Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Источники по истории Кирилло-Новоезерского монастыря 12
1. Приходные и расходные книги 12
2. Описи имущества 29
3. Анализ полноты источников 34
Глава 2. Формирование комплекса построек и вотчины Кирилло-Новоезерского монастыря 52
1. Храмы и хозяйственные постройки 52
2. Формирование вотчины Кирилло-Новоезерского монастыря 68
Глава 3. Насельники Кирилло-Новоезерского монастыря. Управление монастырем 82
1. Проблема управления монастырем 82
2. Игумен и строитель 86
3. Собор 103
4. Черный священник 106
5. Келарь 111
6. Казначей 118
7. Житник, посельский и мельничный старцы 122
8. Дьяконы и клирошане 126
9. Происхождение и численность старцев 127
10. Слуги 131
11. Служебники 137
12. Другие работники 141
Глава 4. Средства содержания Кирилло-Новоезерского монастыря в XVI—XVII вв 152
1. Государева руга 152
2. Доходы от рыбных ловель 158
3. Вклады 166
4. Пожертвования «о чюдотворцевой памяти» 172
5. Крестьянские повинности 174
6. Доходы от торговли 180
7. Прочие доходы 184
Глава 5. Монастырь в структуре средневекового общества 190
1. Монастырь и Москва: «государевы богомольцы» 190
2. Монастырь в структуре Церкви 203
3. Монастырь и Белоозеро 213
4. Монастырь и округа 219
5. Монастырь и его вкладчики 233
Заключение 242
Список источников 247
Архивные материалы 247
Опубликованные источники 247
Список литературы 248
Список сокращений 253
Приложения 254
Введение к работе
Интерес к истории русских монастырей возник в начале XIX в. Первыми к этой теме обратились церковные историки, которые рассматривали монастыри как религиозно-благотворительные учреждения. Основное внимание обращалось в основном на «внешнюю» историю - судьбу основателей монастырей, жизнь игуменов и архимандритов, структуру церковной организации и т. п.1 Огромный фактический материал содержится в трудах Е. Е. Голубинского, П. М. Строева, В. В. Зверинского и др.2 В. О. Ключевский впервые комплексно исследовал жития как исторические источники3. Он же положил начало изучению социально-экономического развития монастырских вотчин4.
В конце XIX—начале XX вв. было положено начало разработке истории отдельных монастырей5. Этому сопутствовало введение в научный оборот материалов монастырского делопроизводства. Классическим примером комплексного изучения отдельной обители стал труд Н. К. Никольского. В нем рассматривались история основания монастыря, его строения, средства содержания, управление, келейная и общинная жизнь, а также богослужение. В качестве приложения Н. К. Никольский опубликовал большое число хозяйственных документов их архива Кирилло-Белозерского монастыря6.
В советское время изучение монастырей не прекращалось, но с учетом изменившихся идеологических предпочтений монастыри рассматривались, прежде всего, как крупные земельные собственники, игравшие важную роль в социальном
1 Амвросий (Орнатский). История Российской иерархии. Ч. 1—6. СПб., 1807—1813. Макарий (Булгаков),
митрополит. История Русской церкви. Т. 1—12. СПб., 1868—1887.
2 Голубинский Е.Е. История русской церкви. Т. 1—2. М., 1880—1911. Строев П. М. Списки иерархов
российской церкви. СПб., 1877. Зверинский В. В. Материал для историко-топографического исследования о
православных монастырях в Российской империи. Т. II. СПб., 1892.
3 Ключевский В. О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М, 1871.
4 Ключевский В. О. Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря в Беломорском крае // Сочинения в
9 томах. Т. 8. М., 1987. С. 5—30.
5 Доброклонский А.П. Солотчинский монастырь, его слуги и крестьяне в XVII в. // ЧОИДР, 1888. Арсений,
иеромонах. Доклады, грамоты и другие акты о служках Троицкого Сергиева монастыря. Тверь, 1899.
Воронцова Л. Д. Несколько данных о быте монастырей XVII—XVIII вв. // Древности. Труды
археографической комиссии Императорского Московского археологического общества. М., 1900.
6 Никольский Н. К. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до второй четверти XVII вв. (1397—
1625). Т. 1. Вып. 1—2. СПб., 1897—1910. Он же. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до
второй четверти XVII вв. Т. II. Управление (СПб отделение Архива РАН. Ф. 247. Оп. 1. Д. 32,35,37).
Отдельные фрагменты исследования общинной жизни были опубликованы: Никольский Н. К. Общинная и
келейная жизнь в Кирилло-Белозерском монастыре в XV и XVI вв. и в начале XVII // Христианское чтение.
1907. Август. С. 153—189; 1908. Февраль. С. 267—292; 1908. Июнь—июль. С. 800—907.
и экономическом развитии страны. Со страниц исследований монастыри представали как «коллективные феодалы» и субъекты классовой борьбы . Особое внимание уделялось изучению землевладения и хозяйственной деятельности8, история крестьянства как преобладающего населения монастырских вотчин в XVI—XVII вв.9 На основе монастырских архивов в отечественной историографии решались и другие проблемы, такие, как проблема монастырской колонизации10,
7 Тихомиров М.Н. Монастырь-вотчинник XVI в. // Исторические записки. М., 1938. Т. 3. С. 130—161. Будовнші И. У. Монастыри на Руси и борьба с ними крестьян в XIV—XVI вв. М., 1966. Зимин А. А. Крупная феодальная вотчина и социально-политическая борьба в России в конце XV-начале XVI вв. М., 1977. %Савич А. А. Монастырское землевладение на Русском Севере XVI—XVII вв. Пермь, 1930. Веселовский С. Б. Монастырское землевладение в Московской Руси во второй половине XVI в. // Исторические записки. 1943. Т. 10. С. 96—116. Он же. Феодальное землевладение в северо-восточной Руси. М.-Л., 1947. Щепетов К. Н. Сельское хозяйство в вотчинах Иосифо-Волоколамского монастыря в конце XVI века // Исторические записки. М., 1946. Т. 18. С. 92—147. Копанев А. И. История землевладения Белозерского края XV—XVI вв. М.-Л., 1951. Прокофьева Л. С. Вотчинное хозяйство в XVII в.: По материалам Спасо-Прилуцкого монастыря. М.; Л., 1959. Заозерская Е. И. Из истории феодальной вотчины и положения крестьян в первой половине XVII в. // Материалы по истории сельского хозяйства и крестьянства СССР. М., 1960. С. 39—66. Прокофьева Л. С. Вотчинное хозяйство в XVII в.: По материалам Спасо-Прилуцкого монастыря. М.; Л., 1959. Ивина Л. И. Крупная вотчина в северо-восточной Руси конца XIV—первой половины XVI вв. Л., 1979. Круглик Г. М. Землевладение Троице-Сергиева монастыря в период феодальной войны (1425—1453 гг.) // Аграрный строй в феодальной России XV - начала XVIII вв. М., 1986. С. 4—25. Назаров В. Д. Из истории землевладения и хозяйства монастырей Новгорода в XV в. // Аграрный строй в феодальной России XV - начала XVIII вв. М., 1986. С. 26—54. Пономарева И. Г. Крупная вотчина Тверского края XV—начала
XVII в. Автореф. дисс. ... к.и.н. М., 1987. Соколова Н. В. Монастырское землевладение и хозяйство в
Нижегородском крае в XVI—сер. XVIII вв. Автореф. дисс. ... к.и.н. М., 1990.
9 Греков Б. Д. Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII в. М., 1946. Прокофьева Л. С. Вотчинное
хозяйство в XVII в.: По материалам Спасо-Прилуцкого монастыря. М.; Л., 1959. Горская Н. А.
Монастырские крестьяне Центральной России в XVII в.: О сущности и формах феодально-крепостнических
отношений. М., 1977. Бакланова Е. Н. Крестьянский двор и община на Русском севере (конец XVII—начало
XVIII вв.) М., 1976. Водарский Я. Е. Население России в конце XVII—начале XVIII вв. М., 1977.
Копанев А. И. Крестьяне русского Севера в XVII в. Л., 1984. Иванов В. И. Монастырские крестьяне Поморья
в XVII в. Автореф. дисс. ... д.и.н. М., 1997. ОгризкоЗ. А. Из истории крестьянства на Севере феодальной
России XVII в. М., 1968. Сахаров А. Н. Русская деревня XVII в. По материалам патриаршего хозяйства. М.,
1966. Шапиро А. Л. Русское крестьянство перед закрепощением (XIV—XVI вв.). Л., 1987. Аграрная история
Северо-Запада России. Л., 1971, 1974, 1978, 1989. История северного крестьянства. Т. 1. Крестьянство
Европейского Севера в период феодализма. Архангельск, 1984.
10 Савич А. А. Монастырское землевладение на русском Севере XIV—XVII вв. Пермь, 1930. Колесников
П. А. Северная деревня в XV—первой половине XIX в. Вологда, 1976. Ивина Л. И. Внутреннее освоение
земель России в XVI в. Л., 1985. Водарский Я. Е. Землевладение русской православной церкви и ее
хозяйственно-экономическая деятельность (XI—начало XX в.) // Русское православие: Вехи истории. М.,
1985.
монастырская торговля , вклады и вкладчики монастырей XVI—XVII вв. внутренняя жизнь и состав монастырских насельников13.
Современная российская историография во многом продолжает традиции отечественной исторической науки. Основное внимание по-прежнему уделяется рассмотрению землевладения монастырей, населению их вотчин, землеустройству, эволюции феодальной ренты, монастырскому иммунитету и вкладам . Появляются новые подходы к изучению ряда традиционных тем, например, таких, как монастырская торговля (В. Б. Перхавко, А. Е. Чекунова, М. Б. Булгаков, Л. В. Данилова, А. В. Крайковский и др.)15.
Е. И. Колычева в одной из последних работ предприняла попытку показать необходимость всестороннего изучения истории монастырей. Она обратила внимание на то, что многие вопросы монастырской жизни на протяжении последних 70 лет оставались практически не затронутыми исследователями. Среди них - история русского монастырского строительства, его региональные особенности, благотворительность, формы организации монашества и внутреннего устройства обителей, влияние иноческого идеала на мировоззрение и судьбы
Горфункелъ А. X. Перестройка хозяйства Кирилло-Белозерского монастыря в связи с развитием товарно-денежных отношений в XVI в. // Ученые записки Карельского государственного педагогического института. 1956. Т. 2. Вып. 1. С.90—111. Маньков А. Г. Цены и их движение в Русском государстве XVI в. М.-Л., 1951. Колычева Е. И. Приходо-расходные книги XVI в. как источник по истории монастырского хозяйства // Тезисы докладов и сообщений XV сессии межреспубликанского симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. М, 1974. С. 45—61.
12 Савич А. А. Вклады и вкладчики в севернорусских монастырях XV—XVII в. Пермь, 1929. ИвинаЛ. И.
Вкладная и кормовая книга Симонова монастыря // Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. II. Л.,
1969.
13 Огризко 3. А. Слуги Спасо-Прилуцкого монастыря XVI—XVII вв. // Труды государственного
исторического музея. Вып. XXVII. М., 1955. Петров В. А. Слуги и деловые люди монастырских вотчин
XVI в. // Вопросы экономики и классовых отношений в русском государстве XII—XVII вв. М.-Л., 1960.
С. 129—171.
14 Черкасова М.С. Землевладение Троице-Сергиева монастыря в XVI—XVII вв. М., 1996. Чернов С. 3.
Сельские монастыри и великокняжеские волости на северо-востоке Московского княжества в XIV—XV вв.
// Церковь в истории России. М., 1997. Николаева С. В. Вклады и вкладчики в Троице-Сергиев монастырь в
XVI—XVII вв. // Церковь в истории России. М., 1997. С. 81—107. Пономарева И. Г. Слуги Троицкого-
Макарьева Калягина монастыря // Архив русской истории. Вып. 7. М., 2002. С. 83—101.
15 Перхавко В. Б. Монастыри и торговля в домонгольской Руси // Церковь в истории России. М., 1997. С.
123—130. Прохоров М. Ф., Чекунова А. Е. Вотчинное хозяйство Донского монастыря в XVII—XVIII вв. //
Монастыри в жизни России. Калуга, 1997. С. 60—65. Булгаков М. Б. Монастырские ярмарки в XVII в. // Там
же. С. 66—68. Горская Н. А., Данилова Л. В. и др. Собственность в России: Средневековье и раннее новое
время. М., 2001. Крайковский А. В. Торговля солью на Русском Севере в 1630-х—1650-х годах. Автореф.
дисс. ... к.и.н. СПб., 2005.
средневекового человека. Е. И. Колычева наметила новые пути изучения монастырей в контексте русской культуры16.
В последнее время обозначилась тенденция к изучению духовной и повседневной монастырской жизни. В частности, современные авторы исследовали поминальную практику в русских средневековых монастырях , монастырские уставы , повседневную жизнь в русских средневековых обителях (Е. В. Романенко, Л. П. Найденова и др.)19.
Пол Бушкович исследовал изменения в религиозном сознании русского общества XVI—XVII вв., в том числе и в монастырской среде. Его ученица Дженнифер Спок посвятила свою диссертационную работу исследованию вкладов в Соловецкий монастырь в связи с особенностями поминальной практики XVI— XVII вв. Она пришла к выводу, что истинными благотворителями Соловецкого монастыря были не представители московской элиты, делавшие крупные вклады, а жители Русского Севера, которые считали соловецких чудотворцев своими небесными покровителями.
3. В. Дмитриева в 2003 г. опубликовала монографию, о Кирилло-Белозерском монастыре, где анализируются вытные книги, описи строений и имущества, устанавливается полнота и достоверность содержащихся в них сведений. В книге рассмотрен широкий круг вопросов: влияние событий «смутного времени» на состояние хозяйства монастырской вотчины, эволюция землепользования крестьян, их хлебные и денежные платежи в пользу монастыря, развитие ссудно-кредитных отношений и т. д. Широкое сравнительное изучение вотчинных и государственных описаний позволило автору применить антропологический подход к изучению
16 Колычева Е. И. Православные монастыри второй половины XV—XVI века // Монашество и монастыри в
России XI—XX века. Исторические очерки. М., 2002. С. 81—115.
17 Штайндорф Л. Сравнение источников об организации поминания усопших в Иосифо-Волоколамском и
Троице-Сергиевом монастырях в XVI веке // Археографический ежегодник за 1996 г. М., 1998. С. 208—
239'Алексеев А. И. Под знаком конца времен. Очерки русской религиозности конца XIV—начала XVI вв.
СПб., 2002. Шаблова Т. И. Предисловие //Синодик Иосифо-Волоколамского монастыря (1479—1510-е
годы). СПб., 2004. Сазонов С. В. О видах синодика-помянника // История и культура Ростовской земли.
Ростов, 1993.
18 Белякова Е. В. Скитский устав и его значение в истории русского монашества // Церковь в истории
России. М, 1997. С. 21—29. Сергеев А. Г. Житие и устав св. Корнилия Комельского как исторический
источник. Автореф. дисс.... к.и.н. СПб., 2001. Сергеев А. Г. К вопросу об источниках Устава св. Корнилия
Комельского//Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность. СПб., 1997.
аграрных отношений в российской средневековой деревне и показать влияние субъективного фактора на развитие социальных и экономических процессов XVI— XVII вв.20
В 2004 г. в свет вышла фундаментальная работа М. С. Черкасовой, посвященная социально-экономической истории Троице-Сергиева монастыря. В ней с исчерпывающей полнотой раскрыты эволюция землевладения Троицкой корпорации и этапы расселения сельского населения в ее владениях, структура и динамика пашни и перелога, крестьянское землепользование, размеры феодальной ренты, особенности монастырского иммунитета21.
Характерной особенностью как отечественной, так и зарубежной историографии является использование материалов в основном наиболее крупных монастырей. В то же время мелкие и средние монастыри остались практически вне сферы научного интереса историков. Это отчасти объясняется плохой сохранностью архивов этих монастырей. От многих из них вообще не осталось никаких документов. В то же время архивы таких крупных монастырей, как Троице-Серигиев, Кирилло-Белозерский, Иосифо-Волоколамский или Соловецкий, в значительной степени дошли до нас и находятся в распоряжении историков.
Вместе с тем, в России того времени преобладали малые монастыри. По росписи 1661 г., «какова взята из Монастырского приказу за дьячьею приписью, сколько за всеми монастырями крестьянских дворов», в Московском государстве XVII в., существовало 476 монастырей22. В историографии используются разные принципы классификации монастырей. В. С. Румянцева разделила их на четыре разряда в зависимости от числа имеющихся в их распоряжении крестьянских дворов. Она выделила наиболее крупные (свыше 1000 дворов), крупные (от 1000 до
Романенко Е. В. Повседневная жизнь русского средневекового монастыря. М., 2002. Найденова Л. П. Внутренняя жизнь монастыря и монастырский быт (по материалам Соловецкого монастыря) // Монашество и монастыри в России XI—XX века. Исторические очерки. М., 2002. С. 285—301.
20 Дмитриева 3. В. Вытные и описные книги Кирилло-Белозерского монастыря XVI—XVII вв. СПб., 2003.
21 Черкасова М. С. Крупная феодальная вотчина в России конца XVI—XVII вв. (по архиву Троице-
Сергиевой Лавры) М., 2004.
22 Роспись 170 году, какова взята из Монастырского приказу за дьячьею приписью, сколько за всеми
монастырями крестьянских дворов // Записки Отделения русской и славянской археологии Императорского
Русского археологического общества. 1861. Т. 2 (далее - Роспись 170 году). С. 401 —422.
100 дворов), средние (от 100 до 10 дворов) и мелкие (менее 10 дворов) . Е. И. Колычева классифицировала монастыри по-другому. Она также распределяла их на четыре категории. К первой относились монастыри, «обладавшие десятками тысяч десятин, разбросанных во многих уездах». Ко второй Е. И. Колычева отнесла средние и малые обители, чьи вотчины находились в пределах одного уезда. В третью категорию входили малоземельные и безземельные обители, а в четвертую - преимущественно северные обители, чье богатство основывалось не на землевладении, а на промыслах, в частности, соледобыче24.
В фокусе изучения отечественной историографии традиционно находились обители, классифицируемые В. С. Румянцевой как «наиболее крупные». А таких, по ее подсчетам, было на 1661 г. всего 17, что составляло лишь 3,5% от общего числа всех русских монастырей. Только в последнее время тенденция была нарушена. В 2003 г. была защищена кандидатская диссертация И. Н. Шаминой, посвященная монастырям Вологодского уезда. Среди обителей, история которых затронута в этой работе, есть как относительно крупные (Корнильево-Комельский), так и средние монастыри (Павлов Обнорский и Николо-Озерский). Хотя И. Н. Шамина затрагивает разные аспекты деятельности монастырей (повседневный быт, насельники монастырей, роль вкладчиков), но преимущественное внимание она уделяет хозяйственному освоению региона и роли монастырей в нем, а также организации их хозяйства25.
Являющийся предметом настоящего исследования Кирилло-Новоезерский монастырь владел в 1581 г. 5 дворами, в 1646 г. - 107, а в 1657 г. - 128 дворами. Официальная роспись 1661 г. насчитывает в его вотчине 119 дворов . По классификации Е. И. Колычевой, Кирилло-Новоезерский монастырь входил во вторую категорию, а по классификации В. С. Румянцевой находился на грани второй и третьей. Если принять в расчет не размер вотчины, а численность братии, то Новоезерский окажется среди мелких монастырей. В середине XVI в. в
23 Румянцева В. С. Монастыри и монашество в XVII веке // Монашество и монастыри в России. XI—
XX века. Исторические очерки. М., 2002. С. 173.
24 Колычева Е. И. Православные монастыри второй половины XV—XVI века // Монашество и монастыри в
России. XI—XX века. Исторические очерки. М., 2002. С. 100—101.
25 Шамина И. И. Монастыри Вологодского уезда в XVI—XVII вв.: землевладение и организация хозяйства.
Рукопись диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 2003.
26 Роспись 170 году. С. 420.
монастыре было, судя по размеру государевой руги, 4 монаха. Максимальное известное по источникам количество старцев в монастыре - 24 человека. Таким образом, Кирилло-Новоезерский монастырь представлял собой небольшую обитель, которая за полтора столетия проделала путь от пустыньки до крупного (по типологии В. С. Румянцевой) монастыря.
Кирилло-Новоезерский монастырь находился в Белозерье. Этот регион выделялся по высокой степени концентрации монастырей, в связи с чем в литературе его именуют Белозерской Фиваидой. В XVII в. Белозерье насчитывалось 28 монастырей27, однако, судя по росписи 1661 г., только 8 из них владели крестьянскими дворами. При этом один из них - Кирилло-Белозерский -владел 3855 дворами, два - Новоезерский и Усть-Шехонский - свыше 100 дворов, остальные 5 - от 1 до 38 дворов28. До наших дней в значительной степени дошел архив крупного и влиятельного Кирилло-Белозерского монастыря. Однако архивов от остальных монастырей, помимо отдельных документов, практически не сохранилось. Единственным исключением является Кирилло-Новоезерский монастырь.
Часть документов была вывезена из монастыря в 1913 г., тогда же, когда по приказу Новгородского митрополита Арсения большая часть книг из его библиотеки была перевезена в библиотеку Новгородского церковного Археологического общества. В настоящее время часть документов хранится в Новгородском музее-заповеднике в Отделе письменных источников. Это акты, приходные и расходные хлебные книги и другие делопроизводственные документы. Член Археографической комиссии М. Г. Курдюмов в 1919 г. вывез из монастыря два сборника, состоящих из описей имущества и приходных и расходных денежных книг, которые в настоящее время хранятся в архиве СПб ИИ РАН в коллекции Археографической комиссии (Кол. 115). Вкладная книга XVII— XVIII вв. и синодики хранится в Череповецком музее-заповеднике. Часть документов, в основном акты, хранится в Москве, в фонде Кирилло-Новоезерского монастыря (Ф. 1606) и в фонде Государственной коллегии экономии (Ф. 281)
27 Раков И. Г. Монастыри Белозерья. Северная Фиваида // Русские монастыри. Север и Северо-Запад России.
Б. м., 2001. С. 26.
28 Роспись 170 году. С. 419—420.
РГАДА, а в отделе письменных источников Государственного исторического музея - одна из описей имущества.
Эти источники позволяют показать развитие Кирилло-Новоезерской обители от пустыни до среднего монастыря, определить его размеры, проследить, как складывалась монастырская вотчина, за счет чего он жил, как осуществлялось управление, выяснить состав братии, определить его место в средневековом обществе.
Первый краткий очерк истории Кирилло-Новоезерского монастыря был написан Амвросием Орнатским в его «Истории Российской иерархии». Однако исследователь коснулся только истории монастыря конца XVII—начала XVIII в.29 П. М. Строев в работе «Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской церкви» привел неполный перечень строителей и игуменов монастыря с момента основания до XVIII в.30 Ряд авторов конца XVIII—XIX вв. оставил отчеты о своих поездках по Северу России, в которых наряду с описанием Кирилло-Новоезерского монастыря приведены краткие исторические сведения о нем31. Существует несколько статей, посвященных настоятелю Кирилло-Новоезерского монастыря XIX в. архимандриту Феофану . В работе А. Е. Викторова, посвященной рукописным собраниям монастырей, была описана библиотека Кирилло-Новоезерского монастыря в XIX в.33 В 1919 г. М. Г. Курдюмов, член Археографической комиссии, дал описание монастыря к началу XX в., опубликованное лишь в 1994 г.34 Начало исследованию формирования вотчины Новоезерского монастыря было положено А. И. Копаневым в его труде, посвященном землевладению Белозерского края 5.
Амвросий (Орнатский). История Российской иерархии. СПб., 1812. Ч. 4. С. 507—516.
30 Строев П. М. Списки иерархов российской церкви. СПб., 1877. Стб. 1128.
31 Шевырев С. Поездка в Кирилло-Белозерский монастырь. Ч. 1—2. М., 1850. Титов Н. П. Путевые очерки
от Вологды до Новоезерского монастыря // Вологодские губернские ведомости. 1848. № 21. С. 229—235. Он
же. Дневник на пути из Новоезерского монастыря в Вологду. 1848. № 32. С. 357—360. Челищев П. И.
Путешествие по Северу России в 1791 г. СПб., 1886.
32 Морошкин М. Я. Записка о Феофане, архимандрите Кирилло-Новоезерского монастыря, бывшего
келейника преосвященного Гавриила // Странник. 1862. № 2. С. 33—59. Субботин Н. Архимандрит Феофан
- настоятель Кирилло-Новоезерского монастыря // Странник. 1862. № 3. С. 89—145.
33 Викторов А. Е. Описи рукописных собраний в книгохранилищах Северной России. СПб, 1890.
34 Курдюмов М. Г. Отчет об археографической поездке в Белозерский край в августе 1919 года // Памятники
Отечества. Вып. 30. Северная Фиваида. М., 1994.
35 Копанев А.И. История землевладения Белозерского края XV—XVI вв. М., 1951.
В настоящее время Кирилло-Новоезерский монастырь является предметом изучения преимущественно искусствоведов и филологов. В частности, в 7-м выпуске «Известий Вологодского общества изучения Северного края» опубликованы две статьи, посвященных иконографии преподобного Кирилла Новоезерского36. Сотрудница Пушкинского дома Т. Б. Карбасова занимается библиотекой Новоезерского монастыря и Житием преп. Кирилла Новоезерского. Ею опубликовано несколько работ по этой теме . Таким образом, история монастыря XVI—XVII в. остается практически не исследованной.
В связи с этим целью настоящей диссертации является исследование особенностей развития и функционирования средней обители на примере Кирилло-Новоезерского монастыря. В соответствии с целью исследования сформулированы основные задачи: проведение источниковедческого анализа источников, связанных с Кирилло-Новоезерским монастырем, и выработка методов работы с ними; восстановление внешнего облика монастыря; реконструкция процессов складывания монастырской вотчины и численный состав населения; установить характер управления и распределения обязанностей среди монастырской братии, а также других категорий насельников монастыря; выявить социальное происхождение старцев и восстановить элементы их повседневного быта; реконструировать средства содержания монастыря; осветить связи монастыря с государством, епархиальными властями, вкладчиками, округой, то есть определить место монастыря в структуре средневекового общества.
Хрусталёв М. Ю. Преподобный Кирилл Новоезерский и основанный им Воскресенский Новоезерский монастырь в иконографии первой половины XVII - начала XX века // Известия Вологодского общества изучения Северного края. Вып. 7. Вологда, 2000. С. 58—63. Петрова Т. Г. Преподобный Кирилл Новоезерский и памятники его иконографии в собрании Вологодского музея-заповедника // Там же. С. 64— 71.
37 Карбасова Т. Б. Библиотека Кирилло-Новоезерского монастыря в XVI — сер. XVII вв. // Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность: Сб. статей в честь В. К. Зиборова. СПб., 1997. С. 27—36. Она же. Житие Кирилла Новоезерского (Белого) // Словарь книжности и книжников. Вып. 3.4.4. Дополнения. СПб., 2004. С. 842—850. Она же. История почитания преподобного Кирилла Новоезерского // Русская агиография. Исследования. Публикации. Полемика. Под ред. С. А. Семечко. В печати. С. SX6-—533. Благодарю Т. Б. Карбасову за предоставленную возможность ознакомиться с неопубликованными материалами.
Приходные и расходные книги
Данная работа построена на материалах, хранящихся в архивах г. Москвы (РГАДА, ОПИ ГИМ), Санкт-Петербурга (СПб ИИ РАН, ОР РНБ), Новгорода (ОПИ НГОМЗ) и Череповца (ЧерМО). Эти материалы составляют уникальный по степени сохранности комплекс источников, включающий в себя акты и хозяйственную документацию. Наибольшую сложность представляет собой работа с массовыми источниками, которые в нашем случае представлены приходными и расходными хлебными и денежными книгами, а также описями монастырского имущества.
Приходные и расходные монастырские денежные и хлебные книги представляют собой учетные документы денежных сумм или зерна, поступавших в монастырь или расходуемых им за определенный период. Денежные книги включали в себя текущие записи прихода и расхода, производимые казначеем или другим лицом по его указанию. Хлебные книги, как правило, велись житником или посельским старцем. А. Г. Маньков относит начало учета хозяйственной деятельности и составления хозяйственных книг к рубежу 20—30-х годов XVI в. Приходные и расходные книги введены в научный оборот только в последней трети XIX в. Впервые они были использованы в работе М. И. Горчакова, вышедшей в свет в 1871 г.39 Однако их использование свелось лишь к извлечению нескольких итоговых цифр. В конце XIX в. историки (например, В. О. Ключевский40 и А. П. Доброклонский41) всё чаще прибегали к данным приходно-расходных книг, в основном пересказывая их общее содержание для иллюстрации своих идей.
Н. К. Никольский использовал данные приходных и расходных книг в исследовании о Кирилло-Белозерском монастыре . Для проверки выполнения сметы монастырских доходов на 1601 г. он выбирал из них данные о реальном сборе с крестьян денежного и хлебного оброка за несколько лет и показывал, что его общая величина ниже сметы
Значительно шире привлекал сведения приходных и расходных книг в работе о Новгородском Софийском доме Б. Д. Греков44. На основе выписок из этих книг он исследовал состав администрации, обязанности и положение её конкретных представителей, задачи отдельных служб. Традицию такого использования приходно-расходных книг продолжил А. А. Савич в своем труде, посвященном Соловецкому монастырю45.
С 20-х гг. XX в. приходные и расходные книги привлекались не только как источники по хозяйственной жизни монастырей, но и для освещения различных сторон жизни общества. Например, по истории классовой борьбы4 , для изучения условий крестьянского выхода47, по истории ремесла и торговли48. Однако источниковедческому анализу хозяйственные книги до 50-х гг. XX в. не подвергались.
Храмы и хозяйственные постройки
Исследователи неоднократно отмечали общую черту в размещение монастырей: их привязанность к течению рек, озер, к источникам, бьющим из земли111. Кирилло-Новоезерский монастырь не являлся исключением: он был основан на Красном острове, расположенном посередине Нового озера. Источники не позволяют восстановить планировку Кирилло-Новоезерского монастыря XVI— XVII вв., однако по ним можно проследить изменение облика монастыря, перестройку храмов, появление новых хозяйственных зданий.
Кирилло-Новоезерский монастырь был основан Кириллом Белым в начале XVI в. Согласно его житию, монах, оказавшись на Красном острове, «от трудов своих поставил келейцу малу и другую келию близ тоя на собрание братии»112. Через год после своего появления в этих краях он построил две церкви: «Во приидущее лето поставил церковь малу во имя Воскресения Господа Бога и Спаса нашего Исуса Христа и вторую церковь во имя Пречистыя Богоматери честнаго и славнаго Ея Одигитрия»113. Таким образом, в Первоначальной редакции Жития преп. Кирилла (датированного Т. Б. Карбасовой нач. 80-х гг. XVI в.114) говорится о постройке сразу двух церквей. Неизвестно, действительно ли сам Кирилл Белый соорудил две церкви, но их существование уже в 1542 г. подтверждается в грамоте Ивана Грозного, адресованной «в дом к Воскресению Христову и Пречистой Богоматери Одегитрии»115.
К 1581 г. относится первая сохранившаяся опись монастырского имущества. В ней отмечаются оба храма: «большая церковь Воскресение Христове с приделом Николы Чудотворца»116 (придел находился «вверху на полатях»117) и «церковь Пречистые Одегитрие топлая и с трапезою и с келарскою»118. Необходимо отметить, что описанию церкви Одигитрии предшествует запись: «В прибыле после Леонтьевы отписи Ошанина»119. Опись Леонтия Ошанина проводилась в 1578/79 г. и, возможно, церковь перестраивалась и поэтому не была описана.
Кроме двух церквей, согласно описи 1581 г. на территории монастыря находились часовня, в которой находилась гробница Преподобного Кирилла, колокольня («на колокольнице двои колокола, одне меншие, а другие болшие» , в приходо-расходной денежной книге 1562/63 гг. имеется свидетельство о покупке двух колоколов121, следовательно, можно предположить, что в то время она уже существовала), восемь келий, поварня «исть варить»1 2, в которой описывались «суды», котлы медные, сковородки, солоница — это были, вероятно, те предметы, которыми пользовались непосредственно для приготовления пищи (основная часть хозяйственной утвари хранилась в казне), кузница («на ковальнице: два буровых болших, судовых, три молота болших, два малых, пятеры клещи, тритцать две крицы железа»123) и гостиный двор («дворец гостин»1 ). Известно о существовании житницы, однако ее местонахождение неизвестно (возможно, она находилась вне монастыря).
К 1599 г. относятся сведения о ремонтных работах в церкви Одигитрии: в расходной книге говорится, что «трапезу крыли, Касьян, найму дал 10 алтын»125. Возможно, с этой записью связаны другие в той же расходной книге: «...гвоздья купил тысячу, дал 50 ал., кресты обивать, ... да... Филарет нанял церковных мастеров, а рядил найму 3 рубли 20 ал, а зададьку дал — рубль, да... казначей купил гвоздья тесовово 2 тысячи, а дал 40 алтын 8 денег»126.
Проблема управления монастырем
По мнению Н. К. Никольского, «чиноначалие севернорусских монастырей могло складываться под влиянием трех монастырских уставов: Студийского, Иерусалимского и Афонского. Однако, по его мнению, «остается невыясненным, в каком отношении стояли дисциплинарные порядки трех названных уставов и как они варьировались» .
В Кирилло-Белозерском монастыре в конце XVI в. были следующие должности: настоятель монастыря - игумен; соборные старцы, составлявшие монастырский собор; строитель; келарь; казначей; житник; уставщик; конюший, меньшой казначей; ризничий; книгохранитель; подкеларник; чашник; хлебник; поваренный старец; калачник; мельничный и др.
Неизвестно, каким уставом руководствовались в Кирилло-Новоезерском монастыре. Он был основан как пустынь и долгое время в документации именовался пустынью Кирилла Белого. Только к 50-м XVII гг. слово пустынь окончательно исчезает из названия монастыря. По мнению В. С. Румянцевой, отличие пустыни от монастыря заключалось в том, что в ней братию возглавлял не игумен, а строитель или черный священник. Мелкие монастыри, по B.C. Румянцевой, не имели усложненной структуры власти и управлялись, как и пустыни, строителями или черными священниками Административное устройство Кирилло-Новоезерского монастыря восстанавливается по преамбулам грамот и частных актов, описей монастырского имущества, а также соборным приговорам. Особое значение для исследования проблемы управления монастырем имеют жалованные и благословенные грамоты, исходящие от официальных лиц: царей, патриарха и ростовских митрополитов. Все эти грамоты адресованы конкретному лицу, персонифицирующему монастырь, с добавлением «з братьею». Как правило, адресатами являлись игумен или строитель: «Пожаловал игумена... з братею или хто по нем иным игумен будет», или: «Пожаловал строителя... з братею или хто по нем игумен или строитель будет» . Челобитные, подававшиеся монастырем на имя государя, также составлялись от имени игумена или строителя. С 1657 г. по 1659 г. практически все грамоты были адресованы одновременно игумену и строителю: «и мы, великий государь ... игумена Ферапонта да строителя старца Гурия з братьею пожаловать велели»274. От 1605 г. дошли две грамоты (Лжедмитрия I и ростовского митрополита Кирилла), адресованные черному попу: «Пожаловал... Чернова попа Леванида с братьею» . Кроме того, обращения к «черному попу з братьею» содержатся в инскрипциях грамот 1647 г.276 и 1653 г.277 Помимо этого, известны два случая, когда монастырь представлял келарь - в 1623 г. и в 1653 г. Правда, в Титу и келарю старцу Кириллу «з братьею» . Общий взгляд на ситуацию можно 1623 г. в инскрипции адресатом указан игумен, но пожалование сделано игумену Титу и келарю старцу Кириллу увидеть из следующей таблицы.
