Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Понятие и место преступлений, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти, в системе уголовно-правовой охраны порядка управления в России и странах СНГ
1.1. История развития уголовно-правовых норм об ответственности за посягательства на служебную деятельность и личность представителей власти в России и странах СНГ 18
1.2. Уголовно-правовая охрана порядка управления по действующему законодательству России и стран СНГ 33
1.3. Понятие преступлений, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти, их место в системе уголовно-правовой охраны порядка управления в России и странах СНГ 68
Глава II. Уголовно-правовая характеристика и квалификация посягательств на служебную деятельность, жизнь, здоровье, честь, достоинство представителей власти в России
2.1. Характеристика и квалификация посягательств на жизнь сотрудника правоохранительного органа 88
2.2. Характеристика и квалификация применения насилия в отношении представителя власти
2.3. Характеристика и квалификация оскорбления представителя власти 191
Глава III. Уголовно-правовая характеристика и квалификация посягательств на служебную деятельность и безопасность должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, сотрудников учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества в России
3.1. Характеристика и квалификация разглашения сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении должностного лица правоохранительного или контролирующего органа 219
3.2. Характеристика и квалификация посягательств на служебную деятельность и личность сотрудников при дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 228
Глава IV. Сравнительный анализ законодательства России и стран СНГ, устанавливающего ответственность за преступления против порядка управления, посягающие на служебную деятельность и личность представителей власти
4.1. Сравнительный анализ преступлений, посягающих на служебную деятельность, жизнь, здоровье, честь, достоинство представителей власти в России и странах СНГ 244
4.2. Сравнительный анализ преступлений, посягающих на служебную деятельность и безопасность должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, сотрудников учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества в России и странах СНГ 266
Заключение 278
Список используемых источников 288
Приложения 317
- Уголовно-правовая охрана порядка управления по действующему законодательству России и стран СНГ
- Характеристика и квалификация применения насилия в отношении представителя власти
- Характеристика и квалификация посягательств на служебную деятельность и личность сотрудников при дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества
- Сравнительный анализ преступлений, посягающих на служебную деятельность и безопасность должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, сотрудников учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества в России и странах СНГ
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Особенно востребованной среди преступлений против порядка управления является сегодня группа деяний, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти (ст. 317-321 УК РФ).
В последние годы в России ежегодно гибнут, получают ранения, подвергаются оскорблениям в результате совершения рассматриваемых преступлений сотни работников государственных органов. Например, только в 2004 г. при исполнении служебных обязанностей погибло 229 сотрудников органов внутренних дел (на 21,2% больше, чем в 2003 г.), а 604 (на 16,8% выше 2003 г.) было ранено; в 2005 г. при исполнении служебных обязанностей погибло 278 сотрудников органов внутренних дел (+18%), а 715 (+15,6%) было ранено; в 2006 г. при исполнении служебных обязанностей погибло 318 сотрудников органов внутренних дел (+14,3%), а 794 (+11%) было ранено; в 2007 г. при исполнении служебных обязанностей погибло 378 сотрудников органов внутренних дел (+18,9%), а 898 (+13%) было ранено1.
Следует заметить, что за последние семь лет, с 2000 по 2007 гг., количество зарегистрированных преступлений против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти, достигло 162882: в 2000 году зарегистрировано 15647 преступлений, при этом выявлено 13189 лиц, их совершивших; в 2001 году, соответственно, - 19323 и 14036; в 2002 году - 16460 и 13168; в 2003 году - 15129 и 12332; в 2004 году -21442 и 17058, в 2005 - 26760 и 20656; в 2006 году - 24158 и 23214; в 2007 году - 23963 и 22988. Эта статистика свидетельствует о том, что удельный вес преступлений против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти, совершенных за последние
1 См.: Состояние преступности в России за январь - декабрь 2004 г. М., ГИАЦ МВД России, 2005. С. 26; Состояние преступности в России за январь - декабрь 2005 г. М., ГИАЦ МВД России, 2006. С. 21; Состояние преступности в России за январь - декабрь 2006 г. М., ГИАЦ МВД России, 2007. С. 31; Состояние преступности в России за январь - декабрь 2007 г. М., ГИАЦ МВД России, 2008. С. 29.
семь лет, в структуре преступлений против порядка управления составил 14,3%. Такое положение вызывает крайнюю озабоченность.
Статистические данные позволяют констатировать высокий уровень совершаемых ежегодно преступлений данного вида в Российской Федерации. При этом указанные показатели не в полной мере отражают динамизм реальной криминогенной ситуации, поскольку определенное количество деяний рассматриваемого вида не регистрируется, значительная часть указанных преступлений остается латентной.
Широкая распространенность преступлений против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти, тенденции к росту количества преступлений этого вида, наличие целого комплекса сложных вопросов, возникших в теории уголовного права и на практике применения уголовно-правовых норм об ответственности за рассматриваемые деяния в силу разного рода объективных и субъективных причин, требует осмысливания сложившейся ситуации, выработки концепции уголовно-правовой охраны общественных отношений в рассматриваемой области, внесения на ее базе корректив в правовую регламентацию и правоприменительную практику.
Анализ следственно-судебной практики по делам рассматриваемой категории свидетельствует о сложностях при применении статей 317-321 УК РФ, которые связаны как с несовершенством уголовного законодательства, так и с другими негативными факторами. Немало трудностей возникает при квалификации рассматриваемых деяний и отграничении их от смежных преступных деяний.
Степень разработанности темы. Теоретические проблемы уголовно-правовой борьбы с рассматриваемыми преступлениями против порядка управления, затрагивались в трудах М.А Алиевой, М.И. Бажанова, Л.И. Блиновой, В.Б. Боровикова, Ю.И. Бытко, В.А. Владимирова, Н.И. Ветрова, Л.Д. Гаухмана, С.Н. Гулина, А.Э. Жалинского, П.В. Замосковцева, В.И. Земцова, А.Н. Игнатова, А.Н. Калузина, В.Ф. Кириченко, А.В. Кладкова, Е.А.
Козельцева, Т.В. Кондрашовой, СМ. Корабельникова, А.В. Лужбина, Ю.И. Ляпунова, СВ. Максимова, М.Е. Матросовой, Г.М. Миньковского, В.И. Морозова, З.А. Николаевой, В.И. Осадчего, Б.И. Пинхасова, Э.Ф. Побегайло, Г.Ф. Поленова, B.C. Постникова, В.П. Ревина, СЛ. Скутина, И.В. Старцева, В.В. Сташиса, М.Х. Сулейманова, Е.А. Сухарева, B.C. Ткаченко, Н.И. Трофимова, М.Г. Фетисова, С.С. Яценко и других исследователей.
Между тем подавляющая часть работ по данной проблематике была опубликована до введения в действие УК РФ 1996 г.
В течение 2000-2007 годов был выполнен ряд диссертаций, посвященных вопросам ответственности за преступления против порядка управления. Так, защищены диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук в 2002 г. Саруханяном А.Р. на тему: «Преступления против порядка управления: общая характеристика, вопросы квалификации» (Ставрополь); в 2003 г.: Марковой Т.Ю. - «Убийство в связи с осуществлением лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга» (Москва), Грибуновым О.П. - «Уголовная ответственность за применение насилия в отношении представителя власти» (Санкт-Петербург), Яковлевой СА. -«Уголовно-правовая оценка насилия в отношении представителя власти в связи с исполнением им должностных обязанностей» (Ульяновск); в 2004 г.: Никоновым И.Е. на тему: «Ответственность за преступления против лиц и их близких в связи с исполнением ими своей служебной деятельности или выполнением общественного долга» (Москва), Шрамченко А.В. - «Уголовно-правовая защита сотрудников милиции при исполнении ими служебных обязанностей» (Санкт-Петербург), Моховым М.Б. - «Криминологическая характеристика и предупреждение преступлений, посягающих на представителей власти» (Краснодар); в 2006 г.: Таможником Е.Л. на тему: «Преступления против законной деятельности представителей власти: уголовно-правовой и криминологический аспекты» (Тамбов), Брагиной А.Г. -«Уголовная ответственность за оскорбление представителя власти» (Красноярск). В 2006 г. Агаевым Г.А. защищена диссертация на соискание
ученой степени доктора юридических наук на тему: «Преступления против порядка управления: проблемы теории и практика применения законодательства» (Санкт-Петербург).
Однако ни одна из них не была специально посвящена проблеме преступлений против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти.
Не освещенным в научных трудах остался ряд сложных вопросов концепции, конструкций уголовно-правовых норм, квалификации деяний, практики применения уголовного закона в 2000 - 2007 гг.
Изложенные обстоятельства определяют практическую и научную актуальность проведенного исследования.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются общественные отношения, складывающиеся в сфере уголовно-правовой борьбы с преступлениями против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти, в России и странах СНГ.
Предмет исследования - ранее существовавшее и ныне действующее уголовное законодательство России и других стран, входящих в состав СНГ, специальная литература, статистические данные, аналитические обзоры, справки и другие источники, характеризующие практику борьбы с преступлениями против порядка управления, посягающими на служебную деятельность и личность представителей власти за 2000 - 2007 гг., уголовные дела, возбужденные ст.ст. 317 - 321 УК РФ, мнение экспертов в области применения указанных статей относительно совершенствования уголовного законодательства и практики его применения.
Цель и основные задачи исследования. Целью исследования является комплексная разработка проблемы теоретических и прикладных основ уголовно-правовой борьбы с преступлениями против порядка управления, посягающими на служебную деятельность и личность представителей власти, в новых социальных условиях России, выработка концепции уголовно-правовой охраны общественных отношений в рассматриваемой сфере, подготовка на
этой базе научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства и следственно-судебной практики.
При реализации поставленной цели решены следующие основные исследовательские задачи:
-
Изучен исторический процесс формирования уголовного законодательства России об ответственности за посягательства на служебную деятельность и личность представителей власти, начиная с Русской Правды и до принятия УК РФ 1996 г.
-
Раскрыты особенности уголовно-правовой охраны порядка управления в действующем уголовном законодательстве России в сравнении с уголовным законодательством других стран Содружества Независимых Государств.
-
Освещено содержание понятия преступлений против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти, определено их место в системе уголовно-правовой охраны порядка управления.
-
Проведен анализ особенностей уголовно-правовой характеристики преступлений, посягающих на служебную деятельность, жизнь, здоровье, честь, достоинство представителей власти, рассмотрены вопросы отграничения этих посягательств от смежных преступлений.
-
Раскрыты особенности уголовно-правовой характеристики преступлений, посягающих на служебную деятельность и безопасность должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, сотрудников учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, проанализированы проблемы отграничения указанных деяний от смежных преступлений.
-
На основе концепции уголовно-правовой охраны общественных отношений в изучаемой сфере предложены варианты совершенствования диспозиций и санкций уголовно-правовых норм об ответственности за
преступления против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти.
7. Разработаны и обоснованы меры по совершенствованию практики применения уголовно-правовых норм об ответственности за преступления, посягающие на служебную деятельность и личность представителей власти.
Методология и методика исследования.
Методологическую основу диссертационного исследования образуют современные положения теории познания явлений и процессов, а также совокупность идей, представлений, ориентированных на решение поставленных задач.
В процессе исследования использовался диалектический метод, который позволяет рассматривать все социальные феномены в постоянном развитии, их взаимосвязи и взаимозависимости, комплексно применялись исторический, логический, системно-структурный и социологический методы изучения объекта и предмета диссертационного исследования.
Нормативную базу исследования составили Конституция Российской Федерации, действующее уголовное, уголовно-процессуальное, административное и гражданское законодательство России, подзаконные нормативные акты, руководящие разъяснения пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации, отечественное уголовное законодательство предшествующих исторических периодов, а также современное уголовное законодательство Азербайджана, Армении, Беларуси, Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана, Украины, Молдавии, Модельный Уголовный кодекс для государств - участников Содружества Независимых Государств.
Теоретической основой исследования явились научные труды в области общей теории права, теории уголовного права и криминологии, а также философии, административного, гражданского права и других гуманитарных наук, имеющих отношение к проблемам диссертации.
Эмпирическая база диссертационного исследования представлена статистическими данными о состоянии и динамике преступлений против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти, в Российской Федерации за 2000 - 2007 гг. В течение 2002-2007 гг. изучено 480 уголовных дел, возбужденных по ст. ст. 317 - 321 УК РФ в Москве, Санкт-Петербурге, Московской, Ленинградской, Воронежской, Пензенской, Ростовской, Тамбовской областях, рассмотренных судами первой и второй инстанции, 250 проверок по сообщениям об указанных преступлениях, в том числе завершившихся отказами в возбуждении уголовного дела, а также материалы судебной практики по уголовным делам Верховного Суда РФ, Московского областного суда, Пензенского областного суда, Ростовского областного суда, Тамбовского областного суда за последние 7 лет. В тех же регионах в 2005 - 2007 годах проведен опрос 300 работников органов внутренних дел, прокуратуры и суда.
Научная новизна. Научная новизна работы заключается, прежде всего, в комплексной разработке проблемы теоретических и прикладных основ уголовно-правовой борьбы с преступлениями против порядка управления, посягающими на служебную деятельность и личность представителей власти, выработана концепция этой борьбы в новых социальных условиях.
Новизна исследования заключается и в том, что оно представляет собой первое с момента принятия Уголовного кодекса РФ 1996 г. в отечественной науке уголовного права исследование группы преступлений против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти, в рамках сравнительного анализа с уголовным законодательством стран Содружества Независимых Государств, в котором обобщен и использован общий потенциал уголовного законодательства стран СНГ применительно к объекту диссертационного исследования.
Кроме того, научная новизна выражается: в систематизации признаков посягательств, посягающих на порядок управления; в установлении оснований дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации наказания за
виновно совершенные, противоправные, общественно опасные деяния против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти; практических рекомендациях по совершенствованию уголовного закона и практики его применения.
Более конкретно новизна представлена в положениях, выносимых на защиту.
Положения, выносимые на защиту:
1. Под порядком управления следует понимать регламентированную
Конституцией Российской Федерации, иными нормативными правовыми
актами управленческую деятельность органов государственной власти и
местного самоуправления, общественных объединений, учреждений,
направленную на соблюдение и совершенствование правопорядка в стране.
В связи с этим преступления против порядка управления - это виновно совершенные частными лицами общественно опасные деяния, посягающие на нормальную управленческую деятельность органов государственной власти и местного самоуправления, общественных объединений, учреждений, связанные с противодействием их деятельности, несоблюдением законов или иных нормативных правовых актов и причиняющие тем самым вред порядку государственного управления. Согласно нашей концепции, они занимают достоянное место в системе деяний, посягающих на порядок управления, в оптимизации нуждаются только соответствующие уголовно-правовые нормы и практика их применения.
2. Предлагается следующая классификация преступлений против
порядка управления по непосредственному объекту, позволяющая отразить
механизм причинения вреда отношениям, складывающимся в процессе
принятия управленческих решений:
преступления, выражающиеся в противодействии субъектам управленческой деятельности по осуществлению их функций: посягающие на служебную деятельность и личность представителей власти (ст. 317-321 УК РФ);
посягательства на неприкосновенность Государственной границы РФ (ст. 322,322і, 323 УК РФ);
преступления против обращения официальных документов и государственных наград (ст. 324-3271 УК РФ);
преступления против порядка призыва на военную и альтернативную гражданскую службу (ст. 328 УК РФ);
посягательства на авторитет Государственного герба и Государственного флага РФ (ст. 329 УК РФ);
преступления в сфере осуществления оспариваемых прав (ст. 330 УК РФ).
-
В целях совершенствования понимания потерпевшего от преступления, предусмотренного ст. 317 УК РФ, соблюдения законодательной техники, учитывая опыт стран СНГ и отсутствие дефиниции «правоохранительный орган», предлагается в диспозицию ч. 1 ст. 317 УК РФ внести дополнения и изложить в следующей редакции: «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего, дружинника либо иных лиц, выполняющих функции по охране общественного порядка и общественной безопасности, в целях воспрепятствования законной деятельности указанных лиц по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности либо из мести за такую деятельность, а равно посягательство на жизнь близких этих лиц, совершенное в тех же целях».
-
Для оптимизации применения ст. 317 УК РФ, учитывая опыт уголовного законодательства Молдовы, целесообразно дифференцировать уголовную ответственность за посягательство на жизнь лица, осуществляющего функции правоохранительной службы, военнослужащего, в зависимости от наступивших последствий в виде тяжкого вреда здоровью, не охватывающихся умыслом виновного, дополнив ст. 317 УК РФ частью 2 следующего содержания:
«2. То же действие, повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью лицам, указанным в части первой настоящей статьи, - наказывается пожизненным лишением свободы».
-
В связи с тем, что в ряде глав УК РФ, в том числе и главе 32 УК РФ, размещены статьи, в диспозициях которых указывается на должностных лиц, представляется, что примечание 1 к ст. 285 УК, в котором, на наш взгляд, неточно разъясняется, что «должностными лицами в статьях настоящей главы признаются лица...», целесообразно изменить на примечание, в котором будет указано, что «должностными лицами в статьях настоящей главы и других глав кодекса признаются лица...».
-
Учитывая разъяснения понятия «представитель власти» в уголовном законодательстве Туркменистана, Армении и Таджикистана, а также то, что при формулировании понятия «представитель власти» в примечании к ст. 318 УК РФ законодатель допускает логическую ошибку по отношению к законодательной дефиниции «должностное лицо», которая выражается в повторении того же самого другими словами: «представителем власти является должностное лицо», а «должностное лицо - это лицо, осуществляющее функции представителя власти» целесообразно примечание к ст. 318 УК РФ изложить в новой редакции: «Примечание. Представителями власти в настоящей статье и других статьях настоящего Кодекса признаются лица, осуществляющие законодательную, исполнительную или судебную власть, а также работники государственных, местных, надзорных или контролирующих органов, наделенных в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, а также организациями независимо от их ведомственной подчиненности».
-
Исходя из распространенности фактов применения насилия, опасного для жизни или здоровья, а также существенное увеличение количества случаев криминальных проявлений в отношении представителей власти, совершенных с двумя формами вины, в целях усиления гарантий правовой защищенности личности представителей власти целесообразно внести
изменения в действующую редакцию ст. 318 УК РФ, дополнив ее частями 3 и 4 следующего содержания:
«3. Применение насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении лиц, указанных в части первой настоящей статьи, повлекшее причинение смерти по неосторожности, -
наказывается лишением свободы на срок от пяти до двенадцати лет.
4. Применение насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении лиц, указанных в части первой настоящей статьи, повлекшее причинение смерти по неосторожности двум и более лицам, -
наказывается лишением свободы на срок от пяти до пятнадцати лет».
8. Основываясь на законодательном регулировании ответственности
за оскорбление представителя власти в ряде стран СНГ, существенное
увеличение количества случаев оскорблений представителей власти,
содержащихся в публичных выступлениях и средствах массовой информации, в
целях усиления гарантий правовой защищенности личности представителей
власти целесообразно внести изменения в действующую редакцию ст. 319 УК
РФ, дополнив ее частью 2 следующего содержания:
«2. То же деяние, совершенное в публичных выступлениях или через средства массовой информации, -
наказывается штрафом в размере до шестидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти месяцев, либо обязательными работами на срок от ста двадцати до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок от шести месяцев до двух лет, либо лишением свободы на срок до двух лет».
9. Под оскорблением представителя власти следует понимать
унижение чести и умаление достоинства должностного лица,
осуществляющего функции представителя власти, выраженное публично в
неприличной, т. е. противоречащей установленным правилам поведения,
требованиям морали, форме.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его результаты вносят вклад в развитие науки уголовного права, поскольку расширяют систему знаний об уголовно-правовой борьбе с преступлениями, посягающими на служебную деятельность и личность представителей власти в современных условиях России. Содержащиеся в диссертации выводы и предложения позволяют осмыслить уголовно-правовой институт преступлений против порядка управления, посягающих на служебную деятельность и личность представителей власти с учетом опыта стран СНГ, поскольку в работе всесторонне рассмотрены понятие и место рассматриваемых преступлений в системе уголовно-правовой охраны порядка управления.
Практическое значение диссертационного исследования состоит в том, что сформулированные в нем выводы, положения и рекомендации могут быть использованы:
в правотворческой деятельности по совершенствованию уголовно-правовых норм об ответственности за посягательства на служебную деятельность и личность представителей власти;
в научно-исследовательской работе по дальнейшему изучению проблем уголовно-правовой борьбы с рассматриваемым видом преступности;
в деятельности правоохранительных органов по выявлению, расследованию и квалификации указанной группы преступлений;
в учебном процессе юридических вузов при преподавании курса уголовного права.
Апробация и внедрение результатов исследования в практику осуществлялись в ходе чтения и обсуждения докладов на международных, всероссийских и региональных конференциях и семинарах: внутривузовской научно-практической конференции «Российское законодательство: новация и практика» (Чита, 4 марта 2003 г.); региональной научно-практической конференции «Проблемы развития юридического образования в России» (Чита,
21-26 апреля 2003 г.); внутривузовской конференции «Молодежь и национальная безопасность России в переходную эпоху» (Чита, 21-26 апреля 2003 г.); Всероссийской научно-практической конференции «Кулагинские чтения» (Чита, 30 ноября - 1 декабря 2003 г.); VIII международной молодежной научно-практической конференции «Молодежь Забайкалья: творчество и прогресс» (Чита, 21-22 апреля 2004 г.); внутривузовской конференции «Наука и современное общество» (Чита, 28 февраля 2005 г.); Всероссийской научно-практической конференции «Человек и его ценности в современной культуре» (Чита, 4-5 марта 2005 г.); внутривузовской научно-практической конференции «Новация в уголовном праве» (Чита, 11 марта 2005 г.); внутривузовской научно-практической конференции «Процессуальные особенности правоохранительных органов на современном этапе» (Чита, 31 марта 2005 г.); XXXII научно-технической конференции профессорско-преподавательского состава, сотрудников и студентов «Проблемы национальной безопасности-региональный аспект» (Чита, 15-16 апреля 2005 г.); Всероссийской научно-практической конференции Третьи Забайкальские социологические чтения «Качество жизни: региональные аспекты социальных процессов» (Чита, 15 - 16 марта 2006 г.); XXXIII научно-технической конференции профессорско-преподавательского состава, сотрудников, студентов, магистрантов и аспирантов университета (Чита, 17-23 апреля 2006 г.); региональной научно-практической конференции «Международная безопасность: региональные аспекты» (Чита, 21 апреля 2006 г.); международной научно-практической конференции «Трансграничье в изменяющемся мире: Россия-Китай-Монголия» (Чита, 18-20 октября 2006 г.); Всероссийской научно-практической конференции «Кулагинские чтения» (Чита, 30 ноября - 1 декабря 2006 г.); международной конференции «Безопасность личности, общества, государства» (Чита, 30-31 марта 2007 г.); VIII Международной научно-практической конференции «Современное российское законодательство: законотворчество и правоприменение» 7-8 декабря 2007 г. (Москва, юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова).
Результаты исследования нашли отражение в двух монографиях, пяти учебных пособиях, двадцати научных и научно-методических работах, общим объемом 44,6 п.л. Из них девять публикаций в изданиях, рекомендованных ВАК.
Результаты исследования внедрены в практику 12 судов общей юрисдикции Забайкальского края (акт о внедрении от 30 апреля 2008 г.), Военного следственного управления России по Сибирскому военному округу (акт о внедрении от 23 мая 2008 г.), в учебный процесс кафедры уголовного права и криминалистики Забайкальского института предпринимательства Сибирского университета потребительской кооперации (акт о внедрении от 20 мая 2008 г.), а также кафедры уголовного права и уголовного процесса Юридического института Читинского государственного университета (акт о внедрении от 22 мая 2008 г.).
Структура и объем диссертационной работы определяются ее целью, задачами и состоит из введения, четырех глав, десяти параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.
Уголовно-правовая охрана порядка управления по действующему законодательству России и стран СНГ
Группа указанных в главе 32 раздела X Особенной части УК РФ преступлений включает в себя некоторые составы, характеризующиеся особой актуальностью и значимостью на сегодняшний день. Среди преступлений против порядка управления есть такие, которые представляют опасность не только возможностью нарушения отношений в сфере управления, но угрозой жизни или причинением вреда здоровью, унижением чести и достоинства субъектов управленческой деятельности, а также подрыва авторитета органов управления. Нередко возникают проблемы, связанные с теоретической характеристикой данных преступлений. У субъектов правоприменительной деятельности часто возникают вопросы при квалификации рассматриваемых преступлений, что подтверждает наличие противоречий и неточностей в УК РФ, которые следует устранить.
В свете новаций уголовного закона России возникает необходимость рассмотрения преступлений против порядка управления на уровне уголовно-правового института. Кроме того, ставя вопрос о том, почему именно порядок управления, а не другие объекты уголовно-правовой охраны были закреплены в рамках данного института, особого внимания заслуживает исследование его как системного объекта правовой охраны.
Итак, нормы о преступлениях против порядка управления были известны уголовному законодательству Российской империи уже в середине XIX в. Так, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. содержало специальный раздел четвертый - «О преступлениях и проступках против порядка управления» (ст. 283-355). Уголовное уложение 1903 г. структурно носило иной характер. В нем выделялось несколько глав о различных формах посягательств на порядок управления, но наиболее близкой к объекту данного исследования являлась глава VI (ст. 138-155). Она была посвящена неповиновению власти. В советское время преступления против порядка управления в системе Особенной части впервые появились в Уголовном кодексе 1922 г., который относил эти преступления к государственным. Уголовный кодекс 1926 г. в своей первоначальной редакции ответственность за преступления против порядка управления предусматривал в главе второй, куда наряду с преступлениями, предусмотренными Уголовном кодексом 1922 г., были включены и другие составы преступлений, ранее помещавшиеся в иных разделах Кодекса. Положением о преступлениях государственных 1927 г., включенным затем в Кодекс 1926 г., в целях разграничения компетенции Союза ССР и союзных республик структура Кодекса была изменена. В главе первой «Государственные преступления» наряду с разд. 1 «Контрреволюционные преступления» был выделен разд. 2 - «Особо для Союза ССР опасные преступления против порядка управления», а глава вторая именовалась «Иные преступления против порядка управления».
Новая тенденция нашла отражение в структуре Уголовного кодекса РСФСР 1960 г., в котором глава девятая именовалась «Преступления против порядка управления». Дело в том, что круг преступлений против порядка управления стал уже, поскольку в Кодексе была предусмотрена специальная глава восьмая «Преступления против правосудия». Впоследствии глава девятая Кодекса подвергалась многочисленным дополнениям и изменениям.
Однако, несмотря на выделение специальной главы о преступлениях против порядка управления, круг деяний, относимых законодателем к числу соответствующих преступлений, по УК РСФСР 1922 г. и 1926 г. по-прежнему был неоднороден, и они существенно различались по объективным и субъективным признакам.
Следует согласиться с авторами, считающими, что увеличение к концу 90-х гг. более чем вдвое количества статей в гл. 9 по сравнению с первоначальной редакцией УК РСФСР 1960 г. явилось отражением общей тенденции развития уголовного законодательства советского периода, при которой глава о преступлениях против порядка управления постоянно развивалась30. Постепенно уточнялся круг общественных отношений, которые следовало взять под уголовно-правовую охрану, в законодательство вносились соответствующие коррективы.
Анализируя основные направления современной уголовно-правовой политики противодействия преступлениям, посягающим на установленный в Российской Федерации порядок управления, следует отметить, что с принятием УК РФ 1996 г. законодатель обеспечил принципиально новый подход к проблеме защиты интересов государства в этой сфере 1.
Указанная новизна определяется, прежде всего, тем, что в новом УК РФ предусмотрена дополнительная классификация норм Особенной части на разделы, в основе которой находится родовой объект преступных посягательств. Именно поэтому преступления против порядка управления были помещены законодателем в отдельной главе (гл. 32) в разделе «Преступления против государственной власти».
Одновременно с этим были декриминализированы такие общественно опасные посягательства как: организация или активное участие в групповых действиях, нарушающих общественный порядок (ст. 190.3 УК РСФСР); сопротивление представителю власти или представителю общественности, выполняющему обязанности по охране общественного порядка (ст. 191 УК РСФСР); сопротивление работнику милиции или народному дружиннику (ст. 191.1 УК РСФСР) и другие деяния.
Наряду с этим отечественное законодательство пополнилось новыми составами преступлений: посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317 УК РФ); применение насилия в отношении представителя власти (ст. 318 УК РФ); оскорбление представителя власти (ст. 319 УК РФ); разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении лица правоохранительного или контролирующего органа (ст. 320 УК РФ) и др. Представляется вполне очевидным, что такие серьезные изменения уголовного законодательства требуют существенного пересмотра решения вопросов классификации этих преступлений .
Характеристика и квалификация применения насилия в отношении представителя власти
Проблемы преступных посягательств против законной деятельности представителей власти актуальны, поскольку от нормального функционирования институтов государственной власти напрямую зависит стабильность и правопорядок в государстве. Проявление неуважения к представителям власти при осуществлении ими своих полномочий, воспрепятствование их законным требованиям способствует дестабилизации правовой и политической системы, расшатывает устои государственности, нарушает режим конституционной законности. В связи с изложенным, следует обратить внимание на то, что последние десятилетия характеризуются как всплеском насильственной преступности в целом, так и ее отдельных разновидностей. Из общего числа видов насильственной преступности наиболее опасны случаи преступного противодействия представителям власти. Наиболее распространёнными формами такого противодействия являются применение насилия или угроза его применения" . Проблемы насильственной преступности не раз обсуждались многими исследователями. Однако прогрессирующий рост насильственной преступности против порядка управления, особенно в настоящее время, свидетельствует о том, что действительные причины и условия применения насилия в отношении представителя власти не устраняются, и механизм воспроизводства преступного насилия практически не затрагивается принимаемыми для этого мерами противодействия .
При применении насилия или угрозы его применения в отношении представителя власти, потерпевшие подвергаются непосредственному воздействию преступника. Это воздействие различно по содержанию но, в конечном счете, оно приводит к нарушению общественных отношений в сфере управления государством, то есть подвергает опасности общество как саморазвивающуюся и саморегулирующуюся систему.
Центром управления, координации, регулирования происходящих в обществе процессов, обеспечивающим условия его динамичного развития, является сегодня такой социальный институт, как государство . Вся функциональная деятельность государства направлена на достижение генеральной цели: блага человека, его нравственного, материального и физического благополучия, максимальной правовой и социальной защищённости личности, в том числе в отношении лиц, которых государство использует для обеспечения правоохранительной деятельности282.
Значительный интерес представляет статья 318 УК РФ, в которой устанавливается ответственность за применение насилия в отношений представителя власти. Это предположение верно, хотя бы по той причине, что общественная опасность преступлений, предусмотренных указанной статьей Особенной части УК РФ, обусловливается распространенностью применения насилия в отношении представителей власти.
В 2004 году насилий в отношении представителей власти было зарегистрировано 7694, в 2005 году - 9211 таких преступлений, в 2006 году -9041, в 2007 году - 9335 \ Согласно официальной статистике по распространенности преступления, предусмотренные ст. 318 «Прішенение насилия в отношении представителя власти» УК РФ, уступают преступлениям, предусмотренным ст. 319 «Оскорбление представителя власти» УК РФ. В 2004 году было зарегистрировано 13076 оскорблений представителя власти, в 2005 году - 16774 таких преступлений, в 2006 году -14356, в 2007 году - 13928.
В действительности же преступления, предусмотренные статьей 318 УК РФ совершаются гораздо чаще, чем преступления, предусмотренные статьей 319 УК РФ. Велик процент латентности данной преступности - сотрудники правоохранительных органов, часто игнорируют такие моменты, когда в ходе задержания задерживаемые выкрикивают фразы, содержащие угрозы причинения вреда здоровью и пр." По поводу повышенной общественной опасности следует сказать, что сам факт применения насилия либо угрозы его применения по отношению к представителю власти в связи с его законной деятельностью представляет собой угрозу совокупности общественных отношений, связанных с порядком управления в плане осуществления государственной властью своих внутренних функций по обеспечению правопорядка в стране. Кроме того, это преступление совершается наиболее опасным способом - путем применения насилия либо угрозы его применения, что само по себе должно ставить данное преступление в разряд наиболее опасных. Следует указать на то, что при совершении указанных преступлений виновный нередко планирует либо готов пойти на лишение жизни сотрудника правоохранительного органа и лишь не зависящие от него обстоятельства (к примеру, сопротивление сотрудника правоохранительных органов) мешают ему это сделать. По этой причине в криминологическом смысле общественная опасность преступления, предусмотренного статьей 318 УК РФ, особенно высока285.
Остановимся на основных характеристиках состава преступления, предусмотренного статьей 318 УК РФ.
Начнем с объекта рассматриваемого преступления. Некоторые авторы считают, что объектом состава данного преступления является нормальная деятельность органов управления . Другие - нормальная деятельность органов государственной власти и местного самоуправления в лице представителей власти .
Дополнительным объектом, по мнению одних авторов, выступают здоровье и телесная неприкосновенность представителей власти и их близких, которые являются потерпевшими от данного преступления288; по мнению других - личность представителей власти289.
Представляется, что с вышеперечисленные мнения содержат некоторые неточности. Так, не вполне отражающим действительное положение вещей представляется мнение о том, что основным непосредственным объектом рассматриваемого посягательства является «нормальная деятельность органов управления». При этом авторами не указывается, что следует относить к органам управления, а также что собой представляет их «нормальная» деятельность. В этой связи указанные формулировки основного непосредственного объекта состава рассматриваемой нормы являются неточными.
Характеристика и квалификация посягательств на служебную деятельность и личность сотрудников при дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества
Основным непосредственным объектом дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, является нормальная деятельность исправительных учреждений и мест содержания под стражей, дополнительным по части 1 ст. 321 УК РФ - личность осужденного. В настоящее время дискутируется вопрос отнесения деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, к деятельности, способствующей осуществлению правосудия. С принятием Конституции РФ 1993 года и ряда новых законов, с практически полным обновлением законодательства в нашей стране значительные изменения претерпело и понятие «правосудие». Последний раз данная проблема активно дискутировалась после принятия предыдущей, советской Конституции СССР 1977 года. Согласно тогдашней советской правовой доктрине, правосудием считалась «...государственная деятельность, осуществляемая советским судом, заключающаяся в том, что суд путем разбирательства и разрешения уголовных и гражданских дел в установленных законом правовых (процедурных) формах защищает от всяких посягательств советское государство, права и интересы граждан, учреждений и организаций...»386. Некоторыми авторами, в частности А.А. Мельниковым, А.Т. Бажановым, В.В. Лазаревым, давались другие определения правосудия, но непременным условием, предлагаемым всеми учеными, для признания деятельности государственного органа в качестве правосудия являлись: присутствие сугубо формальных признаков, защита прежде всего государственных и общественных интересов.387
Такой взгляд на цели правосудия полностью соответствовал концепции единства государственной власти и отрицанию самой идеи разделения властей. В то же время в конце семидесятых годов был достигнут значительный прогресс в определении сферы правосудия - в статье 151 Конституции СССР 1977 года впервые был закреплен принцип осуществления правосудия только судом, которое осуществлялось путем уголовного и гражданского судопроизводства . В условиях тогдашнего государственного строя из сферы компетенции суда и, следовательно, из сферы действия правосудия был исключен огромный пласт общественных отношений — отношения в сфере управления. Не все авторы были согласны с такой точкой зрения на область действия правосудия. Например, В.П. Нажимов относил к правосудию любую деятельность, в которой участвует суд: рассмотрение дел об административных правонарушениях, предание суду, подготовку дела к разбирательству и т. п.389 По мнению В.И. Субботиной, подобный подход ставил своей целью скрыть полное исключение из сферы правосудия административно-правовых отношений и ограничение области действия правосудия рассмотрением лишь гражданских и уголовных дел 90.
Впоследствии именно отнесение в УК РСФСР 1960 г. к преступлениям против правосудия преступлений против органов дознания позволило В.П. Нажимову расширить рамки понятия «правосудие» за пределы судебной деятельности.
С принятием Конституции РФ 1993 года ситуация значительно изменилась. В настоящий момент нормы, касающиеся принципов и характера правосудия, отражены непосредственно в Конституции, международном законодательстве и решениях Конституционного Суда России391.
Существующие в настоящее время тенденции развития конституционного права России позволяют еще более сузить понятие правосудия. Статья 14 Международного пакта «О гражданских и политических правах» от 16.12.1966 г. предусматривает, что правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах392.
В последнее время вновь был поднят вопрос об отнесении к сфере правосудия стадии непосредственного судебного разбирательства либо всего судебного процесса (отрасли законодательства). Этот спор, казалось бы, был прекращен к середине восьмидесятых годов. По мнению большинства ученых: Т. Г. Морщаковой, А. Т. Боннера, Н. Т. Арапова и многих других, правосудие осуществляется исключительно в ходе судебного заседания, а не на каких-либо иных стадиях судебной деятельности. Сейчас некоторые правоведы вновь склонны отождествлять понятия правосудия и судебного процесса"1 . По нашему мнению, хотя текст самой Конституции содержит (из применимых к данной проблеме) лишь нормы об осуществлении правосудия исключительно судом и о трех (уголовном, гражданском и административном) видах судопроизводства, то есть данный вопрос не разрешает различие между правосудием и процессуальной деятельностью суда как таковой. Современная практика толкования позволила по-новому взглянуть на данное советскими учеными понятие «правосудие», существенно уточнить его, указав новые признаки, присутствие которых обязательно для признания деятельности суда правосудием. Временные же (процессуальные) рамки правосудия остались неизменными, т. е. такими, как они были определены в доктрине, предложенной еще в начале восьмидесятых годов.
Так, А.В. Галахова под правосудием понимается одна из форм государственной деятельности, заключающаяся в рассмотрении и разрешении судами общей юрисдикции, а также арбитражными судами дел в порядке гражданского, уголовного, административного и арбитражного судопроизводства394.
Анализ специальной литературы позволяет сделать вывод, что, правосудие является особым видом государственной деятельности, направленным на реализацию функции охраны и укрепления законности, на защиту от преступных посягательств на права и свободы человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений.
В УК РФ 1996 г. сохранена система норм об ответственности за преступления против правосудия, ей отведена отдельная глава в разделе «Преступления против государственной власти» с учетом того, что судебная власть - самостоятельная ветвь власти. Причем исследуемые нормы расположены также, как и в УК 1960 г.: между должностными преступлениями и преступлениями против порядка управления. Это вполне оправданно, поскольку родовым объектом этих трех групп преступлений является нормальное функционирование различных аспектов государственного аппарата. Для преступлений против правосудия - это общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование органов правосудия. Следует иметь в виду, что под органами правосудия понимаются не только суд, но и те органы, которые способствуют суду реализовать задачи и цели правосудия (органы следствия, дознания, прокуратуры, органы, исполняющие вступившие в силу приговоры, решения и постановления суда), без деятельности которых выполнение судом функции правосудия было бы затруднительно или даже невозможно.
При этом перечисленные органы, составляя часть органов государственной власти, выполняют и другие функции: управленческие, хозяйственные, организационные и иные. Уголовный закон охраняет не все виды деятельности этих органов. Только их специфическая деятельность по решению задач правосудия, направленная на обнаружение, изобличение и наказание виновных в совершении преступлений лиц, разрешение гражданских, административных и иных дел, исполнение судебных решений, находится под охраной уголовно-правовых норм о преступлениях против правосудия.
Сравнительный анализ преступлений, посягающих на служебную деятельность и безопасность должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, сотрудников учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества в России и странах СНГ
Установление мер уголовной ответственности за посягательства на служебную деятельность и безопасность должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, сотрудников учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, законодатель тем самым стремится обеспечить властными отношениями, складывающимися между управляющими субъектами и управляемыми, режим наибольшего олагоприятствования в целях их нормальной реализации . Повышенная общественная опасность этих преступлений обусловливается тем, что нарушение нормальной деятельности правоохранительных органов сопряжено с одновременным воздействием в различных формах на жизнь, здоровье, безопасность должностных лиц в связи с исполнением ими своих служебных обязанностей, а также иных лиц (близких указанных лиц или осужденных), их собственность, неприкосновенность жилища или личной жизни.
Для более глубокого понимания сущности и содержания составов преступлений, посягающих на служебную деятельность и безопасность должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, сотрудников учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, как правильно отмечают ряд криминалистов и государствоведов, целесообразно рассмотреть уголовное законодательство некоторых современных правовых систем .
Необходимость сравнительного исследования уголовно-правовых систем различных стран объясняется не только стремлением ученых расширить свой кругозор, привнести новые знания в уголовно-правовую науку, но и возможностью отыскать и использовать удачные правовые приемы при совершенствовании национального законодательства443.
Подгруппа преступлений, посягающих на служебную деятельность и безопасность представителей власти в России, открывается статьей 320 «Разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении должностного лица правоохранительного или контролирующего органа», которая гласит: «1. Разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении должностного лица правоохранительного или контролирующего органа, а также его близких, если это деяние совершено в целях воспрепятствования его служебной деятельности, наказывается штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев либо арестом на срок до четырех месяцев. 2. То же деяние, повлекшее тяжкие последствия, наказывается лишением свободы на срок до пяти лет»444. Общественная опасность этого преступления состоит в том, что оно посягает на нормальную деятельность правоохранительных или контролирующих органов, должностных лиц этих органов, а также их близких. Идентичная российской норме об ответственности за разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении должностного лица правоохранительного или контролирующего органа предусмотрена норма в УК Кыргызстана (ст. 344). Уголовное законодательство таких стран СНГ, как: Армения, Таджикистан, Беларусь, Туркменистан и Молдова не содержит подобной нормы. Статья 316 «Разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении лиц, участвовавших в уголовном процессе» УК Азербайджана содержит следующую формулировку: «316.1. Разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении лиц, информировавших соответствующие органы о преступлении, либо участвовавших в обнаружении, пресечении или раскрытии преступления, в отношении потерпевшего, его представителя, подозреваемого, обвиняемого, их защитников и представителей, гражданских 269 истцов, гражданских ответчиков по уголовному делу, их представителей, свидетелей, экспертов, специалистов, переводчиков, понятых, а также их близких родственников, если это деяние совершено лицом, которому эти сведения были доверены или стали известны по службе, наказывается штрафом в размере от пятисот до одной тысячи минимальных размеров оплаты труда, либо исправительными работами на срок до одного года, либо лишением свободы на срок до шести месяцев. 316.2. Те же деяния, повлекшие тяжкие последствия, наказываются лишением свободы на срок от одного года до пяти лет»44\ Закрепление состава с таким названием в главе о преступлениях против порядка управления деяний представляется не совсем удачным, поскольку совершение деяния, описываемого в диспозиции ст. 316 УК Республики Азербайджан, предполагает причинение вреда интересам правосудия, а не порядку управления. Статья 322 Уголовного кодекса Республики Казахстан значительно сужает круг лиц, способных стать потерпевшими от совершения подобного рода действий 6. Ими могут быть на основании закона только должностные лица, занимающие ответственные государственные должности. Следующим преступлением данной подгруппы является дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ): «1. Применение насилия, не опасного для жизни или здоровья осужденного, либо угроза применения насилия в отношении его с целью воспрепятствовать исправлению осужденного или из мести за оказанное им содействие администрации учреждения или органа уголовно-исполнительной системы: наказываются лишением свободы на срок до пяти лет. 2. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, совершенные в отношении сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей в связи с осуществлением им служебной деятельности либо его близких, наказываются лишением свободы на срок до пяти лет. 3. Деяния, предусмотренные частями первой и второй настоящей статьи, совершенные организованной группой либо с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, наказываются лишением свободы на срок от пяти до двенадцати лет»447. Общественная опасность данного преступления заключается в том, что оно подрывает основы системы управления, дезорганизует деятельность уголовно-исполнительных органов, причиняет вред личности как сотрудников этих учреждений, так и осужденных. Проанализируем, каким образом сконструирован аналогичный состав по УК стран СНГ.
Уголовное законодательство Беларуси, Молдовы, Казахстана не содержит норм об ответственности за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества в главе о преступлениях против порядка управления. Обращает на себя внимание то, что в уголовном законе Туркменистана (ст. 213 УК) ответственность за дезорганизацию нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, не дифференцируется в зависимости от потерпевшего (сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей или осужденного). Статья 213 «Дезорганизация нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества» УК Туркменистана гласит: «(1) Применение насилия в отношении сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей лицом, отбывающим наказание в виде лишения свободы, либо содержащимся под стражей, а равно применение таким лицом насилия в отношении осужденного с целью воспрепятствовать его исправлению, или из мести за исполнение им общественной обязанности, наказывается лишением свободы на срок от трех до восьми лет. (2) Те же деяния, совершенные повторно, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой либо с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, наказываются лишением свободы на срок от десяти до двадцати лет» . Достоинством уголовного законодательства Туркменистана в этой части стало то, что в ч. 1 и 2 ст. 213 УК установлена более строгая ответственность, нежели в ст. 321 УК РФ.
