Введение к работе
Актуальность исследования. В последние годы на страницах отечественной историографии всё более актуальной становится проблема социально-политического развития советского государства в 1920-е гг. Период двадцатых годов стал одной из фаз развития советского строя, которую характеризуют сосуществование и острая борьба разнонаправленных тенденций общественного развития. Попытка оживить деятельность Советов на местах и приспособить политическую систему к целям нэпа потерпели неудачу, натолкнувшись на сопротивление растущего аппарата управления, центральную роль в котором играла коммунистическая партия. Развитие партии в двадцатые годы шло в направлении свёртывания внутрипартийной демократии и бюрократизации, прямо противоположном необходимости развития демократических институтов в обществе. В этой связи социально-политическое развитие советского общества в двадцатые годы ХХ в. нельзя рассматривать, абстрагируясь от анализа истории партии большевиков, её социального и социокультурного облика.
Особая роль, которую играла коммунистическая партия в социально - политических процессах двадцатых годов, диктует важность изучения её как специального предмета исследования, чтобы глубже выявить её место в системе общественных отношений.
Актуальность исследования связана также с региональным подходом к проблеме социокультурного облика коммунистов. При этом обращение к опыту региональных проблем позволяет не только определить степень их изученности, дальнейшие возможности и перспективы исследований, но и охарактеризовать взаимосвязь центральной и региональной историографии, более полно представить развитие отечественной исторической науки в целом.
Хронологические рамки исследования ограничены периодом новой экономической политики и обусловлены тем, что в течение этого периода шло формирование перемен, определивших историю страны на многие десятилетия.
Однако автор намеренно рассматривает и первые послереволюционные
годы с тем, чтобы определить динамику и тенденции изменений количественных и социальных параметров членов партии.
Объектом исследования стал социокультурный облик коммунистов Северной Осетии в 1920 – е гг.
Предмет исследования – особенности формирования демографических, культурно-образовательных и идеологических характеристик партийной номенклатуры Северной Осетии в контексте социально-политических и культурно-идеологических трансформаций 1920-х гг.
Степень изученности. Несмотря на сохраняющийся интерес к истории партии большевиков, данная проблематика разработана ещё недостаточно. История КПСС долгое время существовала как отдельная область исторической науки, в которой изучение внутрипартийных процессов происходило в рамках идеологизированных схем, нередко изолированно от истории остального общества. Актуальной задачей остаётся преодоление этого искусственного разделения, применение к исследованию партии всего опыта накопленного историками, занимавшимися отечественной историей.
В историографии исследуемой проблематики целесообразным будет выделить два периода. Первый охватывает период с 1920-го г. до середины 1980-х гг., второй – с середины 1980-х гг. до настоящего времени.
Следует отметить, что в первый период исследуемая проблематика не была предметом специального изучения, как вследствие жёстких идеологических ограничений, так и закрытости архивных материалов. Однако некоторые аспекты настоящего исследования всё же затрагивались в советское время и, как правило, были посвящены принципам партийного строительства, руководства кадровой политикой и отдельным аппаратным персоналиям.
Литература периода 1920-х гг. представлена в основном работами публицистического и социологического характера. Её авторы являлись одними из действующих лиц исследуемых процессов, поэтому она может рассматриваться и как весьма ценный источник.
Публикации первой половины 1920-х гг. в основном представлены работами В.И. Ленина, в которых содержатся основные положения о принципах партийного строительства. В концепции В.И. Ленина относительно социального состава партии приоритет отдавался рабочему классу, как главной и наиболее надёжной социальной опоры нового режима.
Большое внимание в работах В.И. Ленина уделяется социокультурному облику членов партии. В этих работах Ленин активно критикует коммунистов за их некультурность, однако у вождя пролетариата была своеобразная трактовка этого понятия. «Культурность» по Ленину – это техника управления государством, экономикой: «Надо сознать и не бояться сознать, что ответственные коммунисты в 99 случаях из 100 не на то приставлены, к чему они сейчас пригодны, не умеют вести свое дело и должны учиться». Таким образом «культурность» рассматривалась в узком, прагматическом аспекте, то есть, как наличие административного опыта и навыков.
В работе «Новая экономическая политика и задачи политпросветов» В.И. Ленин отмечал, что перед партией стоят «…три главных врага: первый враг – коммунистическое чванство, второй – безграмотность, и третий – взятка». По мнению Ленина, решение этих задач невозможно без повышения культурного уровня: «… надо понять, что здесь требуется повысить культурный уровень. И нужно добиться этого известного уровня культуры. Без этого осуществить на деле наши задачи нельзя».
О принципах партийного строительства, о работе с партийного аппарата с кадрами писали также и члены ЦК, высшее партийное руководство. Опубликованные работы иллюстрировали единство позиций по вопросам социального состава РКП(б), кадровой политики партии.
Во второй половине 1920-х гг. большинство публикаций посвящались пропаганде взятого курса партийного строительства, акцентировалась преемственность с большевистскими традициями времён гражданской войны (освещались процессы выдвижения, распределения кадров, борьба с бюрократизмом и идейным перерождением). Авторы этих работ в основном популяризировали решения центральных государственных и партийных органов.
Основной тематикой работ по истории ВКП(б) в 1930-е гг. становится доказательство правильности политики партийного строительства, разработанной ЦК во главе со Сталиным, и её соответствия марксистско-ленинской теории пролетарской партии. Это достигалось за счет одностороннего подбора фактов, показывавшего только достигнутые успехи. Такой подход в этот период полностью вытеснил объективный анализ социальных характеристик ВКП(б).
В 1940–1950-е гг. главной темой исследований, затрагивающих социальные характеристики партии в 1920-е гг., являлись вопросы его регулирования. Работы, посвященные этой теме, включали изложение основных элементов марксистско-ленинской теории партийного строительства и показ конкретных мер по улучшению состава РКП(б)/ВКП(б). Особое внимание уделялось ленинскому призыву в партию. Фрагментарные статистические данные были призваны подтвердить успешное выполнение поставленных задач.
В исследованиях отечественных историков 1960-х – первой половины 1980-х гг. основная тематика была посвящена истории советского общества, авангардной роли рабочего класса в становлении и управлении советским государством. В этих работах исследуемая проблематика затрагивается глубже. Статистические сведения о составе партии использованы шире, чем в работах предыдущего периода.
Наиболее полно господствовавшая в историко-партийной науке концепция эволюции социального состава КПСС нашла отражение в работе И.Н. Юдина «Социальная база роста КПСС». Социальные характеристики коммунистической партии автор ставил в зависимость от расширения ее социальной базы в ходе социалистического строительства.
В книге «Массовые источники по социально-экономической истории советского общества» отмечался высокий информационный потенциал анкет партийных переписей 1922 и 1927 гг., содержащих разнообразные сведения о советском рабочем классе и интеллигенции. Для изучения этих источников предлагалось применять системный подход и методы количественного анализа.
Однако из-за изолированности истории КПСС от других областей исторической науки эта программа исследования долгое время оставалась нереализованной.
В целом исследования 1920 – 1985-х гг., затрагивавшие проблему социокультурного облика партии в 1920-е годы отражали точку зрения официального руководства страны и занимались пропагандой партийных решений, подвергаясь при этом воздействию идеологического контроля в зависимости от курса партии в определённые периоды. Однако, несмотря на идеологическую заданность в работах, исследователи накопили немалый фактический материал по партийному строительству, в том числе и на местном уровне.
Обращение к изучению истории коммунистической партии в отечественной историографии после 1985 г., в условиях начавшейся перестройки, связано с возрастанием в обществе интереса к политической истории двадцатых годов, к проблемам утверждения административно-командной системы и её альтернатив. Вслед за изучением борьбы в высших эшелонах власти сначала публицисты, а затем и историки обратились к вопросу о социальной базе сталинского режима. Это стимулировало интерес к исследованию социальной структуры всего советского общества и коммунистической партии как центрального звена в складывающейся системе управления.
В целом ряде статей и монографий перемены в социальном облике партии (в первую очередь увеличение в её составе доли управленцев-служащих и растворение тонкого слоя старых большевиков в массе вновь принятых политически малограмотных коммунистов-рабочих) интерпретировались как свидетельство превращения большевистской партии в послушное орудие диктатуры Сталина.
Публикация в СССР книг М. Джиласа и М. Восленского стимулировала интерес отечественных исследователей к изучению номенклатуры. В ряде работ рассмотрены основные этапы складывания номенклатурной системы, показана роль номенклатуры в системе управления советским государством, ее место в социальной иерархии советского общества, роль правящей партии в складывании этого социального слоя.
В статье Т.А. Коржихиной и Ю.Ю. Фигатнера помимо этого была сделана попытка очертить социальные характеристики данного слоя на уровне высших органов власти. Авторы видят базу формирования номенклатуры в маргинальных слоях советского общества. Они утверждают, что во второй половине 1920-х годов РКП(б) достаточно быстро превратилась из партии рабочих и интеллигенции в партию крестьянскую, точнее - в партию маргиналов.
В рамках концепции тоталитаризма исследователям не удалось полностью преодолеть главный недостаток, присущий предшествующей историографии - разрыв между историей КПСС и историей всего советского общества. Влияние социальных процессов внутри общества на правящую партию, в частности на ее социокультурные характеристики, недостаточно учитывается данной схемой. Поэтому в последние годы проявилось стремление историков, не выдвигая заранее построенных теорий, на основе широкого круга источников возможно глубже изучить социокультурную подоплеку конкретных политических форм и структур, в рамках которых развивалось советское государство в 1920-е гг. Уже в начале 1990-х гг. расширилась тематика изучения социокультурного облика коммунистов в 1920-х гг. Предметом анализа стала социальная психология этого слоя общества.
Серьезным подспорьем историческим исследованиям в середине 1990-х гг. стали работы социологов, в которых разрабатывается концепция социальной стратификации, более объективно отражающая структуру советского общества. В работе В.В. Радаева и О.И. Шкаратана подчеркивается, что в советском государстве социальная структура отражала этакратический тип социальной стратификации, где статус личности в немалой степени определялся её положением во властно-административной системе общества.
Дальнейшее развитие получили исследования, связанные с формированием в двадцатые годы номенклатурной бюрократии и партийной элиты.
По-новому были осмыслены историками вопросы взаимодействия партии большевиков с различными социальными слоями. Социальный облик коммунистов-управленцев двадцатых годов стал предметом изучения в работах Е.Г. Гимпельсона. В.Я. Филимонов выделил основные биографические характеристики сельских коммунистов и показал их роль в формировании партийно-бюрократического аппарата в деревне. Восприятие крестьянством сельских коммунистов-управленцев на материалах писем в «Крестьянскую газету» показано в работах Д.Х. Ибрагимовой и А.Я. Лившина, а также в совместной работе И.Б. Орлова и А.Я. Лившина. С.В. Яров исследовал отношение рабочих к коммунистической партии и механизмы ее поддержки в рабочей среде.
Указанные исследования были выполнены с привлечением новых архивных источников, более полно отражающих социально-политическую действительность двадцатых годов, и дают объективный анализ содержащейся в них информации.
В 2004 году появляется ряд исследований посвящённых изучению социального облика коммунистической партии на региональном уровне.
В диссертационном исследовании С.В. Воробьёва рассматривается социальная структура партийной организации Екатеринбургской губернии на материалах Всероссийской переписи членов РКП(б) 1922 г. Автор отмечает, что партия, называвшая себя «рабочей», не являлась таковой по своему социальному составу даже в таком промышленном регионе как Урал. Начиная с 1921 г., значительные позиции в губернской парторганизации стали занимать выходцы из крестьянской среды, что в значительной мере определял социокультурный облик коммунистической партии на местах. Нужно отметить, что данная работа отличается новизной методологических подходов, введением в научный оборот новых комплексов архивных источников.
Последние годы ознаменовались появлением ряда работ, в которых исследуется социокультурный облик партии в 1920-х гг. Авторы данных исследований акцентируют своё внимание на проблеме политической культуры коммунистов.
В работе В.Н. Бровкина справедливо отмечается, что упадок общей политической культуры партии был связан с изменением его социального состава. При этом подчёркивается, что перемена в политической культуре партии большевиков, как части российского общества, в 1920-е годы была результатом глубоких социальных, политических и культурных сдвигов в самом обществе.
Л.Б. Борисова, исследуя девиантное поведение коммунистов начала 1920-х гг., отмечает тесную связь негативных явлений в партии с началом принятия нэпа. По её мнению, уже в первые годы нэпа вызревало противоречие между частичной либерализацией советской экономической системы и её социокультурными последствиями для номенклатуры.
Применительно к исследуемому региону, социокультурный облик коммунистической партии в 1920-х гг. не стал ещё предметом специального исследования. Это объясняется тем, что в советский период историки занимались преимущественно проблемами октябрьской революции и гражданской войны на Тереке. Обращали внимание, главным образом, на политическую борьбу, боевые действия, социально-экономические мероприятия новой власти и т.д. При этом более или менее изучалась сама партия большевиков, её социальные и социокультурные характеристики.
Первыми работами, где затрагивалась изучаемая нами проблема, были книги и статьи, изданные к десятилетию революции. В этих работах, несмотря на слабость источниковой базы, можно проследить качественные и количественные характеристики партийных организаций Северной Осетии, а также можно найти некоторые детали революционного быта провинциальных коммунистов: пьянство, превышение должностных полномочий, религиозный уклон.
Вместе с тем авторы этих публикаций являлись одними из действующих лиц исследуемых нами процессов, поэтому эти работы могут рассматриваться как весьма ценные источники. Исследования 1930 – 1940-х гг. характеризуются расширением источниковой базы. Однако и в этих работах основной акцент делался на события октябрьской революции и гражданской войны.
В 1950-е гг. появляется ряд робот, в которых авторы обращаются к социальной структуре партийных организаций Северной Осетии. В работах Р.С. Мулукаева, Т.М. Резаковой, Г.А. Тиджиева отмечается руководящая роль РКП(б) в регулировании социального состав партии.
В публикации А.К. Джанаева прослеживается процесс становления рабочего класса в Северной Осетии. Рассматривается его влияние на ход социально – политических преобразований.
В целом, для работ, изданных в этот период, несмотря на преодоление культа личности, характерен идеологический догматизм, освещение событий с точки зрения официального руководства, что не могло способствовать объективному освещению исторических событий.
Определённые успехи в освещении некоторых сторон исследуемой проблематики были достигнуты в 1960 – 1970-е гг. в работах А.К. Джанаева,
М.Е. Марзоева, С.Д. Кулова, Б.П. Екати и Н.Ф. Шотаева.
В исследованиях А.К. Джанаева, М.Е. Марзоева были сделаны попытки освещения внутрипартийных процессов. В частности, раскрывается положительная роль генеральной чистки 1921 года в улучшении социального состава партийных организаций в Северной Осетии.
В публикации С.Д. Кулова интерес представляют сведения о различного рода негативных явлениях в партийно-советском аппарате в Северной Осетии. Раскрывая сущность негативных явлений (взяточничество, хищения и др.), автор указывает, что они являлись проявлением политической бессознательности и культурной отсталости.
Определённый интерес представляет также исследование Б.П. Екати, в которой была дана оценка деятельности местной революционно-демократической партии «Кермен», её роли в установлении советской власти в Северной Осетии.
Нужно отметить, что эти работы отличаются концептуальными подходами, выдержанными в духе догм о «диктатуре пролетариата», классовой борьбе и пр. Однако, несмотря на идеологическую заданность этих исследований, в них накоплен немалый фактический материал по партийному строительству в Северной Осетии в рассматриваемый период.
Не стало предметом специального исследования, обозначенная проблема и в 1980 – 1990-е гг. В публикациях этого периода основное внимание уделялось различным аспектам партийной политики в области экономического, культурного и национального строительства.
Последние годы ознаменовались некоторым интересом к проблеме социального и социокультурного облика партии в 1920-е гг. Отдельные аспекты изучаемой темы нашли отражение в исследованиях С.А. Хубуловой, М.С. Гапеевой, М.П. Туаевой, А.Т. Царикаева и др.
В этих работах выделяются такие составляющие социокультурного облика провинциальных коммунистов, как особенности политического мышления, религиозных убеждений, девиации.
Работы этих авторов отличаются новизной методологических подходов, введением в научный оборот новых комплексов архивных источников, определённой полидисциплинарностью.
Итак, подводя итог, следует отметить, что трудами многих поколений историков уже сделано не мало для изучения различных аспектов социокультурного облика коммунистической партии в 1920-х гг. Однако можно сделать вывод, что историческая наука только приближается к по-настоящему системному взгляду на социальный и социокультурный облик коммунистической партии, в котором необходимо использование всего комплекса ракурсов рассмотрения её «изнутри» и «извне», в совокупности всех сфер общественной жизни, с использованием современных методологических подходов. Основные перспективы дальнейшего исследования социокультурного облика коммунистической партии в 1920-х гг., на наш взгляд, заключаются в комплексном подходе к изучению данной проблематики, а также в поиске методологических ключей, которые позволят увидеть глубинные истоки общественных процессов 1920-х гг.
Исходя из состояния изученности вопроса, цель диссертации – комплексное исследование социокультурного облика коммунистов Северной Осетии в 1920-х гг. на основе привлечения и анализа широкого фактического материала.
Для достижения указанной цели ставятся следующие задачи:
определить основные факторы, влиявшие на социальный и численный состав партийных организаций Северной Осетии;
изучить соотношение социальных слоёв внутри партийных организаций, выделить особенности социального облика каждого из них;
проанализировать основные социокультурные характеристики коммунистов;
воссоздать социальный портрет коммунистов Северной Осетии в
рассматриваемый период как совокупность их социально- демографических и социокультурных черт.
Методологической основой диссертационного исследования послужили принцип историзма, объективности и системного научного анализа, которые позволяют рассматривать основные события в конкретных исторических условиях, избегая сложившихся стереотипов, а также проводить анализ всей совокупности фактов в соответствии с общеисторическими переменами рассматриваемого периода, учитывая региональную специфику.
Работа выполнена в рамках междисциплинарного подхода. Для решения поставленной проблемы необходимо синтезировать методы и исследовательские подходы, сложившиеся в истории, социологии и культурологи. Нами также учитывался методологический опыт исторической психологии и исторической антропологии, для чего к работе были привлечены научные работы по смежным дисциплинам.
Источниковая база диссертационного исследования. Настоящая диссертация написана на основе широкого круга опубликованных и неопубликованных документов и материалов. Они разнообразны по содержанию, происхождению и информационной ценности. По этой причине мы считаем целесообразным разделить использованные источники на несколько групп и дать характеристику каждой из них.
Первую группу источников составляют архивные материалы Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Центрального государственного архива Республики Северная Осетия - Алания (ЦГА РСО - А), Центрального государственного архива историко-партийной документации Республики Северная Осетия - Алания (ЦГА ИПД РСО - А), Научного архива Северо – Осетинского института гуманитарных и социальных исследований РАН и Правительства РСО - Алания (НА СОИГСИ).
Нами были извлечены документы из 12 архивных фондов, отражающие с самых различных сторон характер правящей партии в Северной Осетии в изучаемый период. В РГАСПИ использованы материалы фонда Центрального Комитета КПСС(Ф.17), который содержит информацию о текущей работе органов власти. Это – резолюции и постановления партийных съездов, конференций, пленумов, совещаний, как центральных органов, так и местных; декреты, циркулярные письма ЦК партии, адресованные Горскому комитету партии, переписка ЦК с Горским комитетом партии, переписка Горского комитета с окружными комитетами по различным вопросам, отчёты различных окружных отделов и ведомств перед Горским комитетом.
В фонде Юговосточного бюро ЦК РКП(б) (Ф.65) отложились материалы, дающие сведения о настроениях царивших среди коммунистов Северной Осетии. Прежде всего, это информационные отчёты о работе партии в национальных областях, переписка окружных комитетов с ЦК Горской республики, а также постановления Оргбюро ЦК РКП(б) о результатах обследования совработы в Горской республики. Эти документы позволяют определить характер социокультурного облика провинциального коммуниста.
Фонд Горского областного комитета партии (ЦГА ИПД РСО - А. ФП.204 ), фонд Владикавказского окружного комитета РКП(б) (ЦГА ИПД РСО - А ФП.4), фонд Владикавказского городского комитета ВКП(б)(ЦГА ИПД РСО - А. ФП.2) содержат сведения о количественных и социальных характеристиках членов партии. Это информационные сводки окружных комитетов, переписка с вышестоящими инстанциями, доклады в ЧК Горской республики о работе Владикавказского окружного политбюро.
Важную часть архивных материалов составляют анкетные данные вступавших в ряды партии, которые находятся в фонде Владикавказского окружного комитета РКП(б) (ФП.4). На основе анализа этих документов удалось выявить социальные характеристики состава партии в Северной Осетии, проанализировать общие изменения в образовательном уровне коммунистов, социальном происхождении и социальном положении, дать возрастную характеристику.
В фонде Горской областной комиссии по чистке рядов ВКП(б) (ЦГА ИПД РСО – А. ФП.205), в фонде Партколлегии КПК при ВКП(б) по Северо – Осетинской АССР (ФП.19), в фонде Контрольной Комиссии 1–го городского района г. Орджоникидзе (ФП.41) содержатся материалы переписки местных партийных комитетов с ЧК; протоколы заседаний Горской областной комиссии по проверке, пересмотру и чистке членов РКП(б) в Горской республике, во Владикавказской городской организации, во Владикавказской окружной организации; следственные дела на ответственных работников – членов партии. Эти документы позволяют проанализировать негативные явления в партийно – советском аппарате.
В фонде Испарта (ЦГА ИПД РСО – А. ФП.1849) содержатся воспоминания участников революционных событий на Тереке. Эти воспоминания дополняют картину социокультурного облика коммунистов Северной Осетии в рассматриваемый период.
При написании исследования были использованы также материалы фонда Истории Северо–Осетинской парторганизации (Ф.45) Научного архива СОИГСИ, в котором находятся материалы, отражающие социокультурный облик членов коммунистической партии. Это, прежде всего материалы, касающиеся борьбы с различного рода должностными преступлениями партийной номенклатуры, а также материалы, характеризующие быт коммолодёжи г. Владикавказа.
Нами также были использованы материалы, извлечённые из фонда ГАРФ (ФА. 296). Эта группа документов, в которых содержатся данные о состоянии образования в национальных областях Горской республики.
С целью проследить влияние регулирования состава партии на её социальный облик в работе были использованы постановления съездов и конференций РКП(б), где определены направления политики партийного строительства и конкретные меры по её осуществлению.
Другой группой источников, использованных в диссертационном исследовании, стали опубликованные документы и материалы, которые включают в себя многочисленные приказы и распоряжения различных партийно-советских органов, а также информацию о деятельность советских органов и организаций. Эти данные позволяют выявить общие направления в кадровой политике правящей партии, раскрывают формы и методы работы, как центральных, так и местных органов власти.
Ещё одним важным источником являются статьи, речи и письма участников революционных событий на Тереке. Среди них можно выделить работы К.С. Бутаева, Г.К.Орджоникидзе, С.М. Кирова, К.С. Кесаева и др. Эти источники служат более полному представлению картины социально–политической действительности, сложившейся в рассматриваемый период в Северной Осетии.
Следующей группой источников, которые были использованы в работе, являются статистические сборники. Прежде всего, это материалы Всероссийской переписи членов РКП(б) 1922 г. Материалы партийной статистики и выполненные на их основе Статотделом ЦК РКП(б) аналитические записки, справки и отчёты, дают картину изменения социального состава партии в изучаемый период и содержат его квалифицированный анализ.
В качестве источника для написания диссертации привлекались также
материалы центральных и местных периодических изданий.
Итак, проанализированный комплекс документов и материалов составляет источниковую базу диссертационного исследования, которая позволяет в достаточной мере раскрыть и социокультурный облик коммунистической партии в Северной Осетии в рассматриваемый период.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:
впервые предметом специального исследования стало комплексное изучение социального и социокультурного облика коммунистов Северной Осетии в 1920-е гг. Социальный облик рассматривается через статистические данные, социально – демографические показатели и материалы, отражающие социальную психологию членов РКП(б), что даёт более сложную и объективную картину состояния правящей партии;
научная новизна диссертационного исследования определяется также характером и объёмом использованных источников, вводимых в большинстве своём в научный оборот впервые;
в исследовании вместо традиционного деления коммунистов на три социальные группы предложена схема социальной стратификации партийных организаций. Эта схема даёт более детальную картину состава партийных организаций. На её основе подробно рассмотрены вопросы социальной мобильности коммунистов Северной Осетии, которым ранее не уделялось должного внимания.
Научно – практическая значимость исследования заключается в возможности применения его конкретных фактических материалов и выводов в дальнейшей научной разработке тематики.
Результаты исследования могут быть использованы в учебном процессе для разработки общего курса по новейшей истории России и истории Северной Осетии, а также специальных курсов по социальной и политической истории и методологических пособий.
Выводы исследования, касающиеся негативных явлений в партийно-советском аппарате, позволяют определить закономерности, имеющие важное значение для анализа современных процессов во власти.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации отражены в 5 научных публикациях. Результаты исследования были представлены на региональных научных конференциях: «3-я Всероссийская летняя школа-семинар молодых учёных» (Владикавказ, 2008 г.), «Мир Кавказа: вчера, сегодня, завтра» (Владикавказ, 2008 г.), ежегодные научно-практические конференции (СОГУ, Владикавказ, 2006 г., 2007 г., 2008 г.) обсуждались на заседаниях кафедры новейшей истории и политики России исторического факультета Северо – Осетинского государственного университета имени К.Л. Хетагурова.
Структура диссертации. Исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения.
