Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Причинность и "целевой подход": типология подходов и решений 12
1.1. Исторические и логические прелиминарии 12
1.2. Основные концепции соотношения причинности и «целевого подхода» в отечественной литературе 23
Глава 2. Причинность и целенаправленность: проблема экспликации 40
2.1. Кибернетика и целенаправленные процессы в живой природе 40
2.2. Экспликации понятий «цели» и «целенаправленности» в современной аналитической философии науки 57
Глава 3. Принцип совместимости как основа введения «целевого подхода» в биологию 85
3 1. Причинность и целенаправленность в биологии: современное состояние проблемы 85
3.2. «Целевой подход» в биологии в свете основных методологических принципов современной науки 99
Заключение 117
Литература 118
- Основные концепции соотношения причинности и «целевого подхода» в отечественной литературе
- Кибернетика и целенаправленные процессы в живой природе
- Экспликации понятий «цели» и «целенаправленности» в современной аналитической философии науки
- «Целевой подход» в биологии в свете основных методологических принципов современной науки
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Известно, что начиная с Нового времени (в трудах Г.Галилея, Ф.Бэкона, Р.Декарта и др.) основу классической науки составляет принцип причинности, причинного объяснения любых явлений действительности. Телеология (или обращение к понятиям цели, целенаправленности, целесообразности и др. при объяснении природных явлений) была прочно вытеснена из сферы науки в сферу спекулятивной метафизики и натурфилософии. Однако, в середине XX века с появлением кибернетики (1948 год) как раз эти телеологические понятия "цели", "целесообразности", "целенаправленности" и пр. стали активно использоваться не только при описании поведения искусственных автоматов, но и естественных живых систем. Этот процесс все более широкого вхождения в различные биологические дисциплины "целевого подхода" в последние десятилетия только нарастал. Но это влечет за собой постановку целого ряда серьезных философских проблем как онтологического и гносеологического, так и методологического порядка. Как возможна "цель" в мире, который полностью причинно детерминирован? Что означает термин "цель" (и производные от него - "целенаправленность", "целесообразность" и др.) применительно к живой природе? Как можно рационально истолковать успешность "целевого объяснения" в современной биологии? Совокупность этих вопросов была четко сформулирована уже в 50-е-60-е годы XX века и дискуссии по ним, начавшиеся тогда же, не только не прекратились, но в наши дни приобрели еще большую актуальность и остроту и только набирают свою силу. Их углубленное исследование является необходимой предпосылкой правильного истолкования феномена современной науки и современной научной картины мира. Они составляют важнейшую
4 часть структуры современного биологического познания, а, следовательно, их прояснение - важнейшее направление в области философии и методологии биологии1.
Степень разработанности проблемы. Проблема соотношения причинности и "целевого подхода" на материале кибернетики и биологии как одна из актуальных проблем философии науки XX века активно начала обсуждаться с 1950 года. С тех пор ее обсуждение прошло несколько этапов. В англо-американской философии (где она обсуждалась в терминах соотношения причинности и телеологии, причинности и целенаправленности и т.д.) первые два десятилетия (50-е-60-е годы) ее обсуждение четко шло по линии редукционизма. Исследователи исходили из идеи, что ценность "целевых" описаний в биологии (как, впрочем, и в психологии, социологии и т.д.) объяснима тем, что в конечном счете все такие описания переводимы, редуцируемы к чисто причинным описаниям поведения живых организмов. И спор шел в основном о том, какова логика такого рода редуцируемости телеологических утверждений в причинные (работы Р.Брейтвейта, К.Гемпеля, Э.Нагеля и других классиков аналитической философии). Однако к концу 60-х годов эта редукционистская установка была поставлена под сомнение и оставлена. Начались долгие поиски адекватных форм интерпретации успешности "целевого подхода" в биологии на нередукционистских путях, не завершившиеся и в наши дни. Огромный вклад в прояснение этой проблемы в русле антиредукционизма был внесен такими философами, как Л.Райт, А.Вудфилд, У.Уимсатт, М.Грин, Ф.Вукетич, Р.Брандон, У.Штегмюллер, а также такими специалистами в области философии ^ Прекрасное обоснование актуальности рассматриваемых в диссертации вопросов дано в только что вышедшей коллективной монографии ведущих отечественных авторов «Причинность и телеономизм в современной естественно-научной парадигме». М, 2002.
5 биологии, как Дж.Бекнер, М.Рьюз, Д.Халл, А.Розенберг и др. Особо следует отметить, что в обсуждении этой проблемы принимали самое живое участие такие выдающиеся ученые-биологи, как Дж.Симпсон, К.Х.УОДДИНГТОН, Э.Майр, Ф.Айяла, Ж.Моно, Л. фон Берталанфи, Ф.Жакоб, К.Лоренц и многие другие.
В нашей стране эта проблема начала обсуждаться приблизительно на десятилетие позже и инициаторами здесь выступили выдающиеся ученые-биологи Н.А.Бернштейн и П.К.Анохин, создатели новых направлений в области физиологии высшей нервной деятельности. В 70-е годы активное участие и большой вклад в прояснение некоторых аспектов этой проблемы внесли такие ученые и философы, как П.Г.Светлов, Н.Т.Абрамова, М.Г.Макаров, А.С.Миклин, Г.Сутт, О.К.Тихомиров, Б.С.Украинцев, И.Т.Фролов и многие другие. Усилиями этих исследователей (как отечественных, так и западных) к концу 70-х годов были наработаны основные подходы и концепции соотношения причинности и "целевого подхода" (причинности и телеологии) в кибернетике и биологии. В 80-е-90-е годы обсуждение этой проблемы в рамках философии биологии шло уже в русле главным образом сравнительного обсуждения выдвинутых концепций и точек зрения, их соответствия или несоответствия лавинообразно нарастающему материалу из различных областей биологии этих десятилетий. А события здесь происходили действительно серьезные. Если еще в начале 80-х годов биологи, авторы трудов по поведению животных, используя понятия цели и целенаправленности нередко заключали их при этом в кавычки^ то в современном обобщающем труде по этологии уже твердо констатируется: "Целенаправленное поведение - явление универсальное: его можно обнаружить и у самых ^ См., например, Меннинг О. Поведение животных Вводный курс. М., 1982. С. 128; Дьюсбери Д. Поведение животных. Сравнительные аспекты. М., 1981. С. 13 и др. примитивных животных, и у животных с наиболее развитым мозгом. Оно может включать двигательные акты разного уровня сложности. Выделение этой категории полезно при рассмотрении проблем адаптивности поведения, а также при построении моделей поведения"1. В 80-е-90-е годы было развито несколько интересных обобщенных теорий биологических систем как направленно (целенаправленно) организованных систем. К их числу, несомненно, относится и теория функциональных систем П.К.Анохина, далеко продвинутая в эти десятилетия его учениками и последователями2. В 90-е годы понятие целенаправленности нередко стало относиться к числу фундаментальных свойств живых систем и включаться в само определение сущности жизни3. Но, с другой стороны, исходное научно-биологическое понимание жизни как природного явления, все функции которого обусловлены причинно, никто не отменял. Как писал выдающийся английский биолог XX века К.Х.Уоддингтон, "современная биология - это экспериментальное изучение живых организмов, рассматриваемых как системы, все функции которых обусловлены причинно"4. Но тогда вновь возникает вопрос: как соединить факт продуктивности "целевого подхода" в биологии с общим научным постулатом о полной причинной обусловленности всех природных (в том числе и живых) систем? В наши дни эта проблема становится еще более актуальной и острой, чем в 50-е-70-е годы, годы первого этапа ее обсуждения. ^ Зорина З.А., Полетаева И.И., Резникова Ж.И. Основы этологии и генетики поведения. М.,
1999, с. 8-9. См также Шульговский В.В. Физиология целенаправленного поведения млекопитающих. М, МГУ, 1993. ^ См., например: Судаков К.В. Теория функциональных систем. М., 1996; Редько В.Г.
Эволюционная кибернетика. М., Наука, 2001. ^ См., например: Корогодин В.И., Корогодина В.Л. Информация как основа жизни. Дубна,
2000, с. 8 и др. 4 Уоддингтон К.Х. Основные биологические концепции //На пути к теоретической биологии. М., Мир, 1970, с. 12.
7 Следует отметить, что в настоящее время наблюдается возрастание интереса к эвристическим возможностям «целевого подхода» и в связи с бурным развитием конструктивистской традиции трактовки природы познания в духе трансцендентального априоризма
Канта. В связи с этим важное значение приобретают идеи Канта об особом эпистемологическом статусе телеологического подхода, развиваемые им в «Критике способности суждения». В отечественной литературе эти идеи получили предварительную, но весьма перспективную разработку в трудах академика И.Т.Фролова1.
Целью настоящего диссертационного исследования является прояснение эпистемологического статуса «целевого подхода» в современной науке (на материале биологии).
Для реализации этой цели были поставлены следующие задачи:
1.Систематизировать и проанализировать основные подходы к решению проблемы соотношения причинности и цели в живой природе в отечественной литературе.
2.Проанализировать материал дискуссий по этой проблеме в западной (в основном, англо-американской) философии науки. Выделить и обсудить основные концепции, наработанные в этих дискуссиях.
З.На основе уточнения понятий причинности и целенаправленности обрисовать современную постановку проблемы соотношения причинности и цели и возможные пути ее решения на материале биологических наук. и теории познания. ^ См. Фролов И.Т. Избранные труды. В 3 т. Т. 1: Жизнь и познание. М., 2002. Статьи «Детерминизм и телеология», «Органический детерминизм, телеология и целевой подход в исследовании». См. также Борзенков В.Г. Фролов и философия биологии XX в. // Высшее образование в России 2001. № 6; Борзенков В.Г. Детерминизм и телеология // Человек. 2002 № 3 Материалы первых Фроловских чтений. См. также. Корнилов СВ. Кант и философские основания биологии. Калининград, 1997; Цоколов С. Дискурс радикального конструктивизма. Традиции скешицшГвс^ременной философиии теории Мюнхен 2000.
8 ^Прояснить эпистемологический статус "целевого подхода" в современной науке в свете таких общеметодологических принципов научного познания, как принцип редукции, принцип дополнительности, принцип соответствия и др.
Анализ проводился в русле той философской традиции, которая на Западе именуется натурализмом (иногда, - эмерджентный натурализм, нередуктивный материализм и т.д.), а у нас до последнего времени - диалектическим материализмом. Активно используются приемы логико-методологического анализа философских проблем, наработанные в русле аналитической традиции философии XX века. Что касается биологических концепций, то в диссертации полностью принимается теория естественного отбора Ч.Дарвина как доминирующая парадигма современной теоретической биологии.
Научная новизна работы заключается, прежде всего, в систематическом рассмотрении проблемы телеологии на материале дискуссий в области кибернетики и биологии второй половины XX века. Были выявлены и четко сформулированы основные спорные вопросы в этой области и основные подходы к их решению как в отечественной литературе, так и в западной аналитической философии науки. На основе анализа современной (как отечественной, так и зарубежной) литературы предложено уточнение понятий «причинности» и «целенаправленности» и сформулированы основные уровни и направления решения вопроса о соотношении причинного и «целевого» подходов в биологии. Впервые вопрос об эпистемологическом статусе «целевого подхода» в науке рассмотрен через призму и в контексте основных методологических принципов современного научного знания - принципа редукции, принципа дополнительности, принципа соответствия и принципа совместимости.
9 Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1.Анализ дискуссий, ведущихся по проблеме соотношения причинности и «целевого подхода» в отечественной философской и биологической литературе, позволил выделить три основных подхода к интерпретации места и значения понятий «цели», «целенаправленности», «целесообразности» и др. при объяснении природных систем: 1) они могут использоваться в биологии в качестве сугубо предварительного описания живых организмов и должны быть полностью устранены из "зрелых" объяснительных схем биологических дисциплин; 2) без этих понятий невозможно обойтись в биологии в силу объективного онтологического статуса категории «цель» как характеристики функционирования и развития живых систем; 3) понятия "цели" и "целенаправленности" являются методологически важными: только с их помощью возможно выделение тех групп специфических явлений в живой природе, которые подлежат причинному объяснению.
2.Были выявлены и обсуждены три подхода к экспликации понятий "цели" и "целенаправленности" в англо-американской литературе: 1) интенциональный подход, 2) информационно-программный подход и 3) подход к интерпретации "цели" и "целенаправленности" как «системного свойства» живых организмов. Показано, что наиболее обоснованной экспликацией понятия целенаправленности выступает концепция «системного свойства».
З.На основе дальнейшего уточнения понятий причинности и целенаправленности были сформулированы три возможные направления решения проблемы их соотношения: 1) целенаправленность полностью выразима в понятиях причинных взаимодействий уже на феноменологическом уровне; 2) целенаправленность есть феноменологическая характеристика
10 биологических процессов, подлежащая причинному объяснению на уровне вскрытия внутренних механизмов этих процессов; 3) "целевой подход" сохраняет свое значение и при исследовании внутренних механизмов, и тогда следует искать этому более глубокие причинные основания.
4.Из всех методологических принципов, предлагавшихся в литературе в качестве методологических оснований введения "целевого подхода" в биологии, а именно, - принципа редукции, принципа дополнительности, принципа соответствия и принципа совместимости, наиболее адекватным представляется принцип совместимости. Его суть может быть сформулирована следующим образом: для описания явлений жизнедеятельности можно использовать любые как имплицитно, так и эксплицитно телеологические (телеономические) понятия, совместимые с постулатом причинной обусловленности ввех функций живых систем. Это означает, что использование телеологических (телеономических) понятий в биологии возможно только в тех формах и границах, которые ие ведут к противоречию с постулатом причинной обусловленности явлений жизнедеятельности.
Примером (и основной парадигмой) использования телеологических (телеономических) понятий именно в таком смысле является сама центральная теория современной биологии - теория естественного отбора, в которой целесообразность строения и функционирования живых организмов объясняется как результат совместного действия независимых причинных факторов (мутирования и комбинирования генного материала, дрейфа генов, изоляции и, наконец, действия главного причинного фактора - естественного отбора).
Теоретическая и практическая значимость исследования.
Проведенное исследование позволяет на современном уровне понять реальное содержание проблемы телеологии в науке конца XX - начала XXI века. Оно способствует прояснению методологии современного биологического познания, а также вклада, который вносит биология в формирующуюся неклассическую научную картину мира. Результаты диссертации могут быть использованы в преподавании курсов общей философии (разделы онтология, гносеология, методология), философии науки и техники, а также истории и методологии биологии XX века.
Научная апробация работы. Результаты работы не раз докладывались на различных философских семинарах и конференциях. Основные положения диссертационного исследования обсуждались на кафедре философии и методологии науки философского факультета МГУ им. М.В.Ломоносова и отражены автором в трех научных публикациях.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы. Список литературы содержит 159 наименований, в том числе 27 на иностранных языках.
Основные концепции соотношения причинности и «целевого подхода» в отечественной литературе
С вторжением кибернетики в общественную жизнь, с ее успехами, со все более широким распространением кибернетических понятий и методов в различных областях биологической науки все более часто и настойчиво раздаются призывы легализовать понятия "цели", "целенаправленности" применительно к живым организмам и, таким образом, расширить сферу их объективного существования за пределы человеческого сознания и человеческой деятельности.
Как справедливо пишут Р.Акофф и Ф.Эмери в своей фундаментальной монографии «О целеустремленных системах», «С появлением кибернетики, теории информации, инженерной теории связи, теории ЭВМ, общей теории систем, системотехники, исследования операций и сопряженных с ними научных и инженерных направлений возросло уважение к таким телеологическим понятиям, как функция и цель. Развитие этих дисциплин показало, что по крайней мере при изучении некоторых явлений плодотворным может оказаться подход, отличный от механистического, который господствовал в научном мировоззрении XIX в. и начала XX в.». Это движение почти сразу же нашло отклик и в отечественной, прежде всего специально-биологической литературе. Так, выдающийся советский физиолог высшей нервной деятельности и специалист в области поведения высших животных Н.А.Бернштейн писал: «Многочисленные наблюдения и факты во всех областях биологии уже давно указывали на неоспоримую целесообразность устройств и процессов, присущих живым организмам, как, может быть, на решающее отличие животных систем от каких бы то ни было объектов неживой природы. Неминуемо возникали вопросы: для чего существует и служит то или иное приспособление в организме, какую доступную наблюдению задачу оно предназначено решить? И все отчетливее стала выкристаллизовываться мысль, что в применении к биологическим объектам к вопросам «как?» и «почему?», достаточным в физике или химии, необходимо добавить еще третий, равноправный с ними вопрос «для чего?»1. Разработка биологических проблем под этим углом зрения позволила Н.А.Бернштейну создать новую физиологию активности и стать ведущим ученым в области биокибернетики XX в. А вот что писал выдающийся отечественный эмбриолог П.Г.Светлов в статье, опубликованной еще в 1972 г.: «Отнесение онтогенеза к целенаправленным (телеологическим) процессам не требует доказательств ... Именно с целенаправленностью неразрывно связаны самые характерные и самые интимные свойства онтогенеза ... Однако, до последних лет телеология как учение о целесообразности в каком бы то ни было виде ... считалось в науке запретной областью. В нашем века, кроме Дриша и очень немногих последователей его витализма, долгое время в биологии не было попыток надежным образом изменить содержание понятия «целесообразность» с целью лишить его метафизического смысла и тем самым включить в круг чисто научных понятий естествознания». «Лишь в самое последнее время, -продолжает он, - положение круто изменилось. Было найдено, что целевой подход совершенно необходим в ряде отраслей в биологии ... Нашли (точнее вспомнили), что с понятия телеологии без труды может быть снят метафизический покров, и это полностью превращает его в полезный рабочий инструмент для исследования живой природы».
Действительно, с конца 50-ых годов в литературе, посвященной философско-методологическим и теоретическим проблемам биологии и физиологии ВИД, все чаще начинает использоваться понятие "цели" при характеристике закономерностей поведения высших животных, онтогенеза, эволюции и даже общих черт и специфики организации живых систем. Культивирование "целевого подхода" в различных областях современной биологии получает широкий размах. В настоящее время с буквально неохватной областью нрименения кибернетических моделей и понятий к биологическим системам управления на всех уровнях организации жизни можно познакомиться по любому сводному труду или учебному пособию по биокибернетике. Так, учебное пособие по биологической кибернетике коллектива авторов, выпущенное уже в 1977 г. издательством «Высшая школа», включало в себя такие разделы, как «Саморегуляция внутриклеточных процессов», «Саморегуляция вегетативных функций организма», «Регуляция движений», «Информационно-управляющая деятельность мозга», «Саморегуляция в биоценозах» и др
Кибернетика и целенаправленные процессы в живой природе
Кибернетика и целенаправленные процессы в живой природе 2.1.1. Следует сказать, что отправным пунктом для обсуждения проблемы соотношения причинности и телеологии в аналитически ориентированной философии науки явились те же события, которые инициировали обсуждение этой проблемы в отечественной литературе. Это - появление кибернетики и ее шумный успех, а главное -упоминавшаяся в первой главе статья Н.Винера, Дж.Бигелоу и А.Розенблюта в "Philosophy of Science". Но на направление и содержание обсуждения этой проблемы дополнительное и чрезвычайно важное влияние оказали некоторые обстоятельства, прошедшие мимо отечественных авторов.
Важнейшее из них связано с тем, что широкий класс телеологических описаний и объяснений в биологии был подразделен в этой литературе на два подкласса: 1) на область описания и объяснения целенаправленных процессов (с чем мы уже хорошо познакомились по отечественной литературе) и 2) на область так называемых функциональных описаний и объяснений биологических структур и процессов1. Телеологичность суждений, содержащих понятия «цели» и «целенаправленности», очевидна. Она просто, - как мы это видели в первой главе, - следует из определения телеологии как учения или способа объяснения, признающего в каком-то смысле важность понятия «цели» для понимания различных аспектов жизнедеятельности. Но почему к классу телеологических были отнесены функциональные описания и объяснения? Да потому что, фактически, их структура такова, что предполагает ответ на вопрос «для чего?» или даже «с какой целью?». Например, говоря, что «крылья служат птице для полета» или «рука человека хорошо приспособлена для схватывания», мы фактически отвечаем на вопрос «для чего?», эквивалентный вопросу «какова функция крыла птицы или руки человека?» Ответ на этот вопрос явно или неявно предполагает конструкция «для того, чтобы». Например, говоря, что «что функцией хлорофилла является фотосинтез», биологи- если развернуть это высказывание - утверждают, тем самым, что зеленые растения содержат хлорофилл «для того, чтобы» синтезировать органические вещества, используя энергию солнца, из обычных неорганических веществ и воды. Вот это «для того, чтобы» и выделяет функциональные высказывания как специфически биологические (в науках о природе), не имеющие аналогов (и, видимо, смысла) в физике и химии.
Телеологичность же функциональных объяснений проистекает из того, что в них объяснение настоящего факта достигается с помощью обращения не к прошлому (как в причинном объяснении), а в каком -то смысле к будущему. Например, объяснение наличия в организме того или иного органа в функциональном объяснении достигается путем указания на то необходимое (и полезное для организма) действие, которое он совершает. Так, объясняя наличие глаз у позвоночных их функцией, биолог, по существу, объясняет причину (глаза) через будущий результат ее действия - зрение. Таким образом, используя термин «телеология», представители философии науки вовсе не имели в виду какой-то вариант идеалистической, религиозной или виталистической телеологии. Все эти варианты телеологии они рассматривали как абсолютно чуждые науке. Но в то же время они рассматривали телеологию как характерную черту специфически биологических объяснений явлений жизнедеятельности, и именно в наличии в биологических описаниях и объяснениях понятий целенаправленности и функции видели проявление этой телеологии.
Полная совокупность вопросов, которые необходимо было обсудить в связи с проблемой телеологии в биологии (как и науке в целом), выглядела тогда следующим образом: 1) с помощью каких критериев мы устанавливаем целенаправленную деятельность (в отличие от нецеленаправленной)? 2) какова природа систем, которые проявляют целенаправленную деятельность? 3) вынуждает ли нас природа целенаправленной деятельности применять специальные понятия или специальные модели описания и объяснения, в которых нет необходимости при объяснении нецеленаправленной деятельности?
4) с помощью каких критериев мы устанавливаем функции? 5) какова природа систем, проявляющих функциональную деятельность? 6) требует ли описание функций специальных понятий или специальных моделей анализа? и, наконец,
Экспликации понятий «цели» и «целенаправленности» в современной аналитической философии науки
Первые попытки прояснения смысла и значения понятий «цели» и «целенаправленности» и уместности самого их использования применительно к описанию и объяснению природных явлений, отталкивающиеся непосредственно от понятийного аппарата и моделей кибернетики (о чем шла речь в первом параграфе этой главы), породили буквально взрывную волну дискуссий по проблеме телеологии в биологии. В 70-ые годы появились и первые обобщающие монографии по этой проблеме2. С 70-ых годов главы по проблеме телеологии заняли заметное место во всех монографических работах по философии биологии3. В процессе этих дискуссий было высказано огромное число точек зрения, предложено подходов, моделей, парадигм и т.д. Следуя Э.Нагелто, выдающемуся представителю аналитической философии науки XX в., пионеру и активному участнику дискуссий но проблеме телеологии в 50-ые - 70-ые годы, автору одной из классических версий решения проблемы телеологии в естествознании (о чем подробно ниже), мы выделим три основных варианта экспликации (т.е. уточнения, точной формулировки) понятия целенаправленности: 1) интенциональный подход, 2) подход к экспликации понятий «цели» и «целенаправленности» посредством обращения к понятиям «информации» и «закодированной программы» и 3) подход, развиваемый и защищаемый самим Э.Нагелем и названный им подходом «системного свойства» ("system-property" view) к целенаправленным процессам1.
Первая попытка, которую мы рассмотрим, прямо отталкивается от основного смысла понятия "цель", т.е. того смысла, который в него вкладывается при определении поведения человека. Обычно в этом смысле под "целью" понимают некоторое внутреннее состояние, внутренний вдеальный образ будущего результата действия человека, который вместе с рядом других факторов детерминирует его поведение, безусловно квалифицируемое как "целенаправленное". Преднамеренное человеческое действие в таком случае объясняется на языке "цели", в достижении которой это действие является средством. Приводя пример такого объяснения, Р.Брейтвейт пишет: "Мое утверждение, что я остаюсь в Кембридже до конца августа, чтобы закончить нанисание книги, означает, что я поступаю так, потому что я намерен закончить написание книги, и мое присутствие в Кембридже является средством для осуществления этого намерения"1. Соответственно, утверждается, что "целью" В действия или процесса является предполагаемое человеком некоторое будущее положение дел; само намерение является "внутренним психическим состоянием", которое совместно с внутренним состоянием "желания" В и "убеждением", что действие А будет способствовать реализации В, выступает в качестве причинной детерминанты последующего действия А. Такое объяснение "целей" и "целенаправленных" процессов получило в философской литературе название "и н т е н ц и опального" подхода (термин введен Э.Нагелем)2.
Рассмотрим основные черты этого объяснения. Во-иервых, оно представляется полностью совместимым с принятыми характеристиками целенаправленного поведения. Например, утверждается, что человек является целенаправленной системой по отношению к некоторой цели, даже когда ему не удается достигнуть ее.
Это согласуется с интенциональным подходом, согласно которому действие является целенаправленным, если оно предпринимается ради некоторой преднамеренной цели, независимо от того, достигается цель или нет. Целенаправленное поведение характеризуется также как пластичное в этом смысле, что цель может быть достигнута посредством альтернативных путей и из различных начальных положений.
«Целевой подход» в биологии в свете основных методологических принципов современной науки
Анализ структуры научного знания позволяет выделить особый класс методологических принципов (инвариантности, наблюдаемости, простоты, дополнительности, соответствия), выполняющих роль регулятив при создании и отборе новых теорий. Такие методологические регулятивы "формируют условия включения новых теоретических построений в систему научного знания". Хотя возможности приложения этих принципов к различным наукам не одинаковы, предполагается, что при построении новой теории они должны удовлетворяться в той или иной степени1.
Представляется интересным рассмотреть применимость регулятивных принципов соответствия и дополнительности для установления связи между принципом причинности и "целевым подходом". Выбор этих принципов определен тем, что в анализируемой ситуации речь, по-видимому, идет о взаимодействии старого и нового в теоретических построениях (на "смену" причинному объяснению приходиг объяснение путем апелляции к "цели") и о соотношении двух взаимоисключающих методов исследовакия.
В современной литературе, посвященной философским и логико-методологическим проблемам науки уже обсуждался вопрос о степени применимости данных принципов в биологии. Указывается на ограниченность и специфичность действия этих принципов в области биологических исследований, но в то же время проводится мысль о возможности формулирования ряда специальных принципов соответствия и дополнительности применительно к конкретной проблемной ситуации (например, принцип дополнительности используется при исследовании структуры и функции живых систем, отношений ,,opганизм-cpедa,,, "система-компонент"; через призму принципа соответствия рассматривается взаимосвязь между менделевской генетикой и хромосомной теорией наследственности). Окончательные выводы относительно применимости этих двух регулятивных принципов для уяснения сущности отношения между причинным подходом и "целевым подходом" делать преждевременно. Но соображения самого общего порядка позволяют поставить под сомнение возможность конструктивности и плодотворности данного направления исследования. Так, наличие отношения соответствия между этими двумя принципами означало бы, что "целевой подход" является общим, более адекватным способом исследования живой природы и приходит на смену причинному объяснению, включая последнее в качестве своего частного случая. Это приводило бы к ограничению универсальности действия принципа причинности и резко противоречило сложившимся научным детерминистским представлениям, в рамках которых причинности отводится центральное место при объяснении процессов объективной действительности. Если предполагать, что причинное истолкование явлений жизнедеятельности и "целевой подход" находятся в отношении дополнительности, то это требует от нас постулирования равнозначности двух подходов, признания за целью самостоятельного онтологического и гносеологического статуса, введения в наши онтологические представления наряду с причиной, как материальным фактором взаимодействия, идеального детерминирующего фактора - цели - не поддающегося дальнейшему анализу и объяснению на языке причинности. Применительно к живой природе это давало бы повод для возврата к представлениям о существовании энтелехии, жизненной силы и т.д., т.е. воззрениям, характерным для виталистического истолкования сущности жизни.
Поэтому, как нам представляется, для решения проблемы соотношения причинности и "целевого подхода" должен быть сформулирован какой-то новый принцип. Например, принцип совместимости, идея которого была высказана в работах проф. Г.В.Коренева, в частности, в его статье «Роль понятия цели в теории управления движением тел»1.
Сначала рассмотрим более детально какой-либо пример использования понятия "цели" в теории управления (кибернетика), например, простейший случай управления движением материального тела. Известно, что движение обычных макроскопических тел подчиняется законам механики Ньютона, которая "насквозь" п р и -ч и иная. Эта теория не нуждается в понятии "цель" для описания движения, скажем, планет, метеоритов, комет или сорвавшейся с крыши черепицы. Все эти естественные движения объясняются в механике как следствия действий на соответствующие тела механических сил и описываются соответствующими уравнениями движения, составленными на основе законов механики Ньютона. В то же время управление движением макроскопического тела (например, снаряда или спутника), безусловно представляет собой цел енаправленное действие.
