Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Уголовно-правовые и международно-правовые проблемы борьбы с захватом заложника
1. История борьбы с захватом заложника 14
2. Международные правовые акты об ответственности за захват заложника 24
ГЛАВА 2. Уголовно-правовая характеристика захвата заложника, проблемы квалификации и отграничение от смежных составов по УК РФ
1. Объективные признаки состава преступления, предусмотренного ст. 206 УК РФ - захват заложника 42
2. Субъект и субъективные признаки захвата заложника 55
3. Квалифицированные виды захвата заложника 72
4. Захват заложника и смежные составы преступлений против личной неприкосновенности (похищение человека и незаконное лишение свободы) 94
ГЛАВА 3. Криминологическая характеристика захвата заложника и предупреждение совершения новьех преступлений
1. Состояние и динамика преступлений, предусматривающих ответственность за захват заложника 108
2. Общие и специальные организационные мерыпредупреждения захвата заложника 123
Заключение 144
Библиография . 147
- Международные правовые акты об ответственности за захват заложника
- Объективные признаки состава преступления, предусмотренного ст. 206 УК РФ - захват заложника
- Захват заложника и смежные составы преступлений против личной неприкосновенности (похищение человека и незаконное лишение свободы)
- Состояние и динамика преступлений, предусматривающих ответственность за захват заложника
Введение к работе
Отказавшись от социалистического пути развития, наше общество получило взамен нестабильность экономики, падение уровня жизни большинства населения, неуверенность в завтрашнем дне, рост организованной преступности. В этих условиях определенная часть наших граждан под предлогом «демократия» восприняла политическую свободу как вседозволенность, не ограниченную никакими законами и моральными принципами.
Как показывает опыт мировой истории, любому переходному периоду при смене общественно-экономической формации свойственны всевозможные социальные катаклизмы, в том числе появление ряда новых общественно опасных деяний. Так было при переходе от феодализма к капитализму, так было после Октябрьской революции 1917 года, нечто подобное наблюдается и сейчас.
В последние годы в России отмечен значительный рост преступности, которая дестабилизирует экономику, оказывает разрушительное влияние на политику и общественную жизнь, подрывает устои государства и становится угрозой для его безопасности. А внутренние проблемы России, связанные с Чечней, межнациональные столкновения Абхазии и Грузии, незатухающие военные конфликты на границе с Таджикистаном, территориальные споры между бывшими республиками СССР, имеющими с Россией тесные экономические связи, еще больше обостряют криминогенную ситуацию в стране.
Общество, в котором еще менее десяти лет тому назад официально считалось, что «преступность ... относится к числу затухающих явлений; ее коренные причины необратимо ликвидированы»1, оказалось не готовым к адекватному восприятию и реагированию на складывающуюся криминогенную действительность.
Помимо количественного изменения преступности, которое выразилось в резком скачке общего числа преступлений, проявляются и качественные ее изменения. И это, прежде всего, касается организованной внутренней и международной преступности: терроризма, захвата заложника, угона воздушного
1 Криминология: Учебник/ Под ред. 5. В. Коробейникова, Н. Ф. Кузнецовой, Г. М. Митьковско-го. М.: Юрид. лит., 1988. С. 64.
судна, незаконной торговли оружием, наркотиками, коррупции, фальшивомонетничества и др.
Организованная преступность, как указывает А. И. Долгова, расширила межрегиональные и международные связи. Она не просто наладила международные связи и вышла на международную арену, но заняла там твердые позиции, стала элементом международной преступной деятельности, широко влияющей на положение дел в мире, международную политику1.
По данным специалистов Всемирного банка, из России ежегодно вывозится контрабандным путем до 50 % валюты. Этому негативному явлению способствует имеющая место коррумпированность в высших эшелонах власти. А отсутствие четкой фани между легальной и теневой экономикой позволяет организованным преступным группировкам использовать эту ситуацию в сфере внешнеэкономической деятельности, когда контрагентами являются криминальные структуры стран не только ближнего, но и дальнего зарубежья.
Как отмечает в своей работе А.Я. Сухарев: "Нынешняя криминогенная ситуация в России - качественно новый феномен, как по масштабам преступных проявлений, так и по смыслу разрушительного влияния на жизнедеятельность общества, функционирование и безопасность государства, права и свободы граждан"2.
Особую тревогу и беспокойство среди населения вызывает преступление, широко распространившееся в последние годы как в России, так и за ее пределами, - захват заложника. Прокатившаяся в России волна захватов заложников в конце 80-х годов в местах лишения свободы, а в начале 90-х годов на воздушном транспорте, заставила обратить на себя внимание все население страны. Очередная вспышка этого вида преступности наблюдается и в последние 2-3 года, особенно в Чечне, Дагестане и Ставропольском крае, где целью преступников, как правило, выступает корысть.
1 Долгова А. И. Преступность // Преступность и реформы э России: Сборник статей / Под ред.
А. И .Долговой. М., 1998. С. 43.
2 Сухарев А.Я. Преступность в России пеоеходного пеоиода. Меры государственного реагиро
вания // Преступность и правовое регулирование борьбы с ней: Сборник статей / Под ред. просЬ. А.И_
Долговой. М.. 1997. С. 5.
Так, в мае 1998 года криминальными чеченскими группировками был взят в заложники полномочный представитель Президента России в Чечне Валентин Власов. Бандиты обратились с требованиями к российскому правительству о выплате им 2 млн. долларов США взамен освобождения заложника1.
Или другой пример, 6 августа 1998 года из родительского дома в станице Галюгаевской Ставропольского края вооруженными чеченскими бандитами был похищен восьмилетний мальчик. За освобождение ребенка преступники потребовали у родителей сумму денег в размере 200 тыс. долларов США\ _ _
Захват заложника, как преступление, пришел в Российское уголовное законодательство из международного права. На протяжении ряда лет в международном праве захват заложника наряду с пиратством, незаконным захватом и использованием ядерных материалов рассматривался в качестве разновидности международного терроризма, признанного преступлением Конвенцией 1937 года о предупреждении и наказании терроризма.
Самостоятельным видом международного преступления захват заложника был признан Конвенцией о борьбе с захватом заложников 1979 года. Советский Союз ратифицировал эту Конвенцию и Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 17 июля 1987 года в УК РСФСР была введена ст. 1261, в которой предусматривалась уголовная ответственность за захват заложников.
Проявление этого опасного преступления в нашей стране вызвало значительный интерес со стороны специалистов-криминалистов. Он обусловлен как характером и степенью общественной опасности самого преступления, так и сложностью его содержания. На всем протяжении существования нормы, предусматривающей уголовную ответственность за захват заложника, учеными-юристами, занимающимися этими проблемами, велись дискуссии по определению родового объекта, структуры, необходимости примечания и т.д. Только за последние годы в специальной литературе опубликованы десятки монографий, статей и пособий, посвященных этой проблеме.
1 Коммерсантъ daiiy. 1998. 21 августа.
2 Российская газета. 1998. 14 июля.
Заслуживают внимания работы Г.В.Овчинниковой, В.С.Комиссарова, Н.Н.Козловой, А.Г.Лоскутова, Н.В.Беляевой, Т.Ю.Орешкиной, Л.Д.Гаухмана, М.П.Киреева. Однако среди перечисленных авторов нет единого мнения по ряду вопросов, касающихся захвата заложника.
Так, А.Г.Лоскутов и Н.Н.Козлова определяют место захвата заложников среди преступлений против личности1. Г.В.Овчинникова, В.С.Комиссаров и другие ученые-юристы относят его к числу тех преступлений, которые нарушают общественную безопасность2.
В настоящее время продолжаются споры относительно определения квалифицированных составов захвата заложника, наличия примечания к ст. 206 УК РФ, изложение диспозиции статьи и др.
П.А.Скобликов3 предлагает исключить примечание к ст. 206 УК РФ в связи с тем, что оно выполняет как положительную роль - освобождение заложников целыми и невредимыми, так и отрицательную, ибо уступки вдохновляют террористов на новые действия, показывают им, что тактика захвата заложников сулит легкий успех в достижении их преступных целей.
С таким выводом, как мы считаем, согласиться нельзя, так как в любом случае с захватом заложника перед правоохранительными органами должна быть поставлена задача спасения жизни и здоровья заложника. А действующее в настоящее время примечание к ст. 206 УК РФ частично, а иногда и полностью решает именно эти вопросы. Такого же мнения придерживается в своих работах Г.В.Овчинникова4, активно занимающаяся проблемами терроризма, захвата заложника, угона воздушного судна, вымогательства и др.
1 Лоскутов А.Г. К вопросу об уголовной ответственности за захват заложников Я Совершенст
вование деятельности органов внутренних дел в условиях правовой реформы. М.: ВЮЗШ МВД РФ,
1992. Вып. 2. С. 45; Козлова Н.Н. Некоторые вопросы совершенствования уголовно-правовой нормы о
захвате заложников // Правовые проблемы деятельности органов внутренних дел. в современных ус
ловиях. М.: Акад. МВД РФ, 1992. С. 78.
2 Овчинникова Г.В. Расследование захвата заложников. Уголовно-правовые и криминалисти
ческие вопросы: Учебное пособие. СПб., 1997. С. 4; Комиссаров B.C. Терроризм, бандитизм, захват
заложника. М., 1997. С. 74.
3 Скобликов П.А. Некоторые проблемы ответственности за незаконное лишение свободы, по
хищение человека и захват заложника. М.: ВНИИ МВД РФ, 1997. С. 124.
4 Овчинникова Г.В. Тероориэм: Серия «Современные стандарты в уголовном праве и уголов
ном процессе» / Науч. ред. проф. Б.В.Волженкин. СПб., 1998. С. 34.
Некоторым вопросам уголовно-правовой ответственности за захват заложника были посвящены исследования А.Г.Лоскутова1, Н.Н.Козловой2, Н.В.Бойко3, Н,Э.Мартыненко\ Б.С.Комиссарова5.
Вместе с тем эти исследования не охватывают всего спектра проблем, возникших в связи с появлением этого общественно-опасного деяния, признанного уголовным законом противоправным. А с учетом вновь принятого УК РФ захват заложника как преступление, нарушающее общественную безопасность, в полном объеме еще не исследовался.
Указанные обстоятельства предопределили выбор и актуальность темы диссертационного исследования.
Целью диссертационной работы является исследование комплекса уголовно-правовых и криминологических вопросов, относящихся к захвату заложника, определение его социально-юридической сущности и места состава в системе Особенной части Уголовного кодекса, а также отграничение от смежных составов по действующему УК РФ.
В соответствии с этой целью были поставлены и решены следующие задачи:
проведено исследование исторического происхождения состава захвата заложника в российском и зарубежном праве;
исследованы международные правовые акты об ответственности за захват заложника и их влияние на внутреннее законодательство;
дана уголовно-правовая характеристика действующего состава захвата заложника;
определено понятие и выделены виды и формы захвата заложника;
проведен сравнительный анализ уголовно-правовых норм о захвате заложника со смежными составами по УК РФ;
1 Лоскутов АГ. Уголовная ответственность за захват заложников s местах лишения свободы:
Авторе*, дис. ... канд. юрид. наук. М_: ВЮЗШ МВД РСФСР, 1991.
2 Козлова Н.Н. Уголовная ответственность за захват заложников: Авторе*, дис. ... канд. юрид.
наук/МВШММВДРФ. М., 1992.
3 Бойко Н.В. Ответственность за незаконное лишение свободы по советскому уголовному пра
ву: Авторе*, дис. ... канд. юрид. наук/ХарЮИ. Харьков, 1989.
Мартыненко Н.Э. Похищение человека: уголовно-правовые и криминологические аспекты: Авторе*, дис. ... канд. юрид. наук/ Акад. МВД РФ. М., 1994.
Комиссаров B.C. Преступления, нарушающие общие поавила безопасности: понятие, система, общая характеристика: Авторе*, дис. .. док. юрид. наук/МГУ. М., 1997.
проведен криминологический анализ захвата заложника, его динамики и тенденции распространения;
исследованы карательная практика и проблемы профилактики захвата заложника;
внесены предложения по совершенствованию практики применения ст. 206 УК РФ, по совершенствованию конструкции уголовно-правовой нормы о захвате заложника.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования является реальное состояние общественной безопасности и уголовно-правовые средства ее обеспечения при осуществлении профилактики и борьбы с проявлением одного из опасных преступных посягательств на общественную безопасность - захвата заложника.
Предметом исследования являются: международные правовые акты, уголовное законодательство, действующее и в историческом аспекте, систематическая отчетность, справки, обзоры судебной практики, конкретные уголовные дела о захвате заложников.
Методология и методика исследования. Методологическую основу работы составляет материалистическая теория познания социальных явлений. Методом познания являются исторический, логический, системный, сравнительный и конкретно-социологический методы исследования преступления и преступности как социальных явлений.
Теоретической основой исследования стали труды отечественных и зарубежных авторов по уголовному праву, криминологии, уголовному процессу, криминалистике, уголовно-исполнительному праву: В.В. Аванесова, Ю.М. Ан-тоняна, Н.В. Беляевой, В.Н. Бурлакова, Б.В. Волженкина, Л.Д. Гаухмана, А.И.Долговой, И.И. Карпеца, М.П. Киреева, Н.Н. Козловой, B.C. Комиссарова, Н.Ф. Кузнецовой, Н.С. Лейкиной, А.Г. Лоскутова, А.Г. Ляхова, С.Ф. Милюкова, Г.М. Миньковского, А.С. Михлина, Г.В. Овчинниковой, В.В. Орехова, А.А. Пи-наева, А.А. Пионковского, Э.Ф.Побегайло, B.C. Прохорова, А.В. Сахарова и др., а также и труды представителей дореволюционной правовой мысли -Н.С. Таганцева, И.Я. Фойницкого.
Нормативную базу исследования составляют: Конституция Российской Федерации, международные правовые акты, действующее уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное законодательство России, зарубежное законодательство, руководящие постановления Пленума Верховного Суда РФ, относящиеся к проблемам исследования.
Эмпирическую базу исследования составили данные о состоянии и динамике захвата заложника, результаты изучения 68 уголовных дел, возбужденных по признакам различных преступных деяний (побег из места лишения свободы, угон воздушного судна, похищение человека, незаконное лишение свободы, вымогательство), связанных с захватом заложника за весь период существования этой нормы в УК РФ (с 1987 г. по 1998 г.). Кроме того, для установления отличия захвата заложника от смежных составов было изучено еще 110 уголовных дел, связанных с похищением человека и незаконным лишением свободы. Указанные уголовные дела были рассмотрены городскими, областными и краевым судами Санкт-Петербурга, Москвы, Краснодара.
Изучены личности 165 человек, привлекавшихся к уголовной ответственности за захват заложника, и 96 потерпевших, оказавшихся заложниками и теми, кому захватчиками были предъявлены требования.
Проведен также опрос 105 практических работников: судей, следователей, прокуроров, оперативных работников, контролеров СИЗО и ИТУ.
Научная новизна работы определяется выбором темы диссертационного исследования (как малоисследованной комплексно в юридической литературе). Особенностью настоящего исследования является и то, что с момента введения в действие нового Уголовного кодекса (с 1 января 1997 года), где захват заложника относится к преступлениям против общественной безопасности, эта норма в полном объеме ни кем не изучалась.
В частности, к новым результатам исследования проблемы можно отнести следующее:
авторский вариант анализа исторического опыта становления состава захвата заложника в российском уголовном праве;
рассмотрение в рамках зарубежного законодательства и универсальных конвенций, применяемых в сфере борьбы с захватом заложника;
освещение наиболее существенных и спорных вопросов, связанных с анализом элементов состава захвата заложника;
отграничение захвата заложника от смежных составов;
изучение личностей захватчиков и потерпевших;
выявление положительного опыта зарубежных стран в сфере борьбы с захватом заложника;
рекомендации по реализации мер профилактики захвата заложника.
Достоверность результатов исследования обеспечивается его методологией и методикой, а также эмпирическим материалом, на котором основываются научные положения, предложения и выводы исследования.
Основные выводы и положения, выносимые на защиту.
Родовым объектом захвата заложника является общественная безопасность. Дополнительным объектом выступают жизнь, здоровье, личная свобода и неприкосновенность человека, гарантированные Конституцией России. Относясь к числу транснациональных, конвенционных преступлений, захват заложника может также причинить вред деятельности России в сфере межгосударственных отношений.
В целях точной квалификации деяний и исключения ошибок правоприменения предлагается в диспозиции ст. 206 УК РФ, предусматривающей уголовную ответственность за захват заложника, дать законодательное толкование понятия захвата заложника и изложить диспозицию ч.2 ст. 206 УК РФ в новой редакции: «Захват или удержание лица в качестве заложника, т.е. незаконное насильственное офаничение свободы передвижения человека, либо незаконное насильственное воспрепятствование в оставлении лицом определенного места нахождения, совершенное в целях понуждения государства, организации или фажданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия как условия освобождения заложника, - наказываются ...».
Объективная сторона захвата заложника выражается в форме активных действий виновного - по захвату или удержанию лица в качестве заложника с предъявлением требований третьей стороне (государство, организация, частное лицо), где под захватом следует понимать незаконное насильст-
венное ограничение свободы передвижения человека, а под удержанием -незаконное насильственное воспрепятствование в оставлении лицом определенного места нахождения.
4. Захват заложника без квалифицирующих признаков по своей конст
рукции формальный состав преступления. Однако оконченным состав престу
пления захват заложника будет в том случае, если помимо захвата или удер
жания лица в качестве заложника виновным будет выдвинуто требование
третьей стороне - государству, организации, физическому лицу.
Особенность угрозы при понуждении, в целях которого совершается захват заложника, в том, что она фактически адресуется третьим лицам, а по направленности причинения вреда - заложнику. Угрожает виновный именно с целью понуждения третьих лиц.
С субъективной стороны захват заложника характеризуется прямым умыслом и специальной целью. Специальная цель, с которой действует виновное лицо, заключается в выполнении со стороны конкретных адресатов определенного действия. При этом захват заложника рассматривается виновным не как самоцель, а как первый необходимый этап средства в достижении конечной цели. Мотивы, лежащие в основе действий виновных при захвате заложника, в отличие от целей на квалификацию влияния не оказывают,
7. Захват заложника является разновидностью незаконного лишения
свободы, но разновидностью более опасной и характеризующейся специфи
ческими разграничительными признаками. Захват заложника отличается от
незаконного лишения свободы тем, что при этом со стороны виновного проис
ходит демонстрация воздействия на большие группы людей, что в свою оче
редь, нарушает общественную безопасность, а при незаконном лишении сво
боды и похищении человека воздействие виновного направлено на конкрет
ную личность. Кроме того, в захвате заложника, в отличие от сравниваемых
составов, присутствует третья сторона (государство, организация, физическое
лицо), которой предъявляются требования виновного взамен освобождения
заложника.
8. Примечание к ст. 206 УК РФ, предусматривающей ответственность за захват заложника, является поощрительной мерой для виновного и имеет
значение для предупреждения причинения вреда заложнику. Однако по сравнению с добровольным отказом (ст. 31 УК РФ) данное примечание имеет более "льготные" условия. Действующее примечание к ст. 206 УК РФ не совсем точно определяет границы и условия добровольного отказа, поэтому редакцию его (примечания) необходимо дополнить, указав на то, что добровольный отказ при захвате заложника будет иметь место только в том случае, если виновный откажется от криминальных целей, независимо от того - добровольно это или вынужденно. Так как, если виновный отпустит заложника уже после того, как требования его (виновного) будут выполнены, а преступная цель осуществлена, то, по нашему мнению, условий для применения примечания не будет.
Теоретическая и практическая значимость исследования.
В теоретическом плане могут представлять интерес положения работы о сущности захвата заложника, проблемах уголовно-правового аспекта этого понятия, что во многом предопределяет решение некоторых вопросов точной квалификации и разграничения со смежными преступлениями.
Предложения, обоснованные и сформулированные в работе, могут быть использованы при дальнейшем совершенствовании уголовного законодательства.
Внедрение в деятельность правоприменительных органов рекомендаций, разработанных в процессе исследования, позволит избежать нередких ошибок в их правоприменительной деятельности.
Материалы диссертации могут быть использованы в учебном процессе по курсам особенной части уголовного права, криминологии, а также в системе повышения квалификации следователей, оперативных и других работников, ведущих борьбу с этими преступлениями.
Апробация результатов исследования.
Основные положения диссертационного исследования докладывались автором на научно-практических конференциях Санкт-Петербургской академии МВД России, проходивших в 1996-1998 годах.
Теоретические выводы и положения диссертационного исследования в части совершенствования законодательства опубликованы в трудах Санкт-
Петербургской академии МВД РФ и Санкт-Петербургского юридического института Генеральной прокуратуры России. Всего по теме диссертации опубликовано три научных статьи.
Результаты диссертационного исследования были апробированы в процессе чтения лекций, проведения семинарских занятий по курсу "Уголовное право" в Санкт-Петербургской академии МВД России.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих в себя восемь параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Международные правовые акты об ответственности за захват заложника
Современное международное сотрудничество по борьбе с преступностью включает в себя борьбу с уголовными преступлениями и с преступлениями международного характера. Особую тревогу и озабоченность в настоящее время вызывает рост преступлений международного характера, в первую очередь таких опасных, как собственно терроризм и захват заложников, захват воздушных судов и других, как проявление террористических действий, что побудило заключить для борьбы с ними многочисленные международные соглашения (конвенции).
Юридическая наука и практика не имеют однозначного подхода к определению понятия "преступления международного характера". Наиболее полное, на наш взгляд, определение дает профессор НИ. Карпец "Преступления международного характера - это деяния, предусмотренные международными соглашениями (конвенциями), не относящиеся к преступлениям против человечества, но посягающие на нормальные отношения между государствами, наносящие ущерб мирному сотрудничеству в различных областях отношений (экономических, социально-культурных, имущественных и т.п.), а также ограничениям к гражданам, наказуемые либо согласно нормам, установленным в международных соглашениях (конвенциях), ратифицированных в установленном порядке, либо согласно нормам национального уголовного законодательства в соответствии с этими соглашениями"1.
Однако такое определение требует уточнения и дополнения. Международный характер этих преступлений И.И. Карпецом определяется тем, что они предусмотрены международными соглашениями и наносят ущерб в сфере международных отношений. Бесспорно, это так. Следует только подчеркнуть, что эти преступления обязательно предусмотрены и национальным уголовным законодательством, так как наказание за них осуществляется только в соответствии с национальным законом. Международный характер этих преступлений, вероятно, определяется не столько тем, что они наносят ущерб в сфере международных отношений, как тем, что это сложные уголовно-правовые отношения, возникающие в связи с "иностранным элементом", т.е. субъект преступления - "иностранный", субъект и объект преступления - на иностранной территории и, вообще, само деяние связано с нарушением нескольких право-порядков (двух и более: национального и международного), и поэтому возникает проблема юрисдикции государств над преступлениями и преступниками. И, наконец, в определении преступления международного характера четко отграничиваются от преступлений против человечества и не показывается их сходство или родство с обычными уголовными преступлениями. А именно в этом, на наш взгляд, суть определения преступления международного характера и сущность сотрудничества на основе международных конвенций.
Преступления международного характера - сложные противоправные общественно опасные деяния, предусмотренные законодательством государств, посягающие на международный и национально-государственный правопорядок и наносящие ущерб (вред) государствам, международным организациям и их должностным лицам, физическим и юридическим лицам - их собственности, жизни, достоинству и другим человеческим ценностям, правам и свободам.
Захват заложника как самостоятельный вид международного преступления, впервые был предусмотрен Международной конвенцией о борьбе с захватом заложников, принятой 17 декабря 1979 года Генеральной Ассамблеей ООН. Однако ей предшествовали конвенции и международные договоры, касающиеся рабства, терроризма, захвата воздушных судов и других преступлений международного характера.
Так, 25 сентября 1926 года в Женеве была подписана Конвенция относительно рабства, в которую впоследствии были внесены дополнения. Источниками данной Конвенции явились следующие международные акты:
1. Генеральный акт Брюссельской Конференции 1889-90 гг., в котором государства, подписавшие его, заявили о своем твердом намерении положить конец торговле невольниками в Африке; 2. Сен-Жерменская конвенция 1919 года, в которой государства, подписавшие ее, выразили свое намерение полностью ликвидировать рабство во всех его формах и торговлю невольниками на суше и на море;
3. Доклад Временной Комиссии по Рабству, назначенной советом Лиги Наций 12 июня 1924 года. Данная Конвенция определяет рабство как «состояние или положение человека, над которым осуществляются атрибуты права собственности или некоторые из них. Торговля невольниками включает всякий акт захвата, приобретения или уступки человека с целью продажи его в рабство; всякий акт приобретения невольника с целью продажи его или обмена; всякий акт уступки путем продажи или обмена невольника, приобретенного с целью продажи или обмена, равно как и вообще всякий акт торговли или перевозки невольников»1. Согласно Конвенции Договорившиеся стороны взяли обязательства: предотвращать и пресекать торговлю невольниками, добиться отмены рабст т ва во всех его формах, оказывать друг другу взаимное содействие для дости жения уничтожения рабства и торговли невольниками и другие обязательства. 7 сентября 1956 года была принята Дополнительная конвенция об упразднении рабства, работорговли и обычаев, сходных с рабством2. Первым правовым документом, в котором захват заложников (именно этим словосочетанием) назван преступным деянием, является Женевская конвенция о предупреждении и наказании терроризма 1937 года. Конвенция состоит из преамбулы и 29 статей, довольно полно и широко определяющих объект действия ее положений. В статьях Конвенции сформулировано поня тие международного террористического акта, разработан механизм борьбы с терроризмом, установлена процедура введения Конвенции в действие и порядок применения ее на национальном и международном уровнях.
Объективные признаки состава преступления, предусмотренного ст. 206 УК РФ - захват заложника
Наиболее важным элементом состава преступления захват заложника, как и любого другого, является его объект. Объектом преступления признаются общественные отношения, охраняемые уголовным законом, которым преступлением причиняется вред либо создается реальная угроза причинения вреда. О важности объекта, как элемента состава преступления, говорит тот факт, что на протяжении многих десятилетий ученые, изучая проблему объекта, высказывают разные мнения по его содержанию. Наибольший вклад в развитие проблемы объекта преступления в науку уголовного права внесли такие ученые-юристы, как В.Н. Кудрявцев, Б.С. Никифоров1, ЯМ. Брайнин2, Е.А. Фролов3, Н.И. Коржанский 1, Ю.И. Ляпунов5 и другие.
"Установление объекта преступного посягательства, - пишет В.Н. Кудрявцев, - служит как бы предварительной программой для выбора той группы смежных составов, среди которых нужно будет уже более тщательно искать необходимую норму".
И, наконец, значение объекта в том, что он является одним из критериев отграничения преступлений от иных правонарушений. При этом возникла проблема разграничения захвата заложников, незаконного лишения свободы, похищения человека между собой и со смежными составами преступлений.
До отмены примечания к ст. 1261 случаи захватов в качестве заложников граждан России российскими же гражданами квалифицировались обычно как незаконное лишение свободы, вымогательство, действия, дезорганизующие работу исправительно-трудовых учреждений, либо как побег из места заключения или из-под стражи.
Были факты квалификации захватов заложников в местах лишения свободы как угроза или насилие в отношении должностного лица (ст. 193 УК РСФСР). Однако это не отражает существа содеянного. Для квалификации по данной норме угроза убийством, применением насилия и тому подобные действия должны осуществляться в отношении должностного лица в связи с его служебной деятельностью или в целях ее прекращения. При захвате же заложника преступники пытаются воздействовать не на захваченное должностное лицо, а на третьих лиц, от которых требуют выполнения тех или иных условий. Так, органы предварительного следствия квалифицировали действия У., захватившего в качестве заложницы контролера СИЗО, по ч.2 ст. 193 УК РСФСР. Новомосковский районный народный суд Тульской области обоснованно возвратил дело на дополнительное расследование, указав, что У. не предъявлял заложнице требования прекратить или изменить характер ее служебной деятельности, а имел цель Добиться выполнения своих требований от администрации СИЗО. При повторном рассмотрении дела У. был осужден по этому эпизоду по ч.2 ст. 126 и ст. 207 УК РСФСР.
Захват заложников получил значительное распространение в местах лишения свободы. Почти в половине изученных уголовных дел такие действия, совершенные до отмены примечания к ст. 1261, квалифицировались как дезорганизующие работу исправительно-трудовых учреждений. При этом нередко допускались ошибки в квалификации захватов заложников в следственных изоляторах различными категориями заключенных: подследственными, подсудимыми и лицами, отбывающими наказание.
Характерно в этом отношении дело по обвинению Ю., В., Ґ. и других, рассмотренное Пермским областным судом. Желая совершить побег, эти осужденные (всего 13 человек), отбывающие наказание за тяжкие преступления и по различным обстоятельствам переведенные в СИЗО, захватили контролеров в качестве заложников. Их действия были квалифицированы по ч.2 ст. 771 УК РСФСР, что не вызвало сомнений, так как эта статья предусматривает наличие специального субъекта - лица, отбывающего наказание в виде лишения свободы.
Вместе с ними в группе действовал И., заключенный под стражу в ходе следствия. Государственный обвинитель предложил квалифицировать его действия по захвату заложников как действия по дезорганизации работы ИТУ. Однако суд переквалифицировал действия И. на ч.2 ст. 126 УК РСФСР, указав, что он не отбывал наказание в виде лишения свободы (что требуется для квалификации по ст. 771), а находился в следственном изоляторе в порядке меры пресечения , а потому не являлся субъектом преступления, предусмотренного ст. 771 УК РСФСР. Кроме того, по мнению суда, И. не мог нести ответственность и за соучастие в этом преступлении, поскольку не просто способствовал, а как исполнитель, принял активное участие в действиях преступной группировки.
С такими доводами согласиться трудно. В преступлении со специальным субъектом возможно соучастие и иных лиц. В данном случае И. активно содействовал преступной деятельности лиц, совершивших действия, дезорганизующие работу исправительно-трудовых учреждений, и поэтому должен нести ответственность по этой же статье, но как пособник.
Нередко захват заложников в исправительно-трудовых учреждениях и следственных изоляторах сопровождался требованиями преступников предоставить им оружие, наркотики и транспортные средства, а при квалификации содеянного эти действия отражения не находили. Между тем их необходимо было дополнительно квалифицировать по соответствующим статьям УК.
Иногда действия лиц, захвативших заложников и требующих за их освобождение деньги, квалифицировались как разбой или грабеж. Однако такая квалификация ошибочна, так как этот способ завладения деньгами носит не непосредственный, как при грабеже и разбое характер, а является средством психического воздействия на третьих лиц, на жизнь и здоровье которых преступники не посягают.
По многим уголовным делам, возбужденным по фактам захватов заложников в ИТУ квалификация действий участников захватов в процессе расследования и судебного рассмотрения изменялась. Наибольший интерес представляют уголовные дела, где квалификация изменялась неоднократно. Рассмотрим подробно одно из таких дел.
Захват заложника и смежные составы преступлений против личной неприкосновенности (похищение человека и незаконное лишение свободы)
История развития общества убедительно свидетельствует о том, что преступность возрастает тогда, когда государство переживает кризисную ситуацию. Обострение социально-экономической ситуации в стране, переход к рынку и либерализация цен, резкое снижение жизненного уровня большинства населения, имущественное расслоение в обществе привели к росту, прежде всего, корыстной и корыстно-насильственной преступности.
Устойчивое увеличение в структуре преступности удельного веса таких преступлений, как умышленное убийство с 0,8% до 1,0%, разбои с 0,9% до 1,4%, грабежи с 4,6% до 6,6%, свидетельствует об "утяжелении" преступности, с очевидной при этом корыстно-насильственной направленностью.
"Утяжеление" преступности происходит под воздействием целого ряда обстоятельств. Развитие предпринимательства в России предоставило широкую возможность гражданам вкладывать и преумножать свой капитал. Однако отсутствие эффективных, основанных на законе, рычагов разрешения споров, возникающих из гражданских правоотношений, вынуждает предпринимателей прибегать к помощи криминальных структур. 8 этой связи значительная часть преступлений, в том числе тяжких, остается неизвестной правоохранительным органам, поскольку жертвы преступлений, желая остаться в живых или на свободе, предпочитают молчать.
Почти беспрепятственно множатся преступные группировки, основной целью которых является добывание денежных средств или иных ценностей противоправным способом и, как правило, с применением насилия. Обуздание преступности, в этой связи, признано Правительством России важнейшей проблемой.
Появление в последние десятилетия и ежегодное увеличение числа таких общественно-опасных преступлений, как захват заложника, похищение человека и незаконное лишение свободы вызвано коренными изменениями, как в экономике страны, так и в психике человека, в его отношении к органам власти и, как следствие, к закону и праву. Эти изменения не могли произойти одновременно. Переход к новым экономическим отношениям сопровождается рядом факторов, оказывающих негативное воздействие на социальное самочувствие населения и криминологическую обстановку. Коренные преобразования отношений собственности привели к резким переменам социально-психологического климата в обществе, аэорм и способов экономического поведения граждан и должностных лиц. Сформировался значительный слой людей, готовых любой ценой "урвать" для себя как можно больше материальных благ. В обществе в последние годы накапливалось социальное напряжение криминогенного характера. Материальное благополучие, как правило, определялось ступенькой, на которой находился человек в партийной или военно-промышленной иерархии. Не прошли даром и тяжелейшие испытания для поколения восьмидесятых: война в Афганистане, горячие точки на территории бывшего СССР, Чечня. Все меньшую ценность представляла собой сама человеческая жизнь. Человек стал разменной монетой при разрешении противоречий экономического порядка. В этих условиях проявление таких преступлений против личности и общественной опасности как захват заложника, похищение человека и незаконное лишение свободы стало одним из общественно-опасных способов разрешения противоречий, вызванных к жизни новыми обстоятельствами, характеризующимися экономической и политической нестабильностью и связанными с нею последствиями борьбы за существование.
Проходящие в России экономические и политические реформы, направленные на формирование правового государства, определили необходимость коренного преобразования российской правовой системы, в том числе уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Уже вступили в действие новые Уголовный и Уголовно-исполнительный кодексы Российской Федерации. Близится к завершению разработка Уголовно-процессуального кодекса России. В этих законах отражена новая система приоритетов среди право-охраняемых ценностей, признано, что высшей ценностью является человек, его права и свободы.
В ходе уголовно-правовой реформы российские юристы с большим интересом обращаются к опыту зарубежного законодательства и практике борьбы с преступность. Конституция Российской Федерации установила, что общепризнанные принципы и нормы Международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.
В новом Уголовном кодексе РФ, и законодатель в ст. 1 акцентирует на этом внимание, в качестве источника ряда норм об уголовной ответственности использованы общепризнанные принципы и нормы международного права. Примером являются такие нормы, как захват заложника (ст. 206 УК РФ), похищение человека (ст. 126 УК РФ), незаконное лишение свободы (ст. 127 УК РФ) и другие, пришедшие в российское уголовное законодательство из международного права.
10 декабря 1948 года Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций утвердила и провозгласила Всеобщую декларацию прав человека.
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 17 июля 1987 года в связи с ратификацией СССР Международной конвенции о борьбе с захватом заложников 1979 года в российское уголовное законодательство впервые была введена норма, предусматривающая уголовную ответственность за захват заложников (ст. 1261 УК РСФСР).
Верховный Совет РСФСР, признавая права и свободы человека, его честь и достоинство высшей ценностью общества и государства, принял 22 ноября 1991 года Декларацию прав и свобод человека и гражданина, подтвердив тем самым реальное вхождение России в семью цивилизованных государств. Эта решимость подтверждена и в ныне действующей Конституции.
Конституция Российской Федерации (ст. 2) провозгласила человека, его права и свободы высшей ценностью. Приняв эти ценности, Россия начинает движение к правовому государству, которое, согласно Конституции, подразумевает для каждого не только право на свободу и личную неприкосновенность (ст. 22), но и действенный механизм реализации конституционных установлений. Одним из эффективных звеньев такого механизма являются уголовно-правовые средства, предусматривающие ответственность за посягательства на жизнь, здоровье, права, свободы и неприкосновенность личности.
Состояние и динамика преступлений, предусматривающих ответственность за захват заложника
В России сохраняется сложная криминальная ситуация. Динамику и структуру преступности наряду с традиционными причинами и условиями продолжают определять негативные обстоятельства, вытекающие из трудностей сегодняшнего социального и экономического развития страны. Инфляция и бюджетный дефицит, снижение инвестиций увеличили спад промышленного производства, что повлекло за собой значительное сокращение рабочих мест. В результате более чем на треть возросло количество преступников из числа безработных.
Расширение частного сектора экономики, интенсивный рост коммерческих и банковских структур, развитие новых видов предпринимательства усилили корыстную мотивацию криминального поведения и существенно изменили направленность преступных посягательств. Центром противоправных устремлений стали крупные материальные и денежные средства. Одновременно все более настойчивы попытки преступников "вписаться" в экономический оборот, овладеть средствами для организации собственного бизнеса либо паразитировать на доходах, извлекаемых предпринимателями.
Концентрация активности вокруг крупных денежных капиталов сказалась и на географическом распределении преступности. Криминальная ситуация более серьезна в регионах, где имеются широкие возможности финансирования различных операций, в том числе нелегальных, быстрого денежного оборота и извлечения высоких прибылей: в столице и административных центрах регионов, свободных экономических зонах, приграничных территориях, местах добычи и переработки топливно-энергетических ресурсов.
Глубокие динамические преобразования в экономике, отношениях собственности сопровождаются болезненными изменениями общественной нравственности. В сознании значительного числа граждан все более стирается грань между правомерной и противоправной деятельностью. Усилилось смещение ценностных ориентации отдельных групп населения в сторону криминального образа жизни. В общественном сознании меняется и образ преступника: постепенно он стал ассоциироваться с вызывающим зависть удачливым бизнесменом, умеющим обходить или нарушать закон и получать при этом прибыль. Подобная социально-психологическая эрозия в сочетании со снижением реальных доходов у значительной части населения ведет к интенсивному вовлечению в криминальную среду все большего числа граждан. А в целом криминальная активность населения за шесть лет реформ возросла вдвое.
Возрос потенциал организованной преступности. Как и в предыдущие годы, значительная часть сконцентрированных в криминальной среде теневых капиталов направлялась на воспроизводство преступности. Наряду с корыстными убийствами, разбоями, квалифицированным вымогательством, характерными для организованной преступности, продолжалась активная ее интеграция в экономическую сферу с целью получения сверхвысоких незаконных доходов.
Помимо методов уголовного террора, криминальные сообщества активно используют для достижения своих целей коррумпированных должностных лиц в структурах государственной власти. Подкупленные чиновники оказывают содействие довольно значительной части организованных преступных группировок.
Расширение присутствия в экономике капиталов криминальных сообществ влечет за собой и рост общеуголовной преступности, прежде всего корыстно-насильственных посягательств. Мотивом многих убийств, захватов заложников, вымогательств является борьба криминальных группировок за овладение каналами незаконного обогащения, установление и передел сфер влияния, перераспределение собственности и устранение конкурентов.
Из представленных в таблицах данных можно сделать вывод, что увеличение роста преступности в России с каждым годом небольшое, однако рост тяжких преступлений за последние 5 лет значительный.
Так, анализ динамики и структуры преступности за последние пять лет (с 1993 по 1998 гг.) показал, что наблюдается рост тяжких преступлений. Средний ежегодный темп прироста тяжких преступлений составил 17,6% по России1, 19,8% - по Москве2, 19,4% - по Санкт-Петербургу3. В том числе: умышленных убийств по России - 21,4%, в Москве - 24,3%, в Санкт-Петербурге -23,9%; тяжких телесных повреждений по России - 18,2%, в Москве - 19,4%, в Санкт-Петербурге - 18,9%; разбоев по России - 20,2%, в Москве - 21,5%, в Санкт-Петербурге - 21,2%; захватов заложников по России - 14,2%, в Москве - 11,8%, в Санкт-Петербурге - 9,7%. Схема динамики ежегодного темпа прироста тяжких преступлений показана на рисунках 1 и 2.
Приведенные данные показывают, что в крупных городах (Москва, Санкт-Петербург) динамика роста тяжких преступлений приблизительно одинакова и высока по отношению к провинциальным городам России.
Как показывает статистика, за последние пять лет темпы роста преступности в России превысили показатели за все прежние годы. Это вызывает крайнее беспокойство населения. Так, опрошенные нами граждане в г. Санкт-Петербурге боятся не только потерять семью (61%) или стать безработными (17%), но и стать жертвой преступления (44%).
