Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические предпосылки изучения лингвокультурного концепта 12
І.І. Лингвокультурологический подход к описанию концепта 12
1.2. Концепт как основная единица лингвокультурологии 14
1.3 .Методики изучения лингвокультурного концепта 31
Выводы по первой главе 41
Глава 2. Лингвокультурологическое описание концепта добрый 42
2.1. Доброта как этическая оценочная категория 42
2.2.Лингвокультурологические составляющие концепта ДОБРЫЙ 47
2.2.1 .Понятийная составляющая 48
2.2.2,Образная составляющая 65
2.2.3.Ценностная составляющая 73
2.2.3.1 .Концепт ДОБРЫЙ во фразеологии 74
2.2.3.2.Концепт ДОБРЫЙ в паремиологическом фонде 76
2.2.3.3.Концепт ДОБРЫЙ в Библии 82
Выводы по второй главе 87
Глава 3. Вариативные свойства концепта добрый 89
3.1 . Концепт ДОБРЫЙ в ракурсе социокультурных векторов 89
3.1.1 Тендерный вектор объективации концепта ДОБРЫЙ 89
3.1.2.Возрастной вектор объективации концепта ДОБРЫЙ 105
3.1.3.Статусный вектор объективации концепта ДОБРЫЙ 117
3.2.Концепт ДОБРЫЙ в речевой коммуникации персонажей художественных текстов 135
Выводы по третьей главе 156
Заключение 158
Список использованной литературы 163
Список использованных словарей и принятых сокращений 190
Список источников примеров и принятых сокращений 193
- Лингвокультурологический подход к описанию концепта
- Концепт как основная единица лингвокультурологии
- Доброта как этическая оценочная категория
- Концепт ДОБРЫЙ в ракурсе социокультурных векторов
Введение к работе
В связи с установившимся в конце XX века преобладанием антропоцентрического подхода в центре исследовательских интересов лингвистов оказался язык как сущность, тесно связанная с социальной действительностью. Антропоцентрическая научная парадигма стала основой для новых направлений в лингвистике, которые не замыкаются на изучении языка как статичной системы, а расширяют границы научных исследований до рассмотрения взаимодействия языка и общества. А.В. Кравченко считает, что «традиционное «ортодоксальное» языкознание изучает не столько язык, сколько метаязык, с помощью которого описывается сам язык - описывается соответственно тому уровню понимания, который достигнут на соответствующем историческом этапе», и говорит о «великой подмене научного объекта лингвистики, когда вместо стремления проникнуть в природу естественного языка <.. .> языкознание как наука поставила своим объектом им же, языкознанием созданный идеальный конструкт, описательную модель языка» [Кравченко 2006а: 43; см. также Кравченко 2005: 130; 20066; Hutton 1993: 165-178]. В рамках новых лингвистических направлений язык предстает не только как важнейшее средство общения и выражения мысли, но и как средство аккумуляции знаний культуры. Как уточняет Е.В. Сергеева, «научная парадигма сменяется даже не антропоцентрической, а, можно сказать, когнитоцентрической, ориентированной на человеческую мысль» [Сергеева 2001: 41]. С позиций антропологической парадигмы язык, а также взаимодействующая с ним культура рассматриваются не «в самих себе и для себя», а в тесной связи с бытием человека - с его самопознанием и осознанием мира не только как физически воспринимаемого, но и как созданной человеком духовной реальности: моральных и нравственных устоев его бытия [Телия 2005: 9].
Продуктом антропоцентрической парадигмы в лингвистике является лингвокультурология - новая филологическая дисциплина, которая изучает
5 определенным образом отобранную и организованную совокупность культурных ценностей, исследует живые коммуникативные процессы порождения и восприятия речи, опыт языковой личности и национальный менталитет, дает системное описание языковой картины мира [Тер-Минасова 2000: 18].
В рамках лингвокультурологического направления изучается концепт как знак языка и культуры, как средство и способ языковой концептуализации мира (см.: С.А. Аскольдов, Д. Болинджер, Р. Богранд, А. Вежбицкая, С.Г. Воркачев, Р. Джекендорф, В.Г. Зусман, В.И. Карасик, Н.А. Красавский, Дж. Лакофф, Р. Лангакер, Д.С. Лихачев, С.Х. Ляпин, В.А. Маслова, З.Д. Попова, O.K. Прохвачева, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, Ч. Филлмор, и мн. др.). Однако, несмотря на множество исследований, посвященных анализу разных концептов и разных аспектов концепта, остается еще немало нерешенных вопросов и лакун в изучении национальных концептосфер.
В системе представлений и знаний о мире значительное место принадлежит этическим концептам. Лежащие в их основе нравственные категории, будучи универсальными по своей природе, детерминируются культурно-исторически в рамках определенной языковой культуры, накладывающей также отпечаток на способы оформления концептов в языке.
В.И. Карасик в содержательном плане разделяет концепты на ментальные оценочные репрезентации предметов, действий, событий и качеств [Карасик 2002: 220]. Концепты-качества, как отмечает ученый, в наибольшей степени выражают оценочные признаки, и поэтому их роль в концептуальной системе той или иной культуры является ведущей. Именно концепты-качества осмысливаются как понятия в различных областях знания, хотя качественные характеристики можно вывести и при анализе предметных и событийных концептов. Концепты-качества составляют смысловое ядро картины мира и ценностной системы определенного человеческого сообщества. В этом смысловом ядре можно установить культурные доминанты, т.е. концепты особого порядка, культурогенные концепты. С точки
зрения лингвокультурологии эти концепты и определяют идентичность социальной группы или народа в целом [там же].
Актуальность исследования обусловлена интересом современной лингвистики к общей проблеме языковой концептуализации мира, а также к феноменам антропоцентрической направленности и их языковой онтологии. Лингвокультурное моделирование концептов является одним из приоритетных направлений в современной науке о языке, однако специфика функционирования концептов с точки зрения социокультурных характеристик носителей концептуальной информации в художественном тексте изучена недостаточно.
Объектом исследования является универсальный концепт ДОБРЫЙ в английской лингвокультуре как идеоэтническом варианте западного культурного языкового сообщества. Предметом исследования являются языковые средства, объективирующие концепт ДОБРЫЙ в языке.
Целью диссертации является изучение концепта ДОБРЫЙ в английской лингвокультуре с точки зрения его основных лингвокультурологических составляющих, а также в аспекте социокультурной вариативности и функционирования в художественных текстах. Поставленная цель определяет следующие задачи исследования:
Выявить понятийную, образную и ценностную составляющие концепта ДОБРЫЙ.
Рассмотреть вариативные свойства концепта ДОБРЫЙ в ракурсе социокультурных векторов (гендерного, возрастного и статусного).
Выявить основные коммуникативные функции апелляций к концепту ДОБРЫЙ в художественном тексте.
Материалом исследования послужили данные толковых, идеографических, энциклопедических, этимологических, фразеологических словарей, словарей синонимов и антонимов современного английского языка. Фактологический материал был получен в результате анализа произведений англоязычной
7 художественной литературы 18-20вв., данных англоязычных Интернет-сайтов, содержащих пословицы и афоризмы на тему доброты, и англоязычного перевода Библии. В разделах, посвященных социокультурным и коммуникативным особенностям функционирования концепта ДОБРЫЙ в художественных текстах, примеры анализировались при погружении в контекст всего произведения с учетом основных характеристик персонажей и их взаимоотношений между собой. Корпус анализируемого материала составляет 3047 примеров реализации концепта ДОБРЫЙ, что позволяет достаточно объективно судить о языковой реальности. Единица анализа — репрезентация концепта ДОБРЫЙ а) в различных словарях, б) в паремиологическом фонде английского языка, в) в Библии, и г) в художественных англоязычных текстах.
Теоретической базой исследования является ряд принципов и положений когнитивной семантики и лингвокультурологии, а именно: принцип единства и взаимовлияния языка, мышления, сознания и культуры (Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицкая, Г. Гийом, В. фон Гумбольдт, В.И. Постовалова, В.Н. Телия, Р. Якобсон и др.), положение о наличии в составе культурного концепта понятийной, образной и ценностной составляющих (С.Г. Воркачев, В.И. Карасик), принцип вариативности концептов культуры (С.Г. Воркачев).
Методы исследования. При решении поставленных в диссертации задач применялись следующие методы: концептуальный анализ (дефиниционный анализ, компонентный анализ, контекстуальный анализ, интерпретационный анализ, этимологический анализ), метод количественного подсчета и разработанный автором метод анализа содержания концепта в художественном тексте с точки зрения социокультурных характеристик персонажей.
Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что впервые исследуется концепт ДОБРЫЙ в английской лингвокультуре. Предложен новый подход к анализу лингвокультурного концепта - традиционное лингвокультурологическое описание (выявление понятийной, образной,
8 ценностной составляющих) дополняется рассмотрением фактологического материала в ракурсе социокультурных векторов (гендерного, возрастного и статусного) и с точки зрения коммуникативного функционирования репрезентантов концепта в художественном тексте. На защиту выносятся следующие положения:
Лингвокультурные концепты, рассматриваемые на материале художественных текстов, должны изучаться, в том числе, и с точки зрения социокультурных характеристик персонажей, актуализирующих их репрезентанты.
Понятийная составляющая концепта ДОБРЫЙ формируется двумя рядами признаков, базирующихся на субъект-объектных отношениях, которые обозначаются как: а) доброта - личное качество, свойство характера (субъектная характеристика) и б) доброта — особый вид отношения, проявляющийся в конкретных поступках (объектная характеристика).
Образная составляющая концепта ДОБРЫЙ имеет в основном антропоморфные очертания. Посредством репрезентантов данного концепта персонифицируются концепты СЕРДЦЕ, ПРИРОДА, СУДЬБА.
Ценностная составляющая концепта ДОБРЫЙ реализуется в понимании доброты как блага, высшего в нравственной шкале ценностей.
Концепт ДОБРЫЙ в ракурсе гендерного социокультурного вектора реализуется пониманием доброты как стереотипной женской характеристики.
Концепт ДОБРЫЙ в ракурсе возрастного социокультурного вектора расщепляется на две концептуальные плоскости, конкретизируясь а) в детском восприятии доброты как проявление, подкрепленное конкретной материальной реализацией и б) в восприятии пожилых людей как способ моральной вербальной поддержки.
Концепт ДОБРЫЙ в ракурсе статусного социокультурного вектора реализуется на субъективном уровне представлений о статусе
9 направленностью «выше <-» ниже». Проявления доброты понижают субъективный статус их объекта, поэтому объективное статусное неравенство усугубляется субъективным, ввиду чего доброта уже не воспринимается бесспорно положительным явлением. 8. Основная коммуникативная функция апелляций к концепту ДОБРЫЙ в художественном тексте - комплимент доброте как манипулятивное воздействие. Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется его вкладом в дальнейшую разработку проблем лингвокультурологии, в частности, предлагается дифференцировать представления о концепте с точки зрения социокультурных характеристик субъекта информации.
Практическая ценность исследования заключается в возможности применения полученных результатов в практике преподавания английского языка, в разработке вузовских теоретических курсов по общему языкознанию, по лексикологии английского языка, а также спецкурсов по когнитивной лингвистике, лингвострановедению и лингвокультурологии. Результаты анализа могут найти применение в лексикографической практике.
Апробация работы. Основные положения работы обсуждались в докладах на заседании кафедры английской филологии № 2 Кемеровского государственного университета. Результаты исследования на различных его этапах обсуждались на XXX, XXXI, XXXII, XXXIV научно-практических конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых КемГУ (Кемерово 2003, 2004, 2005, 2007 гг.), на XLII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно технический прогресс» (Новосибирск 2004 г.), на II и III Международных научных конференциях «Концепт и культура» (Кемерово 2006 и 2008 гг.), на V Международной научной конференции «Этногерменевтика и когнитивная лингвистика» (Кемерово 2007 г.), на пленарном заседании III (XXXV) Международной научно-практической конференции студентов, аспирантов и
)
10 молодых ученых КемГУ (Кемерово 2008), и нашли отражение в 13-ти публикациях, в том числе 1 публикация в лицензированном научном журнале «Вестник Тамбовского университета, серия «Гуманитарные науки».
Структура работы. Диссертация общим объемом 196 страниц, из которых 159 страниц основного текста, состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, включающего 246 наименований, в том числе 29 на иностранных языках, списка использованных словарей и списка источников примеров.
Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, определяются цель, задачи, методы исследования, теоретическая база, излагаются выносимые на защиту основные положения диссертационного исследования.
В первой главе - «Теоретические предпосылки изучения лингвокультурного концепта» - рассматриваются основные положения лингвокультурологического подхода к изучению концептов, уточняются ключевые термины, используемые в диссертации, определяются оптимальные методы для лингвокультурологического исследования концепта ДОБРЫЙ с учетом его социокультурной вариативности и коммуникативного функционирования.
Во второй главе — «Лингвокультурологическое описание концепта ДОБРЫЙ» - анализируется культурный фон формирования изучаемого концепта, а также исследуются его понятийная, образная и ценностная составляющие. Понятийная составляющая выделяется методами дефиниционного, этимологического и контекстологического анализа. Образный компонент концепта определяется путем выявления характерных метафорических ассоциаций. Ценностная составляющая концепта рассматривается на материале оценочных высказываний, включающих фразеологизмы, пословицы, афоризмы, а также Библейские высказывания о доброте.
В третьей главе — «Вариативные свойства концепта ДОБРЫЙ» -изучаемый феномен рассматривается с точки зрения тендерного, возрастного и
статусного социокультурных векторов, а также выявляется доминирующая коммуникативная функция обращения к концепту в художественных текстах.
В заключении обобщаются результаты проведенного исследования, определяются перспективы дальнейшего изучения концепта ДОБРЫЙ.
Лингвокультурологический подход к описанию концепта
Вопрос о соотношении и взаимосвязи языка, культуры и этноса является междисциплинарной проблемой, решение которой возможно только посредством нескольких наук, а именно философии, социологии, культурологии, стилистики, лингвистики, этнолингвистики и лигвокультурологии. Все языкознание «пронизано культурно-историческим содержанием, так как своим предметом имеет язык, который является условием, основой и продуктом культуры» [Маслова, 2001: 26]. В связи с этим в конце XX века ученые встали в тупик, так как «в науке о человеке не бьшо места самому главному - культуре» [Фрумкина 1995: 104]. Так как в большинстве случаев человек имеет дело не с самим миром, а с его репрезентациями, то мир предстает перед ним сквозь призму культуры и языка народа, который видит этот мир. Еще в 1827 г. Вильгельм фон Гумбольдт писал, что «язык, исходя из глубин духа, законов мышления и из человеческой организации в целом, все же воплощается в отдельной личности и вновь модифицируется через отдельные свои проявления», что изучение языка «не заключает в себе конечной цели, а вместе со всеми прочими областями служит высшей и общей цели совместных устремлений человеческого духа, цели познания человечеством самого себя и своего отношения ко всему видимому и скрытому вокруг себя» [Гумбольдт 1985: 383].
А.А. Потебня в работе «Мысль и язык» указывал, что «всякая наука коренится в наблюдениях и мыслях, свойственных обыденной жизни; дальнейшее ее развитие есть только ряд преобразований, вызываемых первоначальными данными, по мере того, как замечаются в них несообразности» [Потебня 1989: 55]. Ученый писал: «Многое заставляет нас предположить, что наша обыденная мысль, которая, по-видимому, только скользит по поверхности предметов и лишена всякой глубины, что даже эта мысль есть очень сложное и относительно позднее явление, составляющее результат научного анализа, предполагающее еще более поверхностную мысль. Мы можем видеть это, сравнивши отвлеченность разговорного нашего языка с поэтичностью житейского, будничного языка простонародья, обративши внимание на недостижимую для нас цельность миросозерцания в простолюдине» [там же: 181].
Лингвокультурология - сравнительно молодая филологическая дисциплина синтезирующего типа, возникшая на стыке лингвистики и культурологии и рассматривающая язык как воплощение культуры [Васильева 2001: 5]. Как заметил Ю. С. Степанов, «когда ставится задача объединить в рамках .„ единой теории данные языка и данные культуры, то, по-видимому, нельзя переносить языковую модель на предметную область культуры и, напротив, модель культуры на предметную область языка. Речь должна идти скорее о том, чтобы выработать третий более общий аппарат понятий, приложимый к лингвистической теорий, с одной стороны, и к теории культуры - с другой» [Степанов 1974: 574, см. также Степанов 1993 а].
В.Н. Телия определяет лингвокультурологию как часть этнолингвистики, посвященную изучению и описанию корреспонденции языка и культуры в их синхронном взаимодействии [Телия 1996: 217].
Г.М. Васильева считает, что возникновение и развитие лингвокультурологии в нашей стране связано с «преобладанием лингвокультурологического подхода к преподаванию иностранных языков» [Васильева 2001: 5].
В отличие от этнолингвистики [см., например, Толстой 1995], ставящей своей основной задачей исследование отношения между культурой и языком как целого и его части, лингвокультурология сосредоточена на исследовании языка и культуры как разных семиотических систем в их интерактивном взаимодействии [Телия 2005: 10].
Задачи лингвокультурологии во многих аспектах, особенно в пристальном внимании к кумулятивной функции языка, к живым процессам коммуникации, к культурным и социальным «кулисам» речедействия, тесно смыкаются с лингвострановедением [Телия 2005: 10]. Но последнее, исследуя преимущественно национальное своеобразие взаимоотношения языка и культуры, имеет конечной целью обучение иностранному языку и аккультурацию, уделяя особое внимание лингводидактике [Верещагин 1990: 49].
Предметная область лингвокультурологии - изучение взаимодействия культурного фактора в языке и языкового фактора в человеке на фоне живых коммуникативных процессов и их связи с осознанной или бессознательно проявляющейся ментальностью носителей языка, являющихся и носителями культуры [Телия 2005: 9].
В самом общем смысле задача лингвокультурологии - изучение действия «языка в человеке» [там же]. Тесно сближаясь с когнитивистикой, лингвокультурология выходит за пределы традиционной для лингвистики цели -исследование мыслительно-отражательных «следов» человека в языке на всем «пространстве» форм вербально-коммуникативного содержания и выражения языка в сферу взаимодействия языка и культуры. Она изучает «новую реальность» в русле антропологической парадигмы [Постовалова 1999], в которой языковые процессы предстают как антропометричные, соответствующие языковой и культурной компетенции носителей языка как авторов речемыслительных процедур.
Концепт как основная единица лингвокультурологии
Одной из основных единиц исследования в лингвокультурологии является концепт. Интегрирование концептом знания нескольких наук и вследствие этого его широкое использование и востребованность в когнитивной лингвистике,
лингвокультурологии, психолингвистике и в других гуманитарных науках привели к происходящему становлению самостоятельной теории концепта.
В.В. Колесов отмечает, что «концепт в целом предстает (является) в своих содержательных формах как образ, как понятие и как символ. В этом случае под концептом следует понимать не conceptus - «понятие», a conception — «зародыш, зернышко» первосмысла, из которого и произрастают в процессе коммуникации все содержательные формы его воплощения в действительности» [Колесов 1999:81].
С.Г. Воркачев утверждает, что, как и термин «когнитивные науки», объединяющий дисциплины, изучающие «язык мысли», термин «концепт» является зонтиковым [Воркачев 2003а: 5], он «покрывает» предметные области нескольких научных направлений: прежде всего когнитивной психологии и когнитивной лингвистики, занимающихся проблемами мышления и познания, хранения и переработки информации [Кубрякова 1996: 58], а также лингвокультурологии, определяясь и уточняясь в границах теории, образуемой постулатами и базовыми категориями данных дисциплин [Воркачев 2003а: 5]. Ментальные объекты, к которым отправляет имя «концепт», не обладают общим специфическим родовым признаком и представляют собой скорее «сложную сеть сходств, переплетающихся и пересекающихся» [Витгенштейн 1994: 11]. С.Г. Воркачев допускает, что, подобно множеству в математике, «концепт» в когнитологии - базовая аксиоматическая категория, неопределяемая и принимаемая интуитивно, гипероним понятия, представления, схемы, фрейма, сценария, гештальта и др. [Воркачев 2003а: 6; см. также Бабушкин 1996: 19-27; Попова 2001: 72-74; Стернин 1998а: 24-27].
Концепт в трудах современных исследователей определяется как сведения о том, что индивид воображает об объектах мира [Павиленис 1983: 241];
духовная сущность, способная обеспечить связь между разнопорядковыми идеями мира — Божественного или человеческого, отмеченная предельным душевным напряжением, направленностью на постижение смысла веры, добродетели, любви [Неретина 1995];
абстрактное научное понятие, выработанное на базе конкретного житейского понятия [Соломоник 1995: 246];
конструкт, репрезентирующий ассоциативное поле имени, но не сводимый к нему [Чернейко 1995: 80];
объект из мира «Идеальное», имеющий имя и отражающий культурно-обусловленное представление человека о мире «Действительность» [Вежбицкая 1997: 97];
оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, «квант структурированного знания» [Кубрякова 1996: 90];
конструкт, который не воссоздается, а «реконструируется» через языковое выражение и внеязыковое знание [Телия 1996: 97];
элементарная ментально организованная единица, предназначенная для хранения знаний о мире в абстрактном формате, имеющая две ипостаси -концептотипы (категориальная информация о классах объектов общечеловеческой значимости) и идиоконцепты (образы, существующие в ментальном лексиконе лингвокультурного коллектива) [Schwarz 1996: 55];
мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода [Аскольдов 1997:269];
дискретный, но весьма универсальный и многомерный феномен, который способен проникать в самые разнообразные сферы и аспекты человеческого бытия в мире, и тем самым существенно влиять на его параметры и ориентации [Ляпин 1997: 13];
понятие практической (обыденной) философии, возникающее в результате взаимодействия таких факторов как национальные традиции, религия, идеология, жизненный опыт и образцы искусства, ощущений и системы ценностей [Арутюнова 1999: 3];
ментальное, национально-специфическое образование, планом содержания которого является вся совокупность знаний о данном объекте, а планом языкового выражения - совокупность лексических, паремических, фразеологических единиц, номинирующих и описывающих данный объект [Панченко 1999: 5-6];
единица, призванная связать воедино научные изыскания в области культуры, сознания и языка, так как он принадлежит сознанию, детерминируется культурой и опредмечивается в языке [Слышкин 2000: 9];
спонтанно функционирующее в познавательной и коммуникативной деятельности индивида базовое перцептивно-когнитивно-аффективное образование динамического характера, подчиняющееся закономерностям психической жизни человека и вследствие этого по ряду параметров отличающееся от понятий и значений как продуктов научного описания с позиций лингвистической теории [Залевская 2001: 39];
микромодель культуры [Зусман 2001:41];
Доброта как этическая оценочная категория
Доброта - это этическая, философская и религиозная категория. Понятие доброты соотносится с понятиями добра и добродетели. В «Философском энциклопедическом словаре» доброта - качество человека, выражающее его способность и стремление делать людям добро. Противоположность доброты — злобность [ФЭС 1997]. В обыденном сознании под добротой подразумеваются такие качества личности, как мягкость, предупредительность, заботливость, способность к сочувствию.
Понятие добродетели в античности, в том числе во времена Аристотеля, еще не имело специфически морального смысла, то есть еще не понималось, в частности, как делание добра другому человеку. Оно означало просто добротность, соответствие некоей вещи, явления своему назначению. В этом смысле и говорилось, например, о добродетели коня, плотника, глаза и т.д. Под добродетелью понималось вообще наилучшее состояние, все, «что имело преимущественную значимость для индивида или вещи, будь то практического, нравственного, интеллектуального или физического свойства» [Фрагменты 1989: 197, 247]. Поэтому выражения «совершенная деятельность» и «деятельность, сообразная с добродетелью» означали одно и то же. «Прекрасного и благого достигают те, кто совершает правильные поступки» [Аристотель 1984: 1099]. При этом благо не есть то, что лежит за этими поступками в конце, а то, что приобретается лишь по их завершении. Оно присутствует в самих поступках. Добродетельный человек - это тот, кто поступает наилучшим образом не вообще, а с учетом сложившихся обстоятельств [Гуссейнов 2005].
Доброта, понимаемая как милосердие и сострадание, заложена в этической традиции и часто употребляется, например, в истории этики для обозначения и характеристики нравственных чувств человека. В милосердии человек «призван осуществить нравственный идеал» [Апресян 2001: 262].
В этике А. Шопенгауэра доброта и сострадание являются центральными категориями для обозначения состояния совместного переживания людьми испытаний, выпадающих в жизни на долю всех и каждого. Совместные страдания вызывают в людях чувства взаимной симпатии, необходимые для выживания в мире. Чувство сострадания выступает у Шопенгауэра «первофеноменом морали»: «учитывай только его (человека) страдания... тогда будешь чувствовать постоянное родство и симпатию к нему... будешь ощущать... то самое сострадание, которое одно только и есть агапе (любовь)» [Шопенгауэр 1992: 11-12].
В обыденном моральном сознании диапазон содержания понятий «доброта», «жалость» и «сострадание» соединяет в себе способности человека к соучастию, сочувствию, сопереживанию другим людям не только в горестях, но и в радости [Гуссейнов 2005].
Английский философ Дж. Мур, прославившийся своим фундаментальным анализом этических понятий, полагал, что этики в своих дефинициях фактически определяют не добро само по себе, а отдельные виды добра. Добро как таковое отождествляется с какой-либо частной его разновидностью, например, совершив некий добрый поступок, человек может быть назван «добрым» [Мур 1999].
Несмотря на кажущуюся безусловную, на первый взгляд, положительность качества доброты в человеческом сознании, эта этическая категория расценивается в философии не совсем однозначно.
Р.Г. Апресян отмечает, что действительное пространство милосердия и доброты обнаруживается в практических отношениях между людьми [Апресян 19956]. В реальных отношениях возникают ситуации, в которых добро творится не столько во имя идеала, принципиально или из чувства долга, сколько из эгоистических побуждений, из желания заслужить уважение, понравиться, развлечься, получить поддержку, установить связи и т.п. Это ситуации, в которых уместно говорить о мнимой доброте. Существует мнение, что доброта и благодеяние всегда мнимы, что эти проявления — результат только лишь непонимания действительных причин поведения. Так считал, например, Гольбах, для которого понятие «бескорыстный поступок» было всего лишь логической ошибкой, ибо природа человека такова, что в каждом действии человек преследует свой себялюбивый интерес [Гольбах 1934: 307].
Р.Г. Апресян выделяет три типа мнимого благодеяния и доброты [Апресян 19956: 312]. Во-первых, это доброжелательность апробативного порядка. Она выражается в надежде на одобрение и благодарность других. Позитивная санкция милосердного поступка со стороны общественного мнения является его единственным мотивом. Но как только оказывается, что поступок, совершаемый ради одобрения, может остаться незамеченным, непонятым, непринятым, от готовности творить добро не остается и следа. Внешне добродетельное деяние оказывается сориентированным не на того, кому оно по своему видимому содержанию предназначается, а на того, кто может его оценить.
Во-вторых, особая форма себялюбивого проявления доброты связана с разумно-эгоистической позицией в нравственности. Явно подразумевая, что совершение блага другому является средством достижения собственного блага, она, как правило, обнаруживает себя в рафинированном виде: «страдание других людей вызывает страдание в моей душе; я сострадаю страдающим не только из симпатии к ним, но и из антипатии к страданию, из желания не страдать, из желания быть счастливым» [там же].
Концепт ДОБРЫЙ в ракурсе социокультурных векторов
Принятый в лингвистике антропоцентрический подход к языку предполагает усиленное внимание ко всем параметрам человеческой личности, отражающимся в языке. В связи с этим существенно возрастает значимость индивидуальных параметров личности. Тендер, понимаемый как культурно обусловленный и социально воспроизводимый феномен, представляет один из таких параметров [Кузнецова 2005: 6, см. также Кирилина 1998, 1999а, 19996].
При всех различиях культурных систем прослеживаются универсальные черты, свойственные тендерным представлениям, зафиксированным в сознании носителей языка. В англоязычной культуре присутствуют определенные тендерные стереотипы, определяющие поведение и роль женщин и мужчин в различных ситуациях. Под тендерным стереотипом понимается вербализованный концепт, содержащий всю реально-существующую и ассоциируемую информацию о мужчине либо женщине, вырабатываемый культурой и обществом, который имеет форму схемы, с помощью которой идет процесс обработки поступающей информации и регулировка социального поведения индивида в условиях коммуникативной ситуации [Каменева 2005: 12].
Комплекс лингвистических методов анализа позволил установить, что в художественных текстах часто встречаются контексты, в которых тендерный фактор выдвигается на одну из ведущих позиций. В эпизодах, в которых затрагивается тема, например, внутрисемейных отношений, широкое отображение находит наиболее известный социальный статус женщины - статус матери, причем ее ключевыми чертами характера выступают добро и милосердие. В данных контекстах наиболее частотны случаи объективации концепта ДОБРЫЙ.
Так, например, нередко характер и поступки молено понять только с материнской позиции, свойственной женщинам:
What people therefore saw of her in a cursory view was very little; in truth, mainly something that was not she. The woman herself was a conjectural creature who had little to do with the outlines presented to Sherton eyes; a shape in the gloom, whose true quality could only be approximated by putting together a movement now and a glance then, in that patient attention which nothing but watchful loving-kindness ever troubles herself to give [Hardy] (При мимолетном взгляде на нее мало что можно было увидеть, вернее, в ней видели то, чем она не была. Вероятно, эта женщина сама по себе мало имела общего с тем образом, в котором она предстала перед Шертоном; очертание во мраке — ее сущность могла быть понята только путем сопоставления ее движений и взглядов, но на такое внимание способен только женский внимательный добрый взгляд)
- Сложное существительное loving-kindness олицетворяет безымянную женщину (на это указывает возвратное местоимение herself), способную интуитивно распознать сущность человека, только лишь наблюдая за его поведением, и отнестись к нему с материнской добротой.
При необходимости заручиться поддержкой женщины в обращении к ней адресант может апеллировать к ее доброте, то есть концепт ДОБРЫЙ обладает характеристикой должного, неотъемлемого женского качества:
Dear Miss Briggs, the kindest heart in the world, as yours is, will pity and sympathize with me and excuse me. With tears, and prayers, and blessings, I leave the home where the poor orphan has ever met with kindness and affection [Thackeray] (Дорогая мисс Бриге, столь нежное сердце, как ваше, отнесется с жалостью и сочувствием ко мне и простит меня. Обливаясь слезами и вознося к небу молитвы и благословения, покидаю я тот дом, где бедная сирота встречала всегда ласку и любовь [Теккерей 1960 (I): 216]). — Выражение «the kindest heart in the world» является комплиментом, целью которого является стремление заручиться хорошим отношением той, к кому он адресован. Автор высказывания, обращаясь к женщине, инстинктивно понимает, что, только взывая к доброте, заложенной природой в женскую натуру, можно добиться понимания и сочувствия.
