Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Грамматические характеристики английских клауз 8-33
1.1. Понятие клаузы в англистике 8
1.2. Порядок слов в английских клаузах 18
Глава 2. Прагматический подход к изучению актуализированных клауз 34-53
2.1. Сущность прагматики 34
2.2. Критерии прагматических классификаций 35
2.3. Принятая в работе прагматическая таксономия клауз.. 41
2.3.1. Информативы 41
2.3.2. Экспрессивы 43
2.3.3. Волитивы 45
2.3.4. Фативы 47
Глава 3. Функционирование неинвертированных и инвертированных клауз в разных типах дискурса 54- 136
3.1. Дискуссионные моменты теории дискурса 54
3.2. Клаузы в персональном дискурсе 57
3.2.1. Клаузы в диалогической форме персонального дискурса 57
3.2.2. Клаузы в монологической форме персонального дискурса 96
3.2.2.1. Клаузы в речи автора прозаических художественных произведений 96
3.2.2.2. Клаузы в сценических ремарках драматургических произведений 109
3.3. Клаузы в институциональном юридическом дискурсе 123
Заключение 137- 143
- Понятие клаузы в англистике
- Порядок слов в английских клаузах
- Сущность прагматики
- Дискуссионные моменты теории дискурса
Введение к работе
Лингвистическая литература рубежа веков характеризуется большим разнообразием подходов к языку и методов его исследования. Это обусловливает многообразие течений и направлений, объединяемых в научные парадигмы. Одной из ведущих парадигм современного языкознания является функциональная парадигма. При изучении языка в рамках функциональной парадигмы не сбрасывается со счетов идея его системно-структурного устройства, однако на первый план выдвигаются вопросы его функционирования [Баранникова 1995: 12-13]. Соответствие предпринятого исследования установкам функциональной лингвистической парадигмы определяет его актуальность.
Объектом диссертационного исследования являются две разновидности диалогической формы персонального дискурса (разговорная речь и речь персонажей в драматургических произведениях); две разновидности монологической формы персонального дискурса (речь автора в прозаических художественных произведениях и сценические ремарки в драматургических произведениях), а также разновидность диалогической формы институционального (юридического) дискурса (допросы обвиняемых и свидетелей на судебных заседаниях).
Предметом исследования избраны двусоставные финитные клаузы как в абсолютной, так и во включенной позиции.
Цель работы заключается в выявлении факторов, которыми определяются грамматические и прагматические характеристики английских двусоставных финитных клауз в избранных для исследования типах дискурса.
Данная цель определяет следующие задачи исследования:
расширить традиционное понимание грамматической инверсии;
модифицировать существующие прагматические классификации информативов, экспрессивов, волитивов и фативов;
выявить структурные характеристики двусоставных финитных клауз в разных типах дискурса;
установить виды синтаксической связи между клаузами в полипредикативных синтаксических единицах в разных типах дискурса;
6) сопоставить прагматический потенциал неинвертированных и инвертированных клауз в разных типах дискурса.
Материалом исследования послужили тексты разговорной речи (А Corpus of English Conversation, Santa Barbara Corpus of Spoken American English, Verbal Interaction in a Young Married Couple); речь персонажей драматургических произведений; речь автора прозаических художественных и драматургических произведений; стенограммы допросов обвиняемых и свидетелей на судебных заседаниях, полученные, в основном, из сети Интернет. Исследование осуществлено в синхронном плане на материале британского и американского вариантов английского языка. Каждый дискурс представлен 1000 неинвертированных и 1000 инвертированных клауз. Общий объем проанализированного материала - 10 000 двусоставных финитных клауз.
В процессе исследования использовались методы контекстуального, количественного и сопоставительно-описательного анализа.
Научная новизна работы заключается в следующем. Впервые расширено традиционное понимание инверсии за счет включения в состав полной инверсии вопросительных конструкций с оборотом is there/are there, в состав частичной инверсии - повествовательных конструкций с оборотом there is / there are, а также выделения специфической разновидности частичной инверсии, а именно клишированной инверсии, которая характеризуется отсутствием знаменательной части сказуемого (подлежащего). Доказано, что грамматические и прагматические характеристики клауз предопределяются как аналитическим строем языка, так и спецификой дискурса, в котором они употребляются.
5 На защиту выносятся следующие положения.
Разграничение неинвертированного и инвертированного порядка слов в двусоставных финитных клаузах обусловлено пониманием грамматического порядка слов как взаимного расположения подлежащего и сказуемого или их частей.
Полная инверсия в английском языке имеет место не только в повествовательных клаузах, содержащих инициальное обстоятельство места и субъектный глагол, но и в вопросительных клаузах с оборотом is there /are there. Частичная инверсия не ограничивается вопросительными клаузами, когда подлежащее обрамляется частями сказуемого; она также свойственна повествовательным клаузам с оборотом there is / there are, где сказуемое находится в интерпозиции по отношению к подлежащему.
Вопросительные репрезентанты двусоставных финитных клауз (за исключением клауз с оборотом is there / are there), а также повествовательные репрезентанты двусоставных финитных клауз, начинающиеся с there is / there are, neither, nor, so, в диссертации рассматриваются как особая разновидность частичной инверсии, а именно клишированная инверсия, поскольку вследствие нормативного отсутствия знаменательной части либо сказуемого, либо подлежащего конструкция воспринимается как грамматическое клише.
Грамматические характеристики английских двусоставных финитных клауз детерминированы не только аналитическим строем языка, но и такими дистинктивными признаками дискурса, как иллокутивная цель, реальная или имитируемая спонтанность и устная / письменная, диалогическая / монологическая форма.
Прагматические характеристики английских двусоставных финитных клауз определяются четырьмя основными факторами: языковыми конвенциями использования неинвертированного и инвертированного порядка слов, видом инверсии, доминантной целевой установкой дискурса, а также формой существования дискурса. Некоторое влияние на
прагматический потенциал неавтономных двусоставных финитных клауз оказывает характер зависимости между клаузами в составе полипредикативных синтаксических единиц.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что она вносит определенный вклад в конструктивный синтаксис, грамматику и прагматику дискурса и тем самым стимулирует дальнейшее исследование синтаксических проблем речевой коммуникации. Теоретически важным является выделение новых подвидов грамматической инверсии, а также выявление факторов, предопределяющих структурные и прагматические характеристики английских двусоставных финитных клауз в изученных типах дискурса.
Практическая значимость работы. Теоретические выводы могут быть использованы в курсе лекций по теоретической грамматике английского языка, а также при разработке спецкурсов и спецсеминаров по грамматическому, прагматическому и дискурсивному аспектам английских двусоставных финитных клауз. Использование выявленных в работе грамматических и прагматических характеристик двусоставных финитных клауз в разных типах дискурса на занятиях по английскому языку будет способствовать оптимизации процесса выработки у обучающихся навыков адекватного речевого поведения в различных ситуациях общения.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования обсуждались на общероссийской научно-практической конференции "Проблемы межкультурной и профессиональной коммуникации" (Саратов, 2004), на международной научно-практической конференции "Legal and Business English: Linguistic and Educational Aspects" (Саратов, 2005), на международной научно-практической конференции, посвященной 75-летию образования СГСЭУ (Саратов, 2006), проходивших в Саратовском государственном социально-экономическом университете, на конференциях молодых ученых в Саратовском государственном университете им. Н.Г. Чернышевского (Саратов, 2004, 2005, 2006), а также на
7 заседании кафедры переводоведения и межкультурной коммуникации Саратовского государственного социально-экономического университета. По теме диссертации опубликовано 8 работ общим объемом 3,5 печ. л., в том числе одна статья в издании, соответствующему списку ВАК РФ.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка текстового материала исследования, списка дополнительных источников иллюстративных примеров и приложения. В первой главе "Грамматические характеристики английских клауз" на основе критического анализа работ англистов предлагается рабочее определение клаузы применительно к избранному для исследования материалу и обосновывается необходимость более широкого понимания грамматической инверсии. Во второй главе "Прагматический подход к изучению актуализированных клауз" дается краткий экскурс в историю прагматики и модифицируются существующие классификации информативов, экспрессивов, волитивов и фативов. В третьей главе "Функционирование неинвертированных и инвертированных клауз в разных типах дискурса" выявляются факторы, определяющие грамматические и прагматические характеристики клауз в разных типах дискурса. В Заключении подводятся основные итоги и намечаются некоторые перспективы исследования. Список использованной литературы включает 352 научные работы на русском и английском языках, список текстового материала исследования - 73 наименования, список дополнительных источников иллюстративных примеров - 21 наименование, приложения - 7 таблиц с результатами количественного анализа структурных и прагматических особенностей двусоставных финитных клауз в разных типах дискурса.
Понятие клаузы в англистике
С периода зарождения объяснительной, или научной, грамматики английские синтаксисты оперируют термином clause (клауза), разграничивая финитные, нефинитные и безглагольные клаузы. Финитные клаузы характеризуются наличием потенциальной предикативности1 и в качестве обязательного компонента включают спрягаемый глагол [Matthews 1997: 129]. Поскольку в аналитическом английском языке глагольный компонент редко реализует предикативную категорию лица, подавляющее большинство английских финитных клауз состоит из двух компонентов: подлежащего и сказуемого [Stokoe 1937: 36; Albaugh 1964: 40; Gleason 1965: 299; Eckersley, Eckersley 1974: 320; Friend 1974: 13; Choy 1978: 12; Practical English Grammar 1978: 58; Tibbetts, Tibbetts 1978: 152; Bailie, Kitchin 1979: 73; Close 1979: 1; Young 1980: 23; Huddleston 1984: 177; Greenbaum 1996: 45; Biber, Johansson, Leech, Conrad, Finegan 2000: 122]: Jennifer adored her father (Sheldon S. Rage of Angels, p. 26). Однокомпонентные финитные клаузы употребляются значительно реже. Как правило, это побудительные клаузы [Bloomfield 1935: 173; Charleston 1941:133; Birk 1959:130]: Go home (Sheldon S. The Other Side of Midnight, p. 341). Нефинитные клаузы в качестве обязательного компонента включают одну из неличных форм глагола: инфинитив, причастие или герундий [Aiken 1933: 32-34; Bryant 1945: 106, English Grammar 1970: 173; Quirk, Greenbaum, Leech, Svartvik 2004: 993]. Нефинитные клаузы могут быть как двухкомпонентными, таки и однокомпонентными. Ср.: Did you see him go oufl (Hornby A.S., Cowie A.P., Gimson A.C. Oxford Advanced Learner s Dictionary, p. 397); Walking through the park I saw some lovely flowers (Eckersley C.E. Essential English for Foreign Students. Book 4, p. 239). Несмотря на то, что бинарные нефинитные клаузы, как и финитные клаузы, включают в свой состав именной и глагольный компоненты, их нельзя называть подлежащим и сказуемым. Во-первых, подлежащее - это первичное слово [Есперсен 1958: 170]. Именной компонент в нефинитных клаузах нередко бывает представлен косвенным падежом личного местоимения, существительным в родительном падеже или притяжательным местоимением. Ср.: Every television channel had pictures of Jennifer s leaving Judge Waldman s chambers, fighting her way out of the courthouse, besieged by the press and the public (Sheldon S. Rage of Angels, p. 24); I saw him leaving the house (Longman Dictionary of Contemporary English, p. 944); Jenny s mother hates her staying out late (Longman Dictionary of Contemporary English, p. 653). Во-вторых, сказуемое является носителем предикативных категорий модальности, темпоральности (при наличии реальной модальности) и персональное (в третьем лице, единственном числе, настоящем времени). Нефинитные глаголы лишены каких бы то ни было предикативных категорий и, следовательно, не могут образовывать сказуемое сами по себе. Безглагольные клаузы представляют собой результат редукции глагола be в финитных или нефинитных клаузах [Ranford 2004: 327]. Подобно нефинитным клаузам, безглагольные клаузы могут быть как двухкомпонентными, так и однокомпонентными. Ср.: He was watching impassively, his face and body immobile (Sheldon S. Rage of Angels, p. 18); When in Rome, do as the Romans do (Proverb). В безглагольных двухкомпонентных клаузах именной компонент потенциальной предикативности обычно актуализируется в поверхностной структуре в виде первичного слова, которое можно было бы назвать подлежащим, если бы в клаузе было сказуемое, ибо подлежащее и сказуемое - это коррелятивные понятия [Виноградов 1975: 275]. Сказуемого в безглагольных клаузах нет, так как в них отсутствует финитный глагол -единственный носитель предикативных категорий модальности и темпоральности. Финитные, нефинитные и безглагольные клаузы разнородны в плане предикативности: финитные клаузы содержат первичную предикативность, которая дает им возможность функционировать в абсолютной позиции. Нефинитные и безглагольные клаузы характеризуются наличием вторичной предикативности [Воронцова 1950], в результате чего они могут функционировать только в составе первичной предикативности. Ввиду предикативной гетерогенности финитных, нефинитных и безглагольных клауз считаем неправомерным называть их одним и тем же родовым термином "клауза". В настоящей работе термин "клауза" используется только по отношению к финитным клаузам. Поскольку цель исследования заключается в выявлении влияния неинвертированного / инвертированного порядка слов на прагматический потенциал клауз, а сущность неинвертированного / инвертированного порядка слов определяется взаимным расположением подлежащего и сказуемого, объектом исследования являются подлежащно-сказуемные, или двусоставные, финитные клаузы.
Порядок слов в английских клаузах
Порядок слов - это определенное расположение слов в синтаксической группе [Гак 1990: 388]. Поскольку объектом настоящего исследования являются клаузы, то, говоря о порядке слов, мы будем иметь в виду порядок слов в клаузе. Термин "порядок слов", однако, является далеко не безупречным. А.А. Холодович считает термин "порядок слов" ошибочным, так как под "словом" подразумевается не слово как элемент языковой системы, а его синтаксическая функция в клаузе [Холодович 1979: 255]. На несоответствие термина "порядок слов" и называемого им грамматического явления указывает также И.П. Распопов. Он пишет: "Порядок слов в предложении - это не что иное, как расположение его грамматических членов" [Распопов 1961: 97]. Приведенные грамматистами аргументы, несомненно, справедливы. Тем не менее, нам представляется возможным сохранить термин "порядок слов" ввиду его традиционности, хотя фактически мы будем говорить не о порядке слов, а о порядке членов в клаузе, таких как подлежащее, сказуемое, дополнение, обстоятельство и т. д. Порядок слов выполняет целый ряд функций: грамматическую, коммуникативную, стилистическую, ритмическую и т.д. Ведущими функциями порядка слов являются грамматическая и коммуникативная [Шамсутдинов 1974:3]. Сущность грамматической функции порядка слов заключается в том, что место члена клаузы определяется его грамматической функцией [Матезиус 1967: 263-264]. Сущность коммуникативной функции порядка слов заключается в том, что место члена клаузы определяется его коммуникативной нагрузкой [Матезиус 1967: 263; Золотова 1973: 335]. Превалирование той или иной функции порядка слов определяется морфологическим строем языка. В аналитическом английском языке, где, ввиду утраты флексий, грамматические отношения выражаются не формой слова, а местом, занимаемым им в клаузе [Сштпе 1931: 3; Kennedy 1935: 500; Clough 1947: 10; Whitehall 1956: 37; Barber 1966: 130; Lamberts 1972: 315; Crystal 2003: 214; Мусаев 1961: 6], первичной является грамматическая функция порядка слов [Шамсутдинов 1974: 5]. Порядок слов в английском языке помогает разграничивать следующие члены клаузы. 1. Подлежащее и прямое дополнение: подлежащее стоит перед сказуемым, прямое дополнение - после сказуемого [Fries 1940: 199; ВІЬег, Johansson, Leech, Conrad, Finegan 2000: 899; Матезиус 1967: 264; Шевякова 1980:43]. Ср.: Dog chases postman (Crystal D. The Cambridge Encyclopedia of the English Language, p. 214) - подлежащее; Postman chases dog (Crystal D. The Cambridge Encyclopedia of the English Language, p. 214) - дополнение. 2. Беспредложное косвенное и прямое дополнение: беспредложное косвенное дополнение находится в интерпозиции между глаголом сказуемым и прямым дополнением [Eckersley 1992: 196; Смирницкий 1957: 65-66; Мусаев 1961: 6]. Ср.: The boy gives the dog a bone every day (Eckersley C.E. Essential English lor Foreign Students, Book 4, p. 196) - беспредложное косвенное дополнение; The boy gives the dog a bone every day (Eckersley C.E. Essential English for Foreign Students. Book 4, p. 196) - прямое дополнение. 3. Подлежащее и субъектный предикаїивньїй член, если они выражены еущееівшельїшми в общем падеже: подлежащее предшествует глаголу-связке, субьекшый предикативный член следует за глаголом-связкой: Miss Green is a typist (Hornby A.S. Oxford Progressive English for Adult Learners. Book 1, p. 49). В современном шплийском языке наблюдается тенденция использовать порядок слов для разіраничения обстоятельств и ситуантов: обстоятельства располагаются в пре-, итер- или пое/шниции к глаюлу-еказуемиму, ситуанты (особенно определенного времени и мест) - в абсолюїном начале клаузы, перед подлежащим и сказуемым [Прибыток 2006: 300J. Ср.: She never comes to work on time (Evans V. Round-up. Part 6, p. 54); They have never appeared on TV (Fuchs M., Bonner M., Bourke K. Grammar Express, p. 54); You should decide quickly (Fuchs M., Bonner M., Bourke K. Grammar Express, p. 172); They drove out to Olvmpia (Sheldon S. lhe Other Side of Midnight, p. 2 8 j; Two days later, Catherine was on her way to Greece (Sheldon S. The Other Side of Midnight, p. 272). Кроме того, порядок слов используется для разграничения таких структурных типов английских клауз, как повествовательные и вопросительные. Ср.: J кпин й (Hemingway Ь. 1 he Killers, p. 14) - повествовательная клауза; Does the King know? (Storey D. The Restoration of Arnold Middleton, p. 202) - вопросительная клауза.
Сущность прагматики
Термин "прагматика" (от греческого pragma - "дело", "действие") был впервые использован в конце 30-х годов XX века Ч. Моррисом в работе "Знаки, язык и поведение". Ч. Моррис рассматривал прагматику как часть семиотики, которая занимается изучением назначения знаков [Morris 1946: 217-219]. Прагматика оформилась в качестве самостоятельной области лингвистических исследований в 60-е - 70-е годы XX века. Лингвистическая прагматика охватывает широкий круг вопросов, связанных с говорящим субъектом, адресатом и их взаимодействием в процессе коммуникации [Арутюнова 1990: 390]. Таким образом, прагматику можно определить как науку, изучающую функционирование языковых единиц в речевом общении [Montague 1972: 142; Stalnaker 1972: 380; Mey 1996: 5; Богданов 1980: 63-64; Почепцов 1986: 3; Черепанова 1991: 27; Формановская 1998:34; Лазарева 2003:54]. Основной единицей прагматического анализа традиционно считается речевой акт [Searle 1969: 16; Goffman 1981: 64; Hausser 1983: 102], под которым понимается целенаправленное речевое действие, совершаемое в соответствии с правилами речевого поведения, принятыми в данном обществе [Арутюнова 1990:390]. В соответствие с концепцией основоположника теории речевых актов Дж. Остина, речевой акт представляет собой трехуровневое единство локуции, иллокуции и перлокуции. Сущность локутивного акта заключается в выборе и организации речевых средств для осуществления акта говорения; сущность иллокутивного акта - в реализации намерения адресанта в процессе говорения. Перлокутивный акт Дж. Остин связывает с воздействием иллокутивного акта на чувства, мысли и действия адресата [Austin 1962:94-107]. Прагматические классификации речевых актов осуществляются на основе различных критериев [Wunderlich 1980: 297-304]. Во-первых, по своему происхождению речевые акты классифицируются на первичные и вторичные. Первичные речевые акты используются в любом виде общения, вторичные речевые акты - только в специальном, или институциональном, общении [Карасик 2000: 25-33]. Во-вторых, речевые акты классифицируются по выполняемым ими функциям в речевом общении. Под функцией понимается позиция, которую занимает речевой акт в стимулирующем или реагирующем речевом ходе. Соответственно выделяются стимулирующие и реагирующие речевые акты [Чахоян 1979: 30]. Разграничение стимулирующих и реагирующих речевых актов, однако, довольно затруднительно, так как один и тот же речевой акт может совмещать в себе характерные особенности как стимулирующего, так и реагирующего речевого акта. В-третьих, речевые акты классифицируются на основе лингвистических критериев: лексического, морфологического и синтаксического. Лексическая классификация речевых актов учитывает лексический характер глагола [Ballmer, Brennenstuhl 1981: 26], морфологическая классификация - наклонение глагола. Так, автор морфологической классификации речевых актов Д. Вундерлих выделяет четыре типа речевых актов: 1) вопросы, которые характеризуются наличием глагола в так называемом вопросительном наклонении (interrogative mood); 2) директивы, которые характеризуются наличием глагола в повелительном наклонении (imperative mood); 3) репрезентативы, которые характеризуются наличием глагола в изъявительном наклонении (declarative mood); 4) декларации, которые характеризуются наличием особых перформативных формул (specific performative formulas) [Wunderlich 1980:297]. Лексическое значение глагола и его наклонение действительно помогают классифицировать речевые акты, однако лексический и морфологический критерии применимы только к глагольным речевым актам, что оставляет многочисленные безглагольные речевые акты за пределами прагматической классификации. Синтаксический критерий порядка слов не менее уязвим, так как между синтаксической формой и функцией нет однозначного соответствия [Kruisinga 1932: 516; English Grammar 1977: 209]. Ср.: - How long has it been? - The weeks have passed. - Weeks? - And you ve staved by me alt that time? - Yes (Wesker A. The Four Seasons, p. 106) - форма повествовательной клаузы, функция вопроса; Will you pass the sugar, please, David? (Hornby A.S. Oxford Progressive English for Adult Learners. Book 1, p. 132) - форма вопросительной клаузы, функция просьбы. Однако основной недостаток лингвистических классификаций речевых актов заключается в нарушении однопорядковости классифицируемой сущности и критерия классификации [Motsch 1980: 158; Labov 1982: 120-124]. Речевые акты должны классифицироваться на основе функционального критерия [Coulthard 1977: 7].
Дискуссионные моменты теории дискурса
Возникновение теории дискурса относится к 60-70 годам XX века. Однако до настоящего времени в теории дискурса немало дискуссионных проблем. Прежде всего, не существует единой точки зрения относительно определения дискурса. Обобщая существующий опыт анализа дискурса, Д. Шифрин выделяет три подхода к определению данного понятия: формальный, функциональный и формально-функциональный [Schirrrin 1994:23-24]. Ученые, стоящие на позициях формально ориентированной лингвистики, определяют дискурс как языковое образование выше уровня предложения [Stubbs 1955: 1; Matthews 1997: 100; Звегинцев 2001: 170]. Формальное определение фиксирует нижнюю границу дискурса, но оставляет неопределенной ее верхнюю границу. Ученые, стоящие на позициях функционально-ориентированной лингвистики, определяют дискурс как всякое употребление языка [Coutlhard 1977: 7; Brown, Yule 1983: 1; Fasold 1990: 65; McHoul 1994: 940]. Функциональное определение дискурса также не лишено недостатков, поскольку оно игнорирует языковую форму, которая выполняет определенную функцию. Более убедительным представляется третий вариант определения дискурса, подчеркивающий взаимодействие формы и функции [Schiffrin 1994: 33-41]. "Это определение, - по мнению М.Л. Макарова, - подразумевает, что дискурс является не примитивным набором изолированных единиц языковой структуры больше предложения , а целостной совокупностью функционально организованных контекстуализованных единиц употребления языка" [Макаров 1998: 70-71]. Однако и оно небесспорно, ибо при таком определении возникают трудности разграничения дискурса и высказывания [Макаров 1998: 70], которые можно преодолеть, определив высказывания как актуализированные минимальные предикативные синтаксические единицы, а именно клаузы, репрезентанты клауз и сентенсоиды. Не имеет однозначного решения и проблема соотношения понятий "дискурс - речь - текст". Одни лингвисты в качестве дифференциального признака дискурса и текста избирают фактор ситуации. Дискурс при таком подходе определяется как "текст + ситуация", а текст определяется как "дискурс - ситуация" [Widdowson 1973]. Это определение можно было бы принять, если было бы однозначно определено понятие текст. Фактически, текст является не менее дискуссионным понятием, чем дискурс. В настоящее время все большее распространение получает концепция, согласно которой термин "дискурс" является родовым по отношению к терминам "речь" и "текст" [Analyzing Discourse. Text and Talk. 1982; Богданов 1993: 6]. Правда, остается не совсем понятным, почему для обозначения речи и текста вводится родовой термин "дискурс", ведь термин "дискурс" происходит от французского discours, что означает "речь" [Бенвенист 2002: 139]. На наш взгляд, дискурс - это связанное языковое произведение в совокупности с прагмалингвистическими, социокультурными, психологическими и другими факторами, который может существовать как в устной, так и в письменной форме и протекать как в форме диалога, так и в форме монолога. Мы сознательно оперируем терминологическим словосочетанием "языковое произведение", а не термином "текст", как это делает Н.Д. Арутюнова [Арутюнова 1990: 136], чтобы выйти из "Бермудского треугольника": дискурс - речь - текст. Дискурс изучается с разных позиций. В данной работе мы исследуем дискурс с позиции участников общения. Соответственно, вслед за В.И. Карасиком, разграничиваем личностно-ориентированный, или персональный, дискурс и статусно-ориентированный, или институциональный дискурс. В личностно-ориентированном дискурсе собеседники стремятся раскрыть свой внутренний мир во всем его многообразии, в статусно-ориентированном дискурсе коммуниканты ведут себя в соответствии с положением, которое они занимают в том или ином социальном институте. Немаловажную роль при этом играют также особенности коммуникативной ситуации [Карасик 2000: 6-7]. В.И. Карасик выделяет две разновидности персонального дискурса: бытовой и бытийный. Бытовой дискурс использует разговорную форму речи, поэтому он, как правило, носит диалогический характер. Целью бытового дискурса является поддержание контакта для решения повседневных проблем. Бытийный дискурс носит преимущественно монологический характер. Его основной целью является творческое самовыражение автора. Бытийный дискурс представлен произведениями художественной литературы, философскими текстами и т.п. [Карасик 2004: 289-290]. Что касается институциональных дискурсов, то при их классификации исследователи обычно учитывают формы общественного сознания (политику, право, религию и т. д.), вид деятельности и общественных отношений, которые возникают на основе общественной потребности [Сыщиков 2000: 37]. Поскольку значимость общественных отношений видоизменяется со временем, список институциональных дискурсов является открытым, тем более что степень детализации и степень обобщения в процессе анализа постоянно варьируются.
Похожие диссертации на Английские клаузы: грамматический, прагматический и дискурсивный аспекты
