Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Хронология основных воєнно-политических событий в истории адыгов в средние века, комплекс вооружения и его эволюция 17
1.1. Военная история адыгов и их предков в эпоху средневековья 18
1.2. Наступательное вооружение: основные характеристики его видов и этапы их развития 32
1.3. Защитное вооружение: характеристика и эволюция на протяжении рассматриваемого периода 52
Глава 2. Организация и структура вооруженных сил, фортификация, тактика и стратегия обороны и нападения, военный потенциал средневековых адыгов 66
2.1. Военная организация и структура войска 66
2.2. Стратегия, тактика и численность вооруженных сил 78
2.3. Фортификация и способы ведения обороны и осады укреплений 100
Глава 3. Морское дело адыгов: средневековое пиратство, военные суда и способы применения их на море 112
3.1. История адыгского пиратства в средние века 112
3.2. Боевые суда и методы ведения морского боя 134
Заключение 152
Список использованных источников и литературы 160
Приложения 177
- Военная история адыгов и их предков в эпоху средневековья
- Военная организация и структура войска
- История адыгского пиратства в средние века
Введение к работе
Актуальность темы, В истории адыгов VIII—XVII вв. военное дело играло значительную роль. Это подтверждается многочисленными письменными, этнографическими источниками, которые отмечают традиционную воинственность местного населения и отражено в археологических материалах. Комплексное исследование темы позволит всесторонне осветить историко-политические и социально-экономические процессы, происходившие в VIII—XVII вв. на Северо-Западном Кавказе и в соседних регионах расселения адыгских племен.
Специализированное изучение военного дела адыгов имеет полувековую историю, но всегда строилось на ограниченной источниковой базе и замыкалось узкими хронологическими и географическими рамками. Таким образом, вооружение и военное дело местного населения не стало объектом специального всестороннего исследования.
Накопленный материал дает возможность целостно рассмотреть военное дело адыгов интересующего нас периода и определить основные вехи и направления его развития.
Степень научной разработанности проблемы. В дореволюционной России предметом исследования являлась в основном военно-политическая история адыгов средних веков. Сведения об этом можно найти в работах Ш.Б. Ногмова, Хан-Гирея, И.Ф. Бларамберга, Ф.К. Бруна, Е.Д. Фелицына, Н.С. Трубецкого и ряда других отечественных исследователей. Однако, одна из самых важных составляющих военного дела — вооружение адыгов средних веков, — не нашла отражения в их работах. Во-первых, они не ставили перед собой такой цели, а во-вторых, не значительный археологический материал не позволял связать его со скупыми письменными источниками.
В это время история и этногенез адыгов средневековья нашли отражение в работах целого ряда специалистов, из которых особо следует отметить труды Е.С. Зевакина и Н.А. Пенчко, Л.И. Лаврова, Е.Н. Кушевой, Е.П. Алексеевой, А.В. Гад-ло, A.M. Некрасова1. Среди комплексных работ этого периода можно выделить сборники «Очерки истории Адыгеи», а также первую часть «История народов Северного Кавказа»2.
В советское время началось специализированное изучение военного дела адыгов. Основоположником этого направления можно считать М.Л. Стрельченко . Его работа основана на материале лишь одного могильника, но автор придал ей обобщающий характер. Он выделил типы некоторых видов вооружения (сабли, наконечники копий). В диссертации М.Л. Стрельченко, посвященной материальной культуре адыгов Северо-Западного Кавказа XIII-XV вв., отражены основные положения этого исследования4.
Среди исследований 1960-х гг. следует отметить труд А.Ф. Медведева о метательном вооружении и снаряжении населения Восточной Европы VIII—XIV вв., в том числе и Северного Кавказа. В нем были использованы материалы и средне-вековых адыгских древностей .
В 1980-е тт. вышел целый ряд работ, посвященных отдельным видам вооружения и периодам военного дела адыгов. Среди них следует отметить раздел по оружейному производству в статье М.А. Меретукова о кустарных промыслах и ремеслах у адыгов . Исследователь прослеживает своего рода эволюцию вооружения на протяжении значительного хронологического периода. Однако она основана на незначительном письменном, археологическом и этнографическом материале и носит в большей степени компилятивный характер. В ней кратко описаны находки некоторых видов вооружения из разновременных памятников Северо-Западного Кавказа. На 15 страницах автор излагает историю вооружения, охватывающую период в четыре тысячи лет - с начала II тысячелетия до н.э. до XIX в. включительно. Такой поверхностный подход не позволяет выстроить эволюционную схему развития вооружения на протяжении нескольких тысяч лет. Кроме того, с точки зрения современной науки, подход автора к проблеме этногенеза адыгов представляется спорным.
Отдельным видам вооружения населения Северо-Западного Кавказа раннего средневековья посвящены несколько статей В.Н Каминского. В них всесторонне исследуются конструкции луков и налучий, способы их ношения, а также метательные нолей, использовавшиеся местным населением .
В 1986 г. вышла статья А.Х. Нагоева, посвященная истории военного дела адыгов позднего средневековья (XIV—XVII вв.) . Он справедливо отметил некоторые недостатки работы М.Л. Стрельченко 1960 г., которая, по его мнению, не затрагивает ни одной сложной проблемы военного дела адыгов. Статья А.Х. Нагоева, хронологически дополняет его исследование, но некоторые сделанные им выводы, касающиеся вооружения и тактики адыгов, являются спорными или не со-отвествующие действительности.
Следует отметить также исследование В.А. Тарабанова, посвященное вооружению и снаряжению всадников хазарского времени . Однако тезисная форма публикации, где приведены краткие подсчеты различных видов оружия, не дает, по сути дела, никакой детальной информации. Тем не менее, поставленная автором задача показать схожесть вооружения двух различных групп населения (касо-гов и болгар) и доказать существование их общих военно-организационных структур, в определенной степени была выполнена.
Третью группу научной литературы, продолжающую исследования по истории и происхождению адыгов, составляют работы постсоветского периода с начала 1990-х гг. и до наших дней. Среди специалистов этого направления следует от-метить, прежде всего, Р.Ж. Бетрозова, В.А. Гадло, Э.Х. Панеш, А.В. Пьянкова . История и социально-экономическое развитие адыгов отражены в исследованиях А.Ю. Чирга, В.А. Тарабанова, Л.Э. Голубева и ряда других исследователей. К этому же времени относится и монографический труд А.Х. Нагоева4. Один из его разделов посвященный военному делу позднесредневековых адыгов, практически повторяет статью 1986 г., только в более в расширенном варианте изложения.
В этот период вышло в свет несколько публикаций, в которых рассматриваются вооружение, отдельные организационные и структурные особенности военного дела адыгов. Одна из них — монография Э.Г. Аствацатурян посвященная оружию народов Кавказа5. Однако, работа ограничена рамками XVII-XIX вв. и лишь в отдельных случаях автор привлекает для сравнения более ранний матери ал. Тем не менее, ее труд является наиболее важным исследованием вооружения адыгов нового времени. Кроме того, книга Э.Г. Аствацатурян позволяет ретроспективно моделировать отдельные стороны рассматриваемой темы более раннего времени.
В 1997 г. выходит статья, посвященная, главным образом, вооружению населения Северного Кавказа раннего средневековья1. Несмотря на некоторую обобщенность и неполноту приведенного в ней материала, работа охватывает значительный географический и хронологический диапазон. Ее дополняют недавно опубликованные исследования других авторов, в которых освещаются некоторые стороны военного дела населения Северо-Западного Кавказа и Предкавказья .
За последние годы вышло несколько работ посвященных отдельным категориям наступательного и защитного вооружения, главным образом золотоордын ского времени которое использовалось населением Северного Кавказа, в том чис з ле и адыгами .
Книга А. С. Марзея, переизданная в 2004 г., посвящена черкесскому наездничеству — «зекГуэ» . В ней были определины основные понятия этого явления. Несмотря на то, что работа ограничена рамками XVIII — первой половины XIX вв., как отмечает сам автор, «зекГуэ» имело гораздо более глубокие исторические традиции, уходя своими корнями в эпоху средневековья.
Большой интерес представляют исследования по морскому делу населения Северо-Восточного Причерноморья. Прежде всего, это статья А.Ю. Чирга, посвя щенная черкесскому флоту времен Кавказской войны1. В ней приведены сведения о некоторых малоизвестных деталях управления адыгами своими судами в бою и методы боевых действий на конкретных примерах, которые можно использовать для ретроспективного исследования морского дела автохтонного населения в средневековье.
С.Х. Хотко в одном из разделов своей книги описал пиратскую деятельность адыгов средних веков и нового времени, а также их предков в эпоху античности . В то же время, автор не ставил задачу детального исследования конструкции боевых судов и тактики ведения морского боя.
Кроме того, С.Х. Хотко в 1993 г. выпустил книгу, посвященную месту и роли черкесских мамлюков правивших 135 лет (1382-1517 гг.) в Мамшокском султанате3, оставивших заметный след в мировой истории.
Также следует отметить статью М.В. Горелика, в которой приводятся свидетельства пребывания адыгов на Днепре во второй половине XIII — первой половине XIV вв. В ней рассмотрены характерные для золотоордынской эпохи виды вооружения - сабли и щиты — широко распространенные в это время у адыгов. Автор относит их к элементам «общеимперской» золотоордынской культуры4, правда никак при этом, не объясняя их отсуствие в кочевнических захоронениях.
Подводя итог историографическому обзору, следует отметить, что, несмотря на целый ряд исследований, посвященных отдельным сторонам военного дела адыгов, вооружение — как главная его составляющая, — по-прежнему остается малоисследованным и не систематизированным.
Объектом диссертационного исследования является адыгское общество VIII-XVII вв.
Предметом исследования является военное дело адыгов: вооружение, организация, структура, тактика, стратегия и численность вооруженных сил, фортификация, способы ведения обороны и осады укреплений, а также морское дело.
Хронологические рамки диссертации ограничены временем от второй половины VIII в. до XVII в. включительно. Применительно к Северо-Западному Кавказу со второй половины VIII в. можно говорить о начале складывания здесь раннефеодальных отношений под определенным влиянием Хазарского каганата и Абхазского царства. Происходит формирование основы военной организации адыгов и нового комплекса вооружения. При определенном внешнем влиянии, основные его элементы продолжали свое развитие вплоть до XVII в. включительно.
Территориальные границы включают земли Северо-Западного и Центрального Кавказа, а также Восточное Приазовье.
Цель и задачи диссертации. Целью является комплексное исследование военного дела адыгов середины VIII—XVII вв. Для реализации этой цели ставятся следующие задачи:
- на основе историографического анализа рассмотреть уровень, степень и перспективы изучения проблемы;
- выявить и проанализировать источники, отражающие военное дело адыгов в его историческом развитии;
- исследовать структуру военной организации адыгов, стратегию и тактику ведения боевых действий;
- определить основные традиционные направления в строительстве укреплений, способы их обороны и осады;
- системно изучить комплекс вооружения адыгов в контексте происходивших исторических процессов;
- рассмотреть военно-морские традиции адыгов, тенденции их развития;
- определить основные этапы развития различных отраслей военного дела адыгов, раскрыть спорные и мало исследованные стороны данной темы.
Источниковедческую базу составили письменные и археологические источники. Среди письменных выделяются арабские, персидские, армянские грузинские хроники и русские летописи. Сведения, содержащиеся в них, относительно немногочисленны и отрывочны, информация обычно краткая. Тем не менее, благодаря этим сведениям, мы располагаем отдельными датами событий адыгской истории, что представляет ценность для уточнения хронологии. Так важным источником является древнерусская летопись «Повесть временных лет», в которой сообщается о событиях X—XI вв., а также «Воинские повести Древней Руси»1, где освещаются отдельные даты в истории адыгов XIII-XIV и XVII вв.
Ценные сведения о численности населения Северо-Западного Кавказа и его истории в середине X в. содержатся в армянской хронике Вардана Великого . Из грузинских источников были использованы хронографы жизни царицы Тамары, Парижская хроника, «История» Вахушти Багратиони . В них имеется информация касающаяся истории адыгов в XII—ХШ и XVT вв. Из арабских хронистов можно отметить Ибн ал-Асира и Ибн Фадлаллах Эломари4, а из персидских — Рашид-ад-Дина, Низам-ад-дина Шами, Шериф-ад-дина Йезди, Абд-ар-раззака Самарканди5. В этих хрониках есть краткие, но ценные сведения по истории адыгов золотоор-дынской эпохи. К этой же категории источников, по-видимому, следует отнести труд Лаоника Халкондила , в котором сообщается о нападении адыгских пиратов на Трапезундскую империю в середине XV в.
Важными источниками по истории адыгов являются трактаты. Один из них - это сочинение середины X в. Константина Багрянородного . В нем описаны события X в., и даны сведения о расселении адыгов и их соседей в это время. В трактате Карла Пейсонеля , детально описаны внешняя и внутренняя торговля в Черкесии в XVIII в., социальная стратификация адыгского общества, и некоторые детали их быта и культуры.
Обширная и подробная информация о военно-политической истории и военном деле населения Северо-Западного Кавказа эпохи средневековья содержится в записках современников. Среди них можно отметить сочинение ал-Масуди2. Из европейцев XIII—XV вв. - это Юлиан, Вильгельм Рубрук, Иоанн де Галонифонти-бус, Иоганн Шильтбергер, Иосафат Барбаро3. Для XVI-XVII вв. - Сигизмунд Гер-берштейн, Мартин Броневский, Николай Витсен, Жан Шарден4. Из турецких письменных источников следует упомянуть Ибн Кемаля оставившего свидетельства о походе турок в Черкесию в 1479 г5.
Наиболее ценными для изучения быта, культуры, религии и других сторон жизни адыгского народа являются записи, составленные современниками в виде этнографических описаний. Наиболее раннее из них — это «монографическое» описание Черкесии XV в. Джорджио Интериано , который жил среди адыгов и подробно описал их общество. Для XVH-XVIII вв. можно отметить таких авторов, как Джиованни де Лукка, д Асколи, Эвлия Челеби и Ксаверио Главани1, подробно осветивших многие стороны быта и культуры, в том числе и военного дела, современного им адыгского общества.
Этнографические источники. В качестве дополнительной информации были привлечены исследования и описания авторов конца XVIII — первой половины XIX вв. - П.С. Палласа, Г.-Ю. Клапрота, С. Броневского, Л.Я. Люлье2. Ценный материал о мореходстве абхазов содержится в этнографическом очерке Ш.Д. Инал-Ипа .
Записки, дневники и письма исследователей и путешественников первой половины XIX в.: Жака Тебу де Мариньи, Эдмонда Спенсера, Фредерика Дюбуа де Монпере, Джеймса Белла были использованы для ретроспективных построений при воссоздании отдельных сторон военной организации и морского дела адыгов средневекового периода.
Археологические источники являются одними из наиболее информативных. Они позволяют осветить этапы развития, например вооружения, оценить достоверность письменных источников, а порой и восполнить их отсутствие.
Раскопки на Кубани начинаются в конце XIX столетия. В 1896-1897 и в 1907-1908 гг. Н.И. Веселовским были раскопаны курганы золотоордынского времени у станиц Белореченской и Ханской1. Спустя полвека В.П. Левашова подробно проанализировала эти материалы2. Помимо Н.И. Веселовского, наиболее информативные археологические данные были получены при раскопках В.И. Сизова и В.В. Саханева , на Черноморском побережье Северо-Западного Кавказа.
Значительный материал дали археологические раскопки в советское время. Массовый характер они приобрели в середине и второй половине XX в. до начала 1990-х гг. Это было следствием широкомасштабного ирригационного строительства в Краснодарском крае. На новостройках работали Н.В. Анфимов, П.А. Дит-лер, А.Х. Нагоев, Н.Г. Ловпаче, Л.М. Носкова, А.В. Пьянков, В.А. Тарабанов4.
Интенсивные раскопки велись и в постсоветское время с начала 1990-х гг. и до наших дней такими исследователями, как Ф.К. Джигунова, А.А. Малышев, Е.А. Армарчук, И. А. Сорокина, В.Г. Житников и многими другими. Особенный размах они получили с середины 1990-х гг. в ходе прокладок трубопроводов к Черному морю. Раскопано большое число могильников разного времени, значительно дополнивших информацию о материальной культуре адыгов средних веков, включая и их вооружение . Таким образом, за последние сто лет был накоплен значительный археологический материал.
Методологической основой работы являются два основных принципа. Во-первых, это принцип историзма, лежащий в основе изучения объекта в развитии. При этом необходимо понять и объяснить, как данное явление возникло, какие этапы прошло на пути развития, какое место занимало в историческом процессе. В этом случае события и явления, связанные с военным делом адыгов, рассматриваются на основе соблюдения временной последовательности и преемственности. Во-вторых, - принцип объективности ориентированный на всесторонний анализ исторических событий и явлений, привлечение к исследованию различных по происхождению и содержанию источников. Исходя из данного принципа, предусматривалось формирование необходимой источниковой базы исследования.
В ходе исследования военного дела адыгов были применены такие научные методы, как проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, ретроспективный, методы узких датировок и датированных аналогий.
Проблемно-хронологический метод подразумевает выделение различных составляющих исследуемого явления - например, вооружения, военной организации, тактики - и рассмотрение каждой проблемы в хронологической последовательности.
Был применен также сравнительно-исторический метод, позволивший сопоставить различные этапы рассматриваемого периода по характерным для каждого из них признакам. В частности, при выделении различных хронологических этапов рассматривались сходства и различия между ними, чтобы проследить генетическую связь событий в изучаемый период. Был применен также ретроспек тивный метод, позволивший привлечь для реконструкции некоторых сторон военного дела адыгов изучаемого периода более поздние источники XVIII - первой половины XIX вв.
Использовался метод узких датировок и датированных аналогий, принятый в археологии. Это позволило при сравнительном анализе датировать комплексы и отдельные вещи из погребений с целью определения времени захоронения, социального статуса погребенного и, нередко, его этнической принадлежности.
Научная новизна исследования определяется следующим:
- широким обобщением сведений отечественных и зарубежных источников по истории военного дела адыгов;
- комплексным подходом к изучению военного дела с использованием письменных источников, а также этнографических и археологических материалов;
- в диссертации впервые комплексно определяются виды и наборы вооружения, прослеживается его эволюция;
- последовательно рассматриваются военная организация, структура, стратегия и тактика адыгов, определяется их военный потенциал;
- автором сгруппированы и проанализированы сведения о фортификационном и морском деле адыгов. На основе прямых, косвенных и более поздних письменных источников, впервые реконструируются особенности укреплений, тактика обороны, методы осады, а также методы действий на море и боевые суда адыгов.
Практическая значимость. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы при изучении средневековой истории Северо-Западного Кавказа, издании учебников, учебных пособий, лекционных курсов по истории России. Они будут полезны при изучении военного дела и истории сопредельных стран и народов, а также могут найти отражение в соответствующих разделах музейных экспозиций.
Апробация. Некоторые аспекты исследования освещены в статьях автора, опубликованных в научных сборниках. Их общий объем составляет 7,4 п.л. Авто ром также была издана научная работа о военном деле предков адыгов объемом 7,2 п.л. Соискатель выступал с докладами на научных студенческих, краевых и межрегиональных конференциях в 1999—2003 гг., материалы которых опубликованы. Дважды становился лауреатом в молодежных конкурсах за научные изыскания в области военного дела адыгов и их предков (2001 и 2007 гг.).
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, а так же приложения.
Военная история адыгов и их предков в эпоху средневековья
Начальный этап (V—VII вв.) средневековья практически совпал с эпохой Великого переселения народов (конец IV—VII вв.) . С завершением этой эпохи затронувшего большую часть Евразии и в том числе Северный Кавказ, положение в регионе стало стабилизироваться. Равнинная часть Северо-Западного Кавказа к VIII в. вошла в состав Хазарского каганата. В горной и прибрежной части Северо-Восточного Причерноморья расселялись зихи. Юлснее, ко второй половине этого столетия образовалось раннефеодальное Абхазское царство.
Утверждение власти хазар не было мирным, о чём свидетельствует уменьшение населения в Закубанье и на побережье во второй половине VII - первой половине VIII вв. Возможно, что часть его ушла в горы, а другая погибла в столкновениях с тюрками. Уже со второй половины VIII в. в Закубанье от р. Псекупс до района Анапы и Геленджика разместилось новое население, хоронившее по обряду кремации. По мнению А.В. Гадло основанному на исследованиях А.В. Дмитриева, оно было перемещено сюда хазарами, укреплявшими свои юго-западные границы, и изначально было тюркского происхождения . Это обстоятельство подразумевает достаточно напряжённый характер отношений между местным кавказским (адыгским) населением и Хазарией. В то же время Э.Х. Панеш, связала носителей данного обряда с касогами, которых по традиции в научной литературе она отнесла к адыгам , несмотря на то, что А.В. Дмитриев привел прямые параллели материальной культуры этого народа Северо-Западного Кавказа VIII-IX вв. с аналогичным обрядом и инвентарем у части населения Западной Сибири. В этом отношении, интерес представляет гипотеза А.В. Пьянкова, на основе которой с этим новым населением он, как и Э.Х. Панеш связал этноним "касоги", однако, отметив при этом, что оно изначально было не кавказского происхождения . Территория, занимаемая данной группой совпадает с локализацией касогов (Касахи-ей, кашак) раннесредневековых письменных источников и археологическими данными. Это обстоятельство делает гипотезу А.В. Пьянкова наиболее убедительной на сегодняшний день, и до сих, за последние шесть лет аргументировано ни кем не опровергнутой. Тем не менее, нет никаких сомнений, что данное население непосредственно участвовало в этногенезе адыгов, что дополнительно подтверждается соискателем на примере изучения вооружения.
Восточнее касогов, в низовьях Псекупса в месте впадения в реку Кубань хазары расселили подвластных им болгар, по-видимому, часть потомков разгромленных племен так называемой Великой Булагрии находившейся в Восточном Приазовье. Северо-восточными соседями зихов являлись аланы, занимавшие предгорья вплоть до района между рек Белой и Псекупса2.
Ал-Масуди (середина X в.) помещал народ кашак «за царством аланов ... между горой Кабх и Румским морем». Интересно его сообщение о крепостях на побережье, которые защищают народ кашак от аланских набегов. В письме хазарского царя Иосифа (960-е гг.) в числе его данников упомянута «страна Каса», по-мещавшаяся по соседству с аланами и Абхазией . Таким образом, данные источники подтверждают локализацию касогов «по праву места и времени», и факт их зависимости от Хазарии, и наличие военной угрозы на их границах. Эти сведения дополняет труд Константина Багрянородного, знавшего страну Касахию на Кавказе между Зихией и Аланией и подтвердившего сообщение об аланских набегах на адьц-ов1. Более поздние упоминания о касогах можно найти в русских летописях в связи с событиями второй пол. X—XI вв., они будут рассмотрены в следующем разделе нашего исследования, а последним источником, в котором названы некие кашаги можно считать грузинскую хронику XIII в. «История и восхваление венценосцев»2, а так же сообщение о «пленении» касогов в русской летописи под 1223 г3. Отмечается также постепенная интеграция зихов и касогов. К концу XIII -началу XTV в. можно говорить об окончании сложения адыгского народа, что совпадает по времени со сменой в источниках этнонимов "зихи" и "касоги" новым названием адыгов - «черкесы», известное уже в письменных источниках в середине XIII в.4.
Военная организация и структура войска
Военная организация структура и численность адыгов были непосредственно связанны с высокой военизацией средневекового адыгского общества. Воинственность адыгов, их тактические, а так же индивидуальные качества каждого отдельного профессионального воина подчеркивали современники различных эпох. Так ал-Масуди, подчеркивая воинственность кашаков-касогов, отмечал, что единственная их слабость заключается в том, что «они не допускают назначить над собой царя, который объединил бы их слова (объединял их вместе)»1. Джорджио Интериано в 1470-х гг. так описывал адыгских воинов-профессионалов: «Они (адыги — Р.С.) постоянно воюют с татарами, которые окружают их со всех сторон... Охотнее всего совершают походы в зимнее время, когда море замерзает, чтобы грабить жителей скифов, и горсточка черкесов обращает в бегство целую толпу скифов, так как черкесы гораздо проворнее и лучше вооружены, лошади у них лучше, да и [сами они] выказывают больше храбрости»2. Спустя сто лет (1578 г.) ловкость, храбрость, воинственность адыгов подчеркивал Мартин Броневский3. Доминиканец д Асколи особо отметил что «они очень воинственны» . Более подробную характеристику высоким воинским качествам адыгов дал его коллега и современник Джиовани де Лукка: «Черкесы часто с последней (татарской конницей - Р.С.) сражаются, так как не проходит и года, в который бы татары, привлекаемые главным образом красотою рабов из этого народа, не произвели на их страну какого-нибудь набега, чтобы наловить последних. И ногайцы с тою целью производят сюда набеги. Постоянное беспокойство, которое причиняют им татары и ногайцы, приучило их очень к войне и сделало из них лучших наездников во всех этих странах... В лесу один черкес обратит в бегство 20 татар» . Кратко, но емко охарактеризовал адыгских воинов в бою Эвлия Челеби: «Они вступают в бой как бешеные медведи» .
Военная организация в середине VIII — первой половине X вв. В виду недостатка письменных данных эпохи раннего средневековья, основным источником при изучении данного раздела служит археологический материал, происходящий из кремационных могильников Северо-Западного Кавказа. Располагаются они достаточно компактной группой в Западном Закубанье и на Черноморском побережье от Анапы до Геленджика. На сегодня известно не менее 20 могильников и отдельных комплексов . Об их этнической принадлежности говорилось кратко в первом параграфе первой главы.
Почти на всех крупных могильниках выделяется отдельные погребения «военачальников». По мнению А.В. Крыганова, это воины с двумя копьями в погребении, одно из которых боевое - пика, а другое, с широким пером, с двумя отверстиями в лопастях нижней части являлось «воинским значком»4. Однако имеющиеся на сегодня данные позволяют несколько иначе определить таких воинов в структуре войска касогов. Погребения военачальников выделяются в первую очередь наличием в погребении бронзового конского начельника с богато украшенной сбруей и полным набором наступательного, а иногда и оборонительного вооружения. Они встречены в целом ряде памятников этого времени . Воины со вторыми наконечниками копий (бунчуками), по-видимому, являлись знаменосцами. По типам наконечников можно определить определенное социальное положение такого знаменосца в военной иерархии. Они могли подразделяться на «тысячника», «сотника» и «десятника». Лопастная форма наконечника с дополнительными знаками, закрепленными в отверстиях, скорее всего, служила для определения нахождения в бою главного начальника («тысячника») среди остальных знамен-бунчуков. Благодаря такому членению достигалось более правильное, четкое и умелое управление различными отрядами в бою. Это же свидетельствует о высокой военной организации.
История адыгского пиратства в средние века
Одним из первых о мореходстве адыгов средневековой эпохи в середине X в. сообщает ал-Масуди: «На этом море лежит Трапезонд, прибрежный город, где ежегодно происходит несколько торгов (базаров), и на них для торговли приходит много народов, таких как мусульмане, греки, армяне, а так же люди из страны ка-шаков» . И далее, описывая уже непосредственно кашаков, ал-Масуди уточняет некоторые детали об этой торговле: «В их стране производятся различные ткани из льна того сорта, который именуется тала «золото» и который более тонок и носок, чем сорт дабики; один отрез его стоит 10 динаров и он вывозится в соседние страны ислама. Такие же ткани вывозятся и смежными народами, но славится сорт вывозимый этими (кашаками)..по морю от них недалеко от земель Трапезонда, откуда товары идут к ним на кораблях и с их стороны тоже отправляются (корабли)» .
По мнению некоторых исследователей сведения о мореходстве относятся не столько к самим касогам, сколько к зихам4, с которыми к этому времени касоги начали уже интегрироваться. Сопоставляя это, а так же то, что ал-Масуди на Северо-Западном Кавказе никогда не был и писал с чьих-то слов, становится ясным, почему он никак не выделяет зихов в своем описании. Таким образом, из этого от-рывка середины X в. мы узнаем, что предки адыгов в это время имели свои суда, на которых плавали по Черному морю для торговли, в частности, в тот же Трапезунд. Последний являлся одним из основных и крупных торговых центров черноморского бассейна этого времени. В средние века многие торговые суда, как в Европе, так и на Востоке, не гнушались помимо торговли и пиратством, нет сомнений в том, что это практиковали и приморские племена зихов как в хазарское время (VIII-X вв.), так и позднее - в XI—XII вв. Однако у нас, к сожалению, нет прямых свидетельств письменных источников этого промысла у предков адыгов в это время. Тем не менее, помимо торговых мероприятий, о которых нам сообщает ал-Масуди, зихи в это время, наверняка, нападали на другие торговые или военные суда, как это делали их далекие предки в Античное время1, так и позднее их потомки до XIX в. включительно, о чем будет сказано ниже.
Пираты Черного моря (вторая половина XIII—XV вв.) Часто, пиратство во многих странах, в том числе и у адыгов соседствовало с таким промыслом как работорговля, которая получила особый размах во времена генуэзцев (вторая половина XIII-XV вв.), основавших в 1266 г. центр своих черноморских колоний в Крыму город Кафу. Итальянцы непосредственно способствовали развитию этого промысла не только на Северо-Восточном побережье, но и во всем Черноморском бассейне. Причем торговали рабами в первую очередь сами генуэзцы и венецианцы, а так же греки, перепродававшие рабов (татар, черкесов, абхазов, русских, мингрелов и др.) через Трапезунд и Кафу в Египет, Италию и другие страны. Рабы-греки (упоминания о них почти исключительно относятся к XIV в.) гораздо реже поступали в Венецию и чаще направлялись с Крита и Кипра в Южную Италию и Каталонию. Главным источником живого товара было пират-ство .
