Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Социально-правовые предпосылки установления ответственности за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования 15
1. Становление и развитие уголовного законодательства о преступлениях, посягающих на деятельность органов и лиц по отправлению правосудия в России 15
2. Опыт законодательства зарубежных стран об уголовной ответственности за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования 34
Глава П. Уголовно-правовая характеристика угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования 52
1. Объективные признаки угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования 52
2. Субъективные признаки угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования 108
Глава ІП. Проблемы квалификации угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования и пути совершенствования уголовного законодательства 129
1. Угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования: проблемы квалификации и разграничения со смежными деяниями 129
2. Совершенствование норм, предусматривающих ответственность за угрозу или насильственные действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования: объективная необходимость и пути ее реализации 146
Заключение 157
Библиография 162
- Становление и развитие уголовного законодательства о преступлениях, посягающих на деятельность органов и лиц по отправлению правосудия в России
- Опыт законодательства зарубежных стран об уголовной ответственности за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования
- Объективные признаки угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования
- Угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования: проблемы квалификации и разграничения со смежными деяниями
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Построение правового государства в нашей стране является одной из важнейших задач, решение которой невозможно без обеспечения гарантированных Конституцией и другими международно-правовыми актами прав и свобод человека и гражданина; признанных высшей ценностью. Особая роль в этом отводится* судебной власти, призванной восстанавливать нарушенные права и свободы. Однако одним из серьезных препятствий*, к решению указанных задач являются различные формы и проявления противодействия^ уголовному судопроизводству. Среди них наиболее опасны те, которые связаны с посягательством на жизнь, здоровье и материальное благополучие участников-уголовного судопроизводства и их близких.
Надлежащее осуществление правосудия как- особого вида* государственной деятельности по рассмотрению уголовных, гражданских и-арбитражных дел возможно лишь при условии обеспечения безопасности лиц; участвующих в процессе осуществления правосудия.
Нормальная деятельность органов- правосудия, независимость и неприкосновенность судей, деятельность органов государства, способствующих суду в реализации его" основных функций, обеспечивается в том числе и уголовно-правовыми средствами.
В период построения правового государства законодательное регулирование уголовной ответственности за посягательства на нормальную-деятельность суда по осуществлению правосудия, органов .прокуратуры, предварительного расследования, дознания, и органов, исполняющих судебные решения, приобретает особое значение и является жизненно необходимым для> российского общества. Угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования наносят серьезный вред деятельности органов правосудия,
дискредитируют конституционную идею построения' правового государства. Подобное посягательство особенно недопустимо в настоящее время, когда охрана личности, ее прав и свобод стала главной задачей во всех областях права.
Следует отметить, что проблемы уголовной' ответственности за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования не оставались без внимания со стороны ученых в области уголовного права. Они освещались (в рамках изучения преступлений против правосудия) в работах М.М. Бабаева, А.Г.Бажанова, И.А. Бобракова, И.С. Власова, А. В. Галаховой, Л. Д. Гаухмана, М.А. Гараниной, Ю.В. Голика, М.Н. Голоднюка, А.С. Горелика, А.Г. Гужина, Т.Н. Добровольской, Л.В Иногамовой-Хегай, Я.М. Кульберга, Л.В. Лобановой, И.М. Тяжковой, А.Р. Ратинова., Ш.С. Рашковской, М.Х. Хабибуллина и других исследователей.
Однако ряд положений уголовной ответственности за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования дог настоящего времени остаются спорными. В частности это касается соответствия названия статьи 296 УК РФ содержанию предусмотренной в ней уголовно-правовой нормы, соотношения угрозы и насилия, предусмотренных* в составе преступления: Дискуссионными остаются и вопросы относительно круга лиц, поставленных^ под охрану указанной нормы, касающиеся дифференциации в их уголовно-правовой охране и др. При этом отсутствуют систематичные и целостные обобщениями разъяснения практики-применения статьи 296 УК РФ со стороны Верховного Суда Российской Федерации^ что существенно затрудняет ее применение. Вышеизложенное позволяет заключить, что тема диссертационного исследования является актуальной как в научном, так и в практическом отношениях.
Объект исследования составляют общественные отношения, возникающие в процессе уголовно-правовой борьбы с угрозой или насильственными действиями в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования.
Предмет исследования — международные и отечественные уголовно- . правовые нормы, определяющие ответственность за угрозу или насильственные действия, в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования; их содержание, тенденции развития и совершенствования; практика применения, направления И: формы предупреждения рассматриваемого посягательства:
Основная цель исследования -^ комплексный анализ наиболее важных теоретических и практических проблем уголовно-правовой ответственности за угрозу или насильственные действия, обусловленные осуществлением:', правосудияшлипроизводством предварительногорасследования; разработка на этой основе предложений и рекомендаций по* совершенствованию: законодательства: и практики его применения, а также определение правовых и организационных мер по предупреждению преступлений^ предусмотренных ст. . 296УКРФ.
Задачи исследования:
изучение историко-правового развития уголовно-правовой
нормы, предусматривающей ответственность за угрозу или
насильственные: действия- в связи с осуществлением правосудия или
производством-предварительного расследования;
изучение: зарубежного опыта уголовно-правовой .охраньг лищ осуществляющих уголовное судопроизводство, от противоправных насильственных посягательств;
осуществление юридического анализа действующей уголовно-правовой нормы;
проведение сравнительно-правового анализа имеющихся по* данному составу преступления доктринальных мнений по вопросу квалификации преступления, предусмотренного ст. 296 УК РФ, практики применения данной статьи;
изучение проблемных вопросов квалификации и практики применения данного состава преступления;
формулирование предложений по совершенствованию отечественного уголовного законодательства в исследуемой сфере и рекомендаций практическим органам по вопросам применения рассматриваемого состава преступления.
Методология исследования. В.основу диссертационного исследования' положен общенаучный диалектический метод познания явлений и процессов объективной действительности в их развитии' и взаимообусловленности. В процессе исследования применялись частно-научные методы: анализ и синтез, сравнительно-правовой и историко-правовой, системно-структурный, статистический, конкретно-социологический, формально-логическийи др.
Теоретическую основу исследования составили работы отечественных ученых по общей теории права, уголовному праву, криминологии и др. В частности, труды известных российских исследователей в области уголовного; права, таких как: Я. М. Брайнин, Л. Д. Гаухман, В. К. Глистин, П. С. Дагель, Н.И.Загородников, Б.В.Здравомыслов, М.И. Ковалев, И.Я. Козаченко, F.A. Кригер, Н. И Коржанский, В.Н. Кудрявцев,- Н.Ф. Кузнецова, СВ. Максимов, В.П. Малков, В. В. Мальцев, А. В. Наумов; А. А. Пионтковский, Э.Ф. Побегайло, А. И. Рарог, Н. С. Таганцев, AS Н. Трайнин; И: Я1 Фойницкий, М. Д. Шаргородский и других.
Наряду с этим, были использованы труды ученых, исследовавших вопросы уголовной ответственности и противодействия преступлениям против правосудия: Т. К. Агузарова, И. А. Бобракова, А. В. Галаховой, А. С. Горелик,
А. И. Друзина, И.П.Кабашного, Ю.И. Кулешова, М.М. Курбанова, Л.В.Лобановой, А.Я. Сухарева, В. В. Троицкого, А. И. Чучаева и других.
Нормативной базой работы явились общепризнанные международно-правовые акты, определяющие стандарты в области обеспечения охраны лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, положения Конституции Российской Федерации, уголовное и иное отраслевое законодательство, касающееся изучаемой сферы.
Эмпирическую базу исследования составили статистические данные за период с 1996 по 2006 год, обобщения материалов следственной и судебной практики. По специально разработанным анкетам, автором изучено 86 уголовных дел, возбужденным по признакам, предусмотренным ст. 296 УК РФ на территории Брянской, Калужской, Курской, Орловской и Смоленской областей, а также проведено специальное социологическое исследование. В качестве респондентов выступили 58 федеральных и мировых судей, 114 следователей прокуратуры и МВД России, 72 дознавателя, 41 судебный пристав, 192 учащихся образовательных учреждений системы МВД России, использован и свой практический опыт работы следователя.
Научная новизна настоящего исследования, прежде всего, состоит в том, что оно представляет собой комплексную монографическую работу, посвященную разработке проблем охраны лиц, осуществляющих правосудие, непознанных до настоящего времени уголовно-правовой наукой, и формулировании на этой основе новых знаний, касающихся уголовно-правовой охраны таких лиц.
Критериям новизны отвечает и теоретико-правовое исследование предпосылок, определяющих необходимость обеспечения охраны лиц, осуществляющих правосудие (в широком смысле этого термина). Системное и всестороннее изучение состава преступления, предусмотренного статьей 296 УК РФ, позволило автору уточнить и дать в авторской интерпретации ряд новых законодательных формулировок (касающихся понятия правосудия, определения
угроз и применения насилия в качестве родственных, но самостоятельных деяний, способных содержать состав преступления, предусмотренный ст. 296 УК РФ, уточнения круга потерпевших, охраняемых данной статьей, и аргументированных предложений об исключении из числа охраняемых некоторых лиц ввиду дублирования уголовно-правовых норм).
Критериям новизны отвечает и авторская, редакция статьи 296 УК РФ (по ее структурному делению и содержанию предусмотренных в ней признаков), а также авторские проекты толкования положений, предусмотренных статьей 296 УК РФ, предназначенные к включению в постановление Пленума- Верховного Суда РФ, посвященного квалификации преступлений против правосудия*.
Положения, выносимые на защиту:
1. Под термином «правосудие», используемым в гл. 31 УК РФ
«Преступления против правосудия», предлагается понимать «строго
регламентированную действующим законодательством деятельность всех
судов, входящих в судебную систему России, по» рассмотрению* дел в суде, а
равно и деятельность уполномоченных государственных органов, и
должностных лиц по подготовке и правильному разрешению уголовных,
гражданских дел и дел об административных правонарушениях,
осуществлению предварительного расследования в различных процессуальных
формах и надлежащему исполнению судебных решений».
2. Предусмотренные в ст. 296 УК РФ угрозу и применение насилия
предлагается рассматривать в качестве самостоятельных деяний, которые могут
образовывать рассматриваемый состав преступления. Данный вывод вытекает
из системного анализа норм уголовного закона и определяется буквальным
толкованием названия ст. 296 УК РФ - «Угроза или насильственные действия в
связи с осуществлением правосудия или производством предварительного
расследования» (используемый в этом названии союз «или» является
разделительным).
. 3.. Действующая? редакция ст. 296 УК РФ» несвободна от некоторых неточностей, а также: законодательных несоответствий; В! этой; связш предлагаем:
в целях реализации конституционного принципа о равной защите всех граждан и экономии; нормативного материала считаем-целесообразным; определить, единый; круг лиц; охраняемых, статьей 296 УК (безегодифференциации в отдельных частях этой статьи);
вчасти первой ст. .296 УК РФ определить ответственность за угрозу насилием;, причинением»' имущественного ущерба; шантаж, а равно
. применение физического:; насилия; неопасного для жизни и здоровья; ;
— в*, части второй ст. 296 УК РФ- предусмотреть ответственность, за
угрозу убийством, причинением тяжкого вреда здоровью, а равное
применение:физического насилия;опасного для жизнши здоровья;,
4'. Следует устранить противоречия между действующей'редакцией:ст.296;УКРФ' и иными нормативными правовыми актами; а именно:.
— ввиду изменения^ уголовно-процессуального законодательства; используемый; в; ст. 296? УК РФ' термин «лицо, производящее дознание», . заменить термином «дознаватель» (аналогичные изменения следует внести; и- в содержание ч. 2:ст. 294; ст. 295; ч; 2 ст. 298; ст. 300; ст; 302; ч..2 ст. 303; ст. ЗШ
УК РФ);
. — в соответствии . с положениями» Федерального закона РФ «О
судебных приставах» термин; «судебный; исполнитель», используемый* в*.ст. 296
УК РФ; заменить словами «судебныйшристав-исполнитель» (соответствующие
измененияшнестишв ст.295; 4; 2 ст. 298'; ст. 311 УК РФ).4. ;
5: Предлагается* исключить из'<.круга; лиц, охраняемых статьей*296> УК РФ; эксперта w специалиста; тем самым; устранив^ необоснованное дублирование ответственности за угрозу убийством; причинением* вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества, эксперта, и специалиста, предусмотренной/в статье 296 и ч. 2 - 4 статьи 309 УК.
6. Учитывая изложенное, предлагается авторский вариант статьи 296 УК
в следующейредакции:
Статья 296. Угроза насилием, причинением имущественного ущерба, шантаж, а равно применение насилия в связи с осуществлением правосудия.
1. Угроза насилием; причинением имущественного ущерба; шантаж, а равно применение насилия; не опасного для жизни или здоровья в отношении лиц, осуществляющих правосудие, защитника, а равно- их близких, в связи' с. осуществлением правосудия, -
наказывается лишением свободы на срок от двух до.пяти лет.
2.У гроза убийством, причинением тяжкого вреда- здоровью, а равно применение насилия, опасного для жизни или здоровья, совершенные в связи с осуществлением4 правосудия в отношении лиц, указанных в части первой настоящей статьи, -
наказывается лишением свободы от пяти до десяти лет.
Примечание. Под лицами, осуществляющими правосудие в. настоящей статье и иных статьях, предусмотренных главой 31 УК РФ, следует, понимать, судью, присяжного' заседателя' или иное лицо, участвующее в отправлении правосудия, а равно прокурора, следователя, дознавателя, судебного пристава, судебного пристава-исполнителя.
7. В целях единообразного понимания и-применения уголовного закона,
сложные вопросы квалификации преступлений против правосудия должны
быть разъяснены в отдельном постановлении Пленума Верховного Суда РФ,
посвященном таким преступлениям. В» этой связи автор предлагает некоторые
варианты .толкования положений, предусмотренных статьей. 296 УК РФ:
а) исходя из действующего законодательства; а также учитывая, сложившуюся судебную практику, под «иным лицом, участвующим в отправлении правосудия» в настоящее время следует понимать арбитражного заседателя;
б) правовое положение и полномочия руководителя следственного органа
(ч. 1-3 ст. 39 УПК РФ), а также обязательное исполнение его указаний
подчиненными ему следователями (ч. 4 ст. 39 УПК) дает основания
рассматривать его в качестве потерпевшего, в отношении которого может быть
совершено преступление, предусмотренное статьей 296 УК РФ;
в) согласно Федеральному Закону № 90-ФЗ «О внесении изменений в
уголовно-процессуальный кодекс РФ» от 6.07.2007 г., начальник подразделения
дознания (ст. 40.1 УПК РФ) в уголовном процессе наделен значимыми*правами,
которые позволяют ему влиять на ход предварительного расследования в форме
дознания. Сказанное дает основание и его отнести к кругу лиц, охраняемых ст.
296 УК РФ;
г) применение насилия, предусмотренного в части второй ст. 296 УК
РФ, повлекшее причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью, следует
квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 296
УК РФ и соответствующей частью ст. 111 УК РФ;
д) под производством предварительного расследования следует
признавать его осуществление в различных процессуальных формах, а равно
деятельность правоохранительных органов с . момента совершения
преступления, независимо от наличия официально зарегистрированной
информации;
е) угрозу насилием, убийством, причинением тяжкого вреда здоровью
причинением имущественного ущерба, шантаж следует признавать
оконченным преступлением с момента их высказывания. Наличие реальной
опасности ее осуществления значения для квалификации не имеет;
ж) под термином «в связи с осуществлением правосудия следует
понимать» совершение преступления как в целях воспрепятствования законной
деятельности лиц, осуществляющих правосудие, так и из мести за такую
деятельность.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что содержащиеся в работе обобщения, выводы и предложения позволяют внести существенный вклад в развитие уголовно-правовой теории по рассматриваемому составу преступления и могут быть использованы в правоприменительной практике и законотворческой деятельности. В результате проведенного исследования получены новые уголовно-правовые знания, касающиеся совершения общественно опасных деяний, выражающихся в угрозе или насильственных действиях, совершаемых в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования.'
Кроме того, диссертация вносит определенный вклад в общую теорию уголовного права и криминологии как их частный раздел, посвященный преступлениям против правосудия.
Практическая значимость исследования состоит в том, что выводы и предложения, имеющиеся в диссертации, могут быть использованы:
в практической деятельности органов, осуществляющих правосудие;
при совершенствовании законодательства, предусматривающего ответственность за посягательства на нормальную деятельность по отправлению правосудия;
для дальнейших научных уголовно-правовых и криминологических исследований, в первую очередь, касающихся преступлений против правосудия;
в учебно-воспитательном процессе образовательных учреждений юридического профиля при изучении учебной дисциплины «уголовное право».
Апробация результатов исследования. Результаты исследования прошли апробацию на научно-практических конференция, семинарах, «круглых столах», в которых автор принимал участие, проходивших в г. Орле (2004 г.), Брянске (2005, 2007 г.г.), Москве (2007 г.), Воронеже (2007 г.) и
других городах. Основные теоретические положения, выводы и предложения отражены в семи опубликованных научных статьях, одна из которых опубликована в журнале «Черные дыры» в Российском законодательстве» (2007, № 3), который включен в перечень ВАК Министерства образования и науки РФ.
Результаты диссертационного исследования внедрены в учебно-воспитательный процесс Орловского юридического института МВД России, Брянского и Смоленского филиалов Московского университета МВД России, Брянского филиала Академии права и управления, а также в практическую деятельность следственного управления при УВД по Брянской области.
Структура диссертации соответствует ее целям, задачам, кругу исследуемых вопросов и состоит из введения, трех глав, включающих шесть параграфов, заключения и библиографии.
Становление и развитие уголовного законодательства о преступлениях, посягающих на деятельность органов и лиц по отправлению правосудия в России
С самого начала формирования права еще в Древней Руси, . как свидетельствуют источники, сохранившиеся до нашего; времени, участники судопроизводства находились в довольно таки неравном положении. Такое правовое неравенство можно объяснить существованием в то время особых отношений в обществе Представители правящей феодальной аристократии, отправляющие правосудие, занимали самое привилегированное положение, и какое либо посягательство на них наказывалось применением наиболее строгих в то время мер.
При изучении одного из свидетельств права, Краткой редакции Русской Правды (IX век), мы можем увидеть, что судебный процесс начинался по иску потерпевшей стороны, в обязанности которой входило представление суду доказательств причиненной кем-либо «обиды». Так, в смысловом содержании термина «обида», употребляемого в норме, запрещающей убийство огнищанина (высшего должностного лица с широкими неограниченными функциями), явно проявляются не личные мотивы, а месть за предшествующую деятельность по исполнению должностных обязанностей либо совершение преступления с целью воспрепятствования такой деятельности1.
Суд («тяжбу») по светским делам осуществлял лично князь либо его представители — мечники, ябедники и другие. Они же находились под особой правовой защитой. Эти лица не только представляли администрацию, но и вершили суд, поскольку административные и судебные функции еще не имели четкой» градации. В Краткой редакции Правды была предусмотрена ответственность за убийство мечника или ябедника в виде платы в 40 гривен. Убийство же администратора более высокого положения (огнищанина, тиуна или подъездного) наказывалось платой в 80- гривен. За убийство подручного князя (огнищанина) при исполнении им своих обязанностей, была предусмотрена повышенная ответственность - виновный незамедлительно мог быть лишен жизни (ст.25) . Мы видим, что в охране отношений, обеспечивающих правосудие, главными были те, которые непосредственно защищали служителей судебной власти либо лиц, обеспечивающих ее осуществление. К ним относились лица, следившие за порядком в суде, осуществлявшие вызов в суд сторон, арест и пытку обвиняемых и др.1.
Можно сделать следующий вывод: уже в исследуемое время при создании законов имело место осознание общественной опасности деяний, направленных против деятельности власти, в том числе и в сфере судопроизводства, тем самым предусматривалась ответственность за посягательства на лиц, осуществлявших такую деятельность. Статья 1 Краткой редакции Русской Правды предусматривала наказания за убийство княжеского дружинника, княжеского приказчика, тиуна, судебного должностного лица. В качестве наказания альтернативно предусматривались кровная месть либо денежный штраф. Кровная месть в качестве наказания рассматривалась со стороны близких родственников: сына, отца, брата, детей брата и т.п. Если не было желающих отомстить, то назначался штраф". Под страхом денежного взыскания налагался запрет на применение физического насилия в отношении огнищанина, тиуна и мечника без княжеского соизволения (ст. 33) .
Следует поддержать выводы А. И. Чучаева и А. Ю. Кизилова о том, что некоторые нормы Русской Правды охраняли различные объекты, поскольку были направлены на охрану властной деятельности, в том числе и судебной. В связи с этим позволим себе не согласиться с мнением О.И. Чистякова о том, что объектами уголовно-правовой охраны по Русской Правде являлись исключительно жизнь, здоровье, честь и собственность . В Новгородской судной грамоте наказывались действия по подстрекательству толпы к нападению на суд или на противоположную сторону (ст. 6). Такие действия, совершенные в отношении посадника, тысяцкого, владычного наместника, иных судей, наказывались штрафом в зависимости от сословной принадлежности потерпевшего1.
Обращение к источникам древнерусского права показало, что нормы, сходные по своему содержанию со ст. 296 УК РФ, содержались в Новгородской судной грамоте. Устанавливался запрет «наводить наводки», т.е. побуждать толпу к нападению на суд либо на противную сторону (ст. ст. 6, 13).
В Псковской судной грамоте, предусматривалась ответственность за самовольное и насильственное вторжение в судебное помещение «кто силою в судебню полезет» и за нанесение ударов подвернику — специальному должностному лицу, следившему за порядком в помещении суда2. Грамота не допускает присутствия на суде посторонних лиц под страхом заключения в колодки и денежного взыскания (ст. 5 9). Определена ответственность и за противодействие розыску похищенного. Тот, кто препятствует приставам проведению обыска на подворье с целью отыскания похищенного имущества, считается совершившим кражу. При этом для подтверждения противодействия приставам достаточно сослаться на 2 - 3 свидетелей (тогда как по иным делам необходимо представлять свидетельства 4-5 человек) (ст.58).
В Новгородской судной грамоте «О суде и закладе на наездщики и на грабещики» (XV в.) дается конкретный перечень судебных органов (ст.6), регламентируется ход судебного процесса, декларируется независимость суда и запрет на вмешательство в судебное производство (ст.25). Запрещено и давление на суд с помощью толпы - «ноугородцев» (ст.13). Мы видим, что в Судных грамотах Новгорода и Пскова определен достаточно широкий комплекс мер, направленных за охрану участников судопроизводства. К сожалению, многие из них не были восприняты последующими нормативными актами времен централизации Российского государства. Сказанное можно объяснить особым статусом свободных Пскова и Новгорода, где имелись элементы демократического устройства. В частности, зачатки гражданского общества.
Опыт законодательства зарубежных стран об уголовной ответственности за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования
Анализируя международный опыт установления ответственности за преступления, аналогичные предусмотренным ст. 296 УК РФ.; можно отметить, что он в некоторых странах имеет длительную историю.
Запрет на вмешательство в. осуществление правосудия государства члены ООН закрепили в «Основных принципах независимости судебных органов», принятых VII Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями 6 сентября 1985 года, указав, что «не должно иметь места неправомерное или несанкционированное вмешательство в процесс правосудия» (ст. 4) \ . .
Уголовное законодательство европейских странг предусматривающее ответственность и наказание за, рассматриваемые преступления, неоднородно. В УК Испании ответственность установлена лишь для тех, кто насилием или запугиванием пытается прямо или косвенно повлиять на заявителя, сторону или обвиняемого, адвоката, прокурора, эксперта, переводчика или свидетеля в процессе для изменения ими своей процессуальной позиции в суде. Такие действия наказываются тюремным заключением на срок от 6 до 24 месяцев, причем, если виновный достиг своей цели, ему назначается наказание, близкое к верхнему пределу санкции (ст. 464). В данном случае закон не ставит под охрану деятельность самого суда. Положительным в этой норме является назначение наказания в зависимости от наступивших последствий.
Уголовный кодекс Швеции в главе 17 «О преступлениях против общественной деятельности» в ст. 1 предусматривает ответственность за «нападение путем насилия или угрозы насилия на кого-либо при осуществлении им властных полномочий, или принуждает его совершить или препятствует совершению им официального действия, или в целях мести за такое действие (к ним могут быть отнесены и судьи). Такое лицо должно быть приговорено за насилие или угрозу государственному служащему к тюремному заключению на- срок не более четырех лет, или если преступление является малозначительным - то к штрафу или к тюремному заключению-на срок не более шести месяцев1.
То же применяется, если лицо нападает на кого-либо, кто ранее осуществлял властные полномочия, за то, что последний сделал или не сделал, когда находился на службе». В статьях 2 и 4 указанной главы предусмотрена ответственность за «иные действия, чем указано в ст. 1, с целью принудить или воспрепятствовать кому-либо осуществить его властные полномочия или отомстить за официальное действие, неправомерно участвует в совершении деяния, которое причиняет такому лицу страдания, вред или неудобство или создает угрозу наступления таких последствий» ,
Согласно ст. 5 УК Швеции «положения статей 1, 2 и 4 должны также применяться, если лицо, как указано в этих статьях, совершает насилие или препятствует кому-либо, кто, согласно особому приказу, должен пользоваться такой защитой, которая соответствует исполнению властных полномочий, или кто вызывается или был вызван для оказания содействия государственному служащему в мероприятии, за которое такая защита предоставляется»2.
Кроме того, в ст. 10 установлена ответственность, если «лицо, которое путем насилия или угрозы применения насилия нападает на кого-либо, потому что он подал жалобу, предъявил иск, дал показания в суде или другим властям или иначе сделал заявление на слушании дела, или чтобы воспрепятствовать ему сделать. То же должно применяться в отношении лица, которое путем другого действия.причиняет страдания, вред или неудобства или угрозы такого действия, нападает на кого-либо, потому что последний дал показания или сделал другое заявление на официальном слушании или делает это, - чтобы воспрепятствовать ему сделать такое заявление»3.
Действующее уголовное законодательство Республики Польша в главе 30 «Преступления против правосудия» содержит нормы, аналогичные ст. 296 УК РФ, - это ст. 232 «кто насилием или угрозой оказывает влияние на официальную деятельность суда, подлежит наказанию лишением свободы на срок от трех месяцев до пяти лет»4.
В ст. 245 предусмотрена ответственность за «насилие или противозаконную угрозу с целью оказания влияния на свидетеля, эксперта, переводчика, обвинителя либо обвиняемого или в связи с этим нарушает его телесную неприкосновенность подлежит наказанию лишением свободы на срок от 3 месяцев до пяти лет» .
Определенные отношения в сфере правосудия поставлены под охрану от угроз в УК Германии. В 113 предусмотрена ответственность за противодействие служащему исполняющему служебные решения - «Кто оказывает должностному лицу, которое назначено исполнять законы, правовые предписания, приговоры, решения суда или распоряжения при совершении им таких служебных действий сопротивлением насилием или угрозой применения насилия ил при этом нападает на него». Верховный Суд ФРГ рассматривает насилие как «воздействующее на жертву телесное принуждение для преодоления осуществляемого или ожидаемого сопротивления»2. По позиции Верховного Суда ФРГ угроза это «постановка перед фактом будущего вреда, с помощью которого угрожающий приобретает влияние на адресата или желает его приобрести»3.
Модельный УК стран СНГ в ст. 334 предусматривает ответственность за угрозу убийством, насилием, повреждением или уничтожением имущества в отношении судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего1 в отправлении правосудия; а равное прокурора, следователя, лица; осуществляющего дознание, судебного пристава, судебного исполнителя, адвоката, эксперта, переводчика или их близких в связи с производством предварительного расследования, рассмотрением дела в суде либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта, и относит этот состав к преступлениям средней тяжести (ч. 1). Квалифицирующим признаком Модельный УК стран СНГ называет применение насилия, не опасного для жизни или здоровья названных в ч. 1 статьи лиц (ч. 2)4.
Модельный УК стран СНГ устанавливает равную ответственность за угрозу вне зависимости от того, каким отношениям (в сфере судебной деятельности или предварительного расследования) причиняется вред. Круг потерпевших, указанных в Модельном УК стран СНГ, аналогичен кругу лиц, перечисленных в ст. 296 УК РФ. С большой степенью вероятности можно предположить, что именно отсюда российский законодатель заимствовал не вполне удачную формулу об угрозе в отношении присяжного заседателя или иного лица и не назвал конкретно иных лиц, участвующих в отправлении правосудия. Российский законодатель оказался и более либерален, отнеся преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 296 УК РФ, к преступлениям небольшой тяжести, хотя Модельный УК стран СНГ отнес их к преступлениям средней тяжести.
Объективные признаки угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования
В соответствии с традиционным подходом, сложившимся в отечественной уголовно-правовой науке, юридический анализ нормы, предусмотренной в ст.296 Уголовного кодекса России, начнем, с исследования-объекта посягательства, поскольку именно объект определяет криминализацию общественно опасного деяния. Он же служит и отправным, критерием квалификации преступления!. Указанная статья расположена в главе 31 «Преступления против правосудия» десятого раздела «Преступления против государственной власти» Особенной части Уголовного кодекса России. В ней предусматривается уголовная ответственность за угрозу убийством; причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества в, отношении судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего в отправлении правосудия, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, защитника, эксперта, специалиста, судебного пристава,, судебного исполнителя, а равно их близких в связи, с производством предварительного расследования, рассмотрением дел или материалов в суде либо исполнением приговора, решения-суда или иного судебного акта. Для определения природы объекта уголовно-правовой охраны, предусмотренного в ст. 296 УК РФ, в первую очередь необходимо уяснить содержание родового объекта преступлений, содержащихся гл. 31 УК РФ, а также содержание терминов, упомянутых в заголовке статьи, и, в частности, термина «правосудие». При определении этого понятия следует руководствоваться положениями Конституции Российской Федерации, в которых отражено, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом, а судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства»1. Таким образом, правосудие определяется как вид государственной деятельности, осуществляемой исключительно судами от имени государства в рамках сложных правовых процедур, строго определенных государством в уголовно-процессуальном, гражданско- процессуальном кодексах и других нормативных правовых актах.
Согласно ч. 3 ст. 118 Конституции Российской Федерации, судебная система России устанавливается Конституцией и Федеральным конституционным законом. Конституция РФ не называет все органы, входящие в судебную систему Российской Федерации,- а только устанавливает статус высших судов - Конституционного (ст. 125), Верховного Суда (ст. 126), Высшего Арбитражного Суда (ст. 127).
К федеральным судам относятся:
1) Конституционный Суд РФ;
2) Верховный Суд РФ, верховные суды республик, краевые и областные суды, суды городов федерального значения, суды автономной области и автономных округов, районные суды, военные и специализированные суды, которые составляют систему федеральных судов общей юрисдикции;
3) Высший Арбитражный Суд РФ, федеральные арбитражные суды округов (арбитражные кассационные суды), арбитражные апелляционные суды, арбитражные суды субъектов РФ, которые составляют систему федеральных арбитражных судов.
К судам субъектов РФ относятся: конституционные (уставные) суды субъектов РФ, мировые судьи, которые являются судьями общей юрисдикции субъектов РФ.
Вопрос отнесения деятельности Конституционного Суда РФ и конституционных (уставных) судов субъектов РФ к осуществлению правосудия является дискуссионным. Специалисты конституционного и уголовно-процессуального права высказывают противоположные точки зрения1. Среди специалистов в области уголовного права в этом вопросе также нет единства мнений. Одни ученые обосновывают, что деятельность Конституционного Суда РФ, а также конституционных (уставных) судов субъектов РФ не охватывается понятием правосудия применительно к объекту посягательств, предусмотренных главой «Преступления против правосудия».2 Другие утверждают, что деятельность Конституционного Суда РФ охватывается понятием правосудия и должна включаться в объект уголовно-правовой охраны преступлений, предусмотренных гл. 31 УК . Судьи Конституционного Суда РФ и практические работники придерживаются аналогичного мнения. Мы считаем, что деятельность Конституционного Суда России следует относить к осуществлению деятельности по отправлению правосудия.
Приведенные выше положения не содержат указания на арбитражное судопроизводство. Действительно, к моменту принятия Конституции (в 1993 году) деятельность органов государственного арбитража по разрешению экономических споров ни в законе, ни в научной литературе не признавалась деятельностью по осуществлению правосудия, «поскольку арбитраж не входит в судебную систему и выполняет свои особые задачи и функции»1.
Реформы, происходившие в нашей стране в начале 1990-х годов, обусловили необходимость приведения органов арбитража в соответствие с новой экономической политикой России.
Федеральный конституционный закон «Об арбитражных судах в Российской Федерации» был принят 28 апреля 1995 г. . Статья 1 этого закона указывает на то, что арбитражные суды в Российской Федерации являются федеральными судами и входят в судебную систему. В статье 4 прямо говорится: «Арбитражные суды в Российской Федерации осуществляют правосудие путем разрешения экономических споров и рассмотрения иных дел, отнесенных к их компетенции...».
Угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования: проблемы квалификации и разграничения со смежными деяниями
Прежде чем приступить к анализу проблем квалификации угроз или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования и разграничения их от смежных составов преступлений, мы считаем необходимым, рассмотреть некоторые аспекты относительно квалификации преступлений, как одной из форм применения действующего законодательства.
Одной из задач первостепенной важности, стоящей перед правоохранительными органами, является разоблачение преступника и привлечение его к уголовной ответственности. При этом в каждом конкретном случае необходимо точно установить, какое именно общественно опасное деяние совершено, и какой именно статьей или частью статьи УК оно предусмотрено. Квалификация преступлений - один из важнейших этапов применения уголовного закона. От правильной квалификации зависят дальнейший ход расследования уголовного дела, его рассмотрение в суде и определение вида и размера наказания.
Термин «квалификация» происходит от латинского «guaificatio» (что означает определение качества, оценку чего-либо) и предполагает отнесение предмета или явления к определенному разряду,, группе в зависимости от качественных критериев .
В уголовном праве под квалификацией преступлений понимается установление и юридическое закрепление точного соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного уголовно-правовой нормой2. . Иначе говоря, квалификация означает выбор такой уголовно-правовой нормы, которая в полной мере охватывает общественно опасное деяние, совершенное конкретным лицом. В юридической литературе: квалификация преступлений рассматривается в нескольких аспектах:
а) деятельность должностных лиц правоприменительных: органов (орган дознания; следователь, прокурор, судья), результатом которой является установление точного соответствия между деянием и признаками состава преступления, указанного; в Особенной части УК;
б) государственно-правовая оценка совершенного общественноюпасного деяния, предусмотренного уголовным законом3..
Определенное значение, как отмечает Н. Г.. Кадников; и с.этим мы согласны, имеет деление квалификации на легальную и доктринальную.
Легальная квалификация осуществляется в тесном, единстве норм уголовного и уголовно-процессуального права. Уголовное право; определяет суть квалификации, а процессуальное дает возможность облечь ее в официальную форму. Поэтому квалификация преступлений осуществляется на-всех стадиях уголовного процесса. Однако следует отметить,..что; если суд: применяет норму уголовного права в целом, то следователь и дознаватель применяют только диспозицию конкретной уголовно-правовой нормы:
Доктринальная квалификация отражает мнение научных специалистов-криминалистов в специальной и научной литературе. Такая квалификация помогает практикам в оценке деяний, но она не носит обязательного характера1.
Квалификация как определенный мыслительный процесс, который осуществляется работниками правоохранительных органов, предполагает использование норм материального и процессуального права, концептуально-понятийного аппарата, общей теории права, основанных на законах и категориях диалектики и логики. Такие категории диалектики, как сущность и явление, конкретное и абстрактное, содержание и форма, общее, особенное и единичное, причина и следствие, количество и качество, выполняют важную методологическую нагрузку и позволяют компетентным органам юстиции всесторонне, полно и объективно дать надлежащую уголовно-правовую оценку совершенному деянию2.
Лица, осуществляющие квалификацию преступлений, должны осознавать, что всякое общественно опасное деяние, совершенное физическим лицом, представляет собой конкретное явление, имеющее форму и содержание. Основная цель при этом - правильно, в точном соответствии с законом оценить данное явление и сделать вывод о соответствии либо несоответствии деяния признакам той или иной уголовно-правовой нормы.
Для осуществления процесса познания истины используют различные методы: от простого знания к более сложному, от абстрактного представления о правонарушении вообще к конкретному преступлению. Отметим, что в науке уголовного права подробно освещены вопросы об использовании законов логики при квалификации преступлений3.
Основной вывод предстает в виде умозаключения, то есть такой формы мышления, посредством которой из одного или нескольких суждений с необходимостью выводится суждение, заключающее в себе новое знание1. Вместе с тем не вызывает никаких сомнений возражение, что определяющим фактором успешной квалификации преступлений является профессионализм соответствующего должностного лица, осуществляющего квалификацию на различных этапах уголовного процесса, его теоретическая подготовка и практический опыт. Квалификация — это не механический, а творческий процесс, протекающий в законодательных рамках. Юридической оценке предшествует познавательный процесс, который невозможен без самостоятельных творческих навыков и опыта. Процесс квалификации преступлений — сугубо индивидуальное действие, продукт мышления и результат работы интеллекта человека.
В настоящее время определяющим при квалификации преступлений является научный подход, то есть использование логической формулы -алгоритма квалификации. Логические программы используются для установления истины. Последняя, с одной стороны, ограничивается рамками состава преступления, с другой - должна охватывать и иные важнейшие признаки, лежащие за рамками состава преступления, но подлежащие обязательному установлению. В.Н.Кудрявцев справедливо отмечал, что мало подвести содеянное под признаки уголовно-правовой нормы, необходимо еще индивидуализировать ответственность, установить смягчающие и отягчающие обстоятельства, выявить причины и условия, способствовавшие преступлению .
Указанные теоретические основы квалификации преступлений имеют особое значение в деятельности органов дознания, следствия, прокуратуры и суда.
Наряду с этим большинство специалистов, и с таким мнением нельзя не согласиться, определяющее значение придают установлению юридических основ квалификации1.
Юридическое основание - не что иное, как законодательная модель, общее понятие по отношению к конкретному преступному деянию, которое в данном случае является единичным, особенным. В таком виде состав преступления представляет собой совокупность объективных и субъективных элементов и признаков, указанных в уголовном законе и определяющих общественно опасное деяние как преступление2.
Единственной основой квалификации преступлений является уголовный закон, содержащий исчерпывающий перечень деяний, признаваемых преступлениями. Преступность и наказуемость деяния определяется уголовным законом, действовавшим во время совершения преступления3.
