Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Грамматические модели представления в речи ...16
1. Общая характеристика представления как формы речевого этикета 16
2. Непредикативная модель представления 22
3. Грамматические модели речевой активности, речевой пассивности и речевой нейтрализации в представлении 29
4. Об оппозициях внутри грамматических моделей представления 33
5. Телефонная форма представлений 42
6. Некоторые особенности представлений-идентификаций 47
7. О создании речевой ситуации закрытого типа 51
8. О характере использования местоимения "те" в телефонной форме представления-идентификации 54
9. Грамматические модели в представлении-идентификации 57
10.Представление-опознание 60
Выводы к главе I 66
Глава II. Представление как композиционная, структурная и семантическая единица микротематического сюжета 67
1. Речевое время в представлениях 67
2. Авторское представление 82
3. О заглазной разновидности представления 87
4. О характере одноступенчатых и двухступенчатых представлений 92
5. О пространственных связях в процессе представления (сфере расширенного представления) 98
6. О пространственной позиции представляемых лиц 105
7. К вопросу о совмещении пространственных координат в определенных вариантах предикативной модели представления 112
Выводы к главе II 118
Заключение 120
Литература 124
- Общая характеристика представления как формы речевого этикета
- Непредикативная модель представления
- Речевое время в представлениях
- О заглазной разновидности представления
Введение к работе
Проблема этикета как явления и языкового, и речевого статуса не случайно является одной из весьма актуальных в современном языкознании. Этикет представляет собой социальный, языковой, речевой и психологический феномен, преломленный в структурных моделях синтаксиса и воспроизводимый в формах устного и письменного высказывания.1
В исследовании мы исходим из того, что этикет - это форма нормативного поведения людей в обществе, ограниченная историческими условиями его развития и определенным периодом его существования. Словари дают следующие определения этикета:
«Этикет - 1. установленный порядок поведения, форм нахождения где-либо; 2. Церемониал, принятый при царском, княжеском и т.д. дворе.2 Мы разделяем этикет на два следующих вида:
Поведенческий вид этикета, который связан с изменением физического положения тела, типа рукопожатия при встрече с хорошо знакомым человеком, помахивания рукой при прощании и т.д. Особенностью поведенческого вида является его относительная неустойчивость и способность изменяться с изменением социальных условий жизни общества (типа: приподнимание мужчиной шляпы на улице при виде знакомого, отмирающая форма уступки места старшему по возрасту или женщине, поцелуй руки даме при встрече и т.д.)
Речевой вид этикета, который может сопровождать поведенческий, но может функционировать совершенно самостоятельно, имея в своем арсенале строго определенное количество фиксированных фраз (типа: This is Mr. Forsyte или let me introduce you...etc.) Эти фразы в речи приобретают ситуативный характер, будучи связанными с ономным,
1 Большой энциклопедический словарь
2 Словарь русского языка, т. IV, Москва, издательство «Русский язык», 1984, с.
769
титульно-социальным и тендерным факторами (типа: This is Mr.
Timothy Forsyte, let me introduce you miss Jane Forsyte etc.)
Большой энциклопедический словарь определяет понятие этикет как нравственно-моральный термин, отражающий нормы поведения и включающий в себя национальный свод правил учтивого обхождения, обязательных для всех членов определенного языкового коллектива.
Речевой этикет, определяя нормы языкового общения в человеческом коллективе, представляет собой одну из форм языковой связи людей в обществе.
Как известно, язык социален по своей природе. Появившись как результат общения, язык выступает тем достоянием, благодаря которому, как отмечает Э. Сепир, оказываются возможными те фиксированные нормы, которые развиваются вместе с жизнью общества и сохраняются на протяжении ряда поколений.1
Надо полагать, что речевой этикет был свойственен людям с самого момента зарождения человеческого общества, поскольку язык, как известно, так же древен, как и сознание и он социален по своей природе, а это значит, что, будучи орудием повсеместной коммуникации, язык вырабатывает те формы, которые делают эту коммуникацию максимально приемлемой. Речевой этикет как раз и относится к таким формам, включая в себя определенное число разновидностей, способных удовлетворить все необходимые стороны человеческого бытия.
Дело в том, что язык не просто связан с эволюцией человеческого общества, но главное - он является отражением условий существования этого общества, а, следовательно, именно язык, в первую очередь, отражает в своих формах и категориях нравственно-этические отношения. К их числу, как известно, относятся установленные в каждом человеческом коллективе и обязательные для его членов нормы этикета. Они формируют так называемые вокативные предложения, включающие в себя: приветствия, пожелания,
1 Э. Сепир Язык. Введение в изучение речи. М. - Л., 1934
представления. В основе данного исследования лежит теоретическая концепция, предложенная профессором И. Г. Кошевой и представителями ее школы о структурно-семантическом статусе вокативных предложений как единицах грамматики речи. Фундаментом этой концепции является иерархия глубинных и поверхностных структур и разделение грамматики на две составляющих ее части:1
грамматика языка;
грамматика речи.
Установлено, что представления являются одним из аспектов номинации, в связи с чем, они лингвистически входят в общую проблему номинации, разработанную такими учеными, как Н. Д. Арутюнова, Р. Б. Ахмедова, Ю. А. Головенко, О. Есперсен, И. Г. Кошевая, Д. Лайонз, Т. Г. Матулевич, Л. Л. Нелюбин, В. Г. Чан и др.
Обычно представление понимается «как форма официальной или неофициальной рекомендации - знакомства, которая реализуется одним из представителей языковой группы, вводящей в нее новое лицо»2 В дальнейшем, при конкретном изложении нашего подхода к исследованию данной проблемы, будет отмечено, что мы понимаем представление несколько шире, учитывая, что представление может идти и от первого лица.
Термин «вокативные предложения» первым в лингвистику ввел академик А. А. Шахматов3, выделив вокативные предложения в отдельный тип синтаксических моделей. К числу вокативных предложений А. А. Шахматов отнес предложения, единственным членом которых являлось обращение, то есть имя лица, к которому обращена речь. При этом делается оговорка, что имя должно быть произнесено с особой интонацией, благодаря которой вызывается
1 Е. В. Алексеева, Н. Ф. Жучкова, И. Г. Кошевая, Н. П. Меснянкина, Л. К.
Свиридова и др.
2 Р. Б. Ахмедова Представление как грамматическая форма речевого этикета (на
материале современного английского языка): Дис. ... канд. филол. наук. Баку,
1988,188 с.
3 А. А. Шахматов Синтаксис русского языка. Л., 1925—1927. Вып. 1—2. (2-е
изд.М, 1941).
сложное представление. Развивая данное положение, академик Л. В. Щерба отмечал, что в центре такого представления оказывается задействованным лицо, а сама мысль при этом может выражать: упрек, сожаление, укор, негодование.1
В исторической ретроспективе рассмотрения этого вопроса вокативные предложения понимались чаще всего как формы обращения, то есть, в основном, ограничивались приветствиями.2
Понимание вокативных предложений в настоящее время значительно расширилось, так как в их состав, кроме обращений, согласно точке зрения профессора И. Г. Кошевой, стали включать пожелания, представления, приветствия.3
При этом главный принцип, предложенный академиком Л.В. Щербой, оказался дополненным следующим положением: вокативные предложения оформляются не по языковым, а по речевым моделям синтаксической организации, как правило, не повторяющим модели повествовательного, повелительного, восклицательного и вопросительного предложения. Более того, всем им свойственно включение в себя следующих двух грамматических значений:
значения времени;
значения направленности к адресату.
Естественно заключить, что если эти значения обязательно являются присущими любому виду вокативного предложения, то они присущи и представлениям в том числе, а следовательно, представления, будучи формами речевого этикета, относятся к речевому уровню.
В этом плане мы исходим из отнесения представлений к вершине трехъярусной пирамиды языковых абстракций, где:
1 Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. М.: Наука, 1974, С. 77-
100.
2 А. С. Попов, А. В. Велистова, В. В. Бузаров, А. Ф. Кулагин.
3И. Г. Кошевая, Н. Ф. Жучкова, И. Я. Гриценко, Д. А. Ахундова, Н. П. Меснянкина и др.
Первый уровень представлен чувственным и логическим восприятием действительности человеком и где нормы речевого этикета определяются его сознательным поведением в том коллективе (как части общества), в который он входит как его член.
Второй уровень - определяется объемом языкового инвентаря, где все формы представлений существуют в своем как бы застывшем виде.
Третий уровень - это уровень речи, который является элективно избирательным, гак как зависит от говорящего, поскольку говорящий выбирает из языкового арсенала ту структуру (в нашем случае - ту форму представления), которая наиболее соответствует требуемой норме этикета.1
Позволим себе привести описанную выше схему в применении к анализируемым формам представлений:
/ V ^ Выбор той формы речевого этикета,
/ III \ которая наиболее точно отвечает требуемой
/ уровень\ норме поведения человека в определенном
/Выбор требуеХ социуме,
/мой формы речед
/ вого этикета \
/ II уровень \ » Нормы речевого этикета представ-
/ наличие определенного \ лены набором языковых фраз,
/ инвентаря языковых форм \ фиксирующих поведение
/ речевого этикета \ человека.
/ I уровень \ » Нормы речевого этикета
/Осознание человеком тех норм речевого \ определяются осознанным /этикета, которые присутствуют в обществе \ поведением человека в
\ обществе
1 И. Г. Кошевая «Уровни языкового абстрагирования», Киев, 1973г., Л. К. Свиридова «Роль эмоциональной структуры в выражении категории тождества», М., 2005г.
При рассмотрении представлений ученые неоднократно отмечали свойственную им связь с морально-этическим фактором как с понятием о правилах поведения человека в обществе или иначе, понятием этикета в плане его социологической функции.
Отмечая, что представления, в отличие от других форм номинации, являются, в известной мере, производными речевого этикета, Ю. Д. Дешериев пишет, что язык - своеобразный барометр общественного развития. В нем, как в зеркале, отражается социальная жизнь его носителей. При этом социальные факторы, играющие столь важную роль в жизни языка, по своей природе могут быть самыми разнообразными. Язык, являясь одним из важнейших признаков нации, народности, племени, характеризует социальную, социально-территориальную и социально-профессиональную дифференциацию его носителей... В данном случае мы имеем дело с очень сложным процессом, в котором перекрещиваются, взаимодействуют самые различные факторы социальной, экономической, политической, культурной, научной жизни общества.1
Поэтому, не претендуя на то, чтобы распутать весь этот сложный клубок, созданный историческим развитием общества, мы ограничиваемся попыткой охарактеризовать некоторые основные линии. К ним относится, в первую очередь, в нашем рассмотрении воздействие социальных факторов на функционирование строго определенных языковых структур в речи.
Нас в этом отношении интересуют именно те структуры, которые передают нормы этикета, обязательные для всего общества на определенный исторический период его развития.
В этом плане нельзя не привести точку зрения крупнейшего представителя французской лингвистики Ж. Вандриеса, «только изучая социальную роль языка, можно составить себе представление о том, что такое
1 Ю. Д. Дешериев «Социальная лингвистика», М., 1977, с. 6
язык» . А это значит, что, только изучая язык, мы понимаем, какова его социальная роль в обществе.
Исходя из того, что представления - это один из элементов этикета, можно утверждать, что этикет - один из составляющих элементов национальной культуры.
Но при этом существует и обратная связь: формы языкового этикета не существуют изолированно от общества. Они довлеют над обществом в каждый исторический период его существования. Поэтому не случайно в языке существуют, а в речи функционируют те структурно-языковые модели выражения этикета, которые оказываются очень устойчивыми.
Поскольку эти структурно-языковые модели обретают свою «жизнь» в речи, образуя, как будет показано ниже, своего рода «зачин» диалога, то мы относим представления к формам речевого этикета.
Выше нами уже отмечался тот общеизвестный факт, что «моральные нормы, взгляды, правила поведения и т.д. имеют исторический характер, в связи с чем, их изменения определяются, естественно, и изменениями экономических основ общества; в классовом обществе мораль, имея классовую природу, испытывает на себе влияние политики, права, религии и т.д., но в то же время сама мораль оказывает на них свое существенное влияние» .
Поскольку под этикетом понимается строго установленный порядок и формы поведения в обществе, то в этой связи следует вспомнить и тот факт, что жизнь в коллективе отвергает абсолютную свободу воли, то есть «отвергает абсолютную свободу человеческих действий, которые могли бы привести к вседозволенности и несоблюдению норм этикета»
Итак, понимая под этикетом всю совокупность норм человеческого поведения, зафиксированную в языке и воспроизводимую в речи, необходимо:
1 Ж. Вандриес, Язык, М, 1937, с. 221
2 Большая советская энциклопедия
3 Большая Советская Энциклопедия
Во-первых, расклассифицировать языковые средства, с помощью которых эти нормы воспроизводятся.
Во-вторых, определить характер их функционирования в речи.
Позволим себе в этом плане привести весьма интересное, с теоретической точки зрения, высказывание Б. де Куртенэ: «В языке или речи человеческой отражаются различные мировоззрения и настроения, как отдельных индивидов, так и целых групп человеческих. Поэтому мы вправе считать язык особым знанием, то есть вправе принять третье знание, знание языковое, рядом с двумя другими - со знанием интуитивным, созерцательным, непосредственным и знанием научным, теоретическим. В каждом языке мы можем выделять и определять наслоения и пережитки различных мировоззрений или следовавших друг за другом в порядке хронологическом или отражающих собою явления природы и общественной жизни (наслоения религиозные, метафизические, общественные, юридические, естественно, - исторические и т.д.)».1
Нельзя не согласиться с определением норм языкового этикета, данным в кандидатской диссертации Р. Б, Ахмедовой: «Нормы языкового этикета - это не только экстралингвистическое явление, которое имеет поведенческий характер. Нормы языкового этикета - это синтаксические модели, грамматические формы слова, словосочетания. Именно они в определенной конкретной ситуации проявляют себя в речи. Но, многократно повторяясь в речи, нормы языкового этикета, естественно, подвергаются некоторым изменениям, они шлифуются и возвращаются в язык в несколько измененном виде».
Но, соглашаясь в целом с данным определением, считаем нужным добавить, что, поскольку этикет ситуативен, то существующие языковые нормы этикета не только закреплены в его грамматических моделях, но, главное - на определенный исторический период - воспринимаются говорящими как
Б. де Куртенэ, Избранные труды по общему языкознанию в двух томах. Том I, Язык и языки, М., 1963, с. 67 - 95).
естественная норма речевого поведения. По-видимому, этикет, как фиксированная норма поведения, свойственен большинству живых существ, живущих в коллективе.
Но необходимо ограничить так называемый поведенческий этикет животных (см., например, описание фиксированных норм такого поведения у птиц, тетеревов в брачный период; соблюдение старшинства и соответствующие этому поведение обезьян или волков в стае, оленей при признании превосходства одного из соперников и т.д.), который является частью физиологических рефлексов, от разумной поведенческой деятельности людей. «Во всех подобных случаях мы являемся свидетелями закрепленных в генетическом коде животных норм поведенческого рефлекса, которые только по аналогии именуются «формами этикета». Психологи, наблюдая и изучая психическую жизнь людей и отчасти животных, пришли к заключению, что животные повседневно, ежечасно переживают окружающие их явления и процессы как нечто новое, нетождественное. Поскольку животные неспособны к логическому мышлению, они не в состоянии отождествлять, не могут применять аксиоматичность законов мышления. Они способны к инстинктивным (прирожденным) и рефлекторным (опытным путем выработанным) действиям».1
Что касается человеческого общества, то здесь, как указывает А. А, Леонтьев «этикет как норма физического поведения (определенные телодвижения, занятие пространственного местоположения одним человеком по отношению к местоположению другого человека, ср. поклоны, реверансы, рукопожатия и т.д.) сопровождается, как правило, набором строго определенных языковых фраз» (А. А. Леонтьев). Именно они (то есть эти фразы) носят строго устоявшийся характер, который позволяет утверждать, что нормы языкового поведения носят не биологический, а разумный, то есть логический, характер. Он основан на структурно-языковых моделях и является
1 В. Ф. Нечипоренко «Биолингвистика в ее становлении», М., Минздрав РСФСР, 1984, с. 26-122
достоянием языка как средства распространения и хранения коллективного и личного опыта и знаний, играющего «огромную роль в создании и развитии материальной и духовной культуры общества».1
Позволим себе привести еще одну цитату в подтверждение сказанного: «Происхождение этикета вызвано условиями и потребностями социальной жизни общества. Не случайно поэтому возникновение и стабилизация этикета объясняется необходимостью совместной деятельности людей, сосуществующих в самых различных областях их общественного бытия».
В диссертации непосредственному анализу подвергнуты типы ритуально фиксированных и имеющих свою грамматическую структуру представлений-идентификаций, представлений-знакомств, представлений-опознаний и т.д. Проводимая нами классификация представлений на его виды, формы и типы не произвольна, а закономерна по своей сути. Именно поэтому все данные виды, как нам представляется, должны быть учтены.
Актуальность данной работы заключается в постоянно возрастающем симбиозе теоретических проблем лингвистики с проблемами культурологии, в свете которых идет расширение и углубление нашего представления о закономерностях становления, эволюции и функционирования языка.
Представления, как одна из форм вокативных предложений, составляют ту часть грамматики речи, которая объединяет оба ее вида: устную речь и текстологию. Имея широчайший коммуникативный потенциал, представления дают возможность по-новому посмотреть как на характер речевой связи коммуникантов в обществе, так и на дистрибуцию языковых средств внутри общего для них семантического концепта «представление».
Целью работы является исследование представлений как относительно закрытой структурно-семантической группы языковых единиц, служащих организации процесса речевой коммуникации.
Из данной цели вытекают следующие задачи:
1 Ю. Д. Дешериев, цит.раб., с. 13.
2 Философская энциклопедия. М., 1970, т.5, с. 585
Рассмотреть представления как одного из видов вокативного предложения, которое относится к сфере речевой деятельности индивидуумов.
Дать классификацию представлений по характеру их речевой соотносимости с установленными в обществе формами поведенческого этикета.
Определить типы представлений по характеру речевого этикета в плане их связи с культурологическими традициями общества, носителя и выразителя поведенческого этикета.
Описать грамматические модели представлений и раскрыть их смысловую наполняемость как конституанта диалогической и полилогической речи.
Теоретическое значение исследования заключается в том, что в нем на анализе большого фактического материала раскрыт факт функционирования в речи такой структуры, как вокативное предложение, которое не является повторением ни одной из моделей грамматики языка, а относится исключительно к области грамматики речи. И представления входят в эту область в виде ее неотъемлемой части.
Практическое значение работы. В диссертации предложена классификация представлений, которая может быть использована на семинарских и практических занятиях по изучению основ построения диалога, так как именно представление организует диалогическую речь, выступая особым «зачином» диалога.
Данные, полученные в результате анализа, могут быть использованы в лекционных курсах по теоретической грамматике, истории языка, лексикологии современного английского языка.
Положения, выдвигаемые на защиту:
1. Представления являются одним из самостоятельных структурно-
семантических типов речевой связи, входящих в состав вокативных предложений.
Грамматические модели представления, разделяясь на два основных типа, предикативный и непредикативный, характеризуются речевой активностью, которая предполагает переход к речевой пассивности через фазу речевой нейтрализации.
Внутри себя речевая активность предполагает высшую, медиальную и низшую степени выраженности.
Наблюдается довольно широкая сочетаемость различных видов представлений внутри себя, что объясняется их относительной взаимозаменяемостью, рамки которой определены условиями речевой ситуации, приводящих к появлению заглазных представлений, представлений-опознаний и очных видов представлений-идентификаций.
Объектом исследования являются вокативные предложения, в частности, такая их форма, как представления, которые формируют систему грамматических моделей, служащих для выражения национально-традиционных форм этикета в современном английском языке.
Предметом исследования является классификация и анализ представлений с точки зрения их отнесенности к структурным единицам грамматики речи в плане их связи с культурологией.
Новизна исследования заключается в следующем:
Впервые дана классификаций представления по характеру их речевой соотносимости с этикетом английского языка и установленными в обществе нормами человеческого поведения.
Впервые определены типы представлений по их связи с культурологическими традициями общества.
Впервые описаны грамматические модели представлений по смысловой наполняемости таких, следующих за ними, форм речи, как монолог, диалог, полилог.
Впервые представление дано как единица речи, отличающаяся и от фразеологического сочетания, и от эллипсиса.
Впервые представления раскрываются в плане их речевой активности, которая предполагает их возможное разделение по высшей, медиальной и низшей степени выраженности.
Впервые раскрыт характер сочетаемости различных видов представлений внутри себя и объяснен принцип их относительной взаимозаменяемости, определяемой условиями речевой ситуации.
Впервые рассмотрены представления заглазного характера, весьма распространенные в телефонном диалоге и в этом плане проведено отграничение заглазных форм представлений от очных форм представлений-идентификаций.
В исследовании применялись различные формы и методы анализа: метод экстрагирования, ситуационный анализ, заключающийся в выделении участников акта или процесса коммуникации, а также отношений между ними, метод стилистического анализа, метод структурно-семантического анализа, метод грамматического анализа, метод сопоставительного анализа.
Настоящая работа состоит из введения, 2 глав, выводов к каждой главе, заключения, списка использованной литературы на русском и английском языках, а также списка справочных материалов.
Гипотеза исследования. Исходной гипотезой исследования явилось положение о том, что представления являются одним из типов вокативного предложения, то есть относятся не грамматике языка, а к грамматике речи, где они характеризуются наличием сугубо речевых черт, к числу которых относится их способность предопределять форму разговора в плане монолога, диалога или полилога. При этом, речевая ситуация, по нашему предположению, должна была отражать те формы речевого этикета, которые присущи английскому языку в силу специфики его исторического развития. Поэтому нами было сделано предположение, что сами грамматические модели речевого этикета неоднородны и требуют своей детальной классификации.
Общая характеристика представления как формы речевого этикета
Представление как форма речевого этикета является начальным моментом коммуникации, в которой задействованы по меньшей мере два лица, не знакомых друг другу. (Enter Merriman) Merriman: Miss Fairfax. (Enter Gwendolen. Exit Merriman) Cecily [advancing to meet her]: Pray let me introduce myself to you. My name is Cecily Cardew.
Обычно, однако, представление предполагает наличие трех и более лиц, из которых два знают друг друга, а из этих двух один знаком с остальными и, таким образом, оказывается в состоянии ввести прибывшего в круг общения. Мы, согласно имеющейся в лингвистической литературе традиции, условно зашифруем каждого из них под определенным кодовым индексом.1 Каждое из трех лиц, участвующих в представлении, несет свою смысловую и функциональную нагрузку, которая определяет его статус в общей модели речевого представления.
Итак, представление строится как единство трех коммуникантов: 1. Представляющего, то есть того, кто осуществляет акт представления. Назовем его условно «Лицо А». 2. Представляемого, то есть того, кого представляют. Назовем его условно «Лицо С». 3. Адресата, то есть того, кому представляют. Назовем его условно «Лицо В». Введение прибывшего в круг общения предполагает различие во временном факторе, когда время может быть разделено на две составляющие его части:
1. Ситуативное время, в течение которого происходит представление и создаются предпосылки для ведения беды (диалога или полилога);
2. Доситуативное время, свидетельствующее о имевшем место знакомстве представляемого и представляющего.
Если же представляемый и представляющий слиты в одном лице "С", то доситуативное время утрачивает свой темпоральный статус и приобретает характер целевой направленности, указывая на именующуюся заинтересованность лица "С" познакомиться или точнее: представить себя лицу "В". Типа: Hodson: Mr. Affigan.
Haffigan is a stunted, shortnecked, smallheaded man of about 30, with a small bullet head, a red nose, and furtive eyes. He is dressed in seedy black, almost clerically, and might be a tenth-rate schoolmaster ruined by drink. He hastens to shake Broadbent s hand with a show of reckless geniality and high spirits, helped out by a rollicking stage brogue. This is perhaps a comfort to himself as he is secretly pursued by the horrors of incipient delirium tremens. Haffigan: Tim Haffigan, sir, at your service.
Понятие "to your service", равное русскому «к вашим услугам», включает в себя весь спектр необходимых услуг, заставляющих представляемого (лицо "С") обращаться к адресату (то есть лицу "В").
В речевом этикете допустимы случаи, когда представляемый (то есть лицо "С") может совмещать в себе функцию представляющего (то есть лица "А"). Например: The Gentleman: ...The fact is, I am Randall Utterword, the unworthy younger brother of Hastings. I was abroad diplomatizing when he was married. The Note Taker [eagerly] Are you? Do you know Colonel Pickering, the author of Spoken Sanscrit? The Gentleman. I am Colonel Pickering. Who are you? The Note Taker. Henry Higgins, author of Higgins s Universal Alphabet.
При таком соотношении лиц, когда одно из них, а именно: представляемый, расширяется за счет включения в себя полномочий другого лица, а именно: представляющего (то есть лица "А"), происходит структурное изменение коммуникационных связей - их речевое упрощение.
Схематично такая коммуникативная связь может быть представлена не в виде треугольника, а в виде линейной направленности, идущей непосредственно от представляемого к адресату.
Непредикативная модель представления
По своей смысловой направленности - представлять новое лицо -непредикативное представление характеризуется теми же чертами, что и предикативное.
1. Ситуативно оно имеет направленность, то есть адресат, по отношению к которому развивается коммуникация. Ср.: {Enter Lane) Lane: Mr. Ernest Worthing. (Enter Jack. Lane goes out) Algernon: How are you, my dear Ernest? What brings you up to town?
2. Ситуативно оно отмечено признаком временной данности - то есть темпоральностью, которая раскрывается в момент речи говорящих, то есть не относится ни к прошлому, ни к будущему времени. Ср.: Hodson: Mr. Affigan.
Haffigan is a stunted, shortnecked, smallheaded man of about 30, with a small bullet head, a red nose, and furtive eyes. He is dressed in seedy black, almost clerically, and might be a tenth-rate schoolmaster ruined by drink. He hastens to shake Broadbent s hand with a show of reckless geniality and high spirits, helped out by a rollicking stage brogue. This is perhaps a comfort to himself as he is secretly pursued by the horrors of incipient delirium tremens. Остановимся на каждом из них.
Направленность предполагает: 1. наличие представляемого, то есть лица «С». Это лицо должно быть названо в процессе представления; 2. далее: наличие представляющего - лица "А"; 3. наличие того, кому представляют, то есть адресата - лица "В".
Иными словами, в непредикативном типе представления оказываются задействованы все три лица: лицо «А» - представляющий (Lane), лицо «В» -которому представляют (Algernon), лицо «С» - представляемый (Mr. Ernest Worthing). {Enter Lane) Lane: Mr. Ernest Worthing. (Enter Jack. Lane goes out) Algernon: How are you, my dear Ernest? What brings you up to town? Jack: Oh, pleasure, pleasure! What else should bring anywhere? Eating as usual, I see, Algy!
Однако в представлении адресат (то есть лицо «В») может быть выделен конкретизирующей его формой обращения и может быть представлен в общем ракурсе, когда конкретизация последует в виде разъяснения после непосредственного представления. The PARLORMAID: A Mr. Doolittle, sir. PICKERING: Doolittle! Do you mean the dustman? The PARLORMAID: Dustman! Oh no, sir: a gentleman. HIGGINS: By George, Pick, it s some relative of hers that she s gone to. Somebody we know nothing about. [To the parlormaid.] Send him up, quick. The PARLORMAID: Yes, sir. [She goes.] HlGGlNS[eagerly, going to his mother.]: Genteel relatives! now we shall hear something. Mrs. HIGGINS: Do you know any of her people? PICKERING: Only her father: the fellow we told you about. The PARLORMAID [announcing]: Mr. Doolittle. [She withdraws.] Doolittle (indicating his own person): See here! Do you see this? You done this. Иногда, в непредикативном представлении адресат (то есть лицо «В») может быть опущен. Ср.:
Bluebeard and La Tremouille laugh at him. The page returns. The Page: His Majesty. Отсутствие адресата легко восполняется речевой ситуацией. Речевая ситуация обычно носит в представлении пространственный характер, указывая на появление представляющего (то есть лица "А" или на его вступление в беседу и т.д.) Ср.: (Enter Mason) Mason: Lord Caversham. Lord Goring: That admirable father of mine really makes a habit of turning up at the wrong moment. It is very heartless of him, very heartless indeed. (Enter Lord Caversham. Mason goes out.) Lord Caversham: Good morning, Lady Chiltern! Warmest congratulations to you, Chiltern, on your brilliant speech last night. I have just left the Prime Minister, and you are to have the vacant seat in the Cabinet. The Parlormaid (opening the door). Miss Doolittle. (She withdraws.) Higgins (rising hastily and running to Mrs. Higgins). Here she is, mother. (He stands on tiptoe and makes signs over his mother s head to Eliza to indicate to her which lady is her hostess.)
Eliza, who is exquisitely dressed, produces an impression of such remarkable distinction and beauty as she enters that they all rise, quite fluttered. Guided by Higgins s signals, she comes to Mrs. Higgins with studied grace.
Пространственные координаты в таком виде представления концентрируются на представляемом (как лице "С"). Этот факт подтверждается самим характером представления. Например: (Enter Lane) Lane: Miss Fairfax. (Enter Gwendolen. Lane goes out.) Parker: Lord Augustus Lorton. (Enter Lord Augustus.) (Для АР) Впервые раскрыта роль ситуативного фактора и показан разрыв лица "А" с лицами "В" и "С" при пространственных координатах непредикативного представления.
В процессе представления лицо «А» ставит себя как бы вне пространственного соотнесения с остальными коммуникантами: лицо «А», как правило, не принимает участия в последующей речевой ситуации. Данное обстоятельство происходит главным образом в силу социального статуса лица «А» (это или дворецкий, или слуга, или денщик, или экономки). Ср.: (Enter Parker)
Речевое время в представлениях
Представление имеет две формы своего грамматического выражения: предикативную и непредикативную. Обе они являются структурами речевого плана и, следовательно, действуют в стиле не грамматического, а ситуативного времени, которое характеризует речевую ситуацию
Внутри речевой ситуации семантическое время оформляет оба вида представления, но оформляет их по-разному. Иными словами, каждый вид в соответствии с наличием или отсутствием грамматической формы времени является или предикативным, или непредикативным.
Ситуативное или точнее ситуативно-речевое время, по нашему мнению, есть преломление речевой ситуации в семантическом значении представления. В результате такого преломления морфологическая форма может оказаться излишней. Она как бы дублирует то морфологическое время, которое обязательно названо выше, то есть уже задействовано в ситуации. Например: (Enter Mason) Mason: Lord Caversham. Lord Goring: That admirable father of mine really makes a habit of turning up at the wrong moment. It is very heartless of him, very heartless indeed. (Enter Lord Caversham. Mason goes out.) Lord Caversham: Good morning, Lady Chiltern! Warmest congratulations to you, Chiltern, on your brilliant speech last night. I have just left the Prime Minister, and you are to have the vacant seat in the Cabinet.
Его дублирование в представлении должно повторить основное грамматическое значение. Таким значением выступает значение настоящего времени. Ср. Enter как форма, предшествующая представлению, и в сочетании с "let me introduce" как формой непосредственного представления, которая совпадает с ним в настоящем времени. Ср. I Enter Parlormaid 1 настоящее время в представлении II Parlormaid: Let me J предикативного типа
Но предшествующее предложение, создавая определенную речевую ситуацию, может не только сочетаться с морфологически адекватной формой времени, а соединяться с представлением, где такая форма отсутствует, то есть имеет нулевую выраженность.
Такого рода морфологическая «пустота» заполняется путем вовлечения представления в то же поле речевой ситуации созданием представления непредикативного типа. I Enter Parlormaid 1 настоящее время в представлении II Parlormaid: Mr. Brown -J непредикативного типа Это значит, что в данном типе представления значение настоящего времени остается тем же, но характер его выражения существенно изменен. Представление предполагает реализацию четырех факторов: 1. Фактора ономастической идентификации; 2. Фактора опознания; 3. Фактора социального положения представляемой личности; 4. Фактора тендерной дифференциации.
Первый фактор связан с использованием таких типов лексем, как имена собственные. Типа: MRS. ERLYNNE. [Takes the photograph from her and looks at it.] I am not surprised - it is charming. [Goes over to sofa with LADY WINDERMERE, and sits down beside her. Looks again at the photograph.] And so that is your little boy! What is he called? LADY WINDERMERE. Gerard, after my dear father. MRS. ERLYNNE. [Laying the photograph down.] Really?
LADY WINDERMERE. Yes. If it had been a girl, I would have called it after my mother. My mother had the same name as myself, Margaret. MRS. ERLYNNE. My name is Margaret too. LADY WINDERMERE. Indeed! Higgins: What s your name? The flower girl: LizaDoolittle.
Lord Illingworth: When one is in love one begins by deceiving oneself. And one ends by deceiving others. That is what the world calls a romance. But a really grande passion is comparatively rare nowadays. It is the privilege of people who have nothing to do. That is the one use of the idle classes in a country, and the only possible explanation of us Harfords. Gerald: Harfords, Lord Illingworth? Lord Illingworth: That is my family name...
Второй фактор реализует себя через детализацию родственных отношений. Например: Nurse Guinness. My gracious! It s Miss Addy, Lady Utterword, Mrs. Hushabve s sister: the one I told the captain about. (Calling) Coming, Miss, coming. Higgins: Mrs. Pearce: this is Eliza s father... The woman-servant: Yes, miss: I m Nurse Guinness. That was old Captain Shotover, Mrs. Hushabye s father. Третий фактор действует путем привлечения в область представления таких социальных градаций, как указание на: а) должность; б)звание; в)титул.
Все они характеризуют человека, вводимого в круг собравшихся. Например: а)должность: The PARLORMAID: A Mr. Doolittle, sir. PICKERING: Doolittle! Do you mean the dustman? The PARLORMAID: Dustman! Oh no, sir: a gentleman. б)звание: The PARLORMAID: Colonel Pickering. (She withdraws.) в)титул: Gerald: Mother, this is Lord Illingworth, who has offered to take me as his private secretary.
О заглазной разновидности представления
Как было установлено выше, основное различие в вариантах грамматической модели представления с указательным местоимениями "S it" и "S this, S the se" I "S that" заключается в пространственной направленности говорящего.
В представлении пространственная ориентация может идти от лица "А" как представляющего, формируя информационный центр мысли путем переключання внимания от себя на лицо "С" (как отдельного человека или группу представляемых людей). В таком случае в качестве псевдоподлежащего используется указательное местоимение "it" и функционирует вариант грамматической модели представления "S it".
Но, как было показано выше, пространственная ориентация может идти и от лица "С" как истинно информационного центра мысли к лицу "А" как представляющему определенного человека или группу лиц. В этом случаев качестве псевдоподлежащего в грамматической модели используется указательное местоимение "this" - "these" или "that" и, соответственно, функционирует вариант грамматической модели представления "S this" / "S these", "S that".
Встает вопрос, как в таком случае проявляет себя представляющий (то есть лицо "С")?
При использовании в представлении указательного местоимения "S it" лицо "А" получает в нем свое непосредственное языковое выражение, поскольку указательное местоимение "it", в первую очередь, соотносится с представляющим и лишь затем связывается с тем, кого представляют (то есть с лицом "С"). При этом именно лицо "А" включает в этот цикл предварительное обращение к тому человеку, которому представляют лицо "С" (то есть к лицу "В"). Например:
Caesar. Our privacy invites eavesdropping. I can remedy that. [He claps his hands twice. The curtains are drawn, revealed the roof garden with a banqueting table set across in the middle for four persons, one at each end, and two side by side. The side next Caesar and Rufio is blocked with golden wine vessels and basins...] Now everybody can see us, nobody will think of listening to us. [He sits down on the bench left by the two slaves]. Rufio [sitting down on his stool] Pothinus wants to speak to you. I advise you to see him: there is some plotting going on here among the women. Caesar. Who is Pothinus? Rufio. It is the fellow with hair like squirrel s fur - the little King s bear leader, whom you kept prisoner. Caesar [annoyed] And has he not escaped?
Цезарь выступает здесь лицом "В", которому представляют Потинуса, соответственно, Потинус является в этой речевой ситуации лицом "С", представляющим же оказывается Руфио, то есть он олицетворяет собой лицо "А". Прежде чем непосредственно ввести Потинуса - представить его Цезарю, Руфио, сидя за столом рядом с Цезарем, обращается к нему и рекомендует познакомиться с этим человеком. Только после такого предварительного представления наступает второй этап представления с использованием местоимения "it".
Такое представление оказывается своего рода заглазным, поскольку на первом этапе представляемого лица еще нет в рамках реальной ситуации. Это лицо появляется лишь на втором этапе этой речевой ситуации, переходя из заглазного персонажа в очевидный.
В отличие от "S it" при использовании указательных местоимений "S this" / "S these" или "S that" в представлении имеет место совсем иная картина: лицо "А" не находит в них своего непосредственного грамматического выражения, поскольку указательные местоимения "S this" / "S these" или "S that", в первую очередь, соотносятся с тем, кого представляют (то есть с лицом "С"). Lady Britomart. That is Charles Lomax, who is engaged to Sarah. Undershaft. My dear sir, I beg your pardon. Lomax. Notatall. Delighted, I assure you. Lady Britomart. This is Stephen.
Undershaft [bowing] Happy to make your acquaintance, Mr. Stephen. Then [going to Cusins] you must be my son. [Taking Cusins hands in his] How are you, my young friend? [To Lady Britomart] He is very like you, my love.
Cusins. You flatter me, Mr. Undershaft. My name is Cusins: engaged to Barbara. That is Major Barbara Undershaft, of the Salvation Army. That is Sarah, your second daughter. This is Stephen Undershaft, your son. Тем не менее в цикл представления и здесь непременно включаются: 1) обращение к тому лицу, которому представляют вновь пришедшего (то есть к лицу "В"); 2) сам представляющий (то есть лицо "А"). Причем, как показано в примере, лицо "С" может менять свою функцию, переходя в лицо "А".
