Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I Исследовательская программа постфордистских концепций 7
1. Методология постфордистских концепций: классические подходы 7
2. Траектории социально-экономического развития в свете постфордистских концепций 30
3. Реконструкция теории 52
ГЛАВА II Постфордистские концепции в контексте российских дискуссий о формировании новой парадигмы экономической науки 72
1. Источники формирования новой парадигмы 72
2. Общее и особенное в социально-экономическом развитии России 107
3. Переходная экономика России и мировые трансформационные процессы 127
Заключение 137
Список использованной литературы 142
Приложения 148
- Методология постфордистских концепций: классические подходы
- Траектории социально-экономического развития в свете постфордистских концепций
- Источники формирования новой парадигмы
- Общее и особенное в социально-экономическом развитии России
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена прежде всего объективной потребностью теоретического осмысления происходящих в мире с середины 1970-х гг. изменений, позволяющих говорить об эпохальной социально-экономической трансформации, переходе к новому витку общественного развития. В связи с этим в экономический науке наблюдается повышенный интерес к проблемам социально-экономического развития в долговременной перспективе (в частности, к его периодизации), что выражается в появлении в последнюю четверть века ряда новых «постиндустриальных» теорий1, а также ренессансе идей Й. Шумпетера и Н. Кондратьева, давшем толчок интенсивному развитию «теории длинных волн».
Эти исследовательские направления уже получили признание в отечественной экономической науке. Значительно менее известны в России так называемые «постфордистские дебаты», трактующие современный этап общественного развития как переход от «фордизма» к «постфордизму». Между тем за рубежом (прежде всего в западноевропейских странах) этой проблематике уделяется значительное внимание : издаются монографии, в университетах читаются специальные курсы, ведется острая журнальная полемика .
По нашему мнению, различные концепции, существующие в рамках дебатов (далее - «постфордистские концепции»), обладают значительным научным потенциалом как в плане развития общих методологических основ исследований социально-экономического развития, так и в объяснении его современного этапа. В то же время, практические задачи управления
переходными процессами, разработки долгосрочной социально-экономической стратегии развития, поиска достойного места России в мировой экономике требуют выработки соответствующего экономико-теоретического инструментария для их решения. В этом контексте актуальность темы исследования представляется нам вполне обоснованной.
Целью исследования является выявление научно-исследовательского потенциала постфордистских концепций применительно к исследованию социально-экономического развития в долговременной перспективе в мире в целом и в России в частности. Исходя из поставленной цели, определены следующие задачи:
1. проанализировать методологические основы постфордистских концепций и определить их место в экономической науке вообще и в дискуссиях относительно характера происходящих в мире социально-экономических изменений в частности;
2. конкретизировать экономико-теоретический инструментарий постфордистских концепций;
3. рассмотреть возможность применения методологических подходов постфордистских концепций к исследованию социально-экономического развития России.
Объектом исследования являются постфордистские концепции, предметом исследования - их научно-исследовательский потенциал применительно к изучению социально-экономического развития в мире в целом, и в России в частности.
Методологической основой исследования послужили методы научного познания: системный, сравнительный, исторический анализ и синтез. Хотелось бы отметить реализуемый в диссертации междисциплинарный (с позиции единства социальных наук) подход к исследованию экономических явлений, приближающий нас к более точному теоретическому воспроизведению целостности реальной жизни. В более конкретном плане в качестве методологической основы были использованы теоретические наработки зарубежных ученых по постфордистской проблематике.
Степень научной разработанности проблемы. Весь массив литературы по постфордистской проблематике можно разделить на несколько групп.
В первую группу мы включаем основополагающие (своего рода классические) работы родоначальников основных постфордистских концепций: теории регуляции (М. Агльетта, А. Липетц, Р. Буайе)4, концепции гибкой специализации (М. Пиор, М. Сабель),5 неошумпетерианского направления (К. Фриман, К. Перес)6. Эти работы относятся главным образом ко второй половине 70-х - первой половине 80-х гг .
Вторую группу составляют работы, в которых содержится анализ постфордистских дебатов в целом, обобщение методологического опыта и сравнительный анализ различных постфордистских концепций (Б. Джессоп, А.
Q
Амин, М. Елам и др.) , проведенный в конце 80-х - первой половине 90-х гг.
Третья группа охватывает работы, посвященные возможным траекториям социально-экономического развития, выдержанные в духе постфордистских концепций или использующие близкие подходы (Д. Харви, А. Тиккель, А. Скотт, М. Сторпер, Й. Эссер и Й. Хирш, С. Лэш и Дж. Урри и др.)9.
В четвертую группу входят работы, содержащие критику (ортодоксально-марксистскую, постмарксистскую и др.) постфордистских концепций (А. Поллерт, К. Уильяме, А. Сэйер, Р. Уолкер и др.) .
К пятой группе мы относим ряд новых работ, увидевших свет в основном в 90-х гг., в которых критически переосмысливается и развивается постфордистская методология (главным образом в рамках теории регуляции)11.
На русском языке из вышеперечисленных источников вышла только одна работа - «Теория регуляции. Критический анализ» Р.Буайе . В исследованиях российских авторов встречаются ссылки и на некоторые другие работы представителей теории регуляции, концепции гибкой специализации, неошумпетерианских концепций, а также довольно краткое (до нескольких страниц) описание или анализ их положений. Однако целостного и более глубокого анализа постфордистских дебатов в российской научной литературе до сих пор предпринято не было.
Вместе с тем, проблемы социально-экономического развития в долговременной перспективе занимают важное место в исследованиях российских экономистов (А.И. Анчишкин, СП. Аукционек, СЮ. Глазьев, В.Л. Иноземцев, Л.А. Клименко, Д.С. Львов, В.И. Маевский, СМ. Меньшиков, Ю.М. Осипов, А. В. Полетаев, Ю.В. Яковец и др.).
В плане сравнительного анализа мы также опирались на ряд работ отечественных и зарубежных исследователей в рамках политэкономии, эволюционной экономики, институционализма, постиндустриальных теорий, экономической социологии.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:
1) Выявлен ряд признаков, позволяющих характеризовать постфордистские концепции, представленные тремя основными направлениями - теория регуляции, концепция гибкой специализации, неошумпетерианские концепции - как самостоятельную исследовательскую программу: а) общий предмет исследования - развитие «капитализма» в долговременной перспективе; б) общий подход к его периодизации в XX веке - на основе выделения этапов «фордизма» и «постфордизма»; в) общая методологическая основа - исследование социально-экономического развития с позиций взаимодействия технико-экономической и социоинституциональной подсистем.
2) Доказано, что постфордистские концепции могут рассматриваться как одно из направлений современного институционализма, больше тяготеющее к традициям «старой школы», чем к неоинституционализму.
3) Конкретизированы экономико-теоретический инструментарий постфордистских концепций и система терминов: «режим накопления», «способ регуляции экономики», «социетальная парадигма», «способ господства» и т.п.
4) Концептуально обоснована возможность применения экономико-теоретического инструментария постфордистских концепций к исследованию социально-экономического развития России, включая: а) исследование советской экономики как модификации фордизма; б) анализ «переходной экономики» России в контексте мировых трансформационных процессов - как перехода от фордизма к постфордизму.
Практическая значимость. Общетеоретическая направленность диссертационной работы определяет сферу ее практического применения. Работа вносит определенный вклад в научные исследования в области долговременного социально-экономического развития . Положения
диссертации могут быть использованы при разработке учебных программ, подготовке учебных пособий, чтении лекций по методологии экономических исследований, истории экономический учений, экономической истории, экономической социологии и другим учебным курсам, освещающим вопросы теории и перспективы социально-экономического развития. При этом мы считаем целесообразным ввести в учебный курс «История экономических учений» специальный раздел, посвященный постфордистским концепциям.
Апробация работы. Материалы диссертационного исследования использовались автором для чтения курсов лекций по постфордистской проблематике в Академии народного хозяйства при Правительстве РФ и Муниципальном институте г.Жуковского (Моск. обл.).
Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и приложений. Наличие двух глав вытекает из общей логики работы, предусматривающей анализ постфордистских концепций и попытку автора инкорпорировать их в российские исследования социально-экономического развития. Следует особо отметить, что задачей второй главы является не интерпретация социально-экономического развития России с позиций постфордистских концепций, а лишь концептуальное обоснование возможности подобного подхода. Скромность поставленной задачи объясняется необходимостью в первую очередь глубокого осмысления методологии постфордистских концепций, выявления ее познавательных возможностей. Без этого попытки применения концепций к исследованию России, а тем более формулирования практических рекомендаций в области социально-экономической политики нам представляются поспешными и малопродуктивными14.
Методология постфордистских концепций: классические подходы
Постфордистские дебаты представляют собой совокупность концепций, объединяющим началом для которых являются центральные категории «фордизма» и «постфордизма». Следует подчеркнуть, что в отечественной науке эти термины обычно используются применительно к организации производства, тогда как в рассматриваемых концепциях они включают в себя более широкий круг явлений, охватывая различные области экономики, политики и культуры. В этом смысле фордизм и постфордизм предстают как комплексные макросистемы. Основоположником такого подхода можно считать итальянского марксиста Антонио Грамши. Именно он в 30-х гг. в работе «Американизм и фордизм» заложил основы понимания фордизма как целостного социально-экономического и культурного явления15. В конце 70-х гг. французский экономист Мишель Агльетта впервые применил этот термин для характеристики послевоенного этапа социально-экономического развития США10. Затем концепция фордизма была распространена и на другие промышленно развитые страны, а некоторые исследователи заговорили о «глобальном фордизме», «фордизме в мировых масштабах»17. Современные дискуссии относительно траекторий социально-экономического развития ведутся в терминах постфордизма. В рамках постфордистских дебатов обычно различают три основных течения: неомарксистское, неосмитианское и неошумпетерианское , или (в более конкретном плане): теорию регуляции, концепцию гибкой специализации, неошумпетерианские концепции . (Вместе с тем наблюдаются попытки создания оригинальных теорий, которые лишь с существенными оговорками можно отнести к одному из перечисленных направлений21). В данном параграфе мы последовательно рассмотрим методологические основы теории регуляции, концепции гибкой специализации и неошумпетерианских концепций в том виде, в котором они были заложены их основателями и при ряде различий обнаружим, что есть все основания для выделения их в особое направление исследований современного этапа социально-экономического развития - постфордистские дебаты (или постфордистские концепции). Теория регуляции. Наиболее влиятельной среди постфордистских концепций является теория регуляции22. Именно она ввела в научный оборот категории «фордизма» и «постфордизма» и инициировала полемику, в которой до сих пор задает тон. Теория регуляции зародилась во Франции в середине 70-х гг. и знаменует возвращение к традициям политической экономии. Некоторыми исследователями она даже рассматривается как «доминирующая школа политической экономии в современной социальной науке»23. Отправной точкой для регуляционистов является «феномен влияния всего комплекса общественных отношений на экономические закономерности» . Теоретические подходы в категориях регуляции вдохновляются преимущественно марксистской традицией , обогащенной идеями кейнсианства и экономической истории (в духе французской школы «Анналов»). С теорией регуляции смыкается целый ряд подходов, объявляющих себя не только неомарксистскими, но и постмарксистскими26. Регуляционисты подчеркивают отличие своей теории от «ортодоксальных экономических доктрин». Неудовлетворенность регуляционистов базируется на двух основных упущениях «доминирующей экономической теории», сформулированных М. Агльеттой . Во-первых, ортодоксальные экономические теории, в большинстве своем, неспособны анализировать экономический процесс во времени, т.е. они не могут объяснить процесс социально-экономического развития, так как направлены на исследование одной единой концепции - концепции общего равновесия и поэтому статичны. Экономические отношения определяются здесь как способы координации между заранее определенным и неизменным поведением субъектов, и все теоретические дискуссии строятся вокруг этих способов координации. Можно сказать, что большинство рыночных теорий исходит из неизменности структурных условий. Во-вторых, ортодоксальные экономические теории не в состоянии выразить социальное содержание экономических отношений и, вследствие этого, интерпретировать социальные силы и конфликты в экономическом процессе. Однако необходимо помнить, что производство есть всегда производство социальных отношений, так же, как и материальных объектов. В процессе совместного труда людьми формируются определенные взаимоотношения, которые, в свою очередь, накладывают отпечаток на всю их жизнь. Производственные отношения не являются простым рыночным взаимодействием равных субъектов, при их анализе регуляционисты исходят из того, что эти отношения носят частично контрактный, а частично - принудительный характер. По их мнению, социальная система основывается на принципах иерархии, а не на простой функциональной взаимозависимости, т.е. она «представляет собой пространство, структурированное отношениями по принципу качественной разницы и неравного влияния» . Эти недостатки «ортодоксальных экономических доктрин» приводят к концепции регуляции. Сам термин «регуляция» может быть интерпретирован, как минимум, в трех смыслах. Во-первых, регуляцию зачастую понимают как регулирование и регламентирование, активное и сознательное вмешательство государства. В этом случае более логичным будет использование собственно термина «регулирование». При этом необходимо отметить, что регулирование несомненно является органической частью более широкого процесса регуляции. Во-вторых, возможно рассматривать регуляцию как самоорганизацию или саморегуляцию системы. Однако, по мнению самих регуляционистов, подобные заимствования из теории систем служат скорее метафорой и эвристическим принципом30. Такое понимание регуляции необходимо конкретизировать применительно к социально-экономической системе.
Траектории социально-экономического развития в свете постфордистских концепций
Практически все постфордистские концепции приходят к некоторому консенсусу относительно уходящей эры (фордизма) и ее кризиса, однако взгляды на будущее существенно различаются. Новая производственная парадигма. Концепция гибкой специализации наиболее известна своими изысканиями в области характера труда и промышленных организаций в современных условиях. Приверженцы этой концепции уверены, что развитие многоцелевых технологий вместе с ростом рынков для нестандартизированных товаров высокого качества, склонит чашу весов в сторону гибкой специализации как основной индустриальной парадигмы. По мнению теоретиков гибкой специализации, именно эта модель способна с минимальными издержками обеспечить производство высококачественных товаров для специальных и изменчивых рынков. Идеальному типу гибкого производства в целом присуще следующее : разделение задач в производственном цикле между специалистами, автономными группами или независимыми фирмами таким образом, чтобы каждая единица могла максимизировать «экономику масштабов» и экспертизу, полученную от специализации в одной области, и одновременно иметь возможность варьировать конечный продукт по количеству и форме без потери общей эффективности; отказ от тейлоризма (опора на навыки, поливалентность, участие рабочих в борьбе за качество продукции и приток идей; реинтеграция умственной и физической работы); децентрализация механизма принятия решений (для уменьшения отчуждения рабочих, усиления их ответственности и повышения скорости реагирования на изменяющиеся рыночные сигналы); развитие многоцелевых технологий, гибко приспособляемых к различным задачам и объемам; культура сотрудничества, развитие переговорного процесса между фирмами и внутри фирм как ключевое условие, поддерживающее необходимую взаимозависимость и гибкость. Таким образом, гибкая специализация обещает установить новые демократичные индустриальные отношения, основывающиеся на кооперации и доверии между рабочими и работодателями. Она в целом рисует «розовую» картину будущего в отличие от теории регуляции, которая предвидит дальнейшую дегуманизацию и автоматизацию труда, возможное неотейлористкое решение в контексте слабой представительности рабочих, включая иерархический контроль за трудовым процессом, жесткое разделение задач и отсутствие вовлечения рабочих. Указывается также на то, что выраженная дуалистичность рынка рабочей силы (см. прил. №3) ведет к тому, что квалифицированная работа выполняется рабочими из ядра, тогда как неквалифицированная тейлористская работа остается на периферии, ядро характеризует гибкая система, тогда как на периферии интенсифицируется фордизм, работниками ядра в основном являются мужчины, тогда как женщины находятся на периферии. Таким образом, в отличие от теоретиков гибкой специализации, рисующих мягкую и включающую всех модель, регуляционисты подчеркивают разделяющее и отчуждающее влияние новых технологий. Некоторые из них видят дальнейшее развитие в рамках «неофордизма», связанного с автоматизацией массового производства и дальнейшей дегуманизацией труда (когда работнику остается только следить за работой оборудования) . И если гибкая специализация делает ставку на фрагментацию рынков и работу на определенные ниши, то неофордизм возлагает надежды на стандартизацию в мировых масштабах, поставку на все рынки унифицированной продукции. По мнению неошумпетерианцев, в основу нового этапа развития («пятой волны Кондратьева») лягут информационные технологии. Информационно- и наукоемкоемкий характер ей придают несущие отрасли, использующие информационные технологии (компьютеры, программное обеспечение, телекоммуникации, робототехника, электронные базы данных и информационные услуги).
Источники формирования новой парадигмы
В конце 80-х - начале 90-х гг. в России на повестку дня был выдвинут вопрос о необходимости формирования новой парадигмы экономической науки. Это было связано прежде всего с политическими и идеологическими изменениями в жизни страны, отказом от марксистско-ленинской идеологии как «единственно верного учения». Он приобрел особую актуальность на фоне глобальных изменений, происходящих в общественном развитии в последнюю четверть века. Наиболее видную роль в постановке проблемы сыграл академик Л.И. Абалкин: «Сегодня многие выдающиеся ученые приходят к выводу о необходимости радикального пересмотра прежних представлений о развитии общества... Мировое научное сообщество ощущает потребность в смелом теоретическом прорыве, охватывающем все сферы гуманитарного знания, в том числе экономическую теорию... Качественный прорыв в осмыслении окружающего мира связан с разработкой новой парадигмы -системы идей и представлений, способной разрешить возникшие в науке противоречия»167. Однако на практике вакуум, образовавшийся в результате потери марксизмом своего главенствующего положения, заполнил неолиберализм, известный также (с различными оттенками) как неоклассическое направление, «мэйнстрим» или «экономике». Между тем это безусловно доминирующее (как в России, так и за рубежом) направление все чаще подвергается острой критике, в частности за неспособность дать адекватный ответ на «вызовы» нового времени . Таким образом, формирование новой парадигмы экономической науки в России процесс двоякий: с одной стороны, парадигма является «новой» по сравнению с доминировавшей в СССР марксистско-ленинской, с другой - этот процесс встроен в поиски новой парадигмы, призванной сменить неоклассическую парадигму в масштабах мирового научного сообщества. В мировой и российской экономической науке не только развивается критика мэйнстрима, но и предлагаются другие научные подходы. В качестве альтернативных мэйнстриму экономических теорий, способных внести вклад в изучение социально-экономического развития, мы выделяем следующие: политэкономия; эволюционная экономика (в том числе теория длинных волн); институционализм; экономическая социология; постиндустриальные теории. Необходимо отметить, что выделенные направления зачастую тесно соприкасаются и даже пересекаются друг с другом, поэтому часто можно наблюдать, что один и тот же ученый работает в разных областях. Однако в целях анализа мы считаем необходимым разделить все эти направления, так как каждое из них характеризуется своими исходными посылками, приоритетными направлениями исследований, более или менее сложившимися научными сообществами и т.п. В такой ситуации, по нашему мнению, правильнее говорить различных исследовательских подходах. Еще раз подчеркнем, что выделение нами направлений ни в коем случае не претендует на роль строгой классификации, а обусловлено задачами настоящего исследования. Вышеперечисленные направления интересуют нас в основном в отношении того вклада, который они способны внести в исследования социально-экономического развития. Мы также будем рассматривать выделенные направления преимущественно в том виде, каком они осмысливаются и критически разрабатываются в отечественной науке. Политэкономия. Прежде всего, следует отметить, что доминирующая в рамках постфордистских дебатов теория регуляции напрямую связана с политэкономией, во-первых, и - с ее марксистской версией, во вторых. Политэкономия в современной России также в основном следует марксистской традиции. Однако в целом, по нашему мнению, в рамках марксистского направления постфордистских дебатов достигнуты более значительные успехи, т.к. оно практически с самого начала основывалось на недогматическом, критическом осмыслении наследия К. Маркса, что естественно было связано со значительными трудностями в СССР. Показательно также, что представители это направления как правило называют себя неомарксистами или постмарксистами. В современной же России политически не ангажированная марксистская политэкономия делает только первые шаги. Пожалуй, главными достоинством политэкономического подхода является более широкая трактовка предмета исследования, в качестве которого выступают производственные отношения. Подобная трактовка приближает нас к реальной жизни как совокупности отношений между людьми. Хозяйственная жизнь общества понимается как процесс общественного развития, а поведение хозяйствующих субъектов детерминируется их местом и ролью в хозяйственном процессе: «рациональный» выбор хозяйствующего субъекта объективно предопределен отношениями собственности, принадлежности к той или иной социальной группе и т.п. Несомненно политэкономия более «основательная» и всеобъемлющая экономическая дисциплина, чем «экономике». А.А. Шевелев справедливо отмечает, что «в основе преподавания экономической теории должна быть философски и социально ориентированная наука - политическая экономия, предшествующая изучению инструментарных моделей Экономикса» Однако, хотя говорится о необходимости «методологического и теоретического плюрализма» в политэкономии, «междисциплинарном (интегративном) подходе, включающем в ее рамки философские, исторические, социокультурные, правовые и политические предпосылки»172, на деле как правило доминирует марксистская (при этом часто упрощенная) версия политэкономии. Вместе с тем, политэкономический взгляд на хозяйственную жизнь людей содержит некоторые ограничения. Определяя поведения людей как производственные отношения, не зависимые от воли и сознания людей, политэкономия не включает в непосредственный анализ внеэкономические моменты поведения людей, связанные с традициями, религией, культурой и т.п. Слабость подхода проявляется в том, что производственным отношениям отводится определяющая роль во всем многообразии социальных отношений. Таким образом, мы сталкиваемся с экономическим детерминизмом, проявляющимся в жестком противопоставлении экономического «базиса» политической и социокультурной «надстройке». Несомненное достоинство политэкономического подхода - взгляд на социально-экономическую систему в ее динамике, развитии, а также историцизм как подчеркивание качественных изменений в процессе развития, выражающийся в стадиальном подходе. С другой стороны, закостенелая форма последнего - догматизированный «формационный подход» - тормозит реалистичное исследование перемен. Постоянное подчеркивание «исторических рамок капитализма» в итоге выливается в их искусственное сужение. В этом отношении подход постфордистских концепций представляется нам более продуктивным. Не отрицая «исторической ограниченности капитализма», исследователи сосредотачивают свое основное внимание не на предвкушении «гибели капитализма», а на том, как ему удается постоянно преодолевать противоречия и тем самым регулярно демонстрировать свою жизнеспособность. Такой подход является, по нашему мнению, более реалистичным и актуальным.
Общее и особенное в социально-экономическом развитии России
При анализе различных схем социально-экономического развития возникает существенный вопрос: относятся те или иные схемы ко всем странам или только к ограниченному их числу? Глобальный подход к истории ярко представлен в формационном подходе, постиндустриальных теориях, теориях модернизации и конвергенции. В подобных концепциях формулируется некая универсальная однолинейная схема развития (или прохождения стадий), присущая всем странам. Другая позиция может быть обозначена как цивилизационный подход, который противостоит стадиальному (в том числе формационному) и акцентирует независимые «особые» пути развития различных локальных цивилизаций72. Среди приверженцев такого подхода можно назвать таких крупных мыслителей прошлого и современности как О.Шпенглер273, А.Тойнби274, Н.Я. Данилевский275, Л.Н. Гумилев276 и др. В широко используемых сегодня схемах можно обнаружить отголоски обеих позиций. Они в частности зафиксированы в многочисленных схемах стратификации мировой экономики: двухэлементных (Запад - Восток, Север - Юг, развитые - развивающиеся страны и т.п.) или трехэлементных (капитализм - социализм - «третий мир», развитые страны с рыночной экономикой - страны с централизованно планируемой экономикой -развивающиеся страны и т.п.)277. С одной стороны в подобных классификациях подразумевается наличие одного «более прогрессивного» элемента (что позволяет отнести их к глобальному линейному подходу), с другой - часто в неявной форме подразумевается их относительно самостоятельное, параллельное существование, различные законы функционирования и развития. В практическом плане вышеописанная проблема несколько модифицируется и предстает в виде вопроса о соотношении между общими закономерностями развития и конкретной спецификой развития отдельных стран. Наиболее адекватный подход к решению этой проблемы лежит, по нашему мнению, на пути отказа от изолированного странового рассмотрения социально-экономического развития. Так, И. Валлерстаин предлагает рассматривать историю последних пяти веков как целостную эволюцию «современной мир-системы» (modern world-system) , которая может быть названа капитализмом. Он утверждает, что «ни капитализма, ни социализма в отдельно взятой стране не бывает. Капитализм только и возможен как надгосударственная система, в которой существует более плотное «ядро» и обращающиеся вокруг него периферии и полупериферии»279. Начиная с XVI века население Европы и обеих Америк, а где-то с XIX века - и всей планеты, участвует в процессе с единой общемировой логикой - накоплении капитала. С точки зрения И. Валлерстайна, конкретный способ производства отдельных товаров не имеет особого значения, коль скоро они бесперебойно поступают в капиталистический оборот. Российские ученые подобным образом подходят к изучению НТП: «Сама проблема распространения (в пространстве и во времени) научных знаний носит глобальный характер. Нельзя изучить НТП в отдельной стране в отрыве от развития мировой науки и техники. В то же время конкретно- исторические условия социально-экономического развития в отдельной стране или ряде стран могут в различных формах соотносится с НТП» В постфордистских дебатах также существует точка зрения, согласно которой стадии социально-экономического развития следует рассматривать в общемировом масштабе. Она в частности выражается, например, в категории «глобальный фордизм» и классификации фордистских режимов в различных странах, в том числе в зависимости от их роли в международном разделении труда . Несмотря на серьезные различия все они являются составляющими одного этапа социально-экономического развития. Забегая немного вперед, следует отметить, что при таком подходе советская (и российская) экономика также может быть интегрирована в общемировую схему развития как неотъемлемый элемент мировой системы (согласно И.Валлерстайну занимающая специфическую «полупериферийную» позицию)282. В целом все же следует отметить, что универсальные аспекты развития заняли в современной экономической теории прочное место, чего не скажешь о национальных и цивилизационных особенностях. Они не находят должного отражения в методологических построениях даже новых «прогрессивных» теорий, претендующих на роль новой парадигмы. Так, например, заметно пренебрежение национальным аспектом экономической реальности у подавляющего большинства «новых» институционалистов, теоретические конструкции которых построены на модели космополитичного индивида. По нашему мнению, следует учитывать институты не только в узкой неоинституциональной трактовке как «правила игры», но и широком смысле, в традициях «старого» институционализма как социокультурный контекст, формирующий особенности «действующих лиц» системы, выражающиеся прежде всего в особом менталитете («картине мира» ). В российской науке подобной подход начинает пробивать себе дорогу. Так, Ю. Ольсевич считает: «В одном и том же «юридическом и организационном костюме» один трудолюбив и честен, другой честен, но ленив, третий - деловит, но плут. В одних странах работают даже в официальные праздники, в других же аккуратно отмечают все пятьсот традиционных праздничных дат (хотя это, конечно, тоже нелегкий общенациональный труд). Можно найти такие пары стран, между которыми при их формально одинаковой или близкой институциональной системе на протяжении полувека сохраняется пятикратный разрыв в уровнях экономического развития» \ Эту точку зрения разделяет и О.Э. Бессонова: «Общность заимствованных «правил игры» в странах с различными институциональными системами ведет к существенно разным последствиям. Хотя правила те же самые, но механизмы и практика контроля за соблюдением этих правил, нормы поведения и субъективные модели игроков другие.
