Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Социальная обусловленность уголовной ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями С. 11
1. Развитие отечественного уголовного законодательства об ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями С. 11
2. Общественная опасность убийств, сопряженных с иными преступлениями С.31
3. Анализ зарубежного уголовного законодательства, регламентирующего ответственность за убийство, сопряженное с иными преступлениями С.45
Глава 2. Проблемы квалификации убийств, сопряженных с иными преступлениями С. 66
1. Понятие сопряженности убийства с иными преступлениями С. 66
2. Квалификация убийства, сопряженного с похищением человека или захватом заложника С. 89
3. Квалификация убийства, сопряженного с разбоем, вымогательством или бандитизмом С 104
4. Квалификация убийства, сопряженного с изнасилованием либо насильственными действиями сексуального характера С. 136
Глава 3. Проблемы уголовной ответственности и наказания за убийство, сопряженное с иными преступлениями С. 152
1. Проблемы дифференциации уголовной ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями С. 152
2. Особенности назначения наказания за убийства, сопряженные с иными преступлениями С. 167
Заключение с. 189
Список использованной литературы с. 197
- Развитие отечественного уголовного законодательства об ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями
- Общественная опасность убийств, сопряженных с иными преступлениями
- Понятие сопряженности убийства с иными преступлениями
- Проблемы дифференциации уголовной ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Произошедшие в последние годы в России экономические, социальные и политические изменения, коснувшиеся практически всех сфер жизнедеятельности, оказали мощное негативное воздействие на нормальное развитие и формирование личностных характеристик граждан. Отсутствие стабильности в обществе в начале-середине 90-х гг. ХХ-го столетия в значительной мере нивелировало ранее сложившиеся моральные устои, в целом подорвав основы существования современного государства. Все это на фоне культивирования идей насилия в средствах массовой информации, практически не ограниченных цензурой, постепенно привело к общей деградации значительной части населения, выработке ложных идеалов и ценностей. В результате этого особо опасные формы выражения насилия, к которым с уверенностью можно отнести и умышленное причинение смерти другому лицу, наряду с такими преступными посягательствами, как разбой, бандитизм, вымогательство, изнасилование, насильственные действия сексуального характера, похищение человека и захват заложника, сегодня становятся все более распространенным явлением, вызывая у населения справедливое негодование и тревогу за собственную безопасность и безопасность своих близких.
Согласно ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы выступают в качестве высшей ценности, их защита относится к числу первоочередных задач современного государства. При этом жизнь человека является самым ценным и невосполнимым благом, что свидетельствует о необходимости ее защиты наиболее строгими мерами ответственности. Отчасти это подтверждается и самим Уголовным кодексом Российской Федерации (далее - УК РФ), в котором расположенный на первом месте раздел «Преступления против личности» открывается главой «Преступления против жизни и здоровья», где норма, содержащая запрет на причинение смерти другому человеку, также указывается первой. Данным обстоятельством обосновывается
вывод о повышенном внимании законодателя к правовой регламентации убийства, желании особо отметить важность охраны жизни человека нормами Уголовного кодекса Российской Федерации.
В свою очередь, убийство, сопряженное с иными преступлениями (пп. «в», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ), представляет собой самостоятельный вид посягательства на жизнь человека, более высокая степень общественной опасности которого не вызывает сомнений. Необходимо подчеркнуть, что сопряженность убийства с другими преступлениями выступала обязательным основанием усиления мер уголовной репрессии еще в период действия одних из первых законодательных актов Древней Руси. Более того, с течением времени происходил явный рост количества составов преступлений в конструкции состава убийства с отягчающими обстоятельствами, наличие которых, по мнению законодателя, должно оказывать влияние на увеличение срока наказания виновного. Указанные факты говорят об исторической обусловленности предмета исследования, его относительной устойчивости в российском уголовном законодательстве и, как следствие этого, о вполне оправданном существовании в действующем УК РФ соответствующей нормы, регламентирующей вопросы ответственности за убийство, сопряженное с иными общественно опасными деяниями.
В настоящее время число убийств с отягчающими обстоятельствами стабильно растет, причем доля убийств, сопряженных с другими преступлениями, в общей массе случаев умышленного причинения смерти другому человеку также становится все больше. В сложившейся ситуации исследование общественной опасности умышленного причинения смерти другому лицу, сопряженного с иными преступными посягательствами, приобретает особую значимость. Прежде всего, это важно с позиции выяснения основных тенденций, закономерностей, происходящих в обществе, имеющих непосредственное воздействие на установление повышенной ответственности за рассматриваемый вид общественно опасного деяния.
Вышеизложенным обусловливается то, что тема диссертационного исследования достаточно актуальна в научном плане и содержит высокий потенциал последующего практического применения положений, сформулированных по итогам его проведения.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является совокупность общественных отношений, связанных с законодательным закреплением и практической реализацией уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность за убийство, сопряженное с иными преступлениями.
Предметом исследования выступают непосредственно уголовно-правовые нормы, регламентирующие ответственность за убийство, сопряженное с иными преступлениями.
Цель и задачи исследования. Целью диссертации являются изучение и комплексное исследование теоретических вопросов ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями, а также внесение предложений по совершенствованию действующего уголовного законодательства и практики его применения в рассматриваемой части.
Достижение указанной цели обусловило необходимость постановки и решения следующих задач:
изучить тенденции исторического развития убийства, сопряженного с иными преступлениями, в отечественном уголовном законодательстве;
проанализировать современное зарубежное уголовное законодательство в части правовой регламентации ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями;
оценить характер и степень общественной опасности убийства, сопряженного с иными преступлениями;
дать понятие сопряженности убийства с иными преступлениями;
рассмотреть вопросы квалификации убийства, сопряженного с иными преступлениями;
исследовать проблемы дифференциации уголовной ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями;
проанализировать особенности назначения наказания за убийства, сопряженные с иными преступлениями.
Методология и методика исследования. Методологической основой диссертационного исследования служат современные положения теории познания общественных процессов и правовых явлений. Использовались также историко-правовой, конкретно-социологический, статистический и системно-структурный методы.
Теоретическую основу исследования составили труды таких авторов, как Л. А. Андреева, М. К. Аниянц, А. И. Бойцов, Г. Н. Борзенков, С. В. Бородин, В. А. Владимиров, Н. И. Загородников, С. И. Дементьев, А. Н. Игнатов, Л. В. Иногамова-Хегай, В. Ф. Кириченко, М. И. Ковалев, А. Н. Красиков, В.Н.Кудрявцев, Н. А. Лопашенко, А. И. Марцев, А. В. Наумов, Н. А. Неклюдов, А. А. Пионтковский, Э. Ф. Побегайло, А. Н. Попов, Н. Д. Сергиевский, Н. С. Таганцев, М. Д. Шаргородский, П. С. Яни и др.
Положения и выводы диссертационного исследования основываются на Конституции Российской Федерации, уголовном законодательстве, материалах судебной практики, результатах собственного исследования.
Эмпирическая база исследования. Сбор фактического материала, составляющего эмпирическую основу исследования, проводился по специально разработанной программе в Омской и Томской областях, а также в Алтайском крае. Этот материал включает в себя:
данные, полученные в результате изучения 311 архивных уголовных дел по фактам совершения убийств, сопряженных с иными преступлениями;
результаты опроса 264 сотрудников правоохранительных органов по спорным вопросам правоприменительной практики и проблемам практической реализации отдельных положений УК РФ;
- результаты экспертной оценки, в ходе которой было опрошено
32 кандидата и доктора юридических наук по основным теоретическим ас
пектам, связанным с проблемами правовой регламентации убийства, сопря
женного с иными преступлениями;
результаты опроса 720 граждан г. Омска относительно общественной опасности убийства, сопряженного с иными преступлениями;
статистические сведения, касающиеся совершения убийств в России за период 2001-2005 гг.
Научная новизна исследования. Опираясь на результаты исследования, основываясь на анализе уголовного законодательства и практики его применения, существующих точек зрения и на собственном видении вопроса, автор предпринял попытку впервые провести комплексное исследование проблемы убийства, сопряженного с иными преступлениями.
Научную новизну диссертационного исследования определяют также следующие основные положения, выносимые на защиту:
Историческими тенденциями развития норм об ответственности за убийство, сопряженное с другими преступлениями, в российском уголовном законодательстве являются, во-первых, увеличение качественного и количественного состава «иных преступлений» в юридической конструкции убийства с отягчающими обстоятельствами, во-вторых, систематизация законодательного материала в части правовой регламентации признака сопряженности применительно к умышленному причинению смерти другому лицу.
Общественная опасность убийств, сопряженных с иными преступлениями, во-первых, определяется многообъектным характером данного вида посягательства, во-вторых, оценивается, исходя из формальных критериев, нашедших свое отражение в тексте Уголовного кодекса Российской Федерации и постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации, и, в-третьих, подтверждается результатами проведенных автором эмпирических исследований.
Используемое в пп. «в», «з» и «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ понятие сопряженности означает взаимосвязь убийства с иными преступлениями как самостоятельных явлении. При этом убийство обусловлено указанными преступлениями, т. е. способствует их совершению, имея место до, в процессе, а равно после фактического окончания иных преступлений, если умысел на причинение смерти возник до или в процессе их совершения.
Предлагается дополнить ч. 2 ст. 105 УК РФ следующим отягчающим обстоятельством: «сопряженное с другим преступлением, то есть предшествует другому преступлению, сопровождает его или следует непосредственно за его совершением».
Сопряженность убийства с иными преступлениями не является примером законодательно учтенной совокупности. Такое убийство следует квалифицировать по совокупности пп. «в», «з» или «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ и ст. ст. 126, 206, 162, 209, 131 или 132 УК РФ. Подобная квалификация не влечет дублирования ответственности и нарушения принципа справедливости, поскольку, во-первых, пп. «в», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ не предусматривают признаков преступлений, с которыми сопряжено убийство, указывая лишь на типичные взаимосвязи преступных посягательств. Во-вторых, признак «сопряженности убийства» есть производное (конкретизация) от иных субъективных признаков убийства, которые традиционно признаются законодателем отягчающими, и его исключение не изменило бы существующего порядка назначения наказания.
Убийство и преступление, с которым оно сопряжено, образуют в большинстве случаев идеальную совокупность. Реальная совокупность возможна лишь при наличии субъективной связи между сопряженными преступлениями, которая имеет место при возникновении умысла на убийство до или в процессе совершения преступлений. Убийство, умысел на которое возник после совершения изнасилования или насильственных действий сексуального характера, должно квалифицироваться не по признаку сопряженно-
сти с указанными преступлениями, а как совершенное «с целью скрыть другое преступление».
Разработаны правила квалификации сопряженных убийств, предусмотренных пп. «в», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, которые предлагается внести в Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)».
Уголовно-правовые нормы, регламентирующие процесс назначения наказания, в том числе за убийство, сопряженное с другими преступлениями, являются основой для широкого судебного усмотрения, что обусловило ряд негативных тенденций в карательной практике за рассматриваемое преступление. Во-первых, имеет место существенная недооценка общественной опасности преступления, с которым сопряжено убийство. Во-вторых, отсутствует последовательность в назначении наказания за сопряженное убийство при наличии множественности квалифицирующих признаков.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Изложенные в диссертации положения, выводы и предложения могут быть использованы:
в законотворческой деятельности по совершенствованию действующего уголовного законодательства;
в правоприменительной деятельности судебных и правоохранительных органов в целях разрешения проблемных ситуаций, возникающих в процессе применения положений уголовного закона, регламентирующих вопросы уголовной ответственности за совершение убийств, сопряженных с иными преступлениями;
в преподавании курса уголовного права;
-в научно-исследовательской работе при дальнейшей разработке решения проблем, связанных с анализом убийств, сопряженных с иными преступлениями.
Апробация результатов исследования. Основные положения исследования апробированы на научно-практических конференциях в Красноярске (2006 г.), Омске (2005 г.) и Новосибирске (2006 г.), обсуждались на кафедре уголовного права Омской академии МВД России. Рекомендации по квалификации убийств, сопряженных с иными преступлениями, внедрены в деятельность Омского областного суда. Материалы исследования используются в учебном процессе Омской академии МВД России и Барнаульского юридического института МВД России.
Результаты диссертационного исследования изложены в девяти научных статьях общим объемом 3,4 п. л.
Структура работы. Диссертационное исследование включает введение, три главы, объединяющие девять параграфов, заключение и список использованной литературы.
Развитие отечественного уголовного законодательства об ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями
Современное состояние отечественного уголовного законодательства в части регламентации вопросов ответственности за убийство, сопряженного с другими преступлениями, нельзя рассматривать в отрыве от исторического аспекта. Анализ накопленного исторического опыта позволяет переосмыслить и использовать все лучшее, передовое, что когда-либо существовало в русском уголовном праве по данной проблеме. В свое время известный русский правовед А. Ф. Кистяковский писал, что «только история может дать объяснение причин как современного состояния уголовного права, так и состояния его в предшествующие периоды»1. Поддерживая указанную точку зрения, Н. С. Таганцев указывал на то, что определить правильность того или иного юридического института на современном этапе мы можем, только проследив его историческую судьбу, «то есть те поводы, в силу которых появилось данное учреждение, и те видоизменения, которым подверглось оно в своем историческом развитии» . По мнению другого исследователя, «без изучения исторического прошлого народа... невозможно полное понимание действующего права» . Именно в этой связи практически ни одно современное исследование, носящее комплексный характер, не обходится без применения исторического метода, позволяющего получить представление об основных тенденциях развития интересующего явления.
На взгляд Б. М. Кедрова, «изучение прошлого может и должно служить средством для того, чтобы понять настоящее, предвидеть будущее и на основе этого осмыслить развитие науки как целенаправленный исторический процесс» . Приведенный тезис с уверенностью можно отнести и к проблеме правовой регламентации убийства, сопряженного с другими преступлениями. Ее анализ с позиции исторического аспекта позволит не только выявить тенденции развития данной разновидности убийства в отечественном уголовном законодательстве, но и предоставит возможности для совершенствования соответствующих положений действующего УК РФ.
В русском уголовном праве убийство, совершаемое наряду с другими преступлениями, традиционно каралось наиболее строго. Причем указанное правило характеризовало отечественное уголовное законодательство практически на любом из этапов его развития. Так, в Русской Правде устанавливалась ответственность за убийство на пиру и в разбое. «Аже кто убиет княжа мужа в разбое, а головника не ищут то виревную платити, в чьей же верви голова лежит, то 80 гривен, паки не люден, то 40 гривен...»2. Как следует из приведенного положения, такое преступление, как разбой, и ответственность за его совершение увязывались непосредственно с фактом причинения смерти. В этом, по мнению отдельных исследователей, «проявилось влияние византийского права - продукта более цивилизованного народа» 3, на что, кстати, обращалось внимание в уголовно-правовой литературе еще Х1Х-го столетия4.
Необходимо отметить, что уже тогда существовало четкое разделение ответственности между «простым» убийством и убийством, совершенным «с боем». Так, причинение смерти в «сваде», т. е. в драке, наказывалось только вирой, а в отдельных случаях лицо вообще к ответственности не привлекалось. С точки зрения М. Д. Шаргородского, наличие существенных отличий в видах и размерах наказаний за различные виды убийств по древнерусскому праву обусловлено характеристикой их признаков1. Убийство, сопряженное с разбоем, уже тогда относилось к преступлению, которое соверша-ется из низменных побуждений , что уже само по себе повышало общественную опасность данного посягательства . Между тем в таком преступлении, как причинение смерти в процессе драки, указанные мотивы исключались, что влекло за собой и смягчение ответственности.
Необходимо отметить, что в отдельных источниках прямо указывается на существование таких преступлений против жизни, как «убийство» и «разбой». При этом первым термином называется убийство вообще, а вторым -непосредственно умышленное причинение смерти, или, по-другому, разбой, который рассматривался как «предумышленное убийство с корыстной целью...»4 (в уставе Ярослава оно именуется «душегубством»)5. Именно таким образом различаются между собой оба понятия и в Полицком статуте: «,, .где случится мертвая кровь, то 140 либр, т. е. кто убьет другого в ссоре; а если убьет способом ассатианским (разбойничьим), из засады, или по какой корысти, или убивши ограбит, то следует vrazda» . Указанный способ совершения убийства был характерен и для некоторых других зарубежных источников. Так, Каролина предусматривала ответственность за уличный грабеж или убийство в целях грабежа (latrocinum), а также «разбойническое убийство» (assassinium). Аналогичные виды убийств выделялись и в Прусском Земском Праве, в соответствии с положениями которого самостоятельная ответственность следовала за убийство с целью грабежа и «разбойническое убийство». По свидетельству Ф. Листа, развитие зарубежного уголовного законодательства в части правового регулирования убийства, совершаемого с другими преступлениями, оказывало соответствующее влияние и на взгляды отечественных ученых по данному вопросу, что находило соответствующее отражение и на официальном уровне
Общественная опасность убийств, сопряженных с иными преступлениями
Современное состояние отечественного уголовного законодательства в части регламентации вопросов ответственности за убийство, сопряженного с другими преступлениями, нельзя рассматривать в отрыве от исторического аспекта. Анализ накопленного исторического опыта позволяет переосмыслить и использовать все лучшее, передовое, что когда-либо существовало в русском уголовном праве по данной проблеме. В свое время известный русский правовед А. Ф. Кистяковский писал, что «только история может дать объяснение причин как современного состояния уголовного права, так и состояния его в предшествующие периоды»1. Поддерживая указанную точку зрения, Н. С. Таганцев указывал на то, что определить правильность того или иного юридического института на современном этапе мы можем, только проследив его историческую судьбу, «то есть те поводы, в силу которых появилось данное учреждение, и те видоизменения, которым подверглось оно в своем историческом развитии» . По мнению другого исследователя, «без изучения исторического прошлого народа... невозможно полное понимание действующего права» . Именно в этой связи практически ни одно современное исследование, носящее комплексный характер, не обходится без применения исторического метода, позволяющего получить представление об основных тенденциях развития интересующего явления.
На взгляд Б. М. Кедрова, «изучение прошлого может и должно служить средством для того, чтобы понять настоящее, предвидеть будущее и на основе этого осмыслить развитие науки как целенаправленный исторический процесс» . Приведенный тезис с уверенностью можно отнести и к проблеме правовой регламентации убийства, сопряженного с другими преступлениями. Ее анализ с позиции исторического аспекта позволит не только выявить тенденции развития данной разновидности убийства в отечественном уголовном законодательстве, но и предоставит возможности для совершенствования соответствующих положений действующего УК РФ.
В русском уголовном праве убийство, совершаемое наряду с другими преступлениями, традиционно каралось наиболее строго. Причем указанное правило характеризовало отечественное уголовное законодательство практически на любом из этапов его развития. Так, в Русской Правде устанавливалась ответственность за убийство на пиру и в разбое. «Аже кто убиет княжа мужа в разбое, а головника не ищут то виревную платити, в чьей же верви голова лежит, то 80 гривен, паки не люден, то 40 гривен...»2. Как следует из приведенного положения, такое преступление, как разбой, и ответственность за его совершение увязывались непосредственно с фактом причинения смерти. В этом, по мнению отдельных исследователей, «проявилось влияние византийского права - продукта более цивилизованного народа» 3, на что, кстати, обращалось внимание в уголовно-правовой литературе еще Х1Х-го столетия4.
Необходимо отметить, что уже тогда существовало четкое разделение ответственности между «простым» убийством и убийством, совершенным «с боем». Так, причинение смерти в «сваде», т. е. в драке, наказывалось только вирой, а в отдельных случаях лицо вообще к ответственности не привлекалось. С точки зрения М. Д. Шаргородского, наличие существенных отличий в видах и размерах наказаний за различные виды убийств по древнерусскому праву обусловлено характеристикой их признаков1. Убийство, сопряженное с разбоем, уже тогда относилось к преступлению, которое соверша-ется из низменных побуждений , что уже само по себе повышало общественную опасность данного посягательства . Между тем в таком преступлении, как причинение смерти в процессе драки, указанные мотивы исключались, что влекло за собой и смягчение ответственности.
Необходимо отметить, что в отдельных источниках прямо указывается на существование таких преступлений против жизни, как «убийство» и «разбой». При этом первым термином называется убийство вообще, а вторым -непосредственно умышленное причинение смерти, или, по-другому, разбой, который рассматривался как «предумышленное убийство с корыстной целью...»4 (в уставе Ярослава оно именуется «душегубством»)5. Именно таким образом различаются между собой оба понятия и в Полицком статуте: «,, .где случится мертвая кровь, то 140 либр, т. е. кто убьет другого в ссоре; а если убьет способом ассатианским (разбойничьим), из засады, или по какой корысти, или убивши ограбит, то следует vrazda» . Указанный способ совершения убийства был характерен и для некоторых других зарубежных источников. Так, Каролина предусматривала ответственность за уличный грабеж или убийство в целях грабежа (latrocinum), а также «разбойническое убийство» (assassinium). Аналогичные виды убийств выделялись и в Прусском Земском Праве, в соответствии с положениями которого самостоятельная ответственность следовала за убийство с целью грабежа и «разбойническое убийство». По свидетельству Ф. Листа, развитие зарубежного уголовного законодательства в части правового регулирования убийства, совершаемого с другими преступлениями, оказывало соответствующее влияние и на взгляды отечественных ученых по данному вопросу, что находило соответствующее отражение и на официальном уровне
Понятие сопряженности убийства с иными преступлениями
Анализируя проблемы квалификации убийств, сопряженных с иными преступлениями, нельзя не обратиться к самому понятию сопряженности, поскольку одним из этапов квалификации преступлений является установление уголовно-правовой нормы, подлежащей применению, включая проверку подлинности текста нормы, действия ее во времени и пространстве, ее толкование.
Толкование уголовно-правовой нормы предполагает уяснение содержания используемых при ее конструировании терминов. Понимание термина «сопряженность» очень важно, так как от него зависит решение основного вопроса квалификации рассматриваемых преступлений; исключает конструкция пп. «в», «з» и «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ совокупность убийства и преступлений, предусмотренных ст. ст. 126, 206, 162, 209, 131 или 132 УК РФ, либо нет.
К сожалению, в теории уголовного права определению понятию «сопряженность» практически не уделяется внимания. В большинстве случаев сопряженность рассматривается только в соотношении с такой формой мно-жественностй преступлений, как совокупность . Лишь в некоторых работах авторы высказывают свое мнение непосредственно по поводу названного понятия. Так, Н. И. Загородников в качестве преступлений, сопряженных с посягательствами на жизнь, называет такие преступления, составной частью которых является причинение смерти человеку (например, террористический акт)1. М. В. Бавсун и Н. В. Вишнякова полагают, что законодатель использовал данный термин для обозначения того, что убийство осуществляется в связи (наряду) с совершаемым преступлением, указанным в пп. «в», «з» и «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ". Очевидно, что приведенные точки зрения отражают две противоположные позиции по поводу определения понятия «сопряженность». В первом случае это понятие обозначает взаимосвязь части и целого, во втором - связь самостоятельных явлений.
Отсутствие единообразного толкования термина «сопряженность» негативно отражается на правоприменении, являясь, на наш взгляд, одной из причин противоречий в судебной практике, причем на уровне высшего органа судебной власти - Верховного Суда Российской Федерации. Так, в пп. 7, 11, 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» разъясняется, что убийство, сопряженное с преступлениями, указанными в пп. «в», «з» и «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, должно квалифицироваться по совокупности с соответствующими преступлениями3. Аналогичное предписание содержится и в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», в п. 22 которого говорится: «Если лицо во время разбойного нападения совершает убийство потерпевшего, содеянное им следует квалифицировать по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также по п. «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ»4. Иными словами, по действующему законодательству - по совокупности преступлений, предусмотренных п. «з» ч. 2 ст. 105 и п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ. Однако существует и совершенно противоположное квалификационное решение, предлагаемое также Верховным Судом. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в Обзоре кассационной практики за 2002 г. разъясняет, что «действия лиц, направленные на убийство, если они были связаны еще и с похищением или незаконным лишением свободы потерпевшего, полностью охватываются соответствующей статьей закона, предусматривающей ответственность за убийство, и не требуют дополнительной квалификации по ст. ст. 126,127 УК РФ»1.
Противоречивость позиции Верховного Суда Российской Федерации, дезориентирующая практику нижестоящих судов, а также отсутствие единства во мнениях ученых по анализируемому вопросу свидетельствуют об актуальности проблемы определения понятия «сопряженность» и необходимости ее решения.
Определение понятия, используемого юридической наукой, предполагает уяснение смысла, который вкладывал в него законодатель. Такое уяснение достигается путем применения различных приемов и методов. Первый метод, необходимый при уяснении нормы и используемых при ее конструировании терминов, грамматический.
«Грамматическое толкование, - писал Н. С. Таганцев, - может служить подспорьем для выяснения смысла закона, так как, с одной стороны, закон должен быть понимаем прежде всего так, как он написан, а с другой - мы всегда предполагаем, что законодатель знает язык, на котором он пишет, и что он пишет согласно с законами и правилами этого языка» . Учитывая изложенное, считаем уместным обратиться к семантике слова «сопряженность». Так, «сопряженный» - это взаимно связанный, сопровождаемый чем-нибудь3; неразрывно связанный с чем-либо, сопровождаемый, сопутствуемый чем-либо ; непременно сопровождаемый чем-нибудь2. Поскольку слова «сопровождаемый», «сопутствуемый» воспринимаются как синонимы и означают «следующий рядом с чем-нибудь, друг за другом, или находящийся в наличии одновременно с чем-нибудь» , то общеупотребляемое значение слова «сопряженность» можно определить как взаимосвязь двух самостоятельных явлений, происходящих в объективной действительности одновременно либо через небольшой временной промежуток (друг за другом).
Проблемы дифференциации уголовной ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями
Дифференциация уголовной ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями, представляет собой самостоятельную проблему, исследованию которой в отечественной уголовно-правовой доктрине практически не уделялось должного внимания. Вопросы дифференциации ответственности, имея теоретическое происхождение, изначально находят свое отражение в официальной позиции законодателя, в последующем оказывая существенное влияние на практику назначения наказания за данный вид общественно опасного посягательства. При этом обоснованность принимаемых на законодательном уровне решений обеспечивает не только стабильность правоприменительной деятельности, но и в целом способствует соблюдению основополагающих принципов уголовного права, таких как законность и справедливость. В этой связи установление формализованных, не зависящих от судебного усмотрения критериев дифференциации уголовной ответственности в рассматриваемом нами случае имеет в первую очередь практическое значение.
В современной юридической литературе отмечается, что на стадии законодательной дифференциации уголовной ответственности происходит сопоставление деяний по их качественным, а не количественным особенностям1. Последнее свидетельствует о важности исследования в целом подходов к разделению уголовной ответственности и возможности их использования применительно к убийству, сопряженному с иными преступлениями. Традиционно считается, что составы с отягчающими обстоятельствами отображают типовые изменения в общественной опасности деяния, предусмотренного основным составом. Предназначение квалифицирующих признаков, таким образом, сводится преимущественно к дифференциации ответственности, причем дифференциации, которая осуществляется на законодательном уровне, имеет общеобязательный и максимально формализованный характер. В этом отношении не является исключением и состав убийства с отягчающими обстоятельствами, где признак сопряженности выступает в роли главного фактора, влияющего на изменение пределов ответственности по отношению к основному составу.
В то же время, как показывает анализ санкций чч. 1 и 2 ст. 105 УК РФ, пределы наказания за простой и квалифицированные виды убийств являются практически неизменными. В соответствии с ч. 1 этой статьи суд может назначить виновному наказание в виде лишения свободы сроком от шести до пятнадцати лет. При этом минимальным пределом наказания по ч. 2 указанной статьи является восемь лет лишения свободы и максимальным - двадцать лет лишения свободы. Таким образом, разрыв между минимальными пределами наказания за простое убийство и квалифицированного вида данного преступления составляет всего два года. Не намного больше «разброс» в сроках лишения свободы наблюдается и при анализе максимальных пределов наказания, который составляет всего пять лет. В остальных же случаях наказание в виде лишения свободы (сроком от восьми до пятнадцати лет) при квалификации действий виновного по признакам убийства, сопряженного с иными преступлениями, находится в рамках санкции, предусмотренной за простой вид убийства.
Следовательно, правоприменитель способен реагировать на более высокие показатели общественной опасности посягательства, назначая наказание лишь в пределах от пятнадцати до двадцати лет лишения свободы. Во всех остальных случаях речь о формализованных критериях дифференциации ответственности, согласно которым у лица, назначающего наказание, не было бы столь широких рамок усмотрения, по сути, вести нельзя. Выбор, имеющийся у суда, свидетельствует о достаточно слабой позиции законодателя по данному вопросу и необходимости изменения в целом подхода к правовой регламентации критериев разделения ответственности в случаях сопряженности убийства с иными преступлениями.
Как известно, под дифференциацией ответственности традиционно понимается «разделение, расслоение последней в уголовном законе, результатом чего становятся различные уголовно-правовые последствия»1. Вообще, дифференциация (от лат. differentia - различие), представляет собой разделе-ние, расчленение чего-либо на отдельные разнородные элементы . Однако, как показывает изучение размеров наказаний, предусмотренных за рассматриваемые виды убийства, на законодательном уровне именно разделения ответственности, когда бы отсутствовала возможность ее уравнивания в простом и квалифицированном видах посягательства, на сегодняшний день практически не существует.
Анализируя правила, относящиеся к содержанию квалифицирующих признаков, Л. Л. Кругликов и А. В. Васильевский указывают на безусловность или обязательность «перепада в уровне общественной опасности деяния в случаях, когда ему сопутствует соответствующее обстоятельство, претендующее на роль квалифицирующего признака. Наличие такого перепада предопределяет необходимость применения иных пределов назначения наказания, новой санкции»3. В этом отношении солидарность выражает Т. А. Лесниевски-Костарева: «...изменение рамок санкции квалифицирующими признаками отражает изменение уровня общественной опасности содеянного...»1, что, в свою очередь, должно находить подтверждение в конкретных видах и размерах наказаний. Автором, по нашему мнению, совершенно справедливо обращается внимание на необходимость законодательного конструирования санкций квалифицированных составов с «перекрытием» минимального предела вида и размера наказания, предусмотренного санкцией основного состава. Например, при установлении наказания в виде лишения свободы за простое убийство (ч. 1 ст. 105 УК РФ) сроком от шести до пятнадцати лет санкция квалифицированного состава должна определять рамки данного вида наказания сроком от четырнадцати до двадцати лет.
