Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретическая база преобразований экономических институтов государства 10
1.1. Методология управления экономическими преобразованиями: институциональные условия 10
1.2. Специфическая функция государства в процессе формирования и развития экономических институтов 46
1.3 Институциональное проектирование, как инструмент государственного регулирования национального хозяйства в России 68
Глава 2. Изменение вектора социально-экономического развития России с позиции преобразования экономических структур и институтов 104
2.1. Институциональные приоритеты социально-экономической политики в России 104
2.2. Особенности процесса адаптации неформальных институтов к структурным преобразованиям экономики России 117
2.3 High-hume технологии — как инструмент управления институциональными преобразованиями российской экономики 130
Заключение 150
Библиографический список 158
- Методология управления экономическими преобразованиями: институциональные условия
- Институциональное проектирование, как инструмент государственного регулирования национального хозяйства в России
- Институциональные приоритеты социально-экономической политики в России
- High-hume технологии — как инструмент управления институциональными преобразованиями российской экономики
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
В условиях серьезных институциональных преобразований государство наряду с традиционным спектром задач вынуждено решать проблемы формирования рыночной институциональной среды, принимать участие в структурной перестройке экономики, осуществлять трансформацию самого государства как социально-экономического института.
Проблемы, возникающие в ходе экономических трансформаций, подвергаются глубокому научному анализу экономической теорией, образуют достаточное методологическое основание для теоретической оценки происходящей институционализации экономических преобразований в России и создают, в свою очередь, устойчивую теоретическую базу для определения роли государства в соответствии с требованиями современного этапа развития экономики.
Возрастание роли информации как экономического ресурса, развитие технологий в целом и особенно технологий, воздействующих на массовое сознание, требует от государства формирования новых институциональных условий и рамок, способных адаптироваться в соответствии с нарастающими темпами «информационной революции», а также контролировать полследствия влияния high-hume технологий на человеческое сознание.
Несмотря на то, что в современной экономической науке институциональным исследованиям структурных преобразований российской экономике посвящено немало исследований, однако перечисленные выше аспекты изучены достаточно мало, что и обусловило актуальность выбранной темы диссертационного исследования.
Степень разработанности проблемы.
В основе исследования проблем институционального развития, процессов адаптации формальных и неформальных институтов к интеграционным явлениям, а также к происходящим на макроуровне российской экономики преобразованиям в хозяйственных отношениях лежит теория и методология институционального направления экономической теории.
Работы Т. Веблена, Дж. Гэлбрейта, Дж. Коммонса и У. Митчелла, Дж. Ходжсона, К. Эйрса стали классикой традиционного институционализма. Новое направление стало в оппозицию по отношению к неоклассической экономической теории отказавшись от методологического атомизма в пользу холизма.
В 80-е годы XX-го века начала формироваться неоинституциональная экономическая теория, отличительной особенностью которой стало признание роли институтов в экономическом анализе и изучение их с помощью стандартных инструментов неоклассической экономической теории, на основе принципа методологического атомизма. Неоинституциональное направление представлено в трудах А. Алчиана, Дж. Бьюкенена, Р. Коуза, Д. Норта, М. Олсона, Р. Познера, Г. Таллока, О. Уильямсона и др.
Экономические и социальные реформы 90-х годов сделали возможным публикацию классиков традиционного институционализма и неоинституционализма, что отражало интерес исследователей к ним. В дискуссиях относительно содержания и методологии институциональной экономической теории приняли участие такие известные отечественные экономисты как В. Автономов, О. Ананьин, А. Ванберг, В. Гутник, Р. Капелюшников, А. Нестеренко, Р. Нуреев, А. Олейник, Ю. Ольсевич, В. Полтерович, В. Тамбовцев, А. Шаститко и др.
В целом вопросы институализации экономических взаимодействий не являются новыми. Среди наиболее профессиональных аналитиков следует выделить работы Р. Гринберга, С. Кирдиной, Г. Клейнера, А. Поршнева, Н. Скаржинского, О. Сухарева, А. Шаститко, В. Юрьева. Работы этих авторов стали теоретическим фундаментом нашего исследования.
Проблемами определения роли государства в экономике, форм, методов и границ государственного воздействия на экономику посвящены работы –Л. Абалкина, Т. Агаповой, В. Архангельского, А. Белоусова, С. Боголюбова, С. Булгаковой, В. Васильева, Н. Волгина, С. Глазьева, Р. Гринберга, С. Губанова, В Гуртова, Е. Данилова, М. Делягина, А. Добрынина, М. Ершова, Л. Зломанова, В. Иноземцева, И. Королева, Э. Кочетова, В. Лексина, Н. Ливенцова, А. Лихачева, Д. Львов, В. Мамонтова, В. Мау, Т. Морозовой, В. Орешина, Ю. Осипов, В. Перская, П. Половкин, В. Поспелов, К. Ремчуков, Б. Райзберг, Е. Смолиной, И. Столярова, А. Фоломьева, Р. Хасбулатова, С. Хорзова, Ф. Шамхалова, Ю. Шишкова, В. Юрьева, Е. Ясина и многих других.
Несмотря на наличие большого числа исследований по указанной тематике, современные социально-экономические условия, особенности процессов институционализации российской экономики требуют дополнительного исследования ряда проблем, которые остались без внимания как зарубежных, так и отечественных ученых, что и обусловило выбор темы диссертационного исследования, его цели и задач.
Цель и задачи исследования.
Цель диссертационной работы – определить системную роль государства в определении вектора трансформации институциональной структуры России в условиях перехода к постиндустриальной экономике (новому информационному обществу) и сформулировать рекомендации по повышению эффективности данного процесса.
Реализация поставленной цели предполагает постановку и решение следующих конкретных задач:
определить методологические аспекты формирования институциональных условий экономических преобразований как направляющей их осуществления;
уточнить специфику функционального назначения государства в процессе формирования и развития экономических институтов;
охарактеризовать основные инструменты государственного регулирования деятельности экономических институтов в РФ на современном этапе развития;
выявить приоритеты социально-экономической политики Российской Федерации в рамках совершенствования институциональной базы экономики;
определить специфику трансформации неформальных институтов в процессе адаптации к развитию формальных институтов и структур;
обосновать использование high-hume технологий как инструмента управления институциональными преобразованиями российской экономики.
Объектом исследования являются институциональные преобразования, как предмет деятельности государства по изменению структуры российской экономики.
Предметом исследования выступают экономические отношения, возникающие в процессе институциональных преобразований структуры российской экономики.
Методологическая и теоретическая основы исследования. Теоретической и методологической основой данной работы послужили труды отечественных и зарубежных экономистов по истории и методологии экономической науки в целом и институционального направления в частности. Фактологическую базу составили работы крупнейших представителей институционального и неоинституционального направлений экономической теории.
В диссертации применялся комплекс экономических и общенаучных методов: монографический, абстрактно-логический, структурно-функциональный анализ и синтез, системный подход, принципы и методы институциональной теории в ракурсе логического и исторического подходов.
Содержание диссертационного исследования соответствует пункту I. Общая экономическая теория – 1.1. Политическая экономия: воздействие новых технологических укладов на процессы формирования и функционирования экономических структур и институтов специальности 08.00.01 – Экономическая теория Паспорта специальностей ВАК РФ.
Научная новизна исследования заключается в формулировании системного подхода к обоснованию необходимости усиления роли государства в процессе институциональных преобразований структуры национального хозяйства.
-
Применительно к институциональным условиям сформулирована общая методология управления экономическими преобразованиями.
-
Обоснована специфическая функция государства применительно к периоду формирования и развития новых экономических институтов, в том числе выявлены три условия обеспечивающие трансформацию роли российского государства в соответствии с переходом от рыночной экономики к новым институциональным структурам.
-
Технологии институционального проектирования представлены как ключевые инструменты государственного регулирования национального хозяйства в России. При этом определены три сферы институциональных форм, определяющих свойственные институциональной матрице общества институты: экономическая, политическая и идеологическая.
-
Предложены новые институциональные приоритеты социально-экономической политики в России. Среди них: сохранение и развитие курса институциональных реформ, последовательная демократизация, гуманизация власти, политики, общественной жизни.
-
На основе анализа формальных и неформальных экономических институтов, функционирующих в российской экономике в качестве эффективного инструмента управления институциональными преобразованиями российской экономики предложены high-hume технологии.
Апробация работы.
Основные положения и выводы диссертационной работы докладывались на заседаниях кафедры экономической теории и истории Тамбовского государственного университета им. Г. Р. Державина, также изложены в научных сообщениях, получили положительную оценку на конференциях и были опубликованы в научных работах; использованы в ходе преподавательской и практической деятельности:
в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина;
в работе Городской Думы, г. Тамбов.
Теоретическая и практическая значимость работы.
Теоретическая значимость результатов исследования обусловлена вкладом автора в расширение методологических представлений о роли государства в период интенсивной институциональной перестройки структуры российской экономики, в соответствии с требованиями социально-экономической реальности и научно-технического прогресса.
Практическая значимость полученных результатов заключается:
состоит в ориентации выводов и рекомендаций диссертации на широкое применение при совершенствовании институциональной структуры российской экономики;
в определении институциональных приоритетов социально-экономической политики России.
Целесообразно использование материалов диссертации ВУЗами и иными учебными заведениями при преподавании таких учебных дисциплин как «Экономическая теория», «Государственное регулирование экономики», «Современное постиндустриальное общество» и др.
Публикации по теме диссертации. Автором опубликовано 5 научных работ общим объемом 1,63 п. л. (авторский объем – 1,53 п. л.), в том числе 2 статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ (общий объем – 1,2 п. л., авторский объем – 1,1 п. л.).
Структура и объем диссертационной работы были определены в соответствии с необходимостью решения поставленных научных задач. Работа построена по проблемно-тематическому принципу и состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, списка литературы.
Методология управления экономическими преобразованиями: институциональные условия
Развитие экономики Российской Федерации в течение последних двух десятилетий отличалось нестабильностью и неустойчивостью развития национального хозяйства. Товарный дефицит, разрушение системы экономических взаимосвязей, вызванное распадом СССР, рост инфляции, кризис неплатежей и глубокий спад производства, ускоренная приватизация, дефолт 1998 года, все это привело к тому, что органы государственной власти, как, впрочем, и население страны в целом вынуждены в кратчайшие сроки адаптироваться к новым социально-экономическим и политическим условиям.
К сожалению, российская экономическая наука в этот сложный для страны период не всегда могла быть полезной в рамках осуществления практической деятельности, причем можно выделить несколько ключевых причин, обусловивших это отставание теории от практики:
1) многие явления, получившие широкое распространение в переходной российской экономике (массовые взаимные неплатежи, развитие бартера, широкомасштабное уклонение от налогов и т.д.), оказались новыми для экономической теории, а следовательно, разработка рекомендаций по решению наиболее острых проблем требовала серьезных предварительных исследований и тщательного анализа этих явлений;
2) «статистическая катастрофа» 1991 года, которая привела к кризису в системе сбора и анализа статистической информации по национальной экономике;
3) низкий уровень доходов в научной среде привел к уходу многих ученых и аналитиков в финансово более привлекательные сферы жизнедеятельности, что также сказалось на скорости и качестве экономических исследований.
Низкая эффективность и противоречивость государственной политики переходного периода, неудачный выбор целей и методов экономической трансформации во многом объяснялись тем, что многие решения в экономике принимались без соответствующего научного анализа существующих проблем.
В настоящее время положение дел в сфере экономических исследований постепенно меняется к лучшему: сформировались новые ряды сопоставимых статистических данных; были сделаны серьезные крупные работы по анализу процессов в переходной экономике; многие экспертные центры наладили регулярный мониторинг различных аспектов экономической ситуации в России. Тем не менее, говорить о преодолении всех проблем не приходится, остаются как чисто исследовательские трудности, так и сложности, связанные с отсутствием полноценных каналов информации между экспертным сообществом и лицами, ответственными за глобальные экономические решения.
Исследовательские трудности заключаются, в частности, в том, что при наличии в России довольно развитого сектора конъюнктурной (краткосрочной) аналитики наблюдается явный дефицит экономических разработок среднесрочного и долгосрочного характера. Еще одна явная проблема - это преобладание исследований, посвященных отдельным экономическим тенденциям (динамике цен, инфляции, объему производства, инвестиций и т.д.), без попыток увязать их со всеми остальными процессами, происходящими в российской экономике. И тем более редкими являются исследования, связанные с такими темами, как отраслевая структура экономики, технологические аспекты экономического развития, межотраслевые взаимодействия и т.д. [204].
Что касается информационного влияния экономической науки на общественное мнение и деятельность властей, то по-прежнему далеко не все аналитические центры и группы, добившиеся важных и интересных результатов, имеют возможность регулярно доводить свое мнение до широкой публики. Выходить из этой неблагоприятной ситуации можно по-разному. Не исключено, например, что в скором будущем государство значительно увеличит объем финансирования для сферы экономических исследований и при этом будет значительно больше прислушиваться к мнению независимых профессионалов. Возможно, найдутся какие-то другие структуры, которые возьмут на себя финансирование и организацию экономико-аналитических исследований. Представляется, однако, что крупный российский бизнес, который прямо заинтересован в повышении качества национальной экономической политики, равно как и само научно-исследовательское сообщество не должны пассивно дожидаться возможного улучшения ситуации в неопределенном будущем [55].
Несмотря на то, что научное сообщество уже в течение не одного десятка лет ищет объяснения истокам и предпосылкам высокоэффективного экономического развития, институционалисты придерживаются мнения, что неоклассическая теория в настоящее время не может дать удовлетворительного определения этому явлению, поскольку не может раскрыть сущность проблемы взаимной экономического роста и обусловленности институциональных изменений.
Основная роль, выполняемая институтами в социально-экономической жизни общества, состоит в снижении степени неопределенности развития уменьшении путем формирования устойчивой (хотя и не всегда эффективной) структуры взаимодействия между людьми. Однако, устойчивость институтов не означает их постоянство, поскольку на пути развития общества институты также претерпевают изменения. Все институты способны к эволюционному развитию (хотя иногда эти изменения могут носить и радикальный революционный характер), это могут быть и традиционные условности, и кодекс норм поведения, и писаное право, а также обычные права и контракты между индивидами. Институциональные изменения - это сложный процесс, потому что предельные изменения могут быть следствием изменений в правилах, неформальных ограничениях, в способах и эффективности принуждения к исполнению правил и ограничений [186]. В отличие от формальных норм и правил, которые можно изменить за короткий срок, для чего достаточно принять политическое или юридическое решение, неформальные нормы, отраженные в обычаях, традициях и кодексах поведения, гораздо менее подвержены влиянию сознательных человеческих усилий. Неформальные ограничения, определяемые культурным и историческим путем развития нации, выступают связующим звеном между прошлым с настоящим и будущим, и предоставляют возможность для анализа исторического разития общества.
Институциональное проектирование, как инструмент государственного регулирования национального хозяйства в России
В соответствии с теорией институциональных матриц институты представляют собой найденные в ходе общественной практики и постоянно воспроизводящиеся наиболее существенные и устойчивые социальные отношения, которые позволяют обществу выживать и развиваться как целостному организму. Институты служат средством сохранения самодостаточности общества процессе его исторической эволюции, независимо от воли, желания и действий отдельных субъектов социума. Данные институты носят название базовых, в отличие от институтов, которые являются объектом рассмотрения в иных современных теориях институционализма. Представители социологического и экономического институционализма исходят из гибкости институтов, при этом основное внимание уделяется роли субъектов в формировании и конструировании институтов. В теории институциональных матриц подобные институты трактуются как институциональные формы, в отличие от базовых институтов, являющихся объектом анализа в теории институциональных матриц. Институциональные формы выступают рамками глубинных, свойственных институциональной матрице общества институтов. Примерами институциональных форм являются:
в экономике это конкретные формы - связи между хозяйствующими субъектами - контракты или механизм планирования, организационно-правовые формы действующих в экономической сфере организаций, порядок установления цен и т.д.;
в политической сфере институциональные формы выражаются в принятых принципах территориального устройства, различных процедурах выборов, способах оформления централизованной власти, в разнообразии структур руководящих органов государства и пр.;
в идеологической сфере институциональные формы представлены теми или иными национальными идеями, конкретными доктринами, научными концепциями, философскими теориями, устойчивыми нормами поведения и т.д. [84].
Институциональные формы создают конкретную институциональную среду общества, они изменчивы, постоянно модифицируются, имеют исторически преходящий характер. Институциональные формы изменяются во всех общественных сферах, выступают объектом конструирования, способны к историческому развитию, хотя и воспроизводят, и отражают обновленные основополагающие базовые институты. Совершенно ясно, что «никакая институциональная система никогда не является вполне однородной в смысле единодушного принятия ее целостности, и различные степени приятия могут стать очагами конфликта и изменений... Фундаментальные процессы, благодаря которым сохраняется преемственность социальных систем и их важнейших институциональных производных, порождают передвижки в распределении власти и (экономических) позиций среди неравных групп и категорий людей в обществе и в их отношении к предпосылкам социального порядка» [54]. Такие передвижки, порождаемые как внутренними импульсами, так и влиянием международного окружения, требуют новых, адекватных складывающимся условиям, институциональных форм, в которых закрепляется очередной уровень легитимизации социальных взаимодействий. Поэтому институциональная среда, образованная разнообразными, постоянно меняющимися институциональными формами, подвижна и обусловлена историческим, временным, культурным контекстом. В отличие от них, базовые институты, образующие институциональную матрицу общества и поддерживающие фундаментальные процессы сохранения социальной преемственности и общественной эволюции, неизменны, устойчивы и сохраняют свое содержание.
В соответствии с таким разграничением процесс институциональных изменений можно понимать как процесс совершенствования институциональных форм, осуществляемый в русле эволюции, задаваемой типом институциональной матрицы общества. Это означает, что хотя базовые институты как сущностные связи между основными сферами человеческой деятельности в обществе сохраняют свое содержание, их воплощение в конкретных формах меняющейся социальной практики постоянно развивается. Такой подход отличается от известных концепций институциональных изменений, в которых не принимается во внимание природа институциональной матрицы общества.
В концепциях субъективистского направления институты (определенные на страницах этой книга как институциональные формы) рассматриваются как результат действия социальных факторов в экономической и политической сфере. В этом случае ограничения для положительных, по мнению развивающих, этот подход авторов, институциональных изменений, следует искать в сфере социальных взаимодействий, свойственных данному обществу в конкретное время, и в особенностях истории конкретных стран. Аналогичное понимание институциональных изменений реализовано в работах российского экономиста В.Л. Тамбовцева и в различных концепциях «институционального рынка», прекрасный обзор которых представлен в одной из его опубликованных статей [191]. К ним он относит теорию «индуцированных институциональных инноваций» В.Раттена и Ю.Хайями, «распределительную» теорию институциональных изменений Г.Лайбкепа, концепцию конкурентного рынка институтов С.Пейовича и др.
В отличие от названных концепций, теория институциональных матриц сосредотачивает свое внимание на определении рамок и ограничений, которые накладывает на выбор институциональных форм природа свойственной обществу институциональной матрицы, а также на анализе факторов создания и внедрения новых институциональных форм, не зависящих от воли социальных факторов. Такой подход дает основание для выделения иных причин институциональных изменений по сравнению с теми, которые рассматриваются авторами вышеназванных концепций.
В качестве главной внутренней причины институциональных изменений выступает усложнение реальности, в которой существуют и развиваются конкретные государства. Такое усложнение включает в себя развитие материально-технологической среды, увеличение масштабов производства, вовлечение новых ресурсов в хозяйственную деятельность, развитие новых технологий, рост экологических и иных ограничений, диктующих более изощренные способы решения проблем и т.д. Новая реальность характеризуется также расширением социальных потребностей и культурных запросов проживающего на территории государства населения, как вследствие личностного роста, так и в ходе процессов социального сравнения, когда население знакомится с иными, более совершенными культурными образцами и старается их достичь.
Институциональные приоритеты социально-экономической политики в России
Развитие экономики России можно разделить на два периода, принимая за точку отсчета 1992 г., при этом можно говорить о том, что в настоящий момент РФ стоит вначале третьего периода, осуществление которого потребует особого внимания системе ценностей и культурно-идеологической составляющей российского общества.
Каждый народ имеет исторически сложившуюся структуру социального сознания, свою иерархию ценностей. Безусловно, русские имеют свой менталитет, свои ценности жизни и культуры, которые активно проявляются в повседневной жизни. И от этого во многом зависят судьбы страны и рыночных реформ. Масштабы менталитета задаются такими понятиями как «социальная группа», «цивилизация», «эпоха». В рамках более «масштабных» ментальностей, в тесной связи с ними сосуществуют взаимосвязанные ментальносте разных групп и классов. И первые, и вторые подвержены изменениям, причем скорость протекания этих изменений различна для разнообразных ментальностей, но всегда достаточно невелика [29].
Национальный менталитет - это не особый национальный логос и не априорная система ценностей, а социально-психологическое состояние этноса, которое складывается в результате исторически длительного и достаточно устойчивого воздействия географических, этнических, экономических и культурных условий проживания субъекта менталитета и проявляется в различных видах деятельности [38].
Международные исследования системы ценностей показывают, что связь ценностей и развития благосостояния несомненна. Изменения ценностей происходят медленно, могут серьезно сдерживать развитие, но, тем не менее, они способны изменяться в соответствии с развитием общества. Российские ценности сегодня — это традиционные русские ценности, советские ценности и новые демократические ценности, их смешение и переплетение.
Для российского народа характерным является традиционализм российской экономической культуры. «Традиционалистский» подход выражается, в частности, в том, что человек не склонен заработать больше, он просто хочет жить так, как привык. При затруднениях традиционалисты не наращивают усилия, а сокращают потребности [18]. Это утверждение М. Вебера было подтверждено рядом исследований переходного периода: в провинциальных городах России основной реакцией на падение денежных доходов населения в течение последнего десятилетия было не активное вовлечение в рыночную экономику, а бегство от нее [129] .
Традиционные русские ценности во многом привлекательны, но в целом низкопродуктивны. Они в значительной степени отражают отношения архаичного общества с аграрно-феодальной экономикой и иерархической структурой власти. Советская система ценностей, призванная поначалу ознаменовать новую, принципиально иную эпоху в истории человечества, в итоге оказалась очень похожа на традиционную. Но не потому, что традиция пересилила и еще раз была доказана незыблемость национальных ценностей и неформальных институтов, но потому, что советская экономика и общество оказались продолжением феодальных иерархических структур.
Реформы меняют ценности: это доказано результатами целого ряда исследований. Структура ценностных ориентации россиян под влиянием изменения образа жизни все более сдвигается в сторону более либеральных и продуктивных ценностей. Итог последнего исследования фонда «Либеральная миссия»: согласие с традиционными суждениями о должном и правильном выражены в 19,6 % ответов; с советскими — 27,5 %; с либеральными - 45,1 % (данные конца 2002 г.).
В пореформенной России получает подтверждение тезис о том, что ценности меняются под влиянием изменений в экономике и политике Российская цивилизация показывает гибкость и динамичность, близкую к западной, в том числе в отношении ценностей. У нас более благоприятная ситуация, чем в большинстве незападных стран.
Становление и развитие новой продуктивной системы ценностей, соответствующей требованиям постиндустриальной экономики необходимо соблюдение определенных условий: продолжение и завершение либеральных институциональных реформ; последовательная демократизация; гуманизация власти, политики и общественной жизни. Причем на все это несомненно нужен достаточно длительный период времени, отражающий достаточную инертность неформальной составляющей экономики.
Чем больше времени насчитывает история постсоветской России, чем ясней становятся медлительность и противоречивость происходящих изменений, тем чаще мы обращаемся к системе ценностей, к культуре в самом широком смысле как наиболее инерционным факторам, влияющим на экономический рост и развитие страны. Очевидно, что успех модернизации российской экономики в значительной мере зависит от того, будут ли происходить необходимые изменения в культуре, в неформальных институтах, в системе ценностей, и если будут, то каким темпом и в каких направлениях. Эти изменения, по сути, образуют не только условия успеха модернизации, ее социальный контекст, но, если задуматься, наиболее глубинное ее содержание, результат: мы сами должны стать другими, чтобы сделать страну процветающей.
High-hume технологии — как инструмент управления институциональными преобразованиями российской экономики
Широкомасштабное внедрение компьютерных технологий во все сферы жизнедеятельности человека привело к качественному расширению возможностей творческого труда, и привело не просто к увеличению темпов осуществления технологической эволюции человечества, но и к ее качественному изменению. Впервые в истории человечеству была предоставлена технологическая возможность для формирования глобальных по масштабу и всеобъемлющему характеру информационных технологий. Относительная простота систем поиска и передачи информации, с точки зрения пользователя, позволили им занять постоянного и широкомасштабного контроля и трансформации собственного сознания индивида.
Можно сказать, что развитие технологий, если рассматривать их с точки зрения отчуждения от человека, прошло «диалектическую спираль»: от полного слияния с человеком в первобытнообщинном строе до все большего отрыва от него в эксплуататорских (промышленных) социальных структурах и обратно, к слиянию с ним в процессах творческого труда информационной революции [132].
Во многом, существенное- влияние информационных технологий на человеческое сознание определяется тем, что, в отличие от традиционных производственных технологий, продуктом которых является тот или иной товар, то есть в целом самодостаточная, обособленная от человека вещь или услуга, продуктом информационных технологий выступает определенное состояние самого человеческого сознания, в том числе массового.
Современный период эволюции человечества характеризуется возрождением интереса к универсальным наукам (философия, психология, обществознание) и появлением специалистов-практиков, род деятельности которых обязывает обладать энциклопедическими знаниями (это, прежде всего, системщики, организаторы коллективов и специалисты в области public relations — специалисты по формированию сознания). По мере усиления творческой компоненты труда и само человеческое познание становится все более и более гуманитарным, что порождает парадоксальное противоречие между традиционной ориентацией на область технологий, техническим по своему характеру предметом познания и его гуманитарным характером.
Современные масштабы и значение развития и распространения творческого труда для повседневного развития человечества не стоит ни переоценивать, ни недооценивать. С одной стороны, этот процесс, несмотря на свою наглядность и воздействие на воображение, все еще остается весьма далеким от завершения и связанного с ним выхода в новую плоскость, новое измерение развития человечества. С другой стороны, он уже сейчас, в заведомо далекой от завершения форме, создает для человечества качественно новую реальность — реальность управления собственным сознанием, как коллективным, так и индивидуальным. Картину дополнительно усложняет его частичность, в принципе неизбежная для всякого самоуправления.
Информационные технологии дают всякому субъекту, относительно профессионально применяющему их, возможность глубокой и относительно произвольной перестройки массового и тем более индивидуального сознания. - - . —
Более того: эта возможность, какой бы скрытой и частичной она ни была, активнейшим образом используется уже сегодня. Значительная часть применяемых в настоящее время информационных технологий изначально предназначена именно для такой перестройки сознания, имея ее не в качестве побочного продует достижения какой-либо иной основной, традиционной цел (улучшения связи, предоставления больших аналитических и организационных возможностей и т.д.), но в качестве главной, ключевой и окончательной цели воздействия.
Влиять на сознание оказалось намного эффективней (в том числе с точки зрения прибыльности), чем на окружающий мир. Совершенно неожиданно для себя развитая часть человечества обнаружила, что перестройка систем ценностей и восприятия людей приносит качественно большие дивиденды, чем переделка косной материи.
Если раньше производственные технологии были направлены на трансформацию неживой материи, то по мере информатизации они все больше перенастраиваются на изменение живого общественного сознания, в том числе и общественной культуры. Человеческое общество впервые за всю историю своего существования вплотную и в массовом порядке занялось своим собственным преобразованием, которое стихийно и с кажущейся хаотичностью ведется сегодня практически по всем направлениям.
Возможность перестройки сознания резко ограничивает круг проблем, стоящих перед государством, и при этом качественно повышает его возможности. С одной стороны, кардинально возросшая в результате новых механизмов воздействия на общество мощь впервые дает ему возможность практически целиком сосредоточиться на решении действительно стратегических задач. С другой — происходит резкое сокращение потребности в принуждении при решении рутинных, обыденных проблем. Никого не нужно заставлять что-либо делать - достаточно «включить пропагандистскую машину» и привести массы людей в состояние энтузиазма, в котором они сами, абсолютно добровольно, по своему собственному внутреннему порыву будут проявлять инициативу и реализуют все известные и неизвестные скрытые возможности своих организмов, искренне пренебрегая своими собственными эгоистическими интересами.
В частности, корректируя сознание, информационные технологии, естественно, могут корректировать и структуру потребностей как отдельного человека, так и значительных масс людей.
Результатом является возможность эффективного, массового и достаточно подробного управления общественным спросом, в том числе (в случае необходимости) прививания неприхотливости. Более того: можно приучить людей извлекать радость и удовлетворение из совершенно незначительных или не относящихся к ним фактов и не обращать при этом внимания на неприемлемые с точки зрения здравого смысла неудобства.
