Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Правовые и нравственные аспекты обвинительной деятельности в суде .
1.1. Понятие, содержание и структура обвинительной деятельности, осуществляемой прокурором в суде первой инстанции 11
1.2. Общая характеристика этических основ обвинительной деятельности в суде 32
Глава II. Этические начала деятельности государственного обвинителя по отстаиванию доказательственной базы обвинения и его обоснованию в суде .
2.1. Организационно-нравственные аспекты деятельности государственного обвинителя при оглашении предъявленного подсудимому обвинения и определении порядка исследования доказательств в судебном заседании 55
2.2. Этика участия прокурора в исследовании доказательств 72
Глава III. Морально-правовые аспекты взаимоотношений прокурора с судом и другими участниками судебного разбирательства 103
Глава IV. Этика судебной речи .
4.1. Речь прокурора как способ выражения позиции по уголовному делу 133
4.2. Этика обоснования обвинения в обвинительной речи прокурора 148
4.3. Этическая характеристика отказа прокурора от обвинения 162
Заключение 180
Список источников 185
- Понятие, содержание и структура обвинительной деятельности, осуществляемой прокурором в суде первой инстанции
- Общая характеристика этических основ обвинительной деятельности в суде
- Организационно-нравственные аспекты деятельности государственного обвинителя при оглашении предъявленного подсудимому обвинения и определении порядка исследования доказательств в судебном заседании
- Речь прокурора как способ выражения позиции по уголовному делу
Введение к работе
Актуальность темы исследования и степень разработанности проблемы. Человек, его права и свободы, согласно ст. 2 Конституции РФ, являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства. Данное конституционное положение считается исходным при решении всех проблем, связанных с защитой прав и свобод человека и гражданина в российском обществе, в котором формируется система новых общественных отношений, основанных на идеях гуманизма, справедливости, уважения человеческого достоинства, приоритета общечеловеческих ценностей и идеалов. Закрепление и развитие в отраслевых законодательных актах принципа приоритета прав и свобод человека и гражданина повышает ответственность правоохранительных органов за выполнение возложенных на них задач. В первую очередь это касается органов прокуратуры, призванных обеспечивать защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.
В этих условиях важное значение приобретает задача определения нравственно допустимых средств борьбы с преступностью, этических начал деятельности по изобличению лиц в совершении преступных деяний. Возложение на органы прокуратуры обязанности по осуществлению соответствующей деятельности с предоставлением им возможности использования властных полномочий налагает на работников прокуратуры высокую ответственность не только за строгое и точное соблюдение норм права и законности, но и моральных требований, норм нравственности.
Проблема нравственных начал уголовно-процессуальной деятельности, в том числе деятельности прокурора по поддержанию обвинения в суде, всегда была и остается актуальной, теоретически и практически значимой. Но особую актуальность и важность она приобрела с принятием Конституции РФ и УПК РФ 2001 года , повлекших существенные изменения в общественном сознании
1 Далее, если не оговорено иное, - УПК.
4 и менталитете российских граждан относительно взаимоотношений государства и личности в сфере борьбы с преступностью и уголовного судопроизводства.
Нравственным основам уголовного судопроизводства в отечественной юридической науке всегда уделялось значительное внимание. Широко известны в этом плане научные работы А. Ф. Кони, вышедшие в конце XIX -начале XX столетий. Многие стороны нравственного содержания уголовно-процессуальной деятельности освещались в диссертационных работах (Е.В. Бережко, Н.А. Захарченко, Т.А. Кухлевская, И.Г. Субботина), монографиях и статьях ученых советского и современного периодов (Б.Т. Безлепкин, В.П. Божьев, А.Д. Бойков, Г.Ф. Горский, А.С. Кобликов, Л.Д. Кокорев, Ю.В. Кореневский, В.М. Корнуков, Д.П. Котов, П.А. Лупинская, В.В. Мельник, Т.Н. Москалькова, И. Л. Петрухин, Н.В. Радутная, В.М. Савицкий, М.С. Строгович, А. А. Тарасов и другие).
Однако целенаправленного комплексного исследования этики обвинительной деятельности, осуществляемой прокурором в суде, в уголовно-процессуальной науке до сих пор не проводилось. Кроме того, большинство предыдущих исследований осуществлялось до принятия действующего ныне УПК, без учета закрепленных в нем принципиально новых для уголовного процесса положений, в частности, законодательного закрепления принципов состязательности и равноправия сторон, презумпции невиновности, уважения чести и достоинства личности и др.
Изложенные обстоятельства обусловили выбор темы настоящего диссертационного исследования, структуру обозначенных в нем вопросов и схему их освещения.
Цели и задачи исследования. Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы на основе действующего российского законодательства, достижений философской и , правовой науки, сложившейся судебно-следственной практики раскрыть этические начала обвинительной деятельности прокурора в суде и его взаимоотношений с судом и другими
5 участниками судебного разбирательства в условиях состязательного уголовного процесса.
В соответствии с этой целью в работе ставились конкретные задачи:
определить понятие, раскрыть сущность, содержание и структуру обвинительной деятельности прокурора в суде;
выявить и сформулировать исходные философско-этические положения, имеющие отношение к характеристике обвинительной деятельности прокурора в суде;
раскрыть содержание основных этических категорий, определяющих нравственное содержание деятельности прокурора по осуществлению уголовного преследования в суде;
обобщить и проанализировать действующее законодательство, регулирующее деятельность прокурора в судебном разбирательстве, и практику его применения с позиций нравственности;
сформулировать предложения по дальнейшему совершенствованию УПК РФ, направленные на формирование морально-правовых гарантий справедливого правосудия.
Объектом исследования выступает обвинительная деятельность прокурора и ее этические характеристики, его взаимоотношения с судом и другими участниками процесса с позиции основных категорий, норм и принципов морали.
Предметом исследования являются правовые и этические нормы, лежащие в основе деятельности прокурора по поддержанию обвинения в суде и отношений, возникающих при осуществлении этой деятельности.
Методология и методика исследования. Достижение цели и решение поставленных задач осуществлялось посредством использования современных общенаучных и частных методов познания общественных явлений. Диссертационное исследование основано на диалектическом, системном подходе к изучению и освещению материала с использованием историко-
юридического, сравнительно-правового, логического, формально-правового и других методов познания.
Теоретическая основа исследования. Теоретическую основу диссертационной работы составили труды ученых-теоретиков права дореволюционного и советского периодов, научные работы современных российских ученых. При выполнении диссертации использовались достижения в области философии, общей теории права, уголовно-процессуальной науки, криминалистики, психологии, а также теоретико-правовые позиции Конституционного Суда РФ, относящиеся к рассматриваемым вопросам.
Законодательная база исследования представлена Конституцией РФ,
УПК РФ, УК РФ, Федеральным законом «О прокуратуре Российской
Федерации». Исследование базируется также на отражающих общие
закономерности развития человеческой цивилизации международно-правовых актах о правах и свободах человека и гражданина, анализе норм законодательства некоторых зарубежных стран (Франции, ФРГ, США), имеющих отношение к теме. В работе использованы решения Конституционного суда РФ, разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, приказы и распоряжения Генерального прокурора РФ, другие ведомственные правовые акты.
Эмпирическую базу исследования составили данные, полученные в результате изучения статистических материалов, опубликованной практики, обобщения уголовных дел и сведений социологического характера. При подготовке работы автором изучено 300 уголовных дел, рассмотренных судами Ставропольского края, Астраханской и Мурманской областей в 2000 - 2004 гг. Под углом зрения исследуемых в диссертации вопросов дополнительно выборочно проанализировано ПО кассационных определений, опрошено 200 работников органов прокуратуры, ПО федеральных судей и 60 следователей, работающих в Ставропольском крае, Астраханской и Мурманской областях. В диссертации использован личный опыт работы автора в органах прокуратуры
7 Ставропольского края, в том числе по поддержанию государственного обвинения в суде.
Научная новизна исследования. Диссертация является первой работой
монографического характера, в которой комплексно с позиции философии,
общей теории права и отраслевых юридических дисциплин исследованы
этические начала обвинительной деятельности прокурора в суде. В ней
формируется и раскрывается система взаимосвязанных морально-этических и
правовых категорий, лежащих в основе регламентации обвинительной
деятельности в уголовном процессе и ее осуществления прокурором в суде
первой инстанции. На основе анализа этих категорий и моральных норм,
определяющих нравственное содержание деятельности прокурора по
осуществлению уголовного преследования в суде, сформулированы выводы о
закономерностях, характеризующих общественные отношения,
складывающиеся в исследуемой сфере уголовного судопроизводства.
По результатам проведенного исследования на защиту выносятся следующие основные положения:
деятельность прокурора по поддержанию и обоснованию обвинения в суде первой инстанции, отвечающая назначению уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК), характеризуется единством требований правового и нравственного характера, образующих морально-правовой режим ее осуществления;
этический аспект обвинительной деятельности прокурора в суде предстает в виде системы категорий, принципов и норм морально-нравственного характера, используемых в законодательной трактовке соответствующих правовых положений, либо непосредственно выступающих в качестве составных их элементов, а также формулируемых в теоретико-правовых конструкциях, отражающих данное направление уголовно-процессуальной деятельности и практику ее осуществления;
- обвинительная деятельность прокурора в суде есть форма уголовного преследования по обоснованию выводов обвинительного заключения с целью изобличения лица, привлеченного в качестве обвиняемого, в совершении
8 преступления, осуществляемая путем представления и исследования доказательств обвинения, участия в исследовании доказательств, представляемых стороной защиты, формулирования и отстаивания своего мнения по поводу итогового решения по делу;
- деятельность прокурора по поддержанию обвинения в суде состоит из
системы разнообразных, но взаимосвязанных действий, направленных на
выяснение действительных обстоятельств совершения преступления и
обеспечение вынесения законного, обоснованного и справедливого решения.
Законодательное разграничение функций обвинения и защиты хотя и
предопределяет направленность деятельности прокурора в суде, тем не менее
не освобождает его от обязанности осуществлять ее на основе
соответствующей совокупности доказательств, исключающей возможность
уголовного преследования и осуждения невиновного человека;
- справедливость является нравственным ориентиром уголовного
судопроизводства, обусловливающим его назначение и определяющим
этические начала взаимоотношений прокурора с судом, которые в одинаковой
степени обязаны стремиться к достижению этой цели. Требование
справедливости в равной мере относится как к приговору, так и к
процессуальной деятельности, которая предшествует его вынесению;
- право изменения установленного порядка исследования доказательств
должно быть исключительной прерогативой сторон, реализующих
процессуальные функции обвинения и защиты. Изменение судом по
собственной инициативе порядка исследования доказательств, предложенного
сторонами, следует расценивать как прямое нарушение принципа
состязательности;
- положение, допускающее оглашение в ходе судебного следствия
показаний потерпевших и свидетелей, в случае их неявки в судебное заседание,
только с согласия сторон, ограничивает возможность представления
прокурором имеющихся в уголовном деле доказательств, что не согласуется с
принципом состязательности и равноправия сторон. С позиции нравственности
9 действующая редакция ч. 1 ст. 281 УПК не отвечает требованиям обеспечения справедливого правосудия по уголовным делам;
обвинительная речь прокурора способна эффективно воздействовать на суд с целью принятия решения, соответствующего отстаиваемой им позиции, только в том случае, если она построена с учетом правил ораторского искусства, аргументирована и убедительна по содержанию;
убежденность прокурора в том, что органами расследования собраны достаточные доказательства, объективно подтверждающие предъявленное обвиняемому обвинение, является нравственной основой обвинительной деятельности, осуществляемой прокурором в суде. Именно на убежденности прокурора в доказанности предъявленного обвинения основано его моральное право утверждать от имени государства, что инкриминируемое преступление совершил подсудимый;
- вышестоящий прокурор, утвердивший обвинительное заключение,
вправе отстранить от поддержания обвинения нижестоящего прокурора,
пришедшего к выводу о недоказанности предъявленного подсудимому
обвинения, но не вправе понуждать его к деятельности, противоречащей его
убеждению.
Практическая значимость результатов исследования. Исследование пополняет теоретическое значение нравственных аспектов не только судебного разбирательства, но и уголовного процесса в целом. Сформулированные положения, выводы и предложения по рассматриваемым вопросам могут быть использованы для дальнейшего научного исследования нравственных проблем уголовно-процессуальной деятельности, в правотворческой и правоприменительной сферах. Они могут использоваться в учебном процессе при чтении курса лекций по Уголовному процессу России, отдельных спецкурсов по проблемам нравственных основ уголовного судопроизводства в юридических вузах и на курсах повышения квалификации практических работников.
Апробация исследования. Диссертация выполнена, обсуждена и апробирована по главам и в целом на кафедре уголовного процесса Саратовской государственной академии права.
Основные теоретические положения диссертации изложены автором в тезисах выступлений на межвузовской научно-практической конференции «Конституция Российской Федерации и современное законодательство: проблемы реализации и тенденции развития (К 10-летию Конституции России)» (Саратов, 2003 г.); научно-практическом семинаре «Поддержание государственного обвинения в условиях УПК РФ» (Ставрополь, 2003 г.); Научно-методической конференции «Университетская наука - региону» (Ставрополь, 2004 г.).
Отдельные положения данного исследования используются в учебном процессе при чтении лекций и проведении практических занятий по уголовному процессу в Ставропольском государственном университете, а также при осуществлении деятельности по поддержанию государственного обвинения в судах Ставропольского края.
Структура диссертации обусловлена характером и направлением исследования. Работа состоит из введения, четырех глав, объединяющих семь параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Понятие, содержание и структура обвинительной деятельности, осуществляемой прокурором в суде первой инстанции
Коренные изменения государственно-правового устройства, проводимая в стране судебно-правовая реформа настоятельно требуют осмысления и пересмотра устоявшихся стереотипов, традиционных представлений о понятии и сущности обвинительной деятельности в суде, обусловливают необходимость отказа от изживших себя научных взглядов, выработки новых подходов с учетом международного опыта и отечественной правовой мысли в области уголовно-процессуальной деятельности.
Объективные потребности общества в обеспечении нормальных общественных отношений и общественной безопасности в стране, осознанные государством, находят свое выражение в уголовно-процессуальном праве и основанной на нем уголовно-процессуальной деятельности органов и должностных лиц государства, обязанных в каждом случае обнаружения признаков преступления принять предусмотренные законом меры по установлению события преступления и изобличения лиц, виновных в совершении преступления, т. е. выполняющих функцию обвинения.
«Обвинение - одно из самых древних и наиболее значимых процессуальных явлений. Оно фактически способствовало возникновению самого уголовного судопроизводства, ибо последнее потребовалось для того, чтобы судить о вине определенного лица в запрещенном, преступном деянии. Судопроизводство развивалось в ходе разрешения обвинений со стороны одних граждан в отношении других»
Анализ научных статей и публикаций свидетельствует о том, что термин «обвинение» чаще всего используется как синоним термина «уголовное преследование».
Так считали не только дореволюционные русские ученые — процессуалисты1, но и известные ученые советского периода. Так понимал уголовное преследование М. С. Строгович, подчеркивая, что обвинение - это движущая сила уголовного процесса. При этом он характеризовал уголовное преследование как сложную деятельность, включающую в себя и привлечение к уголовной ответственности, и поддержание обвинения перед судом. «Уголовное преследование, - отмечал М. С. Строгович, - направлено на изобличение, обвинение того или иного лица в совершении преступления»4. Позднее он писал: «Само понятие уголовного преследования указывает на обвинительный характер деятельности... уголовное преследование - это обвинительная деятельность»5. По мнению П. М. Давыдова, обвинение - это обвинительная деятельность, концентрирующая совокупность процессуальных действий, направленных на то, чтобы изобличить совершившее преступление лицо и обеспечить к нему применение заслуженного наказания.6 Ф. Н. Фаткуллин считал, что «обвинение - основанная на законе процессуальная деятельность компетентных органов и лиц по изобличению обвиняемого в инкриминируемом ему преступлении и обоснованию его уголовной ответственности с тем, чтобы добиться его публичного осуждения» . Аналогичное определение обвинения давал С. А. Альперт, писавший, что «под обвинением следует понимать основанную на законе процессуальную деятельность уполномоченных на то органов и лиц, направленную на изобличение и осуждение виновного в совершении преступления, на применение к нему мер наказания...». Схожей позиции придерживался В. М. Савицкий, считавший, что «обвинение как таковое заключается в собирании, проверке, оценке и отстаивании фактических данных, свидетельствующих о виновности лица в совершении преступления» Подобное понимание термина обвинение (уголовное преследование) имеет место и в настоящее время. Например, В. В. Дорошков полагает, что «обвинение включает в себя всю процессуальную деятельность по установлению преступления, лица, его совершившего, и виновности обвиняемого»3.
В юридической литературе встречаются и иные определения, но они нами не приводятся в связи с незначительным отличием от уже приведенных.
Обобщая изложенное и учитывая многозначность содержания термина «обвинение»4, следует признать, что понятие уголовного преследования совпадает с понятием обвинения в его широком процессуальном значении, как уголовно-процессуальной деятельности, направленной на изобличение лица, совершившего преступление, обоснование обвинения в суде.
Следует отметить, что отношение законодателя к терминам «уголовное преследование» и «обвинение» не было однозначным, оно неоднократно менялось. Если в Уставе уголовного судопроизводства используется термин «судебное преследование»5, то в статьях 4 и 9 УПК РСФСР 1923 года говорилось об уголовном преследовании. В уголовно-процессуальном кодексе РСФСР (1960 г.) об уголовном преследовании вообще не упоминалось -говорилось о возбуждении уголовного дела, о производстве расследования, об обвинении, о прекращении уголовного дела, в том числе, когда обвинение не нашло своего подтверждения.
Общая характеристика этических основ обвинительной деятельности в суде
Правовые и этические нормы являются важными регуляторами общественных отношений, определяют особые способы взаимодействия людей, и в этом их общность. «Право - воля государства, возведенная в закон. Мораль - воля общества, закрепленная в нравственных нормах» !. Несмотря на то, что нормы права официально провозглашаются государством, а нормы морали живут в общественном сознании, - мораль и право представляют развернутые системы правил поведения, охватывающие практически всю совокупность общественных отношений. И мораль, и право представляют собой совокупность строго определенных, относительно устойчивых, сформированных в общественном сознании норм поведения, отражающих социально-исторические потребности общества. «Моральные и правовые нормы, будучи нормами поведения, выступая как элементы отношений, всегда фиксируют сущее и формулируют должное. Именно взаимодействие должного и сущего в правовых и нравственных нормах придает им способность регулировать общественные отношения, поведение людей» . Перечень подобных суждений можно продолжить, но и приведенных достаточно, чтобы сделать вывод: во-первых, признание общественного происхождения и назначения моральных норм; во-вторых, различие между условиями их применения как средства регулирования поведения людей.
Применительно к уголовному судопроизводству единство норм права и морали выражается в том, что «они имеют общую нормативную природу, входят в единую систему социальных норм и являются их разновидностью...Нормы уголовно-процессуального права и нормы морали формируются в рамках одного и того же общества, в силу чего, как правило, не вступают в антагонизм друг с другом. Они являются регуляторами существующих общественных отношений в сфере доказывания, определяют пределы дозволенного и обязанного в процессе собирания, проверки и оценки доказательств» \ Как обоснованно полагает А. Д. Бойков: «Взаимодействие права и морали в условиях судопроизводства можно исследовать не только путем использования моральных критериев оценки правовых норм и институтов, но и на уровне генетическом — воздействие морали на развитие и совершенствование правового регулирования; понятийном - использование категорий этики; функциональном - взаимопроникновение права и морали в регулировании одних и тех же общественных отношений. Наконец, высшим уровнем взаимодействия права и морали является идеологическое воздействие на сознание юриста, на формирование его профессиональных качеств и установок, отражающихся в понимании профессионального долга» .
Для того чтобы в последующем правильно формулировать выводы по вопросам этики обвинительной деятельности, осуществляемой прокурором в суде, несколько слов следует сказать о принятом на сегодняшний день значении таких терминов, как этика, мораль, нравственность.
Основываясь на исторически сложившемся определении в различии морали и нравственности, под моралью следует понимать представление о должном поведении, а под нравственностью - практическую основу самого поведения. Что же касается термина «этика», происходящего от древнегреческого слова «ethos», то впервые он был введен Аристотелем «для обозначения совокупности этических добродетелей как особой предметной области знания и для выделения самого этого знания» . В последующем оно стало обозначать устойчивую природу какого-либо явления, обычай, нрав, характер. Наконец, русский термин «нравственность» происходит от слова «нрав», «норов», обозначающий, с одной стороны, характер, совокупность душевных свойств, с другой - обычай, уклад жизни.
Таким образом, значение всех трех терминов синонимично. Но все же исторически сложилось так, что греческое слово «ethos» в виду более раннего происхождения вошло в русский язык в качестве термина, означающего обособившуюся ветвь философского знания, науку о должном поведении в жизнедеятельности человека. Латинское слово «moralitas» (мораль) в качестве синонима греческого «ethike», по предположению А. А. Гусейнова и Р. Г. Апресяна, появилось в латинском языке в IV в. н. э., а вообще в качестве эквивалента аристотелевского «ethike», по мнению указанных авторов, оно произошло от введенного Цицероном термина «moralis» (моральный), образовавшегося от латинского «mores» (характер, нрав, проявляющийся в общении). И хотя изначально слово «moralis» в понимании Цицерона должно было означать латинский аналог упоминавшего аристотелевского «ethike», впоследствии в процессе развития культуры, в частности, по мере выявления своеобразия этики как области знания, за разными словами закрепился разный смысл: под этикой главным образом подразумевается соответствующая ветвь знания, наука, а под моралью (нравственностью) -изучаемый ею предмет Термин «нравственность», появившийся в русском языке гораздо позже, соотносится с обозначенными терминами «этика» и «мораль». В целом попытки закрепить за словами «этика», «мораль», «нравственность» различный содержательный смысл и соответственно придать им различный понятийно-этеминологический статус, отмечают А. А. Гусейнов и Р. Г. Апресян, не вышли за рамки академических споров. В общекультурной лексике все три слова продолжают употребляться как взаимосвязанные
Организационно-нравственные аспекты деятельности государственного обвинителя при оглашении предъявленного подсудимому обвинения и определении порядка исследования доказательств в судебном заседании
Судебное разбирательство является основной и главной стадией уголовного процесса, в которой суд рассматривает уголовное дело по существу с участием сторон, решает вопрос о виновности или невиновности подсудимого. Деятельность суда и сторон по исследованию доказательств, составляющая содержание судебного следствия, создает тот фундамент, на котором базируются следующие за ним прения сторон и судебный приговор. Поэтому законность, обоснованность и справедливость приговора во многом определяется качеством проведенного судебного следствия.
Процессу исследования доказательств в судебном следствии предшествует деятельность прокурора по оглашению предъявленного подсудимому обвинения и определению порядка исследования доказательств.
УПК РСФСР не содержал прямого указания на то, кем должно оглашаться обвинительное заключение. Однако предусматриваемая им система правил, регламентирующих взаимоотношения суда и участников судебного разбирательства, приводила к выводу, что это должен делать суд. Вследствие этого судебная практика пошла по пути оглашения обвинительного заключения судьей или председательствующим в суде. В подобной ситуации судья невольно выполнял несвойственную ему функцию обвинения, так как, излагая в начале судебного следствия подробное содержание обвинительных доказательств, приводимых в обвинительном заключении, при отсутствии у стороны защиты возможности подвергнуть их столь же подробному опровержению, что не только создавало впечатление о необъективности суда, но и реально влияло на формирование его внутреннего убеждения . Это положение неоднократно подвергалось справедливой критике как научными, так и практическими работниками2. Действовавший процессуальный порядок, «допускавший провозглашение обвинительного заключения судьей, способствовал тому, что у него формировалась обвинительная установка. Механизм формирования этой установки был достаточно прост: читая обвинительное заключение, судья невольно ставил себя на место обвинителя, благодаря чему он не всегда осознанно воспринимал те клише, которые обвинитель предложил для восприятия обстоятельств дела. Так, еще до начала судебного следствия оказывалось, что судья уже имеет убеждение в виновности подсудимого»3. Не вступая в дискуссию о возможности формирования у судьи определенного убеждения в виновности подсудимого в данной части судебного разбирательства, согласимся с тем, что указанный порядок не только идет вразрез с основополагающими принципами современного российского уголовного процесса (состязательности, презумпции невиновности), но и не соответствует нравственным условиям осуществления правосудия как деятельности независимого, беспристрастного суда.
Конституционный Суд Российской Федерации, предпринявший в 1998 -2000 гг. ряд важнейших шагов по восстановлению подлинного смысла правосудия, в одном из своих решений указал: «... ролью суда в уголовном процессе предопределяется, что председательствующий судья, управомоченный... руководить судебным заседанием, вправе установить в суде порядок оглашения в суде обвинительного заключения, а участвующий в деле прокурор не может отказаться от оглашения обвинительного заключения в судебном заседании»
Предложенный Конституционным Судом подход к решению вопроса кому оглашать обвинительное заключение в корне изменил представление о сущностном характере этой деятельности. Суд должен быть освобожден от обвинительной функции. Теоретико-правовая позиция Конституционного Суда впоследствии нашла отражение и в УПК РФ. Действующий уголовно-процессуальный закон предусматривает, что судебное следствие начинается с изложения государственным обвинителем предъявленного подсудимому обвинения (ст. 273 УПК). Такой процессуальный порядок оправдан с позиций нравственности в основном потому, что обеспечивает деятельность участников уголовного процесса в соответствии с теми процессуальными функциями, которые им предписаны правом. Прокурор при рассмотрении уголовных дел в суде выполняет исключительно функцию обвинения.
Следует признать весьма принципиальной новеллой закона отказ от публичного изложения обвинительных доказательств до их исследования в судебном заседании. Это в полной мере соответствует конституционному положению об осуществлении судопроизводства на основе состязательности. При ранее действовавшем порядке оглашения обвинительного заключения председательствующий в роли обвинителя подробно излагал содержание обвинительных доказательств в условиях отсутствия у стороны защиты в этот момент какой-либо возможности подвергнуть их столь же подробному опровержению.
Речь прокурора как способ выражения позиции по уголовному делу
Свое логическое завершение трудоемкий и нередко длительный процесс исследования доказательств находит в прениях сторон — части судебного разбирательства, имеющей своей целью дать возможность сторонам обвинения и защиты представить суду итоговые суждения по всем вопросам уголовного дела. При этом каждая из заинтересованных сторон обосновывает и отстаивает свою позицию по разрешаемому делу.
Прения сторон - яркая и обычно эмоциональная часть судебного разбирательства, в которой наглядно проявляется состязательное начало процесса. По определению В. М. Савицкого, судебные прения - это этап уголовно - процессуальной деятельности, который по месту, занимаемому в системе уголовного судопроизводства, по форме реализации участниками судебного разбирательства своих процессуальных прав, наконец, по чисто эмоциональному воздействию на состав суда и судебную аудиторию в целом представляет собой вершину, апогей практического осуществления идеи состязательности, что в свою очередь определяет содержание и структуру прений. Содержание прений образуют речи сторон. И то, что прения построены на основе состязательности, объясняется именно характером, направленностью речей: каждая из них выражает в концентрированном виде процессуальные интересы спорящих лиц.
Речь государственного обвинителя может быть лишена полемического накала ввиду того, что прокурор выступает до защитника и в момент выступления не может предугадать всех доводов и аргументов, которые будут приведены в защитительной речи. Но это обстоятельство ни в коей мере не меняет существа выступления прокурора в прениях, оно всегда остается выступлением представителя стороны обвинения, притом обвинения, исходящего от государства.
Ф. Н. Фаткуллин отмечал, что осуществление функции обвинения наиболее четкое выражение находит в обвинительной речи прокурора2. Влияние прокурора на разрешение уголовного дела, считал он, осуществляется не только во время судебного следствия, но и в хорошо подготовленной и аргументированной речи. При этом не важно, обосновывает ли прокурор обвинение либо отказывается от него.
В состязательном процессе значение речи прокурора существенно возрастает, так как, подводя итоги всей предшествующей обвинительной деятельности, прокурор в своей речи должен под углом зрения обвинения обобщить ход судебного разбирательства, обосновать вывод о доказанности или недоказанности обвинения, убедить суд в правильности отстаиваемой позиции, ориентируя его на принятие законного, обоснованного и справедливого решения по рассматриваемому делу.
Вместе с тем содержание и структура речи прокурора законом не определены. Ст. 295 УПК носит общий характер и не раскрывает содержания речей сторон в прениях. Если исходить из требований ч. 5 ст. 246 УПК, государственный обвинитель излагает суду свое мнение по существу обвинения, высказывает предложения о применении уголовного закона и назначении подсудимому наказания. Но, как известно, перечень вопросов, разрешаемых судом при постановлении приговора, гораздо шире (ст.299УПК). Сопоставление требований ч. 5 ст. 246 УПК с положениями ст. 73 УПК, закрепляющей обстоятельства, подлежащие доказыванию, также свидетельствует о неясности в вопросе о содержании речи государственного обвинителя. Недостаточная определенность законодателя относительно содержания речи прокурора в практической деятельности не исключает проблем в правоотношениях, возникающих между судом и прокурором, в том числе связанных с нарушением принципа состязательности и равноправия сторон.
Изучение 300 протоколов судебного заседания показало, что, выступая в прениях сторон, прокуроры не уделяют должного внимания содержанию судебной речи. Зачастую речь прокурора не отражает вопросов, имеющих существенное значение при постановлении приговора (299 УПК). В частности, в ряде случаев прокуроры в своей речи не дают юридическую оценку действиям подсудимых; не обосновывают вывод о виновности подсудимого относительно преступления, вмененного ему в вину; не высказывают своего отношения по поводу заявленного гражданского иска и т. д. Учитывая, что по всем из изученных уголовных дел постановлены обвинительные приговоры, полагаем, что в указанных ситуациях суд выполнял в определенной степени несвойственную для него функцию обвинения, так как бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подсудимого, лежит на стороне обвинения. Изложенное приводит к выводу о том, что содержанию речи государственного обвинителя необходимо придать правовую оболочку, закрепив в законе требования, которым должно соответствовать ее содержание.
На содержание и структуру речи влияет много факторов. Это особенности дела, характер имеющихся доказательств и их источники, личность и позиция подсудимого по отношению к предъявленному обвинению, место рассмотрения дела, состав аудитории, актуальность случившегося, индивидуальные качества обвинителя и его позиция.
Основываясь на конкретных материалах уголовного дела, строго индивидуально подходя к освещению обстоятельств совершенного преступления и доказательств вины подсудимого, прокурор выражает свою позицию по существу дела, что должно найти отражение в речи и определяет ее структуру.
