Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Криминологический анализ разбоя 10
1.1 Место разбоя в криминологической классификации преступлений 10
1.2 Сравнительный анализ показателей разбоев в России и регионах Южного федерального округа 20
ГЛАВА 2. Личность разбойника 55
2.1 Социально-демографическая характеристика личности разбойника 55
2.2 Психологические особенности личности разбойника 76
ГЛАВА 3. Криминогенные детерминанты разбоя 87
3.1 Общесоциальные детерминанты разбоя 87
3.2 Особенности причинного механизма разбойного нападения 106
ГЛАВА 4. Совершенствование мер противодействия разбою 129
4.1 Понятие и содержание мер противодействия разбою 129
4.2 Специально-криминологические меры противодействия разбою 146
Заключение 160
Библиографический список 163
Приложение 181
- Место разбоя в криминологической классификации преступлений
- Социально-демографическая характеристика личности разбойника
- Общесоциальные детерминанты разбоя
- Понятие и содержание мер противодействия разбою
Введение к работе
Актуальность исследования. Глубинные преобразования, затронувшие все сферы общественной жизни страны, самым существенным образом отразились на состоянии правопорядка. Преступность в России представляет собой в настоящее время одну из наиболее болезненных общественно значимых проблем. В течение нескольких лет наблюдается ухудшение качественных показателей и количественный рост как всей преступности (в 1997 г. зарегистрировано 2397311 преступлений, в 2003 г. - 2756398) , так и отдельных видов преступлений, в том числе разбоев.
Удельный вес разбоев в структуре преступности хотя и невысок (в целом по стране он составляет 1,5%), в отдельных регионах Южного федерального округа он более чем в два раза превышает среднероссийский показатель. Настораживает и тревожит не только рост числа этих преступлений (по статистическим данным МВД России, за период с 1996 по 2003 год их количество выросло на 30%), но и такие факты, как консолидация преступников, их профессионализация, агрессивность и жестокость их действий. Именно разбои, как и другие насильственные преступления, активно противостоят правопорядку и общественному развитию. Довольно тяжкими являются и последствия этих деяний. Лица, совершающие разбои, распространяют среди населения стереотипы агрессивно-насильственного поведения. Между тем предупреждение этих преступлений все еще остается неэффективным: при наличии высокой ежегодной раскрываемости разбоев (в Краснодарском крае - до 79%), осуждению более 80% выявленных лиц, из которых в среднем 73% назначается наказание в виде лишения свободы, не наблюдается снижение числа как самих разбоев, так и лиц их совершающих, удельный вес рецидива среди которых достигает 45%. Для организации борьбы с этим злом нужны соответствующие научные разработки. Заметную роль здесь могут сыграть криминологические исследования. С их
помощью, несомненно, будет получена новая информация о разбоях, средствах и методах их предупреждения.
Многими авторами в отечественной юридической литературе посвящено криминологическому изучению разбоя значительное количество монографических работ и статей (Ю.Д. Блувштейн, Б.С. Болотский, П.П. Гу-левич, А.Е. Донченко, Г.А. Дымов, Д.А. Корецкий, А.А. Коровин, СМ. Ко-чои, А.А. Курашвили, В.И. Литвинов, М.Г. Миненок, Г.З. Моисеенко, Е.В. Побрызгаева, Г.М. Резник, СА. Солодовников, Г.Н. Трайнина, A.M. Царе-городцев и др.). Работы этих авторов в основном касались уголовно-правовых аспектов этого вида преступлений, значительно меньше было уделено внимания личности виновного, механизму разбоя, региональному аспекту в изучении. Подавляющее большинство исследований проводилось до осуществления кардинальных качественных изменений в политическом, экономическом и социальном устройстве нашего общества. Новые реалии требуют новых подходов в изучении разбоев.
Высокая общественная опасность, распространенность этих деяний и относительно слабая подверженность предупреждающему воздействию и в то же время недостаточная изученность соответствующих проблем обусловливают настоятельную потребность в специальном изучении разбойных нападений, глубоком научном анализе их причин, изучении личности, совершившей преступное посягательство. Особую актуальность приобретает такое изучение применительно к Южному федеральному округу, являющемуся средоточием самых острых внутренних социальных, политических и экономических проблем, испытывающему влияние мощных геополитических факторов.
Цели и задачи исследования. Основная цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы на базе комплексного криминологического анализа состояния разбоев, личности их участников, мотивации этих преступлений и ее формирования, роли и значения жизненной ситуации полу-
чить и ввести в научный оборот соответствующие новые данные, сформулировать вытекающие из этого изучения выводы и внести предложения, направленные на повышение эффективности противостояния данным преступлениям.
В соответствии с поставленной целью предприняты попытки решить следующие задачи:
определить место разбоев в системе криминальных компонентов преступности;
изучить количественные и качественные характеристики разбоев в России и в Южном федеральном округе, показать особенности этих преступлений в современный период;
выявить социально-демографические, уголовно-правовые, криминологические и психологические особенности лиц, совершающих разбои;
исследовать проблему детерминации разбоев, изучить их мотивы и роль ситуации в механизме разбойного нападения;
определить общесоциальные, специальные и индивидуальные меры предупреждения разбоев.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются разбои, совершаемые в Российской Федерации и регионах Южного федерального округа, а также основные криминогенные факторы, оказывающие влияние на состояние данных преступлений в современных условиях.
Предмет исследования составили:.
статистические данные, характеризующие состояние, структуру и динамику разбойных нападений в России и субъектах Южного федерального округа, материалы уголовных дел о разбоях, юридическая и иная литература, посвященная проблемам предупреждения этих преступлений;
особенности личности разбойника;
специфика детерминационного комплекса разбойных нападений;
- экономические, социальные, социально-психологические и иные
факторы, влияющие на эффективность предупреждения разбоев.
Методология и методика исследования. Методологической основой диссертации является материалистическая теория познания.-Теоретической базой исследования явились фундаментальные положения отечественной и зарубежной криминологии, концептуальные требования научного анализа.
В работе использована правовая, криминологическая, пенитенциарная литература, а также специальная литература по философии, социологии, общей и криминальной психологии и по другим отраслям знаний.
При проведении исследований диссертант использовал комплекс специальных методов: сравнительно-правовой, логико-юридический, исторический, метод статистического анализа, документального анализа (в том числе и контент-анализа центральной и местной печати). В работе широко применялись социологические и психологические методики.
Нормативную базу исследования составили: Конституция Российской Федерации, Уголовный кодекс РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РФ и другие законодательные акты, относящиеся к проблемам исследования.
Эмпирической базой исследования являются официальные статистические данные Госкомстата России, МВД РФ, УМВД по Южному федеральному округу, ГУВД Краснодарского края, Управления судебного департамента по Краснодарскому краю. Автором изучено 230 уголовных дел по разбоям, рассмотренных судами Краснодарского края за пять последних лет с 1999 г. По 2003 г., проинтервьюировано 35 работников органов внутренних дел и уголовно-исполнительной системы.
Кроме этого, для выявления психологических особенностей личности разбойников, их устойчивых качеств, социальной направленности личности, иерархии ее ценностей и нравственных характеристик диссертант использовал специальный психологический опросник СМИЛ (Стандартизированный многофакторный метод исследования личности). С его помощью было изучено 200 осужденных за разбои, содержащихся в исправительных учреждениях Краснодарского края. Контрольную группу составили законо-
послушные в том же количестве, в отношении которых не было никаких данных о совершении ими противоправных действий. Полученные данные подвергались автоматизированной обработке с помощью интерпретирующей программы "MMPI v. 3.1" для персонального компьютера, разработанной в Лаборатории медицинских проблем МВД РФ.
Наряду с этим использованы опубликованные в отечественной и зарубежной литературе материалы исследований, проводимых другими авторами в аналогичном направлении.
Научная новизна исследования определяется следующими положениями:
- оно является одним из первых комплексных исследований
криминологических проблем разбойных нападений на уровне федеральных
округов и первым - на уровне Южного федерального округа;
впервые проводится сравнительный анализ разбоев в России и Краснодарском крае за период с 1993 по 2003 год;
определяется место разбоев в системе криминальных компонентов преступности, роль этих деяний в развитии преступного насилия;
выявляются криминологические особенности разбоев, лиц, их совершивших; получена новая информация о мотивах разбоев;
раскрывается специфика детерминации указанных посягательств, их ситуативный характер.
Новизна заключается также и в том, что с учетом названных положений изучены современные проблемы предупреждения разбоев, которые автор связывает с общей и индивидуальной профилактикой, информационным обеспечением деятельности органов внутренних дел по предотвращению разбоев.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Анализ состояния, структуры и динамики разбоев в Российской Федерации и регионах Южного федерального округа свидетельствует о
фактическом росте данного вида преступлений в настоящее время и повышении степени их общественной опасности. Общая тенденция динамики разбоев в России и Южном федеральном округе - их абсолютный и относительный рост, тем не менее, в отдельных регионах округа наблюдается нестабильность показателей.
Система криминологически значимых уголовно-правовых, социально-демографических и психологических свойств личности современного разбойника характеризуется наличием отличительных особенностей от законопослушного населения, а также значимой дифференциацией признаков внутри самой группы лиц, совершивших разбой.
Разбои представляют собой результат сложной, многоплановой детерминации, проявляющейся в специфичности как общесоциальных причин разных уровней: совершаемости разбоев и их территориальных различий, так и в особенностях причинного механизма разбойного поведения.
Мотивационная характеристика лиц, совершивших разбой, отличается неоднородностью и многоуровневостью. Корысть проявляется не как единственный, а как один из доминирующих мотивов, сущность и характер которых определяет тяжесть примененного насилия при разбойном нападении.
Комплексное исследование общесоциальных детерминант в единстве с личностными особенностями разбойников, мотивов их преступных действий и ситуаций разбойного нападения способствует конкретизации основных направлений профилактической и индивидуально-профилактической работы в отношении разбоев.
Обоснованность и достоверность выдвинутых автором научных положений, выводов, рекомендаций и предложений обеспечивается теоретическим анализом комплекса изложенных в диссертации проблем, результатами конкретного репрезентативного обследования, изучения и научного обобщения практического опыта, единством теоретического и прикладного
аспектов исследования. Автором использовались труды юристов, философов, социологов, психологов, представителей иных отраслей знания, что также способствовало обоснованности и достоверности рассматриваемых в диссертации положений.
Теоретическая и практическая значимость исследования обусловлена научными выводами и предложениями прикладного характера; результаты исследования представлены также в виде теоретических положений. Все это, по мнению автора, может способствовать накоплению новой научной информации о такой форме преступного поведения, как разбои, личности разбойника. Результаты теоретического изучения позволили разработать меры предупредительного характера, которые могли бы быть использованы при организации деятельности правоохранительных органов в сфере противодействия данного вида преступлений.
В научно-исследовательской деятельности результаты исследования могут служить основой для проведения аналогичных работ в других регионах в целях дальнейшей разработки комплексной системы предупреждения разбоев. Кроме того, материалы исследования могут быть использованы в учебном процессе юридических вузов и учебных заведениях системы МВД.
Апробация результатов исследования. Научные положения, выводы, рекомендации и предложения, сформулированные по результатам диссертационного исследования, нашли свое отражение в опубликованных автором научных работах, выступлениях на научно-практических конференциях.
Результаты исследования были апробированы в учебном процессе юридического факультета Кубанского государственного университета в курсе предметов "Криминология" и "Уголовно-правовая статистика".
Структура диссертации определена целями и задачами исследования и состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии и приложений. Работа выполнена в соответствии с требованиями ВАК.
Место разбоя в криминологической классификации преступлений
Одной из важных криминологических проблем является научно обоснованная дифференциация на основе группировок разнообразных видов проявлений преступности как социального явления. Такая дифференциация необходима для выявления закономерностей преступности, обнаружения связей между её элементами, определения их места в общей структуре преступности и, в конечном итоге — для совершенствования системы мер воздействия на преступность.
Анализ криминологической литературы свидетельствует об отсутствии единообразия при включении разбоя в конкретную группу преступлений (корыстных или насильственных). В то же самое время отнесение разбойных нападений в самостоятельную подгруппу корыстно-насильственных преступлений у многих исследователей не вызывает сомнений, так как "они соединяют в себе две основные направленности преступного поведения — корыстную и насильственную"1. Таким образом, включение разбоев в группу корыстной преступности или насильственной преступности зависит от того, какой группировочный признак выбирается в качестве основного. Так, авторы учебника "Криминология" (1997г.) однозначно отмечают, что "когда говорят о насильственной преступности, имеют в виду совокупность таких преступлений, при совершении которых насилие является элементом мотивации, а не просто средством достижения цели. На этом основании в число таких преступлений не включаются разбой,... и ряд других деяний, где проявляется так называемое инструментальное насилие, т.е. используемое исключительно как средство достижения, например, политической, корыстной цели"1. Разбои авторы включают в группу "Общеуголовная корыстная преступность".
Аналогичным образом, выделяя корыстную мотивацию как сущностную характеристику рассматриваемых преступлений, ряд иных авторов относят разбои к "преступлениям против собственности" , к "корыстной преступности"3.
Между тем, данную классификацию нельзя считать бесспорной. Как отмечал М.И. Еникеев, преступных мотивов не бывает, человек несет ответственность за противоправное общественно опасное действие, а не за смысл данного действия для данной личности4. Современные отечественные криминологические исследования подтверждают эту мысль. Так С.А. Солодовниковым разбои рассматриваются в системе криминального насилия , Д.А. Корецкий в основу насильственных преступлений включает такие деяния, как убийство, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, изнасилование, насильственный грабеж, переходящий в разбой, и собственно разбойное нападение. Объединяющим их признаком является насилие. При этом насилие рассматривается: как способ совершения преступления, средство достижения преступной цели, средство совершения преступления1.
Таким образом, однозначное положение, что разбои следует относить к корыстно-насильственной преступности, на наш взгляд, является спорным. Полагаем, что при классификации преступлений и при выделении тех или иных из них в однородную группу не могут быть использованы два различных критерия. В данном случае отнесение разбоя к самостоятельной группе корыстно-насильственных преступлений основывается на использовании именно двух различных критериев: по мотиву преступления - корысть и по способу совершения преступления - насилие. Это слабо согласуется с требованиями криминологической классификации преступлений. Поэтому здесь необходимы некоторые уточнения.
Во-первых, криминологическая классификация преступлений предполагает учет тех или иных критериев (или признаков) в зависимости от целей классификации. Учитываются при этом характер и степень общественной опасности преступлений конкретного вида, содержание общественных отношений, на которые посягают эти преступления, тяжесть причиненных ими последствий, способ посягательства, содержание мотивов и целей преступления, особенности личности преступника, ее поведение и окружающая среда, социальные связи, условия жизни, пол и возраст преступника, уровень его образования и т. д. Но способ совершения преступления и мотивация преступного поведения учитываются, как правило, в связи друг с другом лишь условно — для определения специфики первого и особенностей второго. При этом и мотив, и способ соответствуют обычно «своим» целям классификации преступлений.
Во-вторых, криминологическая классификация преступлений не самоцель. Она всегда направлена на решение научных либо практических проблем. И в том, и в другом случае такая классификация не может включать в одну группу преступления, выделяемые совместно по мотиву и способу их совершения, ибо это не однопорядковые и несовместимые критерии.
Таким образом, однозначное отнесение разбоев в группу корыстных преступлений (внутри которых рассматривается подгруппа корыстно-насильственных) оправдывается некоторыми авторами с одной стороны -положением этих преступлений в Уголовном кодексе, с другой - уверенностью, что "в любом случае их мотив — корысть" .
Социально-демографическая характеристика личности разбойника
Проблема личности преступника относится к числу ведущих и вместе с тем наиболее сложных проблем криминологии. Занимая центральное место в цепи криминологической причинности, личность преступника является отправной точкой анализа причин преступного поведения и основным объектом профилактического воздействия в целях предупреждения преступлений. Она играет особую роль среди факторов преступного поведения: в криминогенных качествах людей аккумулируются все отрицательные воздействия различных условий, обстоятельств и ситуаций, в которых человек жил и воспитывался. Поэтому изучение личности человека, совершившего преступление, имеет существенное значение для анализа объективных факторов преступного поведения, знание о которых определяет вектор воздействия на личность преступника и причины формирования ее отр и нательных качеств, что в свою очередь, является важнейшим направлением предупредительного воздействия на преступность. Об этом еще более 25 лет назад писал В. Н. Кудрявцев: "Основной задачей правовой науки является разработка проблемы личности правонарушителя и методик прогнозирования индивидуального поведения, чтобы найти оптимальные формы профилактики, сочетающие в себе меры государственного принуждения и воспитания"1. Но и сегодня проблема личности преступника остается актуальной темой.
Само же определение понятия личности преступника в криминологии является дискуссионным и зависит в первую очередь от теоретических установок и методов, используемых лицом, дающим это определение. В специальной литературе можно обнаружить несколько точек зрения на этот счёт.
Одни криминологи полагают, что понятие личности преступника можно применять не ко всем лицам, совершившим преступления. Так, Ю.Д. Блувштейн отмечал, что лишь применительно к тем случаям, в отношении которых исследование установит решающую или, по крайней мере, весьма важную роль личностных особенностей, можно обоснованно говорить о личности преступника как таковой1. Предельно ограничивая профессиональным аспектом понятие личности преступника, похожее мнение высказал Г.М. Резник, утверждавший, что о личности преступника можно говорить лишь применительно к весьма узкому контингенту лиц, для которых совершение преступлений стало основной, ведущей деятельностью2. Па наш взгляд, данный подход к проблеме хотя и может быть полезен при изучении профессионального преступника, но он не дает возможности изучать особенности личности случайных и ситуационных преступников, существенно ограничивая потенциал криминологического анализа.
Ряд ученых употребляет понятие "личность преступника" в содержательном значении, означающем особую характеристику личности, причинно связанную с преступным поведением3. Воронин Ю. А., в частности, пишет: "...Под личностью преступника следует понимать совокупность социальных и психологических признаков и свойств индивида, имеющих анти-социальную направленность, выразившуюся в факте совершения преступления"1. Данный подход, основанный на тезисе о качественном отличии личности преступника от личности непреступника, имеет множество сторонников. А.Б. Сахаров, один из первых исследователей личности преступника в советской криминологии, писал, что факт совершения преступления является основанием для качественно новой (и весьма существенной) социальной оценки личности как личности преступника . В первой отечественной коллективной монографии, посвященной личности преступника, записано: "Факт совершения преступления характеризует данную личность как антиобщественную" .
Данный подход, являясь более продуктивным, чем предыдущий, не лишен, тем не менее, очевидного противоречия: если личность преступника имеет какие-то специфические особенности, причинно связанные с совершенным преступлением, то почему наличие этих особенностей обосновывается фактом совершения преступления? Ведь они должны существовать до его совершения (причина, как известно, предшествует следствию) и быть известными криминологам.
Наиболее точно, на наш взгляд, понимание личности преступника заключается в третьем подходе к оперированию этим понятием: личность преступника — это личность человека, виновно совершившего общественно опасное деяние, запрещенное законом под угрозой уголовной ответственности . То есть, рассматриваемый термин употребляется в отношении каждого лица, совершившего преступление.
Естественно, согласие с этим утверждением требует некоторого пояснения и, в первую очередь, отсылки к общему понятию личности человека. Наша позиция заключается в следующем. Человек появился на Земле в итоге сложного и длительного процесса историко-эволюционного развития. Первые достоверные представители рода появились около 2 млн. лет, а современный человек — не позднее 40 тыс. лет назад. После появления человека современного типа естественный отбор прекратил свою видообразую-щую функцию, общественно-историческое развитие уже не определяется изменениями биологических свойств человека1. К этому времени сформировались те фундаментальные признаки, которые и сегодня отличают его от других животных: прямохождение, крупный мозг, наличие второй сигнальной системы, мышление, язык и т.д.
Общесоциальные детерминанты разбоя
Объяснение негативных явлений, в том числе и преступности, их детерминация всегда привлекали большое внимание ученых и практиков, публицистов и широкой общественности. В зависимости от своих методологических основ эти объяснения становились объективными или субъективными, материалистическими, или идеалистическими, монистическими или плюралистическими, приобретали прогрессивное или реакционное значение. Детерминация преступности - это в целом процесс порождения преступности в обществе (социальная детерминация), процесс обусловливания, определения.
Процесс детерминации преступности представляет собой сложное взаимодействие различных форм связей: причинных, функциональных, статистических, связей состояния и иных. В литературе называется до 32 видов детерминации .
В философии причинная связь (или причинность) определяется как объективная связь межу явлениями, одно из которых (причина) при наличии определенных условий порождает другое (следствие).
Однако раскрытие причинных связей вообще, и преступности в частности, связано с рядом трудностей. В философской литературе не однозначно трактуются явления, которые могут быть отнесены к причинам. В соответствии с этим и в криминологической литературе наметилось четыре подхода к определению причинно-следственных связей.
Так, кондиционалистский (условный) подход понимает под причиной совокупность необходимых и достаточных условий данного следствия. В. Н. Кудрявцев писал: "Под полной причиной имеется в виду совокупность всех обстоятельств, при которых неизбежно наступает данное следствие" . Аналогичной точки зрения придерживалась и Н. Ф. Кузнецова, которая отмечала: "Полная причина — это вся криминогенная система с включением всех причин и условий, детерминирующих преступность" . Иными словами, это совокупность всех явлений как производящих преступность (собственно причин), так и обусловливающих (условий) ее.
Этот подход чаще всего применяется криминологами при анализе причин конкретных преступлений, преступлений отдельных видов, когда важно назвать весь комплекс явлений, обусловливающих преступность, и соответствующим образом воздействовать на него. Применение этого подхода наиболее характерно для периода накопления данных о преступности и тех явлений, которые с ней связаны. По сути — это так называемый факторный подход, когда говорят о совокупности разных по характеру социальных явлений и связывают преступность с каким-то одним явлением или процессом (например, Роберт Мертон объяснял преступность социальной аномией , Э. Сазерленд — наличием дифференцируемой связи между установками, благоприятствующими нарушению норм права и установками, не благоприятствующими нарушению норм права4.)
Недостатком кондиционалистского подхода является то, что он не раскрывает механизм явления различных обстоятельств на преступность, не дает возможности выделить явления, порождающие преступность и способствующие ей. Поэтому применение одного этого подхода недостаточно.
При традиционном подходе под причиной понимается внешнее силовое воздействие. Криминологи при этом имеют в виду не только физическое, но и психическое воздействие. Этот подход чаще всего применяется при изучении причин конкретного преступления. При этом учитывается влияние на преступника внешней среды, иных лиц, виктимного поведения потерпевшего (немецкий ученый Г.Й. Шнайдер утверждал, что "жертва преступления (потерпевший) является существенным элементом в процессах возникновения преступления и контроля за преступностью"1) и т. д. Так, например, применительно к несовершеннолетним этот подход позволяет выделить в качестве причины преступления вовлечение подростка взрослыми в антиобщественную деятельность.
Однако применение этого подхода в криминологии носит сравнительно ограниченный характер. Это объясняется тем, что традиционный подход, акцентируя основное внимание на внешнем силовом воздействии, не раскрывает роль личности преступника, которая рассматривается в качестве пассивного объекта социальных воздействий. Кроме этого в рамках традиционного подхода не раскрываются истоки такого воздействия.
Значительное распространение среди отечественных криминологов получил традиционно-диалектический подход. Сущность его заключается в выделении в самостоятельные категории причин и условий. В качестве положительной характеристики этого подхода следует отметить, что он дает возможность проследить не только внешнее воздействие, но и раскрыть внутренние процессы, которым отводится самостоятельная роль. В соответствии с указанным подходом внешние обстоятельства воздействуют на внутренние, в результате чего происходят определенные изменения, то есть наступает следствие.
Однако и этот подход не охватывает всей сложности механизма взаимного влияния субъективного и объективного фактора, значительно упрощает связи между ними, что вполне допустимо с научных позиций, но недостаточно для глубокой характеристики причин преступности.
В настоящее время в литературе разработан еще один подход, называемый "интеракционистским".
В его основе лежит вывод Ф. Энгельса о том, что окончательным объяснением всего существующего может быть только универсальное взаимодействие, ибо оно есть "causa finalis (конечная причина) вещей"1. В связи с этим в философской литературе отмечается, что "всеобщее универсальное взаимодействие представляет собой совокупность различных парных вещей, явлений. Каждое такое взаимодействие представляет собой частицу всеобщего универсального воздействия... Естественно взаимное воздействие рассматривать как причину и вызываемое этим воздействием изменение вещей рассматривать как следствие"2.
Понятие и содержание мер противодействия разбою
Вопрос о предупреждении преступлений интересовал людей с глубокой древности. Первые высказывания на данную тему можно увидеть еще в трудах древних греков — Платона, утверждавшего, что законодательство должно отвращать людей от совершения преступлений, и Аристотеля, обращавшего внимание на значение причин в профилактике негативных социальных процессов: "Если нам известны причины, ведущие к гибели государственных устройств, то мы тем самым знаем и причины, обусловливающие их сохранение: противоположные меры производят противоположные действия" . Впоследствии к этому вопросу обращались многие другие мыслители: Монтескье, Вольтер, Беккариа, которому принадлежит актуальная и сегодня мысль: "Лучше предупреждать преступления, чем карать за них"2. Не в жестокости, а в неизбежности наказания, резюмировал ученый, заключается один из наиболее эффективных способов предупредить преступления. Идеи Беккариа получили отражение в творчестве многих юристов Европы и проникли в Россию. А.Н Радищев указывал на возможность верховной власти направлять деяния граждан в стезю закона посредством воспретительных, побуждающих и предупреждающих методов. "Видя источник тяжбы и преступления, тому и другому найти возможно будет преграду"3 -писал он.
Анализ идей воздействия на преступность показывает самую тесную их связь с господствующим мировоззрением. История распорядилась так, что именно Россия на рубеже XIX—XX вв. восприняла принципиально новую ортодоксальную государственно-правовую доктрину, основателями торой были европейцы К. Маркс и Ф. Энгельс, а в России выдающийся продолжатель В.И. Ленин. О 70-летней российской истории "реального" социализма, успехах и заблуждениях написано немало — от восторженных похвал, доктринальной святости самих его основ до концептуального неприятия постулатов творцов теории.
Определяя преступность не только как социальное, но и классовое явление, основатели марксизма связывали ее сокращение, а затем полное преодоление с ликвидацией капиталистических общественных отношений и частной собственности, как источника эксплуатации, нищеты и деградации большинства населения. "Должно быть, есть что-то гнилое в самой сердцевине такой социальной системы, которая увеличивает свое богатство, но при этом не уменьшает нищету, и в которой преступность растет даже быстрее, чем численность населения", - писал К. Маркс в работе "Население, преступность и пауперизм". И далее, акцентируя внимание на истоках преступности, он пояснял, что нарушение закона является обычно результатом экономических факторов, не зависящих от законодателя. По его мнению, само по себе право не только может наказывать за преступления, но и выдумывать их. Так, например, продолжает автор, в середине века католическое духовенство в силу своего мрачного взгляда на человеческую природу, который оно благодаря своему влиянию внесло в уголовное законодательство, создало больше преступлений, чем отпустило грехов . Считалось, что по мере устранения этих коренных препятствий на пути продвижения к коммунистическому общественному самоуправлению исчезнут не только преступность, но и продуцирующие ее социально-классовые детерминанты.
Постулирование этих радикальных положений, сформулированных в трудах К. Маркса и Ф. Энгельса, было развито и конкретизировано применительно к России продолжателем их учения, юристом по образованию В.И. Лениным. Теоретическое наследие классиков, ленинская работа "Государство и революция" явились научно-методологической базой государственно-правового строительства, уголовной политики социалистического государства. Последовательно отстаивая социальный, классовый характер преступности, ее неизбежное преодоление с переходом к социализму, Ленин писал: "Мы не утописты и нисколько не отрицаем возможности и неизбежности эксцессов отдельных лиц, а равно необходимости подавлять такие эксцессы. Но, во-первых, для этого не нужна особая машина, особый аппарат подавления, это будет делать сам вооруженный народ с такой же простотой и легкостью, с которой любая толпа цивилизованных людей даже в современном обществе разнимает дерущихся или не допускает насилия над женщиной. А, во-вторых, мы знаем, что коренная социальная причина эксцессов, состоящих в нарушении правил общежития, есть эксплуатация масс, нужда и нищета их. С устранением этой главной причины эксцессы неизбежно начнут "отмирать". Мы не знаем, как быстро и в какой последовательности, но мы знаем, что они будут "отмирать"1.
К этим постулатам было и остается разное отношение в среде ученых, однако в советский период они оказались господствующими.
Не упуская из внимания, что советское государство сумело взять под контроль криминальную стихию, именно господствующая идеология явилась основанием разгрома криминологии в СССР в конце 1920 - начале 1930-3 годов и причиной массовых репрессий в последующие годы.
При всех издержках возрождения научной криминологии в 1960-е годы, обусловленных идеологической зашоренностью научных кадров, трудностями восприятия общепризнанных мировых стандартов прав человека, именно к этому периоду относятся наиболее крупные акции юридической науки и практики в области предупреждения преступности. В стране создается Всесоюзный научно-исследовательский институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности. Получает особое развитие сама криминология, как одно из приоритетных направлений юридической науки. Освобождаясь от догматов марксистского радикализма, советские криминологи сделали крупный и смелый шаг в гуманизации правоохранительной и судебной системы и заложили прочные базовые основания развернутой системы криминологической профилактики. Первые крупные публикации, открывшие новый этап развития отечественной криминологии, связаны с именами таких видных ученых, как А. Б. Сахаров и А. А. Герцен-зон. Вслед за их трудами "О личности преступника и причинах преступности в СССР", "Предмет и метод советской криминологии" выходят такие фундаментальные исследования, как "Причинность в криминологии", "Причины правонарушений" В.Н. Кудрявцева, "Преступность: иллюзии и реальность", И.И. Карпеца, "Преступление и преступность".
