Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Общая характеристика лизинга и международного лизинга как социального, экономического и правового явления... 16
1.1 Основные этапы развития финансового лизинга и международного финансового лизинга. Источники регулирования 16
1.1.1 Определения лизинга 16
1.1.2 История лизинга и предшествующих ему отношений 20
1.1.3 Краткая история отечественного финансового лизинга 42
1.2 Социально-экономическое содержание лизинга и значение международного финансового лизинга для России 48
1.2.1 Условия развития лизинга и международного лизинга 49
1.2.2 Экономическая сущность финансового лизинга 58
1.2.3 Преимущества финансового лизинга 61
1.3 Понятие финансового лизинга и лизинговой сделки, их элементы и виды. Понятие международного лизинга 64
1.4 Правовая природа финансового лизинга 77
Глава II. Регулирование сделок международного финансового лизинга в отечественном и зарубежном праве; международная унификация 93
2.1 Проблема определения применимых регуляторов к сделкам международного финансового лизинга и их соотношение 93
2.1.1 Возможности выбора сторон сделки международного лизинга 93
2.1.2 Коллизионное регулирование лизинговых обязательств 108
2.1.3 Особенности унифицированного правового регулирования международного финансового лизинга 116
2.2 Общая характеристика и основные принципы Оттавской конвенции 1988 года о международном финансовом лизинге 124
2.3 Содержание сделки международного финансового лизинга, ответственность ее участников 147
Заключение... 173
Библиографический список использованной литературы 176
Список нормативных и судебных актов 185
- Определения лизинга
- История лизинга и предшествующих ему отношений
- Возможности выбора сторон сделки международного лизинга
Введение к работе
Лизинг — относительно новый, но бурно развивающийся институт частного права. Лизинговые сделки получают все большее распространение в национальном и международном коммерческом обороте. С теоретической точки зрения лизинг интересен тем, что это трехсторонние комплексные отношения, сочетающие в себе элементы договоров купли-продажи и временного пользования имуществом, а зачастую осложненные условиями о кредитовании, способах обеспечения надлежащего исполнения обязательств и другими условиями. В правовых системах разных государств имеется различное понимание лизинга и его содержания: законодательство, судебная практика, доктрины по-разному определяют и квалифицируют договор лизинга — либо как самостоятельный «новый» вид договора, либо в качестве разновидности традиционных, рецепированных из классического римского частного права договоров). Эти проблемы обостряются при наличии в лизинговых отношениях иностранного элемента, так как национальное коллизионное право формировалось применительно к традиционным видам договоров.
В Российской Федерации для развития лизинга (в том числе международного) есть необходимые экономические предпосылки и потребности — значительный износ основных фондов средств производства в энергетике, промышленности, на транспорте и связанная с этим необходимость замены парка оборудования. По данным Института макроэкономических исследований, степень износа оборудования в России на рубеже столетий составила более 70% в машиностроении, около 80% в химической и нефтехимической промышленности . Это одна из важнейших составляющих группы насущных проблем современного этапа социально-экономического развития России, получивших условное название — «проблема 2003». Одним из путей быстрого и реального решения этой проблемы является внедрение в экономику с помощью лизинга современных средств производства, которое способно дать импульс для налаживания на этих средствах производства выпуска другого оборудования, а также качественных потребительских товаров и услуг, чтр в свою очередь способствует решению проблемы занятости населения и увеличения бюджетных поступлений. Такая инвестиционная цепочка создает условия для преодоления кризисных явлений в экономике.
На развитие международного финансового лизинга влияет и усиление конкуренции на мировом рынке, и проблема сбыта оборудования путем традиционной купли-продажи, заставляющие предлагать все лучшие условия его приобретения.
Следует учитывать и процесс интеграции России в мировую экономику, при котором отечественным производителям, чтобы играть достойную роль в международном разделении труда, необходимо, помимо поддержания адекватного соотношения ценовых и качественных характеристик оборудования, применять современные формы и методы его сбыта, включая лизинг. Таким образом, на макроэкономическом уровне применение лизинга становится фактором, способствующим росту экономики.
На микроэкономическом уровне практическая ценность лизинга в том, что он выгоден каждому его участнику, позволяя: изготовителю — резко улучшить сбыт оборудования; финансовому институту — обеспечить надежное и выгодное вложение средств; пользователю — получить без серьезных разовых финансовых вложений современное оборудование, с помощью которого поднять качественный и количественный уровень производства товаров и услуг.
Современные проблемы мировой экономики, в том числе топливно-энергетический кризис 2000 года в странах Западной Европы и США и нынешняя нестабильность цен на энергоресурсы, вновь заострили вопрос о необходимости широкомасштабного перехода промышленности и транспорта на энергоемкое оборудование, который опять же может быть произведен с помощью использования лизинговых операций.
Таким образом, на рост числа сделок международного финансового лизинга воздействуют два кумулирующих фактора: бурное развитие лизинга как такового и рост международных торговых отношений. Поэтому необходимость и важность создания и совершенствования правовых регуляторов, координирующих и стимулирующих этот процесс, очевидны. Как очевидно и то, что определенная сложность лизинговых операций, а особенно тех из них, в которых присутствует иностранный элемент, требует их пристального изучения, включая исследование различных аспектов их правового регулирования. При этом следует учитывать, что важное значение имеют как публично-правовые регуляторы (нормы, обеспечивающие льготный инвестиционный налоговый, таможенный и валютный режимы, включая ускоренную амортизацию лизингового оборудования), так и частноправовые регуляторы. Среди последних, изучению которых, в основном, посвящена настоящая работа, выступают международные договоры, создающие унифицированные правила для международных лизинговых сделок и содержащие ряд коллизионных норм; национальное коллизионное право; гражданское законодательство, применяемое в качестве субсидиарного статута; выработанные сторонами сделки ее материально-правовые условия.
Особую актуальность исследованиям придает увеличивающийся в последнее время массив нормативных актов, направленных на регулирование лизинговых отношений как на международном, так и национальном уровне.
С 1 января 1999 года для Российской Федерации вступила в силу ранее ратифицированная Оттавская Конвенция 1988 года о международном финансовом лизинге. В 1998 году в России принят федеральный закон «О лизинге», явившийся комплексным законодательным, актом, достаточно подробно регулирующим как гражданско-правовую, так и публично-правовую стороны лизинга. На сегодняшний день, к сожалению, ряд норм этого Закона не вполне соответствуют принципам и положениям Оттавской конвенции и Гражданского кодекса РФ. В настоящее время во многих государствах Содружества Независимых Государств (включая Россию) приняты Гражданские кодексы, содержащие материально-правовые нормы о лизинге и коллизионные нормы, определяющие право, применимое к договорам лизинга. В ряде государств СНГ приняты специальные законодательные акты по лизингу.
Объект и цель исследования. Настоящая диссертационная работа направлена на комплексное исследование частно-правовых компонентов международного финансового лизинга, а именно на рассмотрение международного финансового лизинга как экономического и правового явления и вопросам его соотношения с национальным лизингом; изучение принципов и положений международных унифицированных норм (прежде всего положений Оттавской конвенции).
При этом рамки работы в ряде разделов сознательно расширены за счет изложения общеэкономических и общеправовых аспектов лизинга, предваряющего основное исследование. Осмысление этих вопросов явилось как одной из целей диссертации, так и предпосылкой для целостного и
глубокого анализа последующих вопросов. К тому же учитывалось, что Оттавская конвенция, во-первых, содержит регулирование лишь принципиальных (основных) аспектов международного финансового лизинга; во-вторых, ко многим сделкам Конвенция не применяется в силу волеизъявления сторон сделки либо неучастия в ней государства — стороны сделки. Это приводит к тому, что в регулирование отношений международного финансового лизинга активно вовлекается национальное законодательство, на которое собственно и возлагается основное нормативное регулирование указанных отношений. Поэтому в работе значительное место уделено исследованию законодательства о лизинге России, большинства стран СНГ (как основных экономических партнеров России) и стран дальнего зарубежья; проблемам применения национальных материально-правовых норм, национальных коллизионных норм в этой сфере, а также проблемам договорной регламентации отношений международного финансового лизинга. В диссертации проведен сравнительный анализ различных аспектов указанных нормативных регуляторов, преимуществ и недостатков различных теоретических подходов, выработаны предложения по совершенствованию отечественного законодательства в этой сфере, а также по оптимизации юридических механизмов, обеспечивающих его правильное и единообразное толкование и применение.
Методология и научные предпосылки исследования. Методологической базой исследования явились как общенаучные методы (формально-логический, социологический, системный, структурно-функциональный, конкретно-исторический, статистический и др.) и общелогические методы (анализ и синтез, обобщение и абстрагирование, индукция и дедукция, аналогия и др.), так и специально-юридические приемы и методы (сравнительного правоведения, технико-юридического анализа, конкретизации, толкования, правового моделирования .и др.)
Общетеоретическую базу исследования составили труды отечественных ученых-правоведов (Т.Е. Абовой, М.П. Бардиной, М.М. Богуславского, МИ. Брагинского, Г.К. Дмитриевой, В.П. Звекова, И.С. Зыкина, О.С. Иоффе, Л.А. Лунца, А.Л.Маковского, А.А. Рубанова, М.Г. Розенберга, О.Н. Садикова, А.Г. Светланова, Е.А. Суханова и других); теоретическую и специальную — труды ведущих отечественных ученых и практиков, занимающихся разработкой различных аспектов лизинга: юристов — В.В. Витрянского, Е.В Кабатовой; А.С. Комарова, А.А. Иванова, экономистов — В.Д. Газмана, Е.Н Чекмаревой, А.Т. Юсуповой и других). В диссертации использованы работы зарубежных авторов: Р. Кьюминга, Д. Леви, М. Стэнфорда, Ф. Феррари, X. Шпиттлера и других.
Необходимость более пристального изучения вопросов международного финансового лизинга вызвана, как уже указывалось, назревшими потребностями практики. При этом вопросы собственно правового регулирования международного финансового лизинга пока мало исследованы в отечественной науке. Лизинг — это прежде всего экономическое явление , поэтому основная масса исследований лизинга — это работы отечественных и зарубежных экономистов, финансистов, специалистов по банковскому делу и бухгалтерскому учету. В последние годы появилось немало публикаций, посвященных рассмотрению правовых аспектов лизинга, однако эти публикации, за редким исключением, специально не освещают правовых вопросов международного финансового лизинга2.
Структура исследования направлена на наиболее полное раскрытие его темы. При этом последовательность изложения материала произведена с учетом постепенного введение читателя в круг исследуемых проблем. Поэтому система изложения материала во многом построена на постепенном переходе от «раннего к позднему» (хронологический принцип в исследовании развития лизинговых отношений) и от «общего (простого) к специальному (сложному)» — в основной части диссертации, в которой сделан переход от общих проблем темы (таких как экономические и правовые аспекты лизинговых отношений), к более специальным — таким как юридическая природа лизинга (с одной стороны) и проблема применимых регуляторов к внешнеэкономическим лизинговым сделкам (с другой стороны). А уже впоследствии исследование непосредственно обращено к частноправовым особенностям сделок международного лизинга. Тем не менее, все рассматриваемые вопросы важны для раскрытия исследуемой темы и логически дополняют друг друга. Без определения сущности лизинга невозможно конструировать адекватное его регулирование, а без такового попытки унификации на международном уровне могут быть тщетны. Национальное законодательство о лизинге, как указывалось, неизбежно используется не только в качестве субсидиарного регулятора международных лизинговых отношений (в случае применения Конвенции), но и в качестве основного нормативного регулятора данных отношений, когда Конвенция по тем или иным обстоятельствам оказывается неприменимой к конкретной лизинговой сделке.
Структурными элементами диссертационной работы являются введение, две главы (первая глава состоит из четырех, вторая — из трех параграфов), библиографический список использованной литературы, список нормативных актов и материалов арбитражной практики (который состоит из пяти разделов, включающих международные акты, российское и иностранное законодательство, арбитражные документы) и заключение.
Научная новизна диссертации состоит в том, что она представляет собой одно из первых монографических исследований частноправовых проблем международных лизинговых сделок после присоединения России к Оттавской конвенции о международном финансовом лизинге в условиях реформирования законодательства РФ и стран СНГ в сфере лизинга.
Как предпосылка большинства дальнейших умозаключений, в диссертации делается общий вывод о том, что лизинг — это явление нового порядка, развитие которого было детерминировано всплеском массового промышленного производства, связанного с масштабным внедрением научно-технических достижений и соответствующими изменениями во многих сферах жизни (чему лизинговые операции, в свою очередь, сами впоследствии и способствовали), поэтому лизинг требует адекватной правовой квалификации, и соответствующего регулирования различных его аспектов надлежащими правовыми средствами.
Проведенное исследование позволило сформулировать следующие основные положения и выводы, выносимые на защиту.
1. В диссертационной работе проанализированы различные точки зрения на правовую природу лизинга, сложившиеся в отечественной юридической науке за последние несколько лет, критически осмыслены ранее не затрагиваемые исследователями аспекты воззрений, считающих лизинг разновидностью договора аренды и приведены новые аргументы той позиции, согласно которой лизинг целесообразно рассматривать как трехсторонний комплекс отношений. Вместе с тем показано, что специфика экономического содержания лизинга, имеющего много черт финансового обязательства, не умаляет его объективного юридического оформления прежде всего как обязательства по пользованию имуществом, и что определенная самостоятельность лизинга не исключает его из группы гражданско-правовых обязательств по передаче имущества в пользование; и то, что в рамках этого института его положение соответствует статусу подсистемного образования — субинститута.
2. В развитие предыдущего теоретического положения формулируются предложения по совершенствованию отечественного законодательства, регулирующего лизинговые отношения.
Приводятся новые доводы в пользу законодательного закрепления договора лизинга в качестве отдельной главы в Гражданский кодекс РФ, т.е. его регламентации на уровне не ниже иных обязательств по передаче имущества в пользование (например, безвозмездного пользования) при умеренной детализации регулирования с избежанием нормативного дублирования и сохранением возможности субсидиарного применения правил иных глав Кодекса. Этот подход представляется наиболее взвешенным и практически реализуемым, ибо основан на компромиссе между различными позициями, который как раз и должен приниматься во внимание при построении надлежащего правового регулирования.
3. Делаются выводы о необходимости реформирования специального законодательства РФ и стран СНГ, регулирующего лизинговые отношения, об исключении из него необоснованных императивных положений, которые с одной стороны противоречат свободе договора, а с другой — не выполняют функцию защиты публичных интересов, о важности гармонизации норм указанного законодательства с положениями Оттавской конвенцией 1988 г. о международном финансовом лизинге и с нормами и принципами национального частного права соответствующих государств.
4. Показывается необходимость корректировки фискально-правового (налогового, таможенного, валютного) регулирования лизинговых операций таким образом, чтобы, учитывая интересы государства и общества, оно могло эффективно стимулировать развитие лизинговых отношений и адекватно дополнять их частноправовое регулирование.
5. В диссертации впервые комплексно исследуется совокупность регуляторов, применимых к сделке международного финансового лизинга (включая договорные условия, коллизионные и материально-правовые нормы международных договоров и национального законодательства, положения содержащиеся в различных т.н. «квазиправовых» актах «негосударственного» характера, таких как своды обычаев, типовые руководства, принципы международных коммерческих договоров); раскрываются практические возможности сторон по выбору применимого права и определению материальных условий сделки, дается сравнительный анализ результатов реализации этих двух актов выбора и показываются их ограничители; через призму лизинговой сделки с иностранным элементом исследуется специфика и практический механизм этого взаимодействия, влияние на регулирование сделки реализации соглашения сторон о порядке рассмотрения споров.
6. При анализе вопроса о рассмотрении споров из сделки международного финансового лизинга делается вывод о прогрессивности положений недавно принятых регламентов ряда международных коммерческих арбитражей в части права арбитров на непосредственное определение применимого материального права (минуя коллизионные нормы) в отсутствие или при порочности его выбора сторонами, и о предпочтительности такого подхода при разрешении споров в контексте отношений международного финансового лизинга, учитывая их многогранность и противоречивость.
7. В представляемой работе приведен обзор коллизионного регулирования обязательств, которые в различных странах считаются родовыми по отношению к лизинговым (это прежде всего обязательства по найму (аренде) и по купле-продаже имущества, финансово-кредитные обязательства). Учитывая, что национальное коллизионное право формировалось применительно к традиционным договорам, предлагаются пути его адаптации к регулированию новых видов договоров, делается вывод о желательности формулирования отдельных коллизионных норм для определения применимого права к договорам лизинга с иностранным элементом.
8. В диссертации впервые в отечественной науке проведен подробный анализ положений Оттавской конвенции 1988 года, на основе которого выявлены ранее никем не сформулированные принципы, на которых основана Конвенция. Дана характеристика конструктивных признаков сделки финансового лизинга; показаны особенности взаимодействия положений Конвенции и норм внутреннего права разных государств, а также договорных условий (включая положения типовых руководств) в конкретной сделке; делаются выводы о необходимости гармонизации всех средств правового регулирования международных лизинговых сделок, о их невзаимозаменяемости (а, напротив, логической дополняемости); делаются предложения по совершенствованию различных регуляторов и механизма их ввзаимодействия, а также строятся прогнозы относительно возможных изменений и новаций в регулировании международных лизинговых сделок.
Практическая значимость работы заключается в том, что материалы диссертации могут быть востребованы при совершенствовании отечественного законодательства и законодательства СНГ в сфере лизинга; ряд положений работы могут быть использованы в практике организаций при заключении договоров лизинга с иностранными партнерами.
Проблематика диссертационного исследования соответствует направленности мероприятий по развитию лизинга в РФ на 1997—2000 годы, перечень которых утвержден Постановлением Правительства от июля 1997 года № 9153, а также требованиям Доктрины развития российской науки, утвержденной Указом Президента РФ от 13 июня 1996 года № 884 «об ориентации отечественного научного потенциала на решение важнейших социально-экономических задач»4 и положениям Концепции реформирования российской науки, утвержденной Постановлением Правительства РФ от 18 мая 1998 года №453, закрепляющим в качестве основного «принцип межотраслевого решения задач в рамках проектов, направленных на использование результатов научных исследований в экономике»5.
Материалы диссертации могут быть использованы в учебном процессе вузов при преподавании и изучении курсов «Международное частное право», «Гражданское право России» и «Гражданское право зарубежных государств», «Предпринимательское право», «Правовое регулирование внешнеэкономической деятельности»; проведении различных спецкурсов и спецсеминаров для юридических и экономических специальностей вузов.
Определения лизинга
Прежде, чем обратиться к рассмотрению вопросов возникновения и развития финансового лизинга, следует, на наш взгляд, сформулировать его общее определение как экономического и правового явления, с тем чтобы получить предварительное представление о том, исторические и теоретические аспекты какого явления будут подвергнуты анализу в настоящей работе.
Перед этим, однако, имеет смысл вспомнить известное замечание, сформулированное еще древнеримскими правоведами о том, что «omnes definitio in jure civili periculum est, rerum in enim ut subverti поп possit»6. Тем не менее, предварительная общая квалификация явления, полагаю, оправданна, тем более снабженная рядом известных оговорок.
Как известно, национальные особенности, специфика правового регулирования и бухгалтерского учета, многообразие организационных форм лизинга оказывают влияние на понимание и трактовку лизинговых отношений в разных государствах. Неоднократные попытки дать определение лизинга делались различными лизинговыми ассоциациями, на конференциях, посвященных вопросам лизинга, а также международными организациями . В трактовке группы Всемирного банка определение лизинга
звучит так: «лизинг — это контрактные взаимоотношения между двумя сторонами, которые позволяют одной стороне использовать имущество, являющееся собственностью другой стороны, в обмен на оговоренные периодические платежи. Лизингополучатель использует имущество и выплачивает лизинговые платежи лизингодателю. Юридически оформленный владелец имущества больше полагается на способность пользователя этого имущества получать от его использования достаточный поток наличности для того, чтобы осуществлять лизинговые платежи, а не на кредитную историю, состав активов или капитальную базу лизингополучателя. Обеспечение для этой сделки — это само сдаваемое в лизинг имущество».
В данном определении, во-первых, акцент делается не на правовые аспекты лизинга, а на его экономическую или даже социально-психологическую мотивацию, во-вторых, оно не учитывает роль продавца в лизинговых отношениях, отношениях, которые еще называют «тройственным союзом» или «деловым треугольником».
Гражданский кодекс РФ не содержит прямой дефиниции лизинга и договора лизинга, а содержит описание квалифицирующих и факультативных признаков указанного договора.
Ст. 665 ГК гласит, что «по договору финансовой аренды (договору лизинга) арендодатель обязуется приобрести в собственность указанное арендатором имущество у определенного им продавца и предоставить арендатору это имущество за плату во временное владение и пользование для предпринимательских целей. Арендодатель в этом случае не несет ответственности за выбор предмета аренды и продавца.
Договором финансовой аренды может быть предусмотрено, что выбор продавца и приобретаемого имущества осуществляется арендодателем».
Федеральный закон «О лизинге» (далее — Закон) определяет лизинг как «вид инвестиционной деятельности по приобретению имущества и передаче его на основании договора лизинга физическим или юридическим лицам за определенную плату, на определенный срок и на определенных условиях, обусловленных договором, с правом выкупа имущества лизингополучателем», а лизинговую сделку как «совокупность договоров, необходимых для реализации договора лизинга между лизингодателем, лизингополучателем и продавцом (поставщиком) предмета лизинга» . В определениях, содержащихся в Законе, доминирует экономическая составляющая лизинга. На этом же делаются акцент и в новом лизинговом законодательстве большинства стран СНГ9.
Оттавская конвенция о международном финансовом лизинге 1988 года (далее — Конвенция) определяет сделку финансового лизинга, которая подпадает под действие Конвенции через описание ряда ее квалифицирующих признаков10. Согласно ст. 1, Конвенция регулирует сделки финансового лизинга, «в которых одна сторона (арендодатель):
а) заключает по спецификации другой стороны (арендатора) договор (договор поставки) с третьей стороной (поставщиком), в соответствии с которым арендодатель приобретает комплектное оборудование, средства производства или иное оборудование (оборудование) на условиях, одобренных арендатором в той мере, в которой они затрагивают его интересы, и
б) заключает договор (договор лизинга) с арендатором, предоставляя ему право использовать оборудование взамен на выплату периодических платежей.
История лизинга и предшествующих ему отношений
История развития лизинговых отношений освещается в значительном числе работ отечественных и иностранных авторов. В настоящей диссертации она рассматривается постольку, поскольку это необходимо, для того, чтобы все же понять — что предшествовало лизингу, когда действительно появился финансовый лизинг и международный финансовый лизинг; каков был вектор развития этих явлений. Ответы на эти вопросы помогут адекватно определить сущность современных лизинговых отношений, понять их многообразие и правовую природу, будут способствовать наиболее верной квалификации юридических понятий и терминов, обозначающих лизинговые отношения и их компоненты в различных правовых системах и международных документах.
В разных публикациях, так или иначе затрагивающих вопросы истории лизинга, указываются различные даты зарождения и становления лизинговых отношений. И сегодня число мнений по этому вопросу среди исследователей неуклонно растет. Складывается впечатление, что между авторами, многие из которых не остаются в стороне от этого вопроса, проходит необъявленный конкурс на предмет того, кто найдет наиболее ранние упоминания о том, что, где и когда в чем-то могло напоминать отношения современного лизинга. Такая историко-познавательная составляющая исследований лизинга бесспорно позитивна, однако отрицательная сторона этой тенденции в том, что ряд авторов не будучи ни юристами, ни историками по специальности, как справедливо отмечает проф. В.В. Витрянский, «видят лизинг во всех исторических документах, где речь идет об имущественном найме (аренде), и, более того называют лизингом любой комплекс имущественных отношений, связанных с владением вещью на ином праве, чем право собственности. Представляются, что такие утверждения основаны на неправильном понимании сущности договора лизинга и его квалифицирующих признаков.. .»11,12
Тем не менее, полагаем, что вопрос о том, когда возник лизинг в близком к тому качеству, в котором он сейчас существует, представляет несомненный теоретический и практический интерес. Для этого сначала придется проследить — откуда ведет свой отсчет регулирование отношений по пользованию имуществом, которые лежат в основе современного лизинга. Следует согласится с выводом И. Решетник о том, что «анализ юридической и исторической литературы по данной проблеме, источников права различных исторических периодов показывает, что основная идея лизинга — возможность получения дохода от использования имущества, не являясь его собственником известна с незапамятных времен»13.
Действительно, можно предположить, что указанная «идея» была одной из первых идей древнего человека и возникла тогда, когда человек как вид приобрел способность мыслить. Кроме того, не основанное на каком либо праве, пользование возникло задолго до появления права собственности, до появления человека, с возникновением первых живых существ, формой жизни и непременным условием жизни которых являлось использование компонентов окружающей среды. Все это происходило гораздо ранее оформления права собственности и даже самого возникновения понятия о собственности.
В этом отношении внимания заслуживает точка зрения известного современного итальянского юриста — исследователя института права собственности Уго Маттеи, который в своих последних исследованиях , восприняв и развив идеи известных школ, утверждает, что «право собственности стоит над государством.., не нуждается в существовании государства и в этом смысле может рассматриваться «естественным»..., нормы права собственности являются более древними, чем сама идея государства... они обнаруживаются в игре особей , не принадлежащих к человеческому роду... К примеру, некоторые виды млекопитающих метят свои охотничьи и брачные владения собственным запахом... Аналогичным образом, голуби и другие птицы при отыскании и употреблении пищи устанавливают иерархию, при которой младшие члены группы уступают первенство старшим... При этом важно отметить, что подобные нормы права собственности обладают высокой степенью эффективности, возможно даже более высокой, чем некоторые законы из области права собственности в ряде современных правовых систем. Соблюдение этих норм внутри группы...как правило обеспечивается за счет остракизма.. .».
Критикую позицию Маттеи, ведущий отечественный цивилист проф. Е.А. Суханов отмечает, что «такой подход основан на смешении природных и социальных законов и потому представляется... искусственным... Отношения собственности в их традиционном понимании появились как следствие формирования рыночного хозяйства, основанного на товарно-денежном обмене».
В действительности, на наш взгляд, в исследовании итальянского автора речь идет об описании примитивных регуляторов, направленных на установление упорядоченности в использовании объектов окружающей природы, которая (упорядоченность) является непременным условием сохранения и развития определенного биологического вида. И эти регуляторы, соответствующим образом трансформированные, были, вероятно, положены в основу при формализации правомочия частного пользования коллективными благами, которое в более поздний исторический период стало составной частью права частной собственности, производным от которого явилось право пользования частной собственностью на основании договора. То есть, сначала появились обычные нормы, регулирующие пользование общинными благами (прообраз современного права пользования как компонента вещного права, а также прообраз современного права пользования ограниченными национальными ресурсами (недропользование, водопользование). Затем возникла частная собственность и соответствующие нормы, обеспечивающие ее регулирование и охрану. Вскоре, вероятно появились договоры о передаче объектов частной собственности во временное пользование за плату.
Возможности выбора сторон сделки международного лизинга
В сфере международных коммерческих контрактов возможности выбора участников договора воплощаются, как известно, в трех основных элементах: во-первых, это основанные на собственном волеизъявлении решения каждой из сторон по выбору контрагента, заключении сделки и самостоятельное конструирование сторонами ее материальных условий (свобода договора), что по форме совпадает с договорной свободой во «внутреннем» гражданском обороте (а по содержанию гораздо шире последней); во-вторых, выбор сторонами применимого национального права (автономия воли); в-третьих, выбор порядка (органа и способа) рассмотрения споров. Хотя анализ указанных вопросов не является предметом настоящего исследования, представляется уместным кратко осветить проблемы соотношения и взаимодействия перечисленных элементов, учитывая, что прямая взаимосвязь международной подсудности, применения судом коллизионных норм и определение соответствующего материального права «подчеркивает уникальную особенность международного частного права: неразрывную связь процессуальных, коллизионных и материально-правовых аспектов регулирования»11 . Именно совокупность этих элементов (а конкретный набор вариантов их проявления может быть весьма разнообразен) обуславливает особенности регулирования и содержание соответствующей внешнеэкономической сделки, в том числе лизинговой. Здесь наблюдается существенное отличие от практики «внутреннего» оборота, где изменение подведомственности или подсудности не может повлиять на неприменение национального права, а «свобода договора» находится в рамках одной заранее известной правовой системы. Итак, обратимся к таким тесно переплетающимся в международной коммерческой практике категориям как свобода договора и автономия воли. При анализе этих категорий в правовых исследованиях их соотношение четко не фиксируется, а определяется весьма разнообразно, например автономия воли считается составной частью свободы договора либо свобода договора — синонимом автономии воли Для международного частного права важно разграничение объема этих двух актов волеизъявления, учитывая разную нормативную основу их закрепления, а также различие последствий признания их юридически дефектными. Итак, во-первых, свобода договора является исходным принципом многих национальных частно-правовых систем, в том числе одним из основных начал российского гражданского права113, более того, она признается как «фундамент рыночно ориентированного и конкурентного международного экономического порядка» В чем же специфика проявления свободы договора в международном коммерческом обороте? Одним из основных проявлений свободы договора, близких к автономии воли, является конструирование сторонами материальных условий договора, т.е. формулирование или иное вовлечение в договор тех норм, которые привлекаются сторонами для регулирования договора. Среди этих положений можно условно выделить несколько блоков: во-первых — самостоятельно сформулированные сторонами положения (нормы, выработанные собственными усилиями либо позаимствованные, но в виде текста полностью воспроизведенные в договоре). Эти положения могут как конкретизировать и дополнять нормы права, регулирующего соответствующий договор, а могут вытеснять какие-либо его диспозитивные (либо императивные) нормы. Во-вторых — это акты негосударственного регулирования, инкорпорированные в договор путем ссылок на них115. Среди подобных актов, на которые иногда сторонами делается ссылка, следует отдельно выделить транснациональную кодификацию116. Вместе с тем, ряд актов подобного т.н. «квазиправового регулирования» имеет особый статус, что будет показано далее.
