Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие и правовая природа гласности: история и современность 17
1. Гласность уголовного судопроизводства в период реформ второй половины ХІХ-го века 17
2. Институт гласности в советский период 32
3. Правовая природа и содержание гласности в современном уголовном судопроизводстве 45
4. Механизм реализации гласности в уголовном судопроизводстве 68
Глава 2. Гласность в досудебном производстве 83
1. Пределы гласности предварительного расследования: международные стандарты и внутригосударственное регулирование 83
2. Обязанности должностных лиц, осуществляющих досудебное производство по делу, по предоставлению информации 108
3 Взаимодействие правоохранительных органов, средств массовой информации и общественных организаций 118
Глава 3. Обеспечение гласности в судебном производстве 150
1. Международно-правовые стандарты гласности и практика Европейского Суда по правам человека 150
2. Проблемы реализации гласности в стадии судебного разбирательства 172
3. Федеральный закон «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» как один из инструментов решения проблем реализации гласности в стадии судебного разбирательства 205
Заключение 220
Список использованных источников и литературы 224
Приложения 252
- Гласность уголовного судопроизводства в период реформ второй половины ХІХ-го века
- Институт гласности в советский период
- Пределы гласности предварительного расследования: международные стандарты и внутригосударственное регулирование
- Международно-правовые стандарты гласности и практика Европейского Суда по правам человека
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Признание гласности одним из базовых положений уголовного судопроизводства следует из права граждан на свободу доступа к информации, закрепленного во Всеобщей декларации прав человека, Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, Международном пакте о гражданских и политических правах и других международно-правовых документах. Гласность судопроизводства - это один из основополагающих элементов демократического государства. Роль и значение гласности, по признанию большинства ученых, выходит далеко за рамки интересов судебного разбирательства.
Принцип открытого разбирательства дел во всех судах провозглашается ст. 123 Конституции Российской Федерации. Законодатель не счел необходимым уделить гласности место среди принципов уголовного судопроизводства, закрепленных во второй главе УПК РФ: гласность в соответствии со ст. 241 УПК является одним из общих условий судебного разбирательства. Это обстоятельство породило серьезную дискуссию в теории и практике правоприменения.
В УПК РСФСР 1960 года гласность закреплялась как один из принципов уголовного судопроизводства (ст. 18). Гласность судопроизводства является одной из гарантий защиты конституционных прав человека и гражданина, важнейшим инструментом для осуществления контроля общества над деятельностью правоохранительных органов. Общественный контроль над деятельностью суда, осуществляемый непосредственно гражданами, присутствующими на судебных заседаниях, так и посредством сообщений в средствах массовой информации - входит в ряд важнейших демократических завоеваний. Между тем, действительное положение дел таково, что в УПК РФ свернуты многие демократические институты участия общественности в уголовном судопроизводстве. По признанию современников уголовный процесс все более становится «цеховой» деятельностью, доступной только узкому кругу посвященных в ее таинство лиц1.
См: Баранов A.M. Современные проблемы уголовного процесса России и их решение в новом УПК// Новый Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и практика его применения / Под ред. Л.П. Гусько-
Это противоречит современным общественным процессам, направленным на достижение максимально возможной прозрачности деятельности государства и его властных и правоохранительных структур. О важности смещения акцентов в сторону информационной открытости следственных и судебных органов свидетельствуют, например, положения Доктрины информационной безопасности РФ, определяющие, в частности, интересы личности, общества и государства в информационной сфере2.
Федеральная целевая программа «Развитие судебной системы России» на 2007-2011 годы предусматривает выделение существенных средств для решения проблем, в том числе, связанных с гласностью и прозрачностью правосудия в на-шей стране . Общие затраты на осуществление задач, предусмотренных Программой составят 6273,3 млн. рублей. Затраты на информатизацию Конституционного Суда Российской Федерации в 2007-2011 годах составят 224 млн. рублей, Верховного Суда Российской Федерации - 200 млн. рублей, судов общей юрисдикции -1140 млн. рублей. Программа призвана решить новые задачи, обусловленные стремлением России соответствовать мировым стандартам в области судопроизводства, а также развитием информационных технологий.
В числе задач, стоящих перед обществом и государством, — обеспечение открытости и прозрачности правосудия; повышение доверия к правосудию, создание необходимых условий для осуществления правосудия, обеспечение его доступности. В этой связи необходимо совершенствование уголовно-процессуального законодательства, нужен эффективный механизм реализации гласности уголовного судопроизводства, необходима разработка нормативных правовых актов, направленных на обеспечение информативности общества. Необходимо совершенствовать практику правоприменения.
Официально, и органы исполнительной власти, и высшие должностные лица, представляющие судебную власть, признают, что современные тенденции
вой. Оренбург: ИПК ОГУ, 2002. С. 135; Резепкин A.M. Элементы состязательности в российском досудебном производстве. Дчсс. ... канд. юрнд. наук. Оренбург, 2005. С. 75.
2 Утверждена Президентом РФ от 9 сентября 2000 г. № Пр-1895 // Российская газета. 28.09.2000. № 187.
3 О федеральной целевой программе «Развитие судебной системы России» на 2007-2011 годы. Постановление
Правительства РФ от 21 сентября 2006 г. № 583 г. с лзм., утв. Постановлениями Правительства РФ от №
10.04.2007 № 214, от 14 февраля 2008 г. № 68 // Собрание законодательства РФ. 09.10.2006. № 41. Ст. 4248;
16.04.2007. № 16. Ст.1916; 18.02.2008. № 7. Ст. 602.
5 формирования международного информационного общества устанавливают новые требования к открытости и доступности судебной системы. В декабре 2008 г. был принят Федеральный закон «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации». Закон вступит в силу с 1 июля 2010 года. Его проект был подготовлен Верховным Судом РФ 2 года назад и несмотря на множество внесенных в процессе работы изменений, ряд важных норм Закона носит декларативный характер, что не позволяет этому документу решить все, стоящие перед ним задачи.
Исходя из сказанного, актуальность темы диссертационного исследования не вызывает сомнений.
Степень разработанности темы. Научная разработанность охватываемых темой диссертационного исследования проблем значима. Прежде всего, следует обратиться к трудам известных русских ученых К.К. Арсеньева, СИ. Викторского В.К. Случевского, И.Я. Фойницкого, отмечавших огромную роль принципа гласности в деятельности судебных органов.
Проблемам гласности уголовного судопроизводства посвящены труды Б.Р. Бицадзе, О.А. Волторнист, З.В. Макаровой, А.К. Марышева, СВ. Прасковой, О.А. Сегал, Н.И. Сирого, И.В. Смольковой, Т.М. Телега. К проблеме гласности обращались В.П. Божьев, А.Д, Бойков, Т.Н. Добровольская, В.В. Вандышев, В.З. Лукашевич, В.И. Полудняков, Ю.И. Стецовский, В.Т. Томин, Р.Х. Якупов. Уделяли внимание проблемам взаимодействия правоохранительных органов и суда со СМИ при расследовании и рассмотрении дел о правонарушениях А.Д. Баконин, Ю.В. Наумкин, М.Г. Решняк, Б.Н. Пантелеев, А.К. Симонов, Н.А.Чекунов.
Вместе с тем, труды названных ученых не ограничивают возможностей исследования проблем гласности уголовного судопроизводства: в настоящее время нет единого мнения о месте и роли гласности, о ее юридической природе и содержании. В связи с этим необходим глубокий анализ феномена гласности в свете действующих международно-правовых стандартов, важно решить, является ли гласность общим условием судопроизводства или это - одно из основополагающих начал.
Существует необходимость изучения института гласности в новых условиях взаимодействия всех участников информационного поля. Необходима разработка эффективного механизма реализации гласности уголовного судопроизводства.
Требуют разрешения проблемы, мешающие организации четкого взаимодействия органов предварительного расследования, суда и СМИ. Для решения этих проблем требуется разработка, на основе международных рекомендаций, системы принципов взаимодействия представителей СМИ и работников следственного аппарата применительно к действующему законодательству Российской Федерации.
Целью диссертационного исследования является определение правовой природы гласности уголовного судопроизводства, ее места, роли и пределов в уголовном судопроизводстве, разработка теоретической модели эффективного механизма реализации гласности с учетом специфики уголовно-процессуальной деятельности на стадиях предварительного расследования и судебного разбирательства.
Постановка цели предопределила задачи исследования:
определение места гласности в системе основных начал уголовного судопроизводства;
анализ международно-правовых стандартов и практики Европейского Суда по правам человека, определяющих режим гласности уголовного судопроизводства;
анализ существующих теоретических проблем гласности уголовного судопроизводства;
установление пределов гласности предварительного расследования;
анализ взаимодействия органов предварительного расследования и суда со средствами массовой информации и выработка конструктивных предложений по вопросам оптимизации взаимодействия;
мониторинг практики реализации гласности судебными и правоохранительными органами;
изучение проблем реализации гласности в стадии судебного разбирательства;
теоретическое обоснование рекомендаций и выводов исследования, направленных на совершенствование действующего законодательства и практики его применения;
оценка реализации (критический анализ) Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России» на 2007-2011 годы и Проекта федерального закона «Об обеспечении прав граждан и организаций на информацию о судебной деятельности судов общей юрисдикции в Российской Федерации»;
оценка реализации (критический анализ) Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России» на 2007-2011 годы и Федерального закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» и выработка рекомендаций, направленных на корректировку (изменение и дополнение) его положений.
Объектом исследования являются правоотношения, возникающие между субъектами при реализации права граждан на получение информации о деятельности следственных органов и суда при возбуждении, расследовании, рассмотрении и разрешении уголовных дел.
В предмет исследования входят: общепризнанные принципы и нормы международного права; международные договоры Российской Федерации; нормы Конституции РФ, нормы УПК РФ, нормы иных федеральных законов Российской Федерации; зарубежное законодательство; практика Европейского Суда по правам человека; решения Конституционного Суда РФ; постановления Пленума Верховного Суда РФ и иные разъяснения высших судебных инстанций; положения теории уголовно-процессуального права; судебно-следственная практика; практика взаимодействия правоохранительных органов и СМИ, положения Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России» на 2007-2011 годы и Федерального закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации».
Методологической основой исследования является общенаучный диалектический метод познания объективной действительности. Кроме того, в работе используются частнонаучные методы: исторический, формально-логический, срав-
8 нительно-правовой, лингвистический, статистический, метод обобщения следственной и судебной практики.
Теоретической базой послужили фундаментальные разработки общей теории права, истории права России, отечественной и зарубежной науки уголовно-процессуального права, международного права, психологии, социологии, журналистики, философии, логики.
Нормативная основа исследования включает Конституцию Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс РФ, международно-правовые документы, решения Европейского Суда по правам человека, решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ, опубликованную практику Верховного Суда РФ4.
Эмпирическая база диссертационного исследования. В рамках проведенного исследования диссертантом использовалась практика Европейского Суда по правам человека (28 постановлений), практика Конституционного Суда РФ по делам о проверке соответствия норм УПК РФ Конституции РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ, опубликованная практика Верховного Суда РФ (за период 2003-2007гг.), отдельные акты Судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда.
По специально разработанным анкетам был проведен опрос практических работников: мировых судей, судей районных судов и судов субъектов РФ из различных регионов России (всего 72 судьи). Вопросы в анкете формулировались таким образом, чтобы выявить отношение опрашиваемых к освещению деятельности судов в СМИ и к возможности создания общедоступных баз судебных решений.
Отдельно проводилось анкетирование 150 журналистов, целью которого было выявление отношения журналистов к эффективности их взаимодействия с правоохранительными органами и к обжалованию действий должностных лиц, отказывающих журналистам в предоставлении информации о расследовании или судебном рассмотрении уголовных дел.
4 Диссертация выполнена с использованием Справочной Правовой Системы Консультант Плюс.
Автором исследования осуществлялся мониторинг публикаций посвященных уголовным делам, находившимся на различных стадиях процесса, в печатных СМИ в период с 2003 по 2007 годы.
Были изучены данные мониторинга Фонда защиты гласности с 2003 по 2007 год включительно и сделана выборка сообщений о конфликтах между судьями, сотрудниками прокуратуры и милиции с одной стороны и журналистами и: редакциями СМИ с другой.
Использован многолетний опыт работы автора в Фонде защиты гласности (г. Москва).
Научная новизна исследования заключается в комплексном анализе проблем законодательной регламентации и практики реализации гласности в уголовном судопроизводстве.
Автором диссертационного исследования предложен механизм реализации гласности, разработана матрица, позволяющая получить количественные данные о допускаемых в СМИ нарушениях норм действующего законодательства при освещении деятельности органов предварительного расследования и суда. В научный оборот введены данные службы мониторинга Фонда защиты гласности о динамике и изменениях «тематики» конфликтных ситуаций между правоохранительными органами, судами и СМИ. Дан критический анализ Федерального Закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» и выработан ряд предложений по его совершенствованию.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Гласность, рассматриваемая как правовое требование, характеризующее демократичность уголовного судопроизводства, предполагает право общества на определенную информацию. Это право распространяется не только на получение информации о судебном процессе, по своему содержанию оно является более широким, чем открытость судебного разбирательства.
Гласность как основополагающее начало включает в свое содержание:
- право участников судопроизводства, заинтересованных в исходе дела, на информацию о ходе предварительного расследования (за исключением случаев, оговоренных в законе);
право участников судопроизводства, заинтересованных в исходе дела, на открытое рассмотрение и разрешение уголовного дела (за исключением случаев, оговоренных в законе);
право публики, включая родственников и близких лиц участников судопроизводства, на присутствие в зале судебного заседания;
право па публичное оглашение приговора;
право общества па информацию о ходе и результатах процесса.
2. Гласность судебного разбирательства является одной из важнейших гарантий реализации конституционных прав человека и гражданина в уголовном судопроизводстве. Учитывая значение, придаваемое гласности международно-правовыми актами, она должна быть закреплена в УПК РФ как основополагающее начало - принцип уголовного судопроизводства, что явилось бы дополнительной гарантией его неукоснительного соблюдения правопримененителем, поскольку нарушение нормы-принципа в уголовно-процессуальной науке, уголовно-процессуальном праве и судебной практике признается существенным нарушением уголовно-процессуального закона.
Статью УПК РФ, закрепляющую принцип гласности, предлагается сформулировать, исходя из указанного содержания права на гласное разбирательство уголовного дела.
«Статья 12.1. Гласность уголовного судопроизводства
Производство по уголовным делам осуществляется гласно.
Обвиняемый, подозреваемый, их законные представители, потерпевший, граэюдаиский истец, гражданский ответчик, га представители и законные представители имеют право на информацию о ходе предварительного расследования, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом.
Обвиняемый, подозреваемый, их законные представители, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик, их представители и законные представители имеют право на открытое рассмотричиє и разрешение уголовного дела, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом.
4. Гласность уголовного судопроизводства означает право общества на
информацию о ходе и результатах процесса».Перечень случаев, не допускающих разглашения хода и результатов предварительного расследования, должен содержаться в ст. 161 УПК РФ, а перечень случаев, предусматривающих закрытость судебной процедуры, предусмотрен ныне действующей ст. 241 УПК РФ.
В уголовном судопроизводстве одной из мер ответственности является отмена состоявшегося судебного решения (приговора) в случае обнаружения вышестоящей судебной инстанцией нарушений, перечисленных в ст. 379 УПК РФ. В этой связи предлагается закрепить в уголовно-процессуальном законе меры процессуальной ответственности за нарушение принципа гласности; например, признание незаконного (необоснованного) решения о закрытии судебного разбирательства основанием к отмене обвинительного приговора.
3. Механизм реализации гласности в уголовном судопроизводстве должен включать несколько уровней:
Первый - регламентация гласности в нормах международно-правовых актов и Конституции РФ. Основная проблема данного уровня - имплементация требований международных стандартов (общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров) в нормы российского законодательства.
Второй уровень - нормы национального законодательства, регламентирующие институт гласности (УПК РФ, Федеральный Закон «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации»):
- регламентация обязанности органов и должностных лиц, осуществляющих
производство по уголовному делу, предоставлять информацию о деятельности в
связи с расследованием и рассмотрением уголовных дел;- установление процедуры обжалования действий и решений органов и
должностных лиц, осуществляющих производство по уголовному делу;- определение меры юридической ответственности за нарушение требований
закона о предоставлении информации (права на получение информации).Третий уровень - практическая реализация норм действующего законодательства посредством доступа населения к ходу и результатам правосудия:
- участие в осуществлении правосудия представителей народа;
- обеспечение взаимодействия суда и правоохранительных органов с институтами гражданского общества (общественный контроль за деятельностью право-охранительных органов).
4. Необходимо отнести неисполнение либо ненадлежащее исполнение должностными лицами, в производстве которых находится уголовное дело, процессуальных обязанностей, повлекшее нарушение прав личности в сфере уголовного судопроизводва, к разряду существенных нарушений уголовно-процессуального закона. В нормах УПК РФ, определяющих статус каждого из властных субъектов уголовно-процессуальных правоотношений, следует закрепить четко определенный перечень обязанностей прокурора, следователя, руководителя следственного органа, органа дознания, начальника подразделения дознания и дознавателя, в частности, прямо закрепить в законе обязанность государственных органов и должностных лиц доводить принятые процессуальные решения до сведения лиц, чьи права и законные интересы могут быть затронуты этими решениями.
В противном случае право граждан, вовлеченных в сферу уголовно-процессуальных отношений, на своевременное получение информации о ходе процесса останется декларативным, что может повлечь нарушение и иных прав (например, права на обжалование принятых решений). К числу таких процессуальных решений могут быть отнесены: решение о возбуждении (отказе в возбуждении) уголовного дела, о производстве предварительного следствия следственной группой, о передаче дела по подследственности, о соединении уголовных дел, о выделении уголовного дела в отдельное производство.
В связи с этим предлагается внести изменения и дополнения в ряд норм действующего УПК РФ:
дополнить часть 4 ст. 146 УПК РФ, обязывающую уведомлять о принятом решении заявителя, положением: «г; иных лиц, чьи права могут быть затронуты принятием данного решения в двухдневный срок со дня вынесения постановления о возбуждении уголовного дела либо отказе в возбуоіеденгш уголовного дела»;
дополнить часть 2 ст. 163 УПК РФ, после слов: «Состав следственной группы объявляется подозреваемому, обвиняемому» словами «потерпевшему, гражданскому истцу и гражданскому ответчику руководителем следственной группы в трехдневный срок с момента вынесения постановления о создании следственной группы»;
дополнить ст. 152 УПК РФ частью 6 следующего содержания: «Руководитель следственного органа, приняв решение о направлении дела по подследственности, обязан уведомить об этом потерпевшего, гражданского истца, их представителей или законных представителей». Аналогичные изменения следует внести в статьи 153 и 154 УПК РФ.
Некорректное, не согласованное со следствием разглашение информации может повредить и следствию, и нарушить конституционные права граждан, поэтому автором выработан ряд принципов взаимодействия представителей СМИ и работников следственного аппарата, которые предлагается закрепить в законодательстве о средствах массовой информации: законность, относи-мость и допустимость информации, соблюдение этических норм.
Статья 241 УПК РФ в случае проведения закрытого судебного заседания допускает оглашение только вводной и резолютивной частей приговора. Однако если закрытой была только часть судебного разбирательства, то абсолютный отказ от оглашения описательно-мотивировочной части приговора нецелесообразен и ограничивает возможности общественного контроля за законностью и обоснованностью принятого судом решения.
Предлагается в часть 7 ст. 241 УПК РФ внести изменения, указав, что «приговор по делу, рассмотренному в закрытом судебном заседании, может оглашаться не только путем прочтения вводной и резолютивной частей, по и описательно-мотивировочной части, за исключением фрагментов, содерэюащих сведения об охраняемой федеральным законом тайне».
7. Используемые в настоящее время в делопроизводстве стандартные бланки
карточек отчетности не содержат указания на то, в каком режиме проходило раз
бирательство по делу. Следует включить в отчетность судов не только сведения о
том, открытым, закрытым или частично закрытым было разбирательство, но и об14 основаниях, по которым было принято решение о закрытии всего процесса или какой-то его части. В связи с этим следует внести изменения в бланк карточки отчетности дополнив его графой: «сведения о рассмотрении дела в закрытом режиме». В данной графе необходимо указывать пункт и часть ст. 241 УПК РФ, на основании которых судом принято соответствующее решение.
8. В целях усиления гарантий реализации процессуальных прав участников уголовного судопроизводства следует уточнить регламентацию в УПК РФ процедуры ознакомления сторон с данными о личности свидетеля, допрошенного судом в целях обеспечения безопасности свидетеля или его близких в условиях, исключающих его наблюдение другими участниками судебного разбирательства, изложив часть 6 статьи 278 УПК РФ в следующей редакции: «5 случае заявления сторонами обоснованного ходатайства о раскрытии подлинных сведений о лице, дающем показания, в связи с необходимостью осуществления защиты подсудимого либо установления каких-либо существенных для рассмотрения уголовного дела обстоятельств суд вправе предоставить сторонам возмозісность ознакомления с указанными сведениями, о чем выносит мотивированное постановление, одновременно предупреждая соответствующего участника уголовного судопроизводства об уголовной ответственности за разглашение сведений о примененных мерах безопасности.»
Теоретическая значимость работы состоит в комплексном монографическом исследовании проблем законодательной регламентации и практики реализации гласности в уголовном судопроизводстве. Автором диссертационного исследования предложен механизм реализации гласности, разработана матрица, позволяющая получить количественные данные о допускаемых в СМИ нарушениях норм действующего законодательства при освещении деятельности органов предварительного расследования и суда. В научный оборот введены данные службы мониторинга Фонда защиты гласности о динамике и изменениях «тематики» конфликтных ситуаций между правоохранительными органами, судами и СМИ.
Разработанные автором идеи, рекомендации и положения диссертации могут быть использованы в дальнейшей научной разработке исследуемых проблем.
Практическая значимость исследования заключается в возможности использования предложений и рекомендаций, сформулированных в диссертации, в законотворческой деятельности, направленной на совершенствование уголовно-процессуального закона и иных федеральных законов РФ.
Выводы и практические рекомендации, сделанные в работе, будут полезны в правоприменительной практике, могут быть использованы в преподавательской работе учебных заведений и факультетов юридического и журналистского профиля. Проведенный анализ проблем гласности уголовного судопроизводства свидетельствует о необходимости внедрения результатов исследования в учебный процесс при изучении уголовно-процессуального права, о необходимости разработки спецкурса.
Апробация результатов диссертационного исследования. Основные положения и выводы, содержащиеся в диссертации, нашли отражение в научных сообщениях на заседаниях кафедры Уголовно-процессуального права МГЮА и кафедры Уголовного процесса и криминалистики Института государства и права Тюменского государственного университета.
Ряд положений и выводов был представлен автором в докладах на Международных научно-практических конференциях: «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: год правоприменения и преподавания» (Москва, МГЮА, 2004 г.); «Актуальные проблемы уголовного судопроизводства: вопросы теории законодательства, практики применения (к 5-летию УПК РФ)» (Москва, МГЮА, 2006 г.); «Актуальные вопросы правового обеспечения антикоррупционной деятельности в современных условиях» (Уфа, БашГУ, 2008 г.), Международной научно-практической конференции, посвященной 15-летию принятия Конституции РФ (Москва, МГЮА, 2008 г.); на Всероссийских научно-практических конференциях: «Первые всероссийские державинские чтения» (Москва, 2005 г.), «Разделение властей в современной России: проблемы и перспективы» (Тюмень, ТюмГУ 2008 г.).
Некоторые положения были представлены автором в ходе участия в работе экспертных семинаров «Транспарентность правосудия» (16 октября 2004 г., г. Москва), «Транспарентность правосудия: вопросы взаимодействия СМИ и судебной власти» (15-16 декабря 2004 г., г. Москва).
Предложения и замечания на проект Федерального закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» нашедшие отражение на страницах данной работы были положены в основу Заключения юридической службы Фонда защиты гласности на законопроект.
Результаты исследования прошли обсуждение на кафедре Уголовно-процессуального права МГЮА.
По теме диссертационного исследования опубликовано 13 научных статей, из них 3 статьи опубликованы в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК: «Российская юстиция», «Актуальные проблемы российского права».
Наиболее значимые положения диссертации используются в учебном процессе в Московской государственной юридической академии и в Тюменском государственном университете, применяются в практической работе юридической службы Фонда защиты гласности.
Структура диссертации определена целью и задачами исследования и включает в себя введение, три главы, заключение, библиографию и приложения.
Гласность уголовного судопроизводства в период реформ второй половины ХІХ-го века
В ряде работ, посвященных исследованию гласности в уголовном судопроизводстве, либо касающихся исторических этапов развития уголовного процесса (и содержащих упоминание о гласности), достаточно подробно рассматривается история становления и развития этого института со времен зарождения государственности5. Безусловно, исследования в этой сфере играют большую роль в понимании сущности гласности в современном уголовном судопроизводстве. Однако «первоначальные» регламентация и способы реализации гласности судопроизводства имеют очень мало сходства с современными правовыми реалиями.
Процесс реформирования правовой системы в целом и её отдельных «звеньев», происходящий в стране, невольно заставляет оглянуться в не столь отдаленное прошлое, когда Россия уже переживала сходный этап: вторая половина 19 века, реформы 60-х годов Александра II.
В 1862 г. императором были утверждены «Основные положения уголовного судопроизводства», а два года спустя - 20 ноября 1864 г. в стране были изданы Судебные уставы, одним из которых являлся во многом передовой для своего времени Устав Уголовного Судопроизводства. Он содержал в себе значительное количество положений, нашедших отражение в позднейших правовых актах, в том числе, в действующем УПК РФ.
Именно поэтому автор считает целесообразным оставить за рамками настоящего исследования исторические периоды, предшествующие становлению «буржуазной» системы демократических ценностей, и детально рассмотреть сущность и содержание принципа гласности уголовного судопроизводства в том виде, в каком он появился в России во второй половине 19 века.
В период, предшествующий появлению Судебных уставов, в средствах массовой информации (насколько это было дозволено цензурой), достаточно активно обсуждали вопросы, связанные с гласностью уголовного судопроизводства. Так, в газете «Московские ведомости» от 14 февраля 1859 г. появилась заметка «Начало судебной гласности в России». В ней указывалось, что вопрос о судебной гласности рассматривался ещё при императрице Екатерине Великой. В. Новиков представил ей в 1791 г. свой труд - книгу «Театр судоведения» в 6 частях6. Книга представляла собой сборник судебных дел с итоговыми решениями. Автор полагал, что такое чтение может быть не только занятным, но и полезным для подданных императрицы. Как отреагировала Екатерина на этот труд нам не известно, однако никаких мер к изменению существовавших «камерных» процедур, превра-щавших суд в «какое-то домашнее дело» , в её царствование предпринято не было.
Наибольший всплеск интереса к теме гласности уголовного судопроизводства пришелся на период времени между опубликованием «Основных положений...» и Судебных уставов, а таюке на первые годы действия Устава уголовного судопроизводства8. В «Систематическом указателе русской литературы по судоустройству и судопроизводству, гражданскому и уголовному», изданном в 1896 г., в разделе «Гласность и публичность. Ограничение гласности. Печать» А. Поворин-ский приводит перечень из более 60 наименований публикаций и изданий, которые были посвящены вопросам гласности и её ограничения9. Большинство из этих публикаций приходилось на периодические или «повременные» издания, при этом необходимо принять во внимание, что составленный им перечень не являлся исчерпывающим.
УУС касался вопросов гласного рассмотрения дел в судебных заседаниях в нескольких частях: в статьях 88 и 89 (они относятся к разделу, регламентирующему порядок разбирательства дел мировыми судьями) и ст. 620-624, 830-831. Статья 88 определяла, что мировой судья «разбирает дела изустно и публично». Статья 89 включала перечень дел, разбираемых при закрытых дверях: - о проступках против прав семейственных; - об оскорблении женской чести, непотребстве и других бесстыдных или соединенных с соблазном действиях; - о проступках, преследуемых не иначе, как по жалобам частных лиц, когда обе стороны просят о негласном разбирательстве дела10.
Согласно ст. 620 УУС судебные заседания по делам о преступлениях и проступках происходили публично. Исключениями из данного правила были дела: 1) о богохулении, оскорблении святыни и порицании веры (Уложение о наказаниях, ст. 192-199 и 235); 2) о преступлениях против прав семейственных (Уложение о наказаниях, ст. 2118-2169); 3) о преступлениях против чести и целомудрия женщин (Уложение о наказаниях, ст. 2076-2085); 4) о развратном поведении, противоестественных пороках и сводничестве (Уложение о наказаниях, ст. 1336-1344, 1348-1355).
Статья 621 УУС гласила: «Закрытие для публики дверей судебного заседания, как мера чрезвычайная, должно быть допускаемо и в случаях, указанных в предшедшей статье, только при явной в том необходимости, с точным означением в определении суда, какие именно действия должны происходить при закрытых дверях и по каким причинам».
По объявлении определения суда о закрытии дверей заседания, посторонние лица немедленно удалялись, но, по желанию подсудимого и потерпевшего, в зале заседания могли быть оставлены родственники их и знакомые, не более впрочем, как по три лица с каждой стороны (ст. 622 УУС)1 .
Институт гласности в советский период
С первых дней Октябрьской революции начинаются преобразования суда. «Народные» суды, инициатива создания которых должна была исходить от народных масс, при отправлении «правосудия» не руководствовались процессуальными нормами прежнего законодательства, а новые еще не были разработаны. Основными принципами, на которых строилась деятельность судов того периода были выборность, участие народных заседателей, обеспечение обвиняемому права на защиту, гласность рассмотрения дел. Однако на практике все эти принципы применялись избирательно, и многое определялось имущественным положением судей и подсудимого (равно как и потерпевшего). Следует учитывать также, что среди судей и защитников практически не было лиц имеющих юридическое образование. Зачастую имел место так называемый «обвинительный уклон», особенно если на скамье подсудимых оказывалось лицо с дворянскими корнями, либо имевшее достаток «выше среднего».
Кардинальные изменения произошли и в сфере предварительного следствия. Расследования в тот период проводились Следственными комиссиями Военно-революционных комитетов при Советах рабочих и солдатских депутатов, а также специальными следственными комиссиями, которые создавались на местах по инициативе масс.
Суды осуществляли свою деятельность при прямом участии присутствующих на судебном заседании лиц, поэтому гласность была не просто необходимым условием процесса, она составляла самую его суть. На практике встречались случаи, когда решение об ответственности подсудимого принималось аудиторией путем открытого голосования40.
В ноябре 1917 года был издан первый декрет Совнаркома «О суде». Он законодательно упразднял все судебные органы и процедуры, существовавшие в царской России. На основании Декрета создавались местные суды в составе судьи и двух народных заседателей. Кроме того, были учреждены революционные трибуналы для борьбы с мародерством и против контрреволюционных сил. В состав трибуналов входили один председатель и шесть очередных заседателей, избираемых губерниями и городскими советами солдатских и крестьянских депутатов41. В декрете «О суде» № 1 содержалось указание на то, что в качестве обвинителей и защитников допускаются все неопороченные граждане обоего пола. Это положение, наряду с выборностью заседателей и открытым рассмотрением дел судами свидетельствует о том, что гласность процесса, несмотря на отсутствие прямого указания на это в первом декрете, являлась в тот период одним из основополагающих принципов судопроизводства.
В декабре 1917 года была издана Инструкция «О Революционном Трибунале, его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях и о порядке ведения его заседаний»42 (создание революционных трибуналов предусматривалось ст. 8 декрета «О Суде»). Состав лиц, входящих в Революционный трибунал, был выборным, как и состав следственной комиссии при Трибунале. В него входили постоянный председатель, два постоянных заместителя, секретарь, два заместителя секретаря, и сорок заседателей. Все лица, кроме заседателей, избирались на три месяца и могли быть отозваны выбравшими их Советами Рабочих, Солдатских и Крестьянских депутатов до истечения срока полномочий. Заседатели избирались на месяц из общего списка заседателей путем жеребьевки. Согласно п. 4 Инструкции заседания Трибунала были публичными, в них участвовали стороны обвинения и защиты. Для осуществления функций защиты и обвинения при Трибунале учреждалась «коллегия лиц, посвящающих себя правозаступ-ничеству, как в форме общественного обвинения, так и общественной защиты».
Нельзя не отметить, что отсутствие квалифицированных специалистов и специализированных органов, которые поддерживали обвинение или оказывали юридическую помощь обвиняемому, перекладывание этих функций на людей, по сути, случайных, «классовость» подхода не могли гарантировать подлинной защиты прав граждан.
Первоначально Ревтрибуналы подразделялись на Трибуналы по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и по делам печати43. К ведению последнего были отнесены преступления и проступки против народа, совершаемые с использованием печати. К ним п. 2 Постановления «О революционном трибунале печати»44 относил «всякие сообщения ложных или извращенных сведений о явлениях общественной жизни, поскольку они являются посягательством на права.и интересы революционного народа». Поводами к возбуждению дел служили: сообщения судебных или административных органов, общественных организаций или частных лиц. Заседания Трибунала по печати должны были проходить публично. Ограничения гласности в революционных трибуналах допускались по тем же основаниям, что и в судах. Ввиду того, что следственные комиссии вели расследования дел об особо сложных и опасных преступлениях, заседания следственных комиссий при революционных трибуналах были закрытыми.
Второй декрет «О суде» был утвержден ВЦИК 7 марта (22 февраля) 1918 года45. В этом документе принцип гласности также не был формально закреплен. О его существовании можно было сделать вывод исходя из того, что как и в первом декрете, предусматривалось участие выборных народных заседателей (решения по уголовным делам должны были принимать 12 очередных заседателей), допускалась возможность участия в судебных прениях по одному обвинителю и одному защитнику из лиц, присутствующих в зале судебного заседания.
Постановлением Наркомюста от 23 июля 1918 года была утверждена Инструкция «Об организации и действии Местных Народных Судов»46. Статья 27 Инструкции закрепляла принцип гласности: «Все заседания суда открыты, но, если в том по особым соображениям встретится надобность, публика может быть на время удалена по постановлению суда». В дальнейшем, в Положении «О народном суде РСФСР» от 30 ноября 1918 года47 эта формулировка нормы, закрепляющей принцип гласности (ст. 64 Положения), осталась почти неизменной, из нее исчезло лишь словосочетание «на время». Это расширило полномочия суда в принятии решений о проведении закрытых процессов. В Положении «О народном суде РСФСР» от 21 октября 1920 года48 принцип гласности закреплялся аналогичным образом (ст. 66 Положения).
Пределы гласности предварительного расследования: международные стандарты и внутригосударственное регулирование
В настоящее время среди ученых-процессуалистов нет единой позиции по вопросу о том, присуща ли гласность предварительному расследованию и каковы её пределы на этой стадии процесса.
К счастью, прошли те времена, когда не только практики, но и большинство представителей уголовно-процессуальной науки были убеждены в том, что принципом предварительного расследования является закрытость следствия, недопустимость разглашения данных расследования170. На смену этой позиции пришла иная: «негласность нельзя считать обязательным атрибутом, общим условием предварительного следствия, оно ведется в условиях ограниченной гласности»171.
Комментируя ст. 139 УПК РСФСР, Ю.И. Стецовский отмечал: «Принцип гласности имеет в виду гласность судебных стадий процесса. Хотя на предварительном следствии гласность действует в ограниченных пределах, нельзя согласиться с тем, что законом установлен принцип «недопустимости разглашения данных предварительного следствия». Запрет разглашать эти данные возможен лишь «в необходимых случаях» .
В ст. 161 УПК РФ закреплено положение о недопустимости разглашения данных предварительного расследования: гласности могут быть преданы только те сведения и в том объеме, которые сочтут допустимыми дознаватель или следователь. До внесения Федеральным законом от 5 июня 2007 г.. изменений в текст упомянутой статьи аналогичными полномочиями наделялся и прокурор. В настоящее время, следуя буквальному толкованию текста закона, прокурор также не может разглашать никакие данные предварительного расследования без предварительного согласия следователя. Сложилась странная ситуация: с одной стороны, действительно, несвоевременное разглашение данных, касающихся хода предварительного расследования, может перечеркнуть все усилия по раскрытию преступления и изобличению лиц, виновных в его совершении. Но с другой, прокурор -это не посторонний субъект, он наделен полномочиями по осуществлению надзора за соблюдением законности при осуществлении следователем и дознавателем процессуальной деятельности по раскрытию преступлений. В соответствии со ст. 221 УПК РФ прокурор рассматривает поступившее от следователя уголовное дело с обвинительным заключением и принимает одно из предусмотренных в указанной статье решений. По нашему мнению, на этой стадии прокурор вправе давать комментарии и оглашать, к примеру, данные о допущенных следователем при производстве по делу нарушениях закона.
Закон уполномочивает следователя и дознавателя предупреждать участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения без соответствующего разрешения ставших им известными данных предварительного расследования и отбирать у них соответствующую подписку. Однако сами участники процесса: свидетель, эксперт, понятой и др. без предупреждения следователя или дознавателя не обязаны держать в тайне сведения, полученные в результате участия в следственных действиях. Как справедливо замечал М.С. Строгович, они вправе делиться этими сведениями с родственниками, сослуживцами и иными лицами174. Субъектом ответственности за разглашение данных предварительного расследования может быть только лицо, предупрежденное о недопустимости их разглашения в соответствии со ст. 130 УК РФ. Вместе с тем, предупреждение участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения данных предварительного расследования - это не обязанность следователя и дознавателя. Часть 2 ст. 161 УПК РФ говорит о том, что они предупреждают о недопустимости разглашения, но не о том, что они обязаны всякий раз делать такое предупреждение и отби- -рать подписку о неразглашении данных.
В юридической литературе отмечалось, что по подавляющему большинству дел подписка о неразглашении данных предварительного следствия у участников следственных действий не отбиралась ранее, не отбирается и сегодня . В органах прокуратуры и МВД не ведется какой-либо статистики, позволяющей назвать точное количество взятых следователями подписок о неразглашении данных предварительного следствия. Опросы практических работников (как следователей, помощников и заместителей прокуроров, в чьи функции входит осуществление надзора за следствием, так и адвокатов) показали, что, в основном, подписка о неразглашении данных в соответствии с п. 2 ст. 161 УПК РФ отбирается по делам, вызывающим общественный резонанс, чтобы предотвратить излишнюю утечку информации в СМИ, а также по делам, связанным с расследованием преступлений совершенных несовершеннолетними, либо в отношении несовершеннолетних, либо против половой неприкосновенности176.
В конечном счете, материалы расследования оглашаются в открытом судебном заседании. Иначе говоря, информация, собранная в ходе производства по делу, на определенном этапе становится достоянием гласности. Все собранные следствием доказательства тщательно и всесторонне изучаются судом в присутствии сторон и публики, многие из них освещаются в судебных репортажах журналистов. Это дает возможность обществу понять, как проходило расследование преступления, насколько обоснованно обвинение: т.е. на этом этапе можно говорить о наличии общественного контроля над деятельностью следственных органов.
Все сказанное подтверждает, что закрытость информации, содержащейся в материалах уголовного дела, не является основным условием предварительного расследования.
Справедливо и предельно четко об этом пишет Р.Х. Якупов: «Принцип гласности... предусматривает взаимоотношения двух систем правовых норм, регулирующих открытость и закрытость предварительного следствия и дознания, судебного разбирательства, а также других стадий уголовного процесса. Соотношение начал открытости и закрытости - в пользу первого начала. Оно является ведущим, основным правилом. Закрытость - исключение из общего, основного правила. Поскольку она передана на усмотрение следователя на стадии предварительного расследования, то ввиду места закрытости в содержании принципа в системе исключительных явлений следователь обязан прибегать к закрытости данных предварительного следствия лишь тогда, когда это действительно необходимо, т.е. диктуется обстоятельствами дела и тактическими соображениями»177.
Конституционному праву граждан на информацию должен соответствовать практический механизм доступа, в частности, к информации о деятельности органов предварительного расследования.
Международно-правовые стандарты гласности и практика Европейского Суда по правам человека
Современное развитие внутригосударственных правовых институтов любого государства происходит с учетом международных правовых принципов. Принимая во внимание уровень взаимодействия стран и степень влияния на внутреннюю жизнь решений международных объединений и организаций, это неудивительно. Именно поэтому, при анализе одного из институтов, гарантирующих соблюдение прав личности в сфере уголовно-процессуальных отношений, представляется важным рассмотреть, как закреплены и реализуются на практике положения, касающиеся гласности уголовного судопроизводства, в международных правовых актах.
В первой главе мы уже отмечали, что среди наиболее значимых международных актов, в нормах которых содержатся требования о необходимости обеспечения всем гражданам права на открытое гласное судебное разбирательство, необходимо обратить внимание на Всеобщую декларацию прав человека 1948 г., Международный Пакт о гражданских и политических правах 1966 г., Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод 1950 г., Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению 1990 г.
Помимо подписанных Россией международных договоров, для судебной практики властных органов, действующих в сфере уголовного судопроизводства, имеют значение, по меньшей мере, две группы документов: решения Европейского Суда по правам человека и рекомендации и декларации Комитета министров Совета Европы293.
В связи с тем, что законодатель не включил гласность в число принципов уголовного судопроизводства, перечисленных во 2 главе УПК РФ, а указал только в главе «Общие условия судебного разбирательства», целесообразно определить, какая роль отведена в нормах международного права гласности уголовного судопроизводства.
Статья 10 Всеобщей декларации прав человека гласит: «Каждый человек для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения, имеет право, на основе полного равенства, па то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости, независимым и беспристрастным судом». В соответствии со ст. 11 указанной Декларации, каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком путем гласного судебного разбирательства, при котором ему обеспечиваются все возможности для защиты.
Согласно ст. 14 Международного Пакта о гражданских и политических нравах 1966 г. «каэюдый имеет право при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему, или при определении его прав и обязанностей в каком-либо граэ/сданском процессе на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Печать и публика могут не допускаться на все судебное разбирательство или часть его по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности в демократическом обществе, или когда того требуют интересы частной жизни сторон, или в той мере, в какой, по мнению суда, строго необходимо, при особых обстоятельствах, когда публичность нарушала бы интересы правосудия; однако любое судебное постановление по уголовному или гражданскому делу должно быть публичным, за исключением тех случаев, когда интересы несовершеннолетних требуют другого или дело касается матримониальных споров или опеки над детьми».
Статья 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. содероісит аналогичное правило: «Каждый имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему, на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на всё судебное разбирательство или часть его по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности в демократическом обществе, если это требуется в интересах несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо при особых обстоятельствах, когда публичность нарушала бы интересы правосудия».
По мнению многих экспертов Совета Европы, ст. 6 ЕКПЧ является одним из важнейших положений Конвенции, поскольку право на «справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок» занимает важное место в демократическом обществе. Это подтверждается и практикой работы Европейского суда, который неоднократно давал толкования тем или иным пунктам ст. 6. Эта статья дала большее основание для развития судебной практики, чем любая другая статья Конвенции294.
Более детальное (по сравнению с упомянутыми выше документами) раскрытие принцип гласности судопроизводства находит в Документе Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению "95. Помимо пункта 5.16, фактически содержащего традиционную формулировку принципа гласности в сочетании с требованиями справедливого и беспристрастного рассмотрения дела судом, в Документе содержатся положения, касающиеся процесса реализации данного принципа. Так, в пункте 10.2 этого Документа говорится: «Государства-участники заявляют о своем обязательстве... уважать право каждого, самостоятельно или совместно с другими, изучать и обсуждать вопросы соблюдения прав человека и основных свобод и готовить и обсуждать соображения относительно улучшения защиты прав человека и более совершенных средств обеспечения соблюдения международных стандартов в области прав человека».
Похожие диссертации на Гласность уголовного судопроизводства: правовая природа, содержание и проблемы реализации
