Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Функционально-прагматическая категория адресации в рамках коммуникативного типа организации дискурса
1.1. Постановка проблемы 11
1.2. Понятие "дискурс" 12
1.2.1. Способы организации дискурса 19
1.2.2. Коммуникативный способ организации дискурса 22
1.2.3. Коммуникативные составляющие дискурса 23
1.2.4. Дискурс. Текст 24
1.2.5. Ситуация коммуникации 26
1.2.6. Участники акта коммуникации - субъекты дискурса 28
1.3. Категория адресации 33
1.3.1. Приглагольные местоимения 2-го лица 37
1.3.2. Обращение как лингвистическая проблема 43
1.3.3. Другие средства адресации 51
1.4. Адресация как функционально-прагматическая категория 53
1.4.1. Функции категории адресации 55
1.5. Категория адресации как перформативный речевой акт 58
1.6. Категория адресации как социокультурный компонент дискурса 60
Выводы по первой главе 63
ГЛАВА II. Стратегии использования средств дресации в коммуникативном дискурсе
2.1. Методика исследования функционально-прагматической категории адресации 66
2.2. Функционирование категории адресации в бытовых рамках коммуникативного дискурса 69
2.2.1. Стратегии использования средств адресации в дискурсе художественного произведения 70
2.2.1.1. Контактные стратегии использования категории адресации 73
2.2.1.2. Статусно - ролевые стратегии коммуникантов 77
2.2.1.3. Индивидуальные стратегии говорящих в коммуникативном дискурсе 89
2.2.1.4. Косвенный речевой акт как коммуникативная стратегия 93
2.3. Функционирование категории адресации в институциональных рамках коммуникативного дискурса 96
2.3.1. Стратегии использования категории адресации в дискурсе выступлений политических лидеров 97
2.3.2. Стратегии использования категории адресации в дискурсе заседаний Европарламента 101
2.3.3. Стратегии использования категории адресации в дискурсе заседаний Государственной Думы 107
2.3.4.Стратегии использования категории адресации в дискурсе интервью 111
2.4. Структура функционирования категории адресации в коммуникативном дискурсе 120
Выводы по II главе 123
Заключение 125
Список использованной литературы 128
Список источников примеров и их условные обозначения 143
- Участники акта коммуникации - субъекты дискурса
- Категория адресации как социокультурный компонент дискурса
- Стратегии использования средств адресации в дискурсе художественного произведения
- Стратегии использования категории адресации в дискурсе выступлений политических лидеров
Введение к работе
Начиная со второй половины 20-го века, в лингвистике наблюдается поворот от изучения языка как системы систем к деятелыюстному плану его существования - лингвистике коммуникации. В центре внимания лингвистической науки оказывается человек с его психическими, социальными и этнокультурными характеристиками, развивается коммуникативный подход к языку, изучающий "функционирование языка в его специфических социальных условиях" (Степанов, 1981: 85). В русле коммуникативной лингвистики успешно развиваются в последнее время теория высказывания Э. Бенвениста (Бенвенист, 1974), теория интеракции К.Кербрат-Ореккиони (Kerbrat-Orecchioni, 1992), теория дискурсивного анализа Т. ван Дейка (ван Дейк, 1989), Ж.-М. Адама (Adam, 1999), Ж. Мэнгено (Maingueneau, 1987, 1997), П.Шародо (Charaudeau, 1992). Продолжает привлекать внимание теория речевых актов Д. Остина (Остин, 1986), Дж. Серля и Д. Вандервекена (Серль, Вандервекеи, 1986; Vanderveken, 1992). Русская лингвистическая школа представлена трудами М.М.Бахтина (Бахтин, 1986), А.А.Леонтьева (Леонтьев, 1969), Н.Д.Арутюновой (Арутюнова, 1976, 1981, 1999), В.З. Демьянкова (Демьянков, 1994, 1995) и других исследователей, работающих в этом направлении.
Теоретической основой для развития коммуникативного подхода к языку является положение о коммуникативной сущности языка и его функциях. В лингвистике существует несколько типологий функций языка, основанных на различных подходах к его употреблению. Среди базовых функций выделяются коммуникативная, когнитивная, эмоциональная, мета-языковая. Психолог и лингвист К.Бюлер выделяет 3 функции: экспрессивную, репрезентативную и функцию обращения (апеллятивную), соотносимую со слушателем (Бюлер, 2000). Особенность апеллятивной функции и, тем самым, ее важность для коммуникативного подхода определяется тем,
что она направляет внимание на анализ способов, механизмов и эффектов речевого воздействия общающихся друг на друга в процессе коммуникации.
Объект исследования - функционально-прагматическая категория адресации. Эта категория рассматривается в связи с различными способами представления адресата в коммуникации.
Предметом исследования являются средства выражения категории адресации в коммуникативном дискурсе.
Актуальность работы определяется общелингвистическим интересом к процессу коммуникации и факторам его обуславливающим, а также продуктивностью комплексного подхода, сочетающего в себе анализ языкового явления в различных параметрах. Средства адресации являются важным организующим элементом коммуникации и во многом определяют ее успешность. Следовательно, знание об особенностях выражения категории адресации в различных дискурсивных образованиях позволит избежать коммуникативных сбоев, как при построении дискурса, так и при его восприятии, что особенно важно в современных условиях международной интеграции.
В исследовании делается акцент на коммуникативном характере категории адресации, рассматриваются стратегические принципы ее использования в построении дискурса, выявляется зависимость корпуса средств адресации от статусно-ролевых особенностей коммуникантов, рассматриваются особенности выражения категории адресации в зависимости от ситуации коммуникации, в которой реализуется коммуникативный способ организации дискурса.
Целью данного исследования является выявление стратегий использования средств адресации, которые отражают функционально-прагматические характеристики категории адресации. Для достижения основной цели исследования предполагается решить следующие задачи:
*
определить лингвистический статус коммуникативно-прагматической категории адресации;
определить структуру коммуникативно-прагматической категории адресации;
выявить семантико-прагматичсские особенности коммуникативного способа организации дискурса;
определить типы средств адресации в коммуникативном способе организации дискурса;
выявить типы коммуникативных стратегий говорящего в процессе адресации.
Категория адресации выделяется в системе адресованности своей способностью эксплицитно указывать на собеседника. Она представлена средствами адресации, рассматриваемыми как система высказываний, которыми располагает говорящий для обозначения слушателя. Средства адресации изучались как русскими, так и зарубежными лингвистами. A.M. Пешков-ский (1938), А.Г. Руднев (1968), В.П.Проничев (1971), Г.В. Рыбаков (1982), Л.П. Рыжова (1982), Д. Перре (1987), Ф. Браун (1988) и другие исследовали, в основном, обращения. В.Е.Гольдин разделил средства адресации на первичные и вторичные способности представления адресата. К прямым вербальным средствам адресации исследователем отнесены обращения и специальные метатексты, то есть высказывания или группы высказываний, сообщающие об адресации кому-либо других высказываний. В группу вторичных средств вошли элементы 1-го и 2-го лица, вводные слова. Они подчеркивают ориентированность содержания речи на адресата, однако предполагают, что он уже выделен в ситуации общения, и с ним уже установлен контакт (Гольдин, 1987:49-63).
Новизна работы заключается в выделении функционально-прагматической категории адресации, объединяющей разноуровневые средства языка, служащие для установления контакта с адресатом; в системати-
зации всех элементов адресации и установлении механизмов функционирования этих средств в коммуникативном способе организации дискурса.
Теоретическая значимость состоит в развитии оснований функционально-семантической грамматики и прагмасемантики в аспекте категоризации деятелыюстного статуса языка, конкретизации данных и представлений, связанных с типологией персонального дейксиса как одного из цен- тральных компонентов коммуникативной функции языка.
Практическая значимость исследования определяется его актуальностью. Полученный материал может быть использован в спецкурсах по теории коммуникации, дискурсивному анализу и речевому этикету. Результаты работы могут быть полезны в преподавании практики языка, в целях лучшего понимания особенностей дискурса и его производного - текста. На защиту выдвигаются следующие положения.
Средства адресации, эксплицитно указывающие на адресата, составляют категорию адресации - коммуникативную (функциональную) категорию, выполняющую задачу организации коммуникации.
Составляющими категории адресации, помимо обращения-имени, являются местоимения, организующие коммуникативное взаимодействие, глагольные слова-фразы 2-го лица, адресные метатексты, междометия.
Статус обращения - речевой падеж имени существительного. В процессе порождения высказывания он реализуется на этапе речевой актуализации высказывания.
Выбор средств адресации обусловлен составляющими дискурса, такими как ситуация коммуникации, статус коммуникантов, канал связи. Этот выбор носит социальный характер.
Выражение категории адресации носит стратегический характер, в основе которого лежат интенции коммуникантов. Эта категория реализуется в рамках коммуникативного дискурса, предполагающего непосредственное общение, речевое взаимодействие и воздействие.
6. Категория адресации воплощает стратегии разных уровней: контактные, статусные и персональные. Контактные стратегии выявляются исходя из места средства адресации в высказывании; статусные проявляются в лек-сико-семантическом значении средства адресации; персональные вычи-тываются из контекста и вносят имплицитный смысл в значение средств адресации.
Основным методом исследования является анализ коммуникативного дискурса. Анализ дискурса как метод лингвистического исследования обязан своим развитием идее М.М.Бахтина о том, что лингвистика не должна ограничиваться рамками предложения. По его мнению "... можно расширить лингвистический анализ, как бы трудно это не было, за счет привлечения точек зрения, чуждых, на первый взгляд лингвистике" (Бахтин, 1986: 59). Такое "привлечение" дало толчок тому, чтобы рассматривать анализ дискурса как самостоятельный лингвистический подход, который, кроме подтверждения своей практической значимости, подвергается критике. Анализ дискурса упрекают в том, что он не имеет своих собственных категорий и правил, а "заимствует их из языка, обрамляя их в исторические, психологические и социальные рамки" (Maingueneau, 1991: 6). Другие лингвисты рассматривают дискурс только как составную часть прагматики, так как он не является " существенной лингвистической категорией и не заслуживает специального исследования" (Moeschler, Reboul, 1998: 185). Неприятие анализа дискурса идет от многозначности самого понятия "дискурс (discours)", а также понимания под этим словом метода анализа при наличии другого его названия "анализ дискурса" (analyse du discours). При рассмотрении дискурса как единицы высшего лингвистического уровня (предложение D высказывание / текст дискурс), он становится объектом исследования, тогда как "анализ дискурса" - методом его исследования, который понимается как "описание закономерностей в языковых реализациях, используемых людьми для сообщения значений и интенций " (Демьянков, 1995:
282). Несмотря на критику, адресованную дискурсу, теория продолжает развиваться, так как именно анализ дискурса связан с феноменом человека. Анализ дискурса представляет совокупность взаимосвязанных дисциплин, соотносящих язык с социальными, историческими, психологическими основаниями: прагматикой, психолингвистикой, когнитивной лингвистикой, социолингвистикой. Такое обширное поле деятельности дискурсивных исследований может рассматриваться как неоспоримое доказательство эволюции теории дискурса и легитимности его лингвистического статуса (Adam, 1999: 33-34).
Среди других методов, нашедших свое применение в диссертационном исследовании, следует упомянуть: наблюдение, аналитическое описание, контекстологический анализ.
Исследование осуществляется на материале французского и русского языков без проведения сравнительного анализа, что отражает общетеоретический подход к проблеме. К тому же выявление стратегий использования категории адресации на иностранном языке более объективно, если существует представление о таковых в родном языке.
Фактический материал подобран из публикаций отчетов заседаний Европарламента и Государственной Думы, теле-, радио-, журнальных интервью, протоколов речей политических деятелей, художественных произведений французских и русских авторов второй половины XX века.
Выводы, полученные в процессе работы, верифицировались информантами-франкофонами: Анри Барнабо - консультант по сельскому хозяйству при Администрации Кемеровской области (высшее образование, 45 лет), Эмили Нусбомер (г. Страсбург, среднее специальное образование, 22 года), Элиз Бовалле (г. Гренобль, среднее специальное образование, 20 лет), Пьер Мишель (г. Брюссель, высшее образование, 24 года) - лекторы кафедры французской филологии.
Работа состоит из введения, двух глав и заключения.
Во введении ставятся цели и задачи, определяется объект и предмет исследования, характеризуется метод исследования материала, а также обосновываются положения, выносимые на защиту.
Первая глава представляет собой обзор подходов к понятию "дискурс", сложившихся в лингвистической науке, формулируется определение, релевантное для данного исследования, характеризуются составляющие дискурса и способы его организации. Во второй части первой главы дается определение категории адресации как коммуникативной категории, характеризуются составляющие этой категории, дается интерпретация теории лица, лежащего в основе категории адресации, а также свойств этой категории в контексте дискурсивного подхода, описываются функции средств адресации в высказывании и их социокультурные характеристики.
Во второй главе рассматривается понятие стратегии, дается его релевантное определение, выделяются основные и вторичные стратегии категории адресации. На материале аудио- и видеоматериалов, парламентских стенограмм, публикаций в современной прессе, художественных произведений рассматриваются особенности выражения категории адресации в различных текстах институционального и персонального характера.
Главы заканчиваются выводами, содержащими синтез результатов проведенного исследования.
В заключении подводится итог проделанной работы, определяются перспективы исследований в данной области.
Материалы диссертационного исследования были апробированы на Региональных научных семинарах «Систематика языка и речевой деятельности» (Иркутск 2001,2002), ежегодной апрельской конференции студентов и молодых ученых (Кемерово, 2000), международной конференции, посвященной юбилею Н.В.Феоктистовой (Кемерово, 2003). Результаты работы отражены в 5 статьях.
Участники акта коммуникации - субъекты дискурса
«Дискурс переводит процесс развертывания предложения или текста на высший мотивационный уровень - уровень структуры языковой личности» (Винокур, 1993: 30). По определению В.З.Демьянкова (1995: 284), «отношение к другому человеку не является производным, а составляет суть дискурса. Этот «другой» не бесформен: весь смысл циркулирует между определенными жизненными позициями». Дискурс ведут личности, принимающие на себя определенные коммуникативные роли, которые «регулируют течение дискурса в общих и личных целях» (Сусов, 1989: 10). Речевое поведение личности обусловливается многими факторами, которые подразделяются на интрасубъективные, внутренне присущие личности (пол, возраст, физическая конституция, профессия и т.д.), и экстрасубъективные, то есть внешние детерминаторы (партнер по общению, нормы речевого поведения) (Пушкин, 1989). Межличностное взаимодействие построено на реализации участниками коммуникации интеракциональных интенций - языковых действий, совершаемых коммуникантами, чтобы достичь цели, иначе -стратегий, а также тактик и всевозможных приемов, обеспечивающих успешность речевого акта. Т.Г. Винокур так описывает деятельность говорящего: «Высказывание осуществляется вследствие проделанного говорящим вербального отбора [...]. Говорящий совершает вербальный отбор в жестких условиях преодоления альтернативы, которая являет словесный состав высказывания в двух возможных стилистических видах - нейтральном или маркированном. Акт предпочтения одного средства другому - это и есть сам говорящий «образ автора» данного высказывания» (Винокур, 1989:17-18).
Вслед за Т.Г.Винокур, мы рассматриваем участников коммуникации как говорящего и слушающего. Причем схема акта коммуникации, данная этим исследователем, отражает коммуникативную роль слушающего, которая понимается как гносеологическая: через восприятие осуществляется процесс познания (Винокур, 1993: 80).
Е.В.Падучева, исследуя речевое высказывание, предлагает принять в качестве прагматических переменных коммуникации Я и Сейчас, в качестве зависимых переменных Ты и Здесь (с оговоркой - Мир). Эта зависимость осуществляется через понятие референции, а референция постулирует наличие собеседника. (Падучева, 2001). Таким образом, коммуникация происходит при наличии говорящего и слушающего, следовательно, это всегда диалог, последовательность речевых действий организованного или спонтанного характера, в котором встречаются и выражаются в речевом поведении интенции говорящего и слушающего. Но также коммуникация не может состояться при отсутствии следующих предпосылок: наличие у говорящего и слушающего общего фона знаний о мире; наличие у них общей оперативной памяти, касающейся данного диалога; наличие у говорящего и слушающего общего поля зрения (Clark, Murphy, 1987: 769).
Для успешной коммуникации важно также осознание статуса и роли друг друга как психосоциальных личностей. «Статус - это понятие, связанное со стратификационной вариативностью языка, роль - с вариативностью ситуативной» (Ретунская, Широкогорова, 1982: 101). Следовательно, статус определяется наличием постоянных социальных характеристик, а роль -только коммуникативным поведением в данной ситуации. К статусным характеристикам коммуникантов относятся возраст, половая принадлежность, профессиональная принадлежность, а к ролевым - должность, функции, выполняемые в обществе, дома, на работе.
Задача адресата (воспринимающего) не менее важна для успешного построения дискурса. Ю.С.Степанов подчеркивает, что конституирующая черта дискурса состоит в том, что он предполагает и создает своего рода идеального адресата (Степанов, 1995: 38). «Чтобы язык мог быть средством общения, за ним должно стоять сходное понимание реальности» (Леонтьев, 1997: 780). Задача воспринимающего - подтвердить готовность к общению. Его реакцию Е.Ф.Тарасов называет обратной связью, которая позволяет регулировать речевое сообщение и учитывать реакцию аудитории (Тарасов, 1983: 620). В процессе речевого общения человек принимает на себя то роль слушающего, то роль говорящего, что обуславливает стратегическое регулирование его коммуниативного поведения.
Е.Ф.Тарасов вводит в структуру акта коммуникации еще одного участника - наблюдателя. По его мнению, термины Объект и Субъект речевого воздействия правомерно употреблять только в том случае, если принять допущение о наличии наблюдателя (Тарасов, 1983: 570). Таким наблюдателем может быть лицо, присутствующее, но не участвующее в диалоге, а также тот, на кого диалог не рассчитан - «подслушивающий».
П. Шародо подчеркивает, что коммуниканты присваивают языковую идентификацию, которая не идентична психосоциальной, и различает два типа идентификации коммуникантов.
А. Партнеры речевого акта, социальные и психологические существа, внешние по отношению к акту коммуникации, но вписывающиеся в него, определенные рядом идентифицирующих черт, уместность которых зависит от рассматриваемого коммуникативного акта. Один из этих партнеров - это говорящий-передающий, который производит акт коммуникации. Другой -собеседник-принимающий, который интерпретирует речь говорящего и реагирует.
Б. Протагонисты высказывания, внутренние по отношению к речевому акту, которые определяют себя в процессе дискурсивного поведения. Один из них - это говорящий-высказывающий, реализующий дискурсивные намерения говорящего, другой - собеседник-получатель, которому говорящий выделяет определенное место внутри своего дискурса (Charaudeau, 1992:643-644). Схема 1 демонстрирует акт коммуникации. Здесь говорящий и принимающий - психосоциальные существа, которые, вступая в коммуникацию, становятся протагонистами коммуникативного акта - высказывающим и получателем.
Между получателем и принимающим, с одной стороны, и передающим и высказывающим, с другой, соотношения не одинаковы. Получатель зависит от говорящего, а принимающий от самого себя. Эта разница очевидна, если сравнить ситуацию коммуникации интерлокутивного характера, когда передающий (высказывающий)/(получатель) принимающий находятся в том же моменте речи, и монолокутивную ситуацию, когда передающий (высказывающий)/(получатель) находятся в предшествующем периоде времени, а принимающий в последующем. Подобная коммуникация существует в письменной речи, когда момент получения адресатом информации отсрочен, однако как получатель, он предусматривается адресантом.
Помимо особого статуса во взаимодействии, которым наделяются говорящий и слушающий, важно то, что всякий получатель сообщения является в то же время его потенциальным отправителем (Kerbrat-Orecchioni, 1980). Следовательно, для поддержания коммуникации партнеры должны учитывать интересы и личностные характеристики друг друга. Важно также, что они оказывают влияние друг на друга.
Э.Бенвенист считает, что всякое высказывание, предполагающее говорящего и слушающего, а также намерение первого каким-либо образом повлиять на второго, встречается, прежде всего, не только в многочисленных и разнообразных устных дискурсах, но также и в письменных, воспроизводящих устный дискурс и заимствующих у него обороты и цели (например, переписка) (Бенвенист, 1974).
Категория адресации как социокультурный компонент дискурса
В рамках каждой национальной культуры существуют свои правила коммуникативного поведения, выполнение которых зависит от уровня коммуникативной компетенции субъектов. С.Муаран (Moirand, 1982) выделяет четыре важных компонента коммуникативной компетенции: лингвистический, подразумевающий знания фонетических, лексических, грамматических текстовых моделей языковой системы; дискурсивный - знание речевых моделей, типов речи, владение ими в различных коммуникативных ситуациях; референтный - владение определенным опытом, представление о предметах и явлениях окружающего мира; социокультурный - знание общественных правил и норм взаимодействия между индивидуумами, знание истории и культуры. "Речь всегда погружена в этническое и социальное окружения, и рече-производитель [...] интересуется, прежде всего, вопросом о том, как связана форма передачи информации с природой и анализом различных видов социальных отношений в той или иной этнокультурной общности" (Сафаров, 1991: 106). Таким образом, существует взаимосвязь между коммуникативным поведением языковой личности и ее национально-культурной принадлежностью. Эта связь прослеживается в психологическом типе личности, распространенном в данном социуме, социальной среде и общественном строе, традициях, обычаях, то есть всем том, что создает культурный портрет нации.
Так как набор лингвистических стереотипов, характеризующих этот портрет, напрямую зависит от говорящей личности, интегрирующей себя в социокультурные рамки, средства адресации, а также стратегии и тактики их выбора зависят от принятых в данном обществе правил коммуникативного взаимодействия. Это своего рода законы, выработанные обществом, нормы социального поведения, оформленные в этикете. Ы.И.Формановская определяет речевой этикет как "социально заданные и национально специфичные регулирующие правила речевого поведения в ситуации установления, поддержания и размыкания контакта коммуникации в соответствии с их статусно-ролевыми и личностными отношениями в официальной или неофициальной обстановке общения" (Формановская, 2002:171).
. Основной функцией речевого этикета считается контактоустанавли-вающая. Этикет отражает доброжелательные отношения партнеров, он связан с вежливостью, которая позволят говорящему демонстрировать внимание к собеседнику, интерес к его делам, сопереживание, готовность помочь. Речевой этикет связан с национальными культурой, обычаями, ритуалами, речевым национально специфическим поведением, тогда как само явление речевого этикета у разных народов - функционально-семантическая и прагматическая универсалия (Формановская, 2002:129).
Средства адресации создают этикетное обрамление сообщаемой информации. Как отмечает В.Е.Гольдин, "этикетное общение обладает модальностью соответствия" (Гольдин, 1987: 74). Достижение соответствия обусловлено этикетными действиями партнеров по общению, которые выражают свои представления о ситуации коммуникации и статусно-ролевых характеристиках партнеров. Культурные и этикетные особенности использования средств адресации в различных языках разнообразны. Например, в европейских языках (английском, французском, итальянском и др.) широко распространены обращения monsieur/madame (mister/madam - англ.), тогда как в русском языке такое идентифицирующее обращение господин только начинает укореняться, так как существовавшее "товарищ" не отражает реалии современного общества. Адресация ты - Вы демонстрирует более строгие рамки в русском и возможность отступления от них во французском и итальянском, в английском же языке оно унифицировано {you). М.А. Оли-кова отмечает, что обращение к родителям по имени характеризует американский социум и свидетельствует о демократизации языка, это же явление редко встречается в Англии (Оликова, 1979: 23). А. Вежбицкая подчеркивает: "Изучение и описание особенностей лингвистических единиц облегчается, таким образом, использованием культурных сценариев, что позволяет находить более широкие обобщения в области дискурсивных стратегий" (Вежбицкая, Годдард, 2002: 126).
Однако, несмотря на видимые различия в речевом поведении говорящих, принадлежащих к разным культурным сообществам, мы склонны придерживаться точки зрения Е.М. Верещагина, утверждающего, что "сверхзадачи могут быть универсальны, а тактики могут быть производны от национальной культуры" (Верещагин и др. 1992: 87). Понимая сверхзадачу как стратегию использования той или иной лингвистической категории, мы подходим к рассмотрению стратегий в коммуникативном дискурсе как универсальных для большинства языков, в то время как тактики представляются как культурно обусловленные. Конечно, универсальность не означает идентичность. Тот факт, что мы обнаруживаем закономерности в каких-либо языках, не означает, что они абсолютны, так как мы рассуждаем с точки зрения нашего языка. "Наблюдатели, которые смотрят на это с точки зрения другой культуры, вероятно, обнаружат что-то другое" (Вежбицкая, 2001: 41). Тем не менее, закономерности порождения высказывания показывают наличие обще языкового стратегического этапа выбора лингвистических единиц, что дает нам право рассматривать стратегии как универсальную ступень в создании высказывания.
Стратегии использования средств адресации в дискурсе художественного произведения
В теории коммуникации, в частности, интеракции, текст художественного произведения относится к дискурсу как вид к роду. По мнению Ж.Пейтар, он является дискурсом, так как объединяет группы фраз, группы высказываний и реализуется через обширное сочетание этих групп (Paytard, 1992:60).
П.Шародо говорит о художественном тексте как продукте различных типов дискурса, где коммуникативный дискурс проявляется в том случае, если наблюдается вмешательство автора, его обращенность к читателю. В этом смысле верно замечание М.М.Бахтина: "Роман - это социальное многообразие речевой деятельности [...], система, в которой дискурс автора представляет и включает другого" (Бахтин, 2000: 118). Чтобы понять контекст определенного речевого события, "говорящий и слушающий, пишущий и читающий должны обладать общими фоновыми знаниями, которые включают не только языковые знания, но и сведения исторического, культурного и социального характера" (Александрова, 1996: 4). Способность читателя интерпретировать литературный текст на основе собственного жизненного опыта и знания литературной традиции, под которой понимается соответствие коммуницируемой знаковой структуры системе литературных жанров и ее традиционное место в ней, объясняется тем, что коммуникативная природа литературы предполагает наличие: 1) коммуникативной цепи, состоящей из отправителя информации, коммуниката (текста) и получателя; 2) знакового характера коммуниката, требующего кодирования знакового текста отправителем и их декодирования получателем; 3) системы обусловленности применения знаков, то есть ее соотнесенности с внешней реальностью и с художественной традицией как системой принятых литературных конвенций (Ильин, 1983: 127). Соотнесенность с внешней реальностью дает возможность рассмотреть художественный текст как дискурсивное образование, основанное на коммуникативном взаимодействии персонажей. Дискурс создается, прежде всего, как особое ментальное пространство, особый ментальный мир, за которым следует отбор языковых средств. Следуя давно известной в логике теории возможных или альтернативных миров, художественное произведение может восприниматься как возможная модель, воспроизводящая действительность, как коммуникация, а, следовательно, как дискурс. Альтернативный мир, таким образом, трактуется не как метафизическое понятие о потустороннем нереальном мире, а как теоретико-познавательный прием для более полного и адекватного описания реального мира (Целищев, 1977: 37).
Я. Хинтика рассматривает возможные миры как возможные развития событий. При этом "необходимость приравнивается к истинности в каждом возможном мире, а возможность - к истинности в одном из возможных миров" (Хинтика, 1980: 228). Понятие истинности в возможном мире и составляет основу анализа средств адресации в дискурсе художественного произведения. Создавая его, автор опирается на уже существующие знания о мире, о реалиях действительности. Он вкладывает эти знания в своих персонажей, наделяет их поведенческими навыками, базируясь на знании о возможном поведении человека вообще. Следовательно, средства адресации, используемые в литературном произведении, будут взяты из реальных знаний о правилах этикета, статусных взаимоотношениях, соответствующих описываемой эпохе, тенденциях развития языка.
Диалогичность, являющаяся признаком коммуникации, имеет, по мнению ряда исследователей, особые черты в художественном произведении. Лингвисты, рассматривающие художественный диалог как типизацию разговорной речи, говорят о сгущении, концентрации специфических черт естественной речи, при этом отдельные ее особенности (устная форма, мимика, жест) не могут проявляться в художественном диалоге непосредственно (Ковтунова, 1986; Ларин, 1974; Лигута, 1978).
Р. А. Будагов выделяет в художественном диалоге четыре отличительных признака. Художественный диалог должен иметь определенную протяженность, вовсе не обязательную для диалога в жизни; художественный диалог заранее обдумывается его создателем, чего нет в спонтанной естественной речи; художественный диалог развивает действие, все его элементы тесно связаны и взаимосвязаны, что не обязательно для диалога в жизни; диалог в художественном тексте подчинен правилам времени, ритма и темпа, вне которых не существует художественного текста (Будагов, 1984:212).
Несмотря на перечисленные выше различия, диалог в художественной речи способен, на наш взгляд, передать живую коммуникацию. О.С.Сапожникова приводит мнение Ж.Женет: "Художественный диалог представляет собой аутентичную речь, но лишенную перлокутивного эффекта во внетекстовом пространстве" (Сапожникова, 1998:85). Во внутри текстовом пространстве этот эффект проявляется в реакции персонажей на адресованное им высказывание и позволяет пронаблюдать успешность или не успешность выбранных адресантом стратегий. Именно поэтому можно сказать, что "художественный диалог [...] сохраняет основные характеристики звучащей речи: эмоциональность, спонтанность, ситуативность, контактность и прочие и является одновременно средством "выражения" изображения" (Гончарова, 1982: 37). функциональных характеристик категории адресации обусловливают ее использование, прежде всего, в целях установления и поддержания контакта, что обусловлено наиболее часто задействуемой стратегией при выборе одного из входящих в нее средств. Действительно, функция ЯЗЫКОВЫХ средств, понимаемая как "свойственная им в языковой системе способность к выполнению определенного назначения" (Бондарко, 1998: 565), выделилась в результате наиболее часто присваиваемой лингвистической единице роли в высказывании. Средства адресации чаще всего используются с целью привлечь внимание адресата и поддержать его в процессе общения. Этой функции, следовательно, соответствует стратегия установления и поддержания контакта. Она подразумевает выбор необходимых средств для того, чтобы намерение говорящего установить контакт с нужным ему лицом получило воплощение. Важна также "настройка коммуникативной структуры предложения на определенный коммуникативный режим, стиль" (Янко, 2001: 38). При этом говорящий стремится получить адекватную реакцию предполагаемого собеседника. Инвентарь для осуществления этой стратегии включает большую группу средств адресации. Контактоустанавливающие стратегии реализуются в наибольшей степени при употреблении обращений, предваряющих повествовательные, побудительные и вопросительные высказывания. Обращения в таком употреблении формируют фокус внимания слушающего, настраивают его на восприятие информации и исключают возможность возникновения коммуникативных неудач, вызванных отсутствием четкого сигнала привлечения внимания:
Стратегии использования категории адресации в дискурсе выступлений политических лидеров
Дискурс в политике имеет целью манипулирование сознанием масс. В нем разработана целая система стратегий и тактик эффективного речевого воздействия - убеждение, агитация, пропаганда, внушение. Как отмечает Г.Г. Почепцов, "политики используют инструментарий актеров по завоеванию сердец своего электората" (Почепцов, 1998: 119).
Е.И.Шейгал разграничивает в семиотическом пространстве политического дискурса три типа знаков: знаки ориентации, интеграции и агонально-сти, относительно которых структурируется пространство дискурса. По характеру ведущей интенции разграничиваются: ритуальные тексты (инаугурационная речь, юбилейная речь, традиционное радио-обращение), в которых доминирует фатика интеграции; ориентационные тексты (партийная программа, указ, конституция); агональные тексты (рекламная речь, предвыборные дебаты, парламентские дебаты) (Шейгал, 2000). Средства адресации присутствуют там, где налицо взаимодействие коммуникантов, явное (присутствие обоих при речевом обмене) - прямой канал связи, или скрытое (обращение говорящего к воображаемому или отсутствующему в момент речи собеседнику) - непрямой канал связи. Не все из перечисленных выше текстов отвечают данному требованию, но в таких, как различные публичные выступления, речи, дебаты, средства адресации играют важную роль. Стратегия их использования в данном случае строго подчинена статусным характеристикам собеседников и типу коммуникативной ситуации. Группа средств адресации, обслуживающих данный способ организации дискурса, не богата, принимая во внимание варианты средств адресации, выражающие особенности институциональной коммуникации. Па самом высоком уровне такая коммуникация представлена речами и выступлениями президентов, председателей правительств, то есть государственной элиты. "Когда мы говорим "публицистический или политический дискурс", мы имеем в виду дискурсивную практику, свойственную социо-дискурсивным группам" (Adam, 1999: 85). Следовательно, в центре внимания, при анализе дискурса должна быть говорящая личность, осуществляющая эту практику, ее социальное окружение и общественный статус. Продолжая организовывать пространство взаимодействия, коммуникативный дискурс часто выводит на первый план аргументативный способ его организации. Так как коммуникативный дискурс, воплощением которого является политическое выступление, речь или дебаты, отражает основную цель политики - борьбу за власть, в нем важны средства, позиционирующие партнеров по коммуникации по отношению друг к другу и определяющие их статус. При этом наблюдается либо стремление к интеграции, либо, наоборот, стремление к отмежеванию и противопоставлению, то есть агональные тенденции в общении, сопровождающиеся аргументацией принимаемых решений или занимаемой позиции. Демонстрацией такой борьбы являются выступления политических лидеров в предвыборных дебатах. Р.Вион в качестве примера межличностного взаимодействия в условиях политических дебатов приводит встречу Ф.Миттерана и Ж.Ширака накануне выборов 1998 года. Этот пример интересен и в плане выбора средств адресации: (85) F.Mitterand: [...] Moi, je continue a vous appeler Monsieur le premier ministre, puisque c est comme cela que je vous ai appele pendant 2 ans et que vous etes. J.Chirac: Permettez moi juste de vous dire que ce soir, je ne suis pas le premier ministre, et vous n etes pas le president de la Republique. Nous sommes 2 candidats a l egalite, et qui se soumettent au jugement des Francais, le seul qui compte. Vous me permettez done de vous appeler Monsieur Mitterand. F.Mitterand: Mais vous avez tout a fait raison, Monsieur le premier Ministre (Vion, 1992: 196). В данном случае оспаривается статусная доминанта. Если президентский срок Ф.Миттерана на момент проводимых дебатов истек, то Ж. Ширак претендует на этот пост. Они оба стремятся продемонстрировать аудитории свои лучшие качества. В целях ведения равной борьбы за власть Ж.Ширак предлагает нейтральное средство адресации Monsieur Mitterand. Однако Ф.Миттеран, желая сохранить свое превосходство, не собирается даже допустить, что премьер министр его кабинета может претендовать на пост главы государства. В этом отрезке дискурса Ф.Миттерану удалось сохранить преимущество не только перед политическим противником, но и в глазах аудитории. Обращение Monsieur le premier ministre оказалось в данном случае одним из элементов психологического давления. Ф.Миттеран поставил собеседника на место, тем самым выражая, по-видимому, сомнение в его способности стать президентом страны и не участвуя в демократической игре.
Е.В.Шейгал к знакам интеграции относит, среди прочих, лексические единицы с компонентом совместности, выступающие в функции вокатива с коннотацией "я свой": друзья, товарищи, братья, сестры, сограждане, россияне, коллеги, земляки, мужики и т.д. (Шейгал, 2000). Такие обращения несут стратегическую задачу завоевания симпатии у аудитории, привлечения ее на свою сторону. Достаточно вспомнить возгласы Б.Н.Ельцина: "Дорогие Россияне!". Ярким примером демонстрации такой стратегии является употребление обращения compatriote (сограждане) в новогоднем поздравлении Ф.Миттерана: (86) Mes chers compatriotes! C est la derniere fois que je m adresse a vous pour des voeux de nouvelle annee en ma qualite de president de la Republique (France - TV - Magazine, 1995, №40); (87) Bonne annee, mes chers compatriotes, bonne annee et longue vie (France - TV - Magazine, 1995, №41).
В сочетании с mes chers (мои дорогие) обращение звучит величественно и дружелюбно и, несомненно, вызовет положительную реакцию аудитории. Поскольку этой аудиторией является французский народ, то планка его значимости и статуса в данном случае поднимается до уровня президентской. По всей видимости, президент руководствуется стратегией уравнивания статуса со слушателями. В примере (86) обращение mes chers compatriotes вводится стратегией вступления в коммуникацию (уровень контактных стратегий), которая выводит на первый план стремление к созданию позитивного эмоционального настроя при прослушивании речи при помощи стратегии уравнивания статуса адресата со статусом говорящего. В примере (87) то же обращение является апофеозом речи президента. Это средство адресации, будучи использованным в начале и в конце поздравительной речи, воспринимается как ораторский прием, превращающий выступление в целое адресованное высказывание. Обращение, к тому же, подчеркивает неразрывную связь президента и народа. Стратегии поддержания контакта здесь сопутствует выражение единения как индивидуальной стратегии.
