозреваемому способы уклонения от следствия».
Новеллы в системе прав подозреваемого по новому УПК РФ
Если абстрагироваться от конкретики, термин «система» в самом общем плане следует понимать как «нечто целое, представляющее собой единство закономерно расположенных и находящихся во взаимной связи частей».1
Предоставляемые подозреваемому уголовно-процессуальным законом права и обязанности, несомненно, могут рассматриваться в качестве целостной системы, призванной обслуживать в правовом отношении лицо, в отношении которого прокурором, следователем или дознавателем на основе собранных доказательств выдвинуто подозрение о причастности его к совершенному преступлению.
Простое перечисление прав подозреваемого еще не есть раскрытие характеристики системы прав, предоставленных ему законом. Равно недостаточна для такой характеристики и классификация этих прав. Между тем именно этим ограничиваются исследователи, характеризуя права подозреваемого в уголовном процессе как систему.2
Такой подход к раскрытию системы прав подозреваемого следует признать односторонним, поскольку многие аспекты системы остаются нераскрытыми. Однако на определенном этапе исследования данный подход все же целесообразен. Вместе с тем, классификация прав подозреваемого является не менее актуальной, хотя бы потому, что права этого участника процесса не могут быть сконцентрированы в какой-нибудь одной статье или главе, а помещаются в разных главах кодекса по принципу тематической привязанности.
Права и обязанности подозреваемого, как система, несомненно, явление правовое, и по своей сущности обусловленное экономическими, политическими, социально-культурными реалиями российского общества на данный, конкретный исторический момент.
Ядром системы прав подозреваемого, несомненно, является определение понятия самого подозреваемого. Имеющийся в действующем законодательстве подход к определению понятия подозреваемого крайне неудачен, характеризуется нарушением формально-логических правил, что препятствует построению сколько — нибудь завершенной системы прав этой фигуры уголовного процесса, оставляя место для простого перечня этих прав.
Многие новеллы в регламентации прав подозреваемого заложены в принципах уголовного судопроизводства, распространяющихся, как известно, на все уголовное судопроизводство.
1. В части 2 статьи 9 УПК РФ сформулировано, на наш взгляд, важное правило, согласно которому «никто из участников уголовного судопроизводства не должен подвергаться насилию, пыткам, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению».
В части третьей ст. 20 УПК РСФСР 1960 года по данному вопросу было сказано очень узконаправленно, только применительно к допросу и очень мягко (без употребления слова «пытка»).3
Упоминаемое в ч. 2 ст. 9 УПК РФ достоинство является основой свободы и справедливости и всех неотъемлемых прав личности (преамбула Международного пакта о гражданских и политических правах). Признавая приоритет личности, ее прав и свобод, государство принимает на себя обязанность охранять достоинство личности во всех сферах жизни и не допускать его умаления ни при каких обстоятельствах (ст. ст. 2, 18, 21 Конституции РФ).
Унижающими честь и достоинство человека должны признаваться действия и решения, сопряженные с насилием, угрозами, оскорбительными высказываниями, а также лишающие человека возможности отстаивать и защищать свои права и законные интересы в качестве равноправного субъекта.
Конституционный Суд Российской Федерации в своем постановлении от 3 мая 1995 года № 4 - П подчеркнул, что обеспечение достоинства личности предполагает, что личность в ее взаимоотношениях с государством выступает не как объект государственной деятельности, а как равноправный субъект.
Положения части 2 ст. 9 УПК РФ направлены на защиту личности (в нашем случае - подозреваемого) в уголовном судопроизводстве от злоупотреблений должностных лиц, ведущих уголовный процесс (органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда).
2. Самой яркой новеллой в регламентации прав подозреваемого является статья 14 УПК РФ, распространяющая презумпцию невиновности на подозреваемого. В части второй статьи 14 УПК РФ говорится: «Подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения».
Правило о том, что подозреваемый не обязан доказывать свою непричастность к преступлению означает: 1) он не может быть понужден к даче показаний вообще, и к признательным показаниям - в частности, к представлению находящихся в его распоряжении доказательств; 2) признание своей вины подозреваемым может привести к предъявлению ему обвинения только при подтверждении признания совокупностью других доказательств;
