Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Уголовное законодательство России об уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования 11
1. Исторический очерк российского законодательства об уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования 11
2. Система действующего законодательства о преступлениях против правосудия и место в ней нормы УК о воспрепятствовании осуществлению правосудия и производству предварительного расследования 32
Глава 2. Юридический анализ воспрепятствования осуществлению правосудия и производству предварительного расследования 47
1. Состав преступления, предусмотренный ч.1 ст.294оУК РФ 47
2. Состав преступления, предусмотренный ч.2 ст.294 УК РФ 109
3. Квалифицирующий признак воспрепятствования осуществлению правосудия и производству предварительного расследования 130
Глава 3. Вопросы ответственности и наказания за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования по уголовному законодательству России и зарубежных стран 148
1. Наказание за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования по российскому уголовному праву 148
2. Международный опыт установления ответственности и наказания за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования 161
Заключение 180
Список использованной литературы 186
- Исторический очерк российского законодательства об уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования
- Система действующего законодательства о преступлениях против правосудия и место в ней нормы УК о воспрепятствовании осуществлению правосудия и производству предварительного расследования
- Состав преступления, предусмотренный ч.1 ст.294оУК РФ
- Наказание за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования по российскому уголовному праву
Введение к работе
Актуальность исследования. После принятия в 1993г.
Конституции Российской Федерации, закрепившей принцип разделения
властей и провозгласившей независимость судебной власти от
законодательной и исполнительной ветвей, в России начала
осуществляться судебная реформа, направленная на построение сильной, независимой и эффективной судебной власти и призванная существенным образом усовершенствовать отправление правосудия. Необходимость всестороннего правового регулирования социальных связей в сфере отправления правосудия осознана современным обществом. Важное место в этом процессе занимает уголовно-правовая охрана правосудия, поскольку уголовный закон, являясь механизмом регулирования общественных отношений, способен обеспечить эффективную защиту интересов их участников.
В конце 80-х г. прошлого столетия были приняты законы, направленные на уголовно-правовую охрану чести и достоинства судей, а также на защиту правосудия от вмешательства в разрешение судебных дел . Этот процесс продолжило включение в УК РФ значительного числа норм об уголовной ответственности за совершение преступлений, препятствующих отправлению правосудию. Важнейшей среди них является ст.294 УК РФ, устанавливающая уголовную ответственность за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования.
Вопросы уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования освещались в основном в учебной литературе и в научно-методических пособиях, посвященных уголовно-правовой охране
См.: Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 11 декабря 1989г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР» // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1989. №50. Ст. 1477.
4 правосудия в целом, и комментариях к УК РФ. Авторы этих работ (Г.Н.
Борзенков, М.Н. Голоднюк, В.В. Демидов, Л.В. Иногамова-Хегай, Т.В.
Кондрашова, С.Ф. Милюков, Н.И. Пикуров, В.В. Скосарев, И.М. Тяжкова,
А.И. Чучаев и др.) высказали полезные рекомендации по применению
ст.294 УК РФ.
Специально уголовно-правовой оценке воспрепятствования
осуществлению правосудия и производству предварительного
расследования были посвящены статья В. Мальцева (Ответственность за
воспрепятствование осуществлению правосудия и производству
предварительного расследования. Законность. 1997. №12. С. 12-16) и
кандидатская диссертация В.В. Намнясева (Воспрепятствование
осуществлению правосудия и 'производству предварительного
расследования в российском уголовном праве. Волгоград. 1999).
Однако в названных работах не стали предметом научного изучения многие теоретические и практические проблемы (например, сравнительный анализ российского и зарубежного законодательства; проблемы установления и назначения наказания за преступления, предусмотренные ст.294 УК РФ; исследование научных трудов в области конституционного, гражданского, административного и других отраслей права, в сфере уголовного, гражданского и арбитражного процесса), имеющие важное значение для раскрытия специфического характера деятельности по осуществлению правосудия и производству предварительного расследования.
Кроме того, за период действия УК РФ (1997 -2004г.) сложилась судебная практика по применению ст.294 УК РФ, которая выявила в том числе и недостатки указанной нормы. Изложенные выше обстоятельства обусловили выбор темы настоящего диссертационного исследования и определяют её актуальность.
Научная новизна исследования состоит в том, что в диссертации фактически впервые предпринято комплексное исследование проблем
5 уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования.
Объектом исследования являются правоотношения,
складывающиеся в процессе отправления правосудия и производства предварительного расследования.
Предметом исследования избрана норма (ст.294 УК РФ),
устанавливающая уголовно-правовую защиту независимого
осуществления правосудия и производства предварительного расследования путем запрета вмешательства с целью воспрепятствования этим видам деятельности.
Цели исследования:
- разработка теоретических основ уголовно-правовой квалификации
воспрепятствования осуществлению правосудия и производству
предварительного расследования как общественно-опасного,
противоправного деяния, посягающего на общественные отношения в
сфере осуществления правосудия и предварительного расследования;
- выработка предложений по совершенствованию содержания
уголовно-правовой нормы и практики её применения.
Указанные цели достигались с помощью следующих задач:
выявить социальные и политические основания установления в отечественном законодательстве уголовно-правового запрета воспрепятствования осуществлению правосудия и производству предварительного расследования;
показать развитие нормативного регулирования уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования на основе исследования российского уголовного законодательства досоветского, советского социалистического и постсоциалистического периодов;
выявить место и значение нормы (ст.294 УК РФ) в системе преступлений против правосудия;
осуществить системный анализ элементов и признаков составов преступлений, предусмотренных ст.294 УК РФ;
провести отграничение рассматриваемой уголовно-правовой нормы от смежных составов преступлений;
выявить проблемные вопросы квалификации по ст.294 УК РФ;
на основе изучения действующего законодательства и судебной практики исследовать проблемные вопросы установления и назначения наказания за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования;
- провести сравнительное исследование законодательства об
уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению
правосудия и производству предварительного расследования зарубежных
государств;
- на основе исследования признаков основных и
квалифицированного составов преступлений подготовить рекомендации
по совершенствованию редакции предусмотренной в ст.294 УК РФ
нормы.
Методологическую основу диссертации составил диалектический материализм как всеобщий метод познания. В процессе работы были использованы общенаучные, частно-научные и специальные методы познания: диалектический, исторический, формально-юридический, логический, сравнительно-правовой и конкретно-социологический. Изучены нормативно-теоретическая база и эмпирический материал, собранные для обеспечения репрезентативности и достоверности исследования.
Теоретической основой исследования стали труды ученых в области теории права, конституционного, уголовного, гражданского и административного права, уголовного, гражданского и арбитражного процесса. Среди них работы М.И. Бажанова, С.А. Боголюбова, Г.Н. Борзенкова, И.С. Власова, Б.В. Волженкина, М.А. Гараниной, М.Н.
7 Голоднюк, Л.Д. Гаухмана, Б.В. Здравомыслова, Л.В. Иногамовой-Хегай, Т.В. Кондрашовой, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, Ю.И. Кулешова, Л.В. Лобановой, В.В. Мальцева, С.Ф. Милюкова, В.В. Намнясева, А.В. Наумова, Г.П. Новоселова, А.С. Пиголкина, Ш.С. Рашковской, В.В. Скосарева, И.М. Тяжковой, Е.Ю. Хлопцевой, А.И. Чучаева, Г.Т. Чернобеля и др.
Нормативную основу исследования составляют Основные
принципы независимости судебных органов, принятые VII Конгрессом
ООН. по предупреждению преступности и обращению с
правонарушителями (Милан, 26 августа — 6 сентября 1985г.),
Рекомендации Комитета министров государствам - членам Совета Европы
№ R (94)г 12 от 13 октября 1994г., Конституция Российской Федерации
1993г., Уголовный кодекс Российской Федерации 1996г., федеральные
конституционные и федеральные законы, нормативные правовые акты
Президента Российской Федерации по вопросам обеспечения
независимости деятельности судов и органов предварительного
расследования. Было изучено уголовное законодательство зарубежных
государств (США, европейских стран, Балтии и стран СНГ), Модельный
Уголовный кодекс стран СНГ. Проводилось историко-правовое
исследование, посвященное проблеме ответственности за
воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования.
Эмпирическую базу диссертационного исследования составляют материалы 9 уголовных дел о воспрепятствовании осуществлению правосудия и производству предварительного расследования, более 30 уголовных дел о смежных составах преступления, рассмотренных в кассационном порядке Верховным Судом РФ в 1997 -2003г., 4 уголовных дела о воспрепятствовании осуществлению правосудия и производству предварительного расследования, рассмотренных в 2000-2003г. Тверским областным судом; статистические данные Информационного центра МВД
8 РФ, а также Судебного департамента при Верховном Суде РФ и Управления Судебного департамента при Верховном Суде РФ в Тверской области за период 1997-2003г.; результаты опросов судей и сотрудников правоохранительных органов по проблемам воспрепятствования осуществлению правосудия и производству предварительного расследования, проведенных О.А. Зайцевым и В.В. Намнясевым; данные анкетирования 110 судей, а также 117 работников правоохранительных органов, осуществляющих предварительное расследование и поддержание обвинения в суде, проведенного диссертантом по специально разработанной методике.
Основные положения, выносимые на защиту: Е
1. Историческая обусловленность установления в России уголовной
ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и
производству предварительного расследования.
2. Сравнительно-правовой анализ норм об ответственности за
воспрепятствование осуществлению правосудия и производству
предварительного расследования по УК РСФСР 1960г., УК РФ 1996г. и
уголовному законодательству зарубежных государств.
3. Особенности взаимосвязи преступлений, предусмотренных
ст.294 УК РФ, и других преступлений, препятствующих осуществлению
правосудия и производству предварительного расследования.
4. Систематизированная характеристика элементов и признаков
составов преступлений, предусмотренных ст.294 УК РФ.
Формулирование понятий непосредственных объектов преступлений, предусмотренных ч.1 и 2 ст.294 УК РФ.
Характеристика наиболее часто встречающихся форм уголовно-наказуемых деяний, препятствующих осуществлению правосудия и производству предварительного расследования.
7. Особенности установления уголовной ответственности и
наказания за воспрепятствование осуществлению правосудия и
производству предварительного расследования.
8. Направления совершенствования уголовного законодательства о
воспрепятствовании осуществлению правосудия и производству
предварительного расследования.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что:
- сформулированные в работе дефиниции элементов и признаков
составов преступлений, предусмотренных ст.294 УК РФ, могут быть
использованы при дальнейшей разработке теоретических положений
уголовного права;
лыводы, сделанные на основе анализа норм зарубежного уголовного законодательства об ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и предварительного расследования, обогащают положительным опытом отечественную науку уголовного права;
собранные^ в ходе исследования статистические данные и фактические сведения могут использоваться учеными при анализе ст.294 УК РФ;
- установленное сходство преступлений, описанных в ст.294 УК РФ,
с преступлениями, предусмотренными в ст.285 УК РФ, позволяет
использовать некоторые положения работы и для раскрытия содержания
названных составов преступлений.
Практическая значилюстъ Исследования:
- сформулированные в работе предложения могут быть полезны для
законотворческой деятельности;
- полученные в ходе диссертационного исследования результаты
могут быть использованы: при применении ст.294 УК РФ практическими
работниками; для разработки методик выявления и пресечения
10 преступлений, предусмотренных данной статьей; при изучений курса уголовного права.
Апробация результатов исследования. По теме диссертации опубликованы четыре научные статьи и два параграфа в монографии («Уголовная ответственность за преступления против правосудия». Под ред. А.В. Галаховой. М: Российская академия правосудия, 2003). Отдельные положения работы докладывались на научно-практической конференции «Государственно-правовое развитие России» (Москва, Российская правовая академия, 1997) и межрегиональной научно-практической конференции «Современные проблемы права и гуманитарные аспекты юридического образования» (Тула, 1998), а также при обсуждении диссертации на заседании отдела уголовного права Российской академии правосудия.
Результаты диссертационного исследования использовались в деятельности Тверского областного суда и прокуратуры Тверской области1 при подготовке и проведении занятий в системе подготовки судей, а также теоретических и практических занятий со следователями.
Структура диссертации определяется целями и задачами исследования. Работа выполнена в соответствии с требованиями ВАК и состоит из введения, трех глав, семи параграфов, заключения и списка использованной литературы.
1 Из общего числа дел о преступлениях, предусмотренных ст.294 УК РФ, рассмотренных судами Российской Федерации в 2000 - 2003г., более половины дел о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст.294 УК РФ, и одно дело о преступлении, предусмотренном ч.З ст.294 УК РФ, были расследованы прокуратурой Тверской области и рассмотрены Тверским областным судом.
Исторический очерк российского законодательства об уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования
История российского уголовного законодательства об ответственности за преступления против правосудия неразрывно связана с историей судебной системы России, прошедшей различные, зачастую противоречивые этапы становления. Этот исторический опыт, в том числе из далекого прошлого, интересен не только сам по себе, но и потому, что он позволяет изучить наиболее часто встречавшиеся ещё в тот или иной исторический период формы противодействия правосудию, объективные и субъективные признаки деяний, аналогичных преступлениям, предусмотренным ст.294 УК РФ. Все это, как справедливо заметила М.А. Гаранина, может быть использовано "для оптимизации науки уголовного права".
В современной научной литературе вопрос развития российского уголовного законодательства об ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия и предварительного расследования практически не исследовался. Объясняется это, на наш взгляд, двумя причинами.
Во-первых, основное внимание ученых, занимавшихся проблемой изучения истории преступлений против правосудия, было направлено на осмысление системы законодательства о преступлениях против правосудия в целом1. В большинстве работ исследовалось уголовное законодательство периода Российской империи (начиная с середины XIX века), либо это исследование ограничивалось советским периодом2. Во-вторых, норма об ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия в том виде, в котором она близка по своему содержанию ныне действующей, появилась в российском уголовном законодательстве сравнительно недавно (в 1989г.), и в силу этого сама ещё не стала объектом глубокого научного исследования.
Изучая развитие правовых норм, необходимо помнить актуальное и сегодня высказывание выдающегося русского криминалиста Н.Д. Сергиевского о том, что «каждое изменение в общественном строе неизбежно выражается ,в соответствующем изменении норм правовопорядка, а следовательно влечет за собой и соответствующее изменение области запрещенных деяний».
Как известно, в Древней Руси в раннефеодальный период судебная власть осуществлялась князем, специально назначенными им людьми («ябетниками» и «мечниками»)5, а также общинным судом. Обращение к древнерусским источникам права позволяет придти к выводу о том, что в российском уголовном законодательстве издавна существовали нормы, предусматривавшие в той или иной форме ответственность за воспрепятствование деятельности названных лиц по осуществлению правосудия.
Законодательный запрет воспрепятствования исключительному праву князя осуществлять правосудие в отношении определенной категории лиц под страхом уголовного наказания был установлен ещё в «Русской правде». Статья 33 Краткой редакции "Русской Правды" ставила под уголовно-правовую охрану исключительное право князя вершить суд в отношении своих слуг и дружинников, не подлежавших сохранявшемуся в то время общинному суду1. Эта норма получила развитие в ст.78 Пространной редакции "Русской Правды" об уголовной ответственности за попытку вершить суд "без княжа слова" не только в отношении княжеских слуг и дружинников, но и в отношении смердов". Здесь же было названо в качестве уголовно-наказуемого и деяние, которое можно рассматривать как конкретную форму воспрепятствования деятельности суда: «поклепная вира», то есть ложное обвинение в совершении преступления (ст. 18).
Наряду с судом светским в период феодализма в XII-XIII веках большую роль играл церковный суд. Характерная для того времени борьба за первенство в управлении государством между светской и церковной властью требовала защитить последнюю от воспрепятствования её деятельности со стороны князей и вынуждала представителей светской власти брать на себя обязательства по невмешательству в дела церковные, в том числе и в церковное судопроизводство. Конечно, это не были нормы об уголовной ответственности князей, которой тогда вообще не существовало. Но сам по себе факт установления правил о невмешательстве в церковное правосудие представляет бесспорный интерес для изучения истории этого вопроса. В таком источнике древнерусского права, как «Устав князя Владимира Святославича. Оленинская редакция», определявшем место церкви в государстве, в ст.6 было указано: «А ты не ступають ни дети мои, ни внуци мои, ни род мои в люди церковныя и во все суды» . Анализ приведенного текста показывает, что отказ от какого-либо воспрепятствования деятельности церковного суда распространялся не только на самого князя, но и на его наследников и род. Впоследствии, в Синодальной редакции «Устава...» запрет на воспрепятствование компетенции церковного суда был распространен не только на потомков князя, но и на его судей - тиунов, которым предписывалось "церковного суда не обидети."
Система действующего законодательства о преступлениях против правосудия и место в ней нормы УК о воспрепятствовании осуществлению правосудия и производству предварительного расследования
Важное значение систематизации уголовного законодательства издавна осознавалось в отечественной науке уголовного права. В начале XX столетия видный русский юрист П. Пусторослев писал, что для обеспечения правильного и ясного понимания Особенной части уголовного права «культурное государство в лице своего законодателя уже при самом установлении её должно позаботиться о том, чтобы она была изложена систематично, в определенной системе, то есть в строгом порядке с подразделением уголовных правонарушений на группы, роды и виды по определенным ясным, существенным разграничительным признакам»1. Как уже отмечалось в 1 гл. 1 настоящей работы, попытка систематизации норм о преступлениях против правосудия впервые была предпринята отечественным законодателем в Соборном Уложении 1649 г. в гл. X «О суде» . В дальнейшем с формированием системы российского уголовного законодательства изменялось и место в ней норм о преступлениях против правосудия. Так, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г предусматривало ответственность за преступления, совершаемые судьями.в сфере отправления правосудия, в главе «О неправосудии». При этом, как отмечает М.А. Гаранина, «уголовную ответственность влекли не только умышленно совершенные судебными работниками общественно опасные деяния в сфере осуществления ими правосудия, но и неосторожные деяния, явившиеся результатом ошибки или неправильного толкования закона, что привело к ущемлению законных прав и интересов подсудимого или других лиц»1. В то же время препятствующие осуществлению правосудия общественно опасные деяния в виде лживых доносов, ложных свидетельских показаний (ст.1166-1168) были включены в гл.Ш «О нарушении общественного спокойствия, порядка и ограждающего оное постановлений» и не рассматривались как преступления против правосудия. Таким образом, правосудие хотя и выделялось как самостоятельный объект уголовно-правовой охраны, но систематизация преступлений против правосудия производилась по субъекту преступления. Этот критерий был положен и в основу Уголовного уложения 1903г., которое существенно расширило систему преступлений против правосудия. К этому времени наука уголовного права пришла к пониманию того, что «отправление правосудия есть одна из важнейших задач государства. В интересах возможно более правильного и полного осуществления этой задачи государственная власть возлагает на гражданина обязанность, с одной стороны, способствовать этому положительными действиями, с другой - воздерживаться от всего того, что может прямо или косвенно препятствовать отправлению правосудия или делать сомнительными его результаты»
Такой подход позволил объединить преступления против правосудия в гл. VII «О противодействии правосудию», предусматривавшую ответственность за деяния, совершаемые гражданами, а нормы о преступлениях, совершаемых должностными лицами, поместить в гл. XXXVII «О преступных деяниях по службе государственной и общественной» . В советский период вплоть до середины 50-х годов прошлого века в отечественной науке уголовного права отрицалась необходимость выделения преступлений против правосудия в самостоятельную главу Особенной части УК РСФСР. Например, М.Д. Шаргородский ссылался на незначительное число таких преступлений и предлагал включить их в главу о преступлениях против порядка управления1. При этом автор не учитывал, что суд, являясь органом государственной власти, не относится к органам управления. К концу 50-х годов XX столетия среди ученых-криминалистов возобладало мнение о необходимости объединения в отдельную главу всех преступлений против правосудия, обусловленное недопустимостью какого бы то ни было вмешательства органов государственного управления в отправление правосудия, которое характеризовалось как «специфическая деятельность в сфере общественных отношений, имеющих свою структуру (содержание) и систему (связи и место среди других отношений)". Эти взгляды были реализованы в гл. 8 «Преступления против правосудия» УК РСФСР 1960г., воспринявшем дореволюционную тенденцию уголовно-правовой охраны правосудия как специфических и самостоятельных общественных отношений. Однако вопрос о систематизации преступлений против правосудия до настоящего времени является дискуссионным.
Состав преступления, предусмотренный ч.1 ст.294оУК РФ
В теории уголовного права под составом преступления принято понимать «совокупность всех объективных и субъективных признаков (элементов), которые, согласно... закону, определяют конкретное общественно опасное для... государства действие (бездействие) в качестве преступления» . Формулируя состав преступления, законодатель из большого числа признаков, присущих какому-либо преступному поведению, выбирает лишь те, которые являются достаточными и необходимыми для выявления сущности данного вида преступления. Как отмечают С.Г. Келина и В.Н. Кудрявцев, «признаком состава преступления можно считать лишь такое его качество (черту, свойство), которое удовлетворяет следующим требованиям: а) в совокупности с другими признаками определяет общественную опасность и противоправность деяния; б) отличает его от других преступлений; в) прямо указано в законе или вытекает из него при буквальном толковании; г) не является производным от других признаков; д) присуще всем преступлениям данного вида»2. В соответствии с этим подходом в общем учении о составе преступления принято его четырехчленное деление: объект, субъект, объективная и субъективная стороны5. Из перечисленных элементов объект и объективную сторону характеризуют объективные признаки преступления, а субъект и субъективную сторону -субъективные признаки. Основное значение состава преступления как совокупности предусмотренных в законе и определяющих деяние в качестве преступления элементов , состоит в том, что он является единственным, необходимым и достаточным основанием уголовной ответственности (ст.8 УК РФ). Кроме того, состав преступления - это «инструмент для разграничения преступлений, а следовательно, и для их квалификации»1. Как верно отмечает Л.Д. Гаухман, в «формировании правового государства обеспечение точной квалификации преступлений в следственной и судебной практике является одним из важнейших рычагов претворения такого формирования в жизнь не на словах, а на деле»".
Значение объекта как элемента состава преступления трудно переоценить. Во-первых, являясь одним из элементов состава преступления, он входит в основание уголовной ответственности. Поэтому для того, (чтобы привлечь лицо к уголовной ответственности, необходимо определить, какому именно объекту причинило или создало угрозу причинения вреда это лицо. Во-вторых, правильное определение объекта преступления дает возможность раскрыть юридическую природу каждого конкретного преступления. В-третьих, объект преступления позволяет отграничить сходные между собой преступления и правильно их квалифицировать. В - четвертых, объект преступления является одним из критериев, позволяющих отграничить преступление от иного правонарушения. Направленность преступного деяния как критерий к делению преступлений на определенные группы использовали такие известные ученые прошлого, как Чезаре Беккариа, А. Бернер, Н.А. Неклюдов1.
В отечественной науке уголовного права принято определять объект преступления как охраняемые уголовным законом общественные отношения, на которые направлено общественно опасное деяние, и которым причиняется вред либо создается реальная угроза причинения вреда .
Однако вопрос о понятии объекта преступления в теории уголовного права является дискуссионным. А.В. Наумов и А.В. Пашковская полагают, что теория объекта преступления как общественного отношения не всегда является универсальной, а потому предлагают признать объектом преступления не общественные отношения, а те блага (интересы), на которые посягает преступное деяние, которые охраняются уголовным законом и которым в результате преступления причиняется или может быть причинен существенный вред . Г.П. Новоселов считает, что объект преступления - это «люди, которые в одних случаях выступают в качестве отдельных физических лиц, в других - как некоторого рода множество лиц, имеющих или не имеющих статус юридического лица, в-третьих, как социум (общество)».
Мы солидарны с большинством современных ученых, которые признают объектом преступных посягательств общественные отношения5.
Характеризуя сами общественные отношения как объект уголовно-правовой охраны, В.Я. Таций, внесший значительный вклад в разработку теории объекта преступления, указывал, что они представляют собой определенные связи между людьми, складывающиеся в процессе их совместной материальной и духовной деятельности на основе определенного способа производства и специфики, проявляющейся на каждой ступени естественно-исторического развития общества1. По справедливому замечанию Л.Д. Гаухмана, объектом уголовно-правовой охраны могут быть лишь такие общественные отношения-, содержанием которых является общественно-полезная деятельность, так как только общественно-полезные и угодные государству общестбенные отношения могут ставиться под охрану уголовного права.
Исходя из определения объекта преступления как общественных отношений, в науке уголовного права принято классифицировать все объекты по вертикали и по горизонтали. По вертикали выделяют общий, родовой, видовой и непосредственный объекты, а по горизонтали на уровне непосредственного объекта - основной и дополнительный, который, в свою очередь, может быть обязательным и факультативным.
Наказание за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования по российскому уголовному праву
В российском уголовном законодательстве определение наказания впервые было дано в УК РФ. В ст.43 УК РФ сказано: «Наказание есть мера государственного принуждения, назначаемого по приговору суда. Наказание применяется к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в предусмотренных настоящим Кодексом лишении или ограничении прав и свобод этого лица». Как отмечает Н.Ф. Кузнецова, исторически институт наказания развивался от частного к публичному: по мере развития государства и права наказания за преступления вначале были публично-государственные и частные, затем все более публичные, и, наконец, исключительно государственные меры принуждения.
Аналогичный путь развития прошло и наказание за воспрепятствование осуществлению правосудия и предварительного расследования.
В Краткой редакции Русской Правды наказание за вмешательство в деятельность княжеского суда предусматривалось в виде штрафа, который был дифференцирован в соответствии с социальным положением потерпевшего: за «обиду» холопа 3 гривны, а за старшего дружинника или другого приближенного князя - 12 гривен (ст.ЗЗ)1. Штрафом наказывалось вмешательство в дела суда и по Новгородской Судной грамоте. Однако в этом нормативном акте размер штрафа ставился уже в зависимость от сословного положения виновного: с боярина взыскивалось 50 рублей, с простолюдина - 10 рублей, а потерпевшему члену суда возмещались убытки (ст.6)".
В Псковской Судной грамоте наказание за вмешательство в осуществление правосудия было ужесточено: ст. 58 наряду со штрафом в пользу князя и подверника предписывала подвергнуть виновного и телесному наказанию - «всадити его (виновного. - примеч. авт. — Б.Р.) в дыбу», то есть заключить в колодки3. Судебник 1497г. єтавил наказание за воспрепятствование правосудию в зависимость от его формы. Неявка свидетеля в суд наказывалась взысканием с него суммы иска, убытков и пошлин в пользу истца (ст.50); лжесвидетельство каралось возмещением убытков истцу (ст.67); ложный донос или злостная клевета в отношении невиновного, совершенные «ведомым лихим» человеком, влекли смертную казнь последнего, а его имущество направлялось на возмещение убытков потерпевшему и обращалось в пользу судей (ст.8).
Судебник 1550г. знаменателен тем, что в нем впервые в русском уголовном законодательстве за воспрепятствование правосудию было введено такое наказание, как увольнение от должности и запрещение занимать её в дальнейшем для служителей судебного ведомства; при этом младший чин (подъячий) подвергался еще и телесному наказанию — битью кнутом (ст.28). Наказание за неявку свидетеля в суд (ст. 18) было таким же, как и по Судебнику 1497г. Устанавливалось наказание и для должностных лиц, осуществлявших местное управление, за неявку в вышестоящую судебную инстанцию по предъявленным к ним искам или жалобам на их действия. Они обязаны были возместить истцу убытки (ст.75). Строже всего - битьем кнутом и заключением в тюрьму - каралось ложное обвинение судьи в умышленном неправосудии (ст.6).
Соборное уложение 1649г. содержало различные по степени тяжести наказания за действия, аналогичные современным формам воспрепятствования правосудию, выделенным в самостоятельные составы преступлений. Ложный донос о совершении государственного преступления наказывался тем же наказанием, которое понес бы оговоренный (ст. 17 гл.И), а если лжедоносчик обвинял боярина или воеводу, то наказание для него определял непосредственно государь. При этом конкретная мера наказания в законе не называлась, имелось лишь указание, что оно должно быть жестоким (ст. 12 гл.П). Сохранялось наказание в виде штрафа, возмещения убытков и битья кнутом за дачу ложных показаний (ст. 162, 163, 166). Лжеприсяга при сокрытии беглого крестьянина наказывалась более строго: битьем кнутом и тюремным заключением сроком на один год (ст.27 гл. XI). Укрывательство преступников каралось штрафом и пыткой (ст.20, 60-62 гл. XXI). За ложное обвинение судьи во взяточничестве Уложение предписывало бить кнутом или батогами (ст.9, 14 гл.Х).
Артикул воинский 1715г. ввел суровые наказания за лжеприсягу и лжесвидетельство, которые наказывались отсечением двух пальцев и каторгой, а если эти деяния причиняли большой вред, то виновного могли подвергнуть и смертной казни (артикулы 196-198). Ложный донос или оскорбление («пасквили, или ругательные письма») как и в Соборном Уложении 1649г., карались тем же наказанием, как и за преступление, в котором обвинялся потерпевший (артикул 149). За препятствие судьям в осуществлении их деятельности диапазон наказаний был очень широк - от принесения извинений до смертной казни (артикул 34).
