Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1 Поддержание государственного обвинения как форма уголовного преследования, осуществляемого прокурором в суде 15
1.1 Уголовное преследование как функция прокурора в уголовном судопроизводстве и формы ее реализации 15
1.2 Понятие обвинения и этапы его формулирования 34
1.3. Понятие государственного обвинения и проблема определения 49
его объема 49
ГЛАВА 2 Подготовка прокурора к поддержанию государственного обвинения 62
2.1 Надзор за законностью и обоснованностью выдвижения и обоснования обвинения органами расследования 62
2.2 Выработка позиции по уголовному делу и организация 82
государственного обвинения 82
2.3 Участие прокурора в предварительном слушании как форма подготовки к подержанию государственного обвинения 94
ГЛАВА 3 Формы осуществления прокурором обвинительной деятельности в суде 107
3.1 Представление и исследование прокурором обвинительных доказательств . 107
3.2 Опровержение прокурором доводов защиты 118
3.3 Обоснование обвинения в прениях сторон 128
3.4 Отказ прокурора от обвинения и проблемы его обоснования 144
Заключение 160
Приложения 185
- Уголовное преследование как функция прокурора в уголовном судопроизводстве и формы ее реализации
- Надзор за законностью и обоснованностью выдвижения и обоснования обвинения органами расследования
- Участие прокурора в предварительном слушании как форма подготовки к подержанию государственного обвинения
- Представление и исследование прокурором обвинительных доказательств
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Согласно ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. Идея состязательности нашла отражение в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации 2001 г. и повлекла изменения в правовом регулировании многих институтов уголовного процесса. Эти изменения затронули не только правовую регламентацию деятельности прокурора по поддержанию государственного обвинения в суде, но и деятельность самого суда. Конституционное положение об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, освобождение суда от многих ранее принадлежавших ему обвинительных функций повлекли за собой смещение всей полноты ответственности за доказывание обвинения на участвующего в судебном разбирательстве обвинителя. Подавляющее большинство уголовных дел в Российской Федерации относится к категории дел публичного обвинения, поэтому уголовное преследование по ним в судебном разбирательстве (государственное обвинение) осуществляется прокурором, от уровня профессионализма и квалификации которого зависит исход дела, успешная реализация назначения уголовного судопроизводства и осуществление уголовной политики государства.
Вопросы формулирования обвинения на досудебных стадиях уголовного судопроизводства, проблемы доказывания обвинения в суде и последствия отказа от него, соотношение позиции государственного обвинителя и других субъектов обвинительной деятельности приобретают в условиях состязательности уголовного процесса особенное значение, однако многие из них неоднозначно толкуются в доктрине уголовно-процессуального права и в практике его реализации.
Последние изменения статуса прокурора в уголовном процессе столь существенны1, что позволяют говорить о продолжающемся поиске законодате-
1 См.: Федеральный закон от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ «О внесении изменений в уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и
4 лем, учеными и практиками путей оптимизации подготовки и поддержания государственного обвинения. Анализ этих изменений и их влияния на государственное обвинение в суде имеет важное познавательное и прикладное значение, поскольку от того, как практикой и наукой будут восприняты эти изменения, во многом зависят перспективы развития статуса прокуратуры в уголовном процессе и в обществе в целом. Выбор темы диссертационного исследования и ее актуальность обусловлены также потребностями практики, нуждающейся в решительном повышении качества предварительного расследования, а следовательно, и ответственности возглавляющего обвинительную власть прокурора за законность уголовного преследования и конечный результат уголовного судопроизводства.
Состояние научной разработанности темы. Проблемы государственного обвинения, его формулирования и изменения в ходе предварительного расследования, проблемы доказывания обвинения на следствии и в суде исследовались многими учеными, среди которых назовем С.А. Альперта, В.Г. Аста-шенкова, Ф.Н. Багаутдинова, М.И. Бажанова, Б.Т. Безлепкина, Ю.Н. Белозеро-ва, В.М. Блинова, В.Н. Григорьева, А.Г. Гуляева, П.М. Давыдова, А.Я. Дубин-ского, З.Д. Еникеева, 3.3. Зинатуллина, Д.С. Карева, Л.М. Карнееву, А.С. Коб-ликова, О.А. Кожевникова, В.А. Лазареву, A.M. Ларина, П.А. Лупинскую, Л.А. Мариупольского, С.К. Питерцева, Н.Н. Полянского, Д.А. Постового, А.Д. Прошлякова, Р.Д. Рахунова, А.Б. Соловьева, В.Ф. Статкуса, М.С. Строговича, А.Я. Сухарева, А.А. Тарасова, В.Т. Томина, B.C. Тульчина, Ф.Н. Фаткуллина, И.Я. Фойницкого, А.Г. Халиулина, М.А. Чельцова, С.А. Шейфера, П.С. Элькинд, Н.А. Якубович.
Проблемам поддержания прокурором государственного обвинения в суде посвятили свои работы также К.Ф. Амиров, В.И. Басков, А.Д. Бойков, В.Я. Вульф, 3.3. Зинатуллин, СИ. Катькало, В.З. Лукашевич, И.Л. Петрухин, В.М. Савицкий, В.Г. Ульянов, В.Д. Финько и другие.
Различным аспектам обвинительной деятельности прокурора, в том числе
Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» // Российская газета. - 2007. - 8 июня; Федеральный закон от 6 июня 2007 г. № 90-ФЗ «О внесении изменений в уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // Российская газета. - 2007. - 9 июня.
5 и в суде, уделили внимание в защищенных в последние годы диссертациях С.Н. Алексеев, Н.А. Антипова, Р.Г. Бубнов, М.П. Бобылев, Т.Ю. Иванова, Ф.М. Кобзарев, Н.Е. Петрова, СБ. Погодин, А.А. Тушев, А.В. Шуваткин, С.А. Щемеров, В.Ш. Харчикова. Однако, несмотря на безусловную ценность работ названных выше авторов, проблема научного обеспечения поддержания прокурором государственного обвинения в суде еще далека от всестороннего разрешения, а практика — от идеала. Большая часть работ названных авторов базируется на прежнем уголовно-процессуальном законодательстве и естественно не отражает реалий сегодняшнего дня. Влияние на обвинительную деятельность прокурора изменений, внесенных в УПК законами, принятыми летом 2007 года, еще никем не исследовано. Между тем, именно эти последние изменения УПК свидетельствуют о существенном пересмотре роли прокурора в уголовном процессе, требуют иного подхода к осмыслению осуществляемой прокурором процессуальной функции и форм ее реализации. В ряде работ последнего времени отчетливо слышна тоска по прокурорскому надзору за судом, прикрываемая необходимостью оказания помощи суду в объективном и всестороннем рассмотрении дела, что требует критического научного анализа с учетом реалий сегодняшнего дня.
Объектом диссертационного исследования являются уголовно-процессуальные правоотношения, складывающиеся между субъектами уголовно-процессуальной деятельности при формулировании обвинения, его изменении на досудебных стадиях уголовного судопроизводства и при осуществлении обвинительной деятельности в суде.
Предметом исследования являются уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие вопросы формулирования обвинения, его предъявления и изменения на предварительном расследовании и поддержании его в суде, а также научные труды по этой проблематике.
Целью исследования является изучение процессуальной деятельности прокурора по осуществлению государственного обвинения на всех стадиях уголовного судопроизводства и выявление на этой основе места поддержания
государственного обвинения в общей системе полномочий прокурора, как субъекта уголовного преследования, разработка теоретических положений и практических рекомендаций по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства и практики его реализации. Для достижения этой цели в диссертации поставлены и решаются следующие исследовательские задачи:
раскрыть сущность и значение государственного обвинения как одну из форм осуществляемой прокурором в современном уголовном судопроизводстве функции уголовного преследования;
выяснить содержание и определить взаимосвязь научных категорий «обвинение» и «уголовное преследование»;
определить понятие государственного обвинения, исследовать механизм и этапы его формирования;
исследовать процесс подготовки прокурора к осуществлению государственного обвинения и определить пути повышения его эффективности;
проанализировать имеющиеся в литературе суждения процессуалистов по спорным вопросам поддержания государственного обвинения в уголовном судопроизводстве и определить по ним авторскую научную позицию;
обобщить опубликованную и местную практику поддержания прокурором государственного обвинения, выявить типичные проблемные ситуации, возникающие при поддержании прокурором государственного обвинения в суде, предложить способы их разрешения;
сформулировать и теоретически аргументировать предложения по совершенствованию норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих обвинительную деятельность прокурора, в целях повышения качества и эффективности этой деятельности.
Методологическую основу диссертационного исследования составляют диалектические взгляды на взаимосвязь явлений и обусловленность их изменений. Достижение поставленных задач опирается на базовые положения системного подхода к исследованию. Кроме общенаучного метода познания использовались специальные методы познания: логико-правовой; сравнительно-
7 правовой, историко-правовой, а также частные научные методы анализа, синтеза и правового моделирования.
Нормативно-правовую базу диссертационного исследования составили: Конституция Российской Федерации, общепризнанные нормы международно-правовых актов в области защиты прав и свобод человека и гражданина, отечественное уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, законодательство современных зарубежных государств, Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации», Федеральные законы «О прокуратуре Российской Федерации», «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», «О мировых судьях в Российской Федерации», законы «О статусе судей в Российской Федерации», «О милиции», постановления Конституционного Суда Российской Федерации и Пленума Верховного Суда Российской Федерации, связанные с рассматриваемой тематикой, ведомственные нормативно-правовые акты, регулирующие отношения в сфере производства предварительного расследования и судебного разбирательства (указания и приказы Генеральной прокуратуры Российской Федерации).
Теоретической основой исследования явились положения отечественной доктрины уголовно-процессуального права. Изучены и использованы публикации монографического характера, учебники, комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации и Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации, опубликованные в периодической печати научные статьи, диссертации и авторефераты диссертаций российских ученых, а также материалы научных и научно-практических конференций.
Эмпирическую основу диссертации составляют материалы порядка 100 уголовных дел, рассмотренных судами Республики Татарстан в 2002-2006 гг., статистические данные о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей Республики Татарстан за 2002-2006 гг., обобщения Генеральной прокуратуры РФ практики выступлений государственных обвинителей в суде, данные авторского анкетирования прокуроров, судей и адвокатов по во-
8 просам процессуальной деятельности прокурора на стадиях предварительного расследования и судебного разбирательства.
Научная новизна работы определяется не только тем, что в ней впервые анализируются изменения статуса прокурора по законам №№ 87 и 90-ФЗ от 05. и 06.06.2007, но и авторским подходом к исследованию проблем осуществления государственного обвинения как продолжения деятельности прокурора по надзору за законностью предварительного расследования в контексте современного этапа развития теории права и государства. В диссертации развивается не разработанный еще в должной мере в современной науке уголовного процесса, но соответствующий принципу состязательности взгляд на поддержание прокурором государственного обвинения как формы уголовного преследования.
Новизной отличаются сформулированные в диссертации предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства и правоприменительной практики.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту и характеризующие ее научную новизну:
В диссертации сформулировано и обосновано предложение рассматривать осуществление (поддержание) государственного обвинения в судах как одну из форм уголовного преследования, начатого в досудебном производстве. Другой формой осуществления прокурором уголовного преследования является надзор за законностью предварительного расследования. С этих позиций высказана авторская оценка изменениям, внесенным в УПК РФ законом от 5 июня 2007 года.
На основе концепции государственного обвинения как уголовного иска аргументировано мнение о том, что предварительное расследование и надзор за ним есть формы уголовного преследования, осуществляемые разными субъектами обвинительной деятельности. В этом аспекте предварительное расследование рассмотрено как процесс формирования (выдвижения и обоснования) государственного обвинения в стадии предварительного расследования. Опреде-
9 лен момент начала государственного обвинения — утверждение прокурором обвинительного заключения (обвинительного акта). Обоснован взгляд на государственное обвинение в суде, как деятельность, осуществляемую прокурором во всех судебных инстанциях, начиная со стадии назначения судебного заседания.
Сформулирована авторская позиция по вопросу о содержании понятия «обвинение» в его материальном и процессуальном аспектах и о соотношении обвинения и уголовного преследования как содержания и формы. Определено понятие «объем обвинения» и значение правильного его определения для осуществления государственного обвинения в суде.
Дана авторская оценка изменениям, произведенным в УПК РФ законом от 6 июня 2007 года. Показано, что изменение процедуры дознания фактически ликвидировало его как форму упрощенного и ускоренного предварительного расследования и обессмыслило введение института уведомления о подозрении.
В целях обеспечения эффективности надзора за законностью выдвижения и обоснования обвинения, ограниченного законом от 5 июня 2007 года сформулированы предложения о дополнении ряда норм правилами, гарантирующими право прокурора иметь информацию о ходе расследования. В частности, часть 2 ст. 37 УПК РФ предлагается дополнить пунктом 6.1 следующего содержания:
«6.1) получать от следователя, руководителя следственного органа информацию о ходе расследования, принимаемых ими решениях (постановлениях)».
Статью 38 УПК РФ предлагается дополнить частью третьей (а третью часть сделать частью четвертой), следующего содержания:
«3. Следователь обязан незамедлительно направлять прокурору копии всех вынесенных им при производстве расследования постановлений, а также иную информацию по требованию прокурора».
Аналогичную обязанность руководителя следственного органа необходимо предусмотреть и в статье 39 УПК РФ.
Показано несовершенство новой редакции статьи 221 УПК РФ, ограничивающей право прокурора, принимающего решение о направлении уголовного дела в суд, вносить с соблюдением принципа недопустимости поворота к худшему изменения в объем обвинения и пересоставить обвинительное заключение, если для этого не требуется дополнительного расследования. Государственное обвинение реализуется в решении прокурора о направлении уголовного дела в суд и он не может быть ограничен в своем праве изменять обвинение в сторону уменьшения его объема.
Обосновано мнение о расширении оснований возвращения уголовного дела прокурору, в связи с чем предложено дополнить часть 1 ст. 237 УПК новым пунктом 6. следующего содержания:
«6) в деле имеются неустранимые в судебном заседании существенные нарушения уголовно-процессуального закона, связанные с неполнотой произведенного предварительного расследования», а также дополнить ч. 2 ст. 237 УПК РФ следующим предложением: «По основанию, указанному в п. 6 части первой настоящей статьи определить срок устранения допущенных нарушений в соответствии с ч. 6 ст. 162 настоящего Кодекса».
8. Обоснован ряд теоретических положений, касающихся статуса госу
дарственного обвинителя. Все виды деятельности государственного обвинителя
при рассмотрении дела судом первой инстанции объединены в три группы дей
ствий, представляющих собой процессуальные формы (способы) осуществле
ния государственного обвинения (уголовного преследования) в суде. Это:
а) представление и исследование обвинительных доказательств,
б) исследование и опровержение доводов и доказательств стороны защиты,
в) выступление с обвинительной речью.
9. Обосновано предложение об изменении формулировки части 7 ст. 246
УПК РФ путем исключения из второго предложения после словосочетания
«прекращение уголовного дела» слов «или уголовного преследования». В каче
стве основания такого предложения указано, что уголовное преследование пре
кращается решением прокурора об отказе от обвинения. Отказ от обвинения,
11 таким образом, следует рассматривать как прекращение уголовного преследования, влекущее прекращение судом уголовного дела. Возбуждение, осуществление и прекращение уголовного преследования — исключительная прерогатива обвинительной власти. Суд же в силу части 3 статьи 15 УПК РФ не является органом уголовного преследования, а потому он и не вправе ни возбуждать, ни прекращать уголовное преследование.
Разработан механизм принятия решения об отказе от обвинения на основе следующих аргументов. Государственный обвинитель представляет в суде официальную обвинительную власть, что ограничивает его процессуальную самостоятельность в принятии решений об изменении обвинения и отказе от него, однако он не может быть принужден к поддержанию обвинения вопреки своему внутреннему убеждению. Суд не вправе вмешиваться в принятие решения об отказе от обвинения, однако обязан предоставить обвинителю возможность выработать согласованную с уполномоченным на то прокурором позицию. Требовать отмены судебного акта, постановленного в связи с отказом от обвинения, вправе только вышестоящий по отношению к утвердившему обвинительное заключение прокурор, если признает отказ от поддержания обвинения необоснованным.
Сформулирован и обоснован ряд практических рекомендаций, направленных на совершенствование деятельности прокурора по поддержанию государственного обвинения в суде:
при расследовании сложных уголовных дел о тяжких и особо тяжких преступлениях назначать по делу государственного обвинителя до окончания предварительного расследования, предоставив ему право знакомиться с материалами уголовного дела, поступившего с обвинительным заключением (обвинительным актом) и высказывать свое мнение при решении вопроса об утверждении обвинительного заключения (обвинительного акта);
практиковать специализацию государственных обвинителей, поскольку не каждый государственный обвинитель может разобраться в специфике отдельных видов преступлений, совершаемых в различных сферах деятельности;
минимизировать случаи отказа прокурора от поддержания государственного обвинения в суде путем повышения качества предварительного расследования через надзирающих прокуроров;
организовать на базе Генеральной прокуратуры РФ и прокуратур субъектов РФ курсы по подготовке государственных обвинителей. Помимо изучения проблем уголовного права и процесса в план обучения необходимо включить изучение искусства публичного выступления, основ сценического поведения, особенностей поддержания обвинения по различным категориям уголовных дел.
12. Разработаны предложения по правовому регулированию процедуры осуществления обвинения в суде группой государственных обвинителей. Предлагается ввести в УПК РФ статью 2461 следующего содержания:
«Статья 2461. Поддержание государственного обвинения в суде группой государственных обвинителей.
В случае сложности либо многоэпизодности, а также большого объема уголовного дела государственное обвинение в суде могут поддерживать несколько прокуроров, о чем выносится постановление.
Решение о поддержании государственного обвинения группой государственных обвинителей, об изменении состава группы принимает прокурор субъекта Федерации или генеральный прокурор и его заместитель. В постановлении должны быть перечислены все государственные обвинители, которым поручено поддержание государственного обвинения в суде, в том числе определяется руководитель группы государственных обвинителей.
Руководитель группы государственных обвинителей вправе:
организовать работу и руководить действиями группы государственных обвинителей;
распределять между государственными обвинителями полномочия по представлению и исследованию доказательств обвинения по отдельным эпизодам обвинения и по конкретным обвиняемым;
излагать суду свое мнение по существу обвинения, а также по другим
13 вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства;
высказывать суду предложения о применении уголовного закона и назначении подсудимому (подсудимым) наказания;
отказаться от обвинения полностью или в его определенной части по отдельным эпизодам обвинения и конкретному обвиняемому, в том числе путем смягчения наказания;
выступить с обвинительной речью».
Достоверность результатов исследования и теоретическая обоснованность сформулированных в диссертации рекомендаций обеспечивается убедительной их аргументацией, использованием при этом достижений теории уголовного права и процесса, обобщением прокурорской практики по данной проблематике, использованием современных методов исследования.
Апробация результатов исследования осуществлена при обсуждении их на кафедре уголовного права и процесса негосударственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Институт экономики, управления и права (г. Казань)», а также на семи международных, всероссийских и региональных научных конференциях: Международная научно-практическая конференция РАЮН. — М, 2005; IV Всероссийская научно-практическая конференция. — Пенза, 2005; Международная научно-практическая конференция. — Казань, 2006; Международная научно-практическая конференция. — Пенза, 2006; Всероссийская научно-практическая конференция. — Казань, 2006; V Всероссийская научно-практическая конференция. — Пенза, 2006; Всероссийская научно-практическая конференция. — Набережные Челны, 2006. Научные положения и рекомендации апробированы также в 9 публикациях, в том числе в двух статьях в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАКом Минобрнауки РФ.
Научно-практическое значение диссертации заключается в том, что разработанные в ней теоретические положения развивают науку уголовного процесса и могут быть использованы при совершенствовании действующего УПК РФ, при подготовке постановлений Пленума Верховного Суда Российской
«
14 Федерации, в деятельности органов прокуратуры, следствия и судов. Они могут также использоваться в дальнейших научных исследованиях по данной проблематике, в учебной работе со студентами профессиональных учебных заведений юридического профиля.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав подразделенных на десять параграфов, заключения и списка использованных источников и литературы, а также четырех приложений.
Уголовное преследование как функция прокурора в уголовном судопроизводстве и формы ее реализации
Вопрос о функции прокурора в уголовном процессе представляется чрезвычайно запутанным. Причиной тому является искажение сущности уголовного судопроизводства в советский период истории нашего государства, отрицание состязательности процесса и существования в нем противоположных сторон. Естественным следствием этого была концепция прокурорского надзора за законностью уголовного судопроизводства, причем как на предварительном следствии, так и в суде, сохранявшаяся в определенной части вплоть до принятия УПК РФ 2001 года и еще оказывающая свое негативное воздействие на правосознание части прокурорских работников и ученых, активно возражавших против наделения прокурора функцией уголовного преследования1.
Понятно, что взятый в ходе судебной реформы, начатой в соответствии с Концепцией о ней в 1991 году, курс на состязательный уголовный процесс, потребовал пересмотра роли прокурора в уголовном процессе, как на законодательном уровне, так и в теории. Предложение рассматривать прокурора только как обвинителя многими было воспринято критически, поскольку не соответствовало привычным представлениям о нем, как органе высшего надзора за законностью. Предложение считать функцией прокурора в уголовном процессе уголовное преследование, понятие о котором исчезло из юридического обихода с принятием УПК РСФСР 1961 года, рассматривалось как умаление роли прокурора, чреватое обвинительным уклоном, ухудшением качества предварительного расследования.
Тем не менее, принятый в 2001 году Уголовно-процессуальный кодекс РФ закрепил положение о том, что прокурор уполномочен в пределах предоставленной ему законом компетенции осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия (ч. 1 ст. 37) и таким образом изменил направление научных дискуссий.
Буквальное толкование этой нормы закона привело некоторых авторов к выводу о том, что прокурор выполняет в уголовном процессе две функции-надзора за процессуальной деятельностью органов расследования и уголовного преследования. Разделяют уголовное преследование и надзор за исполнением законом, в частности, И.Л. Петрухин, А.Г. Халиулин, А.А. Тушев, С.А. Щеме-ров и другие авторы . В то же время применительно к стадии судебного разбирательства, законодатель говорит о том, что в суде прокурор осуществляет (поддерживает) государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность (ч. 4 ст. 37), что может привести к мысли о том, что обвинительные полномочия принадлежат прокурору только в судебном разбирательстве. В связи с этим представляется важным рассмотреть вопрос о соотношении понятий: уголовное преследование, поддержание государственного обвинения и надзор за законностью процессуальной деятельности органов следствия и дознания.
В дореволюционной российской науке уголовного процесса термин «уголовное преследование» применялся как синоним понятий «судебное преследо-вание», «обвинение», «уголовный иск» , и определялся, как полномочие государства требовать расследование дела судебным порядком и наказание винов 17 ного1. При этом в нормах законодательства об уголовном процессе того време-ни закреплен был термин «судебное преследование» , перешедший затем и в первые нормативные акты советского государства.
В статьях 4 и 9 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР 1923 года еще упоминалось об «уголовном преследовании», но с вступлением в действие УПК РСФСР 1961 года, термин «уголовное преследование» исчезает из отечественного уголовно-процессуального законодательства. Вновь появился этот термин в УПК РФ 2001 года в значении процессуальной деятельности, осуществляемой стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК РФ).
Однако научный интерес к этому понятию возродился гораздо раньше, в связи с чем употребляемые некоторыми авторами формулировки не вполне совпадают с современным легальным определением уголовного преследования.
Так, A.M. Ларин рассматривал уголовное преследование как предшествующую разрешению дела уголовно-процессуальную деятельность, которая состоит в формулировании и обосновании вывода о совершении определенным лицом конкретного общественно-опасного деяния, предусмотренного уголовным законом . А.Б. Соловьев и Н.А. Якубович уголовное преследование понимают как функцию специально уполномоченных законом государственных органов и должностных лиц, заключающуюся в обязанности в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все предусмотренные меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их наказанию .
Однако в любом случае, уголовное преследование есть процессуальная деятельность органов и лиц обвинительной власти, что отличает его от обвинения, под которым УПК РФ понимает утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке уста 18 новленном УПК РФ (п. 22 ст. 5). В правовой науке обвинение часто рассматривают именно как сформулированный в уголовно-процессуальном документе тезис о совершении установленным лицом уголовно наказуемого деяния1.
В этой связи в литературе обоснована мысль о не тождественности уго-ловного преследования и обвинения и недопустимости их смешения . Однако представляется, что проблема разграничения понятий продолжает существовать в связи с неоднозначностью и многогранностью понятия обвинения.
Надзор за законностью и обоснованностью выдвижения и обоснования обвинения органами расследования
Мы выяснили, что государственное обвинение формируется на основе обвинения, сформулированного следователем, в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого. Соответственно это постановление должно отвечать требованиям законности обоснованности. Любые нарушения норм УПК при составлении этого постановления, а также в процессе предъявления обвинения обвиняемому, могут сделать невыполнимой или существенно затруднить задачу государственного обвинителя. Рассматривая деятельность прокурора в уголовном процессе как единое уголовное преследование, осуществляемое в формах надзора за законностью предварительного расследования в досудебном производстве и поддержания государственного обвинения в суде, следует признать, что надзор за законностью предварительного расследования представляет собой надзор за законностью выдвижения и обоснования обвинения органами расследования.
Ранее мы уже отмечали, что надзор за законностью уголовного преследования, осуществляемого органами предварительного расследования, тесно связан с последующим государственным обвинением в суде. Обеспечивая средствами прокурорского надзора законность предварительного расследования, прокурор обеспечивает законность того государственного обвинения, которое будет им представлено суду, по сути, обеспечивает возможность продолжения уголовного преследования в суде1. Поэтому подготовка прокурора к осуществлению государственного обвинения начинается буквально с возбуждения уголовного дела, ибо любое нарушение уголовно-процессуального закона может привести к незаконности и постановления о привлечении в качестве обвиняемого и отразиться на обоснованности обвинения. В этом контексте мы и рассмотрим основные этапы и процессуальные средства прокурорского надзора за законностью выдвижения и обоснования обвинения.
Следует отметить, что изменения УПК РФ по закону от 05.06.2007 № 87-ФЗ значительно ограничили объем полномочий прокурора именно на стадии предварительного расследования. Среди утраченных прокурором полномочий право давать следователю, дознавателю согласие на возбуждение уголовного дела, возбуждение перед судом ходатайства о производстве таких процессуальных действий, требующих судебного решения, разрешать заявленные следователю, дознавателю отводы, отстранять их от производства расследования, если ими допущено нарушение требований УПК, отменять незаконные и необоснованные постановления органа расследования, продлевать срок расследования, давать обязательные для исполнения указания, прекращать производство про делу и др. Многие из утраченных прокурором полномочий не имеют непосредственного отношения к выдвижению и обоснованию обвинения, носят организационный характер и в гораздо большей степени могут быть отнесены к формам процессуального руководства расследованием, чем к надзору за его законностью. Очевидно, передача части этих полномочий руководителю следственного органа объяснима соображениями целесообразности и экономичности. Однако правомерность лишения прокурора права отменять незаконные постановления следователя и руководителя следственного органа, как и права давать согласие на совершение ряда действий, на наш взгляд, может быть поставлена под сомнение.
Формально, прокурор остался органом надзора за законностью расследования, но достаточны ли теперь для этого оставленные ему полномочия? Не превратится ли прокурор в пассивного и бесправного наблюдателя и не отразится ли это на эффективности его деятельности как государственного обвинителя?
Вопрос об освобождении прокурора от ряда полномочий в связи с введе 64 ниєм судебного контроля в стадию расследования уже обсуждался в предшествовавший принятию УПК РФ период. В науке отмечалось, что прокурор, как и следователь, является обвинителем, осуществляет уголовное преследование, поэтому обжалование действий одного из них другому не эффективно1. Высказывалось мнение о нецелесообразности двойного контроля за следствием — со стороны прокурора и суда, мотивируемое тем, что дублирование функций дезорганизует систему, порождает безответственность, поскольку «носители одной и той же функции имеют возможность и склонность переносить нагрузку на другой, параллельный блок» . Однако, в тот момент законодатель не пошел на столь радикальные изменения в отношениях между субъектами уголовного преследования, а количество допускаемых в процессе расследования нарушений закона и прав участвующих в уголовном процессе граждан не позволяло считать лишним двойной контроль. Уровень законности предварительного расследования за время действия УПК РФ не повысился. В научных публикациях констатируется, что введенный в досудебное производство судебный контроль, на начальном этапе игравший роль сдерживающего фактора, постепенно эту роль утратил и казавшиеся неоспоримыми преимущества судебного контроля уже не кажутся таковыми4. Обвинительный уклон и формализм при разрешении многих спорных ситуаций, проявляемый ранее органами прокуратуры, хорошо усвоены судебной властью. В такой ситуации ослабление прокурорского надзора за расследованием может иметь опасные последствия. Поэтому в уже появившихся публикациях отмечается, что «значение роли прокурора в процессе уголовного судопроизводства радикально снижено», т.к. «действенных полномочий у него больше нет»5. Каким же образом сегодня прокурор может контролировать законность и обоснованность выдвижения и обоснования обвинения?
Представляется, что в современных условиях можно говорить о трех сохранившихся формах эффективного надзора за законностью предварительного следствия1. Это: 1) право прокурора требовать от следователя, руководителя следственного органа устранения нарушений законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия; 2) право прокурора участвовать в судебных заседаниях при рассмотрении судом в ходе досудебного производства ряда вопросов, в том числе о производстве следственных действий, которые допускаются на основании судебного решения, и при рассмотрении жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ; 3) право прокурора возвратить следователю уголовное дело, поступившее с обвинительным заключением, со своими письменными указаниями о производстве дополнительного расследования, об изменении объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или для пересоставления обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков.
1. Право прокурора требовать от органа следствия устранения нарушений УПК должно быть обеспечено возможностью получать информацию о ходе следствия, принимаемых следователем решениях и совершаемых им действиях. Прокурор должен иметь право знать обо всех принимаемых следователем решениях, в том числе и о вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого, а также о производстве следственных действий, в том числе потенциально угрожающих конституционным правам и свободам личности. Это право прокурора обеспечивается возложением на следователя обязанности уведомлять прокурора о принятом им решении и направлять ему копию вынесенного постановления.
Участие прокурора в предварительном слушании как форма подготовки к подержанию государственного обвинения
Предварительное слушание, как одна из форм назначения судебного заседания, является первой (судебной) стадией уголовного процесса, в которой прокурор уже не является органом надзора за законностью, превращаясь в одну из состязающихся сторон. Задачей этой стадии, как отмечает В.А. Лазарева, является контроль за законностью и обоснованностью обвинения, с целью решения вопроса о возможности рассмотрения этого обвинения судом1.
Предварительное слушание назначается при наличии одного из предусмотренных ч. 2 ст. 229 УПК РФ оснований. Основаниями для проведения предварительного слушания являются: наличие ходатайства стороны об исключении доказательства; наличие основания для возвращения уголовного дела прокурору в случаях, предусмотренных ст. 237 УПК РФ; наличие основания для приостановления или прекращения уголовного дела, в том числе, в связи с применением к несовершеннолетнему обвиняемому принудительных мер воспитательного воздействия (п. 1.9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. № 1); наличие ходатайства стороны о проведении судебного разбирательства в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 247 УПК РФ ; наличие ходатайства о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных за 95 седателей. Этот перечень следует дополнить необходимостью решения вопроса 0 мере пресечения, когда обвиняемый содержится под стражей (Определение Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2004 г. № 132-01; Постановление Конституционного Суда РФ от 22 марта 2005 г. № 4-П2.
Среди прочих вопросов, многие из которых носят организационно-технический характер, в этой стадии, если она осуществляется в форме предварительного слушания, рассматриваются такие вопросы, ответ на которые способен оказать существенное влияние на возможность дальнейшего судопроизводства и его перспективы. Это такие вопросы, как: а) исключение доказательств, б) возвращение дела прокурору, в) прекращение дела. Рассмотрение любого из этих вопросов может привести к отказу в назначении судебное заседание для рассмотрения дела по существу. Например, исключение значительной части обвинительных доказательств способно привести к прекращению уголовного дела, в том числе в связи с отказом прокурора от обвинения. Отказом в рассмотрении уголовного дела по существу является и решение о возвращении его прокурору. Поэтому участие прокурора в предварительном слушании является, как было сказано в предыдущей главе, продолжением уголовного преследования: направив уголовное дело в суд, прокурор считает возможным его рассмотреть, следовательно, любое иное, чем назначение судебного заседания, решение суда в этой стадии является препятствием к осуществлению уголовного преследования.
Нормы, содержащиеся в главе 34 УПК РФ не называют прокурора государственным обвинителем. Статьи 234, 235 говорят об участии в предварительном слушании прокурора, однако о прокуроре сказано и в ст. 246, посвященной его участию в судебном разбирательстве. Кроме того, статья 235 использует понятие стороны, а сторон в уголовном процессе, как известно две — обвине 96 ния и защиты. Следовательно, прокурор в стадии предварительного слушания относится к стороне обвинения, то есть является обвинителем. Выше мы пришли к выводу, что, утвердив обвинительное заключение, прокурор придает содержащемуся в нем обвинению статус обвинения государственного. Значит и прокурор, пришедший в предварительное слушание, является государственным обвинителем.
Отвечая на вопрос о роли прокурора в этой форме уголовного судопроизводства , следует принять во внимание задачу, стоящую перед прокурором на этом этапе. И хотя обвинение, как таковое, здесь не рассматривается, но добиваясь назначения судебного заседания и оспаривая в связи с этим доводы второй стороны, требующей например, возвращения дела прокурору или прекращения дела, прокурор добивается возможности осуществлять именно уголовное преследование путем поддержания государственного обвинения. Доказывая законность действий по собиранию доказательств, на исключении которых настаивает вторая сторона, прокурор обеспечивает себе возможность продолжать обвинительную деятельность. Говоря о том, что прокурор поддерживает здесь государственное обвинение, мы имеем в виду, что он обосновывает в суде сформированный уже им вывод о том, что вопрос о виновности подсудимого в совершении преступления может быть рассмотрен судом с постановлением обвинительного приговора.
В то же время, сама процедура предварительного слушания как форма назначения судебного заседания лишь предназначена создавать условия для рассмотрения обвинения судом, и не имеет иных целей. Поэтому по отношению к судебному разбирательству предварительное слушание носит подготовительный характер. Точно также и деятельность прокурора в этой стадии может быть названа подготовкой к его основной деятельности в судебном разбирательстве. Соотнося между собой деятельность прокурора в стадиях назначения судебного заседания и судебного разбирательства, можно сказать и так, что прокурор в обеих стадиях осуществляет (поддерживает) государственное обвинение, однако способы этой деятельности различны.
УПК РФ (ст. 234) предусматривает возможность проведения предварительного слушания без участников производства по уголовному делу, за исключением обвиняемого. Однако государственный обвинитель должен принимать участие в предварительном слушании, поскольку на этой стадии решаются многие принципиальные вопросы.
С учетом значимости этой стадии процесса для последующего разрешения дела по существу Генеральная прокуратура РФ признала обязательным участие государственного обвинителя в предварительном слушании дела (п. 1.9 приказа Генеральной прокуратуры РФ от 3 июня 2002 г. № 28).
Представление и исследование прокурором обвинительных доказательств
Поддержание государственного обвинения в суде является формой уголовного преследования, поэтому участие прокурора в судебном следствии подчинено задаче доказывания обвинения, поэтому все виды деятельности последнего в судебном разбирательстве связаны общей целью — доказать виновность подсудимого в предъявленном ему обвинении.
Судебное следствие с точки зрения доказывания обвинения среди частей судебного разбирательства имеет особое значение, его суть заключается в исследовании представленных сторонами доказательств. Однако прежде чем начать представлять доказательства, прокурор излагает обвинение, которое он намерен доказать (ч. 1 ст. 273 УПК РФ). Таким образом, прокурор в самом начале судебного следствия определяет свою цель, задает программу судебного следствия. Часть 2 ст. 274 УПК РФ в соответствии с принципом состязательности устанавливает, что первой представляет доказательства сторона обвинения и лишь после исследования обвинительных доказательств, исследуются доказательства стороны защиты. Право прокурора первым допрашивать потерпевшего и свидетелей, вызываемых по списку, приложенному к обвинительному заключению, рассматривается в литературе как одна из гарантий, обеспечивающих выполнение возложенных на него задач , дающая суду возможность сохранить объективность и беспристрастность, как предпосылку для правильного разрешения дела2.
В этой связи позиция Генеральной прокуратуры РФ, изложенная в приказе № 141 от 13 ноября 2000 г. «Об усилении прокурорского надзора за соблюдением конституционных прав граждан в уголовном судопроизводстве» вызывает некоторые возражения. Согласно п. 1.6 этого приказа, поддерживая государственное обвинение, прокурор должен активно участвовать в судебном следствии, последовательно проверять полноту, всесторонность и объективность собранных в процессе предварительного расследования доказательств (курсив наш. — З.Г.). Эта рекомендация, по нашему мнению, не отражает роли прокурора в состязательном уголовном процессе — именно он должен доказать обвинение, доказать суду, что представленные им собранные в процессе расследования доказательства позволяют полно, объективно и всесторонне исследовать обстоятельства совершенного преступления. Проверка этого утверждения в суде — прерогатива суда, независимого от органов обвинительной власти и их выводов, а не прокурора.
Проверить полноту, объективность и всесторонность собранных в ходе расследования доказательств прокурор должен был раньше, до принятия решения о направлении этих доказательств и обосновываемого ими обвинения в суд, то есть на этапе окончания предварительного расследования. В суде же прокурор не имеет надзорных по отношению к расследованию полномочий и не может проверять полноту и всесторонность расследования. У прокурора, поскольку он утвердил обвинительное заключение и направил дело в суд, уже сложилось убеждение в полной доказанности виновности подсудимого, а следовательно, в полноте и всесторонности расследования. В противном случае он не направил бы уголовное дело в суд. Поэтому в литературе отмечается, что от прокурора, как правило, не следует ожидать отказа от исследования отдельных доказательств, истребования дополнительных доказательств, изменения обвинения или отказа от обвинения1.
Итак, прокурор приходит в суд, чтобы доказать обоснованность утвер 109 ждения о виновности подсудимого и достоверность лежащих в основе его фактов. На всем протяжении судебного разбирательства прокурор демонстрирует перед судом доказательства, которые привели его к убеждению в виновности подсудимого, и оперирует ими, добиваясь признания подсудимого виновным в совершении преступления и назначения ему заслуженного наказания.
Предмет доказывания, осуществляемого прокурором в суде, определен в общей для всего уголовного судопроизводства статье 73 УПК РФ. Однако следует отметить, что относительно понимания предмета доказывания в литературе высказаны разные взгляды1.
Например, В.Я. Вульф полагает, что основу предмета доказывания составляет состав преступления, а также обстоятельства, способствовавшие совершению преступления2.
По мнению Ф.Н. Фаткуллина, предметом процессуального доказывания должны признаваться все — происшедшие и наличные, юридические и доказательственные факты и обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела3.
B.C. Джатиев предмет уголовно-процессуального доказывания ограничивает лишь совокупностью обстоятельств преступления, вменяемого в вину конкретному лицу (обвиняемому, подсудимому), определяющих характер и степень общественной опасности данного преступления и тем самым влияющих на выбор формы, вида и меры уголовно-правового воздействия на виновного .
С.А. Шейфер предмет доказывания раскрывает через категорию познания, полагая, что предмет доказывания есть специфическое процессуальное обозначение предмета познания по уголовному делу. Это объективно сущест по вующие свойства и связи, т.е. фактические обстоятельства исследуемого события, которые имеют правовое значение, характеризуют его как общественно опасное и уголовно наказуемое деяние, а лицо, совершившее деяние — как виновное1.
