Содержание к диссертации
Введение
1. Теоретико-методические основы регулирования территориального развития 15
1.1. Концептуальные положения государственного регулирования регионального развития 15
1.2. Принципы и закономерности программ регулирования территориальной асимметрии 25
1.3. Развитие региональных программ регулирования территориального развития на основе инвестиций 38
2. Системно-аналитическое исследование эффективности организации и регулирования регионального развития 49
2.1. Анализ состояния территориальной дифференциации социально-экономического развития регионов 49
2.2. Морфологическая концепция развития территориальных систем 60
2.3 Теоретические основы самоорганизационного подхода к выравниванию территориальной асимметрии 73
3. Совершенствование системы выравнивании территориальных диспропорций региона на основе инвестиционных проектов 88
3.1. Развитие теоретико-прикладного инструментария аналитической оценки территориальных диспропорций 88
3.2. Оценка морфологической динамики структуры Ростовской области 99
3.3. Выявление и разработка приоритетных направлений развития Ростовской области 114
Заключение 134
Библиографический список 149
Приложения 165
- Принципы и закономерности программ регулирования территориальной асимметрии
- Анализ состояния территориальной дифференциации социально-экономического развития регионов
- Теоретические основы самоорганизационного подхода к выравниванию территориальной асимметрии
- Оценка морфологической динамики структуры Ростовской области
Принципы и закономерности программ регулирования территориальной асимметрии
Принципиальным методом, позволяющим реализовать показанную в предыдущем разделе самоорганизационную парадигму в региональной политике, признается теоретическая конструкция «полюсов роста», которая направлена на объективный выбор в проблемной территории одного или нескольких потенциальных центров развития, в адрес которых целесообразно осуществлять инвестиционные вложения, в противовес точечному распределению по объектам поддержки локальных проблем развития.
Концептуально «полюс роста» представляет собой объект развития слабо поляризованной территории, потенциально обладающий некоторыми преимуществами, которые могут быть развиты за счет строительства инфраструктурных объектов (дорог, объектов энерго- и водоснабжения, банковской сферы) и, в результате, объектами промышленного производства, что приведет к экономическому росту территории и переходу ее в статус «центра развития».
В научной практике принято классифицировать такие центры в зависимости от степени развития промышленности в регионе, когда в одном случае выделяют центры, направленные на стимулирование миграционных процессов и рост инвестиций от некоторого гипертрофированного основного промышленного узла в регионе, которых, как правило, не слишком много. Во втором случае речь идет о совокупности многочисленных равноразмерных центров, создаваемых в деградирующих объектах «с целью их будущей индустриализации и ускорения экономического развития»1.
Согласно рассматриваемой «концепции поляризованного роста, импульсы, формирующие производственно-территориальную структуру, исходят от полюсов развития, представляющих собой центры концентрации производства» Влияние указанных «полюсов роста» будет зависеть от характера их возникновения и специфики «импульсов», от них исходящих, которые могут быть направлены на «развитие производственных связей (техническая поляризация), расширение рыночных связей (монетарная поляризация), социальное притяжение (психологическая поляризация)»3 Несмотря на явную взаимосвязь указанных форм воздействия на смежные территории, их соотношение и сила влияния различны в зависимости от динамических этапов развития. Отметим, такое влияние может быть и отрицательным, что характеризуется постоянным воспроизводством диспропорций, которые будут рассмотрены ниже.
На основе изложенного выявлены существенные признаки рассматриваемой теории «полюсов роста», такие как территориальная концентрация пропульсивных отраслей (кластерный подход к развитию региона) и развитие прочих элементов экономики, прежде всего ее инфраструктуры, создающей условия для равномерного развития территорий, характеризующиеся не толь ко объемами валового регионального продукта, но и системой стимулированию других критериев развития, которые характеризуют общественные интересы.
Общепризнано, что «наиболее целесообразно использование положений теорий поляризованного развития и экономического ядра при разработке концепции социально-экономической политики в регионах с переходной экономикой, где ресурсов и возможностей, как правило, существенно меньше, а нерешенных проблем значительно больше, чем в развитой рыночной экономике» Причины, лежащие в требовании формирования такого «полюса роста» обусловлены ограниченностью ресурсов, а также высокой значимостью проблем развития отдельных территорий в современный период, что актуализирует научный поиск в указанной области.
Базовая концепция формирования современной российской модели региональной политики выравнивания должна опираться на принципы, направленные на преодоление региональной дифференциации; создание рациональных и справедливых региональных пропорций вследствие экономического роста и развития всех регионов с упором на собственные силы; использование механизма межрегионального перераспределения, не подрывающего основы развития, и обеспечит в будущем социально приемлемые жизненные стандарты в регионах; учет стратегии развития отдельных территорий и федерации в целом, диагностику которых целесообразно проводить с использованием классических методик и инструментария, дополненных критериями, объективно характеризующими динамические процессы территориального развития.
В настоящее время у ученых не сложилось единого мнения по поводу необходимости регулирования асимметрии территориального развития. Существует две диаметральные точки зрения на эту проблему. Первая: страна не может нормально развиваться, если социально-экономические различия между административными образованиями слишком сильны. Вторая: территориальное развитие протекает так, что неизбежно порождается и воспроизводится территориальное неравенство1.
Представляется, что регулирование асимметрии возможно на основе баланса централизованного и децентрализованного воздействия, преодолевающего возможные существующие расхождения в развитии, при этом не подразумевая достижения в каждом случае некоторого идеального состояния, противоречащего принципам размещения производительных сил и связанного с ним конкурентного преимущества, но достижения допустимого предельного уровня различий социально-экономического развития, то есть некоторого упорядоченного объективного неравенства, не противоречащего сложившимся принципам социальной справедливости.
Процедура регулирования территориальных диспропорций может включать статические и динамические процессы функционирования территорий, основным принципом целеполагания которой является устойчивое развитие всех ключевых сторон жизнедеятельности регионов.
Следует исходить из положения о высокой корреляции показателей развития региона от уровня развития отдельных территорий, динамика которых зависит от принятой в регионе политики в области инвестиций, финансов и др., что предъявляет требования к интеграции векторов развития всех элементов социально-экономической системы, учет интересов всех структурных элементов. Подобный подход трансформирует сложившуюся государственную политику снижения региональных диспропорций, предоставив важнейшее место в ее структуре интересам отдельных территорий (рис. 1.1.).
Смена государственных приоритетов в регулировании экономики косвенно стимулирует возникновение неравенства, что, в силу инерции взаимодействия основных элементов социально-экономических систем, требует повышенного уровня ресурсного обеспечения указанных процессов, снижая возможный эффект, либо перенося его на длительную перспективу. В таких условиях региональные власти предпочитают осуществлять политику «справедливого перераспределения ресурсов», в противовес требуемой политики формирования регионального общественного богатства.
В этих условиях задача лиц принимающих решения на региональном уровне состоит в создании общих непротиворечивых принципов, механизмов и инструментов, позволяющих проводить политику выравнивания на основе дифференциации территорий высокой точности, с учетом длительности процессов формирования сложившихся противоречий в развитии и вовлеченности в этот процесс самих территориальных образований.
Оценка существующих региональных и федеральных программ, а также структур бюджетов соответствующих уровней свидетельствует о наличии социальных приоритетов, заложенных в принципы регулирования социально-экономического регулирования, направленных на обеспечение финансирования объектов социальной сферы, без учета необходимости стимулирования экономической и предпринимательской активности.
Анализ состояния территориальной дифференциации социально-экономического развития регионов
В современной экономической науке асимметричность развития регионов и территорий признается объективным явлением, проявляющимся, прежде всего в системе воспроизводственных отношений, которые носят внутренний и внешний характер («воспроизводство диспропорций»).
Указанные процессы, имеющие единый общий характер своего возникновения и протекания в системах, в научной литературе не находят единого онтологического представления, которое находится в диапазоне понятий: «поляризация» , «диспропорция»2, «дисбаланс»3, «дисгармония» 4, «дифференциация»5. Содержание нормативно-правовых актов в системе регулирования асимметрии опирается на специфичную формулировку «сокращения различий в социально-экономическом развитии регионов», имеющую несколько ограниченную возможность применения в силу игнорирования указанных ранее свойств процесса.
Обобщив рассмотренные понятия и формулировки, представляется возможным выявить некоторые общие черты и свойства данных различий:
««поляризация (социальная)» - усиление различия в положении социальных и других групп и слоев (социальной дифференциации), доходящего до их противостояния друг другу (полярности)» ;
««диспропорция» - отсутствие пропорциональности, несоразмерность, несоответствие между отдельными частями целого»2;
««дисбаланс» - отсутствие равновесия»3;
««дисгармония» - несоразмерность отдельных элементов; отсутствие единства в многообразии проявления свойств»4;
««дифференциация уровней социально-экономического развития» - объективно обусловленный системой производственных отношений результат перераспределения ресурсов, доходных и расходных полномочий, отражающий степень неравномерности при распределении благ и проявляющийся в различной степени социально-экономического развития, достигаемых различными территориями»5.
Перечисленные подходы описания процессов формирования территориальных различий отличаются наличием информационного давления содержательного представления характера неравномерности, ее устойчивости и динамики, структуре проявления, что не совсем допустимо для формирования объективно направленной методологии управления и, на наш взгляд, позволяет допустить применимость понятия «асимметрии» как наиболее адекватного. Согласимся с высказыванием экономиста И.В. Лексина6: «всякая дифференцированная часть служит не только центром новых дифференциаций, но и их источником. Делаясь все более отличной от других частей, она становится центром различных реакций на посторонние силы и, увеличивая, таким образом, разнообразие действующих сил, увеличивает разнообразие порождаемых ими следствий».
Устойчивость асимметрии отмечена известным регионалистом Г. Мюрдалем, который предполагал ограниченность рыночных механизмов в условиях региональной и национальной экономик, поскольку дифференциация развития между успешными и менее территориями, по его мнению, обусловлена тем, «что первые, достигнув больших успехов в науке, технологии и индустриальном производстве, уготовили себе тем самым путь совокупного устойчивого развития, в то время как последние обрекли себя на застой и деградацию»1.
Представляет интерес подход регионалиста Б.Л. Лавровского, который использует для описания следующую типологию регионального развития: асимметричный (дисгармоничный), симметричный (гармоничный) и нейтральный». «Асимметричным, или дисгармоничным называется такой тип (характер) регионального развития за определенный период, при котором регионы, имеющие относительное преимущество по тому или иному показателю в начале периода, в дальнейшем его наращивают, а регионы, имеющие относительное отставание, его усугубляют; гармоничным (симметричным) - тип регионального развития, при котором разрыв в уровне региональных показателей сокращается. Наконец, при нейтральном типе развития соотношение в уровне региональных показателей в течение периода остается неизменным»2.
Соглашаясь с вышеуказанными положениями автора, трансформируем особенности его определений, с учетом поставленной в работе задачи:
1. Структурно-топологическая особенность формирования региональной социально-экономической системы обусловлена характером потребления и перераспределения ресурсов, проявляемое в сложившихся соотношениях ранжированного распределения отдельных территорий, которое описывается статистическими закономерностями.
2. Структурно-топологическая динамика может свидетельствовать о характере изменений в системе и описывается одним из существенных показателей.
3. Экономико-географические феномены формирования асимметрии обусловлены эволюционными процессами и тенденциями (центробежное или центростремительное развитие, урбанизация или деурбанизация и т.п.), которые естественным образом влияют на динамику статистических показателей.
Признавая наличие «естественной асимметрии», обусловленной различиями в географическом положении регионов и их ресурсном потенциале, будем рассматривать феномен сложившейся «искусственной асимметрии», обусловленной пробелами макроэкономического характера, возникшими в процессе трансформации экономической системы.
В диссертационном исследовании используется категория «социально-экономическая асимметрия», которая отражает главную цель развития регионов - повышение уровня и улучшения качества жизни населения, и возможность ее достижения - развитие экономики. «Сближение показателей (снижение асимметрии), как и усиление их разрыва (рост асимметрии) в разрезе структурных элементов территории может происходить на фоне ее общего развития и на фоне ее общего регресса»1 (см. табл. 2.1.).
Рост региональных показателей валового производства приводит к увеличению ресурсной базы системы и к снижению дифференциации территориального развития, за счет вовлечения в хозяйственный оборот «отсталых» территорий. Соответственно, в случае снижения валовых показателей региона частные показатели будут снижаться инерционно: быстрее в депрессивных территориях, медленнее в развитых территориях, что приведет к усилению асимметрии.
Теоретические основы самоорганизационного подхода к выравниванию территориальной асимметрии
Общепризнано, что целеполагание и диагностирование являются важнейшими стадиями решения экономических проблем региональной социально-экономической системы (СЭС). Существенным фактором здесь выступает трудность определения требуемого состояния (идеального или желаемого) и вектора его достижения. Таким образом, исследование динамики региональных СЭС предопределяет активную разработку инструментов формализации социально-территориальных проблем.
Экономической тенденцией последних лет, определяющих содержание государственной политики и особенности управления социально-экономическим развитием, является рост сознательного регулирования социально-экономических отношений, развитие социальной сферы и социальной политики; усиление значения рынка как способа самоорганизации; формирование социально ориентированного устойчивого общества, обеспечивающего качественное воспроизводство человеческого потенциала1.
Проблемная исследовательская область в этой связи заключается в необходимости разработки методов количественного определения целей регионального развития и путей инвестиционного вмешательства государства. Эта проблема усугубляется при рассмотрении отдельной республики, области, города, когда приходится учитывать неравномерность развития регионов, их специфику .
В качестве главной цели программы устойчивого развития региона целесообразно принять цель постоянного увеличения жизненного потенциала его жителей при условии стабилизации и последующего роста уровня соци ального развития региона. Предлагается использовать синтетический алгоритм, учитывающий единство структурных элементов систем, заключающийся в признании их эволюционности развития, что позволяет формировать непротиворечивые содержательные решения.
Гносеологически в основу предлагаемого подхода могла бы лечь теория пространственной экономики (spatial economics) - течение экономической мысли, активно развивающееся за рубежом, а с недавнего времени и в России1.
Пространство (S) обычно понимается как совокупность условий жизнедеятельности людей, имеющих свое специфическое содержание, т. е. как «возделанная» среда этой деятельности2, «сумма» ее обстоятельств, место, ситуация и обстановка осуществления. В связи с этим в экономической науке доминирует ньтоновская трактовка пространства как «вместилища» объектов, и оно мыслится как «насыщенная территория, вмещающая множество объектов и связей между ними» Но вместе с тем пространство само есть результат эволюции - экономической, технической социальной и т.д.
С позиций экономической генетики4 само пространство есть продукт (Q), поскольку после каждого акта действия оно меняется стихийно или целенаправленно - со стороны природы и общества. Пространство функционально зависит от созидающих его трансформационных и трансакционных факторов - человеческого (А), технического (Т), материального (М), институционального (Ins), организационного (О) и информационного (Inf): S = Q = f (А, Т, М, Ins, О, 1пг),и как продукт взаимодействия факторов является и продуктом ин ституции: S = у (Ins).
С этой точки зрения пространство рассматривается не просто как некая ограниченная территория, ценоз, но и как одна из неотъемлемых, базовых функций людей, закрепляемых за ними обществом, наряду с такими институциями, как свойство и средство, родство и общество, качество и количество, производство и хозяйство и др. Самоорганизационные процессы в рассматриваемом пространстве обусловлены не столько конкурентными причинами, сколько сознательным выбором для достижения удобства и безопасности, сбалансированности и мобильности, экологичности и экономичности.
Каждый человек является актором, представляющим конкретное пространство своей жизнедеятельности, которое, как любая институция, предполагает непрерывное осуществление. Институция пространства (institution of space) дает своим агентам специфический статус, социально типизируя и дифференцируя их на аллохтонов и автохтонов, инсайдеров, аутсайдеров и «прохожих», оседлых и кочевников, степняков и горцев, «столичных» и провинциалов, внутреннее и приграничное население, фронтовиков и тыловиков, горожан и селян, а также россиян и американцев, москвичей и питерцев, парижан и лондонцев и т.п.[34]. В этом проявляются центр и периферия, среда и контур, статика и динамика, плоскость и рельеф социально-экономического пространства.
Пространство как институция реализуется в ходе конкретной деятельности своих «носителей»-агентов, воплощающей их представления о потребном и возможном новом состоянии среды обитания в конкретных параметрах экономического пространства (economic space) - феномена объективной реальности.
Институция пространства находится в динамичном поиске оптимального масштаба, т. е. количества своих акторов и агентов. Вопреки распространенному среди экономистов мнению1, институции отнюдь не являются общественными благами (public goods), для которых характерно «несоперничество» (П. Самуэльсон) агентов или «неисключаемость из потребления» (Ч. Тибу) такого блага Эта неисключаемость из потребления обусловлена тем, что институции выступают эндогенным фактором всякой человеческой деятельности. Однако между институциями существуют и конкуренция, и кооперация3.
Для пространственной экономики методологически все более значимыми становятся «системо-генетический и институциональный аспекты исследования, так как экономическое пространство включает в себя определенные комбинации естественных, материальных, социальных и духовных производительных сил»4.
Институирование пространства (instituting of space) предстает процессом социального закрепления за его отдельными участками (локусами) с их субъектами и объектами определенных функций, т. е. пространственных институций, вводящих эти локусы в соответствующий статус (in status) - заповедника или месторождения, памятника архитектуры или отстойника, промышленной или.рекреационной зоны, испытательного полигона или технопарка, зоны, свободной от генетически модифицированных организмов (ГМО) и т. д. Поэтому «некоторые черты, обычно приписываемые структуре самого пространства, например, оппозиция центра и периферии или города и деревни, являются следствием структуры»5 экономического и, шире, институционального пространства.
Институирование экономического пространства выражается в создании системы упорядочений и ограничений, санкций и компенсаций, позволяющей акторам эффективно осуществлять свои функции, как «производительные», так и «системообеспечивающие». В результате будет получено некоторое пространство, представляющее собой иерархию связей элементов, которая описывается категориями территории, инфраструктуры, зоны, кластера и т.п.
Любые взаимодействия хозяйственных субъектов базируются на учете сложившихся пространственных институций и ведут к выработке пространственных норм и правил, связанных с типизацией и регулированием пространственного аспекта человеческой деятельности. Среди них - нормы застройки и вырубки леса, правила дорожного движения и транспортировки огнеопасных грузов, пространственные нормы делового общения (объект изучения проксемики) и нормы жилплощади, нормы пространственной изоляции при производстве семенного материала и нормы, регламентирующие пространственные пределы военных действий и др. Пространственные институции, как и любые другие, недопустимо сводить к нормам и правилам, задающим социально допустимые пределы типичных и регулярно повторяемых действий, экстерналии (внешние эффекты) которых ощутимо влияют на жизненное пространство.
Институциогенез - это прежде всего процесс формирования и развития институций, или общественного разделения труда. Как социальные формы функций субъектов и объектов экономического пространства, институции являются конкретными формами отраслевого и территориального разделения труда в обществе, характеризует конкурентоспособность региона и территорий.
Оценка морфологической динамики структуры Ростовской области
Ростовская область как регион с центром в г. Ростове-на-Дону имеет моноцентрические признаки, экономически и географически обладает особыми свойствами, обусловленными близостью границы с Украиной, и традиционно вовлечена в интеграционные связи с регионами Донбасса.
В области выделяется центр - г. Ростов-на-Дону, который по основным показателям социально-экономического развития значительно опережает другие иерархические уровни пространственной модели. Другие города областного значения - Азов, Новочеркасск, Шахты, Волгодонск и Каменск значительно уступают центру по инвестиционной привлекательности и потенциалу развития.
Таким образом, в пространственной модели Ростовской области г. Ростов-на-Дону является центром, города областного значения и промышленные районы - полупериферией, сельские районы - периферией.
Данные предыдущего исследования свидетельствуют, что разрыв между центром, полупериферией и периферией является значительным. Данная модель не позволяет в полной мере реализовать промышленный и сельскохозяйственный потенциал полупериферийных и периферийных районов, а также городов областного значения. Для создания условий сбалансированного развития Ростовской области в целом необходимо трансформировать ее пространственную модель.
Такая трансформация возможна за счет реформирования системы административно-территориального устройства. После реформы пространственная модель Ростовской области должна иметь вид трёхъярусной однородной модели. Это позволит сформировать новые административно-территориальные единицы за счет объединения районов и создания новых точек стимулирования социально-экономического развития.
Роль транспортной инфраструктуры в развитии региона и отдельных территорий общепризнанна и на национальном уровне реализуется в форме масштабных программ строительства скоростных дорог, направленных на повышение грузооборота, комфортности проезда и других показателей использования транспортных систем.
Система городского расселения Ростовской области является одной из давно сложившихся и наиболее развитых на территории России. Ее формирование в наиболее существенных чертах завершилось более чем четыре десятилетия тому назад.
В последующий период возникло совсем немного новых городов. Формирование системы центральных мест Ростовской области практически завершено, проявлением чего является достаточно высокое соответствие предсказаниям классической теории центральных мест по соотношениям размеров городов, принадлежащих к смежным уровням иерархии. В частности, отклонение пропорций в численности населения между центральным местом первого уровня иерархии (город Ростов-на-Дону) и центральными местами второго уровня (города Таганрог, Новочеркасск, Шахты, Волгодонск) от предсказанных с помощью уравнения Беккманна-Парра при значениях К=4 и к=0,3 за период с 1970 по 2012 гг. не превысили 9,1%.
Попробуем теперь взглянуть на систему городов Ростовской области не только с точки зрения пропорций в численности населения центральных мест различных уровней иерархии, но также в аспекте пространственного строения этой системы. В идеальной кристаллеровской решетке со значением К=4, если принять расстояние от центральных мест второго уровня иерархии до первого за 1, то расстояние от центральных мест третьего уровня иерархии до ближайших центральных мест более высокого уровня (первого или второго) составит 0,5, а для центральных мест четвертого уровня соответствующее расстояние составит 0,25. В Ростовской области было выделено три уровня иерархии: города и поселки городского типа распределялись по уровням иерархии в зависимости от их людности. Последний третий уровень иерархии получился недоукомплектованным: на нем 35 центральное место вместо 37, предписываемых теорией. Среднее расстояние от центральных мест второго уровня иерархии до Ростова-на-Дону составило 175 км, от центральных мест третьего уровня иерархии до ближайших центральных мест более высокого уровня - 41 км (0,23 от 175). Приведенные данные убедительно свидетельствуют о том, что система городов Ростовской области - это довольно зрелая система, формирование которой практически завершено.
Определим, как располагаются вокруг Ростова-на-Дону различные уровни иерархии центральных мест. Для этого проделаем следующую процедуру. Проведем из Ростова-на-Дону на карте Ростовской области прямые через каждое центральное место до границ территории Ростовской области. Установим, какая часть длины прямой приходится на расстояние от Ростова-на-Дону до данного центрального места и для каждого уровня иерархии определим среднее значение этого расстояния, выраженного в долях единицы. В целях повышения точности подсчетов эмпирического радиуса представляется целесообразным ввести в методику его определения небольшое уточнение. В идеальной кристаллеровской решетке предполагается равенство людности городов, принадлежащих к одному и тому же уровню иерархии.
Среднее расстояние, также выраженное в долях единицы, для идеальной кристаллеровской решетки со значением К=4 составляет 1,0 для второго уровня, 0,625 - для третьего, 0,672 - для четвертого. Теперь определим, для каких уровней иерархии расстояния больше, чем в идеальной системе центральных мест, а для каких - меньше. Полученные при этом значения таковы: R1 = 0.85, R2 = 1,13, R3 = 0,92. Среднее значение для первого, второго и третьего уровней составляет 0,97, что свидетельствует об исключительной устойчивости пространственной структуры систем городского населения Ростовской области, почти полностью достигшей состояния изостатического равновесия. Отметим, однако, что это состояние характеризуется и другими показателями, учитывающими не только пространственные характеристики, и перейдем к их рассмотрению.
Вначале посмотрим, как распределяется население Ростовской области между уровнями иерархии центральных мест. Население первого уровня иерархии (Ростов-на-Дону) составило по данным Росстата 1 097 тысяч жителей, второй уровень среднее число жителей - по 150 тысяч, а третий уровень иерархии - 50 тысяч.
Если перераспределить суммарное население всех центральных мест в соответствии с предсказаниями уравнения Беккманна-Парра для идеальной кристаллеровской решетки со значениями К=4 и к=0,29 (значения этих параметров могут быть установлены только эмпирически), то окажется что третий уровень имеет население выше предсказанного с помощью этого уравнения, а второй - ниже. Отметим, что в теоретических выкладках население одного центрального места третьего уровня принималось за единицу. Тогда суммарная численность населения этого уровня составляет 37 единиц. Далее определялась величина центральных мест каждого уровня иерархии с помощью уравнения Беккманна-Парра, а затем она умножалась на число центральных мест данного уровня. Потом суммарная численность всего городского населения перераспределялась в соответствии с предсказаниями теории, а затем с ней сопоставлялась реальная численность населения тех или иных уровней иерархии.
В системе городского расселения Ростовской области в 2003 году наблюдалось три уровня, население которых ниже теоретически предсказанного (они называются легкими), и один уровень, население которого выше теоретически предсказанного (он называется тяжелым). Если предположение о близости ростовской системы к равновесному состоянию было верным, то тяжелый уровень должен уравновешивать легкие.
Для ответа на этот вопрос необходимо вычислить значения теоретического радиуса для каждого уровня иерархии. Значения Rj, таковы: R1 =0,998, R2= 0.908, R3 = 1,189. Очевидно, что значения теоретического радиуса обнаруживают ту же тенденцию, что и значения эмпирического. Значения Rn, характеризующее систему в целом, в 2011 году составило величину 4,008, в то время как при полном изостатическом равновесии Rj = 4,000.
Еще одним показателем, характеризующим соотношение реальной и теоретической численностей населения центральных мест, является соотношение численности населения главного центра и суммарного населения всех остальных центральных мест. В идеальной системе центральных мест со значениями К=3, Kj=0,29 и тремя уровнями иерархии суммарное население центральных мест третьего уровня должно составлять 135% от населения главного центра. В Ростовской области в 2011 году этот показатель составил 128,6%.
