Содержание к диссертации
Введение
1. Содержание понятия «Разумный срок уголовного судопроизводства» и его место в российском уголовно–процессуальном праве .
1.1 Исторические предпосылки появления положения о разумном сроке уголовного судопроизводства в российском уголовно–процессуальном праве .
1.2 Правовая природа, содержание положения о разумном сроке уголовного судопроизводства и его место в российском уголовно–процессуальном праве .
2. Совершенствование системы гарантий реализации принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства» при производстве в суде первой инстанции
2.1 Направления совершенствования системы гарантий реализации принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства» .
2.2 Закрепление в УПК РФ сроков рассмотрения уголовных дел по существу как необходимая гарантия реализации принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства»
2.3 Реформирование института возвращения уголовного дела прокурору как способ совершенствования системы гарантий реализации принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства» .
2.4 Совокупность гарантий реализации принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства», обеспечивающих явку вызываемых в суд лиц .
Заключение
Список использованных источников и литературы .
- Исторические предпосылки появления положения о разумном сроке уголовного судопроизводства в российском уголовно–процессуальном праве
- Правовая природа, содержание положения о разумном сроке уголовного судопроизводства и его место в российском уголовно–процессуальном праве
- Закрепление в УПК РФ сроков рассмотрения уголовных дел по существу как необходимая гарантия реализации принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства»
- Совокупность гарантий реализации принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства», обеспечивающих явку вызываемых в суд лиц
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Уголовное судопроизводство призвано защищать личность от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод; а также права и законные интересы лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Эффективность такой защиты во многом зависит от того, соблюдаются ли разумные сроки осуществления уголовно-процессуальной деятельности. Ее чрезмерное затягивание не только создает неудобства для обвиняемого и иных заинтересованных в своевременном рассмотрении уголовного дела лиц, обусловленные пребыванием в состоянии неопределенности, но и препятствует достижению целей уголовного судопроизводства, что ставит под сомнение авторитет судебной власти.
На значимость проблемы соблюдения разумных сроков уголовного судопроизводства постоянно указывает Европейский Суд по правам человека, под влиянием которого Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации был дополнен статьей 6.1 «Разумный срок уголовного судопроизводства», а также принят Федеральный закон «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок от 30 апреля 2010 г. № 69-ФЗ. Однако судебная практика свидетельствует о том, что принятых мер недостаточно для эффективной реализации положения о разумном сроке уголовного судопроизводства, соответственно перед учеными стоит задача выработать рекомендации по совершенствованию системы гарантий реализации данного положения.
Наиболее актуален данный вопрос при рассмотрении уголовных дел в судах первой инстанции. Реализация положения о разумном сроке уголовного судопроизводства на данном этапе существенно затруднена ввиду отсутствия регламентации в уголовно-процессуальном законе сроков рассмотрения дел, а также порядка их продления. Кроме того, значительные задержки в отправлении правосудия имеют место при возвращении дел прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. Проблема неявки участников процесса по вызовам в суд здесь также стоит куда более остро, чем в судах второй и надзорной инстанций.
Степень разработанности темы. Отдельные вопросы, так или иначе связанные с проблемой соблюдения разумных сроков уголовного судопроизводства, освещались в трудах Т. Ю. Амплеевой, Н. Н. Апостоловой,
М. Т. Аширбековой, Ф. Н. Багаутдинова, М. А. Барановой, Г. Белых, Е. Е. Берга, А. Васяева, Ю. В. Винниченко, Н. А. Власенко, А. П. Гуляева, Н. В. Давыдова,
С. П. Желтобрюхова, Л. Д. Калинкиной, К. Б. Калиновского, Н. А. Комаровой,
Т. Л. Корепановой, Ф. М. Кудина, М. А. Милкина-Скопеца, А. В. Образцова,
С. А. Пашина, П. Ф. Пашкевича, И. Н. Полякова, В. Н. Рогачева, Е. В. Рябцевой, И. Н. Самылиной, И. Г. Смирновой, П. Я. Сокола, Н. Г. Стойко, Т. В. Трубниковой, А. П. Фокова, М. М. Хайруллина, Ю. К. Якимовича, Р. Х. Якупова, и многих других ученых.
Ряду проблем, изученных в настоящей работе, посвящены диссертационные исследования: С. А. Ворожцова «Право обвиняемого быть судимым без неоправданной задержки»; А. Ю. Смолина «Принцип процессуальной экономии в уголовном судопроизводстве России», Г. Б. Петровой «Сроки как элемент правового регулирования в уголовном судопроизводстве»; Т. Л. Корепановой «Процессуальные сроки как гарантия защиты конституционных прав и свобод личности в российском уголовном процессе»; Д. Н. Рогачева «Разумность как общеправовая категория», М. А. Милкина-Скопеца «Принцип разумности в либертарно-правовом дискурсе. Историко-правовое исследование». Названные работы имеют важное теоретическое и прикладное значение, однако закрепление в российском законодательстве положения о разумном сроке уголовного судопроизводства обусловливает необходимость исследования института процессуальных сроков во взаимосвязи с положением о разумности права. Кроме того, недостаточная эффективность имеющихся в российском законодательстве гарантий реализации указанного положения требует выявления дополнительных мер, направленных на их совершенствование.
Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом настоящего исследования выступают общественные отношения, складывающиеся между участниками уголовного судопроизводства в процессе реализации положения о разумном сроке уголовного судопроизводства при рассмотрении уголовных дел судом первой инстанции. Предмет исследования – международные, российские и зарубежные нормативно-правовые акты; постановления Европейского Суда по правам человека; материалы уголовных дел, рассмотренных судами первой инстанции; а также труды ученых, посвященные обозначенной проблеме и отдельным ее аспектам.
Цели и задачи исследования. Цель данного диссертационного исследования – создание модели эффективной системы гарантий, позволяющих в своей совокупности обеспечить рассмотрение уголовных дел в суде первой инстанции в разумные сроки.
Указанная цель обуславливает необходимость решения следующих задач:
- исследование правовой природы и содержания положения о разумном сроке уголовного судопроизводства, а также определение его места в российском уголовно-процессуальном праве;
- изучение исторических предпосылок появления в российском праве положения о разумном сроке уголовного судопроизводства;
- выявление основных причин, препятствующих полноценной реализации данного положения в Российской Федерации;
- формулирование теоретических положений и практических рекомендаций по совершенствованию системы уголовно-процессуальных гарантий реализации положения о разумном сроке уголовного судопроизводства при производстве в судах первой инстанции.
Методологической базой диссертационного исследования служит диалектический метод познания, посредством которого было произведено исследование формы и содержания положения о разумном сроке уголовного судопроизводства; установлена взаимосвязь между факторами, препятствующими эффективной реализации данного положения и основными направлениями совершенствования системы гарантий его реализации.
Кроме того, в работе используются историко-правовой метод, который позволил проследить становление положения о разумном сроке уголовного судопроизводства и выявить взаимосвязь данного процесса со сменой типов уголовного судопроизводства. Формально-юридический метод был использован для познания внешней и внутренней формы положения о разумном сроке уголовного судопроизводства. Сравнительно-правовой метод лег в основу сопоставления некоторых гарантий реализации положения о разумном сроке уголовного судопроизводства с гарантиями, реализуемыми в зарубежных странах и т.д.
Нормативную базу диссертации составили Конституция Российской Федерации; нормативно-правовые акты международного уровня; Постановления Европейского Суда по правам человека; нормативно-правовые акты, действовавшие в различные периоды развития российского уголовного процесса; Постановления Конституционного Суда РФ; Постановления Пленума Верховного Суда РФ, а также Постановления Правительства РФ.
Теоретической основой работы выступают труды ученых в области философии, теории и истории права и государства, судоустройства, международного права, гражданско-процессуального, уголовно-процессуального права и социологии.
Эмпирическую базу исследования составляют результаты изучения 300 уголовных дел, рассмотренных районными судами г. Томска, г. Кемерово и Абаканским городским судом за период с 2008 по 2012 гг. Кроме того, было проведено анкетирование 75 судей в Томской, Новосибирской областях и Алтайском крае (по 25 судей из каждого региона). В работе также использованы статистические данные Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, Управлений Судебного департамента по Томской, Кемеровской областям, и Республики Хакасия.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в результате его проведения был выработан комплекс рекомендаций, направленных на создание эффективной системы гарантий, позволяющих в своей совокупности обеспечить рассмотрение уголовных дел в суде первой инстанции в разумные сроки.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Попытки борьбы с судебной волокитой в России предпринимаются на протяжении многих столетий. Содержание правовых норм, направленных на разрешение данной проблемы в уголовном процессе, зависело от соотношения публичных и частных интересов в уголовном судопроизводстве конкретного временного периода.
Если в период преобладания публичных интересов стремление обеспечить быстроту уголовного судопроизводства предопределялось преимущественно необходимостью поддержания авторитета судебной власти и снижения финансовых расходов государства, то с возрастанием значимости частных интересов, быстрота уголовного судопроизводства стала рассматриваться как средство обеспечения защиты прав и законных интересов личности, предоставляющее обвиняемому возможность быть судимым без неоправданной задержки, а потерпевшему – своевременно получить возмещение причиненного преступлением вреда. При этом недопустимым стало достижение быстроты за счет отступления от принципов процесса и вопреки поставленной перед ним цели.
Таким образом, можно говорить о том, что требование быстроты уголовного судопроизводства постепенно трансформировалось в требование разумности его сроков.
2. Разумный срок уголовного судопроизводства представляет собой логически обоснованный, не противоречащий нормам уголовно-процессуального законодательства, определяемый с учетом обстоятельств дела, призванный гарантировать достижение целей уголовного судопроизводства и обеспечение реализации участниками процесса своих прав период, в течение которого должна осуществляться уголовно-процессуальная деятельность по конкретному уголовному делу.
3. В содержание принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства» должны быть включены следующие элементы:
1) уголовное судопроизводство осуществляется в разумный срок;
2) период, принимаемый во внимание при установлении разумного срока, начинает течь с момента возбуждения уголовного дела и заканчивается вступлением в силу итогового решения, завершающего производство по нему;
3) продолжительность уголовного судопроизводства по конкретному делу может зависеть от: правовой и фактической сложности дела; поведения участников уголовного судопроизводства; наличия исключительных обстоятельств; значения сроков судопроизводства для обвиняемого;
4) обстоятельства, связанные с организацией работы органов дознания, следствия, прокуратуры и суда, а также рассмотрение уголовного дела различными инстанциями не может приниматься во внимание в качестве оснований для превышения разумных сроков осуществления уголовного судопроизводства.
4. В УПК РФ следует установить сроки рассмотрения уголовных дел судами первой инстанции в общем порядке – продолжительностью 2 месяца со дня начала разбирательства, закрепив возможность продления данного срока председателями вышестоящих судов.
5. Предлагается исключить из перечня оснований возвращения уголовных дел в порядке ст. 237 УПК РФ случаи, когда требуется соединение уголовных дел. Полномочие по решению вопроса о соединении уголовных дел, подсудных одному суду, необходимо возложить на председателя этого суда (его заместителя); подсудных разным судам одного уровня – на председателя вышестоящего суда (его заместителя); подсудных судам разных уровней – на председателя вышестоящего суда (его заместителя).
Кроме того, следует исключить из числа оснований возвращения уголовных дел в порядке ст. 237 УПК РФ случаи, когда при ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела ему не были разъяснены права предусмотренные УПК РФ, предоставив суду возможность самостоятельно устранять данное нарушение. При этом необходимо закрепить в УПК РФ дополнительное основание проведения предварительного слушания – когда при ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела ему не были разъяснены права, предусмотренные УПК РФ.
Целесообразно также предоставить суду право обязывать орган, допустивший нарушение требований УПК РФ при составлении обвинительного заключения (акта) исправить выявленные нарушения без возвращения уголовного дела.
6. Необходимо закрепить в УПК РФ конкретные сроки, в течение которых возвращенные в порядке ст. 237 УПК РФ дела должны направляться обратно в суд. При этом следует дифференцировать эти сроки в зависимости от серьезности допущенного нарушения.
7. Целесообразно закрепить в УПК РФ положения, которые позволят суду в случаях, когда обвинительное заключение, обвинительный акт либо обвинительное постановление составлены с нарушением требований УПК РФ; когда существует необходимость составления обвинительного заключения или обвинительного акта по уголовному делу, направленному в суд с постановлением о применении принудительных мер медицинского характера; а также в случаях, когда возникает необходимость производства дознания в общем порядке либо предъявления обвинения в совершении более тяжкого преступления возвращать уголовное дело не прокурору, а руководителю следственного органа, начальнику подразделения дознания (при условии уведомления об этом прокурора).
8. Существует необходимость подробной регламентации в УПК РФ порядка вызова участников судопроизводства в суд. В качестве основного способа вызова следует установить направление простой (бумажной) или электронной повестки (с применением технологии «электронная подпись»). В качестве дополнительного способа извещения о дате и времени судебного разбирательства, целесообразно направлять СМС-уведомления.
9. Обязательство о явке по своей правовой природе не является мерой процессуального принуждения. В целях обеспечения исполнения участниками уголовного процесса возложенной на них обязанности являться по вызовам к следователю, дознавателю, в суд, а также с целью обеспечения исполнения постановлений о принудительном приводе, считаем необходимым брать его у всех участников уголовного судопроизводства еще на стадии предварительного расследования. В связи с этим полагаем, что норму, регламентирующую порядок отобрания обязательства о явке, следует переместить в главу 21 УПК РФ «Общие условия предварительного расследования».
10. Считаем необходимым внести в УПК РФ поправки, которые позволят применять в отношении уклоняющихся от явки в суд участников судопроизводства не только принудительный привод, но и денежное взыскание. Кроме того, следует возложить на участников уголовного судопроизводства обязанность, в случае невозможности явиться по вызову в суд, своевременно (т.е. сразу же, как только стало известно об обстоятельствах, препятствующих исполнению данной обязанности) уведомлять его об этом суд и в последующем предоставлять соответствующее документальное подтверждение уважительности причин неявки. Если же лицо не предоставило такого подтверждения, заранее не уведомило о невозможности явиться (либо не предоставило подтверждения того, что не имело возможности уведомить) так же, как и в случае неявки без уважительных причин, суд должен иметь возможность наложить на него денежное взыскание и в последующем подвергнуть принудительному приводу.
11. Считаем необходимым регламентировать в УПК РФ порядок информирования потерпевших, свидетелей, их законных представителей, а также понятых о предоставленном им праве получать возмещение недополученной заработной платы за время, затраченное ими в связи с вызовом в суд (в случае если указанные лица работают) либо на получение денежных компенсаций за отвлечение их от обычных занятий (речь идет о лицах, не имеющих постоянного заработка), а также на возмещение расходов, связанных с явкой к месту производства процессуальных действий и проживанием в нем.
Теоретическая значимость диссертации состоит в раскрытии содержания принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства», определении его места в системе принципов российского права, а также в выработке рекомендаций по совершенствованию системы гарантий его реализации при производстве в судах первой инстанции. Полученные в ходе написания настоящей диссертации результаты могут быть использованы для дальнейших научных исследований по затронутым в ней проблемам.
Практическая значимость настоящего исследования заключается в том, что предложенные в нем рекомендации по совершенствованию законодательства могут быть использованы в правотворческой и правоприменительной деятельности, при написании учебной и учебно-методической литературы и преподавании курса «Уголовный процесс» в высших учебных заведениях.
Апробация результатов. Диссертационное исследование выполнено на кафедре уголовного процесса, прокурорского надзора и правоохранительной деятельности Юридического института Томского государственного университета, где проведены его обсуждение и рецензирование. Основные положения диссертации были представлены на 7 научно-практических конференциях, проходивших в 2010-2013 гг. в Томске, Красноярске, Барнауле, Ижевске. Кроме того, автором опубликовано 10 научных статей по исследованным в диссертации вопросам, в том числе 5 из них – в журналах, которые включены в перечень российских рецензируемых научных журналов и изданий для опубликования основных научных результатов диссертаций.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы и четырех приложений.
Исторические предпосылки появления положения о разумном сроке уголовного судопроизводства в российском уголовно–процессуальном праве
Появление новых правовых норм всегда обусловлено изменениями в общественной жизни страны. По мере того, как меняется политический режим, экономические и социальные условия, происходит преобразование и системы права. В ходе такого преобразования одни нормы вовсе утрачивают свою силу, другие остаются в практически неизменном виде, а третьи проходят длительный эволюционный путь. Так, обеспечению быстроты рассмотрения уголовных дел придавалось важное значение практически на всех этапах развития российского уголовного процесса, однако в разные периоды ее обеспечение преследовало различные цели и реализовывалось в отличных друг от друга формах. Одним из первых источников права, в котором фигурируют нормы, направленные на обеспечение быстроты судебной процедуры, был Судебник 1497 года. Статья 36 данного закона содержала прямое указание на недопустимость задержек в судебном рассмотрении дел: «А которого татя дадут на поруку в какове деле ни буди, и им исцов и ответчиков не волочити, а ставити их перед судиами…» . По получении челобитной и назначении судьи суд выдавал недельщику «приставную грамоту», в которой указывалась цена иска и его основания. Помимо «приставной», давалась «срочная» грамота, которую недельщик обязан был вручить сторонам и либо собственноручно доставить ответчика в суд, либо взять его на поруки (ст.ст. 36, 37).
Стороны обязаны были явиться на суд в срок, указанный в срочной грамоте. Срок можно было «отписать», т.е. отсрочить, предварительно сообщив об этом и уплатив дополнительную пошлину (хоженое или езд) : «А от срочных от подписи дьяку имать от срочные по две денги. А от отписных срочных дьяку имати от подписи с рубля по три денги. А подьячим имати от писма с рубля по две денги. А коли ищея или ответчик оба вместе хотят срок отписати, и они платят оба по половинам от подписи и от писма, а неделщику хожоное. А который ищея или ответчик к сроку не поедет, а пошлет срока отписывать, и тому все платить одному от срочных от обеих да и хоженое. А срочные дьяком держати у себя» . Неявка ответчика к суду в назначенный срок влекла за собой признание его виновным без разбора дела и выдачу истцу на восьмой день после назначенного срока суда так называемой «бессудной грамоты» (ст. 27). Неявка истца влекла за собой прекращение дела . Явка послухов (свидетелей) в суд также была обязательной. В случае неявки иск и все убытки и пошлины перекладывались на послуха: «А послух не пойдет перед судью, ест ли за ним речи, нет ли, оно на том послусе исцово и убытки и все пошлины взятии» (ст. 50). Если неявка послуха произошла из-за неверно указанного приставом срока, послух мог искать свои убытки с пристава через суд: «А с праветчиком о сроце тому послуху суд» (ст. 50) .
Есть все основания полагать, что такой порядок судопроизводства практически исключал возможность затягивания процедуры рассмотрения дела его участниками (кроме суда), поскольку неявка в суд истца, ответчика или свидетеля (в случае, если срок не был отписан) не являлась препятствием к вынесению итогового процессуального акта. При этом отложение судебных заседаний по инициативе указанных субъектов влекло для них серьезные финансовые затраты. Кроме того, дополнительной гарантией обеспечения своевременности рассмотрения дела выступала детальная регламентация порядка вызова и доставления в суд, назначение должностного лица, ответственного за его соблюдение, а также закрепление ответственности этого лица. Таким образом, единственным субъектом, чье поведение могло негативным образом сказаться на сроках судебного разбирательства, выступал сам суд, деятельность которого не ограничивалась ни предельными сроками, ни какой–либо ответственностью. Вместе с тем, исследование вышеприведенных норм Судебника 1497 года с точки зрения соотношения личности и государства , позволяет сделать вывод, что они были нацелены не на достижение объективной истины и защиту прав потерпевших и подсудимых, а на экономию государственных ресурсов. Закон допускал вынесение решения по делу не в пользу лица лишь по причине его неявки в суд и неприменения процедуры отписания срока, то есть ставил скорость и экономичность судебной процедуры намного выше истинных интересов правосудия – защиты прав подсудимого и потерпевшего. Названные недостатки частично были устранены в Соборном Уложении 1649 года. Так, статья 24 главы Х содержала адресованные суду требования о недопущении промедления в рассмотрении поступающих дел: «А будет которой судья не учнет ездить в приказ своим упрямъством, не хотя в том приказе быть, кроме отеческих дел, и не для болезни, и не для иного какова нужнаго недосугу, и не будет его в приказе многие дни, и тому судье за его вину учинить наказанье, что государь укажет, и велеть ему быть у государева дела, и всякие судныя дела вершить безволокитно, чтобы за судьею и за всяким приказным человеком ни в котором приказе ни каким людем лишние волокиты и проести не было». В статье 22 главы Х также указывалось: «… подьячему велеть судное дело против исцовых и ответчиковых речей написав, положити на стол к вершению вскоре, а вдаль никаких судных дел не откладывати. И которые дела доведетца вершити обчими ближними ссылками и крепостьми и крестным целованием, и те дела вершити безволокитно. А по которым делам доведетца послать в городы обыскивать, и государевы грамоты к воеводам и приказным людем посылати по тому же вскоре безо всякого мотчанья, и велети в городех сыскивати, и обыски из городов присылати вскоре же. А как из городов обыски пришлют, и ис тех обысков для вершенья судного дела велеть выписать на перечень, и по обыском судные дела по тому же вершити вскоре, чтоб никому в судных делех лишние волокиты и убытков не было» .
Правовая природа, содержание положения о разумном сроке уголовного судопроизводства и его место в российском уголовно–процессуальном праве
Н. А. Комарова раскрывает содержание процессуального срока более подробно, рассматривая его как «имеющий правовое значение период, в течение которого должно совершаться конкретное действие (или требуется воздержаться от его совершения), принимается решение, предусмотренное законом, участник находится в определенном процессуальном состоянии, устанавливается продолжительность стадии процесса и т. д.» . Очевидно, что данные авторы характеризуют рассматриваемое понятие с точки зрения его формы, то есть внешнего проявления. В свою очередь А. П. Гуляев писал, что процессуальные сроки в уголовном процессе представляют собой разновидность правовых средств, направленных на обеспечение правильного осуществления по каждому уголовному делу задач судопроизводства . Т. Л. Корепанова также указывает на то, что с юридической точки зрения уставленный законом срок представляет собой процессуальную гарантию. Установление и строгое соблюдение процессуальных сроков имеет своей целью обеспечение своевременной реализации участниками процесса не только процессуальных прав, но и своих прав и свобод, предусмотренных в Конституции РФ . Как видно, А. П. Гуляев и Т. Л. Корепанова сделали акцент на содержательной стороне понятия «процессуальный срок», раскрыв его значение для уголовного процесса, в то время как К. Б. Калиновский и Н. А. Комарова отразили его внешнюю составляющую. Мы не усматриваем каких-либо противоречий между приведенными точками зрения и считаем целесообразным рассматривать их в комплексе, поскольку содержание любого явления проявляется в его форме. Таким образом, понятие «процессуальный срок» в уголовном судопроизводстве можно определить как закрепленный в УПК РФ период времени, в течение которого должны совершаться процессуальные действия (или требуется воздержаться от их совершения), приниматься предусмотренные законом решения, участник должен находиться в определенном процессуальном состоянии, длиться стадия процесса и т.д.; направленный на эффективное решение задач уголовного судопроизводства. Иными словами, процессуальные сроки – это устанавливаемые законодателем временные границы, в рамках которых правоприменитель в каждом конкретном случае должен определять продолжительность процессуальной деятельности по конкретному уголовному делу. При этом в процессуальных сроках выражается разумность законодателя, а в сроках, определяемых правоприменителем – его собственная разумность. И если она имела место, то такой срок, соответственно, следует признавать разумным. Подытоживая вышесказанное, разумный срок уголовного судопроизводства можно определить как логически обоснованный, не противоречащий нормам уголовно–процессуального законодательства, определяемый с учетом обстоятельств дела, призванный гарантировать достижение целей уголовного судопроизводства и обеспечение реализации участниками процесса своих прав период, в течение которого должна осуществляться уголовно-процессуальная деятельность по конкретному уголовному делу.
При этом, как уже отмечалось в предыдущем параграфе, необходимо отличать разумный срок от быстроты, поскольку чрезмерное стремление в кратчайшие сроки завершить уголовный процесс способно оказать весьма негативное воздействие на его результаты. Как обоснованно указывает П. Я. Сокол, «быстрота процесса не должна быть излишней, она не должна превращаться в поспешность с тем, чтобы временные рамки процесса позволяли всем его субъектам полностью реализовать свои права и обязанности, а органам судопроизводства – решить все возложенные на них задачи» . На необходимость соблюдения баланса между скоростью и качеством рассмотрения уголовных дел указывают и некоторые зарубежные ученые .
Данные выводы полностью согласуются с позицией Европейского Суда по правам человека, который в ряде своих постановлений отмечает, что особая быстрота рассмотрения дела, не должна мешать работе судей при выполнении их задач с надлежащей тщательностью .
К сожалению, в практике российских судов нередко встречаются случаи, когда желание ускорить рассмотрение уголовного дела влечет значительное отступление от таких важных принципов как непосредственность и устность судебного разбирательства. Как справедливо отмечает М. К. Свиридов, в таком случае «восприятие и проверка доказательств являются ущербными, допускающими возможность искажения содержания доказательств» .
Так, например, в ходе рассмотрения Абаканским городским судом уголовного дела № 400251 были оглашены показания восьми из девяти свидетелей в связи с тем, что данные лица по неизвестным причинам дважды не являлись по вызовам в суд. При этом никаких мер, направленных на обеспечение их участия в судебном разбирательстве предпринято не было . Подобная ситуация имела место и при рассмотрении Октябрьским районным судом г. Томска уголовного дела № 2011/1094: на первое судебное заседание не явился ни один из пяти вызванных свидетелей. Их показания были оглашены даже без осуществления повторного вызова . Наличие данной проблемы подтверждают и сами судьи. В частности, о том, что по большинству дел оглашаются показания неявившихся в суд свидетелей и потерпевших сообщили 40 % опрошенных судей Томской области, 39,6 % Новосибирской области и почти половина (47,8 %) опрошенных судей Алтайского края . Кроме того, при рассмотрении уголовных дел достаточно редко производится осмотр имеющихся в деле вещественных доказательств. На данный факт указали 51 % опрошенных судей Томской области, 47,5 % судей Новосибирской области и 61,2 % Алтайского края . Обобщение полученных в ходе изучения уголовных дел результатов показало, что в некоторых судах данные показатели еще более высоки. Так, в 93 % дел, рассмотренных районными судами г. Кемерово; 76 % дел, рассмотренных районными судами г. Томска и 64 % Абаканским городским судом оглашались показания свидетелей в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ. При этом в районных судах г. Кемерово оглашение показаний всех участвующих в деле свидетелей имело место в 12 % случаев, а в районных суда г. Томска и Абаканском городском – в 10 % . Что касается вещественных доказательств, то случаев их осмотра при рассмотрения уголовных дел в Абаканском городском суде мы не встретили вообще, в районных судах г. Кемерово частота данного судебного действия составила 4 %, а районных судах г. Томска – 2 % .
Закрепление в УПК РФ сроков рассмотрения уголовных дел по существу как необходимая гарантия реализации принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства»
Обвинительное заключение, обвинительный акт представляют собой процессуальные документы, вынесением которых завершается стадия предварительного расследования, т.е. в них содержится вся та информация, на которую будет ссылаться государственный обвинитель в суде: существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела; формулировку предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающих ответственность за данное преступление; перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и краткое изложение их содержания; перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты, и краткое изложение их содержания; обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание; данные о потерпевшем, характере и размере вреда, причиненного ему преступлением и т.д. (ч. 1 ст. 220, ч. 1 ст. 225 УПК РФ).
Перечисленная информация не является новой, она указывается на основании сведений, содержащихся в материалах уголовного дела, с которыми обвиняемый предварительно был ознакомлен, однако он не может предугадать, какие именно данные найдут отражение в обвинительном заключении (акте), в частности, какие доказательства в итоге будут положены в основу обвинения. Соответственно для того, чтобы у обвиняемого была полноценная возможность подготовиться к защите своих прав в суде, он должен получить копию обвинительного заключения заблаговременно.
Таким образом, абсолютно права Е. В. Ежова в том, что невручение обвиняемому копии обвинительного заключения (обвинительного акта) напрямую затрагивает его право на осуществление защиты по уголовному делу и исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного документа .
Кроме того, если предоставить суду право вручать обвиняемому обвинительное заключение (акт), велика вероятность того, что прокуроры в разы чаще будут пренебрегать исполнением данной обязанности, надеясь на ее исполнение судом. С учетом того, что процедура вручения данных процессуальных документов, требует определенных временных затрат, куда более разумным, видится ее осуществление прокурором: параллельно с направлением дела в суд, а не самим судом – после того, как дело уже поступило в его производство. Сказанное позволяет сделать вывод, что закрепленное в п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ основание возвращения уголовного дела прокурору должно быть сохранено . 2. Ю. С. Вертипрахова также считает необходимым исключить п. 4 из ч. 1 ст. 237 УПК РФ, поскольку данная норма существенно увеличивает срок принятия судебного решения. Данный вывод она обосновывает тем, что соединение судом нескольких уголовных дел в одно производство не нарушит право подсудимого на защиту, поскольку не влечет ухудшения его положения. Если несколько уголовных дел, подлежащих соединению, уже было направлено в суд в установленном законом порядке, это значит, что по каждому из таких дел обвиняемому было предъявлено обвинение, вручены копии обвинительного заключения (акта), т.е. он уже знает, в чем обвиняется и ознакомлен с материалами уголовных дел по отдельности. Данное процессуальное решение никак не отразится и на назначении наказания, поскольку ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации предусматривает назначение наказания по совокупности преступлений . Е. В. Ежова высказала подобное предложение, объясняя это тем, что право суда объединять уголовные дела не противоречит состязательному порядку уголовного судопроизводства . В действующем УПК РФ порядок соединения уголовных дел предусмотрен в ст. 153, включенной в главу 21 – «Общие условия предварительного расследования». Согласно ч. 3 ст. 153 УПК РФ соединение уголовных дел, находящихся в производстве следователя, производится на основании постановления руководителя следственного органа. Соединение уголовных дел, находящихся в производстве дознавателя, производится на основании постановления прокурора. Решение о соединении уголовных дел о преступлениях, подследственных в соответствии со статьями 150 и 151 УПК РФ разным органам предварительного расследования, принимает руководитель следственного органа на основании решения прокурора об определении подследственности. В случае если предварительное расследование осуществляется в форме дознания, указанное решение принимает прокурор.
Очевидно, что данная норма направлена на обеспечение оперативного, всестороннего и полного расследования одновременно нескольких уголовных дел. Что касается соединения уголовных дел в суде, то оно призвано обеспечить эффективное и быстрое рассмотрение и разрешение нескольких дел, расследование которых уже завершено, соответственно руководитель следственного органа и прокурор не имеют никакого отношения к данному процессу. Если дело было направлено в суд, значит его расследование было завершено, и указанные органы не могут и не имеют права восполнять «тактические нарушения, допущенные в процессе расследования» . Если же суд усматривает основания для рассмотрения нескольких дел в рамках единого судопроизводства, то логичным видится предоставление ему возможности самому решать вопрос об их соединении, как это и было предусмотрено в ранее действующем УПК.
Совокупность гарантий реализации принципа «Разумный срок уголовного судопроизводства», обеспечивающих явку вызываемых в суд лиц
Статью 232 УПК РФ дополнить положением следующего содержания: «Вызываемое в суд лицо обязано явиться в назначенный срок, а в случае существования причин, препятствующих явке, незамедлительно уведомить об этом суд и предоставить документы, подтверждающие наличие таких причин. В случае неявки без уважительных причин, равно как и в случае, если лицо своевременно не уведомило об их наличии или не предоставило документов, их подтверждающих, вызываемое в суд лицо, может быть подвергнуто принудительному приводу либо к нему могут быть применены иные меры процессуального принуждения, предусмотренные статьей 111 настоящего Кодекса». – Часть 6 ст. 42, ч. 7 ст. 56 дополнить словами «либо денежному взысканию согласно ст. 117 настоящего кодекса», а статью 60 дополнить частью 5 следующего содержания: «В случае уклонения от явки по вызовам дознавателя, следователя или в суд без уважительных причин понятой может быть подвергнут приводу либо на него может быть наложено денежное взыскание согласно ст. 117 настоящего кодекса».
Подводя итог данному параграфу, можно сделать следующие выводы. 1. Существует необходимость подробной регламентации в УПК РФ порядка вызова в суд. В качестве основного способа вызова следует установить направление простой (бумажной) или электронной повестки. Если вызываемое в суд лицо имеет возможность получить повестку в электронном виде и подтвердить факт ее получения, то необходимо отдать предпочтение именно такому способу вызова, поскольку он является более экономичным как в отношении временных, так и в отношении финансовых затрат. Направленная в электронном виде повестка, а также высылаемое в ответ подтверждение о ее получении должны быть подписаны с применением технологии «электронная подпись» в предусмотренном федеральным законодательством порядке. Если направление электронной повестки невозможно, либо лицо, которому она была направлена, в течение трех суток не подтвердило факт получения повестки, необходимо осуществить вызов путем направления повестки на бумажном носителе. В таком случае повестка должна вручаться лично в руки либо путем направления заказного письма с уведомлением. В качестве дополнительного способа извещения о дате и времени судебного разбирательства, целесообразно направлять СМС–уведомления.
Обязательство о явке по своей правовой природе не является мерой процессуального принуждения. В целях обеспечения исполнения участниками уголовного процесса возложенной на них обязанности являться по вызовам к следователю, дознавателю, в суд, а также с целью обеспечения исполнения постановлений о принудительном приводе считаем необходимым брать его у всех участников уголовного судопроизводства еще на стадии предварительного расследования. В связи с этим полагаем, что норму, регламентирующую порядок отобрания обязательства о явке, следует переместить в главу 21 УПК РФ «Общие условия предварительного расследования». 3. В случаях, когда существует необходимость допроса свидетелей, отбывающих наказание в виде лишения свободы в другом населенном пункте, целесообразно производить его в порядке ст. 278.1 УПК РФ, то есть путем использования систем видеоконференц-связи. 4. Считаем необходимым закрепить в УПК РФ порядок уведомления судом администрации следственных изоляторов о необходимости доставления содержащихся в них лиц для участия в судебном разбирательстве. 5. При рассмотрении большинства уголовных дел имеет место неявка вызываемых в суд лиц, что крайне негативно сказывается на сроках их рассмотрения. Полагаем, что внесение в УПК РФ изменений, которые позволят применять в отношении уклоняющихся от явки участников судопроизводства не только принудительный привод, но и денежное взыскание, позволят частично решить данную проблемы. Кроме того, следует возложить на участников уголовного судопроизводства обязанность, в случае невозможности явиться по вызову в суд, своевременно (т.е. сразу же, как только стало известно об обстоятельствах, препятствующих исполнению данной обязанности) уведомлять его об этом и в последующем предоставлять соответствующее документальное подтверждение уважительности причин неявки. Если же лицо не предоставило такого подтверждения, заранее не уведомило о невозможности явиться (либо не предоставило подтверждения того, что не имело возможности уведомить) так же, как и в случае неявки без уважительных причин, суд должен иметь возможность наложить на него денежное взыскание и в последующем подвергнуть принудительному приводу.
Действующее уголовно-процессуальное законодательство предоставляет потерпевшим, свидетелям, их законным представителям, а также, понятым право получать возмещение недополученной заработной платы за время, затраченное ими в связи с вызовом в суд (в случае если указанные лица работают) либо на получение денежных средств за отвлечение их от обычных занятий (речь идет о лицах, не имеющих постоянного заработка), а также расходов, связанных с явкой к месту производства процессуальных действий и проживанием. Однако на практике данные права практически не реализуются. В этой связи считаем необходимым регламентировать в УПК РФ порядок информирования названных лиц о наличии у них указанного права и способе его реализации
Считаем необходимым ограничить возможность раскрытия подлинных сведений лиц, допрашиваемых в условиях, исключающих визуальное наблюдение, закрепив в УПК РФ требование о необходимости получения на это их согласия. В противном случае данные ими показания должны быть исключены из перечня доказательств. Если же они имеют существенное значение для дела, то суд должен иметь возможность огласить сведения о личности участников уголовного судопроизводства, которыми они были даны, только при условии обеспечения выбранных ими мер безопасности, предусмотренных федеральным законодательством.
