Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Разбои, совершаемые организованными группами с незаконным проникновением в жилища, как объект криминологического исследования 15
1. Разбои, совершаемые организованными группами с незаконным проникновением в жилища, в системе преступлений против собственности: краткий историко-криминологический очерк 15
2. Основные криминологические показатели разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилища, в Центральном Федеральном округе 33
3. Особенности криминогенной детерминации разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилища 54
4. Личностная криминологическая характеристика участников организованных групп, совершающих разбойные нападения на жилища граждан 71
Глава 2. Предупреждение разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилища 95
1. Общесоциальные и специально-криминологические меры предупреждения разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище 95
2. Совершенствование уголовно-правовых средств предупреждения разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище 112
3. Оперативно-розыскные средства предупреждения разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище в системе мер индивидуальной профилактики 131
Заключение 155
Список использованной литературы 163
Приложения 183
- Разбои, совершаемые организованными группами с незаконным проникновением в жилища, в системе преступлений против собственности: краткий историко-криминологический очерк
- Особенности криминогенной детерминации разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилища
- Общесоциальные и специально-криминологические меры предупреждения разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище
- Оперативно-розыскные средства предупреждения разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище в системе мер индивидуальной профилактики
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современная криминологическая ситуация в России характеризуется распространением значительного числа преступлений против собственности, причем большей частью совершаемых преступными группами, в том числе организованными. В ряду этих уголовно наказуемых деяний повышенной общественной опасностью обладают разбои, совершаемые с незаконным проникновением в жилища граждан, поскольку вред при их совершении причиняется не только собственности, но также жизни и здоровью людей. Результаты авторского исследования свидетельствуют о том, что около трети лиц, осужденных за совершение разбоев с незаконным проникновением в жилища граждан, членов организованных преступных групп и банд, были одновременно наказаны за убийство, либо за причинение потерпевшим тяжкого вреда здоровью. Разбойные нападения на жилища граждан нередко сопряжены с незаконным оборотом оружия, криминальными посягательствами на общественную безопасность (свыше 70% осужденных членов организованных групп). Разбои с проникновением в жилища граждан представляют для участвующих в них преступников достаточно быстрый и эффективный способ криминального обогащения. Зачастую подобные разбои становятся единственно верным и прибыльным криминальным бизнесом для организованных преступных групп.
Объединение разбойников в мобильные, технически оснащенные, вооруженные и законспирированные преступные группы позволяет им осуществлять преступную деятельность на разных территориях в течение продолжительного периода времени, тем самым существенно затрудняя превентивную и разыскную деятельность правоохранительных органов по выявлению преступников, предотвращению и разоблачению подобных разбойничьих акций. Кроме того, разбои с проникновением в жилища граждан часто остаются за пределами уголовно-правовой регистрации. Потерпевшие не сообщают о таковых в правоохранительные органы, опасаясь, с одной стороны, мести преступников, с другой, - разоблачений собственного участия в криминальном бизнесе, источником которого и становятся предметы последующих разбойничьих посягательств.
Между тем, факты совершения разбоев с незаконным проникновением в жилища граждан вызывают у населения вполне обоснованное чувство страха за свое имущество и личную безопасность. Жертвами разбойников нередко становятся известные в стране люди. Фактор страха людей и выбор преступниками жертв из числа лиц, избегающих контактов с правоохранительными органами, способствуют росту латентности разбойных нападений на жилища граждан, совершаемых в составе организованных преступных групп. В то же время сохраняющиеся сложности квалификации разбоев, совершаемых в составе организованных преступных групп и банд, недостатки сложившейся системы выявления и регистрации рассматриваемых преступлений также препятствуют своевременному и полному изобличению преступников. Последние получают возможность либо избегать заслуженного наказания и быстро восстанавливать структуру группы, либо получать необоснованно мягкие наказания, без учёта ведения организованной деятельности, как особо квалифицирующего признака таких преступлений. К этому следует добавить отсутствие адекватной системы предупреждения организованной и корыстно-насильственной преступности, собственно, как и общей системы предупреждения преступлений и иных правонарушений в нашей стране.
Степень разработанности темы исследования. Проблема разбоев всегда привлекала внимание отечественных правоведов и практических работников. Ей посвятили свои научные труды многие исследователи преступности конца XIX-начала XX веков: Л. Белогориц-Котляревский, Г.Н. Брейтман, М.Н. Гернет, Н.А. Гедеонов, Д.А. Дриль, Г.В. Есипов, С.В. Познышев, Н.С. Таганцев, И.Я. Фойницкий и др. В советское время это работы: В.А. Владимирова, Р. Р. Галиакбарова, Л.Д. Гаухмана, М.М. Исаева, А.Н. Игнатова, Г.А. Кригера, В.Н. Кудрявцева, А.А. Курашвили, Ю.И. Ляпунова, Г. М. Миньковского, Г.З. Моисеенко, С.С. Степичева, С.С. Овчинского и др. Обострение криминологической ситуации в перестроечное и постперестроечное время стимулирует российских ученых, главным образом криминологов, на активное изучение проблем организованной и профессиональной преступности и в их рамках - организованных разбоев (А.И. Алексеев, И.И. Басецкий, Н.П.Водько, А.Н. Волобуев, В.Г. Гриб, А.И. Гуров, А.И. Бойцов, А.И. Долгова, А.Е. Донченко, А.М. Ивахненко, С.В. Иванцов, С.И. Кириллов, B. C. Комиссаров, Д.А. Корецкий, С.Я. Лебедев, В.В. Лунеев, В.С. Овчинский, В.А. Плешаков, Э.Ф. Побегайло, А.Л. Репецкая, А.В. Романков, А.В. Ростокинский, А.П. Севрюков, В.В. Солодкий, С.А. Солодовников, А.П. Севрюков А. В. Шесслер и др.).
Отдавая должное весомому научному вкладу в познание феномена организованной преступности, следует отметить, что криминологическая проблема разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище, весьма далека от своего решения. Слабо изученными представляются многие современные нюансы этих преступлений, особенности их предупреждения, главным образом, на региональном уровне. Все это определяет актуальность проблемы, требующей новых научно обоснованных подходов к ее решению, чем и объясняется выбор темы настоящего исследования.
Целью исследования является получение нового криминологического знания о разбоях, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище граждан, а также разработка на основе такой научной информации мер предупреждения этих преступлений органами внутренних дел.
Достижению цели исследования способствовало решение следующих задач:
- определение понятия и сущности разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище, как объекта комплексного криминологического исследования;
- познание специфики совершения разбоев на различных этапах истории российского государства и общества;
- выявление и анализ основных криминологических показателей современных разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище в Центральном Федеральном округе России;
- анализ системы криминогенной детерминации разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище граждан;
- личностная криминологическая характеристика участников организо-ванных преступных групп, совершающих разбои с незаконным проникновением в жилище;
- анализ существующей системы общесоциальных и специально-криминологических мер предупреждения разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище;
- криминологическая оценка уголовно-правовых средств предупреждения разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище;
- криминологическая оценка оперативно-разыскных средств предупреждения разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище, в системе мер индивидуальной профилактики;
- разработка предложений и рекомендаций, направленных на совершенствование системы предупреждения органами внутренних дел разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище.
Объектом исследования выступают общественные отношения, возникающие в связи с совершением организованными группами разбоев, связанных с незаконным проникновением в жилище, а также с предупреждением этих преступлений органами внутренних дел Центрального Федерального округа Российской Федерации.
Предметом исследования являются: региональные (Центральный Федеральный округ Российской Федерации) криминологические закономерности и тенденции разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище, их основные криминологические показатели, детерминанты, характерологические признаки и типология лиц, участвующих в совершении таких разбоев, система предупреждения этих преступлений.
Методологическую базу исследования образуют фундаментальные положения отечественной криминологии, методологические принципы и требования философии, социологии, юридических наук, в том числе уголовного права. Автор творчески использовал в своем исследовании методические разработки представителей общественных наук, главным образом криминологии. Исследование проводилось на основе соблюдения принципа историзма научного поиска, выражающегося в освещении событий в их исторической последовательности и взаимообусловленности, в соответствии с конкретной исторической обстановкой. Методологическую основу составили системный, сравнительно-правовой, историко-юридический, статистический и социологический методы познания социальной действительности.
Научная обоснованность и достоверность положений и выводов диссертации обеспечены применением апробированных социальными науками методов и методик, соблюдением требований теории криминологии, ее методологических принципов, тщательным отбором эмпирического материала, обобщением практического опыта, а также использованием большого научного материала, опубликованного в трудах известных ученых, главным образом, юристов, социологов, представителей других отраслей гуманитарного научного знания.
Нормативно-правовая база исследования включает Конституцию Российской Федерации, федеральные законы, действующее уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное и административное законодательство Российской Федерации, акты федеральных органов исполнительной власти, разъяснения Верховным Судом Российской Федерации практики применения законодательства, а также уголовное законодательство зарубежных государств, нормативные правовые акты МВД России.
Эмпирическую базу исследования составили статистические данные о состоянии разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище, в Центральном Федеральном округе. По специально подготовленным диссертантом анкете и опросному листу в течение 2008 г. было изучено 185 уголовных дел, опрошено в качестве экспертов 130 руководящих сотрудников органов внутренних дел и прокуратуры в 9 субъектах Российской Федерации, входящих в Центральный Федеральный округ. Кроме того, по разработанной автором анкете было опрошено 250 осужденных за разбои, в том числе 95 участников организованных преступных групп, среди которых 50 человек были осуждены за разбои, совершенные в Центральном Федеральном округе с незаконным проникновением в жилище. При этом дополнительно проинтервьюировано 22 осужденных из числа совершавших данные преступления в составе организованной группы или банды. Эмпирическая база исследования представлена также анализом справочных и аналитических материалов территориальных органов внутренних дел, а также публикаций средств массовой информации.
Научная новизна исследования определяется самостоятельным получением автором в результате комплексного криминологического анализа разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище, научной информации о предмете, до настоящего времени не отраженной в юридической и специальной литературе. В частности, впервые в криминологической литературе анализируются современные проблемы и предлагаются научно обоснованные меры, способствующие более эффективному выявлению и регистрации разбоев, совершаемых в составе организованных групп, с учетом условий Центрального Федерального округа. Новыми являются соответствующие научно обоснованные рекомендации по совершенствованию действующего уголовного законодательства, специально-криминологического предупреждения рассматриваемых разбоев и меры, направленные на повышение эффективности их оперативно-разыскной профилактики в рамках превентивной деятельности органов внутренних дел. Новизной отличаются также положения, выносимые на защиту.
Положения, выносимые на защиту:
1. Разбои, совершаемые с незаконным проникновением в жилище, изначально представляют собой, большей частью, групповое уголовно наказуемое корыстно-насильственное посягательство на собственность. На протяжении всей истории отечественной преступности, включающей преступления, получившие свое юридическое оформление в развивавшемся ранее и существующем сегодня российском уголовном законодательстве, разбой является одним из традиционных и, в то же время, организованных видов преступной деятельности криминальных сообществ. Новейшая история разбоев характеризуется лишь модернизацией средств для достижения эффективного криминального результата. Во всем остальном - от традиционного набега или нападения на жилище в составе вооруженной шайки разбойников в прошлом до криминального налета-вымогательства («наезда»), опять-таки, вооруженного преступного сообщества в настоящем – почти ничего не изменилось. Как и ранее, разбои, совершаемые с незаконным проникновением в жилище, одновременно выступают одним из результативных видов криминального промысла специализирующихся на нем организованных преступных групп, а следовательно, к фактору организованности добавляют необходимое качество криминального профессионализма, тем самым повышая общественную опасность рассматриваемых уголовно наказуемых деяний.
2. По своему количеству и качеству интенсивность совершения организованных разбойных нападений на жилища граждан в Центральном Федеральном округе характеризуется существенными региональными (областными, городскими, районными) различиями. Большей частью эти преступления совершаются в Московском регионе (Москва, Московская область, прилегающие районы соседних областей), меньшей – в юго-западной и северо-восточной областях Центрального Федерального округа. Промежуточное положение между ними занимают области Центрально-Черноземного региона. Это объясняется, главным образом, социально-экономическими и социально-демографическими особенностями развития областей ЦФО РФ, дополняемые соответствующими местными криминологическими детерминантами.
3. На официальной уголовно-правовой статистике разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище, и соответственно, официальной правовой оценке их состояния в Центральном Федеральном округе существенно отражается высокая степень латентности этих преступлений. Латентность анализируемых разбоев связана не только с нежеланием потерпевших сообщать в правоохранительные органы о совершенных в отношении них разбоях, но и с существующими на практике проблемами уголовно-правовой квалификации и субъективными искажениями сведений о таких преступлениях, что привело к пятикратному сокращению регистрации подобных разбоев в 2002-2008 гг. в Центральном Федеральном округе.
4. Механизм совершения разбоя с незаконным проникновением в жилище предполагает определенную организацию криминальной деятельности, а именно: продолжительную подготовительную работу преступников, как правило, давно общающихся между собой; сбор информации о потенциальных жертвах; приобретение оружия, транспортных и иных технических средств; конспирацию и маскировку преступного поведения; обеспечение мест сокрытия и каналов реализации похищенного имущества; распределение ролей при разбойном нападении и после его совершения; сопряженность с совершением других преступлений (к примеру, связанных с незаконным оборотом оружия и наркотиков, вымогательством) и др. До половины этих организованных групп формируется и укрепляется на почве прежней совместной преступной деятельности и совместного отбывания наказания. Общий рецидив у данных лиц достигает - 90%, специальный рецидив – до 45%.
5. Для системы детерминации разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище в Центральном Федеральном округе, характерна криминогенность общих факторов корыстно насильственной преступности. Ими являются: обострение социально-экономических противоречий постперестроечного и кризисного периодов развития российского общества; слабо контролируемая государством массовая миграция населения; деградация социальной сферы, прежде всего, в сельской местности и малых городах; образование большой массы людей, слабо интегрированных в современные общественные отношения и подвергаемые маргинализации; развитие и укрепление обширного сектора теневой экономики; дезорганизация системы предупреждения преступлений; дезорганизация постпенитенциарного правоохранительного контроля; длительное бесконтрольное и, соответственно, безнаказанное функционирование организованных преступных сообществ и др. Наряду с общими криминогенными детерминантами, организованным разбойным нападениям на жилища способствует формирующийся в процессе постоянного безнаказанного совершения таких преступлений особый криминальный профессионализм, предопределяющий совершение преступниками новых разбоев.
6. Лицам, выступающим участниками организованных групп, совершающим разбойные нападения на жилища, присущи высокая мобильность, агрессивность, внутренне сформированная у большинства преступников мотивация на высокую дисциплину подготовки и совершения разбоев. У лиц, входящих в такие преступные группы, отмечается высокая концентрация криминогенных качеств и уголовно-правовых признаков личности, сочетающиеся с относительно высоким уровнем образования, занятости, профессиональных навыков, более низким уровнем алкоголизации и наркотизации и иными признаками, обычно обеспечивающими социальную адаптацию, объединяемую доминирующей корыстной мотивацией при совершении преступлений. При этом у лидеров и активных участников доминирует последовательно-криминальный тип личности; ситуативно-криминальный тип личности встречается меньше, обычно у рядовых исполнителей и пособников; ситуативный тип представлен крайне редко, только у пособников; случайный тип не представлен вовсе.
7. Предупреждение разбойных нападений на жилища в составе организованных групп представляет собой систему целенаправленного, главным образом, специально-криминологического воздействия на криминогенные факторы (внешние и внутренние), способствующие формированию таких организованных сообществ и совершению ими корыстно-насильственных преступлений. Особенностью индивидуально-профилактического воздействия в отношении лиц, совершающих разбои с незаконным проникновением в жилища в составе организованных преступных групп, является то, что оно (воздействие) должно осуществляться преимущественно с использованием оперативно-розыскных сил, средств и методов, проведения комплекса оперативно-розыскных мероприятий, направленных на выявление объединений разбойников и разобщение уже сформировавшихся преступных групп. Приоритетное значение в процессе реализации задач оперативно-розыскной профилактики имеет создание единой автоматизированной информационно-поисковой системы персональных и статистических данных оперативных учетов исправительных учреждений Федеральной службы исполнения наказаний России. Эта система в масштабах всей страны должна быть доступна для оперативных аппаратов других правоохранительных органов, обеспечивать возможность своевременной актуализации учтенной информации.
Теоретическая значимость исследования определяется тем, что полученная в его результате научная информация призвана дополнить и развить многие из положений современной криминологической науки, в частности: теоретические аспекты познания тенденций и закономерностей современной российской преступности, причин и условий ее формирования; криминологическую теорию личности преступника и механизма преступного поведения, теоретические основы предупреждения преступности, касающиеся организованных фор ее проявления. Новая криминологическая информация о разбоях, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище граждан, может дать импульс развитию других аналогичных правовых исследований, особенно в области уголовного права, уголовного процесса, уголовно-исполнительного права, криминалистики, оперативно-розыскной деятельности и др. Материалы исследования могут быть использованы в учебном процессе вузов юридического профиля, прежде всего, МВД России при преподавании курсов «Криминология» и «Предупреждение преступлений и административных правонарушений органами внутренних дел».
Практическая значимость исследования определяется тем, что его материалы могут быть использованы в нормотворческой деятельности, в частности, в развитии законодательства об ответственности за разбои, совершаемые организованными группами с незаконным проникновением в жилище. Сформулированные автором выводы и предложения могут быть востребованы в деятельности правоохранительных органов по формированию и реализации мер предупреждения разбоев, особенно связанных с развитием органами внутренних дел методов оперативно-розыскной профилактики, а также в следственной, судебной и уголовно-исполнительной практике. Материалы исследования могут составить основу разработки соответствующих региональных программ предупреждения преступлений против собственности и обеспечения общественной безопасности населения от корыстно-насильственных посягательств.
Апробация результатов исследования осуществлялась на всероссийских, ведомственных и университетских научно-практических конференциях и заседаниях «круглых столов» по проблемам совершенствования системы предупреждения преступлений. Диссертант выступал с научными сообщениями: на семинарах Брянского филиала Московского университета МВД России и Управления внутренних дел Брянской области (2007-2008 гг.); научно-практической конференции в Орловском юридическом институте МВД России «Актуальные проблемы борьбы с хищениями чужого имущества» (апрель 2008 г.); конференции «Социально-правовой контроль над преступностью как гарантия криминологической безопасности» на кафедре криминологии Московского университета МВД России (ноябрь 2008 г.). Предложения диссертанта включены в методические рекомендации кафедры уголовного права и криминологии Брянского филиала Московского университета МВД России по предупреждению и расследованию преступлений против собственности. Результаты исследования внедрены в практику криминальной милиции УВД Брянской области, используются в учебном процессе Брянского филиала Московского университета МВД России. Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в 6-ти научных публикациях автора по теме проведенного исследования, две из которых в научных изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации.
Структура диссертационного исследования определяется целями и задачами исследования. Диссертация выполнена в объеме, соответствующем предъявляемым требованиям и состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключения, списка использованной литературы и 22 приложений.
Разбои, совершаемые организованными группами с незаконным проникновением в жилища, в системе преступлений против собственности: краткий историко-криминологический очерк
Институт разбоя в российском уголовном праве имеет исключительно древнюю историю. Например, в древнейшем из дошедших до нас памятников русского права, Русской Правде (XI век), встречается упоминание «убийства в разбое». При этом само определение разбоя не даётся. Отсутствие соответствующей дефиниции можно объяснить только традиционностью нормативного регулирования соответствующих деяний. Они включали действия, выражающиеся как в открытом похищении (отнимании) чужого имущества, так и, частично, в самоуправстве, возможно, и в повреждении (разгроме) чужого имения. Институт разбоя, как отмечает А.И. Бойцов, «сформировался из складывающихся с течением времени запретов, открытых наездов дружинами, которые прежде были обычным делом и даже рассматривались как проявление дозволенной отваги, особенно по отношению к чужеземцам».3 Очевидно, что убийство на тот момент было особенным последствием «разбоя», что и привело к возникновению такой нормы, первоначально сформировавшейся как княжеский прецедент.
Обратившись к древнему сказанию о подвигах Ильи Муромца, мы встречаем историю о Соловье-разбойнике, грабившем и убивавшем проезжавших через урочище. Соловей сидел на семи дубах (Семь Дубов -реально существующее место на территории современного Карачевского района Брянской области, в тот период - зона расселения племен вятичей, 16 неоднократно восстававших против власти Киева) и оглушал свои жертвы свистом. Свистеть может и праща, и стрела, выпущенная из лука, арбалета. Речь здесь идёт, вероятно, об отнимании имущества у «чужих», «пришлых», следующих через земли племени. Как отмечал известный исследователь быта средневековой Европы Ж. Ле-Гофф, «чужестранец тот, на кого не распространены отношения верности и подданства, кто не присягал в подчинении, кто был в феодальном обществе «ничьим человеком». Потому и имущество такого лица было, по мнению местных жителей, «ничьим». Немецкая баллада о крестьянском сыне Гельмбрехте (XIII в) повествует о молодом человеке, захотевшим стать сеньором, но ставшим преступником. В ней описываются как раз действия разбойников, промышлявших на дороге между селениями. Не боялись они грабить и дома крестьян, и даже церкви.5
Показательным в этой связи является институт «находа», дошедший до нас по списку первого в Европе свода законов, «Статута» Великого княжества Литовского (1529 г.). Означенное деяние представляло собой неспровоцированное нападение одного феодала со своими вассалами на имение другого феодала для разбития и расхищения имущества мирных жителей. Это указывает на очевидность и для " древнего законодателя, и для правоприменителя признаков разбоя как тяжкого, насильственного и корыстного преступления. Не случайно ещё в XIX веке Ч. Ломброзо называл грабеж и разбой атавистическими, первобытно-грубыми преступлениями.6
В Псковской Судной грамоте (XV век) а также в первых русских Судебниках и, даже в Соборном Уложении (1649 г.) говорится о разбое именно как о разновидности неспровоцированного убийства путем организации засады на дороге с той же целью либо как набега дружиной (шайкой) на имение. В Губной Белозерской грамоте (1539 г.) сообщалось, что людей «на дорогах грабят и розбивают, и убивают многих людей до смерти». При этом разбой обозначается относительно обособленно от корыстных преступлений (татьбы), что указывает на специфику его происхождения. Однако уже в ст.25 Судебника Ивана IV Грозного (1550 г.) произошло разграничение грабежа и разбоя как форм открытого похищения имущества. Относительно первого указывалось: «грабил, а не бил»; относительно второго - «грабил в бою». Грабежом считались тогда и всякого рода явные самовольные реквизиции.8 Подобное деление впоследствии стало традиционным для русского права.
Как показывают хроники и художественная проза, совершение разбоев нередко характеризовало обострение социальной напряженности, когда крепостные крестьяне, обнищавшие горожане, староверы-раскольники, беглые рекруты, рабочие казенных и откупных заводов, солдаты-дезертиры сотнями и тысячами уходили в леса, в отдаленные местности на границах Руси, как тогда говорили «в казаки», от ненавистных помещиков, светских и церковных властей. Разбойные нападения на имения, монастыри, обозы и речные караваны становились не только бандитским промыслом, но и формой классовой борьбы с угнетателями. «Подвиги» разбойников, которым, конечно же, было глубоко безразлично, кого грабить, даже воспевались в народных сказках о Стеньке Разине, Кудеяре; а после - в романтических повестях о Дубровском, Хаджи-Мурате. По меткому замечанию русского историка Г.В. Есипова, «разбойники... воплощали в себе идеал свободной жизни русского простолюдина XVII столетия, он тянулся к этому идеалу своим душевным миром, он его олицетворял в известных образах, которые и запечатлел в народных песнях».9 Тогда на окраинах русского государства образовались военные «братства удалых полениц, где каждому богатырю можно было набрать себе дружину и идти на подвиг».10 Как отмечают исследователи, нередко «дружина и её организаторы совершали «подвиги», имеющие выраженный криминальный характер...» Недостаточная четкость формулировок сводов традиционного русского права побудила" Петра I прибегнуть к западноевропейскому опыту («Артикулов» шведского короля Густава-Адольфа) при наказании разбойников. В главе 21 Артикула воинского (1716 г.) «О зажигании грабительстве и воровстве» речь идет о вооруженном и невооруженном грабеже как открытом, более опасном, похищении имущества. Там же в арт. 185 формируется казуальная норма о незаконном проникновении в жилище или иное хранилище, очевидно, с целью хищения: «Ежели кто ворвется без оружия, или войдет в дом без насилства в конюшню» или хоромы, или отопрет сундуки, хоромы воровскими ключами, отчего никакого насилия или убийства опасаться не надлежало, ...шпицрутенами, яко ...воров наказать».12
Но суровые законы уже не приносили желаемого результата. Как писал философ-просветитель, «нигде так часто не воруют кошельки, как во время публичных казней воров- на площади». К тому времени нравственные устои общества, переживающего разрушение традиционного уклада, были подорваны настолько, что в XVIII в. уже встречались целые селения воров и разбойников, «гулящих людей», практиковавших традиционные набеги. Тогда же в мировой культуре формировалось и новое направление, представленное плутовским романом в литературе и шансоном в музыке. Наиболее популярными образами данных произведений были «благородные разбойники»: от русского Ивана Осипова (Ваньки Каина) до французского Картуша. 3
XVII — XVIII века были отмечены расцветом пиратства, разбоя на морских путях, который стал важным геополитическим фактором той эпохи. Подобно тому, как русские цари выдавали жалованные грамоты на службу казакам-разбойникам, западноевропейские монархии и республики выдавали, либо продавали, патенты на каперство (т.е. на пиратство). Особо отличившихся пиратов (Ф. Дрейк, Г. Морган и др.) жаловали и дворянскими титулами.
В России массовые выступления казаков вылились в крестьянскую войну под предводительством Е. Пугачева, ознаменовавшуюся не только многочисленными разгромами усадеб, но и захватами многих поселений и даже городов. После подавления волнений все грабежи и разбои были законодательно объединены в нормах «о грабежах» в Указе Екатерины II от 3 апреля 1781 г. «О суде и наказании за воровство разных родов и заведении рабочих домов». Данный Указ в соответствии с европейскими традициями различал 3 вида хищений («воровства»): кражу, мошенничество и грабеж. Но данные законы более ориентировались на преследование преступников-одиночек, как исключение, сговорившихся между собой, - о борьбе с организованной преступной деятельностью разбойников не было и речи.
Начало XIX века было отмечено невиданным ростом профессиональной преступности, прежде всего в городах. По замечанию русского исследователя М.М. Максимова, «наиболее отчаянной и подготовленной в мире преступников того времени была категория «забирох» или «громил» - лиц, совершающих грабежи и разбои, в том числе с нападением на жилища состоятельных граждан, предприятия и учреждения. Эти преступники более солидарны между собой, поскольку наказание за их деяние более сурово. Традиция взаимовыручки...- необходимое условие успешной совместной деятельности».14 Нападения этих преступников в меньшей мере носили черты традиционного набега или засады на большой дороге, часто они проникали в жилища тайно или с помощью сообщников, больше полагались не на оружие, а на действие угроз, применяли обычные побои с целью выведать места хранения денег и ценностей.
Особенности криминогенной детерминации разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилища
Детерминация преступности - это в целом процесс порождения преступности в обществе (социальная детерминация), процесс обусловливания, и определения. Он представляет собой сложное взаимодействие различных форм связей: причинных, функциональных, статистических, связей состояния и иных. Традиционно в отечественной криминологии данная проблема рассматривалась как проблема причин и условий, порождающих преступность. В дальнейшем чаще использовался латинский термин «фактор» (причина), поскольку одно и то же обстоятельство в одних случаях может выступить причиной, а в других - условием совершения преступления.б0
А.И. Долгова по данному вопросу указала следующее: «...Выяснение причин преступности и совершения преступлений не может сводиться к изолированному исследованию звеньев системы, порождающей преступность, без учета их взаимосвязи... Необходимо иметь в виду взаимодействие как указанных факторов между собой, так и отдельных сторон, характеристик внутри каждого из них, а также взаимосвязь обоих названных видов взаимодействия - внешнего и внутреннего...
Криминолог встречается не с отдельными причинно-следственными связями, даже не с причинной цепочкой, но с определенной причинной сетью или структурой, характеризующейся определенной опосредственностью всех ее элементов... Следствие может быть результатом сложного взаимодействия разных явлений и процессов, в том числе и рассматриваемых в качестве причин, служить итогом их конкуренции».61 Например, ещё в начале 80-х гг. прошлого века отечественными учеными был рассмотрен 121 показатель, характеризующий в 47 случаях негативные условия социальной среды, а в 74 - личностные особенности, влияющие на совершение преступлений.62 Так, в одних случаях длительное, практически открытое функционирование организованных преступных групп или банд в некоторой местности является негативным условием социальной среды и влияет на совершение конкретного преступления определенным лицом опосредованно, как пример «старших товарищей», формирующих готовность совершить преступления у подростков с девиантным поведением, страх потерпевших обратиться в правоохранительные органы, спрос на «услуги» организованных преступных групп по защите жизни и собственности состоятельных граждан. В других случаях, длительная совместная деятельность для членов таких групп становится мощным фактором взаимной криминализации, эскалации криминального насилия, приобретения специфического опыта и статуса внутри криминального сообщества.
В целом, факторы, детерминирующие рост корыстно-насильственных преступлений вообще и организованной преступности в нашем обществе можно условно разделить по сфере оказываемого воздействия на три класса.
Первый класс составляют факторы глобализации преступности и системного социально-экономического, культурного и политического кризиса советского, а потом постсоветского общества. Данные факторы обычно называют «причинным комплексом преступности». Он включает наиболее глубокие и острые деформации, которые препятствуют экономическому, социальному и духовному развитию индивидуальных и коллективных субъектов общественной жизни, массово ущемляют свободу граждан, вызывают социальную напряженность и отчуждение населения от господствующей ценностно-нормативной системы, массовую аномию. А в условиях низкой эффективности институтов легальной власти члены организованных преступных групп и бандиты, осуществляющие «передел» национальных богатств в доцивилизованных формах, а часто и берущие на себя выполнение функций публичной власти: обеспечение безопасности, правосудия, занятости и др., - могут претендовать даже на одобрение со стороны ближайшего окружения. Эти факторы способствуют как росту преступности в целом (ввиду дезорганизации правовой системы, демобилизации правоохранительной системы, снижению эффективности иных форм социального контроля), так и распространению элементов криминальных и иных деликвентских субкультур, носителями которых становятся различные маргинальные социальные группы.
Второй класс факторов детерминации организованной корыстно-насильственной и организованной преступности составляют факторы деградации тех элементов социальной среды, в которых протекает жизнедеятельность основной массы людей. Это те обстоятельства, которые препятствуют свободной реализации возможностей и удовлетворению потребностей граждан в правовых, социально приемлемых формах, росту коллективных конфликтов.
К таким факторам в современной России, и в Центральном Федеральном округе в частности, следует отнести: высокий уровень безработицы среди коренных жителей; развитие пьянства и наркомании, прежде всего среди молодежи; интенсивный рост социального неравенства, причем в большинстве случаев источником богатства является криминальная деятельность; низкий авторитет закона и прежде всего местных органов власти, что усугубляется высоким уровнем коррупции в них.
Также к данным факторам следует отнести рост межнациональных, межэтнических и межрелигиозных противоречий и развитие конфликтов на этой почве; кризис системы образования и воспитания подрастающего поколения (семьи, школы, системы центров досуга), обусловленный как экономическими, так и идеологическими факторами; значительный рост детской беспризорности и безнадзорности; несовершенство законодательства, которое в определенной мере обусловлено просчетами, а в значительной мере - проникновением криминальных элементов во властные структуры, лоббированием формирования правовой среды, снижающей опасность ведения организованной преступной деятельности; а также криминальная самодетерминация, выражающаяся во втягивании граждан в криминальную деятельность представителями преступного мира, создании максимально благоприятной для преступной деятельности идеологической, экономической, социальной, правовой, культурной ситуации в отдельных регионах и в целой стране. Исследователями отмечается ведущая роль социально-экономических факторов в выявлении региональных различий преступности. Их проще рассмотреть с учетом особенностей социально-экономического, демографического и географического положения65 и в Центральном Федеральном округе.
Во-первых, данный регион имеет мощный промышленный, финансовый и научный потенциал и значительное расслоение по уровню среднедушевых доходов в различных регионах, прежде всего московской агломерации и соседних регионов. Здесь наибольшая концентрация людей, имеющих высокие и сверхвысокие доходы и, одновременно, масса люмпенизированных маргиналов, носителей криминальной субкультуры.66 В то же время не следует игнорировать и значительные социально-экономические различия сельских районов и малых городов в сравнении с теми же региональными «столицами», крупными городами. Вопрос заключается не в самом имущественном расслоении, известном многим развивающимся обществам, а в том, что социальное положение представителей «новых бедных» и «новых богатых» по-прежнему во многом остается маргинальным, и в их среде, как отмечают исследователи, формируются нормы поведения с крайне низким уровнем легитимности.67
Во-вторых, Центральный Федеральный округ при относительно компактной территории (в российских масштабах) имеет высокую плотность населения, вторую в после Южного Федерального округа, в семь раз выше средней по России, наибольший промышленный потенциал и наиболее развитую транспортную инфраструктуру. Округ граничит на западе и юго-западе с Белоруссией и Украиной, и граница не имеет сплошной линии охраны.
Вследствие высокого уровня экономического развития, наличия высокого потребительского спроса на товары, услуги и рабочую силу в Центральном Федеральном округе происходит интенсивный приток мигрантов, как из других регионов России, так и из ближнего и дальнего зарубежья. Округ является привлекательным и для организованных групп всевозможных российских и иностранных преступников - «гастролеров». В настоящее время, наряду с «традиционными», если так можно выразиться, организованными преступными группами, отличающимися по своему этническому составу от большинства местного населения, объединяющими цыган или выходцев с Кавказа, появляются организованные группы разбойников и бандитов из стран ближнего зарубежья, Украины, Белоруссии, Молдовы, прибывающих на непродолжительный срок в Центральный Федеральный округ, как они сами выражаются, «бомбить москалей». Их жертвами становятся как состоятельные россияне, использующие труд мигрантов, предоставляющие им жилье в наем, так и свои земляки, легально или нелегально работающие в России. Аналогичные явления происходят внутри некоторых других национальных диаспор, например, таджикской, китайской, корейской. Как правило, такие группы имеют четкую иерархическую организацию, постоянный состав, внутреннюю дисциплину, конспирацию.
Общесоциальные и специально-криминологические меры предупреждения разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище
Предупреждение разбоев, связанных с незаконным проникновением в жилище, как проявлений деятельности организованных преступных групп представляет собой именно ту сферу, в которой, на наш взгляд, необходимо формирование и использование комплексного подхода. Данный подход, по мнению В.Н. Кудрявцева, позволяет объединить, с одной стороны, специфические формы обращения с правонарушителем (предупреждение, наказание и последующая ресоциализация) и, с другой — формы и методы воздействия на ту социальную среду, которая породила преступления и продолжает их порождать.111 Проведенное исследование социально-демографических и собственно криминологических признаков лиц, осужденных за совершение исследуемых преступлений, убедительно показывает, что все они занимали маргинальное положение или принадлежали к маргинальным слоям общества, характеризующимся деградацией социально значимых связей, отрицательным отношением к правовым ценностям общежития, преимущественно «теневым» и нелегальным видам экономической деятельности. Наличие обширного «социального дна» в нашем обществе, отмеченного в работах ряда авторов, остаётся существенным криминогенным фактором на протяжении нескольких десятилетий.112
С учетом более раннего начала преступной деятельности лицами, совершившими разбойные нападения на жилища граждан в составе организованных преступных групп и банд, предупреждение данных преступлений следует рассматривать как специфическое направление предупреждения, с одной стороны, организованной преступной деятельности в целом, с другой стороны, как профилактику вовлечения в данную деятельность несовершеннолетних.
Отечественными криминологами ещё в 80-е гг. XX века была разработана трехуровневая система предупреждения преступности несовершеннолетних, которая включает уровни: 1) общесоциального (общего), 2) специально-криминологического (специального); 3) индивидуального предупреждения, -различающиеся по признакам целеполагания и объектам профилактического воздействия. Достижение целей предупреждения организованной корыстно-насильственной преступности осуществляется мерами различного уровня, определяемого по охвату различных факторов, детерминирующих эту часть преступности, а также и субъектам профилактического воздействия. При их относительной неоднородности трудно выделить большую или меньшую значимость каждой группы мер (мер каждого уровня).
Меры, осуществляемые в рамках всего общества и государства, относятся к общему предупреждению преступности, «системе мер позитивного воздействия на процессы детерминации и причинности преступности, касающиеся всего населения или его групп, выделяемых по общим экономическим, социальным, иным критериям, и создающим вероятность преступного поведения».114 Соответствующие меры профилактики осуществляются государством в деятельности по улучшению экономического, социального, культурного, политического положения в стране; борьбы с бедностью; развитие уголовного, уголовно-процессуального, административного законодательства; улучшения состояния межобщинных и межнациональных отношений; созданию условий для трудоустройства несовершеннолетних, культурного досуга; поощрению общественной самодеятельности, созданию эффективной системы социализации подростков и молодежи.
По содержанию различаются меры: экономические, политические, социальные, организационно-управленческие, культурно-воспитательные, правовые и иные. По масштабу применения различаются:
1) общегосударственные меры предупреждения;
2) относящиеся к большим социальным группам, в нашем случае, к лицам, демонстрирующим устойчивое деликвентное поведение, молодежи, группам, занимающим маргинальное положение (мигранты, беженцы, вынужденные переселенцы и т.п.);
3) меры предупреждения, относящиеся к отдельным объектам или микрогруппам; а таюке индивидуальные.
Общегосударственными являются, в частности, меры предупреждения преступности, предусмотренные федеральными законами, для всей территории России, ЦФО, а также предусмотренные нормативными актами Президента и Правительства РФ по вопросам профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних. Однако, как отмечают многие авторы, в условиях реформирования российского общества и государства данные меры оказались объективно невостребованными, хотя приоритет их считается давно доказанным фактом.115 И сегодня общее предупреждение остаётся наиболее перспективным и гуманным направлением профилактики преступности, поскольку оно создает возможность достижения целей профилактики без применения мер уголовной ответственности.116
В качестве необходимых общесоциальных мер А.И. Алексеев называет: реализацию политической воли противостояния организованной преступности, сокращение разрыва в доходах наиболее и наименее обеспеченных слоев общества, укрепление семьи, развитие условий для социализации подрастающего поколения, создание условий для роста индивидуального предпринимательства, развития образования и занятости, снижения социальной напряженности и т.п."7 Здесь целесообразно говорить об устранении (сокращении) процессов детерминации и причинности организованного совершения корыстно-насильственных преступлений любых видов, включая разбои.
В рамках такого подхода профилактика разбойных нападений на жилища, как и иных преступлений организованных групп, представляет собой комплекс мероприятий, направленных на устранение или минимизацию воздействия криминогенных факторов окружающей среды или условий жизни тех групп граждан, которые характеризуются наибольшей криминальной активностью. Данные лица и выступают основным объектом профилактического воздействия. Как отмечает А.И. Долгова, «базой общего предупреждения преступности является создание достойных условий развития и жизнедеятельности человека, с тем, чтобы предупредить формирование у него вредных потребностей и привычек... и обеспечить эффективное решение им своих проблем в рамках закона, стимулировать общественно полезное, правомерное поведение. Проблемы и противоречия в обществе неизбежны, но важно, чтобы они искусственно не увеличивались, не доводились до крайности и не разрешались исключительно стихийно».118
Общесоциальная профилактика осуществляется деятельностью различных органов государственной власти и управления, общественных формирований, для которых функция предупреждения преступности не является главной или профессиональной. Профилактический эффект достигается вследствие успешного проведения социально-экономической политики в целом. В этом смысле можно сказать, что какова эта политика, таково и общесоциальное предупреждение преступности в обществе.119 При этом, как отмечает В.Б. Солодкий, «цель предупреждения преступности, скажем, перед экономическими преобразованиями специально не ставится. Но эти преобразования, осуществляемые ради других целей, способствуют, например, вытеснению из жизни общества или уменьшению масштабов таких явлений, как нищета, безработица, детская беспризорность, бытовая неустроенность. Точно так же не ради борьбы с преступностью осуществляется развитие духовной культуры, но повышение ее уровня, несомненно, влияет на нравы, взгляды, интересы, мотивы действий людей и многое другое, от чего зависит их выбор между добром и злом, законопослушным и противоправным поведением. ...Меры общесоциального предупреждения имеют... широкий диапазон, они воздействуют практически на все виды, группы, разновидности причин, условий и других детерминант преступности». Наиболее сильной стороной общесоциального предупреждения является именно взаимная связь различных по содержанию мер (культурно-воспитательных, экономических, социальных, правовых и др.), создающих возможность на основе аккумуляции придавать большую эффективность антикриминогенному воздействию здоровых сил общества и государства.
Поскольку совокупность разбойных нападений на жилища, совершаемых в составе организованных преступных групп, представляет одновременно сферу организованной преступности и корыстно-насильственной преступности, то центральное место в системе мер общей профилактики анализируемых преступлений должны занимать меры воздействия на членов преступных групп, прежде всего их лидеров и активных участников. Применение соответствующих мер не следует связывать лишь с установлением судом признаков деятельности виновного в составе организованной группы или банды, поскольку санкции части 3 ст. 162 УК РФ позволяют достаточно сурово наказать даже разбойника-одиночку.
При этом центральное положение в системе мер общей профилактики должны занимать меры, направленные на ограждение общества от преступников, обладающих выявленными признаками. Данный вывод может быть обоснован такими особенностями объективной стороны рассматриваемых преступлений, как: повышенной общественной опасностью деяния и тяжестью его последствий, серийностью, неразрывной связью групповых разбоев с незаконным проникновением в жилища с совершением ряда иных преступлений: особо тяжких против личности, бандитизма, незаконного оборота оружия, наркотических и психотропных средств, угонов транспортных средств, преступлений против порядка управления и др. Кроме того, приоритет ограждения общества от привычного преступника определяется высокой концентрацией криминогенных признаков данных субъектов: высоким уровнем рецидива, последовательно-криминогенной ориентацией личности, криминальным профессионализмом, - а также стойкой корыстно (корыстно-насильственной) мотивацией.
Оперативно-розыскные средства предупреждения разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище в системе мер индивидуальной профилактики
Мероприятия индивидуальной или микрогрупповой профилактики направлены на предотвращение совершения разбойных нападений на жилища в составе организованных групп, а равно рецидива преступлений среди осужденных за различные корыстно-насильственные преступления. Основными субъектами индивидуальной профилактики исследуемых преступлений являются в настоящее время органы внутренних дел. И дело заключается не только в деградации системы общественных и государственных институтов, призванных осуществлять индивидуальную профилактику. Профилактическая деятельность органов внутренних дел считается одной из ведущих функций системы, обеспечивающей достижение реальных результатов в борьбе с преступностью. При этом, как отмечает И.П. Козаченко, О.Б. Исаров и ряд других исследователей, Закон о милиции и Инструкция о деятельности органов внутренних дел по предупреждению преступлений, не локализует профилактическую работу в какой-либо одной части органов внутренних дел, возлагают соответствующие обязанности как на милицию общественной безопасность, так и на криминальную милицию. В середине 90-х гг. прошлого века был сделан вывод о том, что «успех профилактики сейчас во многом зависит от информации, получаемой оперативным путем», в частности оперативным наблюдением.187 Для проведения таких специальных мероприятий у общественных, муниципальных образований, а также иных государственных органов и учреждений просто отсутствуют необходимые ресурсы и полномочия.
Термин «оперативно-розыскная профилактика» и производные от него термины «оперативно-профилактическая операция» и «оперативно-профилактическая отработка объекта (контингента, территории)» довольно часто фигурируют в ведомственных актах Министерства внутренних дел Российской Федерации и органов внутренних дел субъектов Федерации. Впервые его использовал ещё в конце 60-х г. прошлого века В.Г. Самойлов, определяя соответствующую деятельность как «урегулированную ведомственными нормативными актами деятельность оперативных аппаратов, направленную на проведение индивидуально-профилактических мер в отношении лиц, от которых можно ожидать совершения преступлений».188 Много внимания разработке теории данной деятельности уделял С.С. Овчинский, определивший следующие задачи:
- достижение устойчивой осведомленности о криминогенной части населения на обслуживаемой территории;
- своевременное получение сведений о тенденциях поведения криминально активных лиц;
- достаточно полное представление о системе антиобщественных и преступных связей в их среде;
- определение микросреды и сферы общения, стимулирующих антиобщественное и преступное поведение (очагов активного действия причин преступности);
- обнаружение в этой среде скрывающихся преступников;
- изучение нравственного облика и нравственно-психологических качеств лиц, поведение которых характеризуется антиобщественной направленностью и чревато вероятностью совершения преступлений.189
С учетом данного перечня задач И.П. Козаченко и С.С. Галаховым были предложены реальные определения оперативно-розыскной профилактики как разновидности (направления) оперативно-розыскной деятельности: «Нормативно регулируемый вид оперативно-розыскной деятельности подразделений криминальной милиции по комплексному осуществлению мер предупредительного воздействия и контроля в отношении лиц, состоящих на оперативно-розыскном и профилактическом учетах... с целью недопущения с их стороны совершения преступлений, а также по изучению и принятию своевременных мер по нейтрализации причин и условий (факторов), влияющих на их криминальную активность».190 В частности, С.С. Галахов рассматривает в качестве наиболее общей задачи оперативно-розыскной профилактики контроль и профилактическое воздействие на лиц, представляющих оперативный интерес, тогда как контроль за криминогенной ситуацией и принятие мер по воздействию на причины и условия, способствующие совершению преступлений, рассматривается в качестве следующей или производной задачи. А.А Курашвили тоже выделил два этапа деятельности подразделений уголовного розыска по профилактике грабежей и разбоев с незаконным проникновением в жилище:
1) выявление причин и условий преступлений, установление лиц, замышляющих или подготавливающих эти преступления; получение полной и ясной информации гласными и негласными средствами;
2) проведение оперативно-розыскных мероприятий, направленных на устранение выявленных причин и условий грабежей и разбоев с незаконным проникновением в жилище, работа по предотвращению замышляемых и пресечению подготавливаемых преступлений.191 Но данные подходы также достаточно давно подвергались критике в работах Иванова П.И., Басецкого И.И. и Шиенок В.П., которые утверждали, что устранение причин и условий совершения преступлений не являются ни следствием, ни условием оперативного наблюдения за лицами, замышляющими преступление. А в работах В.Г. Самойлова, А.И. Алексеева, С.С. Овчинского меры по устранению причин и условий преступности в числе задач оперативной профилактики вообще не упоминались. В настоящее время в ст. 2 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» в качестве задач данной деятельности определены предупреждение, выявление, раскрытие и пресечение преступлений. 93
В условиях перегруженности сотрудников, недостатка опыта, знаний и существенной дезорганизации работы оперативных аппаратов основная работа сосредотачивается в сфере раскрытия и пресечения преступлений, а их предупреждению и выявлению уделяется внимание по остаточному признаку. Отсюда чрезмерное увлечение расследованием в составе оперативно-следственных групп (свыше 80%), формируемых «на случай». Тогда как устранение причин и условий преступности являются совокупностью мероприятий, которые проводятся органами власти и представителями общественности гласно, в масштабах больших социальных общностей.
В частности, оперативное наблюдение, например, за членами банды, проводится с сочетанием гласных и негласных (конспиративных) приемов и в масштабе определенного объекта, например, предполагаемого объекта нападения, места сбора членов банды, учреждения, обеспечивающего содержание задержанных и следственно арестованных, и (или) ближайшего окружения лиц, представляющих оперативный интерес. Отсюда оперативно-розыскная профилактика лишь дополняет иные меры индивидуальной или групповой профилактики, например, меры административного надзора.
В этой связи некоторые авторы даже пытались предложить совокупность оперативно-розыскных мероприятий, проведение которых целесообразно именно для профилактики преступлений.194 Но такое деление в условиях ограниченной информации о планируемых преступлениях и разрабатываемых лицах представляется нам излишним. К оценке информации, полученной при проведении любого мероприятия, гласного или негласного, важен комплексный подход.
Фактически все оперативно-розыскные мероприятия, указанные в ч.1 ст.6 Федерального закона об оперативно-розыскной деятельности: опрос, наведение справок, сбор образцов для сравнительного исследования, проверочная закупка (например, предположительно похищенных ранее вещей), исследование предметов и документов (например, используемых членами организованных преступных групп и банд для легендирования и сокрытия своей преступной деятельности или противодействия расследованию); наблюдение, в том числе скрытое; отождествление личности, в том числе с использованием записей автоматических систем наблюдения; обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств; контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений; прослушивание телефонных переговоров; снятие информации с технических каналов связи, оперативное внедрение, контролируемая поставка и оперативный эксперимент (например, создание «квартир - ловушек» с целью выявления и пресечения преступных действий лиц, совершающих разбойные нападения на жилища граждан) могут быть использованы для решения задач оперативно-розыскной профилактики.
