Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие преступной группы и ее разновидности
1.1. Понятие и классификация преступной группы 13
1.2. Преступная группа как форма соучастия 30
1.3. Преступная группа, не являющаяся формой соучастия 53
Глава 2. Участие в преступной группе и участники преступной группы
2.1. Понятие участия в преступной группе 92
2.2. Виды участников преступной группы 111
Глава 3. Пределы уголовной ответственности участников преступной группы
3.1. Квалификация деяний участников преступной группы 142
3.2. Учет преступной группы в качестве квалифицирующего признака состава преступления 177
Заключение 199
Список использованной литературы 207
Приложения
- Преступная группа как форма соучастия
- Преступная группа, не являющаяся формой соучастия
- Виды участников преступной группы
- Учет преступной группы в качестве квалифицирующего признака состава преступления
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. В уголовном законодательстве преступная группа рассматривается как фактор, существенно повышающий общественную опасность криминальной деятельности лиц. Это находит выражение в придании группе лиц значения обстоятельства, отягчающего наказание (п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ); учете в качестве квалифицирующих или особо квалифицирующих признаков составов преступлений в ряде статей Особенной части УК РФ; рассмотрении действий, заключающихся в создании преступной группы, руководстве ею либо участии в ней, как самостоятельного оконченного преступления. В качестве одной из негативных характеристик современного состояния преступности следует отметить существенную долю преступлений, связанных с деятельностью преступных групп. Например, количество лиц, привлеченных к уголовной ответственности за организацию преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней), в 2009 г. увеличилось по сравнению с 2003 г. более чем в девять раз. При этом средний удельный вес в 2003-2009 г. лиц, совершивших преступление в группе, в общем числе несовершеннолетних осужденных составил 58,1 %.
Преступная группа в различных своих проявлениях требует самого пристального внимания, со стороны как законодателя, так и правоохранительных органов. Однако в настоящее время остается неразрешенным множество проблем, связанных с понятием преступной группы, признаками ее разновидностей, квалификацией деяний участников группы, оценкой общественной опасности преступлений, совершаемых в составе преступной группы, которые обусловлены несовершенством уголовного законодательства, неоднозначной трактовкой его положений в теории уголовного права и при применении соответствующих уголовно-правовых норм. Все это крайне негативно сказывается на эффективности противодействия криминальной деятельности преступных групп уголовно-правовыми средствами.
Следует констатировать, что уголовный закон и правоприменительная деятельность ввиду своей противоречивости, отсутствия последовательности в реше-
4 ний многих вопросов, связанных с ответственностью за участие в преступной группе, требуют совершенствования. Заметим, что ряд таких попыток в последнее время был предпринят. Свидетельством тому служат Федеральный закон от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ, закрепивший в ч. 4 ст. 35 УК РФ новое понятие преступного сообщества (преступной организации) и новую редакцию ст. 210 УК РФ, устанавливающей ответственность за организацию преступного сообщества и участие в нем, а также Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)», в котором даны разъяснения относительно понятия преступного сообщества, квалификации действий его участников.
Однако указанный закон внес еще больше противоречий в анализируемую совокупность уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность за участие в преступных группах. На сегодняшний день требуется создание непротиворечивой, логически последовательной действенной системы уголовно-правовых норм, регламентирующих различные аспекты ответственности участников преступных групп, с учетом научных разработок, состояния и потребностей судебной практики.
В связи с этим актуальность темы диссертационного исследования обусловлена необходимостью системного изучения теоретических и практических проблем ответственности за участие в преступной группе и совершенствования уголовного законодательства в этой области.
Степень научной разработанности темы исследования. В уголовно-правовой литературе некоторые вопросы, связанные ответственностью за участие в преступной группе, подвергались исследованию в рамках научного анализа института соучастия (ДА. Безбородов, Ф.Г. Бурчак, Л.Д. Гаухман, В.А. Григорьев, П.И. Гришаев, А.Э. Жалинский, А.П. Жиряев, А.Ф. Зелинский, В.Д. Иванов, Р.Г. Калуцкий, М.И. Ковалев, А.П. Козлов, Г. Колоколов, Г.А. Кригер, А.В. Наумов, А.А. Пионтковский, Н.С. Таганцев, П.Ф. Тельнов, А.Н. Трайнин, ИЛ. Фойницкий, М.Д. Шаргородский, М.А. Шнейдер и др.), рассмотрения видов лиц, принимающих
5 участие в совместном преступлении (В.В. Качалов, Т.И. Косарева, В.В. Малиновский, А.Н. Павлухин, А.В. Пушкин, ВТ. Усов, И.Я. Хейфец, A.M. Царегородцев и др.), анализа ответственности соучастников преступления (Р.С. Рыжов, М.В. Сиди-рякова и др.), изучения групповых преступлений, разновидностей групп лиц и форм соучастия (Я.Л. Алиев, В.Быков, ГІ.П. Водько, Р.Н. Гордеев, Н.Г. Иванов, СВ. Максимов, А. Мондохонов, В. Тюнин, Н.И. Святенюк, B.C. Устинов, Т.А. Хмелевская, Л.Г. Шнайдер, А.А. Яровой и др.).
Отдельные вопросы, касающиеся ответственности участников криминальных групп, затрагивались в работах Н.Г. Кадникова, А.Н. Красикова, B.C. Комиссарова, В.Н. Кудрявцева, Э.Ф. Побегайло, А.Н. Попова, А.И. Рарога и др.
В целом следует констатировать, что данная проблема в основном исследовалась в общем контексте проблем соучастия либо составов преступлений Особенной части УК РФ. Хотя в работах некоторых ученых преступная группа изучалась как явление, выходящее за рамки соучастия (P.P. Галиакбаров, Д.В. Савельев и др.).
Нисколько не умаляя значимость и полноту проведенных исследований, отметим, что ответственность участников преступной группы не была предметом отдельного монографического исследования. Многие аспекты, связанные с преступной группой и ответственностью ее участников, являются дискуссионными и нуждаются во всестороннем и полном изучении. В частности, в юридической литературе нет определенности относительно понятия и сущности преступной группы, разновидностей ее участников, не проанализировано в должной мере соотношение преступной группы как проявления соучастия и как конститутивного признака состава преступления, не исследована специфика пределов ответственности и квалификации деяний участников преступных групп и т. д.
Объектом исследования выступают общественные отношения, возникающие в связи с ответственностью участников преступной группы.
Предметом исследования являются нормы ранее действовавшего, современного и зарубежного уголовного законодательства, научные работы и судебная практика, касающиеся ответственности участников преступной группы.
Цель диссертационного исследования заключается в определении сущности преступной группы, видов ее участников и особенностей их ответственности, выработке на этой основе научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию соответствующих уголовно-правовых норм и практики их применения.
Для достижения указанной цели были решены следующие задачи:
изучена сущность преступной группы и дано ее понятие;
проанализированы признаки преступных групп, являющихся формами соучастия и не являющихся таковыми;
рассмотрено понятие участия в преступной группе;
проведено исследование видов участников преступной группы, закрепленных в уголовном законе;
изучены особенности квалификации деяний участников преступной группы;
рассмотрена проблема учета преступной группы в качестве квалифицирующего признака состава преступления;
сформулированы предложения и рекомендации по совершенствованию норм уголовного закона, регламентирующих ответственность участников преступных групп.
Методологической основой исследования является диалектический метод научного познания. При подготовке диссертации использовались также частно-научные методы: историко-правовой (при рассмотрении вопросов, связанных с понятием преступной группы, участием в ней, установлением пределов ответственности участников преступной группы в ранее действовавшем отечественном уголовном законодательстве), сравнительно-правовой (при изучении зарубежного уголовного законодательства в части регламентации особенностей ответственности участников преступных групп); формально-логический и системный (при определении сущности преступной группы, соотношения ее разновидностей, установлении видов ее участников и выработке правил квалификации их деяний) и конкретно-социологический (при проведении опроса представителей правоохранительных органов, изучении статистических данных).
Нормативную базу исследования составили Конституция РФ, современное и ранее действовавшее отечественное уголовное законодательство, а также уголовное законодательство некоторых зарубежных государств в части, касающейся регламентации различных аспектов ответственности участников преступных групп.
Теоретической основой исследования послужили научные труды ученых дореволюционного, советского и постсоветского времени по философии, уголовному праву и криминологии.
Обоснованность и достоверность результатов исследования обусловлена не только его методикой, но и эмпирической базой, включающей в себя соответствующую опубликованную судебную практику Верховного Суда РФ, официальные статистические данные Судебного департамента при Верховном Суде РФ (формы № 1, 10.3, 10-а), разъяснения пленумов Верховного Суда РФ, данные, полученные в результате анализа и обобщения 326 уголовных дел по преступлениям, связанным с деятельностью участников различных преступных групп, рассмотренных судами Московской, Владимирской, Тульской и Рязанской областей за период с 1999 по 2009 год, а также опроса 416 представителей правоохранительных органов (следователей, прокурорских работников и судей) в указанных регионах.
Научная новизна диссертационного исследования определяется тем, что системное изучение ответственности участников преступной группы сквозь призму ее разновидностей на монографическом уровне проводится впервые, в том числе с учетом изменений, внесенных в УК РФ Федеральным законом от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ, разъяснений, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)».
В работе высказана авторская позиция относительно понятия преступной группы, охватывающего криминальные объединения, закрепленные в статьях Общей и Особенной частей УК РФ, ее классификации, обосновано место ее отдельных разновидностей среди других институтов уголовного права, определены виды участников преступной группы, являющейся формой соучастия и не являющейся
8 таковой, предложены правила квалификации их деяний исходя из сущности преступной группы.
Новизну работы обусловливают и предложения автора относительно совершенствования уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность участников преступной группы, касающиеся уточнения законодательного определения преступных групп, деяний, предполагающих участие в преступной группе, закрепления единого правила, позволяющего освобождать от уголовной ответственности участников преступных групп, являющихся конститутивными признаками состава преступления, оптимизации оценки общественной опасности преступной группы при ее учете в качестве квалифицирующего признака состава преступления.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Преступная группа - обладающее повышенной общественной опасностью
криминальное объединение двух или более лиц, являющееся формой соучастия,
которое относится законодателем к обстоятельствам, отягчающим наказание, и ква
лифицирующим признакам состава преступления (ч. 1-3 ст. 35 УК РФ), либо не
являющееся формой соучастия, относящееся к конститутивным признакам соста
вов преступлений в Особенной части УК РФ (ст. 208,209,210,239,2821,2822).
Многовариантность проявлений преступного сообщества, альтернативность его признаков, не позволяющих провести четкой границы между организованной группой и преступным сообществом, дуалистический характер данной разновидности преступной группы, выступающей в качестве формы соучастия и в качестве конститутивного признака состава преступления, требуют внесения изменений в УК РФ. Преступное сообщество необходимо исключить из ч. 4 ст. 35 УК РФ, закрепив его понятие в ч. 1 ст. 210 УК РФ, и определить его как объединение устойчивых преступных групп, созданное для осуществления преступной деятельности.
Участие в преступной группе, являющейся формой соучастия, охватывает собой деяния, выражающиеся в соисполнительстве, - применительно к группе лиц по предварительному сговору и группе лиц без предварительного сговора, а также деяния, предполагающие систематическое осуществление совместных преступле-
ний, - применительно к организованной группе, в преступной группе, не являющейся формой соучастия, включает деяния, заключающиеся в организации преступной группы и ином участии в преступной группе, не связанном с совершением организационных действий.
Сущность разновидностей деятельности по участию в преступной группе, выступающей в качестве конститутивного признака состава преступления, позволяет говорить о трех разновидностях ее участников: лицо, создавшее преступную группу; лицо, руководившее преступной группой (ее структурным подразделением); лицо, иным образом участвующее в преступной группе. Именно данные виды участников должны найти закрепление в соответствующих нормах Особенной части УК РФ (ст. 208,209,210,239,2821,2822).
Квалификация деяний участников организованной группы или преступной группы, являющейся конститутивным признаком состава преступления, совершивших преступление, в случае отсутствия в соответствующей части (пункте) статьи УК РФ квалифицирующего признака «организованной группой», по признаку «группой лиц» или «группой лиц по предварительному сговору» допускается, исходя из сущности данных групп, только при наличии соисполнигельства в преступлении.
В качестве единых условий для освобождения участника преступной группы, выступающей в качестве конститутивного признака состава преступления, от уголовной ответственности в УК РФ необходимо определить: прекращение участия в преступной группе, добровольность прекращения такого участия, активное способствование раскрытию и пресечению преступной деятельности данной группы. При наличии этих условий лицо подлежит уголовной ответственности за деяния, содержащие состав иного преступления. При этом в УК РФ (ст. 208) целесообразно закрепить единое примечание, распространяющееся на все статьи, устанавливающие ответственность за участие в преступной группе (ст. 208,209, 210, 239,2821, 2822).
В целях устранения имеющихся существенных отклонений в оценке общественной опасности совершения преступлений в составе преступной группы, яв-
ляющейся формой соучастия, требуется внесение изменений в соответствующие санкции статей Особенной части УК РФ. Целесообразно установить следующие пределы увеличения максимального срока лишения свободы по сравнению с простым составом: для группы лиц без предварительного сговора и группы лиц по предварительному сговору - не более чем в два раза, для организованной группы -не более чем в четыре раза. В статьях, в которых простой состав преступления не содержит в санкции лишение свободы, изменение категории преступления относительно основного состава преступления небольшой тяжести необходимо осуществлять в следующих максимальных пределах: состав с квалифицирующими признаками «группа лиц без предварительного сговора» и «группа лиц по предварительному сговору» - до четырех лет лишения свободы (преступление средней тяжести), «организованная группа» - до восьми лет лишения свободы (тяжкое преступление).
Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в развитии научного понимания сущности преступной группы и ответственности ее участников.
Положения и выводы, содержащиеся в диссертации, расширяют область уголовно-правовых знаний относительно разновидностей преступной группы, понятия участия в преступной группе, видов участников преступной группы, особенностей квалификации их деяний, оценки общественной опасности деяний, совершенных в составе преступной группы, возможных путей совершенствования норм уголовного закона, регламентирующих ответственность участников преступных групп, что дополняет не только учение о соучастии в преступлении, но и является вкладом в разработку теоретических представлений об отдельных составах преступлений Особенной части УК РФ, конститутивным признаком которых выступает преступная группа.
Результаты исследования могут использоваться при проведении последующих научных разработок, а также послужить основой для дальнейшей полемики по данной проблематике.
Практическая значимость исследования состоит в том, что содержащиеся в нем предложения и рекомендации направлены на повышение эффективности уго-
ловно правовых средств борьбы с криминальной деятельностью участников преступных групп, они могут быть использованы при внесении изменений в соответствующие нормы УК РФ, в правоприменительной деятельности правоохранительных органов при уголовно-правовой оценке деяний участников преступных групп, при разработке разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по вопросам, касающимся ответственности участников преступной группы, при проведении дальнейших исследований по проблемам квалификации деяний участников преступных групп, в учебном процессе юридических вузов при преподавании курса «Уголовное право» и подготовке учебников, учебных пособий и лекций.
Апробация н внедрение результатов исследования. Основные положения и выводы, содержащиеся в диссертации, излагались автором на научно-практических семинарах «Проблемы уголовной ответственности и наказания», посвященных памяти профессоров В.А. Елеонского и Н.А. Огурцова, проходивших в Академии ФСИН России (апрель 2008 и 2009 г.), научно-практическом семинаре «Реформирование уголовно-исполнительной системы и предупреждение рецидивной преступности», посвященном памяти профессора В.И. Гуськова, проходившем в Академии ФСИН России (ноябрь 2009 г.), научно-практическом семинаре «Современные проблемы борьбы с преступлениями в сфере экономики», состоявшемся в Московском университете МВД России (апрель 2010 г.), всероссийской научно-практической конференции «Современная юридическая наука и правоприменение», проводившейся в Саратовской государственной академии права (июнь 2010 г.).
Результаты диссертационного исследования отражены в шести статьях, внедрены в учебный процесс Академии ФСИН России, практическую деятельность УВД Рязанской области, Владимирской областной коллегии адвокатов № 1.
Объем н структура диссертации. Диссертация выполнена в объеме, соответствующем требованиям ВАК Минобрнауки России. Структура работы определяется ее целью и задачами и соответствует логике проведенного исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих в себя семь параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.
Преступная группа как форма соучастия
Как уже было отмечено выше, первой разновидностью преступной группы, является группа, относящаяся к форме соучастия. Данная разновидность преступной группы охватывает собой группы, закрепленные в ст. 35 УК РФ в рамках института соучастия: группа лиц, группа лиц по предварительному сговору и организованная группа. Понятие преступного сообщества (преступной организации) также дается в данной норме, но нами уже подчеркивалось, что эта разновидность преступной группы выходит за пределы соучастия. В этой связи она будет рассмотрена при анализе второй разновидности преступной группы.
Группа лиц без предварительного сговора. В соответствии с ч. 1 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более исполнителя без предварительного сговора.
Относительно понимания группы лиц в юридической литературе и правоприменительной деятельности в целом, как правило, никаких разночтений не отмечается. Законодатель прямо определяет два четких специальных признака для данной разновидности преступной группы: наличие двух или более исполнителей и отсутствие предварительного сговора.
Наличие двух или более исполнителей означает, что преступление совершается совместными усилиями лиц, подпадающих под понятие вида соучастника, закрепленного в ч. 2 ст. 33 УК РФ. По сути, это соисполнительст-во, которое имеет вполне конкретное содержание - совершение каждым из соисполнителей действий, входящих в объективную сторону преступления. Тем не менее, отдельные авторы предпринимают попытки оспорить данное положение.
Так, по мнению А.П. Козлова более точным было бы отражение в определении данной группы лиц того факта, что все участники действуют во время и на месте совершения преступления1. Такое широкое понимание группы лиц без предварительного сговора объясняется стремлением автора к истинному, простейшему, адекватному представлению о соисполнительстве, связанному с включением в него только действий по выполнению объективной стороны преступления всеми соучастниками2. Мы согласны в определенной мере с критикой А.П. Козлова относительно такого понятия как соисполнительство с распределением ролей, выделяющееся в науке уголовного права, в которое включаются действия, не входящие в состав преступления3, на чем несколько подробнее мы остановимся при рассмотрении следующей разновидности преступной группы.
Однако отрицать тот факт, что в рамках соисполнительства возможно распределение ролей в том смысле, что одни соисполнители совершают различные действия, входящие в объективную сторону преступления, просто нельзя. Отдельные исследователи справедливо указывают, что деяние соисполнителем может быть выполнено в различном объеме: в действиях каждого соисполнителя содержится деяние в полном объеме, деяние в полном объеме содержится в действиях только одного соисполнителя, а другой соисполнитель совершает часть деяния, деяние не содержится в полном объеме в действиях ни одного соисполнителя, оно совокупно складывается из содеянного каждым соисполнителем . Именно в это смысле возможно распределение ролей при соисполнительстве, не выходящее за рамки объективной стороны состава преступления.
В этой связи мы считаем, что нельзя согласиться с мнением А.П. Козлова, предлагающего считать соисполнительство необязательным признаком группы лиц и допускающего распределение ролей между соучастниками при совершении преступления данной разновидностью преступной группы, но которые должны присутствовать на месте и во время совершения преступления1. Такая попытка «конкретизировать» понятие группы лиц без предварительного сговора, напротив, приводит к окончательному размыванию ее границ. Пытаясь уйти от ошибочного, как считает А.П. Козлов, понятия «непосредственное участие в совершении преступления» он создает еще более аморфную конструкцию группы лиц без предварительного сговора. Непонятно, что значит присутствие на месте совершения преступления, как территориально должна пройти граница такого места, какие действия должен совершить соучастник? Вопросов только прибавляется, а четких ответов на них попросту нет.
Отсутствие предварительного сговора означает, прежде всего, что таковой не состоялся до момента начала совершения преступления. «В этих случаях, - пишет А.В. Наумов, — обычно происходит присоединение соучастников к исполнителю, уже начавшему выполнять объективную сторону преступления. Другие соучастники также «успевают» полностью или час-тично выполнить объективную сторону преступления» . Такое же разъяснение дает, например, Пленум Верховного Суда РФ, в соответствии с которым убийство следует считать совершенным группой лиц в случае, когда в процессе совершения одним лицом действий, направленных на умышленное причинение смерти, к нему с той же целью присоединилось другое лицо (другие лица)3.
Это наглядно демонстрирует следующий пример из судебной практики. Так, Г. и Ч. были осуждены за убийство М.Л., совершенное с особой жестокостью, группой лиц. Преступление совершено ими при следующих обстоятельствах. 19 июня 2007 года в вечернее время в лесном массиве на юго-восточной окраине с. Коса Косинского района Пермского края, на расстоянии 200 метров от территории жилищно-коммунального хозяйства в лесном массиве Г., Ч., М.Н. и М.Л. употребляли спиртные напитки. В процессе употребления спиртного, между М.Л. с одной стороны, Г., Ч. и М.Н. с другой, произошла ссора. В ходе ссоры М.Н. нанесла М.Л. один удар рукой по голове. После этого Ч., на почве личных неприязненных отношений, имея умысел на убийство М.Л., нанес ей множественные удары руками и ногами в жизненно важный орган - голову, а также по другим частям тела. К действиям Ч. присоединился Г., который, также испытывая личную неприязнь к потерпевшей, с целью ее убийства стал наносить ей множественные удары руками и ногами в голову и другие части тела, понимая при этом, что действует в группе с Ч. и с единой целью. От полученных ударов М.Л. упала на землю, тогда Г. и Ч., осознавая, что согласованно совершают противоправные действия, направленные на лишение жизни потерпевшей, осознавая таюке и то, что от множества наносимых ими ударов М.Л. причиняются особые мучения и страдания, желая этого, продолжили ее избиение. При этом Г. нанес множественные удары ногами по различным частям тела лежавшей на земле М.Л., Ч. в это время взял палку, которой нанес потерпевшей множественные удары по голове и телу, затем совершил на ее теле и голове несколько прыжков, втаптывая ногами голову М.Л. в землю. Когда М.Л. в результате полученных при избиении телесных повреждений перестала двигаться, Г., продолжая реализацию преступного умысла, с целью довести до конца убийство, перерезал М.Л. ножом шею, причинив тем самым резаные раны, передней поверхности шеи. От полученных в результате совместно нанесенных Ч. и Г. телесных повреждений М.Л. скончалась на месте происшествия.
Преступная группа, не являющаяся формой соучастия
Другая разновидность преступной группы — группа, не являющаяся формой соучастия, охватывающая группы, выступающие в качестве конститутивных признаков состава преступления. Такие группы определены в статьях Особенной части УК РФ (ст. 208,209,210,239,2821,2822).
В диспозиции ст. 208 УК говорится о действиях, направленных на создание вооруженного формирования, не предусмотренного федеральным законом. Следовательно, можно говорить о трех признаках данной преступной группы: она относится к формированию, является вооруженной преступной группой и не предусмотрена федеральным законом (незаконное формирование).
В уголовном законе не дается понятия формирования. Некоторые авторы под формированием понимают воинскую часть или близкую к ней по основным параметрам (числу членов, вооруженности, дисциплине и подготовленности к ведению боевых операций) вооруженную организацию1. Другие считают, что «формирование можно назвать как угодно и отнести к какой угодно структуре: вооруженным силам, внутренним войскам, милиции, ФСБ и т.д.»2. По мнению B.C. Комиссарова, в ст. 208 УК РФ идет речь об организованных формированиях с определенной дисциплиной, управлением и подчиненностью, распределением обязанностей среди членов формирования, своими внутренними нормами поведения и санкциями за их нарушение, формализованными отношениями и общими отличительными признаками (формой, опознавательными знаками и т.д.)1.
По мнению Р.Х. Кубова, вооруженное формирование следует относить к категории преступной организации, поскольку по своей сути образование по типу воинского формирования предполагает и структурность, и иерархичность, и устойчивость, а кроме того, состоит из нескольких самостоятельных подразделений, о которых прямо говорит законодатель в диспозиции ст. 208 УК РФ2. Однако в данном случае справедливо замечание Н.И. Сальниковой: «Факт множественности участников деяния в ст. 208 используется законодателем только как признак объективной стороны преступления и не имеет того уголовно-правового значения, какое придается соучастию, т.е. ни действия по организации или участию в незаконном формировании, ни само НВФ не могут оцениваться с точки зрения конкретизации общих положений института соучастия, в том числе касающихся форм совместного совершения преступлений. Объединение нескольких (многих) субъектов в незаконную вооруженную группу представляет собой стечение (возможно обозначение понятия с обращением к иным терминам, например «множественности» участников посягательства, также употребляемого в уголовно-правовой доктрине) нескольких лиц в одном преступлении (одну из его разновидностей), отличающееся от соучастия отсутствием какого-либо из обязательных признаков последнего»3.
Собственно относительно понятия формирования возможны различные суждения. Однако в законе не определяется каких-либо однозначных численных критериев незаконного вооруженного формирования. Представляется, что его численный состав может быть достаточно большим и иметь существенные отличия. В пользу этого говорит тот факт, что законодатель в диспозиции ч. 1 ст. 208 УК РФ употребляет различные по объему понятия — объединение, отряд, дружина, иная группа. В этой связи закон допускает возможность понимать под незаконным вооруженным формированием и элементарную группу, состоящую из двух человек.
Следующим обязательным признаком незаконного формирования является его вооруженность. При определении данного признака следует, прежде всего, обратиться к Федеральному закону от 13 ноября 1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии», в котором речь идет об огнестрельном, холодном, метательном, газовом оружии. Безусловно, что вооруженными формирования при их оснащении боевыми припасами, взрывчатыми веществами или взрывными устройствами1.
Следует согласиться с точкой зрения, что для констатации признака вооруженности не имеет значения на законном или на незаконном основании владеют оружием, боеприпасами, взрывчатыми веществами и взрывными устройствами участники незаконного формирования, а также заводского или кустарного производства данные предметы2.
Остается открытым вопрос о количественном показателе вооруженности. Например, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» указывается, что банда признается вооруженной при наличии оружия хотя бы у одного из ее членов и осведомленности об этом других членов банды3.
Применимость такого подхода относительного незаконного вооруженного формирования у отдельных исследователей вызывает возражения: «Вооруженность формирования, как минимум, должна быть такой, чтобы хотя бы несколько вооруженных его членов, пусть и при поддержке не имеющих оружия участников формирования, были способны провести операцию по типу воинской (боевой), а не просто нападение на гражданина или организацию, как это предусмотрено для состава преступления о бандитизме... Наличие же в незаконном вооруженном формировании хотя бы одной единицы военной техники (бронетранспортера, танка, ракетной установки и т. п.) либо оружия более мощного, чем боевое стрелковое (артиллерийская пушка, миномет, гранатомет и др.), годных для использования по своему назначению, само по себе может оказаться достаточным для признания формирования незаконным и вооруженным»1.
Агапов П.В. и Хлебушкин А.Г. считают, что судебные органы должны исключать из обвинения состав организации или участия в незаконном вооруженном формировании при недостаточной вооруженности группы (объединения, отряда, дружины). Вряд ли было бы правильным, например, квалифицировать содеянное по ст. 208 УК РФ в случаях, когда лица имеют в своем арсенале лишь холодное (метательное), газовое или пневматическое оружие либо если огнестрельное оружие (взрывные устройства) находится в распоряжении не всех, а одного или сравнительно небольшого количества участников формирования .
По мнению В.В. Мальцева, наличие в незаконном вооруженном формировании хотя бы одной единицы военной техники (бронетранспортера, танка, ракетной установки и т.п.) либо оружия, более мощного, чем боевое стрелковое (артиллерийская пушка, миномет, гранатомет и др.), годных для использования по своему назначению, само по себе может оказаться достаточным для призна-ния формирования незаконным и вооруженным .
Безусловно, что количество единиц оружия, его виды определяются задачами, поставленными перед формированием. Закон, к сожалению, четких критери- ев не дает. В этой связи, действительно, под незаконным вооруженным формированием уместно понимать не предусмотренную федеральным законом группу лиц, хотя бы один участник которой имеет оружие, т.е. устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели, в том числе взрывные устройства, военное вооружение и технику .
Однако все трудности, как нам представляется, возникают из-за неопределенности понятия незаконного вооруженного формирования. Незаконность формирования определяется в ст. 208 УК как непредусмот-ренность его федеральным законом. Незаконными следует признавать формирования как не имеющие нормативной базы своего появления, так и создаваемые на основе нормативных актов, не являющихся федеральными законами. В данном случае необходимо руководствоваться положениями соответствующих нормативно-правовых актов2.
Виды участников преступной группы
Рассмотрение видов участников преступной группы необходимо осуществлять на основе проведенного изучения понятия участия в преступной группе и его проявлениях применительно к разновидностям группы. Каждый участник преступной группы является лицом, которое определенным образом принимает в ней участие.
Касательно видов участников преступной группы как формы соучастия необходимо обратиться к ст. 33 УК РФ. В соответствии с данной нормой уголовного закона соучастниками преступления наряду с исполнителем признаются организатор, подстрекатель и пособник. Как отмечается в уголовно-правовой литературе, «...данная классификация соучастников отражает механизм участия конкретного лица в детерминации общего преступного результата, т.е. характер участия лица в совместно совершаемом преступлении. Характер участия представляет собой обобщенную совокупность отличительных признаков соучастников, учитывает выполняемые лицом функции и наиболее полно отражает образ участия лица в совместном совершении преступления, а также дает правоприменителю представление о возможных способах соучастия в преступлении»1. Применительно к преступной группе, являющейся формой соучастия речь можно вести о четырех разновидностях, закрепленных в ст. 33 УК РФ, с учетом особенностей преступных групп, выступающих в качестве формы соучастия.
Согласно ч. 2 ст. 34 УК РФ исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных УК РФ.
Данное определение исполнителя преступления позволяет говорить о трех его разновидностях: 1) исполнитель, непосредственно совершивший преступление; 2) исполнитель, непосредственно участвовавший в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями); 3) исполнитель, совершивший преступление посредством использования других лиц, которые не подлежат уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других предусмотренных УК РФ обстоятельств.
Первые две разновидности объединяет то обстоятельство, что они непосредственно совершают преступление. Как отмечает П.Ф. Тельнов, «для ответа на вопрос, является ли соучастник исполнителем, необходимо обратиться к законодательной характеристике объективной стороны преступления»1. Это означает, что исполнитель и соисполнитель выполняют действия, входящие в объективную сторону конкретного состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК РФ". Разница между ними заключается в том, что исполнитель самостоятельно совершает данное деяние, а соисполнитель данное деяние совершает совместно с другим соисполнителем. При этом такое деяние может быть выполнено соисполнителем в полном или частичном объеме.
Если исполнитель как лицо, самостоятельно выполняющее деяние, входящее в объективную сторону, может являться только участником организованной группы, то соисполнитель может быть участников всех трех разновидностей преступной группы как формы соучастия.
В.Г. Усов выделяет три варианта соотношения понятий «соисполни-тельство» и «группа лиц»: «а) понятия «соисполнительство» и «группа лиц» тождественны (ч. 1 ст. 35 УК РФ - группа лиц без предварительного сговора); б) понятие «соисполнительство» является обязательной частью целого — «группы лиц» (ч. 2 ст. 35 УК РФ - группа лиц по предварительному сговору); в) понятие «соисполнительство» может является частью целого - «группы лиц» ( ч. 3,4 ст. 35 УК РФ - организованная группа и преступное сообщество)»1.
По нашему мнению, поскольку, как указывалось выше, группа лиц без предварительного сговора не исключает участия в преступлении других соучастников помимо соисполнителей, данное соотношение должно быть представлено иначе: соисполнительство - обязательная составляющая группы лиц (группа лиц без предварительного сговора и группа лиц по предварительному сговору), соисполнительство - необязательная составляющая группы - организованная группа.
Третья разновидность исполнителя - лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, которые не подлежат уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других предусмотренных законом обстоятельств. В данном случае деяние, входящее в объективную сторону состава преступления, выполняется лицом, которое не подлежит уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других предусмотренных законом обстоятельств. Однако это вовсе не означает, что у посредственного исполнителя нет соучастников. Иначе его следует признавать единолично действующим лицом. «Совершитель преступления посредством может быть признан исполнителем только в случаях, когда он совершает преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных УК РФ, в соучастии с организатором, под-стрекателем или пособником» .
Посредственный исполнитель может принимать участие в совершении преступления группой лиц или группой лиц по предварительному сговору. Однако он не может быть соисполнителем преступления, а значит и участником данных групп. Иными словами посредственное исполнение не может образовывать соисполнительство, которое имеет строго определенное содержание и конкретное значение в уголовном праве. Соисполнительство в силу своей сущности образует такие формы совместной преступной деятельности, которые отличаются повышенной общественной опасностью, что находит отражение в уголовном законодательстве.
На наш взгляд, в целях единообразного понимания сущности группы лиц без предварительного сговора и группы лиц по предварительному сговору необходимо обособить понятие соисполнителя в отдельной части ст. 33 УК РФ, а таюке отразить его в ст. 35 УК РФ при определении группы лиц и группы лиц по предварительному сговору.
В этой связи ст. 33 УК РФ целесообразно дополнить частью 2 і в следующей редакции: «Соисполнителем преступления признается лицо, непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другим соисполнителем (соисполнителями)»1.
Редакция ч. 1 и 2 ст. 35 УК РФ, соответственно, должна иметь следующий вид: 1. Преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более соисполнителя без предварительного сговора. 2. Преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем два или более соисполнителя, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления».
Организатором преступления в соответствии с ч. 3 ст. 33 УК РФ признается лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими. Законодательное определение содержит в себе четыре разновидности организатора: 1) лицо, организовавшее совершение преступления; 2) лицо, руководившее его исполнением; 3) лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию); 4) лицо, руководившее организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией).
Учет преступной группы в качестве квалифицирующего признака состава преступления
Отдельные разновидности преступной группы, как уже отмечалось, закреплены в статьях Особенной части УК РФ в качестве квалифицирующего признака. Как отмечает М.Н. Становский «совершение любого преступления объединенными усилиями нескольких лиц свидетельствует о более опасной форме посягательства на общественные отношения»1. Законодатель, однако, пошел по пути признания повышенной общественной опасности не всех совместных преступных деяний, а только тех, которые были совершены в составе какой-либо из указанной в ст. 35 УК РФ преступной группы. При этом в качестве разновидностей группы выступают группа лиц без предварительного сговора, группа лиц по предварительному сговору и организованная группа. В данных случаях группа лиц учитывается при дифференциации уголовной ответственности в пределах отдельной норы2.
Из 281 статьи, закрепленной в Особенной части УК РФ разновидности группы лиц предусмотрены в качестве квалифицирующего или особо квалифицирующего признака в 89 статьях (31,6 %): ст. 105, 111, 112, 117, 126, 127, 1271, 1272, 131, 132, 134, 135, 141, 146, 147, 158, 159, 160, 161, 162, 163, 164, 165, 166, 171, 1711, 172, 174, 174і, 175, 179, 180, 181, 184, 185, 1852, 1854, 186, 187, 188, 189, 191, 194, 199, 204, 205, 206, 211, 213, 214, 2152, 2153, 221, 222, 223, 226, 227, 228і, 229, 230, 231, 232, 234, 238, 240, 242і, 244, 245, 256, 258, 260, 272, 281, 282, 285і, 2852, 287, 290, 309, 313, 321, 322, 322і, 326, 332, 333, 334, 335, 338 УК РФ. Из них: группа лиц без предварительного сговора — в 14 статьях (4,9 %), группа лиц по предварительному сговору - в 71 статье (25,2 %), организованная группа - в 83 статьях (29,5 %) Особенной части УК РФ.
Анализ статей Особенной части УК РФ, содержащих в качестве квалифицирующего признака группу лиц, исходя из количественного показателя, позволяет выделить три основных подхода: 1. В качестве квалифицирующего или особо квалифицирующего при знака в статье Особенной части УК РФ закрепляется только одна разновид ность группы лиц: - группа лиц без предварительного сговора: ст. 214 УК РФ (1,2 % — в числе статей Особенной части УК РФ, содержащих в качестве квалифицирующего признака разновидности группы лиц); - группа лиц по предварительному сговору: ст. 194, 199, 215 , 215 , 2851,2852УКРФ(6,7%); - организованная группа: ст. 127і, 1272, 171, 171 , 172, 179, 181, 184, 186, 187, 188, 227, 232, 281, 282, 309, 321, 3221 УК РФ (20,2 %). 2. В качестве квалифицирующего или особо квалифицирующего признака в статье Особенной части УК РФ закрепляются группа лиц по предварительному сговору и организованная группа: ст. 126, 127, 135, 141, 146, 147, 158, 159, 160, 161, 162, 163, 165, 164, 166, 174, 1741, 175, 180, 185, 1852, 1854, 189, 191, 204, 205, 206, 211, 213, 221, 222, 223, 226, 2281, 229, 230, 231, 234, 238, 240, 2421, 256,258, 272,287,290, 313, 322,326, 338 УК РФ (56,2 %). 3. В качестве квалифицирующего или особо квалифицирующего признака в статье Особенной части УК РФ закрепляются группа лиц без предварительного сговора, группа лиц по предварительному сговору и организованная группа: ст. 105, 111, 112, 117, 131, 132, 134, 244, 245, 332, 333, 334, 335 УК РФ (14,6%).
Таким образом, 29 % статей содержат в качестве квалифицирующего или особо квалифицирующего признака только одну разновидность группы лиц, 71 % - две или три разновидности группы лиц.
В отдельные составы преступлений группа лиц не была включена в качестве квалифицирующего признака по вполне очевидным причинам: группу лиц не позволяют включить особенности признаков состава преступления (например, субъективная сторона характеризуется неосторожной формой вины и т.д.), сроки, установленные в санкции максимальные и само по себе включение в такие составы квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков невозможно (например, ст. 275, 276, 277, 295, 317, 357 УК РФ), преступление изначально предполагает участие нескольких или множества лиц в его совершении (ст. 208, 209, 210, 212, 239, 2821, 2822 УК РФ и др.).
Избирательный же подход к включению группы лиц в качестве квалифицирующего (особо квалифицирующего) признака в остальные составы может объясняться, на наш взгляд, двумя обстоятельствами: возможностью совершения данного преступления в составе группы с учетом сущности ее разновидностей, закрепленных в ст. 35 УК РФ (наличие физического насилия и или угрозы его применения, причинение имущественного ущерба, объективная сторона имеет сложный характер и в силу этого может осуществляться параллельно или поэтапно совокупными усилиями двух и более исполнителей либо устойчивой группой лиц), и способностью совершения преступления в составе группы лиц реально и существенно повысить общественную опасность этого криминального деяния (путем объединения усилий нескольких лиц, возникает возможность распределения ролей и оказания взаимопомощи, усиливается эффект воздействия на жертву и т.д.). П.И. Гришаев и Г.А. Кригер справедливо отмечали, что наличие группы лиц, «имеющих хотя бы элементарный сговор, может придавать некоторым преступлениям (курсив наш. -К.И.) значительно большую опасность»1.
К примеру, преступное сообщество не числится в качестве квалифицирующего признака ни в одной статье Особенной части УК РФ, поскольку в силу рассмотренных нами факторов это неосуществимо. В отдельных составах не содержится простейшей разновидности группы лиц - группа лиц без предварительного сговора, так как совершение преступлений такой группой лиц невозможно или маловероятно в силу специфики и сложности их составов, требующих, как минимум, наличия предварительной согласованности деяний соучастников: мошенничество (ст. 159 УК РФ), присвоение или растрата (ст. 160 УК РФ), причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 165 УК РФ), террористический акт (ст. 205 УК РФ), диверсия (ст. 281 УК РФ) и др. Также, например, совершение незаконного приобретения, хранения, перевозки, изготовления, переработки возможно в составе группы лиц (ч. 1 ст. 228 УК РФ), но отсутствие цели сбыта при совершении данных действий вряд ли способно существенно повысить общественную опасность содеянного.
Однако следует отметить, что при конструировании квалифицированных и особо квалифицированных составов преступлений данные обстоятельства были учтены законодателем далеко не в полной мере. И примеров тому масса.
Так, группа лиц без предварительного сговора как квалифицирующий признак составов преступлений встречается нечасто — всего в 14 статьях Особенной части УК РФ. Преступления, ответственность за которые установлена в данных статьях, в большинстве своем связаны с насилием или причинением материального ущерба. И первое, что обращает на себя внимание - группа лиц без предварительного сговора не указывается ни в одной статье раздела VIII УК РФ, регламентирующего ответственность за преступления в сфере экономики.
