Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Речевой жанр «звездного» интервью как сфера реализации коммуникативных стратегий и тактик речи 11
1.1. Дискурс как объект лингвистических исследований 11
1.1.1.Различные подходы к определению масс-медиального дискурса .18
1.1.2. Диалогический дискурс как результат и среда межличностного взаимодействия 26
1.2. Специфика диалогического текста интервью как речевого жанра 34
1.2.1. Структурно-композиционные аспекты «звездного» интервью 44
1.3. Выражение языковой личности посредством коммуникативных стратегий 51
1.3.1. Аспекты изучения языковой личности 51
1.3.2. Стратегии и тактики как реальность речевого общения 61
Выводы по первой главе 75
ГЛАВА 2. Средства реализации коммуникативной стратегии самопрезентации личности в «звездном» интервью 78
2.1. Понятие самопрезентации. Современные исследования самопрезентации личности 78
2.2. Конвергентная стратегия самопрезентации личности
2.2.1. Тактика солидаризации 93
2.2.2. Тактика самооправдания 104
2.2.3. Тактика наслаждения отраженной славой 120
2.3. Дивергентная стратегия самопрезентации личности 126
2.3.1. Тактика акцентирования положительной информации о себе 126
2.3.2. Тактика акцентирования отрицательной информации о себе 137
2.3.3. Тактика эпатирования
2.4. Количественный анализ средств реализации стратегии самопрезентации 165
2.5. Лингвопрагматические особенности «звездного» интервью 167
2.6. Типологическая характеристика языковой личности «звезда» 173
Выводы по второй главе 184
Заключение 187
Список литературы
- Специфика диалогического текста интервью как речевого жанра
- Стратегии и тактики как реальность речевого общения
- Конвергентная стратегия самопрезентации личности
- Тактика акцентирования отрицательной информации о себе
Специфика диалогического текста интервью как речевого жанра
Ю. С. Степанов рассматривает дискурс как отражение языковой и социокультурной реальности и обосновывает такое понимание тем, что дискурс является особым способом использования языка для выражения ментальности, что отражается в особой грамматике и правилах лексики и, в конечном счете, создает особый «ментальный мир» [212, с. 38-39].
В. В. Красных приходит к заключению, что «дискурс есть вербализованная речемыслительная деятельность, понимаемая как совокупность процесса и результата и обладающая как собственно лингвистическим, так и экстралингвистическими планами» [142, с. 200]. Уместно заметить, что это коррелирует с пониманием дискурса в концепции М. Фуко: дискурс - это одновременно и процесс, и результат в виде сложившихся способов, правил и логики обсуждения чего-либо (разговора) [231, с. 72].
Интересное в целях настоящего исследования представление дискурса приводит М. Т. Макаров, который понимает дискурс как диалог, конституируемый по правилам диалога и вероятностным зависимостям: «Дискурс представляет собой социальную «материю», где один речевой акт (РА) не может однозначно определить тип и свойства последующего акта: он скорее задает условия, в которых появление того или иного продолжающего диалог акта будет более или менее ожиданным, уместным, соответствующим нормам и правилам общения. Тип отношений в новой онтологии (дискурсивной онтологии Л. С. Выготского) не допускает однозначного детерминизма, он в большей степени характеризуется размытыми вероятностными зависимостями, обусловленными стратегиями и нормами «речи-во-взаимодействии» (talk-in-interaction)» [158, с. 19].
С точки зрения результата дискурс предстает как совокупность текстов, порожденных в процессе коммуникации. При анализе дискурса как процесса дискурс представляет собой вербализуемую («здесь и сейчас») речемыслительную деятельность. В силу приведенного выше определения дискурса В. В. Красных использует форму «вербализованная» деятельность. Согласно В. В. Красных, дискурс имеет два плана - собственно лингвистический и лингвокогнитивный. Первый связан с языком, манифестирует себя в используемых языковых средствах и проявляется в совокупности порожденных текстов (дискурс как результат). Второй связан с языковым сознанием, обусловливает выбор языковых средств, влияет на порождение (и восприятие) текстов, проявляясь в контексте и пресуппозиции (дискурс как процесс).
Еще одним онтологическим основанием дискурса является учет его социальной природы. Ситуативное понимание дискурса раскрывается в «Большом энциклопедическом словаре. Языкознание», где дискурс определяется как «связный текст в совокупности с экстралингвистическими, прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами; текст, взятый в событийном аспекте. Это речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах сознания (когнитивных процессах). Дискурс - речь, „погруженная в жизнь"» [18, с. 136-137].
И. Н. Горелов и К. Ф. Седов отмечают, что дискурс выступает отражением интеракции (социально-коммуникативного взаимодействия) языковых личностей, и определяют этот феномен как «речевое произведение, представляющее собой отрезок «живой речи» и как «речевое произведение в полноте его когнитивных и социокультурных характеристик» [66, с. 147, 165].
С точки зрения социолингвистики, как справедливо считает В. И. Карасик, дискурс - это общение людей, рассматриваемое с позиций их принадлежности к той или иной социальной группе или применительно к той или иной типичной речеповеденческой ситуации, например, институциональное общение. При этом, согласно В. И. Карасику, применительно к современному социуму выделяется политический, административный, юридический, военный, педагогический, религиозный, мистический, медицинский, деловой, рекламный, спортивный, научный, сценический и масс-медиальный виды институционального дискурса [113, с. 233-234].
Понимание дискурса как коммуникативного события опирается на его представление как коммуникативного события в концепции Т. А. ван Дейка, согласно которой «...дискурс, в широком смысле слова, является сложным единством языковой формы, значения и действия, которое могло бы быть наилучшим образом охарактеризовано с помощью понятия коммуникативного события или коммуникативного акта» [74, с. 121-122]. Т. А. ван Дейк ввел понятие прагматического контекста, учёт условий которого помогает правильно интерпретировать дискурсную информацию. Для него «понятие прагматического контекста является теоретической и когнитивной абстракцией разнообразных физико-биологических и прочих ситуаций» [74, с. 19]. При этом схема такого прагматического понимания отражает т.н. «исходный контекст коммуникации, то есть положение дел, которое потом, при совершении речевого акта, неизбежно меняется» [74, с. 21]. «К этому исходному тексту, - поясняет исследователь, - относятся не только события, действия, происшедшие непосредственно перед речевым актом, но, вероятно, и информация, аккумулированная в отношении более «ранних» состояний и событий» [74, с. 21].
Итак, по Т. А. ван Дейку, дискурс - сложное коммуникативное явление, включающее наряду с текстом внеязыковые факторы, которые влияют на его производство и восприятие.
На основании этого подхода в рамках современной науки сформировалась коммуникативно-функциональная парадигма понимания дискурса. Так, Д. Шиффрин предлагает свое определение дискурса как «ингерентно контекстуализированных высказываний» - единиц устной или письменной речи [293, с. 41].
Заслуживает внимание также точка зрения Ю. Н. Караулова и В. В. Петрова, которые с позиций коммуникативно-ориентированного подхода к изучению дискурса дают следующее определение этому феномену: «дискурс - это сложное коммуникативное явление, включающее, кроме текста, еще и экстралингвистические факторы (знание о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста» [115, с. 8]. Дискурс, по А. Е. Кибрику, - «коммуникативная ситуация, включающая сознание коммуникантов и создающийся в процессе общения текст» [цит. по: 142, с. 200]. Это определение коррелирует с пониманием дискурса в современной психологии, где дискурс определяют как социальную деятельность в условиях реального мира [269; 286] и с его трактовкой как подчеркнуто интерактивного способа речевого взаимодействия. Некоторые исследователи уделяют особое внимание изучению различных оснований для выделения разновидностей дискурса. Так, Е. И. Шейгал представляет концепцию дискурса на фоне уточненных дихотомий дискурса и текста и подробно анализирует одну из разновидностей дискурса - институциональный дискурс (и политический дискурс как его реализацию), «который использует определенную систему профессионально ориентированных знаков или, другими словами, обладает собственным подъязыком (специальной лексикой), фразеологией и паремиологией» [246, с. 14]. На принципиально ином методологическом основании строит свое исследование дискурса массовой коммуникации В. Н. Степанов, который рассматривает интенциональный дискурс на примере провокативного дискурса массовой коммуникации, «за актом говорения в котором скрываются реальные или имитируемые внутренние психологические состояния адресантов» [211, с. 21], с их помощью совершается воздействие на собеседник.
Стратегии и тактики как реальность речевого общения
Термин тактика в рассматриваемых работах не используется: его синонимами выступают подстратегии [130], этапы коммуникативной стратегии [60].
Впрочем, и на современном этапе изучений коммуникативных стратегий и тактик мы зачастую наблюдаем подобную терминологическую неоднородность: так, Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров, Р. Ратмайр и Т. Ройтер коммуникативную стратегию называют сверхзадачей, а коммуникативную тактику - рече-поведенческой тактикой [47]. Именно в работах этой группы исследователей концепция коммуникативных стратегий и тактик приобрела отчетливые on-line характеристики. Важной предпосылкой этого стала практическая ориентированность исследований ученых, интересы которых были связаны с национально-культурной спецификой речевого узуса. Так, одна из ключевых работ - «Речевые тактики призыва к откровенности: еще одна попытка проникнуть в идиоматику речевого поведения и русско-немецкий контрастивный подход» [47, с. 82] -связана, как следует из названия, с сопоставлением особенностей немецкого и русского коммуникативного поведения на тактическом материале.
Центральным понятием в концепции ученых является понятие речевой (рече-поведенческой) тактики, которая определяется как «однородная по интенции и реализации линия поведения коммуниканта, входящая в его усилия ради достижения стратегического перлокутивного эффекта» [48, с. 526]. Для реализации стратегии («глобальной цели», сверхзадачи) «говорящий как бы ступает шаг за шагом: он выполняет ряд рече-поведенческих актов, и их сумма, при благоприятном исходе, приводит к успеху. Если же одна конкретная рече-поведенческая тактика неуспешна, то применяется вторая, затем третья, четвертая и т.д., затем может иметь место возврат к первой и т.д.» [48, с. 532]. Рече-поведенческая тактика сама по себе невербальна: «она представляет собой sensus purus ... конденсированный интегральный смысл-интенцию» [48, с. 534]. Графически исследователи представляют соотношение сверхзадачи, тактик и реплик в виде иерархического дерева [47, с. 86].
Предметом специального изучения феномен коммуникативных стратегий и тактик стал в работе О. С. Иссерс «Коммуникативные стратегии и тактики русской речи» [104]. Исходная позиция исследования - научный постулат, в соответствии с которым утверждается, что «речевая коммуникация - это стратегический процесс, требующий выбора оптимальных языковых ресурсов для достижения коммуникативной цели» [104, с. 6]. Думая об эффективности своего сообщения, говорящий просчитывает «цену» различных подходов, которые в большей или меньшей степени соответствуют ситуации общения. Таким образом, процесс речевого взаимодействия может быть рассмотрен в аспекте общей стратегии (с точки зрения цели) и конкретной тактики (с точки зрения способа ее достижения). Стратегия, по определению исследовательницы, это «комплекс речевых действий, направленных на достижение коммуникативной цели» [103, с. 70]. О. С. Иссерс классифицирует стратегии по нескольким основаниям. Первая типология основана на признаке «глобальности» намерений: выделяются, общие и частные стратегии [103, с. 138]. Общие стратегии направлены «на достижение общих социальных целей (установление и поддержание статуса, проявление власти, подтверждение солидарности с группой и т.д.)» [103, с. 138], частные «могут характеризовать конкретный разговор с конкретными целями (обратиться с просьбой, утешить и т.п.)» [103, с. 138].
Вторая типология противопоставляет основные и вспомогательные стратегии. «Основной можно назвать стратегию, которая на данном этапе коммуникативного взаимодействия является наиболее значимой с точки зрения иерархии мотивов и целей. В большинстве случаев к основным стратегиям относятся те, которые непосредственно связаны с воздействием на адресата, его модель мира, систему ценностей, его поведение (как физическое, так и интеллектуальное)» [103, с. 139]. Вспомогательные стратегии «способствуют эффективной организации диалогового взаимодействия, оптимальному воздействию на адресата» [103, с. 139]. Исследовательница включает в список вспомогательных стратегий прагматические (или коммуникативно-ситуационные), которые определяют выбор речевых актов, оптимальных с точки зрения интенции говорящего; диалоговые (используются для мониторинга темы, инициативы, степени понимания в процессе общения) и риторические, в рамках которых используются различные приемы ораторского искусства и риторические техники эффективного воздействия на адресата. Разновидности основных стратегий в монографии 1999 г. представлены не были, но в 2007 г. исследовательница приводит их перечень, включающий 3 типа стратегий: воздействующие на поведение, благодаря которым говорящий имеет возможность выбрать слабые и сильные импульсы воздействия на партнера, воздействующие на представление ситуации (то есть задающие интерпретацию событий), воздействующие на шкалу ценностей [105, с. 381].
Коммуникативные тактики понимаются О. С. Иссерс как «практический инструмент говорящего», способствующий реализации стратегии и позволяющий контролировать успех / неуспех речевого акта на отдельных этапах диалога и корректировать свои речевые действия с учетом перлокутивных эффектов [103, с. 143-148]. Однако это определение не проясняет вопроса об их природе: остается не вполне понятным, тактика -это «чистая» интенция или способ ее речевого выражения. Так, в рассуждениях исследовательницы находим: «Общая стратегия дискредитации ... реализуется в частных стратегиях обвинения, оскорбления, насмешки» [104, с. 105]. В то же время обвинение и оскорбление рассматриваются в работе и в качестве коммуникативных тактик.
Конвергентная стратегия самопрезентации личности
Klaus Meine: Ja, ich habe ihm das Du angeboten, als er Ministerprasident wurde. Jetzt duzen wir immer (Klaus Meine www.spiegel.de). В данном примере респондент стремится укрепить свой имидж путем демонстрации своего близкого знакомства с экс-президентом и канцлером Германии. Усиление степени знакомства осуществляется посредством единиц с семантикой интенсивности и частотности «schon ewig, immer» (уже вечность, всегда).
Посредством апелляции к образцу респондент побуждает читателя к имитации необходимого типа поведения. Образцами могут служить лица или группы лиц, «общественный престиж которых повышает значимость их поступков» [101, с. 197-198]. rtv.de: Haben Sie denn irgendwelche Vorbilder? Gedeon Burkhard: Ja. Catherine Deneuve. Sie ist der Mann, der ich immer sein wollte. Diese Frau kennt alles. Sie hat einen umwerfenden Charme. Gerade jetzt in ihrem Alter. Es gibt keinen Krieg mehr. Friiher war sie eine Kriegerin. Jetzt akzeptiert sie gewisse Dinge. Und ich finde, dass ihre ganze Schonheit erst jetzt richtig zum Tragen kommt. Das ist wahre Schonheit (Gedeon Burkhard www.rtv.de). В качестве образца для себя немецкий актер Гедеон Брукхард видит свою коллегу Катрин Денёв. В ней сочетаются разумное начало «kennt alles, akzeptiert gewisse Dinge» (все знает, уважает разумные вещи) и твердость «Kriegerin» (воительница) с истинной красотой «wahre Schonheit» (настоящая красота). Именно эти черты, по мнению респондента должны составлять образ идеального мужчины. 3) Апелляция к цитации состоит в том, что вместо приведения собственных аргументов и опыта, либо в дополнение к ним респондент приводит чаще всего в виде цитат мнения значимых личностей, институтов, СМИ или других источников, которые являются авторитетными для аудитории. Als ich in den Sechzigern in Hollywood arbeitete, galten Hollywood-Filme als zu kommerziell. Man sagte, ich sei Verraterin. Da zitierte ich Susan Sarandon: «Die Kinokunst hat keine Grenzen. Du bist Weltburgerin!» (Senta Berger www.spiegel.de). В примере респондент для оценки качества своей работы прибегает к цитированию мнения опытного и авторитетного коллеги, утверждающего, что искусство не имеет границ «Die Kinokunst hat keine Grenzen» (у киноискусства нет границ) и творцом можно быть в любой стране.
Апелляция к прецедентным феноменам (информации о значимых фильмах, книгах, музыки, ролях), с которыми ассоциируется личность и творчество респондента. Эта тактика опирается на фоновые знания адресата. Она эксплицируется прежде всего за счет сравнений. Sie hat ja auch nichts zu lachen. Sie beschdftigt sich nur mit Sterbenden, Serienmordern und Killers. Was soil daran lustig sein? Vielleicht ahnele ich ihr ein bisschen. Wie sie bin ich ein zuriickhaltender, vorsichtiger Mensch (Diana Kruger www, glamour, de). Объясняя серьезность своего персонажа детектива Сони Кросс из ставшего уже популярным сериала «Мост» и используя тематическую цепочку (Sterbende, Serienmorder und Killers - умирающие, маньяки, убийцы), актриса описывает специфичность ее работы, которая накладывает определенный отпечаток на личность киногероини (ein zuruckhaltender, vorsichtiger Mensch - замкнутый, осторожный человек). С помощью сравнения wie (как) респондент признает схожесть своих черт характера с чертами воплощаемого ею на экране персонажа.
Ich sehe meine Arbeit wie die Gemalde von Hieronymus Bosch (Jonathan Meese www.spiegel.de). Ионатан Мезе - один из самых популярных и обсуждаемых немецких художников нового поколения сравнивает свое искусство с картинами Иеронима Босха. Респондент стремиться укрепить свой имидж за счет переноса творческих заслуг и достижений именитого художника на свою личность.
Сближение по свойствам, или атрибуция, базируется на модели «А имеет свойством В» [Электронный ресурс: 255]. В проанализированном 123 материале было выявлено как указание на внешнее сходство, так и на сходство в интересах, предпочтениях. Ich zahle Ihnen jetzt таї auf, welche Vergleiche ich in meiner Laufbahn schon hatte: Barbra Streisand, Uma Thurman... Mit Paris Hilton hat mich neulich auch schon ein Taxifahrer in Berlin verwechselt (Sandra Nasic www.spiegel.de). В этом примере вокалистка немецкой рок-группы «Guano Apes» перечисляет имена актрис и певиц, известных широкому кругу людей (Барбара Стрейзанд, Ума Турман, Пэрис Хилтон). Таким образом, те из адресатов, кто не знаком с творчеством певицы и не знает, как она выглядит, прочитав данное высказывание, сможет составить представление о ее внешности.
Одним из способов самопрезентации в рамках тактики «наслаждение отраженной славой» является очерчивание круга свои - чужие. Включение объекта высказывания в категорию «свои» служит речевой стратегии превознесения, то есть положительной самопрезентации, включение в категорию «чужие» - дискредитации других для представления себя в лучшем свете [102; 255].
Ich war mit Nick in einem Tonstudio in der Schlesischen Strafie. Wir haben Samples benutzt, bevor es den Begriff gab. Unser Produzent der klassischen Alben war Gareth Jones, der auch Depeche Mode gemacht hat (Blixa Bargeld www.rollingstone. de). Рассказывая о своем творчестве, немецкий певец, поэт и актер Бликса Баргельд акцентирует внимание на своей значимости в музыкальной среде. Сначала респондентом называется имя выдающегося австралийского рок-музыканта Ника Кейва, с которым он работал над совместным альбомом. Затем Бликса подчеркивает новаторские методы обработки композиций, используемые его группой (Wir haben Samples benutzt, bevor es den Begriff gab - Мы использовали сэмплы еще до того, как появилось само их понятие). Интервьюируемым указывается имя культового продюсера Гарата Джонса (Gareth Jones), сотрудничающего с ними, благодаря которому мир узнал легендарную группу Дибиш Мод (Depeche Mode). Таким образом, Бликса Баргельд причисляет себя к плеяде выдающихся музыкантов, противопоставляя себя посредственным исполнителям.
Ich setze mich einfach mit meinem Kreativproduzent und Freund Alex Silva zusammen und wir versuchen einen starken Stoff zu finden, wir fummeln das gemeinsam zu Ende. Das entsteht. Musik entsteht. (Herbert Gronemeyer www.spiegel.de). Отвечая на вопрос интервьюера о том, насколько важна для него работа с признанными музыкальными продюсерами, автор и исполнитель песен Грёнемаер признается, что для создания сильного материала (einen starken Stoff) ему необходимо сотрудничество со своим креативным партнером Алексом Сильвой. С помощью местоимений wir, zusammen (мы, вместе), наречия gemeinsam (сообща) респондент демонстрирует свое единение с Алексом, противопоставляя его другим продюсерам.
Через «ассоциирование себя с важными и позитивными событиями», [250, с. 59] участие в которых достойно уважения, респондент акцентирует внимание на своих положительных качествах. 1985, wdhrend der grofien Hungersnot in Athiopien, arbeitete ich zusammen mit meinem Freund Bono in einem Waisenheim im Norden des Landes (Herbert Gronemeyer www.spiegel.de). Немецкий музыкант Грёнемайер, известный участием в разнообразных гуманитарных проектах, говорит о своей деятельности в Эфиопии. При описании условий и места работы, используются лексические единицы с семантикой беды, несчастья (Hungersnot, Waisenheim - голод, детский дом). Участие в подобных акциях способствует созданию и укреплению положительного имиджа респондента.
«Чайка», где мне посчастливилось играть Треплева, облетела практически все страны. В Лондоне вся труппа лорда Лоуренса Оливье приходила благодарить (Олег Стриженов www.7days.ru). Актер МХАТа Олег Стриженов сообщает о мировом успехе спектакля с его участием. Степень признания творческой работы подчеркивается путем использования
Тактика акцентирования отрицательной информации о себе
Язык является средством, с помощью которого человек регулирует свои отношения и взаимосвязи с окружающим миром. Владение человека языком для осуществления успешного общения и достижения в результате этого общения необходимого воздействия относится к предмету изучения коммуникативной прагматики. Мы продолжили исследования языка как средства воздействия на собеседника в этом направлении, применив коммуникативно-деятельностныи подход к изучению речевого жанра «звездного» интервью.
Респонденты «звездных» интервью - это широко известные и «популярные» в настоящее время люди. К ним относятся представители шоу-бизнеса, актеры театра и кино, журналисты, писатели, художники, фотографы. Данный тип личности предполагает достаточно высокий уровень речевой культуры (как минимум, среднелитературный тип, характеризующийся частотным использованием жаргонизмов и профессионализмов) с ярко выраженной тенденцией к языковой игре и карнавализации коммуникативного поведения. Были выделены и описаны семь основных типов языковых личностей «звезд»: «свой» парень, «бывший хулиган», «звезда»-творец, «вождь», «балагур», «дива», «демон». В номинации того или иного типа языковой личности «звезды» нами учтена прежде всего базовая коммуникативная установка, которая реализуется респондентом в жанре «звездного» интервью и находится в зависимости от индивидуальных особенностей и характеристик языковой личности «звезды».
В данном диссертационном исследовании предпринят анализ особенностей речевого поведения представителей шоу-бизнеса в дискурсе «звездного» интервью.
«Звездное» интервью является разновидностью масс-медиального дискурса. Масс-медиальный дискурс есть сложное коммуникативное явление, включающее социальный и психологический контексты процессы производства и восприятия сообщения. Масс-медиальный дискурс обладает специфическими структурными характеристиками, которые поддаются моделированию, поскольку в дискурсе отражены не только языковые формы высказываний, но и содержится оценочная и личностная информация коммуникантов. Масс-медиальный дискурс, таким образом, является глобальным социокультурным образованием, в рамках которого реализуется коммуникативное взаимодействие индивидов как членов определенного социума.
Масс-медиальный дискурс представляет собой перформанс, характеризуется театральностью (адресант - актер, адресат - зритель), сочетающей зрительский и творческий элементы, роли, отклонения от роли, оппозицию «мы - они», «свои - чужие», репетируемость и подготовку.
Интервью, будучи одним из жанров дискурса массовой коммуникации, отличается специфичными чертами как на семантическом, так и на структурном уровне. С коммуникативно-функциональной точки зрения специфичность интервью заключается в сосуществовании в нем как характерных черт стиля прессы (социальная референтность, информативно-аналитическая и пропагандистская направленность), так и разговорной диалогической речи (непосредственный контакт, смена ролей слушающего / говорящего и пр.).
С экзистенциальной точки зрения специфика интервью состоит в двойственности форм его существования: устной (интервью-беседа) и письменной (интервью-текст). Именно поэтому под интервью понимается, с одной стороны, планомерная и целесообразная интеракция между двумя или более лицами, которая направлена на получение от интервьюируемого социально релевантной информации объективного и/или субъективного характера, а, с другой стороны, - тип текста «интервью», который представляет собой печатный вариант устной беседы-интервью.
Интервью как особая форма коммуникации основывается на взаимодействии интервьюера, интервьюируемого, медиума и публики и отличается двойственностью коммуникативных ситуаций. В «первичной» коммуникативной ситуации осуществляется общение непосредственных участников - интервьюера и интервьюируемого, разговор которых фиксируется затем в тексте интервью. Во «вторичной ситуации», которая смещена в пространстве и времени, публика воспринимает и интерпретирует сообщенный по каналу (медиуму) модифицированный текст интервью.
В «звездном» интервью процесс получения и ретрансляции информации в коммуникативном треугольнике «журналист - респондент - аудитория» задается предметом и объектом речи (откровенные заявления известной личности), задачей интервьюера (максимальное раскрытие личности собеседника), интенцией интервьюируемого (содействие созданию и укреплению имиджа) и фактором двойного адресата (ориентация на публичное высказывание и учет аудитории в качестве участника общения).
В «звездном» интервью акцент делается на неординарность личности, чертах, выделяющих ее из числа других. Такое интервью нацелено на создание яркого эмоционально-психологического портрета, вопросы носят личный характер. Это объясняет тот факт, что «звездное» интервью содержит большой объем личностной информации и является менее информативным с точки зрения его общественно-политической значимости.
«Звездное» интервью следует отнести к разряду умеренно и даже низко структурированных. Текст интервью отличается от всех остальных тем, что не имеет четкой композиционной структуры, структурные составляющие представлены различным сочетанием вопросов, ответов, комментариев. Подведение итогов (концовка) присутствует далеко не во всех звездных интервью.
Типичная композиция «звездных» интервью представлена типом импровизированной беседы, то есть такими вопросно-ответными единствами, которые нельзя переставить местами. Предполагается, что журналист в таких случаях следует исключительно за ответами интервьюируемого, то есть его вопросы возникают спонтанно по ходу беседы. Однако в процессе подготовки к интервью журналист очерчивает определенный круг тем, которые получают развитие в форме импровизированной беседы.
Лингвистические особенности современного «звездного» интервью включают употребление вводных слов-заполнителей, личных местоимений первого и второго лица, профессионализмов и американизмов, лексики, маркированной в плане категории культуроспецифичности, разговорной лексики и сленга, интенсификаторов, повторов, фигур речи, эллиптических конструкций, усеченных форм, вопросительных предложений с прямым порядком слов и др.
Основной целью «звездного» интервью привлечение внимания массового адресата и постоянное поддержание его интереса к персоне респондента, следовательно реализация коммуникативной стратегии самопрезентации приобретает в дискурсе «звездного» интервью первостепенное значение.
