Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Влияние классической немецкой философско-правовой традиции на становление и развитие русской философии права 12
1.1. Этическое обоснование метафизики права 12
1.2. Нравственное государство и свободы воли в гегелевском правопони-мании 34
Глава 2. Возрождение естественного права в русском философско-правовом идеализме 68
2.1. Этическая определенность права как единства свободы и равенства ...68
2.2. Идеал правового государства Б.Н.Чичерина и П.И.Новгородцева 85
2.3. Религиозно-нравственное обоснование русского национального правосознания 112
Заключение 138
Список литературы
- Этическое обоснование метафизики права
- Нравственное государство и свободы воли в гегелевском правопони-мании
- Этическая определенность права как единства свободы и равенства
- Идеал правового государства Б.Н.Чичерина и П.И.Новгородцева
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена тем, что современная Россия находится на путях формирования новой правовой государственности и становления правового государства. Это обусловлено недавним (в рамках всемирной истории) распадом величайшего государства - СССР, сломом старой государственной системы и целым рядом трудностей, возникающим на этом пути.
В условиях, когда наше общество пытается сформировать или найти национальную идею, выраженную в государственно-правовом и национально-культурном плане, особую важность приобретает политико-правовой опыт прошлого, который, на наш взгляд, помогает разобраться с настоящим, идентифицировать себя на пути искания государственно-правового духа России,
Актуальность данной темы очевидна, поскольку реформирование современной российской государственности приобрело деструктивный характер из-за насильственного «осаживания» на национально-правовую почву концепций западной либерально-демократической доктрины.
Пренебрежительное отношение к отечественному философско-правовому наследию негативно сказывается на социально-правовой защищенности российских граждан, законотворческой правоприменительной и правоохранительной деятельности государственных и властных структур, национальном правосознании.
Обращение к русской философии права конца XIX - начала XX веков необходимо и оправдано аналогичностью сложившейся ситуации - кризисом не только правосознания, но и традиционной российской государственности и культуры. Здесь заслуживают внимания, по крайней мере, два вопроса. Первый из них: является ли право формально-юридической кон-
струкцией, регулирующие поведение человека в четко отграниченном правовом поле. Либо право имеет естественное происхождение, источником которого является доля конкретного индивида в распределении внешних благ, или разумный порядок, действующий в природе. Второй - о национально-правовой самобытности. Вопрос о правомерности переноса правового материала, ценностей и образцов западноевропейской правовой системы на российскую почву весьма деликатен, поскольку речь идет о способности конкретных народов к самостоятельному правовому и государственному творчеству, К примеру, русский философско-правовой либерализм, возникший на рубеже XIX-XX веков, по своим основным признакам противоположен западно-европейскому аналогу, поскольку имеет иное метафизическое обоснование.
В таком исследовательском контексте философско-правовой анализ своеобразия русской философии права в обозначенный период времени вполне уместен и необходим, поскольку позволяет повысить интерес к отечественной естественно-правовой традиции упорядочения национально-культурного бытия с позиций не только закона, но и религиозно-нравственных ценностей, выходящих за рамки антропологических ограничений.
Степень научной разработанности темы. Те или иные аспекты, связанные с самобытностью русской философии права, затрагивались многими отечественными и зарубежными философами и правоведами. Рассмотрение вопроса о самобытности русской философии права различно, так как различен подход в определении мировоззрения, государства, права, морали, нравственности, закона, вопроса о примате одного над другим и т.д.
Классическая немецкая философия права (И.Кант, Гегель, Фихте, Шеллинг, Л.Фейербах, К.Маркс), следуя своей рационалистической пара-
дигме, рассматривала право как идею, как категорический императив и т.д. Философско-правовая западноевропейская классика выработала собственный подход, были отработаны специальные понятия, категории для рассуждения о праве, обозначена специфика философско-правового рассмотрения, где правовая личность в европейской культуре само-становиться в ходе борьбы с государственными интересами, отстаивая либеральные ценности. Классическая философия права являлась как бы духовным истоком русской философии права, и выявление западноевропейских философско-правовых корней отечественной философии права интересовало русских философов-правоведов XIX-XX веков, таких как Чичерин Б.Н., Кавелин К.Д., Новгородцев П.И., Трубецкой Е.Н., Михайловский Н.В., Алексеев Н.Н., Ильин И.А., Спекторский Е.В., Тарановский Ф.В., Франк С.Л., Ящен-ко А.С. и др.
Особую значимость представляют идеи Чичерина Б.Н. и Соловьева B.C., которые рассматривали право в контексте единства свободы и равенства. Чичерин Б.Н., а также Новгородцев П.И. проанализировали инсти-туализацию автономной моральной личности, а также ее влияние на формирование гражданского общества.
В контексте своеобразия русской философии права актуализированы идеи Ильина И.А., который «уповал» на религиозно-нравственное обоснование национального правосознания, а также показал границы и смысл «гегелевского правового либерализма».
Востребованы антропологические и нравственно практические ориентации русской философии права и ее основные идеи (Нерсесянц B.C., Сальников В.П., Лысенко В.В., Алексеев С.С, Ростов Х.Г., Журавлев О.В., Корольков А.А., Иванов О.Е. и др.). Продолжается обсуждение вопросов о возможности реализации западноевропейской либерально-правовой док-
трины в России (Алексеев С.С). Особое внимание уделяется аспектам соотношения права и правосознания (Сальников В.П., Корольков А.А., Баранов П.П., Верещагин В.Ю.).
Следует также выделить социологический и идеологический план проблематики, связанной с вопросом о своеобразии русской философии права.
И все же анализ существующей литературы свидетельствует о том, что хотя возвращение к философско-правовой проблематике идет очень активно, вопрос об обосновании самобытности русского философско-правового идеализма через призму «необходимого ученичества» и самостоятельного самобытного творчества, основанного на возрождении естественно-правовой традиции, комплексно, в культурно-правовом аспекте, не рассмотрен.
Объектом исследования является общество, государство и культура с учетом онтологической укорененности в них идеи права, а предметом - своеобразие русской философии права.
Целью данного диссертационного исследования является философско-правовой анализ своеобразия русского философско-правового идеализма рубежа XIX-XX веков в рамках его преемственного ученичества и самостоятельного национально-культурного правотворчества.
Цель конкретизируется в следующих задачах:
раскрыть сущность русского философско-правового идеализма;
рассмотреть право в контексте единства свободы и равенства;
выявить западноевропейские философско-правовые корни русского философско-правового идеализма;
показать границы и смысл «правового либерализма» Канта и Гегеля;
проанализировать институционализацию автономной моральной личности и ее влияние на формирование гражданского общества;
исследовать религиозно-нравственное обоснование национального правосознания.
Основными понятиями, раскрывающими тему являются: благо, вера, власть, долг, духовность, закон, идеал, идея, классическая философия права, культура, либерализм, мораль, национальное, нормы права, нравственность, общество, право, правовой институт, правосознание, русская философия права, социальный проект, справедливость, традиция и т.д.
Научная новизна диссертационного исследования определяется недостаточной разработанностью вопросов о самобытности русской философии права, о чем свидетельствует недостаточность монографий, диссертационных исследований, посвященных спецификации философии права в России и в Европе, а также исследований, которые выясняют механизмы построения государственности в России. Научная новизна диссертационного исследования может быть сформулирована следующим образом:
Раскрыта сущность «ученичества» как элемента русского философ-ско-правового идеализма.
Показано, что русская философия права в процессе своей эволюции востребовала естественно-правовые аспекты и метафизические основания именно западноевропейской философско-правовой традиции.
Дано определение права как единства свободы и равенства, которое придает этическим нормам всеобщий характер.
Выявлены рамки гегелевского «правового либерализма» как презумпции уважения к государству.
Проанализирована автономная моральная личность, которая формируется посредством нравственного идеала, используя форму естественного права как абсолютную основу.
Исследовано национальное правосознание, использующее религиозно-нравственное начало.
На защиту выносятся следующие положения:
Эволюция предмета русской философии права предполагала освоение западноевропейской философско-правовой традиции, в которой была востребована связь естественно-правовых аспектов и метафизических оснований этой традиции.
Идея европейского правового либерализма, взращенного на идеалах лютеранско-протестантскои и католической морали, где существует принцип индивидуализма, не имеет ничего общего с русским философско-правовым идеализмом. Российское право-видение расширяет узкие рамки европейского этатизма и восходит к началам сначала нравственности и правды. Своеобразие русской философии права заключается в том, что «необходимое ученичество» следует воспринимать не как русский философско-правовой либерализм, а как русский философско-правовой идеализм, где нравственно-правовые ценности уникальны по своему характеру, так как они могут носить только национальный характер.
Понимание права как единства свободы и равенства придает этическим нормам всеобщий и универсальный характер, выводя их на определение права как минимума нравственности.
Правовая личность в европейской культуре появляется в ходе борьбы с государственными интересами, что же касается России, то правовая личность у нас рождается в рамках общегосударственного начала, общенационального дела, общего дела или, что объемлет все предыдущее, собор-
ности. В рамках гегелевского «правового либерализма» существует безусловное требование общедоступной защиты отдельного лица, где существует презумпция уважения к государству с позиции метафизической установки: «разумное существо есть свободное существо».
Нравственный идеал как абсолютная основа естественного права раскрывается в автономной моральной личности, которая и является естественно-правовым идеалом. В европейских государствах такой идеал автономной моральной личности признается господствующим. Россия, в свою очередь, представляет собой государство, которое являет право в правосознании людей разных вер, разных правовых культур и образует собой духовное целое, духовное единство.
В отличие от западноевропейского типа философствования (где философия права предстает как содержание взаимосвязи права и законов, правосудия и государства) в России не остались за пределами правового сознания христианские идеи о бытии, о свободе и о человеке, а также остался принцип нравственности права, а не права нравственности и морали.
Теоретико-методологические основой исследования выступает, прежде всего, диалектический принцип всесторонности рассмотрения в сочетании с феноменологическим и трансцендентальным подходами. Феноменологический подход применялся при ответе на вопрос «что есть право» применительно к самобытности русской философии права. Анализ модуляции социально-правовых институтов, которые выполняют в обществе определенные властные функции, потребовал применения трансцендентального подхода.
Диалектический метод использован для рассмотрения взаимосвязи права и социальных институтов в реальной истории. При этом был применен один из главных принципов диалектического метода - принцип един-
ства исторического и логического. В ходе использования указанных теоре
тико-методологических подходов были востребованы методы систем
ного анализа и синтеза, аналогии, сравнения, научного обобщения.
Источниковой базой изучения самобытности русской философии права явились историко-философские учения, а также работы современных зарубежных и отечественных философов, юристов, социологов, культурологов. Анализ основных понятий осуществлялся с учетом концептуальных тенденций,, сложившихся в современной зарубежной и отечественной литературе по проблемам исследования правовой проблематики и самобытности философии права.
Научно-практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы позволяют углубить теоретические представления о праве в философии, юриспруденции, социальной философии, антропологии, культурологии. Их можно использовать в преподавании общих и специальных курсов по философии права, истории и теории государства и права, истории политических и правовых учений, философии, социальной философии, культурологии, антропологии и др. Они имеют немаловажное значение для понимания генезиса и природы социальных институтов, выработки тактики и стратегии их деятельности, а также для определения тенденций развития современной России и отечественной культуры в целом.
Апробация результатов исследования. Основные положения данного диссертационного исследования докладывались и обсуждались на региональных и межвузовских научных конференциях. Основное содержание исследования раскрыто в 3 публикациях общим объемом 1,5 п.л.
Работа обсуждалась на кафедре философии, культурологии и теологии Ростовского государственного педагогического университета.
Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования, а также избранной автором логикой их раскрытия и включает Введение, две главы, состоящих из пяти параграфов, Заключение и список использованной литературы из 223 источника.
Этическое обоснование метафизики права
Обращение к проблемам социально-политического устройства, во обще, и данных конкретных государств, в частности, приводило к ос мыслению того, что необходимо было описать и проанализировать гипо тетические и реально существующие законы, по которым строились эти человеческие сообщества. Рассмотрение этих законов, санкционируемых и устанавливаемых государством, их связь с идеально умопостигаемыми утопиями, явилось важнейшим моментом всех философских построений, так или иначе, затрагивающих политико-правовую проблематику.
Философско-правовая рефлексия, неизменно, обращаясь к вопросам о соотношении законов, устанавливаемых самими участниками законодательного процесса - людьми, и природно-божественных предус-тановлений, связаны с идеалами вселенской и божественной справедливостью.
Начиная с XVII века, с появлением теории «двух истин», появляется уже не столько интуитивное, а скорее логико-доказательная экспликация убеждений, что все принципы, нормы и правила человеческого сообщества должны, якобы, устанавливаться самими людьми. Эта убежденность стала возможна в силу антропоцентричности европейской культуры, в которой человек объявлялся высшей инстанцией в познании и реализации разумного начала мира. Таким образом, было зафиксировано четкое различение «естественного» и «позитивного» права, где первое понималось как первоначально-природное, второе - выработанное философским разумом. Причем акцент делался на «позитивное» право, так как понимаемое буквально-этимологически «естественное» право признавалось как совокупность предрассудков и суеверий, которые пришли из догосударственных времен и должны быть «разоблачены и ниспровергнуты».
Однако даже в XVIII веке такое радикальное «ниспровержение» не было абсолютным, так как «при всей обоснованности объяснения природных явлений естественными, материальными причинами, необходимо вместе с тем признать существование бога как творца Вселенной, который после этого акта более не вмешивается в ход событий, происходящих в природе и в человеческих обществах».1
Все эти положения привлекли внимание основоположника немецкой классической философии права - Иммануила Канта, который создавая свою «метафизику права». Пытался представить ее как систему, философ счел необходимым, критически пересмотреть положения существующих политико-правовых теорий.
Для решения этой задачи Кант в работах «Метафизика нравов» и «Основы метафизики нравственности» разработал теорию «трансцендентального идеализма», которая и смогла, по его мнению, стать основой новой метафизики. Своей метафизике права Кант сознательно придает религиозно-этический характер.
В рамках «критического периода» своего творчества философом было сформулировано учение о «чистом разуме», который представлен нам в двух ипостасях: теоретической и практической. Однако в рамках теоретического разума Кант не может получить достоверное знание о феноменальном мире. Этот феноменальный мир, мир пространственно-временных явлений, не доступен разуму - агностичен, то есть, выражаясь языком Канта, есть мир «вещей самих по себе». В силу этого философ признает главенствующую роль за разумом практическим, который и формулирует категорический императив, реализуемый людьми посредством своей свободной воли и нравственное поведение, который ведет борьбу за чистоту поступка, а не сводит его к чувственному влечению и полезности для «Эго». Таким образом «практический разум», по Канту, логико-рассудочно приводит к необходимости свободы воли, бессмертию буши и бытию бога.
Нравственное государство и свободы воли в гегелевском правопони-мании
Для величайшего мыслителя вопрос о том, что есть философия права и каков ее предмет решался через призму развивающегося духа. Говоря о диалектике этого духа, Гегель любое проявление бытия рассматривает лишь как момент развития духа. Философия права не исключение.
Философия вообще относится Гегелем к области абсолютного духа, что же касается непосредственно права, то оно находится на ступени объективного духа. «В гегелевской системе философия права разработана как отдельная философская наука, а именно - как философия объективного права»21 - заявлено у академика В.С.Нерсесянца. Из этого следует, что право относится к ступени объективного духа, но рассматривается с позиций абсолютного духа. Само же право, с точки зрения Гегеля есть наличное бытие свободной воли, и где право осуществляется при реализации этой свободной волей наличного бытия вообще.
Пытаясь выяснить, что же есть право, по Гегелю, обращаем внимание на рассуждение самого философа: «Наука о праве есть часть философии. Поэтому она должна развить из понятия идею, представляющую собой разум предмета, или, что то же самое, наблюдать собственное имманентное развитие самого предмета». Таким образом, предмет гегелевской философии права - это идея права. Именно этот вывод позволяет привлечь в диссертационное исследование, в качестве логико-доказательной поддержки, учение Гегеля об абсолютном духе.
Все вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что основной задачей философии права, по Гегелю, выступает только познание государства и права, а не то, каким это право и государство должны быть. Гегель в этом вопросе следует западноевропейской традиции и отвечает на два поставленных вопроса: - «что есть это?» (что есть право как идея?), - «как это что есть?» (как это право вообще возможно и осуществимо?). Вопрос «почему это что есть?» у Гегеля не выделен и решается только через призму учения об абсолютном духе. Обозначив общие направления гегелевской философии права рассмотрим их более подробно.
Основа рассуждений Гегеля о праве выражено в тезисе: «понятие права следует понимать как данное». Здесь уместно, на наш взгляд, провести аналогию с кантовским априорным знанием, так как работа с понятием «права» предполагает его наличность в Духе, а значит в мышлении и бытии, памятуя о тождестве между ними, где наличие права дается доопытно, как данность. Сама же «философская наука о праве имеет своим предметом идею права - понятие права и его осуществление»23. Такое понимание «права» очень схоже с русским пониманием слова «правда». Это видно из удивительно меткого замечания Н.К.Михайловского, который писал: «Всякий раз, когда мне приходит в голову слово «правда», - я не могу не восхищаться его поразительной внутренней красотой... Кажется, только по-русски истина и справедливость называются одним и тем же словом и как бы сливаются в одно великое целое. Правда - в этом огромном смысле слова - всегда составляла цель моих исканий...»24. Таким образом, Гегеля интересует проблема идентификации понятия права и его реализации в бытии, то есть на пути реализации духа.
Понятие «право» в философии права Гегеля значительно шире, чем юридическое понятие о праве, так как оно («право») состоит в том, что наличное бытие есть «наличное бытие свободной воли»25. Мыслитель признает за таким пониманием понятия «права» объективный смысл, а разум, Дух в области общественных отношений людей, с точки зрения Гегеля, творит свою работу через и при помощи индивидуальной воли отдельных лиц. Но так как в результате этой работы разум, Дух создает именно объективный мир свободы, то это значит, из приведенной выше цитаты, что объективный мир свободы и есть право. В таком понимании «права», когда через индивидуальную волю отдельного лица осуществляется всеобщая воля, выражается мысль философа о том, что научная трактовка права есть не эмпирическая и формальная, а абсолютная.
Этическая определенность права как единства свободы и равенства
Одним из первых отечественных философов, в чьем творчестве в наиболее полной мере отразилось «необходимое» западное ученичество, был Владимир Сергеевич Соловьев. Его философско-правовая система предстает как единство идей свободы и равенства, которая выступает в виде личностной определенности права. Однако, признавая за философ-ско-правовыми построениями B.C. Соловьева право называться системой, мы в своей работе не можем не выделить связь его философии с общими этическими взглядами.
В философской системе B.C. Соловьева следует отметить такую точку зрения, которая приводит к гармоническому примирению различных положений, и постоянное внимание не только к теоретическим вопросам нравственного принципа, но и практическим путям его действительной реализации.
Определяя верховный нравственный принцип человеческой деятельности, B.C. Соловьев не отвергает окончательно ни принципов чувственной этики, - удовольствия, счастья, пользы, ни принципов трансцендентальной этики, - долга, категорического императива, однако полагает, что все эти принципы должны входить лишь как отдельные элементы во всеобъемлющий верховный нравственный принцип, который должен иметь своею целью создание нормального общества. Такое общество представляется философу как свободная сообщность людей, где все составляют цель для каждого и каждый для всех. Это достигается, осуществляемой правовым государством, справедливостью и господством религиозного или мистического начала, находящего себе утверждение в духовном союзе или Церкви.
Нравственность выступает у B.C. Соловьева не только как внутреннее устроение субъекта, но и как внешняя реально осуществляемая деятельность. Именно совпадение «нравственно-сущего» и «нравственно-должного» приводит к построению «нормального» общества. И задача философско-правовой этики Соловьева сводится к тому, чтобы определить условия функционирования такого общества.
Этот нравственный устрой реальной человеческой жизни, выражает должное и «желательное» отношение каждого и всех, то есть - добро, в полном смысле слова. А это, по мнению философа, и есть Царство Божие, которое и является окончательной целью всякой жизни и всякой субъективно-социальной деятельности.
Это Царство Божие не есть идеальный умопостигаемый мир античной мудрости, не есть вообще трансценденция. Оно открывается, по мнению Гегеля-Соловьева, постепенно на земле, в процессе мировой и человеческой истории (следует, однако, заметить, что Царство Божие у Соловьева равно, но не тождественно мировому духу Гегеля). Конечная задача истории есть полное и действительное откровение Христа в человеческом обществе. Так понимаемое Царство Божие, будучи целью религиозной, тесно связывается в то же время и с юридической организацией общества. Ясно, что это откровение Христово не может быть делом отдельного свободного лица, а только соборным делом народа и, наконец, всего человечества. Полное осуществление этого откровения предполагает организацию его через одухотворение пространственно-временного мира, мира феноменов, как условие и вечного физического существования, организацию справедливой жизни в государстве, в котором царит правда, а не произвол и насилие, и, наконец, организацию благочестия в области духа. Такое добро окончательно определяется как «нераздельная организация триединой любви, любви восходящей, уравнивающей и нисходящей».
Таким образом, право, по Соловьеву, обосновывается как соотношение юридического, нравственного и религиозного. Реализация «добра в мире» проистекает из анализа человеческой природы и из мистического опыта веры, а так как право есть ступень на пути наступления «времени добра» (по Гегелю - ступень абсолютного духа), то, обосновывая добро необходимо обосновать и право.
Теория права, по Соловьеву, имеет как бы две стороны: первая -чисто формальная, вторая - материальная. В первом случае право понимается как чисто отрицательное разграничение свободы людей в экономическом обществе, во втором - как положительное осуществление определенного минимального нравственного порядка.
Отсюда следуют два определения права. Право может быть определено и со своей чисто формальной стороны, независимо от содержания, и со стороны материальной. В «Критике отвлеченных начал» он хотел ограничиться только формальным определением права, одновременно высказывал мнение относительно того, что право и правовой порядок, нося исключительно формальный, а значит, отрицательный характер и не могут служить верховным принципом человеческого общества. Исходя из этого, необходимо, чтобы в своем содержании право руководилось и указаниями церкви.
Идеал правового государства Б.Н.Чичерина и П.И.Новгородцева
Либерально-правовая мысль России зарождалась как поддержка и обоснование либерально-буржуазных реформ, признание за индивидом права на достойное существование. Одной из центральных тем либеральной правовой публицистики стало воспитание уважения к праву.
После либеральных начинаний Александра I и обсуждения этой темы в литературе (Сперанский, Карамзин) малочисленная группа российских либералов последующих периодов - «Эпохи великих реформ» и «отката реформ» - сочетала свои либеральные устремленные с большой дозой просвещенного консерватизма. Эта группа могла быть представлена прежде всего именами Чичерина, Муромцева, Коркунова, Ковалевского.
Однако Русская религиозно-философская мысль начала XX века не отличалась особенным вниманием к проблемам классического права и правового устроения жизни. Искание абсолютного добра, абсолютного синтеза «правды - истины» и «правды-справедливости», стремление к религиозному преображению действительности затмевали собой поиск практических путей осуществления абсолютных идеалов. Или как говорил Чичерин - «практических целей». Пренебрежение к такому, классическому праву и даже его отрицание как внешнего насилия и принуждения стало общим убеждением того времени. В правовом нигилизме со зревало невнимание к конкретной жизни общества и личности. Мыслители, указывавшие на эту опасность, оставались в меньшинстве.
Но меньшинство это составляло мощное движение юристов-философов, которые, в отличие от западных коллег, приходили к фило-софско-правовой проблематике исходя из юридического опыта, тогда как европейская философия права проистекала из недр философского творчества.
Первое место в котором принадлежало основателю «идеалистической школы права» Павлу Ивановичу Новгородцеву. Именно он был учителем И.А. Ильина, Б.П. Вышеславцева, Г.В. Флоровского и других, чьи труды составляют гордость русской юридической науки.
Большинство идей юристов-философов того времени, так или иначе посвящены русской философии права, а так же ее своеобразным элементам. Здесь прослеживается «государственно-отеческое» отношение к праву, звучащее в философско-правовой мысли Чичерина и Новгородце-ва, так как «все направления русской мысли, - даже если они подражают западноевропейским образцам, - несут в себе черты родной почвы» .
Важнейшим вопросом, который ставит в данном ключе русская философия права, есть вопрос об определенности отдельных эпох в развитии философии права. Ответ же следует искать в самых значительных и значимых предпосылках, которые, являются определяющими коренные основы человеческой жизни и мышления. Так «едва ли кто-нибудь станет оспаривать, что глубочайшие межи, отделяющие одну философскую эпоху от другой, определяются различным отношением к их религии» . Таким образом, отечественная философия права отказывает так называемым «общечеловеческим гуманистическим ценностям», выработанным еще в эпоху Нового времени.
Русская философия права не ставила целью исключить авторитет церкви и естественного права, а тем более, как это звучит в философско-правовых доктринах Нового времени, - исключить авторитет религии вообще. У.истоков новоевропейского «исключения» стоит отказ от теократического идеала - возникновение теории двух истин (мирской и божественной), стремление к автономии и к самоопределение через самодостаточность личности - гимн разума, который без опоры на божественное откровение пытается постичь бесконечную вселенную и ее законы (человек как субъект познания - центральная фигура мироздания).
Исходя из этого русский юрист-правовед всегда ставит перед собой двоякую задачу: 1) с одной стороны, он хочет охарактеризовать русскую философию права; 2)с другой - творящий ее русский дух. И «поскольку задача поставлена так, мы должны вначале прояснить себе коренное отношение этого духа к вопросам права и государст 11 ва» . Это отношение и отчетливейшее выражение русского мировоззрения находится в произведениях и идеях Достоевского: 1. «Высший идеал общественных отношений есть внутреннее свободное единство всех людей, единство, достигаемое не принуждением и внешним авторитетом, а только Законом Христовым, когда он станет внутренней природой человека».
