Содержание к диссертации
Введение
Первая глава. Традиция участия кубанцев в украинской журнальной периодике 15
1. Проблемы идентичности кубанцев и зарождение региональной литературной традиции в Черномории и Кубанской области 15
2. Становление периодической печати на украинских этнических землях и традиция участия в ней кубанцев 39
3. Библиографический, источниковедческий и книговедческий методы изучения журнальной периодики 55
Вторая глава. Кубанские авторы на страницах украинской журнальной периодики во второй половине XIX - начале XX вв. («Основа», «Зоря», «Киевская старина») 76
1. Журнал «Основа» (1861-1862 гг.) и зарождение украинской литературной традиции на Кубани 76
2. Тема Черномории и Кубани на страницах журнала «Зоря» (1880-1897 гг.) 103
3. Журнал «Киевская старина» (1882-1906 гг.) как источник для изучения региональной истории, фольклористики, этнографии и книжного дела 118
Заключение 144
Приложение 148
Список источников и использованной литературы 160
- Проблемы идентичности кубанцев и зарождение региональной литературной традиции в Черномории и Кубанской области
- Библиографический, источниковедческий и книговедческий методы изучения журнальной периодики
- Журнал «Основа» (1861-1862 гг.) и зарождение украинской литературной традиции на Кубани
- Журнал «Киевская старина» (1882-1906 гг.) как источник для изучения региональной истории, фольклористики, этнографии и книжного дела
Проблемы идентичности кубанцев и зарождение региональной литературной традиции в Черномории и Кубанской области
Чтобы понять причины, побудившие кубанских авторов XIX - начала XX вв. активно сотрудничать в украинских периодических изданиях, необходимо обратиться к истории заселения края, его этнической характеристике - проблеме, которая остается одной из самых дискуссионных в региональной науке, к своеобразию зародившейся здесь литературной традиции.
Процессы, ярко проявившиеся во второй половине XIX - начале XX вв., берут свое начало в первых десятилетиях жизни казаков на новой земле, которая вошла в историю под названием Черномории. Черномория - понятие территориально-историческое. Так называлась область, занимаемая Черноморским казачьим войском после его переселения в 1792 г. на правый берег Кубани вследствие упразднения и разорения Запорожской Сечи. Черноморское казачье войско, существовавшее под именем запорожских казаков в XV и XVI столетиях, получило настоящее свое бытие в начале войны России с Оттоманской Портою в 1787 году. Учреждено оно было генерал-фельдмаршалом князем Г.А. Потемкиным-Таврическим по воле императрицы Екатерины II, пожаловавшей казакам-запорожцам для поселения земли между реками Кубанью и Еею, принадлежавшие ранее кочевым племенам ногайцев. Высочайшею грамотою от 30 июня 1792 г. запорожские казаки были переименованы в Черноморское войско, а пустынная и болотистая Тамань стала для них второй родиной. Уже 25 августа 1792 г. первый отряд запорожцев, около 4000 человек, высадился в Тамани под начальством полковника Саввы Белого, за ним последовал кошевой атаман Захар Чепига, основавший Кош Черноморского казачьего войска на Кубани - Екатеринодар, и войсковой писарь Тимофей Котляревский. Вследствие четырех последовательных колонизации и постоянной спорадической эмиграции людей, искавших здесь убежища от крепостного права, в течение 90 лет пустынные кочевья ногайцев превратились в область населенную. По прибытии первой колонны Черноморского казачьего войска на места, им отведенные Высочайшим повелением, под начальством премьер-майора С. Белого расставлены и устроены по течению Кубани кордоны: Воронежский, Константинов-ский, Александрии, Павловский, Великомарьинский, Главно-Екатеринодарский, Александровский, Елизаветин, Елинский, Марьянский, Ново-Екатериновский, Ольгинский, Славянский, Протоцкий, Копылский, Петровский, Андреевский, Григорьевский, Платоногорский, Фанагорийский (70, 1897. Т. 58. С. 49-68). Позднее вокруг них выросли курени, переименованные в 1842 г. в станицы.
Писатель-краевед И.М. Сбитнев в «Записках о Черномории» повествует об испытаниях и бедствиях, каким подверглись казаки при перемещении из Днепровских порогов в эту область. «Одни обозы в июле и августе месяцах вышеозначенного года вступили на остров Тамань, а другие через Азов. Везде болота, камыш, застоялые и покрытые плесенью воды, густые туманы, зловонный воздух придавали сей области мрачный и пустынный вид. Притом новые поселенцы должны были сражаться с голодом, жаждою, дикими зверями, а особливо кабанами и хищными горцами... Не скоро изготовили шалаши для предохранения себя от перемен воздушных, кои скоро не вмещали в себя множества больных от корчея (род горячки). Багровые лучи солнца, (что происходило, вероятно, от густого тумана), восходящего в другой части горизонта, нежели как они привыкли видеть появление оного в своих странах, разные знамения в небесах, иногда ужасные, частые похороны приводили их в отчаяние, и всякая встреча с родными и приятелями сопровождалась горькими слезами и ропотом. Уверяли меня, что при сей перемене жилищ казаками, едва половина людей осталась в живых, да и сии таскались, как бледные тени, ослабевшие и в духе и в теле... Подобным повествованием о сем предмете я обязан особенно К.П. Бурносу...» (137, С. 102).
Область получила наименование по названию Черноморского казачьего войска, так как гражданского управления на данной территории не было -только военное. Область занимала исторически территорию той части современной Кубани, которая отошла к России по договору с Турцией, что было утверждено 8 апреля 1783 года Манифестом Екатерины II о присоединении Крыма, правобережной Кубани и Тамани к России. Данная территория с запада упиралась в берег реки Кубани, с юга соприкасалась с территорией Кавказского линейного войска в районе современного города Усть-Лабинска, а с востока и северо-востока граничила с Донским казачьим войском.
По мнению Ф.А. Щербины, Черноморское Казачье войско представляло собой довольно однородную компактную этнографическую группу. Однако, несмотря на то, что переселенцы по национальной принадлежности являлись украинцами, они были носителями локальных вариантов общеукраинской традиционной культуры. Наиболее специфичными чертами была наделена культура жителей слободской Украины (Харьковская губерния), которые плотно контактировали с русским населением а также запорожцев, занимавших обособленное положение в среде украинского этноса. В условиях совместного проживания на Кубани произошло также объединение двух различных хозяйственно-культурных типов, присущих различным группам украинцев: скотоводческого с ограниченным земледелием (характерно для запорожских казаков) и пашенного земледелия (свойственно переселенцам из Харьковской, Полтавской, Черниговской губерний).
«Таким образом в первой половине XIX века в Черномории возникают условия, благоприятные для развития внутриконсолидационных процессов, стирание локальных различий в области традиционной культуры и выработки более или менее однородной системы ценностей. Параллельно с формированием и унификацией традиционной культуры черноморского казачества протекал процесс ее взаимодействия с традиционной культурой русской этнографической группы. Это наблюдалось как в пограничных зонах, так и непосредственно в самой Черномории в связи с зачислением в казаки солдат иногородних и беглых» (20, С. 56).
В отличие от Черноморского казачьего Войска формирование линейного казачества происходило непосредственно на Кубани. В 1794 г. началось заселение территории, получившей название Старая Линия и занимавшей восточную часть правобережья реки Кубань от Усть-Лабинского редута. Переселение на Кубань Хоперского полка ознаменовало следующий этап освоения Старой Линии. Этнографы окончательно не определились с его историей, признавая его малороссийскую (конкретнее - запорожскую) основу, они отмечают достаточно мощное влияние русской культуры, в частности, разговорной речи, что объясняется более чем столетним общением с донским казачеством и регулярными войсками.
«Так же, как и в Черноморское, в линейное войско зачислялись представители генетически неродственных этносов, в том числе горских народов. Однако и здесь бесспорно доминирующим компонентом оставался восточнославянский. Таким образом, в заселении этой части территории Кубани принимали участие представители различных этносов, причем новые поселения основывались за счет жителей различных станиц. Это, как и в Черномории, вело к взаимодействию различных этнических культурных традиций и смешению локальных вариантов русской культуры, их унификации. В целом, в Кавказском линейном казачьем войске протекали более сложные этнокультурные процессы. С одной стороны, как и в Черномории, здесь происходило взаимодействие и унификация локальных вариантов южно-русской культурной традиции. С другой стороны, достаточно интенсивно протекали русско-украинские ассимилятивные процессы при доминировании русских культурных традиций. В этнокультурном отношении линейное войско представляло собой явление более пестрое, нежели Черноморское. Это объяснялось замедленностью этнокультурных процессов, ввиду полковой замкнутости линейного казачества и характера военной обстановки» (25, С. 57).
По образованию Линейного и Черноморского казачьих войск, а затем единого Кубанского войска традиционно считалось, что казаки Линейного войска, линейцы - носители русской языковой стихии, а казаки Черноморского войска, черноморцы - украинской, хотя линейцы в значительной своей части на протяжении времени пополнялись также переселенцами из украинских областей и этнически представляли собой смесь великороссов и малороссов.
Для обозначения казачества часто используется термин субэтнос, введенный в научный оборот для обозначения конкретного типа этносоциальной общности (научная школа этнографа Н.И. Бондаря). Некоторые авторы, по мнению ученого, необоснованно сближают понятия «субэтнос», «историко-культурная общность» и «локальная культурно-территориальная группа», определяя их как равнозначные. По причине своей повышенной диффузно-сти, некоторой амбивалентности и недостаточной конкретности они достаточно регулярно используются при общей характеристике или при недостаточной изученности этносоциальных и этнических образований для внутреннего структурирования этноса.
Библиографический, источниковедческий и книговедческий методы изучения журнальной периодики
Прежде, чем приступить к анализу содержания конкретных журналов («Основа», Зоря» и «Киевская старина») необходимо рассмотреть вопрос о предпочтительных методах исследования журнальной периодики данного периода.
Сложный, многомерный и взаимозависимый характер современного общественного развития, обусловивший возникновение таких черт науки, как комплексность, множественность подходов, их объединение по проблемам, ведет к изменениям не только содержания, но и структуры познания. Ярким выражением этой тенденции является актуализация в знании его методологического уровня, взаимодействие различных подходов к исследованию объекта, усиление дифференциации и интеграции в познании. Усиление процессов дифференциации научного знания приводит к тому, что применяемые методы исследования становятся все более строгими, узкими. Но в силу этого ни один из них не способен охватить всей исследуемой проблемы в целом. Современные методологи сходятся во мнении относительно того, что для полноценного исследования применения одного метода недостаточно, нужна некоторая их совокупность, по-разному, с разных сторон рассматривающих изучаемый объект, обеспечивающая многомерность изучения его сущности, эволюции, функционирования. Но включение методов в эту совокупность не может быть случайным. Предварительно необходимо выяснить, каковы соотношения методов внутри этой совокупности, объединены ли методы внешними границами объекта наподобие мозаики или составляют нечто целое, каковы способы их связи друг с другом (69, С.21). И самое главное, каков их эвристический потенциал относительно данного объекта исследования, какое новое знание каждый из них позволяет выявить и как эти знания будут интегрированы в целостное системное представление, поскольку несоизмеримость методов, с одной стороны, и их взаимная системная интегрированность - с другой, представляют собой два полюса междисциплинарности современной науки.
Для выяснения эвристического потенциала и взаимосвязи методов, применяемых нами в исследовании журнальной периодики середины XIX в., необходимо дать определение понятию «метод» и кратко охарактеризовать структуру и типологию существующих методов.
Понятие «метод» полисемично и используется в разных значениях, прежде всего как тип научно-познавательной деятельности, а также как способ достижения цели, решения задачи. Метод может быть рассмотрен как способ воспроизведения в мышлении изучаемого предмета. В самом широком смысле понятие «метод» используется для обозначения правильного, рационального способа деятельности, направленной на достижение заданной цели, на решение поставленной задачи.
А.А. Беловицкая подчеркивает, что это «не сама правильная, рациональная деятельность, а фиксированные, устойчивые принципы, правила, приемы деятельности, следование которым гарантирует получение адекватного результата, кто бы эту деятельность ни осуществлял» (16, С. 218).
В узком смысле «метод» представляет собой упорядоченную совокупность простых приемов и процедур, опирающихся на определенный понятийный аппарат и правила, соответствующие предмету исследования и характеру решаемых задач. На протяжении длительного исторического пути наука не только решала познавательные задачи, но и вырабатывала свой инструментарий, свой аппарат работы, без которого познавательную задачу решить невозможно. Чрезвычайное разнообразие наук, научных дисциплин, областей научных исследований, творческая природа научного теоретического мышления делают крайне проблематичной возможность построения единой теории научного метода в строгом смысле слова - теории, которая давала бы полное и систематическое описание всех существующих и возможных методов.
В гносеологии бытуют различные подходы к классификации методов, в основе которых лежит выделение разных оснований деления. Все применяемые в исследованиях методы принято делить на несколько уровней иерархии, соответственно диалектике категорий всеобщего, особенного и единичного.
Верхний уровень составляют общенаучные методы, которые носят универсальный характер. В их основе лежат такие общие принципы научного мышления, как индукция, дедукция, анализ, синтез, аналогия, сравнение и др. Теоретическим фундаментом общенаучных методов являются философские принципы, законы, категории. Будучи итогом познания, они помогают постичь общую природу исследуемых объектов. Следующий уровень иерархии охватывает методы, применимость которых выходит за рамки научной дисциплины и опирается на закономерности, общие для различных областей знания. Будучи общими для многих наук, они используются для решения широкого круга задач на различных этапах исследования: одни из них применяются, главным образом, для сбора материала, другие - для его анализа и обобщения. В каждой науке эти методы подвергаются определенным изменениям в зависимости от предмета исследования. Нижний уровень иерархии составляют методы, разрабатываемые в рамках конкретных научных дисциплин. Они имеют ярко выраженную специфику, обусловленную спецификой изучаемого объекта, и более узкие масштабы. Использование таких методов приводит к разработке различных по содержанию теорий, потому что каждая из них раскрывает и объясняет сущность своего объекта и конструирует адекватную этой сущности систему знаний. В этом плане интересна проблема соотношения теории и используемого метода. Методологи отмечают тесную взаимосвязь между ними, даже способность к взаимопревращениям: теория становится методом, а метод -теорией. Например, А.А. Беловицкая пишет: «...метод актуализируется, становится действительностью, обретает плоть в теории изучаемого явления и в теории научного знания об этом явлении, органически с ними сливается и потому по содержанию совпадает с теорией изучаемого данной наукой явления и с теорией научного знания, которое выражено, прежде всего, содержанием, составом и структурой объекта, предмета, междисциплинарной и внутридисциплинарной организацией. А будучи вычленен из теории, в сжатом виде, в иной форме, включает ее в себя, концентрированно выражает ее и «потому представляет более сложную по отношению к теории форму существования научного знания и более обобщенный уровень организации его» (16, С. 219).
То есть использование теоретических знаний одной науки в исследовании проблем другой науки закономерно переводит теорию в статус метода. А разработка метода в конкретной науке без использования его вне ее рамок, делает его теорией. Таким образом, теория одной науки в междисциплинарных исследованиях становится методом для другой. Это важное положение позволяет таким образом использовать в исследовании любые теоретические наработки смежных наук в качестве метода. Проблема заключается в их отборе. Выбор метода диктуется многими факторами, наиболее важными среди которых являются: соответствие возможностей метода решению исследовательской задачи, эвристичность (т.е. качество, обеспечивающее наиболее оптимальный исследовательский результат), простота и доступность для исследователя. Исследователю важно комплексно применять приемы и методы разных наук для многостороннего изучения исследуемого объекта. А специфика объекта неизбежно приводит к модификации всех заимствованных понятий и методов, иной их комбинации в процессе использования. В исследованиях публикаций возможно использование множества методов смежных наук, применяемых с целью разыскания, фиксации, накопления и первоначальной обработки информации о них, подготовки промежуточных выводов для ее последующего осмысления. На первоначальных этапах исследования, разыскания фактов и их анализа используют весь арсенал исторических, источниковедческих методов, методов статистики.
Историко-генетические, книговедческие методы позволяют охарактеризовать происхождение и развитие основной части потока (тип, вид, жанр публикаций, тематический микропоток, поток литературы определенного издательства). Типологические методы дают возможность соотнести документ по его формализованным признакам с определенным типом литературы, видом или жанром публикации.
Классификационные методы - (систематизация, предметизация, деск-рипторизация, кластеризация, фасетизация) служат для выявления тематически однородного микропотока и его внутреннего подразделения на предметно обособленные составные части при изучении тематической структуры потока.
Статистические (количественные) методы позволяют измерить в потоке частоту встречаемости документов с каким-либо признаком. Измерение осуществляется в абсолютных цифрах, а для наглядности представления и сопоставляемости результатов может быть выражено в процентном отношении.
Семантико-лингвистические методы основаны на разных методиках содержательного анализа сведений о документах и их текстов. Контакт- анализ основан на подсчете частоты употребления в названиях или текстах документа определенных терминов и словосочетаний. Близок ему кластерный анализ, при котором выделяются ключевые слова по силе связи между ними (частота встречаемости), объединяются в родственные кластеры или предметные рубрики.
Журнал «Основа» (1861-1862 гг.) и зарождение украинской литературной традиции на Кубани
Учреждение в Петербурге украинского общественно-политического и литературно-художественного журнала "Основа" имело огромное значение не только для украинской периодики, но и для развития культуры в целом. Издание "Основы» (январь 1861 - октябрь 1862) приходится на время наибольшего подъема революционной ситуации в России. Первый номер журнала вышел в январе 1861 года. Постоянный формат книжки был 23x15. На каждом номере можно было прочесть знаменитый девиз Владимира Мономаха: «Добра хочу братьи и Руськой Земли". Он стал своеобразным камертоном для всей разноголосицы публикуемого в журнале материала. В проекте "Основа" должна была быть объемом в 12 - 15 печатных листов, но уже первый номер насчитывал 22 печатных листа, а некоторые другие доходили и до 24.
История "Основы" полностью связана с развитием культурно-национального движения украинской либерально-буржуазной интеллигенции. В октябре 1858 года П. Кулиш официально обращается в министерство народного образования с прошением о дозволении ему издания украинского журнала. В письме к министру народного образования Ковалевскому П. Кулиш сообщает: "В 1856 году предпринял я издание "Записок о Южной Руси". Я объяснил цель этого издания в предисловии к первому тому следующими словами: с некоторого времени в образованном классе северорусского населения пробудилось особенное желание узнать поближе Малороссию или Южную Русь, эту богатую дарами природы и историческими воспоминаниями страну, о которой так много говорят и пишут. С другой стороны, уроженцы Малороссии начали чувствовать живее прежнего жажду самопознания, которая выражается множеством книг по предмету местной истории и этнографии ..." (19, С. 13).
Выходу журнала «Основа» предшествовала попытка создания альманаха «Хата» (1860 г.). Идея принадлежала Т.Г. Шевченко. Ознакомившись в 1857 г. с «Записками о Южной Руси» П. Кулиша, он предложил ему преобразовать их в журнал. По этому поводу поэт высказался так: «Как бы мне хотелось, чтобы ты сделал свои «Записки о Южной Руси» постоянным периодическим изданием на кшталт журнала. Нам с тобой нужно было бы хорошо потолковать об этом святом деле». (113, С. 39) Хотя П. Кулиш ответил: «Про журнал я и не помышляю», однако уже начал интенсивную организационную работу по созданию «своего журнала» с малороссийским направлением. Он ведет активные переговоры с известными украинскими меценатами Галаганом и Тарновским, хлопочет перед министром народного образования с целью получить дозволение на издание журнала «в том же духе, что и «Записки о Южной Руси», но в более разнообразном составе». П. Кулиш уверял министра, что журнал «будет чужд политике». Несмотря на отказ, П. Кулиш все-таки добивается права на издание подготовленных для первого номера журнала «Хата» материалов в виде непериодического сборника-альманаха под тем же названием.
В начале 1860 г. в Петербурге появился в печати альманах П. Кулиша «Хата» (двумя изданиями). Т.Г. Шевченко, живший в то время в Петербурге, активно сотрудничает в альманахе как автор. В 1859 г. он просит Я.Г. Кухаренко откликнуться какими-либо интересными произведениями с целью разместить их в новом альманахе: «У нас тут строится «Хата», так нет ли у тебя часом какого-нибудь доброго бревна на стропила или на сволок. Если есть -присылай его» (6, 1894, №5, С. 106). Однако «Хата» вышла без участия Я.Г. Кухаренко. Причины тому могут быть разные: не успели вовремя рукописи, либо редакция решила напечатать его-произведения-фгуще разрешенном к изданию в 1861 г. журнале «Основа». В марте 1860 г. Я. Кухаренко получил от Т. Шевченко в качестве пасхального подарка «вместо писанки» экземпляр «Хаты» объемом в 215 страниц - «не журнал, а только альманах, предшественник нашего будущего журнала «Основа»». Восхищенный подарком кубанец иронизирует над названиями существующего альманаха и ожидавшегося журнала: «Вы что ли хату вверх ногами ставили? Стропила в землю уложили, потом стены вывели? А «Основу» будете закладывать в будущем году? А может Вы на той основе клуню соорудите и молотить начнете? Пусть Вам Бог помогает!» (7, 1897, № 3, С. 457-458).
Издатель «Хаты» П. Кулиш постулировал, что суть новой украинской литературы в ее народности, а цель - в намерении быть «новым словом между народами, которое для того и явилось, чтобы как-то иначе, не по- старому, человеческий разум повернуть». Этот тезис так прокомментировал Н.А. Добролюбов: чтобы «человеческий разум повернуть как-то иначе, для этого великие умы требуются, - а их едва ли скоро будет иметь великорусская либо украинская литература».
Определенный успех «Хаты», похвальный отзыв одного из выдающихся российских критиков - Н.А. Добролюбова подвигли П. Кулиша готовить целую серию альманахов: «Хата», «Левада», «Пасіка», «Гумно», искать пути для организации приложения «Село» к журналу Оболенского «Народное чтение». Успех снискал лишь альманах «Хата», оставшись в одиночестве на литературной ниве 1860-го года - все другие попытки П. Кулиша разбились о стену царской цензуры.
После неудачи П. Кулиша основать журнал "Хата" попытки создать украинский журнал начал предпринимать В.М. Билозерский, чиновник отдела государственной канцелярии, литератор-публицист. На финансирование журнала он получил 20 тысяч рублей от своего родственника Катенина. Это давало Билозерскому определенную независимость в решении каких либо редакционных вопросов. Авторство программы "Основы" Кулиш приписывал себе (в частной переписке). В действительности же она обговаривалась на еженедельных «понедельниковых» сборах сотрудников "Основы" (недельных журфиксах редакции), на которых бывал и Т.Г. Шевченко, считавший "Основу" "своим журналом" и возлагавший на него большие надежды в деле подъема национального самосознания малороссов. В середине 1861 года В. Белозерский издал отдельно на русском языке программу "Основы" на восьми страницах, в которой отразились планы редакции, ее чаяния и надежды на будущий журнал. По политической направленности в "Программе" отражались взгляды Кулиша, Белозерского, Костомарова - либерально-демократическая точка зрения бывших участников Кирилло-Мефодиевского братства.
Эта организация - тайное общество, основанное по инициативе Н. Костомарова в декабре 1845 - январе 1846 гг. в Киеве, ставившее своей задачей «переустройство общества» на началах христианского учения о справедливости, свободе, равенстве и братстве путем осуществления ряда реформ: 1) социальных (ликвидация крепостничества и уравнивание в правах всех сословий); 2) в национальной сфере - уравнивание в правах всех славянских народов в развитии национального языка и культуры; 3) популяризация образования в народных массах; 4) объединение всех славян в духе славянофильства в федеративном государстве, главную роль в котором должна играть Украина» (65, С. 1031). К тайному обществу принадлежали: Н. Костомаров, В. Белозерский, П. Кулиш, Т. Шевченко и др. Основными документами, зафиксировавшими взгляды и программу деятельности Братства, являются «Книги бытия украинского народа» и «Устав Славянского Товарищества св. Кирилла и Мефодия. Главные идеи», написанные Н. Костомаровым, и записка В.Белозерского, поясняющая «Устав».
Организационная неоформленность Братства объясняется тем фактом, что члены общества, объединяясь на основе совместных идей, обладали разными взглядами на пути их воплощения - от либерально-умеренного реформизма Н. Костомарова и других до революционных призывов Т. Шевченко (посредине находились Н. Гулак и А. Навроцкий).
Советская историография в определенной степени признавала «прогрессивность» Братства (борьба против самодержавия и национального угнетения), однако негативно трактовала «буржуазный» характер и «националистические» тенденции в его деятельности.
Создатели «Основы» также стремились популяризовать в журнале идеи всеславянского единства, демократизма, интернационализма. "Программа" предусматривала наличие в журнале "Основа" девяти постоянных разделов:
I. Изящная словесность: стихотворения, повести и рассказы на южнорусском языке, а также и на великорусском, но изображающие жизнь и природу южного края.
II. История. Жизнеописания. Древности. Акты исторические и юридические. Старинные записки.
Журнал «Киевская старина» (1882-1906 гг.) как источник для изучения региональной истории, фольклористики, этнографии и книжного дела
Во второй половине XIX в. продолжался поиск периодического издания, в котором бы тема Малороссии освещалась нетенденциозно, а украинское слово звучало непринужденно, если не свободно. По-прежнему действовал тайный Валуевский циркуляр, утверждавший, что " никакого отдельного малорусского языка не было, нет и быть не может", и Эмский акт, запрещавший издание оригинальных произведений на украинском языке. Поэтому в данном историческом контексте периодического издания на украинском языке не могло быть уже по определению. Украинская культура пребывала в униженном состоянии. Сам факт ее существования подлежал сомнению. Издание в Петербурге общественно-политического журнала "Основа" имело огромное значение для реанимации украинской культуры и украинского печатного слова, но носило временный характер (журнал просуществовал с 1861 по 1862 гг.). Передовые представители украинской интеллигенции прилагали усилия для издания научно-исторического бесцензурного издания.
В 1881 году эта деятельность приобрела конкретные формы. Это объяснялось следующими фактами: 1. В этом году предприниматель, владелец сахарного завода В. Семиренко передал 25000 рублей через А. Кистяковско-го В. Антоновичу для создания ежемесячника, посвященного украинской истории, этнографии и отчасти литературе. В. Семиренко был человеком близким к Киевской Громаде, заботящимся о поддержании украинского национального движения и, в частности, украинской прессы. 2. В 1881 году вернулся из Холмщины в Киев Ф. Лебединцев, бывший сотрудник "Основы". Всесторонне образованный, энергичный, культурный, он был человеком, имеющим неподдельное литературное призвание, широкий кругозор, необходимый научный опыт.
В кругу киевской украинской интеллигенции идея нового сугубо украинского исторического, этнографического и литературного издания возникла еще в 1879 году. Инициаторами этой идеи были известные историки А. М. Лазаревский, В. Б. Антонович, О. Левицкий и П. Житецкий. 4 августа 1881 года Ф. Г. Лебединцев подает в Главное управление по делам печати прошение о разрешении издавать исторический журнал и программу нового издания со списком предполагаемых сотрудников, преимущественно киевских ученых. В прошении говорилось: «Значительный по своему составу кружок киевских профессоров и других ученых, знатоков и любителей южно - русской старины, ставит себе задачею исследование минувшей жизни южной половины России и знакомление с нею не только местной, но и вообще отечественной публики в разнообразной, живой и доступной каждому читающему форме". Лебединцев заручился поддержкой киевского генерал-губернатора О. Р. Дрентельна и главы Киевской археографической комиссии М.В. Юзефовича. 17 октября 1881 года начальник Главного управления по делам печати князь П. П. Вяземский дал разрешение на издание: "Принимая в соображение, с одной стороны, солидное образование действительного статского советника Лебединцева, безупречную его службу, вполне зрелый возраст и обеспеченное положение, а с другой стороны - специальный и научный характер издания" (151. С. 112). 23 октября 1881 года разрешение было дано, но с условием, что журнал будет подцензурным. В январе 1882 года вышла из печати первая книжка журнала, который, продержавшись без перерыва 25 лет, сыграл значительную роль в истории украинского национального возрождения.
Принимая во внимание существовавшие цензурные препоны, можно объяснить тот факт, почему главным журналом на украинских землях, входящих в состав Российской империи, была русскоязычная "Киевская старина". За четвертьвековую историю издания в нем приняли участие ведущие ученые, посвятившие себя изучению Украины. Здесь впервые опубликованы многие произведения М. Старицкого, Т. Шевченко, Г. Квитки-Основьяненко, М. Кропивницкого, Ганны Барвинок, Леси Украинки, Днипровой Чайки, кубанских литераторов: М. И. Поночевного, И. Т. Ротаря, П.Т. Ротаря, Я. Г. Кухаренко, И. М. Сбитнева. Литературоведение, критика были представлены именами Д. Багалия, Б. Гринченко, М. Драгоманова, И. Франко и др.
Несмотря на то, что журнал выходил на русском языке, его сосредоточенность на проблемах изучения Малороссии привлекала к нему пристальные взгляды царской цензуры, которая пыталась во многих публикациях отыскать идеи национального самоопределения, пробуждения самосознания, неких подспудных проявлений протеста против имперских амбиций России. Редакторам: Ф. Г. Лебединцеву (1882 - 1887), А.С. Лашкевичу (1888 - 1889), Е. О. Кивлицкому (1890 - 1892) и В. П. Науменко (1893 - 1906), - пришлось проявить не только гражданское мужество, но и настоящую изворотливость, чтобы в условиях постоянного цензурного давления проводить демократическую линию журнала.
Весь период существования "Киевской старины" можно разделить на три этапа: 1) период Ф. Г. Лебединцева с 1882 по 1888 гг.; 2) период руководства А. Дашкевича 1888 и 1889 гг.; 3) период, когда журнал фактически стал органом Киевской Громады под редакцией О. Кивлицкого и В.Науменко с 1890 по 1906 гг., реформировавшись потом в журнал под названием "Україна". Периодизация основывается на изучении полного комплекта журнала, эволюции его программы и содержания, учета изменений в организационно-издательской структуре журнала.
Первый период отличается наряженным трудом самого Ф. Г. Лебединцева. Он был и редактором, и издателем, и сотрудником (кстати, писал он только под псевдонимами, которых у него было 19, а наиболее часто подписывался "К. Цыбульский"), и конторщиком, и корректором. В письме к М. Ф. Сумцову (9 ноября 1887 года) Феофан Гаврилович с унынием констатировал: "О, если бы я был свободен от редактирования, корректуры, корреспонденции, конторы, сколько я один мог бы еще сделать. Но, увы! Согнулся хребет мой от работы в большинстве такой, для которой не нужно ни таланта, ни знания" (151, С. 113). Сплотив вокруг журнала наиболее значительные научные и литературные силы, Ф. Г. Лебединцев этим подчеркивал его общественно-научный характер. В редакционных заседаниях принимали участие ближайшие сотрудники редактора, среди которых были: В. Антонович, П. Житецкий, О. Лазаревский, И. Малишевский и другие. В первый год существования журнал подавал немалые надежды. Подписчиков набралось около тысячи, что является достаточно показательным для журнала такого уровня и направленности. В первом номере журнала за 1882 год редакция декларировала его программу: "Самостоятельные исследования по истории Южной России и разнообразные материалы для нее в виде особо ценных исторических документов, мемуаров, хроник, дневников, записок, воспоминаний, рассказов, биографий, некрологов, характеристик, описаний вещественных памятников южно - русской древности - в архивах, зданиях, всякого рода предметах древнего быта, и, наконец, заметок обо всем вообще, что составляет принадлежность и характерную особенность исторически сложившегося народного быта или служит проявлением народного творчества и мировоззрения, каковы: неисследованные обычаи - религиозные, правовые и т. п., исчезающие древние напевы, незаписанные думы, сказки, легенды и пр. Библиографические сведения о вновь выходящих у нас и за границей изданиях, книгах и статьях по истории южной России, сопровождаемые критическими замечаниями. Для пояснения текста, по мере надобности, будут прилагаемы: портреты замечательных деятелей в истории южно - русского народа, виды древнейших монастырей, церквей и других зданий, имеющих значение для местной истории, снимки с древнейших гравюр и произведений живописи, рисунки и изображения древних украшений, одежд, оружия, предметов домашнего обихода и др. "Киевская старина" по однородности ее целей с задачами местного исторического общества пр. Нестора летописца, будет, согласно избранию этого общества, постоянным его органом, помещая у себя рефераты его членов, отвечающие программе и характеру журнала, равно протоколы и отчеты общества" (7, 1882, № 1 (объявления).
Круг авторов, сотрудничавших в "Киевской старине", был весьма широк, они представляли разные идеологические тенденции от крайне консервативных до революционно - демократических. На страницах журнала публиковались известные ученые: Д. И. Багалий, А. Л. Ефименко, О. И. Левицкий, Д. И. Эварницкий и др. В дальнейшем число подписчиков журнала стало падать. С целью поддержки финансового положения журнала Ф. Г. Лебединцев в 1883 году обратился через куратора школьного округа С. Голубцо-ва к Министру внутренних дел с прошением о субсидии для "Киевской старины" в размере 6000 рублей ежегодно на пять лет. Это прошение поддержал известный украинский меценат Г. Галаган, он обратился также к Министру финансов Н. Бунге, бывшему киевскому профессору, пообещавшему одноразовую субсидию в размере 2000 рублей. В таком размере она дошла до Ф.Г. Лебединцева.
