Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие и содержание гражданско-правовых категорий
денежного обязательства и денежного долга 12
1.1. Понятие, сущность и виды денежных обязательств 12
1.2. Понятие и характеристика денежного долга 33
Глава 2. Понятие и содержание гражданско-правовой категории убытков 50
2.1. Понятие убытков и их характеристика как меры
гражданско-правовой ответственности 50
2.2. Основания возмещения и особенности доказывания убытков. Договорные и внедоговорные убытки 61
2.3. Соотношение убытков и денежного долга как способов защиты гражданских прав 72
Глава 3. Соотношение гражданско-правовых категорий денежного долга и убытков в отдельных институтах гражданского права 81
3.1. Особенности правового регулирования денежного
долга и убытков при несостоятельности (банкротстве) 81
3.2. Денежный долг и убытки при расторжении договора 97
3.3. Денежный долг и убытки при недействительности сделки 109
3.4. Денежный долг и убытки при неосновательном обогащении 122
3.5. Уступка права требования на возмещение денежного долга и 131
убытков
3.6. Начисление процентов по ст. 395 ГК РФ на сумму убытков 143
Заключение 155
Нормативные и судебные акты 157
Список литературы
- Понятие и характеристика денежного долга
- Основания возмещения и особенности доказывания убытков. Договорные и внедоговорные убытки
- Соотношение убытков и денежного долга как способов защиты гражданских прав
- Денежный долг и убытки при недействительности сделки
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена
необходимостью совершенствования российского гражданского
законодательства, модернизация которого будет незавершенной без всестороннего анализа соотношения категорий денежного долга и убытков в науке гражданского права, адекватного отражения в отечественном законодательстве их общих черт и отличий.
Гражданский кодекс Российской Федерации (далее по тексту - ГК РФ) возродил идеи частного права, установил рыночные принципы экономических отношений, ввел новые или давно забытые гражданско-правовые институты.
В связи с чем представляется необходимой научная, законодательная разработка и создание таких правовых механизмов, которые позволили бы наиболее полно обеспечить надлежащее исполнение обязательств, адекватные меры реагирования на их нарушение.
Проблема соотношения категорий денежного долга и убытков, возникших в результате нарушения обязательства, проистекает из давней дискуссии о соотношении долга и ответственности. Данный вопрос ставился в трудах отдельных отечественных исследователей, однако подробной разработки данная проблематика не получила.
Степень научной разработанности проблемы проявляется в трудах ведущих отечественных ученных.
Среди наиболее фундаментальных работ следует отметить труды Л.А. Лунца: «Деньги и денежные обязательства. Юридическое исследование» (1927) и «Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран» (1948 г.), монографию О.Н. Садикова «Убытки в гражданском праве Российской Федерации» (2009 г.), монографию
4 СВ. Сарбаша «Исполнение договорного обязательства» (2005 г.); монографии Л.А. Новосёловой «Проценты по денежным обязательствам» (2003 г.) и «Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг» (2003 г.), монографии А.Г. Карапетова «Иск о присуждении к исполнению обязательства в натуре» (2003 г.), «Неустойка как средство защиты прав кредитора в российском и зарубежном праве» (2005 г.), «Расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве» (2007 г.); отдельные статьи О.В.Савенковой; диссертации Тирской Е.В. «Категория денежного долга в гражданском праве России» (2004 г.) и Ращевского Е.С. «Денежное обязательство в процедуре внешнего управления» (2003 г.).
Думается, что совершенствование правового регулирования денежных обязательственных отношений невозможно без исследования соотношения гражданско-правовых категорий денежного долга и убытков, чему и посвящена настоящая работа.
Отмеченные положения предопределили выбор темы исследования, постановку его целей и задач.
Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения, связанные с денежным долгом и убытками.
Предметом диссертационного исследования выступают совокупность гражданско-правовых норм, регулирующих отношения, связанные с денежными долгом и убытками, положения науки гражданского права по данным вопросам, материалы судебной практики, современные проблемы правоприменительной деятельности и пути их разрешения.
Цель диссертационного исследования заключается в комплексном изучении соотношения денежного долга и убытков, влияния на них иных факторов, выявлении основных проблем правового регулирования, разработке рекомендаций по совершенствованию российского законодательства, выработке критериев для квалификации денежного долга и убытков. Задачи диссертационного исследования:
-
Выявить правовую природу денежного долга и убытков.
-
Определить соотношение между денежным долгом и убытками.
-
Провести сравнительный анализ норм современного гражданского права России и законодательства зарубежных стран по теме исследования.
-
Раскрыть особенности денежного долга и убытков в отдельных институтах гражданского права: несостоятельности (банкротстве); расторжения договора, недействительности сделок, неосновательного обогащения, выявления особенности взыскания денежного долга и убытков как способов защиты гражданских прав и др.
-
Разработать рекомендации по совершенствованию гражданского законодательства.
Методологическая основа диссертационного исследования. В ходе исследования диссертант руководствовался общенаучным диалектическим методом познания, предполагающим исследование всех явлений и процессов в их развитии, взаимосвязи и взаимообусловленности. Использовались также другие частные методы теоретического анализа: системный, обобщения и аналогии, сравнительно-правовой, формально-логический и исторический.
Теоретическую основу диссертационного исследования составили труды дореволюционных, советских, современных российских и зарубежных ученых-юристов.
В своей теоретической основе настоящая работа опирается на работы
дореволюционных российских правоведов — Е.В. Васьковского,
А.С. Кривцова, Д.И. Мейера, К.П. Победоносцева, И.А. Покровского, В.И. Синайского, Г.Ф. Шершеневича, и др.; труды известных зарубежных правоведов — Е. Годэме, Г. Дернбурга, Э. Дженкса, Р. Зома, X. Кётца, Г. Ласка, Ф. Лормана, Ж. Морандьера, Р. Саватье, Ф.К. Савиньи.
Диссертантом широко использованы исследования отечественных ученых-юристов: М.М. Агаркова, С. С. Алексеева, Б. С. Антимонова, Р.С. Бевзенко, В.А. Белова, М.И. Брагинского, Е.А. Васильева, В.В. Витрянского, С.Н. Братуся, В.П. Грибанова, B.C. Евтеева, Н.Д. Егорова,
6 Л.Г. Ефимовой, С.А. Зинченко, О.С. Иоффе, А.Г. Карапетова, А.С. Комарова, О.А. Красавчикова, Д.Г. Лаврова, А.А. Лукьянцева, Л.А. Лунца, О.Г. Ломидзе, С.К. Мая, Н.С. Малеина, И.Б. Новицкого, Л.А. Новосёловой, Е.А. Павлодского, А.Я. Пиндинг, Б.И. Пугинского, Е.С. Ращевского, Ю.В. Романца, О.В. Савенковой, О.Н. Садикова, СВ. Сарбаша, К.И. Скловского, В. Л. Слесарева, Е.А. Суханова, В. А. Тархова, М.В. Телюкиной, B.C. Толстого, Ю.К. Толстого, Е.С. Тирской, В.А. Химичева, P.O. Халфиной, В.А. Хохлова, Г.В. Хохловой, Л.А. Чеговадзе, В.Ф. Яковлева и др.
Нормативно-правовая основа исследования состоит, прежде всего, из российского гражданского законодательства, гражданского и торгового законодательства ряда зарубежных стран (Германии, Франции, Англии, США и др.), международно-правовых документов, а именно: Конвенции Организации Объединенных Наций о договорах международной купли-продажи товаров (далее по тексту - Венская конвенция), международных актов негосударственного регулирования, в частности таких актов, как Принципы международных коммерческих договоров (далее по тексту -Принципы УНИДРУА), а также внутренних актов Европейского Союза, например, Принципов Европейского договорного права (далее по тексту -Принципы ЕДП).
Эмпирическая основа исследования. Была проанализирована и обобщена судебно-арбитражная практика по применению гражданско-правовых категорий денежного долга и убытков, в частности, постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, информационные письма и постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, постановления Федеральных Арбитражных Судов округов РФ (Северо-Кавказского, Северо-Западного, Волго-Вятского и др.).
Научная новизна диссертационного исследования выражается в том, что оно направлено на выявление общих и специфических признаков различных видов денежных обязательств (по уплате денежного долга,
7 основного денежного долга, убытков), предопределяющих необходимость их унифицированного и специального юридического регулирования в различных гражданско-правовых институтах, с целью повышения справедливости законодательства и правоприменения.
Автором показаны сходство и основные различия денежного долга и убытков, проявляющиеся в их правовой природе, правовые последствия их смешения и необходимость их разделения в теории и на практике; показана необходимость совершенствования законодательства в этом направлении.
В настоящей работе обосновываются следующие основные выводы и предложения, выносимые на защиту, в которых нашла отражение научная новизна исследования:
1. Исходя из того, что юридические понятия должны отражать потребности унификации и дифференциации правового регулирования, а также того, что наличие обязанности по уплате денег как таковой (независимо от вторичной специфики этой обязанности) служит основой для унификации правового регулирования всех гражданских правоотношений, предусматривающих уплату денег, автор считает необходимым формирование родового понятия денежного обязательства как правоотношения, в котором одно лицо - кредитор - вправе требовать от другого лица - должника - уплаты определённой или определимой денежной суммы, а должник обязан совершить платеж. В рамках родового понятия выделяются отдельные виды денежных обязательств (в частности, предусматривающие уплату долга и убытков), особенности которых требуют специальной юридической регламентации.
2. Поскольку одним из основных факторов, обусловливающих дифференциацию правового регулирования денежных обязательств, является наличие или отсутствие дополнительного обременения должника в результате исполнения денежной обязанности, автор предлагает классифицировать денежные обязательства на долговые денежные обязательства (выражающиеся в исполнении денежной обязанности, не влекущей дополнительного
8 обременения должника) и обязательства по возмещению убытков (представляющие собой меру ответственности и выражающиеся в дополнительном обременении должника, то есть в возложении на него дополнительной денежной обязанности, которой должник не понес бы, если бы не совершил правонарушения). Главные особенности правового регулирования денежных обязательств по возмещению убытков заключаются в необходимости установления оснований и условий, требующихся для возложения гражданско-правовой ответственности.
3. Денежный долг - это обязанность должника по уплате кредитору денежных знаков в определенной или определимой сумме, не влекущая дополнительного обременения для должника.
В целях дифференциации правового регулирования группу долговых денежных обязательств следует классифицировать на обязательства, в которых обязанность по уплате денег существует изначально (обязательства по уплате денежного долга), и обязательства, в которых эта обязанность возникает в результате трансформации неденежного обязательства.
В рамках общего понятия денежного долга выделяется категория основного денежного долга, представляющего собой такую денежную обязанность должника, получившего встречное представление, выполнение которой направлено на прекращение основного регулятивного обязательственного правоотношения и не влечет дополнительного обременения должника.
4. В силу специфики денежных обязательств следует ввести безусловное правило в общей части ГК РФ о том, что, если сторона, получившая встречное представление и в силу этого обязанная уплатить деньги, не совершает этого, другая сторона может потребовать произвести платеж.
5. В целях повышения справедливости правового регулирования и исключения чрезмерного имущественного обременения должника необходимо предусмотреть в общей части ГК РФ норму, устанавливающую
9 очередность погашения денежного долга и убытков: сумма произведённого платежа, недостаточная для полного погашения денежного долга и убытков, погашает, прежде всего, долг, а в остающейся части - убытки.
6. Механизм преобразования неденежных обязательств в денежные, который предусмотрен специальными нормами применительно к кредиторам застройщиков, привлекавших денежные средства участников строительства, целесообразно распространить на все банкротные правоотношения. Неденежные требования, преобразованные в денежные, должны подчиняться правовому режиму, установленному законодательством о банкротстве для денежного долга и убытков, в зависимости от того, чем являются преобразованные требования - денежным долгом или убытками. В основу данной дифференциации должен быть положен фактор дополнительного обременения: неденежные требования в результате преобразования имеют природу убытков, если они влекут дополнительное обременение должника.
7. Целесообразно закрепить в ст. 453 ГК РФ норму о том, что при расторжении договора в ситуации, когда к моменту расторжения одна из сторон не исполнила обязательства либо предоставила неэквивалентное исполнение, другая сторона вправе потребовать возврата исполненного, а при невозможности возврата исполненного в натуре - потребовать возмещения стоимости полученного как денежного долга.
8. В целях наиболее полной защиты прав и интересов кредиторов целесообразно предусмотреть в гражданском законодательстве (статьи 393 и 1105 ГК РФ), что размер убытков должен определяться исходя из цен, существующих на момент вынесения судебного решения, за исключением случаев, когда в иной период, соответствующие цены были более высокими.
9. В целях исключения квалификации требования об уплате денежного долга, не подпадающего под признаки требования о присуждении к исполнению обязанности в натуре, как требования о взыскании убытков, и учитывая, что взыскание денежного долга как способ защиты принципиально отличается от возмещения убытков, целесообразно дополнить статью 12 ГК РФ указанием
10 на взыскание денежного долга как самостоятельный способ защиты гражданских прав.
10. Общие признаки убытков и денежного долга, объединяющие их в родовую категорию денежных обязательств, обусловливают возможность замены лица в обязательстве возмещения убытков. В главе 24 ГК РФ необходимо закрепить положение о том, что убытки, определенные соглашением сторон либо судебным решением, могут быть предметом уступки права требования и перевода обязанности по их уплате вместе с денежным долгом либо отдельно от него, за исключением случаев, предусмотренных действующим законодательством.
11. После формализации размера убытков судебным решением или соглашением сторон правоотношение, связанное с уплатой убытков, теряет специфические признаки, исключающие применение к нему статьи 395 ГК РФ. В гражданском законодательстве (ст. 393 ГК РФ) необходимо закрепить следующее положение: «В случае просрочки исполнения судебного решения о взыскании убытков, на сумму убытков начисляются проценты, предусмотренные пунктом 1 статьи 395 Гражданского кодекса РФ, с момента вступления решения суда в законную силу (если иной момент не указан в законе). Указанные проценты подлежат начислению также на убытки, обязанность уплаты которых установлена соглашением сторон».
Практическое и научное значение диссертационного исследования определяется тем, что конкретные выводы и рекомендации могут быть использованы при корректировке нормативно-правовой базы, регулирующей денежный долг и убытки, в судебно-арбитражной практике, а также в процессе преподавания курсов «Гражданское право», «Предпринимательское право» или спецкурса «Договорное право» в высших учебных заведениях.
Апробация результатов исследования. Основные научные положения, выводы и предложения, сформулированные автором в диссертации, изложены в статьях, опубликованных в ряде юридических журналов. Материалы диссертационного исследования используются автором в практической
11 деятельности. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры гражданского и предпринимательского права Южно-Российского института-филиала ФГБОУ ВПО «Российская академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации». Основные положения диссертационного исследования отражены в 2 монографиях и 19 научных статьях общим объемом 25,8 п.л.
Структура диссертации. Система поставленных научных задач находит отражение в структуре настоящей работы. Весь материал диссертационного исследования включает в себя введение, три главы, которые подразделяются на параграфы, заключение и список использованной литературы.
Понятие и характеристика денежного долга
Среди бесчисленного множества обязательств, направленных на передачу вещей, определенных родовыми признаками, во всех правовых системах выделяют в особую категорию денежные обязательства в силу специфических свойств как денег как объекта гражданских правоотношений.
В гражданском праве зарубежных стран с развитием и усложнением торгового оборота происходит усложнение обязательственного права и соответствующая этому явлению модификация правового регулирования обязательственных правоотношений. Создано сложнейшее регулирование отношений, связанных с исполнением денежных обязательств .
И.А. Покровский указывал, что обязательство, создает в известном отношении некоторую связанность воли должника, некоторое - прежде всего психическое - принуждение для него, и с этой точки зрения всякое обязательство может быть охарактеризовано как частная норма поведения для должника в интересе кредитора, как некоторое специальное «долженствование» (долг)
М.М. Агарков писал, что история права показывает, что первоначально, по крайней мере у некоторых народов, не было единого понятия обязательства, а было два разных понятия - долга и ответственности. Так обстояло дело в древнегерманском праве, которое различало «Schuld» и «Haftung». По древнегерманскому праву в силу долга (Schuld) исполнение, произведенное должником, имело погасительное действие. Исполненное по долгу должник не мог истребовать обратно от кредитора. Существование долга было достаточным основанием для перехода имущества от должника к кредитору. Но существование долга само по себе не давало кредитору права принуждать должника к исполнению. Кредитор не мог ни воздействовать на личность должника, ни обращать взыскание на его имущество. Для этого надо было наличие ответственности (Haftung). Для Haftung надо было иметь особый титул. Юридические факты, в силу которых возникала Haftung, не совпадали с теми юридическими фактами, из которых возникал долг. Титулом для ответственности были главным образом отношение власти и подчинения, характерные для древнегерманского права, деликт, также особые договоры (Hauftungsvertrage), направленные специально на установление ответственности1.
И.А. Покровский полагал, что понятие «долг» (Shuld) берет свое начало в области гражданских правонарушений или деликтов, и исторически ему предшествует возникновение понятия «ответственности» (Haftung). Любое частное правонарушение древнейшим правом не регулировалось, и причинитель вреда отвечал перед потерпевшим своей личностью, преобладали отношения мести и «обреченности». Замена личной ответственности системой частных штрафов впервые дала возможность говорить о некотором «долге» (Shuld), выражающемся в сумме штрафа. Однако этот факт, а также появление отдельных видов обязательств из договоров не дало повода к замене личной связи должника и кредитора в примитивном обязательстве. На раннем этапе развития обязательственных отношений идея «долга» (Schuld) исчезла в идее ответственности (Haftung), возможные отдельные виды «долга» представлялись лишь поводами (causae) для этой последней2.
М.М. Агарков считает, что такое же раздвоение обязательства отмечается в истории гражданского права и некоторых других народов (например, в Древней Греции). Некоторые историки права находят следы такого раздвоения и в древнейшей истории римского права. Однако надо подчеркнуть, что в классическую эпоху римской юриспруденции понятие обязательства было единым и цельным. В германской юридической литературе как довоенной, так и послевоенной делались попытки использовать разграничение «Schuld»
«Haftung» применительно и к германскому гражданскому уложению. Впервые мысль о разделении «долга» и «ответственности» высказал независимо от исследований по истории германского права В г і п z , который пришел к этому выводу в результате анализа структуры обязательства. Некоторые исследователи находят основание для разграничения долга и ответственности применительно к древнему римскому праву .. Разграничение долга и ответственности находят в древнем греческом праве0.
Большинство обязательственных правоотношений состоит из совокупности двух магистральных связей. Например, обязательственное правоотношение, возникшее из договора купли-продажи, состоит из обязанности по передаче имущества (где покупатель выступает в качестве кредитора, а продавец -должника) и обязанности по уплате денежной суммы (где покупатель является должником, а продавец - кредитором). Договор возмездного оказания услуг всегда порождает как минимум два односторонних обязательства: одно обязательство - по оказанию услуг, а второе - обычное денежное обязательство.
Таким образом, важнейшее значение приобретает рассмотрение категории денежных обязательств.
Несмотря на участившееся употребление в современном российском гражданском праве термина «денежное обязательство», легальное определение этого понятия в общих положениях об обязательствах, содержащихся в Гражданском кодексе РФ, отсутствует4.
Законодательное определение данного понятия появилось сравнительно недавно в ФЗ РФ «О несостоятельности (банкротстве)» от 27.09.2002 г. № 127-ФЗ, ст. 2 которого определяет в качестве денежного обязательства обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному Гражданским кодексом Российской Федерации основанию.
Основания возмещения и особенности доказывания убытков. Договорные и внедоговорные убытки
О.А. Красавчиков указывал, что наиболее сложным моментом движения правоотношения является его изменение... Говоря об изменении правоотношения, следует иметь в виду также отрицание, прекращение старого правоотношения и возникновение на его месте нового. Образование нового правоотношения может быть осуществлено на основе старого. Например, вместо возврата утраченного предмета найма должник уплачивает стоимость последнего2.
По мнению М.А. Рожковой, в отечественной литературе отмечалось, что изменение является наиболее сложным моментом движения обязательственного правоотношения. Многие авторы обращаются к вопросам изменения обязательств, однако фундаментальные исследования в этой области не проводились, а суждения, высказываемые отдельными учеными, не позволяют однозначно ответить на большинство возникающих вопросов3.
В гражданском праве сформировались две основные точки зрения по вопросу трансформации обязательства в результате нарушения условий его надлежащего исполнения.
Согласно первой точке зрения, что если участники обязательства нарушают хотя бы одно из условий его надлежащего исполнения, обязательство не прекращается, а трансформируется, изменяется, поскольку в этом случае к основной обязанности неисправного контрагента присоединяются новые, дополнительные обязанности — по уплате штрафов, возмещению убытков и т.д. Лишь после того как стороны совершат все вытекающие из обязательства действия, наступает момент, когда оно признается прекращенным4.
Вторая точка зрения заключается в том, что неисполненная обязанность заменяется требованием о возмещении убытков. В данном случае возникает новое обязательство, которое имеет своей целью компенсировать ущерб потерпевшему. Требование о возмещении убытков - это требование об исполнении новой обязанности, заменяющей прежнюю обязанность1.
Б.С. Антимонов считает, что ни к первому, ни ко второму решению присоединиться нельзя, что существует третий вариант ответа на вопрос, поставленный М. М. Агарковым. Оба варианта решения, неприемлемы потому, что наступление ответственности далеко не всегда прекращает и заменяет собой действие первоначального обязательства. Поэюалуй, лучше всего представлять себе договорную ответственность как вторичное обязательство, порожденное первичным в связи с его нарушением
В советском гражданском праве проблема соотношения долга и ответственности рассматривалась через сущность института возмещения убытков, которая никогда не сводилась к замене исполнения.
Отдельные авторы считают понятия «долг» и «ответственность» соотносимыми, но не тождественными. В условиях нормального оборота большинство обязательств исполняется надлежащим образом, соответственно, полностью исключается гражданско-правовая ответственность. Обязанность как долг при исполнении была налицо, а ответственность не наступает. Следовательно, нельзя считать, что ответственность является элементом обязательства3.
. Морандьер отмечает, что если должник по своей вине не исполняет обязательство или сделал невозможным его исполнение, то обязательство не прекращается, оно преобразуется в обязательство возместить убытки1.
О.В. Савенкова указывает, что обязательство по возмещению убытков может существовать как наряду с основным долгом (например, при просрочке уплаты цены договора), так и вместо него (например, при расторжении договора)2.
По мнению Е.В. Тирской, представляется возможным согласиться с позицией, в соответствии с которой в случае возмещения убытков возникает новое обязательственное правоотношение, цель которого заключается в компенсации имущественных потерь кредитора3.
Е.В. Тирская считает, что обязательство по возмещению убытков и основной денежный долг являются общими по своей правовой природе и их исполнение должно регулироваться одинаковыми правилами. В частности, с момента определения объема убытков, подлежащих возмещению, на основании судебного решения или соглашения сторон данное обязательство является денежным долгом со всеми вытекающими последствиями. Таким образом, долг, возникший на основании обязательства по возмещению убытков, хотя и имеет характер производного от основного денежного долга, является самостоятельным денежным обязательством - новым денежным долгом, соответственно, к нему относятся все правила, регулирующие денежные обязательства, в том числе и положения статьи 395 Гражданского кодекса РФ4.
Соотношение убытков и денежного долга как способов защиты гражданских прав
Например, в силу п. 3 ст. 723 ГК РФ заказчик (кредитор) вправе отказаться от исполнения договора подряда и потребовать от подрядчика (должника) возмещения причиненных убытков (если отступления в работе от условий договора подряда или иные недостатки результата работы в установленный заказчиком разумный срок не были устранены либо являются существенными и неустранимыми).
Еще один пример описывает ситуацию, когда право отказа кредитора от исполнения договора не влечет его расторжения. Так, в силу ст. 518, п. 2 ст. 475 ГК РФ покупатель, при условии существенного нарушения поставщиком требований к качеству товара, вправе отказаться от исполнения договора поставки и потребовать возврата уплаченной за товар денежной суммы.
В первом случае налицо ситуация прекращения гражданского правоотношения подряда и возникновения нового гражданско-правового отношения ответственности в форме взыскания убытков.
Во втором случае требование возврата уплаченной суммы не является возмещением убытков, поскольку лишено природы соответствующей меры ответственности, а представляет собой требование о взыскании денежного долга.
Б.С. Бруско отмечает, что преобразовательное требование представляет собой самостоятельный способ защиты прав и интересов кредиторов по неденежным обязательствам в конкурсном праве с целью наделения их статусом конкурсоспособных лиц. Указанное требование может быть выражено: а) в форме требования возмещения убытков взамен первоначального неденежного обязательства, которое прекращается: б) в форме требования замены альтернативного или факультативного исполнения новым, уже денежным исполнением, в рамках существующего обязательства, которое меняет свой характер; в) в форме требования восстановления положения, существовавшего до нарушения обязательственного права кредитора1. Очевидно, что Б.С. Бруско под требованием о восстановлении положения, существовавшего до нарушения обязательственного права кредитора, понимал требование о взыскании денежного долга.
Таким образом, требования кредиторов по обязательствам, не являющимся денежными, могут быть преобразованы в требование возмещения убытков или в требование взыскания денежного долга.
Л.А. Новосёловой было высказано предложение о том, что с момента возбуждения производства по делу о признании должника банкротом все имущественные требования к должнику должны быть переведены в денежную форму1.
В.А. Химичев отмечает, что по своему характеру денежные требования, имеющие производный характер, в большинстве случаев являются убытками, право на взыскание которых возникает у кредитора в связи с неисполнением должником неденежного обязательства .
По мнению Е.С. Ращевского, поскольку такие действия кредитора, приводящие к замене предмета обязательства, представляют новацию неденежного обязательства в денежное, они не могут быть совершены кредитором в одностороннем порядке. Согласно п. 1 ст. 414 ГК РФ замена первоначального обязательства другим, возникающим между теми же лицами, возможна только по соглашению сторон. Высказанное в литературе суждение о том, что «любое обязательство может стать денежным после того, как кредитор предъявит должнику требование об уплате денежной суммы»3, представляется не имеющим под собой достаточных правовых оснований. В данном вопросе, нужно придерживаться норм Гражданского кодекса4.
Очевидно, что производные денежные требования, возникшие, в частности, в связи с изменением способа исполнения судебного решения, не отвечают диспозиции ст. 2 Закона о банкротстве (денежное требование возникло не по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному ГК РФ основанию, а исключительно на основании судебного акта). Опору для такого вывода мы найдем в Постановлении Президиума ВАС РФ № 5995 /99 от 6 июня 2000 года, в котором прямо указано, что «изменение способа исполнения обязательства не влечет трансформацию одного обязательства в другое (в данном случае -обязательства по передаче товара в денежное обязательство), а состоит лишь в замене одного вида исполнения другим»
В.А. Химичев полагает, что как бы ни были близки по составу денежные требования, возникающие при изменении способа исполнения судебного решения и при трансформации неденежного обязательства в связи с ненадлежащим его исполнением, первые нельзя рассматривать в качестве убытков. Если это не убытки и не подлежащие применению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства неустойки (штрафы, пени), проценты за просрочку платежа, то остается считать такие денежные требования для целей Закона о банкротстве основной задолженностью. Это дает нам основание считать кредиторов, обладающих такими требованиями, конкурсными. Но все же, несмотря на различную правовую квалификацию, на суммы, присужденные кредитору в связи с изменением способа или порядка исполнения судебного акта или постановления иного органа (ст. 324 АПК РФ, ст. 434 ГПК РФ), должен распространяться такой же правовой режим, как и на производные денежные требования, представляющие собой убытки .
В целях обеспечения равенства кредиторов правом инициирования процесса о банкротстве наряду с теми кредиторами, которые имеют это право в соответствии с действующим законодательством, должны обладать кредиторы по суммам, взысканным судом вместо исполнения должником обязательства в натуре, причитавшегося кредитору, а также кредиторы по суммам, присужденным в связи с изменением способа или порядка исполнения судебного акта или постановления иного органа.
Денежный долг и убытки при недействительности сделки
Существовавшая с момента принятия I и II части Гражданского кодекса РФ судебная практика склонялась к тому мнению, что уступка требования по любым акцессорным (дополнительным) обязательствам в отрыве от основных обязательств недействительна. Так, например, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ признал недействительным договор цессии, по которому было передано право требования уплаты штрафа за неправильное (с просрочкой) списание банком денежных средств со счета клиента - контрагента банка по договору банковского счета. Мотивировано это решение было тем фактом, что перемены лиц в основном обязательстве (обязательстве по договору банковского счета) не произошло»1.
Судебно-арбитражная практика не признавала возможности перевода на другое лицо только акцессорного обязательства, без перевода основного долга, считая подобную сделку ничтожной в силу ст. 168 ГК РФ2.
Однако такой подход представляется недостаточно обоснованным хотя бы потому, что в законодательстве не содержится императивных предписаний, которые запрещали бы передавать акцессорные права без перемены лиц в основном обязательстве.
Конечно, нельзя не видеть проблему в том, что передача отдельного правомочия на взыскание имущественных санкций может оставить основное правоотношение без охранного механизма: зачем должнику исполнять условия договора, если никаких неблагоприятных последствий за его нарушение перед кредитором ему нести не придется. Отсюда, по-видимому, исходит стремление утвердить неделимость соответствующей юридической конструкции, установить подчиненность одной ее части другой.
Однако думается, что здесь должен реализовываться принцип свободы распоряжения кредитором своим правом требования на возмещение убытков. Если для него будет выгодна и приемлема данная цессия, то все предпринимательские риски должны нестись им без каких-либо оговорок. Необходимость уступки права требования убытков может быть связана также с реализацией права на восстановление нарушенных прав кредитора в возможно более короткие сроки. Целью применения мер гражданско-правовой ответственности является в первую очередь восстановление имущественного положения пострадавшего. Пострадавшему, как правило, безразлично, кто именно возместит ему ущерб. Для должника зачастую фигура кредитора тоже не имеет существенного значения, поскольку для него не важно, в чью пользу будет произведено отчуждение его имущества1.
Однако нет сколь-нибудь принципиальных препятствий для разъединения прав на получение денег по главному и дополнительному правоотношениям: одна часть - в виде имущественной ответственности, другая - в качестве требования основного долга.
В.В. Почуйкин полагает, что право на возмещение убытков, возникших в результате причинения вреда, может быть передано другому лицу по договору цессии2.
Л.А. Новосёлова считает, что же касается обязательственных прав, то законодатель не проводит различий между уступкой права в договорных и внедоговорных обязательствах. Тем самым предполагается, что к изменению кредитора способны вообще все обязательства, в предположении того, что должнику безразлично, кому произвести то действие, которое он должен исполнить. Предметом цессии может быть возникающее из правонарушения право требовать возмещения убытков .
Данный тезис нашел подтверждение и в судебной практике. В качестве примера приведем следующее дело.
В Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 мая 1999 г. № 8352/98 указывается, что истец заявил требование о возмещении убытков, причиненных неправомерными действиями органов государственного управления. Истцу право требования было передано по сделке уступки права требования. Суд признал договор уступки недействительным и отказал в иске, указав, что право требования возмещения убытков возникло у первоначального правообладателя не из договорного обязательства, а вследствие нарушения его права собственности, а поэтому не могло передаваться другому лицу.
Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации признал выводы суда ошибочными, указав следующее. Согласно п. 1 ст. 382 ГК РФ, другому лицу может быть передано право, принадлежащее кредитору на основании обязательства. В силу п. 2 ст. 307 ГК РФ обязательства возникают из договора вследствие причинения вреда и из иных оснований, указанных в настоящем Кодексе.
Убытки, причиненные юридическому лицу в результате неправомерных действий государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежат возмещению в соответствии со ст. ст. 16, 1069 ГК РФ, т.е. возникает обязательство вследствие причинения вреда. Следовательно, право на возмещение убытков, возникших в результате причинения вреда, может быть передано другому лицу по договору цессии .
О.Н. Садиков отмечает, что согласно одному из разъяснений Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ право на возмещение убытков, возникших в результате причинения вреда, может быть передано другому лицу по договору цессии. Однако о бесспорности такого требования говорить, конечно, не приходится, поскольку убытки должны быть доказаны, что, как показывает практика, далеко не всегда достигается. При уступке права на взыскание неустойки (штрафа) или убытков бесспорность такого требования нередко сомнительна и может быть успешно оспорена, в частности, ввиду наличия вины кредитора2.
Таким образом, принятое постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 мая 1999 г. № 8352/98, признав уступку требования об убытках, возникших в результате причинения вреда, допустимой, явилось определенной вехой в развитии судебной практики, обозначив ряд вопросов, которые в дальнейшем должно было разрешить последующее правоприменение. Дискуссия по данному поводу в цивилистической литературе продолжилась. О.Д. Югай полагает, что же касается возможности частичной уступки права только в отношении процентов по денежному обязательству (в соответствии со ст. 395 ГК РФ), договорной неустойки или уступки права на взыскание иных мер договорной ответственности в отрыве от основного обязательства, то здесь также следует ответить утвердительно1.
Как указывает Е.Г. Комиссарова, из смысла самой главы 24 ГК РФ не следует... что передача права на взыскание санкций... возможна лишь во взаимосвязи с основным обязательством. Гражданское законодательство не содержит правил, ограничивающих возможность передачи кредитором своего права требовать получения имущественных санкций путем уступки требования, при этом пределы реализации гражданских прав, установленные ст. 10 ГК РФ, не нарушаются2.
Можно констатировать, что для оценки допустимости уступки акцессорного требования важными условиями являются, во-первых, самостоятельная имущественная ценность такого требования, и, во-вторых, возникновение факта неисполнения основного обязательства должником.
Л.А. Новоселова отмечает, что основание требования о возмещении убытков совершенно иное, чем у требования по основному долгу. Право требовать возмещения убытков возникает лишь при нарушении обязательства и реализуется как право применения имущественной ответственности (гл. 25 ГК РФ), а не по правилам об исполнении обязательств. Требование о возмещении убытков принадлежит лицу, права которого нарушены3.
