Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Уголовно-правовая характеристика института соучастия в преступлении 13
1. Понятие и основные признаки соучастия в преступлении .. 13
2. Формы и виды соучастия в преступлении 34
3. Виды соучастников преступления 61
Глава 2. Совершенствование законодательства и практики применения института соучастия в преступлении 89
1. Проблемы форм и видов соучастия в преступлении и совершенствование уголовного законодательства 89
2. Совершенствование норм о видах соучастников преступления и практики их применения 104
3. Квалификация групповых форм соучастия в преступлении и направления совершенствования правоприменительной практики 155
Заключение 195
Литература 211
- Понятие и основные признаки соучастия в преступлении
- Формы и виды соучастия в преступлении
- Проблемы форм и видов соучастия в преступлении и совершенствование уголовного законодательства
- Совершенствование норм о видах соучастников преступления и практики их применения
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Повышенная общественная опасность преступлений, совершаемых в соучастии| очевидна. Групповая и организованная преступность в России способна выступать не только в качестве продукта негативных социальных условий экономического, политического, правового, нравственного характера, но и в качестве одного из наиболее мощных факторов, влияющих на направленность и темпы общественного развития, она стала угрозой национальной безопасности государства.
В 1998 году в России было зарегистрировано 374 262 преступления, совершенных группой, в 1999 г. - 450 930, в 2000 г. - 418 973 преступлений, что составляет примерно треть от общего числа совершенных преступлений (данные ГИЦ МВД России). При этом следует учитывать тот факт, что соучастие не исчерпывается лишь групповыми формами участия лиц в совершении преступления. Изучение практики рассмотрения уголовных дел городскими судами Сургута, Когалыма, Ханты-Мансийска, судами Ханты-Мансийского автономного округа. Тюменской области, г. Москвы показывает, что на соучастие вне его групповых форм приходится еще около 5 % уголовных дел от всех дел о соучастии. Таким образом, из всей массы официально зарегистрированных преступлений 25-35% преступлений совершается в соучастии.
Правовое регулирование уголовно-правового института соучастия на
сегодняшний момент нуждается в совершенствовании. В какой-то мере,
сдерживанию вала преступности, в том числе и групповых форм ее проявления,
должна была способствовать проводимая реформа уголовного
законодательства. Между тем комплекс уголовно-правовых мер, направленных на повышение эффективности борьбы с данными формами преступной деятельностигостался несовершенным. В настоящее время нормы о соучастии, групповых формах совершения преступлений, ответственности за соучастие в
преступлении в доктринальном плане аккумулируют в себе многие проблемные ситуации, а соответствующие статьи Уголовного кодекса изобилуют оценочными понятиями, такими, как «устойчивая группа лиц», «сплоченная организованная группа» и др.
УК РФ 1996 года, хотя существенно уточнил и дополнил институт соучастия по сравнению с УК РСФСР 1960г., но и на сегодняшний момент некоторые проблемы соучастия в преступлениях, все еще остаются недостаточно ясными, противоречивыми и вызывают сложности для правоприменительной практики.
В нынешних условиях все чаще практические работники правоохранительных органов сталкиваются не только с совершением преступлений, но и с преступной деятельностью, под которой следует понимать систематическое (более трех раз) совершение преступлений. Наметились тенденции к разделению соучастия в преступлении и соучастия в преступной деятельности. Все это вызывает необходимость в изучении, дальнейшем развитии института соучастия. И если такие виды соучастия, как группа, группа лиц с предварительным сговором, получили достаточное развитие и отражение в уголовном законе, то организованные разновидности соучастия еще достаточно новы и являются мало изученными на практике. Это актуализирует не только теоретическое развитие соответствующих понятий, но и обусловливает необходимость изучения практики применения соответствующих уголовно-правовых норм.
Исследование позволило установить, что все чаще принимают участие в преступлении или оказывают содействие правонарушителям государственные служащие, в их числе сотрудники правоохранительных и контрольно-надзорных органов. Набирает силу преступная деятельность коррумпированных лиц. Это требует усиления борьбы с преступностью, наступательной деятельности органов государственной власти в этом направлении. В настоящее время как никогда важно, чтобы принимаемые решения были научно обоснованными, учитывали реальное состояние,
характер и степень общественной опасности различных видов групповой и организованной преступности.
Недостатки уголовного законодательства могут существенно снизить эффективность политики в сфере борьбы с преступностью. Поэтому совершенствование уголовного законодательства, направленного, в том числе, на борьбу с преступлениями, совершаемыми в соучастии, является сегодня одним из наиболее актуальных направлений деятельности законодательной власти. Такое совершенствование предполагает глубокое и всестороннее научное изучение тех существующих в реальной действительности обстоятельств, которые порождают необходимость в той или иной уголовно-правовой норме.
Степень разработанности темы исследования. Уголовно-правовой институт соучастия в преступлении является предметом внимания многих отечественных ученых в области уголовного права. Комплексному изучению проблем соучастия посвятили свои работы А.Ф. Ананьин, А.С. Афиногенов, Н.А. Беляев, С.Г. Бурчак, P.P. Галиакбаров, П.И. Гришаев, П.Ф. Гришанин, А.И. Долгова, Г.А. Злобин, Н.Г. Иванов, М.И. Ковалев, А.П. Козлов, Г.А. Кригер, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, Г.М. Миньковский, B.C. Прохоров, В.П. Ревин, П.Ф. Тельнов, М.Д. Шаргородский и другие.
Отдельным вопросам рассматриваемого института уделяли внимание в своих работах М.И. Блум, СВ. Бородин, Л.Д. Гаухман, А.Ф. Зелинский, В.Д. Иванов, В.А. Ким, А.И. Кулагин, В.П. Малков, В.А. Никонов, B.C. Орлов, А.Я. Светлов, Н.А. Стручков, А.Н. Тимченко, B.C. Утевский, В.Д. Филимонов и другие.
В то же время, институт соучастия до сих пор остается одним из наиболее сложных уголовно-правовых институтов, порождающих значительные сложности в его теоретическом объяснении и применении на практике. «В мировой науке уголовного права создано множество разнообразных теорий соучастия, а вся проблема стяжала себе славу самой запутанной в учении о преступлении. Например, знаменитый русский ученый-правовед Н.С. Таганцев
6 писал, что учение о соучастии находится в хаотическом состоянии. Немецкий ученый Щютце уподобил соучастие авгиевым конюшням. А профессор А.П. Жиряев, первый русский ученый, посвятивший соучастию монографию, пришел к заключению, что эту проблему окончательно невозможно разрешить»1.
Так, в уголовном законодательстве воспринимаются положения различных теорий соучастия, что нарушает системность формирования данного уголовно-правового института, не найдено приемлемое решение вопроса форм и видов соучастия, недостаточно разработаны понятия «организованная группа», «преступное сообщество», что сказывается на эффективности применения и возможности совершенствования конкретных уголовно-правовых норм такой направленности.
Объект и предмет исследования. Объект исследования — социальная обусловленность уголовно-правового института соучастия в преступлении.
Предметом диссертационного исследования выступают: обшее понятие соучастия в преступлении, понятия соучастников и групповых форм соучастия в преступлении, уголовное законодательство о соучастии и практика его применения.
Цели и задачи исследования. Целью настоящего диссертационного исследования является комплексный, системный анализ уголовного законодательства и правоприменительной практики, определение путей совершенствования уголовно-правового института соучастия в преступлении, а также выработка предложений по совершенствованию практики его применения.
Названной целью обусловлена постановка следующих задач:
изучить и обобщить теоретические основы уголовно-правового института соучастия в преступлении на современном этапе;
проанализировать и предложить решения существующих проблем квалификации преступлений, совершенных в соучастии;
М.И. Ковалев. Соучастие в преступлении. Екатеринбург, 1999. С.5.
провести обобщение следственной и судебной практики для дальнейшего изучения уголовно-правового института соучастия в преступлении;
определить место норм о соучастии в системе уголовного законодательства и их влияние на квалификацию отдельных преступлений;
предложить авторские определения понятий «организованная группа», «преступное сообщество», «эксцесс соучастника преступления» для возможного уточнения их законодательных признаков;
установить значимость данных о совершении преступления в соучастии для квалификации и назначения наказания за конкретные преступления.
Методологическая основа и эмпирическая база исследования. В ходе
решения поставленных задач диссертант использовал широкий спектр научных методов, основанных на диалектическом методе познания, в рамках которого применялись формально-логический, сравнительно-правовой, системно-структурный методы и некоторые другие.
При этом применялись методы нормативно-догматического анализа законодательства, регулирующего ответственность за соучастие в преступлении; сравнительного анализа уголовного права России и других* государств; исторической оценки норм российского, советского законодательства и законодательства иных государств, посвященных проблемам соучастия; изучения архивных материалов уголовных дел о преступлениях, совершенных в соучастии; статистического изучения рассмотренных судами уголовных дел о групповых преступлениях и организованных формах преступной деятельности.
При теоретической аргументации основополагающих положений и выводов диссертации использовались и учитывались положения, содержащиеся в работах советских, российских и зарубежных ученых.
В работе использованы данные о состоянии преступности в прежнем СССР, России, опубликованная судебная практика, материалы обобщения судебной практики, проведенного Верховным Судом СССР, РСФСР, РФ, а также материалы изучения автором судебной практики г. Москвы, Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных округов, Тюменской, Курганской, Свердловской областей по делам о преступлениях, совершенных в соучастии, которые были рассмотрены в 1990-2001 г.г. (всего выборочно изучено более 630 уголовных дел). Суждения и выводы автора основываются также на результатах опроса 230 работников правоохранительных органов (следователей, оперативных работников) и судей по вопросам реальной распространенности преступлений, совершенных индивидуально и в соучастии, сравнительной оценки опасности деяний и личности различных категорий соучастников, а также направлениям совершенствования соответствующих норм уголовного законодательства, правоприменительной практики.
Научная новизна исследования обусловливается осуществлением комплексного анализа проблем института соучастия на базе изучения состояния и динамики соответствующих преступлений, характера и степени общественной опасности деяния и личности отдельных категорий соучастников.
Она также определяется тем, что в предлагаемом диссертационном исследовании на основе анализа уголовно-правовых норм и положений, разработанных в теории уголовного права, предприняты попытки определения единого основания выделения отдельных видов соучастников, конкретизации понятий и содержания видов соучастия, изменения подходов к определению эксцесса соучастника преступления.
В диссертации сформулирован ряд теоретических положений и практических рекомендаций, направленных на совершенствование практики
применения норм о соучастии в преступлении, установления и оценки роли каждого соучастника, предложены рекомендации, способствующие правильной квалификации действий участников преступных сообществ. Основные положения, выносимые на защиту:
1. Общественная опасность преступного деяния при соучастии вообще, а
не только при групповых формах, значительно выше, чем общественная
опасность преступного деяния, совершенного единолично, что необходимо
закрепить в законе.
Предлагается ввести в ряд статей Особенной части УК РФ квалифицирующий признак «совершение преступления с участием лиц, не подлежащих уголовной ответственности», так как решение проблемы уголовной ответственности субъекта преступления, который совершил его вместе с лицом, не отвечающим признакам субъекта, путем расширительного толкования норм о соучастии в преступлении невозможно.
Обосновывается необходимость при квалификации преступных действий исполнителя (соисполнителя) делать ссылку на ст.33 УК РФ и необходимость изложения в разных частях ст.ЗЗ УК РФ понятий исполнителя и соисполнителя преступления. Таким образом, квалификация исполнителя при соучастии в узком смысле слова будет отражать факт совершения им преступления в соучастии, а размещение в разных частях статьи о видах соучастников понятий исполнителя и соисполнителя позволит отражать факт совершения преступления в соучастии независимо от наличия или отсутствия квалифицирующего признака совершения преступления группой в конкретном составе Особенной части уголовного закона.
4. Следует изменить редакцию ч.4 ст.34 УК РФ таким образом, чтобы
лицо, не обладающее признаками специального субъекта преступления, но
являвшееся членом организованной группы или преступного сообщества, либо
в составе иной группы выполнявшее полностью или частично объективную
сторону преступления несло ответственность как соисполнитель.
Предлагается типизация соучастников преступления (в дополнение к их видовой характеристике) на активных и пассивных, лиц с первостепенной и второстепенной ролью в преступлении, способствующая определению с наибольшей точностью степени общественной опасности каждого соучастника.
Следует закрепить в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, особо активную или первостепенную роль в совершении преступления.
7. Обосновывается необходимость введения в уголовное
законодательство отдельных составов посредничества в преступлениях,
характеризующихся обязательным наличием двух сторон (ст.ст. 152, 175, 204,
290 и 291 УК РФ и др.).
8. Доказывается целесообразность дополнения института соучастия
нормой, согласно которой участники организованной группы и преступного
сообщества признаются исполнителями независимо от характера фактически
совершенных ими действий.
9. Следует решить вопрос о видах и формах соучастия следующим
образом: употреблять термин «вид соучастия», когда мы дифференцируем
соучастие на простое и сложное, соучастие групповое и соучастие вне группы
лиц, и термин «групповые формы соучастия», когда речь идет о группах
соучастников-соисполнителей.
10. Предлагаются объективные критерии разграничения группы лиц по
предварительному сговору и организованной группы (наличие организатора и
количество совершенных преступлений), организованной группы и
преступного сообщества (объединение организованных групп и
систематичность совершения преступлений).
11. Разработаны рекомендации по введению в отдельные составы
квалифицирующих признаков группового совершения преступлений, при этом
критерием расположения признака в той или иной части статьи выступает
уровень согласованности действий соучастников, позволяющий четко
разделять общественную опасность преступлений, совершенных различными
видами преступных групп.
12. Следует изменить редакцию ст.210 УК РФ, распространив ее действие
не только на преступные сообщества, но и на организованные группы.
13. Необходимо отказаться от оперирования в судебной практике
термином «инициатор преступления», т.к. это дает возможность
правоохранительным органам оставлять без должной уголовно-правовой
оценки действия лица, которые, по сути, являются подстрекательством или
организаторской деятельностью.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Настоящая работа систематизирует, углубляет и расширяет имеющиеся знания о предмете, обозначает проблемы для дальнейших научных разработок в области борьбы с преступлениями, совершенными в соучастии, обозначает направления возможного совершенствования законодательства и правоприменительной практики.
Совершенствование уголовного законодательства о соучастии в преступлении связывается автором с необходимостью делать ссылку на ст.ЗЗ УК РФ исполнителю преступления, с изменениями норм, регулирующих соучастие в преступлении со специальным субъектом, норм об эксцессе, введения в уголовное законодательство понятий первостепенного и второстепенного вида соучастника преступления.
Выводы и положения диссертации могут быть использованы в дальнейших исследованиях видов соучастников и организованных форм соучастия в преступлении, а также при разработке общих правил квалификации преступлений, совершенных в соучастии. Содержащиеся в работе понятия организованной группы, преступного сообщества, посредника, активного и пассивного соучастника преступления могут иметь значение для дальнейших уголовно-правовых исследований по обозначенной проблематике.
Предложения автора могут быть использованы при законопроектной работе по совершенствованию уголовного законодательства и учтены в правоприменительной деятельности, а также при подготовке разъяснений Пленума Верховного Суда РФ.
Материалы диссертационного исследования могут быть использованы в учебном процессе по учебной дисциплине «Уголовное право» и смежных курсов, а также в системе повышения квалификации работников правоохранительных органов.
Апробация и внедрение результатов исследования. Результаты проведенного исследования, основанные на них выводы, положения и рекомендации прошли апробацию в процессе обсуждения их на кафедре уголовно-правовых дисциплин Сургутского государственного университета и кафедре юриспруденции Московской государственной академии приборостроения и информатики. Основные положения и выводы диссертации излагались автором на второй окружной научной конференции молодых ученых «Наука и образование XXI века», состоявшейся в Сургутском государственном университете в 2001 г. Основные идеи диссертации нашли отражение в научных статьях, фондовых лекциях, посвященных проблемам квалификации преступлений, совершенных в соучастии.
Подготовленные в ходе исследования методические рекомендации используются в практической деятельности правоохранительных органов г. Сургута, Ханты-Мансийского автономного округа.
Материалы исследования используются в процессе преподавания учебных дисциплин «Уголовное право. Общая часть», «Уголовное право. Особенная часть», «Научные основы квалификации преступлений» студентам юридического факультета Сургутского государственного университета.
Структура диссертационного исследования определяются целью, задачами исследования и требованиями, предъявляемыми к диссертационным исследованиям. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих в себя шесть параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Понятие и основные признаки соучастия в преступлении
Институт соучастия в преступлении регулирует случаи совершения конкретных преступлений путем объединения усилий нескольких лиц. Объемом понятия соучастия в преступлении охватываются все случаи умышленной совместной деятельности лиц, участвующих в преступлении.
Согласно статьи 32 УК РФ, соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления.
В 1991 году в России было зарегистрировано 213 951 преступление, совершенное группой, в 1992 г. - 278 158, в 1993 г. - 356 273, в 1994 г, -349 343, в 1995 г. - 349 464, в 1996 г. - 345 464, в 1997 г. - 359 887, в 1998 г. -374 262, в 1999 г. - 450 930, в 2000 г. - 418 973 преступлений, что составляет примерно треть от общего числа совершенных преступлений". При этом следует учитывать тот факт, что соучастие не исчерпывается лишь групповыми формами участия лиц в совершении преступления. Изучение практики рассмотрения уголовных дел городскими судами Сургута, Когалыма, Ханты-Мансийска, областными судами Ханты-Мансийского автономного округа, Тюменской области, г. Москвы показывает, что на соучастие вне его групповых форм приходится еще порядка 5 % уголовных дел от всех дел о соучастии.
Институт соучастия является составной частью системы институтов и норм уголовного законодательства. Его основное значение заключается в установлении правил квалификации деяний соучастников и выработке четких критериев назначения законного и справедливого наказания лицам, принимавшим участие в совершении преступления. Уголовная ответственность за соучастие не является особым видом уголовной ответственности - это конкретное проявление ответственности, учитывающее своеобразие совершаемого лицом общественно опасного деяния. Поэтому в регулировании уголовной ответственности соучастников в той или иной мере опосредованно могут участвовать практически все нормы уголовного права. В то же время, ответственность соучастников обладает некоторыми особенностями.
Соучастие в преступлении является особой формой преступной деятельности, когда несколько лиц объединяют свои усилия для достижения общественно опасного результата. Такое объединение при прочих равных условиях свидетельствует о более высокой степени опасности действий по сравнению с действиями одного лица.
В литературе неизменно подчеркивается повышенная общественная опасность деяний, совершаемых в групповых формах соучастия3. Общественная опасность составляет важнейшее социальное (материальное) свойство преступления. По мнению одних исследователей общественная опасность, вредоносность деяния выражается в причинении либо создании угрозы причинения ущерба охраняемым уголовным законом интересам4. Однако нам видится более правильным руководствоваться в определении степени общественной опасности более широким спектром критериев. К ним следует относить обстоятельства, характеризующие: 1) реальный вред, который причиняется тем или иным явлением; 2) угрозу причинения вреда; 3) реальные возможности общества по борьбе с вредным явлением и предупреждению наступления вреда.
К обстоятельствам первой группы относят характер причиняемого вреда, его степень и реальные размеры. Совершенно очевидно, что более опасным будет вред, который причиняется более широкому кругу общественных отношений, является более серьезным или трудновосполнимым. К обстоятельствам второй группы относят факторы, свидетельствующие о характере и степени угрозы причинения вреда. Таковыми являются: степень интенсивности и целенаправленности преступного поведения лиц; количество лиц, от которых исходит опасность общественным отношениям; количество совершаемых ими отдельных общественно-опасных деяний. К обстоятельствам третьей группы относятся факторы, характеризующие степень сложности борьбы с тем или иным вредным (преступным) явлением. На основе анализа данных обстоятельств, характеризующих характер и степень общественной опасности, мы делаем вывод, что не только посягательство, совершенное в групповых формах соучастия, но и посягательство при соучастии в узком смысле слова всегда опаснее аналогичного посягательства, совершенного индивидуально.
Бесспорным следует считать тот факт, что при соучастии в преступлении угроза причинения ущерба значительно возрастает по отношению к преступлению, совершаемому одним лицом. Так же следует признать, что при совершении преступления в соучастии возрастает психическая нагрузка на потерпевшего, вследствие чего его сопротивление будет гораздо менее интенсивным. «По сравнению с деяниями, совершаемыми единолично, соучастие более опасно тем, что в условиях взаимной поддержки снижается влияние сдерживающих факторов поведения, резко возрастает готовность виновных к опасным правонарушениям, может быть причинен более тяжкий физический или материальный ущерб, более изощренными становятся способы совершения преступления и приемы сокрытия его следов.
Формы и виды соучастия в преступлении
Вопрос о видах и формах соучастия является одним из самых сложных и неоднозначно решаемых. Данная проблема в русском уголовном праве имеет давнюю историю и не получила своего разрешения ни в дореволюционный, ни в советский и постсоветский периоды. До сих пор уголовное законодательство не использует термины «вид» и «форма» соучастия. В УК РСФСР 1960г., новом УК РФ нет упоминания о формах (видах) соучастия, а соответствующие статьи носят названия «Совершение преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой» (ст. 17.1. УК РСФСР 1960 г.) и «Совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией)» (ст.35 УК РФ). Впервые как институт Общей части формы соучастия были выделены законодательно в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г. В 1994 г. УК РСФСР 1960 г. был дополнен ст. 17.1, в которой предусматривалось совершение преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, а в особенной части организованная группа как квалифицирующий признак была впервые выделена в составе вымогательства и спекуляции в 1989 г.
Законодательство крупнейших зарубежных стран (США, Франции, Германии, Испании, Польши) в Общей части также не выделяет формы и виды соучастия, но в Особенной части указывается на группу лиц, преступное сообщество, банду (ФРГ), сговор шести степеней, незаконное сборище (США), банду, заговор, сборище, боевую группу, объединение преступников (Франция), вооруженную банду, формирование, группу (Испания), толпу, организованную группу, сообщество (Республика Польша). В отличие от этого, новейшие УК Республики Узбекистан (ст. 31) и Кыргызской Республики (ст. 29) прямо употребляют термины «формы соучастия»33.
Возможность и допустимость употребления понятия «форма» в данном контексте нами ставится под сомнение 4. Являясь противниками употребления термина «форма соучастия», мы утверждаем, что понятие «форма» имеет место лишь применительно к какому-то единичному предмету, явлению, процессу. Данный термин нельзя употреблять применительно к целому классу явлений, объединяемых лишь по одному общему признаку. Таким образом, более верным следует признать использование только термина «вид соучастия в преступлении», как одно из наиболее подходящих понятий при описании сходных классов предметов и явлений. В силу того, что употребление понятия «форма соучастия в преступлении» уже устоялось и используется абсолютным большинством исследователей уголовно-правового института соучастия в преступлении, диссертант от употребления данного термина отказываться не будет, оставляя за собой право, не соглашаться с правомерностью использования понятия «форма».
В качестве критерия классификации одни авторы предлагают рассматривать степень организованности (сплоченности) участников преступления", другие — характер их деятельности36, третьи — характер существующей между ними субъективной связи". Решение этой проблемы определяет объективно существующая зависимость, вытекающая из соотношения форм соучастия и его содержания. Содержание соучастия образует общественно опасная совместная деятельность двух или более лиц, следовательно, только формы совместной преступной деятельности могут рассматриваться как формы соучастия.
Первым достаточно большое внимание поставленной проблеме о формах соучастия уделил А. Н. Трайнин. В своих исследованиях он пришел к выводу, что соучастие в своих формах делится на: а) соучастие простое; б) соучастие, квалифицированное предварительным соглашением соучастников; в) соучастие особого рода, т. е. соучастие в преступном объединении; г) организованную группу . П.И. Гришаев, Г.А. Кригер подразделяли соучастие на соучастие без предварительного сговора, соучастие с предварительным сговором, организованную группу, соучастие особого рода — преступную организацию .
По мнению П.И. Гришаева, Г.А. Кригера, «классификация соучастия на формы имеет своей целью показачъ степень соорганизованности преступников и соразмерить опасность отдельных случаев совместной преступной деятельности в целом» .
Примечательным в этом роде является предложенные М. И. Ковалевым классификация соучастия на виды и формы, и ее критерии. В основе данной классификации лежит критерий объективной и субъективной связи между соучастниками преступления.
М.И. Ковалев указывает: «Соучастие ... принято делить на совиновничество (соисполнительство) и соучастие в узком смысле слова. В некоторых странах ... совиновничество (соисполнительство) не рассматривается вообще как соучастие, а считается особой формой групповой преступности.
В ряде работ советского периода основанием деления на виды и формы соучастия считалось различие характера объективной и субъективной связи между соучастниками. Причем характер объективной связи служил основанием для деления на виды, а субъективной — на формы соучастия.
Нам же представляется, что следует поступить наоборот. Различный характер деятельности соучастников дает основание для деления соучастия на формы, а различия в характере субъективной связи — на виды. Думается, что основой деления должно служить взаимоотношение между содержанием и формой. Если мы что-то одно называем видом, а другое — формой, то соотношение между ними не может быть ничем иным, как соотношением содержания и формы.
Итак, преступление имеет две стороны — субъективную и объективную. Преступное действие представляет собой результат проявления вовне преступных намерений субъекта. Именно характер намерений и цели, которые ставил перед собой преступник, предопределяют те объективные формы, в которых будет проходить их реализация. Но во всяком действии человека внутренняя (психическая) сторона определяет содержание, сущность явления, внешняя же сторона — его форму, т. е. конкретное индивидуальное проявление вовне. Соучастие тоже имеет свою внешнюю и внутреннюю стороны, и поэтому правильным было бы отнести к видам соучастия то, что основано на внутренней связи между участниками преступления, а к формам — то, что вытекает из анализа различного характера деятельности соучастников»
Проблемы форм и видов соучастия в преступлении и совершенствование уголовного законодательства
Уголовно-правовой -институт соучастия в преступлении при принятии данного понятия как род, подразделяется на виды и формы. Как было отмечено в предыдущей главе, вопрос о видах и формах соучастия в правовой литературе освещается противоречиво. Одни и те же понятия соучастия, например, соисполнительство одни авторы называют формой , а другие - видом . При этом ведутся многолетние ДИСКУССИИ о критериях такой классификации, в основу которых берутся как объективные, так и субъективные признаки.
Научный спор по поводу форм и видов соучастия не разрешается наукой уголовного права уже на протяжении длительного времени. Таким образом, возникает вопрос: «Насколько данный спор важен для науки и практики борьбы с преступлениями, совершаемыми в соучастии?».
Диссертант исходит из позиции той части специалистов, которые считают, что спор о понятиях, возможных вариантах классификации соучастия имеет существенное значение, потому как понятийный аппарат любой отрасли знаний составляет ее основу и оказывает существенное влияние на стратегию развития науки.
Данный вопрос был затронут во втором параграфе первой главы, однако, детальное его рассмотрение предусмотрено во второй главе диссертационного исследования.
Прежде чем переходить к существу проблемы форм и видов соучастия необходимо привести к общему знаменателю понятийный аппарат, который будет использован в дальнейшем исследовании. Выяснение самого факта возможности и логической верности использования понятий вида и формы при классификации соучастия в преступлении имеет важное значение.
В. Соловьев определяет вид следующим образом: «В логике видом называется понятие, подчиненное более общему — роду и занимающее (по объему и содержанию) среднее место между родовым и индивидуальными понятиями. В этом смысле вид не имеет постоянного содержания, а есть лишь условное обозначение известной относительной степени отвлечения. Одно и то же понятие может быть и не быть видом, смотря по тому, что принимается за крайний термин общности в данном случае. Так, в ряду понятий: животное, человек, Цицерон — среднее понятие человек есть вид, но в другом ряду: человек, римлянин, Цицерон — человек есть уже род, а значение вида принадлежит другому среднему понятию — римлянин. Но со времени Платона и Аристотеля мы находим в философии стремление фиксировать понятие вида и придать ему метафизическое или онтологическое значение... Вид есть истинная сущность всякой вещи: «видом», ... «называю то в каждом, чту оно (собственно) есть и первую сущность». Другими словами, это есть несводимая ни на что другое особенность, делающая вещь тем, чем она есть». Существует трудность в отграничении видов от общих родовых понятий, с одной стороны, и от конкретного индивидуального бытия, с другой. «Особенное развитие получило понятие вида в средневековой схоластике в связи с учением о материи и форме. Форма, как начало актуальное и определяющее, соединяясь с потенциальным и неопределенным бытием материи, сообщает ей вид и производит действительное многообразие вещей. «Вещи», говорит св. Фома Аквинский, различны через то, что имеют различные формы, от которых получают вид «(Res autem per hoc diversae sunt, quod formas habent diversas, a quibus speciem sortiuntur)» .
Под формой (лат. forma), согласно определению данному Большим энциклопедическим словарем, понимается: 1) внешнее очертание, наружный вид, контуры предмета; 2) внешнее выражение какого-либо содержания; 3) установленный образец чего-либо; 4) приспособление для придания чему-либо определенных о чертаний; 5) одинаковая по цвету и по крою одежда; 6) совокупность приемов, выразительных и изобразительных средств художественного произведения .
При исследовании форм соучастия в преступлении форму необходимо понимать как внешнее выражение какого-либо содержания. Содержание и форма - философские категории; содержание - определяющая сторона целого, совокупность его частей; форма - способ существования и выражения содержания. Отношение содержания и формы характеризуется относительным единством, в ином случае происходит возникновение новой формы, соответствующей развившемуся содержанию .
Таким образом, необходимо признать, что использование термина «вид соучастия в преступлении» логически оправданно, а использование термина «форма соучастия в преступлении», наоборот, логически неверно. Возможность и допустимость употребления понятия «форма» в данном контексте нами ставится под сомнение. Являясь противниками употребления термина «форма соучастия» мы утверждаем, что понятие «форма» имеет место лишь применительно к какому-то единичному предмету, явлению, процессу. Данный термин нельзя употреблять применительно к целому классу явлений, объединяемых лишь по одному общему признаку.
Совершенствование норм о видах соучастников преступления и практики их применения
Деление соучастников на виды есть классификация, в основе которой лежит существенный признак - характер деятельности лица, однако, по нашему убеждению, необходимо еще и типизировать соучастников преступления. При типизации соучастников преступления в основу положены такие признаки, которые, в отличие от признаков классификации, не приводят к жесткой дифференциации по единому основанию всех объектов исследования и отнесению их к одной какой-либо группе (виду).
Судебная практика и доктрина уголовного права позволяют выделять следующие типы (категории) соучастников преступления, в зависимости от различных критериев типизации: 1) первостепенные соучастники преступления и второстепенные; 2) активные или пассивные участники преступления. Понятно, что данные типы соучастников преступления не являются дополнительными, а выделяются лишь в связи с той или иной ролевой особенностью соучастника преступления, описанного в ст.ЗЗ УК РФ.
Изучение данных типов соучастников открывает большие возможности в определении степени общественной опасности того или иного вида соучастника, а это не может не учитываться при определении содержания его уголовной ответственности. Следовательно, выделение указанных типов (категорий) соучастников имеет уголовно-правовое значение. Подтверждением тому является тот факт, что уголовный закон определяет активную роль лица в преступлении как обстоятельство, отягчающее наказание (п. «г» чЛ ст.63 УК РФ).
Ряд авторов считает необходимым выделять такой тип соучастника, как инициатор преступления . Следует признать, что судебная практика достаточно широко оперирует данным понятием. При этом факт признания или не признания лица инициатором оказывает значительное влияние на уголовную ответственность данного лица и иных лиц, а так же на ее объем.
Так, Шадринский городской суд Курганской области при осуждении Н., К. и X. за открытое хищение чужого имущества, с применением насилия не опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору назначил Н. и К. наказание не связанное с реальным лишением свободы, а X. с учетом «его более активной роли в совершении преступления, так как он по существу явился инициатором преступления», суд назначил наказание связанное с реальным лишением свободы102.
В другом случае, Железнодорожный районный суд г. Екатеринбурга оправдал Г. и Д. по ст.210 УК РСФСР (ст. 150 УК РФ - авт.), так как данные лица активных действий по вовлечению П. в преступную деятельность не совершали и, что самое главное, инициатором грабежа выступал сам несовершеннолетний П. .
Однако этимологический анализ понятия «инициатора» позволяет утверждать, что выделение данного типа соучастника, в отличие от других типовых характеристик соучастников, не имеет значительного уголовно-правового значения. В первую очередь это связано с тем, что в настоящее время «семья» соучастников преступления дополнена отдельным видом соучастников - организатор преступления. Согласно словарю иностранных слов, под инициатором понимается тот, кто действует, проявляя инициативу в чем-либо. Инициативой считается почин, руководящая роль в каких-либо действиях; предприимчивость, способность к самостоятельным активным действиям104. Данное определение инициатора позволяет установить достаточную схожесть понятия организатора или подстрекателя и инициатора преступления (объединяющим является либо критерий возбуждения у других лиц стремления к совершению преступления, либо критерий руководства), что приводит к нецелесообразности выделения инициатора преступления как отдельного типа соучастника преступления. Такую же точку зрения высказывает и П.Ф. Тельнов \ Типологические особенности такого лица уже оказывают на видовую характеристику лица, на выполнение им подстрекательских или организаторских функций. Таким образом, следует рекомендовать правоприменителю отказаться от использования понятия инициатор преступления и при наличии признаков подстрекательства (инициации преступления) или организаторства (руководства подготовкой к совершению преступления) доказывать именно данные факты, т.к. именно они имеют уголовно-правовое значение.
Совершенно иначе обстоит дело с типологией соучастников преступления и выделения среди них первостепенных и второстепенных соучастников. Степень опасности вреда или угрозы причинения вреда зависит от многих обстоятельств. Одно из которых — возможность исполнителем, который, безусловно, является одним из первостепенных (главных) соучастников преступления, обойтись без участия иных соучастников преступления. Если содействие преступлению имеет такой характер, что без такого содействия исполнитель не смог бы реализовать свое преступное намерение и которое не могло было быть заменено содействием другого лица, то данного соучастника необходимо признавать соучастником первостепенным.
