Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Феноменологическая онтология науки 11
1.1.Человеческое бытие как горизонт науки 11
1.2. Наука как производство 26
1.3.Наука как модус бытия 34
Глава 2 Динамика науки как модуса бытия 41
2.1.Временность науки как основа смены эпистемологических конфигураций 42
2.2. Феномен научного творчества: негативное и симулятивное научное творчество 58
2.3. Трансформация науки как бытийного модуса: феномены техники и информационных технологий 69
Глава 3 Феноменолого-онтологическии анализ современной науки 82
3.1.Становление интегральной реальности 84
3.2. Общая характеристика неклассической эпистемологической конфигурации 105
3.3.Место социогуманитарных наук в современной эпистеме 112
Заключение 125
Библиография 128
- Наука как производство
- Феномен научного творчества: негативное и симулятивное научное творчество
- Трансформация науки как бытийного модуса: феномены техники и информационных технологий
- Общая характеристика неклассической эпистемологической конфигурации
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
Всеобъемлющий характер воздействия науки на всю общественную жизнедеятельность и вытекающие из этого следствия с неизбежностью ставят вопросы, касающиеся выяснения природы науки, её места в современной цивилизации и перспектив в обществе.
В современной философии науки ведущее положение занимают три подхода: логико-методологический, социокультурный и экзистенциально-герменевтический. Правомерность таких подходов к анализу науки и реализуемые в них программы вряд ли могут вызывать сомнение.
В логико-методологическом подходе наука определяется как вид познавательной деятельности, осуществляемой при посредстве специфических методов. Данный подход анализирует структуру знания, стратегии научного поиска, закономерности становления и развития теории.
В социокультурном подходе вскрывается укоренённость выявленных логико-методологическим анализом структур научного знания в социокультурном контексте, который выступает в качестве определяющего условия развития и функционирования науки, выбора моделей науки, постановки и решения задач исследования.
В экзистенциально-герменевтическом подходе утверждается, что наука укоренена не только в различных сферах социальной и культурной жизни, но и в структурах самого человеческого бытия. Наука рассматривается как особый проект человеческого бытия, посредством которого оно выбирает само себя в этом мире.
Выделенные аспекты науки приобрели относительную самостоятельность, в связи с чем появляется необходимость синтетического видения науки как целостного образования (феномена). Реализация такого видения требует разработки иного – онтологического подхода. В названных выше подходах наука представлена в многообразии её форм и способов проявления. Однако во всех трёх подходах вопрос об условии бытия науки не ставится в качестве специальной исследовательской задачи, хотя имплицитно он всегда присутствует. В этом проявляется рецидив позитивизма, ориентированного на элиминацию онтологии и превращение философии в логику. Социокультурный и экзистенциально-герменевтический подходы преодолевают ограниченность позитивистской ориентации за счёт обращения к социокультурному контексту и человеческому бытию. Однако и в этом случае не достигается целостного понимания бытия науки. Сложившаяся в философии науки ситуация настойчиво требует поиска иного подхода к пониманию и изучению науки, позволяющего рассматривать науку как целостное образование, а её образы, складывающиеся в трёх названных подходах, как модификации целого.
Значимость разработки данного подхода состоит не в отвержении логико-методологического, социокультурного и экзистенциально-герменевтического подходов, но в обосновании их взаимодополнительности как ракурсов видения единого целого – бытия науки. Таким, образом, актуальность темы исследования определяется предоставляемой предложенным подходом возможностью интеграции основных исследовательских подходов и программ философии науки на базе проблематики онтологии и, следовательно, раскрытия фундаментального основания как самой науки, так и различных ракурсов её философского рассмотрения.
Проблема исследования состоит в обосновании укоренённости науки в бытии как таковом на основе онтологического подхода к осмыслению науки.
Степень разработанности темы. Философское осмысление науки первоначально осуществлялось в рамках гносеологии и методологии, где акцент делался на природе и способах познания, а также структуре знания и его источниках. Ф.Бэкон, Р.Декарт, Д.Локк, Д.Юм, И.Кант, Г.В.Ф.Гегель и И.Г.Фихте раскрыли укоренённость науки в чувственной и/или рациональной структуре субъективности, понимаемой как онтологическая предпосылка всякого познания, в том числе и научного. А.Шопенгауэр, Ф.Ницше и А.Бергсон вскрыли лежащее в основании субъекта и рациональности, а, следовательно, и в основании науки, иррациональное, стихийное начало. Это позволяет говорить об имплицитно присутствующей у этих мыслителей теме связи науки и бытия. Однако во всех этих случаях речь ещё не идёт о науке как специфической области онтологического осмысления. В позитивизме (О.Конт, Э.Мах, Р.Авенариус, Б.Рассел, и др.) наука представлена уже как особая проблема философского рассмотрения, однако достигается это за счёт отказа от онтологии в пользу логики и методологии (хотя в действительности онтология и здесь не исчезает, но вытесняется в подтекст). В постпозитивизме осуществляется укрепление положения философии науки как самостоятельного раздела философии в целом и происходит выявление социокультурной детерминации научного познания. Так складывается социокультурная парадигма в философии науки (Т.Кун, П.Фейерабенд, и др.). Место онтологии здесь занимает социокультурный анализ.
В феноменологии (Э.Гуссерль, М.Мерло-Понти), экзистенциализме (М.Хайдеггер, К.Ясперс, Ж.П.Сартр), герменевтике (Х.-Г.Гадамер, П.Рикёр), постструктурализме (М.Фуко), и постмодернизме (Ж.Деррида, Ж.Делёз, Ж.Бодрийяр) осмысление науки осуществляется в русле исследования сознания, человеческого бытия, текста и дискурсов. Этим объясняется тот факт, что наука оказывается, как правило, периферийной проблемой, разработке которой уделяется лишь частичное внимание. Исключение составляют некоторые работы позднего Гуссерля (особенно, «Кризис европейских наук»), в которых наука рассматривается из горизонта жизненного мира, и отдельные работы Фуко, содержащие археологическое исследование дискурсивных практик как условий возможности научного знания. Другими словами, Фуко исследует не само научное знание, но способ бытия этого знания.
В отечественной философии науки также представлен социокультурный (П.П. Гайденко, А.В. Кезин, Л.М. Косарева, Е.А. Мамчур, Л.А. Микешина, Н.В. Мотрошилова, В.С. Стёпин и др.), экзистенциальный (Г.Ф. Миронов, И.Д. Неважжай), феноменологический (В.У. Бабушкин, Н.В. Мотрошилова, К.А. Свасьян) анализ науки.
Проблемным местом названных феноменологических, экзистенциалистских и герменевтических исследований науки (как отечественных, так и зарубежных) следует считать антропологическую ориентацию, препятствующую выходу к горизонту бытия как такового (проблема, достигшая полноты осмысления только у Хайдеггера, но и им не разрешённая). Шаг вперёд в направлении преодоления антропологизма делается в постмодернистской философии. Однако здесь онтологическая база исследования, на взгляд автора, прописывается не достаточно чётко и развёрнуто (даже Фуко, анализируя онтологические предпосылки научного знания, не уделяет достаточного внимания разработке проблем онтологии науки).
Экспликация выше перечисленных проблемных моментов: периферийность, антропологизм, неэксплицированность онтологической базы – позволила автору выйти на исследование науки в контексте онтологии.
Объект исследования – наука в качестве бытийного модуса.
Предмет исследования – система онтологических характеристик науки, определяющих её динамику и трансформации.
Цель и задачи исследования. Цель исследования состоит в разработке онтологического подхода к описанию и осмыслению науки в контексте феноменологической онтологии.
Данная цель достигается через решение следующих задач:
1.Раскрытие науки как особого модуса человеческого бытия.
2.Выявление онтологической структуры и онтологического основания науки.
3.Экспликация науки в качестве модуса бытия как такового.
4. Выявление специфической временности науки и описание форм динамики науки.
5.Раскрытие онтологического смысла феномена творчества и выявление специфики научного творчества.
6.Описание техники и информационных технологий как специфических бытийных модусов и осуществление феноменолого-онтологического анализа некоторых современных естественнонаучных теорий для выявления симбиоза современной науки со способами существования техники и информационных технологий.
7.Проведение феноменолого-онтологического анализа функционирования социогуманитарных наук и выявление их специфики.
Методология исследования. Предлагаемое исследование руководствуется методологическими разработками Гуссерля, Хайдеггера и постмодернистов, а именно:
1.Феноменологическая редукция. Структурными компонентами феноменологической редукции являются: трансцендирование – выход за пределы сущего к бытию этого сущего; онтологическое различение бытия и сущего.
Феноменологическая редукция позволяет раскрыть феномен в полноте его собственного, специфического бытия.
2.Принцип многоуровневости феноменолого-онтологического анализа.
Каждый последующий уровень онтологического вопрошания обусловлен нижними и обусловливает высшие. Выделяются следующие уровни:
- уровень сущего (онтический уровень);
- уровень бытия сущего (метафизико-онтологический уровень) – бытийная область, выступающая в качестве онтологического основания соответствующего региона сущего. По отношению к бытию как таковому данные области выступают в качестве бытийных модусов;
- уровень бытия как такового (собственно онтологический уровень) – предельный горизонт онтологического вопрошания. Бытие как таковое не может быть представлено в качестве субстанциального первоначала. Однако, анализируя различные модусы бытия, их возникновение и уничтожение, их взаимоотношения друг с другом, мы неизбежно приходим к пониманию того, что все эти модусы образуют поток саморазличения, становления, самотрансценденции. На данном уровне бытие как таковое представляет собой постоянно превосходящий самого себя горизонт бытийных модусов.
Разграничение уровней онтологического вопрошания позволяет избежать односторонности и раскрыть феномен в целостности и полноте его бытийных структур.
3.Феноменолого-онтологическая деструкция. Для перехода от одного уровня к другому требуется специальный подход. Здесь помимо методологического арсенала, предложенного феноменологической и экзистенциалистской философией (эпохе – заключение в скобки – Гуссерля, деструкция предания Хайдеггера), применяются также и достижения постструктуралистской и постмодернистской философии. Деструкция не подразумевает критику или тотальное опровержение, но предполагает выявление скрытых оснований, неэксплицированных установок и тенденций, непроявленных смыслв. Именно в таком ключе Ф. Ницше и М. Хайдеггером осуществляется деструкция метафизики. Для данного исследования продуктивным оказывается предложенный М. Фуко археологический анализ, который направлен на выявление условий, обеспечивающих появление в пространстве бытия самой науки.
Не меньшее значение для данного исследования имеет разработанный Делёзом и Гваттари метод «шизоанализа» – переход с «молярного» уровня больших систем, трансцендентных единств и «деспотических означающих» на «молекулярный» уровень частичных объектов и раскодированных потоков. Такой уровень и представляет собой, на взгляд автора, бытие как непрестанный поток самотрансценденции.
Используются также и традиционные методы теоретического исследования: анализ, синтез и т.п.
Результаты исследования и их новизна. Новизна исследования заключается в разработке феноменолого-онтологического подхода к изучению науки, который позволяет эксплицировать бытие науки с учётом новейших разработок и достижений в области онтологии. Впервые предлагается понимание науки как специфического бытийного модуса, осуществляющего образование особого бытийного пространства – реальности.
Такая установка подразумевает, что, придерживаясь базовых методологических и онтологических положений феноменолого-экзистенциальной философии, автор одновременно выходит за пределы данной парадигмы в направлении постмодернистского типа философствования. В этом концептуальном горизонте наука раскрывается как модус бытия. Последнее означает, что представлен собственно феномен науки в своём онтологическом основании, очищенном от всех наслоений других бытийных сфер (когнитивной, социокультурной). При этом данный подход позволяет выявить онтологические предпосылки доминирующих в философии науки исследовательских подходов.
Наиболее значимые результаты диссертационного исследования заключаются в следующем:
1.Наука представлена в феноменологическом контексте как особый модус отстранения человеческого бытия к сфере Иного, как модификация мира повседневного опыта в объективный мир.
2.Предложено авторское понимание онтологической структуры науки. Раскрыты онтологический смысл и онтологическое основание науки, в качестве которых выступает производство специфического бытийного пространства – реальности.
3.Наука как модус бытия эксплицирована как особое онтологическое образование, осуществляющее организацию бытийного потока в соответствии с онтологической структурой науки.
4.Выявлена специфическая временность науки, суть которой состоит в нивелировании настоящего в пользу будущего, и обосновано положение, что такая временность есть онтологическое основание динамики науки. Рассмотрены модификационные варианты фундаментальной онтологической схемы классической и неклассической науки.
5.Предложено понимание онтологического смысла специфики научного творчества как самообнаружения бытия в пространстве эпистемологической конфигурации (негативное научное творчество) и установление картины мира (симулятивное научное творчество).
6.Исследованы феномены техники и информационных технологий как возникающие в результате трансформации научного дискурса специфические бытийные модусы. Осуществлён феноменолого-онтологический анализ некоторых современных естественнонаучных теорий, выявлен факт симбиоза неклассической науки с феноменами техники и информационных технологий.
7.Проведён феноменолого-онтологический анализ социогуманитарных наук, выявлена их специфика: раскрытие сверхреального пространства человеческого бытия.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в разработке онтологического подхода к исследованию науки, что позволяет описать науку как феномен. Тем самым раскрывается концептуальный горизонт, в котором научное творчество, научная картина мира, техника и информационные технологии также представлены в качестве онтологических образований. Осуществлена интеграция философии науки в контекст изысканий постструктурализма и постмодернизма, что значительно обогащает её категориально-понятийный аппарат.
Практическая значимость исследования заключается в том, что в рамках предложенного подхода могут быть рассмотрены медицинский, правовой, мифический, религиозный, социальный, педагогический и другие формы организации бытийного потока, а полученные в ходе исследования методологические принципы и теоретические положения могут быть применены в лекционных курсах по дисциплинам «Философия науки и техники» и «История и философия науки» для магистрантов и аспирантов, спецкурсах для студентов.
Апробация и внедрение результатов исследования. По теме диссертации опубликовано 8 научных работ, в том числе одна монография. Результаты исследования были представлены, на международных конференциях «Образование. Наука. Творчество» (Ульяновск, 2009), «Философские вопросы естественных, технических и гуманитарных наук» (Магнитогорск, 2009), на методологическом семинаре кафедры философии и методологии науки Башкирского государственного университета (Уфа, 2009), на кафедре философии Ульяновского государственного технического университета. Полученные в ходе исследования результаты были использованы при написании творческой работы на Всероссийской Интернет-олимпиаде аспирантов по дисциплине «История и философия науки» (Ставрополь, 2008), получившей диплом I степени.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения и библиографического списка. Объём диссертации: 138 стр.
Наука как производство
В предыдущем параграфе было показано, что возникновение науки как специфического бытийного модуса обусловлено модификацией мира повседневного опыта человеческого бытия в объективный мир и раскрытием сферы, трансцендентной этому миру объектности. Сферы имманентной и трансцендентной объектности принадлежат онтологической структуре науки как бытийного модуса. Цель данного параграфа - выявить онтологическое основание и смысл этой структуры. Экспликация онтологической структуры науки из горизонта человеческого бытия позволит ответить на вопрос, на какой путь встаёт человеческое бытие с установлением науки в качестве доминирующего модуса бытия. Экспликация этой же структуры из горизонта бытия как такового позволит вскрыть онтологическое основание науки и рассмотреть науку в дальнейшем (1.3) как специфический модус свершения бытия как такового.
Любое онтологическое исследование, по сути, есть экспликация пространственно-временных связей и выявление их специфики, поэтому анализ онтологического основания науки направлен на установление и описание особого онтологического пространства, выступающего условием бытия науки. Таковым, на взгляд автора, является структурированное и упорядоченное по определённой схеме бытийное пространство, которое в языке науки называется реальностью. Эта онтологическая пространственная схема есть организация следующих компонентов, составляющих онтологическую структуру науки: 1 .Субъект, противопоставленный объективному миру.
Соотношение человеческого бытия (субъекта) и объективного мира теперь может быть представлено в форме простого неравенства афЪ, где а -себетождественный субъект и b - всё, что не есть субъект, объективный мир. Это утверждение справедливо не только для классической, но и для неклассической науки. В неклассической науке человеческое бытие вовсе не возвращается к непосредственному присутствию в мире, но поглощается тотальным интегризмом сложноорганизованной системы (см. об этом 3.2 настоящего исследования). Общая онтологическая схема динамики обезмиривания человеческого бытия выглядит следующим образом: от непосредственного присутствия в мире повседневного опыта (мире как горизонте саморазличения человеческого бытия) - к локализации в объективном мире (мире как фоне индифферентной совокупности объектов) - к выходу за пределы объективного мира в противостоящую ему сферу субъектности. 2.Объективный мир: сфера имманентной миру объектности, совокупность объективированного сущего. Сущее становится устойчивым, фиксированным и непроницаемым. Непроницаемость может носить либо относительный (преодолеваемая с помощью специальных средств), либо абсолютный характер. Объекты имманентной сферы становятся также тождественными, эквивалентными друг другу образованиями. Их индивидуальные черты нивелируются, либо вообще не раскрываются: сущее изначально обнаруживается как унифицированный объект. 3.Сфера трансцендентной миру объектности, которая обеспечивает жёсткую фиксацию имманентной сферы. Трансцендентная объектность определяет также специфические характеристики объективного мира: будет ли реальность, реальный мир представлять собой прозрачный слой означающего, репрезентирующий «истинное по-себе-бытие» (Гуссерль), или же он будет представлять реализацию некоего нечитаемого «программного кода» (Бодрийяр), сохраняющую некое устойчивое состояние при флуктуациях и изменениях систему.
Только объективный мир, из которого элиминировано человеческое бытие, только объективированное сущее могут получить статус реальности. Это означает, что такой феномен, как реальность, есть прерогативная сфера науки, что именно с раскрытием науки как модуса отстранения человеческого бытия к сфере Иного нечто такое, как реальность, впервые становится возможным в человеческом бытии.
Специфика раскрываемого наукой онтологического пространства получает своё выражение в принципе реальности15. В данном случае, принцип реальности трактуется как возведение остановки бытийного потока самотрансценденции в статус нормативного критерия, определяющего способ раскрытия объективного мира в качестве реального бытия. Здесь уместно продолжить метафору замерзания реки: слой льда становится настолько прочным, что по нему теперь можно ходить. Течение реки при этом по-прежнему не останавливается и продолжает своё движение подо льдом, но его уже не принимают в расчёт в виду достаточной прочности и надёжности верхнего слоя. Подобная ситуация имеет место и в рассматриваемом здесь случае: бытийный поток самотрансценденции не устраняется, но лишь замещается верхним слоем фиксированного и затвердевшего бытия, которое отныне получает статус реальности. Сфера повседневного опыта, изначально конституируемая вне дихотомии реального-нерельного, теперь раскрывается в качестве второго члена оппозиции — как не-реальное. Исходный поток самотрансценденции выпадает в осадок как несоответствующий принципу реальности: фиксированное/ остановленное = реальное.
Феномен научного творчества: негативное и симулятивное научное творчество
Задача данного параграфа - раскрыть феномен научного творчества как тот способ, каким человеческое бытие определяет свою позицию в динамике науки. Решение этой задачи требует предварительного феноменолого-онтологического анализа самого феномена творчества.
Традиционно творчество определяется как деятельность по созданию нового. Понятие деятельности прикрепляет феномен творчества к субъект-объектной модели, а понятие нового задаёт ориентацию на объект как на определяющий для творчества элемент. Отсюда творчество истолковывается как деятельность субъекта, в результате которой создаётся новый объект. Данное определение творчества- является неадекватным в плане онтологического исследования, поскольку затемняет и скрывает исходный онтологический смысл творчества, раскрытию которого посвящен данный параграф.
Существуют также и недеятельностные концепции творчества. Кратко остановимся на двух из них. Г.Ф.Миронов, в рамках разработанной им концепции научно-исследовательской практики, рассматривает творчество как акт рождения новых форм бытия-в-мире, через которые человеческое бытие обретает себя в пространстве возможного. Акт порождения новизны связан с особыми креативными ситуациями, характеризующимися «совместностью» и «со-временностью» человеческой активности условиям и обстоятельствами её проявления. Креативная ситуация обеспечивает высокую концентрацию как человеческой активности, так и контекста её осуществления и представляет их как единое целое. Следствием подобного симбиоза и становится порождение, сотворение новых способов бытия-в-мире.31
И.Д.Невважай предлагает рассматривать творчество как рождение субъекта знания. Субъект никогда не дан заранее, но всегда порождается в акте свободного творчества как «небытие мира», как непредикативное существование или неинтенциональное сознание. Рождённый творческим актом субъект знания не определяется из горизонта наличной ситуации, но представляет собой особое существование — существование в сфере смысла собственно человеческого бытия.
Обе рассмотренные концепции изымают творчество из узкого горизонта деятельности, однако сохраняют привязку к порождающей активности человеческого бытия - пусть эта активность и рассматривается в более широком онтологическом контексте, нежели в традиционной деятельностной модели. Однако, в соответствии с принятыми в данном исследовании установками, человеческое бытие и его активность не может выступать в качестве предельного онтологического основания творчества. Поэтому необходимо пойти дальше и перейти от человеческого бытия к бытию как таковому в качестве исходного горизонта всякого творчества. При этом сразу следует отметить, что здесь не ставится задача полностью избавиться от человеческого бытия. Как и в случае с наукой, необходимо достичь только смещения акцентов: человеческое бытие будет рассматриваться не как предельное основание творчества, но как бытие, способное к экзистированию из горизонта творчества.
Подобная трактовка творчества представлена в концепции Хайдеггера, который исходит из анализа специфической установки человеческого бытия, определяемой им как воление, ведение и решимость. Воление, ведение и решимость есть такой способ экзистирования человеческого бытия, в котором оно раскрывается как хранение разомкнутости бытия - через предоставление себя открытости сущего. Это и есть, согласно Хайдеггеру, исходный онтологический смысл человеческого бытия: быть тем, посредством чего разомкнутость бытия приходит к стоянию. Таким образом, творчество трактуется Хайдеггером как модус свершения бытия, в котором человеческое бытие раскрывается как сфера, место этого свершения бытия, как то, что хранит разомкнутость бытия. Это не означает, что в творчестве человеческое бытие отрешается от мира и сущего и погружается в пространство бытия, подобное ослепительно яркому свету, в котором уже нельзя увидеть ничего, кроме самого света. Человеческое бытие остаётся в мире и при сущем, но сущее раскрывается преимущественно не из горизонта наличности или подручности, а из горизонта помещённости в просвет бытия, из того простого и остающегося почти всегда без внимания факта, что любое сущее прежде всего есть.
Таким образом, Хайдеггеру удаётся достичь отделения творчества от активности человеческого бытия. Однако привязка к горизонту человеческого бытия и его смыслу и у Хайдеггера остаётся всё ещё слишком значительной, чтобы можно было говорить о творчестве как о чистом событии бытия. Поэтому автор исследования предлагает исходить из горизонта бытия как такового, а не из особой установки человеческого бытия.
Трансформация науки как бытийного модуса: феномены техники и информационных технологий
Задача данного параграфа - раскрыть тип динамики науки, принципиально отличающийся от того, который рассматривался выше.
В предыдущих параграфах данной главы динамика науки была представлена как динамика производства - установление принципа реальности, безграничное подчинение всё новых областей сущего. Как было показано в 1.2. первой главы, производство изначально конституировано как бесконечное, по своему существу не имеющее возможности прийти к завершению. Эта направленность на бесконечное наращивание власти неизбежно вступает в конфликт с фундаментальной конечностью временности, и производство начинает поглощать себя. Из этого вытекает разрушение эпистемологической конфигурации и раскрытие другой конфигурации через установление другого, отличного по своему содержанию модификационного варианта фундаментальной онтологической схемы науки. Новая эпистемологическая конфигурация позволяет производству осуществлять свою фактическую бесконечность в рамках конечной временности: исчерпав возможности, оно не останавливается, не приходит к конечному результату, но разрушает всё уже-произведённое, чтобы развёртываться заново.
Но есть и другой путь, позволяющий производству распространяться и разрастаться, утверждать себя в противовес фундаментальной конечности временности. Этот способ связан не с раскрытием других эпистемологических конфигураций, но с выходом науки за свои собственные пределы и установлением других модусов раскрытия сферы абсолютного Иного. Наука как один из модусов свершения бытия трансформируется в другой модус, отличающийся своими специфическими особенностями, но при этом ещё сохраняющий связь с отдельными фундаментальными чертами науки как бытийного модуса. При смене эпистемологических конфигураций трансформации науки как бытийного модуса не происходит: изменяется специфика трансцендентной объектности через новое содержательное наполнение фундаментальной онтологической схемы, но сама схема остаётся неизменной. С трансформацией науки в другой модус именно эта онтологическая схема подвергается изменению. При этом сама наука как самостоятельный модус свершения бытия не исчезает: модусы, первоначально возникшие как дериваты фундаментальных структур науки, существуют наряду с наукой, не устраняя её, но пока ещё лишь отчасти смещая с позиции определяющего бытийного модуса. Впоследствии эти производные модусы могут эмансипироваться, стать самодостатчными способами свершения бытия. В этом случае наука утратит статус доминирующего бытийного модуса.
Данное явление - трансформация науки как бытийного модуса и раскрытие на этой основе других модусов - связано с возрастанием экспансии принципа реальности, его проникновением во всё новые области бытия сущего. Для подчинения всех этих областей принципу реальности требуются более жёсткие - по сравнению с наукой - способы раскрытия сущего и мира. Одной науки оказывается уже недостаточно для непрестанно разрастающегося производства.
Ближайшим образом здесь выделяется феномен техники. Так же, как и наука, техника есть в своей основе производство, а не практика. В 1.2. практика была определена как исходящий из горизонта наличной ситуации и ограниченной области бытия способ раскрытия сущего. Техника, однако, не только не соотносится с наличной ситуацией, но преступает и нивелирует её, что показал Хайдеггер в своей концепции постава. Техника, согласно Хайдеггеру, есть способ раскрытия сущего («выведения из потаённости») как стоящего-на-готове, про-запас, что подразумевает преступание практики, направленность на возможное и накопление-израсходование37, т.е. то, что автор данного исследования определяет как производство. С раскрытием техники как особого модуса отстранения к сфере абсолютного Иного практика терпит ещё более радикальное поражение, чем в производстве научном. Связано это с тем, что в отличие от науки техника как бытийный модус раскрывает горизонт симуляции непосредственного присутствия в объективном мире - исходной сфере практики. Наука конституируется раскрытием сферы трансцендентной миру объектности как основания принципа реальности, который распространяется на сферу имманентной объектности в качестве условие её раскрываемости, как способ бытия объективного мира. В технике способ установления принципа реальности другой: техника как бытийный модус не предполагает установления трансцендентной миру объектности, но раскрывает объективный мир как первичную и единственно возможную бытийную область. Онтологическое пространство технического дискурса, таким образом, полностью принадлежит объективному миру как способ раскрытия этого мира, исходя из него самого, а не из трансцендентного основания.
И вместе с тем, техника трансцендентна - но не по отношению к миру (как трансцендентная объектность науки), а по отношению к человеческому бытию. Человеческое бытие изначально конституировано открытостью Иному (от чего не удаётся избавится даже гипостазированному субъекту: субъект вынужден постоянно поддерживать своё единство путём непрестанного собирания себя из исходного отстранения к миру повседневного опыта и удержания себя в таком собранном состоянии за счёт раскрытия сферы абсолютного Иного). Техника же представляет собой радикальное отрицание данной открытости Иному, утверждение никогда не достижимой для человеческого бытия абсолютной себетождественности. В сфере повседневного опыта мир выступает в качестве Иного, в виде горизонта саморазличесния человеческого бытия. В технике человеческое бытие направлено к другой сфере - к миру, который раскрывается уже не как абсолютное Иное, но как То же Самое.
Общая характеристика неклассической эпистемологической конфигурации
Задача данного параграфа состоит в выявлении основных специфических характеристик неклассической эпистемологической конфигурации и лежащего в её основании модификационного варианта принципа реальности. Также здесь необходимо ответить на поставленный в начале главы вопрос: сохраняет ли неклассический вариант принципа реальности инвариантные структуры или начинает постепенно утрачивать их вследствие симбиоза с дискурсами техники и информационных технологий?
Современная наука в своей основе остаётся производством реальности - в этом отношении неклассическая эпистемологическая конфигурация не внесла никаких видимых на первый взгляд изменений. Неклассическая наука так же развёртывает специфическое бытийное пространство - пространство реального, абсолютного Иного человеческого бытия. Что изменяется - так это способ раскрытия реальности, содержательное наполнение принципа реальности.
Если классическая наука характеризуется тенденцией к упрощению, упорядочиванию и классификации (выведение всего объективированного сущего из субстанциальной трансцендентной объектности как своего истока и основания), то онтологическое основание современной науки предполагает, напротив, усложнение, многоуровневую организацию, установление многоаспектных связей между разнородными элементами, подвижность и изменчивость на разных уровнях системы. В связи с этим в неклассической эпистемологической конфигурации значительной модификации подвергается топо-хронологическая сфера объективного мира. Речь в данном случае идёт не о пространственности и временности как фундаментальных бытийных модусах, в которых фундирована наука как специфический модус бытия (главы 1-2 настоящего исследования), но о пространстве и времени, конституируемых в рамках определённого дискурса, в данном случае -научного. В классической эпистемологической конфигурации пространственные и временные характеристики связаны с упорядочиванием, упрощением и классификацией. В современной эпистемологической конфигурации они становятся фактором усложнения, плюрализации и иерархизации: это конфигурация, структура, система, каналы связи, уровни организации, перераспределение потенциальностей, динамика связей, нелокальность и т.п.
Начнём с характеристики пространства в неклассической науке. Это пространство структуры, конфигурации, в котором разнородные научные объектности раскрываются как взаимосоотнесённые и взаимообусловленные элементы одной сложной системы, связанные разнообразными отношениями. Такое пространство представляет собой подвижную, динамическую структуру, характеризующуюся неустойчивостью и взаимоперетекаемостью отдельных структур и элементов, нелокальностью, вариативностью форм организации и инвариантностью отдельных структур, многоуровневостью и многоаспктностью связей.
В связи с тем, что пространство теперь раскрывается как динамичное, преобразующееся явление, в нём самом определяющую роль начинают играть временные характеристики: перераспределение потенциальностей, трансформации, повышение и понижение зон интенсивности. Пространство становится трудно отграничиваемым от времени, а время — от пространства. В этом отношении эйнштейновское искривлённое пространство-время можно рассматривать как предварение современного кибер-синергетического пространства-времени. В генетике, теории систем и синергетике время преобразуется в параметр организации и усложнения пространственной конфигурации. Время как параметр бесконечного накопления — накопления связей, взаимодействий, взаимосоотнесённостей между различными элементами системы. Об этом, в частности, свидетельствует глобальный эволюционизм, выступающий сегодня в качестве одной из определяющих характеристик современной науки7 . Глобальный эволюционизм есть пример всеохватывающего и всепроникающего накопления, осуществляющегося посредством времени как одного из параметров организации. Все значимые для поддержания и усложнения сложной организации факторы накапливаются с течением времени в различной форме: ДНК, инстинкты и архетипы, социальные институты, компьютерная и культурная память. Время как параметр накопления представляет собой дополнительное измерения для усложнения организации системы.
Другой фундаментальной характеристикой пространства-времени неклассической эпистемологической конфигурации является нелокальность. В сложноорганизованных многоуровневых системах локализация может носить лишь относительно устойчивый характер, поскольку центр тяжести здесь перемещён с конкретного положения в пространстве-времени на множество отношений, покрывающих своей сетью элементы различных уровней. Общее состояние сложной системы определяется не положением в точке пространственно-временных координат, но взаимосогласованностью, координированностью всех элементов и подсистем. Такая организация предполагает возможность перераспределения, перегруппировки большого числа элементов для перехода системы в одно из метаустойчивых состояний.
Итак, в пространстве и времени неклассической эпистемологической конфигурации, на передний план выходит потенциальность. Пространство и время больше не субстанциальные сущности, но совокупность возникающих и исчезающих тенденций и возможностей. Они раскрываются как набор ветвящихся, расходящихся в разные стороны путей странного аттрактора, как фрактальная, членящаяся до бесконечности структура.
