Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Теоретические предпосылки исследования. Семантические особенности тавтологий и плеоназмов 11
1.1. Трактовка тавтологий и плеоназмов в логике 11
1.2. История исследования тавтологий и плеоназмов в лингвистике 14
1.3. Когнитивные основы исследования семантики тавтологий и плеоназмов 20
1.4. Структуры, подобные тавтологии и плеоназму. Критерии их разграничения 27
1.4. 1. Повтор и перифраз 27
1.4. 2. Фразеологические единицы с тавтологическими и плеонастическими прототипами 35
1. 4. 3. Партитивы 42
1. 4. 4. Семантическое согласование 43
1.4.5. Выражения идентификации и номинации 45
1.5. Структурно-семантические типы тавтологий 51
1.5. 1. Тавтологии с предикативным удвоением 51
1.5. 2. Модусные значения в тавтологиях 63
1.5. 3. Атрибутивные тавтологии и плеоназмы 74
1 5. 4. Сочетания с тавтологическими факультативными и облигаторными актантами 78
Выводы по главе 1 93
ГЛАВА II. Прагматические особенности тавтологий и плеоназмов 97
2.1. Прагматические основы исследования тавтологических и плеонастических выражений 97
2.2. Тавтология и плеоназм как выражение избыточной и неизбыточной экспликации, эксплицитной и имплицитной импликации. Текстовые функции тавтологий и плеоназмов 104
2.3. Тавтологии и плеоназмы в речевых актах 116
2.4. Прагматические функции тавтологий и плеоназмов в речевом общении 124
2.4.1. Употребление тавтологий и плеоназмов и принцип вежливости коммуникации 126
2.4.2. Интрасубъективные факторы, обуславливающие употребление говорящим тавтологий и плеоназмов 137
2.4.3. Экстрасубъективные факторы, обусловливающие употребление говрящим тавтологий и плеоназмов 142
Выводы во главе II 149
Заключение 152
Приложение 158
- История исследования тавтологий и плеоназмов в лингвистике
- Фразеологические единицы с тавтологическими и плеонастическими прототипами
- Прагматические основы исследования тавтологических и плеонастических выражений
- Употребление тавтологий и плеоназмов и принцип вежливости коммуникации
Введение к работе
Настоящее исследование посвящено рассмотрению тавтологических и плеонастических выражений с позиции современных когнитологической семантики и лингвистической прагматики.
Изучение тавтологий и плеоназмов имеет достаточно длительную
историю. В логике данные выражения рассматривались как
неинформативные и ошибочные определения концепта. В лингвистике в
большинстве исследований признается факт их смысловой значимости, и
предлагаются различные модели их информативной интерпретации.
Проанализированные в настоящей работе исследования, в основном,
сосредоточены на рассмотрении отдельных структурных и смысловых типов
тавтологий и плеоназмов. В каждом исследовании предлагается свое
определение явления тавтологии и плеоназма. Явно прослеживается
существование нескольких подходов к изучению анализируемых
высказываний: стилистического, синтаксического, формально-
грамматического, фразеологического, лексикографического, семантического, прагматического.
Наше исследование базируется на гипотезе о том, что осмысленность тавтологий и плеоназмов обуславливается билатеральностью знака и возможностью последовательного расщепления словесных знаков и их значений на различные аспекты. В работе принимается когнитологическая теория значения М. В. Никитина (Никитин, 1996). Тавтологии и плеоназмы также получают осмысленность в контекстах речи, выполняя при этом разнообразные прагматические функции.
Комплексный анализ семантических и прагматических особенностей тавтологий и плеоназмов невозможен без привлечения знаний из других областей лингвистики (фразеологии, семантического и структурного синтаксиса, стилистики декодирования, лингвистики текста и др.), а также смежных с лингвистикой наук (психологии, философии и др.).
Выбраный в работе подход к анализу тавтологий и плеоназмов определил объект исследования: в работе рассматриваются разнообразные структурно-семантические типы тавтологий и плеоназмов: атрибутивные структуры, структуры с предикативным удвоением, структурные и валентностные тавтологии и плеоназмы. На основании принятого определения тавтологий и плеоназмов М. В. Никитина, в работе проводится разграничение тавтологий и плеоназмов и схожих с ними структурно, функционально и по семантическому показателю выражений: повтора и перифраза, фразеологических единиц (ФЕ), партитивов, семантического согласования, предложений номинации и идентификации.
Теоретической основой для настоящего исследования послужили
работы следующих ученых: при анализе семантики тавтологий и
плеоназмов - Ю. Д. Апресяна (Апресян, 1974; 1989), А. Вежбицкой
(Wierzbicka, 1987), В. Зайбике (Seibicke, 1960), М.В.Никитина
(Никитин, 1983; 1988; 1996), Ю.С.Степанова (Степанов, 1980; 1981) и др. Анализ прагматических особенностей выражений был проведен на основе работ Г. П. Грайса (Grice, 1975); Ф. Кифера (Кифер, 1985); С. Левинсона и П. Брауна (Levinson, 1983), Г. Н. Эйхбаума (Эйхбаум, 1986) и др. Также были проанализированы стилистические исследования тавтологий и плеоназмов, которые проводили такие ученые как И. В. Арнольд (Арнольд, 1981), О. С. Ахманова (Ахманова, 1966), А. П. Евгеньева (Евгеньева, 1963) и др.; синтаксические исследования А. Грауэра (Graur, 1962), Т. Г. Крапотиной (Крапотина, 1995; 1998), С. П. Степанской (Степанская, 1983) и др.; лексикологические исследования A.M. Бушуй (Бушуй, 1970; 1971; 1973), В.П.Конецкой (Конецкая, 1976), А.Г.Ломова (Ломов, 1971), Л.В. Мауэра (Мауэр, 1991) и другие работы по проблеме.
Актуальность избранного в настоящей работе направления определяется тем, что исследования в русле когнитологической семантики и коммуникативной прагматики отражают общие тенденции развития современной лингвистики. Когнитологическая теория значения позволяет
6
объяснить, каким образом тавтологии и плеоназмы структурированы в
сознании, и каковы механизмы соотнесения языковой формы с
когнитивными структурами. Анализ тавтологий и плеоназмов с точки зрения
прагматики характеризуется антрапоцентризмом, изучением
коммуникативного предназначения языковых единиц на фоне широкого экстралингвистического контекста. Во второй части исследования тавтологии и плеоназмы также анализируются с позиции лингвистической теории вежливости, что отражает современыи этап в развитии общественного правосознания, характеризующийся тем, что личность все более настойчиво заявляет о своих этических правах - праве на свободу выбора в образе жизнии, мыслей и праве на уважение - и требует соблюдение этих прав от окружающих и государства.
Основной целью работы является: всестороннее изучение тавтологий и плеоназмов с семантической и прагматической позиций.
Такая постановка вопроса обусловила решение следующих задач:
систематизация полученных в более ранних исследованиях сведений о тавтологиях и плеоназмах;
выявление схожих с тавтологиями и плеоназмами структурно и по критерию избыточности выражений, описание их отличительных признаков;
выявление основных стуктурных типов тавтологий и плеоназмов;
подробный семантический анализ выделенных тавтологических структур;
классификация тавтологий и плеоназмов на основании критерия избыточности;
выявление текстовых функций тавтологий и плеоназмов;
определение иллокутивных функций анализируемых выражений;
подробный анализ факторов, обуславливающих выбор тавтологического или плеонастического выражения говорящим в конкретной ситуации общения из большого репертуара возможных альтернатив;
Для решения поставленных задач в работе исследуется фактический материал с применением следующих методов: метод комбинаторно-семантического анализа (Никитин, 1996), метод логико-семантического анализа (Арутюнова, 1980; 1999), анализ словарных дефиниций (Арнольд, 1981; 1999), а также описательный метод и метод интерпретативного анализа.
Материалом для исследования послужили примеры из художественных произведений англоязычных авторов (96 источников), материалы британских, немецких и изданных в России на английском языке газет и журналов, примеры из сети Интернет, а также примеры из различных словарей.
На защиту выносятся следующие положения:
Тавтологии и плеоназмы представляют собой экспликационные сочетания, в которых наблюдается полное (тавтология) или частичное (плеоназм) дублирование интенсионалов компонентов. Это принципиально отличает тавтологии и плеоназмы от повторов, перифразов, идиоматизмов, партитивов, выражений номинации и идентификации и явления семантического согласования.
В основе смысловой значимости тавтологий лежит билатеральность знака и возможность последовательного расщепления знака и значения на различные аспекты. Первый компонент тавтологии репрезентирует денотат и соотносится с интенсионалом понятия, второй компонент употребляется не референционно, а дескриптивно, и в каждом конкретном случае употребления тавтологии или плеоназма в нем актуализируются различные аспекты значения.
Основными структурно-семантическими типами тавтологий и плеоназмов являются: а) структуры с предикативным удвоением; б) атрибутивные структуры; в) валентностные тавтологии и плеоназмы; г) структурные тавтологии и плеоназмы.
В атрибутивных структурах экспликант полностью дублирует интенсионал экспликандума. Экспликант также ограничивает экстенсионал экспликандума. Экстенсионал экпликандума включает только те денотаты, которые в полной мере обладают качествами, описываемыми экспликантом.
Структурные тавтологии употребляются при развернутой характеристике действия. Аргументы являются факультативными, т.к. предикат и аргумент интенсионально равны. Основная функция предикатов заключается в передаче грамматических значений: времени, вида и т. д.
В валентностных тавтологиях тавтологическое предикатное выражение заполняет обязательную валентность. При формальном и экстенсиональном равенстве компонентов, между ними существуют смысловые различия;
Тавтологии и плеоназмы не всегда являются сочетаниями, где интенсионалы компонентов равны, а смысловая разница создается за счет варьирования импликационалов. Существует 3 разновидности тавтологий:
а) тавтологии, где второй компонент содержательно равен первому;
б) и в) тавтологии, где второй компонент импликационально отличен от
первого. Отличие второй и третьей групп заключается в
актуализации/неактуализации импликационала в контексте.
Тавтологии и плеоназмы относятся к сильным сигналам в семантической структуре текста и, помимо структурных функций (интродуктивной, резюмирующей, радиальной и инкорпорирующей), выполняют все функции, характерные для сильных сигналов: установление иерархии смыслов, фокусирование внимания на главном, усиление эмоциональности и эстетического эффекта, установление значящих связей между элементами текста.
Тавтологии и плеоназмы могут выполнять любую иллокутивную функцию в высказывании. Выбор говорящим тавтологического или плеонастического высказывания обуславливается интрасубъективными и
экстрасубъективными факторами: а) антропологическим фактором (особенностями говорящего и слушающего); б) особенностями ситуации реализации коммуникативного акта; в) особенностями темы передаваемого собщения. Употребление тавтологических и плеонастических косвенных речевых актов обуславливается соблюдением говорящим принципа вежливости коммуникации. В зависимости от того, какой фактор оказывается ведущим в выборе тавтологии или плеоназма, различаются функции анализируемых выражений.
Научная новизна работы определяется тем, что тавтологии и плеоназмы подробно рассматриваются с позиций когнитивной семантики и прагматики, при этом, насколько возможно и необходимо, учитывается массив предшествующих исследований. Насколько нам известно, существующие в отечественной и зарубежной лингвистике исследования в основном были сосредоточены на каком-либо одном аспекте явлений тавтологии и плеоназма. В нашем исследовании анализу подвергаются все структурные и семантические типы тавтологий и плеоназмов.
Теоретическая и практическая значимость настоящей диссертации определяется тем, что результаты исследования могут быть использованы при чтении курса лекций по когнитивной семантике и прагмалингвистике, в практике преподавания английского языка и в дальнейших исследованиях по различным прагматическим и семантическим проблемам.
Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены на аспирантском семинаре кафедры английской филологии РГПУ им. А. И. Герцена (февраль 2000 г.), на Герценовских чтениях РГПУ им. А. И. Герцена (май 2000 г.), а также отражены в шести публикациях.
Структура работы определяется последовательностью решения поставленных задач.
Во Введении обосновывается актуальность и научная новизна исследования, определяется объект исследования, формулируются цели и
задачи, указываются методы, использованные при анализе иллюстративного материала и возможная область применения полученных результатов.
В Главе I излагается теоретическая база семантического исследования,
дается обзор литературы, относящейся к исследованию тавтологий и
плеоназмов. В главе раскрываются концептуальный аппарат и отправные
понятия исследования. На основании принятого в работе определения
тавтологий и плеоназмов производится разграничение этих феноменов, с
одной стороны, и явлений, схожих с ними структурно, функционально и
семантически, с другой стороны. Проводится подробный анализ
семантических особенностей всех структурно-семантических
тавтологических и плеонастических групп.
История исследования тавтологий и плеоназмов в лингвистике
Изучение тавтологий и плеоназмов в лингвистике также имеет достаточно длительную историю. В сравнительно-историческом аспекте ее изучали уже в XIX веке (Э. Бенвенист, А. Мейе, А. А. Потебня). В качестве языковой проблемы большого общетеоретического значения тавтология начинает привлекать внимание исследователей в связи с работами А. Траура (Graur, 1962) и Е. П. Евгеньевой (Евгеньева, 1963). Е. П. Евгеньева исследовала тавтологии на материале русской устной поэзии. А. Траур выдвинул и обосновал на широком фактическом материале идею существования развитой системы тавтологий на уровне предложения. Именно он первым выделил наиболее продуктивные типы тавтологий в простом, сложноподчиненном и сложносочиненном предложениях румынского языка. Впоследствии, на основе работы А. Траура, были разработаны классификации тавтологических предложений на материале немецкого языка (Guerlich, 1981), английского языка (Эйхбаум, 1986; 1988) и других языков.
Вслед за работами А. Траура и Е. П. Евгеньевой появляется большое количество сравнительно-сопоставительных исследований тавтологий (Бушуй, 1971а; Гольцова, 1977; 1978; Конецкая, 1976; Мауэр, 1991; Степанская, 1983 и др.). Тавтологии и плеоназмы являются универсальным явлением, свойственным различным языкам. Помимо пречисленных выше работ, их исследование также проводилось на материале французского языка (Grzmil Tylutki, 1989), японского и китайского (Wierzbicka, 1991), польского (Poradnikjezykowy, 1986а; 1986b; Uminskayton, 1995), украинского (Попп, 1987), беларусского (Канцавая, 1991; Раманюк, 1991), азербайджанского (Гулиев, 1987), молдавского (Русанак, 1968), кетского (Поротова, 1990) и других языков. Несмотря на большое количество работ, в лингвистической литературе до сих пор не существует общепринятого определения тавтологии. В большинстве исследований имеет место смешение понятий тавтология и плеоназм, понятие «плеоназм» иногда употребляется как гипероним (родовое понятие) по отношению к тавтологии (ЛЭС, 1990: 379). Тавтология иногда определяется через оппозицию, например, к оксюморону (Blumenfeld, 1989), а плеоназм - через оппозицию к эллипсису (Балли, 1961: 107). Некоторые исследователи определяют тавтологию как выражение, где компоненты находятся друг к другу в гипонимических отношениях (Leech, 1974: 154 — 155). Существуют чисто грамматические разделения тавтологий и плеоназмов, когда под плеоназмом понимают выражение одного и того же понятия двумя разными частями речи (например, нем. ein alter Greis); между тем тавтологией называют выражение понятия одинаковыми частями речи (например, нем. Sie versicherten einander gegenseitig der Freundshaft) (Нехлина, 1971). Также недостаточно четко разработаны критерии разграничения тавтологий и плеоназмов, с одной стороны, и сходных с ними избыточных явлений (перифраза, повтора и т. д.), с другой. Некоторые критерии разграничения избыточных выражений были разработаны Л. К. Рахманкуловой (Рахманкулова, 1984). Отсутствие четкого определения тавтологий и плеоназмов проиллюстрируем примерами дефиниций из некоторых словарей: 1) Плеоназм - избыточность выражения как постоянное свойство языковой единицы (СЛТ, 1966: 325). Тавтология - неоправданная избыточность выражений (СЛТ, 1966: 467). 2) Плеоназм - оборот речи, содержащий однозначные, часто излишние слова (СРЯ, т. 9, 1959: 1380). Тавтология - повторное обозначение уже названного понятия другим словом или выражением, не уточняющим смысла выражаемого понятия (СРЯ, т. 15, 1963: 22-23). 3) Плеоназм - избыточность выразительных средств, используемых для передачи лексического или грамматического смысла высказывания (ЛЭС, 1990:379). Тавтология - содержательная избыточность высказывания, проявляющаяся в смысловом дублировании целого или его части (ЛЭС, 1990: 501). 4) Tautology - the unnecessary and excessive repetition of the same idea in different words in the same sentence (BB INTERNET). Pleonasm -redundancy; the use of more words than necessary to express the sense of a thing, but which often stresses or enriches the thought (BB INTERNET). 5) Tautology - saying the same thing more than once in different ways without making one s meaning clearer or more forceful; needless repetition (OAD, 1989: 1317). Pleonasm - use of more words than are necessary to express the meaning (OAD, 1989: 950). В изучении тавтологий и плеоназмов можно выделить следующие направления: 1) Стилистическое (Арнольд, 1981; Ахманова, 1966; Веселовский, 1940; Войлова, 1993; Гольцова, 1978; Евгеньева, 1963; Перевозчикова, 1966; Пугач, 1986; Руснак, 1971; Селиванова, 1955, Турсунова, 1974 и др.). Исследования в этом направлении в основном касаются таких типов конструкций, для которых характерно особо выраженное экспрессивное значение. Например, тавтологические или плеонастические эпитеты: human man (ADD, 1944: 502); near neighbors (JAP, 1975: 3); a very wet Wet (CMcC, 1978: 381), sunny sun (CMcC, 1978: 475); в русском языке -творительный усиления: жить жизнью, любить любовью и т. п.
Фразеологические единицы с тавтологическими и плеонастическими прототипами
Примеры ФЕ, подобные приведенным выше, немногочисленны. Более распространенной является модель, состоящая из знаменательного слова и зависимого компонента - слова, образованного путем сложения основ: go-go fund, hearto-heart talk, mano-man talk, the Never-Never country. Выражения с такой структурой могут быть как мотивированными, так и немотивированными. Например, значение ФЕ mano-man talk («honest and sincere talk» (DEI, 1990: 210)) можно считать мотивированным. Прототип адъюнкта «man to man» означает «мужчина мужчине». Разговор между двумя мужчинами обычно ассоциируется с откровенным прямым разговором.
Как уже отмечалось выше, примеры группы 1 подобны тавтологиям и плеоназмам только структурно. По функции с тавтологиями и плеоназмами сближается усилительный однокорневой и однолексемный повтор (повтор как интенсификатор смысла). 2) ФЕ со структурой сочинительных и подчинительных сочетаний, основанных на однолексемном повторе. В данной серии наиболее частотными являются следующие модели: W conj W\ horse and horse, neck and neck, week and week about, time and time again, by and by, on and on, over and over, more and more, through and through, share and share alike, turn and turn about, on the up and up и т. д. (prep) Wprep W\ all in all, arm in arm, from coast to coast, day after day, day by day, from door to door, drop by drop, end to end, eye for an eye, tooth for a tooth, face to face, from hand to hand, hand in hand, hand over hand, a home from home, hope against hope, inch by inch, life for life, little by little, measure for measure, from mouth to mouth и т. д. Wprep conj Wprep: week in, week out; day in, day out; year in and year out и т.д. Примеры каждой модели можно классифицировать в зависимости от выражаемого ими значения. Например, примеры первой модели W conj W имеют следующие значения: совместность, параллельность: horse and horse, neck and neck и т. п. суксессивность: time and time again, on and on и т. п. фреквинтивность: time and time about и т.п. квантитативность: more and more и т. п. Можно выделить и другие значения. Общим для всех примеров, объединенных в группах (а), (б), (в), является то, что между их компонентами не существует каких-либо семантических отношений. Все выражение обладает семантической целостностью, которая создается за счет переосмысления значения выражения по сравнению с суммой значений компонентов, в результате утраты компонентами своей семантической самостоятельности. Выражения второй типологической серии также можно отнести к тавтологиям только на основании структурного критерия. По определению, принятом в данном исследовании, лексемный повтор не является тавтологией. 3) ФЕ со стержневым элементом - глаголом и двумя идентичными зависимыми комплиментами: bring in (или serve) hot and hot, drive out (или fight) fire with fire. В целом, примеры третьей типологической серии аналогичны перечисленным выше примерам второй серии. Избыточность создается за счет однолексемного повтора. Глагол и его комплементы обладают семантической целостностью, возможно ограниченное варьирование глагола. ФЕ второй серии также часто употребляются как идентичные комплементы стержневого компонента - глагола, но число глаголов, употребляемых с ними шире. Оно определяется валентностными характеристиками комплементов. Например, сочетание from hand to hand предполагает действие, производимое одним или несколькими агенсами. Если действие производится несколькими агенсами, то предполагается их попеременное владение чем-либо. Данным условиям отвечают следующие глаголы: to hand, to pass, to throw, to hurl, to fling, to give и т. п.: Repassed the newspaper from hand to hand (JG PB, 1994: 436). Наиболее широкой сочетаемостью обладают комплементы, обозначающие определенный временной отрезок совершения действия: They were [...] very close to their bosses, who from time to time grew weary of trying to figure out what the hell the other were doing (JG PB, 1994: 239) No crumb of amusement ever falls from JARNDYCE AND YARNDYCE [...], which was squeezed dry years upon years ago (ChD BH, 1983: 3). I could have told you that weeks and weeks ago (ChD BH, 1983: 164). It comes back from time to time (ChD BH, 1983: 89). 4) ФЕ - подчинительные сочетания, основанные на однолексемном повторе или на повторе однокорневых слов: art W prep W. ФЕ с подобной структурой можно подразделить на две группы: Идиофразеоматизмы (ФЕ, прототип которых легко угадывается, он имеет буквальное, но осложненное значение, сами ФЕ имеют переосмысленное значение) с ярко выраженным оценочным значением: the holy of holies, the ace of aces. Прототипы подобных ФЕ являются экспликациоными словосочетаниями, где лексическое значение эксплицирующего и эксплицируемого слов тождественны. Но при этом эксплицирующее слово ограничивает экстенсионал эксплицируемого слова явлениями, где названное качество или свойство выражено в наибольшей степени. Эта группа примеров является одной из разновидностей тавтологий. Их анализ представлен на с. 74 - 75. Идиоматизмы (ФЕ с полностью переосмысленным значением): the observed of all observers, much of a muchness. Такие ФЕ обладают семантической целостностью, их компоненты не связаны экспликационными отношениями. В состав тавтологий они могут быть включены только на основании структурного критерия: однолексемного повтора.
Прагматические основы исследования тавтологических и плеонастических выражений
При исследовании смысла тавтологий каждый раз ограниченность формы и формальных показателей смысла ведет к сложности их интерпретации. То знание, которое мы извлекаем из тавтологий в результате анализа, перекрывает и часто совсем не совпадает со словарным значением компонентов тавтологии. Это знание совершенно иного типа, которое, тем не менее, опознается слушающим. Разными авторами предлагаются различные модели того, как происходит опознавание смысла. В Главе I нами были проанализированы семантические модели осмысления тавтологий и плеоназмов. Настоящая глава посвящена их прагматическому анализу.
Вопрос об осмыслении тавтологических выражений в работах прагматического направления рассматривался на основании теории П. Грайса (Кифер, 1985; Bach, Harnish, 1980; Harnish, 1976; Levinson, 1994; Ward, Hirschberg, 1991 и др.). П. Грайс вывел понятие принципа кооперации коммуникации. Этот принцип отражает то, что общение является одной из разновидностью взаимодействия людей, и, следовательно, оно базируется на тех же правилах, что и другие виды человеческого взаимодействия. Принцип кооперации включает в себя набор положений (максим): максиму количества (касается объема передаваемой информации); максиму качества (требование достоверности передаваемой информации); максиму релевантности (требование придерживаться темы разговора) и максиму способа (требование излагать информацию ясно и логично). По мнению П. Грайса, употребляющий тавтологию человек нарушает максиму количества, в результате чего возникают коммуникативные импликатуры (Grice, 1975: 52). С. Левинсон и Ф. Кифер, опираясь на теорию импликатур, предполагают, что выражение «war is war» означает «ужасные вещи случаются во время войны, это ее природа», «If he does it, he does it» означает «это нас не касается» и т. д. Тем не менее, как отмечает и сам Левинсон, из их работы остается неясным, как слушающий раскрывает значение конкретного высказывания из импликатур и контекста. Левинсон практически отрицает семантическую интерпретацию высказывания. Этот подход получил в лингвистике название «радикальной прагматики» (Cole, 1981).
Р. Гарниш предлагает следующее решение проблемы: тавтологии не являются продуктивным феноменом, их значение конвенционально (Harnish, 1976).
Свою теорию А. Вержбицкая называет «радикальной семантикой», тем самым, противопоставляя ее «радикальной прагматике» (Wierzbicka, 1987а; 1987b). Она считает, что универсальных прагматических принципов трактовки тавтологии существовать не может. Многие тавтологические выражения, английского языка не существуют в других языках, а если и существуют, то имеют иное значение, чем в английском. А. Вержбицкая заключает, что интерпретация тавтологических выражений зависит от синтаксических конструкций, специфичных для каждого отдельного языка.
В другой своей работе А. Вержбицкая пишет, что надежды, возлагаемые Левинсоном на контекст в раскрытии имплицитного значения тавтологий, не оправдывают себя, т. к. многие словари, объясняя значение тавтологий типа war is war и boys are boys, делают это, не опираясь на какой-либо контекст (Wierzbicka, 1991: 400 - 401).
Представляется, что отсутствие прямых аналогов некоторых тавтологий английского языка в других языках совсем не означает, что тавтологические выражения не могут быть в принципе определены в универсальных терминах. Например, если выражение Les garcons sont les garcons (пример А. Вержбицкой) действительно невозможно во французском языке, то La querre с est la querre не только грамматически правильно, но и передает то же значение, что и английское выражение war is war. Более того, контекст способен изменять значение даже фразеологизированных выражений типа boys are boys (этот факт был проиллюстрирован нами в Главе І). В целом можно отметить, что даже в работах одного и того же автора можно найти противоречивые утверждения: так, например, С. Левинсон в своей фундаментальной работе «Pragmatics» утверждает, что, возможно, тавтологии типа war is war являются контекстуально-независимыми (Levisnon, 1994: 127). Этот факт еще раз доказывает сложность явлений тавтологии и плеоназма.
Все проанализированные прагматико-семантические интерпретации тавтологий либо являются слишком детализированными (например, А. Вержбицкая, анализируя только стуктуру A is А, выделяет три подкласса, каждый из которых обладает своим собственым значением), либо слишком обобщенными (например, анализ Б. Фразера). Б. Фразер (Fraser, 1988) считает, что тавтологии типа A is А сигнализируют о том, что а) говорящий имеет какое-либо мнение по поводу А; б) говорящий полагает, что слушающий в состоянии определить его мнение; в) это мнение релевантно для разговора. Как справедливо отмечают Г. Ворд и Дж. Харниш подобная интерпретация релевантна не только для тавтологий, но также и для всех остальных импликативных высказывания, например, «Somepeople left early».
Употребление тавтологий и плеоназмов и принцип вежливости коммуникации
Выше в работе отмечалось, что анализ тавтологий и плеоназмов в работах прагматического направления концентрировался вокруг теории П. Грайса. Сам Грайс подчеркивал, что, помимо выведенного им принципа кооперации, общение также регулируется эстетическими, социальными и моральными принципами (Грайс, 1985: 223). Одним из таких принципов является принцип вежливости коммуникации.
Теория вежливости активно разрабатывалась отечествеными и зарубежными учеными. Дж. Лич подробно изложил правила вежливости, которым следует говорящий для поддержания гармоничных отношений с собеседником (Лич, 1983). Лич предложил шкалу «затрата - выгода», оценивающую степень вежливости высказывания. Кратко суть его теории заключается в следующем: чем меньше затрат требуется от слушающего, тем более «выгодным» для него, а значит и более вежливым является высказывание. Такая зависимость представляется достаточно странной: существует масса высказываний, не требующих больших затрат на интерпретацию, но, тем не менее, грубых: дурак, урод и т. п. Сам принцип вежливости Лич также раскрывает через шесть максим: такта, щедрости, одобрения, скромности, согласия, симпатии.
К теории Дж. Лича близка теория П. Браун и С. Левинсона (цит. по М. Коултхарду (Koulthard, 1993: 50 - 54)). Центральным понятием в работе является понятие лица (face), состоящего из двух аспектов: позитивного и негативного. Авторы выделяют речевой акт, угрожающий лицу (Face Threatening Act). П. Браун и С. Левинсон разработали классификацию актов, угрожающих а) позитивному лицу; б) негативному лицу. В первом случае говорящий выражает свое негативное отношение к позитивному лицу слушающего, например, выражая неодобрение, насмехаясь над слушающим или выражая несогласие с ним, как, например, в следующем примере: «Alice, dear, let bygones be bygones.» «Bygones will not be bygones. It may be well for people to say so, but it is never true. One might as well so to one s body or to one s heart. But the hairs will grow gray, and the heart will grow cold» (AT FH INTERNET). К речевым актам, угрожающим негативному лицу, относятся все директивные речевые акты. Вторая классификация, предложенная П. Брауном и С. Левинсоном основана на разделение действий, несущих угрозу лицу слушающего, и действия, несущие угрозу лицу самого говорящего. Рассмотрим подробнее директивные речевые акты. П.Браун и С. Левинсон выделяют 5 основных стратегий совершения FTA. Под стратегией обычно понимают комплекс средств, ориентированных на достижение говорящим определенных практических целей. Стратегии П. Брауна и С. Левинсона расположены в порядке возрастания вероятности возникновения конфликта: 1) отказ от совершения FTA; 2) FTA в косвенной форме; 3) FT А в позитивной форме с компенсацией негативному лицу; 4) FTA в прямой форме с компенсацией позитивному лицу; 5) FTA в прямой форме без компенсации. Все стратегии позразделяются авторами на стратегии on-record и off-record. Для нас особый интерес представляет вторая группа стратегий. Тавтологии являются одной из стратегий «off-record» косвенного совершения директивного акта. Схожая с рассмотренной выше классификация стратегий представлена в работе А.А.Пушкина (Пушкин, 89: 50 - 51). По признаку действенности различают жесткие, мягкие и гибкие стратегии. Жесткая стратегия - это такое поведение речевой личности, при котором в любой коммуникативной обстановке она сознательно нарушает принципы, нормы и конвенции общения ради достижения цели в кратчайшие сроки. Мягкая дискурсивная стратегия - это линия речевого поведения личности, которая в любой коммуникативной обстановке для достижения цели стремится соблюдать принципы, нормы и конвенции общения. Гибкая дискурсивная стратегия -это либо соблюдение, либо нарушение принципов, норм и конвенций в зависимости от коммуникативной обстановки. Соответственно, различаются три типа личности: автократ, либерал и демократ (Пушкин, 1989: 51). Как считает В. Эрлих (его терминология схожа с терминологией П. Брауна и С. Левинсона), косвенные речевые акты служат «заботе об имидже» (Imagepflege) говорящего и слушающего (Erlich, 1992: 287). Вернемся к примеру директивной тавтологии из произведения Дж. Ирвинга «The World According to Garp»: When the phone rang, he said «The lumberyard off Spriengfield Avenue. That s close to you.» «I know where it is», Helen said. «Is that the only place you called?» «Wood is wood», Garp said. «Two-by-fours are two-by-fours.» (JI, 1979: 251) Гарп мог бы выразить свою интенцию более эксплицитным образом: Go to Spriengfield Avenue and buy woood there. It is the same as everywhere. Но любой прямой директивный акт несет урозу «лицу» слушающего, его имиджу, или, выражаясь обобщенно, нарушает принцип вежливости коммуникации. Гарп относится к либеральному типу личности, он «смягчает» невежливость директива, выбирая стратегию off-record и осуществляя косвенный речевой акт. Косвенные директивы дают возможность слушающему (в анализируемом случае - жене Гарпа) выбрать другую линию поведения или даже отказаться от следования директиву.
Похожие диссертации на Семантика и прагматика тавтологий и плеоназмов
