Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Историография проблемы и характеристика источников ...31
1.1. Историография проблемы 31
1.2. Характеристика источников 85
ГЛАВА 2. Теоретические и организационные основы внешнеполитическом деятельности Екатерины II 124
2.1. Теоретические основы внешней политики Екатерины II как российской императрицы 124
2.2. Оргаиизашюнные основы внешнеполитической деятельности Екатерины Великой в качестве главы государства 154
ГЛАВА 3. Внешняя политика Екатерины II в начале ее царствования (1762-1774 гг.) 186
3.1. Екатерина II во внешней политике России в первые годы своего царствования (1762—1768 гг.) 186
3.2. Внешнеполитическая деятельность Екатерины П входе Русско-туреикой войны 1768-1774 гг. и первого раздела Польши 230
ГЛАВА 4. Внешнеполитические устремления Екатерины II во второй половине 70-х-начале80-х гг. XVIII в 261
4.1. Деятельносгь Екатерины II по укреплению позиций России в Европейско-азпатском регионе и Северной Америке (1775-1779 гг.) 261
4.2. Особенности внешнеполитического курса Екатерины II в начале 80-х гг. XVIII в 306
ГЛАВА 5. Внешнеполитическая деятельность Екатерины II в конце 80-х - первой половине 90-х гг. XVIII в 340
5.1. Внешнеполитическая деятельность Екатерины II в годы Русско-гурецкой войны 1787-1791 гг 340
5.2. Внешняя политика Екатерины ТІ в последние годы ее царствования (1792-1796 гг.) 369
Заключение 417
Список сокращений 449
Список литературы и источников 450
Приложения 490
- Оргаиизашюнные основы внешнеполитической деятельности Екатерины Великой в качестве главы государства
- Внешнеполитическая деятельность Екатерины П входе Русско-туреикой войны 1768-1774 гг. и первого раздела Польши
- Особенности внешнеполитического курса Екатерины II в начале 80-х гг. XVIII в
- Внешняя политика Екатерины ТІ в последние годы ее царствования (1792-1796 гг.)
Введение к работе
Жизнь и деятельность Екатерины II вызывали необычайно живой интерес у ее современников. Не иссяк этот интерес и в настоящее время. Всякий новый этап истории общества, в котором историк живёт, дает ему богатую пищу для размышлений и пересмотра устоявшихся взглядов не только на современность, но и на дела давно минувших дней. Личность императрицы Екатерины II была как бы создана для престола: в истории мы не встречаем другой женщины, столь способной к управлению делами. На всех и каждого она производила глубокое впечатление2.
Екатерина Великая была цивилизованной правительницей и играла решающую роль в определении и проведении в жизнь внешней политики России. Исходя из этого, по мнению автора, в большей мере вызывает интерес её дипломатическая деятельность. Как и современные ей правители, Екатерина считала, что внешняя политика есть истинное ремесло королей, и сама отдавала предпочтение укреплению военного могущества – непременному атрибуту внешней политики любого государства, без которого ни одно государство не может чувствовать себя в безопасности.
Всестороннее изучение всего комплекса внешнеполитических акций Российской империи во второй половине XVIII в. было и остается одной из важнейших задач отечественной исторической науки. В царствование императрицы Екатерины II Россия принадлежала к числу держав, решающих судьбы континента и, пожалуй, всего мира. Для правильного уяснения мотивов внешнеполитической деятельности Екатерины II необходимо рассматривать их в свете тех понятий и тех обстоятельств, которые царили во всем мире в ее время.
В наследство от своих предшественников Екатерина II получила три главных направления во внешней политике. Первое из них – северное. Шведы постоянно стремились вернуть утраченные в петровские времена земли. Об этом хорошо знали в Петербурге и были готовы к отпору.
Традиционным было и второе направление – западное, отражавшее стремление к воссоединению с Россией украинского и белорусского народов. Украинские земли по правому берегу Днепра и вся Белоруссия все еще находились под владычеством Речи Посполитой. В этой связи польский вопрос приобретал первостепенное значение.
На южном направлении Османская империя клонилась к упадку, в то время как Россия находилась на вершине славы и могущества. На смену осторожной оборонительной тактике пришли широкие наступательные замыслы и уверенность в скорой победе над некогда грозным неприятелем.
Внешняя политика Екатерины II принадлежит к числу наиболее разработанных аспектов истории России. Поэтому в диссертации не ставится задача исследовать все события, связанные с внешнеполитической деятельностью в период правления Екатерины II. Речь идет только о месте, роли и степени участия самой императрицы во внешней политике.
Актуальность темы исследования определяется следующими обстоятельствами:
– недостаточной научной разработанностью проблемы;
– обязательностью анализа внешнеполитической деятельности Екатерины Великой, так как в настоящее время нам не известно ни одного самостоятельного исследования дипломатии императрицы в целом в историографии. Почти все книги о Екатерине II принадлежали к жанру биографий или биографических романов. Между тем ее долгое царствование имело громадное значение в движении России к достижению национальных, политических и культурных целей, и сложно понять, почему историки так пренебрегали личной ролью императрицы в этом процессе, тем более, что Екатерина не принадлежала к числу коронованных бездельников, а весьма профессионально владела искусством управления;
– необходимостью изучения деятельности исторических персоналий для более глубокого осмысления прошлого нашего Отечества, уяснения роли личности государственного деятеля в развитии событий рассматриваемой эпохи. Одной из таких личностей и была Екатерина II, в которой оптимально сочетались черты ее характера с историческими обстоятельствами, в которые этот характер был поставлен, и ее личность предельно соответствовала потребностям времени, нуждам исторического момента;
– жизненностью для воспитания граждан современного российского общества примеров честного служения Отечеству многих выдающихся государственных и военных деятелей в сегодняшнее время, и особенно для военнослужащих. Изучение жизни и заслуг Екатерины II, дипломатов и военачальников ее времени, способствующих своей деятельностью расширению границ и укреплению мощи российского государства, существенно пополняет и расширяет арсенал патриотического воспитания молодого поколения российских граждан;
– важностью исследования внешнеполитической деятельности императрицы Екатерины II для значительного расширения знания о ней самой, о ее знаменитых сподвижниках в деле укрепления мирового положения России. Умение Екатерины окружить себя такими талантливыми людьми, как Н. И. Панин, Г. А. Потемкин, А. А. Безбородко и другими, дало значительные результаты в укреплении границ России и повышении авторитета России в мире;
– потребностью исправить некоторые искажения, допущенные отечественной историографией, дававшей лишь фрагментарные и порой необъективные представления о деятельности Екатерины II. За прошедшее с екатерининских времен присоединение тех или иных земель к России нашлось немало историков, осуждавших Екатерину за их захват и лишение независимости крымских татар и поляков;
– необходимостью всесторонне рассмотреть внешнеполитическую деятельность Екатерины II с целью извлечь ряд исторических уроков и сформулировать выводы, обобщив итоги ее царствования, ее служения России. Всю свою жизнь императрица Екатерина посвятила укреплению политического, экономического, военного могущества российского государства. Интересы России для нее были превыше всего остального. Исследование ее деятельности имеет важное значение для объективной оценки работы современных российских политических руководителей, военачальников и дипломатов по укреплению обороноспособности страны и повышению ее влияния в системе международных отношений.
Таким образом, актуальность темы вытекает из объективной необходимости обобщения основных направлений внешнеполитической деятельности Екатерины II, что позволит получить определенный материал для выработки и обоснования ориентиров дальнейшего развития современной внешней политики России.
Степень научной разработанности проблемы: историография по теме исследования не является обширной. Сведения, касающиеся деятельности Екатерины II во внешней политике, собраны автором из различных трудов. На основе системного анализа исторической литературы и уровня развития исторической научной мысли в разработке проблемы исследования автор считает необходимым условно выделить три периода: досоветский, советский и постсоветский. Важно отметить, что историография каждого из названных периодов находилась под воздействием ряда факторов социально-политического, научного и духовного характера. С изменением политической конъюнктуры расставлялись новые акценты в оценке внешнеполитической деятельности российской императрицы Екатерины II, ее роли и задач в повышении международного авторитета Российской империи.
В досоветском (первом) периоде (с конца XVIII в. по октябрь 1917 г.) первые работы, посвященные жизни и деятельности Екатерины II, появились еще при ее жизни. Обстоятельную и разностороннюю характеристику императрицы и ее политики обнаруживаем в памфлете известного историка и публициста второй половины XVIII в. князя М. М. Щербатова (1733–1790). Общая оценка Екатерины в сочинении с выразительным названием «О повреждении нравов в России»1 (1786–1787 гг.) не могла быть положительной. Он негативно оценивал Кючук-Кайнарджийский мир и присоединение Крыма, полагая, что эти акции приведут к новым войнам с турками и вконец ослабят Россию. В то же время князь Щербатов, предполагая сочинить историю царствования Екатерины II, написал Введение, в котором представлял действия императрицы как служение России и её подданным2.
Многочисленные описания екатерининского периода русской истории и биографии императрицы и в России, и за рубежом появились уже в первой половине XIX в.3 Сочинения российских авторов этого времени были достаточно далеки от научности и носили апологетический характер, а иностранные были скорее политическими памфлетами, чем научными трудами.
В 1801 г. Н. М. Карамзин написал «Историческое похвальное слово Екатерине II»4. В нем искусно передается видение екатерининской эпохи ее великим современником. В своей «Записке о древней и новой России» историк сосредоточил внимание на результатах царствования Екатерины II и высоко оценил ее внешнеполитические успехи5.
Выразителем другой точки зрения стал А. С. Пушкин, чьи довольно резкие высказывания в адрес Екатерины в «Заметках по русской истории XVIII века»6 нещадно, а подчас бездумно эксплуатировались затем многими поколениями историков. Поэт обозначил проблему соответствия политических деклараций императрицы ее реальной политике, выраженную им краткой, но ёмкой формулой «Тартюф в юбке и короне»1. Отметим, что в зрелые годы мнение Пушкина о Екатерине изменилось, о чем, на взгляд автора, свидетельствует образ императрицы – матери отечества, созданный поэтом в «Капитанской дочке»2.
В русской историографии внешней политикой Екатерины II основательно занимались С. М. Соловьев, В. О. Ключевский, В. А. Бильбасов, Н. Д. Чечулин, А. Н. Трачевский, А. Г. Брикнер и ряд других ученых.
Особенно пристальное внимание внешней политике второй половины XVIII в. уделял С. М. Соловьев. Его интерес к этой теме был в значительной степени обусловлен балканским кризисом 1860–1870-х гг. В этот период он написал специальное исследование «Восточный вопрос»3 (1867 г.). Также в «Истории России с древнейших времен»4 (1851–1879 гг.) два последних тома посвящены русско-турецкой войне 1768–1774 гг. Столкновения Российской империи и Порты рассматриваются Соловьевым как проявление исконной, вечной борьбы «между европейским и азиатским духом»5. Очень большое значение он придает Екатерине II, отстаивавшей независимость Крыма, а также греческому проекту, рассматриваемому автором не как порождение мыслей самой императрицы, не как ухищрения русских дипломатов, а как естественную и давнюю цель внешней политики огромной православной империи6.
В отличие от С. М. Соловьева резко негативно оценивал итоги политики Екатерины II в польском вопросе В. О. Ключевский7. В «Курсе русской истории» он отмечает, что основная ошибка екатерининской дипломатии состояла в том, что своими действиями она «увязала вместе» (возможно, не желая этого) два главных вопроса российской внешней политики – турецкий и польский. Это в значительной мере осложнило решение обоих вопросов, первый из которых носил, как полагал В. О. Ключевский, чисто экономический характер и был связан с необходимостью присоединения к России плодородных южнорусских степей, тогда как второй, польский, имел «национально-религиозную окраску, что предполагало совершенно различные подходы и методы их разрешения»8. С другой стороны, Ключевский признает, что «людям, стоявшим под более близким действием военных и дипломатических успехов Екатерины II, результатом их представлялся небывалый подъем международного значения России»9.
Явно полемизируя с Ключевским, Н. Д. Чечулин, автор остающейся наиболее обстоятельной отечественной монографии о внешней политике Екатерины II в 1762–1774 гг.10, видел «руководящую идею екатерининского царствования» в том, что ее правительство «постоянно и неуклонно преследовало выгоды русского государства и народа, что оно не подчинялось никаким посторонним влияниям, не жертвовало силами и средствами русского народа для достижения целей, ему совершенно посторонних»1.
Серьезным вкладом в изучение сложной динамики внешнеполитических взаимоотношений во времена Екатерины II стали научные труды А. Н. Трачевского, В. А. Бильбасова, А. Г. Брикнера и др.2 Авторы данных исторических и публицистических трудов в той или иной форме исследуют историю внешнеполитической деятельности Екатерины.
В конце ХIХ – начале ХХ в. появился ряд работ, посвященных европейской политике эпохи Екатерины II и ее русско-турецким отношениям. Среди них можно выделить работы С. М. Горяинова, В. А. Уляницкого, Д. Бухарова, Б. Э. Нольде, С. А. Жигарева, Я. Н. Бутковского и др.3 В данных работах делается вывод, что активная политика Екатерины II на Востоке была обусловлена не только громкими победами русско-турецкой войны 1768–1774 гг., но и являлась закономерным итогом усилий русской дипломатии, начиная, по меньшей мере, с петровских времен.
В зарубежной историографии в досоветский период главным источником при изучении истории Екатерины служили памфлеты, появившиеся тотчас же после кончины императрицы4, и сплетни в среде дипломатов, крайне недовольных самостоятельным и энергичным образом действий Екатерины II, что искажало объективную картину свойств и значения императрицы и ее царствования.
В целом в досоветской историографии фундаментальных работ, посвященных внешнеполитической деятельности Екатерины II, нет. Лишь в конце ХIХ в. историография стала располагать гораздо большим запасом данных для изучения деятельности и личности Екатерины. Необозримая масса архивных материалов, тысячи писем Екатерины, множество её записок, неисчерпаемое богатство отзывов и наблюдений ее современников дают возможность гораздо глубже прежнего взглянуть в самую суть личности и внешнеполитической деятельности Екатерины II Великой.
Историографию новейшей истории автор условно делит на советский (второй) и постсоветский (третий) периоды.
В советской историографии (с октября 1917 г. до конца 80-х – начала
90-х гг. ХХ в. – второй период) по изучаемой проблеме отдельных самостоятельных трудов нет. Особо нужно подчеркнуть, что в предшествующее время при изучении истории XVIII в. предпочтение отдавалось Петру I и его преобразованиям. До начала 40-х гг. XX в. в иерархии научных ценностей получили приоритет новые ориентиры. В итоге в широком объеме создавалась историография персоналий исторических личностей революционного и коммунистического движения, прославившихся в годы гражданской войны, коллективизации, индустриализации. Эта линия продолжалась и в дальнейшем.
Как уже отмечалось выше, одни дореволюционные историки именовали Екатерину Великой, другие скромно называли Екатериной II, но никто из них не давал ей столь суровой оценки, которая была распространена в советской историографии. В адрес императрицы, кажется, не раздалось ни одного похвального слова, и ее величали то беспардонной лицемеркой, умело скрывавшей свои подлинные чувства и мысли, пытаясь прослыть просвещенной монархиней, то ловкой дамой, втершейся в доверие к французским просветителям, то консерватором, стремившимся подавить Французскую революцию.
Истоки негативной оценки Екатерины следует искать в трудах основоположника советской историографии М. Н. Покровского. В середине 30-х гг. советские историки отказались от его исторической концепции, но предшествующее десятилетие Покровский был общепризнанным законодателем мод в исторической науке. Историк Н. Я. Эйдельман приводит слова известного архивиста Я. Л. Барскова, обнаруженные им в архиве последнего. Он так характеризовал Екатерину: «Ложь была главным орудием царицы, всю жизнь, с раннего детства до глубокой старости, она пользовалась этим орудием, владея им как виртуоз, и обманывала родителей, любовников, подданных, иностранцев, современников и потомков»1. Хотя эти строки и не были опубликованы, они синтезируют существовавшую в литературе оценку Екатерины, в смягченном виде сохранившуюся до самого последнего времени.
В советской историографии внешняя политика Екатерины рассматривалась в общих чертах. В 1920 г. появилась книга историка М. Н. Коваленского «Путешествие Екатерины II в Крым»2. Особенность этой книги состоит в том, что ее основу составляют исключительно свидетельства и впечатления самих участников знаменитого путешествия: графа Сегюра, принца де Линя, австрийского посланника Кобенцеля, Иосифа II и С. Понятовского – австрийского и польского монархов – и самой российской императрицы.
Вопросам внешней политики России во второй половине XVIII в. посвящено исследование Е. В. Тарле «Екатерина II и ее дипломатия», изданное в 1945 г.3 Расценивая правление Екатерины II в области внешней политики как период, полный блестящих успехов и громкой русской славы, Тарле считает, что «внешняя политика Екатерины II привела к огромным результатам, колоссально увеличила размеры России, материально ее обогатила и в большой степени повысила военный потенциал русского народа и его обороноспособность»4. Тарле называет Екатерину первоклассным дипломатом, умеющим отличать возможное и исполнимое от невозможного и фантастического.
События первой екатерининской войны с турками рассматривают Е. В. Тарле в работе «Чесменский бой и первая русская экспедиция в Архипелаг»5 и В. И. Синица в своих статьях6. Итогам этой войны посвящена монография Е. И. Дружининой о Кючук-Кайнарджийском мире1, в которой наряду с предпосылками, обстоятельствами заключения и ратификации, а также текстом самого Кючук-Кайнарджийского договора анализируются и предшествовавшие ему проекты, выдвинутые, например, во время Бухарестского конгресса, и Айналы-Кавакская конвенция 1779 г. Большое внимание автор уделяет ситуации, сложившейся на рубеже 70–80-х гг. XVIII в. вокруг Крыма и приведшей в конечном итоге ко второй екатерининской войне с Турцией.
Необходимо указать на целый ряд появившихся в советский период исследований и архивных публикаций по истории международных отношений и внешней политики России, посвященных функционированию механизма принятия внешнеполитических решений в екатерининскую эпоху. Среди них хотелось бы особо выделить вышедшую в 1988 г. монографию Г. А. Нерсесова «Политика России на Тешенском конгрессе (1778–1779)»2.
Данная монография посвящена анализу политики России в Европе в 70-х гг. XVIII в. и заключенного в 1779 г. Тешенского мирного договора. Признавая Восточный вопрос главным во внешней политике России в 70-80-х гг. XVIII в., автор прослеживает конкретные связи между германской политикой русской дипломатии и политикой России по отношению к Османской империи в этот период3. Тешенский мир, завершивший войну за баварское наследство, положил начало важнейшему этапу в возвышении России как великой европейской державы. На Тешенском конгрессе русская дипломатия выступила в качестве арбитра в урегулировании европейского конфликта.
При подготовке диссертации использовались фундаментальные исследования А. М. Станиславской4, О. П. Марковой5, М. М. Сафонова6, Н. Я. Эйдельмана7, осуществленные в советское время публикации переписки Екатерины с
П. В. Завадовским, депеш Н. М. Симолина из Парижа периода Великой французской революции, документов и переписки П. А. Румянцева и А. В. Суворова8. Определенный интерес представляет и фактический материал, собранный А. В. Гаврюшкиным в монографии «Граф Никита Панин»9.
Существенно, что эти публикации в определенной степени отражают и некую полемику, подспудно продолжавшуюся относительно узловых моментов внешней политики Екатерины II.
В 50-х гг. XX в. в СССР появился фундаментальный труд Е. И. Дружининой о внешней политике России екатерининского царствования и развитии экономики на присоединенных землях. В монографии «Северное Причерноморье в 1775–1800 годах»10 автор исследует борьбу России с Турцией за Крым после Кючук-Кайнарджи, условия, в которых Крым был присоединен к России, и энергичные меры, предпринятые правительством Екатерины II для освоения присоединенных территорий.
В 1950–60-е гг. вышли в свет работы обобщающего характера, посвященные внешней политике России XVIII в. Среди них «Очерки истории СССР»1 (тома, охватывающие XVIII в., вышли в 1954–1957 гг.) и «История СССР с древнейших времен до наших дней»2 (тома III и IV, посвященные XVIII в., изданы в 1967 г.). Коллективная работа историков МГУ «Восточный вопрос во внешней политике России», вышедшая в 1978 г.3, также носит обобщающий характер. Авторы книги в своем анализе русско-турецких отношений в царствование Екатерины II исходят из экономических мотиваций.
Следует отметить, что для советской историографии характерно стремление придать внешней политике Екатерины II намеренно реакционный характер.
Третий период – постсоветский (с конца 80-х – начала 90-х гг. ХХ в. по настоящее время), по мнению диссертанта, характеризуется ликвидацией жестких идеологических рамок, открытостью архивов и доступностью новых источников. Ситуация в отечественной историографии кардинально изменилась с наступлением перестройки.
Одним из главных исследователей екатерининской эпохи этого времени является А. Б. Каменский, который в своих работах4 обозначил новые, учитывающие точки зрения не только отечественной, но и зарубежной «екатеринистики», подходы к внутренней политике, идеологии и, в меньшей степени, к внешнеполитической проблематике царствования Екатерины II. Характерной особенностью его взгляда является решительный отказ от идеологизированных стереотипов, сложившихся как в советское время, так и в досоветский период, на формирование внешнеполитического курса Екатерины.
В этом плане важна общая характеристика задач и целей екатерининской внешней политики, в которой наряду с устоявшимися оценками проставлены и новые акценты, отражающие архивно-документальный материал, введенный в научный оборот в последние годы. В первую очередь это относится к оценке итогов русско-турецкой войны 1768–1774 гг. как не вполне удовлетворительных для интересов России5, характеристик «Греческого проекта», диаметрально расходящихся со считавшейся много лет «базовой» концепцией О. П. Марковой6, а также других аспектов дипломатии Екатерины.
В «Истории дипломатии»7 особый интерес вызывает глава «Дипломатия европейских государств в XVIII в.» и раздел «Дипломатия Российской империи в XVIII веке», написанные профессорами С. В. Бахрушиным и С. Д. Сказкиным и включающие в себя параграфы «Дипломатия Екатерины II», «Дипломатические методы Екатерины II» и «Дипломатические учреждения России в 1726–1796 гг.». Авторы отмечают, что «с первых же шагов большое и активное участие во внешней политике своего государства принимала Екатерина II. Ни один серьезный вопрос в этой области не проходил мимо неё, ни одно ответственное решение не принималось без непосредственного ее вмешательства»1.
Следует отметить коллективную монографию Института российской истории РАН «История внешней политики России. В 5 т. XVIII век»2. В 5 томе рассматривается превращение русского государства в великую державу. На основе обширного архивного и опубликованного исследовательского материала авторы анализируют внешнюю политику Петра I, его преемников, Екатерины II и Павла I. Авторами показаны отношения России со странами Европы и Азии, освещена позиция Екатерины в американском вопросе. Отдельная глава повествует об изменениях в деятельности Коллегии иностранных дел в царствование Екатерины II. В имеющихся работах для нас представляет интерес материал о внешней политике Екатерины II. Авторы отмечают, что в царствование Екатерины II меняется место России в системе международных отношений3.
Следует отметить ряд работ по истории внешнеполитической деятельности Екатерины II таких авторов, как Р. Т. Дейников4, Н. Ф. Шахмагонов5, А. В. Шишов6. Авторы рассказывают о тернистом пути Екатерины к трону, об укреплении власти «просвещенной самодержицы», о намеченных и реально проведенных ею внешнеполитических акциях. Значительное место в книгах уделено войнам, которые вела Россия в Екатерининскую эпоху, рассмотрены такие страницы военно-политической и военно-дипломатической истории, как присоединение Крыма, разделы Польши, Архипелагские экспедиции, Персидский поход. Отмечается удивительная способность Екатерины находить себе надежных и талантливых помощников из плеяды великих государственников, таких как Г. А. Потемкин и Н. И. Панин, А. В. Суворов-Рымникский и П. А. Румянцев-Задунайский, братья Г. и А. Орловы.
В 2005–2006 гг. вышли в свет три книги из серии «Военные тайны России»
военного историка полковника А. Б. Широкорада: «Тысячелетняя битва за Царьград»7, «Адмиралы и корсары Екатерины Великой: Звездный час русского флота»8 и «Четыре трагедии Крыма»9, в которых автор рассматривает борьбу за Константинополь и за контроль над Черноморскими проливами не как амбициозные политические действия российских политиков, а как неизбежные события этой тяжелой тысячелетней войны.
Вопросы внешней политики правительства Екатерины II и ее ближайших последствий нашли отражение в работе И. А. Заичкина и И. Н. Почкаева10,
П. В. Стегния1, А. Б. Каменского2. По мнению авторов, Екатерина II, расширяя границы, проводя многовекторную территориальную экспансию, строила империю, руководствуясь политическими и нравственными понятиями своего времени.
Среди работ постсоветского периода, посвященных дипломатической деятельности Екатерины Великой и ее сподвижников, видное место занимают работы Г. Л. Кессельбреннера, А. П. Боковой, А. М. Панченко, Л. А. Ефанова и др.3 Авторы отмечают, что Екатерина II обладала дипломатическим талантом, который позволял ей с успехом противостоять опытным противникам, а иногда, в случае необходимости, и умело расставлять им хитроумные сети. Екатерина II умело создавала выгодные империи системы союзов и энергично вмешивалась во все важнейшие события международной политики.
Среди работ, раскрывающих внешнеполитическую историю рассматриваемой эпохи, научными достоинствами выделяются труды Н. И. Павленко, А. Б. Каменского, П. П. Черкасова, М. А. Рахматуллина и др.4
Существенно, что «екатерининский бум» 90-х гг. XX в. сопровождался двумя важными тенденциями, позволившими в сравнительно короткий срок качественно изменить положение дел в отечественной «екатеринистике». Первая из них связана с появлением большого количества репринтных и переводных изданий. Среди них – известные работы А. Г. Брикнера, Н. К. Шильдера, К. Валишевского5, мемуарная литература екатерининской эпохи, прежде всего, несколько изданий «Мемуаров», «Записок» самой Екатерины, а также Е. Р. Дашковой, В. Н. Головиной, С. Понятовского6, беллетризированные биографии Екатерины II А. Труайя, К. Эриксон и других авторов7.
Вторая из этих тенденций связана с широким введением в научный оборот ранее неизвестных архивных документов. Публикации В. С. Лопатина, П. П. Черкасова, О. И. Елисеевой, В. Н. Виноградова8 и целого ряда отечественных исследователей, базирующиеся на материалах российских и зарубежных архивов, внесли серьезный вклад в историографию темы.
В последние годы появился еще целый ряд серьезных исследований. В первую очередь стоит назвать по-своему уникальное издание «Дипломатия Екатерины II и разделы Польши. 1772. 1793. 1795»1 П. В. Стегния, монографии
О. А. Омельченко «Законная монархия» Екатерины Второй»2 и Н. В. Бессарабовой «Путешествия Екатерины II по России»3. Следует назвать и работы о Екатерине II О. Г. Чайковской «Императрица. Царствование Екатерины II» и О.И. Елисеевой «Екатерина II»4.
Авторы считают, что царствование Екатерины II по праву занимает особое место в истории русской дипломатии. Впервые после эпохи Петра I выдающиеся победы русской армии были подкреплены не менее блестящими успехами дипломатов.
За последние два года у нас в стране появился ряд книг о Екатерине II. Среди них «Мемуары Екатерины II и их время» М. А. Крючковой5. Автор исследует «Записки» Екатерины II – уникальный памятник истории и литературы XVIII в., которому трудно найти аналогию. В книге «Екатерина II без ретуши» А. Фадеевой6 собраны воспоминания, фрагменты переписки, документы, позволяющие взглянуть на императрицу непредвзято – вне установившихся штампов и стереотипов, узнать, какой она была в повседневной жизни, и по-новому оценить итоги ее царствования.
В 2010 году вышли в свет две книги о Екатерине II из серии «Россия – путь сквозь века». Первая книга, «Матушка Екатерина»7, посвящена началу правления Екатерины II и внешней политике, проводимой ею. Автор считает, что Екатерина оказалась деятельной правительницей. Она успешно решала государственные задачи, прежде всего, внешнеполитические: расширение и укрепление южных границ государства и воссоединение украинских и белорусских земель в результате разделов Польши. Книга «Екатерина Великая»8 является ее продолжением и посвящена деятельности императрицы по укреплению абсолютизма в России.
Книга известного историка и писателя О.И. Елисеевой «Молодая Екатерина»9 рассказывает о молодых годах Екатерины – будущей «владычицы полумира». В книге «Тайна смерти Петра III»10 О. И. Елисеева показала, что короткое царствование внука Петра Великого – вовсе не досадное недоразумение в русской истории. Оно продемонстрировало необходимость новой волны европеизационных реформ и дало понять власти предержащей, как их не надо проводить. Впереди лежало почти четыре десятилетия долгого, стабильного правления Екатерины II, когда многое удалось сделать. Автор задается вопросом: мог Петр III сам совершить деяния своей супруги и стать таким же великим? Более великим, чем она! «Нет. Для реформ нужно терпение, твердая воля, ясный ум, знание своей страны и не в последнюю очередь любовь к ней. Умение находить компромисс. Добиваться поддержки подданных. Всего этого не хватило Петру III»1. И было предостаточно у Екатерины Великой. И действительно, принимая во внимание изложенное выше, автор приходит к выводу, что даже по прошествии более чем двух столетий имя Екатерины Великой остается одним из величайших в истории России.
В целом, в новейших отечественных исторических работах процесс формирования внешнеполитической деятельности екатерининских времен, вклад самой Екатерины II во внешнюю политику не нашли отражения.
Что касается зарубежных историков, они большое внимание уделяют внешнеполитическим акциям российской императрицы. В иностранной историографии екатерининской эпохи существует два направления. Одно, восходящее еще к Г. А. Гельбигу, крайне пристрастно и отличается русофобством. Особенно показательны в этом отношении произведения К. Валишевского, А. Труайя и Г. фон Римша.
В 1797 г. в гамбургском журнале «Минерва» началась публикация биографии Г. А. Потемкина, автором которой был секретарь саксонского посольства в России Г. А. Гельбиг. Этот памфлет способствовал распространению слухов о «потемкинских деревнях». В 1811 г. книга Гельбига была издана на русском языке в России2. Для нее характерно то, что в ней мало сказано о внешнеполитических задачах в политике Екатерины II3. Гельбигу вторил швед И. А. Эрнестрем. Он писал свои воспоминания уже после выхода памфлета и, возможно, будучи знакомым с ним, перенес «потемкинские деревни» и в свои мемуары4.
Особенно показательны в этом отношении произведения широко известного на Западе польского историка К. Валишевского «Екатерина Великая», который полагал, что «все дело завоевания и заселения Крыма, например, было только колоссальной и блестящей феерией, поставленной на сцене гениальным режиссером Потемкиным, где было так много мечтаний, безумия и детского самообольщения», и что единственная выгода от союза с Иосифом – «это моральная поддержка Австрии при оккупации Россией Крыма»5.
Немецкий историк Г. фон Римша6 назвал «потемкинские деревни» пропагандистским трюком, цель которого – ввести в заблуждение путешествующее общество, включая и императрицу, а также писал, что Потемкин приказал строить фальшивые деревни, дома без окон и дверей, а также «тиранством и террором» пригонял сюда все население губернии.
Второе направление иностранной историографии предполагает обстоятельное освещение событий и стремление к их справедливой оценке. К ним относятся Э. Лённрут, В. Кронин, К. Эриксон, Дж. Александер, Дж. Хаслип, Р. С. Уортман, И. де Мадариага, С. Себаг-Монтефиоре, Э. Доннерт, К. Шарф, П. Мурузи1.
Значительное влияние на понимание европейскими и российскими историками внешней политики России в царствование Екатерины II оказали работы французского историка А. Сореля2. В своей работе «Восточный вопрос в XVIII веке», вышедшей в 1878 г., во время очередной русско-турецкой войны, автор основное внимание уделил истокам русско-прусско-австрийского союза. К сожалению, несмотря на значительное количество введенных им интересных и разнообразных фактов и документов, автор закончил свою книгу традиционным для французских историков выводом об экспансионизме русской внешней политики3.
В книге специалиста по истории России в современной Франции Каррер де Анкосс Э. «Екатерина II. Золотой век в истории России»4 в энергичной, иногда романтической манере описывается жизненный путь Екатерины II. Автор отмечает: «К середине ее правления они были такими, что даже Людовик XV и Мария-Терезия, сдержанно относившиеся к признанию за Россией реального места на шахматной доске европейской политики, вынуждены были это сделать, а их преемникам – Людовику XVI и Иосифу II – пришлось учитывать в своих оценках и политических расчетах сложившиеся реалии»5.
Шведский историк Э. Лённрут рассматривал взаимоотношения Густава III и Екатерины II, отмечая, что экспансионистские намерения шведского короля по отношению к Дании могли бы быть реализованы только с согласия русской императрицы, которого ему не удалось добиться во Фридрихсгамме6.
Англоязычная историография представлена работами В. Кронина, К. Эриксон, Дж. Александера, Дж. Хаслип, Р. С. Уортмана, И. де Мадариаги, М. Раеффа, П. Дьюка и Д. Рансела, С. Себаг-Монтефиоре и В. Роундинг. Все авторы признавали дипломатические способности императрицы, а достижения Екатерины II во внешней политике считали весьма основательными7.
Следует особо остановиться на монографии «Россия в эпоху Екатерины Великой»1 И. де Мадариаги – главы британской школы историков-славистов. Указанное исследование, впервые вышедшее в свет более 25 лет назад в Лондоне, давно уже стало классикой современной историографии. Переведенная на ряд европейских языков, монография является фундаментальным обобщающим трудом, без обращения к которому на сегодняшний день невозможно ни одно исследование по истории России второй половины XVIII века. Книга И. де Мадариаги остается лучшим западным исследованием екатерининской эпохи в том числе и потому, что ее «автор сумела достаточно органично ввести в свою книгу сюжеты, которые по различным причинам остерегались затрагивать российская и советская историография (династические мотивы во внешней политике, роль внутреннего и внешнего масонства, личные качества Екатерины как фактор формирования ее внутренней и внешней политики)»2.
В целом в зарубежной историографии изучению эпохи Екатерины II посвящено немало работ. Внешнеполитическая деятельность России рассматривается во многих трудах. В зарубежной историографии вплоть до конца ХХ в. господствовала точка зрения об агрессивной политике России. Со временем в зарубежной историографии проявилась тенденция к более объективному рассмотрению личности и внешнеполитической деятельности Екатерины II.
Проведенное автором исследование историографии не претендует быть полным – это лишь анализ малой части от огромного потока издающейся литературы. Но уже и эта проведенная работа, несомненно, демонстрирует огромный интерес исследователей разных стран к екатерининской России. И это не случайно: наше сегодняшнее время связано с той эпохой тысячью незримых нитей, и чем больше мы о ней знаем, тем больше у нас шансов понять самих себя сегодняшних.
Таким образом, мы видим, что в обширной исторической литературе, посвященной Екатерине Великой, императрица хотя и привлекала некоторое внимание исследователей, но часто являлась сопутствующей для освещения других важных политических проблем и никогда не была предметом углубленного изучения.
Подводя итоги историографического обзора, отметим, что для учёных-историков 34-летняя история царствования Екатерины II была, остается и еще долгое время будет оставаться одним из важнейших объектов исследований. В отечественной историографии личность Екатерины II рассматривалась как в специальных монографиях и статьях, посвященных исключительно преобразованиям ее царствования или ее биографии, так и в работах обобщающего характера, касающихся истории ХVIII в., истории дипломатии, культуры, или в трудах, посвященных деятелям ее царствования или фаворитам.
К началу ХХI в. историография по этой проблематике насчитывает почти 600 названий3. Нам не известно ни одного самостоятельного комплексного исследования, посвященного внешней политике Екатерины II.
Анализ состояния отечественной и зарубежной историографии позволяет утверждать, что в целом проблема рассмотрения внешнеполитической деятельности императрицы Екатерины II за все время ее правления до сих пор не была предметом специального научного исследования.
Исходя из актуальности и степени научной разработанности проблемы мы определили в качестве объекта исследования внешнюю политику Российского государства в XVIII в.
Предмет исследования составляет внешнеполитическая деятельность императрицы Екатерины II Великой в 1762–1796 гг.
Научная проблема исследования заключается в обобщении основных направлений внешнеполитической деятельности Екатерины II, определении места и роли императрицы в решении важных проблем внешней политики в избранный для исследования период, выявлении тенденций и закономерностей в работе российской дипломатии того времени, которые определяли деятельность императрицы Екатерины II, формулировании научных выводов, уроков и практических рекомендаций для их использования в современных условиях.
Цель исследования заключается в том, чтобы с позиций требований современной исторической науки, при использовании уже опубликованных и новых архивных материалов провести комплексный анализ внешнеполитической деятельности Екатерины II, связанной с решением важных проблем внешней политики, выяснить участие в ней императрицы в избранный для исследования период, принятых ею мерах, направленных на разрешение международных конфликтов, а также определить влияние внешнеполитической деятельности Екатерины II на дальнейшее развитие Российского государства.
Исходя из указанной цели исследования сформулированы его основные задачи:
– рассмотрение историографии проблемы, характеристики основных источников и их отражения во внешнеполитической деятельности Екатерины II;
– определение теоретико-методологических и организационных основ исследования деятельности Екатерины II во внешней политике России, связанных с отстаиванием российских интересов внешнеполитического характера;
– изучение процесса возникновения крымской и польской проблем и оценка их значения в политике императрицы Екатерины II в начале ее царствования;
– выявление связи внешней политики правительства Екатерины II с проблемами государств Западной Европы, Ближнего Востока и Северной Америки;
– установление особенностей внешнеполитического курса России в последние годы царствования Екатерины II;
– формулирование выводов и научно-практических рекомендаций, выработанных диссертантом в результате проведенного исследования, извлечение исторических уроков, актуальных в современных условиях для развития теории и практики внешнеполитической деятельности России.
Хронологические рамки исследования: с 1762 г., со времени вступления Екатерины II на престол, и до её кончины в 1796 г.
Источниковая база исследования представляет собой несколько групп документов и материалов.
Источники, послужившие основой при написании диссертации, весьма многочисленны и разнообразны. Часть их опубликована, но богатый неизданный материал содержится в фондах ряда архивов. Нами использованы документы, хранящиеся в АВПРИ, РГАДА, ГАРФ, РГИА и РГА ВМФ.
Первая группа – архивные документы. Важнейшими среди них являются документы и материалы, хранящиеся в Архиве Внешней политики Российской империи МИД России (далее – АВПРИ). Значительная часть архивных документов – подлинники на французском языке (официальном дипломатическом языке того времени), некоторые из них – на польском, английском, немецком, татарском, турецком, но почти все эти документы содержат русский перевод1.
Ценные документы по теме исследования хранятся в Российском Государственном архиве древних актов (далее – РГАДА) – в фондах «Секретные пакеты» (ф. 1), «Дела, относящиеся до внутренней и внешней политики России» (ф. 3), «Кабинет Екатерины II и его продолжение» (ф. 10), «Дипломатический отдел» (ф. 15), «Военные дела» (ф. 20)2.
Среди использованных при подготовке диссертации документов Государственного архива Российской Федерации (далее – ГАРФ) следует отметить, прежде всего, фонд «Коллекция документов рукописного отделения библиотеки Зимнего дворца»3. Среди них – «Записки Екатерины II, начатые в 1790 году»4. Важные для историографии документы хранятся и в коллекции материалов личного происхождения ГАРФ. В частности, в фонде А. П. Лобанова-Ростовского5, императрицы Екатерины Алексеевны6, П. Г. Дивова7 (записные книжки о Екатерине II и ее реформах) и особенно в фонде Г. В. Есипова8. В этом же фонде содержатся выписки из мемуаров прусского дипломата графа Герца за 1779–1786 гг.9
В определенной степени в диссертации автором использован ряд документов о внешнеполитической деятельности Екатерины II Российского государственного исторического архива (далее – РГИА)10 и Российского государственного архива Военно-морского флота (далее – РГА ВМФ)11.
Вторая группа – опубликованные документы. В данной группе документы государственных и военных органов (указы, манифесты, своды законов, сборники документов), делопроизводственные документы.
Собранный и обобщенный отечественными историками фактический материал, впервые введенный в научный оборот С. М. Соловьевым, архивные документы, отражающие линию действий дипломатии Екатерины II, в значительной мере сохраняют свою ценность и в наше время12.
Третья группа – личностные источники. Эта группа источников включает записки, дневники, воспоминания и мемуары известных персоналий. Данные источники отличаются тем, что в них имеются ценные сведения фактологического характера. Но при этом необходимо учитывать, что в записках, мемуарах чаще всего положительно освещаются те факты или сюжеты, которые выгодны автору. А характеристики и оценки историческим личностям мемуаристы могут давать под влиянием слухов и сплетен. Часто субъективная позиция автора, его пристрастное отношение к описываемым событиям искажают реальную картину прошлого1.
Четвертая группа – эпистолярные источники. Переписка является весьма ценным повествовательным источником, не менее ценным, чем дневники и мемуары. Письма, как правило, более искренни, пишутся под впечатлением происходивших событий. Однако на письма может влиять ряд факторов: настроение, состояние здоровья, правдивая или основанная на домыслах информированность автора писем. Отметим большую роль исторических журналов «Русский архив» (далее – РА) П. И. Бартенева и «Русская старина» (далее – РС) М. И. Семевского в публикации эпистолярного наследия прошлого2.
Пятая группа – справочные источники. В эту группу автором включены всевозможные известные справочники, справочные материалы энциклопедических изданий и словарей, информационные указатели, ряд энциклопедических справочников и словарей, опубликованных со времени Екатерины II по настоящее время и имеющих справочную информацию о внешнеполитической деятельности исследуемого исторического периода3.
Таким образом, подводя итоги обзора источников, отметим, что при работе над диссертацией автор располагал обширной и разнообразной документацией. Тщательное изучение содержания всех видов источников, входящих в сферу, окружающую объект исследования, сопоставление их с известными достоверными фактами, относящимися к рассматриваемой проблеме, дало автору возможность раскрыть поставленные задачи.
Методологической основой исследования являются фундаментальные положения теории и философии научного познания, труды видных отечественных и иностранных ученых1. Автор диссертации опирался также на научные принципы и методы исторического познания. При этом диссертант руководствовался такими принципами исторической науки, как принцип научности, объективности и принцип историзма. Это означает, что в ходе работы автор стремился:
– выявлять объективные закономерности, определяющие цели и направленность внешнеполитической деятельности Екатерины II в годы ее царствования;
– опираться на конкретные факты и события в их истинном содержании и значении, не искажая и не подгоняя их под заранее подготовленные схемы и концепции;
– рассматривать каждое явление не в отдельности, а во взаимосвязи с другими, анализировать исторические факты в их совокупности;
– изучать все аспекты проблемы с учетом конкретно-исторической обстановки и социально-политической ситуации как в России, так и в мире в целом;
– исследовать проблему комплексно и всесторонне во всей ее многогранности и противоречивости;
– учитывать при анализе внешнеполитической деятельности Екатерины II не только политические, но и военные, экономические, социальные, личностные факторы.
Рассматривая методологию не только как учение об основах научного познания, но и как совокупность, систему определенных методов, способов, приемов изучения поставленной научной проблемы, диссертант применил наиболее актуальные из них для данного исследования. При этом соискатель исходил из того, что существует общая методология, определяющая методы познания в целом, и собственно историческая методология.
Диссертант стремился достичь оптимального сочетания исторических и общенаучных методов. Если исторические методы исследования способствовали раскрытию содержания внешнеполитической деятельности Екатерины II, то общенаучные методы способствовали осуществлению анализа ее внутренней сути, побудительных причин, движущих сил и самого механизма внешней политики того времени в различных аспектах.
Диссертант опирался на следующие общенаучные методы.
Следуя методу «от конкретного к абстрактному» в изучении проблемы, на основе конкретных документов, фактов, событий диссертант стремился определить направленность, содержание и общую динамику внешнеполитической деятельности Екатерины II в рассматриваемый период.
Метод системного анализа позволил рассматривать процесс деятельности Екатерины II во внешней политике как систему, процесс развития которой отражает сложный механизм взаимовлияния и взаимопроникновения политических, военных, экономических, социальных и других факторов.
Метод компаративного анализа позволил выделить отдельные периоды внешнеполитической деятельности императрицы и их особенности.
При выявлении практической значимости проблемы исследования был использован метод экстраполяции, позволивший сделать определенные выводы из исторического опыта и сформулировать некоторые рекомендации для выработки и обоснования ориентиров дальнейшего развития современной внешнеполитической деятельности России.
Собственно специально-исторические методы исследования, нашедшие применение в диссертации, таковы:
- сравнительно-исторический метод, обусловливающий сопоставление друг с другом различных тезисов и положений для выявления противоречий между ними, определенного сходства и различий между исследуемыми событиями или процессами, а также позволяющий анализировать процесс внешнеполитической деятельности Екатерины II;
- историко-типологический метод, в основе которого лежит расчленение объекта и предмета исследования и их группировка с помощью обобщенной модели, что позволяет объективно подойти к оценке перспектив их развития;
- типологический метод, означающий необходимость обобщений или типологизации факторов, влияющих на развитие внешнеполитической деятельности Екатерины II;
- хронологическо-проблемный метод, требующий рассмотрения исторических событий с точки зрения их последовательности, движения и изменения.
При использовании общеисторических методов диссертантом применялись такие общенаучные методы, как индукция, дедукция, анализ, синтез, контент-анализ, метод обобщения и др.
Важным методологическим инструментом являются ключевые понятия, отражающие объект и предмет исследования, фиксирующие его результаты, дающие возможность перейти от эмпирического описания исторических явлений к теоретическому объяснению закономерностей. Поэтому соискатель обратился к таким понятиям, как «политика», «внешняя политика», «внешнеполитическая деятельность» и «субъекты внешнеполитической деятельности».
Понятие «политика» неоднократно подвергалось различным трактовкам, в том числе и в зависимости от политической конъюнктуры.
К XIX в. понимание данного термина приобретает научный характер, хотя имеющий соответствующее политическое проявление. Так, в словаре В. И. Даля политика определяется как «наука государственного управленья; виды, намеренья и цели государя, немногим известные, и образ его действий при сем, нередко скрывающий первые»1.
Позже, в советский период, понимание категории «политика» обретает более расширенное толкование и связывается с конкретными лидерами государства. Д. Н. Ушаков дает определение термина следующим образом: политика [греч. politik] – 1. Деятельность государственной власти в области управления и международных отношений; деятельность той или иной общественной группировки, партии, класса, определяемая их целями и интересами. …Внешняя
политика. Внутренняя политика…; 2. Общий характер, отличительные черты деятельности или поведения (государства, общественной группы, отдельного лица в той или иной области)1.
Выделение из понятия политики термина «внешняя политика» определяется ее составной частью объекта исследования.
Внешняя политика – деятельность государства на международной арене, регулирующая отношения с другими субъектами внешнеполитической деятельности: государствами, зарубежными партиями и иными общественными организациями, всемирными и региональными международными организациями. Она опирается на экономический, демографический, военный, научно-технический и культурный потенциалы государства. Геополитическое положение государства исторически доминировало в выборе его партнеров и определении взаимоотношений с его противниками2.
Внешняя политика – понятие весьма широкое. Оно включает в себя внешнеполитический курс государства, внешнеполитические доктрины, концепции, органы, осуществляющие внешнеполитические функции, и, главное – внешнеполитическую деятельность или внешнеполитическое поведение государства. Именно в процессе внешнеполитической деятельности государств создаются и реализуются нормы международного права3.
Внешнеполитическая деятельность – это часть международных отношений, то есть часть динамично изменяющейся системы отношений между народами и ими образованными государствами в различных сферах.
Внешнеполитическая деятельность, не отражающая реальные общественные потребности, не находит прочной поддержки со стороны общества и поэтому обречена на неудачу. Кроме того, ложно понятые и неадекватные потребностям общества интересы могут стать причиной международных конфликтов и обернуться огромными потерями.
Внешнеполитическая деятельность государства непосредственно определяется не только внутренними факторами, но и состоянием международной системы, которое, с одной стороны, налагает ограничения на внешнюю политику, а с другой – предоставляет возможности для определенных внешнеполитических акций4.
II. СТРУКТУРА ДИССЕРТАЦИИ
Оргаиизашюнные основы внешнеполитической деятельности Екатерины Великой в качестве главы государства
Раскрывая суть проблемы соотношения внешней политики и международного права, сталкиваемся с вопросом, что приоритетнее: примат международною права или же примат внешней политики государств в международных и межгосударственных отношениях. В западной международно-правовой литературе довольно распространены взгляды па соотношение международного права и внешней политики, которые, по существу, жертвуют правом ради политики.
Правильное теоретическое определение права и политики в международной системе имеет важное практическое значение. Признание нормативной ценности международного права, обязательной силы его прішдипов и норм имеет непосредственное отношение к внешнеполитической практике государств. Современное международное право распространяется на области межгосударственных отношений, регулирует самые острые политические вопросы, такие, например, как обеспечение международного мира и безопасности.
Только соблюдая требования международного права, можно гарантировать наиболее важные политические интересы государ не лвисимость, территориальную целостность и неприкосновенность границ, безопасность1. В наши дни единственно реалистической внешней политикой является политика; опирающаяся на международное право. Это отнюдь не означает идеализацию современной международной обстановки и состояния международного правопорядка, игнорирования актов применения силы на международной арене и вмешательства во внутренние дела государства. Реалистический, а следовательно, учитывающий важность и необходимость международного права подход к международным отношениям и внешней политике государств предполагает признание того, что если в современном взаимосвязанном мире какое-то международное правонарушение может дать определенное кратковременное преимущество государству-правонарушителю, то в конце концов правонарушитель должен быть наказан.
Примат международного права в политике предполагает, в первую очередь. господство права над силой в международных отношениях. Силовая по-литика должна быть заменена политикой, строго соответствующей принципам и нормам между народного права. Кроме того, учитывается, что нормы международного права, нормативно оформленное выражение стандартов внешнеполитического поведения государств, примат международного; права в политике. предполагают верховенство подобных стандартов поведения-над продиктованными односторонними действиями на международной арене; Говоря о примате международного права в межгосударственных отношениях, т. е. во внешней политике, необходимо уделить внимание международно-правовому институту ответственности государств в международных отношениях. Без этого института невозможно обеспечить эффективность примата международного права.
Другим важным аспектом методологических основ внешнеполитической деятельности является влияние внешней политики на формирование новых норм международного права.Нормы международного права - те клетки, из которых состоит ткань международного права. Именно изучение особенностей норм международного права дает возможность наиболее отчетливо выявить особенности международного права в целом как социального явления.
Но международное право — не сумма норм. Это, прежде всего, система норм. Исследование норм международного права не должно ограничиваться исследованием отдельной его нормы, нормы как таковой. Норма права вообще и норма международного права в частности существует, представляет интерес не сама по себе, не как абстрактная модель определенного поведения, о как норма, оказывающая влияние, воздействие на общественные отношения . Процесс создания норм международного права имеет свою специфику.
Она заключается в том, что они всегда являются плодом соглашения, выражением согласия . Они создаются как минимум двумя сторонами, юридически не подчиненными друг другу, равноправными. В одних случаях они являются результатом целенаправленной деятельности их творцов, стремящихся к выработке соответствующих норм, в других - возникают стихийно- Последний случай - путь создания международно-правовых обычных норм.
Воля государсів есть необходимый элемент образования норм права во всех отраслях права, однако во внутригосударственном и в международном праве пути ее участия в процессе нормообразования различны: если во внутригосударственном праве определенного государства воля этого государства формулируется его высшими органами путем издания законов или иных нормативных актов, а в некоторых государствах также и с помощью судебной практики, то в международном праве речь идет о многих или нескольких волях, которые сначала формулируются дипломатией каждого из этих государств - притом отнюдь не одинаково, а затем той же дипломатией согласовываются друг с другом путем чяктпочения соглашения между государствами или признания обычной практики. Следовательно, дипломатия играет не второстепенную роль в создании норм международного права2.
Создание норм международного права есть, по сути дела, дипломатический процесс. Нередко дипломатия формулирует международно-право вые позиции государства, исходя из целей и принципов его внешней политики. Затем международно-правовые позиции различных государств встречаются и сталкиваются между собой в процессе переговоров, а точнее позиции, порождающих компромисс, в результате которого формулируются те или иные нормативные положения. Эти положения фиксируются, одобряются государствами в соответствии с их конституционной процедурой и после этого превращаются в действующие нормы международного права.
Внешнеполитическая деятельность Екатерины П входе Русско-туреикой войны 1768-1774 гг. и первого раздела Польши
Новая русско-турецкая война началась. Официальным поводом к ней турецкая сторона объявила активную политику России в Польше. Однако главной причиной войны стало стремление Османской империи предотвратить дальнейшее усиление России в Северном Причерноморье и на Кавказе. Оттоманская Порта планировала сосредоточить войска у крепости Хотин на Днестре и нанести главный удар на Варшаву, взять ее и наступать двумя армиями на Смоленск и Киев. Третья турецкая армия с Северного Кавказа должна была наступать на Астрахань. Татарские отряды должны были сковать русские войска, расположенные на Украине. Генерал-губернатор Малороссии, президент Малороссийской коллегии П. Л. Румянцев 17 октября I76S г. писал Екатерине П: «Собрание на границе многочисленных татарских и других войск, запасение ыагазейнов и распоряжения при самом султанском дворе-являют вид намереваемоЙ против- областей вашего императорского величества непременной войны»1.
Хотя с момента воцарения Екатерины II прошло более шести лет, Россия не была достаточно:подготовлена к войне и вступала в нее без энтузиазма, тем более, что военные конфликты с Турцией вызывали неприятные воспоминания2. Но Екатерина не испугалась известия о начавшейся войне, Она писала Вольтеру, что «Мустафа был к войне так же мало подготовлен, как и мы»3. «Не знаю, есть ли у Мустафы (султана) ум. но имею основание думать, что он говорит: Магомет, закрой глаза! Когда он хочет предпринимать против соседей несправедливые войны, не имея к тому никакого повода. Если эта война будет успешна для нас, то я буду многим обязана Мустафе и его приверженцам, потому что они мне доставят славу, о которой я не помышляла»4.
Русско-турецкая война, начавшаяся в 1768 г., была первой, которую вела Екатерина. И надо отдать должное императрице, она со свойственной ей энергией взялась за приготовления к войне. Деятельность императрицы в начальный период войны отличалась изумительной многосторонностью: сю были составлены вопросные пункты для обсуждения плана военных действий; она старалась вникнуть в подробности финансовой операции, вызванной потребностями войны, т.е. выпуска бумажных денег; заботилась о всех частностях отправления в Средиземном море флота . «Я так расщекотала наших морских по их ремеслу, что они огневые стали...» «У меня в отменном попечении ныне флот, и я истинно его так употреблю, если Бог велит, как он еще не был» .
Екатерина была уверена в успехе. Вслед за назначением П. А. Румянцева и А. М. Голицына командующими двумя армиями рескриптом от 5- ноября 1768 г. Екатерина писала И. П. Салтыкову: «Команды я поручила двум-старшим генералам... если б я турок боялась, так мой выбор пал неизменно на. лаврами покрытого фельдмаршала Салтыкова... Бог видит, что.не я зачала..Не первый раз России побеждать врагов» .
18 ноября 1768 г. был издан Манифест о начале войны с-Оттоманской Портой", в котором Екатерина, объявляя войну, высказала уверенность в ее успехе. В этот же день Екатерина писала И. Г. Чернышеву в шутливом тоне: «Туркам с французами заблагорассудилось разбудить кота, который спал; я сей кот, который им обещает дать себя знать, дабы память не скоро исчезла... И вот разбудили спавшего кота, и вот он бросился за мышами, и вот вы кой-что увидите, и вот об нас будут говорить, и вот мы зададим звон, какого не ожидали, и вот турки будут побиты»3.
Указом 17 января 1769 г. Екатерина учредила Совет при Высочайшем дворе на время войны . В него вошли виднейшие штатские и военные сановники; Н. Панин, 3. Чернышов, П. Панин, Л. Голицы Г. Орлов, А. Вяземский. В отличие от Елизаветы Петровны, лишь изредка навещавшей Конференцию при высочайшем дворе, Екатерина с удивительным старанием вникала во все детали. Многие ее распоряжения, содержащиеся в указах, рескриптах и письмах военачальников, дают основание считать, что императрица постигла премудрости военного искусства и способна была давать различные советы .
При императрице Екатерине, которая лично решала все основные вопросы внешней политики. Совет не мог играть большой роли6.
На нервом же заседании Совета Екатерина предложила его членам ответить на три вопроса: 1) какую надлежит вести войну - оборонительную или наступательную; 2) точно определить позиции, с которых вести наступательную операцию; 3) каково положение на прочих границах страны, оголенных ввиду расположения основных сил на юге. Совет единогласно высказался в пользу наступательной войны, причем цель ее определена была достаточно скромно: добиться права- свободного черноморского мореплавания, для чего на побережье предполагалось соорудить порт и несколько крепостей.
В Петербурге полагали, что до весны 1769 г. османы к.активным боевым действиям не приготовятся, но просчитались- 27 января 1769 г. 70-тысячное татарское войско крымского хана Крым-Гирея, отличавшегося воинственностью и ненавистью к русским, перешло границу России. Крымские татары сумели дойти только до Елисаветграда и Бахмута, где были остановлены н отброшены полками П: А. Румянцева. Захватив две тысячи пленных, татары ушли за Днестр, в Каушаны, где была устроена ханская ставка. Примечательно, что этот набег был последним набегом татар на российскую территорию.
С успехами, и неудачами в войне были связаны не только судьбы стран, в ней участвовавших, но и судьбы правивших ими государей, не исключая н Екатерины. Война с турками стала первой широкомасштабной внешнеполитической акцией императрицы, узурпировавшей власть супруга. Неудачная война могла поколебать престиж Екатерины как внутри страны, так и за ее пределами1..Однако военные действия русских армий опрокинули все расчеты недоброжелателей России.
В июле 1769 г. русский корпус генерал-поручика Берга подошел к Сивашу у Генича для проведения глубокой разведки и сковывания татарских войск, находящихся в Крыму. В июле и сентябре 1770 г. его корпус дважды подходил к Перекопу, угрожая татарским войскам, расположенным на Крымском полуострове.
Особенности внешнеполитического курса Екатерины II в начале 80-х гг. XVIII в
В 1780 г. Екатерина II и Г. А. Потемкин, обсуждая успехи прошедшего десятилетия, загорелись греческим проектом, который будет определять российскую политику в последующие годы. Завоевание Константинополя - такова главная грапдиозная цель этого проекта. Уже в 1779 г., когда великая княгиня Мария произвела на свет второго сына, его, в соответствии с желанием бабушки, нарекли Константином в знак уважения к Византийской империи, после крушения которой российские государи были убеждены, что их долгом является возместить утраченное, заполнить образовавшуюся пустоту. Со времен Ивана III чувство, что «Москва - это третий Рим», глубоко укоренилось в их политическом мышлении. Начиная с 1777 г. Потемкин уговаривает Екатерину готовиться к завоеванию Константинополя, но Н. И. Панин, будучи еще в силе, высмеял эту идею.
Если до 1780 г. Фридрих II рассыпался в лести Екатерине, получая в ответ щедрую дозу похвал в свой адрес, то с 17S0 г. место прусского короля в переписке с императрицей занял австрийский император Иосиф II. Начало сближению России и Австрии положил визит австрийского императора Иосифа II в Россию. Готовясь к встрече с Иосифом II, Екатерина сильно волновалась. Она писала великому князю Павлу Петровичу из Полоцка: «Вы угадали, что мне будет очень жарко; я в поту от одной только мысли о свидании с Иосифом II» . В письме к Г. А. Потемкину Екатерина указала на те внешние формы, которые должны быть соблюдены при встрече с Иосифом II7. Графу А. А. Безбородко Екатерина указывала, чтобы он в письме к белорусскому наместнику графу 3. Г. Чернышеву напомнил о том, «чтобы тут где-нибудь названием или символом не был вспомянут мир Тешенский» .
Иосиф 11 прибыл в Россию под именем графа Фалькенштейна:.Довольная первой встречей с Иосифом НІ Екатерина писала Ф; М. Гримму: «Я нашла, что он очень образован, любит говорить и говорит очень хорошо... Я1 нашла, что дети иной раз не похожи на своих родителей...»". Она без труда уговорила Иосифа II посетить Москву и Петербург, подчеркивая что в уединении дачной жизни в Царском Селе гораздо удобнее будет говорить.о делах. После отъезда Иосифа U Екатерина писала Ф. М. Гримму, что «свидание имело полнейший успех» . И Иосиф II был чрезвычайно доволен впечатлением, произведенным на него личностью Екатерины.
Фридрих II все еще надеялся, что путешествие Иосифа II в Россию не изменит политической системы в Европе, и отправил в Россию своего племянника, прусского принца Фридриха Вильгельма, приезд которого в Петербург без приглашения вызвал холодный прием Екатерины II. Она не обращала из прусского пршща почти никакого внимания, давая этим понять, что и союз между Россией и Пруссией уже не имеет никакого значения. Прусский король все понял. Он еще некоторое время пытался действовать через некоторых влиятельных лиц при петербургском дворе, но его старания остались тщетными. Летом 1781 г. Фридрих II писал, что влияние и значение Пруссии в отношениях с Россией исчезли навсегда4. Кончина же Марии-Терезии, отношения которой с Екатериной П были натянутыми, еще более сблизила русскую императрицу с австрийским императором. В конце 1780 г. между Россией и Австрией был заключен оборонительный союз, что свидетельствовано о кардинальном изменении отношений между странами и новой расстановке сил на европейском континенте.
Изменяются и личные отношения Екатерины II и Иосифа II, которые приобретают дружественный характер. Изменение в лучшую сторону русско-австрийских отношении отчетливо прослеживается в переписке между двумя монархами.
Известие о путешествии Иосифа II в Россию сильно беспокоило и турок, опасавшихся австрийской страсти к завоеваниям. В рескрипте Стахиеву Екатерина просила сообщить в Константинополе о совершенной «невинности ее свидания» с императором1. Но Екатерина лукавила. Сближение между Иосифом и Екатериной было направлено прежде всего против Турции.
Екатерина П жаловалась на беспорядки в Крыму, а Иосиф II изъявил готовность содействовать прекращению этих смут, предлагая императрице точнее определить свои желания . А желание у Екатерины в это время было одно - присоединить Крым.
Турция же не собиралась отказываться от своих планов возвратить Крымское ханство в сферу своего влияния. Однако, признав Шагин-Гирея в качестве независимого крымского хана и видя, что российские войска ушли с полуострова. Османская империя уже не могла открыто поддерживать проту-рецкую группировку в ханстве. Порта начала активно проводить подрывную деятельность на Таманском полуострове и Кубани, где сепаратизм был издавна очень силен. Наряду с этим усилилась работа по дискредитации Шагин-Гирея в глазах народа через мусульманское духовенство. Это было нетрудно делать, потому что хан своей политикой вызывал всеобщее недовольство. Ужесточение налогового бремени, произвол откупщиков, введение в обиход медных денег и рекрутский набор - все это не способствовало его популярности3. Но наибольшее возмущение крымских татар, особенно знати и духовенства, вызвало стремление хана поступить на службу к российской императрице. В то время в Европе считалось обычным явлением получение чипов государями небольших стран от опекавших их могущественных государств. Поэтому Шагнн-Гирею, получившему европейское образование, подобная его прихоть казалась вполне естественной. Но для народа и мусульманского духовенства это было непонятно и унизительно. Разве может владетельный и «самостоятельный» хан избранный «всем народом», поступить на службу, да еще к «неверным».
Екатерина ошибочно посчитала, что, удовлетворив просьбу хана, Россия еще более усилит влияние в регионе, и поторопилась исполнить желание хана. 16 декабря 1781 г. ему был выдан патент на чин капитана лейб-гвардии, в котором говорилось: «И как многие из владетельных князей и их фамилий в службах коронованных глав находятся, то ея императорское величество в сем уважении и в удовлетворении желанию ханскому, всемилостивейше пожаловала сему владетелю чин капитана гвардии Преображенского полка»1. Получив капитанский чин, Шагин-Гирей тем самым оказал себе медвежью услугу. И без того недовольная ханом знать еще более возмутилась. Трон Шагин-Гнрея зашатался.
Внешняя политика Екатерины ТІ в последние годы ее царствования (1792-1796 гг.)
Внешнеполитическая деятельность Екатерины Великой последних лет ее царствования в значительный мере была обусловлена-.революционным и-событиями-во Франции и патриотическими движениями в-Польше.
Поначалу события во Франции вызывали у императрицы нечто вроде злорадства, поскольку она всегда относилась к-политическому режиму Франции весьма критично. Однако к 1792 г. императрица все больше стала воспринимать французские события как бунт против самой идеи власти и увидела в них опасность для монархической Европы.
Известие о польской конституции встревожило Екатерину II, поскольку это усиливало самостоятельность Польши, что не устраивало Россию. Поэтому Петербург принял участие в новом разделе Польши, произошедшем в апреле 1793 г. Второй раздел Польши породил широкомасштабное патриотическое движение, которое было разгромлено русскими войсками. Подавив восстание, европейские державы в октябре 1795 г. осуществили третий раздел Польши.
В целом внешняя политика Екатерины была в полном соответствии с самим духом эпохи, ее основными представлениями, а также конкретными обстоятельствами международного положения. Эта политика носила выраженный имперский характер и отличалась экспансионизмом, небрежением интересами других народов, а в определенной мере и агрессивностью.
Король Франции Людовик XVI не относился к числу тех европейских монархов, с которым Екатерина II была знакома лично, и даже не состояла с ним в переписке, если не считать эпизодического обмена официальными «из-вестительными грамотами» о важных событиях, случавшихся в императорском и королевском семействах (рождения, смерти, бракосочетания и т.д.).
В XVIII столетии, как и в предыдущую эпоху, межгосударственные дифранцузская дипломатия энергично противодействовала попыткам Российской империи утвердиться среди ведущих европейских держав, умело подогревая давние противоречия России с ее «историческими противниками» - Швецией, Польшей и Турцией. Пагубную роль в истории русско-французских отношений сыграла известная всей тогдашней Европе устойчивая русофобия Людовика XV, буквально ненавидевшего Россию и боявшегося возрастания ее влияния .
«Единственная цель моей политики в отношении России состоит в том, чтобы удалить ее как можно дальше от участия в европейских делах, - писал король 10 сентября 1762 г. в секретной инструкции французскому посланнику в Петербурге барону де Бретейлю. - Всё", что может погрузить русский народ в хаос и прежнюю тьму, выгодно для моих интересов. Для меня не стоит вопрос о развитии отношений с Россией»". Данная установка определяла политику Франции в отношении России вплоть до смерти Людовика XV 10 мая 1774 г.
Воцарение Людовика XVI открыло новую страницу в истории русско-французских отношений. Свободный от политических комплексов своего предшественника (в частности, от русофобии), Людовгж XVI отверг так называемую систему Шуазеля, предполагавшую выталкивание России на задворки Европы, и взял курс на нормализацию отношений с Екатериной II. Постепенно ИЗ русско-французских отношений исчезали враждебность и напряженность. Прежние недоверие и соперничество уступили место взаимопониманию и даже взаимодействию в разрешении отдельных международных конфликтов, по которым обнаружилось совпадение позиций двух государств. «Это был золотой век франко-русской дипломатии», - утверждал французский историк Альфред Рамбо, имея в виду 15-летний период царствования Людовика XVI, предшествовавший революции во Франции...
«Революция во Франции совершилась, и королевская власть уничтожена», - сокрушенно сообщал посол России во Франции И. М. Симолин 19 июля 1789 г. в Петербург о событиях в Париже.
А в Париже 14 июля между 9 и 11 часами утра многотысячная толпа парижан захватила Дом Инвалидов и извлекла из его арсеналов 28 тысяч ружей и 5 пушек. К середине дня под ружьем было уже 60 тысяч горожан, устремившихся на штурм Бастилии, королевской тюрьмы для дворян, соседствовавшей с Сеит-Антуанским предместьем, где проживали торговцы, ремесленники и прочий рабочий люд. В 5 часов пополудни Бастилия, в которой оказалось всего лишь несколько заключенных, была взята. Никто и не думал тогда. что это событие станет символическим в истории Франции. Не думал об этом и Людовик XVI, спешно прибывший из Версаля в Париж, где в Ратуше ему на радостях нацепили трехцветную (красно-сине-белую) кокарду, которой суждено было стать символом новой Франции. Когда вконец уставший, переполненный тяжелыми впечатлениями король ближе к ночи вернулся в Версаль, Мария Антуанетта, увидев на нем кокарду, сорвала ее, язвительно сказав при этом: «А я и не знала, что вышла замуж за простолюдина» .
К своему донесению русский посланник наряду с парижскими газетами приложил составленный им подробный «Дневник событий, имевших место в Париже с 11-го по 17 июля 1789 г.2
Говоря об «уничтожении» во Франции королевской власти, Симолин, конечно же, погорячился. После 14 июля 17S9 г. Людовик XVI царствовал еще более трех лет. Но в течение этих трех лет он не мог принять ни одно мало-мальски важное решение без оглядки на Национальное собрание, будучи вынужден считаться не только с депугатами, но и с парижской чернью, позволявшеи себе немыслимые прежде дерзости в отношении особы короля.и всего Августейшего семейства. В этом смысле екатерининский дипломат, безусловно, был прав; монархия Божьей милостью прекратила свое существование во Франции в тот самый момент, когда Людовик XVI позволил украсить свой камзол трехцветной революционной кокардой.
Король плохо ориентировался в происходящем, выслушивая взаимоисключающие оценки и рекомендации своего окружения. Однако присущий Людовику здравый смысл подсказывал, что речь идет не о банальном бунте, как он думал поначалу, а о чем-то куда более серьезном - о революции, уже знакомой ему по его любимой книге «История Англии» Давида Юма, переведенной королем с английского на французский язык. Кто знает, может быть, уже в октябре 1789 г., когда разъяренная толпа голодных парижских женщин едва не линчевала Марию Антуанетту, вынудив королевскую семью покинуть Версаль, Людовик XVI впервые задумался над сходством своей судьбы с печальной участью Карла I.
