Содержание к диссертации
Введение
1 . Развитие российского законодательства об уголовной ответственности за нарушение неприкосновенности частной жизни 11
2. Объективные признаки нарушения неприкосновенности частной жизни по УК РФ 1996 г.
2.1 Объект преступления 31
2.2 Предмет нарушения неприкосновенности частной жизни 61
2.3. Объективная сторона нарушения неприкосновенности частной жизни 88
3. Субъективные признаки нарушения неприкосновенности частной жизни по УК РФ 1996 г.
3.1 Субъект преступления 128
3.2. Субъективная сторона нарушения неприкосновенности частной жизни 137
4. Квалифицированный вид нарушения неприкосновенности частной жизни. Отграничение нарушения неприкосновенности частной жизни от иных преступлений, посягающих на частную жизнь лица
4.1. Нарушение неприкосновенности частной жизни, совершенное лицом с использованием своего служебного положения 152
4.2. Отграничение нарушения неприкосновенности частной жизни от иных преступлений, посягающих на частную жизнь лица 165
Заключение 178
Список литературы 179
- Предмет нарушения неприкосновенности частной жизни
- Объективная сторона нарушения неприкосновенности частной жизни
- Субъективная сторона нарушения неприкосновенности частной жизни
- Нарушение неприкосновенности частной жизни, совершенное лицом с использованием своего служебного положения
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Международно-правовыми актами, в том числе Европейской конвенцией о защите прав человека и его основных свобод, Конвенцией Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека, и рядом других предусмотрено право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну. Ст.ст. 23, 24 Конституции РФ также гарантируют право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну.
Конечно, невозможны демократическое общество и правовое государство, в котором не обеспечена свобода продвижения каждого в информационном поле. Но эта свобода должна иметь социально обусловленные пределы и рамки, благодаря которым частная жизнь личности защищается от информационного вторжения. В современных условиях, когда постоянно возрастает значение информационной сферы, проблема правовой защиты информации о частной жизни человека становится все более актуальной. От того, насколько действенным является этот механизм, зависит нормальное физическое, интеллектуальное и духовное развитие граждан государства.
В действующий УК РФ включена статья, предусматривающая уголовную ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни лица, что является новеллой российского уголовного права и свидетельствует о стремлении законодателя отражать потребности общества в уголовно-правовой охране соответствующих отношений. Однако защиту сведений, составляющих личную и семейную тайну, следует все же признать недостаточной. Такой вывод можно сделать по нескольким причинам. УК РФ не дает исчерпывающей характеристики объективных и субъективных признаков нарушения неприкосновенности частной жизни. Видимо, неслучайно практика применения ст. 137 УК РФ настолько незначительна, что можно говорить скорее о ее фактическом отсутствии: согласно статистическим данным ГИЦ МВД за 1997 -
2002 г.г: за 1997 по данной статье было возбуждено б уголовных дел, за 1998 -17, за 1999 - 17, за 2000 - 21, за 2001 - 6, за 2002 - 12. И это, разумеется, в масштабах всей страны. Если же говорить об осужденных за совершение данного преступления, то их количество еще меньше.
Не дает полного представления о составе нарушения неприкосновенности частной жизни и уголовно-правовая литература. В частности, остались без внимания многие существенные вопросы трактовки объекта, объективной и субъективной стороны, субъекта этого преступления. Проблемными являются и вопросы отграничения нарушения неприкосновенности частной жизни от иных преступлений, посягающих на частную жизнь человека.
Сказанное выше и обусловило выбор темы диссертационного исследования.
Цели и задачи исследования. Цель диссертационного исследования -
углубленная уголовно-правовая характеристика нарушения
неприкосновенности частной жизни, разработка предложений по совершенствованию законодательной конструкции состава этого преступления и практики применения ст. 137 УК РФ. Эти цели определили необходимость решения следующих задач:
-изучить историю становления и развития состава нарушения неприкосновенности частной жизни лица в российском уголовном праве;
-проанализировать такие понятия как «частная жизнь», «неприкосновенность частной жизни», «тайна частной жизни», «личная тайна», «семейная тайна», а также определить условия отнесения тех или иных сведений к личной или семейной тайне;
-исследовать объективные и субъективные признаки основного и квалифицированного состава нарушения неприкосновенности частной жизни;
-выявить и указать пути решения проблемных вопросов, связанных с практическим применением уголовно-правовых нормы об ответственности за нарушение неприкосновенности частной жизни лица;
-разработать и обосновать предложения по совершенствованию ст. 137 УК РФ, предусматривающей уголовную ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни лица.
Объект и предмет исследования. Объект исследования - общественные отношения в сфере уголовно-правовой охраны неприкосновенности частной жизни. Предмет исследования - нормы российского и зарубежного уголовного законодательства об ответственности за нарушение неприкосновенности частной жизни; нормы конституционного, гражданского законодательства Российской Федерации, закрепляющие право каждого на неприкосновенность частной жизни; опубликованные научные исследования и иная научно-правовая литература по данному вопросу; судебная практика по уголовным делам о нарушении неприкосновенности частной жизни.
Методология и методика исследования. Методологической основой исследования является материалистическая теория познания. Методику исследования составили общенаучные методы познания (дедукция и индукция, анализ и синтез), а также ряд частнонаучных методов: историко-правовой, сравнительно-правовой, формально-логический, системно-структурный, конкретно-социологический.
Нормативная и теоретическая основы исследования. Нормативную
основу диссертационного исследования составили: Всеобщая
декларация прав человека, Международный Пакт о гражданских и политических правах, Европейская конвенции о защите прав человека и его основных свобод, Конституция РФ, Уголовный кодекс Российской Федерации, Гражданский кодекс Российской Федерации, семейное, уголовно-процессуальное, гражданско-процессуальное законодательство РФ, законодательство о здравоохранении, нотариате, информации, банках и банковской деятельности и др.
Теоретической основой исследования послужили труды по общей теории права, истории государства и права России, российскому конституционному,
6 уголовному, гражданскому праву, философии, психологии, в том числе работы таких ученых, как С. С. Алексеев, Ю. М. Антонян, М. П. Апранич, В. М. Баранов, А. И. Бойцов, Г. И. Борзенков, С. В. Бородин, А. Б. Венгеров, Б. С, Волков, В. Н. Воронова, О. Б. Гусев, Л. Д. Гаухман, В. К. Глистин, П. С. Дагель, И. Диваева, Н. Егорова, А. Ф. Зелинский, С. В. Землюков, Г. А. Злобин, В. П. Иванский, Е. Е. Калашникова, А. Г. Кибальник, В. Н. Клочков, Д. П. Котов, Л. О. Красавчикова, В. В. Крылов, Н. Ф. Кузнецова, Б. А. Куринов, В. Н. Кудрявцев, И. С. Лейкина, В. Н. Лопатин, В. А. Мазуров, М. Н. Малеина, В. В. Мальцев, В. И. Манохин, В. И. Мархотин, И. М. Матузов, Г. Н. Москалькова,
A. В. Наумов, Б. С. Никифоров, Г. П. Новоселов, Т. Нуркаева, Ю. А. Огибалин,
B. Г. Павлов, С. М. Паршин, М. Петросян, И. Л. Петрухин, А. А. Пионтковский,
А. И. Попов, Л. М. Прозументов, А. И. Рарог, А. А. Рожнов, Н. Н. Розин, Г. Б.
Романовский, Н. М. Свиддов, И. В. Смолькова, В. Н. Соломоненко, Ю. Н.
Старилов, Н. С. Таганцев, В. Я. Таций, А. Н. Трайнин, И. М. Тяжкова, В. Д.
Филимонов, И. Я. Фойницкий, Е. А. Фролов, Т. Г. Черненко, А. Р. Чернявский,
И. Я. Шевченко, А. Эрделевский, И. А. Юрченко и других.
Эмпирическую основу работы составляют материалы опубликованной судебной практики, результаты конкретного социологического исследования (интервьюирования и анкетирования 300 респондентов (адвокатов, судей, работников прокуратуры; учащихся 8-11 классов средних общеобразовательных школ).
Научная новизна работы. Диссертация представляет собой углубленное
исследование уголовно-правовой характеристики нарушения
неприкосновенности частной жизни, выполненное с учетом последних изменений в уголовном, конституционном, гражданском, семейном законодательстве. Исследование проведено в историко-правовом и сравнительно-правовом аспектах.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Развитие уголовно-правовых норм об ответственности за нарушение
неприкосновенности частной жизни прошло несколько этапов: впервые
появившись в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., в
котором устанавливалась ответственность за диффамацию, нормы об
уголовной ответственности за вторжение в частную жизнь лица получили
дальнейшее развитие в Уголовном Уложении 1903 г. Они были предусмотрены
ст. 531 «Опозорение разглашением» и ст. 541 «Оглашение тайн». В Советском
уголовном законодательстве действенных механизмов уголовно-правовой
защиты неприкосновенности частной жизни граждан не существовало. УК
РСФСР 1922, 1926 г.г. не предусматривали составов преступлений,
устанавливавших ответственность за нарушение неприкосновенности частной
жизни. УК РСФСР I960 г. обеспечивал фрагментарную уголовно-правовую
защиту некоторых сфер частной жизни. В УК РФ 1996 г. уголовно-правовая
защита частной жизни вышла на иной качественный уровень. В нем
предусмотрена достаточно согласованная множественность уголовно-правовых
запретов, направленных на защиту частной жизни в ее наиболее существенных
сферах.
2. Объект преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ обладает
сложной структурой. В его содержание входят как фактические отношения
человека в сфере частной жизни, так и его правомочия, имеющие
исключительный характер. В объект преступления входят и общественные
отношения, обеспечивающие неприкосновенность частной жизни, т. е. ее
защищенность от постороннего несанкционированного вмешательства.
3. Предметом рассматриваемого преступления являются сведения
(информация) о частной жизни лица, составляющие личную или семейную
тайну. При этом не имеет значения форма ее выражения - она может быть как
документированной (содержаться на материальном носителе), так и не
документированной. Сведения о частной жизни лица включают как сведения о
поведении, соответствующем нормам морали и права, так и о поведении, противоречащим этим нормам (аморальном или противоправном). Сведения об аморальном поведении лица составляют тайну его частной жизни. Сведения о противоправном поведении будут составлять тайну лишь в том случае, если речь идет о противоправном поведении, имевшемся в прошлом.
Потерпевший от нарушения неприкосновенности частной жизни -физическое лицо в любом возрасте (в том числе и малолетний), как гражданин РФ, так и иностранный гражданин и лицо без гражданства, как дееспособный, так и недееспособный.
Незаконное собирание сведений о частной жизни лица является оконченным с момента их получения. Если процесс собирания по независящим от воли виновного обстоятельствам не закончился результатом в виде завладения сведениями, содеянное следует квалифицировать по ст. 137 УК РФ со ссылкой на ч. 3 ст. 30. Незаконное распространение сведений о частной жизни лица является оконченным с момента их передачи третьему лицу (лицам).
В ст. 137 УК РФ необходимо предусмотреть ответственность за незаконные хранение и использование указанных сведений. В таком виде эта норма будет соответствовать ст. 24 Конституции РФ, в ч.1 которой говорится о том, что сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются.
7. Вместо квалифицированного вида преступления, предусмотренного ч. 2
ст. 137 УК РФ - нарушение неприкосновенности частной жизни лица,
совершенное лицом с использованием своего служебного положения - в УК РФ
следует предусмотреть такой квалифицированный вид как незаконные
собирание, хранение, использование и распространение сведений о частной
жизни лица, составляющих его личную и семейную тайну, совершенные лицом,
которому сведения стали известны по службе, в связи с его профессией или
выполняемой им работой.
В ст. 137 УК РФ необходимо предусмотреть квалифицирующий признак: незаконное собирание информации о частной жизни лица с использованием специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, так как при собирании сведений указанным способом сам процесс собирания значительно облегчается, и с помощью таких устройств можно получить особо охраняемую информацию.
Публичный способ распространения сведений о частной жизни лица, составляющих личную или семейную тайну, необходимо рассматривать в качестве квалифицирующего признака нарушения неприкосновенности частной жизни, так как распространение сведений, составляющих тайну частной жизни, в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации представляет большую общественную опасность по сравнению с «простым» распространением. В тексте ст. 137 УК РФ необходимо указать на такие существенные признаки публичного распространения сведений как незаконность, либо отсутствие согласия лица на совершение данного действия.
10. Корыстные и иные низменные побуждения необходимо предусмотреть
в числе квалифицирующих нарушение неприкосновенности частной жизни
признаков, так как наличие указанных мотивов существенно повышает
общественную опасность этого преступления.
Теоретическая и практическая значимость работы. Работа углубляет и уточняет теоретические представления о составе преступления «Нарушение неприкосновенности частной жизни»; выводы, обоснованные в диссертации, могут быть использованы в других научных исследованиях по этой проблеме. Они могут найти применение в законопроектной работе, в преподавании курса уголовного права. Разработанные предложения и рекомендации по квалификации нарушения неприкосновенности частной жизни лица могут оказать помощь в правоприменительной деятельности.
Апробация результатов исследования. Результаты диссертационного исследования отражены в 9 научных публикациях автора. Основные положения диссертации докладывались на международных, всероссийских, межрегиональных, региональных научно-практических конференциях, проходивших в Виннице, Новосибирске, Томске, Барнауле, Новокузнецке (2000 -2006г.г.).
Результаты исследования используются при преподавании курса уголовного права на юридическом факультете Новокузнецкого филиала-института Кемеровского государственного университета.
Структура работы. Работа состоит из введения, четырех глав, объединяющих 7 параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Предмет нарушения неприкосновенности частной жизни
Вопрос о предмете преступления, его видах, значении является в науке уголовного права не менее дискуссионным, чем вопрос об объекте преступления. К его рассмотрению обращались такие ученые как В. Я. Таций, Б. А. Куринов, Б. С. Никифоров и другие.
В российской науке уголовного права устоявшейся является позиция, согласно которой причинение вреда или угроза его причинения объекту преступного посягательства осуществляется главным образом через воздействие на предмет преступления. При этом предмет преступления традиционно рассматривается как факультативный признак объекта в силу того, что не все составы преступления включают в себя в качестве конструктивных признаков материальные вещи объективного мира, в отношении или по поводу которых совершается преступное деяние. К числу так называемых беспредметных преступлений, например, относят все преступления против личности. Предметом преступления могут являться те вещи или ценности, которые сами могут и не претерпевать вредного воздействия, но путем незаконного обращения с ними или воздействия на них причиняется вред объекту.1 Предмет преступления представляет собой «вещи, предметы, ценности, доступные для восприятия извне, измерения и фиксации».2
Некоторые авторы, в частности, Г. П. Новоселов, говорят о том, что «любая человеческая деятельность носит предметный характер, и преступление, как ее разновидность, не есть исключение в этом смысле». Эту позицию поддерживали и другие авторы. В частности, Е. Каиржанов говорит о том, что «объект преступления может быть нарушен только через его предмет. Любое преступление имеет место в жизни общества лишь потому, что оно имеет свой предмет. В этом смысле необходимо признать, что нет вообще «беспредметных» преступлений. Преступление всегда совершается по поводу и в связи с определенным предметом».4 При этом предмет преступления представляет собой «социальное понятие», не сводящееся только к материальным предметам внешнего мира. Как отмечает Е. Каиржанов, «предметы могут быть как материальные, так и идеальные. Невозможно свести понятие предмета только к нечто материально-физическому, тем более там, где речь идет о социальных явлениях, в том числе о самом понятии преступления и о его объекте. Предмет преступления - это всегда определенная ценность, независимо от того, в каком виде он проявляется в жизни: вещественно или не вещественно. Идеальная ценность такая же реальность, как и ценность материальная, хотя первая трудно поддается количественному измерению в пространстве».1
Мы согласны с авторами, которые полагают, что предметом преступления следует признавать только материальные вещи объективного мира, так как в противном случае, на наш взгляд, возникает смешение понятий «объект преступления» и «предмет преступления». Такое смешение недопустимо, так как, как справедливо писал Б. С. Никифоров, «...предмет преступления - это лишь составная часть объекта преступления».
Для характеристики предмета преступления необходимо, на наш взгляд, выделить его основные признаки: - В качестве предмета могут выступать только материальные вещи внешнего мира, и в силу этого предмет доступен для восприятия извне, измерения и фиксации; - Предмет представляет собой вещь, на которую при совершении преступления оказано какое-либо воздействие, то есть с данной вещью или в отношении нее совершены какие-либо действия, запрещенные законом. При этом совершенно не обязательно, чтобы воздействие оказалось вредным для вещи, то есть необязательно ее уничтожение, повреждение, искажение и т. п.
Рассматривая вопрос о предмете преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ, следует отметить, что авторы, при характеристике нарушения неприкосновенности частной жизни, не уделяют этому вопросу достаточно внимания, полагая, видимо, что он является либо решенным, либо очевидным, и, в силу указанных причин не нуждается в конкретизации. Вследствие такого подхода предмет преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ в юридической литературе либо вообще не получает освещения, либо авторы ограничиваются только общим упоминанием о том, что предметом этого преступления являются сведения о частной жизни лица, составляющие личную или семейную тайну.2
Представляется, однако, что вопрос о предмете преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ не столь прост, как это может показаться на первый взгляд. К такому выводу мы приходим по нескольким причинам.
Во-первых, при определении предмета нарушения неприкосновенности частной жизни в литературе используются два понятия: «сведения» и «информация». Так как информация - явление многоплановое и может рассматриваться в различных аспектах в зависимости от сферы ее применения, мы полагаем, что для избежания недоразумений необходимо разобраться с терминологией и определить соотношение этого понятия с понятием «сведения». В самом широком смысле информация есть обозначение некоторой формы связей или зависимостей объектов, явлений, мыслительных процессов. В более узком смысле термин «информация» трактуется как «некоторые сведения, совокупность каких-либо данных, знаний и т. п. При этом подчеркивается, что информации не может быть передана, принята или хранима в чистом виде. Носителем ее будет выступать сообщение.4 Российское законодательство, в частности, Федеральный закон от 25 января 1995 г. «Об информации, информатизации и защите информации» понимает под информацией «сведения о лицах, предметах, фактах, событиях, явлениях и процессах независимо от формы их представления».
Объективная сторона нарушения неприкосновенности частной жизни
Состав любого преступления предусматривает наличие объективных и субъективных признаков, которые характеризуют конкретное деяние как преступное. Объективные признаки характеризуют внешнюю сторону посягательства, субъективные - внутреннюю. В отличие от объективной стороны, субъективная сторона отражает те внутренние процессы, которые происходят в сознательной и волевой сферах лица, совершившего преступление, то есть в его психике. Для установления всех признаков состава преступления подлежит установлению та «психическая нить, которая связывает деятеля с преступным результатом его действий, которая именуется виновностью».]К признакам субъективной стороны относятся вина, мотив, цель, некоторые авторы выделяют среди этих признаков еще и эмоциональное состояние лица при совершении преступления. Вина рассматривается как основной признак, так как преступлением, согласно ст. 14 УК РФ считается только «виновно совершенное...деяние», таким образом, УК РФ исключает уголовною ответственность за невиновное причинение вреда. Остальные признаки субъективной стороны рассматриваются как факультативные, то есть они могут являться обязательными в составе того или иного преступления лишь в том случае, если законодатель включает их в таком качестве в конструкцию данного состава.
Правовое значение субъективной стороны в том, что она является одним из элементов состава преступления, следовательно, является основанием для привлечения лица к уголовной ответственности, обеспечивает точную квалификацию преступления, дает возможность разграничить смежные составы преступлений, влияет на установление степени общественной опасности деяния и, как следствие, на индивидуализацию уголовного наказания.
Ст. 137 УК РФ не содержит конкретного указания на форму вины при нарушении неприкосновенности частной жизни. Видимо, законодатель исходил из очевидности ответа на этот вопрос. Тем не менее, в литературе существуют различные суждения. Так, применительно к ст. 137 в первой редакции, практически все авторы были единодушны в том, что преступление, предусмотренное ст. 137 УК РФ, могло быть совершено только умышленно. Так, например, Н. К. Семернева отмечает, что «с субъективной стороны преступление совершается с умыслом».3 Однако, сходясь во мнении, что данное преступление может быть только умышленным, авторы расходятся в определении вида умысла, который возможен при совершении данного преступления: по мнению одних авторов, анализируемое преступление совершается только с прямым умыслом1, с точки зрения других криминалистов, возможны как прямой, так и косвенный виды умысла.
Действительно, следует согласиться с тем, что преступление, предусмотренное ст. 137 УК РФ, может быть совершено только умышленно, поскольку неосторожность как форма вины характерна для преступлений с материальным составом, когда в качестве конструктивного признака состава предусмотрены последствия. Именно в отношении последствий и проявляется неосторожное отношение субъекта. Преступление, предусмотренное ст. 137 УК РФ, в редакции от 8 декабря 2003 г., имеет формальный состав, поэтому говорить можно только о психическом отношении виновного к действию. Следовательно, мы приходим к выводу, что данное преступление по определению умышленно.
На первый взгляд, можно было бы согласиться и с тем, что нарушение неприкосновенности частной жизни может быть совершено как с прямым, так и косвенным умыслом. Но нельзя не увидеть, что в УК РФ определение прямого и косвенного умысла даны применительно к преступлениям с материальным составом: в ст. 25 УК РФ волевой момент и прямого, и косвенного умысла заключается либо в желании наступления, либо сознательном их допущении или безразличном отношении к наступлению общественно опасных последствий, наличие которых обязательно только для материальных составов преступлений. Однако нарушение неприкосновенности частной жизни -преступление с формальным составом, применительно к этим составам, как справедливо указал А. И. Рарог, «желание виновного распространяется на сами действия (бездействие), которые по своим объективным свойствам обладают признаком общественной опасности независимо от факта наступления вредных последствий. А поскольку совершаемые действия всегда желаемы для действующего лица, то умысел в преступлениях с формальным составом может быть только прямым».1 Следовательно, преступление, предусмотренное ст. 137 УК РФ, может быть совершено только с прямым умыслом.
При совершении преступления с прямым умыслом лицо осознает общественную опасность своих действий, предвидит возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий. Осознание общественной опасности совершаемых действий применительно к нарушению неприкосновенности частной жизни означает осознание лицом права другого лица на неприкосновенность этой сферы и недопустимости совершения действий со сведениями, составляющими личную и семейную тайну, без согласия лица или специального основания, указанного в законе. Предвидение означает осознание одного события как результата другого события.3 Как отмечал А. Н. Трайнин, «в уголовном праве лицо предвидит причинение его действием вреда лишь в том случае, если оно сознает свое действие как существенную причину этого вреда».4 Применительно к составу преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ, предвидение заключается в том, что виновный осознает нарушение права другого лица на неприкосновенность частной жизни как непосредственный результат своих незаконных действий со сведениями, составляющими личную или семейную тайну этого лица. При этом предвидение возможности наступления последствий носит вероятностный характер, то есть сознанием виновного охватываются какие-либо обстоятельства, которые могут воспрепятствовать этому.
Субъективная сторона нарушения неприкосновенности частной жизни
Законодатель совершенно обоснованно предусмотрел для лиц, совершивших преступное деяние с использованием своего служебного положения, более строгое наказание, так как совершение ими преступления представляет большую общественную опасность по сравнению с совершением аналогичного деяния лицом, которое не обладает указанными признаками. Повышенная общественная опасность в действиях таких лиц заключается в том, что, совершая преступление, они действуют вразрез со своими непосредственными служебными обязанностями и используют преимущества, предоставленные им в связи с их положением не для обеспечения и защиты прав и свобод человека и гражданина, а с целью прямо противоположной -причинить вред указанным интересам.
Под использованием служебного положения следует понимать такие действия лица, которые непосредственно вытекали из его полномочий и являлись осуществлением прав и обязанностей, которыми наделялось это лицо в связи с занимаемой должностью, то есть составляющими его служебную компетенцию. Использование служебного положения также может означать, что субъект использует, возможно, связь с другими должностными лицами, служебный авторитет. Если бы лицо не занимало определенного положения, оно этих возможностей не имело бы. Использование служебного положения может выражаться в различных формах. Например, в том, что лицо, располагающее сведениями о частной жизни другого лица или имеющее к ним доступ продает либо распространяет их за определенную плату или из иной личной заинтересованности. Некоторыми авторами к случаям использования служебного положения при совершении преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ, относятся и действия тех лиц, которые сами не имеют доступ к сведениям, составляющим личную или семейную тайну, но использовали свое служебное положение для того, чтобы такие сведения получили более широкую огласку (к примеру, сотрудники средств массовой информации или лица, предоставившие демонстрационные залы, клубы, театры для публичного оглашения сведений о частной жизни).1
Использование при совершении преступления служебного положения означает, в первую очередь то, что лицо находится на службе, то есть осуществляет определенную служебную деятельность, и обладает статусом служащего, то есть определенным положением (набором прав и обязанностей), которое предоставлено ему в связи с осуществлением данной деятельности.
В уголовном праве служба, служебная деятельность понимается в широком и узком смысле. В узком смысле под службой понимается деятельность должностных лиц, которыми, согласно примечанию к ст. 285 УК РФ признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации; а также деятельность государственного служащего или служащего органа местного самоуправления.
Однако мы полагаем, что данное определение, по нашему мнению, неприменимо при анализе квалифицирующего признака, предусмотренного ч. 2 ст. 137 УК РФ, так как необоснованно сужает круг лиц, которые могут быть признаны в данном случае субъектом преступления. В литературе также справедливо отмечается, что «наличие в УК РФ такого квалифицирующего признака, как совершение деяния «лицом с использованием своего служебного положения», позволяет считать специальным субъектом преступления служащего независимо от вида службы, в том числе и не наделенного управленческими полномочиями».1
В широком смысле под службой понимается «профессиональная деятельность определенного контингента лиц - служащих, - по организации исполнения и практической реализации полномочий государственных, общественных и социальных структур».2 Согласно разъяснениям, данным в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве», служебную деятельность лица составляют действия, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора (контракта) с государственным, муниципальным, частным и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности; с предприятиями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству. Таким образом, понимание службы выходит за рамки деятельности служащих только государственных и муниципальных организаций, предприятий, учреждений. Это отмечает и Ю. Н. Старилов, который говорит о том, что «современная служба может быть подразделена на два основных вида: государственную службу (включающую в себя федеральную, службу в субъектах РФ; военную) и гражданскую службу (муниципальную службу; службу в государственных организациях и учреждениях, в аппаратах политических партий; общественных объединений; в аппаратах политических партий, общественных объединений, негосударственных коммерческих и некоммерческих организациях и прочих)». Однако некоторыми авторами высказывается мнение, что и данное толкование понятия «служба, служебная деятельность» не достаточно полно. В частности, Н. Егорова говорит: «вызывает возражения... ограничение понятия «служебная деятельность» видами деятельности по трудовому договору. Даже обязанности руководителя или главного бухгалтера могут осуществляться на основании гражданско-правового, а не трудового договора». В данном случае мы вынуждены согласиться с приведенными Н. Егоровой доводами. В соответствии с этим под служебной деятельностью следует понимать действия лица, которые входят в круг его обязанностей, вытекающих из трудового, гражданско-правового договора (контракта) с государственным, муниципальным, частным и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности; с предприятиями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству.
Нарушение неприкосновенности частной жизни, совершенное лицом с использованием своего служебного положения
УК РФ предусматривает ответственность за целый ряд преступных деяний, которые связаны со сведениями, составляющими ту или иную тайну: ст. 137 -нарушение неприкосновенности частной жизни; ст. 138 - нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений; ст. 155 - разглашение тайны усыновления; ст. 183 - незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну; ст. 275 - государственная измена, ст. 276 - шпионаж и др.
Нарушение неприкосновенности частной жизни со многими из них имеет сходные черты, что на практике может вызвать проблемы в квалификации преступлений. В частности, с преступлениями, предусмотренными ст. ст. 275, 276 УК РФ могут возникнуть трудности при отграничении нарушения неприкосновенности частной жизни от шпионажа в форме собирания по заданию иностранной разведки иных сведений для использования их в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, если эти сведения составляют тайну частной жизни, например, какого- либо должностного лица.
Разграничение в этом случае должно проводиться по объекту, на причинение вреда которому направлено преступное посягательство. При совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 275, 276 УК РФ, умысел виновного направлен, как прямо указано в ст. 276, на причинение ущерба внешней безопасности Российской Федерации. А при совершении преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ - на вторжение в сферу частной жизни лица. В соответствии с объектом посягательства, данные преступления и помещены в разные разделы и главы Особенной части УК РФ: ст. ст. 275, 276 - в главу 29 «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства» раздела X «Преступления против государственной власти», а ст. 137 - в главу 19 «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина» раздела VII «Преступления против личности».
Определенные трудности может вызвать и отграничение неприкосновенности частной жизни от преступления, предусмотренного ст. 183 УК РФ - «Незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну». Они могут быть вызваны тем, что собираемые или разглашаемые сведения, составляющие коммерческую, налоговую или банковскую тайну, могут представлять собой также и сведения о частной жизни лица. Такая ситуация, например, будет иметь место в случае, когда собираются или разглашаются сведения о человеке, являющемся клиентом данного банка, о состоянии его счета и другая информация, относящаяся к его банковским операциям.
Представляется, что, совершая указанное посягательство, лицо одновременно посягает на два охраняемых уголовным законом объекта -отношения в сфере экономической деятельности, которые являются объектом преступления, предусмотренного ст. 183 УК РФ и отношения в сфере частной жизни лица, которые являются объектом преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ. В этом случае содеянное, по нашему мнению, должно квалифицироваться по совокупности преступлений, предусмотренных статьями 137 и 183 УК РФ.
Преступление, предусмотренное ст. 155 УК РФ - разглашение тайны усыновления - можно рассматривать как специальную норму по отношению к ст. 137, предусматривающей ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни. К такому выводу мы приходим потому, что, во-первых, тайна усыновления в качестве составляющей входит в понятие «личная и семейная тайна», следовательно, при разглашении таких сведений причиняется вред той сфере жизни человека, которая именуется частной жизнью. Во-вторых, объективная сторона преступлений, предусмотренных ст. ст. 137 и 155 УК РФ, предусматривает деяние в виде разглашения сведений. Кроме того, и разглашение тайны усыновления, и нарушение неприкосновенности частной жизни относятся к преступлениям, совершаемым только умышленно.
В связи со сказанным выше, некоторыми авторами даже считается нецелесообразным выделение законодателем указанной нормы в самостоятельную. Например, А. А. Рожнов отмечает, что «сопоставление признаков составов нарушения неприкосновенности частной жизни, с одной стороны, и разглашения тайны усыновления, с другой, свидетельствует о том, что последняя норма фактически дублирует уголовно-правовой запрет, закрепленный ст. 137 УК РФ, и является своего рода рудиментом УК РСФСР 1960 года в уголовном законе. В связи с этим представляется обоснованным высказанное в юридической литературе предложение об исключении ст. 155 из
Уголовного кодекса России». Эту позицию разделяет и Е. Е. Калашникова, также предлагая исключить ст. 155 из УК РФ.
